Блогер и журналист Екатерина Гордеева (признана в РФ иноагентом) сообщила о приостановке YouTube-проекта «Скажи Гордеевой» из-за закона о запрете рекламы на ресурсах иноагентов. КАТЕРИНА ГОРДЕЕВА ПРИЗНАНА МИНЮСТОМ РОССИИ ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ Учитель русского языка и литературы с 50-летним стажем, Надежда Шапиро — героиня нового выпуска #скажигордеевой — считает, что ещё очень важно знать, что в мире есть Зло. 0:14 Великая журналистская работа Гордеевой 3:36 Катя – фанатка Цветаевой. Екатерина Гордеева взяла интервью у бывшего главного редактора глянцевого журнала Ксении Соловьевой. Юрист Екатерина Гордон рассказала о появлении информации о том, что Екатерина Гордеева выпустила интервью с Чулпан Хаматовой на чужие деньги.
Российского педиатра арестовали после интервью Гордеевой*
Правозащитница Екатерина Гордон в «Телеграм» намекнула, что журналистка Екатерина Гордеева сделала свое скандальное интервью из Латвии с актрисой Чулпан Хаматовой на чьи-то деньги. 38.1M posts. Discover videos related to Екатерина Гордеева Интервью on TikTok. See more videos about Момент Слово Пацана Где Наташа Пела Я Пытался Уйти От Любви, Грузовик Кока Кола В Уральске, Рыльская Звонок Из Банка, Что Может Выпасть С Легендарного Стара, С Новым. Журналистка Екатерина Гордеева (включена Минюстом в реестр иноагентов) приостановила свой проект «Скажи Гордеевой» в связи с тем, что Госдума приняла закон, запрещающий размещение рекламы на информационных площадках, принадлежащих иностранным агентам. «Мы делаем все не так, как делали наши родители»: 12 цитат журналистки Катерины Гордеевой* о материнстве и воспитании детей. Екатерину Гордееву признали иноагентом в России – правда или нет, почему свернула свой Ютуб-проект.
скажи гордеевой лучшие выпуски
Журналист Екатерина Гордеева* приостановила свой проект на YouTube из-за принятия Госдумой нового закона о запрете рекламы у иностранных агентов. Фильмы Катерины Гордеевой об онкологии перевернули представление многих о болезни и ее лечении, фильмы об усыновлении очень честно, с любовью и без прикрас рассказали об этом трудном счастье, ее интервью со Светланой Бодровой стало самым читаемым интервью года. Катерина Гордеева: Это третья, заключительная часть наших интервью с мамами российских солдат, оказавшихся в феврале 2022 года на войне в Украине. Пожалуй, не было в 80-х годах более дуэта популярнее, чем Екатерина Гордеева и Сергей Гриньков.
Катерина Гордеева: «Для меня нет разницы между YouTube и федеральными каналами»
На YouTube-канале «вДудь» вышло интервью с журналисткой Екатериной Гордеевой. Екатерина Гордеева – талантливая журналистка, которая запомнилась многим зрителям по циклу передач «Профессия – репортер». Как рассказал Бутрий, 22 февраля его арестовали из-за нескольких фраз, прозвучавших в интервью журналистке Катерине Гордеевой*. Катерина Гордеева — российский тележурналист и попечитель благотворительного фонда «Подари жизнь». Гордеева – голос русской боли / вДудь. Гордеева с трудом победила депрессию и вернулась к жизни, но свой новый роман была вынуждена тщательно скрывать.
Катерина Гордеева: "Теперь эта война — часть моей биографии"
В очередном выпуске цикла «Мир после пандемии» журналист и общественный деятель Катерина Гордеева говорит о неизбежных взрослении и честности ради спасения уязвимых, о том, как не похоронить благотворительность под гнётом коронавируса, о пользе. Недавно журналист Екатерина Гордеева сняла большое интервью с Чулпан Хаматовой. Блогер и журналистка Екатерина Гордеева* сообщила о приостановке работы над YouTube-проектом "Скажи Гордеевой". Екатерина Гордеева никуда не пропадала, она по-прежнему берёт интервью и публикует их.
Муж Екатерины Гордеевой
Катерина Гордеева* заявила, что вернется к работе над ютуб-шоу «Скажи Гордеевой». Катерина Гордеева и Николай Солодников рассказывают о том, как готовятся к интервью, какие интервью друг друга им нравятся больше всего, кто из них больше занимается воспитанием детей, а также задают вопросы историческим личностям. Как живут переехавшие в Латвию YouTube-блогеры Гордеева и Солодников. Культура - 17 июля 2022 - Новости Уфы -
Смотрите в новом выпуске «Скажи Гордеевой» интервью с отцом Иоанном
Гордеева отметила, что ее команда выложит уже отснятые выпуски. На YouTube-канал «Скажи Гордеевой» подписаны 1,64 миллиона человек. Ранее Госдума в третьем и окончательном чтении приняла закон о запрете размещения рекламы на информационных ресурсах иноагентов, отмечает «Радиоточка НСН».
Прежде мы видели войны близко и очень близко: молчащие о Великой Отечественной дедушки и прадедушки, покалеченные Афганом папы и старшие братья, сгинувшие в Чечне одноклассники. Нам всегда говорили, и мы запомнили: лишь бы не было войны. Но сегодня в начале пятого утра мои близкие люди, мои друзья в Киеве, Одессе, Харькове и Мариуполе проснулись от взрывов и узнали, что моя страна пошла войной на их страну. И не надо лукавить и прятаться за хитрыми формулировками: защиту мирных граждан не осуществляют ракетными атаками и авиаударами.
Это война.
Что важно знать: Министерство юстиции внесло «Медузу» в список иностранных агентов 23 апреля. Из-за нового статуса издание лишилось части рекламодателей, отказалось от офисов в Риге и Москве, а также сократило сотрудникам зарплату на 30-50 процентов.
Мне кажется, что вообще журналистика существует для двух целей: первая — это дать возможность человеку, который не находится в точке А, оказаться там глазами ушами, ногами и сердцем журналиста, и тут очень важно быть честным, непредвзятым, не передергивать; вторая — победить несправедливость.
В этом смысле, когда говорят, что журналистика — это сфера обслуживания, я соглашусь: мы действительно обслуживаем информационные потребности населения, если можно так выразиться. Мы помогаем людям узнать то, чего они не могут узнать без нас. Не все же могут поехать на место теракта или трагедии, не все могут оказаться на каком-то празднике или оказаться внутри Центробанка и разузнать курс, прогноз и комментарии к нему. Много споров о том, как правильно работать в эпицентре трагедии в Кемерово или в аэропорту, где сидят родственники людей, которые погибли в самолете. Как вы это видите?
Вообще, журналист — это человек, который стоит в стороне, записывает и фотографирует? Или это человек, который может подойти, утешать — и писать только потом? Тут вопрос, у кого какие задачи. Мне кажется, что у нас есть большие проблемы с этикой журналиста. Никто не учит журналистов работать в пиковые моменты острого человеческого горя.
Кроме того, в профессию пошло много людей, которых, видимо, в другие профессии не взяли. Оператор, который говорит отцу, потерявшему детей: «Снимите куртку Адидас, потому что у нас могут быть проблемы с рекламой на канале», — должен быть уволен в ту же секунду. Пусть свадьбы снимает. Люди, которые используют совершенно несчастного, потерявшего всю свою семью Игоря Вострикова и так, и сяк, и наперекосяк, бесконечно берут у него интервью, бесконечно их выкладывают и бесконечно их сравнивают — зачем они это делают? Что это изменит в нашем понимании трагедии?
Понятно, что он был в ситуации острого горя, и мы про него ничего не слышим уже сегодня. Я не знаю, что с ним будет через месяц, когда будет оглушительная тишина, его накроет. Кто будет с ним рядом? Придет домой, а там детские ботинки стоят, или белье в стиральной машине, или голоса, которые по этой огромной квартире носились, а их больше нет. Где будут все эти журналисты?
Если ты берешь на себя некую миссию, тогда оставайся рядом. Мы часто дружим со своими героями, вступаем с ними в отношения гораздо более близкие, чем те, которые подразумевают просто репортаж, особенно если это происходит в такой момент. Не понимаю журналистов, которые говорят: «Я сейчас не могу быть адекватным, вы же понимаете, я четыре часа редактирую текст из Кемерова». Это твоя работа. Приди домой, выпей водки, проснись утром и начни сначала.
Нам же врачи не рассказывают все время о том, как они стоят за операционным столом — это психологические переживания, которые, как говорится, вписаны в контракт, и это нормально. Да, есть условие профессии, состоящее в том, что мы, журналисты, всегда в момент такого пика стараемся оказаться рядом с кем-то, кто может стать героем нашего репортажа. Даже когда человек плачет, ты смотришь и понимаешь, что ты можешь взять из этого, но тут должна быть какая-то внутренняя задвижка. Я помню, когда взорвался «Невский экспресс», мы оказались в гостинице, куда привозили родственников погибших и пропавших без вести. В этот момент там гуляла свадьба, которая была забронирована заранее, и никто ничего не стал отменять.
Стоят по обе стороны холла родственники погибших, совершенно невменяемые, потому что ночь уже, и никто ничего не понимает. Никто с ними не работает. Кажется, наша группа была одна, не было других журналистов. Рядом оказался дядька, у которого погибла возлюбленная — последняя, поздняя любовь, ему за 50 было. Он был с бутылкой вина Божоле, потому что начинался праздник Божоле, как ехал ее встречать на вокзал, так и приехал туда, в эту гостиницу, где стихийно организовался штаб для родственников погибших.
Было понятно, что ему нужно было выговориться. Он сказал гораздо больше, чем вообще подразумевают отношения незнакомых людей, тем более, журналистов. Имела я право это использовать? Он потом не захотел давать интервью, но мы общались. Была женщина, которая потеряла беременную дочь причем единственную.
С ней отношения сложились такие, что в итоге мы и на опознание вещей ездили, потому что было больше некому, и на поминках были. Люди опираются на тебя в этот момент. Ты оказываешься кем-то важным, значимым, и нужно всегда понимать, что это не потому, что ты такой классный, а потому что так сейчас сложились обстоятельства в жизни этого человека, что ему не на кого опереться. Очень важно вычленить ту информацию, которую нужно доносить, которая будет значима для аудитории, чтобы она ощутила вместе с тобой, что с людьми делает горе. Но не перегнуть палку, не нарушить очень зыбкую границу между тобой и этим человеком.
И стараться всегда быть на стороне героя в горе, защищать его. Потому что, так уж вышло, кроме тебя — некому. Фото: Анна Данилова Мы построили маленькое гражданское общество — Вы стали одной из тех, кто поднял тему благотворительности на российском телевидении, вывел ее в широкое пространство средств массовой информации. Что это дало благотворительному сектору, что в нем изменилось за эти годы? Мы построили маленькое горизонтальное гражданское общество, в котором человек человеку друг, в котором никто не остается недолюбленным, которое никого не бросает и которое еще будет идти вперед и развиваться.
У меня есть один знакомый — человек, который вообще к благотворительному сектору не имел никакого отношения и скептически относился ко всем этим сборам. С ним произошла история, в которой потребовалась наша помощь: была задействована наша разветвленная горизонтальная сеть, и его проблема решилась в течение нескольких часов. Потом он мне звонит и говорит: «Ничего себе, как вы там вообще устроились! Вы, оказываете, целую подпольную организацию создали! Так и есть, только она у нас не подпольная, а «надпольная».
И эта организация сейчас имеет достаточный вес и авторитет, чтобы разговаривать с органами власти. Не в смысле, что «мы правы, а вы, государство, дураки», а в смысле, что «давайте не будем обзываться и попробуем вместе найти решение». Катя Чистякова , Нюта Федермессер , Лида Мониава , Полина Ушакова — всё это люди, которые не просто так ходили в эти органы власти, а сумели выстроить паритетные отношения, смогли сделать возможным какие-то законы, добиться изменений в системе. То, что им это удалось,— это невероятно. Кроме того, есть и социальные сдвиги: огромное количество людей так или иначе вовлечено в жизнь этого горизонтального благотворительного сообщества.
У многих есть постоянная подписка на пожертвования в тот или иной фонд. Люди знают много разных фондов. Я иногда читаю лекции студентам и вижу, что молодые люди в общем понимают, как в этой сфере всё устроено. Альтернативной в том смысле, что понятно, в какой фонд с каким диагнозом пойти, как помочь человеку, у которого сложная ситуация с лечением. Теперь, видимо, пришло время создавать альтернативную систему пожаротушения?
Я сейчас скажу провокационную вещь, но, видимо, мне придется ее сказать. В 1989 году, после Спитака, у нас началось формирование МЧС. Я этих людей знала в 90-е годы, это были лучшие люди страны. Отряд «Центроспас» — это были боги, это были ребята без страха и упрека. Помыслить о какой-то коррупции в этой среде было просто невозможно.
Как так получилось, что МЧС изменилось? Я не знаю. У ни толком ни фонарей нет — ничего…. И они работали по всей стране. Был такой черный юмор для внутреннего употребления: не аэромобильный, а аэромогильный спасательный отряд, потому что их часто посылали на места крушения самолетов, где спасать уже было некого.
Но они все равно вылетали, и у них было с собой всё, что нужно. МЧС было элитой нашего общества. Что случилось? Эта государственная машина — она как болото, и когда она к чему-то подбирается, оно покрывается непробиваемой, удушающей коростой. И это очень горько, потому что раньше ты хотя бы был уверен, что тебя, в случае чего, спасут классные парни, а сейчас этого нет.
Не знаю, так получилось. Порт приписки у меня «Подари жизнь», со всеми остальными — просто сложилось чудесное сотрудничество. Особенно усложнилась ситуация в связи с выборами. У нас выборы парализуют жизнь страны: год невозможно добиться каких-то решений, потому что людям, которые их принимают, просто «не до того». Но тем не менее перебои с деньгами остаются?
Так что проблемы есть. Я много слышала о том, что достигнут какой-то потолок договороспособности государства, но мне трудно об этом судить. Ведь существует и работает Центр имени Димы Рогачева, Нюта Федермессер возглавляет московский паллиатив… Понятно, конечно, что проблем очень много и что коллеги над ними бьются, но тем не менее. Но ни один даже суперсистемный благотворительный фонд не обходится без того, чтобы два-три раза в месяц не разруливать какие-то истории, которые по обычной модели не решаются. Поскольку мы имеем дело с живыми людьми, мы всегда будем с этим сталкиваться — невозможно благотворительность тотально превратить в систему.
Да, разумеется, мы что-то подменили собой в огромной государственной системе: очень многие закупки дорогих лекарств, закупки новых лекарств, которые еще не выпускались, когда формировался бюджет. Для многих пациентов это шанс. И в этом смысле мы, конечно, некая подпорка государству. Другой вопрос, считает ли государство нас подпоркой. Мне кажется, что нет.
По крайней мере, я не вижу, чтобы оно испытывало какую-то глубокую благодарность. Скорее, оно считает нас данностью: «а в этом случае благотворители помогут». Очень часто в регионах, когда ребенку отказывают в бесплатном лечении, пишут в бумагах: «Рекомендуем обратиться в благотворительные фонды» — и далее список. Но то, что системная помощь фондов, появившись как понятие в 2007 году, всего за десять лет стала нормой,— да, так и есть. Можно ли говорить про какую-то систему ценностей?
Как вы ее сами для себя представляете? Я тут как-то сообразила, что мы действительно построили идеальное гражданское общество внутри своего круга общения, где можно решить любую проблему, от «ребенок не хочет учиться» до купить платье в магазине. Мы построили сеть, где через одно рукопожатие ты находишь человека, который тебе может помочь, и все тебе хотят помочь. Я не знаю, какая там система ценностей, но она нормальная, общечеловеческая. Не врать, не бояться, любить, прощать.
Прощать очень важно. Фото: Анна Данилова Все забывают, что последняя модернизация была десять лет назад — Мне кажется, что наоборот, мы очень четко понимаем большое количество вещей. Нельзя запретить ввоз иностранных лекарств. Нужно собирать детям на операцию. Мне кажется, сейчас очень большой запрос в обществе как раз на четкое отграничение хорошего от плохого.
Есть, например, Дума, производящая какие-то чудовищные законы, которые как будто бы самих депутатов не касаются. При этом они еще и перекладывают на правительство ответственность за список лекарств, которые нельзя будет ввозить. Вроде как даже списка нет, но в случае чего — правительство. И тогда начнутся ходоки в Правительство, как были ходоки в Думу. Это огромная деятельность, огромные энергозатраты и траты времени нормальных людей, которые сейчас будут ходить, писать письма, просить, умолять.
Потом правительство почешется и, может быть, пойдет всем навстречу, а может быть, не пойдет.
Юлия Пересильд вернулась из космоса, дала интервью Катерине Гордеевой* и всех взбесила
Гор в то время был в адаптации. Мы с ним только начали знакомиться, я что-то сказала про кошку. Выяснилось, что он очень боится кошек! Но я не сразу это поняла, попыталась пошутить. А он испугался настолько, что стал кричать криком.
Это Гор, про которого мы все знаем, что он — классный, социально адаптированный мальчик. Гор, который вырос в системе, не может быть обычным классным, адаптированным и социально активным — это иллюзия. Его приемная мама Фатима уже больше года старается залюбить, зацеловать те дырки в эмоциональном мире Гора, которые появились за годы его жизни в системе. Но это тяжелая и длинная дорога.
И нельзя делать вид, что вот человек сменил один дом на другой, приобрел кого-то, кого можно называть мамой, — и дело сделано: это новый человек. Все сложнее. И снимать таких детей довольно сложно. Вот, например, в одной семье, которая участвовала в съемках уже в новых фильмах, живет приемная девочка.
Не буду называть ее имени. Я довольно лихо подошла к интервью с ней. Мы сели и вроде бы спокойно и без особенных затруднений принялись с ней болтать. Выяснилось, что девочка недавно в семье, еще в адаптации.
Она стала рассказывать мне свою историю: потеряла и маму, и папу, сидела дома взаперти. К ней пришли полицейские и учительница. В итоге девочка оказалась не в утешающих объятиях родного и любящего ее человека, а в учреждении. Через некоторое время ее подхватила замечательная приемная мама.
Но предыдущий опыт никто не отменял! Помню, как я задавала ей вопросы, получала от нее ответы. И все вроде шло неплохо. Но в какой-то момент я увидела, что она на грани истерики.
Но она сама не решилась попросить о том, чтобы прервать интервью. Она мужественно досидела до конца. Я постаралась быстро закончить наш разговор. А потом ее приемная мама позвонила и рассказала, что девочка рыдала после нашей беседы.
Что-то прорвалось… Это интервью не вошло ни в один из фильмов. Запись интервью мы удалили. Девочке было неприятно, что кто-то вот так узнал бы ее историю. И это ее право.
Ей было очень тяжело, неприятно и больно говорить об этом. Она не была готова. А я не была готова к тому, что она мне откроется… — Как принимать детей из системы, чтобы не сделать им еще больнее, — что советуют психологи потенциальным приемным родителям? Это не значит, что ребенок — плохой, это значит, что система его покалечила.
И если вы решаетесь на усыновление ребенка, вам предстоит огромный труд. И не нужно создавать никаких иллюзий, что вот мы встретимся, познакомимся, обнимемся и начнем жить сразу, как любящая семья, и так далее. Надо быть готовыми к тому, что будет адаптация, она будет сложная, потому что детей без травм, к сожалению, в детских домах не бывает. Мы планируем показать зрителям продолжение уже известных историй.
Приоткрою тайну: в фильме будет продолжение истории о подростке Никите, особом ребенке, которого усыновила Елена Калинина. Мы покажем, как бывший воспитанник детдома играет в школьном ансамбле, какой он классный и взрослый, какая умная и тонкая у него мама; мы расскажем, как сложились истории детей, которые вроде бы мельком попали в кадр в первых сериях. И, конечно, все истории будут рассказаны от начала и до конца. Полнометражный фильм уже не будет учебным, как вот эти короткие серии.
Это будет такое КИНО. Он входил в попечительский совет фонда «Измени одну жизнь», именно он был идеологом создания документальных фильмов о приемном родительстве. Ты даже о таком мечтать не могла! Но Носик был настолько уверен, что мне надо взяться и продолжить работу, что у меня не было шанса отступить от начатого.
А когда я снимала первые серии, Антон первым все это увидел еще в разобранном виде. Он меня очень поддержал, хотя я еще очень сомневалась.
Человечное и не слишком официальное - вспоминает Ксения.
И что теперь будет со светской жизнью в России после ухода всех модных бутиков и глянцевых журналов. Соловьева ответила, что глянец и светская жизнь не делают человека глупее или умнее. Умный будет просто искать себе развлечение и общение, глупый тоже не останется дома читать Тургенева, потому что некуда пойти.
В итоге получается один из тысяч текстов, которые люди читают из вежливости, а потом переводят деньги. Сейчас люди уже привыкли переводить деньги. Нужно просто сделать этот процесс для них более творческим. И постарайтесь эту эмоцию донести до читателя. Попробуйте это делать тем языком, которым вы говорите обычно на кухне. Глаз привыкает, и начинаешь въезжать в ритмику, стараешься писать, как великие. Почему-то в последнее время такое ощущение, что люди вместо Чехова с Довлатовым читают пресс-релизы. Берите новые темы В России вообще не востребована тема психического здоровья, про это нет ни одного вменяемого текста.
Нет ни одного текста про механику суицида, про депрессию, СДВГ синдром дефицита внимания и гиперактивности. Так пишите же про это. Возьмите читателя за руку, уверенно идите, и за вами пойдут. Сопричастность, сострадание, соучастие — это то, что необходимо человеку, который пишет о людях. Социальная журналистика — это журналистика, в которой есть компетентная эмпатия. Компетентную часть каждый может в себе наработать, а эмпатию — нет. Не каждый человек может быть эмпатом, не каждый хочет, не каждому этому дано. Важно найти в себе и понять в себе это свойство эмпатию.
Ничего в этом позорного и страшного нет. Не все же работают космонавтами. И не все могут работать в социальной сфере, не все могут писать трогательные, чувственные репортажи. Катерина Гордеева выступила на конференции «ЗаЧем будущее социальной журналистики? Конференция проводится ежегодно с 2017 года Агентством социальной информации и центром «Благосфера». Дзен Поддержите работу АСИ!
Фильмы и интервью выходили на средства, полученные с рекламных интеграций. Гордеева сообщила, что у редакции ее канала есть уже отснятые выпуски или находящиеся в процессе разработки. Они будут со временем опубликованы по мере сил и возможностей.
Самое популярное
- Журналистка Екатерина Гордеева* сообщила о закрытии проекта «Скажи Гордеевой» — что известно
- Минюст признал иноагентом журналистку Катерину Гордееву
- Журналистка Екатерина Гордеева* сообщила о закрытии проекта «Скажи Гордеевой» — что известно
- Катерина Гордеева – биография, фото, личная жизнь, муж и дети, рост и вес 2024 | Узнай Всё
Гордон считает, что журналист Гордеева сняла интервью с Хаматовой за чужие деньги
Организовывать крупномасштабные скрининги и выявлять группы риска — тех, кто может родить ребенка с орфанным заболеванием? Потому что даже если вылечить всех сейчас, все равно появятся новые дети, у которых могут быть редкие болезни. Что там дети, новые редкие болезни тоже могут появиться! Поэтому программы реабилитации закрыли, а вместо этого представители фонда ездили по лучшим зарубежным клиникам, обучали врачей, присматривались к оборудованию. Сейчас они планируют построить несколько собственных реабилитационных центров, чтобы помогать большему количеству детей на территории России. Видимо идея того, что в помощи детям должна быть какая-то видимая цель, возникла у Юлии из-за особенностей сбора средств для ее фонда. Актриса призналась, что собирать большие суммы на реабилитацию детей с поражениями ЦНС сложно: люди хотят видеть изменения, которые произошли с ребенком, а они могут быть очень небольшими. Ходить сам в туалет.
Может включить стиральную машину… Это никого не вдохновляет, к сожалению», — сказала Юлия. В соцсетях и СМИ Пересильд раскритиковали в первую очередь за ее высказывание про бессмысленность помощи детям без какого-то внятного результата. Комментаторы здраво заметили, что если помочь десяти детям со СМА, то эти десять детей выживут — чем не ясно видимый результат? Шести российским детям купят самое дорогое лекарство в мире Мы можем понять, что не актрисы распределяют финансовые потоки. Но что глупого в том, чтобы желать направить свои средства в ту сферу, которая всех касается? Понятно, что бесконечный труд без видимого эффекта утомляет: собираешь средства, ищешь врачей, боишься не успеть, успеваешь — и опять, и снова. Но если других способов справиться с проблемой пока нет?
Если уж заниматься математикой, давайте считать. Юлия говорит о лечении очень редких, орфанных заболеваний и сетует, что помочь даже на большие деньги можно слишком малому количеству больных. Предположим, государство решило никого не посылать в космос, и вылечить десятерых детей. Еще на лечение пятерых насобирали благотворители. Это все равно на десять спасенных жизней больше, чем было возможно без помощи государства. Это сокращение очереди на лечение — и серьезное сокращение, по некоторым заболеваниям большое денежное вливание может вообще закрыть вопрос на год или два. Это пауза для тех же благотворителей, которая позволит пополнить фонды, отдышаться, создать реабилитационные центры, программы поддержки и больницы.
Позволит съездить и посмотреть на зарубежный опыт. Что в этом глупого? В медицине деньги решают не все, а почти все.
Первое своё выступление без Сергея на шоу она посвятила погибшему мужу. Гордеева подготовила программу под композицию Малера «Праздник жизни», в конце которой не сдержалась и расплакалась. Утешать девушку выбежала маленькая дочь. Трогательные кадры разлетелись по всему миру. Драматичная история Гордеевой особенно подкупала американцев.
Спустя год после смерти Гринькова Екатерина выпустила книгу «Мой Сергей». На протяжении пяти недель она встречалась с корреспондентом, которому могла излить свою боль. Для Екатерины работа над книгой стала своего рода психотерапией и помогла пережить горе. Хотя позже она жалела, что излишне разоткровенничалась. Неудивительно, что книга в итоге стала бестселлером, ведь всё то, что рассказывала Гордеева, шло от сердца. Позже Екатерина написала ещё одно произведение «Письма к Дарье», посвящённое дочери. Жизнь после трагедии и новая любовь После издания книги «Мой Сергей» и выхода одноимённого документального фильма очаровательная молодая девушка, понёсшая страшную утрату, стала настоящей звездой в США. Она успешно выступала на профессиональном уровне и активно участвовала в топовых шоу.
На гастролях с проектом «Звёзды на льду» Екатерина встретила новую любовь — олимпийского чемпиона Нагано Илью Кулика. Воспринимал меня просто как девушку Катю», — признавалась спортсменка. Долгое время фигуристам приходилось скрывать свои отношения — драма нравилась американцам намного больше, чем счастливый финал. Публика полюбила Гордееву в образе красивой молодой вдовы и могла не принять её личного счастья. Но пара прошла через все испытания и скрепила свои отношения. В 2002 году у Гордеевой и Кулика родилась дочь Лиза. Именно она вдохновила родителей на открытие собственной школы фигурного катания, где стала первой ученицей. Материалы по теме «Идиот, ты будешь первым!
Сейчас Гордеева работает на одном катке с американским тренером Рафаэлем Арутюняном, где тренирует две юные пары. Недавно и сама фигуристка назвала Кулика бывшим мужем. Видимо, обаятельный и яркий чемпион так и не смог заменить для Гордеевой её Сергея.
Автор проекта «Скажи Гордеевой» также упомянула, что все ее проекты были созданы без помощи «извне», а вся деятельность велась «прозрачным» путем, что можно легко проверить в «открытых источниках». При этом принятый депутатами Госдумы РФ закон закрыл для нее возможность получать средства для продолжения деятельности проекта, потому что никто не станет «рисковать» ради рекламы.
Ну, разве что, своей совести и профессии, — упомянула Екатерина.
Об этом сообщают «Осторожно, новости». Сергей Бутрий — педиатр из московской Детской клиники доказательной медицины. В своем блоге «Заметки детского врача» он рассказывает о детских болезнях и борется с предрассудками в медицине.