Так остались вдвоём Карп Осипович и Агафья, которой в тот злой для Лыковых 1981 год исполнилось 37 лет. отца Карпа Лыкова и его детей: Савина, Натальи, Дмитрия и Агафьи. Агафья Лыкова: история ее жизни и последние новости.
Хозяйство Агафьи Лыковой и ракеты с «Байконура»
Благодаря рассказам Лыкова-старшего и перечисленным им симптомам, Игорь Назаров сделал вывод о том, что дети Карпа Осиповича умерли от пневмонии. Страна и мир - 9 марта 2024 - Новости Оренбурга - Страна и мир - 9 марта 2024 - Новости Самары -
Семья Лыковых прожила почти весь ХХ век вдали от цивилизации в сибирской тайге
Выручал огород, особенно картошка. Вообще-то староверы этот чужеземный овощ не жаловали, но Лыковых спас именно он: на репе с горохом они бы не протянули. Помимо этого сажали лук, немножко ржи и конопли, стебли которой использовались для хозяйственных нужд. Активно выручала береста. Из неё изготовлялась посуда и много чего ещё. Для освещения жгли лучину. Потихоньку семья росла. В 1936 году родилась Наталья, в 1942 — Дмитрий, в 1944 — Агафья.
Акулина учила детей грамоте и воспитывала их в христианских благочестии и строгости. Впрочем, гораздо более строгой к Лыковым была окружающая природа. Об обиталище отшельников знали другие староверы. К ним несколько раз заходили и оставались ночевать геологи. Выражение «Лыковская Заимка» даже попало в словарь хакасских географических терминов. От редких гостей староверы узнали о том, что в стране идет война. Но это событие казалось бесконечно далеким от абаканской тайги.
В 1945 году до заимки добрался отряд солдат, искавший в лесах дезертиров. Отшельники, показавшиеся красноармейцам почти дикими, интереса для военкомата явно не представляли, но хозяева сочли количество гостей чрезмерным. Как только солдаты ушли, Лыковы затеяли переезд в уже полную глушь. Они вырыли всю картошку, и в несколько приемов перенесли урожай и весь свой нехитрый скарб далеко в горы. После этого на протяжении более чем тридцати лет они не видели ни одного постороннего… Избушка Лыковых. Собирая ягоды, грибы и кедровые орехи, они редко отходили от своей хижины больше чем на несколько километров. Как-то раз Савин умудрился копьем ранить марала, и гнался за ним двое суток.
Охотник вернулся домой, и вся семья отправилась за добычей. Этот поход стал самым дальним путешествием для староверов. Поесть мяса для них являлось нечастым удовольствием. Лыковы рыли на звериных тропах ямы с кольями, но звери попадались очень редко, лишь пару раз в год. Лосиных и маральих шкур не хватало даже на обувь. Поэтому отшельники летом ходили босыми, а зимой — в лаптях. Одежду Акулина с дочерьми пряли, ткали и шили сами.
Июньские холода со снегом уничтожили все посевы. В тайге в тот год не уродились ягоды. Запасов у Лыковых почти не было. Они отложили туесок семян, а всё остальное съели. Варили шкуры, ели кору и березовые почки. От голода умерла мать.
Ее отец Карп Осипович Лыков увел туда семью в 30-х годах, подальше от коллективизации. Агафья родилась в 1944 году. Она колет дрова, носит воду, запасает сено козам. Но всё-таки возраст уже дает о себе знать.
Но было тесно. Площадь конурки была примерно семь шагов на пять, и можно было только гадать, как ютились тут многие годы шестеро взрослых людей обоего пола. Но часто разговор прерывался их порывами немедленно помолиться. Обернувшись в угол, где, как видно, стояли невидимые в темноте иконы, старик с дочерью громко пели молитвы, кряхтели, шумно вздыхали, перебирая пальцами бугорки лестовок — «инструмента», на котором ведется отсчет поклонов. Молитва кончалась неожиданно, как начиналась, и беседа снова текла от точки, где была прервана… В условный час старик и дочь сели за ужин. Ели они картошку, макая ее в крупную соль. Зернышки соли с колен едоки бережно собирали и клали в солонку. Гостей Агафья попросила принести свои кружки и налила в них «кедровое молоко». Напиток, приготовленный на холодной воде, походил цветом на чай с молоком и был пожалуй что вкусен. Изготовляла его Агафья у нас на глазах: перетерла в каменной ступке орехи, в берестяной посуде смешала с водой, процедила… Понятия о чистоте у Агафьи не было никакого. Землистого цвета тряпица, через которую угощение цедилось, служила хозяйке одновременно для вытирания рук. Но что было делать, «молоко» мы выпили и, доставляя Агафье явное удовольствие, искренне похвалили питье. После ужина как-то сами собой возникли вопросы о бане. Бани у Лыковых не было. Они не мылись. Агафья поправила деда, сказав, что с сестрой они изредка мылись в долбленом корыте, когда летом можно было согревать воду. Одежду они тоже изредка мыли в такой же воде, добавляя в нее золы. Пола в хижине ни метла, ни веник, по всему судя, никогда не касались. Пол под ногами пружинил. И когда мы с Николаем Устиновичем расстилали на нем армейскую плащ-палатку, я взял щепотку «культурного слоя» — рассмотреть за дверью при свете фонарика, из чего же он состоит. На этом мягком полу, не раздеваясь, мы улеглись, положив под голову рюкзаки. Ерофей, растянувшись во весь богатырский свой рост на лавке, сравнительно скоро возвестил храпом, что спит. Карп Осипович, не расставаясь с валенками, улегся, слегка разбив руками травяную перину, на печке. Агафья загасила лучину и свернулась, не раздеваясь, между столом и печкой. Вопреки ожиданию по босым ногам нашим никто не бегал и не пытался напиться крови. Удаляясь сюда от людей, Лыковы ухитрились, наверное, улизнуть незаметно от вечных спутников человека, для которых отсутствие бани, мыла и теплой воды было бы благоденствием. А может, сыграла роль конопля. У нас в деревне, я помню, коноплю применяли против блох и клопов… Уже начало бледно светиться окошко июльским утренним светом, а я все не спал. Кроме людей, в жилье обретались две кошки с семью котятами, для которых ночь — лучшее время для совершения прогулок по всем закоулкам. Букет запахов и спертость воздуха были так высоки, что, казалось, сверкни случайно тут искра, и все взорвется, разлетятся в стороны бревна и береста. Я не выдержал, выполз из хижины подышать. Над тайгой стояла большая луна... И тишина была абсолютной. Прислонившись щекою к холодной поленнице, я думал: наяву ли все это? Да, все было явью. Помочиться вышел Карп Осипович. И мы постояли с ним четверть часа за разговором на тему о космических путешествиях. Я спросил: знает ли Карп Осипович, что на Луне были люди, ходили там и ездили в колесницах? Старик сказал, что много раз уже слышал об этом, но он не верит. Месяц — светило божественное. Кто же, кроме богов и ангелов, может туда долететь? Да и как можно ходить и ездить вниз головой? Глотнув немного воздуха, я уснул часа на два. И явственно помню тяжелый путаный сон. В хижине Лыковых стоит огромный цветной телевизор. И на экране его Сергей Бондарчук в образе Пьера Безухова ведет дискуссию с Карпом Осиповичем насчет возможности посещения человеком Луны… Проснулся я от непривычного звука. За дверью Ерофей и старик точили на камне топор. Еще с вечера мы обещали Лыковым помочь в делах с избенкой, сооружение которой они начали, когда их было еще пятеро. Разговор у свечи В этот день мы помогали Лыковым на «запасном» огороде строить новую хижину — затащили на сруб матицы, плахи для потолка, укосы для кровли. Карп Осипович, как деловитый прораб, сновал туда и сюда. После обеда работу прервал неожиданный дождь, и мы укрылись в старой избушке. Видя мои мучения с записью в темноте, Карп Осипович расщедрился на «праздничный свет»: зажег свечу из запаса, пополненного вчера Ерофеем. Агафья при этом сиянии не преминула показать свое уменье читать. Спросив почтительно: «Тятенька, можно ль? Показала Агафья нам и иконы. Но многолетняя копоть на них была так густа, что решительно ничего не было видно — черные доски. Говорили в тот вечер о боге, о вере, о том, почему и как Лыковы тут оказались. В начале беседы Карп Осипович учинил своему московскому собеседнику ненавязчивый осторожный экзамен. Что мне известно о сотворении мира? Когда это было? Что я ведаю о всемирном потопе? Спокойная академичность в беседе окончилась сразу, как только она коснулась событий реальных. Царь Алексей Михайлович, сын его Петр, патриарх Никон с его «дьявольской щепотью — троеперстием» были для Карпа Осиповича непримиримыми кровными и личными недругами. Он говорил о них так, как будто не триста лет прошло с тех пор, когда жили и правили эти люди, а всего лишь, ну, лет с полсотни. О Петре I «рубил бороды христианам и табачищем пропах» слова у Карпа Осиповича были особенно крепкими. При этом слове многие сразу же вспомнят живописное полотно в Третьяковке «Боярыня Морозова». Но это не единственный яркий персонаж раскола. Многолика и очень пестра была сцена у этой великой драмы. Царь вынужден был слушать укоры и причитания «божьих людей» — юродивых; бояре выступали в союзе с нищими; высокого ранга церковники, истощив терпение в спорах, таскали друг друга за бороды; волновались стрельцы, крестьяне, ремесленный люд. Обе стороны в расколе обличали друг друга в ереси, проклинали и отлучали от «истинной веры». Самых строптивых раскольников власти гноили в глубоких ямах, вырывали им языки, сжигали в срубах. Граница раскола прохладной тенью пролегла даже в царской семье. Жена царя Мария Ильинична, а потом и сестра Ирина Михайловна не единожды хлопотали за опальных вождей раскола. Из-за чего же страсти? Внешне как будто по пустякам. Укрепляя православную веру и государство, царь Алексей Михайлович и патриарх Никон обдумали и провели реформу церкви 1653 г. Переведенные с греческого еще во времена крещения языческой Руси киевским князем Владимиром 988 г. Переводчик изначально дал маху, писец схалтурил, чужое слово истолковали неверно — за шесть с половиной веков накопилось всяких неточностей, несообразностей много. Решено было обратиться к первоисточникам и все исправить. И тут началось! К несообразностям-то привыкли уже. Исправления резали ухо и, казалось, подрывали самое веру. Возникла серьезная оппозиция исправлениям. И во всех слоях верующих — от церковных иерархов, бояр и князей до попов, стрельцов, крестьян и юродивых. Таким был глас оппозиции. Особый протест вызвали смешные с нашей нынешней точки зрения расхождения. Никон по новым книгам утверждал, что крестные ходы у церкви надо вести против солнца, а не по солнцу; слово «аллилуйя» следует петь не два, а три раза; поклоны класть не земные, а поясные; креститься не двумя, а тремя перстами, как крестятся греки. Как видим, не о вере шел спор, а лишь об обрядах богослужения, отдельных и в общем-то мелких деталях обряда. Но фанатизм религиозный, приверженность догматам границ не имеют — заволновалась вся Русь. Было ли что еще, усугублявшее фанатизм оппозиции? Реформа Никона совпадала с окончательным закрепощением крестьян, и нововведения в сознании народа соединялись с лишением его последних вольностей и «святой старины». Боярско-феодальная Русь в это же время страшилась из Европы идущих новин, которым царь Алексей, видевший, как Русь путается ногами в длиннополом кафтане, особых преград не ставил. Церковникам «никонианство» тоже было сильно не по душе. В реформе они почувствовали твердую руку царя, хотевшего сделать церковь послушной слугой его воли. Словом, многие были против того, чтобы «креститься тремя перстами». И смута под названием «раскол» началась. Русь не была первой в религиозных распрях. Вспомним европейские религиозные войны, вспомним ставшую символом фанатизма и нетерпимости Варфоломеевскую ночь в Париже ночь на 24 августа 1572 года, когда католики перебили три тысячи гугенотов. Во всех случаях так же, как это было и в русском расколе, религия тесно сплеталась с противоречиями социальными, национальными, иерархическими. Но знамена были религиозные. С именем бога люди убивали друг друга. И у всех этих распрей, вовлекавших в свою орбиту массы людей, были свои вожди. В русском расколе особо возвышаются две фигуры. По одну сторону — патриарх Никон, по другую — протопоп Аввакум. Любопытно, что оба они простолюдины. Никон — сын мужика. Аввакум — сын простого попа. И оба поразительное совпадение! Никон в «миру» Никита родился в селе Вельдеманове, близ Нижнего Новгорода, Аввакум — в селе Григорове, лежащем в нескольких километрах от Вельдеманова… Нельзя исключить, что в детстве и юности эти люди встречались, не чая потом оказаться врагами. И по какому высокому счету! И Никон, и Аввакум были людьми редко талантливыми. Царь Алексей Михайлович, смолоду искавший опору в талантах, заметил обоих и приблизил к себе. Никона сделал — страшно подумать о высоте! Но воздержимся от соблазна подробнее говорить об интереснейших людях — Аввакуме и Никоне, это задержало бы нас на пути к Абакану. Вернемся лишь на минуту к боярыне, едущей на санях по Москве. Карп Осипович не знает, кто такая была боярыня Морозова. Но она, несомненно, родная сестра ему по фанатизму, по готовности все превозмочь, лишь бы «не осеняться тремя перстами». Подруга первой жены царя Алексея Михайловича, молодая вдова Феодосья Прокофьевна Морозова, была человеком очень богатым восемь тысяч душ крепостных, горы добра, золоченая карета, лошади, слуги. Дом ее был московским центром раскола. Долго это терпевший царь сказал наконец: «Одному из нас придется уступить». На картине мы видим Феодосью Прокофьевну в момент, когда в крестьянских санях везут ее по Москве в ссылку. Облик всего раскола мы видим на замечательном полотне. Похихикивающие попы, озабоченные лица простых и знатных людей, явно сочувствующих мученице, суровые лица ревнителей старины, юродивый. И в центре — сама Феодосья Прокофьевна с символом своих убеждений — «двуперстием»… И вернемся теперь на тропку, ведущую к хижине над рекой Абакан. Вы почувствовали уже, как далеко во времени она начиналась. И нам исток этот, хотя бы бегло, следует проследить до конца. Раскол не был преодолен и после смерти царя Алексея 1676 год. Наоборот, уход Никона, моровые болезни, косившие в те годы народ многими сотнями тысяч, и неожиданная смерть самого царя лишь убедили раскольников: «бог на их стороне». Царю и церкви пришлось принимать строгие меры. Но они лишь усугубили положение. Темная масса людей заговорила о конце света. Убеждение в этом было так велико, что появились в расколе течения, проповедовавшие «во спасение от антихриста» добровольный уход из жизни. Начались массовые самоубийства. Люди умирали десятками от голодовок, запираясь в домах и скитах. Но особо большое распространение получило самосожжение — «огонь очищает». Горели семьями и деревнями. По мнению историков, сгорело около двадцати тысяч фанатичных сторонников «старой веры». Воцарение Петра, с его особо крутыми нововведениями, староверами было принято как давно уже предсказанный приход антихриста. Равнодушный к религии, Петр, однако, разумным счел раскольников «не гонить», а взять на учет, обложить двойным казенным налогом. Одних староверов устроила эта «легальность», другие «потекли» от антихриста «в леса и дали». Петр учредил специальную Раскольничью контору для розыска укрывавшихся от оплаты. Но велика земля русская! Много нашлось в ней укромных углов, куда ни царский глаз, ни рука царя не могли дотянуться. Глухими по тем временам были места в Заволжье, на Севере, в Придонье, в Сибири — в этих местах и оседали раскольники староверы, старообрядцы , «истинные христиане», как они себя называли. Но жизнь настигала, теснила, расслаивала религиозных, бытовых, а отчасти и социальных протестантов. В самом начале образовались две ветви раскола: «поповцы» и «безпоповцы». Лишенное церквей течение «беспоповцев» довольно скоро «на горах и в лесах» распалось на множество сект — «согласий» и «толков», обусловленных социальной неоднородностью, образом жизни, средой обитания, а часто и прихотью проповедников. В прошлом веке старообрядцы оказались в поле зрения литераторов, историков, бытописателей. Интерес этот очень понятен. В доме, где многие поколения делают всякие перестройки и обновления: меняют мебель, посуду, платье, привычки, вдруг обнаруженный старый чулан с прадедовской утварью неизменно вызовет любопытство. Россия, со времен Петра изменившаяся неузнаваемо, вдруг открыла этот «чулан» «в лесах и на горах». Быт, одежда, еда, привычки, язык, иконы, обряды, старинные рукописные книги, предания старины — все сохранилось прекрасно в этом живом музее минувшего. Того более, многие толки в старообрядстве были противниками крепостного режима и самой царской власти. Эта сторона дела побудила изгнанника Герцена прощупать возможность союза со староверами. Но скоро он убедился: союз невозможен. С одной стороны, в общинах старообрядства вырос вполне согласный с царизмом класс на пороге революции его представляли миллионеры Гучковы, Морозовы, Рябушинские — выходцы из крестьян , с другой — во многих толках царили косная темнота, изуверство и мракобесие, противные естеству человеческой жизни. Таким именно был толк под названием «бегунский». Спасение от антихриста в царском облике, от барщины, от притеснения властей люди видели только в том, чтобы «бегати и таиться». Старообрядцы этого толка отвергали не только петровские брадобритие, табак и вино. Все мирское не принималось — государственные законы, служба в армии, паспорта, деньги, любая власть, «игрища», песнопение и все, что люди, «не убоявшись бога, могли измыслить». Надо бегати и таиться! Этот исключительный аскетизм был по плечу лишь небольшому числу людей — либо убогих, либо, напротив, сильных, способных снести отшельничество. Судьба сводила вместе и тех и других. И нам теперь ясен исторический в триста лет путь к лесной избушке над Абаканом. Мать и отец Карпа Лыкова пришли с тюменской земли и тут в глуши поселились. До 20-х годов в ста пятидесяти километрах от Абазы жила небольшая староверческая община. Люди имели тут огороды, скотину, кое-что сеяли, ловили рыбу и били зверя. Назывался этот малодоступный в тайге жилой очажок Лыковская заимка. Тут и родился Карп Осипович. Сообщалась с «миром» заимка, как можно было понять, через посредников, увозивших в лодках с шестами меха и рыбу и привозивших «соль и железо». В 23-м году добралась до заимки какая-то таежная банда, оправдавшая представление общины о греховности «мира», — кого-то убили, кого-то прогнали. Заимка перестала существовать. Проплывая по Абакану, мы видели пустошь, поросшую иван-чаем, бурьяном и крапивой. Семь или восемь семей подались глубже по Абакану в горы, еще на полтораста верст дальше от Абазы, и стали жить на Каире — небольшом притоке реки Абакан. Подсекли лес, построили хижины, завели огороды и стали жить. Драматические события 30-х годов, ломавшие судьбы людей на всем громадном пространстве страны, докатились, конечно, и в потайные места. Староверами были они восприняты как продолжение прежних гонений на «истинных христиан». Карп Осипович говорил о тех годах глухо, невнятно, с опаской. Давал понять: не обошлось и без крови. В этих условиях Лыковы — Карп Осипович и жена его Акулина Карповна решают удалиться от «мира» возможно дальше. Забрав в опустевшем поселке «все железное», кое-какой хозяйственный инвентарь, иконы, богослужебные книги, с двумя детьми Савину было одиннадцать, Наталье — год семья приискала место «поглуше, понедоступней» и стала его обживать. Сами Лыковы «бегунами» себя не называют. Возможно, слово это у самих «бегунов» в ходу и не было, либо со временем улетучилось. Но весь жизненный статус семьи — «бегунский»: «с миром нам жить не можно», неприятие власти, «мирских» законов, бумаг, «мирской» еды и обычаев. Остаток ее расплылся стеариновой лужицей, и от этого пламя то вдруг вырастало, то часто-часто начинало мигать — Агафья то и дело поправляла фитилек щепкой. Карп Осипович сидел на лежанке, обхватив колени узловатыми пальцами. Мои книжные словеса о расколе он слушал внимательно, с нескрываемым любопытством: «Едак-едак…» Под конец он вздохнул, зажимая поочередно пальцами ноздри, высморкался на пол и опять прошелся по Никону — «от него, блудника, все началось». Дверь в хижине, чтобы можно было хоть как-то дышать, и чтобы кошки ночью могли сходить на охоту, оставили чуть приоткрытой. В щелку опять было видно спелую, желтого цвета луну. Новое слово «дыня» заинтересовало Агафью. Ерофей стал объяснять, что это такое. Разговор о религии закончился географией — экскурсом в Среднюю Азию. По просьбе Агафьи я нарисовал на листке дыню, верблюда, человека в халате и тюбетейке. Прежде чем лечь калачиком рядом с котятами, пищавшими в темноте, она горячо и долго молилась. Огород и тайга В Москву от Лыковых я привез кусок хлеба. Показывая друзьям — что это такое? Да, это лыковский хлеб. Пекут они его из сушеной, толченкой в ступе картошки с добавлением двух-трех горстей ржи, измельченной пестом, и пригоршни толченых семян конопли. Эта смесь, замешенная на воде, без дрожжей и какой-либо закваски, выпекается на сковородке и представляет собою толстый черного цвета блин. Едят и теперь — настоящего хлеба ни разу даже не ущипнули». Кормильцем семьи все годы был огород — пологий участок горы, раскорчеванный в тайге. Для страховки от превратностей горного лета раскорчеван был также участок ниже под гору и еще у самой реки: «Вверху учинился неурожай — внизу что-нибудь собираем». Вызревали на огороде картошка, лук, репа, горох, конопля, рожь. Семена, как драгоценность, наравне с железом и богослужебными книгами, сорок шесть лет назад были принесены из поглощенного теперь тайгой поселения. И ни разу никакая культура осечки за эти полвека не сделала — не выродилась, давала еду и семенной материал, берегли который, надо ли объяснять, пуще глаза. Картошка — «бесовское многоплодное, блудное растение», Петром завезенная из Европы и не принятая староверами наравне с «чаем и табачищем», по иронии судьбы для многих стала потом основною кормилицей. И у Лыковых тоже основой питания была картошка. Она хорошо тут родилась. Хранили ее в погребе, обложенном бревнами и берестой. Но запасы «от урожая до урожая», как показала жизнь, недостаточны. Июньские снегопады в горах могли сильно и даже катастрофически сказаться на огороде. Обязательно нужен был «стратегический» двухгодичный запас. Однако два года даже в хорошем погребе картошка не сохранялась. Приспособились делать запас из сушеной. Ее резали на пластинки и сушили в жаркие дни на больших листах бересты или прямо на плахах крыши. Досушивали, если надо было, еще у огня и на печке. Берестяными коробами с сушеной картошкой и теперь заставлено было все свободное пространство хижины. Короба с картошкой помещали также в лабазы — в срубы на высоких столбах. Все, разумеется, тщательно укрывалось и пеленалось в берестяные лоскуты. Картошку все годы Лыковы ели обязательно с кожурой, объясняя это экономией пищи. Но кажется мне, каким-то чутьем они угадали: с кожурою картошка полезней. Репа, горох и рожь служили подспорьем в еде, но основой питания не были. Зерна собиралось так мало, что о хлебе как таковом младшие Лыковы не имели и представления. Подсушенное зерно дробилось в ступе, и из него «по святым праздникам» варили ржаную кашу. Росла когда-то в огороде морковка, но от мышиной напасти были однажды утрачены семена. И люди лишились, как видно, очень необходимого в пище продукта. Болезненно бледный цвет кожи у Лыковых, возможно, следует объяснить не столько сидением в темноте, сколько нехваткою в пище вещества под названием «каротин», которого много в моркови, апельсинах, томатах… В этом году геологи снабдили Лыковых семенами моркови, и Агафья принесла к костру нам как лакомство по два еще бледно-оранжевых корешка, с улыбкой сказала: «Морко-овка…» Вторым огородом была тут тайга. Без ее даров вряд ли долгая жизнь человека в глухой изоляции была бы возможной. В апреле тайга уже угощала березовым соком. Его собирали в берестяные туеса. И, будь в достатке посуды, Лыковы, наверное, догадались бы сок выпаривать, добиваясь концентрации сладости. Но берестяной туес на огонь не поставишь. Ставили туеса в естественный холодильник — в ручей, где сок долгое время не портился. Вслед за березовым соком шли собирать дикий лук и крапиву. Из крапивы варили похлебку и сушили пучками на зиму для «крепости тела». Ну а летом тайга — это уже грибы их ели печеными и вареными , малина, черника, брусника, смородина. Но летом надлежало и о зиме помнить. Лето короткое. Зима — длинна и сурова. Запаслив, как бурундук, должен быть житель тайги. И опять шли в ход берестяные туеса. Грибы и чернику сушили, бруснику заливали в берестяной посуде водой. Но все это в меньших количествах, чем можно было предположить, — «некогда было». В конце августа приспевала страда, когда все дела и заботы отодвигались, надо было идти «орешить». Орехи для Лыковых были «таежной картошкой». Шишки с кедра Лыковы говорят не «кедр», а «кедра» , те, что пониже, сбивались длинным еловым шестом. Но обязательно надо было лезть и на дерево — отрясать шишки. Все Лыковы — молодые, старые, мужчины и женщины — привыкли легко забираться на кедры. Шишки ссыпали в долбленые кадки, шелушили их позже на деревянных терках. Затем орех провевался. Чистым, отборным, в берестяной посуде хранили его в избе и в лабазах, оберегая от сырости, от медведей и грызунов.
Младшие дети Лыковых до 1978 года, когда семью случайно обнаружили геологи, даже не видели других людей, кроме родственников. Завидное здоровье и 3 смерти К приходу геологов из всех членов семьи Лыковых умерла только жена Карпа Осиповича Акулина. Она скончалась в 1961-ом, самом неурожайном, году от голода. Все остальные были живы и казались здоровыми. Как признавались сами старообрядцы, они почти не болели, разве что иногда страдали от легких травм да «простуд». Мало того, по словам профессора Игоря Назарова, который не раз приезжал к отшельникам, они выглядели моложе своих «цивилизованных» сверстников на 10, а то и на все 15 лет. Однако через 3 года после того, как мир узнал о существовании Лыковых, а именно в конце 1981 года один за другим скончались сразу 3-ое детей Карпа и Акулины: Дмитрий, Саввин и Наталья. Геологи предлагали лекарства для больных, но их отец отказался от помощи, сказав, что каждому человеку определенный срок отмерян свыше. Тогда в живых остались только сам Карп Осипович и его младшая дочь Агафья.
Все лето в «балагашике»
- Биография, как сейчас живет известная сибирская отшельница Агафья Лыкова
- – Здравствуйте, Агафья Карповна!
- Кто такая Агафья Лыкова и жива ли она сейчас - 9 марта 2024 - 164.ру
- – Здравствуйте, Агафья Карповна!
- Читайте также
- Агафья Лыкова. Последние новости. Объявился подозрительный племянник | Пикабу
Кто такая Агафья Лыкова
- ТАЁЖНЫЙ ТУПИК
- Трагедия цивилизации
- Как живет сейчас Агафья Лыкова
- Агафья Лыкова: Биография и история популярности отшельницы из Хакасии
- Карп Осипович Лыков - биография, годы жизни, отец Агафьи
- Биография, как сейчас живет известная сибирская отшельница Агафья Лыкова
Биография, как сейчас живет известная сибирская отшельница Агафья Лыкова
- ХОЖЕНИЕ К АГАФЬЕ ЛЫКОВОЙ (1)
- Почему семья ушла в тайгу?
- Популярное
- Навигация по записям
- Сталин против отшельников Лыковых: pbs990 — LiveJournal
- Хозяйство Агафьи Лыковой и ракеты с «Байконура»
Мифы и правда об отшельнице Агафье Лыковой из Хакасии
Со времени их ухода и до 1945 года о них не было слышно. В этот период в семье родились Дмитрий в 1940 году и Агафья 17 апреля 1944 года. В возрасте 5-ти лет Агафья прошла тот старинный обряд крещения, который существовал до раскола церкви в 17 веке, выучила церковный устав того времени. Тяжелая жизнь в таежном лесу, среди гор и рек, только укрепила ее веру в Бога. Основными продуктами питания Агафьи являются ягоды, грибы, зерновые культуры и корнеплоды, которые выращиваются на их собственном огороде. Ее рацион также включает рыбу, которую она сама ловит, а также мясо местных животных. Охотиться на дичь она научилась у своего отца, и у нее до сих пор есть старое охотничье ружье, переданное от него.
Агафья сама делает одежду, используя пряжу, которую она изготавливает из конопляного волокна. Личная жизнь у Агафьи не сложилась, она не вышла замуж, а также не стала матерью. В 1990 году она приняла постриг в женском старообрядческом монастыре и дала обет безбрачия. Однако из-за разногласий с духовными лицами церкви, Агафья вернулась в свою хижину вскоре после вступления в монастырь, она не пробыла там и года.
Зная о том, что Лыковы не имеют многое из того, что необходимо для хотя бы мало-мальски нормальной жизни, все старались чем-то им помочь. Надо также отдать должное многим, кто встречался с Лыковыми. Все они с пониманием отнеслись к трагедии этой семьи и, всячески помогая им разобраться в совершенно новой для них жизни, невольно становились как бы кураторами, опекунами. Всем хотелось сделать для них что-нибудь приятное, чему-нибудь научить, что-то подарить и т.
Почти все для Лыковых было в диковинку. Одежда, посуда, различные предметы домашнего обихода, питание, новые непонятные слова, названия и многое другое. А вот машины, станки, вертолеты, электричество, телевизор, безусловно, поражали воображение, и в сознании происходило такое, что заставляло задумываться о многом, что осталось за спиной жизни и к чему теперь при всем желании повернуться уже невозможно. Можно только констатировать все это как факт, но не более. От всего этого они остались в стороне и на расстоянии, которое покорить уже не получится. Молодые Лыковы часто стали появляться в поселке геологов, хотелось повидать что-нибудь новое, но главное, с чем трудно было справиться, — это тяга к людям, тяга к общению, хотелось смотреть на лица мужчин и женщин и говорить, говорить, и с каждым визитом кругозор их расширялся. Они узнавали многое из того, что на протяжении всей жизни они вообще не знали, что было в их сознании за барьером их мышления. И все это не только поражало и волновало, но и на свою личную жизнь они, наверняка стали посматривать уже с другой точки зрения.
Разумеется, они задумывались, почему всем можно, а им нельзя. Во время частых разговоров с людьми они стали понимать, что многое из того, что им внушалось и что было под запретом, оказывается, не совсем так, и «мир», о котором им говорилось, что «с миром нам не можно», не объясняя почему, оказался добрым, приветливым и кроме добра и уважения ничего не нес. Постепенно молодые Лыковы осваивались и, несмотря на бурный поток информации, нахлынувший, как стремительная горная река, стали разбираться во многом. Они прекрасно понимали, что все то, с чем пришлось столкнуться и что увидеть, — это творение таких же людей, как и они сами. Словом, многое постигали довольно быстро, да иначе и быть не могло. Нормальное умственное развитие, сообразительность, природная смекалка помогали постигать все, что вызывало удивление. Они с благодарностью принимали все, что им предлагали жители поселка геологов, — это предметы домашнего обихода, одежда, обувь, рыболовные снасти и т. В поселке они видели молодых мужчин и женщин, видели супружеские пары, и это, без сомнения, будоражило сознание, тем более что люди им напрямую говорили о том, что они могли бы жить так же, как живут все: иметь семью, детей, если бы их отец не совершил эту страшную роковую ошибку, прикрываясь тем, что «с миром нам не можно».
И вот именно вопросы супружеской жизни, семьи, желание иметь своих деток были, пожалуй, главными причинами их разочарования и мучительных раздумий. Сестры находили общий язык с женщинами, с охотой слушали их рассуждения и в свою очередь рассказывали о своей нелегкой жизни. Самый старший — Савин, больше всех испытавший всяких невзгод, чуждался нового больше всех остальных членов семьи. Видимо, те внушения, которые твердил глава семьи на протяжении всей его жизни, прикрываясь верой, и его личные воспоминания настолько укрепились в сознании, что переосмыслить все это было очень сложно. Самый младший, Дмитрий, наоборот, потянулся к людям, ко всему новому, интересовался буквально всем, и, как говорили жители поселка, он рано или поздно ушел бы в «мир». Дмитрий первый испробовал мирскую пищу, в частности, хлеб, кашу, сгущенное молоко и признался, что ему понравилось. Молодые Лыковы здоровьем не блистали. В их рационе никогда в жизни не было молока, яиц, обычного хлеба.
Из овощей не было главнейших — моркови, капусты, свеклы, помидоров. Никогда не было никаких фруктов, и что такое голод, они испытывали не раз. Кроме этого они провели основную часть своей жизни буквально в полумраке. На всю их каморку, в которой жили, крошечное оконце примерно 10x15 см, способное дать свет только чтобы различать предметы и не сталкиваться друг с другом. А проводила семья в этом маленьком, мрачном, с черными стенами жилище примерно семьдесят процентов своего времени, если не больше.
Самый младший, Дмитрий, наоборот, потянулся к людям, ко всему новому, интересовался буквально всем, и, как говорили жители поселка, он рано или поздно ушел бы в «мир». Дмитрий первый испробовал мирскую пищу, в частности, хлеб, кашу, сгущенное молоко и признался, что ему понравилось. Молодые Лыковы здоровьем не блистали. В их рационе никогда в жизни не было молока, яиц, обычного хлеба. Из овощей не было главнейших — моркови, капусты, свеклы, помидоров. Никогда не было никаких фруктов, и что такое голод, они испытывали не раз. Кроме этого они провели основную часть своей жизни буквально в полумраке. На всю их каморку, в которой жили, крошечное оконце примерно 10x15 см, способное дать свет только чтобы различать предметы и не сталкиваться друг с другом. А проводила семья в этом маленьком, мрачном, с черными стенами жилище примерно семьдесят процентов своего времени, если не больше. Поэтому, как отмечали жители поселка, они выглядели бледными: мужчины с жидкими бородами, никакой силой, плотностью и крепостью телосложения они не отличались. Чего нельзя было сказать о главе семьи, который выглядел для своего возраста вполне нормальным, был крепок и здоров. Он вырос в нормальных крестьянских условиях, где никогда не было недостатка во всем, что употребляли сибирские крестьяне. Постепенно люди стали привыкать друг к другу, и казалось, что пройдет определенное время, и многое в их жизни встанет на свои места. Лыковых стали посещать родственники-единоверцы, которые также старались открыть им глаза на окружающую обстановку, на законы, словом, на ту жизнь, которая стала нормой всего общества. Но жизненная судьба вновь, в который уже раз, внесла свои зловещие коррективы. Это короткое развитие дружеских и полезных, в первую очередь для семьи Лыковых, отношений неожиданно закончилось трагически. Осенью 1981 года внезапно заболел Дмитрий и спустя несколько дней скончался. И хотя была возможность обратиться за помощью к врачу, которая предлагала свои услуги, Лыковы этого не сделали, объяснив: «На все воля Божья». А спустя еще два месяца в течение десяти дней скончались Савин и Наталья, и также за помощью к врачу не обратились. Понял ли Карп Осипович, что и здесь, когда дети оказались на смертном одре, он, не позволив обратиться к врачу, невольно способствовал их гибели? Успели бы врачи оказать помощь и спасти заболевших или нет, сказать трудно, но совесть была бы чиста у всех. Но оставим укоры, факт свершился. Во все времена с глубокой древности крестьяне, заболевшие какой-либо болезнью, обращались за помощью к местному лекарю и никакого греха в этом не усматривали. Причина смерти сразу трех Лыковых — это контакт с людьми. Лыковы всю свою жизнь прожили в чистой темнохвойной тайге, где не было и быть не могло никаких болезнетворных бактерий благодаря тому, что воздух в тайге заполнен так называемыми фитонцидами. Эти летучие вещества, выделяемые растениями, особенно хвойными породами деревьев, буквально насыщают воздух, и Лыковым ничего не грозило. Образно говоря, они были на протяжении всей жизни как бы в абсолютно стерильной капсуле, что в общем ослабляло иммунитет, так как никогда они не подвергались нападениям каких-либо болезней, поэтому их организмы были совершенно неспособны противостоять любой, если так можно выразиться, малейшей инфекции. А в той обстановке, в какой они оказались, встречаясь с людьми, среди которых могли быть носители различных инфекционных заболеваний, Лыковы как раз и оказались теми объектами, с которыми любой инфекции нетрудно было справиться. Это, без сомнения, так, и других здесь причин быть не могло. А вот что это за болезни, которые так легко свалили, казалось, крепкие организмы, теперь мы уже не узнаем. Кроме этого немаловажную роль сыграло то стрессовое состояние, нервное потрясение, когда в их жизнь пушечным ядром ворвались пришедшие с миром люди, такие же, как и они сами, но совершенно другие. Единственное, чем никогда не могли заболеть Лыковы, — это клещевой энцефалит. Жители всех таежных деревень, заимок никогда энцефалитом не болели, хотя с малых лет, с грудного возраста подвергались укусам клещей.
Старший брат — Савин Лыков 1926-1981. Старшая сестра — Наталия 1936-1981. Старший брат — Дмитрий 1940-1981. Она была крещена в часовенном согласии старообрядчества и приучена к церковному уставу, бытовавшему на Руси до церковного раскола XVII века. Семья Агафьи происходила из староверов часовенного согласия. Часовенное согласие в начале 1920 годов было присоединено к белокриницкой иерархии. Дед Агафьи был священником белокриницкой иерархии, его в начале 1920-х замучили до смерти безбожники, устанавливавшие в тех краях советскую власть: старика засунули в бочку с гвоздями на стенках и начали катать по земле, пока он не умер. Ее родители с конца 1930-х годов бежали в таежную глушь из-за гонений на веру. Семья жила в полной изоляции от цивилизации. После 1946 года постоянным местом жительства Лыковых стал берег притока Абакана реки Еринат. В своей семье Агафья была самой младшей и самой грамотной из всех, поэтому ей поручали ведение домашней церковной службы. Ещё на Info-Vsem. Ru: Ваня Фокин новости сегодня,19. Агафья также отвергает многие культурные и бытовые нововведения, появившиеся в России со времён императора Петра I и до наших дней. Однако некоторые запреты, существовавшие у старообрядцев-беспоповцев, Лыкова не признаёт. В частности, в семье Лыковых главным продуктом питания был картофель, употребление которого было строго запрещено в некоторых течениях старообрядчества. Несмотря на бегство из мира и отшельничество, Лыкова не признаёт беспоповское учение о царстве духовного антихриста и исчезновение священства церковной иерархии. Она отмечает, что «если бы священство прекратилось, прервалось, то давно бы и век прекратился. Гром грянул бы, и нас не было бы на этом свете. Священство будет до самого последнего Второго Христова пришествия». Агафья Лыкова: почему дочь известных отшельников осталась одна Как известно, в последнее время знаменитая на всю страну отшельница Агафья Лыкова все чаще просит «большую землю» о помощи, а недавно женщина даже решила обзавестись подругой.
К Агафье Лыковой свозили племянника (ФОТО, ВИДЕО)
В это время Карп Осипович Лыков принял решение переехать вместе со своими братьями в отдаленные от цивилизации места на Алтае. Вместе с родичами переселился и будущий основатель семьи — Карп Иосифович Лыков. Вместе с родичами переселился и будущий основатель семьи — Карп Иосифович Лыков. Когда в 1945 году на берегу Абакана отряд НКВД обнаружил поселение Лыковых, Карп принял решение уйти в горы.
Мифы и правда об отшельнице Агафье Лыковой из Хакасии
О заимке Лыковых и других сибирских скитах, которые, как позже выяснилось, еще сохраняются в достаточном количестве в лесах Урала, Сибири и Алтая, был снят ряд фильмов, которые помогли создать положительный образ старообрядцев в СМИ. Безусловно, семья Лыковых и особенно Агафья Лыкова сегодня являются важным информационным феноменом. Феноменом, который сыграл и продолжает играть важнейшую роль в российском информационном пространстве. Журналисты и съемочные группы продолжают посещать некогда тайное убежище Лыковых, а кадры, снятые там, распространяются на множестве телевизионных каналов.
Поисковые системы рунета устойчиво показывают высокий интерес к личности Агафьи Лыковой, а количество запросов на её имя превышает рейтинги любого старообрядческого деятеля современности. Непростой жизненный путь Лыковых Семья Лыковых, как и многие тысячи других семей старообрядцев переселялись на отдаленные территории страны главным образом по причине небывало длительных гонений со стороны государства и официальной церкви. Эти гонения, начавшиеся со второй половины XVII века, продолжались вплоть до начала 90-х годов века двадцатого.
Христиане, отказавшиеся принять церковные реформы патриарха Никона и культурные реформы Петра Первого, оказались в ситуации крайней религиозной нетерпимости. Они подвергались жесточайшим казням, поражению в гражданских правах, фискальному гнёту. За внешнее проявление веры, так называемое «оказательство раскола», их ссылали и бросали в тюрьмы.
Гонения то затихали, то возобновлялись с новой силой, но никогда полностью не прекращались. Сотни тысяч старообрядцев бежали за пределы российского государства. Сегодня их потомки составляют русские общины на всех континентах мира.
Другие пытались спастись во внутренней эмиграции — селились в малодоступных и отдаленных местах Урала, Сибири и Алтая. К таковым относится и семья Лыковых. Их предки бежали из центральной России вскоре после церковного раскола, чтобы найти убежище на пустынных землях Урала и Сибири.
По словам самой Агафьи, её бабка Раиса была насельницей одного из старообрядческих монастырей Урала, расположенного в селение Ялуторское, и, по преданию, основанном на месте «мученном». Правительственный отряд схватил старообрядческих священников, пытающихся скрыться в этих местах. Не добившись отречения от веры, их казнили страшной казнью: поместили их в бочку с гвоздями и спустили с горы.
И в том месте, где остановилась бочка, впоследствии стал бить ключ. Когда после революции 1917 года в окрестностях деревни стали появляться отряды ЧОН части особого назначения, занимающиеся террором против «враждебных» элементов , Карп Осипович Лыков и его братья решили переселиться в более уединенное место. Через некоторое время у них родились дети.
Вскоре случилась трагедия — на глазах у Карпа Лыкова сотрудниками спецслужб был застрелен его брат Евдоким. После этой истории семья Лыковых стала уходить всё глубже в тайгу. В конце 30-х в К.
Лыков, забрав жену и детей, ушел из общины. Несколько лет их никто не тревожил. Однако осенью 1945 году на убежище старообрядцев наткнулся вооруженный отряд милиции, занимающийся поиском беглых уголовников и дезертиров.
Хотя сотрудники правоохранительных органов не заподозрили Лыковых в каких-то преступлениях, однако же было решено немедленно перебраться в другое, еще более тайное место. Карп Лыков решил уйти туда, где можно было бы жить в полной изоляции от государства и цивилизации. В дальних урочищах реки Еринат и была основана последняя, самая удаленная колония семьи Лыковых.
Здесь в самой полной мере и проявились их навыки жить в самых экстремальных условиях. Ученые, впоследствии исследовавшие быт Лыковых, выяснили, что сельскохозяйственные технологии, которые они применяли на своем участке, были передовыми, учитывая ограниченные для уединенного натурального хозяйства возможности. Культуры были высажены на склоне, имевшем кривизну порядка 45 градусов.
Разделение на грядки было сделано с учетом особенностей вегетации. Семена картофеля, а он был главной пищевой культурой Лыковых, особым способом сушились и подогревались. Затем проверялась их всхожесть.
Интересно, что пример Лыковых, употреблявших картофель, опровергает мифы о некоторых пищевых запретах. Зерновые культуры Лыковы смогли воспроизвести из одного единственного кончика ячменного колоса. Благодаря тщательному уходу за этими колосками ячменя они через четыре года смогли сварить первую тарелку каши.
Интересно, что никаких заболеваний или вредителей на растениях огорода Лыковых не было. На момент открытия учеными заимки Лыковых семья состояла из шести человек: Карп Осипович род. Первой в семье скончалась супруга Карпа Осиповича — Акулина Карповна.
Её кончина была связана с неурожаем и голодом, поразившим эти края в 1961 году. Тем не менее кончина супруги и матери не поколебала хозяйство скита. Лыковы по-прежнему обеспечивали себя всем необходимым.
Кроме собственно хозяйственных дел, они тщательно следили за календарем и вели непростой график домашних Богослужений. Савин Карпович Лыков, который был ответственным за церковный календарь, точнейшим образом рассчитывал календарь и Пасхалию судя по всему, по системе вруцелето, то есть с использованием пальцев руки.
Геологи предлагали лекарства для больных, но их отец отказался от помощи, сказав, что каждому человеку определенный срок отмерян свыше. Тогда в живых остались только сам Карп Осипович и его младшая дочь Агафья. Хотя, если исходить из результатов исследований ученых, они тоже рисковали умереть. Почему это произошло? Как выяснил Игорь Назаров из рассказов Карпа Осиповича и Агафьи, все они заболели приблизительно в одно и то же время. У всех наблюдались схожие симптомы: жар, озноб, затрудненное дыхание. Исходя из этих признаков, Назаров сделал вывод о том, что причиной смерти Дмитрия, Саввина и Натальи стало воспаление легких. Однако главным фактором, который и повлек за собой преждевременный уход 3-х Лыковых, по мнению академика, явился их образ жизни, а именно изолированность от внешнего мира.
В связи с этим обстоятельством в крови Лыковых не сформировались антитела, способные противостоять вирусным инфекциям, в том числе пневмонии. По утверждению Назарова, организм Карпа Осиповича справился с недугом только потому, что был «натренирован жизнью в миру». Агафья же выжила исключительно благодаря своей молодости. Возможно, если бы не визитеры из цивилизации, которые с 1978 года зачастили к Лыковым, все отшельники встретили бы старость так же, как Лыков-старший. Он скончался, когда ему было уже за 80.
Для освещения жгли лучину. Потихоньку семья росла. В 1936 году родилась Наталья, в 1942 — Дмитрий, в 1944 — Агафья. Акулина учила детей грамоте и воспитывала их в христианских благочестии и строгости. Впрочем, гораздо более строгой к Лыковым была окружающая природа. Об обиталище отшельников знали другие староверы. К ним несколько раз заходили и оставались ночевать геологи. Выражение «Лыковская Заимка» даже попало в словарь хакасских географических терминов. От редких гостей староверы узнали о том, что в стране идет война. Но это событие казалось бесконечно далеким от абаканской тайги. В 1945 году до заимки добрался отряд солдат, искавший в лесах дезертиров. Отшельники, показавшиеся красноармейцам почти дикими, интереса для военкомата явно не представляли, но хозяева сочли количество гостей чрезмерным. Как только солдаты ушли, Лыковы затеяли переезд в уже полную глушь. Они вырыли всю картошку, и в несколько приемов перенесли урожай и весь свой нехитрый скарб далеко в горы. После этого на протяжении более чем тридцати лет они не видели ни одного постороннего… Избушка Лыковых. Собирая ягоды, грибы и кедровые орехи, они редко отходили от своей хижины больше чем на несколько километров. Как-то раз Савин умудрился копьем ранить марала, и гнался за ним двое суток. Охотник вернулся домой, и вся семья отправилась за добычей. Этот поход стал самым дальним путешествием для староверов. Поесть мяса для них являлось нечастым удовольствием. Лыковы рыли на звериных тропах ямы с кольями, но звери попадались очень редко, лишь пару раз в год. Лосиных и маральих шкур не хватало даже на обувь. Поэтому отшельники летом ходили босыми, а зимой — в лаптях. Одежду Акулина с дочерьми пряли, ткали и шили сами. Июньские холода со снегом уничтожили все посевы. В тайге в тот год не уродились ягоды. Запасов у Лыковых почти не было. Они отложили туесок семян, а всё остальное съели. Варили шкуры, ели кору и березовые почки. От голода умерла мать. Ещё бы один неурожайный год — и избушка в тайге полностью опустела бы. Но 1962-й оказался теплым. Огород снова зазеленел. Среди семян гороха случайно попалось ржаное зернышко. Для единственного колоска сделали загородку от бурундуков и мышей.
Однако очередное заражение, подхваченное, с высокой вероятностью, опять от геологов, с которыми накануне общалась дочь, глава семьи уже не пережил. За день до болезни крепкий старик еще пилил дрова и на себе таскал тяжелую древесину, а потом слег и сгорел за считанные дни. Да и Агафья трудно выкарабкивалась на этот раз. Даже отважилась принимать антибиотики. Интересно, что исследования, проведенные в вирусологической лаборатории краевой СЭС, на выявление антител в крови Агафьи к вирусам кори, паротита, токсоплазмоза, клещевого сыпного тифа, эпидемического сыпного тифа, гриппа и парагриппа дали отрицательные результаты. Не выявлены антитела и к аденовирусам. Исследования подтвердили, что Агафья практически не имеет специфического иммунитета против широко распространенных среди людей вирусных заболеваний, и они представляют для нее огромную опасность. Единственное, на что у нее обнаружен иммунитет, это на вирус клещевого энцефалита. В крови присутствует высокий титр антител 1:80 к возбудителю этого заболевания. Доктор Назаров сравнивает организм последней представительности семьи Лыковых с полем сражения без солдат. Поэтому ее проживание среди людей представляет серьезную опасность. Тоже самое сейчас происходит и с человечеством — любой новый респираторный вирус у большинства не проходит, как привычный грипп, и у многих заразившихся вызывает тяжелое течение. Можно понять, что наш организм так реагирует на всех «чужих», в первую очередь, «мутантов» — испанки, гонконгского гриппа, недавних коронавирусных инфекций SARS и MERS. Вплоть до цитокинового шторма. Но на самом деле подобное может вызвать не только новый, но и самый обычный, безобидный респираторный возбудитель, если человек с ним ни разу в жизни не встречался, и для его иммунитета этот привычный нам генератор лёгкого насморка — коварный и опасный мутант», пишет в своем блоге кардиохирург Алексей Федоров.
Прав ли отец Агафьи Лыковой?
Зимой делали обувь из бересты. Позже они научились выделывать кожу и шили обувь из нее. К сожалению, заменить изделия из металла не было никакой возможности - семья принесла с собой пару чайников, но в конечном итоге они заржавели. Береста — единственная замена, которую они смогли отыскать. Поскольку берестяную посуду нельзя было использовать для приготовления пищи на огне, готовить стало еще сложнее.
Мать Акулина обучила детей грамоте, а единственными книгами, которые видели и читали дети, были Библия и Евангелие — их родители взяли с собой, когда отправились в тайгу. На фото: слева направо — сын Дмитрий, Карп Осипович и дочь Наталья в 1978 году. С ограниченным инвентарем они с трудом выживали в суровой среде. Одежду Лыковы ткали сами из конопли, а обувь мастерили из бересты. Ели то, что удавалось насобирать в лесу и вырастить самостоятельно: картофель, морковь, грибы, семена конопли, кору... В короткое сибирское лето их выручали ягоды, но всего этого было недостаточно, чтобы утолить голод. Так, семья постоянно находилась на грани выживания. Когда сын Дмитрий подрос, он стал помогать отцу с охотой — но и это было трудной задачей, ведь у семьи совсем не было оружия. Поэтому и мясо диких зверей было редким деликатесом. Чаще всего Карп Осипович с сыном использовали самодельные ловушки, с помощью которых и ловили добычу. Как впоследствии выяснили геологи, Дмитрий обладал почти нечеловеческой физической силой: зимой он мог охотиться босиком, проводить в лесу по несколько дней и спать на улице при самых низких температурах. На фото: красным обозначено место, где жила семья Лыковых. Геологи рассказали Лыковым о важнейших событиях, которые произошли в мире за эти 42 года изоляции: о Второй мировой войне, о которой семья даже не подозревала; о том, что человек впервые высадился на Луну — для Лыковых это было не более чем сверхъестественной и чудной теорией.
Лечились только травами и ягодами: жимолостью, черникой, крапивой, подорожником и т. В эти же дни заболели все остальные Лыковы, у них также отмечались явления поражения дыхательной системы: слабость, одышка, чувство удушья, кашель, жар». Савин 48 лет болел тяжело около двух месяцев. Испытывал сильную слабость, боль в спине, был стул с кровью. Наталья 46 лет уходила в мучениях, «ее давило, душило», открылось кровохарканье. Именно она ухаживала за больным братом Савином, стирала его белье. После его смерти Лыковы, подозревая, что одежда умершего могла быть источником заразы, сожгли ее подальше от дома. Легче всех болезнь перенес глава семьи — Карп Осипович, которому на тот момент было 74 года. Более легкое течение заболевания у самого старшего члена семьи доктор Назаров объясняет большей «тренированностью» его иммунных систем, так как он вырос и жил многие годы «в миру», при контакте со многими людьми, а значит, и со многими инфекциями». Агафья, его младшая дочь, тоже переболела пневмонией. Путь к выздоровлению оказался долгим — только к концу зимы наступило облегчение. В отличие от отца, Агафья родилась и выросла в тайге, и болезнь, унесшая жизни ее родных, была ее первой встречей с вирусной инфекцией. Но молодость победила — Агафье тогда было 37 лет. Однако очередное заражение, подхваченное, с высокой вероятностью, опять от геологов, с которыми накануне общалась дочь, глава семьи уже не пережил. За день до болезни крепкий старик еще пилил дрова и на себе таскал тяжелую древесину, а потом слег и сгорел за считанные дни.
Летом доступен путь по воде В 1978 году заимку нашли геологи, мать Акулина Карповна к этому времени скончалась. В 1981 году умерли братья и сестра Агафьи. До 1988 года отшельница жила с отцом, пока тот тоже не скончался. Недавно Лыковой построили новый дом С тех пор она осталась одна, но заимку часто посещают путешественники, писатели, журналисты. Бывший губернатор Кузбасса Аман Тулеев взял шефство над отшельницей, и эта традиция продолжается.
ХОЖЕНИЕ К АГАФЬЕ ЛЫКОВОЙ (1)
Весной я 40 ведер картошки посадила и 340 выкопала», — сетует отшельница. Навещать ее можно, только получив специальное разрешение. Медики опасаются, как бы визитеры не заразили отшельницу гриппом или коронавирусом. В 2021 году в доме Агафьи Лыковой произошел пожар. Его причиной, по мнению сотрудников МЧС, мог стать перекал печи. К счастью, на тот момент на заимке Лыковой проживали три помощника-добровольца — они потушили огонь и помогли Агафье восстановить крышу, которая больше всего пострадала от огня.
Фото: Данил Барашков Как Агафья Лыкова живет сейчас В 2023 году отшельнице исполняется 79 лет — немалый возраст даже для городских жителей. А чтобы справляться с суровыми условиями тайги, особенно зимой, требуется большая физическая сила. Агафье Карповне неоднократно предлагали переселиться в город, пытались найти постоянную помощницу, которая жила бы с ней и помогала по хозяйству, однако эти попытки ни к чему не привели. Агафья рада визитам волонтеров, которые привозят медикаменты, продукты, подарки и письма от родственников, но менять место жительства не планирует. В хозяйстве у нее — куры, овцы и кошки.
Еще одна причина, по которой отшельницу пытаются эвакуировать из тайги — это риски падения частей ракеты-носителя на ее участок. И каждый раз перед запуском и после проводятся облеты местности. Главной целью этого полета стало оповещение о предстоящем запуске ракеты постоянно проживающей там Агафьи Лыковой и предложения ей эвакуироваться на это время», — рассказали в ведомстве. Несмотря на опасность, Агафья в очередной раз отказалась покидать родной дом, и на ее участок в 2023 году действительно упал фрагмент ракеты-носителя. Специалисты демонтировали его и вывезли с территории, отшельница не пострадала.
Фото: Николай Щербаков, Русское географическое общество Убеждения Агафьи Лыковой Отшельница уже много лет придерживается христианского старообрядческого вероисповедания, она обязательно молится утром и вечером, соблюдает христианские праздники и посты. Для помощи в этом волонтеры привозят ей новые календари.
Все годы отшельничества у Лыковых не было соли , что, по их признанию, доставляло «истинное мучение». Занимались прядением конопли и ткачеством для изготовления одежды, которая у Лыковых была домотканая и соткана на ручном ткацком станке. Летом ходили босые, зимой — в обуви из берёсты , позже из кожи, когда научились выделывать шкуры.
Для добывания огня использовали кресало и кремень. Контакты с цивилизацией[ править править код ] Известность семье принесли статьи в газете « Комсомольская правда », написанные журналистом Василием Песковым , который с 1982 года часто приезжал к Лыковым. По результатам этих визитов им написана книга « Таёжный тупик », неоднократно переиздававшаяся и вышедшая на нескольких иностранных языках.
Когда моложе была, сама брёвна таскала, избушку для скотины складывала, печь в доме построила, — говорит Виктор Александрович. Впрочем, Агафья не так уж и одинока — неподалёку живёт её давний поклонник Ерофей. Когда-то он был в числе тех геологов, которые набрели на семью староверов. Дружил с ней, помогал по хозяйству. А когда вышел на пенсию, решил навестить её на Рождество. Но во время пути провалился в ледяную речку, застудил ногу — развилась гангрена, конечность пришлось ампутировать. Вместо того чтобы сидеть дома и горевать, великовозрастный романтик на деревянном протезе ушёл в тайгу. И живёт там уже 17 лет. Тогда Агафья пишет письма и передаёт их с оказией губернатору Кемеровской области Аману Тулееву — он давно патронирует таёжницу. Конечно, Агафья уже не та дикая и испуганная женщина, какой её впервые увидели геологи. Только не переносит запах алкоголя и табака. Боится свиста: чуть услышит его, креститься начинает. Не брезгует благами цивилизации — пользуется фонариками, очень радовалась зонтику. И еду мирскую пробует. Говорит нараспев, пишет старославянскими буквами, верует истово. Предана заветам своих родителей — в мир возвращаться даже под страхом близкой смерти не желает, — заключает Виктор Бурков. Василий Михайлович привез Агафье в подарок платок, дал покрутить всю свою технику, особенно бинокль она с интересом рассматривала Именно Василий Песков поведал миру об уникальной семье староверов Лыковых, спрятавшихся от цивилизации в саянской тайге в 1938 году. Впервые Василий Михайлович приехал к Агафье в 1982 году и с тех пор уже не забывал своих героев, часто навещал, всегда с подарками, лакомствами, лекарствами. Его документальная повесть Таежный тупик» о жизни хакасских «робинзонов» пользовалась сумасшедшей популярностью, переиздавалась, была переведена на несколько языков. Сколько он их знал! Учил нас: прилетим, никаких фотоаппаратов не используйте, Агафья не разрешает, пока я с ней не поговорю. Прилетели, она Василия Михайловича увидела, и возглас только издала: «О-о-о-о»! Не ожидала, что старый знакомый в гости прилетит. Потом он пошептался с ней, и сказал, что мы можем теперь фотографировать. Привез ей в подарок платок, дал покрутить всю свою технику, особенно бинокль она с интересом рассматривала. А говорил с ней в основном наедине, о чем, мы не слышали. Потом уже мы с Агафьей по своим делам общались: я изучаю растения, так узнавала, какие она травки использует, как их называет. Чихотник, — он так и называется, «от живота». От него же — «дристунец», — ну это уже по ее конечно выражению, трава седум называется. Вообще Агафья говорливая такая оказалась, но много не понять, язык своеобразный. Все дела, все беды, — не замолкая. Сломала калитку, ушла, а у меня там медведица шарится». Вспомнила сегодня всю эту историю, когда узнала, что Василия Михайловича не стало. Вроде виделись с ним всего один раз, а даже всплакнула: он таким душевным человеком запомнился. Веселый такой мужичок. В пятницу, 16 марта, по поручению губернатора Кемеровской области Амана Тулеева глава Таштагольского района Владимир Макута со специалистами посетили таежную отшельницу Агафью Лыкову. Аман Тулеев очень обеспокоен состоянием здоровья Агафьи Лыковой. Причиной тому стало письмо, пришедшее от отшельницы, в котором указано, что она хочет совершить причастие. Для старообрядцев это очень важный обряд — без причастия уход в иной мир считается недопустимым. При этом причащать может только наставник с согласия верующего. В таежную глубинку были доставлены духовные лица из поселка Килинск Таштагольского района — родственники Агафьи Лыковой. Именно они совершили обряд причащения. В целом состояние здоровья отшельницы удовлетворительное, однако отмечены симптомы гриппа: общее недомогание и кашель.
В семье на тот момент воспитывались трое детей — Савин, Наталия и Дмитрий. Агафья родилась уже после того, как Лыковы разорвали любые связи с внешним миром. Трагедия цивилизации Вплоть до конца 70-х годов семья Лыковых жила в отшельничестве на берегу притока Абакана — реки Еринат. Они сами ткали и шили себе одежду, питались в основном ягодами и корнеплодами, выращивали зерно. В холодное время года Лыковы голодали, трудностей не выдержала мать семейства — Акулина Лыкова, она умерла в 1961 году. Однако это не пошатнуло веру семьи Лыковых, они продолжали соблюдать старообрядческие традиции и не стремились вернуться в город, даже когда преследования староверов прекратились. В 1978 году на жилище Лыковых случайно наткнулась группа геологов по другим сведениям, это были охотники , исследовавшая этот район Сибири. Из благих побуждений они стали периодически навещать отшельников, приносили им еду и предлагали помощь, но в конечном итоге это обернулось трагедией. Из-за долгой жизни в замкнутой среде, не имея никаких контактов с другими людьми, Лыковы стали более уязвимы, чем другие люди, к бактериям и вирусам из внешнего мира. Любая простуда могла оказаться для них смертельной. Первым от болезни скончался брат Агафьи Дмитрий, через три месяца — Савин, а всего через 10 дней — сестра Наталия. Из всех детей выжить удалось только Агафье. Следующие семь лет она прожила в хижине вместе со своим отцом, которого горячо любила и ласково называла тятей. Карп Лыков умер в 1988 году, оставив Агафью в полном одиночестве. Попытки вернуться в мир Агафья Лыкова тяжело переживала смерть отца. Она привыкла к отшельнической жизни, так как не знала никакой другой, но при этом никогда не была в полном одиночестве.
История семьи отшельников, которая прожила в изоляции больше 42 лет
Агафья Лыкова — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. В этих условиях Лыковы – Карп Осипович и жена его Акулина Карповна решают удалиться от «мира» возможно дальше. Первым на Алтай уехал Карп Осипович Лыков и его братья. Там Карп Лыков познакомился со своей будущей супругой Акулиной. Агафья Лыкова родилась 17 апреля 1944 года в семье староверов часовенного согласия — Лыковых, бежавших в труднодоступные места сибирской тайги от гонений на веру[1]. Отец — Карп Осипович Лыков, мать — Акулина Карповна. Главные новости дня в России и мире.