Лев Семенович Рубинштейн (19.02.1947-14.01.2024). [моё] Черно-белое фото Поэт Лев Рубинштейн Смерть. Страна и мир - 9 апреля 2024 - Новости Новосибирска - 20-го марта 2018г. прошла встреча с Львом Семеновичем Рубинштейном — российским поэтом и эссеистом, основоположником московского концептуализма, лауреатом Премии Андрея Белого (1999) и НОС (2012). Смотрите видео онлайн «Лев Семенович Рубинштейн. У поэта Льва Рубинштейна практически нет шансов выжить после ДТП в Москве. У журналиста выявили сильную гематому головного мозга в острейшей стадии, раздробление таза, а также переломы скуловой и височной костей. Поэт Лев Рубинштейн стал жертвой ДТП, его сбила машина.
Прокуроры требуют пересмотра дела водителя, сбившего насмерть Льва Рубинштейна
Его все знали как очень благородного и порядочного человека. При всех властях он все время кого-то спасал — то от деникинской контрразведки, то от чекистов. Его самого никогда не трогали, он был слишком авторитетной фигурой — знаменитый писатель! Я хорошо помню мамины истории, в том числе и про голодомор в Харькове. Она видела на вокзальной площади много лежащих трупов, которые никто не подбирал. В самый страшный 1933 год ее сестре удалось устроиться на макаронную фабрику — ей платили не деньгами, а макаронами. Вся их семья целую зиму питались макаронами и это их спасло.
Эту историю мне мама рассказала в ответ на мой вопрос — почему когда она нам готовит макароны, то сама никогда их не ест… «Поколение родителей всю жизнь боялось, а мы — уже нет» Поэт Лев Рубинштейн. Тем более что это было время, когда каждая семья имела свои страшные и странные истории. Более того — почему так мало историй сохранилось от их поколения? Потому что это было время, когда все тщательно скрывалось и уничтожалась всякая память: люди сжигали письма, рвали фотографии, выбрасывали дневники бабушек, аттестаты зрелости дедушек, университетские дипломы теть. Все истреблялось, потому было опасно. Не зря существует много семейных историй, которые начинаются со слов: «Перед смертью бабушка разговорилась и рассказала…» У меня, например, остались только 2-3 фотографии, где мои родители стоят мал мала меньше, и есть фотографии моих дедушек.
Мои родители и все их поколение почти всю свою жизнь боялись, а мы — уже нет. Поэтому наше социальное межличностное поведение немножко другое. Но какие-то черты собственного отца, которые в юности меня страшно раздражали, я теперь в себе, конечно, замечаю. Например, моя склонность к порядку, чтобы все было на своих местах — это свойство моего отца, и оно меня чудовищно раздражало! Но сейчас это я! Есть ли теперь в вашей семье свои традиции?
Потому что дочка и внучка на это смотрят совсем не так. Они любят есть на ходу, они все время торопятся. Когда моя внучка сидит с нами за столом, то она, конечно, вся в телефоне. Ну и что? Злиться на это — глупо. Они живут так.
Мне это не очень нравится, но это так. У них другое отношение вообще к свойствам памяти. На мой взгляд, в большинстве ваших произведений память является чуть ли не главным лирическим героем. Моя память о детстве — моя самая большая драгоценность. Драгоценность, которая лежит у меня в совершенно отдельном месте, куда я время от времени открываю заветную дверцу и немного туда заглядываю. Я надеюсь, что я немножко талантлив — говорят, что у талантливых людей мемуары получаются мало достоверными.
Историки знают, что дневники и воспоминания надо читать не у талантливых людей, потому что они пишут все как было на самом деле. А человек художественный непременно что-нибудь еще и придумает. Но это не его воля. Это — его талант! Некоторые из них я не сканировал, а просто сфотографировал на телефон и храню в компьютере. Еще есть отцовские письма с фронта, родительские метрики, есть отцовские медали и ордена.
Приходишь на день рождения... Кстати, про день рождения и Льва Семеновича. Куда я ни приходил, везде слышал: «Ну, у Льва Семеновича юбилей, надо выпить».
Причем, чтобы отметить юбилей Льва Семеновича, его присутствие не требовалось. Сам он любил застолья, всегда остроумно шутил, любил рюмочку и умел выпивать со вкусом. А еще пел для друзей.
Например, каждый Татьянин день Лев Семенович пел с Татьяной Гнедовской совесткие песни 1930-х и 1940-х: «Раскинулось море широко... Лев Семенович был одним из самых трогательных, честных, достойных, легких людей эпохи.
После случившегося поэта в крайне тяжёлом состоянии госпитализировали в НИИ скорой помощи Склифосовского, однако спасти его так и не удалось. Читайте также: УФСИН опровергло информацию о ходатайстве Михаила Ефремова об УДО Впоследствии представители московского департамента транспорта и развития дорожно-транспортной инфраструктуры отмечали, что виновник аварии не притормозил перед нерегулируемым пешеходным переходом, из-за чего и наехал на Рубинштейна. Ранее 9 апреля "Деловой Петербург" писал о гибели заслуженного артиста России, оперного певца Евгения Кунгурова. Предполагается, что артист совершил суицид.
Оно тянулось еще с советских времен, когда он приезжал в Ленинград вместе [художником] Дмитрием Приговым. Я ходил на их квартирник. Он с самого начала произвел на меня самое симпатичное впечатление, это был удивительно московский человек, который жил в пространстве московских улиц, проходных дворов, сквериков, бульваров. Рубинштейн был человеком светлым, открытым, без всякого задирания носа вверх. У него были мягкие и совершенно демократические манеры. Чудесный представитель искусства. При этом и стихи, и проза Рубинштейна как бы высвечивали мировую пошлость, извлекая из языка какие-то понятные нам речения, которые однако же не вошли в литературный язык, оставаясь частью быта. Через них он показывал легкую абсурдность жизни. Он был одним из создателей московского концептуализма, друг и близкий приятель [художника Ильи] Кабакова, того же Пригова. Он вообще имел прекрасные отношения с художниками, писателями, литераторами, у которых было такое бродильное начало. Он был такой божок, Дед Мороз, если угодно, заветный камень, который всех вокруг себя объединял. Всему, что вокруг него происходило, он придавал уют, и стильность. Не случайно моднейшее кафе на улице Рубинштейна было названо «Рубинштейн» именно в честь него, поэта Льва Рубинштейна, а не в честь композитора Антона Григорьевича. И вот эта единогласная, единодушная надежда, которая с 8 января по 14-е питала людей самых разных политических и эстетических склонностей, она показала, насколько страна любит Рубинштейна и насколько он был в некотором смысле недооценен при жизни. Евгений Водолазкин Писатель: Я много раз видел Льва Семеновича на разных книжных фестивалях и ярмарках.
Не стало Рубинштейна, Льва
| Водитель, сбивший на переходе поэта Рубинштейна, получил условный срок - Российская газета | Умер Лев Семенович Рубинштейн, наш любимый писатель и лучший человек на свете. Нам остались память о нем и его замечательные книги. Выражаем искренние соболезнования родным Льва Семеновича. |
| И запрещаются объятья | – «Лев Рубинштейн – это Чехов сегодня: подтекста больше, чем собственно текста, здесь всё в лакунах и переходах, интенциях и провисаниях», – пишет о Вас Дмитрий Бавильский. |
Интонация Льва Рубинштейна
Ни одного своего деда в живых я не застал, а двух своих бабушек я знал. Одна — мамина мама — жила с нами, другую мы звали «московской» бабушкой, потому что вся отцовская семья жила в самом центре в огромнейшей коммуналке в доме, стоящем рядом с Никитскими воротами. Семью отца я знал — это были в основном тетки, которые меня обожали, потому что я был самый младшенький. Все мои двоюродные братья и сестры были довоенные, а я был послевоенный и самый маленький. Я только потом понял, почему они меня звали «мизынок».
Это значит, что я был для них мизинчик — младшенький, маленький. Они все жутко меня баловали, возились со мной. Но мне тогда, как всякому ребенку, не сильно была интересна семейная история. Лев Рубинштейн в детстве.
Я только знал, что они родом из Кременчуга Полтавской губернии. У меня есть какое-то количество фотографий, где старшие братья отца стоят в гимназических мундирчиках — они еще успели поучиться в гимназии. Кстати, два маминых старших брата тоже окончили гимназию. Про материнский род я знаю чуть больше, потому что мама бросила работу, когда я родился, и сидела с детьми.
И конечно, я с ней проводил очень много времени и никогда не был в детском саду. Мама что-то все время рассказывала и не обязательно мне. Рассказывала на общей кухне, например, соседкам, но я там крутился и многое слышал. Мама много рассказывала про свое детство, про своего отца, который был мельником и у него была своя мельница.
Они жили в городе Полтаве по тогдашним меркам неплохо. У них был дом, там куча детей, поэтому все равно тесно, в нем даже было пианино. Два старших брата маму немножко учили на пианино играть. И даже, кажется, у них была прислуга, какая-то украинская девушка.
Мама рассказывала, что когда случилась революция и пришли большевики, ее отец отказался от мельницы как от собственности и стал на ней служащим, чтобы не считаться буржуем и не лишить детей права получить высшее образование. В Кременчуге власть с 1918 до 1921 года менялась в среднем раз в месяц. И при каждой власти обязательно был погром. При одной только власти погромов не было — при немцах.
Поэтому, по рассказам мамы, очень многие пожилые родственники, когда началась Вторая мировая, отказывались уезжать в эвакуацию — помнили тех немцев, которые были в гражданскую войну. К сожалению, они совершенно не учли, что немцы 1941 года совсем не те, что были в 1919 году. Две мои тетки остались в городе, сказали: «Кому мы нужны такие старые, когда Вторая мировая война. У нас тут добро, подушки, перины, наживали всю жизнь».
И все — никаких следов не осталось. Еще мама рассказала, что они жили на одной улице с семьей писателя Короленко. Его все знали как очень благородного и порядочного человека. При всех властях он все время кого-то спасал — то от деникинской контрразведки, то от чекистов.
Его самого никогда не трогали, он был слишком авторитетной фигурой — знаменитый писатель! Я хорошо помню мамины истории, в том числе и про голодомор в Харькове. Она видела на вокзальной площади много лежащих трупов, которые никто не подбирал. В самый страшный 1933 год ее сестре удалось устроиться на макаронную фабрику — ей платили не деньгами, а макаронами.
Переход не должен был позволять водителю слепо гнать, человек на нём должен быть хорошо и чётко виден. Сколько ещё россиян, известных и безвестных, должны лишиться жизней на улицах своих городов, чтобы это изменилось?
Он шёл по пешеходному переходу. Его сбила машина. Такой будничный и такой страшный сюжет.
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью.
Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте. Подписка Отписаться можно в любой момент. В литературном мире Лев Рубинштейн был фигурой культовой. Его называли одним из основателей московского концептуализма, но широкий круг любителей поэзии принял и полюбил Льва Рубинштейна за его короткие злободневные стихи, которые часто были написаны на карточках и стали основой для нового жанра — картотеки.
Поэт не раз признавался в том, что терпеть не может наследие Советского Союза, при том, что сам он был сыном пылких комсомольцев 1930-х годов. Сам поэт говорил о том, что появился на свет в «легендарном родильном заведении» — роддоме имени Грауэрмана, которого давно уже не существует. Если бы в своё время Сталин не ввёл запреты на аборты, Лев Рубинштейн мог бы и не появиться на свет, так как родители его хотели ограничиться лишь одним сыном, который у них уже был. В глубине души они наделись на то, что родится девочка, однако впоследствии Лев Рубинштейн стал любимцем всей большой семьи.
Его мать и отец были выходцами из многодетных семей, и многочисленные дяди и тёти называли «мизынок»: мизинчик, младшенький. Родители его были евреями, но при этом абсолютными атеистами и пылкими комсомольцами 1930-х годов. Это было для Льва Рубинштейна удивительно, потому что бабушка по материнской линии, жившая вместе с ними, была носителем той самой еврейской традиции, которыми славился древний народ. В синагогу в советское время она, конечно, не ходила, но правила соблюдала и праздники еврейские отмечала.
На ночь она обязательно читала молитвы, по субботам зажигала менору, ела из отдельной посуды, а еду готовила по кашруту. Семён Львович был крепким коммунистом, как говорил поэт, «образцовым и дисциплинированным».
Поэт Лев Рубинштейн в тяжелом состоянии после наезда авто: момент ДТП попал на камеры
Не случайно моднейшее кафе на улице Рубинштейна было названо «Рубинштейн» именно в честь него, поэта Льва Рубинштейна, а не в честь композитора Антона Григорьевича. И вот эта единогласная, единодушная надежда, которая с 8 января по 14-е питала людей самых разных политических и эстетических склонностей, она показала, насколько страна любит Рубинштейна и насколько он был в некотором смысле недооценен при жизни. Евгений Водолазкин Писатель: Я много раз видел Льва Семеновича на разных книжных фестивалях и ярмарках. Его можно было узнать в любой толпе, в любом человеческом контексте — на него всегда было нацелено внимание, этот человек притягивал взгляды. Живая легенда. Cегодня я очень жалею, что так и не нашел в себе за все эти годы смелости подойти к нему и познакомиться с ним. Такое со мной не в первый раз — человек умирает, а ты осознаешь, что знакомство с ним перешло в область невозможного. Поэзию Рубинштейна люблю со студенческих лет. Первоначально он привлек мое внимание тем, что писал на библиографических карточках. Это было мне близко, ведь я филолог и большую часть времени провожу в библиотеках, которые неразрывно связаны с карточными каталогами.
На ней можно расположить многое, но без переизбытка. Это удивительный формат, который, с одной стороны, позволяет тебе сказать все необходимое, но не дает уйти в многословие. Льву Семеновичу это прекрасно удавалось. Карточки с их ограничениями в чем-то напоминали строгую форму сонета, в котором должно быть ровно 14 строк. Далеко не все явления контркультуры становятся классикой.
Лев Рубинштейн Литературой поэт начал заниматься с конца 1960-х годов; в начале 1970-х начал разрабатывать собственную стилистику минимализма. Под влиянием работы с библиотечными карточками с середины 1970-х годов он создал собственный жанр, возникший на границе вербальных, изобразительных и перформативных искусств — жанр «картотеки». Рубинштейн - один из основоположников и лидеров московского концептуализма. Лев Рубинштейн — участник многих поэтических и музыкальных фестивалей, художественных выставок и акций.
Как сообщили 9 апреля в пресс-службе столичной прокуратуры, водителя признали виновным в нарушении правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшем по неосторожности смерть человека ч. Тем временем РИА Новости со ссылкой на представителей Останкинского суда Москвы уточняет, что обвиняемый в гибели поэта 63-летний мужчина полностью признал свою вину, а само дело рассматривалось в особом порядке. При этом отмечается , что за год до смертельного ДТП автомобилист как минимум 19 раз нарушил правила дорожного движения. Напомним, что вышеупомянутый водитель сбил Льва Рубинштейна на пешеходном переходе на улице Образцова в Москве во время новогодних праздников, 8 января.
По ее словам, трагедия произошла еще утром. Склифосовского с тяжелыми переломами и черепно-мозговой травмой. Ему провели операцию и поместили в состояние лечебного сна, однако спасти его так и не удалось. Против водителя автомобиля, сбившего поэта Льва Рубинштейна, возбудили уголовное дело по статье о нарушении правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств ст.
Погиб Лев Семёнович Рубинштейн
новости города Иваново и Ивановской области. Сегодня в Москве попрощаются со Львом Рубинштейном. Однажды после какого-то застолья мы ехали со Львом Семёновичем Рубинштейном на такси. 14 января 2024 года в возрасте 76 лет не стало выдающегося поэта, эссеиста и мыслителя Льва Рубинштейна. Вспоминаем беседу Льва Семеновича с Зарой Абдуллаевой, посвященную метаморфозам языка, экзистенциальному отчаянию и моде на диктат бесстыдства.
Лев Рубинштейн
Я никогда не знаю, о чём мой текст». Один из основоположников и лидеров московского концептуализма с Всеволодом Некрасовым и Дмитрием Приговым. Я никогда не знаю, о чём мой текст» 75-летний юбилей поэта Льва Семеновича Рубинштейна Родился 19 февраля 1947 года в Москве, в семье военного инженера-строителя. С детства много читал. С юности начал сочинять стихи, но поначалу стеснялся делиться с кем-либо своими опытами. К сообществу поэтов и художников затем заложившему фундамент московского концептуализма Лев примкнул благодаря влиянию старшего брата. Рубинштейн о московском концептуализме: «В каком-то смысле, я бы сказал, что московский концептуализм объединяет внутреннее ощущение того, что мир поделен, все тексты написаны, картины нарисованы. Задача нынешнего художника — переосмысливать, переназывать. И назвать важнее, чем сделать. В известной степени это номинативное искусство».
Напиханный какими-то опилками, какой-то дрянью, но он был блестящий, в фольге весь такой. Это всё изготавливали. Были какие-то заветные вещи. Пугач — такой пистолет латунный, который какими-то пробками стреляет — это была абсолютно... Очень много. Вот, значит, точильщики в основном, уже когда я жил за городом с бабушкой, мы ходили на рынок там местный, вот на рынке был... Гвоздики, набоечки, подковки, вот, подклеить, в общем так. Это чистильщики. Но не подчиняющиеся... Чистильщики нет, сапожник и чистильщик — совершенно разные профессии. Ассирийцы, да, это была такая... Там все браки только внутри, значит, проводились. Это ж очень вообще такой древний народ, они семитоязычные, между прочим, были. Но христиане. Вот как-то... Их ошибочно в Москве иногда считали армянами, потому что они из Армении приезжали. Их там большая была община. Они приезжали в большие города, да, они чистили обувь и, главное, говорят, богатые были. Главный бизнес... Стояли такие будочки на углу вот там каких-то двух улиц, там сидел такой грустный человек или женщина иногда, такие черноглазые, такие сидели в этом... Как-то они незаметно исчезли. Я думаю, до... Потом они куда-то незаметно растворились. Иногда входили, кричали там. Паять там что-то, кастрюльки там. Вот что-то такое, да. Поэтому я не знал, кто русский, кто не русский. Кто говорил по-русски, тот русский. Нет, этот на лошади был совсем такой... А может быть... Вообще, в Москве же ещё огромное количество татар. И у нас во дворе тоже... Он был очень хороший, он был такой положительный, этот Ринат, всё время ходил в библиотеку и вообще отличник. А брат его старший был абсолютнейший бандит, вот в одной семье всё происходило, но для меня это было полезное знакомство с этим братом бандитом, потому что я был под защитой. Ну, если я дружил с его братом. И были... И были вокзальными носильщиками. Это считалось делом очень денежным и туда никого не подпускали, и это была действительно мафия. Ну какие воспоминания, что я мог знать про мафию, и там...
Рубинштейн: Дай бог, если так. Я по-прежнему ориентируюсь только на хорошего читателя. Хотя в отличие от своих поэтических занятий, а я, надеюсь, человек вменяемый, понимаю: это жанр другой, и я, конечно же, уважительно учитываю, что в тексте, опубликованном в Интернете, который может прочитать большое число людей, я, повторяю, уважительно выстраиваю некоторые уровни, которые человек способен воспринять, не будучи способным воспринять другие уровни. В стихах я этим пренебрегаю. Там мой адресат только конгениальный читатель, которому я ничего объяснять не собираюсь, и он сам будет очень удивлен, если я буду объяснять. А вот здесь немножко другое. Это можно назвать, скажем, некоторым уровнем демократизма, в чем я ничего плохого не вижу. Абдуллаева: Я в этом вижу и реальный, и обманчивый демократизм, подобный образу юмориста Зощенко — самого трагического писателя прошлого века. Рубинштейн: При этом его тексты читали с эстрады. Абдуллаева: При этом Мандельштам говорил, что учить его тексты надо наизусть, как стихи. Твой демократизм не отменяет воздушные мосты между цитатой из какого-нибудь, например, документа, мемуаром и голосом сказчика. Рубинштейн: Плохо, если он заменяет. Абдуллаева: Ты этому демократическому голосу выдаешь в каждом тексте анекдот, который он рассказывает, но этот анекдот оказывается философической эмблемой уже твоего сюжета. В «Случаях из языка» есть случай про мальчика, который боялся Ленина. Я все хотела спросить, имел ли ты в виду «Рассказы о Ленине» Зощенко, в которых маленький Ленин ничего не боялся, в то время как страх вообще-то наполнял эти рассказы и охватывал до удушья других персонажей? Рубинштейн: Если и связано, то бессознательно. Абдуллаева: Меня интересует твоя фиксация, но и преображение мифологии повседневности. В спектаклях латышского режиссера Херманиса актеры читают тексты, записанные с голоса реальных латышей водителя автобуса, например, или воспитательницы детского сада, солдата , но при этом очень тонко работают на переключении первого и третьего лица. А в твоих инвенциях разные голоса обывателя, скажем, или пьяницы, или попрошайки определяются интонацией. То есть ты работаешь в том числе и на границе письменной — устной речи. Рубинштейн: Интонация, технически выраженная в порядке слов в предложении, для меня самое главное. Абдуллаева: Таким образом, встреча языковых пластов, миров искрит во встрече слуха и взгляда, памяти и представления. Рубинштейн: Годится, но мне трудно на эти вопросы отвечать, потому что моя задача сводится к тому, чтобы написать. Ты же выступаешь в роли интерпретатора, на мой взгляд, очень тонкого. Абдуллаева: Ты пишешь в «Словарном запасе», что, «как ни странно, вновь актуальным становится соц-арт». Я думала, что это проеханное. Что ты имел в виду? Социальное искусство, по старинке травестирующее новые идеологические знаки, символы и т. Рубинштейн: Соц-арт как оперирование общественно-политическими знаками, которые проявляют свою полость — в смысле пустоту, требующую от художника дооформления. Вообще, художника волнуют эти пустые вещи. Ему надо это голое во что-то одеть. Соц-арт середины — конца 70-х годов был сначала в подвале, потом… З. Потом стал просачиваться в журналы вроде «ДИ» «Декоративное искусство СССР» , потом он стал более или менее общественно воспринимаемым, поскольку он такой яркий, смешной. В позднюю перестройку он быстро спустился до повседневного дизайна. Помнишь, все носили значочки Ленина, что было знаком не ленинизма, а совсем наоборот. Таким образом, соц-арт как высокое искусство травестировался. Он вошел в профанный мир и исчез. Вместо него появился постмодерн, который тоже совершенно в игровом смысле как бы отвергал разницу между верхом — низом, правым — левым и утверждал относительность иерархий, ориентиров. И это было важно в то время. Потому что эти ориентиры мешали человеку двигаться. Но в наши дни постмодерн вошел даже не в социальный дизайн, а в социальную практику. Политическую практику. И язык нынешнего агитпропа находится абсолютно внутри эстетики постмодернизма. Они вот это самое неразличение верха — низа, добра — зла поняли буквально. И сейчас практикуют низовой постмодернизм. Они его присвоили, потому что все эти политтехнологи — профессиональные провокаторы — полуобразованцы. Они где-то что-то слышали, читали и сейчас любят употреблять слово «смыслы» во множественном числе, как когда-то французские постструктуралисты. Они сидят и, как им кажется, «порождают смыслы» за большие деньги. Пилят «смыслы» с утра до вечера. Таким образом, постмодернизм как высокое искусство, естественно, исчез. Лев Рубинштейн, «Большая картотека» З. Абдуллаева: В «Словарном запасе» есть рассказ о том, как ты был в математической школе и мальчик-очкарик попросил в двух словах определить, что такое постмодернизм. Ты ответил: если в двух словах, то уже ничего. А что «чего»? Я думаю, что движение от постмодернистского искусства, ставшего попсой и победившего в схватке с как бы реальностью, к искусству, апеллирующему к реальности без кавычек, не пустое и не тухлое. Рубинштейн: Все зависит от персонального темперамента художника. Ироническое — вещь обоюдонаправленная. И тут, мне кажется, выступает на сцену такое странное понятие, как вкус. Я понимаю, что вкус в дискуссионном пространстве понятие запретное, потому что человек, произносящий слово «вкус», предполагает, что хороший вкус у него. Я говорю не о художественном вкусе или о вкусе, с которым человек одевается. Или воспринимает какие-то красивые или некрасивые вещи. Под вкусом я понимаю вкус поведенческий, вкус социальный. Синонимом может быть слово «вменяемость». Постмодернизм был живым организмом, но живой организм выдает и экскременты, и эти экскременты сейчас взял на вооружение властный дискурс. Постмодернизм действительно закончился, и поэтому, мне кажется, для художника чувствительного и современного сейчас снова важно — необязательно горячо артикулируя — иметь некоторую, не побоюсь этого слова, гражданскую позицию. Абдуллаева: В постдокументализме важнейшей составляющей является именно этический взгляд. Как бы ты попытался описать или назвать время после постмодерна? Рубинштейн: Я себя не считаю философом или исследователем. А назвать нужно, потому что пока явление не названо, его нет. Это правда. Мы ведь были когда-то концептуалистами, но ведь это тоже не самоназвание. Кто-то придумал. Когда я писал, я не знал, что это концептуализм. Это Борис Гройс мне сообщил. Абдуллаева: Мы твердо усвоили, что сказать «я тебя люблю» невозможно. Любой процитирует Эко, подарившего формулировку «как говорится, я тебя люблю». Рубинштейн: Это и есть краткая формула постмодернизма. Абдуллаева: Талантливые режиссеры, по прописке документалисты, Александр Расторгуев и Павел Костомаров решились на игровое кино, понимая — я их тоже понимаю, — что можно снять еще один хороший или плохой фильм, но зачем? Они провели кастинг жителей города Ростова, которые будут играть в этом кино и снимать его по канве сценария этих режиссеров, которые потом смонтируют то, что снято их персонажами, выступив, таким образом, в роли кураторов. Назвали они свое кино «Я тебя люблю». Не знаю, насколько сознательно отвергнув запрет постмодернизма. Еще недавно такое название было невозможно даже для тех, кто про Эко не слышал, а если слышал, то точно так же, как водитель из твоей книжки, спросивший у пассажира: художник ли он, «как Малевич»? Что он про Малевича, кроме фамилии, слыхал? Мне кажется, название «Я тебя люблю» связано не с «прямым высказыванием» или «новой искренностью», потому что это такие правильные пошлости, которые неохота повторять. Здесь попытка нащупать другое и трудное взаимодействие авторов и героев с реальностью, с собственной персонажностью, с самими собой, со своим радикализмом, с невозможностью радикализма, с чем-то еще, что сейчас, говоря обиходным языком, проблематизируется в промежуточном пространстве: внутри границ и за их пределами. Радикализм — вещь важная и необходимая в искусстве, но я ее понимаю и оправдываю, только если он является актом и жестом настоящего экзистенциального отчаяния. Радикализм вальяжный и гламурный радикализмом не являются. Опять же к вопросу о границах. Я это делаю, зная, что нельзя. Я готов за это понести ответственность. Я готов к тому, что кто-то со мной за это перестанет общаться. Назовет идиотом. Или, если социальная атмосфера ужесточится, посадят в сумасшедший дом. Этот радикализм я изо всех сил приветствую. Поэтому я приветствую Андрея Ерофеева, делающего выставки, за которые его судят. Дело не в работах, которые он выставляет, они могут быть плохими или хорошими, но это серьезный радикализм. Поэтому радикализм как прием, как эстетика, вообще-то, неинтересен. Потому что он не является никаким радикализмом. Абдуллаева: Его подобия правдоподобия мы наблюдаем как раз в мейнстриме. Сейчас радикализм — это показать в каком-нибудь гламурном клубе сиськи. За это тебе ничего не сделают, только будут аплодировать. Вот и весь радикализм. Абдуллаева: В последние годы на фестивалях главные призы и «за инновацию» получают фильмы, в которых никакой языковой инновации нет.
Стал одним из основоположников и лидеров московского концептуализма. Произведения Рубинштейна переведены на английский, немецкий, финский, французский, шведский и другие языки.
Прокуроры требуют пересмотра дела водителя, сбившего насмерть Льва Рубинштейна
Рубинштейн был тем, кого на интеллигентском сленге называют «приличным человеком» — со всем богатством значений, стоящих за этим термином. С уходом Льва Семеновича сумма добра и порядочности в нашем обществе ощутимо уменьшилась. Знаете ли Вы, кто такой Лев Семёнович Рубинштейн? Сегодня утром стало известно о ДТП, в которое попал поэт Лев Рубинштейн.
Лев Рубинштейн: Бегущая строка
Лев Рубинштейн участвовал во многих поэтических и музыкальных фестивалях, был одним из основоположников и лидеров московского концептуализма. Льву Семеновичу было 76 лет. "Мой друг Лев Рубинштейн, один из лучших людей на свете, выдающийся поэт, попал в беду. Поэту и публицисту Льву Рубинштейну провели операцию, его состояние оценивается как тяжелое и нестабильное. Об этом 9 января сообщил источник «Известий».По словам собеседника, Рубинштейну диагностировали черепно-мозговую травму, ушибы и переломы. Дорожное происшествие с участием 76-летнего Рубинштейна произошло на «новогодних каникулах», 8-го января, в Марьиной Роще. Лев Семенович переходил дорогу на Образцова. 75-летний юбилей поэта Льва Семеновича Рубинштейна.
Интонация Льва Рубинштейна
Экспертный взгляд на жизнь регионов РФ Информационное агентство «ФедералПресс» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций Роскомнадзор 21. При заимствовании сообщений и материалов информационного агентства ссылка на первоисточник обязательна. Документ, устанавливающий правила применения рекомендательных технологий от платформы рекомендаций СМИ24.
Помнишь этот воз? Он всё скрипел, но никуда не вёз. Не помнишь, нет?
Ну как же! Возле школы! Там ещё были липы, был там снег, Ещё чего-то было там такое… Вот, вспомнил! Шёл навстречу человек, Мне не знакомый. Он достал «Казбек» И прикурил единственной рукою.
Тебя я вижу. А меня ты видишь?
Какой там ещё Печкин! А ты гори, заветная звезда. Одна лишь ты не сука, не училка, Не белка на заборе, не бутылка, Не в поросячьем облике копилка. Ты лишь одна как будто навсегда. Я это так… Не принимай всерьёз.
Сердечные забудутся уколы, А воз всё там же. Помнишь этот воз? Он всё скрипел, но никуда не вёз. Не помнишь, нет? Ну как же!
Два самых известных поэта-концептуалиста, которых обычно, как Тютчева и Фета, упоминают в паре, — Пригов и Рубинштейн. Но стихи Дмитрия Александровича Пригова по-прежнему на слуху, они вошли в повседневный язык. А вот со Львом Рубинштейном иначе. Поэта знают, стихов не помнят. Лет тридцать он уже не писал своих легендарных «стихов на карточках», но не только не был забыт, не только не затерялся среди толпы поэтов более свежих, более современных, но и по-прежнему считался в литературных кругах столицы главнейшим поэтом, более того — необыкновенным новатором.
Вот это действительно феноменальное искусство. Этому умению себя подать, поставить на твёрдую ногу можно позавидовать. Его стихи бессмысленно критиковать, говорить, что это плохие стихи или не стихи вообще. Кажется, это был лишь повод зацепиться за творческую среду, необходимой частью которой он стал. Когда кончились стихи, он стал писать эссе, рассказывать какие-то байки и даже петь песни. Всё это с восторгом принималось своими, а чужих никак не волновало. На самом деле от него требовалось просто быть, просто присутствовать. Гений места, садовый гном, талисман тусовки.
Стало известно о критическом состоянии сбитого автомобилем поэта Рубинштейна
Публицист и поэт Лев Рубинштейн попал под машину прямо на пешеходном переходе в Москве 8 января. В 1970-х Рубинштейн создал собственный жанр — стихотворение на карточке, став одним из основоположников московского концептуализма. Умер Лев Семенович Рубинштейн, наш любимый писатель и лучший человек на свете. Нам остались память о нем и его замечательные книги. Выражаем искренние соболезнования родным Льва Семеновича. Поэт Лев Рубинштейн скончался после ДТП на северо-востоке Москвы.