Виктор Екимовский – автор более чем 90 симфонических и камерно-инструментальных произведений. На 77-м году жизни умер российский композитор и музыковед Виктор Екимовский. Новости. Календарь.
В Москве скончался композитор Виктор Екимовский
Ушел из жизни выдающийся композитор Виктор Екимовский На 77-м году жизни скончался известный российский композитор Виктор Екимовский. Об этом горьком событии сообщает Союз композиторов России на своем официальном сайте. Екимовский родился в Москве в 1947 году и получил музыкальное образование в Гнесинском институте, где изучал историю, теорию и композицию музыки. Своим искусством Екимовский создал более ста симфонических и камерных произведений, которые были оценены за их оригинальность и уникальный стиль.
Первый авторский концерт Екимовского состоялся 3 декабря 1970 года в Камерном зале Гнесинского института. К этому же времени относится и начало более серьёзных занятий музыковедением.
В 1983 году защитил в Ленинградской консерватории диссертацию на звание кандидата искусствоведения по теме «Оливье Мессиан. Проблемы эстетики и стиля».
Окончив Гнесинское училище с красным дипломом, поступил в Гнесинский институт на историко-теоретико-композиторский факультет. Несколько лет преподавал в ГИТИСе, защитил диссертацию на звание кандидата искусствоведения в Ленинградской консерватории. Виктор Екимовский создал около ста симфонических и камерно-инструментальных произведений. Самым важным в своей работе он считал принцип неповторяемости, стремился создать свой собственный стиль. Он был одним из самых исполняемых современных композиторов и одним из виднейших представителей отечественной композиторской школы, сформировавшейся в конце XX столетия и продолжающей активную деятельность в XXI веке. Произведения композитора пользуются широким признанием российской и зарубежной публики, их исполняют известные отечественные и европейские солисты, ансамбли и оркестры.
АН: Вы часто говорите, что лучший музыковед — это композитор. Как вы относитесь к работам о вас? ВЕ: Сейчас молодые музыковеды всё оценивают правильно. Лет тридцать-сорок назад великие и заслуженные профессора писали о музыке, как правило, с негативом. Моя любимая фраза: «Недоумение вызвало новое сочинение Екимовского». На таком уровне это раньше и было. Они были профессионалы, смотрели в глубину. Обо мне есть несколько дипломов, пара диссертаций. Одна аспирантка из Казани написала обо мне большую работу, а я с ней даже не общался. Она очень хорошо написала, всё правильно. Аня Панова закончила Гнесинку, написала обо мне диплом и в качестве основного сочинения взяла «Лирические отступления». Она нашла там такие сериальные штуковины, о которых я уже забыл. А она всё это раскопала. Вот это здорово, вот это интересно. АН: Как вам работа Дмитрия Шульгина о вас? ВЕ: Вон они стоят, эти книжки. Тяжёлый случай. Я не понимаю многого. Он наизобрёл всякой терминологии, полкниги — глоссарий. Зачем это? Бывает же форма по наитию. Это не значит, что я так подумал, как он описывает. Он не столько о моих сочинениях рассказывает, сколько о той форме, которую он себе представляет. А это его личное. АН: Вы работали в издательстве «Музыка». Это что-нибудь дало вам как композитору? ВЕ: Не особенно. Может быть, инструментоведческую практику. Когда издаёшь произведение, рассматриваешь каждую нотку, чтобы она была правильной. Но моя музыка совсем другая, мне не нужно изучать Чайковского. Может быть, эта работа дала мне общую организованность, аккуратность в партитуре. Но я и так очень внимательно относился к своим партитурам, у меня всегда это было. АН: Расскажите, как вы работали в издательстве. ВЕ: Мне давали работу, которую надо делать — например, издание Второй симфонии Рахманинова. Мы всё готовили, а печатали это в Германии, в Лейпциге. Печать изумительная, прекрасное издание. Была в основном советская музыка, которая никому не нужна. Или возьмите Вячеслава Овчинникова — такой маститый композитор, дверь в редакцию ногой открывал. Он написал музыку к «Войне и миру» и подумал, что он главный композитор в Советском Союзе. Но его печатали. Хлам, лежит где-то сейчас. История всегда отбирает. Сейчас найдут какого-нибудь композитора эпохи Моцарта: «О!!! Но я не думаю, что через двести лет откроют ноты Овчинникова и скажут: «О!!! ВЕ: Я и сейчас участвую. Посмотрите в шкаф. Видите синенькие томики? С 2012 года я главный редактор, многие тома в моей редактуре. Собрание состоит из 150 томов, осталось издать томов 40. Это очень серьёзный труд, потому что каждый том имеет исследовательскую статью. Ноты сверяются с автографами. Этим я сейчас в основном и занимаюсь. АН: Вы наизусть знаете творчество Шостаковича? ВЕ: Практически да. Нам поставлена задача: чего бы ни написал Шостакович, всё должно быть издано. Печатаются даже черновики. Это очень хорошее дело, потому что такого никогда больше не будет. С Прокофьевым так не получилось из-за его наследников. Вдова Шостаковича, Ирина Антоновна, взяла дело в свои руки. Она не жалеет на это сил и денег. Я думаю, что она доведёт это дело до конца. Ей уже 87 лет, но она ещё бодрая. АН: Как вы относитесь к музыке Шостаковича? ВЕ: По-разному отношусь. У него есть очень интеллектуальная музыка, например, Седьмой квартет. А есть попса: балеты, музыка к кинофильмам. Девятая симфония блестящая, а финал Седьмой симфонии — размазня какая-то. Конечно, Шостакович — гениальный человек. Столько написать одному человеку! Он писал партитуры как бы в строчку. У него был черновой клавир, а потом он делал партитуру. И помнил всё. Я столкнулся с его феноменальной памятью, когда в «Музыке» издавался «Нос». У меня были к нему вопросы, он пригласил меня домой, и я весь дрожащий прихожу. Я только показываю: «А вот тут бемоль? Всё помнил, хотя «Нос» ставился единственный раз в 1930 году, а Рождественский ещё его не играл. Инструментовал Шостакович гениально. Любую проходную музыку возьми — инструментовано отлично. Но есть сочинения, которые только исторически могут существовать, никто это даже играть не будет. АН: Расскажите про Шостаковича и балалайку. ВЕ: В опере «Нос» есть сцена, где Иван лежит, играет на балалайке и плюёт в потолок. А звучат две балалайки. Я говорю: «Дмитрий Дмитриевич, как это может быть? Я у него спросил, какой строй у балалайки, а он сказал, что как у скрипки, только нижней струны нет». Шостакович и ориентировался на этот строй. Конечно, на одной балалайке эту партию не сыграть, поэтому на премьеру пришлось брать две. Я говорю: «Может, несколько интервалов изменить и сделать одну балалайку? Я сделал, но это не пошло: уже были приглашены два балалаечника, тогда одному надо домой идти. В результате оба сказали Рождественскому: «Это неудобно играть». Я в новом издании всё-таки засадил одну балалайку, влез в историю. В примечаниях написал, что есть вариант для двух балалаек. Шостакович ведь одобрил. Я посоветовался с завкафедрой балалайки в Институте Гнесиных: «Это как играется, нормально? АН: В «Игроках», по-моему, одна балалайка? ВЕ: Да, там есть басовая балалайка с примечанием автора: «Звучит октавой ниже». Это ошибочное утверждение: басовая балалайка не транспонирующий инструмент. Шостакович спутал её с контрабасовой. Но контрабасовая настолько редко используется, что никогда и не бывает. Если человек пытается правой рукой левое ухо достать, то надо ему помочь в этом, а не пресекать. А если он правой правое достаёт, пишет честную скрипичную сонату, в этом тоже нужно помочь: преподаватель должен быть толерантен. АН: Вы, как Прокофьев, не преподаёте ни в каких консерваториях. Но я слышала о вас хорошие отзывы от студентов. Что для вас главное в преподавании? ВЕ: Я бы не сказал, что я педагог. Когда я кончил Институт Гнесиных, меня послали по распределению в Орёл. Я преподавал там полтора года, вёл все предметы: музыкальную литературу, элементарную теорию музыки, сольфеджио, полифонию у четвёртого курса. Я делал нехорошие вещи: вёл училищных студентов по институтскому курсу. Они вообще на меня молились, потому что в провинциальном городе очень мало профессиональных педагогов. Я даже организовал там композиторский кружок, весь город сбегался на эти занятия. Вот это мне было интересно, но потом это перестало меня привлекать. В то время в консерватории сидели седобородые старцы, которые никого никуда не пускали. Лет десять-двадцать назад были поползновения меня пригласить, но тут уже я сам отказался. Двенадцать лет я вёл семинар молодых композиторов в Доме творчества «Руза». С 2003 года каждый сентябрь на пятнадцать дней там собирались молодые композиторы. Это были профессиональные композиторы, которые окончили консерваторию или учились в ней. Это были как бы высшие курсы. Я занимался с каждым индивидуально и читал общие лекции по современной музыке. Тут пришлось разрабатывать технику обучения композиции.
В Москве скончался композитор Виктор Екимовский
С 1996 года Екимовский возглавляет Ассоциацию Современной Музыки. «Виктор Алексеевич Екимовский имел репутацию “неукротимого новатора” и сторонника экспериментов. Российский композитор Виктор Екимовский умер в возрасте 76 лет, сообщается на сайте Союза композиторов России. «Виктор Алексеевич Екимовский имел репутацию “неукротимого новатора” и сторонника экспериментов. С 1996 года Екимовский возглавляет Ассоциацию Современной Музыки.
Виктор Екимовский: «Хачатурян шептал, что моя музыка ему не нравится»
Ну и идите в свой комбинат». Тёрки действительно были, но не у студентов. Мы всю жизнь были близкими друзьями с Колей Корндорфом, хотя он консерваторец. Павленко был консерваторец. Каспаров — консерваторец. Наша асмовская группа сформировалась не только по музыке, но и по человеческим отношениям. Никто никому дорогу не мог перейти. Некоторые люди даже говорили: «АСМ у вас подобрана по дружеским связям, а не по музыке». Действительно, у нас паршивой овцы не было. АН: У Каспарова я прочитала, что в АСМ каждый занимался чем-то своим: Вустин — творческими встречами с композиторами, Каспаров — ансамблем, вы — сотрудничеством с культурными организациями.
Расскажите подробнее, чем вы занимались. Каспаров, организовывай ансамбль». Я был его заместителем, организовывал концерты, подбирал программы, занимался архивными делами. Наш первый маленький буклетик 1990-го года был сделан благодаря мне. Там есть общая статья и заметки о композиторах, входивших в АСМ. Поначалу круг людей был очень большой. Все, кто разделял наши убеждения, могли быть членами АСМ. Мы не давали членских билетов, это была свободная организация без обязательств. Постепенно люди стали отсеиваться.
В буклете людей больше, человек двадцать-тридцать. Потом осталось мало, а сейчас вообще никого. ВЕ: Фактически существует, но эти два года пандемии всё обрубили, мы не могли собираться. Раньше на встречах прослушивались и обсуждались новые сочинения. Мы так обсуждали!.. Некоторые уходили в слезах. Шучу, конечно. Это были откровенные суждения не педагогов, а своих же товарищей. Мы встречались два раза в месяц, первую и третью среду.
Нам был предоставлен малый зал и звукорежиссёр, который запускал музыку. Сейчас не знаю, что будет. Некоторые люди ушли. Корндорфа нет, Павленко нет, Вустина нет. Из главного звена почти никого не осталось. Тарнопольский давно уже перестал ходить, у него свои консерваторские дела. Каспаров приходит, только когда пригласим его или его ученика. Кефалиди занимается только своей электронной музыкой, остальное ему не интересно. Наверное, когда кончится пандемия, уже и не будет АСМ.
Теперь нет позиции противостояния кому-то. Нет разграничений: это традиционная музыка, а это АСМ. Но мы, оставшиеся несколько человек, самых дружеских и серьёзных, периодически встречаемся и обсуждаем разные проблемы, в том числе музыкальные новинки. АН: АСМ-3 сегодня невозможна? АСМ-2, мне кажется, тоже. Первая АСМ прожила лет десять, а мы тридцать всё-таки. АН: До того, как встречи прекратились, кто на них ходил? ВЕ: Много молодых композиторов. Они показывали свою музыку, им было важно узнать наше мнение.
Ходило много композиторов, закончивших консерваторию. Иногда приходило человек десять, иногда пятнадцать-двадцать. Это уже хорошо. АН: Там нет ограничений по возрасту? Любой человек мог прийти. О нас узнавали по сарафанному радио: первая и третья среда. Но если мы совсем не знаем человека, то мы просим показать ноты. Если это будет ум-ца, ум-ца, то мы не будем это слушать. При обсуждении иногда возникают глобальные проблемы, например, разговор о структуре.
Источник: gazetaigraem. В 1990-е годы было много совместных проектов с Западом. Потом мне удалось сделать интересный проект, «Страсти по поставангарду». Мы познакомились с Томом Джонсоном, это американец, но он давно живёт в Париже. Мы решили сделать какую-нибудь совместную акцию. Он сказал: «Если пригласить шесть композиторов со всего мира, кого бы ты назвал? Пять совпало. Потом возник вопрос о месте проведения. Я говорю: «Слушай, а в Москве-то никто из них не был».
Каждому композитору был предоставлен авторский концерт. АН: Вы помните, как Булез приезжал? Его специально пригласил Денисов, так что его можно назвать крёстным отцом АСМ. Я помню, что он с удовольствием выпил водки, которую никогда не пробовал. Он был компанейский, абсолютно нормальный человек. АН: Куртаг ведь тоже приезжал? ВЕ: Куртаг тоже приезжал благодаря Денисову. Я Куртага вообще не знал. Ну кто такой Куртаг?
Он приехал, показал музыку, и все очень удивились. Он, по-моему, живой ещё? Ему лет сто? АН: Девяносто пять. Недавно оперу написал очень хорошую. ВЕ: С ума сойти. АН: А Ксенакис? ВЕ: Ксенакис тоже приезжал благодаря Эдисону. Причём это провернули через Союз композиторов или даже через Министерство культуры.
Единственное, что не удалось, — это пригласить Мессиана. Я подготовил большой фестиваль, посвящённый Мессиану. Уже были все договорённости, Мессиан хотел приехать, но наши органы сделали ему какой-то намёк, и он ответил: «Я не хочу приезжать в атеистическую страну». Вы читали работы о Мессиане, написанные после вас? Сегодня Мессиан популярен во всём мире, о нём написано много книг за рубежом. Когда я писал, у меня было только три книжки о Мессиане: две французские, одна английская. АН: Расскажите, как Мессиан ответил на ваше письмо. ВЕ: Я прислал ему свою книгу. Он ответил: «Я очень рад, что такая книга появилась в вашей стране.
К сожалению, я не владею русским языком, но надеюсь, что здесь всё очень хорошо. Спасибо, mon cher, спасибо. Grand merci». АН: Вы так и не встретились? Должна была быть одна встреча. В Австрии на фестивале Wien Modern исполнялось моё сочинение. До меня дошли сведения, что через неделю в Вену приедет Мессиан. Я упросил, чтобы мне продлили командировку. Я просидел в Австрии, а Мессиан приболел и не приехал.
Так мы и не увиделись. АН: Вы часто говорите, что лучший музыковед — это композитор. Как вы относитесь к работам о вас? ВЕ: Сейчас молодые музыковеды всё оценивают правильно. Лет тридцать-сорок назад великие и заслуженные профессора писали о музыке, как правило, с негативом. Моя любимая фраза: «Недоумение вызвало новое сочинение Екимовского». На таком уровне это раньше и было. Они были профессионалы, смотрели в глубину. Обо мне есть несколько дипломов, пара диссертаций.
Одна аспирантка из Казани написала обо мне большую работу, а я с ней даже не общался. Она очень хорошо написала, всё правильно. Аня Панова закончила Гнесинку, написала обо мне диплом и в качестве основного сочинения взяла «Лирические отступления». Она нашла там такие сериальные штуковины, о которых я уже забыл. А она всё это раскопала. Вот это здорово, вот это интересно. АН: Как вам работа Дмитрия Шульгина о вас? ВЕ: Вон они стоят, эти книжки. Тяжёлый случай.
И здесь я с ним не соглашусь: далеко не все можно найти в интернете. И потому архив Екимовского исключительно важен! Его будут исследовать, и многие материалы лягут в основу новых диссертаций, новых музыковедческих книг и аналитических статей.
Первый авторский концерт Екимовского состоялся 3 декабря 1970 в Камерном зале Гнесинского института. Преподавал в музыкальном училище г. В 1983 защитил в Ленинградской консерватории диссертацию на соискание ученой степени кандидата искусствоведения по теме «Оливье Мессиан.
Проблемы эстетики и стиля» и стал автором первой отечественной монографии о Мессиане: «Оливье Мессиан. Жизнь и творчество» 1987. В 1997 вышла книга «Автомонография», в 2008 — ее 2-е дополненное издание.
В 1990 Виктор Екимовский был одним из сооснователей АСМ-2 — Ассоциации современной музыки, созданной группой композиторов во главе с Эдисоном Денисовым по аналогии с Ассоциацией современной музыки, существовавшей в СССР в 1920-х — начале 1930-х годов. С 1996, после смерти Денисова, занимал пост председателя АСМ-2. Вел семинары и мастер-классы для молодых композиторов.
Организатор конференций и фестивалей «Страсти по поставангарду», «Музыка русского зарубежья», «К 10-летию Ассоциации современной музыки». Редактор Собрания сочинений Д. Шостаковича в 150 томах, выпускаемого издательством DSCH.
Как редактор сотрудничал с зарубежными музыкальными издательствами. Был секретарем Союза композиторов России и членом Правления Союза московских композиторов. Заслуженный деятель искусств РФ.
Награжден Премией Д. Шостаковича Союза композиторов РФ. Прощание с Виктором Екимовским состоялось 8 января в Московском Доме композиторов.
Несанкционированное использование таких материалов может нарушать закон об авторском праве, торговой марке и другие законы. Все права защищены.
Он родился 12 сентября 1947 года в Москве, окончил Гнесинское училище, затем поступил в Государственный музыкально-педагогический институт имени Гнесиных ныне Российская академия музыки имени Гнесиных на историко-теоретико-композиторский факультет. Занимал должность секретаря Союза композиторов России, являлся членом правления Союза московских композиторов, с 1996 года был председателем Ассоциации современной музыки, организатором конференций и фестивалей.
Умер композитор и радиоведущий Виктор Екимовский
На 77-м году жизни ушел из жизни выдающийся российский композитор Виктор Екимовский. На 77-м году жизни умер российский композитор и музыковед Виктор Екимовский. На 76 году ушёл из жизни композитор, музыковед Виктор Екимовский (12 сентября 1947 года — 6 января 2024 года). Российский композитор Виктор Екимовский умер в возрасте 76 лет, сообщается на сайте Союза композиторов России.
Умер композитор Виктор Екимовский
Программу составил сам Виктор Екимовский для авторского вечера, который должен был состояться в 2024 году в исполнении Студии новой музыки. На 76 году ушел из жизни композитор, музыковед Виктор Екимовский. На 76 году ушёл из жизни композитор, музыковед Виктор Екимовский (12 сентября 1947 года — 6 января 2024 года). «Виктор Алексеевич Екимовский имел репутацию “неукротимого новатора” и сторонника экспериментов. В Москве на 77-м году жизни скончался композитор Виктор Екимовский. На 76 году ушёл из жизни композитор, музыковед Виктор Екимовский (12 сентября 1947 года — 6 января 2024 года).
Ушел из жизни композитор и радиоведущий Виктор Екимовский
В 1990 Виктор Екимовский был одним из сооснователей АСМ-2 — Ассоциации современной музыки. Российский композитор и музыковед Виктор Екимовский скончался в возрасте 76 лет. Виктор Екимовский. Новости 15 июня 2023. Questa Musica сыграет в Зале имени Чайковского заключительный концерт духовной музыки из СССР. Сегодня на 77-м году жизни скончался российский композитор и музыковед Виктор Екимовский.
Российский композитор и музыковед Виктор Екимовский ушел из жизни
Он родился 12 сентября 1947 года в Москве, окончил Гнесинское училище, затем поступил в Государственный музыкально-педагогический институт имени Гнесиных ныне Российская академия музыки имени Гнесиных на историко-теоретико-композиторский факультет. Занимал должность секретаря Союза композиторов России, являлся членом правления Союза московских композиторов, с 1996 года был председателем Ассоциации современной музыки, организатором конференций и фестивалей.
Самого себя Екимовский относит к «честной стилистической серединке». При этом он понимает стиль не как тип мышления, а типичный инструмент достижения цели: некий «набор технических средств». Изобретение и конструирование последних, желательно, всякий раз заново и вызвано его желанием «никогда не повторяться», в каждом сочинении создавая «индпроект». По существу именно это и есть для него композиторская работа, творчество придумывания оригинальных «ходов» или «избегания» известных решений. Вот примерный список собственного творческого «маневрирования» или лавирования , который сам Виктор Екимовский приводит в качестве примера «технологической характерности» своих сочинений здесь без названий, только номера : «Композиция 1 — атематизм , Композиция 2 — додекафония , Композиция 4 — темповая строка, Композиция 5 — атонализм , Композиция 7 — алеаторика , Композиция 8 — монофактурность , Композиция 9 — коллаж , Композиция 13 — микрополифония , Композиция 14 — инструментальный театр , графическая музыка, Композиция 15 — quasi-пуантилизм , Композиция 24 — сонористика , Композиция 28 — quasi-стилизация, Композиция 30 — китч , Композиция 32 — модальность , сериализм в алеаторике, Композиция 39 — медитация , Композиция 40 — стабильные и мобильные константы, Композиция 43 — политемповость , Композиция 44 — минимализм ». Бегло перечисляя собственные «композиции», ради яркости и точности примера Екимовский выделяет из них какой-то один главный технологический принцип формирования материала. Именно эта контрастная мозаика , по мнению композитора, и составляет уникальность, единичность и принципиальную неповторность каждого следующего сочинения.
В интервью музыковеду Анне Амраховой он говорит об этом предельно просто и прямо: « Эксперименты — моя страсть… В каждом произведении свой стиль. Поскольку средства я стараюсь применять, по возможности, всегда разные, то и стилистика одного сочинения будет отличаться от стилистики другого». Например, если Фихте , Кант или Гегель типичные накопители, они несут в себе виртуозное владение философским материалом, знанием, манипулируют философскими методами, системами и принципами, демонстрируя замечательную строгость мысли и исторического знания, то Шопенгауэр , Кьеркегор и Ницше — это подлинный взрыв, направленный против академической философичности. И если попытаться условно разделить композиторов на первых и вторых, то место Екимовского окажется среди тех, кто не приемлет никакого академизма и дидактики. Именно эту черту можно считать основной и краеугольной в психологии творческой личности Виктора Екимовского: избегание повторений и как средство — постоянный эксперимент. Эту черту освещая её несколько с иной стороны отмечал и один из его самых близких друзей, Николай Корндорф. Николай Корндорф , 1990. Сегодня, когда практически все наши авторы даже самые великие занимаются самоповторами или же повторяют других, твоя постоянная заряженность на новую идею, на новое решение выглядит героизмом ». В своей статье 1920 года «Нет казарме», он писал: «Прошу иметь в виду: не существует никакой школы Сати.
Так называемый Сатизм просто не смог бы существовать. Именно во мне он нашёл бы своего первейшего и непримиримого врага. В искусстве не должно быть никакого поклонения и рабства. В каждом своём новом произведении я намеренно сбиваю с толку своих последователей: и по форме, и по сути». Весь творческий мир он делит на четыре условных категории, три из которых можно с некоторой натяжкой отнести к композиторам, в той или иной мере ориентированным на некие стилевые традиции и стереотипы. Четвёртым, обособленно стоящим типом является он сам, Виктор Екимовский: «…тип современного художника, в чьём творчестве в каждом конкретном сочинении воплощаются выбранные только для этого сочинения стилистическая характерность, средства, техника etc. Такое особенное качество не только резко выделяет Екимовского из числа современных композиторов и художников, для большинства которых важнейшим является понятие «школы, стиля, узнаваемости и принадлежности», но и вызывает к нему постоянную оппозицию и критику…, причём не только академических кругов, но даже и тех его близких коллег, которые относятся к нему безо всякого предубеждения. Сам Екимовский, вслед за Николаем Корндорфом, квалифицирует свою позицию как героическую, однако мне эта позиция представляется не столько героической , сколько не до конца продуманной. В самом деле, как можно совместить его абсолютизацию новизны с заявлением самого же Екимовского о том, что уже в 1984 году краеугольная установка авангарда на новизну стала терять актуальность?
Следует ли это понимать в том смысле, что производство новизны стало неактуальным? И если это так, то можно ли из этого сделать вывод, что сам Екимовский занимается чем-то неактуальным, то есть второстепенным? Мне кажется, что то, что делает Екимовский, не является «новым во всех мыслимых отношениях», ибо он всего лишь воспроизводит модель создания новизны образца 1960-х годов прошлого века, а это отнюдь не исчерпывает «всех мыслимых отношений новизны»… [16] — Юрий Ханон и Виктор Екимовский, 2010 Но, тем не менее, именно эта безусловная и настойчивая «особость и отдельность» Екимовского выделяет его в разряд редких и особенных личностей искусства, которых более всего интересует не только собственное творчество, карьера или школа, но также и нечто идейное или идеальное, находящееся «далеко за гранью» собственного профессионального занятия. Подобное родство столь необычно и редко для мира музыки, что бросается в глаза даже стороннему, хотя бы и внимательному наблюдателю. Можно сказать, что Ханон и Екимовский находятся в некоем особом гомологическом ряду идеологов , но только на различной стадии удаления от проблем и задач собственно искусства или обычной композиторской профессии. Сам по себе жанр композиторских равно как и всяких прочих мемуаров отнюдь не уникален. Идея «Автомонографии» была подсказана Виктору Екимовскому, по его собственному признанию, прежде всего, двумя предшественниками: «Мемуарами» Берлиоза и «Автобиографией» Прокофьева. И, как всегда в его творчестве — это главная идея, от которой он оттолкнулся, или, говоря проще, название: уникальное и формообразующее для всей работы.
Екимовский был известен как автор множества камерных и симфонических произведений, а также как создатель неповторимой музыки к мультфильмам Источник фото: Светланы Мулыкиной Он заслужил особую популярность благодаря звучанию его композиций в знаменитой анимационной ленте "Потец", созданной в 1991 году по мотивам произведений Введенского. Виктор Екимовский родился в 1947 году в столице России. В юности он поступил в Гнесинский институт на историко-теоретико-композиторский факультет, где стал учеником выдающегося композитора Арама Хачатуряна. Его первый авторский концерт состоялся в 1970 году в Камерном зале Гнесинского института.
Секретарь Союза композиторов России, член правления Союза московских композиторов, с 1996 года возглавлял Ассоциацию современной музыки. Организовал несколько конференций и фестивалей. Считался сторонником экспериментов и имел репутацию «неукротимого новатора». Новость дополняется.
На 77-м году жизни скончался советский музыковед и композитор Виктор Екимовский
Ссылка должна быть размещена в независимости от полного либо частичного использования материалов. Гиперссылка для интернет- изданий — должна быть размещена в подзаголовке или в первом абзаце материала. Все материалы, содержащиеся на веб-сайте dailyhotnews.
Секретарь Союза композиторов России, член правления Союза московских композиторов, с 1996 года возглавлял Ассоциацию современной музыки. Организовал несколько конференций и фестивалей. Считался сторонником экспериментов и имел репутацию «неукротимого новатора». Новость дополняется.
Прежде всего известны его симфонические и камерно-инструментальные произведения. Именно в них композитор выступает как серьёзный концептуальный художник и в то же время искатель нового музыкального языка. Наиболее значительные сочинения этого времени: « Attalea princeps » 2000 , « Раффлезия » 2002 , «Сиамский концерт» для двух фортепиано 2005 , « Тризна по Финнегану » 2007 … — По основному замыслу композитора, самым последним его сочинением должна стать «Композиция 100», которую он написал в 2017 году , после чего сказал: «Всё! Этот поступок и стал его последним экспериментом. Скончался 6 января 2024 года на 77-м году жизни в Москве [10] [11]. Виктор Екимовский, 2009 Прежде и превыше всего, Виктор Екимовский — музыкальный конструктор и изобретатель. Он считает, что особый вклад, уникальность и новаторство — вот есть высшая мера оценки творчества всякого художника. Для каждого сочинения Екимовский придумывает или старается придумать принципиально новую главную идею , [6] зерно или образ , часто выражаемый в названии, которое сделает это сочинение не похожим ни на что. В этом плане он является сознательным и последовательным врагом всех академистов, школьников и учителей, чётким антиподом Римского-Корсакова , который в таких случаях говорил: «Это совсем не страшно, когда музыка на что-то похожа, гораздо хуже — когда она не похожа ни на что». Пользуясь его собственным критерием , из сотни произведений Екимовского «ни на что не похожими» можно признать только десятка два. Всю современную себе новую музыку композитор разделяет на три направления — «стилистическая, всестилистическая, внестилистическая». Самого себя Екимовский относит к «честной стилистической серединке». При этом он понимает стиль не как тип мышления, а типичный инструмент достижения цели: некий «набор технических средств». Изобретение и конструирование последних, желательно, всякий раз заново и вызвано его желанием «никогда не повторяться», в каждом сочинении создавая «индпроект». По существу именно это и есть для него композиторская работа, творчество придумывания оригинальных «ходов» или «избегания» известных решений. Вот примерный список собственного творческого «маневрирования» или лавирования , который сам Виктор Екимовский приводит в качестве примера «технологической характерности» своих сочинений здесь без названий, только номера : «Композиция 1 — атематизм , Композиция 2 — додекафония , Композиция 4 — темповая строка, Композиция 5 — атонализм , Композиция 7 — алеаторика , Композиция 8 — монофактурность , Композиция 9 — коллаж , Композиция 13 — микрополифония , Композиция 14 — инструментальный театр , графическая музыка, Композиция 15 — quasi-пуантилизм , Композиция 24 — сонористика , Композиция 28 — quasi-стилизация, Композиция 30 — китч , Композиция 32 — модальность , сериализм в алеаторике, Композиция 39 — медитация , Композиция 40 — стабильные и мобильные константы, Композиция 43 — политемповость , Композиция 44 — минимализм ». Бегло перечисляя собственные «композиции», ради яркости и точности примера Екимовский выделяет из них какой-то один главный технологический принцип формирования материала. Именно эта контрастная мозаика , по мнению композитора, и составляет уникальность, единичность и принципиальную неповторность каждого следующего сочинения. В интервью музыковеду Анне Амраховой он говорит об этом предельно просто и прямо: « Эксперименты — моя страсть… В каждом произведении свой стиль. Поскольку средства я стараюсь применять, по возможности, всегда разные, то и стилистика одного сочинения будет отличаться от стилистики другого». Например, если Фихте , Кант или Гегель типичные накопители, они несут в себе виртуозное владение философским материалом, знанием, манипулируют философскими методами, системами и принципами, демонстрируя замечательную строгость мысли и исторического знания, то Шопенгауэр , Кьеркегор и Ницше — это подлинный взрыв, направленный против академической философичности. И если попытаться условно разделить композиторов на первых и вторых, то место Екимовского окажется среди тех, кто не приемлет никакого академизма и дидактики. Именно эту черту можно считать основной и краеугольной в психологии творческой личности Виктора Екимовского: избегание повторений и как средство — постоянный эксперимент. Эту черту освещая её несколько с иной стороны отмечал и один из его самых близких друзей, Николай Корндорф. Николай Корндорф , 1990. Сегодня, когда практически все наши авторы даже самые великие занимаются самоповторами или же повторяют других, твоя постоянная заряженность на новую идею, на новое решение выглядит героизмом ». В своей статье 1920 года «Нет казарме», он писал: «Прошу иметь в виду: не существует никакой школы Сати. Так называемый Сатизм просто не смог бы существовать. Именно во мне он нашёл бы своего первейшего и непримиримого врага. В искусстве не должно быть никакого поклонения и рабства. В каждом своём новом произведении я намеренно сбиваю с толку своих последователей: и по форме, и по сути». Весь творческий мир он делит на четыре условных категории, три из которых можно с некоторой натяжкой отнести к композиторам, в той или иной мере ориентированным на некие стилевые традиции и стереотипы. Четвёртым, обособленно стоящим типом является он сам, Виктор Екимовский: «…тип современного художника, в чьём творчестве в каждом конкретном сочинении воплощаются выбранные только для этого сочинения стилистическая характерность, средства, техника etc.
Виктор Алексеевич Екимовский возглавляет Ассоциацию современной музыки, является секретарем Союза композиторов России. Автор солидных монографий и множества публикаций в периодике, кандидат искусствоведения Виктор Екимомский почти 30 лет сотрудничает с Христианским центром «Логос». Он читает лекции в Институте духовной музыки, делает инструментовки произведений для церковных коллективов. На встрече Екимовский познакомил студентов с оригинальными сочинениями, написанными в авангардных стилях. Делясь впечатлениями, студенты отметили богатство ассоциаций и глубину мыслей, которые несет эта музыка.