После революции Павел Филонов уделял много времени и усилий для художественных изобретений и творческих идей. В начале 1920-х художником были созданы картины-формулы, среди которых вошедшие в состав выставки «Формула революции». Павел Николаевич Филонов родился в 1883году в Москве,в многодетной семье рязанских мещан Николая Иванова, бывшего дворового графа Головина, «бесфамильного», и его законной супруги, Любови Николаевны, бывшей намного его моложе. В 1912 вышла статья Павла Филонова «Канон и закон», в которой художник выступил оппонентом кубизма и изложил свое видение искусства. С 28 октября 2022 по 28 февраля 2023 года в антикварной галерее на Невском 54 (напротив Александрийского театра) открыта выставка Мастеров Аналитического искусства — последователей П.Н. Филонова.
Подлинник или копия? О судьбе творческого наследия Павла Филонова можно написать настоящий детектив
Когда все в мире художниками уже написано, им остается только заглянуть внутрь этого мира, считал Филонов. "Художник мирового расцвета" – в Медиацентре парка "Зарядье" открывается выставка работ Павла Филонова. Один из важнейших художников русского авангарда – он фактически был фигурой non grata в советском искусстве. Павел Филонов сложился как-то сразу, без длинного академического пути.
140 лет со дня рождения художника Павла Филонова
Художник Мирового расцвета» в Медиацентре в Парке «Зарядье» в Москве – это выставка, приуроченная к юбилею художника Павла Филонова (1883–1941) — одного из самых загадочных представителей русского авангарда ХХ века. В выставочном зале Медиацентра парка «Зарядье» проходит выставка, приуроченная к юбилею художника Павла Филонова (1883–1941) — одного из самых загадочных. Цена билетов на выставку «Павел Филонов. Художник Мирового расцвета» в Москве 16 декабря 2023 — 17 марта 2024 года: от 350 рублей. Павел Николаевич Филонов родился в 1883 году в Москве, в многодетной семье рязанских мещан Николая Иванова, бывшего дворового графа Головина, «бесфамильного», и его законной супруги, Любови Николаевны, которая была намного его моложе. После революции Павел Филонов уделял много времени и усилий для художественных изобретений и творческих идей. В начале 1920-х художником были созданы картины-формулы, среди которых вошедшие в состав выставки «Формула революции».
Выставка «Павел Филонов. Художник мирового расцвета»
Адрес редакции: 125124, РФ, г. Москва, ул. Правды, д. Почта: mosmed m24.
Будут показаны также произведения 1930-х годов на производственные темы — «Ударницы швейной фабрики «Красная заря», «Тракторная мастерская Путиловского завода» и другие. Чтобы посетителям выставки было легче «расшифровать» работы уникального, но трудно понимаемого мастера, организаторы наполнили экспозицию большим количеством пояснительных текстов.
Аннотации сопровождают основные разделы, посвященные становлению Филонова-художника и относящиеся к его конкретным полотнам.
В 1931 году он писал, что «все свои работы, уже сделанные и те, которые рассчитывает сделать, решил отдать Государству». Большинство его работ были подарены сестрой художника Русскому музею.
В начале учебного года созданные работы можно было увидеть на трехдневной выставке там же. Студенты, желающие продолжить занятия, начали приходить к художнику в его комнату в доме на Карповке улица Литераторов, д. Так возник «Коллектив мастеров аналитического искусства, школа Филонова», который существовал до трагической смерти мастера в декабре 1941 года. В истории отечественного искусства «школа Филонова» была самой многочисленной творческой мастерской, а в основу ее деятельности была положена идея коллективной работы. Членам коллектива запрещалось быть членами любой другой группировки и участвовать в их выставках. Единство метода требовало полной самоотдачи и духовного единства.
Именно эти слова стали своеобразным лозунгом мастерской аналитического искусства.
Павел Филонов: картины для будущих поколений
3 декабря 1941 года в блокадном Ленинграде от голода умер Павел Филонов, знаменитый русский художник, изобретатель аналитического метода в живописи. рассказывает о жизни и творчестве одного из самых загадочных творцов XX века. Павел Филонов – наиболее загадочный мастер русского авангарда. Введя понятие улавливающего скрытые, внутренние процессы «знающего глаза», он стремился постичь сущность предметов и явлений окружающего мира. 3 декабря 1941 года в блокадном Ленинграде от голода умер Павел Филонов, знаменитый русский художник, изобретатель аналитического метода в живописи. рассказывает о жизни и творчестве одного из самых загадочных творцов XX века. Минуло 55 лет со дня открытия выставки произведений Павла Филонова в Академгородке. Павел Филонов – наиболее загадочный мастер русского авангарда. Введя понятие улавливающего скрытые, внутренние процессы «знающего глаза», он стремился постичь сущность предметов и явлений окружающего мира.
Очевидец незримого
Антураж оформления выставки и замысловатость ее лабиринтов больше подходят для шоу веселых покойников, чем для картин интеллектуального художника. Стоит однако отметить удачное расположение картин с точки зрения возможности детального их изучения, и если бы не упомянутая вселенская тьма, выставка, возможно, удалась бы на славу. Творчество Филонова нельзя назвать краеугольным или определяющим в русской живописи первой половины 20 века, но, благодаря своей масштабности и цельности, его значение носит экстралюминарный характер. Имеется в виду, что, несмотря на то, что Филонову не удалось по разным причинам создать свое направление в живописи, и последователей у него было мало, степень проработки придуманного им стиля была такой детальной, что само по себе существенно повиляло на большинство русских художественных стилей 20 века, включая авангард и соцреализм, привнеся в них палитру надинформационных слоев.
Поэтому не зная Филонова, нельзя понять то, чем являлась русская живопись 20 века и что сегодня можно и нельзя считать русской живописью.
Писатель Платонов именно эту первоначальную идею вещи словно бы не замечает. Он видит всё впервые. Вот перед нами мир: существуют яблоко, любовь или стул — и человек, пользующийся этими данностями, хочет понять явления исходя из своего, ему одному известного опыта. Человек не лукавит, он честен перед миром, он анализирует свои ощущения, подбирает точные слова, их описывая, — и не хочет знать чужих мнений на сей предмет. Такой подход к миру неизбежно приводит к тому, что понятия добра и зла теряют своё значение.
Ведь добро и зло мы познаём не только опытным путём,но через априорные знания, данные нам культурой. Допустим, порезать палец — зло, и это мы узнали опытным путём; если быть осмотрительным, то палец не порежешь и зла избежишь. Но как квалифицировать явление смерти, которая объективна? Для христианина смерть — зло, которое надо преодолеть, но для наблюдателя естественного течения события допустим, биолога смерть злом не является. Впрочем, биолог, вероятно, отнесётся к смерти своих близких как ко злу, поскольку в данном пункте естественное течение событий перешло в область эмоциональную, духовную; в этот момент в нём заговорит усвоенный вместе с культурой набор эмоций — любовь, сострадание, память и т. Трудно будет сказать над гробом матери «нарушение дыхательных функций, объективно возникшее…» и т.
Но если культурные эмоции убрать из сознания как вторичные? Что должен переживать человек, живущий вне культурных коннотаций? Как охарактеризовать голод в Африке? Эти смерти далеко, нами буквально не пережиты; голод никем специально не устроен, просто в Африке мало еды. Это событие — зло или добро? Или просто течение событий?
И вообще, что есть мораль вне опыта? Как определить, события на плоту «Медузы» картину Жерико — это призыв к чему и во имя чего? Святой Себастьян кисти Мантеньи, в которого вонзают стрелы, почему он не кричит, хорошо ли это? Эти вопросы, кажущиеся нелепыми в контексте христианской истории искусства, становятся безответными, если убрать определённую коннотацию морали. Название более чем актуально для грядущей бойни народов, направляемой королями. Изображён кроваво-красный интерьер, тёмная комната, освещённая багряными отблесками, в которой молчаливые создания с лысыми черепами и дикими взглядами пьют вино.
Сегодня, когда мы знаем о последовавшей бойне, можно фантазировать, что данная картина суть пророчество; мешает этому предположению, что во многих лицах зритель может узнать автопортрет художника — тот же широкий лоб, те же ввалившиеся щёки, из-под бровей сверлящие зрителя глаза. Перед нами какая-то богемная вечеринка в мастерской, какая-то сакральная трапеза, в которой столы цвета запекшейся крови и иссиня-чёрное вино в стаканах, лихорадочный румянец щёк и дикие взгляды — всё вместе наводит на мысль о шабаше, о чёрной мессе. И одновременно в картине нет ни намёка на обличение войны. Эти странные существа и среди них сам художник справляют тризну по миру — и они, кажется, веселятся. Картина завораживает неотвратимой силой жизни, в течении которой нет ни добра, ни зла — всё идёт так, как идёт, повинуясь напору витальных сил. Вот так и война наступает — неотвратимо.
Безразличие к дефинициям добро—зло и поражает, и притягивает. И это безразличие оставляет в зрителях ощущение неразгаданной загадки, в то время как отгадки в принципе не существует. Годом раньше «Пира королей» написана не менее странная вещь — «Перерождение интеллигента», картина тем более актуальная сегодня, когда часто говорят о том, что интеллигенция не понимает народа. На картине изображён человек очевидно, интеллигент — он в шляпе , словно попадающий в зазеркалье, его начинает корчить и ломать, его образ множится. И вот, спустя несколько трансформаций, персонаж интеллигент снова становится статуарной фигурой. Однако за время мутаций облик его никакого изменения не претерпел — перед нами снова человек в шляпе.
Ради чего была эта, напоминающая мясорубку мутация, ради чего было калейдоскопическое изменение, если ничего не поменялось? В чём состоит «перерождение» интеллигента - художник, вероятно, не знает и сам. Он написал вихрь перекореживший человека, а ради чего это было — неизвестно. Самый приём — изображение фигуры, распадающейся на многие иные фигуры — буквально схоже с приёмом, применённым Марселем Дюшаном в его программной вещи Дюшан писал её несколько лет «Обнаженная, спускающаяся по лестнице. Если сопоставить эти произведение Дюшан закончил свою вещь годом раньше, в 1912 поражает идентичность высказывания— смысл картины только в одной: цельного образа бытия более не существует: по сути, написана антиикона. Следующий по времени холст — уже военной поры.
Филонов называет «Перерождение человека», в нём тема зеркал, внутрь которых попадает герой, доходит до крещендо. Здесь сюжет ясен — в город входит крестьянин при желании можно его адресовать к картинам Венецианова и укоренить в русскую живопись XIX века и в городе с ним происходит чудо. В покривившемся квартале, где дома словно рассыпанные кубики, этот крестьянин сперва превращается в горожанина, меняет платье, а затем его облик начинает троиться, перед нами уже три человека, с единым торсом, но бесчисленным множеством рук-ног — и с тремя головами. Три головы странного мутанта похожи на Велимира Хлебникова, Маяковского и Кручёных. То, что в итоге мутаций пред нами возникает справа фигура поэта Владимира Маяковского, у меня сомнений не вызывает. Если это так и моя догадка верна: из русского крестьянина и крепостной доли возник пролетарий и творец Маяковский, — то перед нами программный труд по воспитанию пролетарского сознания.
Но, глядя на все эти мутации, невозможно сказать, чем же конечный продукт трансформаций отличается от расходного материала. Чем человек нового мира принципиально лучше крестьянина, пущенного в переделку? Ответить на этот вопрос невозможно в принципе, поскольку герой Филонова никак не показывает нам характер. У него вообще нет никакого характера — он продукт мира, он строит новый мир, он ложится в удобрение этого нового мира, а хорошо это или плохо, он не знает. Его сила имеет не осознанную природу, иначе говоря, рождена не сознанием, но волей и упорством в существовании, и оценить, чем хорошо такое упорство, невозможно. Так и герой Платонова, «сокровенный человек» Пухов, «на гробе жены варёную колбасу резал» не потому, что он плохой или бесчувственный человек, но потому, что «естество своё берёт», — и у писателя Платонова, пристально вглядывающегося в мир явлений, нет осуждения такой естественности; писатель анализирует явления первичные, смотрит безоценочно.
Сила жизни в данном существе заложенная, такова, что никакие внешние критерии не справляются. И хотя такой анализ выглядит нетактичным по отношению к художнику, чьей задачей жизни было творить вне контекстов, но говорить о первичном словаре понятий Платонова или о протолюдях Филонова вне контекста современной им культуры — неправильно. Именно одновременно и это существенно возникают лабораторные попытки исследовать феномен как бы «первичного» сознания. Однако Мерсо, герой романа Камю, отгораживается от запрограммированной как это видится ему реальности именно строгим анализом своих первичных ощущений. Мерсо пребывает вне морали общества, поскольку общество лицемерно и шаблонно, а он сам — первичен и точен в описании своих эмоций. Его возлюбленная Мари спрашивает, любит ли её Мерсо; тот «посторонний» ко всякому речевому штампу , трезво взвесив свои эмоции, отвечает, что, скорее всего, он её не любит, но, впрочем, уточняет, что значения это не имеет никакого, поскольку он вообще не понимает, что такое любовь.
Конец 1920-х и 1930-е период творчества художника характеризуется наибольшим стилистическим многообразием. Выставка также знакомит с публицистическими работами, манифестами и личными записями художника, раскрывающими его философские взгляды на мир.
Художник исповедовал принцип «сделанности» произведений искусства — под этим он подразумевал исключительную точность и техническое мастерство. Он был убежден, что в работе художника нет сакрального, есть лишь набор инструментов, материалов и цель. Павел Филонов считал, что живописец должен быть профессионалом, как и маляр.
Поэтому он предпочитал, чтобы его звали не художником, а мастером. Ранее воронежцы видели лишь две работы мастера — на Платоновфесте-2011 в рамках экспозиции из собрания Третьяковской галереи в музее Крамского выставлялись его «Портрет Е. Серебряковых» и «Композиция с шестью лицами».
Выставка «Павел Филонов. Художник мирового расцвета»
Государственная Третьяковская галерея, Москва Тождественность и близость персонажей картин Филонова и прозы Платонова, прежде всего, в их общем эмоционально-психическом тонусе состояний: их удивление перед многообразным, «прекрасным и яростным миром», их подавленность, оцепенелость и тоска, духовная просветленность, простота и детскомудрая наивность, сверхчеловеческие усилия воли в созидающем порыве прекрасного завтра и дремучая заскорузлость и бедность быта, среды обитания. Сама авторская мысль Платонова, заключенная в плотную словесную ткань повествования, подобно форме в картинах Филонова, «самоотстраняется» от участия в их создании писателя, живет саморазвиваясь, по своим законам. Мы буквально начинаем ощущать ее телесное биение и тягучую силу, ход развития. Люди, собранные в коммуны, живущие коммунальной жизнью, объединенные общей идеей, заботами, трудом, также предстают как одинокие тоскующие существа, слитые с природой, тихо и неслышно умирающие, как лист, трава, дерево. Натурфилософские вопросы жизнь-природа-смерть, их круговорот в темной нераздельной связанности определяют быт и бытие персонажей писателя и художника. Ямпольский, отмечая глубокую теоретическую разработанность темы богооставленности у В. Беньямина, — возможна только в тот момент, когда происходит окончательный разрыв между интеллектом и социальной практикой, когда любая форма возможного действия замещается меланхолическим содержанием.
Меланхолия — двойной знак. Это знак разрыва между Историей и Богом, но это и знак разрыва между индивидом и Историей» [5]. Меланхолии подвержены и самые «безумные» выразители социальной активности, в глазах которых все же светится некоторое беспокойство, желание действия, воли, без осознанной причины. Беспокойство и незащищенность... Собственно, человек как главный герой, главная идея Мирового Расцвета оказывается самым слабым звеном этой красиво выстроенной утопии. Человека Филонова губит открытость, он доверчив, слишком распахнут миру, отрешен от прошлого, но и не принят будущим.
Две мужские фигуры Налет. Между 1936 и 1938. Бумага, тушь, перо, химический карандаш. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург Важным вкладом в более глубокое, сущностное понимание природы его творчества является рассуждения Ковтуна в разделе «От веры к атеизму» во вступительной статье к «Дневникам» Павла Филонова. Важным вкладом в более глубокое, сущностное понимание природы его творчества является рассуждения Ковтуна в разделе «От веры к атеизму» во вступительной статье к «Дневникам» Павла Филонова. Несмотря на открыто декларируемую атеистическую позицию в то время, существенно обеднившую, как полагает Ковтун, творчество мастера, он продолжает на иконографическом, формальном вопрос — насколько?
Так в композиции 1930-х гг. Обращает внимание сходство этого поз и жестов фигур в работе Филонова с фигурой из клейма «Посечение древа» из иконы «Никола, Козьма и Дамиан» п. ХIV вв.
Было в жизни этого городского пролетариата одно, самое светлое обстоятельство, которого почти начисто была лишена сельская жизнь. В ней был шанс на изменение своей социальной судьбы: реже — шанс на подъём и выход в купеческое состояние, чаще — шанс на достижение личной социальной свободы на военной или гражданской службе, интеллигентной работе, равно открывавшихся после получения среднего и специального образования, возможность которого давал только город. Павел Филонов, борясь за жизнь и личную свободу, получил в Москве и Санкт-Петербурге начальное и минимальное специальное образование, рано избрав путь художника. Сколь мало бы ни было его художническое образование, он в полной мере овладел рисовальным ремеслом, для художников не частое дело — рисовальщиков среди живописцев немного. Попытки получить нормативное высшее художественное образование долго не удавались, а затем — уже стали лишними, — тогда, когда прямой путь Филонова к творчеству в ряду других новых художников уже был открыт. Их особая культурная и карьерная жизнь тоже богата, но не сравнима по скорости с беспрецедентным аферизмом столиц. Но одни парвеню повторяют карьеры Жюльена Сореля из стендалевского «Красного и чёрного» или Жоржа Дюруа из мопассановского «Милого друга», а другие становятся рабами своего дара, отдавая ему всю жизнь и все её столичные шансы.
Филонов выбрал последнее. Наверное, он просто не имел такого выбора и просто никогда не колебался, ибо по главным чертам своего характера был идеократом, учителем и столпником, который вне искусства превратился бы в создателя секты. Павел Филонов быстро вошёл в столичную среду нового русского искусства, особенно в круг его тогда самых радикальных борцов — Хлебникова и Маяковского.
Экспозиция организована при поддержке Автономной некоммерческой организации по реализации проектов в сфере культуры и искусства «Территория культуры». Варварка, влад.
Художник мирового расцвета» пройдет в парке «Зарядье» Сайт мэра и правительства Москвы Читать 360 в В павильоне «Медиацентр» парка «Зарядье» 16 декабря откроют выставку «Павел Филонов. Художник мирового расцвета», которая посвящена 140-летию живописца. Посетить мероприятие можно будет до 17 марта.
140 лет со дня рождения художника Павла Филонова
В «Зарядье» открылась выставка Павла Филонова, приуроченная к 140-летию мастера. Как пояснили корреспонденту Псковской Ленты Новостей в учреждении, эта виртуальная экспозиция подготовлена в рамках большого интернет-проекта «Художник и музей». Одним из этого миллиона был художник Павел Филонов, умерший в своей каморке от голода и холода в декабре 1941 года. Нынешний, довольно странный статус Филонова обыграл в своей инсталляции «Монумент утопии», помещенной постскриптумом к выставке, в последнем зале, художник-концептуалист Вадим Захаров. Павел Филонов сложился как-то сразу, без длинного академического пути. Сегодня в выставочном зале Медиацентра парка «Зарядье» открылась выставка «Павел Филонов. Художник мирового расцвета.