Алексеевский Павел, Жуплева Екатерина. Заслуженный тренер России, главный тренер РФСО «Спартак» по.
Глава МВД наградит полицейских, задержавших подорвавшего Прилепина
Новости и СМИ. Обучение. Интервью с Екатериной Сиротиной — главным тренером РФСО «Спартак» по художественной гимнастике. Контрольные тренировки по руководством старшего тренера юниорского состава сборной команды РФ по художественной гимнастике Екатерины Сергеевны Сиротиной; 2. Последние новости по запросу #Екатерина Сиротина. Екатерина Сиротина является заслуженным тренером России по художественной гимнастике, главным тренером РФСО и МФСО «Спартак» по художественной гимнастике, старшим.
Главный тренер юниорской сборной РФ по гимнастике открыла турнир в Нижнекамске
Собравшиеся обсудили итоги контрольно-надзорной деятельности ГУ МЧС России по Тверской области в 2019 году, а также вопросы профилактики преступлений и правонарушений и наступление ответственности за их совершение.
Причина развода не называется. Никита Нестеров родился в Челябинске и был воспитанником «Трактора». Сейчас ему 29 лет и в 2018 году в составе российской сборной он стал олимпийским чемпионом в Пхенчхана. В настоящий момент хоккеист является защитником клуба ЦСКА.
Сохрани номер URA. RU - сообщи новость первым!
Когда мы только начинали, было номеров двадцать, причем мы их сами составляли и сами соревновались. Начинали с нуля, а потом участники стали рассказывать, и стали подтягиваться люди из спортивной гимнастики, танцев, актеры. В результате мы получили потрясающее разнообразие. У нас мальчики выступали с сольными номерами, были смешанные пары. Например, Вероника Илюхина выступала с солистом Большого театра. Номер мы готовили для финала "Синей птицы", и сегодня они его еще раз показали на соревнованиях.
В целом из этого телевизионного конкурса было много номеров. В некоторых постановках участвуют даже тренеры, кто-то читает стихи. Формат безумно интересный, творческий, наполненный фантазиями. Получается красивое шоу, которое интересно посмотреть. Очень радует то количество тренеров, которые работают с гимнастками. Они наполнены такой любовью к своему делу! По 8 — 10 часов в день проводят в зале, поправляют каждый пальчик.
Девочки пишут сочинения на разные темы, делают журналистские материалы, создают поделки, рисунки, дизайн-проекты одежды и интерьеров, разные макеты, логотипы, воплощают креативные проекты и самостоятельно проводят фотосессии. В процессе выполнения этих заданий гимнастки учатся выражать себя посредством творчества, окунаются в самые разные профессии, увеличивают в разы области своих интересов и возможностей и просто весело и креативно проводят время.
Кроме того, результаты творческих заданий дают возможность тренерам лучше узнать своих воспитанников и их индивидуальные особенности восприятия и самовыражения. Как обычно определяется состав специалистов? Так нам удаётся расширить диапазон знаний не только гимнасток, но и их молодых тренеров. С этой же целью на своих УТС мы проводим мастер-классы по спортивному мастерству и предметной подготовке от имениты спортсменок и тренеров. На каждых сборах мы стараемся устраивать для детей встречу со звездами спорта. Эти встречи для участниц словно символ ожившей мечты. Они вдохновляют девочек и стимулируют к достижению поставленных целей. Детей сопровождают тренеры и родители, они принимают какое-либо участие в процессе? Мы привлекаем узкопрофильных специалистов, которые рассказывают, например, о тейпировании, массаже и психологии.
Таким образом, нам удается предотвратить возможные физические и психологические травмы. В какой форме Вы обычно подводите итоги УТС? В конце Гала-концерта неизменно все гимнастки получают диплом или сертификат о прохождении сборов и ценные подарки на память об этом продуктивном, насыщенном и ярком периоде их путешествия по стране спорта и творчества. Прочитано 2916 раз.
Защита документов
Сегодня в полицию поступило сообщение о взрыве автомобиля в одной из деревень Борского района Нижегородской области. В результате один человек погиб, находившийся в машине писатель Захар Прилепин получил ранения. Заместитель начальника ОУУП и ПДН отдела МВД России по Семеновскому городскому округу Нижегородской области подполковник полиции Екатерина Сиротина, старший участковый уполномоченный майор полиции Александр Соколов и участковый уполномоченный лейтенант полиции Дмитрий Воеводин, проводя мероприятия по горячим следам, обнаружили у лесного массива и задержали ранее судимого мужчину, который может быть причастен к подрыву автомобиля.
Дочь была в восторге. Они клеили, читали, вырезали, обошли все детские площадки в округе, записались на гимнастику и плавание. Марина, как сирота, получала повышенную стипендию, но денег катастрофически не хватало. Вечерами, когда Матрешка засыпала, они с Леной под тихий бубнёж телевизора раскладывали выкройки и шили, вязали, «крутили» банки. И болтали, смеялись как девчонки, шутили. Им было легко вместе. Разницу в возрасте почти не ощущали.
Казалось, что бывшие ученики у Елены Георгиевны — везде, в том числе и в отделе образования местной администрации. После училища она устроила Марину на работу в хорошую гимназию. Матрешка пошла в школу. Учеба ей давалась легко. Еще бы с такой-то подготовкой. А Марина поступила на заочку в университет. Жизнь потихоньку налаживалась. Они даже на море в Крым все вместе ездили. Лена все пыталась Маринину личную жизнь устроить.
А в итоге устроила свою — познакомилась с нестарым еще вдовцом — преподавателем Краснодарского университета. И осталась жить с ним. С моря Марина и Матрешка возвращались одни. Только дружба никуда не делась. Они так же болтали вечерами — по скайпу. И Новый год встречали вместе, чокаясь бокалами с шампанским через экран. Через три года Лена вернулась домой. Марина встретила ее на вокзале и не узнала. Элегантная дама исчезла.
Перед ней стояла согнутая старуха в мешковатом платье, с паклей серых волос, скрученных в небрежный хвост. Отвези меня, пожалуйста. Дома, за чашкой крепкого горячего чая с каплей коньяка, Лена рассказала, что муж умер неожиданно. Его внуки в тот же вечер сложили ее вещи и выставили из дома. Наверное, испугались за наследство. Не дали даже попрощаться, проводить его. Все, что у нее осталось, — венчальное кольцо. Она так и не стала прежней. Сильно тосковала по мужу и совершенно потеряла интерес к жизни.
Марина и Матрешка пытались ее расшевелить, растормошить. Спрашивали советы по нарядам — раньше они любили все вместе бродить по магазинам, покупали билеты в театр, филармонию и, от отчаяния, на Басту. Лена никогда им не отказывала и все развлечения мужественно выдерживала, но оставалась безучастной. С началом весны она, казалось, ожила. Появилась энергия и блеск в глазах. Достала свои костюмы и заказала вместо старушечьей клюшки элегантную палочку. Марина радовалась, но ровно до того дня, как Лена вручила ей коробку: — Здесь деньги. И нечего хмуриться. Они не тебе.
Меня хоронить. И Матрешке. Ей скоро поступать. Марина возмущенно открыла рот, но под жалобным взглядом подруги осеклась. Подошла, обняла и продолжила молча слушать. Там все-все о Матрешке. Ты то училась, то работала, дочку почти и не видела. Я для тебя записывала, а отдать все забывала. И последняя просьба.
У меня есть внук. Я была не очень хорошей матерью и отвратительной свекровью. Стыдно мне, поэтому тебе не рассказала. Сын пил, но я думала — молодость, перегуляется, перебесится. Впрочем, меня он и не слушал особо. Потом вроде бы остепенился, женился, родился внук, Максимом назвали. Жену взял — дочь алкашей, я ее не приняла. Однажды невестка пришла за помощью, рассказала, что мой сын пьет неделями. А я ответила, что у хороших жен мужья алкашами не становятся.
Галлюцинации, белая горячка, и сын покончил с собой. После похорон невестка уехала, внука забрала. И адреса не оставила. Найди Максима. Отдай ему завещание и документы на квартиру. И фотоальбом. Там его отец и прабабушки с прадедушками. На них ему не за что обижаться. Через месяц после разговора Елена Георгиевна умерла.
Как будто уснула. Сидела, читала и просто закрыла глаза. Марина похоронила подругу так, как обещала: в сосновом лесу, на старом сельском кладбище. И последнюю просьбу тоже выполнила. Ее пост в социальной сети набрал тысячи лайков, и через «мостики»-репосты Марина нашла Максима Емельянова. Написала о просьбе его бабушки и о том, что он наследовал двухкомнатную хрущевку в городке на тридцать тысяч жителей. Максим общаться отказался, сообщил, что внуком этой женщины себя не считает. Правда, прислал почтовый адрес «до востребования», чтобы она выслала ему фотоальбом. В бандероль Марина вложила дневники Лены, где она писала, как скучает по внуку и раскаивается, что так поступила с его матерью.
Через месяц в ее дверь постучали. В «глазке» высокий, статный молодой мужчина. Через закрытую дверь спросила: — Вы кто? Меня зовут Максим Емельянов, вы мне писали. Простите, что поздно. Через ваш город поезда только с ночными остановками. Марина открыла дверь и отступила. Будем пить чай. Они проговорили всю ночь, уже под утро Максим ушел в квартиру бабушки.
Из задумчивости Марину вывел голос мужа. Надеюсь, не обо мне? Максим сгреб мусор, собранный женой, в мешки. Подошел к памятнику, нежно провел рукой по фотографии: — Все, бабушка, нам пора. Дети ждут. Матрешка звонила, обед уже на столе. Солнце пробилось сквозь тучи и окрасило все в нежно-розовые тона. Серого, мглистого дня как и не было. Легкий ветерок играл с пламенем свечи, и казалось, что Лена смотрит на них через прозрачное стекло.
Улыбается и что-то неслышно говорит. Евгения Петрова Евгения Игоревна Петрова окончила Международную академию бизнеса и новых технологий Ярославль и Ярославский государственный университет имени П. Историк, специалист по связям с общественностью. В августе 2022 года приняла участие в проекте «Мастерские — молодым писателям в Санкт-Петербурге». Живет и работает в городе Мурино Ленинградской области. Мешок муки Рассказ Наш дом на Забаве, куда семья переехала в 1937 году, стоял буквально на краю деревни, у самого обрыва, заросшего тонкими, как прутья, деревцами. Летом они густо зеленели, и весь обрывистый склон покрывался полупрозрачной, мелкой, зеленовато-бледной листвой. Правый берег Волги, где мы жили, — мягкий и песчаный, самый высокий в этой части реки. С такой высоты легко было наблюдать, как по весне вскрывается волжская вода, как летом река неторопливо извивается между песчаными берегами и как после первых морозов лед затягивает темную воду.
Летом на обрыве селились ласточки, и мы, деревенские, любили лазать и заглядывать в их гнезда, а потом скатываться с песчаных гор. Многие годы спустя некогда большая деревня съежилась, теперь в домах живут все больше дачники, и только летом, а от того места, где стоял наш дом, не осталось и следа — берег осыпался и забрал с собой многие мои воспоминания о детских годах, проведенных здесь. А те, что я еще помню, похожи на вспышки, то цветные, то черно-белые. В последнюю зиму войны, когда мне исполнилось одиннадцать и я еще ходила в школу, мы все чаще голодали. Нас у родителей было шестеро. Я — самая старшая в семье, а последним ребенком был брат Сашка. Отец перебивался случайными заработками, временами работал на хлебной базе, построенной еще до войны, в год, когда мы обосновались на Забаве. Хлебная база с четырьмя высокими элеваторами находилась между Семеновским и Верзиловом, позже превратившимся в микрорайон со смешным и странным названием Копаево. Огромные, до самого неба, серые каменные корпуса элеваторов возвышались над Волгой, дорогами, лесом и хмурыми избами окружавших ее деревень.
В тяжелые военные годы каждый выживал как мог. Воровство в деревне тогда не считалось зазорным. С хлебной базы, где подрабатывал отец, подворовывали много и часто. Каждый старался вынести хотя бы горсть муки, чтобы прокормиться. Приносил муку и отец. Часто он, договорившись с кем-то из рабочих с ночной смены, уходил на ночь глядя, а утром, когда мы просыпались, в доме уже пахло хлебом. Однажды вечером отец сказал, чтобы я шла с ним и еще одним соседским мужиком ночью к элеваторам и хлебной базе, а я, глядя на него с печки, спокойно кивнула. Никаких особых сборов и приготовлений не было. Когда стемнело и деревня успокоилась, мы оделись и вышли из дома.
Едкий мороз вмиг прошелся по моему лицу, щеки защипало, но надо было уже догонять отца. Пока мы шли, отец и его приятель почти не говорили, лишь изредка перекидывались парой слов. Я молчала. Воздух от мороза был колюч и обжигал мне лицо и нос. От деревни до элеваторов мы шли по дороге, и свет был лишь от луны и снега, другого освещения тогда еще не было. Вокруг — только белые поля спали под сугробами. Темными пятнами из такой же иссиня-черной ночи выступали деревенские дома, заборы и темные ограды с еще более темными крестами и памятниками старого сельского кладбища, мимо которого проходила дорога, поворачивая и ведя уже напрямик к элеваторам. Даже в мороз от кладбища пахло старыми крестами, перевороченной мерзлой землей, облезлыми железными оградами и никому не нужными людьми. Почерневших в ночи башен элеватора не было видно.
Мы стояли у забора хлебной базы недолго, когда по ту сторону замерзших заборных досок послышались шаги, приминающие хрустящий снег. Сдавленный голос окрикнул отца, и через секунду на него сверху из темноты свалился мешок, заполненный не более чем наполовину мукой. Не успел отец схватить его, как слева от нас услышали шум бегущих в нашу сторону людей, почти сразу началась пальба. Это нас заметили сторожа. Мы бросились врассыпную. Я видела, как отец, схватив мешок и закинув его на спину, пробивался через снег к лесу, низко нагнувшись. Растерявшись, я очень быстро потеряла из виду и его, и нашего соседа. Я карабкалась по сугробам, пытаясь догнать отца. Ноги путались и вязли в снегу, а выстрелы все продолжались.
Одна из пуль пролетела совсем близко у правого уха, лизнув мой платок. Я упала и лежала так очень долго. Сторожа, прогнав нас, ушли, а я продолжала лежать в снегу, пока не начала замерзать. До дороги я ползла, боясь, что меня могут увидеть и снова начать стрелять. Только у самого кладбища, уже скрывшись за деревьями, я выпрямилась. В это время мне навстречу уже шли рабочие, чьи смены начинались на рассвете. Никого из них я не узнала и просто шла, не глядя им в глаза. Когда добрела до нашей деревни, уже рассветало. Красоту рассвета над Волгой я рассмотрела много позже — глубокой старухой.
А тогда зимний рассвет был как и все прежние: холодный и безмолвный. На фоне серо-голубого неба с еле заметной розовой полосой темнели коричневые растопыренные ветки деревьев, бесконечно тянущиеся вдоль берега, будто торчащие из самой воды. Заметив меня у соседних с нашим домов, мужики и бабы высыпали на улицу, уже прознав о том, в какую мы попали передрягу. Сердобольные соседки подбежали ко мне, дергали за плечи, трясли, кто-то из них гладил меня по голове. С их слов я поняла тогда, что сосед, ходивший с нами ночью за мукой, видел, как я упала, и решил, что меня застрелили. Прибежав в деревню, он рассказал всем, что меня убили. В передней меня встретило, как всегда, равнодушное лицо матери. Только сестры и брат Сашка чуть громче, чем обычно, запищали: «Тамарка! Позже соседка рассказала, что, узнав от своего мужика о случившемся, она побежала к моей матери.
Еще из сеней закричала ей: «Лиза, Тамарку-то твою, говорят, убили! У меня их много». Светлана Гурова Светлана Гурова окончила философский факультет Свердловского государственного университета. Выпускница «Театральной школы Николая Коляды». Окончила курс «Сердце бестселлера 2. Работает преподавателем русского языка как иностранного. Автор пьес, инсценировок, рассказов и сценариев. Спектакли по пьесам идут в Екатеринбурге, Чите, Кириллове, Лавоозерске. Рассказы были опубликованы в журнале «День и ночь», пьесы публикуются на сайтах «Театральная библиотека Сергея Ефимова» и «Библиотека пьес уральских драматургов», в альманахе «Монолит», в сборнике «Молодые люди».
Пьесы входили в лонг-листы и шорт-листы международных конкурсов. Победитель конкурса «Поэзия Z» в номинации «Драматургия». Секретарь Гильдии драматургов РФ. Участница проекта «Литературные резиденции», инициированного Ассоциацией союзов писателей и издателей. Живет в Екатеринбурге. Неважно, Или пять неотправленных писем Рассказ Мы купили дом. Мы давно хотели купить себе что-нибудь под дачу. Но как-то не складывалось. То название деревни не нравилось ну согласитесь, не комильфо жить в месте под названием Грязь , то дом, то деньги кончались внезапно они всегда кончаются внезапно.
А этот нам приглянулся сразу. Впрочем, сначала нам понравилось название Логиново. Было в этом названии что-то манящее, что-то созвучное туманам и озерам. И сам дом был такой ладный, крепкий, с зеленой крышей и сиренью. И внутри он был как дом из моих снов: камин и кресло-качалка с клетчатым пледом, аккуратно свернутым, письменный стол ну вот точно такой был у меня в школе и стоял он точно так же, у окна. И даже серая кошка, дремлющая на пледе, была прямо оттуда, из моих снов. Потом она засуетилась, испугавшись своих слов, и начала говорить про клубнику, которая здесь всегда была сладкая, про вишню, которая цветет каждый год, но плодов не дает, про теплицы и еще много всего, а потом внезапно заплакала. А мне этот сад ни к чему. Надо ли говорить, что мы купили этот чудесный дом?
Женщина передала нам ключи и серым, бесцветным голосом сказала: — Все, что мне дорого, я уже забрала. Остальное можете выбросить. Потом она взяла кошку и ушла. А мы остались в доме наводить порядок. Как же здесь было хорошо! На полке над камином стояли тома Полного собрания сочинений Н. Коляды, а в ящиках стола лежали аккуратной стопочкой программки «Коляда-театра». Их было так много, что они занимали весь ящик. А в самом нижнем стояла коробка из-под обуви.
Все это богатство я выложила, раздумывая над вечным вопросом: выбросить или камин топить. Муж взглянул мельком и предложил: «Надо позвонить. Пусть заберут». Одно неловкое движение — и коробка упала на пол. Из нее посыпались письма. Целая коробка писем. Они точно были никому не нужны. Хотя бы потому, что не были отправлены. Написанные аккуратным почерком, сложенные в конверт...
Нехорошо читать чужие письма. Но мы с мужем их прочитали все. Или почти все. Да откуда я знаю? Вечная тяга к чужим тайнам. Человеческое любопытство. Я не видела хозяйку этого дома. Может быть, она была такой же статной, как ее дочь, с карими глазами и упрямым взглядом. Но в письмах своих она была маленькой и хрупкой.
Девочкой, оказавшейся в этом большом мире одной. Я потом часто перечитывала эти письма. А теперь у меня осталось всего пять. Я не помню, куда девались остальные. Но эти пять сохранились. И я люблю, закутавшись в плед, удобно устроившись в кресле перед камином, перечитывать их, как перечитывают любимые страницы. Письмо первое Николай Владимирович, здравствуйте! Пишу вам письмо. Сижу одна в Логинове, будь оно неладно.
И вы тоже, наверное, один в своем театре. И сидите, наверное, так же, как я, у окна, пьете шампанское, и поговорить вам не с кем. И неважно, что вы меня не знаете, да и я вас тоже. Все равно я письмо не отправлю. Я вас поздравляю... Желаю вам счастья, здоровья, материального благополучия... Да и зачем? Все это неважно. Потому что никто не знает, в чем оно, это самое счастье.
Я много раз была счастлива в своей жизни. И только дважды я была счастлива абсолютно. Вот такое абсолютное счастье. Это когда я рожала... Их у меня двое. Ну ведь правда же это счастье? Боль прошла, токсикоз тоже, и лежат они рядом с тобой. Такие красивые, такие сладкие. Правда, ведь это счастье?
Да вы, наверное, не знаете. Вы же мужчина. Да это и неважно. Я-то знаю. Я и сейчас счастлива. Вы не думайте. Они же у меня есть. У меня уже и внуки есть.
Родилась 14 июля 1978 года в г.
Является мастером спорта по художественной гимнастике, победительницей Первенства России. В 1999 году переезжает жить в Москву. Одновременно с учёбой начала телевизионную карьеру. Несколько лет Екатерина Сиротина являлась ведущей утренней программы на Волгоградском муниципальном телевидении, ведущей прямого эфира на областном телевидении [7].
Федеральный конституционный закон создает в рамках действующей системы российских судов структурно самостоятельные кассационные и апелляционные суды общей юрисдикции, которые будут действовать в пределах территории соответствующего судебного округа. Апелляционный суд общей юрисдикции будет являться вышестоящей судебной инстанцией по отношению к верховным судам республик, краевым областным судам, судам городов федерального значения, суду автономной области и судам автономных округов.
Что еще почитать
- Сиротина, Екатерина Сергеевна
- Сиротина Екатерина - игрок
- Актриса драмтеатра приняла участие в форуме-фестивале «Артмиграция» - новости Астрахани
- Ekaterina Sirotina Official – Telegram
- Борисоглебские гимнастки побывали на мастер-классе Заслуженного тренера России
Путин назначил трех судей Третьего апелляционного суда в Сочи
Да и зачем? Все это неважно. Потому что никто не знает, в чем оно, это самое счастье. Я много раз была счастлива в своей жизни.
И только дважды я была счастлива абсолютно. Вот такое абсолютное счастье. Это когда я рожала...
Их у меня двое. Ну ведь правда же это счастье? Боль прошла, токсикоз тоже, и лежат они рядом с тобой.
Такие красивые, такие сладкие. Правда, ведь это счастье? Да вы, наверное, не знаете.
Вы же мужчина. Да это и неважно. Я-то знаю.
Я и сейчас счастлива. Вы не думайте. Они же у меня есть.
У меня уже и внуки есть. И какая, в сущности, разница, что вот сейчас их здесь нет? Да и вот так если разобраться: а что им в Логинове делать?
Неважно, что я их ждала. Неважно, что я подарки наготовила. Вон сапожки новогодние как дура полгода вышивала.
Кому они теперь нужны? Кому теперь я нужна? У всех свои дела.
Леночка в Турцию укатила по горящей путевке. Как будто нельзя было завтра улететь? А Володя с женой у ее родителей.
Нет, я все понимаю. В Турции сейчас тепло. Не то что здесь, в Логинове.
Вон все окна замерзли. Да и родители жены — святое. Вы знаете, Николай Владимирович, какие у Анжелы истеричные родители.
Чуть что не так, мама сразу в обморок и корвалол пьет, а папа скорую вызывает. Конечно, на праздник надо непременно к ним ехать. Я ведь в обморок не падаю.
И корвалола у меня нет. А только ведь можно было сначала ко мне заехать? Просто так, на минуточку хотя бы?
Главное, ведь договаривались, что Новый год будем отмечать здесь, в Логинове. Елку вон во дворе нарядила. Шампанского целую батарею купила.
Да неважно это все. В конце концов, все это неважно. Важно только то, что они у меня есть и все у них хорошо.
Ну ведь правда? Мне теперь неважно даже, что Толя не приедет. Толя — это мой муж.
Он — директор. И у него корпоратив. И очень важно, чтобы он там был.
А здесь, в Логинове, неважно... В конце концов, он же не обязан все время со мной сидеть. А здоровья желать вообще глупость.
Спрашивается, зачем? Если все равно этого здоровья ни у кого нет. А если у кого оно и есть, то зачем им его желать?
Вот я фразу завернула! Вот у вас здоровье же есть. Я сама видела.
Вон как вы по сцене скачете. У меня, между прочим, даже программка есть с вашим автографом. Николай Владимирович, как я раньше любила в театры ходить!
Особенно в оперный. Я так любила эту атмосферу. Скрипки настраиваются.
Занавес шикарный. Идешь так себе по театру, вся красивая, в платье с буфами. И думаешь, что вон там, за той колонной, тебя Баталов ждет.
Ну тот, который из «Дамы с собачкой». Или Вронский. Неважно кто.
Важно, чтобы ждали. А в буфете кофе и пирожные. У вас в буфете тоже вкусный кофе.
И шампанское. Хотя это неважно. Театр, конечно, начинается с буфета.
Но ведь в нем важно другое. Чтобы можно было не видеть пьяного отца и не слышать домашнюю оперу в трех действиях, с танцевальными номерами и покаянными ариями. А я ее слушала каждую неделю с пятницы по воскресенье.
Потом мне не до театра было. А вот вы меня вернули. Неважно, что у вас ложи бенуара моей любимой нет.
Зато у вас все по-настоящему. Особенно когда в первом ряду сидишь. Николай Владимирович, знаете, как я любила Новый год?
В другой жизни. Папа в этот день всегда был трезвым. А по телевизору шел «Голубой огонек».
И мы верили, что новый год будет лучше, чем старый. И он был действительно лучше. А сейчас новый год такой же, как и старый.
Ничего не меняется. Они все слились в один бесконечный год. И совсем неважно, двадцатый он или девятнадцатый.
А ведь и замуж я выходила почти в самый Новый год. Как сейчас помню — 26 декабря. А год не помню.
Кажется, я всю жизнь была замужем. И рожала я Леночку тоже 26 декабря 1990 года. Ох и времечко было!
В магазинах шаром покати. Зато в роддоме я на этаже одна была. Ну тогда все рожать боялись.
А как не бояться, если перестройка на дворе и яйца по три штуки в руки дают? А я вот сейчас думаю: а чего мы боялись-то? Всю жизнь чего-нибудь да боялись.
Наши бабушки все войны пугались. Присказка вечная была: главное, чтобы войны не было. А матери наши боялись, чтобы нам мужья пьющие не достались.
А мы боялись абортов. Да и было чего бояться. Их же без наркоза делали.
Хотя все это неважно. Важно, что мы выжили. И вот дом у меня в Логинове есть.
Пропади он пропадом. И квартира у меня есть. В городе.
Там сейчас Толя живет. Он в Логиново ездить не любит. Он вообще деревенскую жизнь не любит.
И я ее тоже не люблю. А вы знаете, Николай Владимирович, у меня ведь и третий ребенок мог быть. Если бы Толя меня тогда не толкнул.
Нет, вы не подумайте! Он случайно! С досады.
Ну сами подумайте — нам почти 50. Дети взрослые уже. Жизнь только начинается.
А тут снова пеленки, ночи бессонные. Ну кто выдержит? А он уже тогда директором был.
У него фирма. У него сотрудники. А ведь и выкидыш у меня тоже был под Новый год.
Я в больницу, а Толя на корпоратив. Он и сейчас на корпоративе. Это важно!
Он же директор. Там партнеры будут, сотрудники, да мало ли кто еще. И пьяным он не поедет.
Еще не хватало, чтобы он в аварию попал. А раньше... А теперь он как будто в другую комнату вышел и дверь за собой закрыл.
Да неважно все это. Пожелаю-ка я вам материального благополучия. Его сейчас всем желают.
Да оно и понятно! Куда мы без денег? Зуб вставить и то сумасшедших денег стоит.
Я знаю, я недавно ходила. Это же просто ужас какой-то! Так что без денег никуда.
Были бы у меня деньги, разве я в Логинове бы сидела? Только откуда им взяться, если я всю жизнь за мужем по гарнизонам? Это он сейчас директор, а сначала офицером был.
Вот и помотались мы с ним по стране. Только пенсию мне не намотали. А потом бизнес его поднимали.
Кто-то же должен был с детьми заниматься, дом держать, уют создавать. Все казалось, что будут деньги и жизнь у нас начнется. А теперь деньги есть, а жизнь так и не началась.
И счастья почему-то нет. Думаю: вот были бы у меня деньги, уехала бы я в Крым. Так мне надоела зима эта и Логиново.
А там, в Крыму, тепло. Там море. Там в новогоднюю ночь можно на Графской пристани шампанское пить.
А не сидеть здесь одной перед камином. Хотя что это я жалуюсь. Не одна я.
Со мной Мурка. Это кошка моя. Вот сейчас выпьем с ней.
Я шампанское, она валерьянку — и спать ляжем. Президент речь уже сказал, куранты двенадцать отбили, и вроде бы как новый год уже пришел, до Логинова дошел. Простите, что понаписала я вам тут глупостей всяких.
Да только неважно все это. Я ведь письмо не отправлю. Значит, вы его не прочитаете.
А вообще, Николай Владимирович, все у меня хорошо! Чего и вам желаю. С Новым годом вас, Николай Владимирович!
Не подписываюсь. Какая разница, как меня зовут, если я все равно письмо не отправлю. Письмо второе Дорогой мой Николай!
Опять у нас в Логинове льет дождь. Две недели уже поливает и поливает. Как же он надоел!
На участке настоящее болото. Опять в этом году все сгниет. Край вечнозеленых помидоров.
Как же я хочу в Крым! Там тепло, там персики и море. Синее-синее, как глаза у моей мамы.
Николай, я купила целый том твоих сочинений. И пока льет дождь, я его читаю. Перед камином, завернувшись в плед.
Читаю иногда вслух своей Мурке. Она у меня самая благодарная слушательница. А я вот читаю и как будто к душе твоей прикасаюсь.
И знаешь, что я поняла? Ты такой же, как я: один в целой Вселенной. И так мне захотелось тебя обнять.
Совсем неважно, что мы незнакомы. Ну должен же быть на этом свете человек, который тебя обнимет и скажет: «Не дрейфь, пробьемся». И пойдешь ты пробиваться дальше.
Вся наша жизнь сплошная борьба. Только вот надоедает все время биться. Ну вот слово «биться».
Это же значит «бить себя». Вот мы и бьем себя, хлещем и хлещем. А зачем?
Мы даже не знаем. А хочется сесть у моря и слушать, как оно шумит. Оно было до нас, будет и после нас.
Оно вечно, а мы лишь маленькие песчинки на его берегу. Поехать бы туда, к морю, да сесть на берегу вечером. Знаешь, Николай, там вечером на море ложится такая золотая лунная дорожка.
Вот бы ступить на нее и побежать. Интересно, куда она меня приведет? Может быть, туда, где меня встретит моя мама с синими глазами?
Как ты думаешь? Есть такое место, где нас ждут все наши близкие? Может быть, там и девочка моя нерожденная?
У меня ведь девочка должна была быть, если бы Толя меня тогда не толкнул. У нее были бы длинные золотые косы и синие глаза. Откуда я это знаю?
Она приходит ко мне по ночам уже много лет. Вот и ушла бы я к ней по лунной дорожке, обняла бы ее. Хотя неважно все это.
К морю я не поеду. Мне еще клубнику обрабатывать и картошку выкапывать. Пропади пропадом эта клубника с ее усами!
Я вот все время думаю: для чего мы живем? Ну вот для чего? Неужели только для того, чтобы спать, есть да деньги зарабатывать?
Где этот смысл жизни? Вот у тебя он есть. У тебя театр есть.
А у меня нет ничего, кроме этого огорода и дождя за окном. А я так люблю солнце!
На лицах девчонок сразу расцветают улыбки. Самая старшая из них, 15-летняя Даша Рудниченко — уже мастер спорта. Все девочки в художественной гимнастике такие красивые! И Кабаева, и Канаева. Но мне больше всех нравится Даша Дмитриева. Она — самая грациозная. Пока не обратилась к руководству спортивного общества «Спартак».
Перед ней стояла согнутая старуха в мешковатом платье, с паклей серых волос, скрученных в небрежный хвост. Отвези меня, пожалуйста. Дома, за чашкой крепкого горячего чая с каплей коньяка, Лена рассказала, что муж умер неожиданно.
Его внуки в тот же вечер сложили ее вещи и выставили из дома. Наверное, испугались за наследство. Не дали даже попрощаться, проводить его.
Все, что у нее осталось, — венчальное кольцо. Она так и не стала прежней. Сильно тосковала по мужу и совершенно потеряла интерес к жизни.
Марина и Матрешка пытались ее расшевелить, растормошить. Спрашивали советы по нарядам — раньше они любили все вместе бродить по магазинам, покупали билеты в театр, филармонию и, от отчаяния, на Басту. Лена никогда им не отказывала и все развлечения мужественно выдерживала, но оставалась безучастной.
С началом весны она, казалось, ожила. Появилась энергия и блеск в глазах. Достала свои костюмы и заказала вместо старушечьей клюшки элегантную палочку.
Марина радовалась, но ровно до того дня, как Лена вручила ей коробку: — Здесь деньги. И нечего хмуриться. Они не тебе.
Меня хоронить. И Матрешке. Ей скоро поступать.
Марина возмущенно открыла рот, но под жалобным взглядом подруги осеклась. Подошла, обняла и продолжила молча слушать. Там все-все о Матрешке.
Ты то училась, то работала, дочку почти и не видела. Я для тебя записывала, а отдать все забывала. И последняя просьба.
У меня есть внук. Я была не очень хорошей матерью и отвратительной свекровью. Стыдно мне, поэтому тебе не рассказала.
Сын пил, но я думала — молодость, перегуляется, перебесится. Впрочем, меня он и не слушал особо. Потом вроде бы остепенился, женился, родился внук, Максимом назвали.
Жену взял — дочь алкашей, я ее не приняла. Однажды невестка пришла за помощью, рассказала, что мой сын пьет неделями. А я ответила, что у хороших жен мужья алкашами не становятся.
Галлюцинации, белая горячка, и сын покончил с собой. После похорон невестка уехала, внука забрала. И адреса не оставила.
Найди Максима. Отдай ему завещание и документы на квартиру. И фотоальбом.
Там его отец и прабабушки с прадедушками. На них ему не за что обижаться. Через месяц после разговора Елена Георгиевна умерла.
Как будто уснула. Сидела, читала и просто закрыла глаза. Марина похоронила подругу так, как обещала: в сосновом лесу, на старом сельском кладбище.
И последнюю просьбу тоже выполнила. Ее пост в социальной сети набрал тысячи лайков, и через «мостики»-репосты Марина нашла Максима Емельянова. Написала о просьбе его бабушки и о том, что он наследовал двухкомнатную хрущевку в городке на тридцать тысяч жителей.
Максим общаться отказался, сообщил, что внуком этой женщины себя не считает. Правда, прислал почтовый адрес «до востребования», чтобы она выслала ему фотоальбом. В бандероль Марина вложила дневники Лены, где она писала, как скучает по внуку и раскаивается, что так поступила с его матерью.
Через месяц в ее дверь постучали. В «глазке» высокий, статный молодой мужчина. Через закрытую дверь спросила: — Вы кто?
Меня зовут Максим Емельянов, вы мне писали. Простите, что поздно. Через ваш город поезда только с ночными остановками.
Марина открыла дверь и отступила. Будем пить чай. Они проговорили всю ночь, уже под утро Максим ушел в квартиру бабушки.
Из задумчивости Марину вывел голос мужа. Надеюсь, не обо мне? Максим сгреб мусор, собранный женой, в мешки.
Подошел к памятнику, нежно провел рукой по фотографии: — Все, бабушка, нам пора. Дети ждут. Матрешка звонила, обед уже на столе.
Солнце пробилось сквозь тучи и окрасило все в нежно-розовые тона. Серого, мглистого дня как и не было. Легкий ветерок играл с пламенем свечи, и казалось, что Лена смотрит на них через прозрачное стекло.
Улыбается и что-то неслышно говорит. Евгения Петрова Евгения Игоревна Петрова окончила Международную академию бизнеса и новых технологий Ярославль и Ярославский государственный университет имени П. Историк, специалист по связям с общественностью.
В августе 2022 года приняла участие в проекте «Мастерские — молодым писателям в Санкт-Петербурге». Живет и работает в городе Мурино Ленинградской области. Мешок муки Рассказ Наш дом на Забаве, куда семья переехала в 1937 году, стоял буквально на краю деревни, у самого обрыва, заросшего тонкими, как прутья, деревцами.
Летом они густо зеленели, и весь обрывистый склон покрывался полупрозрачной, мелкой, зеленовато-бледной листвой. Правый берег Волги, где мы жили, — мягкий и песчаный, самый высокий в этой части реки. С такой высоты легко было наблюдать, как по весне вскрывается волжская вода, как летом река неторопливо извивается между песчаными берегами и как после первых морозов лед затягивает темную воду.
Летом на обрыве селились ласточки, и мы, деревенские, любили лазать и заглядывать в их гнезда, а потом скатываться с песчаных гор. Многие годы спустя некогда большая деревня съежилась, теперь в домах живут все больше дачники, и только летом, а от того места, где стоял наш дом, не осталось и следа — берег осыпался и забрал с собой многие мои воспоминания о детских годах, проведенных здесь. А те, что я еще помню, похожи на вспышки, то цветные, то черно-белые.
В последнюю зиму войны, когда мне исполнилось одиннадцать и я еще ходила в школу, мы все чаще голодали. Нас у родителей было шестеро. Я — самая старшая в семье, а последним ребенком был брат Сашка.
Отец перебивался случайными заработками, временами работал на хлебной базе, построенной еще до войны, в год, когда мы обосновались на Забаве. Хлебная база с четырьмя высокими элеваторами находилась между Семеновским и Верзиловом, позже превратившимся в микрорайон со смешным и странным названием Копаево. Огромные, до самого неба, серые каменные корпуса элеваторов возвышались над Волгой, дорогами, лесом и хмурыми избами окружавших ее деревень.
В тяжелые военные годы каждый выживал как мог. Воровство в деревне тогда не считалось зазорным. С хлебной базы, где подрабатывал отец, подворовывали много и часто.
Каждый старался вынести хотя бы горсть муки, чтобы прокормиться. Приносил муку и отец. Часто он, договорившись с кем-то из рабочих с ночной смены, уходил на ночь глядя, а утром, когда мы просыпались, в доме уже пахло хлебом.
Однажды вечером отец сказал, чтобы я шла с ним и еще одним соседским мужиком ночью к элеваторам и хлебной базе, а я, глядя на него с печки, спокойно кивнула. Никаких особых сборов и приготовлений не было. Когда стемнело и деревня успокоилась, мы оделись и вышли из дома.
Едкий мороз вмиг прошелся по моему лицу, щеки защипало, но надо было уже догонять отца. Пока мы шли, отец и его приятель почти не говорили, лишь изредка перекидывались парой слов. Я молчала.
Воздух от мороза был колюч и обжигал мне лицо и нос. От деревни до элеваторов мы шли по дороге, и свет был лишь от луны и снега, другого освещения тогда еще не было. Вокруг — только белые поля спали под сугробами.
Темными пятнами из такой же иссиня-черной ночи выступали деревенские дома, заборы и темные ограды с еще более темными крестами и памятниками старого сельского кладбища, мимо которого проходила дорога, поворачивая и ведя уже напрямик к элеваторам. Даже в мороз от кладбища пахло старыми крестами, перевороченной мерзлой землей, облезлыми железными оградами и никому не нужными людьми. Почерневших в ночи башен элеватора не было видно.
Мы стояли у забора хлебной базы недолго, когда по ту сторону замерзших заборных досок послышались шаги, приминающие хрустящий снег. Сдавленный голос окрикнул отца, и через секунду на него сверху из темноты свалился мешок, заполненный не более чем наполовину мукой. Не успел отец схватить его, как слева от нас услышали шум бегущих в нашу сторону людей, почти сразу началась пальба.
Это нас заметили сторожа. Мы бросились врассыпную. Я видела, как отец, схватив мешок и закинув его на спину, пробивался через снег к лесу, низко нагнувшись.
Растерявшись, я очень быстро потеряла из виду и его, и нашего соседа. Я карабкалась по сугробам, пытаясь догнать отца. Ноги путались и вязли в снегу, а выстрелы все продолжались.
Одна из пуль пролетела совсем близко у правого уха, лизнув мой платок. Я упала и лежала так очень долго. Сторожа, прогнав нас, ушли, а я продолжала лежать в снегу, пока не начала замерзать.
До дороги я ползла, боясь, что меня могут увидеть и снова начать стрелять. Только у самого кладбища, уже скрывшись за деревьями, я выпрямилась. В это время мне навстречу уже шли рабочие, чьи смены начинались на рассвете.
Никого из них я не узнала и просто шла, не глядя им в глаза. Когда добрела до нашей деревни, уже рассветало. Красоту рассвета над Волгой я рассмотрела много позже — глубокой старухой.
А тогда зимний рассвет был как и все прежние: холодный и безмолвный. На фоне серо-голубого неба с еле заметной розовой полосой темнели коричневые растопыренные ветки деревьев, бесконечно тянущиеся вдоль берега, будто торчащие из самой воды. Заметив меня у соседних с нашим домов, мужики и бабы высыпали на улицу, уже прознав о том, в какую мы попали передрягу.
Сердобольные соседки подбежали ко мне, дергали за плечи, трясли, кто-то из них гладил меня по голове. С их слов я поняла тогда, что сосед, ходивший с нами ночью за мукой, видел, как я упала, и решил, что меня застрелили. Прибежав в деревню, он рассказал всем, что меня убили.
В передней меня встретило, как всегда, равнодушное лицо матери. Только сестры и брат Сашка чуть громче, чем обычно, запищали: «Тамарка! Позже соседка рассказала, что, узнав от своего мужика о случившемся, она побежала к моей матери.
Еще из сеней закричала ей: «Лиза, Тамарку-то твою, говорят, убили! У меня их много». Светлана Гурова Светлана Гурова окончила философский факультет Свердловского государственного университета.
Выпускница «Театральной школы Николая Коляды». Окончила курс «Сердце бестселлера 2. Работает преподавателем русского языка как иностранного.
Автор пьес, инсценировок, рассказов и сценариев. Спектакли по пьесам идут в Екатеринбурге, Чите, Кириллове, Лавоозерске. Рассказы были опубликованы в журнале «День и ночь», пьесы публикуются на сайтах «Театральная библиотека Сергея Ефимова» и «Библиотека пьес уральских драматургов», в альманахе «Монолит», в сборнике «Молодые люди».
Пьесы входили в лонг-листы и шорт-листы международных конкурсов. Победитель конкурса «Поэзия Z» в номинации «Драматургия». Секретарь Гильдии драматургов РФ.
Участница проекта «Литературные резиденции», инициированного Ассоциацией союзов писателей и издателей. Живет в Екатеринбурге. Неважно, Или пять неотправленных писем Рассказ Мы купили дом.
Мы давно хотели купить себе что-нибудь под дачу. Но как-то не складывалось. То название деревни не нравилось ну согласитесь, не комильфо жить в месте под названием Грязь , то дом, то деньги кончались внезапно они всегда кончаются внезапно.
А этот нам приглянулся сразу. Впрочем, сначала нам понравилось название Логиново. Было в этом названии что-то манящее, что-то созвучное туманам и озерам.
И сам дом был такой ладный, крепкий, с зеленой крышей и сиренью. И внутри он был как дом из моих снов: камин и кресло-качалка с клетчатым пледом, аккуратно свернутым, письменный стол ну вот точно такой был у меня в школе и стоял он точно так же, у окна. И даже серая кошка, дремлющая на пледе, была прямо оттуда, из моих снов.
Потом она засуетилась, испугавшись своих слов, и начала говорить про клубнику, которая здесь всегда была сладкая, про вишню, которая цветет каждый год, но плодов не дает, про теплицы и еще много всего, а потом внезапно заплакала. А мне этот сад ни к чему. Надо ли говорить, что мы купили этот чудесный дом?
Женщина передала нам ключи и серым, бесцветным голосом сказала: — Все, что мне дорого, я уже забрала. Остальное можете выбросить. Потом она взяла кошку и ушла.
А мы остались в доме наводить порядок. Как же здесь было хорошо! На полке над камином стояли тома Полного собрания сочинений Н.
Коляды, а в ящиках стола лежали аккуратной стопочкой программки «Коляда-театра». Их было так много, что они занимали весь ящик. А в самом нижнем стояла коробка из-под обуви.
Все это богатство я выложила, раздумывая над вечным вопросом: выбросить или камин топить. Муж взглянул мельком и предложил: «Надо позвонить. Пусть заберут».
Одно неловкое движение — и коробка упала на пол. Из нее посыпались письма. Целая коробка писем.
Они точно были никому не нужны. Хотя бы потому, что не были отправлены. Написанные аккуратным почерком, сложенные в конверт...
Нехорошо читать чужие письма. Но мы с мужем их прочитали все. Или почти все.
Да откуда я знаю? Вечная тяга к чужим тайнам. Человеческое любопытство.
Я не видела хозяйку этого дома. Может быть, она была такой же статной, как ее дочь, с карими глазами и упрямым взглядом. Но в письмах своих она была маленькой и хрупкой.
Девочкой, оказавшейся в этом большом мире одной. Я потом часто перечитывала эти письма. А теперь у меня осталось всего пять.
Я не помню, куда девались остальные. Но эти пять сохранились. И я люблю, закутавшись в плед, удобно устроившись в кресле перед камином, перечитывать их, как перечитывают любимые страницы.
Письмо первое Николай Владимирович, здравствуйте! Пишу вам письмо. Сижу одна в Логинове, будь оно неладно.
И вы тоже, наверное, один в своем театре. И сидите, наверное, так же, как я, у окна, пьете шампанское, и поговорить вам не с кем. И неважно, что вы меня не знаете, да и я вас тоже.
Все равно я письмо не отправлю. Я вас поздравляю... Желаю вам счастья, здоровья, материального благополучия...
Да и зачем? Все это неважно. Потому что никто не знает, в чем оно, это самое счастье.
Я много раз была счастлива в своей жизни. И только дважды я была счастлива абсолютно. Вот такое абсолютное счастье.
Это когда я рожала... Их у меня двое. Ну ведь правда же это счастье?
Боль прошла, токсикоз тоже, и лежат они рядом с тобой. Такие красивые, такие сладкие. Правда, ведь это счастье?
Да вы, наверное, не знаете. Вы же мужчина. Да это и неважно.
Я-то знаю. Я и сейчас счастлива. Вы не думайте.
Они же у меня есть. У меня уже и внуки есть. И какая, в сущности, разница, что вот сейчас их здесь нет?
Да и вот так если разобраться: а что им в Логинове делать? Неважно, что я их ждала. Неважно, что я подарки наготовила.
Вон сапожки новогодние как дура полгода вышивала. Кому они теперь нужны? Кому теперь я нужна?
У всех свои дела. Леночка в Турцию укатила по горящей путевке. Как будто нельзя было завтра улететь?
А Володя с женой у ее родителей. Нет, я все понимаю. В Турции сейчас тепло.
Не то что здесь, в Логинове. Вон все окна замерзли. Да и родители жены — святое.
Вы знаете, Николай Владимирович, какие у Анжелы истеричные родители. Чуть что не так, мама сразу в обморок и корвалол пьет, а папа скорую вызывает. Конечно, на праздник надо непременно к ним ехать.
Я ведь в обморок не падаю. И корвалола у меня нет. А только ведь можно было сначала ко мне заехать?
Просто так, на минуточку хотя бы? Главное, ведь договаривались, что Новый год будем отмечать здесь, в Логинове. Елку вон во дворе нарядила.
Среди ее воспитанниц - Олимпийская чемпионка 2012 года Каролина Севастьянова. Ирина Анненкова - российская гимнастка, Мастер спорта России международного класса. Трёхкратная чемпионка Европы среди юниоров, чемпионка в личном первенстве по художественной гимнастике юношеских Олимпийских игр 2014 года.
#Екатерина Сиротина
Самая старшая из них, 15-летняя Даша Рудниченко — уже мастер спорта. Все девочки в художественной гимнастике такие красивые! И Кабаева, и Канаева. Но мне больше всех нравится Даша Дмитриева. Она — самая грациозная. Пока не обратилась к руководству спортивного общества «Спартак». Предложение открыть отделение художественной гимнастики было услышано.
Текст: ГодЛитературы. Места распределились следующим образом: Дмитрий Сиротин со сказочной повестью «Крибле, крабле, бумс! Призовой фонд премии - 1 млн руб.
Полина Баракаева, участница мастер-класса: - Это незабываемые эмоции. Это невероятный опыт.
Нужно работать дальше над собой и слушать тренера и выполнять все его замечания. Екатерина Сиротина подарила спортивному миру Каролину Севостьянову - триумфатора олимпийских игр 2012 года в групповом многоборье, к тому же с 2008 года Сиротина выступает хореографом-постановщиком фестиваля художественной гимнастики Алины Кабаевой. В Воронеж она приехала в первую очередь для того, чтобы помочь нашим спортсменкам подготовиться к гимнастраде. Екатерина Сиротина, старший тренер юниорской сборной России по художественной гимнастике: - С этого собственно наверное и начиналась гимнастика. Это такие большие красочные массовые гимнастические номера.
В июне месяце в Москве планируется гимнастрада, которую организовывает академия гимнастики Ирины Александровны Винер-Усмановой. Воронеж принимает участие в гимнастраде впервые, а потому наши тренеры обратились за помощью к профессионалу с большой буквы. Причем, Сиротина решила не только помочь в постановке номера, но и предложила провести мастер-класс для местных воспитанниц.
После торжественной части гости республики направились в республиканский спортивно-тренировочный центр в сельском поселении Мужичи, где провели мастер-класс по художественной гимнастике и контрольную тренировку. Екатерина Сиротина поблагодарила за столь тёплый приём и отметила, что приятно удивлена уровнем подготовки юных гимнасток и условиями, созданными для развития художественной гимнастики в республике.
В Ингушетии прошел мастер-класс по художественной гимнастике от Екатерины Сиротиной
Алексеевский Павел, Жуплева Екатерина. Екатерина Сергеевна Сиротина (р. 14 июля 1978, Волгоград) — старший тренер юниорской сборной России по художественной гимнастике. Сиротина Екатерина. Favorites в избранном. Сиротина Екатерина. Дата регистрации: 13.08.2023. Директор Института дополнительного образования Екатерина Сиротина поделилась своими впечатлениями от очного этапа кадрового конкурса «Лидеры возрождения. Екатерина Сиротина. по художественной гимнастике «Школа Ольги Капрановой». Навигация по записям.
#Екатерина Сиротина
Екатерина Сиротина – известный тренер юниорской группы сборной РФ по художественной гимнастике. триумфатора олимпийских игр 2012 года в групповом многоборье, к тому же с 2008 года Сиротина выступает. Изящная и хрупкая актриса Астраханского драмтеатра Екатерина Сиротина прервала нашу «мужскую» серию интервью и рассказала о своём непростом пути на профессиональную сцену. Старший помощник Тверского межрайонного транспортного прокурора Екатерина Сиротина приняла участие в публичном обсуждении результатов правоприменительной практики в ГУ. подпишитесь, чтобы ничего не пропустить! “Вечерний Краснотурьинск” есть везде: во “Вконтакте”, в “Одноклассниках”, в Телеграм, в Дзене. К списку новостей.
В Ингушетии прошел мастер-класс по художественной гимнастике от Екатерины Сиротиной
1 млн руб., распределяемый между тремя призовыми местами в соотношении 700-200-100 тыс. Екатерина Сергеевна Сиротина (р. 14 июля 1978, Волгоград) — старший тренер юниорской сборной России по художественной гимнастике. Алексеевский Павел, Жуплева Екатерина. Екатерина Сиротина. Последние новости художественной и спортивной гимнастики онлайн. Расписание и результаты соревнований. филиал ФГУП ВГТРК. Телепрограммы. Екатерина Сиротина провела мастер-классы для юных гимнасток республики. Несколько лет Екатерина Сиротина являлась ведущей утренней программы на Волгоградском муниципальном телевидении, ведущей прямого эфира на областном телевидении.
Актриса драмтеатра приняла участие в форуме-фестивале «Артмиграция»
По информации портала «Право. Напомним, председателем Третьего апелляционного суда на курорте является экс-председатель Ставропольского краевого суда Евгений Кузин.
В обсуждении также приняли участие представители органов государственной власти и местного самоуправления, государственного контроля и надзора, субъекты предпринимательской деятельности, в том числе представители малого и среднего предпринимательства, органов здравоохранения и социальной сферы. Мероприятие проведено в рамках проекта «Совершенствование функции государственного надзора МЧС России в рамках реализации приоритетной программы «Реформа контрольной и надзорной деятельности».
Главная Пресс-центр Новости В регионе состоялись финальные мероприятия регионального этапа Всероссийского конкурса «Ученик года — 2024» 26 Апр 2024 12:38 В регионе состоялись финальные мероприятия регионального этапа Всероссийского конкурса «Ученик года — 2024» Финалистами конкурса стали 74 старшеклассника 9-11 классов общеобразовательных организаций Белгородского, Прохоровского, Борисовского, Красненского, Краснояружского, Чернянского, Корочанского, Волоконовского, Вейделевского, Ивнянского районов, Алексеевского, Губкинского, Шебекинского, Яковлевского городских округов, г. Белгорода, набравшие наибольшее количество баллов в заочном этапе.
Среди ее воспитанниц - Олимпийская чемпионка 2012 года Каролина Севастьянова. Ирина Анненкова - российская гимнастка, Мастер спорта России международного класса. Трёхкратная чемпионка Европы среди юниоров, чемпионка в личном первенстве по художественной гимнастике юношеских Олимпийских игр 2014 года.
Пресса о нас
Екатерина Сиротина и Ирина Александровна Винер, президент Всероссийской федерации художественной гимнастики и главный тренер сборной России по художественной гимнастике. Екатерина Сиротина. Возраст. 21 год. Судья Сиротина Екатерина Сергеевна. Общие сведения. Суд. Финько Анатолия Константиновна. ИСТЕЦ. Сиротина Екатерина Дмитриевна. Сборы пошли впрок Как сообщал наш портал, старший тренер юниорской сборной России по художественной гимнастике Екатерина Сиротина провела сбор с юными грациями Заполярья. Финько Анатолия Константиновна. ИСТЕЦ. Сиротина Екатерина Дмитриевна.