Николай Коляда — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/спорт.
Николай Коляда просит помощи у губернатора, чтобы не закрылся его театр
Добавим, что поздравить Николая Владимировича лично можно, придя сегодня вечером на концерт в «Коляда-театр». Новости по тегу: Николай Коляда. Режиссер Николай Коляда рассказал о том, что произошло с его актером в магазине Берёзовского, на своей странице ВК.
Николай Коляда
Николай Коляда — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/спорт. Драматург, художественный руководитель «Коляда-театр» Николай Коляда сообщил об отмене постановки спектакля «Тутанхамон» в одном из театров Чехии. В 2002 году Николай Коляда создал авторский проект, основанный как некоммерческое партнерство, и дал ему свое имя. Известный режиссер поставил на место русофоба Познера. Уральский драматург и режиссер, художественный руководитель «Коляда-Театра» Николай Коляда стал участником телепередачи «Театральная гостиная Рудольфа Фурманова». Новости по тегу: Николай Коляда. Режиссер Юрий Грымов и политолог Николай Платошкин горячо поспорили об этом в программе «Культурный код» Радио «Комсомольская правда».
Николай Коляда - о фестивале КОЛЯДА PLAYS.
В апреле 2023 года выйдет в свет новый сборник прозы Николая Коляды "Ты не печалься". Николай Коляда признал вину, добровольно оплатил потерпевшему лечение, что в ходе следствия признано смягчающим обстоятельством. Об этом он сообщил на своей странице в соцсети «ВКонтакте». Главные новости о персоне Николай Коляда на Будьте в курсе последних новостей: В Ярославле мужчина и женщина получили по три года колонии условно за создание крупной площадки по обналичиванию денег.
В Молодежном театре прошел творческий вечер Николая Коляды
Николай Коляда — все новости о персоне на сайте издания Суд оштрафовал актера и певца Олега Ягодина за пацифистские высказывания. Николай Коляда, драматург, режиссер, прозаик, заслуженный деятель искусств итый драматург. "Коляда-театр" приехал в столицу с гастролями после двухлетнего перерыва, связанного с пандемией.
Николай Коляда — про «свинцовые мерзости жизни» и детские сказки
По какой причине для этого не понадобилось согласия собственника, Коляде так и не смогли объяснить. На удивление, выписать незаконных жильцов удалось без обращения в суд — это сделали прямо в паспортном столе. Драматург призвал жителей Екатеринбурга внимательно смотреть квитанции об оплате, чтобы не попасть в такую же ситуацию. Я с ноября платил за квартиру в четыре раза больше», — отметил Коляда.
Во-первых, я их люблю писать и ставить, потому это всегда очень весело и смешно. Во-вторых, зритель хоть маленький, сопливый, а рубль в кассу несёт. Сказки нас очень хорошо поддерживают материально. Считайте сами. У нас 60 мест в зале. В выходной мы даём по два детских спектакля. Билет стоит 300 рублей.
То есть за два спектакля мы зарабатываем 36 тысяч рублей. Но кроме представлений для детей у нас в субботу-воскресенье идут спектакли, где играют мои студенты — часа в три, а потом ещё два вечерних. Не раз слышал претензии, что мучаю артистов, что столько заставлю их работать. Но артисты — это единственные люди на белом свете, которые любят работать. Их хлебом не корми, дай только возможность выскочить на сцену и придуриваться. Опять же деньги нужно зарабатывать. Простите, что об этом говорю, но это очень важно, потому что пятнадцатого числа каждого месяца выстроится очередь в мой кабинет, и я буду должен выдать зарплату. Я же и завхоз. Всё, что нужно для театра — порошки, мыло, туалетную бумагу, — покупаю сам. В 8 утра выхожу из дома, сажусь в машину и еду на рынок.
Мне всё время там делают скидку, потому что продавцы — люди восточные, — видя, что я в тюбетейке, принимают меня за своего.
Николай Коляда в связи с этим рассказал о процедуре «литования» своих пьес. Тем не менее преодолев эти процедуры талантливый драматург Коляда мог обеспечить себе безбедную жизнь. Однако после того, как он решил создать свой частный театр, его жизнь изменилась, даже свою пятикомнатную квартиру пришлось продать.
Содержание частного театра практически полностью зависит от зрителя, продаж билетов и сувениров. Естественно, Коляду спрашивали о том, как происходит творческий процесс создания пьес. Но начинать нужно с простого: «Слева кто говорит, справа что говорит». А потом, нужно добавить кое-что из происходящего в голове.
Артист мой тысячу раз извинялся, просил прощения, говорил, что задумался, что тут же, когда ему указали, маску эту на себя натянул, паспорт показал не сразу, потому что не знал, кто это такие и почему они тут караулят всех. Потом эти трое сказали, что один из них из какого-то комитета по защите чего-то, из думы или еще чего и показал удостоверение издалека, а те двое сказали, что они из Росгвардии. И вот это унижение продолжалось минут 15. До тех пор, пока артист не сказал, что он из "Коляда-Театра" и что торопится на репетицию. Тут камеру выключили и артиста отпустили. Он пришел, рассказывает, чуть не плачет. Я вот думаю: ладно, надо в масках в людных местах, правильно. Ну, он же исправился, когда ему указали. Но вот это вот всё - какое-то, черт побери, унижение, а?
Когда всё это кончится?
"Я вам сделаю свой театр". Николай Коляда отмечает юбилей
В ходе разговора Николай Коляда не говорил о намерении оставить руководящий пост в театре. Более того, им были озвучены ближайшие планы по работе «Коляда-театра» в новом сезоне, старт которого запланирован на 9 сентября. Светланой Учайкиной было получено приглашение на первый в сезоне спектакль, — говорится в ответе на запрос. Отметим, что во время пандемии, когда театры были закрыты, Николай Коляда неоднократно сообщал о финансовых трудностях театра, сообщал DK. В июне драматург даже заявлял, что готов распустить труппу : Вот что мне делать? Вот что моему театру делать? Вот что я должен сказать всем в театре? Ждали понедельника, думали — сообщат об открытии кинотеатров, а заодно и театров.
В театре постоянно проводится уборка. При этом маски и перчатки мы не носим. Мой театр — одна большая семья. Я же у себя дома не надеваю перчатки и не хожу со своими домашними в маске? Репетируем с теми, кто сам захотел работать. Скажем, у кого-то из актеров бабушка старенькая — он сидит дома. Серега Федоров на даче вместе с ребенком. Но с теми, кто свободен и кто хочет работать, мы репетируем потихонечку. Не знаю, нарушаем мы или не нарушаем какие-то правила. А что делать? Я-то писатель — могу сидеть дома по полгода в самоизоляции, писать, сочинять какие-то истории. Но у актеров профессия такая, что надо выскакивать на сцену каждый день. Актеры теряют квалификацию просто-напросто. Кроме того, у нас в театре животные живут, которые играют в спектаклях: три кролика, три крысы, черепаха, две змеи, попугай, рыбки. Их надо кормить, каждый день за ними ухаживать, убирать. Их же не бросишь. Так что мы не закрываемся прямо наглухо. Да и у меня не государственный театр, а частный. Что хочу, то и делаю. Уборщица получает 15 тысяч рублей, артисты — 30—35 тысяч. Раньше мы играли в месяц 60—70 спектаклей, чтобы заработать денег. Сейчас я каждую неделю вот уже второй месяц в прямом эфире делаю стримы и донаты. По-молодежному это называется так, а по-русски — «христарадничать». Прошу денег у всех: говорю, если вы меня любите, если действительно хорошо относитесь, то помогите моим актерам, помогите выжить в это тяжелое время, ведь любовь — это поступки. Когда мы откроемся, я вам подарю книжку, кружку, магнит… Что у меня есть, я подарю обязательно всем этим людям, которые помогли пережить это тяжелое время. Чтобы выжить, театр мой должен в день зарабатывать от 20 до 60 тысяч рублей. Два месяца мы не зарабатываем ничего. При этом я не уволил ни одного человека, никому не понизил зарплату: все получают примерно то же самое, что получали в феврале-марте.
В «Сорочинской ярмарке» действие происходит на круге: все кружится, меняется, но остается по-прежнему. Круг этот сценический смастерил один из артистов, и используется он не в единственном спектакле. Однажды на фестивале услышал: «Да когда же герои Коляды выйдут на сцену не в телогрейках и ватниках, а во фраках»? Так натуральнее. В чем-чем, а в минимализме театр Коляды замечен не был. Здесь всего в избытке: и страстей, и реквизита. Лично меня восхищает ваше бесконечно фантазийное и глубоко содержательное взаимодействие с бытовым материальным миром. Бывает, репетиция идет вяло. Через 10 минут возвращаюсь с чем-то новым в руках и идеей в голове. Помню давний случай: зашел в магазин купить еду кошкам, вижу, висят копыта, на муляж похожие. Объясняют: «Это для собачки, живые кости, по специальной технологии обработанные. Можем предложить еще свиные, козьи». Беру все. Меня узнали: «Вам для спектакля? Теперь в Екатеринбург едут, чтобы посетить «Коляда-театр». Это признание? Выходишь из метро, а у тебя билетик спрашивают, приятно! Не все желающие смогли попасть на самые популярные постановки. По предложению директора Театрального центра мы вновь приехали в столицу в майские праздники. Проверить себя на московской публике очень важно для моих артистов. На них приходят смотреть звезды, их видят продюсеры. Немало наших ребят снимается в кино, в телесериалах. Теперь, составляя афишу, приходится учитывать их востребованность! Солидные гастроли пополняют кассу театра, как без этого. И да, это признание. Поначалу общество трудно принимало эстетическую манеру «Коляда-театра». Со временем нас узнали, появились положительные рецензии, международная популярность сыграла свою роль. А может, просто сказался естественный процесс привыкания. Это самая сложная ипостась Коляды? Там каждое слово надо проживать, каждое движение. Очень затратная роль. А когда-то по два раза в день мог исполнять. В «Двенадцати стульях» в одном из составов играю роль Кисы Воробьянинова. И еще я Тень отца Гамлета. Три образа на данный момент. Больше не хочу! Другое дело, когда сидишь дома, пишешь пьесу, отвечаешь сам за себя. Недавно закончил пьесу о модельере Надежде Ламановой, которая одевала царственных особ, работала в театре и кино, — «Две капли «Коти». Там есть слова: «Я, наверное, скоро умру. У меня осталось две капли «Коти»…» Пока есть хоть капля «Коти», желания, интереса, будем жить, думать о хорошем, что бы ни происходило в мире. Театр может дать зрителям радость и надежду. Воспитывает ли он?
Сейчас драматургу предстоит каждый месяц является в полицию и только после такого визита он имеет право покидать город. Коляда не намерен обжаловать приговор, а вот Генералов собирается подать иск на возмещение ущерба в размере 930 тысяч рублей.
Николай Коляда: «На тех, кто поет по-украински, сейчас пишут доносы, а у нас главный герой — хохол»
Судья: смотрит в глаза, слушает и улыбается. Вот уж точно: "... И более всего: насмешки недостойных над достойным". Зрители готовы собрать деньги, чтобы актер не пострадал хотя бы материально. Лиза Черезова: Не переживайте так, у кого есть мозг те понимают что это цирк. Мы давно живем в этом цирке. Жаль конечно что Олега на денежку наказали, но это лишь деньги, хуже он от этого не стал ни как человек, ни как актер. Мы все равно его любим и ценим.
Вам здоровья!!! Театру процветания!!!! Хожу к вам уже лет 11 и до сих пор ничего лучше Коляда театра не видела. Этот суд будут вспоминать потомки.
Четыре экспертизы. Одна была в мою пользу, что я не виноват, а ещё три — что я виноват. Потерпевшему я заплатил 200 тысяч. Мне его жалко, хотя он всего десять дней пролежал в больнице. Потерпевший говорит, что ему мало этих денег. Что ему нужен миллион.
Уехал в Египет. Там и узнал о событиях 24 февраля. И вот сижу в кабинете, думаю: продолжать работу? У Гоголя в повести главные слова: «Да разве найдется на свете такая сила, которая бы пересилила русскую силу! Были актеры, отказавшиеся участвовать. Но меня не положить ни на какую полку, не включить ни в какой реестр. Я художник. Скажу словами героя «Оптимистической трагедии»: «Я принадлежу к партии собственного критического рассудка». Собрал труппу: театр не закрываем, будем работать. Сцена — вот наше поле битвы. Политикой не занимаемся. Митинги не проводим. Главный у нас — Человек. Театр существует не в пространстве политики, а в пространстве культуры и нравственности. По исходному материалу их можно разделить на три группы. Затем пьесы самого Николая Коляды. К данному моменту, насколько я знаю, вы автор примерно 140 драматических произведений. И пьесы ваших учеников. Но вернусь к классике. Много спектаклей по произведениям школьной программы. Не передергивает ли некоторых зрителей от того, насколько нетрадиционно подаются известные произведения? Женщину возмутила подача венчания Кити и Левина: поп в церковь входит босиком. Сжечь театр вместе с артистами! Но в сцене не было ничего оскорбительного, она о том, что оба героя страстно ждут и мучительно боятся нового. Классика — это не священная корова. Назвался классиком, будь готов к переформатированию. Зацелованные до смерти Чехов, Гоголь. Когда я такое вижу, думаю: во что вы превратили театр, в мертвечину. А ведь он живой, вечный. И Толстой, Грибоедов, Лермонтов — вечные. Читаешь — сердце волнуется. Смотришь традиционный реалистический театр — воздух не шелохнется. Сегодня другой нерв у времени. Классику нужно ставить так, как будто это новая драма. Пусть оно цепляет нас, не отпускает, наматывая нервы на кулак. Это задача такая — нажимать на триггерные точки? Где еще поплачешь хором, как не в театре? Спектакли нередко так выстраиваю: смешно, смешно, а потом грустно, больно. Сначала посмеешься от души, потом поплачешь от сердца: так театр устроен, так жизнь устроена. Когда Олег Ягодин произносит монолог Гамлета «Быть или не быть», мороз по коже. Пьеса «Ревизор» по жанру комедия. В спектакле основным образом стала грязь.
Как выяснилось, в квартире прописано три человека — бывший артист «Коляда-театра», которого драматург прописывал лично и двое неизвестных ему людей. Прописаны с ноября прошлого года», — добавил Коляда. В паспортном столе режиссеру сообщили, что прописались жильцы через Госуслуги. По какой причине для этого не понадобилось согласия собственника, Коляде так и не смогли объяснить.
Драматург Николай Коляда раскритиковал курганскую ярмарку. Фото
Драматург отделался испугом, а вот в другой иномарке пострадал пассажир. Он оказался в больнице. Тогда Коляду приговорили к 1,5 годам ограничения свободы , запретив ему в этот срок выезжать за пределы Екатеринбурга и обязав каждый месяц отмечаться в полиции. Драматург также выплатил пострадавшему 400 тысяч рублей в качестве моральной компенсации.
Общаемся на «вы», уважаем друг друга. Она театральный человек, понимает, что мне тяжело. Не потому что мне жрать нечего — я-то голодом просижу, мне насрать.
А людей-то как прокормить? Понятно, что она чиновница, боится, что поступает как-то не совсем по закону — но по людским, человеческим законам ведь. У человека есть деньги — он ей отдал, она отдала мне. Вот так и спасались, и спаслись за эти восемь месяцев. Мы репетировали вечерами в это время, насрали на пандемию. Но никто к нам не постучался.
Так что надеемся, что дальше будут послабления. С этими ограничениями и QR-кодами ещё, которые ввели в ноябре, — просто ужас. Роспотребнадзор приходит, начинает вонять, присылать угрожающие письма, мол, у нас здесь рассадник заразы. Пришли 28 декабря, в 9. Потом прислали бумагу на 20 страниц, прям погрузка дыма большими контейнерами. У кого, у маленьких детей, которые пришли 40 человек, я должен температуру измерять?
Единственное светлое воспоминание о детстве у ребёнка — это Новый год. И как его лишать этого? Вот в транспорте люди едут в больницу, чихают и заражают всех. А в театр какой дурак пойдёт, если болеет? Я болею, у меня температура 39 — нет, я пойду смотреть «Гамлета». С какого хрена?
Меня что, прям так тянет? Если надо ехать в магазин — я поеду, а чтобы позарез мне с температурой «Гамлета» смотреть — глупости всё это. Я не знаю, кто все эти указы придумывает. Пришли пожарные, оштрафовали меня на 70 тысяч рублей — за то, что в фойе «захламлено», расчистить надо, чтоб если вдруг пожар — люди разбегались. Вы зайдите в наше фойе, посмотрите, какая там красота — настоящий музей. Люди ходят фотографируются, улыбаются, радуются.
Дети приходят всё трогают. Нет, это «захламление». Да на ты, ради бога, забери, засунь себе в жопу. То санэпидемстанция, то Роспотребнадзор, то налоговая — и всем надо денег. В 2019 году мы планировали с Кириллом Серебренниковым совместную постановку в «Гоголь-центре», в которой должен был принять участие пианист Борис Березовский — это во многом была его инициатива. Кирилл радовался, что это только у него в театре будет — и больше нигде.
То есть не просто очередные «Три сестры» или «Чайка», а что-то совершенно невероятное. И я был готов. Помню, идём мы по «Гоголь-центру» втроём, стоит разбитое фортепиано. И Борис Вадимович подходит к нему, открывает, нажимает ногой на педаль и начинает играть… «Время 11—12 ночи — и он играет Шопена на этом разбитом фортепиано в тёмном театре, где больше никого нет. И у меня волосы дыбом встали, как он играет. И весь спектакль перед глазами взлетел, я увидел всю постановку».
Но потом Кирилл ушёл из театра. Занимается чем-то своим сейчас, естественно, у него из головы вылетело. С новым главным режиссёром «Гоголь-центра» я не знаком. Нужна, конечно, инициатива оттуда. Я же не буду всё время звонить и спрашивать: «Ну как вы? А Борис Вадимович каждый раз, как приезжает в Екатеринбург, приходит ко мне на спектакли.
Он очень благодарный человек, очень простой. Пришёл как-то он к нам в буфет покупать пирожок и чай. Ему за счёт заведения хотели сделать, а он: «Ну-ка, перестань! Я сижу на репетициях курю — он всегда выходит раздетый на улицу курить.
Вы можете оформить онлайн предзаказ книги, и получить её одним из первых. Для это достаточно заполнить заявку. После получения заявки мы с вами свяжемся для осуществления расчёта, и совсем скоро вы получите посылку. Объём книги: 423 стр.
Об своем участии в проекте Николай Коляда рассказал на своей странице в социальных сетях. Что уж я там наговорил - не знаю, да и какая разница.
Вскрытие покажет. Скоро передачу смонтируют и покажут», — написал драматург. Ведущий программы — Александр Олешко.
Уральский драматург Коляда похвастался новым проектом
Денег ведь никогда не будет, наверное. Сейчас вот снова буду писать и проситься. Потому что мне ужасно тяжело — 4 декабря театру 20 лет исполнилось. Сегодня ездил 2 тысячи евро поменял, чтобы зарплату выдать. У меня есть свой запас: вот поставил «Вишнёвый сад» в Польше — и теперь потихоньку дёргаю эти деньги. Сейчас ставим «Тараса Бульбу» — только парням за сапоги заплатил 40 тысяч рублей. Пара сапог — 4,2 тысячи рублей. Где их взять? А жить на билетах сейчас почти невозможно — многие боятся ходить в театр сейчас, не всегда у нас аншлаги. Меня же не попрут отсюда, если появится директор, бухгалтерия? Никуда не денут, буду ставить свои спектакли.
И не буду думать про деньги». Сможем как-нибудь — мы же скоморохи. Но они же не дураки, во славу «Единой России» или во славу Путина не смогут, наверное, сказать поставить. Ну что они мне могут сказать — поставь что-нибудь патриотическое? Да у меня хренова гора патриотического идёт. У меня всё про любовь к России, к людям. Нет ничего такого, что на разрушение направлено. Я русский писатель, русский драматург, русский режиссёр, хоть и хохол. Я воспитан на русской литературе и культуре — мне ли издеваться над Чеховым, над Гоголем, над Шолоховым? Да в каком страшном сне это может присниться.
И смотрят 70 человек на меня испуганными глазами: «Чё делать? Тяжело было — невозможно, просто тушите свет. Потому что у людей: дети, ипотека, школы, садики. А я скажу: «Да пошли вы на хрен, жрите доширак? Время было ужасное, но говорил ведь Пушкин: «Настоящее — уныло, что пройдёт — то будет мило». И вот эти восемь месяцев я сидел в интернете, проклинал весь белый свет, кричал, орал, просил: «Денег дайте, пожалуйста, помогите, ради Христа». И всё театральное сообщество России стало сбрасываться и помогать мне. Я получал деньги от неизвестных людей из разных городов и стран: из Иркутска, Владивостока, Москвы, естественно. Эмма Валерьяновна Рязанова, вдова Эльдара Рязанова — она сама свердловчанка, работала здесь в Доме кино — звонит и спрашивает: «Коля, плохо у тебя с деньгами? И она присылает мне 150 тысяч рублей.
Я, естественно, над каждым этим блямканьем телефона рыдаю, слёзы градом льются. Потому что и люди понимают, которые присылают их, что я не потрачу эти деньги на какие-то свои удовольствия. Я всё собирал в кучку и отдавал зарплату работникам театра. И люди получали 25—30 тысяч рублей в месяц — тысяч на 10—15 поменьше, чем обычно получают в театре. Все выжили. Никого я не выгнал, театр не распустил. Но я выл, ныл, просил. Звонит мне в один из летних дней 2020 года министр культуры Свердловской области Светлана Учайкина и просит выйти из театра на улицу. Я вышел. Она протягивает мне большой бумажный красивый пакет, на котором «Поздравляю» написано, и говорит: «И мне порукой ваша честь — никому ни слова».
Я этот пакет открываю, смотрю — там пачки денег — 2 миллиона рублей. Я смотрю — у меня слёзы капают. Говорю: «Светлана Николаевна, я молиться за вас буду! Вот тебе дам — а ты как хочешь, так и распоряжайся». Потом звонок от неё: «Раз молиться пойдёшь в церковь, так поставь свечку за здравие и за Светлану, и за Андрея». Так что бизнесмена зовут Андреем, фамилию уж не буду говорить, дело прошлое. Светлану Николаевну я знаю 100 лет, она работала в театре кукол директором — я ставил там «Башмачкина» с Олегом Ягодиным и артистами театра кукол. В ТЮЗе работала, потом стала министром.
В Кировском районном суде состоялось первое заседание. На слушание дела драматург Николай Коляда явился с группой поддержки — театральная труппа готова не только словом подбадривать руководителя, но и оказать моральную помощь. Истец требует от Коляды 1,5 миллиона рублей. Реклама «40 минут меня матом крыл таким, что ты не пришел ко мне в больницу, орал, орал. Сейчас драматург жалеет, что не записал тот телефонный разговор, говорит, растерялся. Он считал, что перемирие, хоть и устное, было заключено. Они посчитали, если он три месяца не работал, средняя зарплата по свердловской области 35 тысяч рублей, моральный вред, все такое.
Прописаны с ноября прошлого года», — добавил Коляда. В паспортном столе режиссеру сообщили, что прописались жильцы через Госуслуги. По какой причине для этого не понадобилось согласия собственника, Коляде так и не смогли объяснить. На удивление, выписать незаконных жильцов удалось без обращения в суд — это сделали прямо в паспортном столе.
Ничего плохого в том, что ты не своровал, а заработал, нет. Я всегда говорю: выйди на улицу, попроси 10 рублей — тебе кто-то даст? Да, мы скоморохи, мы пляшем, танцуем, поем песни, потом «нажимаем» на глазные яблоки и заставляем людей плакать. Или не заставляем. Но ничего постыдного в этом нет. Начал работу до СВО. Почему продолжил? Помню, как репетировали, как я кроил костюмы прямо на полу своего кабинета, как в пледах, которые по 600 рублей, дырки вырезал, чтобы их на себя можно было напялить. Потом посмотрел фильм Бортко: там — кони, убийство, кровь, всякие богатые изобразительные средства киношные и, конечно, Богдан Ступка, который так играл старого Бульбу! Я тогда подумал: «Ну, а как в театре это сделать? Полетел в Египет, а в конце февраля началось то, что началось. И я лежал в гостинице, смотрел в потолок от всех этих новостей… Не мог идти на пляж. Меня прокляли все мои друзья французы, поляки, немцы… — Все как один? Дружбан один сказал: «Ну что, полетишь на украденном «Боинге» он другое слово употребил, матерное? Спектакли ставили, премии получали, чего только не было. Я ушел из соцсетей, больше не могу слушать эти проклятия, остался только в одной — там у меня мои студенты. И в театре брожение немыслимое, многие говорили: «Нельзя ставить Гоголя, не тот случай, не та ситуация». Я бросал стулья, кричал, что это предательство, подлость. Я мог бы сказать: «Ну, все, поехали в Казахстан. Уедем в Латвию. Давайте все проклянем здесь и разъедемся». А я сказал: «Ну-ка собрались, будем делать «Бульбу». Бог им судья: не судите, и не судимы будете. Это не мое дело, что они там делают. Мне надо в моем огороде, в моем театре цветы садить. Наше поле битвы вот оно — сцена. Знаешь, рыдают все— и те, кто за белых, и те, кто за красных. На поклонах я обычно не смотрю в зрительный зал — боюсь взглядов. Смотрю на какую-то полоску между балконом и партером и кланяюсь Богу. А там как будто лицо мамы, папы, лица любимых людей — я им кланяюсь. И вчера, знаешь, случайно у меня взгляд упал в зал. Когда увидел, что плачут мужики и бабы, я сам чуть не разрыдался. Я был в белом свитере, и после спектакля подошла ко мне какая-то девочка, рыдает, прижалась ко мне, ее трясет, всю косметику оставила у меня на плече. Там песня в конце: «Девочки, молите Бога, чтобы кончилась война, а не кончится война, не выйдет замуж ни одна». Там и для белых, и для красных говорится: если вы не выйдете замуж, значит, не родятся дети, значит, род наш не продолжится, значит, не будет колоситься в поле пшеница, не будет хлеба, не будет картошки, корову некому будет доить, не будет жизни. Молитесь, чтобы мир наступил в конце концов. А он должен наступить, не может быть, чтобы это продолжалось бесконечно. После премьеры «Бульбы» я почувствовал, что кто-то хочет меня на какую-то полочку положить: вот Коляду — туда, а не сюда. Это не значит, что я сижу на двух стульях. Я — художник. Мое поле битвы здесь. Я не могу облить себя бензином, выйти на Красную площадь протестовать или еще что-то делать. Могу только поставить спектакль. Я — скоморох, я маленький, маленький человек. Но при этом большой-пребольшой. Я могу вызвать эмоции в зрительном зале, что и делаю. А уж там пускай каждый решает… Что-то я разорался… — Это кокетство — «я маленький»… Представила на твоем месте кого-то из режиссеров, которые не скажут, что они модные или на худой конец современные. Если тебя называют «великий Коляда», твоя реакция? Послушай, какое кокетство. Вот библиотека Белинского, главная у нас в Екатеринбурге, издала книжку к моему 65-летию — «Метод Коляды», Лена Соловьева автор. Я открыл первую страницу, о боже, как будто я помер, и возле моего гроба говорят: «Он был великий, величайший гений». Гений из удобрений, ха-ха. Понимаешь, слава тебе, Господи, мне повезло в жизни, что я никогда на себя генеральские погоны не напяливал и не воображал. Я работяжка. Приду перед спектаклем в театр, если пол грязный, я его помою — корона с головы не свалится. Я всегда, кстати, так и делаю. В Польше, помню, мыл пол, а уборщица стала вырывать у меня швабру. Артисты ей закричали: «Не надо, он всегда так делает». Стоит мой театр чего-то или нет? Стоят мои пьесы чего-то или нет? Это будет известно через двадцать лет после моей смерти. А сейчас чего, я такой великий сяду, черные очки, шарфик, и буду перед тобой воображать. А ты скажешь: «А чего ты выламываешься другое слово скажешь? Коля, что с тобой? Нашли что-то в бабкиных сундуках, напялили на себя и давай играть. Какой у тебя самый высокобюджетный или, наоборот, малобюджетный спектакль? В Москве театральной люди меряются бюджетами: у одного 50 миллионов стоит спектакль, а у другого всего 12 миллионов — ой, как стыдно. Скажи, красивый? А сзади много старых тряпок, которые порвали, связали и повесили. Шапки синие на парнях их 20 — по 99 рублей в эконом-маркете. Поварешки по 50 рублей 40 штук.