В формате научно-практической конференции в селе Аксеново прошли ежегодные «Чеховские чтения», посвященные великому русскому писателю, драматургу с мировым именем А. П. Чехову. Подобная разметка произведений Чехова осуществляется с использованием стандарта TEI. PRO в Доме-музее А. П. Чехова предполагает встречи c актерами, режиссерами, драматургами, посвященные творчеству Чехова и современному театру.
Цифровой Чехов: как устроено семантическое издание и где искать 4500 писем Чехова
Творчеству А.П. Чехова посвящена серия лекций, на которых были прочитаны отрывки из его творчества. В Москве прошла живая лекция журнала «Фома», посвященная античным философам и поэтам в христианском искусстве. Лекции по творчеству А.П. Чехова. Результат такого художественного диалога между Чеховым и ирландскими драматургами — культурный обмен, который обогащает творчество обеих сторон, раскрывая новые слои смысла в хорошо знакомых произведениях и привнося русские традиции в иностранную культуру. Творчеству Чехова посвящена серия лекций. На лекции посвященной творчеству чехова.
Антон Чехов и молодые драматурги
В формате научно-практической конференции в селе Аксеново прошли ежегодные «Чеховские чтения», посвященные великому русскому писателю, драматургу с мировым именем А. П. Чехову. Идёт переосмысление творчества Чехова, нам сейчас дано и открыто то, что было закрыто для наших предшественников, Чехова надо читать без идеологических установок и штампов, возвращать смысл, заложенный автором в тексте. Научно-практическая конференция, посвященная творчеству писателей М. А. Шолохова и А. П. Чехова, началась в Таганрогском музее, сообщили в управлении информполитики правительства Ростовской области. "Данная серия лекций даёт возможность познакомиться с театральной жизнью и внутренней работой актёра над собой. На лекции слушатели узнали: как прошло детство Чехова. Лекция «Михаил Чехов: идеология и техника его метода» Андрея Кириллов.
«Листая книг его страницы…» Встреча с творчеством А.П. Чехова
Светлана Voronina 5 октября 2019 Согласна с точной оценкой Дмитрия Быкова, что это самый страшный чеховский рассказ. Может быть, единственное действенное средство в преодолении страхов перед действительностью — это перечитать этот рассказ, ибо Чехов проговаривает вслух все то, чего мы боимся произнести вслух. Утешит ли это?
В этом отношении очень показательна книга К. Чуковского «О Чехове», которую иначе, как «апологией Чехова», назвать трудно. Последние же исследования и, можно даже сказать, открытия в области чеховедения позволяют взглянуть на писателя более объективно, не умаляя при этом ни его личностных качеств, ни тем более его значения в русской и мировой литературе.
Такой - обновленный взгляд на Чехова непременно должен был бы отразиться и в новом Полном собрании его сочинений в виде обстоятельной биографо-литературоведческой статьи какого-нибудь ведущего специалиста. Но - увы! В издании, которое подготовило «Воскресенье», такой статьи нет. Вместо нее издательство напечатало в первом томе собрания пять совершенно разных по содержанию и назначению текстов, а именно: вступительное слово С. Миронова под маловыразительным и банальным названием «Тайна Чехова», невнятное и выспреннее предисловие «От издателя», подписанное генеральным директором ИД «Воскресенье» Г.
Пряхиным, мини-предисловие некоего кандидата филологических наук Ив. Жукова к подборке чеховских писем, адресованных А. Суворину, а также статья А. Чудакова и мемуары И. Причем из всех этих текстов действительно научной и просто литературной ценностью обладают только два последних.
В томе есть еще «Примечания», но издательство почему-то не удосужилось обозначить имя их автора или имена авторов , и похоже, что эти «Примечания» попросту были заимствованы, перепечатаны из других чеховских и не только чеховских изданий. По крайней мере, некоторые комментарии показались мне знакомыми, уже виденными ранее. Таким образом, даже несмотря на то, что в новом ПСС Чехова есть некое подобие научного аппарата, назвать это издание не то что академическим, но и просто научным, никак нельзя. Это, повторяю, всего лишь коммерческий проект, удачное вложение федеральных денег, род государственных инвестиций. Подлинные чаяния и нужды аудитории, с интересом ждавшей появления нового чеховского собрания, в нем не только не учтены, но и просто попраны.
Вместо благородной, в меру осовремененной классики читатель получил воплощенную в книге и растиражированную в количестве 10 тыс. К примеру, Г. Пряхин в предисловии к чеховскому собранию не раз хвастливо заявляет о его композиционной и содержательной новизне. Далее Пряхин говорит, хотя и не совсем внятно, что такое, «не каноническое» видение собрания определило и его особую, «не каноническую» структуру: «В составлении томов мы руководствовались не столько хронологическим или жанровым принципом, сколько, если можно так сказать, синтетическим» 2. В переводе на общепонятный язык это значит, что в каждом томе ПСС наряду с рассказами и повестями Чехова будут печататься его письма и пьесы.
По мнению Пряхина, только так Чехов дойдет до читателя в целостности своего творческого облика и литературного наследия. Правда, эту мысль издатель выражает довольно косноязычно: «Собрание не будет разваливаться на три традиционные части: общеинтересную, «театральную» и, так сказать, «специальную», представляющую наибольший интерес только для профессионалов» 3. При этом непонятно, почему г. Пряхин выделяет особо «театральную» часть, как будто она не представляет для публики «общего интереса». Да и о «специальной» части сказано тоже очень неясно - что, собственно, под ней подразумевается.
Тем не менее по существу идея Пряхина мне представляется продуктивной. Это непременное условие. Между тем в первом томе собрания такой взаимосвязанности текстов нет, книга лишена внутреннего единства, она распадается на пять совершенно независимых друг от друга блоков. В одном блоке - неизвестно зачем напечатанная здесь повесть «Степь», в другом - рассказы и юморески, созданные в 1880-1881 гг. Таким образом, пресловутая пряхинская «синтетичность» на поверку оказывается фикцией.
И я боюсь, что в других томах повторится то же самое: вместо целостного представления о Чехове в тот или иной период его творчества и о развитии его дарования читатель получит наспех, механически составленные наборы разнородных, лишенных какой бы то ни было связи текстов. Мне это напоминает картины художника-абстракциониста по имени Перкинс из романа Р. Стивенсона «Клуб самоубийц». У этого художника любой объект - будь то пейзаж или человеческое лицо - подвергался своего рода «вивисекции» и на полотнах представал как некий графический «винегрет». Так вот, с литературным наследием Чехова издательство «Воскресенье», на мой взгляд, поступило примерно так же.
И что бы ни говорил г. Пряхин насчет того, что в новом чеховском собрании «нет излишнего издательского или составительского волюнтаризма», структура и наполнение уже первого тома свидетельствуют как раз об обратном. К примеру, для меня так и осталось загадкой, зачем в этот самый первый том издатели включили повесть «Степь», письма к Суворину и мемуары Бунина. Объяснить свои действия издатели сочли излишним. Но Пряхин на этот счет придерживается особой точки зрения.
Он пишет: «Каждый том имеет свое название, свой флаг: открывается тем или иным общепризнанным, прославленным чеховским шедевром. Так, в название первого тома вынесена «Степь» - именно это произведение, считающееся вершинным в русской словесности, предваряет и все собрание сочинений» 4. Итак, все дело во «флаге» - тут уже не до «синтетического принципа» и даже не до здравого смысла.
В этом же третьем по порядку письме, а также в четвертом от 9 декабря 1890 г. Второе по счету письмо от 25 ноября 1889 г. Так что объяснения гг.
Пряхина и Жукова по поводу опубликования названных чеховских писем, да еще под столь претенциозным заголовком - «Антон Чехов: Новый профиль», мягко говоря, малоубедительны. А у Жукова они еще и не логичны. Свою аргументацию он начинает за здравие: «То, что именно эти письма печатаются в первом томе, совсем не случайно». После такой фразы естественно ожидать изложения причин данной конкретной публикации, но вместо этого г. Чехова печатаются в нашем Собрании без купюр и сокращений» 5. На этом жуковское обоснование кончается, а далее следует своего рода перефразированный реферат пряхинского предисловия.
Кстати, я заметил, что в текстах, подписанных именами Пряхина и Жукова, есть много общего: например, структура, смысловые акценты, стиль, отдельные выражения. И тот, и другой на все лады твердят о том, что в новом собрании все чеховские письма приводятся без купюр. Оба автора используют одно и то же словечко «не зализанный» Жуков пишет его слитно. Такие совпадения - и вдобавок слишком уж литературное, прямо чеховское имя «кандидата филологических наук», пишущего, несмотря на свою степень, с грубыми грамматическими ошибками, - позволяют предположить, что Г. Пряхин и Ив. Жуков на самом деле - это один и тот же человек.
Но для чего, в таком случае, г. Пряхину понадобилась эта дешевая мистификация, это раздвоение? Быть может, захотелось уподобиться Чехову, который в молодости тоже не брезговал псевдонимами? Но если писатель делал это большей частью из дипломатических соображений, не желая лишний раз ссориться со своими редакторами, то поступок г. Пряхина, который сам - генеральный директор одного из крупнейших отечественных издательств, объяснить чем бы то ни было трудно. К тому же г.
Пряхин должен понимать, что хотя он и состоит академиком Академии российской словесности, до Чехова, даже молодого, ему далеко. В текстах так называемого Ив. Жукова меня поразило его вопиющее верхоглядство. Так, респектабельный двойник горемычного Ваньки Жукова, похоже, всерьез убежден, что публикацией писем Чехова к Суворину он чуть ли не первым сорвал покров неизвестности с «не зализанного» образа писателя. Мол, «эти страницы... Жукова» , а теперь «в первом томе нашего издания обретают свободу, выходят на волю» 8.
Как видно, полный тезка чеховского персонажа не в курсе, что российская общественность научная и не только давно уже знает, что А. Чехов вовсе не был аскетом. Пресловутые письма к Суворину, в которых писатель с исключительной откровенностью рассуждал о женщинах и разных способах физической любви, впервые увидели свет еще в 1991 г. Раскрепостить чеховский образ, показать его неодномерность пытались и другие исследователи: например, британец Д. Рейфилд - в капитальном труде «Жизнь Антона Чехова» Лондон, 1997; рус. Золотоносов - в весьма любопытной монографии «Другой Чехов.
По ту сторону принципа женофобии» М. Жуков, как видно из его мини-предисловия к чеховской эпистолярной подборке, ни той, ни другой книги не читал, а может быть, даже никогда о них и не слышал. А жаль: возможно, тогда он был бы осмотрительнее в своих суждениях. Например, приторно восхищаясь откровенными чеховскими посланиями, написанными «с блеском, раскованно, по-молодецки озорно» вот уж фальшивое выражение! Жуков» в скобках наивно замечает: «автору в ту пору ведь всего тридцать лет! Между тем Чехов сам признавался, что потерял невинность в 13 лет, в последующие годы он был завсегдатаем публичных домов, имел множество любовных связей - и значит, к 30 годам мог уже с большим знанием дела рассуждать о сексе.
В общем, и с письмами к Суворину издатели нового чеховского собрания попали пальцем в небо: «новый профиль» Антона Чехова при ближайшем рассмотрении оказался совсем не новым. Сенсации не получилось. Мемуары как средство против лакун Наконец, как следует из слов г. Никто не станет спорить: бунинские мемуары превосходны, Чехов выступает в них, как живой. И тем не менее я считаю, что им не место в чеховском ПСС. Издательство «Воскресенье» уже не впервые прибегает к такой уловке: например, в ПСС Бунина, которое оно выпустило в 2006-2007 гг.
Возникает подозрение, что издательству попросту нечем заполнить тома: заявляемый объем издания оказывается завышенным, авторских текстов, которые должны в нем разместиться, не хватает.
В рамках лектория для любителей кино и литературы была предложена выставка изданий по творчеству Чехова и подборка журнала «Искусство кино» за разные годы. Эта многостраничная биография рисует непривычного для нашего читателя Антона Павловича. Книга была переведена на русский язык в 2005 году и вызвала большой интерес и немало споров среди литературоведов и любителей мемуарного жанра.
Лекцию о произведениях Чехова прочитают в библиотеке №17
Творчеству А. П. Чехова посвящена серия лекций, на которых были прочитаны отрывки из его творчества. Ряд статей сборника посвящен оценке творчества Чехова в связи с судьбами реализма конца XIX века. Творчеству чехова посвящена серия лекций на которых были прочитаны отрывки из его творчества егэ. Лаборатория по Чехову, как и предыдущая, посвященная творчеству А.Н. Островского, предоставила возможность артистам театра взаимодействовать с другой школой. Отзыв о лекции, посвященной творчеству
Наталья Иванова: «Чехов рассказывает нам о нас»
На лекции слушатели узнали: как прошло детство Чехова. Идёт переосмысление творчества Чехова, нам сейчас дано и открыто то, что было закрыто для наших предшественников, Чехова надо читать без идеологических установок и штампов, возвращать смысл, заложенный автором в тексте. Вы здесь: Главная › Новости и события › Новости › Профессор СПбГУ Игорь Сухих представил на конференции в Ялте антологию, посвященную Чехову. В сборник включены произведения последнего периода творчества Чехова, такие, как «Скучная история», «Дуэль», «Палата № 6» и другие, являющиеся гордостью национальной культуры. Пока бомонд в экстазе от этого произведения, эта лекция будет актуальна! 1:02:13 Лекция из цикла «У времени в плену» — воплощение произведений А.П. Чехова на киноэкране (ч. III).
Лекция Открытый урок — А. Чехов Вишневый сад
Ее презентацию приурочили к объявлению программы мероприятий Чеховского года. На пресс-конференции перед журналистами выступили министр культуры Московской области Елена Харламова, генеральный директор Музея-заповедника А. Чехова "Мелихово" Константин Бобков и сотрудники культурного учреждения, генеральный директор Государственного центрального театрального музея им. Эксперты поведали о запуске творческой лаборатории, ее целях и задачах главная - поиск новых музейно-театральных форм. Также была анонсирована программа акций юбилейного года в Музее-заповеднике "Мелихово", одной из ведущих будет Международный театральный фестиваль "Мелиховская весна-2020". На проект в октябре 2019 года Международный Чеховский благотворительный фонд получил Грант Президента Российской Федерации. Не только писатель, но и врач, благотворитель.
Но есть и те, чьи имена несправедливо забыты, хотя их вклад в развитие донской литературы был немалым.
Среди них — уроженец Таганрога, писатель Сергей Званцев. Во время лекции студенты узнали, как жизнь писателя пересекалась с жизнью А. Чехова, благодаря чему мы можем восстановить некоторые страницы биографии нашего прославленного земляка, и как складывался творческий путь самого С. Основное внимание было уделено рассказам, которые вошли в сборник «Были давние и недавние», а сам автор назвал «таганрогскими былями». В одних повествование ведется о старом городе, о чеховских современниках, в других — о людях и событиях более позднего времени. Сам С.
Какая это степь — иудейская, древняя? Какая степная, русская бесконечность? И как это укладывается в «Чайке». Все герои пьесы существуют с ощущением: место, которое ты занимаешь во времени, тебя мучает.
Чего ты хочешь в эту минуту? Ты в нее втиснут, в ней хорошо, «пять пудов любви», и мы любим, черт подери! Но эта минута — такая недолгая среди огромного. И чего только не будет дальше! В третьем акте Вершинин приходит в дом к Прозоровым с пожара, охватившего город: «И когда мои девочки стояли у порога в одном белье, босые, и улица была красной от огня, был страшный шум, то я подумал, что нечто похожее происходило много лет назад, когда набегал неожиданно враг, грабил, зажигал » А в нынешнюю-то ночь никто не набегал, никакого поджога — просто горит город. И дальше: «Я хватаю их, бегу и все думаю одно: что им придется пережить еще на этом свете! А как? Причем Роксанова сначала ведь понравилась Станиславскому. Когда подбирали труппу, он ездил ее смотреть в каком-то дачном спектакле. И написал Немировичу-Данченко: «Думаю, у нее есть je ne sais quoi, которое притягивает к ней».
Очевидно, какое-то особое обаяние, незнакомое, новое, странное. Так ведь было? Мистерию, в подлиннике пьеса называется «Вознесение Ганнеле». Но у московского митрополита Владимира были свои основания не разрешать этот спектакль. В истории с «Ганнеле» он ни против чего не возражал, просто говорил о том, что существует правило, по которому Христа нельзя выводить на сцену. В пьесе был учитель Готвальд. Я же понимаю, что речь идет об Учителе — то есть о Христе». И спектакль не вышел, хотя уже были проданы билеты. Все спектакли, которые перенесли в Художественный театр из Общества искусства и литературы, не посещались. Да, Станиславский — замечательный, любимый актер, он очень хорошо играет в драме-сказке Гауптмана «Потонувший колокол», но спектакль идет год, и все, кто хотел видеть, его посмотрели.
На это не покупают билеты. Необходима новая постановка: если не «Ганнеле», то «Чайка». Спектакль заканчивают впопыхах. Эта ли спешка подорвала Роксанову, другая ли была причина, никогда не распутать. Но иное дело, что нерв выпуска был преобразован на сцене едва ли не в тему спектакля. В тему нервного ожидания, в тему кризисного времени — личную для персонажей пьесы. Они не были уверены в успехе? Мария Андреева и Иван Москвин не участвовали в «Чайке». На премьере они сидели в трюме — хотя какие там трюмы, в этом театре «Эрмитаж» в Каретном ряду! И везде-е поют… И когда после первого акта зал молчал, они у себя в трюме замерли.
А потом слышат — грохот, аплодисменты, они встают, кричат, обнимаются, целуются! Все прекрасно, происходит все то, о чем они не смели и мечтать! Вот это судьба «Чайки» — пьесы, которой не назначали успеха и которая стяжала его на века. Спектакль шел до февраля 1902 года. Но случилось так, что из постановки и вообще из этого театра ушел и увел за собой несколько немаловажных людей Всеволод Мейерхольд, игравший Треплева. Это уже другая история, но тоже с «Чайкой» глубинно связанная, то есть не без тайны. На «Чайке», кстати, возникла близость между Чеховым и Мейерхольдом, их переписка, которая потом в связи с судьбой Мейерхольда и его архива стала недоступна. За исключением одного-единственного сохранившегося письма Чехова и нескольких писем Мейерхольда. Очень интересны письма Мейерхольда, его размышления о том, как неудачно возобновляются спектакли, перенесенные на новую, гораздо более благоустроенную сцену в Камергерском переулке.
Подписаться В минувшие выходные в литературной гостиной Мурманской областной научной библиотеки собрались слушатели кинолектория «Литература в фокусе кино».
Тема третьей встречи была связана с произведениями Антона Павловича Чехова и их экранизацией в классическом и современном кино. Также участники встречи увидели отрывки из фильмов, ставших классикой отечественного кинематографа - «Дама с собачкой», «Человек в футляре», «Ионыч».