Древняя история / Всеобщая история, обработанная «Сатириконом».
Краткое содержание рассказа Надежды Тэффи «Экзамен»
| Древние шагу по мнению тэффи. Древняя история | Рассказ тэффи древняя история. Печатается по книге: «Всеобщая история, обработанная «Сатириконом». |
| Краткое содержание рассказа Надежды Тэффи «Экзамен» | Краткое содержание рассказа. Читается за 3 минуты, оригинал — 5 мин. Сюжет. |
| Всеобщая история, обработанная "Сатириконом" (Аверченко) — Викитека | Навигация по записям. |
| Краткое содержание рассказа Надежды Тэффи «Экзамен» | Тэффи особенности творчества и краткая биография известной русской писательницы и поэтессы изложены в этой статье. |
| Кратко «Жизнь и воротник» Н. Тэффи | В «Древней истории» Тэффи добивается юмористического эффекта тем, что исторические факты переплетаются с жизненными реалиями начала ХХ века. |
Надежда Тэффи "Древняя история"
Краткое содержание рассказа «Жизнь и воротник» Н. А. Тэффи Рассказ «Жизнь и воротник» Тэффи был опубликован в сборнике «Тонкая психология», собравший в себя произведения 1904–1911 годов. странное дело - мы, которые в течение. Тэффи рассказывает историю Спарты языком малообразованного человека который дополняет ее собственными глупыми комментариями. Первые упоминания о Тэффи, главной реке Спарты, можно найти в работах Гомера и других древних авторов. Первые упоминания о Тэффи, главной реке Спарты, можно найти в работах Гомера и других древних авторов.
По мнению тэффи эти древние шагу. Древняя история
| Древняя история Спарты: краткое содержание Тэффи | Рассказ «Свои и чужие» Тэффи, краткое содержание которого мы рассмотрим ниже, считается блестящей иллюстрацией отношений между самыми родными и важными людьми в нашей жизни. |
| Мнению тэффи эти древние шагу. Древняя история. Всеобщая история, обработанная сатириконом | Безусловно, рассказы Тэффи завораживающе наивны и смешны, однако за тонкой иронией заметна горечь и боль. |
| Древние шагу по мнению тэффи. Тэффи. Древняя история: Восток | Всеобщая история обработанная Сатириконом древняя история Спарта. |
Краткое содержание Тэффи Экзамен
Говоря про рассказ «Свои и чужие» Тэффи, краткое содержание необходимо детально проанализировать. На сайте издательства ЯникО вы можете купить мини книгу Надежда Тэффи "Древняя история". краткое содержание рассказов - Краткое содержание рассказа «Жизнь и воротник» Н. А. Тэффи Рассказ «Жизнь и воротник» Тэффи был опубликован в сборнике «Тонкая психология», собравший в себя произведения 1904–1911 годов. Древняя история тэффи краткое содержание. Тэффи – литературный псевдоним Надежды Александровны Лохвицкой – известной русской писательницы, мемуаристки и переводчицы, владевшей неповторимой индивидуальной творческой манерой.
Краткое содержание рассказа «Спарта» Тэффи.
Краткий Пересказ Краткое Содержание Семейники Аудиокнига Слушать Ностальгия Тэффи Тэффи Подробный Пересказ. Первые упоминания о Тэффи, главной реке Спарты, можно найти в работах Гомера и других древних авторов. Ролики, которые вы посмотрите, могут быть добавлены в историю просмотра на телевизоре, что скажется на рекомендациях. Тэффи юмористические рассказы. Древняя история тэффи краткое содержание.
Надежда Тэффи "Древняя история"
Краткие содержания. Краткое содержание рассказа Андрея Платонова «Никита». Тэффи особенности творчества и краткая биография известной русской писательницы и поэтессы изложены в этой статье. Кратко перескажите его содержание? Тэффи краткая биография и интересные факты.
По мнению тэффи эти древние шагу. Древняя история
Женихам очень хотелось на ней жениться, но она рассудила, что гораздо веселее иметь тридцать женихов, чем одного мужа, и надувала несчастных, оттягивая день свадьбы. Какая разница с судьбой современных нам поэтов, от которых часто не прочь отказаться собственные родители! Царь, обыкновенно человек небогатый, производил свой род от богов слабое утешение при пустом казначействе и поддерживал своё существование более или менее добровольными подарками. Кроме царя, воинов и народа, были в Греции ещё и рабы, состоящие из бывших царей, бывших воинов и бывшего народа. Лакония составляла юго-восточную часть Пелопоннеса и получила своё название от манеры тамошних жителей выражаться лаконически. Летом в Лаконии было жарко, зимою холодно.
Это необычайная для других стран система климата, по свидетельству историков, способствовала развитию жестокости и энергии в характере жителей. Главный город Лаконии без всякой причины назывался Спартой. В Спарте был ров, наполненный водою, чтобы жители могли упражняться в сбрасывании друг друга в воду. Спартанцы, хитрые по природе, устроили так, что у них царствовали всегда два царя зараз. Спартанские цари пользовались большим уважением, но небольшим кредитом.
Народ верил им только на месяц, затем заставлял снова присягать законам республики. Богатые залежи мрамора, годного для памятников, естественно, породили в Афинах славных мужей и героев. Все горе Афин — республики в высшей степени аристократической — заключалось в том. Кроме того, они делились ещё и на Эвпатридов, геомаров, демиургов и разную мелочь. Всё это вызывало в народе постоянные волнения и смуты, которыми пользовались верхи общества, разделявшиеся на Архонтов, эпонимов, басилевсов, полемархов и Тесмотетов, и угнетали народ.
После унаследовали власть сыновья его Гиппий и Гиппарх, названные так в честь знакомых лошадей 526 г. Но их вскоре частью убили, частью изгнали из отечества. Постоянно делясь на филы, димы и фратии, Афины быстро ослабели, как ослабела Спарта, не делясь ровно никак. На острове Самосе прославился тиран Поликрат, которого допекали морские рыбы. Какую бы дрянь ни бросил Поликрат в море, рыбы немедленно вытаскивали её наружу в собственных животах.
Раз он бросил в воду крупную золотую монету. На другое же утро ему подали на завтрак жареную семгу. Тиран с жадностью разрезал её. О ужас! В рыбе лежал его золотой с процентами за одни сутки из двенадцати годовых.
Все греки прославляли имя Мильтиада. Тем не менее жизнь свою пришлось Мильтиаду окончить смертью. При осаде Пароса он был ранен, и за это сограждане приговорили его к штрафу под тем предлогом, что он-де неосторожно обращался со своей кожей, которая принадлежит отечеству. Почти у каждого человека за обеденным столом сидел какой-нибудь философ. Слушать философские рассуждения за жарким считалось столь же необходимым для древнего грека, как для наших современников румынский оркестр.
В беспрерывных военных предприятиях потерял глаза, грудь, бок, руки, ноги и горло. Часто трудные положения заставляли его терять и голову, так что храбрый воитель оставался совсем налегке и управлял народом при помощи одной грудобрюшной преграды, что, однако, не могло остановить его энергии. Невоздержанность в убиении друзей подорвала здоровье великого завоевателя. Тем не менее Рея родила двух близнецов, которых записала на имя Марса, бога войны, благо с того взятки гладки. Рею за это зарыли в землю, а детей стал воспитывать не то пастух, не то волчица.
Здесь историки расходятся. Одни говорят, что их вскормил пастух молоком волчицы, другие — что волчица на пастушьем молоке. Мальчики росли и, подстрекаемые волчицей, основали город Рим. Сначала Рим был совсем маленький — аршина в полтора, но затем быстро разросся и обзавелся сенаторами. Ромул убил Рема.
Сенаторы взяли Ромула живьем на небо и утвердили свою власть. Народ римский делился на Патрициев, имевших право пользоваться общественными полями, и Плебеев, получивших право платить подати. Кроме того, были ещё и пролетарии, о которых распространяться неуместно. В 146 году Карфаген был разрушен и сожжён. Сципион, родственник Африканского, смотрел на пылающий Карфаген, думал о Риме и декламировал о Трое; так как это было очень сложно и трудно, то он даже заплакал.
Марий был очень свиреп, любил простоту обихода, не признавал никакой мебели и сидел всегда прямо на развалинах Карфагена. Лукулл угощал своих приятелей муравьиными языками, комариными носами, слоновьими ногтями и прочею мелкою и неудобоваримою снедью и быстро впал в ничтожество. Цезарь преобразовал римский календарь, который пришёл в большой беспорядок от неточного времени, так что в иную неделю попадалось четыре понедельника подряд, и все римские сапожники допивались до смерти; а то вдруг пропадет месяца на два двадцатое число, и чиновники, сидя без жалования, впадали в ничтожество. Знатные граждане имели массу крупных преимуществ перед остальными гражданами. Во-первых, они имели право платить налоги.
Главное же преимущество заключалось в праве выставлять у себя дома восковые изображения предков. Кроме того, они имели право устраивать за свой счёт народные торжества и празднества. Незнатным гражданам жилось плохо. Они не имели права платить никаких налогов, не имели права служить в солдатах и уныло богатели, занимаясь торговлей и промышленностью. Консулы должны были иметь более сорока лет от роду.
Это было главное их качество. Консулов всюду сопровождала свита из двенадцати человек с розгами в руках на предмет крайней необходимости, если консул захочет кого-нибудь посечь вдали от лесистой местности. Преторы распоряжались розговым довольствием только на шесть персон. Видя их развесёлые физиономии, и остальные жрецы фыркали себе в рукав. Прихожане, кое-что раскусившие в греческих штучках, помирали со смеху, глядя на всю эту компанию.
Сам pontifex maximus, взглянув на кого-нибудь из своих подчинённых, только бессильно махал рукой и трясся от дряблого старческого смеха. Тут же подхихикивали и Весталки.
Тэффи, и широкая публика узнала ее под этим именем. Ее творчество оказалось настолько популярным, что стали в продаже появились духи и шоколадные конфеты «Тэффи». Надежда Лохвицкая стала признанным мастером миниатюрного рассказа, очень непростого литературного жанра. Из-за небольшого объема произведения автору приходится точно подбирать каждое слово, каждую фразу, делать акцент на самом главном. Тэффи была знаменита своими сатирическими стихами и фельетонами, она была постоянным сотрудником журнала «Сатирикон». Сатира писательницы была весьма оригинальной: она была остроумной, но при этом совершенно беззлобной и даже сострадательной.
Жизнь в эмиграции Надежда Александровна не смогла принять новые реалии послереволюционной России. В 1920 году она эмигрировала в Париж, где продолжила литературную деятельность. Очень важной для писательницы стала поддержка талантливых соотечественников: Гиппиус, Бунина , Мережковского.
Отец будущей писательницы — Александр Владимирович Лохвицкий — был известным адвокатом, профессором и автором научных трудов.
Большинство его предков увлекалось искусством и литературным творчеством. Любила поэзию и хорошо знала русскую литературу жена А. Лохвицкого, мать Надежды, француженка по происхождению. Четыре дочери адвоката Лохвицкого также рано полюбили чтение и литературу, а затем не без успеха пробовали свои силы в литературе.
Однако большим писательским талантом судьба наградила старшую сестру Мирру, ставшую впоследствии известной поэтессой, и Надежду, взявшую псевдоним Тэффи. В отечественную литературу Тэффи вошла одновременно и как поэт, и как сатирик: к десятым годам XX века она стала одной из самых популярных писательниц в России, печатающихся в известных газетах и журналах. В 1910 году вышел в свет сборник ее стихов «Семь огней», получивший положительные отклики читателей и поэтов. В этом же году были опубликованы два тома «Юмористических рассказов» писательницы, один за другим стали выходить сборники рассказов и пьес.
Однако чаще всего Тэффи печаталась в журнале «Сатирикон» — лучшем отечественном сатирическом журнале начала XX века. Надежда Александровна Лохвицкая любила повторять древний афоризм: «... Смех есть радость, а посему сам по себе — благо». Это благо она и творила, заставляя смеяться над своими произведениями всю читающую Россию.
Ее рассказы и очерки читали, пересказывали; афоризмы писательницы цитировали, ее остроты были у всех на устах. Популярность Тэффи была столь велика, что в продаже появились конфеты «Тэффи» и духи под тем же названием. Как большинство писателей-сатириков, Тэффи высмеивала человеческие пороки, вызывая у читателя смех сквозь слезы. В ее произведениях добродушный юмор соседствует с горькой иронией по поводу глупых людей и бездумных поступков, с едкой сатирой на людей бездушных, эгоистичных, унижающих добрых и беззащитных.
Писательница показывала реальный мир и реальных людей с непривычной для всех стороны — юмористической, но смех ее был добрым, вселяющим надежду на исправление пороков. По своей натуре Тэффи была оптимисткой и очень добрым человеком, это чувствовали читатели, поэтому любили писательницу и ее творчество.
За куртку за переделку портной, не пито, не едено, шесть гривен содрал… — Не иначе как домой отослать. Дорога-то, не пито, не едено, четыре рубля, милая! Лешка, забыв всякие предосторожности, вздыхает за дверью. Ему домой не хочется. Отец обещал, что спустит с него семь шкур, а Лешка знает по опыту, как это неприятно. Барыня только пригрозила… А жилец, Петр Дмитрич-то, очень заступается. Прямо горой за Лешку.
Полно вам, говорит, Марья Васильевна, он, говорит, не дурак, Лешка-то. Он, говорит, форменный адеот, его и ругать нечего. Прямо-таки горой за Лешку. Потому человек он начитанный, платит аккуратно… — А и Дуняшка хороша! Давеча говорю ей: «Иди двери отвори, Дуняша», — ласково, как по-доброму. Так она мне как фыркнет в морду: «Я, грит, вам не швейцар, отворяйте сами! Как двери отворять, так ты, говорю, не швейцар, а как с дворником на лестнице целоваться, так это ты все швейцар… — Господи помилуй! С этих лет до всего дошпионивши. Девка молодая, жить бы да жить.
Одного жалованья, не пито, не… — Мне что? Я ей прямо сказала: как двери открывать, так это ты не швейцар. Она, вишь, не швейцар! А как от дворника подарки принимать, так это она швейцар. Да жильцову помаду… Трррр… — затрещал электрический звонок. Дуняшу услали, а он и ухом не ведет. Лешка затаил дыхание, прижался к стене и тихо стоял, пока, сердито гремя крахмальными юбками, не проплыла мимо него разгневанная кухарка. Я парень не дурак, я захочу, так живо выслужусь. Меня не затрешь, не таковский».
И, выждав возвращения кухарки, он решительными шагами направился в комнаты. А на каких я глазах буду, когда никого никогда дома нет». Он прошел в переднюю. Пальто висит — жилец дома. Он кинулся на кухню и, вырвав у оторопевшей кухарки кочергу, помчался снова в комнаты, быстро распахнул дверь в помещение жильца и пошел мешать в печке. Жилец сидел не один. С ним была молоденькая дама, в жакете и под вуалью. Оба вздрогнули и выпрямились, когда вошел Лешка. Я те не дармоед — я все при деле, все при деле.
Жилец и дама напряженно молчали. Наконец Лешка направился к выходу, но у самой двери остановился и стал озабоченно рассматривать влажное пятно на полу, затем перевел глаза на гостьины ноги и, увидев на них калоши, укоризненно покачал головой. А потом хозяйка меня ругать будет. Гостья вспыхнула и растерянно посмотрела на жильца. И Лешка ушел, но ненадолго. Он отыскал тряпку и вернулся вытирать пол. Жильца с гостьей он застал молчаливо склоненными над столом и погруженными в созерцание скатерти. Думают, я не понимаю! Нашли дурака!
Я все понимаю. Я как лошадь работаю! Мне без своего глазу никак нельзя. Дуняшка, косой черт, только ябеду знает, а за порядком глядеть она не швейцар… Дворника на лестнице… — Пошел вон! Но молоденькая дама испуганно схватила жильца за руку и заговорила что-то шепотом. Лешка ушел, но, дойдя до передней, вспомнил, что дама просила не запирать двери, и, вернувшись, открыл ее. Жилец, как пуля, отскочил от своей дамы. Потом прошел в темную столовую и поскреб ногтями дверцу буфета. Ты тут целый день, как лошадь, работай, а она знай только шкап запирает.
Решил идти снова помешать в печке. Дверь в комнату жильца оказалась опять закрытой. Лешка удивился, однако вошел. Жилец сидел спокойно рядом с дамой, но галстук у него был набоку, и посмотрел он на Лешку таким взглядом, что тот только языком прищелкнул: Надежда Тэффи — Юмористические рассказы сборник Надежда Тэффи — Юмористические рассказы сборник краткое содержание Юмористические рассказы сборник читать онлайн бесплатно …Ибо смех есть радость, а посему сам по себе — благо. Жилец сидел спокойно рядом с дамой, но галстук у него был набоку, и посмотрел он на Лешку таким взглядом, что тот только языком прищелкнул: «Что смотришь-то! Сам знаю, что не дармоед, сложа руки не сижу». Уголья размешаны, и Лешка уходит, пригрозив, что скоро вернется закрывать печку. Тихий полустон-полувздох был ему ответом. Лешка пошел и затосковал: никакой работы больше не придумаешь.
Заглянул в барынину спальню. Там было тихо-тихо. Лампадка теплилась перед образом. Пахло духами. Лешка влез на стул, долго рассматривал граненую розовую лампадку, истово перекрестился, затем окунул в нее палец и помаслил надо лбом волосы. Потом подошел к туалетному столу и перенюхал по очереди все флаконы. Сколько ни работай, коли не на глазах, ни во что не считают. Хоть лоб прошиби. Он грустно побрел в переднюю.
В полутемной гостиной что-то пискнуло под его ногами, затем колыхнулась снизу портьера, за ней другая… «Кошка! Я те покажу шляться! Я те морду-то на хвост выверну. На жильце лица не было. От ей только скандал. Дама дрожащими руками поправляла съехавшую на затылок шляпку. Ею нельзя в комнатах держать. Она вчерась в гостиной под портьерой… И Лешка длинно и подробно, не утаивая ни одной мелочи, не жалея огня и красок, описал пораженным слушателям все непорядочное поведение ужасной кошки. Рассказ его был выслушан молча.
Дама нагнулась и все время искала что-то под столом, а жилец, как-то странно надавливая Лешкино плечо, вытеснил рассказчика из комнаты и притворил дверь.
Жизнь и воротник краткое содержание
Аристид же предавался исключительно одной справедливости, но столь рьяно, что возбудил законное негодование в согражданах и при помощи остракизма отправился путешествовать. Леонид при Фермопилах[ править ] Царь Ксеркс, преемник Дария Гистаспа, пошел на греков с несметным тогда еще не умели делать предварительной сметы войском. Навел мосты через Геллеспонт, но буря их разрушила. Тогда Ксеркс высек Геллеспонт, и в море тотчас водворилось спокойствие. После этого розгосечение было введено во всех учебных заведениях. Ксеркс подошел к Фермопилам. У греков как раз был в это время праздник, так что заниматься пустяками было некогда. Отправили только спартанского царя Леонида с дюжиной молодцов, чтоб защитил проход.
Ксеркс послал к Леониду с требованием выдать оружие. Леонид ответил лаконически: «Приди и возьми». Персы пришли и взяли. Саламин[ править ] Вскоре произошло сражение при Саламине. Ксеркс наблюдал за битвой, сидя на высоком троне. Увидя, как колотят его персов, восточный деспот кубарем свалился с трона и, потеряв мужество 480 г. Затем произошла битва у города Платеи.
Оракулы предсказали поражение тому войску, которое первое вступит в бой. Войска стали выжидать. Но спустя десять дней раздался характерный треск. Это лопнуло терпение Мардония 479 г. Времена гегемонии[ править ] Благодаря проискам Фемистокла гегемония перешла к афинянам. Афиняне посредством остракизма отправили этого любителя гегемоний путешествовать. Фемистокл пошел к персидскому царю Артаксерксу.
Тот дал ему большие подарки в надежде воспользоваться его услугами. Но Фемистокл низко обманул доверие деспота. Он принял подарки, но вместо того, чтобы служить, преспокойно отравился. Вскоре умер и Аристид. Республика похоронила его по первому разряду и дала его дочерям солоновское приданое: три платья и скромность. Перикл[ править ] После Фемистокла и Аристида в Афинской республике на первый план выступил Перикл, который умел живописно носить свой плащ. Это сильно подняло эстетические стремления афинян.
Под влиянием Перикла город украсили статуями и в домашний быт греков проникла пышность. Ели они без ножей и вилок, причем женщины не присутствовали, так как зрелище это считалось нескромным. Почти у каждого человека за обеденным столом сидел какой-нибудь философ. Слушать философские рассуждения за жарким считалось столь же необходимым для древнего грека, как для наших современников румынский оркестр. Перикл покровительствовал наукам и ходил к гетере Аспазии заниматься философией. Вообще философы, даже если они и не были гетерами, пользовались большим почетом. Изречения их записывались на колоннах храма Аполлона в Дельфах.
Лучшее из этих изречений — философа Биаса: «Не делай многих дел», поддержавшее многих лентяев на их природном пути, и философа Фалеса Милетского: «Поручительство принесет тебе заботу», о котором многие вспоминают, дрожащею рукою ставя свой бланк на дружеском векселе. Перикл умер от моровой язвы. Друзья, собравшиеся у его смертного одра, громко перечисляли его заслуги. Перикл сказал им: — Вы позабыли самое лучшее: «В жизни своей я никого не заставлял носить траурное платье». Этими словами блестящий красноречивец хотел сказать, что никогда в жизни он не умирал. Алкивиад[ править ] Алкивиад был известен разгульным образом жизни и, чтоб заслужить доверие граждан, обрубил хвост своей собаке. Тогда афиняне, как один человек, поручил Алкивиаду начальство над флотом.
Алкивиад уже отправился на войну, когда его вернули, заставляя сначала отсидеть за учиненный им перед отъездом уличный скандал. Он бежал в Спарту, потом раскаялся и бежал снова в Афины, потом раскаялся в необдуманном раскаянии и снова бежал в Спарту, потом опять в Афины, потом к персам, потом в Афины, потом снова в Спарту, из Спарты в Афины. Он бегал как сумасшедший, развивая невероятную скорость и сокрушая все на своем пути. Бесхвостая собака еле поспевала за ним и на пятнадцатом перегоне сдохла 412 г. Над ней стоит памятник, на котором спартанцы начертали лаконически: «Странник, я сдохла». Долго еще носился Алкивиад как бешеный из Спарты в Афины, из Афин к персам. Несчастного пришлось пристрелить из жалости.
Сократ[ править ] Однажды у афинского ваятеля неожиданно родился сын, прозванный за мудрость и любовь к философии Сократом. Сократ этот не обращал внимания на холод и жару. Но не такова была его жена Ксантиппа. Грубая и необразованная женщина мерзла во время холода и распаривалась от жары. Философ относился к недостаткам жены с невозмутимым хладнокровием. Однажды, рассердившись на мужа, Ксантиппа вылила ему ведро с помоями на голову 397 г. Сограждане приговорили Сократа к смерти.
Ученики советовали маститому философу отправиться лучше путешествовать. Но тот отказался за старостью лет и стал пить цикуту, пока не умер. Многие уверяют, что Сократа нельзя ни в чем винить, потому-де, что он весь целиком был выдуман своим учеником Платоном. Другие замешивают в эту историю и жену его Ксантиппу 398 г. Македония[ править ] В Македонии жили македонцы.
Тэффи писатель. Тэффи русская писательница. Тэффи юмористические рассказы. Тэффи 1872 1952. Особенности творчества Тэффи. Тэффи проблематика произведений. Тэффи свои и чужие вывод. Маленький человек в рассказах Тэффи. Афоризмы Тэффи. Портрет Тэффи писателя. Тэффи презентация 8 класс. История псевдонима Тэффи. Сатирические произведения Тэффи. Ке Фер Тэффи. Происхождение псевдонима Тэффи. Н Тэффи биография. Появление псевдонимов. История происхождения псевдонимов. Краткое сообщение о происхождении псевдонимов. Портрет писательницы Тэффи. Тэффи произведения жизнь и воротник. Анализ рассказа свои и чужие. Художественные особенности рассказов Тэффи. Рассказы Тэффи Лохвицкой. Н Тэффи. Тэффи ностальгия. Тэффи воспоминания. Тэффи мемуары. Тэффи Олечка и воротничок. Жизнь и воротник Тэффи краткое. Тэффи жизнь и воротник. Тэффи и произведение жизнь и воротник.
Итак, как мы видим, многих не устраивали околонаучные труды ученого. Напомним, что учебники этого русского историка и публициста многократно переиздавались в конце Х1Х - начале ХХ веков и были рекомендованы Ученым комитетом при Министерстве народного просвещения. Возможно, по ним училась и сама Тэффи. Благодаря тому, что историк при написании своих книг уделял больше внимания легендам и сказаниям, чем фактам, писательница, пародируя его, могла додумывать что-то свое. В комментариях к книге Н. Тэффи « Юмористические рассказы » можно найти выдержки из трудов Д. Иловайского: «Климат здесь более суров, чем в других частях Греции: летом почти тропические жары, а зимою довольно холодно. Почва местами очень плодородна, но вообще требует значительного труда для своей обработки. Такие условия должны способствовать развитию жесткости и энергии в самом характере жителей». Тэффи приводит практически точную цитату из научного труда , но теперь это выглядит довольно забавно: «Летом в Лаконии было жарко, зимой холодно. Эта необычайная для других стран система климата, по свидетельству историков, способствовала развитию жесткости и энергии в характере жителей». Таким образом, банальные фразы историка превращаются в автопародию на ученый труд. А завершающая часть «Древней истории» содержит образцы устных вопросов и письменных задач для повторения Древней истории. Оформленные с большим юмором, ироничные вопросы еще больше подчеркивают схожесть с объектом пародии. Вот некоторые из них: «Провести параллель между женихами Пенелопы и Первой Пунической войной», «Выразиться несколько раз лаконически без ущерба для собственной личности упражнение ». Составляя подобные «задания» писательница, иронизируя, подчеркивает бесполезность подобных бессмысленных упражнений в учебниках Иловайского. Также в «Древней истории» Тэффи обыгрывает название журнала «Сатирикон»: «Один знатный вельможа, по имени Петроний, сделал смешную попытку издавать в Риме трудно даже поверить! Безумец вообразил, что журнал этот может в I веке по Р. Петроний обладал достаточными средствами каждый день ел комариные брови в сметане, аккомпанируя себе на цитре , обладал он и образованием, и выдержкой характера, но, несмотря на все это, он не мог ждать 20 веков. Он прогорел со своей несвоевременной затеей и, удовлетворив подписчиков, умер, причем выпустил кровь из своих жил на своих друзей. Озорная ирония этих строк вселяла уверенность в долгую жизнь журнала. Так и получилось: «Сатирикон» просуществовал 10 лет. За это время было выпущено практически 600 номеров. По нашему мнению, даже не зная содержание пародируемых учебников по истории Д. Иловайского, читать «Всеобщую историю... Например, Тэффи, любившая украсить свои юмористические произведения пословицами и поговорками, и здесь не отходит от своих предпочтений. На фоне якобы научного текста комично звучит восклицание эпирского царя Пирра: «Что за честь, когда нечего есть! А в предисловии юмористка пишет: «Древние народы разделяются по цвету кожи на черных, белых и желтых. Белые в свою очередь разделяются на:арийцев, произошедших от Ноева сына Яфета и названных так, чтоб не сразу можно было догадаться - от кого они произошли;семитов - или не имеющих права жительства, ихамитов, людей, в порядочном обществе не принятых». Здесь юмористка каламбурит, пользуясь похожестью слов «хамиты» группа народностей Северной Африки , говорящих на близких между собою хамитских языках и «хам» грубый, наглый, невоспитанный человек. По всей видимости, писательница поддалась общему веселому настроению соавторов-сатириконцев. Например, в главе посвященной персам, Тэффи создает гротескное описание зверского аппетита Камбиза одного из царей Персии , который «пошел воевать с эфиопами, зашел в пустыню и там, сильно страдая от голода, съел мало-помало все свое войско». А затем «при виде этого здорового, откормленного быка отощавший на человечине царь кинулся на него и собственноручно приколол, а заодно и брата своего Смердиза, который вертелся под ногами». Дальнейшее развитие событий доводится писательницей до абсурда: «В это время царь Камбиз, окончательно помешавшийся на говядине, погиб от раны, которую нанес себе сам, желая отведать собственного мяса». Очевидно, что для создания юмористического эффекта она охотно использует юмористические приемы более свойственные другим сатириконцам например, А. Но, согласившись написать коллективную пародию, заметно, что Тэффи «подстраивается», и весьма успешно, под своих коллег-юмористов. И хотя жанр пародии не был свойственен юмористке, с заданием она справилась великолепно. Конечно же, не стоит забывать, что «Всеобщая история, обработанная «Сатириконом» увидела свет в 1911 году, можно сказать, в самом начале «сатириконской» карьеры Надежды Александровны. В этот период проходила выработка индивидуального стиля юмористки, ведь только в 1910 году была издана первая книга «Юмористических рассказов» писательницы. Естественно, влияние коллег оказывало определенное воздействие на манеру письма Тэффи. Но уже можно заметить и определенные выработавшиеся стилистические приемы , которые Надежда Александровна будет благополучно использовать в дальнейшем своем творчестве. Например, каламбурную игру слов: «Днем Пенелопа ткала, ночью порола сотканное, а заодно и сына своего Телемака». Здесь для создания комического эффекта используется двойственное толкование слов: пороть сотканное распарывать и пороть ребенка наказывать, сечь. И в следующих главах книги Тэффи продолжает каламбурить: «Царь Ксеркс, преемник Дария Гистапса, пошел на греков с несметным тогда еще не умели делать предварительной сметы войском» ; «Но спустя десять дней раздался характерный треск. Это лопнуло терпение Мардония 479 г. А благодаря эффекту обманутого ожидания, автор вызывает, если не смех, то улыбку читателя: «История эта закончилась трагически: Одиссей вернулся». Также в тексте встречается бесчисленное количество парадоксов, усиливающих комический эффект пародийного произведения. Приведем лишь некоторые из них: «В беспрерывных военных предприятиях он потерял глаза, грудь, бок, руки, ноги и горло. Часто трудные положения заставляли его терять и голову, так что храбрый воитель оставался совсем налегке и управлял народом при помощи одной груднобрюшной преграды, что, однако, не могло остановить его энергии» ; «Он впал в неумеренность и умер значительно раньше своей смерти» ; «Барыня приказала вам сказать, что они померли» и т. Зачастую авторам « Всеобщей истории... Приукрашая исторические факты легендами и своими домыслами, ученый терял доверие читателя, в глазах вдумчивого человека казался нелепым сказочником. Как откликнулись на публикацию «Всеобщей истории» критики разных времен, мы можем видеть из их отзывов. Сергей Князев пишет: «Понятно, что фигура Д. Иловайского, ассоциировавшегося с самыми гнусными явлениями тогдашней русской жизни, не могла не вызвать отвращения у авторов «Сатирикона» и тех читателей, что разделяли их политическую, общественную и эстетическую позицию. Вместе с тем прямая критика его взглядов и деятельности в исполнении сатириконцев была бы уже прямой политической сатирой, что уже едва ли было возможно в те годы. Не имея возможности непосредственно высказать отношения к идеям Иловайского, сатириконцы прошлись по его учебникам.
Мальчик видел в своей жизни кораллы. У тетки коралловая брошка, у матери коралловый браслет и серьги, у няньки — бусы. Но в море все эти брошки, серьги и бусы — живые. Ходят и разговаривают, а в хорошую погоду, может быть, и поют. Матрос рассказывал много удивительного. Он был сильно пьян, его даже выгнали из кабака, поэтому он и рассказывал все откровенно, чего трезвые матросы ни за какие деньги не разболтают. Он рассказывал, как вся вода, со всех морей, течет к берегу Южной Америки. И всю добычу моря несет туда — и затонувшие корабли и утопленников — все. И там самая большая глубина, больше шести километров. И стоят там рядами все погибшие моряки, — за все время, что мир существует. И все в мундирах, с саблями в руках. Есть там и средневековые рыцари, и совсем древние греки с бородами в триста сажен, и наши всякие адмиралы с пушками. Матрос нарочно нырнул и все это высмотрел. Потом этот мальчик вырос и недавно рассказывал мне, как сидел в порту на свернутом канате и все думал, думал, пока не заболел. Но и теперь во сне часто качается на верхушке огромной мачты и чувствует, как ветер треплет ему волосы и несет его корабль в страну «Нигде», о которой он будто бы и наяву тоскует, но только наяву не понимает, что тоскует именно по ней, а всегда думает, что о чем-то другом. Он очень худой и бледный. И глаза у него всегда грустные, даже когда он смеется. А смеется он, между прочим, много и охотно. Как-то не вяжется этот смех с его глазами. Говорили, что в молодости пережил он сильное нервное потрясение. Да и было от чего. Гуляя по горам Швейцарии, сорвался в пропасть. Спутник успел вовремя его подхватить, но он потерял сознание и потом долго хворал. Об этой истории он теперь рассказывал мне: — Я тогда был каким-то фантазером. Душа была беспокойная, точно дрожала от нетерпения. И все я искал чего-то. И все было не то и не то. И для меня как-то подходило лезть на горы. Кто делал горные экскурсии, тот знает, что нигде на земле не найдется таких быстрых смен впечатлений. На каждом подъеме, на каждом повороте — новое. И это как бы ступени к высшему, высшему в общем и в исключительном смысле. Так, каждый шаг — не просто передвижение, а искание, и достижение, и путь к цели неведомой. Так, по крайней мере, чувствуется, пока идешь. И вот в тот день, в день катастрофы, может быть, я действительно был в особенно нервном настроении. Пошел я в горы с одним местным жителем. Звали его Пьер. Было это около деревушки Сен-Женгольф, над которой две горы — Бланшар и Граммон, рядом. Мы поднялись на Граммон. Подъем был нетрудный и недолгий, мы шли разговаривая. Потом Пьер отстал. Я шел задумавшись, повернул налево, к краю пропасти, поднял голову и замер. То, что я увидел, пронзило меня до крика. Как расскажу я? Ну, вот как: передо мной две скалы — Бланшар и Граммон — соединялись, образуя огромную арку, ворота в небо. И там, через раскаленный янтарь заката, пылала невиданная, какая-то восторженная заря. И из нее, устремляя путь в триумфальную арку, летела, мчалась колесница, квадрига. Через золотые волны облаков. И перед ней, указывая ей путь, гремел пурпурный луч, как труба Архангела над разбушевавшимся морем оркестра. Мне трудно рассказать. Здесь все, что было в моей жизни исканием, жаждой, томлением, все, что было красотой несовершенной, только манящей и обещающей, — все было завершено и поднято во всей страшной славе своей. И вынести это убогой человеческой душе было не-воз-мож-но. Я помню свой крик и мысль спешную и как бы деловитую: «Надо закрыть глаза, а то «покажется», что ты падаешь. Потом будет сильный удар — это земля оттолкнет от себя. И я закрыл глаза. Так кончился мой полет в страну «Нигде». Биография и творчество писательницы Надежда Тэффи — первая и лучшая юмористка начала XX века, признанная «королевой юмора». Кто она такая и чем так цепляет читателя? Со временем юмористический характер повествования надоедает Надежде. И теперь её произведения полны философского смысла. Рассказ «Свои и чужие» Тэффи, краткое содержание которого мы рассмотрим ниже, считается блестящей иллюстрацией отношений между самыми родными и важными людьми в нашей жизни. Знакомство с автором Тэффи — это псевдоним Надежды Александровны Лохвицкой, русской писательницы, поэтессы, переводчицы и мемуаристки. Публика знает её по знаменитым рассказам «Демоническая женщина» и «Кефер». О биографии женщины поговорим более подробно. Краткая биография Надежда Лохвицкая родилась в прекрасном городе на Неве в семье адвоката. Образование девочка получила в гимназии на Литейном проспекте. После замужества жила под Могилёвом. Публиковаться поэтесса начала с 1901 года. Она славилась своим подвешенным языком и умением уместно сострить, была постоянным сотрудником журнала «Сатирикон». С первым мужем Владиславом Бучинским она воспитала трое детей — две девочки и мальчика. После расставания супругов писательница переехала в Санкт-Петербург, где ещё шире развернула свою литературную деятельность. О псевдониме Писательница не хотела подписывать свои рассказы настоящим именем. При этом прятаться за мужским ей также не хотелось, хотя это было весьма популярной практикой. Автор решила запутать своих читателей, выбрав что-то непонятное. Она вспомнила имя одного дурака — Стэффи, решив использовать его, как псевдоним, отбросив только первую букву. Однажды во время интервью журналист спросил поэтессу о происхождении псевдонима, добавив при этом тот факт, что это имя встречается в рассказах Киплинга. Услышав такую версию, Надежда Тэффи покорно согласилась. Другие исследователи творчества писательницы утверждают, что выбор псевдонима был частью мистической литературной игры, которую Надежда Лохвицкая очень любила. Кто-то же утверждает, что «Тэффи» — всего лишь модификация имени Стефан. Также существует версия, что Надежда Лохвицкая взяла псевдоним, так как её сестра Мирра Лохвицкая печаталась под настоящей фамилией. Её, кстати, называли «русской Сафо».