Президент Испании Мануэль Асанья утвердил премьер-министром Хуана Негрина — ученого-физиолога, занимавшего до этого пост министра финансов. Стоявший на левоцентристских позициях президент Мануэль Асанья раздражал философа настолько, что в одном интервью последний даже предложил номинальному главе государства.
Глава 3. Вторая республика
В результате уже в 1933 году на выборах либералы потеряли власть. Но промышленно развитые регионы страны остались на их стороне. Была образована широкая коалиция левых сил, куда вошли и коммунисты — Народный фронт. В феврале 1936 года он сумел вновь выиграть выборы и пришел к власти. Но мятежной стала не вся армия, а только половина. Вторая половина, а также весь флот и авиация остались верны республиканскому правительству. Так и началась Гражданская война. Мир в целом поддерживал законную власть — как правительства стран, так и простые граждане. В Испанию начали стекаться антифашистки настроенные люди, были образованы знаменитые Интербригады. Советская Россия тоже деятельно поддержала, направив не только инструкторов, но и добровольцев — таким образом военные Красной Армии получали боевой опыт.
Фашистские Германия и Италия оказали содействие Франко. Последующие два года военные действия велись с переменным успехом. Решающей победы не могла достичь ни одна сторона, но постепенно перевес переходил на сторону мятежников. В конце ноября 1938 года Франко решил, что надо нанести окончательный удар и взять Каталонию. Но не хватало боеприпасов и техники.
Восставшие потерпели поражение, а Санхурхо сдался властям, был арестован и приговорён к смерти. Президент Алькала Самора заменил казнь пожизненным заключением.
Франко, в это же время, был назначен главнокомандующим Балеарскими островами, В 1933 году на новых выборах победила, сформированная на основе католической партии «Народное действие», Конфедерация автономных прав. Через год, после смены правительства, Санхурхо был амнистирован, освобождён из тюрьмы и выслан в Португалию. Именно в это время страна начала стремительно распадаться на два враждебных лагеря. В Мадриде забастовщиков разогнали оружейными залпами, в Каталонии, они после перестрелки сдались, однако в северной провинции Испании Астурии, объединившись коммунисты, социалисты и анархисты захватили оружейный завод в Трубиа. Их силы превышали все местные гарнизоны более чем в 10 раз. Генерал Франко, которого министр обороны пригласил в качестве военного эксперта, приказал погрузить на корабли и перебросить в Астурию войска из Северной Африки. Спустя несколько месяцев он был назначен главой Большого Генерального штаба Estado Mayor Central и возвратился в Мадрид.
В конце января 1936 года Франко в качестве представителя Испании был командирован в Лондон на церемонию погребения короля Георга V. Встречался ли он там с Черчиллем, который несомненно знал о решении, прошедшего летом 1935 года VII конгресса Коминтерна, выступить на выборах в Испании единным фронтом и искал исполнителей, чтобы не допустить создания в Западной Европе коммунистического государства, — неизвестно, но вполне возможно. Народный фронт в Испании был создан 15 января 1936 года, после того, как президент Испании Нисето Алькала Самора распустил кортесы и на 16 февраля назначил новые парламентские выборы. В него вошли: Левые республиканцы, Республиканский союз, Социалистическая рабочая партия Испании, Всеобщий союз трудящихся, Испанская коммунистическая партия, Объединённая марксистская рабочая партия. Их поддержали: Партия левых республиканцев Каталонии, Национальная конфедерация трудящихся и Федерация анархистов Иберии. Страна стремительно катилась к Гражданской войне. Мы не пощадим жизни своих врагов», — заявил накануне выборов Ларго Кабальеро, которого называли «Испанским Лениным».
После провозглашения Испании республикой он стал министром труда. Когда в октябре 1934 году антиправительственное восстание в Астурии потерпело поражение, его арестовали и приговорили к 30 годам лишения свободы. В 1936 году Ларго Кабальеро был освобождён и после начала гражданской войны, 4 сентября стал премьер—министром и военным министром Испании. На выборах 16 февраля 1936 года Народный фронт с преимуществом в 150. Многочисленные нарушения при голосовании и подсчёте голосов о которых сообщалось и то, что официальные результаты выборов так и не были опубликованы, позволили сомневаться в победе и законности его правления. Неиствующие толпы отметили победу Народного фронта взламывая ворота тюрем, освобождая заключённых, поджигая монастыри и церкви, захватывая имения и убивая десятки тысяч невинных людей: судей, священников, чиновников, обитателей монастырей, офицеров, мелких торговцев и имеющих землю крестьян. Премьер—министр, следуя совету Франко, добился решения кабинета о введении военного положения, однако президент Алькала Самора это решение отменил.
После того как Портела Вальядарес ушел в отставку, президент Алькала Самора вновь назначил премьер—министром Асанью, который сразу же начал репрессии против военных. Он приказал снять Франко с занимаемой им должности и перевести на Канарские острова, которые находились далеко от Испании. Главнокомандующий североафриканскими армейскими соединениями генерал Мола был понижен до командира бригады. Потомственный офицер Эмилио Мола Видаль Emilio Mola Vidal , также как и Франко, прошел путь от лейтенанта до генерала и был известным молодым «африканским» генералом того времени. При короле генерал Мола был директором безопасности. После свержения монархии он был заключён в тюрьму, а спустя год уволен в отставку. В 1933 году генерал Мола был амнистирован и возвращён в армию.
Он служил в Генеральном штабе под руководством генерала Франко. В 1935 году генерал Мола был назначен командующим войсками в Мелилье, а затем главнокомандующим испанскими вооружёнными силами в Марокко. Репрессии коснулись и других генералов. Генералы не намеревались с этим мириться, так возник заговор. Подготовку широкомасштабного военного заговора поручили Мола, ему же доверили собрать все имеющиеся силы. Мола разработал и разослал участвовавшим в заговоре высшим офицерам предписания, что, кому и когда предпринимать. Довольно редко обращают внимание на связь событий в Испании с событиями в Германии, однако, судя по датам, они несомненно были взаимосвязаны и имели общее руководство.
Гитлеру, для поднятия международного престижа было необходимо проведение летних Олимпийских игр 1936 года в Германии. Организация мероприятия такого размаха требовала громадных затрат, в Германии были проведены и зимние Олимпийские игры. Без вмешательства Черчилля и создания финансирования извне, Германия подготовку к Олимпиаде не сумела бы осилить. На право проведения летних Олимпийских игр в 1936 году претендовало много городов разных стран. Однако к моменту решающего выбора осталось два: столица Германии Берлин и второй по величине город Испании, столица Каталонии Барселона.
Ну а сокращение офицеров на 40 процентов вообще взбесило людей в погонах. В результате уже в 1933 году на выборах либералы потеряли власть. Но промышленно развитые регионы страны остались на их стороне. Была образована широкая коалиция левых сил, куда вошли и коммунисты — Народный фронт. В феврале 1936 года он сумел вновь выиграть выборы и пришел к власти. Но мятежной стала не вся армия, а только половина. Вторая половина, а также весь флот и авиация остались верны республиканскому правительству. Так и началась Гражданская война. Мир в целом поддерживал законную власть — как правительства стран, так и простые граждане. В Испанию начали стекаться антифашистки настроенные люди, были образованы знаменитые Интербригады. Советская Россия тоже деятельно поддержала, направив не только инструкторов, но и добровольцев — таким образом военные Красной Армии получали боевой опыт. Фашистские Германия и Италия оказали содействие Франко. Последующие два года военные действия велись с переменным успехом. Решающей победы не могла достичь ни одна сторона, но постепенно перевес переходил на сторону мятежников. В конце ноября 1938 года Франко решил, что надо нанести окончательный удар и взять Каталонию.
Журналисты наблюдают как войска Франко захватывают город Пучсерда в Каталонии, 1939 год. Битва за столицу началась еще в ноябре, но республиканская армия и советская авиация давали жесткий отпор. Даже после победы в сражении под Гвадалахарой в марте 1937 года и многочисленных попыток взять город в осаду надежды на быстрый захват Мадрида не было. Тогда националисты решили пока разобраться с промышленным севером, и генерал Мола повел свое войско на штурм Астурии, Бильбао и Сантандера. Новость о том, что франкисты разрушили мирный город, могла лишить Франко последней поддержки, и в дальнейшем его действия были более осторожными. В начале июня самолет Молы врезался в гору, и генерал погиб. Франко остался единственным лидером восстания. Принимая во внимание похожие обстоятельства смерти Санхурхо, некоторые историки считают, что обе катастрофы не были несчастными случаями, однако никаких доказательств этому найдено не было. После тяжелых бомбардировок и артиллерийских обстрелов Наварры 19 июня 1937 года пала Республика Басков. После захвата столицы провинции Кантабрия, порта Сантандер, франкистская армия стала наступать на провинцию Астурия. К концу октября все северное побережье находилось во власти франкистов. В апреле 1938 года националисты вышли к Средиземному морю, разделив республиканские войска на две части. Республиканцы более трех месяцев не сдавали своих позиций, но 1 августа их все-таки заставили отступить. К середине ноября они были полностью оттеснены за реку Эбро. Франкисты за время сражений потеряли 33 тысячи человек убитыми и ранеными, а сторонники республики — 70 тысяч убитыми, ранеными и пленными. Боеспособность правительства, во главе которого теперь стоял умеренный социалист Хуан Негрин, была подорвана. В конце января 1939 года националисты захватили Барселону, а вместе с ней и всю Каталонию. Через месяц Франция и Англия признали правительство Франко. Гражданская война в Испании закончилась с входом франкистских войск в Мадрид и официальным признанием нового правительства со стороны США. Придя к власти, Франсиско Франко запретил все партии, кроме «Испанской фаланги», и на десятилетия установил в стране диктатуру.
Мануэль Асанья
Его сопровождал и президент Мануэль Асанья. Временной столицей Республики на несколько месяцев стала Валенсия. Эта либерально-социалистическая коалиция и сформировала правительство, во главе которого встал Мануэль Асанья. В 4 ч утра 19 июля премьер-министр Республики Сантьяго Касарес Кирога, масон, ушёл в отставку, а президент Мануэль Асанья, также масон, пригласил Диего Мартинеса Баррио. Мануэль Асанья Диас — испанский политический деятель, президент Испании.
Над всей Испанией безоблачное небо
| Исторические личности Испании. Мануэль Асанья.: paises_hispanos — LiveJournal | Мануэль Асанья. Дата рождения: 10 января, 1880. |
| Асанья Мануэль | Авторская платформа | В 38-м году, во времена Второй Испанской республики, жил Мануэль Асанья. |
| «Многие считали, что у них нет перспектив»: как франкисты захватили власть в Испании | Мануэль асанья цитаты, бандрейдж победил током, и стал жареным губернатором. |
Мануэль Асанья – цитаты
Как сообщили ТАСС источники в Елисейском дворце, двусторонняя встреча такого уровня пройдет впервые с 2017 года. По словам сотрудников администрации, лидеры "рассмотрят весь спектр сотрудничества на международном, европейском и двустороннем уровнях". В том числе речь пойдет о подготовке к совещанию стран Евросоюза, которое пройдет позднее в этом месяце. Лидеры двух стран обменяются мнениями об отношениях с Китаем, а также о сотрудничестве в контртеррористической операции в зоне Сахеля Буркина-Фасо, Мавритания, Мали, Нигер, Чад. Соглашение о двойном гражданстве Согласно этим же источникам, стороны подпишут в Монтобане соглашение о признании двойного гражданства. Это позволит испанцам приобретать французское гражданство, а французам - испанское. Французская община в Испании насчитывает около 150 тыс. Как подчеркнули представители французской стороны, Париж и Мадрид заинтересованы в сохранении свободы передвижения в Шенгенской зоне. Это предполагает, по мнению экспертов, более эффективный контроль на внешних границах ЕС.
Переживаемые Каталонией события в целом представляют собой крайне неоднозначное, многоцветное полотно, эпизоды на котором каждодневно рисует неизвестный художник по одному ему ведомому замыслу. На этом полотне нет ни отпетых злодеев, ни носителей истины в последней инстанции. Лидеры каталонских сепаратистов, видимо, искренне верят в то, что обретение их родиной независимости пошло бы на пользу Каталонии и ее народу. Но так ли это и стоит ли ради призрачной мечты, сильно напоминающей утопию, разрушать нормальную жизнь миллионов каталонцев, вновь делить собственный народ на две непримиримые части, как это было в годы гражданской войны, разжигать ненависть каталонцев к испанцам, с которыми им делить нечего? При всей самобытности и уникальности нынешних каталонских событий, наблюдая за ними, возникает устойчивое чувство дежавю. Сотни тысяч людей на улицах, море развевающихся над ними флагов, пылкие речи ораторов с импровизированных городских трибун и в парламентах, жаркие дискуссии политологов в телевизионных и радиостудиях - как все это нам знакомо из нашей собственной истории последних трех десятилетий и из истории других стран и народов, некоторые из которых были для нас еще совсем недавно братскими. Никогда, за очень редкими исключениями, распады стран не приводили к однозначно позитивным результатам. Скорее, к трагедиям, для преодоления последствий которых требовались не годы, а десятилетия. Как совершенно справедливо сказал в свое время Президент России В. Эвентуальный выход Каталонии из Испании, конечно, не был бы сопоставим по своим масштабам и возможным последствиям с коллапсом Советского Союза, но это тоже могло бы быть очень серьезным катаклизмом, по крайней мере европейского уровня. Испанские и в целом европейские политики и эксперты-политологи стремятся при анализе ситуации в Каталонии и вокруг нее уходить от аналогий с распадом СССР, указывая на то, что, дескать, нельзя сравнивать авторитарное и демократическое государства и, соответственно, ставить знак равенства между центробежными процессами тогда и теперь в силу их неоднородности. Приведем для подтверждения этой мысли цитату из передовицы во влиятельной испанской газете «Эль Паис» за 7 октября 2017 года под заголовком «Антиевропейский процесс: вызов сторонников независимости создает угрозу стабильности Евросоюза». В статье дословно сказано следующее: «Ссылаться на то, что другие маленькие страны получили независимость и вошли в Евросоюз, значит извращать историю: если европейский процесс дал приют прибалтийским и балканским странам, то только потому, что это был единственный выход для одних территорий, залитых кровью усилиями ксенофобского национализма или вследствие коллапса империи-окупанта, подавлявшей свободы, как бывший Советский Союз»5. Понятно, что речь идет о желании каталонских националистов после отделения от Испании остаться в Евросоюзе, где им, однако, нет места, в отличие от новых независимых государств, образовавшихся после драматического распада Югославии и СССР. Но так ли все просто, как пишет уважаемая газета? Сам факт того, что многонациональная Испания формировалась веками, ни у кого не вызывает сомнений, равно как и тот факт, что Каталония оказалась в составе этого государства в силу исторических процессов. Поэтому отделение сегодня Каталонии от Испании выглядело бы во многом неестественно. Приходится констатировать, что отношение цивилизованного Запада к этим двум событиям, которые разделяет между собой четверть века, прямо противоположное - от скрытой или явной радости, в одном случае, до отказа сегодня поддержать устремления Каталонии получить независимость - в другом. Хотя именно четверть века назад, как можно полагать, под фундамент многонациональных государств была заложена сепаратистская бомба с часовым механизмом. И эскапады Мадрида по поводу того, что демократическое, правовое государство только в силу самого факта своего существования является гарантией от сепаратизма, - это не более чем фигуры речи или наивные иллюзии. Каталонский сепаратизм существовал и при монархии, и при диктатуре, и в условиях демократии, и, соответственно, у него - глубокие, исторические корни. И испанским властям, видимо, следовало бы глубже разобраться в причинах этого явления, чем просто сводить дело исключительно к проискам группы сепаратистов-мятежников. Комментируя каталонские события, В. Путин подчеркнул, что с объявлением независимости Каталонии было проявлено «единодушное осуждение сторонников независимости Евросоюзом и целым рядом других государств». Однако в свое время фактически приветствовали распад целого ряда государств в Европе, не скрывая радости по этому поводу». Президент назвал это проявлением двойных стандартов, которые таят в себе серьезную опасность для развития Европы и других континентов, для продвижения интеграционных процессов во всем мире6. В качестве иллюстрации сказанного В. Путиным сошлемся на заявления руководителей Евросоюза, озаботившихся тем, что «в том случае, если Каталония получит независимость, другие сделают то же» и что в течение 15 предстоящих лет численность ЕС может возрасти до 98 членов. Если сейчас трудно совладать с 27 членами не считая Великобританию после брекзита , то «с 98 это будет вообще невозможно»7. При этом факт удвоения численного состава Евросоюза после 1991 года их почему-то совсем не смутил, а, напротив, вызвал глубокое удовлетворение. Многим тогда казалось, что следующим шагом каталонских властей станет незамедлительное провозглашение независимости этого региона. Однако этого не случилось. Только 10 октября Пучдемон, выступая в автономном Парламенте, сделал весьма двусмысленное заявление о том, что он «как председатель Женералитата принимает на себя осуществление народного мандата, чтобы Каталония стала независимым государством в форме республики», но при этом он «предлагает, чтобы парламент отложил реализацию последствий декларации о независимости для проведения диалога с правительством Испании в предстоящие недели»8. Политические остряки в Испании шутили по этому поводу, что если в 1934 году независимость Каталонии продлилась десять часов, то в 2017-м - всего восемь секунд, разделивших две приведенные выше фразы Пучдемона. И хотя по завершении «исторического» заседания каталонского Парламента депутаты от всех партий сепаратистского блока подписали в кулуарах некую декларацию о независимости, все понимали, что даже «подписанты» не рассматривают ее как юридически значимый документ. Такое развитие событий стало первым тревожным звонком для многочисленных сторонников независимости, которые ждали от своего лидера решительных действий, а получили взамен чисто символическую компенсацию. Пребывало в сомнениях и правительство Испании, так и не поняв, провозглашена независимость Каталонии или нет. От правильного понимания состоявшегося в Барселоне действа зависел алгоритм его дальнейших шагов. Премьер Рахой направил Пучдемону послание, в котором обозначил предельный срок для того, чтобы тот дал ясный и четкий ответ: да или нет. Но Пучдемон опять предпочел юлить, прикрывая свою нерешительность завесой витиеватых выражений, в которых он перекладывал всю вину на Мадрид и обвинял его в нежелании считаться с волей каталонского народа. Переписка продолжалась до конца октября. В качестве приемлемого для всех выхода центральные власти предлагали Пучдемону самому назначить проведение досрочных выборов в Парламент Каталонии, но он отказался это сделать. В конце концов собравшись с духом, сепаратистское большинство автономного Парламента уже формально провозгласило 27 октября независимость Каталонии. Тем самым был перейден Рубикон, после чего власти автономии ступили в пределы терра инкогнита и, соответственно, вышли за границы юридического поля Испании. Сразу после голосования в Парламенте на улицах Барселоны началось массовое празднество по поводу одержанной победы, которое продолжалось всю ночь. Однако победа, как и следовало ожидать, оказалась пирровой. Ответная реакция испанских властей последовала незамедлительно. Сенат Генеральных кортесов в соответствии со своими конституционными полномочиями принял резолюцию о введении в действие статьи 155 Конституции страны. Сразу после этого состоялось чрезвычайное заседание Совета министров Испании, по итогам которого каталонские правительство и Парламент были распущены, а на 21 декабря назначены досрочные автономные выборы. От своей должности был отстранен и начальник автономной каталонской полиции Траперо, действия которого в ходе референдума 1 октября расследуются компетентными органами Испании. Большинство полномочий главы автономного правительства Каталонии временно возложено на заместителя председателя испанского правительства Сорайю Саенс де Сантамарию.
Подготовку широкомасштабного военного заговора поручили Мола, ему же доверили собрать все имеющиеся силы. Мола разработал и разослал участвовавшим в заговоре высшим офицерам предписания, что, кому и когда предпринимать. Довольно редко обращают внимание на связь событий в Испании с событиями в Германии, однако, судя по датам, они несомненно были взаимосвязаны и имели общее руководство. Гитлеру, для поднятия международного престижа было необходимо проведение летних Олимпийских игр 1936 года в Германии. Организация мероприятия такого размаха требовала громадных затрат, в Германии были проведены и зимние Олимпийские игры. Без вмешательства Черчилля и создания финансирования извне, Германия подготовку к Олимпиаде не сумела бы осилить. На право проведения летних Олимпийских игр в 1936 году претендовало много городов разных стран. Однако к моменту решающего выбора осталось два: столица Германии Берлин и второй по величине город Испании, столица Каталонии Барселона. Международный олимпийский комитет возглавляемый бельгийским аристократом графом Анри де Байе-Латуром отдал предпочтение Берлину в котором должны были состояться и не состоялись VI Олимпийские игры в 1916 году. Приход к власти в Германии нацистов стал поводом к изменению этого решения. Состоявшаяся в Париже в июне 1936 года Международная конференция в защиту олимпийских идей заявила о несовместимости олимпийских принципов с проведением Игр в тоталитарном расистском государстве. Участники конференции призвали к бойкоту Олимпиады в Берлине. Чтобы Берлин остался столицей Олимпиады необходимо было срочно вывести Барселону из игры. Целью полёта было забрать генерала Франко из Канарских островов, где он, будучи назначенный их губернатором, находился в своеобразной «ссылке» и доставить в Испанское Марокко, где он должен был возглавить восстание испанских войск в Африке. Испанские самолеты отвезти Франко не могли, так как их контролировали верные правительству офицеры. Этот и другие факты указывают на то, что восстание и Гражданская война в Испании были организованы также как и гражданские войны в России и Германии — Англией. Возглавлял их подготовку один и тот же человек — Уинстон Черчилль. Чарльз Бебб в знак признания заслуг был награжден Франко в 1939 году Большим крестом Императорского Ордена Красной стрелы и в 1970 году орденом за заслуги и Белым крестом. Самолет сыгравший важную роль в восстании и вызвавший Гражданскую войну в Испании, после окончания Второй мировой войны был подарен Франко и занял почётное место в музее авиации Museo del Aire недалеко от Мадрида. Олимпиада 1936 года несомненно стала одной из причин испанского восстания. Гитлеровская Германия полностью оправдала вложенные в неё спонсорами средства и выиграла в общей сложности 101 медалей, из них 41 золотую и набрав 223 очка. Под прикрытием Олимпиады состоялось много тайных встречь агентов спецслужб, банкиров, промышленников и политиков. Однако Олимпиада не была главной причиной испанских событий. Испания являлась крупнейшим мировым экспортером ртути, железной руды, пирита, вольфрама, свинца, цинка, калийных солей и другого стратегического сырья необходимого для военной промышленности. Германия не сумела бы без испанского сырья создать мощную военную промышленность. С 1935 года германская «Металл АГ» вместе с итальянскими концернами пыталась взять в свои руки добычу железной руды. Оказывая помощь Франко, согласно тайным указаниям Черчилля, без его гарантий невмешательства Англии и Франции, они бы на это не решились. Гитлер и Муссолини исходили прежде всего из экономических интересов своих стран. Возникшие акционерные компании сразу же занялись обеспечением сырьём их растущей военной промышленности. Только одна компания «Hisma» в 1937 году вывезла из Испании в Германию 1 620 тыс. Berlin, 1970. Предлогом восстания в Испании, как до и после этого, началом других, организованных англичанами в разных странах, смут явилась наглая кровавая провокация. Тысячи людей достали спрятанное оружие, другие начали осаждать, требуя оружия, правительственные здания. Генерал Мола разослал участникам заговора телеграмму о начале выступления. Новоназначенный премьер—министр республики Баррио предложил Моле пост министра, если он остановит выступление, но получил отказ. В Мадриде, Барселоне и ряде других городов правительственным войскам восстание удалось придушить. Тайно созданные Народным фронтом на борту всех военных кораблей группы в течение нескольких часов уничтожили весь патриотически настроенный командный состав военно—морского флота Испании и захваченные республиканцами корабли перекрыли пролив между Марокко и Испанией. Ко всему, 20 июля двухместный самолет на котором генерал Санхурхо, которого восставшие выдвинули на роль главы правительства, отправился из Эсторила в Бургос, потерпел крушение и он погиб. Понимая, что без африканских соединений восстание обречено, Франко отправил своих представителей за помощью в Германию и Италию. Гитлер обещал выделить 20 невооруженных транспортных самолетов Ю 52 с пилотами и 6 истребителей Хе—51, а Муссолини 12 транспортных самолетов Савоя—Маркетти SM. Не исключено, что оба диктатора сделали этот шаг с подачи Черчилля, который иногда через Лигу Наций, а чаще используя тайные связи руководил европейскими событиями. Эта угроза создания в Западной Европе коммунистического государства требовала немедленного вмешательства.
Дальше началась борьба между либерально-социалистическими силами и консерваторами. Вначале к власти пришли первые и затеяли реформы. Они вышли столь радикальными, что вызвали негодование привилегированного класса. Новое трудовое законодательство возмутило предпринимателей. Традиционно сильную в Испании католическую церковь сильно потеснили в правах и сократили возможность влиять на власть. Земли латифундистов начали было отдавать крестьянам, но делали нерешительно и там недовольны оказались все — и владельцы земли, и те, кто ее обрабатывает. Ну а сокращение офицеров на 40 процентов вообще взбесило людей в погонах. В результате уже в 1933 году на выборах либералы потеряли власть. Но промышленно развитые регионы страны остались на их стороне. Была образована широкая коалиция левых сил, куда вошли и коммунисты — Народный фронт. В феврале 1936 года он сумел вновь выиграть выборы и пришел к власти. Но мятежной стала не вся армия, а только половина. Вторая половина, а также весь флот и авиация остались верны республиканскому правительству. Так и началась Гражданская война. Мир в целом поддерживал законную власть — как правительства стран, так и простые граждане.
Санчес попросил прощения у испанцев, которые вынуждены были эмигрировать из-за Гражданской войны
В 1918 участвовал в создании Испанского демократического союза, после неудачи этого политического проекта вернулся во Францию, где работал журналистов в газете Figaro. Женился на сестре своего коллеги-журналиста Сиприано Риваса Черифа. Родился в состоятельной семье, рано осиротел. Окончил колледж ордена августинцев в Эскориале в это время Асанья расстался с религиозными взглядами.
Лиценциат права университета Сарагосы 1897 , доктор права Центрального университета Мадрида 1900. Журналист, писатель, политик В молодости работал помощником адвоката Луиса Диаса Кобеньи другим помощником в это же время был будущий предшественник Асаньи на посту президента Испании Нисето Алькала Самора. Затем ввязался в неудачное предприятие с организацией электрической фабрики, но, потеряв состояние, с 1910 работал в ведомстве регистрации и нотариата.
С 1911 продолжал образование в Париже. В 1913—1920 — секретарь Атенеума, либерального литературного, научного и художественного общества в Мадриде. Публиковался в изданиях El Imparcial и El Sol.
С 1914 был членом Реформистской партии, лидером которой являлся Мелькиадес Альварес расстрелянный республиканцами в 1936 в бытность Асаньи президентом. Во время Первой мировой войны работал корреспондентом во Франции, в том числе на фронте; его материалы имели ярко выраженную профранцузскую направленность. Кроме того, он переводил труды Джорджа Борроу, Бертрана Рассела, Стендаля, занимался литературной критикой, публицист, эссеист.
В 1920-е годы находился в оппозиции по отношению к королю Альфонсу XIII и диктатору Мигелю Примо де Ривере, в 1924 опубликовал энергичное воззвание, направленное против диктатуры. В 1926, вместе с Хосе Хиралем, основал партию Республиканское действие. В 1930 он возглавил «Атенеум», что демонстрировало его степень влияния среди испанских либеральных интеллектуалов.
В начале апреля 1937 года свою очередную набеговую операцию провёл и республиканский флот. А 29 мая случился очередной серьёзный международный инцидент. Ошибившись в идентификации корабля, у острова Ибица из Балеарского архипелага республиканские бомбардировщики СБ с советскими экипажами атаковали немецкий карманный линкор Deutschland , который к тому же открыл по ним зенитный огонь. Ответ лётчиков был жесток: одна из накрывших корабль бомб пробила бронепалубу и взорвалась в кубрике матросов под ней, 23 немецких моряка было убито, ещё 83 ранено, хотя сам корабль на плаву остался. В ответ на это 31 мая по приказу Гитлера карманный линкор Admiral Scheer обстрелял испанский город и порт Альмерия, в результате чего погиб 21 человек и ещё 55 были ранены. Схема боя у мыса Тенес 17 сентября 1937 г. Причина взрыва достоверно установлена не была, наиболее вероятной версией считалась диверсия франкистской разведки в условиях слабой дисциплины экипажа и недостаточных мер обеспечения безопасности. В начале осени 1937 года состоялась одна из немногих в этой войне встреч главных сил противников.
Утром 7 сентября у побережья Алжира она встретила транспорты и взяла курс на базу. Около 10 утра наблюдатели обнаружили преследующий эскадру корабль, в котором был опознан франкистский тяжёлый крейсер Baleares. Результатом этой встречи стал бой у мыса Тенес , по итогам которого республиканские корабли нанесли средние повреждения крейсеру мятежников, но оторвались от транспортов и не смогли довести их до Картахены. На Baleares пять моряков были убиты и 19 ранены. Северный отряд республиканского флота перестал существовать, часть его кораблей попала в руки противника. Попадание торпеды в носовую часть тяжелого крейсера Baleares В конце 1937 - начале 1938 годов блокада республиканского побережья резко усилилась. Существенную роль в ней играли несколько подводных лодок , формально переданных франкистам из итальянского флота , которые действовали практически безнаказанно так как противолодочные возможности республиканского флота были крайне малы. В начале марта состоялась новая встреча главных сил противоборствующих сторон.
Но республиканцы не знали, что несколькими часами ранее из этой базы в море вышли главные силы флота франкистов в составе крейсеров Canarias , Baleares, Almirante Cervera и трёх эсминцев, которые должны были встретить в море свой конвой с военными грузами из Италии. И ночью, в 0. В последовавшем затем бою у мыса Палос республиканский флот одержал свою крупнейшую победу в этой войне: эсминцы 2-й флотилии двумя попаданиями торпед послали на дно флагман франкистского флота тяжёлый крейсер Baleares. На корабле мятежников погибли 788 матросов и офицеров, включая командира корабля и командира дивизии крейсеров контр-адмирала Мануэля де Вьерна. Республиканские корабли потерь и повреждений не имели. Но в общем ходе боевых действий на море эта несомненная победа ничего изменить не смогла, так как решающие сражения на суше складывались для республиканцев неудачно. Правда франкистский флот на некоторое время снизил свою активность, но зато её значительно увеличила авиация мятежников. В завязавшемся бою республиканский корабль получил попадание в машинное отделение , начал терять ход и был вынужден выброситься на берег около порта Гибралтара, где был интернирован британцами.
Команду англичане отпустили и даже доставили по морю на территорию, контролируемую Республикой. В декабре 1938 года началось наступление франкистов на провинцию Каталония, имевшую важнейшее значение для существования Республики. После упорных боёв 26 января 1939 года войска мятежников захватили её столицу Барселону, выведя из боевых действий Отряд морской обороны Каталонии. Положение Республики стало безнадёжным. В этих условиях часть командования республиканских армии и флота вступили в заговор с целью перехода на сторону франкистов. В рамках их планов, воспользовавшись мятежом части гарнизона Картахены, командующий флотом адмирал Мигель Буиса 5 марта вывел в море все боеспособные корабли три крейсера, восемь эсминцев, подводная лодка C-4 и танкер и 7 марта привёл их в гавань Бизерты в Тунисе, где они были интернированы французскими властями. Морские коммуникации республики оказались беззащитными и полностью парализованными. Потери и итоги Испанская демократическая республика пала.
На следующие 36 лет в стране установилась националистическая тоталитарная диктатура генерала Франко.
Асанья был одним из инициаторов принятия республиканской Конституции, согласно которой церковь отделялась от государства, священники лишались государственной зарплаты, запрещались монашеские ордена, члены которых давали дополнительные обеты, кроме трёх обычных таким образом, из Испании изгонялись иезуиты, которые давали четвёртый обет — верности Папе Римскому. Правительство Асаньи пользовалось поддержкой масонских организаций, которые в Испании были центрами либерального общества; в 1932 и сам премьер-министр стал масоном. Правительство Асаньи провело аграрную и образовательную реформы в рамках последней были закрыты церковные школы и открыто большое количество светских , провело через парламент устав каталонской автономии. Кроме того, в качестве военного министра он стал инициатором проведения преобразований в армии, опираясь на поддержку либерально настроенных артиллеристов и военных инженеров, недовольных своим медленным продвижением по службе по сравнению с офицерами, отличившимися во время войны в Марокко.
Асанья инициировал создание специальной комиссии, которая занялась пересмотром обоснованности внеочередного присвоения чинов офицерам, воевавшим в Африке, что вызвало резкое недовольство с их стороны. В 1936 целый ряд этих офицеров включая Франсиско Франко приняли участие в выступлении военных против республики. Франко был недоволен деятельностью Асаньи ещё и из-за закрытия военным министром в целях экономии Военной академии в Сарагосе, которой тогда он руководил. В то же время преобразования Асаньи не носили революционного характера — так, несмотря на его громкое заявление о намерении «растереть в порошок» военную касту, офицеры, не присягнувшие республике, получили возможность выйти в отставку с полной пенсией. В армии было существенно сокращено количество генералов, которое было приведено в соответствие с численностью армии.
В 1932 правительство Асаньи смогло подавить военное восстание под руководством генерала Хосе Санхурхо так называемую «санхурхаду» , что укрепило его позиции. В то же время расстрел анархистов, выступивших против правительства в деревне Касас-Вьехас в январе 1933, разочаровал многих республиканцев, ранее поддерживавших Асанью. На муниципальных выборах 1933 правительственные партии потерпели неудачу, что способствовало отставке правительства в сентябре того же года и проведению досрочных выборов. Во время работы в правительстве Асанья продолжал заниматься литературной деятельностью, написав драму «Корона». В оппозиции После победы правоцентристских сил на парламентских выборах в ноябре 1933, Асанья ненадолго отошёл от политики, написав книгу «Во власти и в оппозиции».
В 1934 он стал лидером вновь созданной Лево-республиканской партии, объединившей Республиканское действие, радикал-социалистов лидер — министр образования в правительстве Асаньи Марселино Доминго и Республиканскую Галисийскую автономную организацию лидер — Сантьяго Касарес Кирога. В том же году он был арестован по обвинению в подстрекательстве к восстанию в Барселоне с целью провозглашения каталонского государства.
ВСТ, подозревавший СЭДА в пренебрежительном отношении к республике в основном из-за антиклерикальных положений ее конституции , заявил, в свою очередь, что «не отвечает за последующие действия». Социалистическая ИСРП, продолжая воинственную риторику и готовясь выступить против правительства, решила объявить всеобщую революционную забастовку. Другие левые силы и левый центр, опасаясь прихода к власти врагов республики, предупредили, что впредь не будут ограничиваться рамками закона. Правительство склонялось к объявлению всеобщей забастовки незаконной и к введению в Испании военного положения. Всеобщая забастовка началась 5 октября и охватила почти всю страну. Ларго Кабальеро и его соратники действовали безответственно, спровоцировав восстание при отсутствии какого-либо плана. Это не могло не испугать средний класс и не бросить его в объятия правых, как и предостерегали Бестейро и другие.
Объявляя всеобщую забастовку в Мадриде, ВСТ призвал солдат и полицию примкнуть к восстанию как будто столица Испании 1934 года была Петроградом 1917! Но вскоре Ларго Кабальеро был вынужден признать, что это не привело к стихийной революции масс, на которую он так надеялся: бастующие попытались занять Министерство внутренних дел и ряд военных объектов, некоторые стреляли из револьверов, но вскоре их окружили силы безопасности. К 8 октября почти все члены революционного комитета были арестованы[71]. В Каталонии всеобщая забастовка продолжилась, несмотря на неучастие НКТ, чьи лидеры не желали иметь ничего общего с революцией, затеянной социалистами и республиканцами. Левые каталонцы, возмущенные пренебрежением Мадрида к их автономному статусу, напротив, усмотрели во всеобщей забастовке шанс ускорить предоставление независимости. В 8 вечера 6 октября Компанис провозгласил с балкона здания Женералитата «каталонское государство в составе испанской федеративной республики», призвав «антифашистов» со всей Испании собраться в Барселоне и учредить временное правительство. Леррус приказал местному командующему вооруженных сил генералу Доминго Батету ввести военное положение и положить конец подстрекательствам к бунту. Осторожный Батет установил на площади Святого Иакова пару полевых орудий и приказал стрелять из них холостыми зарядами. В 6 утра 7 октября Компанис сдался: вместе со сторонниками его арестовали и предали суду, по приговору которого Компанис получил 30 лет тюрьмы.
Мануэля Асанью, оказавшегося в Барселоне по чистой случайности, тоже арестовали и поместили на корабль-тюрьму. Автономный статус Каталонии был немедленно отменен, генерал-губернатором туда назначили Мануэля Портела Вальядареса. На севере страны всеобщая революционная забастовка сразу охватила шахтерские районы Леона, Сантандер и Бискайю. В Бильбао больше 5—6 дней продолжались столкновения с силами безопасности, в Эйбаре и Мондрагоне погибло 40 человек. Конец бунту положило введение войск и бомбардировка испанскими ВВС шахтерских поселков. В Астурии события развивались иначе. Месяцем раньше там бастовали в знак протеста против собрания СЭДА в Ковадонге, «месте силы» испанских правых, откуда якобы началась испанская Реконкиста — изгнание мавров. Кроме того, из всей Испании только в Астурии к революционной коалиции Alianza Obrera примкнула НКТ: коммунисты имели в этом регионе множество сторонников. В революционном комитете председательствовал Рамон Гонсалес Пенья, однако коммунисты впоследствии хвастались, что восстание возглавляли именно они.
Это подкрепляло наихудшие страхи центра и правых, а впоследствии послужило для Франко основанием говорить о «красном заговоре»[72]. По различным оценкам, количество вооруженных рабочих — участников восстания составляло 15—30 тысяч человек. Винтовки они получили главным образом стараниями Индалесио Прието, считавшегося одним из самых умеренных социалистов в парламенте, — оружие выгрузили с яхты Turquesa в Правии, к северо-востоку от Овьедо[73]. Оружие поступало также с захваченных оружейных предприятий региона. Шахтеры располагали взрывчаткой, прозванной «артиллерией революции». Сам Прието, напуганный масштабом происходящего, поспешил сбежать во Францию, чтобы избежать ареста. Первым делом восставшие напали на рассвете 5 октября на посты гражданской гвардии и на общественные здания. Они заняли Мьерес, Хихон, Авилес и несколько шахтерских городков. На следующий день они подошли к Овьедо, обороняемому гарнизоном в тысячу человек, и стали занимать его, отбивая в упорных боях улицу за улицей, дом за домом.
Одержав победу, революционеры тут же учредили коммуну и заменили деньги купонами с подписью своего комитета, реквизировали поезда и грузовики, наконец, приступили к захвату частных домов. Примерно 40 человек в основном богачи и священники были убиты: началась полномасштабная гражданская война, пусть и в пределах одного региона. Военный министр приказал генералу Франко подавить бунт в тех регионах, где уже действовало военное положение. Военные суда открыли огонь по шахтерам, находившимся на берегу, самолеты бомбили угольные разработки и Овьедо. Позже в тот же день Лопес Очоя взял Авилес. К 11 октября положение революционеров в Овьедо сделалось отчаянным. У них кончились боеприпасы, к тому же пришла весть о провале восстания в остальной части страны. На закате 12 октября генерал Лопес Очоя завладел почти всем городом. Спустя шесть дней новый глава революционного комитета Белармино Томас согласился сдаться на условии, что в города и деревни не войдут марокканские войска.
Однако уже с 10 октября легионеры и «регулярес» занимали деревни и вели себя там как на вражеской территории: грабили, насиловали, расстреливали на месте пленных. Силы безопасности подвергли население района зверским репрессиям, особенной жестокостью отличился командир гражданской гвардии, майор Лисардо Довал[75]. Революция в Астурии продолжалась не более двух недель, но унесла более тысячи жизней и причинила огромный ущерб. Тысячи работников были уволены за участие в выступлении, несколько тысяч были арестованы многие вышли на свободу в январе 1935 года, после отмены военного положения. К смертной казни было приговорено двадцать человек, но казнили только двоих — чрезвычайная снисходительность для того времени, если представить, как отреагировал бы на революционное восстание сталинский или гитлеровский режим. Ответственность за отвратительную жестокость сил подавления лежала в большей степени на их командовании, особенно на Ягуэ и Франко, чем на мадридских политиках. Асанью несправедливо осуждали за Кастильбланко, но это было проблемой иного уровня. Восстание в Астурии не могло не повлечь более суровых мер, поскольку контроль за действиями военных из Мадрида был неминуемо слабым. Более ясные умы среди левых видели, насколько ужасным был провал мятежа в Астурии, но для таких активистов, как Ларго Кабальеро, оно стало пьянящим дуновением революции.
Правые же лишний раз утвердились в мысли, что, как доказывал Кальво Сотело, армия — хребет государства и единственный гарант невозможности революции. Однако для всей нации события в Астурии стали прежде всего глубоким шоком, нанеся почти смертельный удар по испанской демократии. Восстание, сопровождаемое таким количеством насилия, встревожило как политический центр, так и убежденных правых. И без сомнения, оно укрепило консерваторов в убежденности, что они обязаны предпринять все возможное для предотвращения новой попытки установления диктатуры пролетариата — особенно на фоне заявлений Ларго Кабальеро: «Я хочу республику без классовой войны, но для этого один класс должен исчезнуть»[76]. Излишне было после этого напоминать им об ужасах, последовавших за русской революцией и за ленинской решимостью истребить буржуазию.
«Многие считали, что у них нет перспектив»: как франкисты захватили власть в Испании
В 1920-е годы находился в оппозиции по отношению к королю Альфонсу XIII и диктатору Мигелю Примо де Ривере, в 1924 опубликовал энергичное воззвание, направленное против диктатуры. В 1926, вместе с Хосе Хиралем, основал партию Республиканское действие. В 1930 он возглавил «Атенеум», что демонстрировало его степень влияния среди испанских либеральных интеллектуалов. В 1930 участвовал в заключении Пакта Сан-Себастьяна, символизировавшего единство всех республиканских политических сил. Премьер-министр После свержения монархии в апреле 1931 Асанья стал военным министром во временном правительстве республики. В октябре 1931 — сентябре 1933, одновременно, являлся премьер-министром сменил на этом посту Алькала Самору, который ушёл в отставку из-за разногласий с большинством членов правительства по вопросу отношения к католической церкви. Во время своей правительственной деятельности Асанья проводил ярко выраженную антиклерикальную политику. После того, как 11 мая 1931 по всей стране начались погромы церквей и монастырей, Асанья отказал принимать меры против их участников, демонстративно заявив, что все церкви Испании не стоят и одного республиканца. Из страны был выслан примас католической церкви Испании кардинал Сегура, выступивший с критикой республики.
Асанья был одним из инициаторов принятия республиканской Конституции, согласно которой церковь отделялась от государства, священники лишались государственной зарплаты, запрещались монашеские ордена, члены которых давали дополнительные обеты, кроме трёх обычных таким образом, из Испании изгонялись иезуиты, которые давали четвёртый обет — верности Папе Римскому. Правительство Асаньи пользовалось поддержкой масонских организаций, которые в Испании были центрами либерального общества; в 1932 и сам премьер-министр стал масоном. Правительство Асаньи провело аграрную и образовательную реформы в рамках последней были закрыты церковные школы и открыто большое количество светских , провело через парламент устав каталонской автономии. Кроме того, в качестве военного министра он стал инициатором проведения преобразований в армии, опираясь на поддержку либерально настроенных артиллеристов и военных инженеров, недовольных своим медленным продвижением по службе по сравнению с офицерами, отличившимися во время войны в Марокко. Асанья инициировал создание специальной комиссии, которая занялась пересмотром обоснованности внеочередного присвоения чинов офицерам, воевавшим в Африке, что вызвало резкое недовольство с их стороны. В 1936 целый ряд этих офицеров включая Франсиско Франко приняли участие в выступлении военных против республики. Франко был недоволен деятельностью Асаньи ещё и из-за закрытия военным министром в целях экономии Военной академии в Сарагосе, которой тогда он руководил.
Стремясь сократить количество офицеров, число которых далеко превосходило действительные потребности вооруженных сил, А. На самом деле, однако, данная мера только способствовала созданию большого количества реакционных офицеров-политиканов, на казенный счет систематически занимавшихся различными интригами и заговорами против республики.
Это с особенной яркостью обнаружилось позднее, во время мятежа Франко. В 1931, после первого кризиса, перенесенного Временным правительством в результате оппозиции Алкала Замора к попыткам республики ограничить злоупотребления религиозных орденов, А.
Когда первые части прибыли в Касас-Вьехас, гражданские гвардейцы застрелили безоружного крестьянина и еще двоих ранили. Чтобы избегнуть репрессий, большинство активистов решили скрыться из селения. Через 3 часа после этих событий деревня была полностью оккупирована штурмовой и гражданской гвардией под командованием лейтенанта Фернандеса Арталя. Начались облавы в домах, и был арестован Мануэль Кихада, которого заподозрили в том, что утром он стрелял по казармам Гражданской гвардии. При попытке ворваться в хижину, один из штурмовых гвардейцев был ранен выстрело из ружья изнутри. Гвардейцы затолкнули Кихаду в хижину, чтобы тот убедил собравшихся сдаться, но те отказались. Тогда лейтенант Арталь связался с гражданским губернатором Кадиса и запросил о присылке подкрепления с ручными гранатами для штурма хижины.
В 2 часа утра в Касас-Вьехас прибыла из Хереса рота штурмовых гвардейцев под командованием печально известного капитана Мануэля Рохаса, который принял командование всеми силами. Очевидно, он получил телеграмму от губернатора с предписанием стереть с лица земли хижину, где укрылись бунтари, основываясь на распоряжении министерства. По приказу Рохаса, гвардейцы подожгли крышу дома, и все засевшие в нем задохнулись от дыма, кроме Марии Сильвы Крус и ее двоюродного брата Мануэля Гарсии, которые с началом пожара сумели выбраться через заднее окно. Еще двое детей, находившихся в доме, постигла общая участь: они погибли от пуль гвардейцев, когда пытались выбраться через дверь. Подавив восстание, штурмовые гвардейцы принялись арестовывать крестьян в их домах, отвели их в еще дымившуюся хижину «Шестипалого», собрали там и открыли огонь на поражение по группе из примерно 14 человек. По показаниям врача Хоакина Уртадо Нуньеса, который обследовал трупы, все погибшие были убиты спереди. Выстрелы из маузера и пистолета пришлись в голову, грудь и ноги. Не удалось установить, сколько человек стреляли, но все спереди. После этих событий гражданская гвардия произвела многочисленные аресты и подвергла пыткам большинство из задержанных.
Лиценциат права университета Сарагосы 1897 , доктор права Центрального университета Мадрида 1900. Журналист, писатель, политик В молодости работал помощником адвоката Луиса Диаса Кобеньи другим помощником в это же время был будущий предшественник Асаньи на посту президента Испании Нисето Алькала Самора. Затем ввязался в неудачное предприятие с организацией электрической фабрики, но, потеряв состояние, с 1910 года работал в ведомстве регистрации и нотариата. С 1911 -го продолжал образование в Париже. В 1913 — 1920 гг.
Публиковался в изданиях El Imparcial и El Sol. С 1914 был членом Реформистской партии, лидером которой являлся Мелькиадес Альварес расстрелянный республиканскими военными в 1936 в бытность президентом Асаньи, который не сумел предупредить убийство своего бывшего политического наставника. Во время Первой мировой войны Асанья работал корреспондентом во Франции, в том числе на фронте; его материалы имели ярко выраженную профранцузскую направленность. В 1918 и 1923 гг. В 1918-м участвовал в создании Испанского демократического союза, после неудачи этого политического проекта вернулся во Францию, где работал журналистов в газете Figaro.
Женился на сестре своего коллеги-журналиста Сиприано Риваса Черифа. Кроме того, он переводил труды Джорджа Борроу , Бертрана Рассела , Стендаля , занимался литературной критикой, публицист, эссеист. В 1924 году опубликовал энергичное воззвание, направленное против диктатуры. В 1925 году , вместе с другом и соратником, учёным-химиком Хосе Хиралем , основал партию Республиканское действие. В 1930 году возглавил мадридское литературное, научное и художественное общество «Атенеум», что демонстрировало его степень влияния среди испанских либеральных интеллектуалов.
В августе 1930 года участвовал в заключении Пакта Сан-Себастьяна , символизировавшего единство всех республиканских политических сил. Премьер-министр После свержения монархии в апреле 1931 -го Асанья стал военным министром во временном правительстве республики.
Дни рождения 10 января
Асанья (Azana) Мануэль (10.1.1880. Алькала-де-Энарес, — 4.11.1940, Монтобан, Франция), испанский политический деятель и литератор. 6 ноября правительство покинуло столицу страны, его сопровождали и президент Мануэль Асанья, и автомобили советского посольства. Премьер–министр страны Мануэль Асанья сократил более чем вдвое армию, уменьшил почти на 20 тысяч человек офицерский корпус, отменил повышения в звании за особые боевые. Став премьер-министром, Асанья отказался от примирения с президентом й и сместил его 10 мая 1936. Стоявший на левоцентристских позициях президент Мануэль Асанья раздражал философа настолько, что в одном интервью последний даже предложил номинальному главе государства. Мануэль Асанья Диас родился в богатой семье и в очень раннем возрасте осиротел.
Мероприятия короля Испании
Асанья-и-диас мануэль, воспитанник транспортной академии Каджи из города Дуала. АСАНЬЯ Мануэль (1880-1940), президент Испанской республики в 1936-39, один из лидеров правого крыла Народного фронта. биография, дата рождения.
Исторические личности Испании. Мануэль Асанья.
умер 4 ноября 1940 г., Монтобан, Франция). Мануэ́ль Аса́нья-и-Ди́ас — испанский политический деятель левоцентристского толка, президент Испании (1936—1939). Писатель. АСАНЬЯ Мануэль (1880-1940), президент Испанской республики в 1936-39, один из лидеров правого крыла Народного фронта. В завершении саммита Эмманюэль Макрон и Педро Санчес посетили могилу Мануэля Асаньи и стелу, возведенную в память о жертвах терактов 2012 года.
Мануэль Асанья - онлайн-энциклопедия Британника
Асанья отказывается принимать меры против участников этих антицерковных погромов, заявив, что «все церкви Испании не стоят и одного республиканца». Кстати говоря, погромщики старательно умалчивали о том, что Церковь была самой крупной благотворительной организацией в Испании, оказывающей значительную помощь бедным и безработным, и что большинство испанских священников были крайне бедны и часто не выбирались из нищеты, как и их паства. Мануэль Асанья В период пребывания Асаньи у власти был ликвидирован конкордат 1851 года договор Испании с папским престолом, узаконивший статус католицизма как государственной религии , запрещен орден иезуитов, расформирована система церковного образования, облегчена процедура развода. Были запрещены церковные похороны без предоставления письменного свидетельства о том, что умерший перед смертью выразил желание быть похороненным по католическому обряду ; и даже организация религиозных процессий была поставлена в зависимость от позволения властей. Масштаб и разнообразие антирелигиозной деятельности республиканцев вызвали растущее возмущение в католической среде. Другие реформы Асаньи также были направлены на разрушение традиционной общественности и государственности. Асанья в два раза сократил число дивизий испанской армии, уменьшил офицерский корпус более чем на 18 000 человек и закрыл военную академию в Сарагосе которую возглавлял Франсиско Франко — самый молодой на тот момент генерал Европы ; кроме того, были отменены все повышения в звании за особые заслуги, произведенные во время марокканской войны 1921-26 гг. Глава республиканского правительства стремился не только сэкономить, но и вообще исключить армию из политической жизни. Безопасность республики отныне была преимущественно задачей подразделений полиции, называемой Guardia de Asalto.
В ответ на ужасы республиканского правления в 1933 г. Окончательно его возглавит генерал тот самый генерал Франко. Он победит республиканцев и спасет Испанию. Но не Франко был первым. Первыми были именно фалангисты — чисто народное движение, подобное черносотенцам Козьмы Минина в России, или молотобойцам Бертрана дю Геклена во Франции. Но если рыцарь Бертран был еле заметным дворянином правда, за свои величайшие заслуги удостоившийся должности коннетабля — главнокомандующего войсками Франции , то лидер Испанской Фаланги был одним из самых блестящих испанских аристократов — маркиз Хосе Антонио Примо де Ривера, сын бывшего диктатора. И то, что он был блестящим аристократом, нисколько не мешало простым мелким буржуа или крестьянам идти в Фалангу. А студенты и гимназисты шли в Фалангу толпами!
Как, кстати сказать, и наше Белое движение в годы Гражданской войны. Его отцу, генералу Мигелю Примо де Ривере, не удалось спасти монархию. Теперь монархии не было, и Хосе Антонио предстояло спасать уже саму Испанию. Отступать было некуда. Абсолютно невозмутим, невероятно бесстрашен, удивительно красив физически. Спортсмен, наездник, стрелок, блестяще образованный аристократ. Его происхождение позволило ему, будучи никому неизвестным деятелем, занять высокий пост вице-секретаря Национального союза монархистов. Однако в современном испанском монархизме, замшелом и застрявшем в XIX веке, Хосе Антонио быстро разочаровался, да и монархии в Испании скоро пришел конец.
Примо де Ривера обращается к наисовременнейшим течениям философской и публицистической мысли, политически оформленным в различных фашистских движениях прежде всего, в итальянском. В противовес марксизму, который утверждает как догму классовую борьбу, и либерализму, механизм которого — борьба между партиями, фашизм считает, что есть нечто более высокое, чем классы и партии, имеющее вечную, трансцендентную, высшую природу: это историческое единство, именуемое Родиной. Несколько позже Примо де Ривера сформулирует классическое определение этого нового идеологического и политического движения: «Фашизм — это универсальный способ возвращения народа к самому себе». Фашизм был естественным ответом на тот ад, который разверзся в годы Первой мировой войны, похоронившей уютный, разумный, замечательный мир XIX века. Именно под впечатлением от гигантской бойни и кучи революций, которые тогда происходили, Шпенглер писал свой «Закат Запада». Мировая революция хоть и неудавшаяся действительно стремилась разрушить стоявшую у нее на пути традиционный общественный уклад и традиционную государственность, лишить народы своей сущности. Естественно, в ответ появляются реакционные не в ругательном, а в полном смысле этого слова тенденции восстановления. Они были повсюду.
В Англии, Франции — заметны, в Австрии — к власти пришли, в Испании и Португалии — победили, в Италии — к власти пришли, в Германии… уступили нацистам, проиграли состязание фашистской организацией в Германии были не штурмовики, не НСДАП, а «Стальной шлем», который был упразднен приходом Гитлера к власти. Поэтому еще в 1931 г. Сочетание революционно-синдикалистских идей и консервативно-традиционалистских ценностей выражалось в весьма необычных лозунгах: «Да здравствует новый мир! Экзотизм лозунгов и крайний антиклерикализм Ледесмы Рамоса, несмотря на энергичную деятельность, не позволил Х. Но то, что не получилось у Рамоса, удалось совершить Примо де Ривере. Рамиро Ледесма Рамос В 1933 г. Хосе Антонио сближается с Рамосом и выпускает, совместно с ним, газету «Фасция» «El Fascio» , обличая либерализм и марксизм, и противопоставляя им путь национальной диктатуры. Газету тут же запрещают, а издателя арестовывают.
Но репрессии не остановили Хосе Антонио. Он едет в Италию на встречу с самим Муссолини, а по возвращении основывает 29 октября 1933 г. Первоначально Примо де Ривера думал назвать свою организацию «Испанским фашизмом», но по понятным тактическим причинам отказался — не хотел обезьянничать, а кроме того, он знал, что спасение своей страны возможно только с опорой на национальные особенности: «Нас называют подражателями, потому что наше движение, движение за возврат к истинной сути Испании, имеет аналогии в движениях, которые ранее возникли в других странах. Италия и Германия вернулись к своей сути, разочаровавшись в мифах, с помощью которых их пытались стерилизовать. Эти страны возвращаются к своей судьбе, мы хотим сделать то же самое, но самобытность, к которой мы стремимся, будет нашей, а не немецкой или итальянской, поэтому, повторяя то, что сделали итальянцы и немцы, мы станем в большей степени испанцами, чем были когда-либо». Примо де Ривере и его фалангистам предстояли три года напряженного и опасного труда, требовавшего максимальной самоотверженности: «…Мы хотим вернуть Испании оптимизм, веру в себя, указать четкую и энергичную линию общей жизни. Поэтому наше объединение — не партия, это войско; поэтому мы здесь не для того, чтобы пролезть в депутаты, статс-секретари или министры, а для того, чтобы каждый на своем посту выполнял ту миссию, которая ему поручена». В своей политической деятельности Хосе Антонио опирался на передовые для своего времени теоретические разработки философско-публицистической мысли.
Впрочем, многое остается актуальным и по сию пору: «Мы все родимся в какой-то семье. Мы все живем в каком-то муниципальном округе. Мы все работаем в каком-то учреждении или на каком-то предприятии.
Они могут быть полезны тем читателям, которые хотят глубже вникнуть в суть каталонского кризиса, проследить за его вызреванием и эволюцией3. Как показывает исторический опыт, причем не только каталонский, но и общемировой, для того чтобы состоялся переход от националистической риторики к практическим действиям, необходим лидер или группа лидеров, способных разжечь тлеющий в обществе огонек национализма и повести массы за собой на штурм условной цитадели. Таким лидером и стал Артур Мас, до появления которого на политическом Олимпе Каталонии местный национализм пребывал в латентном, невыраженном состоянии. Свидетельством этого является хотя бы то обстоятельство, что, когда другой испанский «тлеющий» регион - Страна Басков - переживал в 2004-2009 годах период «националистического обострения», также во многом связанный с появлением и деятельностью ярко выраженного лидера-сепаратиста Х. Ибарретче, возглавлявшего в те годы баскское автономное правительство, каталонцы тогда никак не поддержали баскский порыв к обретению независимости и он заглох сам собой после поражения партии Ибарретче на региональных выборах и исчезновения самого лидера из политической жизни страны4. Особенностью современного каталонского сюжета является то обстоятельство, что двигателем сепаратизма выступает неестественная с позиций классической политической культуры коалиция, состоящая из националистов правоцентристского толка, представляющих прежде всего каталонскую буржуазию до сих пор они считались умеренными националистами , и их традиционных противников на политическом поле из Левой республиканской партии Каталонии.
В переводе на русский язык - кандидатура народного единства. Примечательно, что CUP зачастую заказывает музыку в этом странном триумвирате, напоминающем крыловскую троицу в составе лебедя, рака и щуки. Так, именно вследствие нежелания CUP поддержать по идеологическим причинам кандидатуру Артура Маса на пост председателя Женералитата после региональных выборов в сентябре 2015 года, он был вынужден отказаться от политической деятельности, а лидером сепаратистского движения, по сути случайно, стал компромиссный кандидат Карлес Пучдемон, занимавший до этого достаточно скромный пост мэра города Жерона. Пучдемон, равно как и его правая рука по коалиции, руководитель левых республиканцев Ориоль Жункерас, а также третья ключевая фигура сепаратистов - председатель каталонского Парламента Карме Форкадель - лидеры совсем не яркие, а даже, скорее, тусклые. Их трудно отнести к категории выдающихся персоналий, способных задать ритм эпохе. Типичные «люди из народа», такие «как все». Подобный образ современных европейских политиков - дело в наши дни обыденное. Каталонцы в этом смысле не исключение. Тем не менее Артуром Масом был задан определенный алгоритм развития ситуации, которая в дальнейшем продолжала развиваться во многом по своим внутренним законам.
Националистами-сепаратистами была в свое время обнародована «Дорожная карта» действий по обретению Каталонией независимости, которая была хорошо известна как Мадриду, так и широкой общественности и на которую центральные власти до поры до времени, по сути дела, никак не реагировали, позволив ситуации дойти до откровенно кризисного состояния. Складывается впечатление, что у официального Мадрида даже не было намечено плана ответных действий на «вызов» сторонников независимости и правительство Испании занялось выработкой соответствующих шагов только в самое последнее время, буквально в авральном режиме. Это обстоятельство, кстати сказать, стало одним из главных элементов критики со стороны оппозиции, прежде всего влиятельной Испанской социалистической рабочей партии ИСРП , в отношении действий кабинета премьер-министра Мариано Рахоя в вопросе урегулирования каталонского кризиса. При этом следует также обратить внимание на то, что оппозиция до поры до времени сама вяло реагировала на происходившие в Каталонии события, явно надеясь на то, что Рахой и его консервативная Народная партия оступятся в Каталонии, что создаст условия для отстранения «народников» от власти по итогам следующих общенациональных выборов. И только крайняя серьезность сложившейся ситуации, когда стало понятно, что независимость Каталонии - это не иллюзорная абстракция, а если ничего не делать, то вполне реальная перспектива, заставила оппозицию в лице ИСРП, а также правоцентристской партии «Граждане» поддержать линию испанского правительства в вопросе противодействия каталонскому сепаратизму. Каталония сегодня реально расколота пополам. Половина ее граждан более или менее активно поддерживают идею независимости, причем среди этой половины есть весьма деятельное и достаточно многочисленное крыло, которое выступает в качестве движущей силы сепаратистского движения. Поэтому нерешительность и двусмысленность, проявленные Пучдемоном после референдума, его робкие попытки приостановиться и несколько отработать назад под предлогом необходимости проведения переговоров с Мадридом встречали мощное противодействие со стороны этого крыла каталонского сепаратизма, которое настаивало на движении только вперед, к заветной цели. Сама же цель представлялась этим людям как никогда близкой и осуществимой.
Если сказать коротко, то в основе их поведения лежал лозунг: «Сегодня или никогда! Но есть и другая Каталония, основу которой составляет «молчаливое большинство» - по определению мадридских властей. Эта часть Каталонии - за сохранение единства Испании и вовсе не хочет никуда выделяться. Эти люди считают себя одновременно и испанцами, и каталонцами и вполне комфортно чувствуют себя как граждане Испании. Разбудить это «молчаливое большинство» было одной из главных задач Мадрида, и эта задача была в конечном итоге решена. Пассивные прежде «молчуны» стали выходить на улицу их манифестации в Барселоне в начале и конце октября собрали более 300 тыс. Более того, заявления известных людей из этого сегмента в пользу сохранения единства Испании, в частности социалиста Хосепа Борреля, бывшего председателя Европарламента, и «народника» Хосепа Пике, бывшего министра иностранных дел Испании, - даже более резкие, чем высказывания некоторых представителей мадридского истеблишмента. Очень важным моментом в каталонской головоломке являлась тактическая линия противостоящих сторон. Правительство Испании делало упор на ряде постулатов.
Первое: Испания - демократическое, правовое государство, законы которого должны выполняться строго и скрупулезно. Второе: испанская Конституция не предусматривает возможность отделения от страны каких-либо ее частей. Поэтому разговор может идти только о степени автономии Каталонии и исключительно в рамках конституционной легальности. В этой связи надо отметить, что правительство неоднократно призывало Пучдемона и членов его команды вернуться в легальное поле то есть отказаться от идеи провозглашения независимости , в рамках которого, как говорили представители официального Мадрида, можно обсудить любые вопросы. Такие призывы, однако, каталонские власти оставляли без внимания. Третье: действия руководителей Женералитата Каталонии квалифицировались как попытка государственного переворота, а сами эти люди, соответственно, рассматривались как группа заговорщиков, в отношении которых могут быть применены самые суровые меры наказания, предполагающие тюремное заключение сроком до 30 лет. Позицию каталонских националистов-сепаратистов, в свою очередь, нельзя оценивать как спонтанную и плохо аргументированную. Ровно наоборот. Эта позиция выглядела до поры до времени неплохо структурированной, и в ней присутствовала определенная внутренняя логика.
Другое дело - принимать эту логику или ее отвергнуть. Сепаратисты акцентировали внимание на историческом праве Каталонии на независимость. Чем мы хуже Португалии, которая также когда-то была частью Испании, но прекрасно существует как независимое государство? Этот вопрос задавался часто и на разных этажах каталонского общества. У каталонцев есть свой язык, ее территория имеет устоявшиеся границы, у каталонских региональных структур власти едва ли не самая долгая на территории Испании история… Официальный Мадрид стремился уходить от обсуждения исторических тем, фактически избрав в качестве исходной точки для трактовки сложившейся ситуации создание в Испании демократического государства в постфранкистский период. Логика здесь, видимо, такова: что там было в период франкизма или еще раньше, когда не существовало нынешних демократических законов, - это другая история, не имеющая прямого отношения к современному состоянию дел. Сейчас мы живем в новой реальности, и нужно исходить только из этого. Правильная ли это линия, покажет дальнейшее развитие кризиса. Как представляется, попытка отказаться от истории, свести ее только к последним 40 годам - это достаточно скользкий путь.
Земли латифундистов начали было отдавать крестьянам, но делали нерешительно и там недовольны оказались все — и владельцы земли, и те, кто ее обрабатывает. Ну а сокращение офицеров на 40 процентов вообще взбесило людей в погонах. В результате уже в 1933 году на выборах либералы потеряли власть. Но промышленно развитые регионы страны остались на их стороне. Была образована широкая коалиция левых сил, куда вошли и коммунисты — Народный фронт. В феврале 1936 года он сумел вновь выиграть выборы и пришел к власти. Но мятежной стала не вся армия, а только половина. Вторая половина, а также весь флот и авиация остались верны республиканскому правительству.
Так и началась Гражданская война. Мир в целом поддерживал законную власть — как правительства стран, так и простые граждане. В Испанию начали стекаться антифашистки настроенные люди, были образованы знаменитые Интербригады. Советская Россия тоже деятельно поддержала, направив не только инструкторов, но и добровольцев — таким образом военные Красной Армии получали боевой опыт. Фашистские Германия и Италия оказали содействие Франко. Последующие два года военные действия велись с переменным успехом. Решающей победы не могла достичь ни одна сторона, но постепенно перевес переходил на сторону мятежников.
Прямым следствием этого стал заговор командования армии и флота с целью военного переворота для восстановления прежнего порядка и законности. Формальным главой заговора стал эмигрировавший в Португалию генерал Хосе Санхурхо. После внезапной гибели Санхурхо в авиакатастрофе через несколько дней после начала боевых действий новым главой мятежников был избран генерал Франсиско Франко, его сторонников начали называть франкистами. Силы сторон Легкий крейсер Almirante Cervera, 1937г. Легкий крейсер Libertad бывш. Principe Alfonso , 1936 г. Легкий крейсер Mendez Nunez Тяжёлый крейсер типа Canarias Эсминец типа Churucca К началу Гражданской войны ВМФ Испании по суммарному тоннажу кораблей занимал девятое место в мире 141 400 тонн , имея в своём составе боевые корабли всех основных классов. В постройке с высокой степенью готовности так же находились тяжелые крейсера типа Canarias , несколько турбинных эсминцев , минных заградителей и подводных лодок. Артиллерия Берегового корпуса насчитывала в своём составе около 150 орудий калибром от 102 до 381 мм В начале Гражданской войны доминирующая часть рядового личного состава Военно-морского флота осталась верна законному правительству, большая часть боеготовых боевых кораблей после пяти дней расстановки сил так же осталась под контролем Мадрида. На стороне правительства Республики остались линкор Jaime I 1914 , два лёгких крейсера типа Principe Alfonso Libertad 1925 и Miguel de Cervantes , крейсер Mendez Nunez 1923 , 14 эсминцев Churucca 1925 и др. А вот из числа офицеров, адмиралов и генералов флота и Берегового корпуса на стороне Республики остались только 236 человек, в том числе два адмирала и три генерала, а 1668 человек, в том числе 17 адмиралов и 32 генерала примкнули к мятежникам. Командующим республиканским флотом был назначен капитан 3 ранга Мигель Буиса, комиссаром - Бруно Алонсо. Их оппонентом, командующим флотом националистов стал адмирал Х. Из 60 гидросамолётов и летающих лодок морской авиации 10 оказались в руках мятежников, а 50 остались под контролем правительства. Классовое разделение и имущественное неравенство в стране к началу событий создали обеим сторонам заметные проблемы с личным составом. Республиканский флот имел серьёзные проблемы с наличием квалифицированных офицеров и адмиралов для руководства боевыми действиями, которые до революции набирались в основном из обеспеченных слоёв общества; франкистский флот - с количеством обученных матросов и унтер-офицеров, которые в основном были из малообеспеченных слоёв и поэтому поддерживали Республику. Но, в целом, в начале Гражданской войны по численности личного состава республиканский флот превосходил франкистский примерно в два раза. Все это поначалу делало превосходство флота республиканцев на море подавляющим, а шансы франкистского флота на успешную борьбу с ним весьма слабыми. Но дипломатические усилия руководства националистов привели к тому, что уже с лета 1936 года отдельные корабли и даже отряды ВМФ Италии и Кригсмарине , а так же крупные формирования ВВС в составе "Итальянского экспедиционного корпуса" и немецкого Легиона Кондор регулярно принимали участие в боевых действиях на их стороне, полностью меняя этим существующий баланс сил. Планы сторон Разделённая экономика Испании была не в состоянии полностью обеспечивать ни одну из противоборствующих сторон оружием и необходимыми для борьбы ресурсами. По этой причине защита своих морских перевозок и нарушение перевозок противника становились важнейшей задачей флотов противоборствующих армий. Большое значение для исхода начавшейся борьбы имела позиция Франции, которая имела значительную сухопутную границу с Испанией и была крупным поставщиком стратегических материалов и вооружений. Первоначальный план действий республиканского командования был достаточно пассивен и заключался в морской блокаде побережья Марокко для предотвращения переброски верных мятежным генералам регулярных войск в районы активных боевых действий по морю. Второстепенной целью было установление с помощью флота полного контроля над Балеарскими островами, частично попавшими под контроль мятежников. Лишь третьестепенной задачей поначалу была защита собственных портов и коммуникаций от атак флота франкистов. Атаки на морские коммуникации районов, контролировавшихся мятежниками, изначально вообще не предполагались. А вот командование мятежников в свою очередь значительно лучше понимало значение флота в предстоящей борьбе и имело для него наступательные планы. В первую очередь франкистскому флоту нужно было прорвать блокаду Марокко и перевезти в Испанию свою главную ударную силу - Иностранный легион. После этого мятежные генералы планировали бросить все силы на обеспечение блокады республиканских портов и пресечение поставок противнику оружия и стратегических ресурсов. Так же благодаря своему боевому опыту мятежники значительно лучше своих оппонентов представляли себе возможности флота по поддержке сухопутных войск в прибрежных районах и собирались их использовать. Чьи планы будут исполнены должно было показать уже ближайшее будущее. Начало сражений Боевые действия на море начались 17 июля 1936 года с мятежей националистов во всех испанских военно-морских базах, как основных - Кадис, Картахена, Эль-Ферроль, так и второстепенных - Бильбао, Виго, Пальма, Альхесирас, Малага, Сеута и Маон. После первой недели боевых действий мятежники имели значительные, но всё же лишь частичные успехи: в их руках оказались Кадис, Эль-Ферроль, Альхесирас и Сеута.
Каталонский эксперимент: от рассвета до заката за один месяц
| Асанья-и-Диас Мануэль (Биография с множеством фотографий) - | Мануэль Асанья был одним из самых влиятельных испанских политиков XX века. |
| Над всей Испанией безоблачное небо | АСАНЬЯ Мануэль (1880-1940), президент Испанской республики в 1936-39, один из лидеров правого крыла Народного фронта. |
| One moment, please... | Роль Мануэля Асанья и его ответственность в начале гражданской войны в Испании являются предметом споров среди историков. |
Мануэль Асанья – цитаты
| Борьба с пандемией COVID-19 станет основной темой франко-испанского саммита в Монтобане | Новости Испании» Новости» Политика» Санчес попросил прощения у испанцев, которые вынуждены были эмигрировать из-за Гражданской войны. |
| Асанья-и-Диас, Мануэль — "Энциклопедия. Что такое Асанья-и-Диас, Мануэль | Асанья (Azana) Мануэль (10.1.1880. Алькала-де-Энарес, — 4.11.1940, Монтобан, Франция), испанский политический деятель и литератор. |
| Асанья, Мануэль — Что такое Асанья, Мануэль | Его сопровождал и президент Мануэль Асанья. Временной столицей Республики на несколько месяцев стала Валенсия. |
Гражданская война в Испании
Асанья, Мануэль — статья из Интернет-энциклопедии для Асанья (Azana) Мануэль (10.1.1880. Алькала-де-Энарес, — 4.11.1940, Монтобан, Франция), испанский политический деятель и литератор. Новости Испании» Новости» Политика» Санчес попросил прощения у испанцев, которые вынуждены были эмигрировать из-за Гражданской войны. В 4 ч утра 19 июля премьер-министр Республики Сантьяго Касарес Кирога, масон, ушёл в отставку, а президент Мануэль Асанья, также масон, пригласил Диего Мартинеса Баррио. Его сопровождал и президент Мануэль Асанья. Временной столицей Республики на несколько месяцев стала Валенсия. Мануэль Асанья и Диас Manuel Azaña Díaz.