•Когда вышло второе издание "Джейн Эйр" с посвящением Теккерею (чья жена несколькими годами ранее была признана сумасшедшей), начались унизительные спекуляции по поводу того, не была ли автор романа гувернанткой в доме Теккерея или же его любовницей.
Написала "Джейн Эйр"
Его автором была никому до того не известная писательница, скрывавшаяся под псевдонимом Каррер Белл. Сразу же после публикации книга невероятно быстро заслужила любовь читателей и хорошие отзывы критиков, став настоящим бестселлером. Особенной популярностью она пользовалась среди женской части британского общества строгой Викторианской эпохи. Тогда же и стало известно настоящее имя автора — Шарлотта Бронте. Невероятный успех ее литературному произведению обеспечило то обстоятельство, что Шарлотта хорошо знала все то, о чем писала. В истории Джейн и правда многое взято из биографии самой писательницы. В 1824 году Шарлотта и три ее сестры были отданы отцом Патриком Бронте в сиротский приют для дочерей духовенства, где их должны были подготовить к профессии гувернантки. Не случайно пансион в местечке Кован-Бридж стал прообразом для Ловудского приюта в романе «Джейн Эйр». От вспыхнувшей в 1825 году эпидемии тифа погибли две старшие сестры Шарлотты, воспоминаниями о которых навеян образ Элен Бернс в романе. Патрик Бронте приехал, чтобы похоронить двух старших дочерей и забрать домой оставшихся в живых, но совершенно больных девочек — Шарлотту и Эмилию.
К тому же другие писательницы пытались создать сиквелы и спин-оффы к роману.
Влияние «Джейн Эйр» прослеживается и в других литературных произведениях. Если вам кажется, что «Ребекка» английской писательницы Дафны дю Морье чем-то неуловимо похожа на культовую классику, то вы не ошибаетесь. Она частично вдохновлялась творчеством своей прославленной соотечественницы. Если вам хочется прочитать что-то похожее на роман Шарлотты Бронте, приглашаем ознакомиться с пятью историями , которые оценят поклонники «Джейн Эйр». Text: Дарья Колганова.
Пишет неразборчиво. Немного считает, шьёт аккуратно.
Не знает ничего о грамматике, географии, истории или этикете. В целом, умней своего возраста, но ничего не знает систематически. Покинула школу 1 июня 1825». Причина, по которой отец забрал Шарлотту из школы, была непростой. Из-за ужасных условий, в которых жили ученицы пансиона, здоровье старших сестёр Бронте было подорвано — они заболели туберкулёзом. Патрику пришлось увезти больных детей домой, где они скоропостижно скончались. После двух нелепых смертей викарий решил незамедлительно забрать оттуда своих младших дочерей, но ужасы, которые пришлось пережить сёстрам Бронте в этом учебном заведении, Шарлотта так и не забыла.
Кован-Бриджская школа стала прототипом пансиона Ловуд в её романе «Джейн Эйр». Последняя из рода Бронте Дома воспитанием и образованием девочек занялась строгая тётушка, а точнее сказать, книги из библиотеки отца. Очень скоро все дети Патрика стали увлекаться сочинительством. Они писали хроники воображаемых королевств, пьесы, стихи и истории о вымышленных английских колониях в Африке. Однако больше всего в литературной деятельности преуспевал их брат Бренуэлл, который, пока сёстры находились в пансионе Кован-Бридж, получал классическое образование дома.
Вне себя от ярости Джейн бросилась на обидчика, но их разняла миссис Рид, приказавшая отвести драчунью в Красную комнату. Это было ужасное наказание: в Красной комнате умер мистер Рид, родной дядя Джейн. Увидев лучик света в темноте, девочка испугалась и закричала, а после потеряла сознание. На следующее утро Джейн пожаловалась лекарю на свою тяжелую жизнь в доме тети. Он решил, что «девочке нужна перемена воздуха и места» , и сказал об этом миссис Рид. Так и случилось — спустя два месяца она узнала, что ее отправляют в Ловудскую школу. Главы 5-10 Директриса школы — мисс Темпль — произвела на Джейн «сильное впечатление всем своим обликом, голосом, взглядом». Она подробно расспросила новую воспитанницу о ее семье, прежней жизни. На следующий день Джейн приступила к занятиям. Она поразилась тому, какие лишения испытывали девочки в Ловудской школе: в здании было очень холодно, еда была крайне скудной, а воспитательный процесс — весьма строгим и, порой, откровенно жестоким. В Ловуде всем заправлял мистер Брокльхерст, человек надменный, жесткий и очень жадный. Он считал, что обязан привить воспитанницам «выносливость, терпение и способность к самоотречению» , а потому держал их в ежовых рукавицах. Когда в присутствии мистера Брокльхерста Джейн случайно разбила грифельную доску, он заставил ее встать на табурет и при всех строго отчитал ее. Джейн думала, что после подобного унижения девочки будут презирать ее, но она ошиблась: с ней по-прежнему «обращались, как с равной». Джейн было очень тяжело привыкнуть к новой жизни в Ловуде, но пережить все тяготы ей помогла добрая мисс Темпль и единственная близкая подруга — Элен Бернс. Дружба с Элен стала для Джейн настоящей отрадой. С приходом весны «трудности жизни в Ловуде становились все менее ощутимы» : девочки могли дольше гулять, наслаждаясь яркими краскам пробуждающейся природы. Однако весна принесла с собой и тяжелые болезни — тиф и чахотку. Более половины воспитанниц были больны: этому способствовало «полуголодное существование и застарелые простуды». Многие из них умерли в стенах приюта. Большой потерей для Джейн стала смерть Элен. Большое количество умерших воспитанниц привлекло «внимание общества» «были установлены новые правила, введены улучшения в питании и одежде». По прошествии восьми лет обучения в Ловуде Джейн стала преподавать в ней. Она была очень дружна с мисс Темпль, но когда та вышла замуж и уехала, Джейн поняла, что ее ничто более не держит в стенах приюта. Решив изменить свою жизнь, Джейн дала объявление в газету в надежде найти работу гувернанткой. Вскоре она получила приглашение и немедля отправилась к миссис Фэйрфакс и своей новой воспитаннице. Главы 11-13 По приезде в «имение под названием Торнфильд» Джейн встретилась с миссис Фэйрфакс. Она узнала, что милая пожилая женщина, так радушно встретившая ее, не хозяйка дома, как думала Джейн, а экономка. Хозяином же имения был некий мистер Рочестер, который крайне редко навещал Торнфильдхолл. Джейн познакомилась со своей ученицей — очаровательной девятилетней девочкой Адель, которую мистер Рочестер взял на воспитание после смерти ее матери-француженки. Во время экскурсии по дому Джейн услышала «странный смех — отрывистый, сухой, безрадостный». Миссис Фэйрфакс ответила, что это швея Грейс Пул. Джейн вела тихую, размеренную жизнь, о которой давно мечтала. Адель «была девочка живая, довольно своенравная и избалованная» , но Джейн удалось найти к ней подход. Однажды во время прогулки она помогла незнакомцу, упавшему с лошади. К ее удивлению, им оказался мистер Рочестер. Во время вечернего чаепития владелец имения был не слишком учтив с новой гувернанткой и всячески пытался как-то унизить ее.
«Джейн Эйр»: цитаты из известного романа
Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Джейн Эйр»). Шарлотта Бронте — одна из самых знаменитых писательниц-романисток XIX века, автор романов «Джейн Эйр», «Эмма», «Шерли» и других. Петербургская альтернативная группа Jane Air выпустила первый за семь лет новый альбом, озаглавленный «Миелофон». В очень преломленном виде эта трагическая любовь отразилась в романе «Джен Эйр» («Джейн Эйр», англ.
Джен Эйр: Шарлотта Бронте
Здесь и далее перевод стихов И. Не могли не привлечь моего внимания и описания суровых, мрачных берегов Лапландии, Сибири, Шпицбергена, Новой Земли, Исландии, Гренландии — все эти «необъятные протяжения Арктической зоны, эти неисследованные области, гнетуще безлюдные, это вечное царство морозов и снегов, где крепкие ледяные поля, творение неисчислимых столетий зимы, окружают полюс, громоздя ледяные горы одну выше другой, и сосредоточивают в себе все угрозы лютых холодов». У меня сложился собственный образ этих мертвенно-белых царств: смутный, как все лишь полупонятные представления, что неясными тенями скользят в детском мозгу, но странно убедительный. Слова на страницах введения связывались с иллюстрациями книги и придавали особое значение одинокой скале среди валов, взметающих фонтаны брызг, разбитой лодке на пустынном берегу, холодной жуткой луне, поглядывающей сквозь разрывы туч на тонущий корабль. Не могу выразить, какую меланхолию будило изображение заброшенного кладбища, надгробной плиты с чьим-то именем, калитки, двух деревьев, заслоняющей даль полуразрушенной ограды, узкого серпа восходящего месяца — указания на наступление ночи. Два судна, скованные штилем на зеркальной глади дремлющего океана, я сочла морскими призраками. Страницу, на которой дьявол крепко держал вора за его суму, я тут же перевернула, холодея от ужаса.
Как и другую, где на вершине скалы сидел кто-то черный и рогатый, глядя на толпу вдалеке, окружающую виселицу. Каждая картинка содержала какую-то историю, часто загадочную для моего неразвитого ума и детских чувств и все же необычайно интересную — не меньше рассказов Бесси в зимние вечера, когда она бывала в добром расположении духа и ставила свой столик для утюжки у камелька в детской. Разрешив нам усесться вокруг, она разглаживала кружевные рюши на платьях миссис Рид, плоила ее ночные чепцы и потчевала нас перипетиями любви и приключений, заимствованными из старинных сказок и еще более старинных баллад, а то и как я поняла позднее из «Памелы» или «Повести о Генри, графе Морлендском». С Бьюиком на коленях я была счастлива, то есть счастлива на свой лад. И боялась только одного: что мне помешают, как и произошло слишком скоро. Дверь отворилась.
Госпожа Нюня! Скажите маменьке, что она убежала под дождь, дрянь этакая! И Джон Рид меня не нашел бы — он был туп и ненаблюдателен, но Элиза только заглянула в дверь и сразу сказала: — Она за гардиной, Джек, где ей еще быть? И я сразу вышла в комнату, дрожа при одной мысли, что упомянутый Джек вытащит меня оттуда насильно. Он плюхнулся в кресло и жестом приказал, чтобы я встала перед ним. Джон Рид был четырнадцатилетним школьником на четыре года старше меня, так как мне было тогда всего десять , крупным и плотным для своего возраста, с землистой нездоровой кожей, грубыми чертами широкого лица, толстыми руками и большими ступнями.
За столом он обжирался, и из-за постоянного несварения желудка глаза у него были мутными и тусклыми, а щеки дряблыми. Собственно, ему полагалось бы сейчас быть в школе, но его маменька забрала его домой на месяц-два «по причине деликатного здоровья». Мистер Майлс, директор школы, объяснил, что Джон был бы совсем здоров, если бы ему из дома присылали поменьше бисквитов и сластей, однако материнское сердце не приняло столь сурового суждения, склоняясь к более возвышенному убеждению, что дурной цвет лица Джона свидетельствует о чрезмерном прилежании, а возможно, и о том, что мальчик тоскует по дому. Джон питал очень мало любви к матери и сестрам, а ко мне — живейшую антипатию. Он издевался надо мной и бил меня — и не два-три раза в неделю, не раз-другой на дню, но непрерывно: каждый мой нерв изнывал от страха перед ним и все мое существо сжималось при его приближении. Бывали минуты, когда я совсем терялась от ужаса, который он мне внушал.
Ведь у меня не было никакой защиты ни от его угроз, ни от перехода от слов к делу. Слуги не хотели идти наперекор молодому хозяину, вступившись за меня, а миссис Рид оставалась слепа и глуха: она не видела, как он меня бьет, не слышала, как он осыпает меня бранью, даже если он расправлялся со мной, не стесняясь ее присутствия. Правда, чаще это происходило у нее за спиной. Привычно подчиняясь Джону, я подошла к его креслу. Примерно три минуты он потратил на то, что показывал мне язык, высовывая его настолько, насколько было возможно, не повредив корня. Я знала, что потом он меня ударит, и, хотя очень боялась удара, думала о том, как отвратителен и уродлив тот, кто сейчас его нанесет.
Возможно, он прочитал эти мысли по моему лицу, потому что внезапно без единого слова ударил меня так сильно, что я зашаталась, однако удержалась на ногах и попятилась. Я давно привыкла к грубостям Джона Рида, и мне в голову не приходило возражать ему. Меня заботило лишь то, как перенести удар, который неизбежно должен был последовать за бранью. Я вернулась к окну и принесла ее. Ну я проучу тебя, как рыться на моих книжных полках! Они ведь мои, весь дом мой — или станет моим через несколько лет.
Иди встань у двери, подальше от зеркала и окон. Я послушалась, не сообразив сначала, что он задумал. Но когда увидела, как он поднял книгу, прицелился и вскочил, чтобы швырнуть ее, я инстинктивно с испуганным криком кинулась в сторону. Но опоздала. Том уже был брошен, обрушился на меня, сбил с ног, и я стукнулась головой о косяк. Из ссадины потекла кровь.
Боль была настолько сильной, что мой ужас внезапно прошел, сменившись другими чувствами. И про себя проводила параллели, хотя вовсе не собиралась вот так выложить их вслух. Вы ее слышали, Элиза и Джорджиана? Ну я скажу маменьке, но сперва… Он ринулся на меня. Я почувствовала, как он ухватил меня за волосы и за плечо… но он напал на существо, доведенное до отчаяния. Я правда видела в нем тирана, убийцу.
Я чувствовала, как у меня по шее сползают капли крови, испытывала острую боль, и все это на время возобладало над страхом. Я сопротивлялась как безумная. Не знаю, что делали мои руки, только он охнул: «Крыса! Но ему недолго пришлось ждать спасения. Элиза с Джорджианой уже сбегали за миссис Рид, которая поднялась в свой будуар, и теперь она явилась на поле боя в сопровождении Бесси и Эббот, своей камеристки. Нас растащили.
Я услышала слова: — Подумать только! Набросилась на мастера Джона как помешанная! А затем миссис Рид приказала: — Уведите ее в Красную комнату и заприте там! В меня тотчас вцепились две пары рук и понесли наверх. Глава 2 Я сопротивлялась до самого конца. Нечто новое для меня и заметно укрепившее дурное мнение обо мне и Бесси, и мисс Эббот.
Я и правда была не в себе или, вернее, вне себя, как говорят французы. Понимая, что секундный бунт уже обрек меня на неведомые кары, я, подобно всем восставшим рабам, в порыве отчаяния была исполнена решимости идти до конца. Вашего молодого хозяина! Как так — хозяина? Разве я служанка? Ну-ка, сядьте и хорошенько подумайте о своем дурном сердце.
К этому времени они уже водворили меня в комнату, указанную миссис Рид, и насильно усадили на что-то мягкое. Я было вскочила как ужаленная, но они вновь схватили меня и удержали на месте. Мисс Эббот, одолжите мне ваши подвязки, мои она сразу разорвет. Мисс Эббот отвернулась, чтобы снять с пухлой ноги требуемые узы. Эти приготовления и новое унижение, каким они завершились бы, немного меня усмирили. И в подтверждение я обеими руками вцепилась в мягкое сиденье.
В тихом омуте черти водятся. В жизни не видела, чтоб маленькая девочка была такой скрытной. Бесси ничего не ответила, но затем сказала мне: — Вам бы след помнить, мисс, что вы миссис Рид всем обязаны, — она вас содержит. А если прогонит вас, так вам одна дорога — в работный дом. Мне нечего было ответить на эти слова. Слышала я их не в первый раз.
Самые первые мои воспоминания включали вот такие намеки. Попреки в моей обездоленности превратились в моих ушах в какой-то неясный напев — очень мучительный и унизительный, но понятный лишь наполовину. Мисс Эббот не замедлила подхватить: — И вам не след считать себя ровней молодым барышням и мастеру Риду потому только, что хозяйка по доброте своей позволила, чтоб вы воспитывались вместе с ними. Они-то получат большие деньги, а вы — ничего, так вам надо набраться смирения, стараться угождать им. А если начнете злиться и грубить, хозяйка вас отошлет, это уж как пить дать. Пойдем, Бесси, оставим ее.
Вот уж не хотела бы, чтоб мое сердце было бы таким черным, как у нее. А вы, мисс Эйр, когда останетесь одни, помолитесь хорошенько. Не то, если не покаетесь, как бы нечистая сила не забралась бы в трубу да и не утащила бы вас. Они ушли, закрыв за собой дверь и заперев ее. Красная комната была запасной спальней, которой пользовались очень редко, вернее сказать — никогда, кроме тех случаев, когда в Гейтсхед-Холл съезжалось столько гостей, что ни единой другой свободной комнаты не оставалось.
Девочка воспитывалась до десяти лет у тети и дяди Ридов. Однако девочке тяжело там жилось.
Уже с десяти лет девочка продолжила собственную жизнь в приюте, там героиня получала до восемнадцати лет собственное образование. Девочка Джейн не была привлекательной внешности, а сильно девочка похожа внешностью на эльфа. Героиня была не яркой личностью и сильно впечатлительна. Зато были ярко выражены харизма и доброта девочки. Героиня нашла настоящих друзей и любовь. Эдвард Рочестер — главный герой романа. Этот мужчина Загадочный, угрюмый, но притягательный человек.
Эдвард из уважаемого рода. Мужчина влюбился в Джейн Эйр, девушка работала у Эдварда гувернанткой. Девушка ответила мужчине взаимностью, но Рочестеры не позволили паре воссоединиться. Свадьба и счастливая совместная жизнь Эдварда с возлюбленной стали возможны только через пройденные жизненные испытания. Джон Риверс — также главный персонаж этого романа. Этот мужчина также хотел стать мужем для Джейн. Джон мужчина с приятной внешностью, но человек несчастен, герой не разрешает себе стать счастливым человеком.
Джейн влюбила Джона в себя, что хотел забрать девушку с собой в Индию. Но такое желание девушка не осуществила, так хотела героиня остаться в Торнфилде. Адель Варанс — героиня романа «Джейн Эйр». Джейн отправилась в Торнфилд, для того чтобы воспитывать эту девочку. Адель жила в доме у Эдварда Рочестера. Краткий анализ произведения Шарлотта Бронте — автор гениальных и захватывающих романов. Писательница родилась в творческой семье.
В юности Шалота любила с сестрами искусство и поэзии. Через два дня это об этой книги узнали люди, и произведение заинтересовало лондонский читателей. Однажды Шарлотта задумалась: «Почему героев романов постоянно делают привлекательными внешне». Сёстры сказали это, для того чтобы привлечь читателя. Однако Шарлотта не согласилась с таким ответом и решила сделать в собственном произведении героиню не сильно приятной внешности, но зато с доброй душой. И у писательницы это здорово получилось. Роман написан с событиями которые происходили на самом деле, но с дополнениями.
Шалоту вдохновилась одним рассказом когда ее работала в школе. Рассказ писательницу сильно задел. Этот роман написан в жанре, характерном для девятнадцатого века. В готическом стиле, с романтической, тайнами и загадками. Такой стиль это перчинка романа. Это происходит в мире, где люди не знали об этом и жили обыкновенной жизнью. Главная тема романа это отношения мужчины и женщины.
В романе говориться о том как понять друг друга, сопереживать и как вместе пройти через жизненные трудности, а также о доверии и вере. Две противоположные личности встретились, и эти герои между собой находили связь. Ведь резко нельзя бросить поставленные стремления, мечты, старания из-за любви. Женщина должна достичь собственных поставленных целей и не терять собственное достоинство. Героиня бы не разрушила брак других людей, скорей бы девушка отказалась любить. Девушка сильно желала обрести семью, что у нее и получилось сделать в финале романа.
Она упорно борется со множеством препятствий, стоящих на её пути к самостоятельной жизни и личному счастью. Устроившись гувернанткой в семью богатого и загадочного мистера Рочестера, Джейн не только обретает свое «я», но и переживает самое сильное чувство из всех возможных… Слухай Клуб.
Вдали тянулась сплошная завеса туч и тумана; на переднем плане раскинулась лужайка с растрепанными бурей кустами, их непрерывно хлестали потоки дождя, которые гнал перед собой ветер, налетавший сильными порывами и жалобно стенавший. Затем я снова начинала просматривать книгу — это была «Жизнь английских птиц» Бьюика. Собственно говоря, самый текст мало интересовал меня, однако к некоторым страницам введения я, хоть и совсем еще ребенок, не могла остаться равнодушной: там говорилось об убежище морских птиц, о пустынных скалах и утесах, населенных только ими; о берегах Норвегии, от южной оконечности которой — мыса Линденеса — до Нордкапа разбросано множество островов: Кипит у островов, нагих и диких, На дальнем севере; и низвергает волны Атлантика на мрачные Гебриды. Не могла я также пропустить и описание суровых берегов Лапландии, Сибири, Шпицбергена, Новой Земли, Исландии, Гренландии, «всего широкого простора полярных стран, этих безлюдных, угрюмых пустынь, извечной родины морозов и снегов, где ледяные поля в течение бесчисленных зим намерзают одни над другими, громоздясь ввысь, подобно обледенелым Альпам; окружая полюс, они как бы сосредоточили в себе все многообразные козни сильнейшего холода». У меня сразу же сложилось какое-то свое представление об этих мертвенно-белых мирах, — правда, туманное, но необычайно волнующее, как все те, еще неясные догадки о Вселенной, которые рождаются в уме ребенка. Под впечатлением этих вступительных страниц приобретали для меня особый смысл и виньетки в тексте: утес, одиноко стоящий среди пенящегося бурного прибоя; разбитая лодка, выброшенная на пустынный берег; призрачная луна, глядящая из-за угрюмых туч на тонущее судно. Неизъяснимый трепет вызывало во мне изображение заброшенного кладбища: одинокий могильный камень с надписью, ворота, два дерева, низкий горизонт, очерченный полуразрушенной оградой, и узкий серп восходящего месяца, возвещающий наступление вечера. Два корабля, застигнутые штилем в недвижном море, казались мне морскими призраками. Страничку, где был изображен сатана, отнимающий у вора узел с похищенным добром, я поскорее перевернула: она вызывала во мне ужас. С таким же ужасом смотрела я и на черное рогатое существо, которое, сидя на скале, созерцает толпу, теснящуюся вдали у виселицы. Каждая картинка таила в себе целую повесть, подчас трудную для моего неискушенного ума и смутных восприятий, но полную глубокого интереса — такого же, как сказки, которые рассказывала нам Бесси зимними вечерами в тех редких случаях, когда бывала в добром настроении. Придвинув гладильный столик к камину в нашей детской, она разрешала нам усесться вокруг и, отглаживая блонды на юбках миссис Рид или плоя щипцами оборки ее ночного чепчика, утоляла наше жадное любопытство рассказами о любви и приключениях, заимствованных из старинных волшебных сказок и еще более древних баллад или же, как я обнаружила в более поздние годы, из «Памелы» и «Генриха, герцога Морландского». И вот, сидя с книгой на коленях, я была счастлива; по-своему, но счастлива. Я боялась только одного — что мне помешают, и это, к сожалению, случилось очень скоро. Дверь в маленькую столовую отворилась. Скажите мамочке, что она убежала под дождик… Экая гадина! Я тотчас вышла из своего уголка; больше всего я боялась, как бы меня оттуда не вытащил Джон. Джону Риду исполнилось четырнадцать лет, он был четырьмя годами старше меня, так как мне едва минуло десять.
«Джейн Эйр» как первый феминистский роман
•Когда вышло второе издание "Джейн Эйр" с посвящением Теккерею (чья жена несколькими годами ранее была признана сумасшедшей), начались унизительные спекуляции по поводу того, не была ли автор романа гувернанткой в доме Теккерея или же его любовницей. Читать бесплатно книгу Джейн Эйр (Бронте Ш.) и другие произведения в разделе Каталог. английская писательница, автор романа "Грозовой перевал". Шарлотта Бронте «Джейн Эйр» Информация о книге: описание, содержание, в каких магазинах можно купить, скачать, читать. В очень преломленном виде эта трагическая любовь отразилась в романе «Джен Эйр» («Джейн Эйр», англ.
Шарлотта Бронте. Джейн Эйр
Роман «Джейн Эйр» Краткий сюжет и Подробное содержание по частям и главам. Главный роман Шарлотты Бронте «Джейн Эйр» был экранизирован 22 раза и, очевидно, будет экранизироваться снова и снова. Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Джейн Эйр»). Джейн Эйр/Jane Eyre Печерица Владимир.
Джейн Эйр Часть II
Создавая свой роман» Джейн Эйр», писательница старалась подчеркнуть, что бесправное положение женщин — позорное клеймо общественного строя её времени. Прототипом подруги Джейн Эйр, Элен Бернс, стала старшая сестра писательницы — Мария Бронте. Для Шарлотты Генсбур роль Джейн Эйр в одноименном фильме 1996 года стала одной из первых крупных ролей в её карьере. Шарлотта Бронте ДЖЕН ЭЙР Глава I В этот день нечего было и думать о прогулке.
Этот день в истории: 1847 год — в Англии впервые издан роман «Джейн Эйр»
Это подтверждает Мэзон — он брат жены Рочестера. Вовсе не Грейс Пул пыталась поджечь дом и ранила Мэзона, напротив, она приставлена следить за безумной. Рочестер зовёт всех в дом, где «знакомит» со своей женой — буйнопомешанной в третьем поколении. Та бросается на него. Джейн уходит к себе и долго лежит, оплакивая свою любовь. Никто даже не заходит к ней. Выйдя, она натыкается на Рочестера, сидящего у дверей её комнаты. Он умоляет простить его и рассказывает свою историю.
В ранней молодости его ловко женили, дабы не делить наследство, которое все должно было достаться его брату Роланду. От него скрыли семейную склонность к безумию; когда же он, не в силах бороться с порочным, развратным нравом жены, захотел развестись, врачи уже установили, что она душевнобольна, а закон не разрешает разводы в таких случаях. Эдвард Рочестер заклинает Джейн уехать с ним. Но она не может идти против совести, нарушить христианские заповеди. Выдержав страшную борьбу с собственным сердцем, она ночью тайно уходит, садится в дилижанс, отдав последние деньги и уезжает как можно дальше в первом попавшемся направлении. Несколько дней Джейн скитается, голодает и ночует под открытым небом — у неё нет ни денег, ни крова. Она пытается найти работу, но тщетно.
Наконец в страшный ливень она в изнеможении падает на ступени дома, где её, едва живую, подбирает некий мистер Сент-Джон Риверс. Диана и Мэри, его сёстры, очень дружелюбны, они ухаживают за Джейн, пока та болеет. Когда она приходит в себя, Риверс устраивает её учительницей в сельской школе. Джейн с энтузиазмом берётся за дело, и хотя поначалу она встречает невежество и отсутствие манер учениц, вскоре ситуация понемногу меняется. Джейн любят и уважают в округе, её девочки делают успехи и она была бы счастлива, если бы не горькие сожаления, тоска о покинутом и любимом хозяине — и отчаянный страх, что он погубит себя. Джейн живёт под вымышленной фамилией, однако случайно открывается её настоящее имя — и выясняется, что её дядя умер, оставив ей наследство в 20 тысяч фунтов. Более того, он был также и дядей Сент-Джона, Дианы и Мэри.
Страшно обрадованная внезапным родством, Джейн настояла на том, что наследство следует поделить поровну. Она постепенно подготовила школу к сдаче другой учительнице, хотя и не решила ещё, что станет делать дальше. Всё это время Сент-Джон внимательно наблюдает за Джейн. Он незаурядный, противоречивый человек: обуреваемый страстями, честолюбивый, но вместе с тем холодный и рассудительный. Он священник и готовится стать миссионером, преодолевая в этом стремлении даже свою пылкую страсть к юной богатой красавице мисс Оливер. Незадолго до отъезда Сент-Джон просит Джейн выйти за него замуж, потому что она как никто подходит для роли жены миссионера. После недолгого сопротивления Джейн даже соглашается ехать с ним в Индию — но не стать его женой.
Еще при жизни Шарлотты Бронте критиков смущало посвящение второго издания « Джейн Эйр» известному писателю Уильяму Мейкпису Теккерею, в связи с чем в прессе появились язвительные намеки на то, что, возможно, Теккерей и является прототипом мистера Рочестера, а героиня романа Теккерея «Ярмарка Тщеславия» Бекки Шарп — никто иной, как Каррер Белл т. Такому выводу способствовало также и то, что трагическая история мистера Рочестера в некотором смысле совпадала с внешними фактами личной жизни Теккерея, у которого, как и у героя «Джейн Эйр», была сумасшедшая жена. Хотя, сама героиня отрицает это: «До сих пор я очень подробно рассказывала о событиях моей ничем не примечательной жизни. Ее первым десяти годам я посвятила почти такое же количество глав. Но это вовсе не автобиография, и я обращаюсь к моей памяти, только тогда, когда, по моему мнению, хранящиеся в ней воспоминания могут представить некоторый интерес». Удивительно, но порой кажется, что со страниц романа к нам обращается не Джейн. Такое чувство, что устами своей героини она обратилась к свету с своим призванием: красота не всегда является той главной и составляющей частью, душа — вот то, чем надо дорожить и истинно любить. Он посвящен истории скромной, но гордой и независимой девушки-сироты. Героиня книги Джен Эйр упорно борется со множеством препятствий, стоящих на ее пути к самостоятельной жизни и личному счастью.
Классика мировой литературы, памятник эпохе, где ухмылялись автору и ее не менее талантливым сёстрам, но пройдут сотни лет, и наверно, Землю должно засосать в чёрную дыру, прежде чем о книге забудут.
Продолжайте ещё четверть часа». Книга от начала до конца наполнена сильными личностями - Джейн, уже в 10-летнем возрасте не ведущая себя как стандартный, избалованный ребёнок, испытавшая столько за 18 лет жизни, прошедших перед нашими глазами, что невольно задумываешься, а не много ли одному человеку? Никто не идеален, но каждый имеет право на счастье, порой выстраданное и такое долгожданное, что порой отчаешься его найти, но обретя - не можешь поверить, что оно реально. В каком восторге я прибывала с героями, наблюдая за единением их душ, мыслей, чувств, очаровательных ласковых эпитетов в адрес друг друга. Все персонажи как один не могут оставить равнодушным, будь то богатый патрон или сельский священник, взбалмошная дама из высшего света или гувернантка в богатом доме. Мистер Рочестер , которого и понять, и простить сложно, но можно, с изъяном, тяжелой степени тяжести, ставшим преградой единения двух родственных душ. Сент-Джон , поставивший себе амбициозную цель и неумолимо движущийся к ней, похож скорее на неумолимый механизм, беспощадный к окружающим, на деле - имеющий изъян и тщательно его скрывающий. Джейн Эйр , единственный изъян которой - непритязательная внешность, о которой забываешь, следя за повествованием от ее лица. Внешне кроткая и робкая, с несгибаемым характером, живым и острым умом, тонко подмечающим пороки окружающих. Иногда она кажется чересчур заносчивой в своих оценках, но удивительно, что осознание этого приходит к ней одновременно с читателем.
Она стала настоящим идеалом для юной Джейн Эйр. Как бы не был плох Ловудский приют, для Джейн он стал настоящим спасением. Он вызволил ее из «золотой тюрьмы» Гейтсхэда, подарил подругу и наставницу, а также вооружил багажом необходимых знаний.
Проведя восемь лет в стенах Ловуда, Джейн Эйр получила билет во взрослую жизнь. Направляя объявление в газету, молоденькая выпускница еще не подозревала, что новое место работы станет для нее судьбоносным. Гувернантка и богач Восемнадцатилетнюю Джейн Эйр пригласили в богатое имение Торнфилд.
Джейн должна была заниматься воспитанием его маленькой обитательницы по имени Адель. Владелец Торнфилда и опекун Адель мистер Эдвард Рочестер бывал дома нечасто и большую часть времени проводил в деловых разъездах. Это был смуглый, крепко сбитый мужчина, грубоватый и насмешливый, не красавец и не обходительный джентльмен.
Надо сказать, что Джейн также никогда не могла похвастаться красотой. Однако что-то неумолимо влекло этих двух людей. Рочестера восхищали ум, доброта, величественная неприступность новой гувернантки, Джейн манила грубовато-добродушная насмешливость, жизненная мудрость и неканоничная красота хозяина.
А когда на горизонте появилась красавица мисс Бланш, претендующая на роль будущей супруги Рочестера, Джейн поняла, что ревнует и влюблена. Осознавая, что ей, серой мышке, бессмысленно тягаться с ослепительной Бланш, Джейн всерьез подумывала о новом месте работы. Каким же было ее изумление, когда мистер Эдвард Рочестер признался ей в своих чувствах и предложил стать его женой.
Джен тут же согласилась выйти замуж за возлюбленного… но счастью пары не суждено было случиться столь скоро. Страшная тайна Когда влюбленные Джейн и Эдвард стояли у алтаря, церемонию прервал незнакомец. Он заявил, что этот брак не может быть действительным, потому что Рочестер уже женат.
Застигнутый врасплох, Эдвард тут же во всем признался. Оказывается, в юности его женили на богатой вест-индской наследнице, утаив от горе-жениха, что у невесты наследственная предрасположенность к психическим расстройствам. Вскоре недуг, на который была обречена Берта так звали жену Эдварда , проявился в полной мере.
Молодая женщина превратилась в настоящего монстра. Рочестеру ничего не оставалось, как запереть чудовище в комнатах огромного дома и зажить новой жизнью. Затем Эдвард влюбился в красавицу певицу, которая вскоре бросила своего воздыхателя, оставив ему на память дочь.
Это Адель, ученица Джейн. Как ни умолял несчастный жених простить его обман, Джейн была непреклонна. Она не могла оставаться в доме на правах содержанки.
С болью в сердце Джейн Эйр покидает Торнфилд и самого дорогого человека на свете. Новая жизнь Джейн Эйр После долгих мытарств Джейн Эйр удается вновь найти пристанище и добрых друзей. Она знакомится со священником Сент-Джоном Риверсом и его прекрасными сестрами, начинает преподавать в сельской школе и вести тихую размеренную и по-своему счастливую жизнь.
На удивление, голубоглазый красавец Сент-Джон влюбляется в Джейн, делает ей предложение и приглашает в Индию, куда он направляется в качестве миссионера. Неожиданное наследство Понимая, что чувство к Сент-Джону даже отдаленно не напоминает то, которое она по-прежнему испытывает к Рочестеру, Джейн благородно отказывается от предложения. А вскоре, по воле судьбы, она встречается с путником, который оказывается приятелем некоего Джона Эйра, покойного дяди Джейн.
Оказывается, мистер Эйр долгие годы безуспешно искал свою племянницу. Перед смертью он завещал свое огромное состояние именно ей. Теперь Джейн несказанно богата.
По доброте душевной, она делит унаследованные деньги между своими спасителями — Сент-Джоном и его сестрами. Счастье на пепелище Все это время Джейн не покидают мысли о Рочестере. Однажды она узнает, что Торнфилд и его хозяина постигло огромное горе.
Сумасшедшая затворница поместья подожгла дом и погибла во время пожара. Пытаясь спасти жну, Рочестер, получил тяжелые увечья. Он потерял зрение, лишился кисти руки, часть его тело покрыта шрамами от ожогов.
Однако для Джейн это не важно!
Роман Шарлотты Бронте «Джейн Эйр»: краткое содержание
Роман «Джейн Эйр» Краткий сюжет и Подробное содержание по частям и главам. В «Джейн Эйр» многое как бы срисовано с натуры. Шарлотта Бронте всегда доступна к бесплатному чтению онлайн.