«Пеллеаса и Мелизанду» Дебюсси создавал в течение десяти лет — с 1893 по 1902 год. шедевр замечательно очень хорошо хорошо нормально Не читал терпимо посредственно плохо очень плохо не читать. Аннотация: Pelléas et Mélisande. 17 мая 1893 года в парижском театре Буфф состоялся единственный показ недавно написанной пьесы Мориса Метерлинка «Пеллеас и Мелизанда». Голо передает Пеллеасу просьбу зажечь огонь на башне, если король Аркель согласен принять Мелизанду как жену своего внука.
Review: A consistently excellent cast shines in new L.A. Opera staging of ‘Pelléas et Mélisande’
В ролях: Мелизанда – Айгуль Хисматуллина, сопрано Пеллеас – Гамид Абдулов, баритон Голо – Андрей Серов, бас Аркель – Олег Сычев, бас Женевьева – Елена Соммер, меццо-сопрано. The opera Pelléas et Mélisande, world premiere in 1902 in Paris, is based on the eponymous play by Flemish symbolist Maurice Maeterlinck, a tragically ending fairy-tale love triangle surrounding the stepbrothers Golaud and Pelléas and the mysterious Mélisande loved by both. «Пеллеас и Мелизанда» К 150-летию со дня рождения А.Шёнберга. Но кроме таинственной атмосферы, здесь детально выстроена живая человеческая история любви Пеллеаса и Мелизанды и исступленной ревности Голо, переживающего крушение своего идеала.
"Пеллеас и Мелизанда"
Певица опровергала все аргументы, приведенные музыкантом, чтобы отказать ей. Это дело Метерлинк так просто не оставил. В середине февраля он обратился с жалобой в Общество по соблюдению авторских прав, требуя запретить постановку оперы, поскольку Жоржетта Леблан была отстранена от участия в спектакле под предлогом, что он не подписал официального разрешения. Автор текста оперы утверждал, что согласился на постановку лишь при условии, что в ней примет участие его подруга. Но в октябре 1895 года Метерлинк в письме Дебюсси все же предоставил ему полную свободу действий и заявил, что не живет с певицей… Однако потом передумал. В итоге, вместо того чтобы дождаться решения Общества авторских прав, Метерлинк опубликовал 14 апреля 1902 года в газете «Фигаро» открытое письмо Дебюсси и Карре, которые, по его мнению, не признавали «самое законное из всех прав», поскольку отказались взять на роль Мелизанды исполнительницу согласно его выбору. Она поставлена вне всякого контроля с моей стороны как автора. Я дошел до того, что желаю, чтобы опера провалилась, и как можно скорее». По свидетельству Октава Мирбо[104], друга Метерлинка, в тот момент это был «человек, одержимый злым гением одной женщины». Из письма Альберу Карре от 18 апреля 1902 года.
Альбер Карре заявил, что ответит на открытое письмо Метерлинка только после премьеры оперы. Пресса была в основном на стороне театра и Дебюсси и не поддержала драматурга. По мнению журналистов, он не мог быть музыкальным критиком и не имел права выбирать исполнителей для оперных партий. Это была первая полемика в печати за две недели до генеральной репетиции. Он даже не знает, что таковая существует. По его мнению, теории рождаются только во время создания произведений. По его мнению, это влияние перегружает и обедняет музыку и, в частности, ничего не доказывает… Господин Дебюсси отказывается от преобладающего в настоящее время лирического жанра, поскольку в жизни нет места лирике. Лирическое настроение возникает лишь в определенные судьбоносные моменты». Однако, по мнению отдельных критиков, Дебюсси удалось сочинить настоящий шедевр в духе Вагнера… в собственном стиле.
Редко, а может, и никогда до этого я не испытывал такого эмоционального потрясения, которое у меня вызвал столь тонкий и адекватный союз музыки и слова. Вместо того чтобы устанавливать лейтмотив для каждого персонажа, как это делал автор «Тристана и Изольды», Дебюсси пошел другим путем, сочинив мелодии для каждого действующего лица оперы в соответствии с теми чувствами, которые он переживал в этот момент. Ромен Роллан дает следующее определение особой архитектуре «Пеллеаса и Мелизанды»: «Он рисует музыкальные картины, каждая из которых соответствует моментному и нюансированному состоянию души». Генеральная репетиция оперы состоялась 28 апреля. На нее собрался весь Париж. Она проходила в весьма накаленной атмосфере, как свидетельствовали присутствовавшие на репетиции Андре Мессаже и Анри Бюссе, ставший дирижером оперного оркестра, после того как Мессаже уехал в Лондон. Дебюсси пригласил на репетицию своих друзей Луиса, Сати, Робера Годе. Однако их присутствие не помогло избежать насмешливых возгласов и свиста, связанных большей частью с текстом… Метерлинка! Программа, которую раздавали при входе в театр, содержала пародийный и юмористический анализ пьесы.
Занавес был поднят перед развеселившейся и готовой посмеяться публикой. Тем не менее первый акт прошел в относительно спокойной обстановке. Несмотря на то, что в зале ощущались нервозность и враждебность, какое-то время соблюдалась тишина. Все, кто только ждал случая, чтобы продемонстрировать свое враждебное отношение к постановке, в качестве предлога использовали авторский текст и подняли шум, заглушавший музыку. Я обратил внимание на сидевшую в первом ряду с правой стороны от меня очень полную даму, принадлежавшую к околотеатральным кругам. Постоянная посетительница всех генеральных репетиций, она отличалась особенно отталкивающей внешностью и большой недоброжелательностью. Женщина начала громко возмущаться. Она была похожа на раскудахтавшуюся курицу на насесте. Боже мой… боже мой… Умру со смеху!
Это конец всему! Однако мнение большинства присутствовавших на генеральной репетиции было единодушным: подобное произведение не может иметь успех у широкой публики. К счастью, несмотря на нервозную обстановку, артисты на сцене, оркестранты и все, кто в то беспокойное утро был задействован в представлении, сохранили хладнокровие. Безупречное исполнение, а также высокий эмоциональный накал, продемонстрированный в последней части произведения, укоротили злые языки недоброжелателей. Репетиция закончилась по крайней мере в тишине», — вспоминал Андре Мессаже. Мы, поклонники Дебюсси, а также некоторые музыканты, певцы и певицы уравновешивали реакцию тех, кого мы уже давно называем идиотами, дураками, недотепами, кретинами, рохлями и олухами. Собравшись за кулисами, возмущенные, возбужденные и восторженные, мы окружили высоколобого и черноволосого Дебюсси, который тяжело дышал. Его глаза сияли. Атмосфера была боевой, какая бывает перед спуском на воду большого корабля.
Жан Марно, критик «Mercure de France»: «Я вздрогнул от взрывов смеха и гогота публики и забился в темный угол, поскольку испытывал такое сильное эмоциональное потрясение, которое давно не переживал в подобных местах». Дебюсси и оперные исполнители наспех внесли некоторые поправки в постановку. Была снята четвертая сцена третьего акта из соображений морально-этического характера и в соответствии с просьбой Анри Ружона, заместителя государственного секретаря по вопросам культуры и искусств. В этой сцене Голо спрашивает юного Иньольда, не стоят ли Пеллеас и Мелизанда «рядом с кроватью». Ребенок простодушно отвечает: «Я не вижу кровати». Эти слова вызвали взрыв смеха в зале и заставили криво усмехнуться цензора.
К тому же, он находился под сильным влиянием Вагнера, Мусоргского и, затем, Сати, непростая дружба-вражда с которым, фактически, определила музыку Франции той переходной эпохи. Однако, несмотря на некоторое подражательство, музыка оперы богата оригинальными красками, присущими только творчеству Дебюсси, — и в этом заключается её особенная прелесть.
В новом сезоне впервые за всю историю фестиваля в нем примут участие артисты Большого театра — симфоническую программу представит сводный симфонический оркестр Мариинского и Большого. Также впервые к акции масштабно присоединится Приморская сцена Мариинского театра — она представит Дальневосточный Пасхальный фестиваль, который пройдет с 9 по 14 мая в Сахалинской области, Приморском и Хабаровском краях. Традиционными останутся обширная география и насыщенные программы — симфоническая, хоровая и звонильная.
В газете «Фигаро» он опубликовал открытое письмо об этом. При этом в традиции постановок оперы «Пеллеас и Мелизанда» сохраняется символистская эстетика пьесы Метерлинка, остаются таинственные, сумеречные образы. Но спустя более ста лет после премьеры оперы, за работу над ней взялся Дмитрий Черняков, известный своим радикальным прочтением классических произведений. Места действия оперы — лес, залы средневекового замка, грот в парке — все это трансформируется в постановке Чернякова в сторону концептуального решения: режиссер выстраивает психоаналитический сюжет, полностью демистифицируя оригинал, снимая с него любое проявление «потусторонности».
Концерт «Опера Клода Дебюсси «Пеллеас и Мелизанда»
О, ты прекрасна! Ввысь взлетают несколько испуганных голубей, - и вдруг на дорожке появляется Голо. Он нервно смеется. Он называет их "детьми", говорит, что они не должны играть здесь, в темноте, и уводит своего брата Пеллеаса. Теперь ему ясно, что эти двое влюблены друг в друга. Музыка интерлюдии становится более мрачной, более зловещей. Б подземном переходе замка Голо ведет Пеллеаса. Он обращает его внимание на запах смерти, который здесь так ясно ощущается. Голо указывает на опасную пропасть, и Пеллеас понимает его предупреждение. Музыка снова становится светлее, когда они выходят наверх. К Пеллеасу возвращается хорошее настроение.
Но Голо уже вполне ясно предостерегает. Он говорит, что видел, что произошло. Мелизанда ни о чем не должна беспокоиться, ведь ей скоро предстоит стать матерью. Сцена 4. Голо перед замком с маленьким Иньольдом. Он расспрашивает малыша о Пеллеасе и Мелизанде. Голо приходит в ярость, и малыш пугается. Вдруг в комнате Мелизанды наверху зажигается свет. Голо заставляет Иньольда вскарабкаться наверх, чтобы малыш подглядел, что происходит внутри. Голо снизу задает ему вопросы, но все, что может видеть малыш, это Пеллеаса и Мелизанду, стоящих спокойно и глядящих друг на друга.
Вдруг испуганный мальчик вскрикивает - ему страшно, он просит снять его оттуда. Разгневанный, с искаженным от злобы лицом отец уводит мальчика. Заключительные звуки оркестра передают жестокие мучении этого человека. Пеллеас теперь с Мелизандой, и в очень сдержанной сцене он молит ее о последней встрече у фонтана - скоро он должен уехать. Его отец вдруг замечает, что у Пеллеаса вид человека, которому недолго осталось жить. И вот - почти иронически - звучит длинный тихий монолог старого короля Арке-ля. Он с нежностью обращается к Мелизанде и, восхищенный ее естественной красотой, выражает уверенность в том, что молодость и красота все могут преобразить счастливейшим образом. Он старается утешить и успокоить ее. Вскоре появляется Голо. Он не сильно ранен в голову, но не позволяет Мелизанде перевязать ее.
И когда Аркель высказывается о невинности, излучаемой глазами Мелизанды, Голо приходит в ярость. Он требует, чтобы ему принесли его меч, и, когда Мелизанда подает ему его, он отрезает ее длинные золотые волосы. С силой он швыряет ее на пол. Подбегает старый Аркель, и тогда Голо в гневе удаляется. Только после этого Мелизанда произносит: "Он разлюбил меня. Я так несчастна". Сцена завершается глубоко взволнованными словами Аркеля: "Если бы я был Богом, -говорит он, - я бы сжалился над сердцами людей". Звучит особенно выразительная интерлюдия. У фонтана в парке играет Иньольд; он ищет потерявшийся золотой мяч. Рядом пасется стадо блеющих овец, и вдруг они умолкают.
Все это, конечно, своего рода символический комментарий на трагическую ситуацию, в которой оказались старшие. Это поэтическая сцена, которая обычно пропускается в современных постановках оперы, и все заканчивается тем, что Иньольд убегает. Он замечает, что становится темнее, и чувствует, что должен вернутся домой и, как он выражается, "кое-что кое-кому сказать". К фонтану приходит Пеллеас, чтобы увидеться здесь с Мелизандой. Он решил бежать от своей безнадежной преступной любви; но, когда она приходит к нему, он не может удержаться, чтобы не сказать, что любит ее. Это первое открытое выражение его чувств, и Мелизанда отвечает просто и искренне: она также полюбила его с первого взгляда. Любовная сцена приводит к кульминации. Неподалеку слышен звук запираемых ворот дворца, и влюбленные понимают, что над ними нависла опасность, - домой они вернуться уже не могут. В темноте они чувствуют, а чуть позже и слышат, приближающиеся шаги Голо. У него в руке меч.
В отчаянии влюбленные крепко обнимают друг друга. Пеллеас молит Мелизанду бежать вместе с ним, но она отказывается.
И еще анимус — мужское бессознательное Мелизанды, -уточняет хореограф, что как-то странно для персонажа, символизирующего, и в музыке Дебюсси, и в пьесе Метерлинка, вечно женственное.
Мужской танец здесь еще и теллургические силы, как в сценах грота — в противовес энергии звездной, небесной, то есть духовной союз Пеллеаса и Мелизанда. Пеллеас, и и в особенности Мелизанда, лишены телесности, они лишь знаки таинственной реальности связующего их Рока. Смотреть на это долго скучновато.
Платье Мелизанды уже третий месяц выставлено на выставе дизайна в музее Мадрида. Опасность невидимая, которая была разлита в атмосфере пьесы Метерлинка, здесь персонифицирована — это жестокие стражники, мужские фигуры с закамуфлированными декоративной росписью лицами, которые кружат вокруг Голо знаменитый британский баритон Лей Мельроз , здесь служителя Зла без всяких нюансов. Танцоры лишь подчеркивают агресссивность кровававого психопата.
Сценография и танец затмевают актеров-певцов. Единственная сцена, пластически и эмоционально режиссерски выстроенная, — прощание Пеллеаса и Мелизанды, к тому же впервые лишенных обязательного танцевального сопровождения.
Сын небогатого коммерсанта. В 1871 г. В 1872 г. Мармонтеля , органа — С. Франка , гармонии — Э. Дюрана, композиции — Э.
Первые композиторские опыты Дебюсси относятся к 1879—1880 гг. В летние месяцы 1880—1882 гг. Вагнером , побывал в России 1881, 1882 , под впечатлением от музыки М. Мусоргского , А. Бородина и Н. Римского-Корсакова написал Симфонию 1881, не оркестрована, издана в виде четырёхручного переложения для фортепиано, 1933. Первое публичное исполнение сочинений Дебюсси состоялось в 1882 г. Тиберсом и певицей М.
Ванье, которой посвятил первую серию романсов «Галантные празднества». Большое влияние на формирование творческих взглядов Дебюсси оказали поэты-символисты П. Верлен и С. Получив Римскую премию 1884, за кантату «Блудный сын» , в 1885 г. Среди сочинений тех лет: поэма «Дева-избранница» для женских голосов с оркестром, кантата «Весна» по картине С. Боттичелли , Фантазия для фортепиано с оркестром, многочисленные романсы. В феврале 1887 г.
Причиной тревоги была упомянутая мини-гастроль мариинцев как всегда всколыхнувшая столицу , а светлую печаль вызывали воспоминания о спектакле театра Станиславского и Немировича-Данченко, воскресить который уже не удастся никогда. И все же радость ожидания не оказалась напрасной. Как и почти шесть лет назад погружение в стихию французского оперного импрессионизма носило интернациональный характер - правда, представителей Франции в команде исполнителей не наблюдалось и вовсе. Ее главным коллективным участником стал Российский национальный оркестр: по-видимому, время включить это знаковое сочинение Дебюсси в свой репертуар настало и для него. Однако на первом концертном исполнении бразды правления взял в свои руки не Михаил Плетнев, художественный руководитель и главный дирижер коллектива, а маэстро из Великобритании Пол Дэниэл. Два его соотечественника оказались и среди солистов: меццо-сопрано Сара Кэстл Женевьева, мать принцев и бас-баритон Эндрю Фостер-Уильямс принц Голо. В партии «заблудившейся принцессы» Мелизанды мы услышали сопрано из Дании Генриетту Бонде-Хансен, в партии принца Пеллеаса — российского тенора Романа Шулакова. Еще двумя отечественными исполнителями стали бас Петр Мигунов король Аркель, дед принцев и баритон Андрей Жилиховский эпизодические партии Пастуха и Доктора. В проекте также принял участие Московский камерный хор под руководством Владимира Минина. Если в свое время Марк Минковски мастерски расцвечивал партитуру сочными акварельными красками, превращая искрящиеся капельки в мириады изысканно тонких оттенков, а Валерий Гергиев придавал ей навязчиво тяжеловесную и обстоятельную глубину что по аналогии с живописью больше походило на подсохшую гуашь , то Российский национальный оркестр, повинуясь взмахам рук Пола Дэниэла, являл слуху нечто промежуточное. Он был математически точен и филигранен, хотя отчасти и несколько жестковат, но равнодушия и стагнации в этой музыке не было и в помине. Оркестр было интересно слушать! Известно, что на первой встрече с труппой, которой предстояло исполнять «Пеллеаса и Мелизанду», сам Дебюсси сделал знаменитое парадоксальное замечание: «Прежде всего, дамы и господа, вы должны забыть, что вы певцы». Кажется, из нынешнего состава солистов наиболее прямо этому совету последовала Генриетта Бонде-Хансен. Обладательница легкого и достаточного полетного голоса даже не мелодекламировала, а как-то решительно, безо всякого вокального посыла и требуемой артикуляции просто декламировала партию Мелизанды, так что понять, какой у нее певческий тембр голоса можно было лишь в немногих эпизодах.
Мелизанду к Пеллеасу за волосы не притянули
Фото Павла ЖУКОВА с генеральной репетиции оперы «Пеллеас и Мелизанда». Подробная информация о фильме Пеллеас и Мелизанда, пение слепого на сайте Кинопоиск. Пеллеас предлагает Мелизанде зайти внутрь, чтобы потом она смогла точно описать место, где «потеряла» кольцо. Владикавказ " 29 сентября", - цитирует собеседника ТАСС. Балет Баланчина Драгоценности я видела, там первая часть на музыку Пеллеаса и Мелизанды, да только не Дебюсси, а Габриэля Форе.
Оперы "Пеллеас и Мелизанда" больше не будет
Владикавказ " 29 сентября", - цитирует собеседника ТАСС. 17 мая 1893 года в парижском театре Буфф состоялся единственный показ недавно написанной пьесы Мориса Метерлинка «Пеллеас и Мелизанда». «Пеллеас и Мелизанда» К 150-летию со дня рождения А.Шёнберга. Владикавказ " 29 сентября", - цитирует собеседника ТАСС. Прозрачная символика белых одежд мудрого старика Аркеля и, под конец, самой Мелизанды, как и незамысловатый чемодан путешественника Пеллеаса, не нарушают этого стиля.
Опера «Пеллеас и Мелизанда»/ «Pelléas et Mélisande»
Когда Аркель и доктор возвращаются, Мелизанда вновь, как это уже не раз было раньше, жалуется на холод и темноту. Они приносят ей новорожденное дитя, девочку, - но Мелизанда в состоянии только изречь: "Малютка... Она тоже будет страдать... Мне жаль ее". Все чувствуют приближение смерти. Комнату тихо заполняют слуги. Голо еще раз гневно требует, чтобы Мелизанда сказала правду. Но теперь вмешивается Аркель. Нельзя тревожить умирающую. Душа Мелизанды покидает земной мир.
Аркель медленно уводит рыдающего Голо из комнаты. И наконец, повернувшись к малютке говорит: "Девочка должна жить, чтобы занять место Мелизанды". Генри У. Саймон в переводе А. Майкапара Как известно, оперы Вагнера вызвали интерес к ставшим затем довольно частыми в театре сказочно-легендарным сюжетам, которые были рассчитаны не на детскую аудиторию, но на взрослую и вдохновлялись звуковым миром байрёйтского лебедя. Это было самое распространенное течение в культуре конца века, декадентской, склонной к вольным фантазиям, к мистическому символизму с оттенком жестокости и чувственности. Когда Дебюсси, которого считают основоположником символизма и импрессионизма в музыке, начал обдумывать произведение для театра, Вагнер уже умер. Дебюсси пару раз приезжал в Байрёйт на музыкальные фестивали, переходя от сдержанного энтузиазма к некоторому неприятию Вагнера между тем «Тристан» и «Парсифаль» всегда оказывали на него скрытое влияние. Интересы Дебюсси простирались дальше в глубь времен, в эпоху григорианского хорала, достигали дальних стран, охватывали музыку Явы и Дальнего Востока, помимо гармонических открытий «Могучей кучки», в особенности Мусоргского, у которого Дебюсси высоко ценил великолепную декламацию.
В обычных операх, по его мнению, слишком много горланят «при одобрении тромбонов» и без всякого стеснения. В 1899 году он признавался: «Я не стану следовать крайностям музыкального театра, где нагло господствует музыка, где поэзия отодвинута на второй план и задыхается в слишком тяжелом музыкальном наряде. В музыкальном театре слишком много поют. Следует петь, когда это стоит труда, и приберегать патетические акценты. Должна же быть разница в силе выражения. Необходимо иногда прибегать к полутонам». Избранное им музыкальное направление повлечет за собой изменения в драматическом стиле, понимаемом Дебюсси как исследование подсознательного, исследование, в котором музыка вступает в добровольное соглашение с текстом, выявляющим все затаенное и прорывающееся лишь в сновидениях и тому подобных состояниях. Идеальным либреттистом композитор считал такого, «который, не договаривая половины, позволит мне включить в его вымысел мой собственный, который создаст персонажей, живущих и действующих вне какого-либо определенного времени и пространства... Я мечтаю о либретто, которые не обрекали бы меня на создание длинных, тяжеловесных драм; которые предоставляли бы мне подвижные, различные по месту действия и характеру сцены, где персонажи не рассуждали бы, но претерпевали свою жизнь и судьбу».
Дебюсси долго работал над «Пеллеасом» — с 1893 до 1901 года. Результат оказался в своем роде уникальным, неповторимым. В этой словно подземной речи всякое чувство прежде всего глубоко скрыто, чтобы не дать ему прорваться. Его покрывает густая сеть аналогий с растительным миром, с морем, с атмосферными явлениями и такая же сеть намеков на переживания персонажей, затерянных в этом туманном краю, воссозданном благодаря тонко нюансированной, филигранной оркестровке. Но когда конфликт между героями обостряется, на поверхность вырываются жесточайшие взрывы страстей, отмеченных печатью веризма, с легким оттенком безотчетного абсурда, чувство которого настигает персонажей внезапно и переносит их в будущую атмосферу экспрессионистского театра. Картины сменяются, связанные великолепными интермедиями. Таинственная, словно пришедшая из античности декламация, часто едва шелестящая, переходит в крик, усиливается вместе с усилением резкости и яркости инструментальных мазков, когда драма достигает своей высшей точки. Завораживающий и глубоко печальный сюжет, безутешная развязка которого остается одной из самых трагических во всех музыкальных драмах, немало способствует проведению параллелей с положением современного человека, подавленного и одинокого. Герои, которые пытаются выбраться из темной пещеры,— это еще герои традиционной мелодрамы.
Перед нами все та же история любви, но любви, окруженной областями тьмы, ведущими в бездну человеческих чувств и взаимоотношений: дуэты Пеллеаса и Мелизанды превосходно выполняют трагическую функцию; ревность Голо — так человечна и понятна; наконец, обезоруживает мораль старого Аркеля, который один признает законность любви и защищает ее перед лицом смерти. В пятом действии всякая нравственная суровость смягчается при соприкосновении со страданием, хотя и кажется, что бесконечная печаль, вызванная смертью Мелизанды, превосходит возможность дальнейшего существования. Мелизанда была робким и молчаливым существом, не способным причинить то, что случается, случается по воле, которую нам не суждено познать. По мере того как опускается занавес, эта весть, заключенная в последних тактах оперы, нисходит в душу слушателя — непроизнесенная молитва, скрытый призыв, врачующий раны драмы. Сама же драма замыкается в задумчивом молчании, и стремясь к реальности, и выходя за ее пределы. Маркези в переводе Е. Гречаной «Пеллеас и Мелизанда» занимает особое и своеобразное место в истории музыкального театра. Это высшее завоевание импрессионизма в опере; тончайшая звукопись раскрывает духовную жизнь человека. Замысел произведения, его стиль, образы противопоставлены вагнеровской музыкальной драме, в частности «Тристану и Изольде», с характерной для этой оперы подчеркнутой экспрессией и экстатичностью.
Внешнего действия в «Пеллеасе» очень мало, как и в драме Метерлинка, послужившей основой для оперы текст пьесы сохранен, только несколько сжат. Все происходящее на сцене совершается как бы в глубине души героев, и только отзвуки этого интенсивного процесса получают внешнее выражение. В опере преобладает декламационное, речитативное начало, стремление воплотить живые интонации речи. На музыке явственно сказывается воздействие Мусоргского, которого Дебюсси высоко ценил. Однако «Пеллеас и Мелизанда» — произведение глубоко своеобразное, связанное с национальной французской традицией романтической и лирической оперы. Уделяя большое внимание вокальному началу, Дебюсси мастерски использует оркестр: он создает зыбкую и таинственную атмосферу действия и досказывает то, что недоговорено героями. История горестной любви Мелизанды и Пеллеаса, страданий ревнивого мужа-братоубийцы Голо воплощены композитором с удивительной поэтической прелестью.
Занавес был поднят перед развеселившейся и готовой посмеяться публикой. Тем не менее первый акт прошел в относительно спокойной обстановке. Несмотря на то, что в зале ощущались нервозность и враждебность, какое-то время соблюдалась тишина. Все, кто только ждал случая, чтобы продемонстрировать свое враждебное отношение к постановке, в качестве предлога использовали авторский текст и подняли шум, заглушавший музыку. Я обратил внимание на сидевшую в первом ряду с правой стороны от меня очень полную даму, принадлежавшую к околотеатральным кругам. Постоянная посетительница всех генеральных репетиций, она отличалась особенно отталкивающей внешностью и большой недоброжелательностью. Женщина начала громко возмущаться. Она была похожа на раскудахтавшуюся курицу на насесте. Боже мой… боже мой… Умру со смеху! Это конец всему! Однако мнение большинства присутствовавших на генеральной репетиции было единодушным: подобное произведение не может иметь успех у широкой публики. К счастью, несмотря на нервозную обстановку, артисты на сцене, оркестранты и все, кто в то беспокойное утро был задействован в представлении, сохранили хладнокровие. Безупречное исполнение, а также высокий эмоциональный накал, продемонстрированный в последней части произведения, укоротили злые языки недоброжелателей. Репетиция закончилась по крайней мере в тишине», — вспоминал Андре Мессаже. Мы, поклонники Дебюсси, а также некоторые музыканты, певцы и певицы уравновешивали реакцию тех, кого мы уже давно называем идиотами, дураками, недотепами, кретинами, рохлями и олухами. Собравшись за кулисами, возмущенные, возбужденные и восторженные, мы окружили высоколобого и черноволосого Дебюсси, который тяжело дышал. Его глаза сияли. Атмосфера была боевой, какая бывает перед спуском на воду большого корабля. Жан Марно, критик «Mercure de France»: «Я вздрогнул от взрывов смеха и гогота публики и забился в темный угол, поскольку испытывал такое сильное эмоциональное потрясение, которое давно не переживал в подобных местах». Дебюсси и оперные исполнители наспех внесли некоторые поправки в постановку. Была снята четвертая сцена третьего акта из соображений морально-этического характера и в соответствии с просьбой Анри Ружона, заместителя государственного секретаря по вопросам культуры и искусств. В этой сцене Голо спрашивает юного Иньольда, не стоят ли Пеллеас и Мелизанда «рядом с кроватью». Ребенок простодушно отвечает: «Я не вижу кровати». Эти слова вызвали взрыв смеха в зале и заставили криво усмехнуться цензора. Премьера, состоявшаяся 30 апреля перед более разнообразной по составу публикой, чем на генеральной репетиции, прошла в довольно спокойной атмосфере. Конечно, то, что произошло, нельзя было назвать триумфом. Однако представление уже не было полным провалом, как в первый день», — свидетельствовал Андре Мессаже. Адольф Жюльен, критик из газеты «Journal des debats», отмечал: «Вызвав удивление и даже сильное раздражение у некоторой части слушателей во время первых актов, композитор сумел в последних картинах оперного действия привлечь внимание и даже вызвать восхищение зрителей, которые больше не посмели выступать против него». Вскоре опера «Пеллеас и Мелизанда» уже пользовалась огромным успехом у публики. Перед десятым публика стояла в длинной очереди за билетами», — свидетельствовал Альбер Карре. После четырех представлений Андре Мессаже, который должен был уехать в Лондон, чтобы провести музыкальный сезон в театре Ковент-Гарден, уступил свое место за дирижерским пультом Анри Бюссе. Дебюсси был огорчен отъездом Мессаже. Письмо Дебюсси Андре Мессаже от 9 мая 1902 года. Верный своим привычкам, Дебюсси сумел сохранить лицо перед разбушевавшейся публикой и критиками. Вот уже двенадцать лет, как я ежедневно живу бок о бок с Пеллеасом и Мелизандой. И ничуть не жалуюсь на столь долгий и каторжный труд. Напротив, я испытываю радость и глубокое внутреннее удовлетворение, которое не сможет уменьшить никакое действие или оскорбительное слово, высказанное в мой адрес», — писал он в газете «Фигаро» от 16 мая 1902 года. С самого начала творческой деятельности Дебюсси подвергался нападкам критики. Однако больше всего он расстраивался, если результаты его творчества оставались незамеченными прессой. Опера «Пеллеас и Мелизанда» вызвала бурную реакцию со стороны критиков. Мнения разделились на враждебные и восторженно хвалебные. Во всех случаях выражалось вполне определенное мнение, без полутонов. В ежедневных изданиях публика могла читать диаметрально противоположные отзывы о «Пеллеасе и Мелизанде». Так, в «Le Gaulois» от 1 мая 1902 года была напечатала статья Луи де Фурко: «Это музыкальное сочинение настолько специфичное, что оказалось непонятным для публики. В силу изощренного ума, болезненного стремления к новизне композитор отрицает мелодику и ее развитие. Он выступает против созвучия и его дедуктивных ресурсов. В вокальном плане он ограничивается озвучиванием разговорной речи… Это нигилистическое искусство, где всё сокращается и комкается, свободно от ритма и отвергает тональную связь. Оно может ублажить слух пресыщенного меломана, но не дает ничего ни уму, ни сердцу истинного ценителя музыки». Леон Керст в газете «Le Petit Journal» выступил с не менее суровой критикой: «Все, что я услышал — ибо сколько ни говори, что ничего не понимаешь, в театре всегда что-то услышишь, — это гармонизированные звуки — я не говорю гармоничные. Они непрерывным потоком следовали друг за другом без единой музыкальной фразы, мотива, ударения, формы, контура. Кроме того, бесполезные и ненужные певцы бубнили слова, и ничего, кроме слов в виде длинного, монотонного, наводящего смертельную тоску речитатива…» Самым непримиримым из всех критиков был, безусловно, Камиль Белег из «Revue des Deux Mondes»: «Невыносимое во всех отношениях произведение на протяжении четырех первых актов»; «Еле слышный и писклявый оркестр… Не спорю, от него было немного шума, но он издавал хотя и негромкие, но неприятные звуки»; Музыка — «грохот или, вернее, мешанина всевозможных неясных звуков: скрип двери, доносящийся издалека плач новорожденного младенца, скрип передвигаемой мебели»; «Все теряется и ничего не создается в музыке господина Дебюсси… Это нездоровое и вредное искусство… Подобная музыка развращает нас, поскольку она и есть самое настоящее распутство… Она утверждает не жизнь и прогресс, а упадничество и смерть». Большая часть периодических изданий была настроена не менее критически: «Господин Клод Дебюсси углубился в поиски гармонии и диссонанса, необычного, нового, но это не привело его к созданию собственного музыкального стиля.
Постановщики активно работают с символисткой фактурой, сновидениями, архетипами: образ старого короля Аркеля - седобородый мудрец с ключом на шее ключи тайн и с завязанными глазами - метерлинковский "слепой", видящий не внешнюю, а внутреннюю сущность вещей. Таинственные метерлинковские служанки появляются на сцене с кровавыми подбородками и гусиными лапами вместо башмаков - не люди, а сущности, связывающие миры, проводницы смерти, оскаливающиеся страшным смехом в пустой зеркальной раме и пугающие обезумевшего от ревности Голо. Эти молчаливые женщины стряхивают с балкона огромное белое полотно, расстилают его на сцене - как волосы Мелизанды, которые разглаживают утюгами, они просвечивают сквозь ткань тенями утопленниц в сцене, где Голо предупреждает Пеллеаса, медленно вытягивают из-под умирающей Мелизанды веревки - ее жизнь, заплетая их в длинные мертвые косы. На сцене - ирреальный сумрачный мир, напоминающий морское дно с "затонувшим" кораблем и мачтой с оборванными парусами Но кроме таинственной атмосферы, здесь детально выстроена живая человеческая история любви Пеллеаса и Мелизанды и исступленной ревности Голо, переживающего крушение своего идеала. В ролях любовной пары выступают солисты, участвующие в программе молодых певцов Аткинс, Гамид Абдулов и Айгуль Хисматуллина. И надо сказать, что сложнейшие партии, требующие от певцов не только тонкого ощущения стиля музыки Дебюсси, но и владения интонациями французской разговорной речи, на которых выстроены эти партии, звучат у них, как влитые. Хрупкий, девичий образ Мелизанды у Айгуль Хисматуллиной, застенчиво радующейся рядом с Пеллеасом и покорно принимающей ярость Голо, звучит с какой-то светящейся красотой. А порывистый, темпераментный Пеллеас у Гамида Абдулова задает тон этому любовному дуэту.
Одна из лучших записей дирижера — Третья симфония Элгара с Борнмутским симфоническим оркестром. В числе недавних и ближайших оперных ангажементов маэстро — «Электра» Р. С симфоническими программами маэстро выступал с оркестрами Баварского и Мюнхенского радио, Гамбургским симфоническим, филармоническим оркестром Би-би-си, Королевским филармоническим оркестром Лондон , оркестром Национальной академии музыки Австралии, Национальным молодежным оркестром Великобритании, дал ряд концертов на фестивале в Брегенце. Пол Дэниел — командор ордена Британской империи 2000. Удостоен Премии Лоуренса Оливье за выдающиеся достижения в области оперного искусства 1998 и премии Gramophone за записи произведений английских композиторов. Московский государственный академический камерный хор Московский государственный академический камерный хор — один из самых знаменитых хоровых коллективов России, созданный профессором Владимиром Мининым. История хора берет начало в 1971 году, когда Владимир Минин стал ректором Государственного музыкально-педагогического института ныне Российская академия музыки имени Гнесиных. Маэстро собрал в составе институтского камерного хора музыкантов разных специальностей, музыковедов и преподавателей музыкальных школ. Первый концерт нового коллектива состоялся 23 апреля 1972 года в Московском Доме ученых. Через два года хор получил профессиональный статус и впервые выехал на зарубежные гастроли, тогда же фирма «Мелодия» выпустила его первую пластинку — «Хоровая музыка ХII—ХХ веков». Репертуар хора формировался из произведений современных композиторов, обработок русской народной музыки, песен советских авторов и крупных произведений западноевропейских классиков. Хор с неизменным успехом гастролировал на всех континентах, кроме Австралии. В дискографии хора — более 40 альбомов.