Иеромонах Иоанн (в миру Джованни Гуайта, род. 26 ноября 1962, Сардиния, Италия) — иеромонах Русской православной церкви; с 2014 года штатный клирик прихода храма Космы и Дамиана в Шубине в Москве. Отец Иоанн Гуайта: «Я люблю Москву и даже москвичей». Иеромонах Иоанн (Джованни Гуайта) родился 26 ноября 1962 года на итальянском острове Сардиния. 15 янв в 16:25. Пожаловаться. Отец Иоанн Гуайта, служивший в храме Космы и Дамиана в Шубине в Москве, покидает Россию, в которой он прожил 37 лет.
Что известно о священнике, который принял в храме протестующих?
Монах в карантине. Иеромонах Иоанн (в миру Джованни Гуайта) — иеромонах Русской православной церкви. С 2014 года штатный клирик прихода храма Космы и Дамиана в Шубине в Москве. Иеромонах ИОАНН (Гуайта), штатный клирик прихода храма. Родился 26 ноября 1962 года. иеромонах иеромонах Иоанн (Гуайта). 89161201320 gioguaita@ Образование. Отец Иоанн Гуайта: В отличие от помощи взрослым людям, когда речь идет о неизлечимо больных детях, одна из главных задач хосписа — сделать все, чтобы ребенок был дома в оставшееся ему время жизни.
Иеромонах Иоанн (Гуайта)
Книга шестьсот девяносто восьмая Иеромонах Иоанн (Гуайта). Иеромонах Иоанн (Гуайта): К сожалению, не могу сказать, что они на 100% здоровы, потому что мама болеет. Иеромонах Иоанн (в миру Джованни Гуайта, итал. Giovanni Guaita; род. 26 ноября 1962(19621126), Сардиния, Италия) — иеромонах Русской Православной Церкви, итальянский историк, исследователь Восточного христианства и писатель. Иеромонах Иоанн (Гуайта), клирик московского храма свв. бесср. Космы и Дамиана в Шубине, служит в детском хосписе «Дом с маяком», в том числе и в перинатальном отделении, где помогают детям, которым еще в утробе матери ставят несовместимый с жизнью диагноз, а. Giovanni Guaita; 26 ноября 1962, Сардиния, Италия) — иеромонах Русской Православной Церкви, итальянский историк, исследователь Восточного христианства и писатель. ↑ Иеромонах Иоанн (Гуайта) отметил 50-летний юбилей.
Писатель Джованни Гуайта, иеромонах Иоанн: «Перемены в вашей стране проходили у меня на глазах»
Иеромонах Иоанн Гуайта осудил высказывания богослова Алексея Осипова. Иеромонах итальянского происхождения Иоанн (Гуайта) прожил в России более 35 лет (хотя он периодически и выезжал из нее). Иеромонах Иоанн (Джованни Гуайта, итал. Giovanni Guaita) родился 26 ноября 1962 года на ия, Италия.
Что известно о священнике, который принял в храме протестующих?
Иеромонах Иоанн (Гуайта). 27 июля в центре Москвы проходила массовая акция протеста, участники которой требовали допуска независимых кандидатов на выборы в Мосгордуму. На Радио Свобода публикуется фильм Андрея Киселева об иеромонахе Иоанне Гуайте, итальянце по происхождению, служащем в Москве в храме Косьмы и Дамиана в Шубине. Иеромонах Иоанн (Гуайта) — клирик храма Космы и Дамиана в Шубине и храма Преображения Господня в городе Эстепона (Испания). Иеромонах Иоанн (Гуайта): К сожалению, не могу сказать, что они на 100% здоровы, потому что мама болеет.
Иеромонах Иоанн(Гуайта).История Армянской Церкви. Крещение Армении. Битва за сохранение веры…
Ситуации бывают очень разные. Представьте себе, допустим, что правоохранительные органы должны задержать каких-то людей, потому что они нарушают закон. Не важно в чем. А во время задержания людей жестоко избивают. Бывает ведь? Как Вы думаете, вот такого человека, который нарушает чем-то закон — чисто теоретически, участвует в несанкционированном митинге — нужно укрывать, если за порогом храма его жестоко избивают дубинкой по ногам, как вы считаете? Мне кажется, здесь действуют общечеловеческие ценности: мы должны помогать, когда есть угроза жизни, здоровью. Нетрудно это мотивировать христианской этикой, но здесь действует простое человеческое сострадание. Я думаю, что разумно этому человеку помочь, даже если митинг, в котором он участвует, несанкционированный. Но, как вы понимаете, это чисто гипотетический случай!
Сможет ли община принять его, несмотря на такое несогласие? Он приходит, чтобы изменить свое поведение, свои позиции. А насчет политических убеждений разговор другой: какая разница, с какими политическими взглядами приходит человек? Я, к примеру, никогда не спрашиваю о них у прихожан. Я занимаюсь другими вещами. Среди моих прихожан есть монархисты, демократы, республиканцы… И никогда не бывает разговора о политических взглядах, к примеру, во время исповеди. Поэтому, безусловно, прийти может человек любой политической партии. Главное, чтобы она не проповедовала никаких античеловеческих позиций. В остальном политическое кредо человека меня не интересует.
Очень хорошо, если они члены единой общины. Хотя это и бывает крайне непросто, но все же бывает. Я полагаю, что в большинстве приходов Русской Православной Церкви есть люди, которые придерживаются разных политических взглядов. Я никогда не спрашиваю у прихожан о политических взглядах. Интернет дает нам удивительную возможность сразу знать, что происходит в другой части земного шара.
И это повторялось много раз в истории Армении. Почему такая непростая у них судьба? Наверное, поэтому армяне такие загадочные, что часто задаются вопросами о своем предназначении, призвании, о том, что значит быть армянином. Когда человек страдает, он задает себе серьезные вопросы. Только тогда он начинает по-настоящему рефлексировать, обдумывать. Поэтому в Армении были замечательные писатели, художники и философы. Страдая, армянский народ был вынужден задавать себе такие вопросы», — поделился Джованни Гуайта.
Даже я был уверен, что, наверное, не попаду в Россию. А получилось так, что в 1985 году мне предложили первую стипендию. Еще не было… — …ничего не происходило, намека даже не было. Это все пришло немножко позднее. Потому, когда я первый раз приехал в Россию это был Советский Союз , я помню абсолютно старый строй. Помню все лозунги на крышах домов: «Ленин с нами», «Миру — мир», «Слава труду» и прочие. И фактически год 1985-й я в Ленинграде; в 1986 году опять стажировался в Москве, а потом, с 1988-го, остался уже на постоянное место жительства. То есть Вы заинтересовались Россией с ее культурной стороны. Вас интересовала какая-то загадка этой страны, что-то такое, что привлекало Ваше внимание. Но никак не православие? Ведь в какой-то момент что-то включилось и здесь? Безусловно, я сначала воспринимал православие только как часть русской культуры. Потом, со временем, это стало уже частью меня самого. Это длинный процесс на самом деле. Здесь сыграли роль разные обстоятельства. Конечно, русская культура, конечно, Достоевский. И другие вещи читал: сначала в переводе, а потом уже в оригинале на русском. И еще одна очень важная для меня встреча — с отцом Александром Менем, с которым я познакомился в последние годы его жизни, чисто по стечению обстоятельств: он крестил дочь одного моего друга. Этот друг меня пригласил на крещение. Таким образом я и познакомился с отцом Александром. Были отдельно взятые священники, которые писали дневники отец Сергий Желудков, отец Дмитрий Дудко. Они страдали, за ними гонялись, их наказывали. Помню, кроме «Сына Человеческого» об этой книге Вы часто говорите и даже, я помню, делали доклад на одной из конференций , наиболее простой книгой для понимания православного богослужения и его сути была книга «Небо на земле». Насчет «Сына Человеческого» надо сказать, что я дважды переводил эту книгу уже после гибели отца Александра именно в знак благодарности ему за знакомство, скажем так. Переводил сначала на итальянский, а потом и на французский. Вы занимались очень многими вещами — переводческой деятельностью, сотрудничали с издательствами об этом я хочу поговорить отдельно , а кроме того, еще писали во ВГИКе диплом по творчеству Андрея Тарковского. Потому что он Вас чем-то зацепил? Мне, например, приходилось пересекаться с очень интересными вещами. Когда я писал книгу о преподобном Савве Сторожевском в серии «Жизнь замечательных людей», то затрагивал звенигородский период творчества Тарковского, потому что он снимал многие фильмы именно там. Так вот, когда он снимал некоторые эпизоды «Андрея Рублева», его интересовала личность некоего старца, о котором он ничего не мог узнать, потому что литературы никакой не было. И вот вместо Саввы Сторожевского, естественно, у него на столе лежала книга о Франциске Ассизском. То есть ему было, видимо, это все равно и было важно понять святость как таковую, что это такое и что это значит. Он тогда совершенно путался, ничего не понимал. Не было человека, который бы ему помог. Почему вдруг Тарковский? Он был для Вас каким-то светочем в духовных поисках? Он жил в Италии и во Франции. Надо сказать, что «Ностальгия» имела огромный успех на Западе. Потому я, молодой студент русского языка, естественно, посмотрел эту картину. Мне безумно понравилось, а потом уже я стал искать другие фильмы этого режиссера. Они мне все понравились. Притом любопытно: его картина, которая считается первой «Иваново детство» , на самом деле не первая, а вторая. А потом уже, со временем, когда дело дошло до написания диплома, я нашел, как мне показалось, что есть некая закономерность в творчестве Андрея Тарковского. Он снял семь фильмов, которые принадлежат самым разным кинематографическим жанрам. Допустим, «Иваново детство» — это о войне. В советском кинематографе как раз огромное количество фильмов о войне — «Летят журавли» и так далее. То есть это абсолютно разные жанры. В каждом фильме он нарушает каноны, правила данного жанра.
Вот Западное и Восточное Христианство должны быть в каком-то смысле намного ближе, чтобы как раз не было перегибов. Константин Мацан: — Мы с вами познакомились недавно на конференции, посвящённой наследию митрополита Антония Сурожского. Поэтому не могу не обратиться, и мы постоянно обращаемся к этой теме в наших беседах — о встрече с Богом. Вот у меня есть такое ненаучное наблюдение, что всё наше говорение о встрече с Богом так или иначе восходит к той самой знаменитой истории о чтении молодым Андреем Блумом Евангелия от Марка, после которого человек поверил во Христа и в итоге стал митрополитом Антонием. Вот так или иначе произнося эту фразу о встрече с Богом, мы где-то на каком-то уровне отсылаем именно к этой истории. А вот у вас встреча с Богом, со Христом, как произошла? Учитывая, что вы из верующей семьи. Иеромонах Иоанн Гуайта : — Да, я из верующей семьи, и сам, будучи ребёнком, был очень религиозным, очень любил службы, был алтарником и так далее. Я всегда рассказываю, что когда мне было четыре года, я уже научился читать, правда, очень медленно, но всё-таки умел читать. И в какой-то момент я спросил маму: «Мама, если священник заболеет, могу ли я вести службу? А вот как ты будешь проповедовать, например? Это была главная проблема для меня. Когда мне было семь лет, в первом или во втором классе учительница задала сочинение «Кем я хочу стать» — ну, классика жанра. Я написал, что я обязательно хочу стать священником, и обязательно им стану. И дальше рассказ о том, как я буду служить, какие облачения, какой потир и так далее. Самое интересное: я написал это сочинение и поставил дату. Вы спросили об отношении моих родителей, вот когда меня в Москве рукоположили, родители были, приехали специально из Италии. И мама мне подарила вот это сочинение, которое она где-то хранила — я не знаю, где и как. И представьте себе: меня рукоположили ровно через сорок лет и три дня после того, как я написал это сочинение. Я всегда объясняю это так: сорок лет — это как израильский народ, который проходил через пустыню. Это известно — сорок дней Господь постился и так далее. Сорок в библейской культуре — это… А почему три дня? А потому что это совпало с днём рождения мамы. И таким образом я сейчас никогда не забываю её дня рождения, потому что это также и день моего рукоположения. Иеромонах Иоанн Гуайта : — Безусловно, так тоже можно вполне толковать, да.
Теперь и отец Иоанн Гуайта — не с вами
Скажу так: для западного человека первичен разум. И если восточноевропеец или православный сначала переживает что-то в своем сердце, а потом это доходит до его разума, то у западного человека все ровно наоборот. Наверное, вы сталкивались с этими проявлениями? Но, с другой стороны, Евангелие воплощается в определенной культуре, среде и принимает их окраску. Это неизбежно и даже неплохо. Но как священник я, естественно, пытаюсь объяснить, что бывают вещи, несовместимые с Евангелием. На день моего рукоположения мама подарила мне сочинение «Кем я хочу стать», написанное мной в 1-м классе. Я написал тогда, что обязательно стану священником. И поставил под сочинением дату: 25 марта 1970 года.
А рукоположен я был 28 марта 2010 года — ровно через 40 лет и три дня. Так что любая мечта осуществляется! В своей личной жизни я действительно считаю себя счастливым человеком: у меня есть Бог, есть друзья, и мне трудно мечтать для себя еще о чем-то. Но в более глобальном плане мечта у меня есть. Русскую православную церковь я помню еще в советское время, и очень многое с тех пор изменилось. К примеру, за последние 25 лет строилось по 1 тыс. Однако Святейший патриарх Алексий в конце жизни говорил, что пора переходить от количества к качеству: храмы построили, монастыри открыли, теперь надо заниматься людьми, например должной подготовкой священнослужителей.
О родителях и семье Маме и папе 93 и 94 года.
Папа пишет статьи и читает публичные лекции в университете, он очень активный. Мама, к сожалению, лежит и почти не разговаривает, даже глаза открывает очень редко, но на вопросы отвечает адекватно. Они почти полная противоположность друг другу. Мама — человек конкретный и рациональный. Она — хороший математик и всю жизнь преподавала. Она держала бразды правления в нашем доме. Папа — врач, политик, гуманитарий, очень любит литературу, пишет сам какие-то вещи. Человек абсолютно непрактичный и рассеянный.
Я вырос в матриархате в хорошем смысле этого слова, и это очень характерно для острова Сардиния, откуда я родом. Там экономика традиционно основывается не на сельском хозяйстве, не на труде крестьянина-земледельца, когда мужчина всегда дома, а на пастушестве. Холмистая местность, пастухи со своими стадами уходили в горы и долго отсутствовали, вот почему женщина сама воспитывает детей и управляет домом. В детстве мой друг-итальянец из Болоньи отпрашивался всегда у папы, а я у мамы. Его семья была из другой области, у них было по-другому. Болонья — это равнина. В этом богатство Италии, она очень разная. Моя мама была очень красива и с трудным характером.
Папа более скромной внешности, но с золотым характером. Нас, детей, было четверо. В родной семье отца было четверо мальчиков, у мамы — четыре девочки, а нас два брата и две сестры. Первая девочка — копия отца, последний мальчик — копия мамы, средняя сестра взяла лучшее — внешность мамы и характер отца, а я наихудшее, внешность отца и характер мамы. Так они оба повлияли на мою жизнь. Безусловно, они меня безумно любят, и я их тоже. Об Италии и католицизме Понятие малой родины для итальянца намного важнее, чем Родины в целом. Любой из нас сначала сардинец, сицилиец, неаполитанец, а потом итальянец.
Может быть, нет другой страны, где границы были бы столь четкими, как в Италии. Кругом море и Альпы. Итальянцы себя осознавали итальянцами изначально. Данте написал целый трактат о том, где Италия начинается и где заканчивается. Это было известно уже в XIV веке. Почему тогда мы, итальянцы, — такие разные? Нас объединяет римское прошлое, а разделяет «что-то еще», культурные влияния — германское, византийское, арабское, австрийское, — присущие разным областям. Но и среди итальянцев есть определенные исключения.
Те, кто чувствуют себя почти не-итальянцами. Их малая родина настолько превалирует над большой Родиной, что они почти на грани не-итальянскости. Таковы сардинцы. Этот остров расположен далеко от материка. Так и я — сардинец прежде всего, потом уже итальянец, и для меня это очевидно. А как русский человек может понять, что это очевидно? У нас язык более древний, чем итальянский. Данте в одном из своих трудов исследует разные языки и диалекты на территории Италии, и на вопрос, какой из них должен стать государственным, отвечает, что конечно же флорентийский, потому что он сам флорентиец.
Там же он говорит, что сардинцы говорят, как обезьяны. Обезьяны повторяют то, что делает человек, а сардинцы повторяют то, что говорят на латыни. Но наш язык ближе к латыни, чем итальянский. Отцы-основатели современной Италии почти все были масонами. На Католическую Церковь они смотрели без особой симпатии, но и сама Церковь так же смотрела на рождающуюся единую Италию. Поэтому Рим долгое время оставался отдельным государством. Позже Папа принял тот факт, что он уже не король Рима, а только маленького Ватикана, и подписал соответствующие бумаги. Так возникла Италия, и по-другому быть не могло, потому что политическая сила папства была настолько велика, что только в кавычках антикатолики или не совсем церковные люди, каковыми были масоны, могли что-то делать против воли Папы.
Но итальянцы очень не любят клерикализма. Рим — один из самых антиклерикальных городов мира.
Я очень люблю Россию, но я западный человек до мозга костей. Это загадка и для меня тоже». Филолог, историк, богослов, глубоко изучавший западную и восточную богословские традиции, отец Иоанн расскажет об особенностях представлений Данте о загробном мире, о том, как в них встречаются мировоззрения Средневековья и Нового Времени, и о том, какими они видятся в свете современной богословской мысли.
В 1990 г. В 1996—1999 гг.
В 2009—2015 гг. В декабре 2012 г. Ученый Совет Общецерковной аспирантуры и докторантуры провел процедуру нострификации его дипломов высшего образования, и установил, что полученное им в Западных университетах образование соответствует степени кандидата богословия. Автор многочисленных научных работ по истории Русской Православной Церкви и православной агиологии, четырех монографии по истории Армянской Апостольской церкви и Армении, а также значительного количества переводов богословской литературы и литургических текстов на итальянский и французский языки. Автор книг: Жизнь человека: встреча неба и земли — Беседы с Католикосом Всех Армян опубликованной на французском, армянском, русском, английском и итальянском языках ; 1700 лет верности.
Храм Преображения Господня в Эстепоне
О выборе православия Кто-то из священноначалия однажды спросил, не хотел бы я служить за границей. На что я ответил: так я и служу за границей. В этом смысле я остаюсь, безусловно, итальянцем. Я мог бы стать православным священником и в Италии, но уверен, что от меня больше пользы здесь. Я очень люблю Россию, но я западный человек до мозга костей. Это загадка и для меня тоже. Православие на Западе нуждается в том, чтобы пустить корни, и для этого нужна огромная работа. В том числе и относительно некой инкультурации. К сожалению, об этом я пишу в книге, два главных опыта православия, которые пустили корни на Западе, Сурожская епархия и Экзархат русской традиции Константинопольского патриархата, оба эти явления на грани исчезновения.
На мой взгляд, они потерпели фиаско. Для меня, как для западного человека, это волнующий вопрос, потому что я уверен, что у православия есть что сказать и западному миру. Но я не вижу для себя возможности в этом участвовать. Да, иногда итальянские православные меня просят перевести на мой родной язык какой-нибудь акафист или молитвослов. Но не более того. Мне кажется, мое место — в Москве, рядом с моими прихожанами и детьми из хосписа. В какой-то момент своей жизни я заметил: когда нахожусь один, то сам с собой разговариваю или думаю по-русски. Когда процесс уже завершился, я осознал, что и сны вижу на русском языке.
Есть, видимо, момент, когда иностранный язык становится не то чтобы родным, но входит в подсознание человека. С православием у меня было абсолютно то же самое. Я не могу сказать, когда и как, но в какой-то момент я понял для себя, что это не только часть русской культуры, не только то, что я должен знать как русист, как предмет изучения, но это часть моей жизни, от которой я не могу отказаться. Тогда я понял, что я уже сделал этот выбор и осталось его только «оформить». О родителях и семье Маме и папе 93 и 94 года. Папа пишет статьи и читает публичные лекции в университете, он очень активный. Мама, к сожалению, лежит и почти не разговаривает, даже глаза открывает очень редко, но на вопросы отвечает адекватно. Они почти полная противоположность друг другу.
Мама — человек конкретный и рациональный. Она — хороший математик и всю жизнь преподавала. Она держала бразды правления в нашем доме. Папа — врач, политик, гуманитарий, очень любит литературу, пишет сам какие-то вещи. Человек абсолютно непрактичный и рассеянный. Я вырос в матриархате в хорошем смысле этого слова, и это очень характерно для острова Сардиния, откуда я родом. Там экономика традиционно основывается не на сельском хозяйстве, не на труде крестьянина-земледельца, когда мужчина всегда дома, а на пастушестве. Холмистая местность, пастухи со своими стадами уходили в горы и долго отсутствовали, вот почему женщина сама воспитывает детей и управляет домом.
В детстве мой друг-итальянец из Болоньи отпрашивался всегда у папы, а я у мамы. Его семья была из другой области, у них было по-другому. Болонья — это равнина. В этом богатство Италии, она очень разная. Моя мама была очень красива и с трудным характером. Папа более скромной внешности, но с золотым характером. Нас, детей, было четверо. В родной семье отца было четверо мальчиков, у мамы — четыре девочки, а нас два брата и две сестры.
Первая девочка — копия отца, последний мальчик — копия мамы, средняя сестра взяла лучшее — внешность мамы и характер отца, а я наихудшее, внешность отца и характер мамы. Так они оба повлияли на мою жизнь. Безусловно, они меня безумно любят, и я их тоже. Об Италии и католицизме Понятие малой родины для итальянца намного важнее, чем Родины в целом. Любой из нас сначала сардинец, сицилиец, неаполитанец, а потом итальянец. Может быть, нет другой страны, где границы были бы столь четкими, как в Италии. Кругом море и Альпы. Итальянцы себя осознавали итальянцами изначально.
Данте написал целый трактат о том, где Италия начинается и где заканчивается. Это было известно уже в XIV веке.
Мы находимся в центре Москвы, и события 27 июля были в нашем переулке. Есть даже фотография: в центре храм, с одной стороны правоохранительные силы, с другой — митингующие. Стенка на стенку в Столешниковом переулке. Митинг на Тверской. Я не считаю, что совершил что-то из ряда вон выходящее. Каждый священник в каждом храме Москвы принимает каждый день огромное количество людей. И мы не только можем, но и должны принимать любого человека, приходящего в храм.
Это мы и сделали 27 июля. А входит ли человек в храм через главные врата или перепрыгивает через забор, это не важно. Человек пришел в храм, и священник должен принять его с любовью. Кроме того, пришедшие еще и молились. Когда они оказались на территории, я предложил им помолиться о мире. А вечером пришли омоновцы и попросили умыться, попить немного воды, и мы их также приняли. Через неделю митинг проходил дальше от нашего храма, поэтому митингующих в храме не было, но также заходили омоновцы. Я их принял, с ними беседовал. Они оказались православными, и я им напомнил, что насилие — очень тяжкий грех.
Я сказал им, что, хоть они и обязаны выполнять приказы, должны это делать без насилия. Сказал, что применять насилие против безоружного человека — это, во-первых, выражение трусости, во-вторых, грубое нарушение христианской нравственности и просто человечности. Напоминать о христианских ценностях — это мой долг как священника. Поэтому ничего особенного я не совершил. Кроме того, многие меня знали еще до того по причине моих служений. Я помогаю проекту «Ной» , который принимает бездомных Москвы, участвую в служении в детском хосписе «Дом с маяком» , у нас очень большой приход, я преподаю в ПСТГУ, написал книги. Поэтому какие-то люди меня уже знали. Да, появились новые знакомые после того случая. К примеру, сегодня молодой человек пришел в храм, просто потому что читал всю эту историю.
Просто пришел в храм посмотреть и познакомиться. Вот, благодаря интернету, между прочим.
Иоанн Гуайта — Союз кинематографистов. Как вы понимаете, кино — это самое светское искусство. Всегда было так, потому что самое молодое и последнее и так далее — в Советском Союзе так воспринималось.
Мацан — Идеологическое ещё. Иоанн Гуайта — Поэтому о какой религиозности?.. И самое интересное: я был совсем молодым, я очень плохо говорил по-русски, гораздо хуже, чем сегодня. И я выступал и говорил, что вот известный киновед написал так и так, а я с ним несогласен и так далее. И перед выступлением я и познакомился с этим человеком, мне было дико страшно, что я не смогу выступить, что у меня даже голоса не будет.
И вот представьте себе, я выступил, прочёл... Кстати, там был такой опыт, что я, когда спускался, как сегодня помню, в этом огромном зале Дома кино я вспомнил про молитву, которую незадолго до этого выучил — «Царю Небесный». Вот я помолился и после этого у меня пропал всякий страх. Я прочёл как-то своё выступление. И я видел, что вот этот человек, с которым я познакомился — замечательный, кстати, очень хороший киновед действительно, — он что-то писал-писал, я не мог понять что.
Потом, когда я вернулся на своё место, мне передают какую-то бумагу, явно от него. Я смотрю, и он нас изобразил как боксёров. И он поднимает мой кулак — я не мог понять, что он этим хочет сказать. Во время перерыва я подошёл, спросил, он говорит: «Понимаешь, Джованни, я с тобой согласен. Но ты можешь это говорить, а я не могу — я могу только о мифе».
Я понял, что такое было в советское время. Мацан — Это очень интересно. Лаврентьева — Отец Иоанн, огромное вам спасибо — это действительно очень интересно. Но хотелось бы ещё ненадолго вернуться к теме вашего пути к священству и вообще вашего пути в Православии. И прежде, чем я задам мой основной вопрос, мне хочется всё же задать вам ещё один.
Мне кажется, и вообще не только мне, что в Католической Церкви всё будто немного более адаптировано под прихожанина, начиная со скамеек в храме. Иоанн Гуайта — Начнём с того, что скамейки или их отсутствие — это не православные и католики, а это просто Русская Церковь и остальные, даже православные, Церкви. Достаточно побывать в другой православной стране, чтобы убедиться в том, что бывают скамейки и у православных тоже. Это чисто организационная вещь. Ну, скамейки — это не главное, да.
Иоанн Гуайта — Но образ хороший, то есть должна ли Церковь учесть немощность, скажем, в том числе паствы, верующих и так далее. Должна — до определённой степени. То есть, безусловно, вера не может идти... Но в том, что касается нашей конкретной жизни в Церкви, безусловно, Церковь должна иметь в виду немощность всех людей. Скажем, пост: одно дело монах, который только молится, по идее, по крайней мере, и безусловно, может соблюдать пост без особых проблем.
Совсем другое дело, допустим, рабочий — может ли он соблюдать пост так же, как и монах, и должен ли? Я уверен, что нет. То же самое беременная женщина, кормящая женщина, ребёнок, подросток, пожилой человек и так далее. Все эти исключения на самом деле существуют, они всегда были, но иногда не хватает именно для мирян... Лаврентьева — Послаблений каких-то?
Иоанн Гуайта — Да, послабления или просто другие правила дисциплинарные, которые очень нужны. Вот в этом смысле я считаю, что вопрос не католики-православные. Да, Церковь должна учесть... С другой стороны, также хорошо, когда Церковь ставит планку очень высоко, потому что тем самым есть какой-то определённый вызов. Но, пожалуй, давайте вернёмся как раз к теме о священстве.
Кто такой священник? Священник, как врач. Врач имеет дело не с абстрактной болезнью, а с болящими людьми, скажем: Пётр, Мария, ещё кто-то. Так он знает, что от пневмонии нужны антибиотики, но знает также, что у Петра аллергия на антибиотики. Поэтому если ему прописать то, что в принципе, теоретически нужно, то ему будет только вредно.
Лаврентьева — По инструкции. Иоанн Гуайта — Поэтому он должен, безусловно, адаптировать лечение к этому конкретному болящему человеку. Это и есть ремесло священника, как мне кажется, при том именно в Православной Церкви. Потому что у католиков как раз всё прописано до мельчайших подробностей. Тогда надо просто посмотреть инструкции: что говорит инструкция.
А в Православной Церкви, слава Богу, нет. Слава Богу именно, потому что лечащий врач, в данном случае священник, он не только может, а должен учесть специфику каждого отдельно взятого случая. Во вам, пожалуйста, теперь не скамейки, а, допустим, в таком сравнении: мне намного ближе то, что в Православной Церкви есть, благодаря некой неопределённости, больше пространства для того, чтобы осуществить именно это служение священническое, которое означает конкретно служить конкретным людям — вот этому человеку, другому человеку, третьему человеку. Мацан — А расскажите о том, если можно, как в принципе созревало решение стать священником. Вы сказали, что некое стремление к монашеству было раньше, чем принятие Православия.
С другой стороны, вы рассказали, что ещё с самого детства вы хотели быть священником, потом был период атеизма. Но вот когда вера вернулась всё-таки... Мацан — Есть те, кто решают, что нет — вот этого либо недостаточно, либо я вижу какую-то лакуну в себе, которую именно священство должно заполнить: я хочу себя этому отдать. Почему, что это за выбор для вас был? Лаврентьева — Вот это и был мой главный вопрос.
Мацан — Я потому что уже чувствую, что ты хотела спросить. Иоанн Гуайта — Слава Богу, что до конца эфира мы подходим к главному вопросу. Вы знаете, для меня священническое служение и монашеское призвание — это немножко разные вещи. Я очень благодарен Господу, что вот когда в возрасте семи лет я написал о том, что хочу стать священником, и обязательно им стану, я очень благодарен Господу, что потом были эти сорок лет, которые я старался быть просто хорошим христианином, но и в которые я уже в своём сердце полностью отдал свою жизнь Господу, потому что решил действительно жить как монах. И моё служение, если хотите, кроме того в каком-то смысле моя проповедь, моё свидетельство было именно это.
И я считаю это чрезвычайно важным. Я бы, честно говоря, пожелал бы каждому священнику сначала проявить себя как хороший специалист и так далее, потому что тогда ты понимаешь, что священство тебе не нужно для того, чтобы реализоваться — скажем так, в кавычках. А священство — это в чистом виде служение. Я благодарен Господу, что я рукоположился в более чем зрелом возрасте, потому я действительно понимаю священство именно так: когда, скажем, ты себе не принадлежишь, а готов служить всем абсолютно. И у тебя действительно нет лицеприятия, потому что ты должен по своему призванию служить детям, подросткам, взрослым, пожилым, образованным и необразованным.
Вот пока ты живёшь в миру... А священник не может так, он должен общаться именно со всеми, должен, по крайней мере, уметь общаться со всеми, принимать всех абсолютно. Известно, что кто-то сказал, что священник — это такое немножко грубоватое выражение, — но это человек, которого поедают, которого пожирают. А это действительно так оно и есть, то есть когда ты полностью как бы отдаёшь себя на служение всем. Отец Иоанн, а если всё же о монашестве: ведь вы могли стать белым священником, но вы стали монахом.
Заявленные темы встречи: 1. Александр Борисов и 2. Иоанн Гуайта. Александр Мень.
Отойти, чтобы увидеть: иеромонах Иоанн (Гуайта) о новом месте служения и планах
| Антивоенный иеромонах, служивший ранее в Москве, получил назначение в Испанию | Иеромонах Иоанн — иеромонах Русской православной церкви; с 2014 года штатный клирик прихода храма Космы и Дамиана в Шубине в Москве. |
| Иоанн (Гуайта) — Энциклопедия | Иеромонах Иоанн Гуайта осудил высказывания богослова Алексея Осипова. |
| Иоанн Гуайта: русский священник | Кроме того, эти испытания, отмечает иеромонах Иоанн, порождают какое-то благо. |
| Иеромонах в гостях у Бегемота | Иеромонах Иоанн, в миру Джованни Гуайта, родился на итальянском острове Сардиния, продавал цветы на улицах швейцарских городов, изучал русский в Женевском. |
| «Даже летом у них снег». Иеромонах Иоанн (Гуайта) о любви к России | Мы рады, что сегодня о. Иоанн находит возможность приезжать в «Незнайку» и служить литургию для детей. |
Иеромонах Иоанн,
| Иеромонах Иоанн (Гуайта). Монах в карантине. — Храм Успения Пресвятой Богородицы | Иеромонах Иоанн — в миру Джованни Гуайта — родился в 1962 году на итальянском острове Сардиния. |
| Иоанн (Гуайта) - Википедия | Джованни Гуайта прошел необычный путь от католика, историка и исследователя кино и Восточного христианства до православного священника и монаха (иеромонаха) Иоанна, крестящего новорожденных в детском хосписе. |
| Иоанн (Гуайта) — Википедия. Что такое Иоанн (Гуайта) | Иеромонах Иоанн (Гуайта), клирик храма бессребреников Космы и Дамиана в Шубине, служит в детском хосписе «Дом с маяком», в том числе и в перинатальном отделении, где помогают детям, которым еще в утробе матери ставят несовместимый с жизнью диагноз. |
| Церковь и общество. Беседа с иеромонахом Иоанном (Гуайтой). Часть 1, смотреть онлайн | Иеромонах Иоанн (Гуайта) представил 14 июня свою книгу "Монах в карантине: 40 дней паломничества с короной" в просветительском центре при Феодоровском соборе. |
| Иоанн (Гуайта) — Энциклопедия | Иеромонах Иоанн (Гуайта). 27 июля в центре Москвы проходила массовая акция протеста, участники которой требовали допуска независимых кандидатов на выборы в Мосгордуму. |