Судьба Бориса Пастернака являет собой невероятный пример безупречной и счастливой жизни в эпоху исторических катаклизмов. В октябре 1958 года Борису Пастернаку была присуждена Нобелевская премия с формулировкой «за значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа». «И творчество, и чудотворство» В начале февраля 1960 года, уже тяжело больной, Борис Леонидович Пастернак написал письмо дочери своего товарища. Главная» Новости» Февраль пастернак текст.
Борис Пастернак
Революция нашего героя увлекла и подхватила; он отошел от юношеского увлечения символизмом и символистами, сблизился с Владимиром Маяковским, написал пафосные революционные поэмы «Девятьсот пятый год» и «Лейтенант Шмидт». Вышедший в 1917 году поэтический сборник «Сестра моя жизнь» выдвинул Бориса Пастернака в ряд самых заметных поэтов, а сборники «Поверх барьеров» 1929 и «Второе рождение» 1932 принесли ему признание властей, успех, славу. На первом съезде писателей в 1934 году еще влиятельный тогда Николай Бухарин с высокой трибуны, в «установочном докладе», называет Пастернака лучшим поэтом Советского Союза, а выступление самого Бориса Леонидовича тонет в бурных овациях. Пастернака избирают в правление Союза писателей, а в 1935 году командируют в Париж — на Международный конгресс писателей в защиту мира. Еще в начале 1936 года Пастернак публикует поэтические панегирики товарищу Сталину, но с середины года ситуация меняется. И Пастернак, оригинальные стихи которого перестали печатать, с головой уходит в многотрудную работу переводчика. Сам он потом сетовал: «... Василий Жуковский заметил, что в прозе переводчик — раб, а в поэзии — соперник. Если говорить о переводах, выполненных Борисом Пастернаком, то они не только общепризнанно считаются совершенно самостоятельными литературными произведениями — не просто равновеликими иноязычным оригиналам, но и превосходящими их, в частности, по философичности и качеству стиха. Именно Борис Пастернак «за руку вывел на театральную сцену — к русскому зрителю и читателю» героев трагедий Шекспира и «Фауста» Гёте. О том, что переводы Пастернака на голову выше текстов грузинских поэтов, которых охотно и обильно переводил мэтр, даже как-то неловко писать: их узкое, этнографическое звучание обрело тон и признаки высокой классики.
При всем том, будем объективны, в переводах Пастернака можно — при желании — найти и невразумительные, неудачные строки, и «отсебятину». Так, знатоки и поклонники «настоящего» Шекспира предпочитают читать «Гамлета» в переводе Михаила Лозинского. От себя заметим, что спор о переводах как и что переводить — текст или «дух» не сегодня начался и не завтра закончится. Вершиной литературного творчества Бориса Пастернака принято называть роман «Доктор Живаго», над которым автор работал с 1945 по 1955 год. Это произведение обессмертило имя писателя и принесло ему мировую славу, оно же, собственно говоря, загнало его в могилу. Книга вышла в 1957 году в Милане на итальянском языке.
Например, Борис Пастернак вносил поправки в то самое стихотворение про февраль, чернила и пролетку — аж 46 лет.
И то я не уверен, если честно. Собрал вам все основные редакции «Февраля».
СМИ сетевое издание «Городской информационный канал m24. Средство массовой информации сетевое издание «Городской информационный канал m24.
Учредитель и редакция - АО «Москва Медиа». Главный редактор сетевого издания И.
Книга вышла в 1957 году в Милане на итальянском языке. В следующем году — уже на русском языке — «Доктор Живаго» увидел свет в Нидерландах. Размах скандала оказался грандиозным. Кстати, Фельтринелли в наказание был изгнан из компартии Италии. А 23 октября 1958 года Борису Леонидовичу Пастернаку была присуждена Нобелевская премия: «за значительные достижения достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа». Это была вторая, после Бунина, Нобелевская премия по литературе для российского автора. Реакция последовала незамедлительно.
Уже 25 октября в «Литературной газете» можно было прочесть такие жуткие слова: Борис Пастернак «согласился исполнять роль наживки на ржавом крючке антисоветской пропаганды». Конечно, в Стокгольм за своей премией Пастернак не поехал. Началась разнузданная травля писателя. Именно тогда в обиход вошла эпическая фраза — «Не читал, но осуждаю». А если прочитать? Ничего антисоветского в романе нет. Но он НЕ-советский, это явно. Академик Дмитрий Лихачев писал: «Это духовная автобиография Пастернака, написанная им с предельной откровенностью». Подлинно советскому человеку «духовные метания» с христианскими мотивами не полагались, а робкие сомнения в целесообразности революции вызывали у партийных ортодоксов праведный гнев.
Внимательные читатели не могли не заметить, что автор «далек от народа».
Семь кругов травли Бориса Пастернака
История создания. Например, Борис Пастернак вносил поправки в то самое стихотворение про февраль, чернила и пролетку — аж 46 лет. начало биографии великого русского поэта Бориса Леонидовича Пастернака, день рождения которого мы будем отмечать 10 февраля (29 января по ст. ст.) И как же это здорово, что издательство "Бослен" выпустило в свет первый том из готовящейся трехтомной "Летописи.
Семь кругов травли Бориса Пастернака
Тогда же на собрании Союза писателей Николаем Грибачевым и Сергеем Михалковым впервые было сформулировано требование о лишении Пастернака советского гражданства. И хотя большая часть присутствовавших не имела представления о романе, «антипатриотический» поступок писателя был осужден общим мнением. В результате Пастернак единогласно был исключен из членов Союза писателей. По сообщению «Московского радио», Пастернак был исключен и из Союза переводчиков. Пастернак не читал газет, но о развернувшейся против него кампании знал. Своему другу и соседу по даче Всеволоду Иванову он говорил: «Перед тем как приходить к вам, мне нужно принимать ванну: так меня обливают помоями».
Однако реакции со стороны властей не последовало. В тот же день Пастернак пишет Хрущеву: «Выезд за пределы моей Родины для меня равносилен смерти, и поэтому я прошу не принимать по отношению ко мне этой крайней меры».
Для такой страны он и начал писать «Доктора Живаго» — символический роман, проникнутый христианскими мотивами и повествующий о первопричинах революции. И герои его — это символы: Живаго — русское христианство, а главный женский персонаж Лара — сама Россия. За каждым героем, за каждым событием в романе стоит нечто гораздо большее, всеобъемлющее. Но первые читатели не смогли или не захотели этого понять: они хвалили стихотворения, которые вошли в книгу под видом творчества Юрия Живаго, говорили о прелести пейзажей, но главную задумку не оценили. Как ни странно, смысл произведения уловили на Западе. В письмах писателей о «Докторе Живаго» зачастую говорится, что этот роман позволяет западному человеку лучше понять Россию. Но эти слова поддержки до Пастернака почти не доходили из-за развёрнутой травли со стороны властей и даже литературного сообщества. Он с трудом получал весточки из других стран и был вынужден заботиться прежде всего о том, как прокормить свою семью.
Руководство партии настаивало на том, что награда была дана Пастернаку за роман «Доктор Живаго», который порочит советский строй и якобы не имеет никакой художественной ценности. Но следует помнить о том, что Пастернак тогда выдвигался на премию уже не впервые: Нобелевский комитет рассматривал его кандидатуру с 1946 года, а роман тогда ещё не существовал даже в черновиках. Да и в обосновании награды сначала говорится о достижениях Пастернака как поэта, а потом уже о его успехах в прозе: «За значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа». Но неверно говорить и о том, что «Доктор Живаго» не оказал никакого влияния на решение Нобелевского комитета. Роман, вышедший в Италии в 1957 году, имел значительный успех. Ты способствуешь изжитию безработицы в Бельгии и в Париже», — писала Пастернаку двоюродная сестра Ольга Фрейденберг. ЦРУ, разделявшее точку зрения советского правительства об антиреволюционной направленности романа, устроило бесплатную раздачу «Доктора Живаго» русским туристам в Бельгии и планировало доставить «пропагандистскую» книгу в страны социалистического блока. Всё это ещё до присуждения премии обеспечило Борису Леонидовичу Пастернаку опалу. Изначально писатель отдал рукопись не иностранцам, а русскому журналу «Новый мир». Ответ из редакции долго не приходил Пастернаку, поэтому он в конце концов решил передать права на публикацию романа итальянскому издателю Джанджакомо Фельтринелли.
К концу 1956 года копия романа была уже в редакциях крупнейших западноевропейских государств. Советский Союз, в публикации отказавший, заставлял Пастернака отозвать книгу, но остановить процесс уже не представлялось возможным. Пастернак прекрасно понимал, какими проблемами может обернуться для него получение Нобелевской премии, и всё же 23 октября 1958 года, в день своего триумфа, направил в Шведскую академию слова искренней признательности. Советское руководство было взбешено: СССР настаивал на том, чтобы награду получил Шолохов, но Нобелевский комитет их просьбам не внял. Кампания против Пастернака началась тут же: к нему приходили коллеги, фактически требуя отказаться от премии, но писатель был непреклонен. А 25 октября началась травля в СМИ. Московское радио сообщило, что «присуждение Нобелевской премии за единственное среднего качества произведение, каким является «Доктор Живаго», — политический акт, направленный против советского государства».
Эту задачу каждый заинтересованный решает по-своему. Поэт несколько раз встречался со Сталиным и, возможно, дело в личном расположении вождя. А может быть, все дело в необычайной везучести Пастернака, о которой он сам любил говорить. Или в особом покровительстве свыше. А возможно, во всем вместе взятом — правильного ответа здесь быть не может. Музыка внутри Родительский дом Пастернака всегда был наполнен людьми неординарными, творческими, посвятившими свою жизнь искусству. Это и не удивительно: отец будущего поэта — Леонид Осипович Пастернак — был художником, академиком Петербургской Академии художеств. Мама — Розалия Исидоровна Пастернак урожденная Кауфман — завоевала популярность замечательной пианистки. С самого раннего возраста в ней открылись поразительные музыкальные таланты и публика восторженно рукоплескала ребенку-вундеркинду. К моменту знакомства со своим будущим мужем Розалия была одной из самых популярных концертирующих пианисток России. Семья поддерживала дружбу с художниками И. Левитаном, М. Нестеровым, В. Поленовым, С. Ивановым и Н. Ге, в доме бывали музыканты и писатели, устраивались музыкальные выступления, в которых принимали участие А. Скрябин и С. Подробнее Не удивительно, что взращенный в такой атмосфере юноша, начав задумываться о выборе жизненного пути, первым делом обратился к музыке. В 13 лет, во многом благодаря влиянию композитора А. Скрябина, Борис окунулся в музыку с головой. Юноша усиленно занимался теорией композиции: сохранились две его прелюдии и соната для фортепиано.
Спустя два года ему присудили Нобелевскую премию по литературе «За значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа». Из-за травли, которую на него устроили советские власти, он был вынужден отказаться от высокой премии. Скончался классик русской литературы 30 мая 1960 года в подмосковном поселке Переделкино. О смерти поэта и писателя центральные газеты не сообщили.
Борис Пастернак / 10 февраля 1890 - 30 мая 1960/
Редакциям советских изданий запретили публиковать роман, но тем не менее, стихи из него появились в журнале «Знамя». После выхода книги за рубежом власти стали давить на Пастернака, а после присуждения ему Нобелевской премии — откровенно травить. Биографы считают, что именно это и привело к преждевременной смерти писателя, который не вынес такого напряжения. Зарубежным читателям Пастернак запомнился в первую очередь как автор «Доктора Живаго». Однако в истории русской литературы он остался в первую очередь как один из самых талантливых поэтов XX века. Пастернак стал своеобразным мостом между творцами разных поколений. С одной стороны, он придерживался традиций русской и зарубежной поэзии, с другой — тяготел к развивавшемуся в то время футуризму: активно использовал в своем творчестве неологизмы, стилистические контрасты, многозначность лексики и синтаксиса. Для стихов Пастернака характерны философичность, игра слов, а также парадоксальность мировосприятия. Стоит отметить, что со временем авторский стиль Пастернака существенно изменился — от сложного, насыщенного образами и метафорами поэтического языка раннего этапа его творчества до лаконичных и ровных поздних стихов.
Борис Леонидович Пастернак родился 10 февраля 130 лет назад, и именно февралю этот один из самых замечательных поэтов XX века посвятил свои вдохновенные стихи: Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о феврале навзрыд, Весною черною горит. Но почему же надо плакать? Да еще навзрыд? И почему «грохочущая слякоть» горит «черною» весною? Вспомним, что поэт был свидетелем Февральской революции 1917 года, и она навсегда так ранила его сердце, что последствия ее он переживал и в конце своих дней, когда на него обрушилась не только всемирная слава, но и неслыханная травля как со стороны властей, так и со стороны, казалось бы, самых близких людей. Но обо всем по порядку. Уральские зимы Поэзия Пастернака вошла в мое сердце зимой в 1960-е годы, когда я учился в Уральском университете на факультете журналистики. В то время «гуманитарии» обучались в отдельном здании тогдашнего Свердловска — сейчас там располагается институт наук торговых. Упоминаю это для того, чтобы вы лучше представили наше время. В лестничном парадном пролете между вторым и третьим этажами стояла метра в три статуя Сталина в полный рост, которую как-то ночью внезапно убрали после XX съезда КПСС. На втором этаже находился читальный зал — заветное место, где я и еще два-три студента проводили многие часы своего времени. Дело в том, что не сам читальный зал был нашим прибежищем, а его «закрома», где в начале книжных стеллажей стояли впритык один к другому несколько столов. Сидя в старых креслах, нам разрешалось здесь постигать литературу. Разрешение дала старший библиотекарь Дина Григорьевна, которую я и по сей день вспоминаю с особенной теплотой. У нее были чудесные карие глаза, необычайно добрые и живые, уже довольно большая седина густых волос, улыбка, с которой она встречала всех читателей. Каждого из нас, книгочеев, она выделила по-своему. Я попал в зону ее «приближенных» как раз из-за Пастернака, когда на выдаче книг спросил, нет ли тут томика его стихов. Она внимательно посмотрела на меня и попросила пройти за стойку, отделявшую ее от посетителей. Провела меня в «закрома», усадила в кресло и дала в руки тоненькую книжицу в твердом синем переплете. Я запомнил ее особенно. Называлась она «Сестра моя жизнь». До этой книжки я прочел у товарища по курсу другую такую же тоненькую книжку, но в переплете мягком, зачитанную, с подчеркнутыми строками и восклицательными знаками на пожелтевших полях. И эти восклицательные знаки так запечатлелись в моем сердце, что я эту книжицу решил «зажилить» и отдал ее только когда все стихи переписал себе в тетрадь. Опять стихи поразили меня напором чувств, свежей, ни на что не похожей образностью. Строки так и вонзались в сердце: «окно открыть, что жилы отворить…» «и ветер криками изрыт, и чем случайней, тем вернее слагаются стихи навзрыд…» «когда бы, человек, — я был пустым собраньем висков и губ и глаз, ладоней, плеч и щек…» И, наконец, жгучая строка: «я б штурмовал тебя, позорище мое! Она достала из ящиков стола чайные принадлежности, мы стали пить чай, говорить о поэзии. А потом и о жизни. Я, конечно, не рассказал ей о своей влюбленности, но она и так все поняла. Цикл «Разрыв» слишком красноречиво говорил, что любовь моя отвергнута, что я влип «в историю», как выразился мой друг, узнав, что я влюбился в «историчку» Ирину с пятого курса. С того вечера мне предоставлялось в тишине читать, читать и читать. И говорить с Диной Григорьевной не только о литературе, но и о кино, театре, о нашей учебе и полуголодном бытии. Мы с братом Анатолием в ту зиму учились на последних курсах: я — в университете, он — в театральном училище.
Однако уже в 1936 году в его адрес начинают звучать упреки в несоответствии идеям партии и духу времени, а его работа все сильнее сводится к переводам, некоторые из которых «Фауст» Гете, «Гамлет» Шекспира стали хрестоматийными. В годы войны вышел его сборник «На ранних поездах». В 1957 году роман вышел в Италии и на принес своему автору Нобелевскую премию по литературе, вызвав гнев советских властей. Против писателя развернулась масштабная травля, лучшим выражением которой стала фраза «Я Пастернака не читал, но осуждаю». Под влиянием давления он отказался от награды.
Руководство партии настаивало на том, что награда была дана Пастернаку за роман «Доктор Живаго», который порочит советский строй и якобы не имеет никакой художественной ценности. Но следует помнить о том, что Пастернак тогда выдвигался на премию уже не впервые: Нобелевский комитет рассматривал его кандидатуру с 1946 года, а роман тогда ещё не существовал даже в черновиках. Да и в обосновании награды сначала говорится о достижениях Пастернака как поэта, а потом уже о его успехах в прозе: «За значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа». Но неверно говорить и о том, что «Доктор Живаго» не оказал никакого влияния на решение Нобелевского комитета. Роман, вышедший в Италии в 1957 году, имел значительный успех. Ты способствуешь изжитию безработицы в Бельгии и в Париже», — писала Пастернаку двоюродная сестра Ольга Фрейденберг. ЦРУ, разделявшее точку зрения советского правительства об антиреволюционной направленности романа, устроило бесплатную раздачу «Доктора Живаго» русским туристам в Бельгии и планировало доставить «пропагандистскую» книгу в страны социалистического блока. Всё это ещё до присуждения премии обеспечило Борису Леонидовичу Пастернаку опалу. Изначально писатель отдал рукопись не иностранцам, а русскому журналу «Новый мир». Ответ из редакции долго не приходил Пастернаку, поэтому он в конце концов решил передать права на публикацию романа итальянскому издателю Джанджакомо Фельтринелли. К концу 1956 года копия романа была уже в редакциях крупнейших западноевропейских государств. Советский Союз, в публикации отказавший, заставлял Пастернака отозвать книгу, но остановить процесс уже не представлялось возможным. Пастернак прекрасно понимал, какими проблемами может обернуться для него получение Нобелевской премии, и всё же 23 октября 1958 года, в день своего триумфа, направил в Шведскую академию слова искренней признательности. Советское руководство было взбешено: СССР настаивал на том, чтобы награду получил Шолохов, но Нобелевский комитет их просьбам не внял. Кампания против Пастернака началась тут же: к нему приходили коллеги, фактически требуя отказаться от премии, но писатель был непреклонен. А 25 октября началась травля в СМИ. Московское радио сообщило, что «присуждение Нобелевской премии за единственное среднего качества произведение, каким является «Доктор Живаго», — политический акт, направленный против советского государства». В тот же день «Литературная газета» опубликовала статью, в которой назвала Пастернака «наживкой на крючке антисоветской пропаганды». Через два дня, 27 октября, на специальном заседании Союза писателей СССР было решено исключить Пастернака из организации и просить Хрущёва выслать провинившегося поэта из страны. В печати с завидным постоянством появлялись критические, если не сказать оскорбительные публикации. Основной проблемой всех этих выпадов было то, что практически никто из обвинявших роман не читал. В лучшем случае они были знакомы с несколькими кусками, вырванными из контекста. Пастернак пытался обратить на это внимание в тех редких письмах, которые он отправлял своим обвинителям, но всё было тщетно: приказ «затравить» нобелевского лауреата и заставить его отказаться от награды поступил сверху. Сам Хрущёв, не стесняясь, назвал Пастернака свиньёй, что с готовностью подхватили и другие преследователи. Но не эти нападки заставили Пастернака отказаться от премии: писатель для сохранения здоровья перестал читать прессу.
«Февраль. Достать чернил и плакать». 125 лет со дня рождения Бориса Пастернака
Читайте стихи Бориса Пастернака разных лет в приложении НЭБ СВЕТ. свежие новости дня в Москве, России и мире. Например, Борис Пастернак вносил поправки в то самое стихотворение про февраль, чернила и пролетку — аж 46 лет. Google разместил на стартовой странице поисковика дудл, посвященный 131-му дню рождения писателя, поэта и прозаика Бориса Пастернака. 10 февраля 2020 года, сотрудники Центральной городской библиотеки пригласили читателей старшего поколения познакомиться с литературным портретом Бориса Пастернака «Будем верить, жить и ждать». Писать о феврале навзрыд, Пока грохочущая слякоть Весною черною горит. читайте стихотворение Бориса Леонидовича Пастернака.
Вспоминаем Бориса Пастернака
Борис Леонидович Пастернак Февраль Достать чернил и плакать Учить стихи легко Слушать Онлайн. Смерть сапёра Борис 4. История создания. Главная» Новости» Февраль пастернак текст. «МИР 24» предлагает пройти тест и расшифровать некоторые стихи Бориса Пастернака.
Вспоминаем Бориса Пастернака
Именно с ней он провел последние годы жизни, посвятив возлюбленной множество стихов. В конце вечера все желающие смогут прочитать любимые произведения Бориса Пастернака. Гости совершат виртуальную экскурсию в дом Бориса Леонидовича в Переделкине, где он жил с 1939 года до самой смерти. Сейчас там находится мемориальный музей писателя. На видеопрезентации покажут дом и обстановку в том виде, в каком они были при жизни Пастернака. Там он написал роман «Доктор Живаго», цикл стихотворений «Переделкино», а также переводил произведения зарубежных поэтов. Участникам расскажут, что в юности Борис Пастернак мечтал стать музыкантом и писал сонаты, а также два года работал домашним учителем в богатой семье. Гостям лекции представится возможность услышать голос Бориса Леонидовича в архивной граммофонной записи. Поэт прочитает свои стихотворения «Ночь» и «Август». В завершение мероприятия все желающие смогут принять участие в импровизационной театральной постановке по мотивам произведений классика.
На сцене воссоздадут типичную домашнюю обстановку первой половины ХХ века. Участникам раздадут листы с репликами персонажей романа «Доктор Живаго», а также стихотворениями.
Собрал вам все основные редакции «Февраля». Что уходило и что добавлялось. Мое любимое: то город криками изрыт, то ветер криками изрыт, то снова город, но уже не криками он изрыт, а карканьем.
Будущий поэт родился в Москве в творческой семье. Его отец Леонид Пастернак был художником и академиком Петербургской Академии художеств, а мать Розалия Пастернак — пианисткой. Борис был старшим из детей в семье, у него были младшие брат Александр и сестры — Жозефина и Лидия. Первые литературные выступления Бориса Пастернака относятся к 1912 году, когда он примыкал к содружеству футуристов.
Не в силах прервать свой плач, автор пытается заглушить его ливнем.
В результате в его душе рождаются удивительные строки, насквозь пропитанные дождем и печальными криками «тысячи грачей». Произведение имеет кольцевую композицию благодаря повторяющемуся в начале и в конце выразительному слову «навзрыд». Оно полностью передает настроение лирического героя. Особое значение имеет черный цвет, он связывает человека с природой «чернила» — «весною черною» — «чернеют». При этом черный цвет теряет свой традиционный негативный смысл. Пастернак использует неожиданные эпитеты «грохочущая слякоть», «сухую грусть» , яркие метафоры «дно очей». Насыщенность символами и образами смягчается самыми обыденными предметами «шесть гривен», «пролетка». Этим автор напоминает читателю, что стихотворение имеет очень личный характер, является следствием реальных переживаний.
С творчеством поэта Бориса Пастернака знакомились школьники в библиотеке № 16
Найти кровать и плакать... Незадолго до 130-летия Бориса Пастернака в санатории «Узкое», что на юге Москвы, открылся мемориальный номер поэта Подписаться Поделиться На столе в номере портрет поэта. Распечатка стихотворения про усадьбу, написанного здесь. Фото поэта с подругой Ольгой Ивинской. Санаторий, расположенный в бывшем особняке Трубецких, всегда был элитным. Отдыхали в нем исключительно академики, простому смертному проникнуть туда было почти невозможно. А теперь за приемлемую мзду предлагают переночевать на кровати, где якобы некогда возлежал сам нобелевский лауреат! Организаторы написали, что «остановили свой выбор на номере Пастернака 1957 года». Мебель: письменный стол, шкаф, кресла середина XIX века - все сохранилось с того времени».
Что примечательно, проживание одному или двум выльется в одинаковую сумму 4800 рублей с завтраком или 5200 с трехразовым питанием в столовой Трубецких сутки , за столиком, где «вкушал сам Поэт».
Издание подготовлено старшим сыном писателя и сопровождается воспоминаниями об обстановке, в которой протекала семейная жизнь его родителей. Об особенностях творчества Б. Пастернака можно прочитать в монографиях «Кто вы, доктор Живаго? Соколова, «Поэзия Бориса Пастернака» В. Альфонсова и в книге Н. Вильмонта «О Борисе Пастернаке: воспоминания и мысли».
Средство массовой информации сетевое издание «Городской информационный канал m24. Учредитель и редакция - АО «Москва Медиа». Главный редактор сетевого издания И. Адрес редакции: 125124, РФ, г.
Она, опасаясь за свою свободу, обвинила писателя в эгоизме: «Тебе ничего не будет, а от меня костей не соберёшь». После этого Пастернак отправил в Швецию телеграмму о том, что принять почётную награду он не сможет. Крупнейшие писатели того времени, включая Олдоса Хаксли, Альбера Камю, Андре Моруа, Эрнеста Хемингуэя, выступали в поддержку советского писателя, отправляли письма в правительство СССР с настоятельной просьбой прекратить преследование Пастернака. Во-первых, потому, что присуждение Шведской академией премии обыкновенно считается за честь, во-вторых, потому, что Пастернак не может нести ответственности за то, что выбор пал на него, наконец, потому, что произвол, который допустили советские писатели, лишь увеличивает пропасть между западной культурой и русской литературой. Было время, когда великие писатели, как Толстой, Чехов, Достоевский, совершенно справедливо гордились престижем, который они имели на Западе». Андре Моруа «Единственное, что России надо было бы понять, — это то, что Нобелевская премия вознаградила большого русского писателя, который живёт и работает в советском обществе. К тому же гений Пастернака, его личные благородство и доброта далеки от того, чтобы оскорблять Россию. Напротив, они озаряют её и заставляют любить её больше, чем любая пропаганда. Россия пострадает от этого в глазах всего мира лишь с того момента, как будет осуждён человек, вызывающий теперь всеобщее восхищение и особенную любовь». Альбер Камю «Исключение Пастернака — позор для цивилизованного мира. Это означает, что он в опасности. Его надо защитить». Иностранные коллеги и читатели писали ему много писем с предложениями помощи. Поддержку писателю оказал даже премьер-министр Индии Джавахарлал Неру, который позвонил лично Хрущёву. После этого Первый секретарь СССР понял, что дела обстоят весьма серьёзно, и отправил в посольства нескольких стран письма, где официально заверял, что жизнь, свобода и имущество Пастернака находятся вне опасности. Страшный скандал разгорелся в Швеции: здесь лауреат Ленинской премии Артур Лундквист заявил о своём отказе от награды в поддержку Пастернака. Средства массовой информации всего мира говорили о советском писателе, что иногда приводило к довольно курьёзным случаям. Например, один фермер жаловался на то, что история с Пастернаком может его разорить, потому что радиостанции, занятые обсуждением Нобелевской премии по литературе, перестали передавать информацию о ценах на зерно и прогнозы погоды. Но жизнь Пастернака от этого не изменилась к лучшему. Сначала он опасался одного — высылки. Писатель не представлял себе жизни без России, поэтому иногда шёл на уступки власти, чтобы остаться на родине. Затем перед нобелевским триумфатором встала другая проблема — он перестал получать гонорары. Его, уже совсем не молодого и к тому же семейного человека, лишили средств к существованию. При этом гонорары за «Доктора Живаго» дожидались своего хозяина за рубежом. Получить их у писателя не было никакой возможности.