Это единственная на Русском Севере деревня, которая ни разу не перестраивалась на протяжении почти пяти веков. Преимущества жизни в деревнях и малых городах перед жизнью в мегаполисах, умные люди давно оценили. При этом жизнь в деревне станет все более привлекательной для тех, кто сегодня живет в городах. Город - 15 июля 2021 - Новости Новосибирска -
«В Москве стало невмоготу». Три истории семей, которые уехали из города в деревню навсегда
Для этого Хайруллин строит в деревне новые дома, которые будут в течение двух лет сдаваться безвозмездно. Раз в неделю в деревню приезжает муж Лидии Василий и привозит по списку необходимые для жителей товары. Жителям деревень в первую очередь нужна стабильная работа, чтобы они спокойно планировали будущее, брали кредит и знали, что смогут его отдать. Несмотря на то что деревня Верхнешалинское находится всего лишь в 11 километрах от райцентра, выживать отшельнику здесь непросто. С 2015 по 2017 год «Альтуризм» организовал 40 поездок в деревни Калужской, Смоленской, Ярославской, Архангельской областей.
«В Москве стало невмоготу». Три истории семей, которые уехали из города в деревню навсегда
Объездили несколько деревень до того, как попали в соседнюю с той, где сейчас живем. Вот три истории переезда из города в деревню, которые это подтверждают. Но, оказалось, в деревне хорошо развит бартерный обмен товарами и услугами. История двух деревень в Архангельской области, в которых люди налаживают жизнь своими силами, — и тех, кто им в этом помогает. При этом жизнь в деревне станет все более привлекательной для тех, кто сегодня живет в городах.
В некогда цветущей деревне Языковка остался всего один житель. Как он живет?
Впечатление деревня производит сразу – разноцветные, аккуратные домики, ухоженные дворы, заброшенных почти нет, что для сегодняшней деревни исключительная редкость. Но, оказалось, в деревне хорошо развит бартерный обмен товарами и услугами. По словам супругов, в деревне им нравится, говорят, здесь ритм более размеренный, что дает определенный плюс, особенно когда ты делаешь акцент на воспитании детей. В течение последних лет мигранты переместились в деревню Вырубово Ленинского района Московской области, тем самым став полноценной угрозой для местных жителей. Но, оказалось, в деревне хорошо развит бартерный обмен товарами и услугами.
Женщина бросила работу в городе и вернулась жить в деревню: “Построю перепелиную мини-ферму”
40 лучших деревенских YouTube-каналов про переезд из города в деревню и жизнь на земле. Новости из деревни, испорченный видео ролик и больше про Персика. Анна Голко раскрыла «Загородному обозрению» все преимущества поселка бизнес-класса. Впечатление деревня производит сразу – разноцветные, аккуратные домики, ухоженные дворы, заброшенных почти нет, что для сегодняшней деревни исключительная редкость.
Я уехала с детьми из Москвы в деревню и не пожалела
Однако не всё шло гладко, и сроки затянулись. Сейчас проекты завершены, идет подготовка к восстановлению нашего дома и параллельно началу строительства следующего дома». Причём даже недостроенная деревня уже пользуется большим спросом — многие немцы спрашивают Ремо о переезде и просят помощи с эмиграцией. Поэтому мы сняли несколько видеороликов с нашим адвокатом, чтобы люди могли получить юридическую информацию и чувствовать себя увереннее.
Было бы здорово, если бы регионы, в которых правительство заинтересовано в переезде иностранцев, также запустили сайт на немецком языке, чтобы люди могли получать прямую и надежную информацию, ведь не каждый может позволить себе адвоката». Сколько именно немцев планирует перебратсья в Нижегородскую область точно сказать пока тяжело, но в «Телеграмме» в чате, посвященном переезду зарегистрировались более 300 человек, желающих уехать из Германии. Пока строительство деревни находится на начальной стадии.
По предварительным планам оно займёт 8 — 10 лет. Однако, по мнению Ремо, этот срок может сократиться из-за ситуации в Германии, так как многие немцы хотят переехать как можно скорее. Русская душа «Многие люди в Германии разочаровались в правительстве и больше не видят будущего для себя и своих детей, — объясняет Ремо.
Они боятся за своих детей, которые уже в детском саду подвергаются идеологической атаке. Я думаю, что вопрос о том, хотят ли русские приехать в Германию, скоро должен быть исчерпан. Никто не может игнорировать то, что происходит в Германии».
Тех же, кто не работает, кормит свое подсобное хозяйство. Если есть руки и голова, то человек живет вполне безбедно и сыто: ведь у него могут быть и куры, и гуси, и утки, коровы, козы, свиньи, а на этом — масло, молоко, яйца и все остальное. Опять же, это можно и для себя, и на продажу, и на запасы. Поэтому если человек хочет безбедно жить, то в деревне это сделать несложно, главное — трудиться, и тогда все будет. И если у такого человека спросить, где он работает, он может смело ответить: «Как где? У себя дома». Дмитрий готовится к рыбалке. Но кушать-то мне что-то нужно? И на что кушать? Правильно, на деньги.
А где их брать? Правильно, зарабатывать. На заработки я периодически мотаюсь в тот самый город-миллионник, из которого переехал, и участвую там в качестве режиссера или еще кого в различных медиапроектах. Возвращаюсь сюда, и где купить покушать — с этим проблем нет. Есть несколько продуктовых магазинчиков и один супермаркет крупной известной сети. Вот, собственно, и все. Но помимо этого я знаю всех соседей, как я уже говорил, а они профессиональные огородники, садоводы и хозяйственники с большой буквы. И они меня за просто так или за условную плату подкармливают то молочком, то яичками, то сальцом, — в общем, я здесь не пропаду. Есть еще и продовольственные рынки, которые устраиваются по субботам, то есть суббота — базарный день. Пришел на базар, купил себе всего на неделю — и все, были бы деньги.
Прожив 20 лет в городе и всего-навсего несколько месяцев в деревне, я, наверное, в ближайшие несколько лет, а может быть, и десятилетий останусь здесь. Жизнь здесь как-то правдивее и проще, нет надуманных проблем и всего остального, что меня окружало, когда я жил и работал в городе. Иногда мне звонят друзья и спрашивают, как дела, все ли нормально, мило беседуем, а потом начинают жаловаться на жизнь, на проблемы на работе. Я бесцеремонно их прерываю: так, хватит, мне нужно яму выкопать, приезжай завтра, бери лопату и копай. И знаете что? Приезжают, копают, а потом благодарят. И проблемы уже не кажутся какими-то нерешаемыми. С тех пор как я здесь поселился, понял, что физический труд — это лекарство от многих физических и моральных проблем. Люди здесь не занимаются фитнесом, не бегают, не ходят в качалки, но выглядят здорово, потому как приобретают мускулатуру, силу и выносливость работой у себя на участке. Все просто.
И они за это деньги не платят, а наоборот — даже зарабатывают и обеспечивают себя всем вкусным. В общем, физический труд — это здорово. В городе мне этого жутко не хватало. Если вспомнить детство, то когда я приезжал сюда на каникулы, мне, конечно, здесь нравилось. Но по мере взросления, когда я, уже будучи подростком, жил в деревне и смотрел различные фильмы и сериалы, там показывали успешных молодых людей, которые живут в Москве и других мегаполисах. Мне это так нравилось, мне тоже хотелось побыстрее уехать из деревни, поступить в институт, отучиться и построить карьеру, стать успешным, гонять на машине ночью, ходить в клубы, в бары — короче, вот эта вся движуха меня очень восхищала. Что я сделал? Я действительно переехал после школы в мегаполис, отучился, начал строить карьеру. Где-то не получалось — менял отрасли, профессии, ведь успешным сразу стать не получается, для этого нужно приложить много усилий. В конце концов у меня все получилось, но когда оно получилось — меня вновь потянуло в деревню.
Не знаю даже, как это объяснить. Ведут свой видеоблог Наталья: На мой взгляд, осознанного решения у нас не было, мы приняли его немного спонтанно, то есть мы не задумывались о том, как мы будем здесь жить, на что будем здесь жить. У нас был дом, который мы строили как дачу, который не был готов для зимнего проживания, но потом пришлось его переделать. С домом у нас был небольшой участок, и, собственно, было желание просто переехать и жить за городом, потому что в какой-то момент мы поняли, что мы — люди движения, и нам не хватает простора, какой-то активности в городе. В городе очень мало двигаешься — квартира, работа, дом. День сурка. Здесь, можно сказать, тоже день сурка, но здесь больше движения и больше простора, взгляд не натыкается на многоэтажные постройки. Душа в какой-то момент потребовала большего простора и тишины, поэтому мы решили уехать из города в деревню. Артем: Решение принималось в прямом смысле слова спонтанно, я бы даже сказал, необдуманно. Спустя четыре года, пошел уже пятый, можно признаться: мы вообще не задумывались о том, как мы здесь будем жить, на чем зарабатывать, и все эти проблемы приходилось решать по ходу жизни.
Их было очень много. Наталья: Переехать в деревню из города было решением мужа. Я всего боюсь, мне сложно что-то менять, сложно поменять размеренный быт на что-то неизвестное. Но так как у меня муж глава семьи, я последовала за ним, всецело доверилась его решению, и мы сюда поехали. Мне вообще переезд дался прекрасно: я сидела в декрете с маленьким ребенком, и в городе было некуда пойти погулять, — чтобы дойти до ближайшего парка, нужно перейти пять очень оживленных дорог, соответственно, подышать выхлопными газами, с маленьким ребенком в коляске — меня все это сильно раздражало. Была большая проблема, которую предстояло решить: дети учились в девятом классе, и нужно было принять решение, переводить их в другую школу или все-таки оставаться там, где мы учились. Мы приняли решение остаться в городской школе, и проблема была каждый день возить детей в школу. Это было очень тяжело, потому что город в 60 километрах от нас. Это была единственная проблема. Артем: С моей мужской точки зрения мне переезд дался тяжело морально: за очень короткий промежуток времени мне пришлось изучить достаточно много информации, потому что зима наступала достаточно быстро, дом у нас был летний, и надо было позаботиться об утеплении водопровода и отоплении дома.
У нас уже появилась живность, а тогда еще не было техники, и пришлось думать, где покупать сено и тому подобное. Вот эти проблемы пришлось решать очень оперативно, при этом я тогда еще работал. Мы находимся во Владимирской области, Кольчугинский район. Из минусов здесь — частенько отключают свет. В большинстве случаев это связано со снегопадами. Честно скажу, некомфортно, но теперь мы достаточно легко выходим из ситуации: приобрели бензогенератор, он нас спасает. Отопление у нас дровяное, и на эту тему мы не паримся. Наталья: Когда говорят «деревенский быт», «деревенские условия», всегда представляют, что туалет на улице, вода из колодца, и каждый день выгребать кучу навоза. Куча навоза, конечно, присутствует, но что касается туалета, душа и всего остального, то у нас условия не отличаются от городских. Более того, у нас не централизованный водопровод, мой муж — замечательный человек, он устроил все условия автономные, как в городе, только в деревне.
У нас автономная канализация, как в городе, автономный водопровод — вода из скважины подается домой и там нагревается водонагревателями. Отопление тоже свое — дровяное, печка прекрасная. У нас в деревне нет газа, нет водопровода, единственная зависимость от города — электричество, которое, как сказал Артем, иногда отключают.
Сейчас у Павла остался только брат, но он живет в селе Вагай, лишь изредка навещая родственника.
RU В деревне Павлу приходится нелегко. Магазинов здесь не было никогда, и даже за водой приходится ездить в ближайший поселок. Но мужчина не хочет покидать Криванково — говорит, что ему нравятся местная тишина и покой. К тому же без него деревня окончательно умрет: некому будет косить траву у соседских домов и следить за порядком на кладбище.
RU Поселки Воркутинского кольца Вымирают не только небольшие деревни. Иногда жизнь покидает поселки и целые города. Один из таких вымирающих городов — Воркута. После распада СССР жители начали массово покидать Воркуту из-за нехватки работы, и сейчас многие дома и целые улицы оказались полностью заброшены.
RU Но если в Воркуте еще продолжается жизнь, то в поселках Воркутинского кольца она почти остановилась. Население крупнейших из них раньше насчитывало до 30 тысяч человек, сейчас, по разным подсчетам, в них проживают три—пять тысяч человек.
Они устали от суеты, частых встреч, совещаний, ритма жизни и захотели, купив определенное количество земли, живности, построив дом, организовать свое имение, простыми словами фермерское хозяйство, причем не всегда по определенному профилю. Люди пробуют выращивать животных, птиц, рыбу и даже заниматься туризмом», — пояснил Паймушкин. Кроме того, в деревню, по словам эксперта, стремятся жители мегаполисов, которые заранее купили землю, построили небольшие строения для жизни и ведения личного подсобного хозяйства: «Это обычно люди за сорок, которые купленные в молодости в ипотеку квартиры в Москве и ближнем Подмосковье планируют оставить своим детям, а сами уезжают в свой дом, и пытаются освоить какие-либо виды деятельности на селе. Также уезжают молодые люди, романтики, которые заканчивают вузы, приходят из армии, создают дружные молодые семьи». Он напомнил, что в настоящий момент государство реализует несколько программ, которые должны способствовать популяризации жизни на селе. Например, это программа «Агростартап», в рамках которой выделяются средства физическим лицам, которые готовы реализовывать экономически выгодные сельхозпроекты.
Хорошей помощью для тех, кто хочет променять мегаполис или крупный город на деревню, могла бы стать программа по выдаче бесплатных ссуд гражданам, которым исполнилось больше 40 лет. Например, человек получает беспроцентную ссуду от миллиона до двух, отказывается от своих пенсионных накоплений и строит свою жизнь в сельской местности», — отметил собеседник издания.
НОВОСТИ ИЗ ДЕРЕВНИ. ИЗ ГОРОДА В ДЕРЕВНЮ 631 серия
Но это не так» При этом, по словам Надежды Артес, для устойчивого развития бизнеса в деревнях желания его создать и знаний, как это сделать, мало. Нужно еще научиться договариваться: «Чтобы это все было эффективно, государству нужно договориться с бизнесом, а бизнесу — с людьми. Но часто власти не могут услышать предпринимателя, и все процессы затормаживаются. Связи разорваны, никто никому не доверяет. Доверие в свое время было просто утрачено в силу происходящих в стране исторических процессов» Еще одна проблема, по словам Надежды, в том, что люди не просто не знают, чего хотят потенциальные туристы. Они не могут понять, чего хочется им самим: «Многие плывут по течению, вообще не задумываясь, почему они живут так или иначе и нравится ли им так жить. Они часто существуют вообще без понимания, чем бы им хотелось заниматься. А вдруг они могут делать керамику, которую потом у них будут покупать? Но озадачиваются этим единицы.
И они как раз и становятся кем-то довольно значимым в малых городах и деревнях» Какие гранты можно получить от государства для бизнеса в деревне К 2023 году был разработан целый ряд программ поддержки малого и среднего предпринимательства. Например, появилась Цифровая платформа МСП — основной информационый инструмент для предпринимателей, готовящихся открыть свое дело или расширить уже существующие проекты. Здесь аккумулированы госуслуги, которые могут потребоваться на протяжении всего процесса. Также люди, попавшие в непростую финансовую ситуацию, но желающие выйти из нее через переобучение или создание своего бизнеса, могут заключить с государством социальный контракт. В 2023 году на открытие ИП, например, можно запросить у региональных властей до 350 000 рублей. Если же речь идет о личном подсобном хозяйстве — до 200 000. Еще можно получить государственный грант по индивидуальной заявке. Суммы часто зависят от региона, в котором бизнес будет зарегистрирован.
Например, в Московской области сумма может составить до 5 млн рублей, в Ленинградской области получится запросить субсидию до 70 млн. Если помощь требуется совсем молодым предпринимателям в возрасте от 14 до 25 лет, то в случае одобрения бизнес-проекта можно получить от государства от 100 000 до 500 000 рублей. А для бизнеса в туристической сфере предусмотрены гранты в среднем от 3 до 10 млн рублей. Для того чтобы каждая выкованная им и его подмастерьями деталь была по-настоящему качественной, сам Олег долго учился у одного из известных мастеров, многое пробовал и сам изо дня в день работал с молодежью. Когда мы работали на первых наших объектах, начальники меня разносили за косяки мальчишек при них же, так что каждый знал, где именно ошибся и насколько. Просто нам не было, но мы даже не думали сдаваться» У кузницы был очень хороший старт. В какой-то момент из одного дорогого коттеджного поселка исчезли итальянские кузнецы. Нужно было их срочно заменить.
Задачу предложили Олегу и его ребятам. А потом дело пошло в гору в пандемийном 2020-м: по словам Олега, люди стали вкладываться в свои дачи и коттеджи. Тогда и посыпались заказы. Дошло до того, что мастерская стала оковывать эстонские поселки, расположенные сразу за границей: «Для них это очень дешево, так что мы просто приезжали и тут же получали несколько заказов, обеспечивали себя работой на несколько месяцев вперед. Санкции, конечно, отсекли от нас этот источник заработка, но ничего: пока и здесь дела идут очень неплохо» Сейчас Олег и Надежда строят свой собственный дом. К тому же у нас дочь растет. Лучше ей все же быть здесь, в своих стенах, чем на съемной квартире» Постепенно изменился и облик самой деревни Фалилеево. Появились новые дорожки, был разбит небольшой сквер, для которого Олег сковал композицию с маками и витыми бабочками.
В ближайшем будущем должны отремонтировать старый ДК. Двое из молодых людей, когда-то пришедших в клуб «Крепость», а теперь работающих с Олегом в кузнице, уже успели обзавестись собственными семьями. Жены приехали к ним из Петербурга. Как государство поддерживает деревенских жителей В 2023 году на госпрограммы в аграрном секторе было выделено 345 млрд рублей. Из этих средств порядка 60 млрд пошло на поддержку программы «Комплексное развитие сельских территорий». Всего до 2025 года на нее предполагается направить 2,3 трлн рублей. Сейчас максимальный размер займа по такой программе достигает 6 млн рублей. При этом решением правительства России сельская ипотека была признана бессрочной.
Также в рамках программы предусмотрена борьба с безработицей. Также деревни и села должны быть обеспечены водой и газом, должны быть построены новые дороги с твердым покрытием, созданы зоны отдыха, детские и спортивные площадки, решен вопрос с освещением. Я хотел бы найти подобных мне Камиль Хайруллин Деревня СултановоЧелябинская область Несмотря на все сложности, Камиль Хайруллин со своей идеей о возрождении родного села расставаться не собирается: «Это моя радость. Вот у кого-то есть яхта, машина, вилла. А у меня — деревня. Если бы я был человеком, который складывает крылья при первых же сложностях, ничего бы не добился. Чтобы я так просто сдался? Нет» Сейчас в Султаново продолжает работать сыроварня, развиваются несколько фермерских хозяйств.
В ближайшем будущем Камиль планирует запустить здесь и проект в сфере сельского туризма. Деревням нужна помощь. Мы не можем допустить, чтобы сельская местность опустела. Мы все не можем жить в десятке крупных городов. Зачем ехать, например, в тот же Челябинск? Там ведь дышать нечем. Зачем вообще людям жить в человейниках? Для них должны быть созданы хорошие условия, если мы хотим видеть нашу нацию здоровой.
А у нас — миллионы гектаров брошенных полей» По словам мецената, в России есть все, чтобы сельское хозяйство развивалось. Только в одном пока серьезный дефицит — не хватает крепких хозяйственников. Это чушь. Черноземы у кого? У нас. А что происходит? Мы гордимся, что зерно в мир поставляем. Но это только сырье.
Могли бы поставлять муку, хлебобулочные изделия. Могли бы давать на мировой рынок сыры и мясо, но пока нет и этого» Больше всего Камиль Хайруллин хотел бы найти таких же энтузиастов, как он сам, — обсудить возникающие проблемы, обменяться опытом, но пока не получается. Могут ли сельские жители обойтись без участия местных властей Вопрос взаимодействия жителей деревень и местных администраций — вопрос непростой, а иногда и болезненный. Привыкнув к общей аморфности и неактивности сельского населения, местные чиновники далеко не всегда охотно идут на контакт и выражают готовность что-то менять в деревне в лучшую сторону. Так, к примеру, когда Анастасия Грозная обратилась к местным властям с просьбой привести в порядок детскую площадку рядом с ее домом, ей отказали: «Сказали, что денег нет, к тому же сама площадка уже есть, так что можно пока пользоваться и этой. А у нас там было двое разбитых качелей, да и все. Мы поняли, что так ничего не добьемся. Сделали фотографии и поехали в город, показывать: на бумаге детская площадка есть, а на деле — вот это.
В городе посмотрели и дали четкое указание — привести в нормальный вид. Тогда нам и качели нормальные поставили, и турники, и горки с песочницей — все, что положено. Просто не надо сидеть. Если что-то нужно, надо идти и добиваться этого». По словам Надежды Артес, найти контакт с местными властями необходимо, иначе качественные изменения невозможны: «Когда ты просто пытаешься насильно принести людям добро — ничего хорошего не выйдет. Это важно понимать и для взаимодействия с местной администрацией. Если ты идешь к ней с общественным запросом, у диалога больше шансов состояться и закончиться чем-то конструктивным. Но если администрация не готова с тобой взаимодействовать, что бы ты ни делал, все будет неэффективным.
Нужно отступить и подождать. Возможно, просто нужно время: местным точно нужны примеры, а тебе — их доверие».
Но, к счастью, Нурулле помогают его друзья из Кукмора, которым он сам когда-то помогал. Например, его друг Рафинад привозит еду каждую неделю по списку, который дает ему Нурулла. В ту ночь был сильный ветер, я был в отчаянии, но я увидел домик, в котором горел свет. Так мы с ним и познакомились, теперь мы друзья», — рассказал Рафинад Хузин. Единственный житель деревни сам обеспечивает себя всем необходимым. Он колет дрова на зиму, топит печь, ходит на родник за водой, летом выращивает овощи и занимается пчеловодством.
В доме у него все обустроено, есть телевизор, телефон и интернет.
Они демонстрируют подписчикам своих животных и свое хозяйство. У них есть канал «Семья в деревне», на который подписаны почти 170 тысяч подписчиков.
Реклама Их история очень похожа на те, которые прабабушки из 20 века рассказывают своим правнукам. Антон и Алевтина родились в деревне, после того как окончили школу перебрались в город. Он отправился в армию, а она продолжила обучение.
Какое-то время еще прожили в городе, потом поняли, что по финансам мы не тянем. Тем более без своего жилья. В итоге мы решили вернуться в деревню ко мне на родину», - рассказал Антон Хорошев, глава семейства.
В каменных джунглях были все удобства, жили в съемной квартире.
Алексей ничего не умел делать по хозяйству и учился всему с нуля. Жене было чуть проще: в детстве она летом жила на даче в Кратово и знала хотя бы, как топить печь. Трудности Женю не испугали. Она развела огород, где растила картофель, морковку, зелень, помидоры и огурцы.
Поставила теплицу и сарай. Завела уток, кур, гусей и даже корову, чтобы у детей всегда было свежее молоко. При этом она была весёлая и добрая корова —лизала нас шершавым языком, дети с ней играли, таскали ей сено». Жители Дудорово сначала относились к москвичам настороженно. Спрашивали: «Надолго к нам?
Но главное — здоровье старшего сына заметно поправилось. Петя пошёл в местную школу, — рассказывает Женя. Я была очень горда собой — у меня была цель, и я её добилась! Он работал в Москве в больнице вахтовым методом и в Дудорово приезжал на два-три дня после дежурств. К деревне он относился как к даче — месту, где нужно отдыхать.
Для него слабым звеном оказалась логистика. Например, ему не нравилось, что до ближайшего магазина надо добираться на машине, так как привык к городским супермаркетам в шаговой доступности. Женя же восприняла деревенскую жизнь как работу: «Я приноровилась к тому, что в шаговой доступности нет магазина: научилась варить творог, делать сыр, у меня был большой огород. Местные жители даже покупали у меня молоко, яйца и помидоры». В 2017 году дом в Дудорово сгорел.
Мы с детьми выскочили из дома, в чем спали», — вспоминает Женя. До приезда пожарных бороться с огнем помогали соседи. Как позже выяснилось, в одной из розеток произошло короткое замыкание. Бетонные стены уцелели, но внутри всё выгорело. Электричество — первая из них».
Мы ответили: да. И тогда нам выделили бетонный «коттедж», принадлежавший колхозу», — продолжает Женя.
Чем ты ближе к земле: как приехать в деревню и вернуть туда жизнь
Но, к счастью, Нурулле помогают его друзья из Кукмора, которым он сам когда-то помогал. Например, его друг Рафинад привозит еду каждую неделю по списку, который дает ему Нурулла. В ту ночь был сильный ветер, я был в отчаянии, но я увидел домик, в котором горел свет. Так мы с ним и познакомились, теперь мы друзья», — рассказал Рафинад Хузин. Единственный житель деревни сам обеспечивает себя всем необходимым. Он колет дрова на зиму, топит печь, ходит на родник за водой, летом выращивает овощи и занимается пчеловодством. В доме у него все обустроено, есть телевизор, телефон и интернет.
Назад в деревню! Новый проект по восстановлению российской деревни и улучшению демографии презентовал лидер партии Леонид Слуцкий. По данным Росстата, за последние 5 лет количество личных подсобных хозяйств сократилось с 23,5 млн.
С Тверской областью Женю ничего не связывало, она даже в Твери на тот момент была всего один раз проездом.
Но дом ей понравился: панельный, трехкомнатный, 85 квадратных метров, в деревне Дудорово, ровно на полпути между двумя старинными тверскими городками — Старицей и Торжком. Дом отапливался дровяным котлом, имелись водопровод и канализация. Участок 16 соток. Рядом лес, большое озеро, старинная усадьба Ладьино.
Дом Женя приобрела на материнский капитал 453 000 рублей в 2015 году , а участок помогла купить крёстная, дав 150 000 рублей. С какими трудностями пришлось столкнуться «Первое, что мы сделали, переехав в деревню, — провели интернет. И оказались правы, видео обычных людей о жизни в деревни стали главными нашими советчиками», — вспоминает Женя. Жизнь в селе мало напоминала городскую.
Дом топился дровами, которые надо было колоть, продукты можно было купить только в автолавке, которая приезжала дважды в неделю. Алексей ничего не умел делать по хозяйству и учился всему с нуля. Жене было чуть проще: в детстве она летом жила на даче в Кратово и знала хотя бы, как топить печь. Трудности Женю не испугали.
Она развела огород, где растила картофель, морковку, зелень, помидоры и огурцы. Поставила теплицу и сарай. Завела уток, кур, гусей и даже корову, чтобы у детей всегда было свежее молоко. При этом она была весёлая и добрая корова —лизала нас шершавым языком, дети с ней играли, таскали ей сено».
Жители Дудорово сначала относились к москвичам настороженно. Спрашивали: «Надолго к нам? Но главное — здоровье старшего сына заметно поправилось. Петя пошёл в местную школу, — рассказывает Женя.
Я была очень горда собой — у меня была цель, и я её добилась! Он работал в Москве в больнице вахтовым методом и в Дудорово приезжал на два-три дня после дежурств. К деревне он относился как к даче — месту, где нужно отдыхать. Для него слабым звеном оказалась логистика.
Например, ему не нравилось, что до ближайшего магазина надо добираться на машине, так как привык к городским супермаркетам в шаговой доступности.
Дом мы строили традиционный для данной местности лесная зона - бревенчатый, никаких там новомодных саманов и соломы. Сам сруб стены заказывали в соседней деревне у бригады строителей, все остальное делали сами. Отопление у нас тоже традиционное — дровяные печи баня, мастерская, дом.
Когда пришло время, оказалось что хорошего печника не сыскать днем с огнем, да и стоят его услуги ого-го! Пришлось браться самому. Печное дело изучили довольно глубоко и теперь сами при необходимости консультируем и помогаем. Вся мебель в доме сделана самостоятельно, использованы как обычные доски с фанерой, так и очищенные от коры коряги, стволы небольших деревьев из леса рядышком.
Бревенчатые стены изнутри дома отшлифованы и оставлены в первозданном виде. В целом, получился стиль «Дом интеллигентной бабы Яги». Огород у нас в силу пересеченной местности, своеобразный — разнокалиберными грядками. Ровного места не особенно много, да и то под некоторым наклоном.
Траву вне грядок мы не выводим, только косим. Это дает много преимуществ. В грядках растет все, от морковки-картошки до цветов. Много цветов, овощей стараемся выращивать ровно столько, сколько нужно, плюс маленький запас.
За три-четыре года, путем последовательных приближений определилось их количество. В целом огород — этакий симбиоз нескольких природосообразных систем с хрестоматийной. Недавно у нас появилась интересная теплица. Она сильно помогает весной — выращивание рассады перестало быть мучительным процессом, и осенью.
Помидоры, сладкий перец, некоторые теплолюбивые овощи и травки растим в ней. Сад подрастает, это не конкретное место, а разбросанные по участку деревья. В основном это яблони, орехи, ягодные кустарники. Сажаем не только плодовые, есть и клены, дубы, сосны, можжевельники, рябины, береза.
Ребенок ходит в школу в соседнем селе. Вместе с деревенскими ребятишками ее возит школьный автобус собирающий малышню по окрестностям. После уроков таким же образом назад. Первые годы приходилось заниматься сугубо практическими вещами — стройка, обустройство пространства вокруг.
Хотелось сделать чрезвычайно много.
«Едим мясо раз в месяц»: переехавшая в деревню семья рассказала, как выживает на 5 тысяч
Налицо — порочный круг. Ещё несколько лет назад Владимир Кашин, занимавший на тот момент пост главы аграрного комитета Госдумы, в своём выступлении сообщил, что за последние двадцать лет с лица земли исчезли 34 тысячи российских деревень. По его словам, ещё в 10 тысячах деревень проживают меньше восьми жителей. Если говорить о газификации, 95 тысяч деревень её не имеют... Люди не видят перспектив жить в деревне.
Работы нет, инфраструктура отсталая, — сетовал Кашин. Парламентарий также рассказал, что 30 тысяч деревень не имеют дорог с твёрдым покрытием, поэтому «чуть-чуть развезло — пожарная машина с трудом проезжает, не говоря уже об автобусном сообщении». Это действительно самый главный вопрос сегодня — а есть ли ещё, что спасать? Российские деревни умирают не первый год, поэтому надо понять — что осталось, и осталось ли, — рассуждает в разговоре с NEWS.
Вместе с тем, эксперт уверен, что во многом Россия держится на деревне — и в плане прироста населения, и в плане сохранения национальной культуры. Однако, полагает собеседник издания, нужны чёткие рецепты спасения: Можно, конечно, просто сказать — мол, ребята, не уезжайте, пожалуйста, но это вряд ли поможет. Единственный способ — создавать рентабельные сельскохозяйственные производства. Такие попытки периодически предпринимаются, но они часто оказываются неудачными,- говорит Журавлёв.
Он говорит, что заниматься возрождением сёл начинали многие, но «мало у кого что получилось». Знаю лично ребят, которые деньги вкладывали в проекты, рабочие места создавали, а потом понимали, что всё бесполезно. При отсутствии господдержки и нужной инфраструктурs ничего не сделаешь, всегда проигрываешь крупным концернам. Я уговаривал знакомых не бросать дело, а они мне в ответ — Николаич, а на хрен нам всё это надо?
Все только прессуют и бабки выкачивают. И я ребят так-то понимаю, — признаётся фермер. Дмитрий Журавлёв соглашается: государство слабо поддерживает фермерское хозяйство, которое теоретически могло бы стать опорой села.
Во дворе много дров, небольшой сад с цветами. Не верилось в это. Я даже на похороны не попал.
Дом бросить не на кого. Тут каждый день какие-то путешественники. Сначала иконы снимали, лазили, потом стали металл собирать весь, что не так лежит. Всё подряд тащат, — посетовал Геннадий. Мать Геннадия сама из Конновки поселения в Барышском районе , окончила техникум. Познакомилась со своим мужем, а потом всю жизнь проработала в магазине.
Отец трудился лесником, скотником и разнорабочим. Жалко до слез Раньше в Языковке было 30 домов. В каждом доме практически по четверо детей. У Геннадия помимо родителей есть ещё сестра, которая сейчас живёт за Самарой в селе Большая Глушица. В школу Геннадий ходил за километр. Со временем там осталось всего два класса, а после учеников начали возить в Загарино.
Как-никак четыре класса там было. Работал тут раньше магазин. Там моя мать торговала. Всю жизнь проработала. Потом перешла в магазин в селе Ананьино. Там тоже раньше было домов 25.
Сейчас в этом селе вообще ничего нет, всё заросло. Это два километра отсюда. Раньше люди работали на зернотоке, на пилораме, ферме. Было всё. Возили продукцию в Барыш, даже в Ульяновск на ярмарку. Но потом со временем всё развалилось.
Люди начали уезжать. Больницы нет, ближайшая только в Загарино. Живу тут с самого рождения. Я и в совхозе работал, на лошади ездил туда. Воду включал, электричеством занимался. Бывает иногда одиноко мне.
И помочь людям, попавшим в беду, тоже готов. У последних тоже могут быть те еще «секреты». Нам ведь кажется, что бездомность так далеко от нас, а она близко. Иногда смотришь на человека, оказавшегося на улице, и даже подумать не можешь, что он такой: вроде и работал где-то, и все было хорошо, но потом что-то случилось», — считает Дина. Несмотря на то, что хозяйство Йорга «более демократично» — в Давыдкове запрещают мат, пьянство и блуд, а швейцарец к этому более лоялен, — тут все по расписанию. В семь часов — завтрак, в одиннадцать — чаепитие, в час — обед, в пять — чай, в семь — ужин. А меж тем много разной работы: и стройка идет, и лес валится на дрова, и полоть надо, и косить сено, и варить сыр — здесь есть место более чем для сорока разных профессий. Сарафанное радио для результата «Этот проект имеет отсроченный результат: не может быть такого, чтобы рассказал и все сразу дружными толпами побежали в деревню. Даже если мы просто показали это место людям и как-то вдохновили, даже если они пока никуда не поехали, все равно это уже результат», — рассказывает исполнительный директор «Ремесла добра».
Шестеро подопечных фонда уже начали работать на ферме Йорга Дусса, еще столько же задумались, не поменять ли им место жительства на деревню. Это указывает на отсроченный эффект от поездок и рассказов. Не факт, что это сработает именно на том человеке, которому ты рассказал и показал. Может, он расскажет своему знакомому или приятелю и тот вдохновится, позвонит нам и спросит, как туда попасть», — говорит Дина. Свозить всех людей в трудной жизненной ситуации посмотреть на сельские хозяйства «Ремесло добра» не может, поэтому записало несколько видеороликов, которые теперь показывает в приютах и хостелах. В фонде также составляют психологические портреты подопечных. Людям предлагается пройти несколько опросов. Понять особенности, иметь представление о том, с кем мы работаем», — объясняет Анишина.
В чем сложности у этих переселенцев. Низкая скорость развития хозяйства.
Деньги зарабатываются на ходу и тут же все идут в дело. Нет возможности сразу взять и вложить круглую сумму в быт и ферму. Все движется медленно, и надо выбирать каждый раз: установить душевую кабину или сначала купить поросенка. Риски утраты дохода. Все источники дохода требуют активного участия Димы и Дины. Фермерское хозяйство не позволяет съездить в отпуск или поправить здоровье на больничном.
Россияне активно переезжают в деревню. Приведет ли это к возрождению села?
Постоянно там проживают всего три человека, но другие жители приезжают на лето. Деревня Зехнова входит в ассоциацию самых красивых деревень и городков России Источник: Карина Гажу Карину и Дмитрия пригласили заранее посмотреть дом, чтобы они решили, готовы ли топить печи, мыться не в душе, а в бане, а до ближайшего продуктового магазина — плыть на лодке. И бытовые трудности супругов не испугали. Сотрудник парка отвез нас туда по озеру на снегоходе. Мои чувства, когда мы подъезжали к деревне, не передать словами.
Я просто расплакалась! Никаких следов, никаких машин. Это нетронутый снег, практически по грудь. Я даже не поверила, что спустя несколько месяцев мы приедем и будем жить вот в этом самом доме, — рассказывает Карина.
Жили горожане в отремонтированном старинном крестьянском доме Источник: Карина Гажу Готовиться к переезду семья начала за полгода. Еще у себя дома Карина изучала рецепты северной кухни, продумывала, какие мастер-классы может проводить для гостей. Вместе с подругой-иллюстратором придумала сделать особые открытки, которые гости деревни смогут отправить своим близким. Мужу Карины Дмитрию перед поездкой пришлось оставить свою работу.
Потому что все-таки был большой список обязанностей. И обязанности — непростые, особенно с точки зрения человека, который никогда не жил в деревне. А вот страха «бросить все» не было, потому что наше «всё» мы взяли с собой: мы приехали с ребенком, с кошкой. С этим всё было хорошо.
Как устроили быт в удаленной деревне Уже в мае семья заехала в деревенский дом и приступила к работе. В сезон в Зехнова приезжает много туристов. Среди местных достопримечательностей — старинная деревянная часовня и работающая водяная мельница. Но почта, фельдшер, магазины — всё это находится в соседней деревне Вершинино, куда добраться можно только по озеру.
Мобильная связь в Зехнова есть только местами. Зато были современные бытовые помощники. Потому что поток гостей огромный, и без этого было бы просто не справиться, — описывает Карина. Источник: Карина Гажу В доме также был спутниковый интернет.
Это довольно дорогое удовольствие. Но благодаря ему горожане смогли оставаться на связи, а Карина даже завела блог , где рассказывала о своей новой жизни. Правда, электричество в деревне иногда отключали. И тогда благами цивилизации полноценно пользоваться уже не получалось.
Останавливалась сразу вся работа. Без электричества нет воды, потому что насос не работает. Ты не можешь ни постирать, ни погладить.
То есть плакаты со страстями развешаны по всему городу. Насколько сильным человеком нужно быть, чтобы на это не реагировать?
Сказано ведь: «Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» Мф. Тащить всю эту грязь на своих плечах ежедневно — адский труд. Грехов и так хватает, зачем эти лишние искушения? А в деревне нет рекламных плакатов, нет телевизора с похабными программами, нет этого греховного натиска извне. Есть Царство Божие, где птички поют и деревья растут, а есть царство диавола, в котором он верховодит.
Мы из одного царства перебрались в другое, надеясь, что с Божией помощью будет полегче. Хоть мы и живем, можно сказать, в чистом поле, храм от нас в семи километрах. Ездим туда на машине, а в хорошую погоду и пешком можем прогуляться. Олег Скапкарёв Для того чтобы переехать, нужно четко принятое решение. Вопрос не должен стоять — «мы попробуем».
Если переезжаем — то переезжаем. Надо сжечь все мосты. Когда нет обратного пути, инстинкт самосохранения подскажет, как выжить. Это нелегкое дело, но трудности бывают у всех — у менеджера, сидящего за компьютером, трудностей не меньше. Так что это рабочие моменты.
Первая трудность, с которой мы столкнулись, — получение земли. Она есть, ее много, но ее не торопятся отдавать просто по причине чиновничьей лени: надо ведь оформлять документы, а чиновникам некогда — у них хватает своих дел. Приходилось обивать пороги, чтобы нам выделили землю, которая положена по закону. Чтобы что-то сделать в чистом поле, нужно много денег Дальше начались финансовые трудности — чтобы что-то сделать в чистом поле, нужно много денег. Еще одна трудность — нехватка рабочих рук.
И физически тяжело, и по времени мы едва успевали. Но если готовишься к этой жизни, ожидаешь ее — это совсем другое переживание, чем когда она внезапно тебе на голову свалилась. К тому же мы пока не в Царствии Небесном. В обычной жизни без преодоления препятствий никак не обойтись. С момента возникновения замысла до момента переезда прошло два года.
Год мы оформляли землю, год строились. Продали трехэтажный коттедж в пригороде Челябинска и все деньги полностью вложили в строительство. Нам не хватило. Я размахнулся слишком широко, и в нулевом цикле мы сделали очень много, закончить смогли не всё. Нам пришлось на первом этапе привлекать дополнительных людей, скотину покупать перед переездом, чтобы к началу жизни в деревне уже появился какой-то финансовый ручеек.
Корову не просто так называют «кормилицей». Корова позволяет кормить семью, производить минимальные оплаты — за бензин, за электричество. Поэтому без скотины нам было нельзя. В какой-то момент мы дошли до нижней точки финансового кризиса, оттолкнулись от нее и сейчас потихоньку поднимаемся вверх. Заказали сыроварню, будем ставить под нее помещение.
У нас три дойных коровы, следующим летом будет уже пять — коровы ведь размножаются. Мы дошли до нижней точки финансового кризиса, оттолкнулись от нее и потихоньку поднимаемся вверх За городом выжить гораздо проще. Можно скотину держать, на огороде что-то интересное выращивать, в лес ходить, собирательством заниматься, делать заготовки. Всё это востребовано, всё продается.
А главное — они получили родителей. Мы можем вместе заниматься простыми и понятными делами — сажать, поливать, топить печку, готовить на огне. Даже в садик и в школу можно не ходить — для семейного образования есть все условия. В-четвертых, едим свежайшие натуральные продукты: молочку из-под коровы, овощи и фрукты из огорода, по качеству и ценам не сравнимые с магазинными, сами печем хлеб в печи. И это еще не весь список. Добавьте к этому красоту бескрайних донских степей, длинное южное лето — и вы поймете, что мы оказались в раю. Фото: Фото: из личного архива «Но все хорошо, пока есть деньги» В плане бизнеса расчет был на то, что телефоны есть у всех, и они ломаются, а с нашим сервисом мы сразу станем монополистами на 40 километров вокруг. Клиенты и правда потянулись без всякой рекламы — как только появилась вывеска. Аренда скромная, и работать здесь не принято долго — в 14:00 мы уже закрываемся, выходные — святое. Конечно, по сравнению с Москвой на селе своя специфика, к которой мы оказались не готовы: за первый месяц ни одного айфона или самсунга, а в основном только «одноразовые» китайские телефоны, не поддающиеся ремонту. И мы не продали ровно ничего из сопутствующих аксессуаров. Это расстроило, но в целом клиентов с каждым днем становилось все больше. Вот тут-то и случился коронавирус. Как и многие, сначала мы посмеялись обещаниям долгого кризиса, но картошку посадили. Карантин отрезал путь к поставщику запчастей для телефонов. Делать нечего — остановили аренду и ушли на каникулы. Но, оказалось, в деревне хорошо развит бартерный обмен товарами и услугами. Почти у каждого дома — свой семейный бизнес. Есть здесь домашняя сыроварня, мыловарня, пасека, гончарная мастерская, живут в нашем хуторе швеи, пряхи и даже профессиональные музыканты.
На первом месте оказалось общее благоустройство населенных пунктов и отсутствие современной коммуникаций, на втором месте - плохое состояние дорог: во многих поселках никогда не было асфальта, на третьем месте - низкие зарплаты и уменьшение числа рабочих мест. Все это становится причинами для переезда из сел в города.