Тегигриндевальд и гермиона грейнджер фанфики, фанфики где гермиона дочь воландеморта. Гермиона Грейнджер и том Риддл. Драко Малфой и Гермиона Грейнджер арт. У Гермионы Грейнджер есть тайна, скрытая и защищенная ее разумом, которая угрожает существованию нового режима.
Гермиона Грейнджер и Том Реддл( лучшее)
Ремус Люпин/Гермиона Грейнджер главный пэйринг фанфика. Гермиона Грейнджер попалась в ловушку под названием «Фиктивные отношения с мистером Реддлом». И они решают попросить о помощи старосту курса Гермиону Грейнджер, которая, будучи Гермионой, конечно же, соглашается, хоть и не сразу. Пейринг: Гермиона/ Том Риддл (!).
Можете написать фанфик который соответствует вот этим правилам: 1.
Фанфики гермиона поттер. Гермиона Грейнджер и Северус Снейп 18. Гермиона Грейнджер и том Риддл. Фандом: Гарри Поттер Название фанфика: О дивный новый мир Автор или переводчик: _MisaMisa_ Пэйринг и персонажи: Гермиона Грейнджер, Том Марволо Реддл, Том|Гермиона, Томиона, Том Марволо Реддл/Гермиона Грейнджер Рейтинг: G Категория: Джен. Драко Малфой / Том Марволо Реддл. Фанфики мини (читать онлайн) - Семейные архивы Снейпов.
Глава 2. Письмо для Гермионы
- Гермиона / Драко - фанфики и романы читать онлайн бесплатно без регистрации | Взахлёб
- Московские новости
- Поттер реддл фанфик
- Гермиона и Том Реддл: Волшебство, любовь и судьба, сплетающиеся воедино
- Глава 2. Письмо для Гермионы
- Том Реддл и ОЖП - Search Том Реддл и ОЖП page 1
Читать фанфики грейнджер - 75 фото
Теперь Тому оставалось надеяться только на свою прилежность. В книге, точнее в переписанном им тексте, говорилось, что с помощью правильно приготовленного зелья амулет обретёт силу, способную поработить само время. Звучит настолько дешево, что Тому было противно читать это. Но в книге весь текст был написан в таком высокопарном стиле. Это, конечно, вкратце, но здесь вся суть. Том не был идиотом, чтобы не понять, что означает «поработить время». Безусловно, медальон сулил ему исполнение его главного и самого безрассудного желания. Том почти не спал уже три дня, умудряясь прикорнуть лишь на час между уроками, едой и походами в библиотеку.
Тем не менее, он собрал все свои последние силы в кулак и, сосредоточившись, полностью направил их на правильное приготовление зелья. Оно было сложным. Его не надо было выдерживать в течение нескольких дней, а то и месяцев, не надо было никого приносить в жертву, хотя за ингредиентами пришлось побегать. Но сам процесс, точность доз и невероятное волнение сказывались на сложности создания зелья. Порой он одергивал себя, недоумевая, как такая неоспоримо гениальная и поистине великая информация могла кануть в Лету? Даже в течении тысячелетия. Как люди могли забыть, не воспользоваться этим амулетом?
А потом Том думал, сколько же ценнейшего материала, проходящего через сито времени, люди так нелепо упускают. Он даже один раз горько вздохнул от разочарования в человеческом роде, но потом подумал, что именно эта никому ненужная информация сделает его и только его по-настоящему великим. Мысль о том, что судьба решила сыграть с ним жестокую шутку, Риддл гнал от себя подальше и упорно продолжал готовить зелье. Благодаря услужливой комнате, свет над Томом равномерно и мягко разливался, книга удобно расположилась на парящей подставке, а в котле не переставал кипеть отвар. Такие условия немного упрощали работу. Когда зелью оставалось всего три минуты до того, чтобы довариться до своей финальной прозрачно-голубой субстанции как написано было у Риддла, достаточно жидкой уровень В , слегка отдающей запахом меди и железа , Том наконец позволил себе присесть. Том не хотел ни о чём думать.
Он вдруг почувствовал, как сильно устал. Целый месяц им владело какое-то нездоровое возбуждение, лихорадка, которая поддерживала в нём последние силы, а теперь всё это закончилось. Огромные силы, долгие ночи и деньги Малфоя уже потрачены на это зелье, и Тому действительно оставалось только мучительно ждать результата. Или его отсутствия. Три минуты, отсчитанные палочкой, прошли. Том ленивым движением погасил огонь под котлом и, не торопясь, поднялся с кресла, достав из кармана мантии горячий медальон. Он совершенно точно был другой температуры, когда Том в последний раз трогал его.
Зелье казалось совершенным. Ядовито-лазурная жижа выглядела так, словно сошла с обложки «Практики Зельеварения» выпуска о зельях-отравах. В ней было одновременно и что-то отталкивающее, и вместе с тем притягательное. Она двигалась изнутри, гипнотизировала своей кристальной чистотой. Надо бросить туда медальон. Тома снова захватило это возбуждение, и он уже немного подрагивающими пальцами поднял амулет над котлом. Словно в болоте, тот погряз в зелье, не издав ни звука.
На мгновение воцарилась мертвая тишина. Неожиданно котёл начал светиться изнутри, с каждой секундой освещая комнату всё больше и больше. Том ни разу не видел такого действия у зелий. Обычно максимум, что могло произойти, так это разноцветный дым, медленно превращающийся в бесконечное количество облаков, летающих под потолком класса Зельеварения. Но здесь была древняя магия. Медальон стал медленно всплывать, а затем, преодолев границы зелья, плавно подниматься воздух, выглядя самым дорогим и величественным артефактом из всех, что Тому приходилось видеть. В конце концов свечение стало настолько невыносимо ярким, что Риддл сначала закрыл глаза, а потом и вообще отвернулся от котла.
Но даже сквозь закрытые веки он видел, как комната становится одним сплошным белым пятном, пока… Пока свет резко не погас, и Том не услышал, как что-то звонко упало. Он обернулся, но от непривычной темноты глазам понадобилось время, чтобы разглядеть что-то в тусклом свете. Всё стояло на местах, только медальон уже не висел в воздухе. Тому понадобилось некоторое время, чтобы понять, что же изменилось в этой комнате. Котёл был пуст. По крайней мере, ему так показалось сначала, пока в глубине не мелькнул небольшой отблеск лампы, все ещё парящей в воздухе. Риддл поднял со дна медальон, который резко начал казаться блёклой безделушкой, хотя внешне в нём ничего не изменилось.
Гермиона открыла глаза от мягкого, но ощутимого удара обо что-то влажное. Она лежала на мокрой от росы, короткой и нежной траве, а над ней нависал бесконечный купол, по которому кто-то случайно рассыпал миллион больших и маленьких бриллиантов. Последние вздохи уходящей теплой осени этой ночью наградили воздух приятным легким ветерком, ласкающим кудри девушки, а деревья вокруг слегка покачивались, словно убаюкивая гостью. И если бы не то, что ровно три секунды назад Гермиона находилась у себя в спальне, она точно бы оценила этот ночной пейзаж. Сейчас же девушка ощущала что-то граничащее между яростью и паникой. Территория казалась ей до боли знакомой, но Гермиона не могла её вспомнить, так как мысли путались, и сама она металась с одного места на другое. Гермиона снова села на траву и закрыла глаза.
Это не сон, так как она вроде неплохо соображает. На всякий случай Гермиона себя ущипнула, однако под ногами до сих пор чувствовалась мокрая трава. На ум не приходило ничего здравого, но Грейнджер заставила себя вдыхать поглубже и не поддаваться панике. Это, возможно, какое-то заклинание. Они находятся в школе магии и волшебства! Конечно, здесь ежедневно накладываются какие-то чары и… Нет, это звучало достаточно бредово. Но что, если кто-то специально решил так подшутить над ней?
Может, это Фред и Джордж подсунули ей что-то в комнату или в школьную сумку, что она аппарировала? Вполне в их стиле. Но почему-то Гермиона была уверена, что здесь близнецы не при чём. Теперь она узнала эту поляну. Это была опушка Запретного леса, такая знакомая и родная. За спиной у Гермионы оказался любимый Хогвартс, где маленькими огоньками горел свет в окнах. Вот только Грейнджер поняла что именно не позволило ей сориентироваться сразу.
Где хижина Хагрида? Гермиона почувствовала снова подступающую к горлу панику и машинальным движением нащупала у себя в кармане джинс палочку. На всякий случай решила руку оттуда не убирать. Звуки ночной природы заглушали её тихие шаги в сторону Хогвартса. Этот путь казался бесконечно длинным, хотя обычно она с Гарри и Роном пробегала это расстояние совершенно не задумываясь. Рон… Медальон! Гермиона судорожно начала ощупывать джинсы и кофту, пытаясь найти подарок.
Этот медальон в данный момент был единственным, что помогло бы ей поверить в реальность происходящего. Потому что сейчас все слишком напоминало либо сон, либо бред сумасшедшего. Тёплый медальон нашёлся на шее. Грейнджер, не задумываясь, погладила его, словно успокаивая непонятно кого, и продолжила идти к Хогвартсу. Она подошла к плотно закрытым чугунным дверям. И что, ей постучаться? Как глупо!
Было слишком поздно, чтобы пройти по Хогвартсу незамеченной. Тем более у неё не было с собой такой нужной и, как она теперь поняла, незаменимой Мантии-невидимки! Гермиона попыталась вспомнить, как они с Гарри и Роном возвращались с ночных прогулок в Хогвартс, если вдруг не могли воспользоваться Мантией. Уж вряд ли они заходили с Парадного входа… Карта Мародёров! Гермиона визуально представила её, напрягая всю свою память. Там было много тайных выходов и входов, но многие из них не подходили. Она вспомнила про проход, которым пользовался Гарри на третьем курсе, чтобы ходить в Хогсмид, но тут же отмела этот вариант, так как не идти же ей сейчас в деревушку!
Что еще? Гремучая Ива! Гермиона обернулась. На рычаг она сможет нажать с помощью магии, а там уже как-нибудь сориентируется. Но Гремучей Ивы не было. Грейнджер покрутилась еще несколько раз в поисках могучего дерева, которое уж точно нельзя не заметить, но его действительно нигде не было. Разберёшься с этим, когда попадёшь в Хогвартс!
Думай…» Вот оно! Гермиона широко распахнула глаза и бросилась по грязи к маленькой арке, запечатанной слоем камня. Вот только мало кто знал, что эту преграду можно очень просто убрать. Они всего раз пользовались этим проходом, когда засиделись в прошлом году у Хагрида с обеда настолько, что пользоваться главным входом было уже, как минимум, неразумно. А Мантию тогда с собой не прихватили, так как не знали, что пригодится. Попасть в Хогвартс в тот раз оказалось достаточно просто, хотя им пришлось немного поплутать внутри, чтобы, наконец, найти гостиную Гриффиндора. Какого же было её удивление, когда вместо чистой свободной стены она увидела заросли какой-то зелени.
Словно клубок змей — так изящно и вместе с тем дико извивающихся рядом друг с другом — эти зелёные свежие побеги произрастали из трухлого пня. Непонятно откуда они брали энергию на жизнь. Возможно, просто убивали друг друга, высасывая сок из стеблей. По крайней мере эти растения не выглядели безобидными и неопасными. Побеги тут же завяли, отсоединившись от пня, и бездыханно упали на землю. Путь был очищен. Но не успела Гермиона сделать и шагу, как земля под ней слегка задрожала, и неожиданно из пня вырвался огромный длинный стебель ядовито-зелёного растения.
Он начал бешено извиваться, мотаясь из стороны в сторону, а Грейнджер, как парализованная, лишь взглядом следила за ним. Наконец растение остановилось, и на секунду повисла гробовая тишина. Казалось, клубень по-настоящему уставился на свою обидчицу, и они оба замерли как перед битвой. Затем растение резко сорвалось. Но с Гермионы уже спало это остолбенение, и она резким движением выхватила палочку, выкрикнув «Протего». Её кто угодно мог услышать, но разве сейчас это было важно? Стебель отскочил, но тут же продолжил свою атаку.
Гермиона успела заметить только небольшие шипы, пока они иглами не вошли ей в ногу. Грейнджер замычала от боли. Теперь она поняла, что это. Вот только проходить его в школе они должны были только в следующем году, и её познания о нём ограничивались лишь названием и внешним видом, а также тем, какой вред он мог причинить. Цапень уже хотел нанести второй удар, как Гермиона вскинула палочку: — Депульсо!
Волдеморт смеялся над молодой ведьмой, которую бросили к его ногам. Гермиона молчала.
С закрытыми глазами она лежала на холодном полу, чувствуя себя абсолютно беспомощной в борьбе за жизнь. Два месяца или три? Гермиона продолжала молчать, спокойно смотря на пятно крови на полу. Три Пожирателя смерти, которые находились в комнате, в испуге сжались, от голоса своего Господина. Гермиона похитили три месяца назад в Косом переулке. На нее напали со спины связывающим проклятием, сразу же наложив делюмизионные чары. Неизвестный Пожиратель смерти схватил её и аппарировал.
Её бросили в маленькую камеру, в подземельях какого-то старого поместья, где она и находилась последние три месяца. Гермиона знала, что Гарри и Рон будут искать её, но не было никакой возможности сообщить им, где она находится. В первый месяц плена её кормили маленькими порциями раз в день, только для того, чтобы она не умерла от голода. У нее все еще оставалась надежда, что Орден найдет её. Во второй месяц её плена, к ней в камеру зашел Пожиратель. Достав кинжал, он отрезал у неё прядь волос и порезал ладонь, так чтобы кровь стекала на волосы. Гермиона старалась не задумываться, для чего это понадобилось, боясь потерять надежу.
Но спустя три дня ей в камеру бросили газету, открытую на некрологе.
Ты и так все знаешь, или хотя бы догадываешься. Самая умная ведьма своего поколения, — Драко уже не владел собой. Из его рта полилась какая-то черная жижа. Он умирал. Раз уж ты знаешь всю правду обо мне, то теперь твоя очередь. Дай мне закончить дело, а после можешь прогнать меня. Последнее, что он мог сделать, используя остатки разума.
Проклятие накрыло его с головой. Грейнджер сконцентрировалась. Больше никаких барьеров. Никаких стен. Она понимала, к чему приведет правда. Тенебрис давно ждала этого. Только вот жизнь Драко была гораздо ценнее ее собственной. Риски велики.
От такого выброса хаоса пошатнется даже родовая защита поместья. И Кирин явится, если уже догадалась, что камень нужно наполнить до конца. Если уже догадалась, что для этого нужно. В руках заискрился фиолетовый луч. Ведьма направила его прямо на грудь Малфоя. Воронка закрутилась. Поток еще не до конца открылся. Нужно вложить в ритуал как можно больше сил.
Романтикой в начале даже не пахнет, но надолго ли... Том и Гермиона. Не в этой жизни, милый.
Характерно для многих фанфиков такого плана перемещение гриффиндорской заучки во времени, что избавляет нежных читателей от представления романтических отношений безносого монстра и школьницы. Здесь Грейнджер берет псевдоним Мии Браун. Главным отличием этого фанфика от других является то, что Гермиона как бы одновременно находится сразу в двух мирах или правильнее "временах"?
Она может общаться с молодым Томом Реддлом, но при этом фактически не покидать своего времени. Готовьтесь к небольшой драме. То, что ты есть Темный Лорд давно победил, но ниак не может заполучить в союзники одну из сильнейших ведьм современности, а именно Гермиону Грейнджер.
Пленить ее не составило особого труда. Присутствуют сцены насилия! Самое вкусное напоследок!
Переводы с тэгом 'драко малфой'
Ты вынуждала мечтать о твоей смерти с самого своего появления! Гермиона отчаянно хватала пересохшими губами драгоценный воздух. Грудь словно бы сдавило железным обручем, а горло сжимали так больно, что у нее потемнело в глазах. Ее руки уже давно беспомощно обвисли, не в силах больше сопротивляться. Ей оставалось лишь с мольбой смотреть в равнодушные глаза Малфоя, лицо которого она почти не видела за темной пеленой. Наконец, Драко отпустил ее.
Без поддержки Гермиона повалилась на толстый ковер, откашливаясь и хрипло дыша. Малфой с нескрываемым удовольствием наблюдал за ней. Где твой изобретательный ум? Гермиона наконец перестала кашлять и с трудом поднялась на ноги. С этими словами он вынул палочку и направил ее на свою жертву.
Невидимый сильный поток ударил в Гермиону, и она, пролетев через всю комнату, упала на широкую кровать с балдахином, стоящую в глубине просторной комнаты Малфоя. Едва она коснулась шелковых простыней, как ее руки сами собой поднялись над головой, и появившаяся из воздуха веревка крепко связала их. Закричав от осознания своей беспомощности, Гермиона извилась всем телом, но не могла даже подняться с постели. Клянусь, я убью тебя! Малфой с наглой улыбкой слушал эти бешеные крики, спокойно снимая черную рубашку.
Избавившись от нее, он подошел к кровати и резким рывком разорвал тонкое платье Гермионы. Девушка завопила так, что Драко едва не оглох. Его блестящий, похотливый взгляд скользнул по обнаженному телу все еще извивающейся девушки. Она была стройной и длинноногой, с практически белой гладкой кожей. Ее грудь была достаточно большой для такого худенького телосложения.
Правильная округлая форма и темные бутоны маленьких сосков заставили сердце Малфоя забиться чаще. Плоский живот оканчивался пикантным черным треугольником, похожим на стрелку, которая указывала единственно верный путь… Он нагло разглядывал ее!
Впрочем, как выяснилось, такая возможность вполне могла ему представиться... Оказавшаяся с ним на одном краю стола Гермиона, занятая до того отпихиванием своего целеустремленного инфернала, вдруг взглянула на Гарри округлившимися глазами и ахнула так панически, что юноша невольно оглянулся, полагая, что такую реакцию может вызвать лишь заглянувший на огонек Темный Лорд. Но за ним было лишь затянутое чернотой окно без малейших признаков Того-кого, а ужас на лице Гермионы обещал катастрофу. Махнув в очередной раз палочкой и бросив усталое «Incarcero», которое давало передышку длиной в минуту ровно столько, сколько требовалось инферналу, чтобы разорваться стягивающие его веревки , она притянула Гарри к себе и сбивчиво зашептала на ухо: - Быстро! Твой шрам! Объяснять дважды не потребовалось — обычно Гарри принимал дозу зелья прямо перед занятиями, нынешний же завтрак перетек в урок так стремительно и драматично, что про разлитое во флаконы буро-зеленое варево он и не вспомнил, будучи обеспокоенным лишь целостностью своей головы. Сейчас, когда Гермиона сказала, он и вправду заметил, как поплыли перед глазами очертания предметов с возвращением родной близорукости, как зазудели уменьшающиеся ладони.
По счастливой случайности спасибо, Герми! Гарри неприлично выругался предположением о нетрадиционной ориентации Мерлина и сделал то, что гриффиндорский дух Невилла, скорее всего, никогда не смог бы ему простить если бы узнал — ретировался под стол. Смелость смелостью, но глотать зелье у всех на глазах, стоя на столе, как на пьедестале, — это уже идиотизм, а отличать первое от второго гриффиндорцев еще на первом курсе учат… - Кажется, доходившие до меня слухи о гриффиндорской отваге были весьма преувеличены, - протянул профессор Кэрроу, в изумлении наблюдая, как длинный, нескладный Лонгботтом, уворачиваясь от цепкий опаленных рук инфернала, ныряет под тяжелый обеденный стол. Гермиона проследила траекторию друга и облегченно выдохнула. Страшно подумать, что было бы, не заметь она вовремя фатальных перемен в облике псевдо-Невилла. Однако продолжить эту мысль ей не удалось — цепкие костлявые пальцы ухватили ее за лодыжку и дернули вниз. Девушка вскрикнула — сперва от неожиданности, а потом от боли — падая со стола, она пребольно ушибла спину как не сломала еще! Удар об пол вышиб воздух из ее легких, она закашлялась, обессиленная и растерянная. Чудо, что палочка по-прежнему осталась зажатой в ладони — и одним куском!
И все же... Пока кого-нибудь, на сей раз живого, не раздерут на части? Нужно было освоить технику говорящего патронуса — и послать сейчас свою серебристую выдру на поиски помощи. К кому, правда?.. Да хотя бы к профессору Макгонагалл — она не бросила бы их вместе с этим маньяком-Пожирателем, если бы знала, что за урок происходит сейчас в Большом Зале... Правда их декан сейчас не в чести у директора и его банды — как бы ее вмешательство не вышло боком ей самой... Инферналов хватит на всех... Как вообще можно уничтожить существо, которое уже мертво? Смех Малфоя вывел Гермиону из раздумий, продолжавшихся от силы пять секунд и вместивших целую охапку философских размышлений, для слизеринца же она только и успела с грохотом навернуться со стола.
Да уж, уморительное зрелище. Еще бы пара сломанных костей — вообще животик надорвешь! Ярость вспыхнула в девушке, как вспыхивали лохмотья на воинственных мертвецах от меткого Incendio, и она, изумившись простому и очевидному решению, выкрикнула привычный Stupefy, на сей раз направив палочку не на инфернала, для которого заклятие все равно было лишь пустым сотрясанием воздуха, а на его господина. Сила, вложенная ею в это магическое действие, была пропорциональна охватившей ее ненависти — Малфоя отбросило на несколько метров и приложило о стену прямо его аристократичным профилем. Видимо, потеряв сознание, он прервал связь с инферналом, потому что тот замер - худые когтистые пальцы на полпути к горлу Гермионы - а затем обмяк и повалился на пол. Выбравшийся из-под стола Гарри — по-прежнему неуклюжий, длинный и безо всякого намека на шрам — радостно вскрикнул от такого зрелища, но Гермиона понимала, что меньше всего ей сейчас стоит надеяться на баллы Гриффиндору — Амикус Кэрроу поднялся с кресла, и без того некрасивое его лицо исказилось почти осязаемой ненавистью. Короткое заклинание, и Драко уже, пошатываясь, направился к профессору, рука его, зажимавшая нос, была перепачкана кровью. Последнее было особенно предусмотрительно, учитывая необходимость непрерывных попыток отогнать инферналов. Лишенному голоса Гарри ничего не оставалось, как спасаться бегством, попутно второй раз за урок!
Мерлиновы портянки! Без голоса он был совершенно беспомощен и палочка из серьезного оружия превратилась в позорный способ тыкнуть в глаз. Почувствовав поддержку профессора, Малфой старательно продемонстрировал окровавленную ладонь, сунув ее почти под нос Гермионе: - Видишь?! Крови на нем, правда, было меньше, но от ушиба он уже начал отекать. Впрочем и то, и другое повреждение мадам Помфри исправила бы за пять минут что бы она сказала, интересно, узнав, что травмы получены студентами в борьбе с инферналами? Но только в этом. Тебе напомнить?! Гермиона едва не выругалась. Разумеется, профессор-то с папой одному Лорду ноги лижут, почти родня!
Глаза девушки изумленно распахнулись. Так просто? Она оглянулась по сторонам, словно желая убедиться, что происходящее ей не снится. Stupefy Рона не смог отключить Гойла — слишком крепкая у того была черепушка, и теперь ее друг тянул время с помощью малоэффективных связывающих чар, целясь очередным Stupefy в Теда Нота, чей инфернал никак не желал оставлять в покое безмолвного Гарри. Это бред. У нее, должно быть, просто жар — сентябрь в этом году холодный и еще эти непрерывные дожди... Так и есть — она лежит в больничном крыле, а тумбочка у ее кровати уставлена коробками со сладостями, которые притащили ее друзья. Они, конечно, явились, не смотря на запрет медико-ведьмы, укрывшись мантией-невидимкой. Да, все так.
Не может же быть реальностью мир, в котором учитель дает Малфою разрешение сделать с ней все, что тому заблагорассудится? Это в смысле сперва сделать из нее инфернала, а потом Obsequium moritas??? Она не успела даже поднять палочку для простых щитовых чар, как Драко с готовностью выкрикнул: - Imperio! Гладко так выкрикнул, без запинки, видно, что не в первый раз. Интерес, однако, был чисто гипотетическим. Ощущается ли чужая воля как инородное вмешательство? Больно ли идти против своих убеждений под властью другого волшебника? Или радостно выполнять приказ повелителя, словно великую милость. Ни одно из ее предположений не подтвердилось.
Чужой воли не было. Было осознание необходимости. Ей совершенно необходимо бросить палочку на пол. Совершенно необходимо встать на колени у стола и удариться о него головой. Раз, другой. Это правильно. Это нужно. Что там далеко, фоном кричит Гарри, что за багровые капли медленно стекают по виску и, зависнув подбородке, срываются вниз от них щекотно и пахнет железом — это все не имеет значения. Всё врут — о подчинении, о господине.
Нет у нее господина, она сама так хочет! Хочет взобраться на стол — поверхность его чуть выщерблена от акробатических этюдов, что исполняли на нем сегодня студенты и инферналы, руки в трещинах после ночной стирки натыкаются на узкие, выступающие щепки… Ничего, боль пройдет, как только она поднимется на ноги и крикнет: - Я поганая грязнокровка! И все пропадает, стирается за ощущением исполнения желания, сильным, как поток. Подхватывает ее, несет… Как они не понимают — она сама этого хотела! А потом распахивается дверь, пропуская внутрь профессора Снейпа. Он с непривычки таращится в полумрак, крутит по сторонам своей патлатой головой, словно прикидывая, с чего начать, бросает лаконичное «Moritas more», от которого инферналы падают на пол, словно комья тряпья. И она точно знает, что нужно сделать. Нужно спрыгнуть со стола, пересечь зал широкими стремительными шагами, остановиться перед онемевшим директором, который хмурит брови, глядя на нее сверху вниз, и поцеловать его… Всё правильно, всё так и должно быть. Сколько длился поцелуй Гермиона не помнила — может всего мгновение, но почему-то казалось очень важным понять, какими именно травами отдает вкус его губ.
Была там горчащая пижма и тонкая мятная нотка… А потом травы исчезли, и после резкого «Finite incantatem» вернулись звуки, дневной свет хлынул в глаза когда успели убрать завесу с окон? Или другой вопрос — когда она успела закрыть глаза? Словно вынырнув из сна, Гермиона глотнула воздуха и изумленно огляделась, сердце ее как по команде заметалось в горле, запульсировала внезапно утроившаяся боль. Хор слизеринцев дружно заржал в ответ на феерическую шутку. Спасибо хоть остальные молчали. Об этом позаботятся те, кто не справился с инферналом, - он обвел взглядом молчаливых учеников. Гермиона молча кивнула и шагнула к двери. Это простое действие вызвало такое мучительное головокружение, что если бы не Рон, она повалилась бы на пол вслед за инферналами. Больше всего на свете Гермионе хотелось выбежать прочь и бежать пока в легких не закончится воздух, но сил хватило только на то, чтобы повиснуть на локте Рона и позволить выволочь себя из Большего Зала.
За спиной слышались приглушенные шепотки: - У нее вся голова в крови, видел? Вслед за ним прошмыгнул Рон и придержал дверь для кого-то в мантии-невидимке. Подпольщики недоделанные... Живоглот вспрыгнул на живот хозяйке, утробно урча, и даже чуть захрюкал от удовольствия, когда она запустила пальцы в его густую шерсть. Невидимый Гарри плюхнулся на соседнюю кровать и заелозил, освобождая место для Рона, который задержался, чтобы водрузить на тумбочку коробку шоколадных лягушек. Открыть ему что ли глаза на то, что она их не любит? Ага, вспомнили про конспирацию! Шепот, доносящийся из воздуха, конечно, гораздо менее подозрителен, чем нормальная речь. Гермиона только кивнула, не поворачивая головы.
Кажется, ее друзья опасались истерики, поэтому заметив ее неохоту разговаривать, воспрянули духом и затараторили наперебой, борясь с собственным смущением при обсуждении такой щекотливой темы: - Да ты не переживай, Гермиона, все уже и забыли! Мерлин, что может быть страшнее топорной дипломатии! Предполагается, что теперь при упоминании директора она будет краснеть от стыда и биться в конвульсиях?.. Может, конечно, и будет, но не стОит акцентировать на этом внимание. Вряд ли старый козел будет это припоминать — он и так ведет себя хуже некуда! Когда за ее друзьями закрылась дверь, и чуть громче, как всегда бывает в молчании, затикали часы на стене, Гермиона еще долго лежала, глядя в потолок и ероша зажившими пальцами теплую кошачью гриву — усталая и опустошенная... А тот вкус почему-то так и не исчез с губ, и проваливаясь в сон, и выныривая из него она все пыталась где-то на самой границе сознания соединить мяту и пижму… И сумела это сделать лишь когда мадам Помфри поднесла к ее губам очередной прохладный пузырек и прошептала грустно: - Выпей, детка, еще обезболивающего… Глава 5 Гермиона шла на отработку по Тёмным Искусствам, не испытывая по отношению к Кэрроу ничего, кроме злости. Даже страха не испытывала, хотя, наверное, стоило бы. Но она так чудовищно устала, что была неспособна на сложные чувства.
Её не задевало даже бурное обсуждение утреннего урока Тёмных Искусств, которое слышалось из каждого угла школы. Перепуганная профессор МакГонагалл сразу после выхода Гермионы от мадам Помфри завела девушку к себе в кабинет и долго отпаивала лучшую ученицу земляничным чаем с вездесущими шоколадными лягушками, с видимой тревогой поглядывая на поразительно спокойную мисс Грэйнджер. Потом декан посоветовала девушке пойти прилечь и пообещала, что обсудит с Кэрроу его педагогические методы. Гермиона постаралась её отговорить — толку то? Разумеется, даже МакГонагалл не могла отменить очередную отработку, которую прописная отличница схлопотала на первом же уроке Тёмных Искусств. В спальню Гермиона не пошла — времени не было. Назавтра нужно было сдавать эссе по Зельям, и девушка постаралась хоть вкратце набросать его перед походом к Кэрроу. На ужин не пошла, Гарри с Роном принесли ей поесть в общую гостиную. Слизнорт не был зверем, но для Гермионы стало делом принципа — новые порядки её не сломают и не заставят бросить учёбу, раз уж она тут.
Рон и Гарри переглядывались с привычным удивлением. Оба вызвались проводить её до класса, когда подошло время отправляться к Кэрроу, но на лестнице Гермиона изъявила желание дальше идти одна — как бы злопамятному мерзавцу не пришло в голову помучить заодно и мальчишек, за сочувствие к жертве. Ребята обещали не ложиться, пока её не дождутся. Гермиона мрачно пошутила, чтоб приготовили бинт. На этаже было почти пусто, уроки закончились. Только трое девчушек лет по двенадцать прятались в оконной нише неподалёку от кабинета Тёмных Искусств. Наверное, тоже ждали кого-нибудь. Гермиона уже протянула руку, чтобы отворить дверь со смутным предчувствием нехорошего, но тут дверь распахнулась сама, и, натолкнувшись на неё, в коридор выскочила ученица Равенкло. Гермиона смутно узнала её — это была второкурсница Мэри-Джейн Бисоп, маглорождённая, её приятельница по несчастьям - по двум последним дежурствам в прачечной Хогвартса.
Узнавание было смутным только потому, что девочка зажимала лицо руками, словно была очень расстроена, только Гермионе показалось, что сквозь пальцы у неё сочились не слёзы, а кровь. Гермиона оторопела и на секунду потеряла дар речи, потом повернулась, чтобы бежать за Мэри-Джейн, которую уже подхватили выскочившие из ниши подружки. Но тут на пороге классной комнаты возник профессор Кэрроу и железной хваткой взял девушку за плечо. Гермиона попыталась что-то возражать, она всё ещё не сводила взгляд с девочек, торопливо уводивших свою товарку к лестнице. Девочки плакали, очень испуганно и очень тихо, стараясь поскорее покинуть страшное место. Гермиону буквально втолкнули в класс. Девушка окинула взглядом пустую классную комнату и присела за ближайшую парту, положив рядом школьную сумку. В сумке было незаконченное эссе. Если бы дали какую-нибудь длинную, но не очень напряжённую работу, можно было попытаться параллельно доделать уроки.
Но, судя по всему, об этой идее стоило забыть. Никакого поля деятельности в классе вообще не было. Зато у окна спиной ко входу стоял мужчина в серой помятой мантии. Когда он обернулся на стук затворившейся двери, по спине у Гермионы прошёл холод. Это был Фенрир Сивый, сумасшедший оборотень Вольдеморта. Девушка поняла, что попала в очень серьёзную неприятность и на всякий случай осторожно поднялась из-за парты. Только теперь заметила у себя на джемпере несколько бурых пятен. Мэри-Джейн точно была в крови. Глаза Гермионы быстро перебегали от лица преподавателя Тёмных Искусств к опасной ухмылке оборотня.
Оценят действие? Нет, кажется Кэрроу её запер. Кэрроу оказался обезоруженным, но зато оборотень мгновенно вскинулся и одним быстрым нечеловеческим прыжком перескочил от окна к двери. Гермионы возле двери уже не было. Ощущая себя как в ночном кошмаре, она, перескакивая через парты, переметнулась к дальней стене. Оборотни видят в темноте, а она нет. Ничего, если даже укусит… ну укусит, сейчас же не полнолуние. Что-то копошилось среди парт, но где? Помещение было слишком большим, чтоб она могла целиком его осветить.
Определённо, оборотень и чёрный колдун видели её куда лучше. Может, прыгнуть из окна? Высоко вообще-то. Нет, надо пробиваться к двери. Хотя в классе двое Пожирателей, вряд ли она успеет добежать… - Alohomora! Гермиона очень надеялась, что попала. Одновременно погасив палочку, она спрыгнула на пол и понеслась наискосок к выходу, по памяти огибая столы. Странно — пробежала больше половины пути, пока школьная мантия не зацепилась за какой-то стул. Стул опрокинулся, Гермиона резко снизила скорость, что её и спасло.
Нежно-зелёная Avada Kedavra скользнула прямо перед её лицом в жадном стремлении найти жертву и недовольно разлетелась о стену. Голос принадлежал Сивому. Ну, всё. Гермиона осела на пол, больно ударившись коленом о поваленный стул. Тонкие путы оплели её крепче некуда. Если не убьют сразу, то что дальше? Напоят каким-то зельем, потащат к Тёмному Лорду? Будут спрашивать о Гарри или просто мучить? Гермиона заплакала бы, если б не была в таком ужасе.
Пока она могла только лежать и ошалело хлопать глазами. Надо на всякий случай применить окклюменцию. Кто их знает, этих Пожирателей! В предвкушении тяжёлого выпускного года она все каникулы пыталась связать обрывочные рассказы Поттера со специальной литературой и хоть чему-нибудь научиться в этом плане. Сейчас будет возможность проверить знания. Спокойно, Гермиона, не волнуйся, всё уже случилось. Сейчас для тебя же лучше сосредоточиться и продолжать защищаться теми малыми способами, которые при тебе остались… Вспыхнули свечи, опять стали видны настенные картины с изображениями всевозможных мук, насылаемых чёрной магией. Разозлённые, разгорячённые волшебники приблизились к девушке. Тебе поручили проверить зелье, вот и проверяй скорей.
Амикус кивнул, взял с преподавательского стола флакончик из тёмного стекла. Обычный школьный флакон — в таких хранились все экстракты в лаборатории зельеварения. Широкие ладони оборотня легли на голову Гермионы, резко запрокинули её назад. Вырваться было невозможно, но зубы Гермиона сжала, как могла. Что ещё за зелье? А если оно заставит её говорить правду или открыть свои мысли? Амикус откупорил плотно притёртую пробку флакона, густая солоноватая жидкость потекла сквозь зубы. Гермиона попыталась хоть разобрать надпись на флаконе — две какие-то закорючки, почерк абсолютно неразборчивый, непонятно, что за зелье. Если опять перейдёт на лицо, она говорить не сможет.
Лорду этого не надо, - и Кэрроу аккуратно, очень аккуратно закрыл крохотный флакон. Гермиона лежала, ощущая во всём теле дикое биение пульса. Волшебная палочка была прямо под ней, если немного откатиться, можно будет подцепить рукой. Но не сейчас, когда они хоть чуть-чуть отвлекутся. А отвлекаться Пожиратели пока не собирались — наоборот напряжённо, не отводя глаз смотрели на неё, ожидали когда подействует зелье. Сивый тяжело и смрадно дышал, нехорошо облизываясь. У Кэрроу от волнения даже пот проступил на лбу, он торопливо отёр лицо, но всё равно не оторвал взгляда от ученицы — ждал эффекта. Гермиона тоже ждала. Эффект не замедлил наступить, и Гермиона закричала.
Видимо, на этом заканчивалась его часть поручения. Сивый кивнул. Круциатус мне больше нравился, - заметил он, глянув на Гермиону. Вряд ли. Он не меняет решений. Видимо, вопрос эксперимента очень его беспокоил. Всё это время Гермиона продолжала кричать, лёжа на полу. Под конец больше от страха, чем от боли. Острые сантиметровые шипы, прорвавшиеся из-под кожи, выросли вдруг так часто, что кожи почти не осталось.
Сначала на ладонях, потом на предплечьях, но дальше дело, к счастью, не пошло. Пытка остановилась и боль сильнее не делалась. Но и того хватало. Что это за мерзость?! И как это от неё нет противоядия?! Как нет?! И что дальше?! Кэрроу уже потерял к ней интерес, пошёл к двери. Палочка совсем рядом, но шипами её не взять — угробишь палочку.
Может, зубами? Уже на выходе профессор Кэрроу, словно вспомнив о чём-то, молча обернулся и лениво махнул рукой, разрезая магические путы на Гермионе. Потом дверь за ним захлопнулась, и Гермиона осталась одна. Глава 6 Ужасно. Ужасная ночь, такая же как все на этой неделе. Эта школа сведёт его в преждевременную могилу. Предатель Дамблдор. Втянул его в глупую опасную авантюру, принудил день за днём терпеть бок о бок с собой мерзких и диких Пожирателей, чуть ли не отдал на растерзание Тёмному Лорду. Заставил близко, опасно близко общаться с Избранным Мальчиком, учить его, беседовать с ним.
Теперь это может так некстати всплыть, так дорого стоить. Правда, мальчик теперь исчез. Всё исчезло. Если прежде можно было мирно заниматься в своей старой доброй лаборатории любимыми зельями, сидеть у директора за чаем с другими деканами, спокойно обучать студентов тончайшей эфимернейшей науке — нет, не науке — искусству зельеварения, то что теперь? Только ужас, этот вечный безрадостный ужас. Пожиратели днём, дементоры по ночам. Ученики совершенно не хотят заниматься, большинство вовсе не ходят в школу. Даже родные слизеринцы совсем растеряли остроту ума, и утонченность, и стремление был лучшими. Они сделались какими-то неуправляемыми, озлобленными, в любую минуту готовы сорваться, совершить самую отчаянную и неудобоваримую гнусность.
И в такое мрачное время он должен нести ответственность за всех этих потерянных, одичавших детей, чьи родители то сидят в тюрьме, то прислуживают Тёмному Лорду. Преподаватели прячутся по кабинетам и не разговаривают друг с другом, никто не доверяет никому, и особенно ему, потому что чужой, потому что слизеринец, потому что близко, очень близко знаком с Тем Самым. Но разве он виноват? Это Дамблдор, старый лис, хитрейший из лисов устроил ему такую жизнь, а сам взял и умер. И оставил в совершенной растерянности под сгущающимися тучами, под Тёмной Меткой, которая давит постоянным прессом на душу всякого тонко чувствующего волшебника. Стук в дверь… Непереносимо. И ночью не дают поспать. Всё этот замок, мрачный, постепенно умирающий замок, который сам не дремлет в медленной агонии, и не даёт отдыхать другим. Да, сейчас… Поправить ночной колпак, а то ничего не видно.
Где же палочка — не сообразишь сразу… Ах, вот она… Lumos! Отворить дверь, факельный свет из коридора. Ну что, ну почему ночью? Нет-нет, я всё равно не спал. Какой смысл засыпать? Впрочем, всё равно. Простите, что побеспокоил, профессор… Иди, иди, идите все… Да, я великий волшебник, я знаю это. Всегда эти скверные мальчишки… Они тут повсюду. Весь замок набит отпетыми из отпетых.
Никакого покоя.
Том Марволо Реддл. Том Марволо Реддл и Джинни Уизли. Снейп и Поттер слэш. Северус Снейп снарри.
Том Реддл и Джинни Уизли фанфики. Реддл и Джинни. Полумна и том Реддл. Меропа Мракс и том Реддл старший. Меропа Мракс и том Реддл.
Гермиона Грейнджер Слизерин. Сириус и Регулус Блэк. Регулус Арктурус Блэк и Северус Снейп. Альбус Поттер слизеринец. Том Реддл и Северус Снейп.
Альбус Северус Поттер. Северус и том Реддл.
Гермиона Грейнджер и Волдеморт. Волан де Морт и Гермиона. Северус Снейп снейджер.
Тео Нотт и Гермиона. Фанфики по Драмионе законченные. Драмиона фанфики законченные. Драмиона фанфики. Рон Уизли и Гермиона арт.
Гермиона Грейнджер и Рон Уизли арт. Воспитание Мисс Грейнджер арт. Воспитание миссгрейнжер арт. Том Реддл и Гермиона. Белламиона Беллатриса Гермиона.
Гермиона Грейнджер платина и шоколад. Драмиона арты платина и шоколад. Фф драмиона платина и шоколад. Ромиона 18. Рон и Гермиона арт любовь.
Делириум драмиона. Гермиона фанфики. Воспитание Мисс Грейнджер фанфик. Воспитание Гермионы Грейнджер фанфик. Воспитание миссис Грейнджер.
Гермиона Блэк. Регулус Блэк и Гермиона Грейнджер. Фанфики Регулус Блэк и Гермиона Грейнджер. Люциус Малфой и Гермиона Грейнджер. Люциус Малфой и Гермиона.
Люциус Малфой и Гермиона Грейнджер любовь.
Глава 2. Письмо для Гермионы
- Каноничная информация
- Фф реддл и поттер - фото сборник
- Смотрите также
- Скованные. Серия 1. Драмиона. Озвучка фанфика. Гарри Поттер.
- Подборка фанфиков по Томионе
- Фанфик про Тома Реддла: Временной портал
Что читать вместо «Проклятого дитя»: 9 лучших фанфиков
"Вещая птица" (Том Риддл/Гермиона Грейнджер) - "Болезненный идеал" (Том Риддл/Гермиона Грейнджер; Том Риддл/ОЖП) - "Эмигрантка" (джен об усыновлении). Гермиона Грейнджер, Том Риддл, Антонин Долохов, Корбан Яксли, Драко Малфой. Новости фанфиков. Перегляньте дошку «Том Реддл и Гермиона Грейджер» користувача OIga Gritsay в Pinterest. фанфик том реддл гермиона грейнджер (120) фото. Том Реддл убил своего отца и его родителей и изменил своё имя, перейдя по анаграмме от имени «Том Марволо Реддл» к «Лорд Волан-де-Морт».