Трудности перевода. Отравление Навального, «крепкий орешек» из Минска, обида сербов – все главные новости начала недели от дежурного редактора. проблема" c русский на английский от Reverso Context: Ладно, плохая новость - проблема с установкой сканера. Как переводится «recent problems» с английского на русский: переводы с транскрипцией, произношением и примерами в онлайн-словаре. Что в переводе означает: «Нечего нас пугать угрозой непринятия в ВТО: мы и сами туда несильно стремимся».
Прямой эфир
- Календарь событий
- Google Переводчик
- Как исправить ошибку
- Трудности перевода. Как работают переводчики на больших саммитах и международных встречах
Клиенты Сбербанка столкнулись с трудностями при совершении переводов
Ранее на проблемы при переводах денег пожаловались клиенты Сбера, ВТБ, Тинькофф Банка и Промсвязьбанка. «Now» как проблема перевода. There is news on my problem? Употребление: Мы используем слово problem, когда говорим о чем-то, что является причиной нашего беспокойства или трудностей.
В Сбере (СБОЛ) перестали работать переводы, приложение не открывается
| Трудности перевода (2003) — Фильм.ру | Что в переводе означает: «Нечего нас пугать угрозой непринятия в ВТО: мы и сами туда несильно стремимся». |
| Сложности синхронного перевода | Как переводится «recent problems» с английского на русский: переводы с транскрипцией, произношением и примерами в онлайн-словаре. |
| Трудности перевода с английского языка на русский | В литературном подкасте сегодня мы общаемся с профессиональным переводчиком, узнаем тонкости и трудности его работы. |
| Трудностей перевода не будет - новости «Московского университета имени А.С. Грибоедова» | Перевод NEWS на русский: новости, вестей, известия, нового, хорошие новости Переходите на сайт для просмотра полного списка переводов с примерами предложений. |
| Трудности перевода: шутка Путина не дошла до адресата | — крупнейшая бесплатная почта, быстрый и удобный интерфейс, неограниченный объем ящика, надежная защита от спама и вирусов, мобильная версия и приложения для смартфонов. |
Трудности перевода
There have also been some recent problems faced by Israeli officials who were considering a visit to Britain. Были также некоторые недавние проблемы, с которыми сталкивались израильские должностные лица, рассматривавшие возможность визита в Великобританию. Moreover, given the recent problems of accountability in the Secretariat, he had concerns about granting the proposed increases in limits. Кроме того, учитывая недавние проблемы в сфере ответственности в Секретариате, оратор не уверен в целесообразности удовлетворения просьбы о повышении предела полномочий. Lastly, hierarchy in international law was not only of considerable theoretical interest but also of practical value, as recent problems relating to the compatibility of counter-terrorism measures with human rights law had demonstrated. Наконец, иерархия в международном праве не только представляет большой теоретический интерес, но и имеет практическое значение, что продемонстрировали недавние проблемы в отношении совместимости контртеррористических мер с нормами в области прав человека. It was also noted that such a study was not only of considerable theoretical interest but also of practical value, as shown in recent problems concerning the compatibility of counter-terrorism measures with human rights law.
А потом поняла, что дело в глубинных отличиях двух языков. Английский текст более нейтрален из-за строгого порядка слов, при этом активной лексики в английском меньше, но слова более многозначны, так что герои из разных социальных слоёв и в разных обстоятельствах могут говорить примерно одинаковым языком. И если переводить слово в слово, то русскому читателю, привыкшему к большему богатству оттенков, текст покажется невнятным, неживым. Поэтому переводчику приходится настраиваться на более тонкие «обертона», разбираться в смысловых нюансах, учитывать характер персонажа — и в результате текст получится другим: где-то русский перевод будет богаче, а где-то не обойтись без потерь. И именно поэтому в большинстве случаев невозможно говорить о «единственно верном переводе», вполне допустимо существование нескольких равноправных переводов одного и того же художественного произведения». Не так давно издательство «Эксмо» выпустило новый перевод романа Дж. Сэлинджера «The Catcher in the Rye» — «Ловец на хлебном поле» классический перевод Риты Райт-Ковалевой — «Над пропастью во ржи» , а также цикла «9 рассказов» — все в переводе Максима Немцова. Забавный сленг, на котором говорит Холден Райт-Ковалевой, отчасти был изобретен ею самой потому что как такового молодежного сленга в 50-е годы в СССР не было и благодаря языковой интуиции переводчика очень гармонично вписался в перевод. Тинейджерское арго, на котором изъясняется главный герой в новом варианте книги, Максим Немцов «взял» из современной жизни, смешал со стилистически противоречивыми пластами языка — и поместил в роман Сэлинджера, описывающий реалии Америки конца 40-х годов прошлого века. Неудивительно, что в тексте возник диссонанс. Похожая проблема с адаптацией сленга на русский язык возникла с переводом культового романа Энтони Берджесса «Заводной апельсин». Берджесс вложил в уста героев-подростков выдуманный им жаргон под названием «надсат». Большинство слов «надсата» имело русское происхождение — например, droog друг , litso лицо , viddy видеть , sammy самый.
В чем разница? Problem мы используем, когда говорим о любом предмете или ситуации, которые являются причиной нашего беспокойства и сложностей. Например, у нее были проблемы на работе. Trouble используем чаще всего, когда говорим о том, что что-то работает не так как должно. Например, у нее возникли проблемы с телефоном.
Применение в каждом языке есть множество слов, которые имеют несколько значений. Простое слово, такое как ложь, означает «изрекать ложь» в одном употреблении и «покоиться в горизонтальном положении» в другом употреблении. Стиль письма переводчики должны соответствовать двум требованиям.
Трудности перевода
«Переводчики – это проблема номер один», – сказал голландский бригадный генерал Мартин Бонн, который является заместителем главы многонациональной тренировочной миссии ЕС. 20:01Футбол «Зенит» Алипа узнал плохую новость перед матчем за лидерство в РПЛ. К решению каждой проблемы мы подходим комплексно. Перевод новостей входит в перечень часто оказываемых услуг.
Трудности перевода. Как работают переводчики на больших саммитах и международных встречах
There is news on my problem? Перевод и межкультурная коммуникация: проблемы и инновации. Трудности перевода. Отравление Навального, «крепкий орешек» из Минска, обида сербов – все главные новости начала недели от дежурного редактора. — крупнейшая бесплатная почта, быстрый и удобный интерфейс, неограниченный объем ящика, надежная защита от спама и вирусов, мобильная версия и приложения для смартфонов. Трудности перевода Картинка с текстом, Политика, Россия и Украина, Республика Тыва, Якутия, Дагестан, Язык, Новости, Разведка, Бурятия. View CNN world news today for international news and videos from Europe, Asia, Africa, the Middle East and the Americas.
Трудности перевода: шутка Путина не дошла до адресата
Кроме того, FT отмечает, что «Leopard 1, который Берлин согласился поставить вместе с Leopard 2, рассматривается как худшая из двух моделей, хотя перед отправкой в Украину он проходит ремонт». В августе 2022 г. Ранее глава европейской дипломатии Жозеп Боррель заявил , что в ЕС обсуждается вопрос о запуске миссии по обучению украинских солдат в одной из близлежащих к Украине стран. Любая миссия должна быть на уровне конфликта», — сказал он.
Стоит просмотреть информацию о содержимом шаблонов и сразу отказаться от лишних элементов. Оставить рекомендуется: инструменты кэширования и оптимизации страниц, сервисы сжатия изображений, и подготовки бэкапов по расписанию. При использовании ежедневной информационно-развлекательной почтовой рассылки рекомендуется сменить время для передачи сообщений с часа-пик, когда посетителей на сайте необычайно много, на ранее утро или позднюю ночь.
Так сайту не придется обрабатывать случайные запросы пользователей, а затем еще и упаковывать корреспонденцию. О регулярных обновлениях CMS, плагинов или расширений стоит вспоминать хотя бы 2-3 раза в неделю. А вот соглашаться на фоновые апдейты в автоматическом режиме не стоит — могут возникнуть уже новые проблемы с несовместимостью или ненужными нововведениями. Для изображений, публикуемых на сайте, лучше загрузить дополнение, способное сжимать контент до определенного размера или в каком-то процентном соотношении без потери итогового качества. Если на сайте доступен чат — лучше выставить ограничение на количество «общающихся» пользователей. Если выбранный хостинг бесплатный, установлен не на SSD и плохо справляется с наплывом пользователей.
Встречу с иностранной прессой разделили на две части. Во второй телекамер уже не было, и разговор перешел к личному. Представителей СМИ интересовало, что будет после г-н Путин после 2008 года?
Владимир Путин: «Абсолютно точно, что я буду работать. Согласно действующему российскому законодательству, я еще не достиг пенсионного возраста, поэтому сидеть дома, как у нас говорят, бить баклуши, было бы просто нелепо. Однако мне пока не хотелось бы говорить, чем именно я буду заниматься.
Мои высказывания могут взбудоражить общественное мнение, а мне бы этого не хотелось. Многое будет зависеть от того, как будет складываться политический процесс в России в конце текущего и начале следующего года». Пожалуй, впервые Владимир Путин не исключил возможности изменения в Конституции сроков президентских полномочий.
По мнению главы государства, 4 года — это слишком мало, лучше 5 или 7 лет, но это в будущем. Президенту задавали вопросы с «двойным дном». Например, считает ли он себя демократом чистой воды?
В подтексте угадывалось: западные СМИ часто упрекают Россию в нарушении прав и свобод.
Дело в том, что переводчики заменили пол персонажа, так как в русском языке слово пантера - женского рода. Иной раз неправильный перевод может не на шутку испугать целый народы. Существует версия, что они посчитали, что Хрущев собирается показать им новое секретное оружие с таким названием и угрожает атомной войной.
Самое труднопереводимое слово в мире выглядит так: «ilunga» африканский язык луба. В переводе оно означает «человек, готовый простить любое зло первый раз, вытерпеть его во второй раз, но не простит в третий раз». Редакция портала «Российское образование» поздравляет всех переводчиков с их профессиональным праздником и желает успехов в этом нелегком деле! Материал подготовила Наталья Лифаренко.
ДАННЫЕ О ПОЛЬЗОВАТЕЛЕ
Постколониализм, в свою очередь, поднимает вопрос о непереводимости языков как об инструменте антиколониальной борьбы и страже культурного разнообразия. В лингвистике идея о непереводимых концептуальных моделях находит выражение в теории Вильгельма фон Гумбольдта о том, что каждому языку соответствует особая картина мира и уникальное восприятие реальности. При этом главный лингвистический вывод для теории перевода сделал Фердинанд де Соссюр; его разделение языкового знака на означающее и означаемое, форму и содержание, повторяет и закрепляет аргумент о непереводимости языкового знака как целого. Что до самой теории перевода, несмотря на ее буйный расцвет в XX веке, никто так и не предложил третьего варианта: разделенные на два лагеря буквалисты и вольные переводчики так и продолжают отстаивать каждый свою правду и по-своему обходить непереводимые места. Культурные реалии: простор и Страшный суд Что же сегодня понимают под непереводимыми местами? Самую глухую оборону держат понятия, сформировавшиеся внутри определенной культурной среды и впитавшие ее особенности настолько, что другим языкам нечем крыть, поэтому зачастую переводчик затыкает лексическую лакуну прямым заимствованием.
Так в европейских языках появилось слово «kolkhoz», а в русском, например, «сплин». Не вполне переводимыми можно назвать и набившую оскомину набоковскую «пошлость», хотя в зависимости от контекста ее часто удается передать ресурсами языка-реципиента. Загадочной частью русской языковой картины мира считаются понятия «воли», «правды», «доли», «простора», которым посвящены десятки зарубежных филологических исследований. Эти концепции глубоко укоренены в истории русской культуры, в то время как их синонимам например, «свободе» или «истине» без проблем находят эквиваленты почти во всех языках мира. В предисловии к итальянскому изданию «Братьев Карамазовых» переводчица Мария Фазанелли жалуется на непереводимость культурных реалий, которыми пронизан текст Достоевского: «старец», «изба», «надрыв», «житие», «юродивый».
Отсылки и символы, которые русский читатель схватывает на лету, а главное — православная аура и церковно-славянский оттенок в речи некоторых персонажей противятся переводу. Фазанелли объясняет современному итальянскому читателю, что в русском языке «Страшный суд» не только означает день последнего божьего суда, но и несет в себе мощную смысловую нагрузку: Судный день неотвратим и грозен коннотация, полностью отсутствующая в итальянском Giudizio Universale и других европейских языках франц. Jugement dernier, англ. The Last Judgment, нем. Переводчица разъясняет, что русские слова «умиление» и «мучение» пронизаны религиозными ассоциациями, как и глагол «судить», покрывающий более широкое семантическое поле, чем его итальянский эквивалент.
Весь этот набор смыслов, этот тонкий аромат церковного ладана, который незаметно сопровождает русского читателя на протяжении всей книги, без остатка выветривается в открытую форточку перевода. Что уж говорить про говорящие фамилии или знаменитую манеру письма, отбившую Достоевскому столько читателей даже на родном языке. Авторский стиль в принципе переводится со скрипом, а в случае Достоевского многие переводчики намеренно выправляют его синтаксис. Знак и смысл: скачки с препятствиями Самое время вернуться к мысли, которую вот уже две тысячи лет на разные лады повторяют теоретики перевода: именно неразрывная связь буквы и смысла лежит в основе непереводимости. Форма и значение, vеrbum и sеntеntiа, еlоcutiо и invеntiо, означающее и означаемое — эти два измерения языка парадоксально разделяемы и неразделимы.
Потеря одного ведет к потере другого, и чем крепче смысл выражения пристегнут к его лингвистической форме, тем сложнее перетащить оба элемента в перевод. Слово, к которому подступается переводчик, можно сравнить со всадником на скачках с препятствиями. Сам всадник — это смысл, а его лошадь — это языковая форма, на которой он едет. Момент перевода — это момент преодоления барьера, когда всадник подскакивает, отрываясь от спины лошади, и перелетает над преградой, а лошадь в это время пробегает под ней. Они разделяются на одно мгновение, но, когда всадник приземляется на спину лошади по ту сторону барьера, это уже другая лошадь, удачно подставленная ему переводчиком.
В хорошем переводе смысл перелетает препятствие, грациозно приземляется на спину иностранной лошади и, оставив позади лошадь-оригинал, продолжает скачку. На деле смена языка не всегда происходит гладко, и иногда всадник тяжело плюхается на спину явно не подходящей ему лошади, а то и вовсе промахивается и кубарем катится с поля. Чтобы этого не произошло, в случае того же «надрыва» переводчику на, скажем, французский язык не остается ничего, кроме как быстренько слепить копию с приближающейся лошади и подставить падающему смыслу форму «nadryv»; ни одна исконно французская лошадь такого не вывезет. Именно так поступил святой Иероним со словом «осанна», так поступаем мы со словами «телефон», «интернет» и другими скачущими на нас заморскими реалиями. Но как быть, если всадник слишком сильно вцепился в лошадь и не может как следует подпрыгнуть над барьером, то есть смысл слова слишком прочно слит с его графическим или фонетическим обликом?
Именно это происходит в авторском стиле, а еще в поэзии и игре слов— двух ярчайших примерах непереводимости. Роман Якобсон в своей работе «О лингвистических аспектах перевода» объединял их в один жанр, непереводимый из-за того, что в первую очередь стремится доставить читателю эстетическое удовольствие, а значит неприкасаемый для перевода в другой языковой код. Поэтический образ может чуть ли не всецело зависеть от рифмы, ритма и размера — всадник, неразлучный со своей лошадью. Еще Данте писал, что поэзия непереводима: если кто-то и продолжит скачку после преодоления барьера, это будет не просто новая лошадь, но и переменившийся до неузнаваемости всадник, растерявший всю свою «сладость и гармонию». Можно, конечно, в поисках «правды» отмести весь «словесный бархат» — что и сделал Владимир Набоков, адепт буквализма и автор крайне неоднозначного перевода «Евгения Онегина» на английский язык.
Он с безжалостной точностью перевел строчку за строчкой, пожертвовав изящностью, стилем, ясностью и даже грамотностью изложения, и произвел на свет нечитабельный, но «верный оригиналу» подстрочник. В каком-то смысле Набоков преодолел знаменитую пушкинскую непереводимость: пусть всадник и потерял сознание в прыжке, его лошадь если верить англоязычным критикам, еще и хромая , продолжила скачку.
Чтобы этого не произошло, в случае того же «надрыва» переводчику на, скажем, французский язык не остается ничего, кроме как быстренько слепить копию с приближающейся лошади и подставить падающему смыслу форму «nadryv»; ни одна исконно французская лошадь такого не вывезет. Именно так поступил святой Иероним со словом «осанна», так поступаем мы со словами «телефон», «интернет» и другими скачущими на нас заморскими реалиями. Но как быть, если всадник слишком сильно вцепился в лошадь и не может как следует подпрыгнуть над барьером, то есть смысл слова слишком прочно слит с его графическим или фонетическим обликом? Именно это происходит в авторском стиле, а еще в поэзии и игре слов— двух ярчайших примерах непереводимости. Роман Якобсон в своей работе «О лингвистических аспектах перевода» объединял их в один жанр, непереводимый из-за того, что в первую очередь стремится доставить читателю эстетическое удовольствие, а значит неприкасаемый для перевода в другой языковой код. Поэтический образ может чуть ли не всецело зависеть от рифмы, ритма и размера — всадник, неразлучный со своей лошадью. Еще Данте писал, что поэзия непереводима: если кто-то и продолжит скачку после преодоления барьера, это будет не просто новая лошадь, но и переменившийся до неузнаваемости всадник, растерявший всю свою «сладость и гармонию».
Можно, конечно, в поисках «правды» отмести весь «словесный бархат» — что и сделал Владимир Набоков, адепт буквализма и автор крайне неоднозначного перевода «Евгения Онегина» на английский язык. Он с безжалостной точностью перевел строчку за строчкой, пожертвовав изящностью, стилем, ясностью и даже грамотностью изложения, и произвел на свет нечитабельный, но «верный оригиналу» подстрочник. В каком-то смысле Набоков преодолел знаменитую пушкинскую непереводимость: пусть всадник и потерял сознание в прыжке, его лошадь если верить англоязычным критикам, еще и хромая , продолжила скачку. Если слово одного языка не покрывает слова другого, то тем менее могут покрывать друг друга комбинации слов, картины, чувства, возбуждаемые речью; соль их исчезает при переводе; остроты непереводимы. Александр Потебня, «Эстетика и поэтика» Далее следует непереводимая игра слов Наконец — непревзойденная игра слов, заставляющая расписаться в собственном бессилии большинство переводчиков. Такая игра построена на экспериментах со всеми уровнями языка семантическим, графическим, фонетическим, морфологическим и использует омонимию, паронимию, многозначность и двусмысленность, глубоко укорененные в языке оригинала. Читая или слушая фразу на родном языке, мы достраиваем в уме ее логическое завершение, а каламбур производит эффект как раз потому, что обманывает наши ожидания. Ни «Глубокоуважаемый Вагоноуважатый! Это объясняет и то, почему самой «непереводимой» считается игра слов именно «с использованием местных идиоматических выражений»: идиомы и фразеологизмы настолько закреплены в языке, что нарушение их формы усиливает эффект неожиданности, а местный колорит еще больше сужает круг тех, кто поймет шутку.
По пути к иностранному читателю такой каламбур развалится и не произведет должного эффекта. Эффект здесь — ключевое слово, именно на него и ориентируются переводчики, которые все же принимают вызов. Вот стоят перед немецким переводчиком какие-нибудь пелевинские «гробы после вождя», бьют копытом, отказываются перепрыгивать препятствие. Переводчик видит, что ему пришлось бы не только обыграть советское прошлое и бандитские девяностые чужой страны, но и отыскать в немецком устойчивый эквивалент «грибов после дождя». Лучшее, что здесь можно предложить — это новый всадник на новой немецкой лошади, способный вызвать у немецкого читателя тот же спектр эмоций, что и у целевой аудитории Пелевина. Современные школы перевода сходятся во мнении, что «непереводимая» игра слов вполне переводима с функциональной точки зрения. Ведь в конце концов, пусть всадник сменит одежду, национальность или даже пол — главное, чтобы зритель на трибуне продолжал, затаив дыхание, следить за скачкой. И всё-таки можно быть счастливым Понятие непереводимости вместе со всем вложенным в него трагизмом оказывается по сути мыльным пузырем; в это легко убедиться, если попытаться сформулировать, что конкретно оно значит. Патетическое отрицание перевода утвердилось в эпоху, когда преклонение перед оригиналом и стремление к абсолютной верности ему и, как следствие, мгновенное разочарование было частью европейской культурной и даже общественно-политической повестки.
Со временем идея недостижимости оригинала сменилась увлечением «непереводимыми» культурами, а затем — спокойным пониманием, что так или иначе переводится все. Вопрос в том, что понимать под переводом. Шутка, переведенная другой шуткой, — это перевод или уже нечто другое? Одним словом, либо все непереводимо, либо все переводимо — это как посмотреть. Проблема в том, что первый подход бесплоден. Второй подход предлагает признать, что любой перевод искажает оригинал, и начать говорить о том, в какой степени он его искажает. В некоторых сферах перевод чрезвычайно эффективен, в других — вроде поэзии и игры слов — неизменно ведет к потерям. В современном переводоведении говорят скорее об относительной переводимости и о «степенях энтропии», подразумевая, что все тексты с разной силой сопротивляются переводу. Говоря о чем-то «непереводимом», мы почти всегда говорим о неком результате, то есть об уже свершившемся переводе.
Всю абсурдность этого противоречия отражает один исторический анекдот. Мартина Хайдеггера как-то спросили: «Почему вас так интересует вопрос непереводимого? И именно они приводят к по-настоящему плодотворному диалогу. Юрий Лотман в статье «Система с одним языком» писал, что к прогрессу ведет то самое напряжение, возникающее при переводе непереводимого: «чем труднее и неадекватнее перевод одной непересекающейся части пространства на язык другой, тем более ценным в информационном и социальном отношении становится факт этого парадоксального общения».
Между тем в социальных сетях продолжается обсуждение якобы перехваченных переговоров «Варшавы и Берлина» об отравлении Алексея Навального. Запись сразу же очень понравилась пользователям соцсетей — особенно то, как польский абонент высказывает своё восхищение Лукашенко: «Он крепкий орешек!
Особенно продвинутые читатели полезли в сети и нашли английский оригинал разговора. Оказалось, что неизвестный собеседник охарактеризовал Лукашенко «completely nuts», что вообще-то означает «полный идиот» или «больной на всю голову придурок». Всё началось с того, что президент Сербии Александр Вучич посетил США, где при посредничестве Дональда Трампа заключил соглашение с премьер-министром Косово Авдуллой Хоти об экономическом сотрудничестве с непризнанным Косово. После переговоров в соцсетях широко разошлась фотография, на которой президент Сербии сидит в Овальном кабинете Белого дома — на стульчике, установленном напротив массивного президентского стола Дональда Трампа. Надо сказать, что президент Трамп в последние предвыборные месяцы переживает расцвет внешнеполитической деятельности. Так, буквально на днях Трампу удалось совершить невозможное, заставив восстановить дипломатические отношения между Израилем и ОАЭ.
Кто окажется сильнее, тот и будет прав. И не нужно никаких переводчиков. Между прочим большая часть нынешних коммуникативных проблем России в отношении с Западом и соседями возникает не из-за того, что мы говорим на разных языках, а из-за того, что мы говорим на их языке, свои проблемы пытаемся описывать их терминами.
И пока Россия будет пытаться объяснять и оправдывать свои действия в рамках изобретенной на Западе терминологии, неизбежно будет проигрывать и всегда будет виноватой. И так без конца. К черту!
Пора отказаться от этой кабинетной терминологии и ввести собственную, которой никто и никогда не сможет противостоять по определению. Вместо «права наций», «агрессия», «суверенитет», «сепаратизм» и прочих расплывчатых, неоднозначных и вольно трактуемых определений нужно ввести, а точнее вернуть в политико-правовой обиход такие понятия, как правда, честь, совесть, право и вера. И тогда все станет четко, ясно и определенно.
С косовскими сербами поступили не по правде, не по чести, не по совести, не по праву, и не по-Божьему. Стало быть, Россия права, не признав отделения Косова от Сербии, а все признавшие это отделение не правы. И, наоборот, вступившись за уничтожаемых осетин, Россия поступила по правде, по чести, по совести, по праву и по-Божьему, и, стало быть, права именно она, а не ее оппоненты.
Можно оспорить такую позицию? Можно попробовать. Только теперь уже им придется оперировать в рамках нашей терминологии, и им придется доказывать свою правоту, а не нам.
Когда в 1650 году английские послы обратились к московскому правительству царя Алексея Михайловича с просьбой возобновить действовавший между странами торговый договор, им было отвечено следующее: «Поелику оные аглицкике немцы свово короля Каролуса до смерти убили, то Великий государь Московский и всея Руси повелел оных аглицких немцев на Русскую землю не пущать». Ярчайший пример разговора с партнерами на собственном языке.