Последние новости про Борис Марцинкевич за сегодня на сайте Борис Марцинкевич. Читательский рейтинг: 5833.
Максим Марцинкевич (Тесак)
Видеохостинг откроется в новой вкладке Борис Леонидович Марцинкевич родился 16 марта 1966 года. Атомный прорыв России на зависть запада | Борис Марцинкевич и Павел Яковлев Что нам даст термоядерный синтез? Главный редактор аналитического портала "Геоэнергетика Инфо" Борис Марцинкевич в эфире "Разного времени" поделился своим прогнозом относительно возможных последствий случившегося. Последние новости про Борис Марцинкевич за сегодня на сайте Марцинкевич Борис Леонидович.
Марцинкевич рассказал про АЭС в Казахстане и экологичные угольные электростанции - видео
Федеральное информационное агентство. Сфера вещания ИА REGNUM охватывает все регионы России и сопредельные государства Европы, Средней Азии и Закавказья. Борис Леонидович мужик, здравый. самые актуальные и последние новости сегодня. Последние новости про Борис Марцинкевич за сегодня на сайте Борис Леонидович Марцинкевич. Последняя должность: Журналист, публицист, физик-теоретик, эксперт по энергетике.
Марцинкевич Борис Леонидович
читайте последние статьи автора: У Европы все плохо и еще хуже: кому нужна диверсия на "Северных потоках". Борис МАРЦИНКЕВИЧ, шеф-редактор аналитического интернет-журнала Марцинкевич Борис Леонидович родился в 1966 году в Красноярске. Новость безусловно хорошая, но хотелось бы побольше узнать в научно-популярном ключе, какова конечная цель и какие именно преимущества получат наша страна, наука и производство. Послушай БЛМ.:) Борис Леонидович Марцинкевич. Борис Марцинкевич. Борис Марцинкевич. Главный редактор, Аналитический онлайн-журнал «Геоэнергетика ИФО».
Борис Марцинкевич: Энергетика, которая изменила мир
Борис Марцинкевич — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Эксперт по энергетике Борис Марцинкевич в свойственной ему увлекательной манере рассказывает о том, что сегодня происходит с российской нефтедобычей и переработкой, как поляки обвели вокруг пальца немцев. Выборка по тегу: Борис Марцинкевич Сообщество «Геоэнергетика». Марцинкевич Борис Леонидович родился в 1966 году в Красноярске. Борис Марцинкевич: Назло Кремлю: Азербайджан готовится заменить Газпром в EC?, Медленная Смерть Европы. Видеохостинг откроется в новой вкладке Борис Леонидович Марцинкевич родился 16 марта 1966 года.
Марцинкевич Борис Леонидович
Новость безусловно хорошая, но хотелось бы побольше узнать в научно-популярном ключе, какова конечная цель и какие именно преимущества получат наша страна, наука и производство. Послушай БЛМ.:) Борис Леонидович Марцинкевич. Главные новости о персоне Борис Марцинкевич на Будьте в курсе последних новостей: Главный редактор аналитического журнала «Геоэнергетика Инфо» Борис Марцинкевич оценил безопасность нового и существующего газопровода из России в Турцию. Борис Марцинкевич, 27 февраля 2020. Оказывается, БЛМ (Борис Леонидович Марцинкевич) не только обладатель энциклопедических знаний по геоэнергетике, но и носитель стройной мировоззренческой теории о положении и роли России в мире Европейские ценности и Русская мечта.
Борис Марцинкевич: биография, фото, личная жизнь
Борис Марцинкевич Автор Родился в 1966 году в Красноярском крае. В 1991 году закончил физический факультет Тартуского университета. Область интересов: энергетика и её освоение, борьба человека за новые энергетические ресурсы и войны людей за право обладать запасами энергетических ресурсов, а так же влияние энергетики на экономику, политику, на нашу повседневную жизнь.
А точнее — теперь только МЫ производим. Но об этом ниже.
Принцип работы и производ. Которые пробивают все что угодно с немыслимой детализацией. А также нефти-газа-воды.. Датчик с крупинкой вещества помещают под землю и такое нейтронное цунами хлынет… даже пылинка не спрячется!
Такой датчик найдет даже самый крошечный дефект. Вишенка на торте. Это медицина. Крупица его, введенная в тело на кончике иглы — разрушит все больные ткани, а здоровые — не тронет.
Борис Марцинкевич Автор Родился в 1966 году в Красноярском крае. В 1991 году закончил физический факультет Тартуского университета. Область интересов: энергетика и её освоение, борьба человека за новые энергетические ресурсы и войны людей за право обладать запасами энергетических ресурсов, а так же влияние энергетики на экономику, политику, на нашу повседневную жизнь.
Судя по описанию, из Баку идет автоколонна из 45 силовых трансформаторов и 50 генераторов. Это оборудование предназначено для самых маленьких сетей мощностью в 10 кВ — внутри города. Соответственно, большие установки уже никто не везет. Если речь идет о линии электропередач в 300 кВ, то трансформаторы, которые стоят на таких подстанциях, весят по 100 тонн одна штука и размер имеют с двухэтажный дом. Такое оборудование сейчас никто не производит, а на Украине с советских времен никто ничего не модернизировал. У них был Запорожский трансформаторный завод [сейчас — ЧАО Запорожтрансформатор], но он обанкротился в прошлом году. Два раза по нему прилетали ракеты.
Поэтому вряд ли этот завод можно ввести в строй. Поэтому они [Украина] могут рассчитывать только на то, что придёт из Восточной Европы. Но оно там старенькое: живо — не живо, рабочее-нерабочее — непонятно. Они [Восточная Европа] переходили на стандарты ENTSO-e [европейская сеть системных операторов передачи электроэнергии] — соответственно, старое сырье им было не нужно. Хранили они его или сдали на металлолом — тоже неясно.
К национализации мы не готовы (Борис Марцинкевич)
Угольная и нефтяная промышленность у нас останутся. Есть такая организация — Международное энергетическое агентство, цель которой — борьба за экологическое будущее, энергоэффективность и так далее. Но если посмотреть на дату образования этой структуры 1974 год и список стран-участников, то станет ясно, что объединяет она государства-потребители — страны, на территории которых углеводороды закончились. Поэтому ко всем производящим странам они относятся скептически. То есть про декарбонизацию говорить по-прежнему модно, но, к примеру, Объединённые Арабские Эмираты в прошлом году построили себе угольную электростанцию мощностью 600 мегаватт. Это лишь первая очередь, а всего их будет четыре. Люди умеют считать деньги, ибо уголь, в отличие от нефти и газа, можно хранить где угодно.
А вот строить подземные хранилища газа возле каждого крупного потребителя — это как матушка-природа разрешит: где-то можно, а где-то нельзя. Взрывоопасный Йемен у Эмиратов, опять же, под боком. Вот именно! А крупнейший потребитель российского угля на Ближнем Востоке — государство Израиль, несмотря на все его передовые позиции в деле энергосбережения. Возвращаясь к Игорю Ивановичу Сечину, хочется напомнить о таком перевёрнутом в историческом восприятии явлении, как "потёмкинские деревни". Кто-то очень постарался придать ему отрицательный смысл.
Давайте же напомним названия некоторых из этих "деревень": Одесса, Николаев, Севастополь. Потёмкин проектировал эти города. Когда-нибудь оценят и дела Сечина. Конечно, у нас не идеальная жизнь и государство тоже не идеальное. Но страна развивается. В том числе через такие северные проекты, про которые, увы, не снимают блокбастеров.
Арктические стройки не показывают эстетствующие режиссёры. Тут я бы хотел заметить, что у нас за последние 25 лет исчезло такое явление, как отраслевая журналистика. Журналист сегодня, например, делает репортаж про запуск прокатного стана на "Норникеле", а через два дня летит в Иваново описывать новые ткацкие станки. Но он не может, не успевает понять ни того, ни другого. Он молод, энергичен, вот его и гоняют туда-сюда. А сами компании, например, наши крупные энергетические, привыкли, что журналисту достаточно дать пресс-релиз и показать, где шведский стол и кофемашина.
И он радостно делает текст с красивыми фото и перетасованными абзацами из пресс-релиза, с упором на внешние казусы. А ведь это не просто бочка, а огромное сооружение, уходящее "корнями" в вечную мерзлоту. С производственной линии газ в танкер не сольёшь, значит, для хранения нужна термоёмкость с температурой внутри неё минус 162 градуса. Так что красивая банка — это серьёзный инженерный подвиг. Вот об этом бы больше рассказывали в СМИ! Пока не вижу средств массовой информации, относящихся к проектам, связанным с Россией, с любовью и вниманием.
Нам катастрофически не хватает грамотных корреспондентов, готовых ехать в любую точку страны, чтобы, например, воспеть суровый Таймыр, где будут созданы сто тысяч рабочих мест. Для Таймыра, где плотность населения 0,03 человека на квадратный километр, это событие галактического масштаба — новая эпоха приходит! Я только за, чтобы это направление журналистики развивалось. В тот же Большой Камень приехал бы государственно мыслящий журналист, провёл бы расследование, поговорил с людьми, отделил правду от кривды. Но — мечты, мечты!.. Видимо, это неинтересно большим СМИ.
Надеемся, главы корпораций прислушаются к вашим словам и направят туда людей, способных делать грамотные репортажи. А в целом то, что вы сейчас рассказали про наши проекты, может помочь молодым людям, которые выбирают профессию. В России есть зоны развития, где молодёжи можно проявить свои таланты! Наша русская арктическая технологическая цивилизация со времён Ермака и Демидовых является базовой для всех нас, и мы сами являемся частью процессов, которые идут там, неведомых порой даже для нас самих. Оттуда мы получаем свет, тепло и прочие привычные блага. Россия по геоклиматическим характеристикам остаётся такой же, какой была и лет пятьсот назад, поэтому наша стратегия неизменна.
Но об этом надо людям напоминать! Хочется верить, что рано или поздно сами корпорации поймут, что они обязаны рассказывать о себе. Для огромных проектов нужны люди. Понятно, что их будут собирать со всей России, но там не нужны менеджеры, маркетологи и прочие офисные сидельцы, а нужны суровые гибщики металла, фрезеровщики, стропальщики, помбуры, водители, способные ездить по зимникам в минус 50 в полярную ночь. И ещё кое-что поближе: в Ленобласти для химического кластера три завода на одной площадке остро нужны будут 30 000 строителей. Хотелось бы, чтобы появились репортажи о том, какие дома и дороги там строятся, каковы будут рабочие места.
Для того, чтобы и профессионалы, и молодые люди приезжали на новые объекты, нашим корпорациям необходимо создавать СМИ, которые умеют рассказывать и показывать. Это же касается и оборонного сектора. О нём тоже, разумеется, с поправкой на все требования секретности, надо говорить! Это проблема государственного значения, а не корпоративного или личностного пиара. Это вопрос продолжения нашего державного пути в истории. Вот, к примеру, готовый сюжет: корпуса для атомных реакторов производят в Волгодонске — не берег моря, мягко говоря, а доставлять их приходится два месяца в бангладешский порт "Руппур" по рекам, морям, через Суэцкий канал, с одной баржи на другую.
Вот вам канва для интереснейшего документального фильма! А порт "Руппур", между прочим, построен "Росатомом". Почему этого никто не показывает?! Надеюсь, наша беседа внесёт определённый вклад в понимание этой проблематики.
И ещё напомню: первые газовые магистрали из Сибири в Европу начали строить ровесники моих родителей в 70-е годы прошлого века. В постсоветское время мы не строим с нуля — мы укрепляем и расширяем то, что было начато во время советское. Без малого полвека мы создавали себе рынок сбыта, вкладывая в эту работу силы, ум и немалые деньги. Деньги за газ — в развитие Ломать — не строить. Даже перерыв в поставках на несколько недель приведёт к тому, что в Евросоюзе посыплются производства — не работают они без газа. В этом отношении особенно показателен пример Германии.
Природный газ — это не только энергетический ресурс, но и сырьё для разных видов промышленности. Теоретически можно себе вообразить, что Европа напряглась изо всех сил и попыталась заместить газ углём, торфом, мазутом, кизяком и дровами — в принципе, согреться зимой и охладиться летом вполне можно. Но ни один из этих ресурсов не заместит лаки и краски, сельскохозяйственные удобрения, пластмассу и полиэтилен, всевозможные плёнки, наполнители для сидений автомобилей и прочее, прочее, прочее. При этом нельзя забывать, что любой закрывшийся в ЕС завод — это сужение рынка сбыта для России, это неполученная прибыль Газпрома и государственного бюджета. Кавалерийская атака нам просто не выгодна, передел энергетического рынка ни при каких обстоятельствах не может быть мгновенным. Это вопрос среднесрочной перспективы, то есть от пяти до десяти лет. Если исходить из пессимистичного сценария, то закладываться нужно на то, что цунами животной русофобии, разразившейся на Диком Западе, сметёт остатки здравого смысла в Евросоюзе окончательно и бесповоротно. Новые лидеры ЕС по интеллекту не будут превосходить ныне действующих, а потому линия на отказ от энергоресурсов будет продолжаться и после предстоящих в следующем году выборов в Европарламент, после которых предстоит смена всех персонажей, входящих в состав Еврокомиссии, этого условного правительства ЕС. В таком случае, думаю, стратегия России должна быть незамысловатой: собирать с ЕС деньги за газ, нефть и нефтепродукты, за уголь, но деньги эти не проедать, не складывать в кубышку, а вкладывать и вкладывать в переориентацию нашей внешней торговли на восток и на юг, в наращивание переработки первичных ресурсов и в гармонизацию нашей страны. То, что досталось нам после советского периода, после тотального развала 90-х, на мой взгляд, нагляднее всего становится при следующих цифрах.
Или наоборот — на каждого проживающего в Арктике человека приходится три квадратных километра. В этих цифрах — железобетонное доказательство того, что России не подходит европейский путь развития: в Европе средняя плотность населения 100 человек на квадратный километр. Но и азиатский вариант — тоже не для нас. Можно, конечно, пересчитать полуторамиллиардное население Китая и Индии и поделить на их квадратные километры. А о показателях "небольших азиатских стран", таких как Пакистан, Бангладеш, Индонезия, Япония, Иран, Вьетнам, обе Кореи, и говорить не приходится. Индонезия — это 250 млн человек, в Бангладеш и в Пакистане — по 200 млн человек, на островах Японии 140 млн японцев — чуточку меньше, чем нас с вами в России. Плотность нашего населения в Сибири и на Дальнем Востоке в 8 раз ниже, чем в нашей европейской части и на Урале, плотность нашего населения в арктических регионах ниже европейско-уральской в 80 раз. Но в Арктике у нас Норильск, Мурманск, Архангельск, Магадан — вычтите их население из арктических показателей, и окажется, что на одного человека тут приходятся сотни квадратных километров. Россия — это не Европа. Россия — это не Азия.
Это не красивые слова и не квасной патриотизм — это данность. Ни в какие чужие лекала громадность России втиснуть не удастся. У нас есть земля, и наша обязанность — наполнить её. Цена деиндустриализации 90-х Но плодиться и размножаться мы будем только при двух условиях. Первое условие — мы должны беречь и сохранять наши семейные традиции. А вот второе условие имеет самое прямое отношение к энергетике — без неё обладать нашей с вами землёй не получится. Не так давно мне довелось побеседовать с первым заместителем председателя Комитета Госдумы по энергетике Сергеем Левченко. Разговор получился достаточно неспешным, но Сергей Георгиевич шокировал меня двумя цифрами: в 1990 году объём производства и потребления электроэнергии в РСФСР составил 1082 млрд киловатт-часов, а по итогам 2021 года в России было произведено 1131 киловатт-часов. Один процент в гору за 30 лет! Это цена за ваучерную приватизацию, за залоговые аукционы, за разрыв производственных цепочек, в которые были связаны российские предприятия и предприятия бывших советских республик.
За сотни малых аэропортов в Арктике, за скукожившееся речное пароходство, за сотни заводов и фабрик, которые всевозможные иностранные как-бы-инвесторы приобретали по бросовым ценам с единственной целью — закрыть, дабы убрать конкурентов. Помните мелькавшие в прессе фразы "судостроительная отрасль России десятилетиями не получала достаточного объёма инвестиций"? Это ведь про отрасль, которую мы едва не потеряли, — отрасль энергоёмкую саму по себе, да ещё и требующую для себя целые цепочки поставщиков. Авиастроение, производство сельхозтехники, станкостроение — количество пострадавших отраслей можно продолжать и продолжать. А можно обойтись несколькими словами: в 90-е годы Россия прошла через массовую деиндустриализацию, борьба с последствиями которой идёт пока с переменным успехом. Данные министерства энергетики, если к ним внимательно присмотреться, — приблизительно о том же. Реформы им. Чубайса — это была уже не просто распродажа электростанций в частные руки. В договоры продажи были вбиты условия о необходимости модернизации — оборудованию было немало лет, пора бы и освежить. Освежали вполне исправно, зачастую новое оборудование было и более мощным, вот только эти дополнительные мощности не востребованы и сейчас, уже через десяток лет после реформ Чубайса.
Причина — убитый Госплан, который должно было заменить министерство экономического развития, но его деятельность в основном свелась к составлению всевозможных прогнозов, за исполнение которых никто никакой ответственности не несёт. Вторая функция этого министерства — ожидание частного инвестора, приход которого должен был случиться ну вот прямо сейчас. Напрогнозировались, наожидались — Минэнерго, поверив ценным специалистам этого ведомства, запустило программу ДПМ договоров предоставления мощности.
Министерство предлагало частникам строить электростанции за собственный счёт, взамен гарантируя повышенные платежи с рынка, дабы инвестиции быстрее окупались. Обновили старые электростанции, построили новые — и?.. И Николай Шульгинов, министр энергетики, не так давно подвёл черту: у России в наличии 40 ГВт резервных мощностей. То же, но другими словами: электростанции общей мощностью 40 ГВт построены, но не работают — спроса нет. А повышенные платежи государство гарантировало — и платит, сдирая их со всех имеющихся потребителей, то есть год за годом повышает тарифы. Назовём это всё последствием того, что государство российское из своей системы управления вычеркнуло такое понятие, как территориально-производственные комплексы ТПК. Реализация этой теории стала основой невиданного рывка в развитии в предвоенное десятилетие и стремительного восстановления после Великой Отечественной.
На наследии ТПК мы и сейчас сидим. Что такое ТПК Если коротко, то ТПК — это совокупность расположенных рядом друг с другом взаимосвязанных и взаимообусловленных производств. Плановое размещение и строительство таких комплексов, совмещённое с градостроительством, позволяло обеспечить дополнительный экономический эффект за счёт использования общей инфраструктуры, энергомощностей и, что для нас особенно важно, кадровой базы. Напомню, как это выглядело — разумеется, коротко. Братский острог был построен на берегу Ангары в период между 1631 и 1654 годами — подыскивали самое удобное место. Село Братское — просто таёжная провинция вплоть до создания в конце 1940-х Ангарстроя и до постановления о строительстве Братской ГЭС, которое было принято в 1954 году. В 1955 году Братск стал всесоюзной ударной стройкой, в 1957-м состоялось первое перекрытие Ангары. Но дело было не только в уникальных гидроэнергетических свойствах реки Ангары. Ещё одно богатство среднего Приангарья — огромные запасы лесных ресурсов, для освоения которых изначально планировался, а потом строился комплекс по механической и химической переработке древесины. Строилось всё и сразу, причём строили не некие победители тендеров, как это нынче принято, а ровно один генподрядчик, для этого и созданный — Братскгэсстрой.
Наличие букв ГЭС нисколько не мешало строить одновременно и саму ГЭС, и город Братск, и лесопромышленный комплекс, и горно-обогатительный комбинат на базе Коршуновского месторождения вместе с городом Железногорск-Илимский, и алюминиевый комбинат. Итог реализации всех планов — две крупные ГЭС, то есть производители электроэнергии, и сразу несколько крупных потребителей этой энергии — комбинатов, заводов и два новых города. Важное слово — одновременно. На ГЭС гидроагрегаты вводились в эксплуатацию не все разом, а постепенно, при этом каждый гидроагрегат получал нагрузку сразу. В результате к моменту окончательного приёма в эксплуатацию всей Братской ГЭС она уже выработала 66 млрд киловатт-часов и полностью окупила стоимость строительства. При этом не промпроизводством единым — ещё одним таёжным чудом стал теплично-парниковый комбинат совхоза "Пурсей", который получал тепло и воду Братского лесопромышленного комбината и вполне уверенно выдавал на-гора половину валового сбора овощей всей Иркутской области. Страна строила школы, больницы и поликлиники, предприятия строили дома культуры, спортивные клубы и стадионы, те и другие вместе — жилые дома, ПТУ, техникумы, филиалы вузов. И поверх всего этого — повышенный районный коэффициент зарплаты, дабы, как тогда говорили, закрепить кадры на месте. И кадры, в общем-то, ничего против не имели — закреплялись и закреплялись. Конечно, не всё было так уж совсем благостно — лесоперерабатывающий комплекс не получил вишенку на торте — мебельного производства, некоторые пахотные земли ушли под воду, не успели построить производства для более глубокой переработки алюминия и стали, не всё получалось со здравоохранением.
Зато местные предприятия были, что называется, нагружены строительством оздоровительных учреждений, и в 1981 году только в самом Братске оздоровительные комплексы, санатории и базы отдыха были способны одновременно принять 20 тысяч человек. Резервные мощности — в дело А дальше пришёл 1991 год, следом — ваучерная приватизация. Новые владельцы уверенно сбросили с себя содержание всей ведомственной социальной сферы, которая тут же стала огромной расходной частью всех местных бюджетов. Вместо единого Усть-Илимского лесопромышленного комбината ЛПК за один 1993 год миру явились 42 штуки АО, которые, само собой, ни о каком инвестировании в дальнейшее развитие и думать не думали. Приказал долго жить градообразующий Братский завод отопительного оборудования, а отказ от дальнейшего развития привёл к краху и банкротству Братскгэсстрой. Тысячи безработных, массовый отток населения… Скукоживаются промышленные производства, снижается численность населения — чего уж тут удивляться тому, что электростанция не работает на полную мощность, что часть её оборудования начинают числить "резервной"? Мощности есть, но они, как говорят в Северном Причерноморье, никому нэ трэба. Резерв — слово красивое, и сомневаться в том, что Минэнерго прекрасно осведомлено, сколько вот таких резервов по всей стране образовалось, не приходится. Но они и будут резервами числиться, если мы после их тщательного аудита не вернёмся к восстановлению разваленных ТПК. Не промышленных кластеров, а именно ТПК.
Отличие — то, что кластеры предусматривают конкуренцию внутри территориального комплекса. Но конкуренция — это когда уже есть база, это уже следующий шаг. Восстановить тот же ЛПК в полном масштабе, подготовить производственные площади для мебельного производства, решить начерно логистические задачи, а вот потом приглашать частников, которые вполне способны обеспечить конкуренцию. За сырьё, за профессиональные кадры, за склады вдоль железной дороги, за доступ к электроэнергии, к теплообеспечению, к транспорту — да за всё подряд. Только в такой последовательности, потому как передом назад мы уже попробовали, и итог известен — от 580 тысяч человек, проживавших на территории всё того же Братско-Усть-Илимского ТПК, сейчас осталось чуть больше половины. Сначала — база за счёт усилий государства и региона, и только потом — частники и конкуренция. В одиночку такую работу не делают, да и аудит незадействованных энергетических мощностей должен коллектив профессионалов проводить, как и, само собой, аудит утраченных возможностей, разваленных предприятий — работа для центра и для региональных властей. Мне кажется, что только при таком подходе удастся вернуться к здравому смыслу — энергетические мощности перестанут быть резервными, а восстановление спроса на электроэнергию остановит рост тарифов. Вот и славно, вот и фиксируем эти 100 миллионов. Вот и славно, а ты, мил человек, будешь и дальше свои 100 миллионов рублей зарабатывать, мы просто тариф на два поделим.
И заодно обеспечим снижение себестоимости продукции, которые те новые производства выпускают, потому как нам и своё население этой продукцией обеспечить по психически нормальным ценам требуется, и на внешний рынок с ней суметь выйти. Суметь — в самом буквальном смысле слова, поскольку Россия, как я не устану напоминать, не Европа и не Азия, у нас тут 2—3 тысячи километров до рынков сбыта — далеко не чудо чудное, а вполне реальная жизнь.
Цены на газ сделали «Газпром» главным победителем суда в ФРГ по «Северному потоку — 2» Рост цен на газ после решения немецкого суда по «Северному потоку — 2» сделал «Газпром» победителем, заявил эксперт по энергетике Борис Марцинкевич Продолжая пользоваться данным сайтом, Вы выражаете свое согласие на условия использования интернет-сервисов «LiveInternet», «Яндекс. Метрика», cookie-файлов и других аналогичных технологий. Copyright howto-news.
К национализации мы не готовы (Борис Марцинкевич)
These cookies help provide information on metrics the number of visitors, bounce rate, traffic source, etc. Advertisement Advertisement Advertisement cookies are used to provide visitors with relevant ads and marketing campaigns. These cookies track visitors across websites and collect information to provide customized ads. Others Others Other uncategorized cookies are those that are being analyzed and have not been classified into a category as yet.
О чём это говорит?
Что такое комплексный план мы, увы, забыли, Госплан давно разогнали, а ведь у нас сейчас имеется компьютерная техника, которая позволяет рассчитывать лучше, чем счетоводы на деревянных счётах. И вроде бы планирование делалось ещё правительством Дмитрия Медведева, который "продавил" постановление, что углеводороды по Севморпути имеют право провозить только суда, построенные в России. Хорошее постановление! Так уж вышло, элементарно не успели.
Сейчас под второй крупнотоннажный проект "Арктик СПГ 2" это уже на соседнем, Гыданском, полуострове заказы стали, наконец, размещаться на "Звезде". Кроме того, правительство Медведева приняло ещё одно важное постановление о том, что выдача рыболовецких квот распространяется только на те компании, которые построили рыболовецкие суда в России. Пошёл вал заказов… Андрей Фефелов. Хочешь квоты — заказывай корабль в России.
В результате в отечественную судостроительную отрасль пошли заказы не только от министерства Шойгу, но и от небольших компаний, которым нужны сейнеры. С какой скоростью будет происходить реанимация судостроения, сказать пока сложно, но после того, как судостроительный комплекс "Звезда" закончит строить вторую очередь и выйдет на полную производственную мощность, годовое потребление корабельной стали составит 300 000 тонн в год. А ближайшие металлургические комбинаты, которые производили и производят корабельную сталь нужного формата, расположены далече — в Магнитогорске. Как довезти её до Владивостока?
По БАМу? Северомуйский тоннель не позволяет. Выход — построить металлургический комбинат на Дальнем Востоке. Но полпред президента в Дальневосточном округе Юрий Трутнев выражал сомнения в нужности такого комбината.
Игорь Сечин, думаю, внимательно выслушал этого человека, а позже доложил Владимиру Путину, что технико-экономическое обоснование для металлургического завода готово. Мощность его рассчитана на выпуск 900 000 тонн стали. Понятно, что это с запасом, но на Дальнем Востоке судостроительных заводов более чем достаточно. Изначально город Комсомольск-на-Амуре возник вокруг военного судостроительного завода.
Этому городу сейчас, конечно, нелегко приходится, потому что у него нет больших доков, как у "Звезды", и он уже дважды сдвигал сроки строительства паромов для линии "Материк — Сахалин", но дело как-то да идёт. Есть ещё завод в Николаевске-на-Амуре, есть много чего ещё… И, если реанимировать всё, что есть в регионе, не надо будет строить корабли ни у японцев, ни у корейцев, ни у прочих соседей. Я подозреваю, что Игорь Иванович Сечин не знал, что он увлекается судостроением, но когда ему сказали, что надо, он стал им увлекаться, и всё в этой области пришло в движение, всё стало получаться. Но есть и оборотная сторона — в "Ютьюбе" появился ролик из Большого Камня, снятый местными блогерами, разговаривавшими с людьми в рабочей одежде.
Они жаловались на невыплату зарплаты, непомерные расходы на служебное жильё. Но всё это без называния имён и фамилий. Если бы у меня была возможность поехать в Большой Камень, я бы это сделал, чтобы многое прояснить. Потому что этими людьми было сказано, что комплекс "Звезда" не подписал с ними коллективный трудовой договор, что жалобы в местную прокуратуру шли, но реакции не было.
Тогда они написали в Москву. Из Москвы проблему спустили обратно, прокурору Большого Камня. И опять всё без фамилий. Было бы правильно туда съездить.
Ведь это — соприкосновение с культурой освоения неудобий, культурой строительства мегапредприятий в экстремальных условиях, культурой стратегических проектов, которые не делаются по щелчку. Некоторые могут привычно возразить, что подобные дела вершатся только в интересах группки привилегированных акционеров, советов директоров, которые имеют с этого баснословные "золотые парашюты". Но при этом люди почему-то забывают, что наше благосостояние держится во многом на нефтянке. Да, безусловно.
Сейчас на сайте "Восток Ойл" идёт набор кадрового резерва. Начальная зарплата 70 000 рублей. Понятно, что речь идёт о вахтовом методе. Но надо учесть, что это 70 000 рублей на руки — за жильё платить не надо, едой тоже обеспечат.
Для реализации программы "Восток Ойл" потребуется 100 000 человек. На такое бурное развитие нефтяной отрасли некоторые могут отреагировать так: "Весь мир уже смотрит в будущее, ездит на электромобилях, движется к экологической экономике. Этот процесс связан с уровнем цивилизации, с развитием принципов природопользования. А мы всё ещё живём в этом углеводородном мире…" Что вы на это можете сказать?
Это всё мантры, идущие из Северной Америки и Европы, но на глобусе ведь есть кое-что ещё. Например, самая быстрорастущая китайская экономика, которая умудряется показывать плюс даже в годы пандемии. Там в прошлом году новых угольных электростанций построено на общую мощность 38,9 гигаватт! Для сравнения скажу, что вся энергосистема России составляет 250 гигаватт.
Потрясающе, конечно! При этом, продолжая выполнять программу "Чистое небо", Китай закрывает самые старые угольные электростанции. На 9 гигаватт старых закрыли, на 38,9 гигаватт новых построили. Не собирается отказываться от проверенных временем углеводородов и индийская экономика.
Уголь у неё свой и, вообще, это быстрая, дешёвая энергия. Тут можно вспомнить, что до наступления эры "большого газа" самая развитая угольная отрасль была в Советском Союзе. Мы могли строить станции на сверхкритических параметрах пара. Китайцы это переняли и модернизировали: сейчас они строят на ультрасверхкритических параметрах — достигли пара рабочей температуры под 800 градусов.
Этого, по идее, не должны выдерживать сплавы, но они придумали новые. И у нас есть кому придумывать!
Не пропустите на канале «Sputnik на русском». В нашем заключительном в 2023 году выпуске программы «Энергетика с БЛМ» мы вместе с главным редактором «Геоэнергетика Инфо» Борисом Марцинкевичем подводим экономические и энергетические итоги в России и странах ближнего зарубежья.
И мы хотим думать, что это только начало. Здоровья Вам, Борис Леонидович! Друзья, наш проект жив и будет продолжать только с вашей помощью, монетизация канала не велика, но мы крайне признательны вам за помощь! Тинькоф - 4377 7237 6815 3060 Максим Р. ВТБ - 2200 2407 5683 3253 Максим Р.
Борис Марцинкевич о ресурсах Арктики и о перспективах войны НАТО и России за Северный морской путь
У нас есть земля, и наша обязанность — наполнить её. Цена деиндустриализации 90-х Но плодиться и размножаться мы будем только при двух условиях. Первое условие — мы должны беречь и сохранять наши семейные традиции. А вот второе условие имеет самое прямое отношение к энергетике — без неё обладать нашей с вами землёй не получится. Не так давно мне довелось побеседовать с первым заместителем председателя Комитета Госдумы по энергетике Сергеем Левченко. Разговор получился достаточно неспешным, но Сергей Георгиевич шокировал меня двумя цифрами: в 1990 году объём производства и потребления электроэнергии в РСФСР составил 1082 млрд киловатт-часов, а по итогам 2021 года в России было произведено 1131 киловатт-часов. Один процент в гору за 30 лет! Это цена за ваучерную приватизацию, за залоговые аукционы, за разрыв производственных цепочек, в которые были связаны российские предприятия и предприятия бывших советских республик.
За сотни малых аэропортов в Арктике, за скукожившееся речное пароходство, за сотни заводов и фабрик, которые всевозможные иностранные как-бы-инвесторы приобретали по бросовым ценам с единственной целью — закрыть, дабы убрать конкурентов. Помните мелькавшие в прессе фразы "судостроительная отрасль России десятилетиями не получала достаточного объёма инвестиций"? Это ведь про отрасль, которую мы едва не потеряли, — отрасль энергоёмкую саму по себе, да ещё и требующую для себя целые цепочки поставщиков. Авиастроение, производство сельхозтехники, станкостроение — количество пострадавших отраслей можно продолжать и продолжать. А можно обойтись несколькими словами: в 90-е годы Россия прошла через массовую деиндустриализацию, борьба с последствиями которой идёт пока с переменным успехом. Данные министерства энергетики, если к ним внимательно присмотреться, — приблизительно о том же. Реформы им.
Чубайса — это была уже не просто распродажа электростанций в частные руки. В договоры продажи были вбиты условия о необходимости модернизации — оборудованию было немало лет, пора бы и освежить. Освежали вполне исправно, зачастую новое оборудование было и более мощным, вот только эти дополнительные мощности не востребованы и сейчас, уже через десяток лет после реформ Чубайса. Причина — убитый Госплан, который должно было заменить министерство экономического развития, но его деятельность в основном свелась к составлению всевозможных прогнозов, за исполнение которых никто никакой ответственности не несёт. Вторая функция этого министерства — ожидание частного инвестора, приход которого должен был случиться ну вот прямо сейчас. Напрогнозировались, наожидались — Минэнерго, поверив ценным специалистам этого ведомства, запустило программу ДПМ договоров предоставления мощности. Министерство предлагало частникам строить электростанции за собственный счёт, взамен гарантируя повышенные платежи с рынка, дабы инвестиции быстрее окупались.
Обновили старые электростанции, построили новые — и?.. И Николай Шульгинов, министр энергетики, не так давно подвёл черту: у России в наличии 40 ГВт резервных мощностей. То же, но другими словами: электростанции общей мощностью 40 ГВт построены, но не работают — спроса нет. А повышенные платежи государство гарантировало — и платит, сдирая их со всех имеющихся потребителей, то есть год за годом повышает тарифы. Назовём это всё последствием того, что государство российское из своей системы управления вычеркнуло такое понятие, как территориально-производственные комплексы ТПК. Реализация этой теории стала основой невиданного рывка в развитии в предвоенное десятилетие и стремительного восстановления после Великой Отечественной. На наследии ТПК мы и сейчас сидим.
Что такое ТПК Если коротко, то ТПК — это совокупность расположенных рядом друг с другом взаимосвязанных и взаимообусловленных производств. Плановое размещение и строительство таких комплексов, совмещённое с градостроительством, позволяло обеспечить дополнительный экономический эффект за счёт использования общей инфраструктуры, энергомощностей и, что для нас особенно важно, кадровой базы. Напомню, как это выглядело — разумеется, коротко. Братский острог был построен на берегу Ангары в период между 1631 и 1654 годами — подыскивали самое удобное место. Село Братское — просто таёжная провинция вплоть до создания в конце 1940-х Ангарстроя и до постановления о строительстве Братской ГЭС, которое было принято в 1954 году. В 1955 году Братск стал всесоюзной ударной стройкой, в 1957-м состоялось первое перекрытие Ангары. Но дело было не только в уникальных гидроэнергетических свойствах реки Ангары.
Ещё одно богатство среднего Приангарья — огромные запасы лесных ресурсов, для освоения которых изначально планировался, а потом строился комплекс по механической и химической переработке древесины. Строилось всё и сразу, причём строили не некие победители тендеров, как это нынче принято, а ровно один генподрядчик, для этого и созданный — Братскгэсстрой. Наличие букв ГЭС нисколько не мешало строить одновременно и саму ГЭС, и город Братск, и лесопромышленный комплекс, и горно-обогатительный комбинат на базе Коршуновского месторождения вместе с городом Железногорск-Илимский, и алюминиевый комбинат. Итог реализации всех планов — две крупные ГЭС, то есть производители электроэнергии, и сразу несколько крупных потребителей этой энергии — комбинатов, заводов и два новых города. Важное слово — одновременно. На ГЭС гидроагрегаты вводились в эксплуатацию не все разом, а постепенно, при этом каждый гидроагрегат получал нагрузку сразу. В результате к моменту окончательного приёма в эксплуатацию всей Братской ГЭС она уже выработала 66 млрд киловатт-часов и полностью окупила стоимость строительства.
При этом не промпроизводством единым — ещё одним таёжным чудом стал теплично-парниковый комбинат совхоза "Пурсей", который получал тепло и воду Братского лесопромышленного комбината и вполне уверенно выдавал на-гора половину валового сбора овощей всей Иркутской области. Страна строила школы, больницы и поликлиники, предприятия строили дома культуры, спортивные клубы и стадионы, те и другие вместе — жилые дома, ПТУ, техникумы, филиалы вузов. И поверх всего этого — повышенный районный коэффициент зарплаты, дабы, как тогда говорили, закрепить кадры на месте. И кадры, в общем-то, ничего против не имели — закреплялись и закреплялись. Конечно, не всё было так уж совсем благостно — лесоперерабатывающий комплекс не получил вишенку на торте — мебельного производства, некоторые пахотные земли ушли под воду, не успели построить производства для более глубокой переработки алюминия и стали, не всё получалось со здравоохранением. Зато местные предприятия были, что называется, нагружены строительством оздоровительных учреждений, и в 1981 году только в самом Братске оздоровительные комплексы, санатории и базы отдыха были способны одновременно принять 20 тысяч человек.
И в результате доходы, которые достаются государству как акционеру "Роснефти", оказываются вдесятеро меньшими, чем налоговые выплаты во все бюджеты. Кроме того, налоги устанавливает не Сечин, а Министерство финансов, хотя выполняет оно больше функции хорошего бухгалтера, и я бы назвал его Министерством бухгалтерии. Чтобы денег было больше, надо увеличить налоги — вот по такой незамысловатой логике мы и живём. Напомню: с 1 января были отменены льготы на добычу вязкой и сверхвязкой нефти. И никакие жалобы не только со стороны, например, ЛУКОЙЛа, добывающего эту сверхвязкую нефть в Коми, но и регионов, которые пострадают от того, что у них будет свёрнута нефтедобыча, и, следовательно, люди там останутся без работы, а местный бюджет — без денег, ни к чему не приводят. И это происходит несмотря на слова Владимира Путина о том, что с налогами на трудноизвлекаемую вязкую и сверхвязкую нефть "надо разобраться". На это заместитель министра финансов Сазанов ответил, что ничего, мол, изменить невозможно. Выходит, есть некто Путин, а есть те, кто решают, как жить? Что касается "Роснефти", то вспоминается эпическое появление Сечина в курточке в программе "Международное обозрение", где на вопрос ведущего "что вы думаете по поводу нефти? Я это для себя тогда зафиксировал. А в декабре обнаружил, что цена её стала даже 58 долларов за баррель. Андрей Фефелов. Прогноз Сечина сбылся. Это факт. Александр Новак, который участвовал в этих переговорах, убыл с них, ни до чего — с подачи Сечина — не договорившись. В перерыве между заседаниями Новак слетал в Москву, где прямо в аэропорту прошло совещание с участием Путина и Сечина. После этого раздался панический крик во многих СМИ, что "нас задавят", потому что первая реакция саудовцев была: "Мы увеличим добычу! Они очень обиделись. До чуть ли не двух миллионов баррелей в сутки! А закончилось это тем, что пришлось договариваться по новой, и результат договорённости мы видим. Объём продаж немного уменьшился с рекордных 100 миллионов баррелей в сутки до 92, но средняя цена смеси Brent даже выросла: в 2019 году была 58 долларов, сейчас — около 70. Было ли это какой-то многоходовкой, просчитанной Сечиным, сказать сложно. Но если смотреть по прошествии года, то за 2020 год Россия умудрилась выйти по объёмам поставок нефти и нефтепродуктов в США на третье место, обогнав Саудовскую Аравию. Обычно у Соединённых Штатов по элементарной географической логике на первом месте всегда была Канада, на втором — Мексика, а третье место занимала Саудовская Аравия, так как крупнейший по объёмам нефтеперерабатывающий завод на территории США принадлежит компании Saudi Aramco. Саудовская Аравия всегда поставляла сама себе, тем более что после сделки по выкупу этого завода ей досталась ещё и целая сеть американских автозаправок, то есть она работала с нефтью, как говорится, от скважины до бензобака и чувствовала себя уверенно, тем не менее третье место, пусть и ненадолго, досталось России. Предыдущий самый высокий показатель поставок нашей нефти в США был в 2011 году, а за 2020-й пандемический год он оказался превышен вдвое! А каким образом это было сделано? Дело в том, что крупнейшие нефтеперерабатывающие заводы США расположены на побережье Мексиканского залива, на самом юге страны. Для получения полного ассортимента продуктов нужна и лёгкая, и тяжёлая нефть. Вязкую тяжёлую сернистую нефть традиционно поставляла Соединённым Штатам расположенная через море Венесуэла. А в этой стране — нехватка нефтеперерабатывающих заводов, поэтому венесуэльцы в ответ забирали готовые нефтепродукты. Что сделал Трамп? Объявил санкции Венесуэле, и владельцы американских нефтеперерабатывающих заводов опешили: "А что теперь нам делать? Иран тоже под санкциями. А следующая по схожести состава — наша нефть Urals. И в результате односторонних дискриминационных мер США по отношению к Венесуэле и Ирану вырвался вперёд наш нефтяной сектор. Сейчас в Соединённые Штаты от нас уверенно "уходит" мазут, его они перерабатывают, и для нас это просто праздник. Дело в том, что с 2020 года Международной морской организацией были введены ограничения по содержанию серы в топочном мазуте. Девать его стало некуда, ибо заводы перестроить ещё не успели. В эту трудную минуту американцы скупают наш продукт, крича при этом про санкции и необходимость давления на Россию. Их типичная "мораль": европейцы с Россией не имеют права проекты развивать, а если нефть нужна Америке, то про все ограничения можно забыть. Они закончились тем, что Россия получила серьёзную прибыль — даже по оценкам предвзятого Международного энергетического агентства. Сворачивались эти проекты, как уже говорил, не в связи с американскими санкциями, а по распоряжению отечественного "министерства бухгалтерии". А Сечин в то же время с необыкновенным упорством продолжает развивать небывалый с советских времён проект, имя которому "Восток Ойл". Что это за проект? Ещё в 2009 году началась разработка Ванкорского кластера месторождений в Туруханском районе Красноярского края. Там их 15, из них три крупных, и запаса нефти в них — порядка 750 миллионов тонн. Но вот нефть, положим, мы там добыли, а что с ней делать дальше? От Ванкорского кластера провели нефтепровод и в эту трубу сливали. Для "Роснефти" это было досадно, потому что нефть Ванкорского месторождения лёгкая, малосернистая, а нефть ВСТО похуже качеством, но всё шло вместе. В это время в том же Красноярском крае, по другую сторону Енисея, трудился независимый нефтегазовый холдинг Эдуарда Худайнатова, одного из бывших руководителей компании "Роснефть". Это, по сути, тот человек, на смену которому пришёл Игорь Иванович Сечин. Причём уход Эдуарда Юрьевича был плавным: полгода он работал в качестве первого заместителя, сдавал дела, потом ушёл в "вольное плавание" и создал независимый нефтегазовый холдинг из небольших и на последних стадиях выработки месторождений — такой крупной компании, как "Роснефть", они были в принципе не интересны. На одном из месторождений, Пайяхском, он продолжил геологоразведку и в результате в 2019 году был вынужден поставить на учёт в Роснедра извлекаемые запасы в количестве 1,2 миллиарда тонн. Удачно разведал! Чего он и сам не ожидал и немного растерялся. Не знаю, сохранились ли к тому времени у него дружеские отношения с Игорем Ивановичем, но, возможно, менеджеры между собой переговорили, и Сечин заявил, что он это месторождение забирает. И тогда же озвучил, как будет выглядеть проект "Восток Ойл": Ванкорский кластер — труба под Енисеем — Пайяхское месторождение — Диксон. В марте этого года Главгосэкспертиза утвердила проект глубоководного порта на Диксоне, который сможет принимать крупные танкеры.
Уже год мы радуем вас нашими видео и хотим продолжать нашу работу. Борис Леонидович Марцинкевич один из самых известных и цитируемых экспертов в области энергетики в русском сегменте Интернета, согласно некоторым рейтингам цитируемости даже «самый цитируемый». И мы хотим думать, что это только начало. Здоровья Вам, Борис Леонидович! Друзья, наш проект жив и будет продолжать только с вашей помощью, монетизация канала не велика, но мы крайне признательны вам за помощь!
Марцинкевич: энергетические итоги 2023 года в России и странах ближнего зарубежь О выпуске В нашем заключительном в 2023 году выпуске программы «Энергетика с БЛМ» мы вместе с главным редактором «Геоэнергетика Инфо» Борисом Марцинкевичем подводим экономические и энергетические итоги в России и странах ближнего зарубежья. Не пропустите на канале «Sputnik на русском».