Для Вэй вусяня не в новинку просить лань чжаня обнять его и бесстыдно баловать. Флиртуя с Лань Ванцзи, Вэй Усянь постепенно осознает, что, обычно холодный и сдержанный, Лань Ванцзи таит к нему особые чувства.
Лань чжань и вэй ин фанфик
Лань Чжань чуть приподнялся, и Вэй Ин подумал, что он одумался, что пришел в себя, однако Ван Цзи стянул с лба ленту и, крепко сжав запястья У Сяня, завязал его руки несколькими плотными узлами. Сколько лет лань Чжань ждал Вэй ина? Вэй у Сянь и Лань Ван. Лань Ван Цзи выводила из себя развязность Вэй У Сяня, его изворотливость и вечные шалости.
Темный Лань Чжань (фанфик) (Новелла) - 21 Глава
Это можно было назвать примирением. Ах, да, Вэй Усянь, готовься, уроки начинаются в 7 утра.
Ему понравилось учить малышей, малышам понравилось учиться у него, дядя Женя, послушав импровизированный урок, неохотно признал, что ВУС очень компетентен, как педагог, и "плохому" детей не учит... Лань Циженю пришлось серьезно поговорить с ВИ и племянником. Это можно было назвать примирением.
Техника смертельных струн Техника была изначально создана для убийства отступников, однако Лань Ванцзи использовал эту технику, чтобы убить Черепаху Губительницу вместе с Вэй Усянем.
Техника упокоения Лань Ванцзи сыграл эту песню, чтобы подавить тёмную энергию Демонической левой руки и остальных частей тела лютого мертвеца. Техника подавления Поскольку звуки семиструнного гуциня были самыми мощными, Лань Ванцзи был знаком с данной мелодией, которая подавляла тёмную энергию. Заклинание безмолвия: как член ордена Гусу Лань, Лань Ванцзи мог использовать это заклинание, чтобы заставить замолчать окружающих на тридцать минут. Старший брат Лань Ванцзи, Сичень на три года старше Чжаня. Лань Сичэнь высокий и стройный мужчина. Он похож на своего младшего брата.
Однако между ними есть некоторые различия: глаза Лань Сичэня были мягче и темнее, чем у Лань, а также на лице Лань Сичэня всегда была улыбка, в то время как Лань Ванцзи оставался невозмутимым. Он одет в светлую одежду своего клана, а на лбу у него лента с вышитыми облаками. Его характер теплый и мягкий.
Его голова расположилась на груди Лань Чжаня, прямо на том месте, где находилось сердце, которое билось гулко, ритмично и быстро. Вэй Ин, затаив дыхание, с упоением слушал песнь сердца любимого, улавливая каждую её строчку и невольно вспоминая фразу «Слушай сердце». Он прильнул к Лань Чжаню всем телом, крепко обнял в ответ и прикрыл глаза. После свадьбы в первую брачную ночь у Вэй Ина началась течка. В прошлой жизни он был статным и привлекательным альфой, но переродившись в тело Мо Сюаньюя, приобрел судьбу омеги.
Лань Чжаня это нисколько не смутило, ведь ему было неважно, какое тело у любимого; несмотря на это, он всегда ощущал приятный запах, исходящий от Вэй Ина и, кажется, был пленен его ароматом, но никогда не поднимал эту тему. А когда «неизбежное» все же произошло, и ему, и Вэй Ину сорвало голову от желания. Они предавались любовным утехам всю ночь напролет, целуя, кусая, выстанывая имена друг друга и сгорая в ярком пожаре страсти. Лань Чжань знал, что вероятность беременности Вэй Ина высока, но… Теперь Лань Чжаню все стало понятно: он понял, почему Вэй Ин спрашивал его о широких одеждах, почему рисовал их семью, не пил алкоголь и задавал брату вопросы, касающиеся самого Лань Чжаня. Вэй Ин все это время думал об их семье, в которой скоро будет пополнение. Эта мысль принесла Лань Чжаню какое-то облегчение, ведь он столько передумал, теряясь в догадках и беспокоясь о Вэй Ине! Внезапно Лань Чжань опустился перед Вэй Ином на колени, обнял за бедра и уткнулся лицом в тёплый живот. Его плечи дрогнули, послышались тихие всхлипы, сопровождаемые тяжёлым дыханием.
Лань Чжань вмиг растерял все самообладание, счастье расслабило его, и он больше не мог сопротивляться силе чувств, нахлынувших на него. Вэй Ин беременный… Вэй Ин носит под сердцем их ребёнка! От одной этой мысли теплело в груди и на лице появилась глупая улыбка. Лань Чжань всегда хотел ребёнка от Вэй Ина, хотел видеть маленького человечка, так похожего на возлюбленного, который бы бегал, смеялся, рос и дарил родителям радость. Лань Чжань на протяжении многих лет считал свою мечту несбыточной, будучи уверенным, что она может осуществиться лишь в его снах. Но сейчас судьба была так благосклонна и позволила свершиться самому заветному желанию Лань Чжаня.
Вэй Усянь и Лань Чжань
| Фанфики вэй | AU, в котором у Лань Чжаня появляется возможность вернуться в прошлое и изменить историю, чтобы спасти Вэй Ина. |
| Вэй усянь и лань чжань свадьба - 60 фото | Все комиксы,которые будут выкладываться здесь,взяты из интернета. |
| Лань Чжань — Магистр дьявольского культа | Лань Чжань чуть приподнялся, и Вэй Ин подумал, что он одумался, что пришел в себя, однако Ван Цзи стянул с лба ленту и, крепко сжав запястья У Сяня, завязал его руки несколькими плотными узлами. |
| Фанфик магистр дьявольского культа будущее - 75 фото | Лань Чжань Вэй Усянь и Цзян Чэн. Магистр дьявольского культа Вэй у Сянь и Лань Чжань. |
Магистр дьявольского культа аниме манга фанфики и дорама
- Фанфик темный путь
- Report Page
- Лань чжань и вей у сянь
- Вэй усянь и лань чжань свадьба - 60 фото
- На сколько хорошо ты знаешь новеллу "Магистр дьявольского культа"
Вэй усянь и лань чжань свадьба- 60 фото
| Фанфики лань чжань и вэй ин | Вей Усянь знал, что Лань Чжань скорбел о нём, как о возлюбленном, эти 13 лет. |
| Ланьчжань Истории - Wattpad | Магистр дьявольского культа Лань Чжань и Вэй ин. |
| Фанфики магистр дьявольского культа лань (88 фото) | Новости Контакты Рандом. |
| Вэй усянь и лань чжань свадьба - 60 фото | лань чжань — человек, который если и влюбляется, то раз и навсегда. он не рассчитывает на взаимность и предпочитает просто быть рядом, оберегая и выражая свою любовь через действия, а также бережно хранит все мелочи и воспоминания, связанные с вэй ином. |
| Магистр дьявольского культа (Новелла) Глава 95 - Грёзы. Часть шестая | — Вэй Ин не успел опомниться, когда Лань Чжань перевернул его на живот и крепко прижал к себе, настолько, что между ними не осталось свободного пространства. |
Фанфики лань
Моей семье? Но они зазнались и начали убивать других... В конце концов они все таки низвергли солнце. С тех пор тот день начал носить название "Анегеляция Солнца". Вы знаете как умерли эти люди? Те лишь переглянулись и покачали головой - Один из них убил всех... Оставив в живых только одного маленького ребенка... Как это касается Сычжуя? Почему он оставил меня в живых? Он успел встать между тобой и Вэнь Нином, который уже замахнулся на тебя мечем.
Он сказал: ,,Помени мое слово, я вернусь за ним. Но если ты не хочешь чтобы он умер в нашей битве, то лучше советую тебе оставить его на произвол судьбы. Только так он получит силу глаза, что будут сильнее моих" - руки Вэй Ина сами собой сжались в плотный кулак. Сычжуй лишь выдохнул и не читаемым взглядом уставился в землю. Но мы сказали не только из-за этого. Скоро начнется экзамен на чунин, а это значит, что вы должны быть на стороже. Возможно он попытается как нибудь вам навредить. Я с верховным Каге уже обезопасил всю деревню, но возможность того, что Вэнь Нин что нибудь учудит довольно высока.
О, Боги, какой же Лань Чжань горячий и страстный в постели! Кто бы знал, какой у него темперамент!
У Сянь совершенно не понимал, как его супруг может сдерживать все свои душевные порывы! Как он вообще столько лет скрывал свои чувства? Как держал пред всеми холодное и каменное лицо, хотя испытывал целый ураган эмоций и чувств под этой своей скорлупой? Хорошо, что Вэй Ин научился читать мужа, как открытую книгу. И сейчас У Сянь отчетливо чувствовал только одно: его муж возбуждается. Где-то справа что-то зашелестело, поэтому Ван Цзи вынужден был отстраниться, чтобы узнать, в чем дело. У Сянь с трудом стоял на дрожащих ногах в объятиях мужа, окруженный его будто бы концентрированным ароматом и долгожданным теплом. У Сянь неловко поклонился главе, Си Чень последовал его примеру. Ну неужели без Ван Цзи там ничего не решат?! У Сянь поджал губы, после чего принял поцелуй в губы и отпустил супруга.
Уткнувшись лицом в подушку, он вновь и вновь вводил и убирал пальцы, вслушиваясь в несколько пошлый звук, создающийся из-за переизбытка смазки внутри и постоянно сжимающегося отверстия. Вэй Ин влил в себя половину бутылочки интимного масла, поэтому чувствовал себя очень влажным, а из-за пальцев — раскрытым.
В конце концов убивает не меч, а ее хозяин.
Он прекрасен, отлично подобрали актера И в образе Старейшины И Лин Дзян Чэн идеально подошел Их сестрой очень жалко не повезло им на своем жизненном пути повстречать А-Сяна. Со стороны кажущимся хладнокровным и бесстрастным Лань Чжань. А самое главное такие глупые смерти Прекрасная вышла пара жаль Цзинь Лина некому восполнить пробелы в воспитании, впрочем скоро организуется новая семья Фея порадовала такая же толстая как наша Аки А скоро нас ждут новые серии дорамы и 2 сезон дунхуа уже начал выходить Спасибо за это чудо я так счастлива.
От такой несправедливости Не Хуай Сан, подрагивая всем телом, отчаянно вцепился в веер и едва удерживался от того, чтобы разразиться слезами. Когда же Лань Ван Цзи, наконец, лаконично объяснил, в чем дело, он тут же поклялся перед Землей и Небесами: «Не может быть! Этого просто не может быть! Все трупы, захороненные в крепости, целые, и все их конечности на месте.
Там нет ни одного безрукого мужчины. Если же вы сомневаетесь в моих словах, то я готов самолично снести эту стену и доказать свою порядочность. Но после вы должны будете вернуть все на место, без малейшего промедления. В конце концов, это все-таки родовой некрополь моего клана…» Присутствующие адепты Ордена Цин Хэ Не присоединились к ним.
Теперь разрушением стены занимались уже несколько человек, и Вэй У Сянь отошел в сторону, ожидая окончания работы. Спустя полчаса кирпичная кладка той части форта, в которой погребли Цзинь Лина, была почти полностью разобрана. Некоторые из адептов надели на лицо тканевые повязки, другие же приняли по красной пилюле, чтобы их дыхание и энергия живых не вызвали преображение трупов. Постепенно из черного илистого грунта на поверхность начали проступать то мертвенно-серая рука, то опухшая нога с просвечивающейся сеточкой вен, то спутанные и запачканные землей волосы.
Трупы мужчин, всех до единого, наспех очистили и стройными рядами уложили на землю. Мертвецы оказались на любой вкус и цвет: нашлись среди них и совершенные скелеты, и полусгнившие останки, и почти нетронутые тлением тела. Однако все их конечности были на месте, ни одного трупа без левой руки обнаружить не удалось. Не Хуай Сан осторожно заметил: «Снести одну стену ведь достаточно, правда?
Нам же не придется рушить всю крепость? Право же, не стоит…» Одной стены действительно хватило. Проклятая метка на теле Цзинь Лина была насыщенного темного цвета, а значит, тварь, ее оставившая, находилась очень близко к нему, не далее, чем на расстоянии, равном протяженности стены. Но существовала опасность, что чрезмерное сближение руки с остальными частями тела может вызвать еще большее ее возмущение и привести к плачевным последствиям.
К тому же, это место насквозь пропиталось темной энергией, оттого вероятность печального исхода многократно возрастала. Именно по этой причине мужчины предусмотрительно пришли сюда днем. Вэй У Сянь досадливо покачивал головой и размышлял про себя: «Неужели рука на самом деле принадлежит женщине, а не мужчине? Нет, невозможно… Уж отличить женскую кисть от мужской я способен с первого взгляда… Но не мог же наш дражайший друг был трехруким?!
Подобное напоминание заставило его вспомнить, почему они здесь: Вэй У Сянь совсем упустил тот факт, что проклятая метка поразила только ноги Цзинь Лина, и ничего более. Он тут же выкрикнул: «Снимайте штаны! Снимайте с них штаны! В конце концов, мы все здесь мужчины.
Помогите мне стащить с трупов штаны. Только с мужчин! Женщины нам не нужны». С этими словами он потянулся к поясу ближайшего мертвеца.
Несчастный Не Хуай Сан сам себе не завидовал. Даже в своих самых страшных кошмарах он и представить не мог, что сначала ему придется раскрыть вековую тайну своего клана, а на следующий день - раздевать трупы прямо перед родовой крепостью-некрополем. Более того, надругательству подвергались трупы мужчин. Заливаясь горючими слезами, он подумал, что наверняка после его смерти каждый предок Ордена Цин Хэ Не влепит ему такую пощечину, что и в своей следующей жизни он переродится калекой.
Не Хуай Сан только открыл рот, намереваясь вознести ему хвалы за то, что он воистину достоин титула Хань Гуан Цзюня, как услышал его слова: «Я сам». Вэй У Сянь сказал: «Ты? Ты и вправду способен на подобное? Тем не менее, он повторил: «Стой на месте.
Я сам». Из всего того, что Не Хуай Сану пришлось пережить за сегодня, это показалось ему самым ужасным. Конечно же, Лань Ван Цзи не стал руками стаскивать с трупов штаны. Вместо этого он воспользовался Би Чэнем и аккуратно рассекал одежду на мертвецах, обнажая их кожу, при этом оставляя без внимания некоторые тела, поскольку их костюмы уже довольно обветшали.
Через некоторое время он сказал: «Нашел». Все немедленно посмотрели в его сторону. Подле белоснежных сапог Лань Ван Цзи лежал труп мужчины, чьи бедра опоясывали расплывчатые линии, по одной на каждой ноге. При ближайшем рассмотрении это оказались стежки, туго наложенные нитками телесного цвета.
Между оттенками кожи ниже и выше швов наблюдалась небольшая разница: очевидно, ноги и верхняя часть туловища принадлежали разным людям. Эту пару ног пришили к другому человеку! Не Хуай Сан выпучил глаза от изумления и окончательно лишился дара речи. Вэй У Сянь спросил: «Кто выбирает трупы, которые хоронят в вашей крепости-некрополе?
Однако мой брат скончался скоропостижно и не успел скопить для себя достаточно трупов, поэтому основную их часть доставлял я… Я абсолютно уверен, что среди моих находок не было ни одного с недостающими частями тела. А больше я ничего не знаю…» Попытаться вытащить из него еще хоть какую-то информацию, например, личность того, кто же все-таки мог бы прокрасться внутрь и спрятать там тело, было сродни ловле рыбы в мутной воде. Среди же тех, кто обеспечивал Орден Цин Хэ Не трупами, нашлись бы тысячи и тысячи подозреваемых. Похоже, что разгадать эту тайну удастся только после того, как они найдут все части тела покойника и соберут его душу и тело воедино.
Вэй У Сянь, с большим трудом, но все же справился с отделением ног от туловища и поместил их в новый мешочек Цянькунь, сказав Лань Ван Цзи: «Выходит, нашего дражайшего друга четвертовали, более того, части его тела разбросали по всем городам и весям, кусок там, кусок сям. Должно быть, убийца до безумия ненавидел его. Что ж, нам остается только надеяться, что он не покромсал его в пыль». На прощание Не Хуай Сан сказал им: «До встречи!
Мужчины же покинули хребет Синлу и вернулись на постоялый двор. Прибыв в безопасное место, они вынули из мешочков все три конечности и тщательно осмотрели. И в самом деле, обнаруженная сегодня пара ног имела такой же цвет кожи, что и отсеченная рука. К тому же, стоило положить части тела рядом, как они тут же яро реагировали и начинали беспрерывно дрожать, пульсировать и дребезжать, словно жаждая воссоединиться.
Но все их попытки не могли увенчаться успехом, поскольку между ними отсутствовал еще один кусок. Тем не менее, все три конечности определенно принадлежали одному человеку. Пока о загадочном трупе они знали лишь то, что при жизни он был высоким, мускулистым мужчиной крепкого телосложения, с длинными конечностями и высоким уровнем духовных сил. К счастью, вскоре призрачная рука указала новое направление, в котором им следует двигаться, — юго-запад.
Глава 28. Часть первая Войдя в город, шедшие бок о бок мужчины смешались с оживленно снующей толпой. Лань Ван Цзи неожиданно спросил: «Что с проклятой меткой? Сейчас пятно немного уменьшилось, но все же до полного исчезновения еще далеко.
Скорее всего, совсем избавиться от метки удастся только, когда мы отыщем весь труп или хотя бы голову. Но на самом деле, она ничем мне не мешает». Их «дражайший друг» был не кто иной, как мужчина, которого порубили на куски. До тех пор, пока они не выяснили, кто он такой, Вэй У Сянь предложил называть его «дражайший друг».
Лань Ван Цзи ничего не сказал в ответ, хотя, с другой стороны, и не возражал, а молчание, как известно, - знак согласия. Но, конечно же, сам Лань Ван Цзи ни за то бы не стал использовать эту фразу. Лань Ван Цзи спросил: «Немного» — это на сколько? Ну как тебе сказать?..
Хочешь, я разденусь и покажу? Он бесстрастно ответил: «Разденешься, когда мы придем на постоялый двор». Вэй У Сянь захохотал во весь голос, крутанулся на месте и пошел спиной вперед. Раньше он всеми правдами и неправдами стремился поскорее сбежать, поэтому держал себя нарочито развязно, изо всех сил старался вызвать у людей отвращение, прикидывался безумным и намеренно попадал в позорные ситуации.
Сейчас же истинное имя Вэй У Сяня, наконец, раскрылось, и будь на его месте кто-то другой, он наверняка бы сквозь землю провалился, вспоминая все то, что натворил. Однако Вэй У Сянь никогда не отличался чрезмерной застенчивостью, и ему по-прежнему все было нипочем. В итоге Вэй У Сянь притворился, что ничего не помнит, Лань Ван Цзи, само собой, тоже воздерживался поднимать эту тему, и оба мужчины вели себя как ни в чем не бывало. Сегодня Вэй У Сянь впервые с тех пор, как его разоблачили, пошутил подобным образом.
Отсмеявшись, он тотчас же принял серьезный вид: «Хань Гуан Цзюнь, а как ты думаешь, те, кто подбросил призрачную руку в деревню Мо, тем самым натравив ее на учеников твоего Ордена, и те, кто пришил пару ног, принадлежащих нашему дражайшему другу, к другому трупу, а после захоронил в стене, — это одни и те же люди? К тому же, обращение по титулу сразу же придавало беседе преувеличенно-степенный тон и от того звучало крайне забавно.
вэй усянь и лань чжань яой
он умный, всегда улыбается, добрый, даже жертвенный, но любит хулиганить, сначала говорит, потом думает, он не легкомысленный, но ветряный. Решив, что Лань Ван Цзи собирается уйти, Вэй У Сянь поспешил остановить его: «Лань Чжань, Лань Чжань! Пока Лань Чжань прижимал его к полу и грубо овладевал им, это отняло у Вэй Ина почти все силы, и теперь его бёдра и колени била сильнейшая дрожь. В мире совершенствующихся именем Вэй Усяня, Старейшины Илина, пугают детей. Яркий, талантливый, прекрасный юноша из клана Юньмэн Цзян пошёл по презираемому в.
Фанфики с участием: "Лань Чжань"
Вэй Усянь переродился в теле помешанного, от которого отказался родной клан. Позже его против воли забрал к себе Лань Ванцзи — его давний знакомый. Так началась захватывающая история, полная сражений с монстрами, решения загадок и обучения подрастающего поколения.
Вэй Усянь потер уставшие глаза. Комната не перестала расплываться, а тут еще и осветилась вдруг золотистым светом.
Ну все, подумал Вэй Усянь, доигрался, в голове что-то нарушилось. Свет сложился в Тихий круг на полу. Понятно, подумал Вэй Усянь. Чтобы не слышать меня.
Вот и хорошо! Не надо ничего говорить. И я не услышу цзэу-цзюня, Тихий круг не проницаем для звуков ни наружу, ни вовнутрь. Наверняка Лань Чжань тоже умеет его делать.
Чтобы все молчали. Вэй Усянь встал, обошел Лань Сиченя сбоку. Сунул голову в пределы мерцающих линий. Сказал: — Я пойду возьму еще еды и питья.
Присоединяйтесь, когда захотите. Лань Сичень повернул к нему голову резко, так что концы ленты захлестнулись за плечо. Или я выйду… Вэй Усянь махнул ему, убрался из круга и отошел. Лань Сичень отвернулся.
Упер кулак здоровой руки в колено. Вэй Усянь ушагал ему за спину, крикнул на пробу: — Цзэу-цзюнь! Лань Сичень как сидел, так и оставался. Вэй Усянь сделал бумажного шпиона и спустил его на пол: уединение уединением, а если он хлопнется, потому что открылась рана, или потому, что я что-то сделал неаккуратно с «Сопереживанием»?
Гений гением, а первый раз… не все у меня получается с первого раза, подумал он. И еще подумал, прикрыв за собою дверь: надо было отказаться. Не могу и не умею. Передернул плечами.
Еще и сам насмотрелся, вот уж без чего бы нормально жил — так это без подобных картинок. Раньше это были картинки чужого зла, чужой вины, которая оправдывала меня. Я даже чувствовал облегчение. Теперь это зло какое-то свое, и мне от него ничуть не веселее.
Одним глазом поглядывая через шпиона на комнату и на спину Лань Сиченя, спустился вниз. Поскребся в комнату к хозяевам: чего-нибудь бы выпить и закусить. Нет, господин не будет, я буду. Закусить горячего.
И чай. Чай вот как раз на двоих. Но чай попозже. Пристроился в углу, за столом для тех, кто не хочет ночевать, а только перекусить в долгой дороге.
Оттащил скамеечку к стене, привалился спиной, сложил руки на груди. Хозяйка принесла выпивку. Вэй Усянь снова зевнул и подтянул к себе кувшин. Забрал его на колено.
Белая в мертвенном свете круга спина согнулась вдруг. Вэй Усянь дернул пальцами: иди, иди, посмотри, что там. Шпион тихонько зашуршал по полу, обошел комнату, прижимаясь к стене. Лань Сичень уперся лбом в пол, словно в поклоне мудрейшему учителю, и раскрывал безмолвный рот.
Жилы на шее вздулись, пальцы скребли пол, а потом вцепились в него, и Лань Сичень приподнялся, подышал, и снова подался вперед, будто боялся, что стошнит на сапоги, и снова распахнул рот, и воздух словно дрогнул от крика. Только было тихо. Не надо бы мне этого видеть, подумал Вэй Усянь. Сказал шпиону оставаться на месте, развязал горлышко кувшина.
Лань Сичень обхватил себя за живот и весь сотрясался, и снова сгибался весь, падал грудью на колени, а потом распрямлялся, и запрокидывал голову, и волосы успели растрепаться, липли к лицу, а он их не убирал. Брал на груди ханьфу и тянул, словно хотел вырвать кусок. Раз и два стукнул кулаком в колено. Царапал ханьфу на бедрах.
Не знал, куда деть руки, и они цеплялись за пол, одежду и лицо, а иногда он подбирал их к груди и раскачивался, весь напрягался и что-то говорил. Сунуться в круг — заметит. И так-то не заметил только потому, что уже нет сил. Вэй Усянь сказал шпиону обойти с другой стороны.
Со спины, тихонько. Под скамеечку и под стол, к ширме. Лань Сичень сгреб ханьфу со стороны раненого плеча. Под плацами расцветилось красным и стало быстро расползаться.
Лань Сичень дернул, должно быть, вместе с бинтами, рука проволоклась по полу. Он снова согнулся. Плечи вздрагивали, перепутанные с лентами волосы ссыпались на сторону. Не надо бы мне этого видеть, думал Вэй Усянь.
Хозяйка принесла жидкого, оставшегося с ужина, но зато горячего супу. Вэй Усянь повернулся к столу и принялся за дело. Хозяйка спросила, желает ли господин чего-нибудь еще, и ушла обратно спать. В свете двух свечей едва было видно, куда опускать ложку.
Вокруг стояла тихая ночь. Из чего мы состоим, думал Вэй Усянь, покачивая кувшин на столе, если нас становится совсем не узнать, когда бедность, горе или безумие обдирают с нас приличия, манеры, достоинство. Оставляют незнакомого никому, до самого голого нутра обглоданного человека. Раздетого от одежд положения и даже нрава, обнаженного до животной некрасивой правды.
Вэй Усянь растягивал вино. Потом заслал шпиона в самый угол, за сундук, и оставил там, где не видно и не слышно. Вывел в комнату, когда вино накрепко кончилось, зад устал от сидения, а шея — от дремы на сложенных на столе руках. Лань Сичень лежал виском на краю кровати.
Ханьфу сползло с бинтов и вылезло из-за пояса. Из-под подола показывались штаны. Руки лежали как попало, словно не принадлежали этому телу. Волосы так и пристали к мокрому лицу.
И все колени были мокрые. Дышал он через раз и припухшим ртом. Одна из свечей догорела. Вэй Усянь взял вторую, поднялся по лестнице.
Сказал: — Цзэу-цзюнь, я пойду прогуляюсь, такая живописная ночь, знаете, прямо тянет после чашечки… на самом деле, проветрюсь, не хочу ничего тут измарать. Я скоро. Не переживайте, куда я пропал. Положил руку на створку, понаблюдал через шпиона, как Лань Сичень поднимает голову, и прикрывает плечо ханьфу, и как подбирает ноги, и медленно встает, и отлепляет, наконец, от лица прядки.
Промакивается рукавом. Тщательно оправляет пояс. Идет к умывальному тазу. Шпион скользнул в щель под дверью, Вэй Усянь поймал его на ладонь и шепнул: пойдем пока походим.
Я полагаю, никто не думает о себе даже как о дурном человеке, — сказал Лань Сичень, — и о человеке, который совершил непростительное. Мы всегда находим силы простить себя. Даже не так, — продолжал он рассеянно, глядя мимо Вэй Усяня на стену. Лучше уважаемый Лань Цижень будет меня стыдить, чем вы!
От него я и не ожидаю ничего веселого, а с вами есть шанс, но вы его выбрасываете, как щепку в костер. Да если хотите знать, если начинать себя винить во всем подряд, то не хватит сил жить, и кому это сделает лучше? Вы возразите сейчас, что это тогда несправедливо, а я на это скажу, что делать по справедливости — и темнота тебя возьмет. А я бывал в темноте.
И мне тоже не понравилось. Это не делает нас лучшими людьми. А наш долг перед другими — быть лучшими людьми, верно? Я нашел путем наблюдений и самонаблюдений, что у человека, даже у того, кто считает себя совестливым, довольно ограниченная способность понимать зло, которое он сотворил, и о нем сожалеть.
Если мы будем совершенно честны с собою, то нам не жаль жертв наших ошибок, если мы не знали их хорошо, и если вместе с ними мы не теряем что-то важного. Другое дело, когда мы навредили близкими людям. Наше неподобающее к ним поведение ведет к тому, что они прекратят с нами общаться, и мы потеряем их, и это — болезненно. Болезненно — это, а не сам по себе дурной поступок или честная трагическая ошибка.
Наши боли о том, что мы теряем — их мудрость, их улыбки, их присутствие. Именно об этом мы будем горевать, а не о том, что наше дурное обращение с ними делает нас дурными людьми. Всякий знает про себя, что он — не дурной человек. Никто так про себя не думает.
Пустые слова. Называют себя — да, чтобы обозначить раскаяние и попросить прощения, чтобы заработать любовь назад. Эдакое ложное самоуничижение. По-настоящему нас тяготит не моральный статус, а то, что мы отвергнуты обществом за свои проступки, и так становится намного сложнее жить.
Или каких-то вещей и людей теперь не станет в нашей жизни из-за того, что мы натворили. Ничто нас не трогает, кроме того, что касается нас непосредственно. Поэтому наше понятие о совершенном поведении изгибается ровно настолько, насколько позволяет нам выйти из наших дел без личных потерь. То есть, вы хорошо говорите, но еще не доказано, что вы правы.
Не надо! Хватит и этого, не надо ничего больше! Вэй Усянь отклонился, и камень пролетел мимо. Второй он уже видел, и поймал, чтобы он не ударил по Яблочку.
Маски он давно уже не носил, а маска бы пригодилась. Хотя они с Лань Чжанем очистили его имя, и всем теперь известно, что Старейшина Илина старался как мог, и не совершил ничего… то есть, совершил далеко не все, что ему приписывают. Даже в большинстве злодейств он невиновен. Женщина со спутанными седыми волосами наклонилась и зашарила по земле, переваливаясь, дошла до камня, подняла и бросила.
Камень упал, не долетев. Люди расступались и глядели. Вэй Усянь дернул Яблочко. Лучше уйти, она и успокоится.
Ведь путешествую спокойно уже, так нет, найдется кто-нибудь памятливый! Она мамаша какого-нибудь неудачника, который мне попался, а я не хотел, и что, мне всем это объяснять теперь? Рожу ей нового сына? Или отращу ей новую ногу, если она сама там вляпалась?
Собралась толпа, и толпа уже пялилась. Усянь потянул повод, старательно отворачиваясь. Подумал: мне здесь еще хуже всех. Эта сумасшедшая на стороне правды, если так посмотреть, обиженные любят занимать сторону правды.
А я как бы злодей. Лань Сичень протянул ему руку. О, подумал Вэй Усянь. Сунул флейту за пояс и подал ладонь.
Лань Сичень взял его крепко и развернул, и они пошли совсем не туда, куда надо было идти. На них смотрели. Женщина уже не кричала, но говорила: убийца! Трясла рукой, словно больная.
В толпе шептались, тоже показывая на Вэй Усяня: если он тот самый, то не надо его злить, триста людей положил, и ее сыновей двоих, старшего-то убили Вэни, а этих — он, а может, и не правда, может, кто знает, что там произошло, но темные искусства, нашлет на нас проклятье… В глаза старались не смотреть, прикрывались кто чем, отворачивались, когда Вэй Усянь на них зыркал. Вырывал и выкручивал руку, но из хватки музыканта не вдруг и вырвешься. Наконец, Лань Сичень разжал пальцы. Подведя Вэй Усяня к самой сумасшедшей женщине в грязном фартуке и разных на вид башмаках.
И что вы хотите, подумал Вэй Усянь сердито. Что я сделаю теперь? Кому станет лучше? На плечо легла Лебин, и вдруг Лебин стала тяжела, словно стальная, а потом чугунная, а потом словно целая гора, и ударило вдруг под колени, и Вэй Усяня перекосило, согнуло, грохнуло на колени и растерло по земле.
Он распластался у разных башмаков. Улица замолчала. Женщина что-то бормотала. Усянь поднял голову.
Она махала рукой у лица. Из прозрачных глаз катились слезы. Цзэу-цзюню нравится мучить себя, и нравится мучить других. Если хотите.
Это для вас, дорогой деверь. Ничего не изменится, но вам понравится. Поглядел вверх. Женщина не смотрела на Вэй Усяня, а смотрела куда-то в толпу или поверх нее, а потом развернулась и пошла в проем между оградами, тряся едва чесаной головой.
Мне перечислить их или что, подумал Вэй Усянь. Но цзэу-цзюнь сказал, что лучше не спорить и слушать больше, чем говорить, что, конечно, никогда не помогает быть понятым, зато нравится тем, кто считает себя умнее. Ладно, стерплю, подумал он, вытягивая ноги поперек лестницы. Заклинатель прежде всего познает природу и ее законы, и общество и его законы, и познает себя, и воспитывает добродетели в себе, и затем через свое искусство привносит их в мир для достижения гармонии.
Темные же искусства, — он посмотрел вниз, на растянувшегося на ступенях Вэй Усяня, — позволяют позаимствовать силу, обойдя самовоспитание коротким путем.
Вэй Ина прямо-таки всего влекло к нему, к этому беспристрастному ледышке. Его аромат, его внешность, его голос, его взгляд… Абсолютно все заставляло У Сяня млеть пред ним. Вся его омежья сущность кричала: этот мужчина — твой, и больше ничей! Однако… Почему Лань Чжань не чувствовал ничего подобного? Почему никак не действовал, а просто изредка кидал непонятные взгляды? Что у него вообще творилось на душе, о чем он думал? Вэй Ин искренне ненавидел это, но знал, что эту загадку ему еще предстоит решить! Может быть, когда-нибудь он научится понимать его. Все же их судьбы связаны!
Большая удача найти так рано свою пару, и обычно это всегда было счастливым событием для обоих, только вот Ван Цзи не выглядел особо довольным, находясь подле У Сяня. Альфа отвлекся от чтения трактата «О красоте», поднимая взгляд на У Сяня. Омега, резко ворвавшийся в его жизнь, оказался тем человеком, о котором Ван Цзи очень часто думал. Его всегда интересовал вопрос истинности, поэтому все книги в библиотеке, касающиеся этой темы, были давным-давно прочитаны. Там всегда описывалось, что альфа и омега сразу чувствовали влечение при первой встрече и при всех последующих в более интенсивном виде. Тогда он не понимал, что подразумевалось в книгах под словом «влечение», но увидев Вэй Ина, ощутив его вишневый аромат, застрявший в голове, он все осознал. Даже когда Вэй Ина не было рядом, он чувствовал этот запах на себе и по-настоящему сходил с ума. Сколько раз ему приходилось ходить к холодному источнику, сколько раз он уходил тренироваться до потери сил… А Вэй Ин совершенно не унимался! Он что ли совсем ничего не осознавал? Нет, безусловно понятно, что в голове у него гуляет ветер, но не настолько же!
Так прижиматься к нему, таскать всякие непристойные книжки, обращаться к нему «гэгэ»… Да вечности не хватит, чтобы перечислить все сумасшедшие поступки этого непоседы! Таких омег он никогда не встречал. Да он в принципе таких ярких, веселых, открытых и безбашенных людей не встречал. Вэй Ин будто не от мира сего: делал, что вздумается, нарушал правила, пил алкоголь как не в себя, доводил учителя Ци Женя до белого каления, и при этом заводил друзей, хорошо учился и демонстрировал отличные заклинательские способности. Омега сел совсем рядышком, облокачиваясь головой о его плечо. Мне нужно отдохнуть.
Во время трансплантации Вэй Усянь перенес всю операцию находясь в сознании и без обезболивающих в течение двух ночей и одного дня. Умный и изобретательный, Вэй Усянь открыто спросил Лань Цижэня, есть ли способ использовать тёмную энергию вместо ее подавления. Как только он оказался брошенным в Мёртвом Нагорье без своего золотого ядра, он впитал в себя огромное количество тёмной энергии, и в течение трех месяцев был способен уничтожить весь надзороный лагерь. Вэй Усянь, который не помнил признания Лань Ванцзи и не понимал, что Лань Чжань любит его в ответ, немедленно пожалел о своих прошлых действиях и признался ему в любви. После поражения от Цзинь Гуанъяо эти двое сбежали вместе и поженились, желая провести остаток своей жизни вместе. Забывчивость Вэй Ина. Свадебное одеяние Вансяней. Первые появления Первый раз Вэй Усянь появился в новелле в прологе перед первой главой. В маньхуа - 1 том, 1 глава. В аниме 1 сезон, 1 серия. Как взаимодействуют эти два героя? Во время своей молодости Вэй Усянь и Лань Ванцзи держались нейтралитета.
Вэй ин и лань чжань свадьба в какой главе
А шрамы на спине из-за кнута, когда кланы ополчились против старейшины Илин, Лань Чжань начал защищать Вэй Ина, убивая старейшин, в итоге получил наказание кнутом, били столько раз, сколько старейших было убито им. Кристина МатвееваУченик 63 3 года назад А в какой главе брачная церемония? Если в манге, то всё возможно хотя там ещё до этого и не доходило. Там играла другая флейта, которая и приказала мертвецам убивать всех, вкючая клан Цзян и Шицзе Алёна Неткасова, речь идет про новеллу, а там сам Вэй Ин потерял контроль, в дораме вообще много глупых несостыковок.. И за каждого он получил по одному удару катя романоваУченик 116 3 года назад На счет шрамов Лань Чжаня он их получил от того когда Вэй Ин умер он напился любимым вином возлюбленного так как захотел почувствовать то что чувствовал его возлюбленный, вроде как после разгромил библиотеку в гусу...
Приходит весна, а значит всё по классике: то похищения, то убийства, а то и дворцовые интриги приходится раскрывать. И за всем этим нужно успевать и с личной жизнью разбираться. Фанфик по Магистру Дьявольского Культа. Старая история в новых обстоятельствах; современный мир, наполненный магией и различными существами. Будь то просто люди как Вэй Ин или же боги как Лань Чжань.
Юмористическая история с серьёзным сюжетом, удивительные параллели с новеллой Мосян, но в какой-то момент всё пошло немного не так. Эта история предлагает совершить вам путешествие в неизведанную, совершенно новую вселенную, где всё другое, но одновременно невероятно родное. Приятного чтения!
Вэй Ин вдохнул запах и задрожал, с трудом сдерживая стон. Все не так. Нет, он, конечно, хотел Лань Чжаня, но сейчас — не время и не место! К тому же, течка практически всегда заканчивается беременностью.
И не то чтобы он этого не желал, но они слишком молоды для подобной ответственности! Спутанные мысли проносились в его голове, заставляя Вэй Ина судорожно искать выход из ситуации. Ему нужно срочно сбежать, иначе случится непоправимое. У Сянь мягко отстранился от Лань Чжаня, ненароком обдав альфу своим сладковатым запахом цветущей вишни и ее ароматных ягод. Ван Цзи напрягся, крылья носа задрожали, а в голове что-то переменилось, словно по щелчку пальцев. Теперь его взгляд не был таким, как прежде. Ван Цзи снова втянул воздух, теряя контроль.
Его омега. У Сянь уже поднялся, идя к выходу из библиотеки. Ван Цзи нагнал его за два широких шага и дернул на себя, крепко сжимая в объятиях. Лань Чжань опустил голову, утыкаясь носом в шею истинного, как сумасшедший обнюхивая свое. Вэй Ин задрожал. Он не ожидал. И он не мог вырваться: альфа прилагал приличное количество сил, чтобы У Сянь не мог даже двинуться.
Лань Чжань, мы обязательно будем вместе, п-просто нельзя сейчас этого делать, это принесет только проблемы, д-да и… А-ах! Вэй Ин прогнул спину, когда Лань Чжань просунул руку под штаны, лаская член. В голове помутилось от поцелуев в шею, от горячего дыхания и просто потрясающего, неповторимого, самого лучшего аромата. Вэй Ин заскулил, когда Лань Чжань крепче прижал его к себе, и он ощутил задом нечто очень твердое и выпирающее. Возбуждение накатывало волнами, потому что все это с ним делал Лань Чжань. Его Лань Чжань. А-а, Лань Чжань, ты что… Больно!
Все же их судьбы связаны! Большая удача найти так рано свою пару, и обычно это всегда было счастливым событием для обоих, только вот Ван Цзи не выглядел особо довольным, находясь подле У Сяня. Альфа отвлекся от чтения трактата «О красоте», поднимая взгляд на У Сяня. Омега, резко ворвавшийся в его жизнь, оказался тем человеком, о котором Ван Цзи очень часто думал. Его всегда интересовал вопрос истинности, поэтому все книги в библиотеке, касающиеся этой темы, были давным-давно прочитаны. Там всегда описывалось, что альфа и омега сразу чувствовали влечение при первой встрече и при всех последующих в более интенсивном виде. Тогда он не понимал, что подразумевалось в книгах под словом «влечение», но увидев Вэй Ина, ощутив его вишневый аромат, застрявший в голове, он все осознал. Даже когда Вэй Ина не было рядом, он чувствовал этот запах на себе и по-настоящему сходил с ума.
Сколько раз ему приходилось ходить к холодному источнику, сколько раз он уходил тренироваться до потери сил… А Вэй Ин совершенно не унимался! Он что ли совсем ничего не осознавал? Нет, безусловно понятно, что в голове у него гуляет ветер, но не настолько же! Так прижиматься к нему, таскать всякие непристойные книжки, обращаться к нему «гэгэ»… Да вечности не хватит, чтобы перечислить все сумасшедшие поступки этого непоседы! Таких омег он никогда не встречал. Да он в принципе таких ярких, веселых, открытых и безбашенных людей не встречал. Вэй Ин будто не от мира сего: делал, что вздумается, нарушал правила, пил алкоголь как не в себя, доводил учителя Ци Женя до белого каления, и при этом заводил друзей, хорошо учился и демонстрировал отличные заклинательские способности. Омега сел совсем рядышком, облокачиваясь головой о его плечо.
Мне нужно отдохнуть. Лань Чжань поджал губы. Этот омега уже много раз его обманул, но даже сейчас он верил каждому его слову. Вэй Ин переписал от силы пять страниц, и уже пытался отлынивать от работы. Обычно же это происходило как минимум на двадцатой странице. Ван Цзи приподнял руку и аккуратно коснулся горячего лба костяшками пальцев. Вэй Ин с удовольствием смотрел, как янтарные глаза расширяются в удивлении и искреннем беспокойстве. Какие еще симптомы?
И жарко как-то… Он уткнулся лицом в плечо альфы, а Ван Цзи нежно приобнял У Сяня, отчего тот теперь прижимался к его груди.
Вэй Усянь и Лань Ванцзи - что это было?
| Магистр дьявольского культа (Новелла) Глава 95 - Грёзы. Часть шестая | — Вэй Ин не успел опомниться, когда Лань Чжань перевернул его на живот и крепко прижал к себе, настолько, что между ними не осталось свободного пространства. |
| Лань Ванцзи | Магистр Дьявольского культа вики | Fandom | Пирог Няньгао кто нибудь знает фанфики с такими мыслями Лань Чжаня, очень хочется почмтать. |
| Глава 63-64. | Как-то раз Вэй У Сянь среди хлама находит курильницу для благовоний. |
| Глава 27-29. | Пирог Няньгао кто нибудь знает фанфики с такими мыслями Лань Чжаня, очень хочется почмтать. |
Фанфики лань чжань вэй
— Лань Чжань, ну почему ты так долго! — недовольно пробурчал Вэй У Сянь, подбирая камень с земли и в отчаянии кидая его в ледяную воду. AU, в котором у Лань Чжаня появляется возможность вернуться в прошлое и изменить историю, чтобы спасти Вэй Ина. meme Лань Чжань и Вэй Ин/Стань причиной, по которой я вернусь домой. Готовы ли Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи к этому событию? Вэй у Сянь в одежде ГУ Су Лань. Магистр дьявольского культа Вэй у Сянь и Лань Чжань. Ещё Вэй У Сянь подглядывал за купанием Лань Ван Цзи в источнике и увидел шрамы от дисциплинарного кнута.