Арт-хаус жив! «Выбирай» как есть пропагандист всего неправильного, и в том числе кино, пропагандирует артхаус. это кино не для всех.
Фильмы не для всех
| Кино не для всех? | Культура | ШколаЖизни.ру | Поэтому, когда мы говорим, что «артхаус — это кино не для всех», мы больше говорим об ожиданиях аудитории и поводах, по которым она идет в кинотеатр. |
| Erotic Art-house - IMDb | Discover videos related to Артхаус Кино on TikTok. |
| Артхаусное и редкое кино | В современном кинематографе понятия артхауса и авторского кино чрезвычайно опошлены. Дескать, непонятные режиссеры снимают непонятное фестивальное кино для избранных. |
| 10 самых скандальных фильмов 21 века: от «Титана» до «Необратимости» | Ы где актеры реально занимались без цензуры арт хаус. |
Арт-хаус.Кино не для всех.
Арт-хаус это вам не просто так себе кинишко с претензией на философию. Разумеется, с появлением на сцене артхауса ни независимое, ни авторское кино не исчезли. HD 7:40. Видео от Артхаусное и редкое кино. Разумеется, с появлением на сцене артхауса ни независимое, ни авторское кино не исчезли. Артхаус – кино «не для всех». Это картины со сложным и необычным сюжетом, способные расширить грани мировоззрения, увлечь разум в неизвед. Мнение критика: «Слишком садистский, яростный и в высшей степени оскорбительный – некоторые фильмы не следовало бы создавать даже для любителей артхауса» (Сьюзен Грейнджер, SSG Syndicate).
10 артхаусных фильмов, которые изменят ваш взгляд на кино
| «Не только для избранных»: 7 артхаусных фильмов, которые подойдут широкой аудитории | Авторское кино не для всех: 30 лучших артхаус фильмов 10 артхаусных фильмов, которые изменят ваш взгляд на кино Давайте заглянем в список иностранного артхаусного кино. |
| 45 фильмов в жанре артхаус: Список лучших по рейтингу | Арт-хаус, как и любое кино не обязательно получается интересным. |
| Артхаус, ужасы и головоломки: самые необычные фильмы лета 2022 года | Делитесь видео с близкими и друзьями по всему миру. |
Российский арт-хаус - это последнее прибежище претенциозных циников
На фоне массовой продукции и череды непрерывных блокбастеров в 2024 году появился в доступе ряд жемчужин из серии «кино не для всех». ТМ «ALeXX» и «Артхаус Трафик» представляют лучшее авторское кино Европы, посвященное взрослым играм. Понятие Арт-хаус несет в себе смысл «фильм не для всех», это новаторское кино, несущее в себе художественный поиск.
фильмы артхаус
Поэтому, когда мы говорим, что «артхаус — это кино не для всех», мы больше говорим об ожиданиях аудитории и поводах, по которым она идет в кинотеатр. это последнее прибежище негодяев, то арт-хаус кажется спасительной нишей для всех тех, кто считает личное самовыражение в искусстве важнее хоть какого-либо стремления установить контакт со зрителями. ЖАНРЫ: Историческое кино, артхаус. ЕрАЗ 762 Еразкин:МИРовая техничка. Арт-хаус: кино не для всех! Разумеется, с появлением на сцене артхауса ни независимое, ни авторское кино не исчезли.
Erotic Art-house
В современном кинематографе понятия артхауса и авторского кино чрезвычайно опошлены. Дескать, непонятные режиссеры снимают непонятное фестивальное кино для избранных. Соберем все мало-мальски значимые новости в мире авторского кино? Ы где актеры реально занимались без цензуры арт хаус. HD 7:40. Видео от Артхаусное и редкое кино. A group of New Yorkers caught up in their romantic-sexual milieu converge at an underground salon infamous for its blend of art, music, politics, and carnality. Арт-хаус, как и любое кино не обязательно получается интересным.
Лучший артхаус всех времен
Решив, что вести переговоры безопаснее за границей Штатов, она с похищенным ребёнком сваливает в Мексику. Но она не учитывает маленькую деталь — в Мексике похищение людей, особенно американцев, это тоже очень отлаженный бизнес. И мальчика похищают уже мексиканцы, ничего не зная про миллионера дедушку и считая Джулию матерью ребёнка….
Все остальные города-миллионники — Екатеринбург, Новосибирск, Нижний Новгород — это слезы.
Сотни, даже десятки человек. Вот взять фильм братьев Дарденн «Мальчик с велосипедом». Это их самый на сегодняшний день успешный в коммерческом отношении фильм, даже «Дитя», которое получило «Золотую пальмовую ветвь», собрало меньше.
В России «Мальчик» собрал 55 тысяч долларов, почти 10 тысяч зрителей на него пришло. Для каких-нибудь польских или норвежских дистрибьюторов это катастрофа и провал, но для России это очень хороший результат. И вот он выходит в Ростове-на-Дону, который себя называет южной столицей России.
Город с амбициями, два, что ли, миллиона человек там живет, есть свой университет, куча студентов… Фильм идет в прокате, его рекламируют, кинотеатр старается… За неделю на фильм приходит 21 человек. А туда же надо фильм отправить, потратить денег на доставку, дать плакаты, трейлеры, люди работают… Глупо жаловаться на неблагодарную публику, но если фильмы, которые номинируются на «Оскар», получают призы в Каннах, Берлине и Венеции, способны в России привлечь в кинотеатры 3—4 тысячи зрителей, ну, получается, что… Я должен хотя бы честно признать: в сегодняшней России артхаус оказался мало кому нужен, спрос на него невелик. Я, человек, который все 15 лет всех убеждал, что России артхаус нужен не меньше, чем другим странам!
Везде его смотрят, чем россияне-то хуже? Понятно, что я тоже каких-то ошибок понаделал. Они неизбежны, этот бизнес вообще связан с высокими рисками.
Купил кино, а люди не пошли. Но когда рынок растет, то это не так страшно: с одним не срослось, зато потом привез «Олдбой», и он тебе отбил убытки. А когда общий интерес падает, то ты превращаешься в минера, которому опасна каждая ошибка, каждый неправильно купленный фильм или неверно рассчитанные расходы… Оказывается, что у тебя в офисе сидит на два человека больше, чем нужно.
Жалко увольнять людей, это хорошие работники, знают свое дело, давно на тебя работают, не хочется разрушать команду… Думаешь, сейчас мы выпустим какие-то фильмы — и все будет хорошо. Но в какой-то момент понимаешь, что ты должен быть безжалостным капиталистом — сокращать, увольнять, урезать, — потому что рынок тебе не позволяет жить как прежде. По моим ощущениям, остаться в этой нише можно только в куда более минималистичном формате.
Что это значит? Вы просто будете выпускать меньше фильмов? Это значит, что доходов в этой нише в обозримом будущем будет меньше, значит, надо радикально урезать все расходы.
Падение рубля, общая рецессия — все влияет. В Москве реальная покупательная способность упала на 24 процента, а Москва — это наш главный рынок. Понятно, что люди первым делом урежут расходы на развлечения — им нужно есть, пить, одеваться, но смотреть кино… В крайнем случае — скачают что-то из сети.
Хотя все равно надо двигаться дальше. Вот мы совсем скоро выпускаем в прокат «Танец реальности» — новый фильм не снимавшего 23 года великого Алехандро Ходоровского, и я этому очень рад и горд, получаю теперь трогательные письма от продюсера, что они с Алехандро счастливы оттого, что фильм увидят и в России. Официальный трейлер фильма «Танец реальности» А моральный климат на ваш бизнес как-то влияет?
Роскомнадзор вот признал сцены из «Жизни Адель», которую вы прокатывали, детским порно. Не знаю, сколько на таком кино можно заработать денег, но неприятности практически гарантированы. Возвращение идеологии осажденной крепости непосредственно влияет на интерес к иностранному, интересному, необычному, экзотическому кино.
Окружающий мир людям становится менее любопытен. А то, что фильм в Европе чем-то наградили, перестает быть рекомендацией для просмотра — Европа же нам теперь не указ. Понятно, что не все согласны с постулатом «Россия не Европа», всех моих знакомых от него корежит, но сложно строить бизнес, ориентируясь только на знакомых.
В какой-то момент ты понимаешь, что до берега совсем немного, но горючего не хватает доплыть. Что касается проблем — ну да, все больше думаешь, покупая фильмы, а разрешат ли его вообще. Или не выдадут прокатное удостоверение?
Раньше государство не вторгалось в такие интимные сферы, как отношения творца и зрителя. Сейчас государство хочет лезть во все щели. Не то чтобы мне было как-то стремно — ну что самое худшее может случиться?
Ну не дадут какой-то фильм выпустить в прокат. У меня была такая ситуация с «Клипом» сербский фильм 2012 года, победитель Роттердамского кинофестиваля, которому Минкульт не выдал прокатное удостоверение, мотивировав это тем, что фильм «содержит нецензурную брань, сцены употребления наркотиков и алкоголя, а также материалы порнографического характера». Ну, мы передоговорились с компанией, которая нам его продала, скорректировали цену с учетом того, что прокат нам запретили.
Не конец света. Ну обвинит меня какая-нибудь газета или радиостанция в том, что я развращаю народ. А кто-то другой похвалит.
Это жизнь. Но я по-прежнему не пропускаю ни одного кинорынка, я все-таки давно в этом бизнесе, люди меня знают. И сейчас международные компании начали что-то понимать.
Парадоксальным образом тот поток негатива, который выплеснулся в новости, нам, кажется, помог. Я им говорю: забудьте ту Россию, с которой вы работали. Все, ее больше нет.
Посмотрите вечером новости — и вы все поймете: другая реальность, другие цены. Старых не будет. И когда им это говорит человек, с которым они сотрудничали последние 15 лет, они начинают прислушиваться.
Сейчас мы серьезно работаем над тем, чтобы сайт аrthouse. Технически все уже реализовано, мы просто занимаемся закачкой туда фильмов и в ближайшее время анонсируем открытие платформы, где можно будет нормально за очень небольшие деньги смотреть кино и иметь доступ. Там будет собрана очень большая библиотека именно артхаусного кино — не только нашего, мы заключили договоры с еще несколькими дистрибьюторами.
Почему я в это верю? Потому что вижу, что растет число людей, которым не жалко потратить 100 рублей, чтобы посмотреть хорошее кино на своем планшете, компьютере, смартфоне. В гарантированно хорошем качестве, с удобной системой платежей — два клика, и все.
Я по друзьям вижу — прихожу к знакомому на встречу, приношу ему в подарок несколько наших DVD. Скажи, какие фильмы, я посмотрю». Ну потратит он лишние 90 рублей, он этого даже не заметит.
Повышенный интерес дистрибьюторов даже убедит хозяев отдельных уже реконструированных однозальников заняться новой перестройкой. Прокатчики примутся хором утверждать, что зритель нуждается в выборе, и в этом будут как никогда правы: при обилии фильмов на российском прокатном рынке около 270 в 2004 г. Кинотеатр «Пять звезд». Однако времена повальной зрительской любви к мультиплексам будут недолгими: послышатся критические голоса. Первыми выскажутся «продвинутые», так и не обнаружив в расписании ожидаемого и обещанного арт-хауса. Его отсутствие вполне объяснимо: посетителям «Рамсторов» и «Ашанов» сочинения Кима Ки-дука и Андрея Звягинцева малоинтересны. Российский прокат повторит американский опыт: в Штатах роскошные многозальные кинотеатры в торговых комплексах окончательно выдавили независимое кино в резервацию «домов искусства» art houses.
Вскоре против многозальников начнут роптать и сами дистрибьюторы, не дождавшиеся появления залов повторного сеанса, где их фильмы могли бы добрать то, чего не собрали за двухнедельный прокат первым экраном. Наконец, обычному зрителю не понравится стремительное уменьшение киноэкрана: в новых залах на 200 мест крупные планы уже не заставляют вздрагивать даже в первом ряду. Такие зальчики все больше будут напоминать амбициозные домашние кинотеатры — из ставших привычными удовольствий от похода в кино останется только буфет и галантный сервис. Качество зрелища серьезно пострадает; по прогнозам аналитиков, отказ от великой иллюзии большого экрана неминуемо повлечет за собой отток зрителей: в интернет-форумах они уже сообщают друг другу, что скоро при входе в кинозал будут, как в театре, выдавать бинокли. Тем не менее, процесс деления и почкования экранов в пределах одного здания продолжается — под разговоры о том, что содержать зал с тысячей и более мест становится нерентабельным, и чем дальше, тем потери будут чувствительнее: отчасти из-за отсутствия репертуарного разнообразия, отчасти из-за общей потери интереса мирового зрителя к кино. С закрытием на реконструкцию кинотеатра «Пушкинский» в Москве не останется ни одного «тысячника». Правда, в 2005 г.
Чужой против хищника До появления кинотеатров современного типа американское и российское кино чувствовали себя в нашем прокатном пространстве одинаково плохо. Причины были разные : продукцию голливудских студий отчаянно «пиратили», часто задолго до премьеры, а кинотеатры из-за жесткого эмбарго студий-мейджеров заполонил второй, третий и сто пятый американский сорт. Отечественное же кино скомпрометировало себя чернушным валом, и даже «долби» с мягкими креслами не спасли от провала взятые «Кодаком» на пробу «Кризис среднего возраста», «Тот, кто нежнее», а также «Мама не горюй! Переломит ситуацию «Сибирский цирюльник» — в феврале 1999 г. Вторым не после кого-нибудь — после «Титаника», собравшего в феврале 1998 г. Еще до их появления успех американских блокбастеров не давал российским кинематографистам покоя. Если где-нибудь в захолустье крутили пиратскую копию, это была копия «Чужого» или «Терминатора», а никак не отечественного фильма.
Отдельные попытки сыграть на чужом жанровом поле давали, как правило, скорбные результаты: потерянные во времени и пространстве бывшие советские режиссеры выглядели со своим товаром жалко. И хотя успех «Цирюльника» вроде бы продемонстрировал, что у нашего кино потенциальный зритель есть, достойный продукт на рынке не появится еще долго. Однако в вопросе о мерах пресечения американского разгула сторонники этих мер разделятся: одни будут искать спасение в прямом квотировании, другие — ратовать за «французскую модель» государственной поддержки, когда с каждого билета, купленного «местным» зрителем на «чужой» фильм, фиксированный процент уходит на отечественное кинопроизводство. В ряды первых войдут такие публичные фигуры, как Карен Шахназаров и Сергей Соловьев. Среди вторых замечены Андрей Смирнов, который ратовал за «французскую модель» еще в 1989-м, исполняя обязанности председателя Союза, а также Никита Михалков, занимающий председательский пост сейчас и в многочисленных интервью предлагающий обложить американцев дополнительным налогом. Становление полноценного российского арт-проката связано прежде всего с активностью дистрибьютора Сэма Клебанова. Эти настроения вызовут дружное негодование прокатчиков и дистрибьюторов, которые в ответ обвинят режиссеров творческой импотенции и попытке реанимировать советское прошлое.
Продюсеры, чей голос мог бы стать решающим в этом споре, предпочтут отойти в сторону и оттуда отшучиваться: получая деньги на производство по привычной схеме госдотаций, они не захотят перемен в системе Министерства культуры. Да и, строго говоря, эти перемены при всем желании невозможно осуществить, не внося поправки в налоговый кодекс. Однако проект квотирования американского кино в российском кино- и телепрокате с поправками и оговорками доползет-таки до Государственной думы, где провалится в первом чтении. А с успехом «Ночного дозора» и доступностью телевизионных цифр игровые фильмы на русском языке в 2003 г. Арт-хаус Отдельные попытки «провести» через долбированные залы «кино не для всех» предпринимались агентством «Интерсинема-Арт» и компанией «Парадиз» и до 1998 г. Но эти фильмы тонули в полноводном голливудском море, и само их появление воспринималось как причуда и случайность. Становление полноценного российского арт-проката связано прежде всего с активностью дистрибьютора Сэма Клебанова и компанией «Кармен-фильм», которая до 1998 г.
Однако дефолт поставил «Кармен» в затруднительное финансовое положение, и она решила объединить усилия с Клебановым, купившим для проката в России пакет фильмов Dogme, а также «Забавные игры» и «Фейерверк». Ответом стала мощная PR-компания, в результате чего появилась новая международная линия независимого кино «Кино без границ». Обе картины имели оглушительный успех, а «Коммерсант» публикует статью Андрея Плахова «Ужас нечеловеческий», посвященную фильму Ханеке, с броским подзаголовком «Самый шокирующий фильм Европы выходит в Москве». Но вряд ли арт-прокат сумел бы встать на ноги так быстро, не сойдись его интересы с интересами только что открывшегося в центре Москвы на Смоленской-Сенной площади кинотеатра «Стрела».
Или так, в интенциях. Андрей Плахов До того как я впервые услышал термин «артхаус» однажды даже с полным ненависти эпитетом «треклятый» и до того как злые языки переименовали его в «артхаос», который своим буйством якобы душит нормальное зрительское кино, давно успела набить оскомину оппозиция «авторское — коммерческое», от частого употребления в ней стерлись остатки смысла. Любое кино — авторское, поскольку отпечаток личности снимающего несет каждый снятый кадр, и любое — коммерческое, если на него продан хотя бы один билет. Одно время любили говорить о кино элитарном фестивальном и массовом.
Но и это не самая точная оппозиция, точнее определять — кино высокобюджетное и малобюджетное, высокоокупаемое и малоокупаемое. Если как следует считать цифры, перевернутся, ввиду их несостоятельности, многие понятия, которые всего лишь манифестируют клише и мифы нашего сознания. Фильм «Русский ковчег», стоивший около одного миллиона долларов и собравший в мире около десяти, — это артхаус или все же мейнстрим? Фильм «Ночной Дозор», стоивший с рекламными расходами около восьми миллионов долларов и столько же собравший из шестнадцати миллионов половину забрали кинотеатры — это мейнстрим или все же артхаус? Артхаус — буквально «дом искусства» — заставил называть себя так с появлением в Европе специализированных кинотеатров и мультиплексов, часть которых была предоставлена нестандартному, трудному, рисковому в коммерческом смысле кино. Остальная часть проката была отдана на откуп так называемому мейнстриму — основному потоку. Новая оппозиция — очередная попытка определить вечное противостояние разных типов кинематографа, наглядно разграничить их. Однако до конца разложить кино по полочкам никогда не удастся, одни фильмы будут падать на нижнюю полку, а другие, вопреки законам гравитации, взлетать на верхнюю.
Например, фильмы Леонида Гайдая, которые считались чисто коммерческими, теперь обрели репутацию авторских. Так как массы время от времени стремятся почувствовать себя элитой, периодически вспыхивает мода на экзотическое «кино узкого потребления»: смотреть Ким Ки Дука становится более престижно, чем «Титаник». Точно так же, как советские идеологи говорили о «диффузии идейного и коммерческого кино на Западе» еще одна типовая для того времени оппозиция , сегодня, после постмодернистской экспансии, все смешалось в доме Облонских, в том числе артхаус с мейнстримом. Новый эстетический кентавр — артмейнстрим — на самом деле не так уж нов и представляет собой компромиссный продукт, годный для показа в большем количестве залов таково, скажем, американское независимое кино — с тех пор как оно стало модным товаром и раскручивается в Санденсе. Было время, когда масскультура особенно индустрия MTV и рекламы заметно влияла на авторское искусство. Сегодня в артхаусе выделилось радикальное крыло яркий пример — Ларс фон Триер , и мейнстрим во многом питается его приемами и открытиями, опускает их на массовый уровень. В обиход мейнстрима входят также многие табу и резервации современной культуры, например порнография. Не думаю, что Автор с большой буквы, если он еще существует, жертвует чем-то для расширения аудитории.
А если это расширение происходит, то потому, что Автор с большой буквы подвергает общество гипнозу силой своей личности и вокруг него возникает расширяющаяся вселенная. Примеры — те же Ларс фон Триер или Александр Сокуров. Практически — тот же артхаус. Чайханы в нем ровно настолько, насколько арта. Ну, раз существует такое заведение, где положено, согласно названию, быть и тому и другому, раз функционирует на протяжении нескольких лет, раз уже и говорят: «Значит, встречаемся в «Артчайхане» — так и есть оно, заведение. Соответственно, и говорить о нем можно, вкладывая в его название ровно столько смысла, сколько оно вместит. Но это так, к слову. Собственно, если оставить в стороне чисто киношные проблемы и терминологию, то перед нами вполне банальная проблема сегодняшнего различения искусства не как высокого и низкого, а как серьезного и массового.
И в этом отношении к артхаусу относятся все произведения, не адресованные массовому зрителю либо из-за усложенности формально-пластической структуры, либо из-за излишней критическо-рефлективной насыщенности. Драматичность этого разделения по-разному отражается в различных видах искусства по причине их разной зависимости от тиражности или единичности производимого ими продукта. Художник, производя уникальные объекты, зависим от нескольких коллекционеров или музейных закупок, но не от многомиллионных тиражей. Посему он является реальным и активным участником рынка роскоши. В то время как автор, скажем, литературного произведения — такого же по уровню серьезности и радикальности поставленных в нем проблем — обречен быть паразитом на рынке, существуя на какие-то гранты, премии и призы, не имея никаких шансов на активность, подобную той, какой обладает художник. Мы не говорим здесь о степени редуцированного влияния на эти самые процессы и культуру в целом. Собственно, не только терминологическое разделение зон массового и серьезного, но и попытка точно определить и вычленить вечно существовавшую динамическую границу, локализованную в качестве авторского мейнстрима, является результатом более четкой и жесткой диверсификации рыночных пространств. Кстати, то же самое происходит и в сфере телевидения — тематизация каналов.
В наибольшей четкости и и спокойствии это нашло себя в музыкальной номинационной системе, где, скажем, Майкл Джексон не соревнуется с исполнителем кантри или с Давидом Баренбоймом. Важно быть первым или в первой десятке в своей номинации. Как и во всех прочих искусствах, в кинематографе динамика перетекания радикальных ходов в массовую продукцию, как и переход авторов из одного статуса в другой, — процесс вполне естественный. Собственно, массовое искусство абсорбирует все социально адаптивное в его постоянной изменчивости. А бывшее массовое, становящееся предметом ностальгической архаизации с точки зрения актуальности социально-адаптивных моделей и эстетически игровым, опять возвращается в пределы почти прямого артхаусного потребления. При нынешнем сокращении культурного возраста до семи-десяти лет, многие явления, не успев еще даже пережить стилистической зрелости и завершенности, становятся новейшей архаикой. Посему возникает огромное количество пересекающихся полей, эстетических квалификаций двойного пользования, где зачастую принадлежность идентифицируется только по самоопределению автора, его первичному назначающему жесту. Опять-таки возможность подобной квалификации зависит от степени отделенности автора от текста в данном конкретном роде культурной деятельности.
В этом отношении кино как раз является наиболее архаичной и эстетизированной сферой, где автор до сих пор полностью слит с текстом автор умирает в тексте. В изобразительном же искусстве, например, автор давно разведен с текстом, последний является частным случаем авторской стратегии и культурно-эстетического не путать с социокультурным в виде так называемого «богемного поведения» жеста и поведения. Давно уже разработаны способы их музеификации и экспозиционного представления. Возвращаясь же к кино, заметим, что автор, сознательно жертвующий возможностями артхаусного искусства в пользу массового, теряет, пожалуй, только некий род самоуважения и самоудовлетворения от эстетических и экзистенциально самоуглубленных игр и экзерсисов. Ну и, естественно, репутацию, которая включает его как активного деятеля в узкий, специфический, но тем не менее имеющий свои прелести и финансовые возможности участок культурного рынка. И если автор с ними расстается, значит, все эти прелести не столь ему и дороги, тем более в нынешнем, достаточно размытом социокультурном континууме. Виктория Смирнова Прежде чем рассуждать об артхаусе — его месте, влиянии, радикальности или, напротив, консерватизме — договоримся о термине. Когда и зачем термин «артхаус» появился на свет?
Не стал ли всего лишь дублем уже существовавших в Европе и Америке авторского или независимого кино? И кто был инициатором сего «номенклатурного» вида кинематографа? Ответ — в семантике слова «артхаус». Если в авторском и независимом кино подчеркивались индивидуальность художественного жеста или независимость от рынка и институций, то в слове «артхаус» явлена лишь топологическая закрепленность того, что обозначается словом «искусство». Артхаус — всего лишь дом, где его искусство показывают. Определение места, но никогда — содержания. Разумеется, с появлением на сцене артхауса ни независимое, ни авторское кино не исчезли. Вуди Аллен и Йонас Мекас продолжали работать на собственном поле, нимало не отклоняясь от индивидуальных стилистик, сюжетов и тем.
Появление новой марки лишь констатировало намерения рынка и институций. Их желание приручить маргинальное, поставить на конвейер и получать «прибавочную стоимость» от того, что раньше не продавалось как фильмы американских независимых или, наоборот, продавалось и делало кассу как фильмы Феллини. Стало быть, речь шла о компромиссе между искусством и рынком, о новом «стриме», не столь прибыльном, как голливудский, но ведь и не убыточном. Речь шла о бренде. С начала 80-х под сенью институций и фестивалей таких, например, как фестиваль в Санденсе , начинают выращивать «проблемный» кинематограф. Его стратегиями объявляются радикальность и «правда жизни» доселе табуированные темы определяют контекст и становятся главными , а также поиск оригинальных киностилистик, способных отразить его сугубо «революционное» содержание. Разумеется, в этом новом направлении искусства все прозаическое, умеренное и повседневное немедленно становится маргинальным.
Фильмы в стиле артхаус
Вдобавок Мэддин мастерски работает с визуальной составляющей, соединяя цифровое и аналоговое. Имитируя эффект старой испорченной пленки, он создает интересные и иногда жуткие образы. Режиссер: Райнер Сарнет Год: 2017 Мрачная и красивая сказка, наполненная мистикой и фольклором.
Сын погибшего пациента пророчит доктору страшную судьбу и требует расплатиться жертвоприношением. Местный игумен спасает странника в горящей одежде, который представляется Иваном.
Священник пытается исправить тяжелый нрав подопечного, уничтожив гордыню, но настоящая опасность таится в душе путешественника. Верным спутником Ивана является бес Легион, постоянно искушающий слабого парня.
Само определение подразумевает наличие тысяч фильмов, которые многим сложно понять, а в большинстве случаев — вообще не понять.
И не надо. Создаются они для питания чувства собственной важности подростков. Главная фигура — режиссёр, не продюсер.
Он создаёт фильм, полагаясь на собственное видение и не обращая внимания на запросы публики и маркетинговые исследования. Многие студенты режиссёрских факультетов стремятся в качестве дипломной работы снять «иное» кино, но за идею фильм не снимешь, а под такое неоднозначное мероприятие найти спонсора сложно, так как никто не знает, чем оно закончится: может принести Венецианского «Золотого льва» или Каннскую «Золотую пальмовую ветвь», а может и нож в печень. Деньги может дать богатый родственник, частный фонд или государство с последними двумя договориться будет сложно , вероятно поэтому артхаус в искусстве является синонимом всего неприбыльного и малобюджетного.
Горбатая гора Brokeback Mountain, реж. Трогательную любовную историю Энга Ли о двух ковбоях и их длительном романе правые СМИ США обвинили в пропаганде гомосексуализма, ее запретили на Среднем Востоке и не показали в Китае, хотя официального запрета не было. Тем не менее фильм получил несколько «Оскаров», «Золотых глобусов» и других наград.