При этом, как отметила представитель СПЧ, после окончания карантина всех задержанных из одиночной камеры переведут к сокамернику., передало РИА «Новости».

Об этом рассказал Daily Storm член Совета по правам человека Алексей Мельников. СОСЕДИ СПЧ Приморский район. Новости, фото, видео, вопросы @sosedi_spch_admin Сотрудничество, реклама @sosedi_spch_reklama. Совет по правам человека (СПЧ) обратился к уполномоченному по правам ребенка в Москве Ольге Ярославской после эфира «Первого канала», несовершеннолетняя участница. Фотографии экстремальной прогулки появились в сообществе «Соседи СПЧ, Приморский район» во «Вконтакте». Глава СПЧ Валерий Фадеев в связи с появлением видео пыток и убийств мирных жителей украинскими военными в Купянске (Харьковская область) направил обращение верховному.

Фотографии со стены (87923)

Стало известно, с кем Блиновскую посадили в одну камеру СИЗО
Все материалы
Cоседи СПЧ (Приморский район - новости района)
Читайте также:

Глава СПЧ направил обращения в ОБСЕ и ООН из-за расправ над мирными жителями в Купянске

А СПЧ — люди, конкурирующие между собой, кто даст лучший совет президенту. Глава Совета по правам человека при президенте РФ Валерий Фадеев в интервью радиостанции «Говорит Москва» заявил, что коллеги поспешили с публикацией. По словам члена СПЧ, решение о запрете принималось слишком быстро, а эффективность таких мер под вопросом.

СОСЕДИ СПЧ⚡️Приморский район — телеграмм канал

Квартал 56 СПЧ. Объявление о собрании жильцов. Объявление о собрании жильцов многоквартирного дома. Образец объявления о собрании жильцов многоквартирного дома.

Сериал соседи 2018 Россия. Соседи фильм 2018. Соседи фильм 2018 комедия Россия.

Соседи сериал Россия 1. Объявление о шумных работах в подъезде. Письмо соседям о шуме.

Объявление о ремонте для соседей. Объявление соседям о тишине. Правила общежития.

Правила общежития для студентов. Правила поведения в общежитии. Памятка для общежития.

Парк 300 летия памятник. Памятники в парке 300 летия СПБ. Памятник в парке 300-летия Петербурга.

Статуи в парке 300 летия. Соседи шумят по ночам. Если соседи шумят.

Послание шумным соседям. Письмо шумящим соседям. Обращение к соседям по поводу шума.

Пример жалобы. Заявление жалоба претензия. Пример жалобы в Роспотребнадзор на интернет магазин.

Жалоба на магазин. Сантехники шабашники. Приморский район Лахта центр.

Лахта центр 2016. Лахта-центр из Приморского района. Лахта центр и Приморский район 2022.

Затопили соседи вредные советы. Совет соседа. Что делать если вас затопили соседи сверху пошаговая инструкция.

Если затопил соседей как оспорить. Объявления соседям о собаках. Объявление о животных в подъезде.

Не мусорить в подъезде объявление. Мусор в подъезде объявления. Объявления о выносе мусора для соседей.

Объявление о мусоре на площадке. Объявление для жильцов. Подача иска в схемах.

Содержание искового заявления. Структура искового заявления схема. Порядок подачи искового заявления.

Предписание на уборку территории. Предписание по уборке мусора. Предписание собственнику.

Предписание по покосу травы. Объявление для соседей. Объявления для шумных соседей в подъезде.

Объявление соседям чтобы не шумели. Северо-Приморская часть, квартал 56аб, корп. Объявление о собрании в СНТ.

Объявление о собрании членов СНТ.

Он напомнил, что в сети есть запрещенный контент, который блокируется, но есть и деструктивный контент, который пока не является запрещенным. В качестве примеров такого контента он назвал чайлдфри, радикальный феминизм, украинскую пропаганду - их нельзя прямо подвести под статью закона. По его словам, частная компания со своей лицензией может действовать более жестко, чем закон.

Сейчас есть правила по публикации рекомендательных систем, но они выполняются формально. Мы находимся в самом начале пути по решению очень многих проблем: когда у человека удаляют его контент, когда у него забирают персональные данные.

Сегодня утром, после ареста и допроса основного подозреваемого, тело девочки было найдено на кладбище за городом. Место захоронения Ани указал сам отец Александр Кулагин, который убил ребенка во время семейной ссоры. Соседи говорят, что громкие ссоры со скандалами в семье Шкапцовых случались нечасто, и, как правило, все заканчивалось битьем посуды. Они не могли подумать, что дело может дойти до убийства. Марина Мохова, соседка Светланы Шкапцовой: «Это беда, это трагедия для нас, лично для нас.

В СПЧ заявили о неготовности регионов РФ к приёму большого числа беженцев с Донбасса

При этом, как отметила представитель СПЧ, после окончания карантина всех задержанных из одиночной камеры переведут к сокамернику., передало РИА «Новости». Соседи спч. Обращение к курящим соседям. Просьба соседям не курить в подъезде. Соседи СПЧ, Приморский район — паблик ВКонтакте, записи, рейтинг и статистика, список подписчиков, фото и видеозаписи. Первый оперативный в Приморском районе Сотрудничество, прислать новость @sosedi_spch_bot Мы ВК "Зеркало".

Чпокнутые соседи! Хроники боевых действий в многоквартирных домах России. Реальные истории из жизни

Совет по правам человека при президенте РФ направил в правительство предложения, нацеленные на предотвращение случаев нападений собак на людей. Член Совета по правам человека (СПЧ) Кирилл Кабанов сообщил, что ему поступила жалоба на «облавы» на уклоняющихся от частичной мобилизации. Соседи охарактеризовали мужчин как тихих и вежливых, но отметили, что они вели себя как «хозяева земли» — не помогали пожилой соседке. Чтобы изолировать женщину, соседи завели её в квартиру к мужчине. Член СПЧ выразила надежду, что приставы не будут злоупотреблять этим правом.

СПЧ засуетился из-за подавшей сигнал тревоги на ТВ девочки

СПЧ: мошенники совершают в России 10-15 миллионов звонков в день. Соседи СПЧ, Приморский район: Сообщество созданное соседями для соседей. Соседи СПЧ (видео 78 новости).

Член СПЧ готов обсудить с жителями подмосковной Балашихи ситуацию с мигрантами

Главная ценность школы — это работающие в ней люди, учителя. И от самочувствия учительства сегодня зависит качество образования нашего будущего поколения. Сегодня же система находится, можно сказать, в стрессе, хотя и старается особо не подавать вида. Дефицит учителей в школах составляет 250 тысяч, и это расчёт только в вакансиях. Отток колоссальный, учителя порой вынуждены трудиться, что называется, за троих, совмещая при этом не только преподавание по своему профилю. Я, например, посещала такие школы, в которых учитель, преподающий географию, преподает ещё биологию, иностранный язык и даже музыку. И в населённых пунктах порой из-за дефицита кадров закрываются целые учреждения, что впоследствии вызывает смерть практически, гибель самого населённого пункта, потому что это социально-культурный центр. В педагогические вузы, к сожалению, ребята идут очень мало. Несмотря на то что нам заявляют, что в этом году в два раза больше абитуриентов подали свои заявления, по факту [недобор], были выбраны другие специальности.

Выпускники до школы, уважаемый Владимир Владимирович, тоже, к сожалению, не доходят всего 10 процентов, идут работать менеджерами в маркетплейсы. Молодые педагоги тоже не выдерживают в первый год, и это прежде всего обусловлено высочайшей, колоссальной нагрузкой, которая лежит сегодня на педагогических кадрах и на школьных учителях. В этом году она увеличилась кратно. Это прежде всего связано с проводимой реформой, переходом на новые федеральные государственные образовательные стандарты, новую образовательную программу, с цифровизацией, с созданием единого образовательного пространства, отсутствием учебников соответствующих программ. Это огромнейшая проблема. Современные требования к урокам очень высоки и требуют очень качественной подготовки. Учителя, готовясь к занятиям, порой вынуждены прибегать к десяти источникам, это занимает до шести часов в день, это факт, а оплата труда учителя осуществляется только за урочные часы, и это несправедливо. Крайне важно, чтобы сегодня в школах были учебники, а сегодня есть опасение, что из-за того, что разработка учебников под новые ФГОСы и программы — это процесс длительный, трудоёмкий и финансово затратный, произойдёт полный переход на электронные версии.

Но учебники — это в первую очередь книги, которые нельзя ни в коем случае отнимать у наших ребят. Нагрузка на классного руководителя вышла за пределы рабочего дня настолько, что у них просто не остаётся времени на свою собственную семью. Учителя отвечают за каждого ребёнка, за каждую семью, причём и в школах, и вне школы, за её пределами: за любое ЧП учителям грозит выговор или сразу увольнение. Поэтому классные руководители, уважаемый Владимир Владимирович, очень просят регламентировать их деятельность, для того чтобы очертить круг и зону их ответственности. Плюс сегодня учителя нагружены подготовкой к проведениям многочисленных диктантов, олимпиад, организацией участия детей во всевозможных проектах, мероприятиях, проведение которых значительно интенсифицировалось в последний год. Учителя получают бесчисленные задания собрать информацию, представить отчёты, вместо того чтобы учить. При этом порой задания, летящие сверху, похожи на абсурд, но за них грозит увольнение. Например, сделать три телефонных звонка с использованием новой цифровой платформы, и не важно, кому эти звонки будут сделаны.

При этом педагоги, а именно так и происходит приучивание к данной цифровой системе, садятся на оперативных совещаниях и делают звонки друг другу. Или, например, заставляют родителей вести странички в социальных сетях наших детей и жёстко отслеживают, как обновляется лента, как ведётся цифровой профиль ребёнка. Якобы педагоги должны знать, чем занимаются дети во внеурочное время, как живёт вся семья. Но и хотелось бы отметить, что и наши враги, которые тоже очень тщательно отслеживают все аккаунты и социальные профили в социальных сетях, в том числе и детей, тоже теперь знают, что любят, как живут, чем занимаются, с кем общаются будущие защитники Отечества. Достаточно сделать фотографию дня классного руководителя, учителя, для того чтобы понять весь объём и нагрузку, которую они испытывают сейчас. Это всё нужно упорядочивать и принимать решительные меры, а самое главное — оценить по достоинству и справедливости этот огромный ежедневный труд. Кроме того, уважаемый Владимир Владимирович, нагрузка на учителей усиливается также в связи с большим притоком в школы детей с миграционной историей, в основном из стран ближнего зарубежья, которые, как правило, сразу же становятся гражданами Российской Федерации и живут по нашим законам. По данным нашего, всероссийского мониторинга, который мы провели в этом году, от 20 до 50 процентов детей разного возраста, в том числе уже в подростковом периоде, не говорят вообще или владеют русским языком на очень-очень низком уровне.

Учителя вынуждены на уроках использовать карточки для объяснения значений русских слов. Это ущемляет права в том числе и тех ребят, которые учатся в классах на родном русском языке изначально. Учителя не имеют компетенций преподавания русского языка как иностранного, нет учебных пособий. А по утверждённому в этому году ведомственному приказу, который носит рекомендательный характер для школ, обучение неговорящих детей русскому языку — это нефинансируемый факультатив: хотим учим, хотим не учим, всё отдано на откуп в школы и организовано в рамках внеурочной деятельности. Федеральная государственная образовательная программа обучения русскому языку как иностранному не предусмотрена вообще. Таким образом, вся нагрузка и проблемы организации социальной, культурной и прежде всего языковой адаптации лежит на учителях и на школах. Качество же образования в таких образовательных организациях значительно снижается, школы теряют позиции в ведомственных рейтингах и ещё больше теряют своё финансирование. Это парадокс.

Сегодня крайне необходимо упорядочить данные процессы. В первую очередь признать на законодательном уровне, внеся изменения в наш Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации», 273-й, что данная группа детей — это обучающиеся с особыми образовательными потребностями, которым необходимо создавать специальные условия. Это пособия, специальная подготовка учителей, программы. Необходимо обеспечивать создание специальных адаптационных классов для таких детей для интенсивного изучения русского языка и постепенного ввода, то есть интеграции таких детей в образовательный процесс, в уже сформированные классы. И, безусловно, далее необходима корректировка ФГОСов, образовательных программ и, конечно же, методическое сопровождение. Чувство несправедливости и беззащитности сегодня также вызывает и возможность произвола со стороны руководства школьными коллективами при аттестации педагогов. Новую систему ввели в этом году, но в ней ещё больше проявляется субъективный подход к аттестуемому педагогу, поскольку аттестационные комиссии создаются в самой образовательной организации. Процедура обжалования результатов не предусмотрена, апелляционной инстанции нет, критериев оценки для отказов присвоения категории тоже нет.

Всё отдано на откуп руководству школы. Но, на наш взгляд, должны создаваться специальные апелляционные комиссии на местах, куда можно обратиться любому педагогу, который не согласен с несправедливым решением аттестационной комиссии на уровне образовательной организации. Они должны создаваться как минимум на уровне муниципальных органов управления образованием, а ещё лучше — на уровне профильных региональных министерств. И о больном. Сегодня кто угодно может спокойно вылить грязь на любого учителя в соцсети, в СМИ, выложить видео, прокомментировать, выложить переписку и дискредитировать действия любого педагога. От этого они чувствуют свою незащищённость. Порой читаешь комментарии к даже, казалось бы, приличной публикации: у нас не учителя, а монстры, не люди со своей личной жизнью. Педагоги не верят, что та инициатива, которая сегодня звучит, о создании конфликтных комиссий на уровне школ, будет работать.

У нас родители требовательные, которые относятся к образованию как к услугам, привыкли сразу обращаться к Президенту, который может решить весь вопрос. За это, соответственно, страдают и увольняются директора и учителя. На наш взгляд, реальной защитой учителя может стать установление ответственности за распространение информации, дискредитирующей статус учителя: за выкладывание в сеть Интернет сюжетов, комментариев, порочащих достоинство учителя, по аналогии с установлением ответственности за фейки и дискредитацию действий армии, добровольческих формирований, организаций и лиц, которые содействуют в выполнении её задач. Профессия учителя не должна ассоциироваться с исполнителем услуг. Она должна стать званием, иметь свою ценность и вес. Наше общество должно помнить, что работа школьного учителя — это самоотверженный труд высокообразованных людей, передающих знания, помогающие формировать мировоззрения, передают ценности нашим детям, нашему подрастающему поколению, и именно они помогают воспитывать наших будущих защитников Отечества, и это их великий вклад в будущее нашей нации. Я закончила. Спасибо большое за внимание, уважаемый Владимир Владимирович.

И поскольку я представляю институт уполномоченных по правам ребёнка, и по долгу своей ежедневной службы мы постоянно общаемся, я лично постоянно общаюсь с очень большим гражданским сообществом, представляющим родителей, представляющим благотворительные фонды, различные организации, помогающие организации, — мы всегда за Вас голосовали и пойдём голосовать дальше. Простите, что воспользовалась этой ситуацией. Хотим вместе с Вами идти к дальнейшим победам. Путин: Екатерина Вячеславовна, спасибо большое. Даже не знаю, на что реагировать, потому что всё, что Вы сказали, всё очень важно. Очень чувствительная и важная сфера деятельности общества и государства — это школа. Преподавание, учебники, оплата труда, престиж профессии педагога. А классное руководство и его регламентация — я пометил для себя, обязательно посмотрим внимательно, министерству дам соответствующее поручение, и Администрация Президента посмотрит.

Для меня несколько неожиданно, что Вы сказали по поводу отчётности. Всё, что связано с информатизацией работы педагога, было направлено на то, чтобы разгрузить учителя, дебюрократизировать его работу. Вот Вы говорите о принудительной информатизации. Это очень странный, честно говоря, даже неожиданный для меня такой формальный подход к информатизации. Тоже об этом обязательно с министром поговорю, обещаю Вам. Вернёмся опять к той же самой, считаю, острой теме детей трудовых мигрантов. Это непростая тема, и всё, что Вы сказали, всё просто, я почти дословно это записал, — нужно, конечно, подумать над решением всех этих вопросов. Дети должны учиться, но этот процесс не должен сопровождаться ухудшением условий для обучения наших ребятишек в школе, детей наших граждан.

Это отдельная тема, и нельзя делать вид, что этой проблемы не существует. Обязательно тоже дам соответствующее поручение подготовить предложения, и, надеюсь, Вы будете принимать участие в выработке этих решений. Здесь и можно отдельные группы делать. Здесь много чего можно и нужно сделать, но нельзя только одно: сделать вид, что здесь проблем не существует. Они есть, это правда, Вы правы абсолютно. Теперь по поводу всяких вариантов дискредитации преподавателей, педагогов, учителей. Безусловно, очень важная, очень тонкая сфера, подлежащая, безусловно, регулированию современными способами, особенно имея в виду, что мы живём в современном информационном пространстве. Только окриками и только запретами здесь ничего не решишь.

Я сейчас даже и в детали не хочу вдаваться. Может быть, это одна из самых сложных тем, которую Вы затронули, но точно совершенно нам нужно учителей оградить от неправомерного вмешательства в их жизнь и от неправомерного давления на них в информационном пространстве. Повторяю, надо дать им подумать, подумать и принять соответствующие решения, которые ситуацию будут менять к лучшему с точки зрения защиты прав учителей в данном случае. Пожалуйста, давайте дальше пойдём. Фадеев: Владимир Владимирович, следующая выступающая — Ольга Юрьевна Демичева, президент Международной благотворительной общественной организации «Справедливая помощь Доктора Лизы». Демичева: Уважаемый Владимир Владимирович, Вы неоднократно подчёркивали, что увеличение продолжительности жизни и улучшение качества жизни граждан Российской Федерации — это одна из первоочередных задач, стоящих перед руководством страны. В связи с большим объёмом задач, которые стоят в области реализации прав граждан Российской Федерации на охрану здоровья, в этом году, в 2023 году, в СПЧ была создана рабочая группа «Здравоохранение и народосбережение». Цели и задачи этой группы полностью направлены на охрану прав граждан нашей страны на здравоохранение.

Особое внимание в работе нашей группы, конечно, мы уделяем организации здравоохранения в новых регионах — сейчас уже неправильно так говорить, — на Донбассе и в Новороссии, на возвращённых территориях. Надо сказать, что ряд ваших поручений, которые были даны, по интеграции здравоохранения этих регионов выполняются успешно. В частности, хочу отметить, что дети с тяжёлыми, в том числе орфанными заболеваниями, те дети, которых поддерживает не только «Справедливая помощь Доктора Лизы», но и фонд «Круг добра», это дети, требующие дорогостоящего лечения, получают это лечение. В частности, первый ребёнок из Луганской Народной Республики со спинально-мышечной атрофией — девочка 11 лет, которой наша организация помогает с 2015 года, — была первым ребёнком Донбасса, получившим помощь «Круга добра». Я хочу два слова сказать об этой девочке. Её зовут Ксюша Кирдан, она из Луганской Республики, ей 11 лет. Она инвалид-колясочник, но она очень хорошо рисует, и она очень просила меня — я не могу отказать ей в просьбе — передать Вам нарисованный специально для Вас рисунок. Посмотрите, пожалуйста, Владимир Владимирович, она нарисовала и назвала этот рисунок «Москва.

Я передам его через службу протокола для Вас. Не могла отказать ей в этой просьбе. Путин: Ксюше передайте самые наилучшие пожелания, пусть поправляется. Ей спасибо большое за этот подарок. Демичева: Спасибо, Владимир Владимирович, я обязательно ей передам. Я думаю, что она увидит эту передачу. Хочу отдельно сказать о том, что медицинские работники Донецкой и Луганской республик, Запорожской и Херсонской областей активно включаются в систему оказания помощи по протоколам и клиническим рекомендациям Российской Федерации. Мы стараемся оказывать им всестороннюю помощь в этом, в частности, совместно с Российской ассоциацией медицинских сестёр сейчас мы регулярно проводим большие семинары, их проводят врачи-специалисты, для того чтобы интегрировать медицинских сестёр в современные методы оказания помощи и ухода за больными.

И от врачей Донецкой Республики, которые продолжают работать под обстрелами… Вчера вот опять получили ранения два ребёнка в Донецке, и эти дети, по счастью, уже получили необходимую помощь. Один ребенок тяжёлый, но всё для него сделано, он будет жить и не будет инвалидизирован. От врачей Донецка я хочу передать Вам вот эту книгу, она называется «Госпиталь, которого не было». Эта книга о том, как в Донецкой Народной Республике с 2014 года организовывалась первая помощь защитникам молодой республики. Глубокоуважаемый Владимир Владимирович, сейчас я хотела бы перейти к тем Вашим поручениям, которые были даны в 2020 и в 2022 году, к поручениям, которые непосредственно касаются организации социальной и медицинской помощи людям без определённого места жительства. Я уже обращалась к Вам с этими вопросами, но некоторые пункты требуют проработки. Вы поручили обеспечить для этих граждан восстановление документов, в том числе и через систему госуслуг, по месту их фактического нахождения, реализовать их право на пенсию, на охрану здоровья, на регулярную медицинскую и социальную помощь. Совет по правам человека, как и государственные структуры, работает по этим поручениям, и есть определённый прогресс.

В частности, в организации социальных услуг создаются новые центры социальной адаптации, при помощи региональной и центральной грантовой поддержки социально ориентированные НКО оказывают серьёзную помощь гражданам без определённого места жительства, социализируют их, восстанавливают им документы, правда, не всегда успешно из-за тех препятствий, которые иногда на местах нам чинят сотрудники МФЦ, но мы с этим работаем. Социализация — очень непростая работа, но удаётся её выполнять благодаря тому, что создаются центры такие, как, в частности, в «Справедливой помощи Доктора Лизы» центр помощи бездомным «Зелёный свет», где люди могут не только помыться, переодеться в чистое, получить помощь психолога, получить помощь нарколога, найти работу, получить направление в хостел. Но что касается проблем с оказанием медицинской помощи этим гражданам, остаются серьёзные пробелы. Притом что выполнены поручения по организации экстренной и неотложной медицинской помощи, и это делается, плановая медицинская помощь, регулярная и длительная помощь этим людям практически недоступна. Это касается граждан и с онкозаболеваниями, и с сердечно-сосудистыми заболеваниями, и с сахарным диабетом, и с хроническими инфекциями, в том числе социально значимыми, такими как ВИЧ, туберкулёз, гепатит С. Это касается людей после ампутации, переломов, после полостных операций, которые нуждаются в выхаживании, но они выписываются из стационаров практически в никуда и обращаются в благотворительные организации, которые в подавляющем большинстве не имеют медицинской лицензии, потому что это специализированная помощь, которую мы не можем оказывать в благотворительных организациях. У нас есть единичные прецеденты, когда обращались за помощью бездомные ветераны СВО, в том числе после ранений и ампутаций. Каждый такой случай мы прорабатываем отдельно, они заслуживают особого внимания.

Необходимо создание коек по уходу, по реабилитации, по паллиативной помощи для таких людей. Этих коек почти нигде нет. Бездомные инвалиды в лучшем случае размещаются в приютах некоммерческих организаций или религиозных организаций, в худшем — попадают на улицу. Прошу Вас дать поручение о предоставлении полного объёма необходимой медицинской помощи гражданам России, даже не имеющим документов. Фактически это реально, у нас есть положительный опыт — опыт Тюменской области, где [есть] благотворительная организация «Милосердие», это некоммерческая организация, но она, взаимодействуя с госструктурами и православной церковью, получив медицинскую лицензию, позволила абсолютно всем бездомным Тюменской области, нуждающимся в медицинской помощи, эту помощь получать на всех этапах. Прошу Вас дать поручение изучить и распространить тюменский опыт организации медицинской помощи бездомным людям. Ни один гражданин нашей страны не должен оказываться в ситуации, когда он лишён необходимой медицинской помощи. Наша рабочая группа будет изучать такие случаи, искать пути решения проблем и информировать Вас о том, как исполняются Ваши поручения и как соблюдаются права граждан России на охрану здоровья.

Пользуясь случаем, хочу выразить Вам поддержку от моих коллег. И в большой России, как говорят, и на Донбассе, и в Новороссии, и в Запорожье мы, медицинское сообщество, за Вас. Я думаю, что здесь коллеги уже делали оговорки, что и Новороссия, и Донбасс — это часть большой России. Тема, которую Вы подняли, очень чувствительная. Люди, которые в силу различных обстоятельств — сейчас не буду даже говорить, в силу чего, — но оказались на улице, без места постоянного проживания, часто без работы, конечно, нуждаются в особом внимании со стороны общества. Ведь, наверное, в том, что с каждым человеком произошло, значительная доля и их вины, но и общества в целом. Значит, общество в целом такое, которое допускает, что появляются такие люди, — вот в чём всё дело. Если уж так случилось, то мы все должны подумать о том, как ситуацию исправить — настолько, насколько это возможно.

Давайте посмотрим, что это за опыт Тюменской области, вместе подумаем на тему о том, что и как можно применить и тиражировать на всю страну. Спасибо большое, что Вы подняли этот вопрос. Попрошу Вас дальше с коллегами из Правительства, из Администрации поработать на эту тему, передать им всё, что Вы считаете нужным использовать для того, чтобы внести соответствующие коррективы в направление по этой линии работы. Спасибо большое. Фадеев: Владимир Владимирович, Ева Михайловна Меркачёва — следующая выступающая, обозреватель газеты «Московский комсомолец». Меркачёва: Добрый вечер! Вы уже упомянули здесь тему заключения под стражу и борьбы с пытками. Я хотела бы сейчас начать с того, чтобы две темы расширить и предложить некоторые решения проблемы.

На самом деле, что касается заключения под стражу, у нас порядка 13 регионов сейчас имеют избыточное количество людей за решёткой. Речь как раз именно о СИЗО. Верховный Суд во исполнение Вашего поручения подготовил законопроект о запрете брать под стражу людей, подозреваемых в ненасильственных преступлениях. Я бы хотела просить Вас поддержать его и хотела, чтобы этот запрет касался не только беременных женщин с малолетними детьми, но и вообще всех, абсолютно всех. Минимум треть заключённых могли бы дожидаться окончания расследования под подпиской или с залогом. Кстати, залог у нас совершенно не применяется, хотя законом предусмотрен, и это нонсенс. Между тем люди во многих случаях готовы были бы сброситься, особенно когда за решёткой оказываются преподаватели — мы говорим про нехватку преподавателей, но ведь в СИЗО сидят и учителя, в том числе по обвинению в экономических преступлениях, — эти люди обвиняются, как я уже сказала, в преступлениях, которые никак не связаны с насилием, они не представляют никакой угрозы обществу. И если бы их оставили дома, они могли бы быть с семьями, продолжать работать, продолжать приносить пользу.

Вместо этого они сидят в камерах, в бетонных «мешках» годами, по пять-шесть лет, до вынесения приговора, и это не преувеличение. Кстати, здесь нужно дать сравнительный анализ. В годы СССР следствие у нас даже самого сложного дела иногда проходило в течение двух-трёх месяцев, а судебные решения выносились за несколько дней. Как так получилось, что у нас сейчас следствие стало длиться очень долго даже по самым простым делам, а потом ещё суд может бесконечно долго рассматривать дело? Это, наверное, вопрос, который стоило бы проанализировать, о чём я Вас и прошу. Притом что я замечу, что в советские годы не было никаких телефонных биллингов, не было камер видеонаблюдения, но как-то же могли расследовать быстро и людей не держать в СИЗО. Что касается пыток: принят закон, который ужесточает ответственность за пытки, и за это большое спасибо. Но многие жертвы пыток сейчас боятся рассказывать о них публично, и даже если решаются, то уголовные дела против виновных возбуждаются в редких случаях, а сами жертвы подвергаются репрессиям и потому отказываются от своих показаний.

Мы в своё время с покойным Андреем Владимировичем Бабушкиным получили множество свидетельств о пытках. Так вот все эти люди, а по нашему внутреннему убеждению или с учётом тех фактов, которые мы услышали, они реально подверглись пыткам, в итоге они все оказались в тех же самых колониях или СИЗО, на которые жаловались. То есть они были в руках и находятся до сих пор в руках тех, кто их мучил. Разумеется, многие из них уже отказались от этих показаний. Даже когда дела доходят до суда, на этой стадии отказываются. А расследование дел по пыткам идёт крайне вяло. Связано это с тем, что ведут их региональные следственные комитеты, а они не заинтересованы. И более того, могу сказать, что следственные комитеты в регионах взаимодействуют с сотрудниками колоний, у них налажена работа, поэтому они… Что уж тут говорить, очень частая такая история, когда следователь, прокурор региона и главный тюремщик дружат очень сильно, дружат семьями.

Поэтому, повторюсь, такие расследования ничем не заканчиваются. Два простых решения, которые могли бы остановить пытки, вот два простых, вот прошу о них. Первое — чтобы человек, который пожаловался на пытки, чтобы его переводили в учреждения другого региона. И второе — чтобы дела о пытках расследовались не на местном, региональном уровне, а центральным аппаратом СКР. Я думаю, что можно будет создать подобное подразделение, они бы выезжали и на местах расследовали. Следующая тема, которую я хотела бы поднять, — огромные сроки наказания. У нас в целом вообще растёт число наказаний, не связанных с лишением свободы, и это замечательно. Но на этом фоне выросли сроки для тех, кого приговаривают всё-таки к реальному лишению свободы.

Я сейчас говорю [о наказаниях] за ненасильственные преступления. Вообще, сроки кажутся дикими — 7, 10, 15, 20, 24 года за преступление, в результате которого никто не пострадал, нет никаких жертв и никто не погиб. Статья 2 Уголовного кодекса ставит на первое место задачу охраны прав и свобод человека, а потом уже собственности, общественного порядка и так далее. Но сегодня за изнасилование и убийство с особой жестокостью люди получают в два-три раза меньше, чем за какое-нибудь экономическое преступление. Это феномен на самом деле. Я пример всё-таки приведу. Коллеге, журналисту Баязитовой, которая обвинялась в ненасильственном преступлении — якобы они в телеграм-канале просили деньги у одного банкира за то, чтобы поставить блок на негативную информацию, — 14 лет затребовал прокурор, 14 лет для девушки-журналистки. По-моему, сам потерпевший банкир был в шоке от этого, потому что на суде он просил: не надо её к реальному лишению свободы приговаривать.

Суд в итоге приговорил не к 14, но пяти. Но это колоссально много для девушки с сахарным диабетом, которая никого не убила, и потерпевший, повторюсь, сам не хочет, чтобы её в тюрьму отправляли. Но она до сих пор сидит в СИЗО и, видимо, поедет в колонию на пять лет. Я замечу, что вообще в целом у нас средний срок за убийство — это шесть—восемь лет. Огромные сроки за ненасильственные преступления — это феномен, который появился именно в последние годы. Причём кажется, что как будто у нас продолжительность жизни увеличилась, не знаю, в два-три раза. Но ведь этого не произошло. Так чем руководствуются те люди, которые просят, повторюсь, вот эти сроки?

Статья 43 Уголовного кодекса Российской Федерации гласит, что наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осуждённого и предупреждения совершения новых преступлений. Так вот никакой исправительной функции огромные сроки не несут. Доказано, что уже после пяти лет нахождения в тюрьме происходят необратимые изменения психики, человека потом очень сложно интегрировать в общество. Я прошу Вас дать поручение пересмотреть уголовную политику в сфере наказания за ненасильственные преступления вот такими огромными сроками. От этой темы я перейду к осуждённым по «народной» 228-й статье — это наркотики — молодым людям. Они приговариваются — как пример — в среднем, я посчитала, на сроки от восьми до 18 лет. Таких у нас порядка 100 тысяч человек. В некоторых колониях число юношей и девушек по 228-й статье достигает уже 80 процентов.

Эксперты прогнозируют резкий рост тюремного населения в долгосрочной перспективе именно из-за колоссальных сроков, которые сегодня дают по 228-й статье. Наркотики — это ужасно, никто не спорит, большие сроки и часть сегодняшней государственной политики в сфере борьбы с наркоманией, но позволю себе сказать, что это не работает. Авторы этой концепции, судя по всему, ориентировались на американскую практику. В США в 80-е годы, в период наркоэпидемии, стали приговаривать за преступления в сфере оборота наркотиков колоссальным сроком — вплоть до пожизненного. Вскоре тюрьмы там переполнились, потому что заключённые не освобождались, а новые всё поступали и поступали.

Это позволяет экономить деньги. Они работают не 40 часов, как положено, а 60-70 часов в неделю. Так эти 20 дополнительных часов должны оплачиваться по другому тарифу, если они согласны, в соответствии с Трудовым кодексом. Надо уравнять в правах мигрантов и российских граждан. Тогда может оказаться, что не так выгодно привлекать мигрантов… Таким образом нужна миграционная политика, которая должна исходить из решений конкретных народно-хозяйственных задач», — пояснил глава СПЧ. Оценивая в целом ситуацию, Фадеев обратил внимание, что миграционная политика в России «очень широкая, даже концепт не проработан». Но мы — и общество, и профессионалы, должны сначала создать концепт этого ведомства», — полагает он. Надо все-таки немножко упреждать. Ведь эта проблема не касается всей страны, и социальное напряжение не во всей стране. Если посмотреть опросы общественного мнения, то в целом всё нормально. Но есть населенные пункты, где высокая концентрация, причем не просто трудовых мигрантов, а тех, кто не знает язык, не признает наши ценности, вот там серьезное социальное напряжение, и там надо точечно и серьезно работать», — заключил Фадеев. Статья опубликована в разделах: Политика 18 апр 2024, 09:09,.

По ее словам, в «Печатниках» есть даже спортзал и парикмахер, но туда женщин «очень редко выводят». Правозащитница предположила, что в СИЗО к Блиновской относятся нормально, поскольку она «умеет общаться с людьми». Меркачева заверила, что блогера не стали бы сажать в одну камеру с уголовницами и рецидивистками, поскольку закон это запрещает. Скорее всего, сокамерницы Блиновской проходят по делам об экономических преступлениях, предположила член СПЧ. Меркачева признала , что в первые дни пребывания в СИЗО блогер находилась в «очень тяжелом» психологическом состоянии, «на грани депрессии», но воспользовалась возможностью проконсультироваться со штатным психологом. По словам правозащитницы, такие беседы в следственном изоляторе являются обычной практикой, но в случае с Блиновской их может понадобиться немало.

Несколькими днями ранее он также заявлял, что не считает себя виновным в произошедшем. Предполагается, что братьев вовлек в организацию теракта возможный главарь боевиков Фаридуни Шамсидин, они отвечали за логистику и транспорт. По версии следствия, через Диловара боевики приобрели белый «Рено», на котором пытались скрыться от погони в Брянской области после теракта в «Крокусе». Как выяснили журналисты, последний год Аминчон и Исроил Исломовы жили в квартире на улице Склизкова в Твери. Соседи охарактеризовали мужчин как тихих и вежливых, но отметили, что они вели себя как «хозяева земли» — не помогали пожилой соседке. Под какими веществами были террористы в «Крокусе» Напавшие на «Крокус» террористы были под воздействием отключающих страх психотропных веществ.

Брод: СПЧ обратится к омбудсмену Ярославской из-за девочки, подавшей сигнал SOS в эфире ТВ

Зимой цены там 120 и 280 рублей, а в остальных — 100 и 200 рублей. Бесплатный вход полагается обладателям прописки в муниципальных районах, где находятся ООПТ, учёным, сотрудникам экологических ведомств и специалистам по охране окружающей среды, а также участникам СВО и их семьям. Билеты будут проверять инспекторы, плата берётся за сутки посещения.

В анализах каждого нашли психотропное вещество, которое меняет восприятие реальности», — говорится в сообщении ТАСС. Как террористы готовились к нападению на «Крокус» По данным источника, Фаридуни Шамсидин посетил концертный зал 7 марта, что подтверждают случайно сделанный фотографом концертного зала снимок и показания таксиста, который отвез обвиняемого от «Крокуса» в деревню Путилково. Другой предполагаемый участник атаки был в здании 10 и 14 марта. За день до нападения террористы были замечены в районе Строгино. На заправке «Газпромнефть» они заправляли «Рено», на котором уехали от «Крокуса» после теракта. Также отмечается, что продавшие террористам автомобиль братья Исломовы и их отец знали о намерениях боевиков.

Два простых решения, которые могли бы остановить пытки, вот два простых, вот прошу о них. Первое — чтобы человек, который пожаловался на пытки, чтобы его переводили в учреждения другого региона. И второе — чтобы дела о пытках расследовались не на местном, региональном уровне, а центральным аппаратом СКР. Я думаю, что можно будет создать подобное подразделение, они бы выезжали и на местах расследовали. Следующая тема, которую я хотела бы поднять, — огромные сроки наказания. У нас в целом вообще растёт число наказаний, не связанных с лишением свободы, и это замечательно. Но на этом фоне выросли сроки для тех, кого приговаривают всё-таки к реальному лишению свободы. Я сейчас говорю [о наказаниях] за ненасильственные преступления. Вообще, сроки кажутся дикими — 7, 10, 15, 20, 24 года за преступление, в результате которого никто не пострадал, нет никаких жертв и никто не погиб. Статья 2 Уголовного кодекса ставит на первое место задачу охраны прав и свобод человека, а потом уже собственности, общественного порядка и так далее. Но сегодня за изнасилование и убийство с особой жестокостью люди получают в два-три раза меньше, чем за какое-нибудь экономическое преступление. Это феномен на самом деле. Я пример всё-таки приведу. Коллеге, журналисту Баязитовой, которая обвинялась в ненасильственном преступлении — якобы они в телеграм-канале просили деньги у одного банкира за то, чтобы поставить блок на негативную информацию, — 14 лет затребовал прокурор, 14 лет для девушки-журналистки. По-моему, сам потерпевший банкир был в шоке от этого, потому что на суде он просил: не надо её к реальному лишению свободы приговаривать. Суд в итоге приговорил не к 14, но пяти. Но это колоссально много для девушки с сахарным диабетом, которая никого не убила, и потерпевший, повторюсь, сам не хочет, чтобы её в тюрьму отправляли. Но она до сих пор сидит в СИЗО и, видимо, поедет в колонию на пять лет. Я замечу, что вообще в целом у нас средний срок за убийство — это шесть—восемь лет. Огромные сроки за ненасильственные преступления — это феномен, который появился именно в последние годы. Причём кажется, что как будто у нас продолжительность жизни увеличилась, не знаю, в два-три раза. Но ведь этого не произошло. Так чем руководствуются те люди, которые просят, повторюсь, вот эти сроки? Статья 43 Уголовного кодекса Российской Федерации гласит, что наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осуждённого и предупреждения совершения новых преступлений. Так вот никакой исправительной функции огромные сроки не несут. Доказано, что уже после пяти лет нахождения в тюрьме происходят необратимые изменения психики, человека потом очень сложно интегрировать в общество. Я прошу Вас дать поручение пересмотреть уголовную политику в сфере наказания за ненасильственные преступления вот такими огромными сроками. От этой темы я перейду к осуждённым по «народной» 228-й статье — это наркотики — молодым людям. Они приговариваются — как пример — в среднем, я посчитала, на сроки от восьми до 18 лет. Таких у нас порядка 100 тысяч человек. В некоторых колониях число юношей и девушек по 228-й статье достигает уже 80 процентов. Эксперты прогнозируют резкий рост тюремного населения в долгосрочной перспективе именно из-за колоссальных сроков, которые сегодня дают по 228-й статье. Наркотики — это ужасно, никто не спорит, большие сроки и часть сегодняшней государственной политики в сфере борьбы с наркоманией, но позволю себе сказать, что это не работает. Авторы этой концепции, судя по всему, ориентировались на американскую практику. В США в 80-е годы, в период наркоэпидемии, стали приговаривать за преступления в сфере оборота наркотиков колоссальным сроком — вплоть до пожизненного. Вскоре тюрьмы там переполнились, потому что заключённые не освобождались, а новые всё поступали и поступали. Это привело к тому, что их негде было размещать, они даже стали на корабли размещать заключённых. Владимир Владимирович, бороться с наркоэпидемией можно и нужно другими способами. Я прошу о пересмотре политики в борьбе с наркоманией. В её рамках запретить, например, сомнительную рекламу о привлечении на работу курьеров с целью заработать большие деньги, о создании социальных роликов о наказании по наркостатьям, привлекать настоящих наркоторговцев, а не так называемых закладчиков, которые являются низовым звеном во всей этой цепочке, или сократить сроки осуждённым молодым людям по 228-й, совершившим преступление впервые. Вообще прошу Вас поручить разработать систему профилактики преступлений среди молодёжи в целом. Сейчас её, по сути, нет. Правоохранители в доверительных беседах признаются, что с них требуют показатели, и в этом главная проблема. То есть если они предупредили преступление, с молодым человеком поговорили, отпустили его, за это им ничего не будет. А вот если они, даже если он стоит на краю ямы, ещё сделали так, чтобы всё-таки его подтолкнуть туда, может быть, где-то спровоцировать, — за это у них будут и награды, и всё прочее. Это главная беда. Я бы хотела, чтобы у нас показателем была как раз профилактика преступлений, пусть бы за неё правоохранители получали награды и благодарности, а не наоборот, как сейчас. У нас на сегодняшний день искусственный интеллект стал применяться в расследовании преступлений, особенно прошлых лет, что приводит к трагизму в настоящем. Единицы из нас, позволю себе сказать, могут вспомнить, где были 20—25 лет назад. Я, например, не могу вспомнить. Доказать, что они были в этот момент именно там, даже если вспомнили, невозможно, просто невозможно. Но даже те, кто может, оказались бессильны перед искусственным интеллектом. Пример тому я прямо конкретно тоже приведу учёного Цветкова: искусственный интеллект выдал, что составленный в 2003 году, то есть 20 лет назад, фоторобот убийцы женщин на 55 процентов совпадает с ним. Его задержали в аэропорту после экспедиции. И самое интересное, что у него всё было задокументировано именно потому, что он учёный-гидролог. С ним вместе в те дни, когда совершались убийства в Москве, были профессора, доктора наук, в том числе директор Института РАН, и они удивляются, они говорят: как нам следствие не верит, мы говорим, показываем фотографии, показываем результаты лабораторных исследований, свидетельствуем, что он был с нами за много километров. Но следствие держит учёного в СИЗО уже почти год. И всё, что у них есть, — это показания искусственного интеллекта и ещё уголовника, который на самом деле на любого может пальцем показать. Вообще, в этих преступлениях прошлых лет большая опасность, когда вспоминают об этих преступлениях люди, которые находятся на пожизненном сроке или в колониях особого режима. Им терять нечего, и они готовы дать любые показания, а люди от этого страдают, потому что не исключено, что есть фальсификация. Я попросила бы Вас дать поручение прокуратуре, Верховному Суду изучить практику применения искусственного интеллекта вкупе с показаниями людей, находящихся в местах лишения свободы, во время расследования преступлений прошлых лет. Следующий год у нас — Год семьи. Много говорится про то, что нужно поддержать желание женщин рожать. Но если рожает заключённая, то её возвращают из больницы в СИЗО через два часа. У нас были такие прецеденты, буквально недавно в Москве произошёл: женщина родила, через два часа её отправили в СИЗО, она восстановиться не смогла. Ребёнка оставили при этом в больнице, она его не видела много-много дней. Вообще, что получается? Что маленький человек вообще с мамой не общается первые важные не только часы, но и дни. В колониях что происходит? Если женщина находится там с ребёнком, ребёнок заболел, ребёнка забирают и увозят в больницу, где он может быть и месяц, и больше, потому что лечится. Маму вместе с ним не кладут, а всё потому, что конвоя нет, а без конвоя отказываются этих женщин класть. То есть, получается, наказывает таким образом общество и государство вот этих несчастных детей. Я считаю, что эту проблему можно было бы решить, если бы Вы дали поручение, думаю, что это произошло бы. Но, вообще, матери с детьми за решёткой — это, конечно, нонсенс. Я просила бы Вас помиловать всех женщин, у которых есть несовершеннолетние дети и которые подозреваются или уже осуждены за ненасильственные преступления. Пусть бы мамы с малышами вернулись домой. И прошу вообще помиловать всех женщин, которые совершили впервые ненасильственные преступления, по делам которых нет потерпевших или те не против их освобождения. Пусть бы они были дома, пусть бы создавали семьи и рожали. Я уверена, что этот шаг милосердия со стороны государства многое изменит для всей страны. Он покажет, что милосердие возможно в любых ситуациях и что милосердие выше справедливости. Оно и есть та самая высшая справедливость. Ева Михайловна, у меня несколько реплик по поводу того, о чём Вы говорили. Во-первых, заключение под стражей, залог, подписка о невыезде. Да, к сожалению. Но подписка о невыезде — это достаточно широко применяется, и количество людей, которые находятся под стражей, и количество людей, которые находятся под подпиской о невыезде, количество тех, кто под стражей, уменьшилось, по-моему, процентов на 10, а избрание других мер пресечения увеличилось процентов на 11 за последнее время. Поэтому этот процесс идёт. Теперь Вы сказали, даже записал: в советское время как-то могли расследовать быстро. Но нам нужно с Вами, чтобы не «как-то» расследовали, а быстро, но качественно. И здесь, конечно, вопросов много, но, безусловно, я не могу с Вами не согласиться, я это вижу, что очень часто, к сожалению, время нахождения под стражей слишком большое, это вообще неприемлемо. И, безусловно, мы не можем считать, что здесь все вопросы решены. У Вас такой обвинительный уклон. Вы сказали: главный тюремщик часто дружит семьями с прокурором и так далее. Что значит «тюремщик», «главный тюремщик»? Но, безусловно, наверное, Вы правы в том, что желательно было бы, надо тут посмотреть, продумать, это же всё-таки вопросы, связанные и с материальным обеспечением, и наверх можно было бы передавать такие вопросы, особенно что касается пыток, я сейчас это имею в виду, — передавать эти расследования наверх. Кстати говоря, отказ от дачи первоначальных показаний — ну это знаете, жизнь сложна и многообразна, и это тоже такая, прямо скажем, бывает и уловка такая: о чём-то говорят, потом отказываются от своих показаний. Это жизнь, повторяю, сложная вещь, поэтому здесь нужно очень внимательно к этим процессам относиться. Можно ли сразу переводить в другие исправительные учреждения — я сейчас просто не готов ответить. Наверное, было бы лучше, если бы так всё происходило, во всяком случае, подумать над этим точно можно. Но и, точно совершенно, надо бы подумать на тему о том, чтобы передавать рассмотрение дел подобного рода повыше, на другой уровень. Теперь по поводу избыточно жестокого обращения с людьми, которые не совершили преступлений, связанных с жизнью, здоровьем других людей. Как правило, это преступления — нарушения закона в области экономической деятельности, слишком суровые наказания, Вы сказали. Сейчас я начну, а потом закончу в этой части свою реакцию на то, что Вы сказали. Вы знаете, в некоторых странах не случайно, скажем, за налоговые преступления или за нарушение норм в области картельной деятельности предусмотрены такие наказания, которые, казалось бы, тоже являются слишком строгими, слишком даже жестокими. Но это сознательная позиция государства и законодателя, потому что законодатель реагирует на те проявления, которые он, законодатель, считает наиболее опасными с точки зрения интересов государства в определённые периоды его развития. И нанесение ущерба государству, скажем, в экономической сфере, скажем, в области антимонопольной деятельности, картельного сговора или налоговых преступлений законодателем может считаться преступлениями большой общественной значимости, потому что наносят существенный ущерб большому кругу лиц или государству в целом. И, тем не менее, и тем не менее я думаю, что Вы правы. Примеры, которые Вы привели, конечно, в голове не очень укладываются, когда там за определённые действия, явно нарушающие, конечно, закон, но тем не менее сроки там семь, десять лет. Это, на мой взгляд как гражданина Российской Федерации, вещи спорные, скажем так аккуратно, спорные. Давайте вместе это всё посмотрим ещё раз, обратимся к Государственной Думе, к Правительству и к общественности. Все вместе, Верховный Суд, прокуратура — все вместе подумаем на тему о том, что и как нужно здесь сделать, чтобы совершенствовать и законодательство, и правоприменительную практику. Теперь по поводу наркотиков, тоже тонкий вопрос. Я думаю, что и Вы со мной согласитесь. Да, я знаю, у нас тюремное население так называемое, наверное, сейчас уже в значительной степени формируется за счёт тех, кто нарушает закон в сфере незаконного оборота наркотических средств. Нужно ли здесь что-то либерализовать? Нужно, безусловно, что-то совершенствовать. Если бы мы сейчас с вами спросили родителей, которые потеряли своих детей из-за злоупотребления наркотиками, и сказали бы, что мы с вами хотим снизить планку ответственности для тех, кого они считают виноватыми в гибели своих детей, то они бы, наверное, нас с вами не похвалили. И, тем не менее, нужно внимательно смотреть за тем, что в этой сфере происходит, и внимательно анализировать, где ужесточение наказания ведёт к снижению преступности, а где оно является запредельным и не выполняет своих функций. Надо проанализировать внимательно со специалистами. Но если вы считаете, что это требует внимания со стороны государства, мы так и сделаем. Искусственный интеллект — сложная тема, и сфера больших данных. Она очень эффективно работает во многих областях. Если есть сбои какие-то, надо их проанализировать и сделать выводы соответствующие. Ну а что касается женщин в местах лишения свободы, примеры, которые Вы привели, убедительные, и думаю, что надо подготовить и принять соответствующие решения, в том числе и по амнистии некоторых категорий женщин, которые находятся в местах лишения свободы. Марина с 2014 года работала в Донбассе, и она написала свыше ста репортажей. Ахмедова: Добрый день, Владимир Владимирович! Сразу после освобождения Мариуполя мы начали кормить его жителей. Четыре раза в неделю мы привозили туда горячее питание для женщин, детей, стариков и для всех, кто хотел есть. Каждый день мы кормили примерно полторы тысячи человек, а что самое важное — мы привозили им питьевую воду. Тогда в Мариуполе не было ни света, ни воды, и мы всё готовили в Донецке, и по таким дорогам мы везли всё в Мариуполь. Постепенно, конечно, жизнь в Мариуполе начала отлаживаться, но в Донецке в это же самое время из-за постоянных обстрелов жители претерпевают ещё большую нужду. И хотя мы Мариуполь не бросаем, потому что там всё равно есть кого кормить — это те же дети, многодетные мамы, старики, больные, но тем не менее полгода назад мы решили кормить постоянно и районы Донецка. Когда мы туда приезжали, то люди выходили очень невесёлые, хмурые люди, и особенно один дед: он никогда не улыбался, и мы даже думали, что он за что-то сердится на нас. А в какой-то день приехали, а он улыбается. Ничего не изменилось, Украина так же продолжает обстреливать, но он просто понял, что помощь будет постоянной, что есть в России люди, которым он нужен. С тех пор он всегда выходит к нам с улыбкой. Я говорю «мы»: «мы сделали», «мы организовали», — но я имею в виду очень немаленькую группу людей: это десятки тысяч человек на кормление в Мариуполе, в Куйбышевском районе Донецка, в посёлках Горняк, Грабари, Лозовской, а самое главное, на питьевую воду для больниц и на воду для больницы на Абакумова, а это место довольно сложное по боевым действиям, туда выезжают наши волонтёры. Собирают деньги действительно десятки тысяч человек. СВО идёт уже почти два года, и я очень переживала о том, что сейчас, в 2023 году, люди подустанут, и они перестанут помогать нам, и те люди, которые уже на нас рассчитывают, останутся без помощи. Но, на удивление, к помощи стало присоединяться ещё больше людей, сбор сейчас ещё больше. И лично я для себя это объясняю тем, что в феврале 2022 года не все люди, как мы, могли составить собственное представление о происходящем. А постепенно за эти два года они наблюдали, делали свои выводы и подключались к помощи. И на эти же деньги, которые мы собираем, в Донецкой Народной Республике существует школа дронов, её открыли тоже мы. Её технический организатор — мой коллега Юрий Леонов. Что такое школа? Туда присылают из разных подразделений бойцов, которые две недели с утра до вечера учатся летать. И мы даже шутим, что не надо складывать яйца в одну корзину, под яйцами имеются в виду наши учителя-операторы и дроны, купленные на народные деньги. Школа функционирует больше года, и она спасла, я думаю, сотни жизней, ребята возвращаются к себе в подразделения подготовленными, они могут защитить себя и могут защитить своих товарищей. Где-то год назад я встретила в Москве женщину, она из Липецкой области, и выглядела она очень расстроенной, у неё глаза постоянно слезились. Я спросила её, что случилось. Она сказала, что погиб её мобилизованный брат. Я тогда спросила ее: Вы после гибели брата не разочаровались в специальной военной операции? И она сказала, что после гибели брата все её братья ушли в добровольцы, а её отец продал машину и отправил эти деньги на нужды фронта. С тех пор этот посёлок занят каждый день плетением сетей, родственники-солдаты присылают им фотографии местности, они смотрят на ткань, подбирают расцветку, плетут, и с ними плетёт даже слепая от рождения девушка. Они делают окопные свечи, готовят тушёнку, и в дом, где происходит готовка, постоянно кто-то что-то тянет из жителей поселка: кто гуся, кто кролика, кто поросёнка. А солдат поставил тушёнку на окопную свечу, разогрел — и очень вкусно. Когда я рассказала об этих людях своим читателям, они сами предложили: давайте соберём им деньги на станки и на материал. И мы это сделали. А потом я поехала в социальный дом «Ной». Социальный дом — это дом, где живут старики, они бездомные либо семья их бросила, им некуда податься. Они тогда плели коврики, а эти коврики никто не покупал. И они меня попросили: а мы тоже хотим плести сети для фронта. И вот эти девушки из Липецкой области приехали к ним и научили их плести сети, оставили станки. Сам социальный дом содержится за счёт зарплаты мужчин, которые живут в трудовых домах. Это мужчины, которые пьют, тоже бездомные, они живут в складчину, работают и 25 процентов отдают на этих стариков. Некоторые из этих мужчин тоже уже ушли в добровольцы. И сейчас пожилые люди плетут масксети, и эти сети регулярно уезжают на фронт, и они счастливы, потому что они чувствуют себя нужными. А в Белгородской области многодетные мамы пекут пирожки. И это немало пирожков, это очень много пирожков, которые уезжают на передовую. Там у них главный пекарь — мать семерых детей, мать-одиночка. Они сами собирают на муку, на начинку. Мы, конечно, им помогли и собрали на большую печь и на ту же муку, на начинку, но я спросила у них: вы же сами нуждаетесь, у вас много детей, почему вы помогаете, это же вам должны помогать? И они мне ответили: а мы потому и помогаем, что мы многодетные, в многодетных семьях ребёнка с детства учат делиться. И я тогда подумала, что мы в России сейчас все стали друг другу почти как многодетные, потому что научились из-за СВО делиться. И я думаю, что это Вы имели в виду, когда сказали, что семья — это духовное явление. Ну мне так кажется. У меня просьб нет, я просто хотела на вот этих малых делах рассказать Вам, как вообще мобилизовано гражданское общество. Путин: Спасибо Вам большое. Эти, как Вы сказали, малые дела имеют огромное значение для всего нашего народа. Спасибо Вам большое и всем, кто занимается этой деятельностью. Благодарю Вас. Пожалуйста, есть что-то ещё? Фадеев: Владимир Владимирович, мы работаем почти два часа. Как у Вас график? Путин: Пару вопросов… Если есть какие-то вопросы или… В. Фадеев: Есть, Владимир Владимирович, их много. Давайте два вопроса. Фадеев: Кирилл Глебович Каледа, протоиерей, настоятель храма Святых новомучеников и исповедников российских в Бутове. Отец Кирилл, пожалуйста. Каледа: Владимир Владимирович, добрый вечер! Я традиционно буду говорить о теме сохранения исторической памяти, о наших погибших и пострадавших соотечественниках в годы советской власти. Казалось бы, может быть, что в наше такое трудное время, трудный исторический период, который мы сейчас переживаем, эта тема может уйти на второй план, но тем не менее отношение к этой теме является как бы лакмусовой бумажкой того, как наше общество относится к ценности человеческой жизни и к ценности человеческой личности. В 2015 году постановлением Правительства была утверждена Концепция [государственной политики] по увековечению памяти жертв политических репрессий. В 2019 году действие этой концепции было пролонгировано. Вашим Указом была создана специальная межведомственная группа для реализации этой государственной концепции. И за прошедшее время сделано достаточно много: проведено очень серьёзное историко-архивное исследование по этой теме, в очень многих регионах созданы и изданы книги памяти, во многих местах поставлены памятники и монументы в память о пострадавших. И конечно, нельзя не вспомнить о том, что Вами в 2017 году был открыт мемориал [памяти жертв политических репрессий «Стена скорби»] в городе Москве, 30 октября 2017 года. Это было очень важное такое делание в сфере этой деятельности. Созданы во многих регионах и развиваются музеи. В 2023 году к этой деятельности присоединилось [Российское] военно-историческое общество. Членами межведомственной группы регулярно совершаются выезды в регионы, где, с одной стороны, члены группы знакомятся, как осуществляется эта деятельность в том или ином регионе, а с другой стороны, оказывается методическая помощь в решении тех или других вопросов. О том, что эта тема продолжает иметь актуальность, свидетельствует то, что в этой деятельности активно теперь принимают участие не дети пострадавших и даже не внуки, а правнуки и праправнуки. То есть эта тема остаётся актуальной. Как Вам известно, большое участие в этой сфере деятельности принимает Русская православная церковь. В частности, по благословению Святейшего патриарха на 2025 год намечен целый ряд мероприятий, посвящённых 100-летию кончины патриарха Тихона — патриарха Московского, исповедника. Прорабатывается вопрос о проведении в Третьяковской галерее выставки эскизов к картине художника Павла Корина «Русь уходящая». Идея этой картины возникла у художника под впечатлением похорон патриарха Тихона. И эта картина является, несомненно, шедевром нашей русской живописи и очень важным историческим документом. К сожалению, в силу технических причин уже в течение долгого времени широкая публика не имеет возможности ознакомиться с этими важными шедеврами нашего искусства. К сожалению, действие указанной концепции заканчивается буквально через несколько недель, в конце этого года. Несмотря на большую проделанную работу, остаётся не решён целый ряд вопросов. Мы очень далеки от выполнения завета Анны Ахматовой «хотелось бы всех поимённо назвать». Необходимо продолжение архивных исторических исследований. К великому сожалению, несмотря на то что Вами были даны соответствующие поручения, так до сих пор не разработано специальное законодательство о сохранении и мемориализации мест массового захоронения. Остаётся нерешённым целый ряд вопросов.

Это составляет примерно 15-20 процентов всего голосового трафика страны, сообщил член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека СПЧ Игорь Ашманов. Это примерно 15-20 процентов всего голосового трафика страны". Поэтому, по мнению Ашманова, защита персональных данных - это вопрос национальной безопасности.

Новости соседи спч