Наши потери бебиблог. Фото вашего зала бебиблог. Потеря ребенка – страшное горе, которое очень тяжело пережить, особенно в одиночку.
Бебиблог наши потери - 90 фото
Наши потери бебиблог Ирина Матюша. Смотрела недавно по новостям сюжет, как в возле роддома оставили малышку в сумке, зимой. Наши потери Прошло два года,как это случилось,но помню,эту боль,слёзы Это было в октябре,мы встретились с друзьями,с лучшими с ними вместе почти 6 лет. Израиль 33 Израиль 32 Чего хотел Иран и что будет Умер Навальный -2 Зеленский и его боевые наркоманы Армения заблокировала трансляцию передач Владимира Соловьева. НАТО планирует напасть на Россию. все новости чемпионатов.
Thread Details
С сайтом Бебиблог я столкнулась еще во время планирования первой беременности. Сервис AMMA Pregnancy Tracker провел исследование, посвященное перинатальным потерям. В Свердловской области женщина родила третьего ребенка и умерла из-за потери крови.
Thread Details
Молоденькая врач начала по привычке зачитывать параметры плода: длина, размер… Дойдя до сердцебиения, замолчала. Вместе с этим молчанием рухнули и последние надежды. Медперсонал ушел докладывать о ситуации, а я осталась наедине со своим горем. Тогда, взглянув в монитор, впервые увидела своего малыша — крошечный человечек, кажется, даже с пальчиком во рту.
Только сердечко не билось. Пришла целая делегация докторов. Сказали что шевелений и сердцебиения нет, нужно делать медикаментозный аборт — или ждать, когда организм сам избавится от плода.
Уверяли, что беременность замерла на сроке 12-13 недель. На мои слова, что срок уже 20, мне заявили, что это просто невозможно. В итоге, сколько я проходила с мертвым плодом, неизвестно.
И класть в больницу меня не стали, ведь я к ней не прикреплена. Нечего своим выкидышем нам статистику портить! После этих слов у меня уже не нашлось сил на защиту — все они ушли на то, чтобы держать себя в руках.
Хотелось биться в истерике, сознание отказывалось верить в происходящее. Но я очень благодарна фельдшеру, которая меня все это время поддерживала. Ее забота была спасительным мостиком между ужасом происходящего и здравым смыслом.
Именно они с водителем скорой подвезли меня до ближайшего поворота, откуда я могла уехать. К врачу не попасть, пришлось фактически стоя на пороге озвучивать свою проблему. Реакция доктора просто свалила с ног: «Возьмите карту и езжайте в больницу скорой помощи, там вас примут.
Такое бывает. Молодая, родите еще…» Ни капли сочувствия, просто: «Так бывает». Дрожащими руками я забрала документы и пешком пошла в больницу денег на проезд не было.
Что было дальше, помню смутно: осмотры, робкое утешение медсестры, что врачи ошибаются, а аппарат УЗИ наверняка старый, «придут наши врачи и сделают новое обследование». Но чуда не произошло. Рано утром у меня начались схватки, которые продлились 6 часов.
Пустота… За все время муж приехал в больницу лишь раз, даже на выписку пришли только друзья. В самый тяжелый период жизни он не смог меня поддержать, а я так в этом нуждалась. Но, спустя время, я его не виню: он сам справлялся как мог.
Так или иначе, скоро наши с ним пути разошлись. А в моей жизни случился целебный опыт волонтерства. Через помощь другим я исцеляла свою душу.
И в тот же период я познакомилась со своим будущим мужем: меня покорили чуткость и забота совершенно чужого человека, который скоро стал мне самым родным.
Фонд прислал в редакцию «Летидора» историю Натальи, координатора работы фонда в Челябинске — женщины, которая прошла через потерю ребенка дважды. Она столкнулась со всеми ужасами, которые только можно представить: отсутствием информации, циничностью медицинского персонала, бездушием близкого человека. Мы публикуем историю полностью. Сначала — череда «псевдобеременностей» и вот — очередная задержка вновь не вызывала доверия. Но спустя пару недель тест уверенно показал две полоски.
Счастью не было предела. На учет я встала в 12 недель — все анализы были хорошие. Начала готовиться к появлению малыша почему-то думала, что это мальчик. Но мартовской ночью 2014 года на сроке 20 недель у меня началось небольшое кровотечение, к утру оно усилилось, и пришлось срочно вызывать скорую. Спасибо фельдшеру — она меня очень поддерживала, но как я ни старалась держаться, слезы предательски текли из глаз. Я не была прикреплена к той женской консультации, куда меня привезли.
Сначала осмотр на кресле подтвердил маточное кровотечение, дальше — УЗИ. Молоденькая врач начала по привычке зачитывать параметры плода: длина, размер… Дойдя до сердцебиения, замолчала. Вместе с этим молчанием рухнули и последние надежды. Медперсонал ушел докладывать о ситуации, а я осталась наедине со своим горем. Тогда, взглянув в монитор, впервые увидела своего малыша — крошечный человечек, кажется, даже с пальчиком во рту. Только сердечко не билось.
Пришла целая делегация докторов. Сказали что шевелений и сердцебиения нет, нужно делать медикаментозный аборт — или ждать, когда организм сам избавится от плода. Уверяли, что беременность замерла на сроке 12-13 недель. На мои слова, что срок уже 20, мне заявили, что это просто невозможно. В итоге, сколько я проходила с мертвым плодом, неизвестно. И класть в больницу меня не стали, ведь я к ней не прикреплена.
Нечего своим выкидышем нам статистику портить! После этих слов у меня уже не нашлось сил на защиту — все они ушли на то, чтобы держать себя в руках. Хотелось биться в истерике, сознание отказывалось верить в происходящее. Но я очень благодарна фельдшеру, которая меня все это время поддерживала. Ее забота была спасительным мостиком между ужасом происходящего и здравым смыслом. Именно они с водителем скорой подвезли меня до ближайшего поворота, откуда я могла уехать.
К врачу не попасть, пришлось фактически стоя на пороге озвучивать свою проблему. Реакция доктора просто свалила с ног: «Возьмите карту и езжайте в больницу скорой помощи, там вас примут. Такое бывает.
Врач сказал, что надо делать кесарево. Мы согласились, так как надеялись, что это спасет малыша.
Жена была на седьмом месяце. Я помчался домой за вещами для роддома, вернулся в больницу, а Настя говорит: «Малыш пинается». Я приложил руку к ее животу и почувствовал четыре пинашки. Это были последние пинашки. Ее увели наверх.
Он предложил: «Хотите, скажу ей», — я отказался, сказал, что это мой сын и я должен сам поговорить с Настей. Жена спустилась в приемную, я опустился перед ней на колени и сказал: «Любимая, Даниил умер». Она не поверила. Мы вместе пошли на УЗИ. Я понимаю, что в Насте наш мертвый ребенок, и она сама вся бледная.
Это был мой персональный ад. УЗИ подтвердило, что малыш умер. Кесарево сечение делать было нельзя, потому что это было бы опасно для здоровья Насти. В тот же день к нам пришли мой друг и моя мама, мы уехали домой. Потом позвонили жене и вместе помолились.
Мне до сих пор стыдно, что в ту ночь перед родами я уснул. Видимо, организм пытался блокировать стресс. А Настя не спала. Она была одна, слышала, как в соседних палатах плачут малыши, и лежала так всю ночь, зная, что плач своего ребенка она не услышит. Хорошо, что ей позвонила подруга и полночи с ней говорила.
Мне очень тяжело представить, что любимая пережила в тот момент. Когда мы с тещей были в роддоме, к нам подошла акушерка и сказала, что роды идут очень тяжело. Спасали ее три бригады врачей. Акушерка спросила, буду ли я прощаться с малышом. Конечно, я согласился.
Мне принесли Даниила. Я поговорил с ним, помолился и попрощался. Две недели Настя восстанавливалась в больнице. Похороны малыша легли на меня. Но мне было все равно: у меня умер сын, и вместо веселого полета в Уругвай я его хороню.
Я вырос в центре Москвы, на улице Павла Андреева. И пока мы проезжали путь от Морозовской больницы, где я забирал Даниила, до кладбища, я гладил гробик своего малыша и рассказывал ему, как я здесь провел детство и вырос.
Ну а потом началась просто сказка. Я всегда думала, что такого просто не бывает. Мы просто не могли дождаться выходных, то я к нему ехала, то он ко мне и так полтора года.
Я сейчас вспоминаю, как я могла все это время сидеть просто на чемоданах, как я могла все успевать, работа у меня не из легких и рабочим временем не ограничивается, у него такая же ситуация. Я не знаю, как мы балансировали между нашими мирами, поскольку он жил в Москве, а я в маленьком районном центре.
Потери ошеломительные: Удачное – разгром эшелона
Количество погибших во второй мировой войне по странам. Потери стран во второй мировой войне. Потери украинских войск на Украине 2022 таблица. Таблица потерь России и Украины. Потери ДНР таблица. Потери Украины в цифрах таблица. Потери украинских солдат. Потери на Украине российских военнослужащих. Потери Украины на Донбассе статистика. Потери украинской армии на Донбассе инфографика. Армия третьего рейха численность.
Численность армии 3 рейха. Численность армии третьего рейха и СССР. Погибшие военные на Украине. Погибшие русские в Украине. Погибшие военные России. Погибшие на Украине военные из России. Война в Афганистане презентация. Афганская война презентация. Презентация на тему Афганская война. Классный час Афганская война.
Численность армий во второй мировой войне. Статистика второй мировой. Статистика потерь во второй мировой. Потери РФ на Украине. Потерии России на Украине. Потери техники России. Снижение потерь. Значимая работа это работа которая добавляет ценность продукции. Потеря ценностей. Военные Украины.
Российские военные на Украине. Солдаты России на Украине. СССР И страны третьего мира 1985-1991. Отношения СССР со странами 3 мира 1985-1991. СССР И страны третьего мира. Взаимоотношение СССР со странами третьего мира. Инфографика потери. Инфографика потерь Украины. Потери Россия Украина инфографика. Втрати силовых структур.
Потери красной армии в 1941.
Через помощь другим я исцеляла свою душу. И в тот же период я познакомилась со своим будущим мужем: меня покорили чуткость и забота совершенно чужого человека, который скоро стал мне самым родным.
Все заново И вот, спустя всего 7 месяцев после трагедии, во мне снова зародилась жизнь. Еще до того, как я узнала об этом, в голове возникли строки: «А внутри меня бьется наше общее сердце» подростком я писала стихи. Но в этот раз вместо стихотворения появился рисунок — на нем счастливая девушка с уже большим животом сидит в позе лотоса, а в животике виден контур малыша.
Под ним я написала эти строки. С первого триместра я безумно боялась привязаться к ребенку. На втором скрининге я узнала, что у нас девочка.
Родные были счастливы, справлялись о самочувствии, баловали. Муж окружил заботой: стоило мне только озвучить пожелание, все тут же исполнялось. Беременность была легкой, светлой и наполненной любовью.
Первые тревожные звоночки прозвучали на 28-й неделе — у меня обнаружили многоводье. Подруга-акушерка успокоила: такое случается часто. Я пропила лекарства, анализы были хорошими, несмотря на инфекцию.
Врачи говорили, что все в порядке, беременность протекает хорошо. Полинка так мы назвали дочку росла, радовала своей активностью, особенно любила общаться с папой — порой только он мог ее успокоить. Всю беременность я работала, и в последний месяц из-за страшной жары у меня появились отеки на ногах.
В 38 недель засобиралась к гинекологу, но из-за отекших ног не могла влезть ни в одну обувь и в итоге пропустила визит. Уже после родов узнала, что можно было вызвать врача на дом, но мне об этом никто не сказал. Дежавю 1 июля, 6 утра.
Я просыпаюсь от схваток — сразу поняла, что это они. Накануне вечером малышка, как обычно, устроила «танцы», но с утра было тихо. Подозрений не возникло, она в это время обычно спала.
Муж вызвал такси, проводил меня и уехал на работу, попросил держать в курсе. В роддоме меня начали оформлять: вес, давление, анализы. Акушерка слушала сердцебиение малышки через трубку и, не услышав, взяла другую, посетовала, что давно просит их заменить.
Но и во второй трубке была тишина. Меня отправили на УЗИ. Врач-узист измеряет параметры плода, вес, положение, сердцебиение… «Ничего хорошего я вам не скажу, сердцебиения нет» Вот оно — чувство, что ты все время была права, а никто не верил.
И в момент истины словно гора падает с плеч, и одновременно накатывает ужас. Я не поверила, началась истерика. Как в тумане отвечала на вопрос, когда в последний раз чувствовала шевеления.
В них действительно написано, что результат мужа отрицательный. Взяли мазок, ушли. Я звоню в поликлинику, оставила свои координаты, поставила всех на уши. Обещали перезвонить. Вот такой бардак. То есть коронавирус, то его нет. В лучших советских традициях сначала наезд: «вы не пускали наших врачей и отказывались общаться», потом «нет, бардака нет, я перезвоню вам после 12. Без наезда, вежливо. Все тоже самое. У неё в списке тест мужа отрицательный.
Ещё раз напоминаю: 28 марта вечером скорая, после подтверждения коронавируса у старшего сына, взяла мазки только у меня и у мужа. Сказала, что результаты мазков мои и мужа от 28 марта они не имеют возможности посмотреть, так как их делала другая организация — Роспотребнадзор. Просила не волноваться. Я не злорадствую. У врачей тяжелая работа, я только уважаю их труд. Только вот не надо рассказывать нам как все отлично. Я с порога предупредила врачей что веду дневник и что опишу их визит. Это первые врачи, которые нас с мужем осмотрели: послушали грудную клетку и померил температуру. Тут отдельно скажу про градусники. Бесконтактных градусником у медиков нет.
Мы пользовались своим. После краткого описания всего бардака, врачи решили и у меня взять мазки. Защита у них так себе. Очков защитных — нет. Мы с мужем сказали, что мы очень благодарны врачам за их труд и риск. Конечно, к ним претензий и быть никаких не может. Чувствуем себя уже почти отлично. Вчера заместитель главрача написала мне в сообщение, что у мужа был положительный тест на коронавирус. Именно поэтому передали его данные в поликлинику для дальнейшего наблюдения. Но спустя 2 дня его тест уже был отрицательным.
Результат от 2 апреля пока ждем. Он не готов. У меня коронавирус так и не подтвердился, что, конечно, странно, так как у меня были все классические симптомы: пересушенный нос, долго не проходящий кашель, я перестала чувствовать запахи, но ощущение вкуса не пропадало. Вот нас пятеро. У старшего и младшего сыновей положительные тесты на коронавирус. У мужа тоже. А у меня и у среднего сына — нет. Как такое возможно, если это супер контагиозный вирус? Ответ очевиден, с тестами что-то не так. Они выдают ошибки.
И это реальная проблема, которую срочно нужно решать. И что это за выборочность? Одному члену семьи делают анализ, а другому не делают. Где тут логика? Ее просто нет. Нет никакой единой слаженной системы. Такое впечатление, что эти два ведомства не знают о существовании друг друга. Доходило до того, что сотрудники Роспотребнадзора звонили по 3-5 раз в день с разных номеров. И всякий раз не было конструктивного диалога, просто трата времени. Не моего, конечно, а драгоценного времени врачей.
Друзья спрашивают, а как нас лечили? Да никак! Нам ни разу ничего не прописывали. Мы с мужем пили аспирин и парацетамол. Вместе с детьми принимали витамины. Вот и все лечение. Но у нас нет претензий к врачам. Когда они в первый раз приехали, у нас уже практически не было симптомов. У меня только в горле першило. Нас не от чего было лечить.
Скажу прямо, если бы не эта паника, я бы вообще не обратила на это все внимания. Обычная простуда, с кем не бывает весной. Напомним, ранее Минздрав официально заявил, что треть тестов на коронавирус могут быть ложноотрицательными. Действия, которые предпринимают столичные власти, беспрецедентны и направлены на упреждение распространения Covid-19. На сегодняшний момент большинство случаев зарегистрированных заболеваний в стране приходятся именно на столицу. Это не удивительно, Москва являются крупным транспортным хабом, и к такому развитию событий все городские системы были готовы. В процессе задействованы десятки тысяч сотрудников городских служб и федеральных ведомств, и при реализации процессов такого масштаба, интеграция не всегда происходит в автоматическом режиме. Все эти процессы тщательно анализируются, принимаются необходимые меры по оптимизации, ускорению и их улучшению. Медицинская инфраструктура города быстро и постоянно адаптируется к новым меняющимся внешним обстоятельствам. Городские поликлиники работают в режиме повышенной готовности, усилена работа выездных служб поликлиник, сформированы дополнительные бригады скорой помощи, городские стационары переоборудуются для приема пациентов с Covid-19.
Родились две дочки и сын, в родзале мне их даже не показали, сразу унесли, а утром на следующий день сообщили, что сына пытались спасать, но его не стало. Что случилось? Ведь он был самый крупный из детей, а знать сильнее! Мне никто не пытался даже объяснить. Девочки были слабенькие, но более крепенькие, они выжили.
Бебиблог семейные проблемы лента
Она хоть и поворчала,что не по участу пришла,но всетаки посмотрела и поставила диагноз-дисфункция яичников! Что это такое и чем это грозит я тогда и понятия не имела!!!! Да и не думала о детях совсем. Поэтому попила чего она мне прописала и все,на этом я успокоилась а зря,надо было докопаться до причин и лечиться. Жизнь у меня была достаточно бурная сексуальна жизнь описыват ее тут нет смысла ,НО......... Я начала об этом задумываться уже после 25лет,но так как человека от которого хочу ребенка не было рядом,семью создавать было не с кем хотя серьезные романы были,но о детях речи не было. В январе 2009 я переехала к мужу и пропив в феврале последнюю пачку ОК мы решили,что готовы стать родителями!!! Старались как могли,но не планировали. И вот 10.
Г мне делает узи на котором ничего нет,кроме кисты желтое тело и назначает витамин Е,со словами у тебя 2 фаза так что скоро будут ,жди! Я послушно пью витамин Е,выпив пузырек,я задумалась,а где ж мои М? И решила сходить в ЖК по месту жительства. Пришла я туда 6. Участковый врач там поменялся с тех пор как я была там в первый раз,НО........ Врач который работал в отделении и просто спился из за подношений благодарных,теперь сидел в ЖК!!!!! Так вот я к нему с этим узи месячной давности и вопросом "где мои М? Он меня посадил на кресло,посмотрел и выписав дюфастон отправил во свояси....
Я начала его пить не помню правда с какого дня,помоему сразу,т. Я уж подумала -ну наконец то,НО........ А вот у меня начала болеть грудь,меня начало подташнивать с утра и при запахах к которым я всегда была нейтральна мужа в тот момент очень тошнило и мы шутили,что он беременный ,и тут я узнаю,что моя племяшка 17 лет беременная!!!! И она мне такие же симптомы называет!!! И говорит,"Теть,а ты тестик то сделай,а? А то может ты и бабулей и мамулей одновременно станешь!!!! И вот 19.
А паллиатив не входит в их компетенцию. Оказывается, их этому и не учили. Сейчас я знаю, что паллиативной помощи, как таковой в России нет, за исключением Москвы и Питера, да и там все очень сложно.
Однажды меня спросили — хотела бы я забыть об этом периоде своей жизни? Забывать не хочу. Как можно забыть о своем ребенке, о других детях, о том, как жили, что переживали вместе. Болезнь научила нас многому. Это часть моей жизни, и я не хочу ее лишаться. Наша потеря ужасна, и действительно несправедлива. Прошло 10 месяцев, а я до сих пор смотрю на могилу своей доченьки — и не верю. Посещать собственного ребенка на кладбище — в этом есть что-то нереальное. Словно я покинула собственное тело и смотрю на кого-то чужого, незнакомого, который стоит там и кладет на землю цветы и игрушки. Неужели это — моя жизнь?
Расхожая фраза о том, что мать готова отдать жизнь за своего ребенка, становится до конца — на уровне эмоций — понятной лишь тогда, когда сама становишься матерью. Быть родителем — значит, носить свое сердце не внутри, а снаружи. Как бы вы ни представляли себе, что чувствует человек, потерявший ребенка, умножьте это в триллион раз — и этого все равно будет мало. Мой опыт таков: искреннее человеческое участие и доброта удивляли меня столько же раз, сколько их отсутствие. На самом деле, не так важно, что говорить человеку. Сказать «я тебя понимаю» мы, на самом деле, тут не можем. Потому что не понимаем. Понимаем, что плохо и страшно, но не знаем глубины этого ада, в котором сейчас человек находится. А вот мать, похоронившая ребенка, испытывает к другой матери, похоронившей ребенка эмпатию, сострадание, подкрепленное опытом. Вот тут каждое слово может быть хотя бы как-то воспринято и услышано.
А главное — вот живой человек, который тоже такое пережил. Поэтому первое время я находилась в окружении таких матерей. Осиротевшим родителям очень важно говорить о своем горе, говорить открыто, без оглядки. Я обнаружила, что это — единственное, что хоть как-то облегчает боль. А так же много, спокойно и долго слушать. Не утешая, не приободряя, не прося радоваться. Родитель будет плакать, будет винить себя, будет пересказывать по миллиону раз одни и те же мелочи. Просто быть рядом. Очень важно найти хотя бы одну-две причины продолжать жить. Если заложить в голове такую прочную основу, она будет служить буфером в те моменты, когда возникнет желание «сдаться».
А еще, боль — это тренажер. Тренажер всех других чувств. Боль безжалостно, не жалея слёз, тренирует желание жить, разрабатывает мышцу любви. Поэтому, ради всех родителей, которые испытывают горе, я напишу 10 пунктов. Возможно, они изменят к лучшему жизнь хотя бы одного осиротевшего родителя. Прошло 10 месяцев, а я просыпаюсь, каждое утро с тем же ощущением горя, какое испытывала в день смерти Ариши. Разница заключается лишь в том, что теперь я гораздо лучше научилась скрывать боль своего разодранного в клочья сердца. Шок потихоньку улегся, но я до сих пор не могу поверить в то, что это случилось. Мне всегда казалось, что такие вещи происходят с другими людьми — но только не со мной. Вы спрашивали меня, как я, а потом прекратили.
Откуда у вас информация, что на такой-то неделе, в такой-то месяц после потери ребенка мать больше не нуждается в подобных вопросах и участии? Пожалуйста, не говорите мне, будто все, о чем вы мечтаете, — это чтобы я снова стала счастливой. Поверьте, никто на свете не желает этого так же сильно, как я. Но достичь этого в настоящее время я никак не могу. Самое сложное во всей этой истории, что я обязана найти какое-то другое счастье. То, которое я однажды испытала — чувство, что ты заботишься о любимом существе, — никогда больше не придет ко мне во всей полноте. И в этой ситуации понимание и терпение со стороны близких людей может стать поистине спасительным. Да, я никогда уже больше и не стану прежней. Я теперь такая, какая есть. Но поверьте, никто не скучает по той мне больше, чем я!
И я оплакиваю две потери: смерть моей дочери и смерть меня — такой, какой я была когда-то. Если бы вы только знали, через какой ужас мне пришлось пройти, то поняли бы, что оставаться прежней — это выше человеческих сил. Потеря ребенка меняет вас как личность. Мои взгляды на мир изменились, то, что было когда-то важным, больше таковым не является — и наоборот. Если вы решили позвонить мне на первый день рождения моей доченьки и первую годовщину ее смерти, почему вы не делаете это на вторую, на третью? Неужели вы думаете, что каждая новая годовщина становится для меня менее важной? Прекратите постоянно рассказывать мне о том, как мне повезло, что у меня есть свой ангел хранитель и еще ребенок. Я говорила вам об этом? Тогда зачем вы рассказываете это мне? Я похоронила собственную дочь, и вы всерьез считаете, будто я — везунчик?
Неполезно плакать при детях? Для них как раз очень полезно видеть, как мама оплакивает смерть их сестры или брата. Когда кто-то умирает, плакать — это нормально. Ненормально, если дети вырастут и подумают: «Странно, а ведь я никогда не видел, как мама плачет из-за сестренки или братишки». Они могут научиться прятать эмоции, посчитав, что раз так поступала мама, значит это правильно — а это неправильно. Мы должны горевать. Как говорит об этом Меган Дивайн: «Кое-что в жизни нельзя исправить. Это можно только пережить». Не говорите, что у меня один ребенок. У меня их двое.
Если вы не считаете Аришу моим ребенком только потому, что она умерла, — дело ваше. Но только не при мне. Двое, а не один! Случаются дни, когда мне хочется спрятаться от всего мира и отдохнуть от постоянного притворства. В такие дни я не хочу делать вид, будто все у меня замечательно и чувствую я себя на все сто. Не думайте, что я дала горю сломить себя или что у меня не в порядке с головой. Не говорите затертые фразы как: «Все, что ни случается, - к лучшему», «Это сделает тебя лучше и сильнее», «Это было предопределено», «Ничего не случается просто так», «Надо взять на себя ответственность за свою жизнь», «Все будет хорошо» и т. Эти слова ранят и ранят жестоко. Говорить так - означает топтать память любимых людей. Скажите буквально следующее: «Я знаю, что тебе больно.
Я здесь, я с тобой, я рядом». Просто будьте рядом, даже когда вам неуютно или кажется, что вы ничего полезного не делаете. Поверьте, именно там, где вам не уютно, находятся корни нашего исцеления. Оно начинается, когда есть люди, готовые идти туда вместе с нами. Скорбь по ребенку прекратится лишь тогда, когда вы увидите его снова. Это — пожизненно. Если вы задаете себе вопрос, как долго ваш знакомый или член семьи будет тосковать, вот ответ: всегда. Не подгоняйте их, не принижайте чувств, которые они испытывают, не заставляйте их чувствовать себя виноватыми за них. Откройте уши — и слушайте, слушайте то, что они рассказывают вам. Возможно, вы чему-нибудь научитесь.
Не будьте настолько жестоки, чтобы оставлять их наедине с самими собой. Вселенский размах горя обрушивается на тебя подобно волне гигантского цунами. Накрывает так, что теряешь жизненные ориентиры. Когда-то я вычитала в умной книжке, как можно спастись, если попал в него. Первое: надо перестать бороться со стихией — то есть принять ситуацию. Второе: надо, набрав в легкие как можно больше воздуха, опуститься на самое дно водоема и отползать по дну в сторону, как можно дальше. Третье: нужно обязательно выныривать. Самое главное, что все действия ты будешь делать совершенно один! Хорошая инструкция для тех, кто ее знает и будет использовать, если окажется в такой ситуации. Прошел всего лишь год после того, когда мой сын стал «небожителем».
Это перевернуло всю мою жизнь. Мой личный опыт проживания потери позволяет мне составить свою инструкцию «по спасению утопающих». Утонуть в горе можно очень быстро, только от этого легче не станет. Может, кому-то мои мысли будут полезны. С самого начала меня окружали и окружают люди, которые меня поддерживают и помогают. Нет, они не сидели со мной круглые сутки и не оплакивали моего ребенка, нет, они не учили меня, как жить и не проводили анализ из-за чего это, произошло. Первые дни и поздние вечера возле меня были чуткие деликатные люди. Они приходили ко мне домой, приглашали меня в гости, это были необыкновенные встречи — поддержки. Я очень благодарна друзьям и приятелям за эту деликатную заботу. Всех интересовало мое самочувствие и мои планы на день.
Мне предлагали совместные прогулки по красивым местам города, предлагая мне самой сделать выбор. Позже я приняла решение отдать все игрушки, и вещи ребенка другим детям, которые в них нуждаются, сделала небольшую перестановку в квартире. Я убрала все фотографии. Когда буду морально готова, я снова их поставлю на видное место. Мне так было легче проживать горе. У меня появилась цель, мне очень хочется дойти до нее. Причем, цель появилась сразу, как только случилось непоправимое. Мне надо было жить через «не могу», я всегда любила Жизнь, и я верила и верю, что справлюсь. Я отправилась в путешествие на море. И мне очень повезло с компанией.
Все люди на отдыхе были новые, мне незнакомые. И это мне хорошо помогало. После поездки, я вышла на работу. И я очень благодарна коллективу за ту тишину и деликатность, за терпение и за проявление заботы. Не скрою, временами было катастрофически тяжело. Еще я старалась больше бывать среди людей, заводить новые знакомства. Когда совсем становилась трудно я звонила мамам, которые тоже потеряли детей, и начинала их развлекать всякого рода позитивными историями. И мне становилось легче. Девчонки в ответ мне говорили, что я вовремя позвонила и благодарили за поддержку. Мы смеялись вместе в телефонные трубки, вспоминали наших детей, и это была светлая память, которая давала силы.
Надо общаться с теми, кто находится в таком же водовороте. Это делает сильнее и эти люди чувствуют тебя, как ты их. Я помню, что в самом начале у меня было огромное чувство вины, что я не спасла сына, и, чтобы себя не уничтожить, я начинала разбираться с этой проблемой. Помощь психолога — хорошая поддержка, особенно, если он профессионал высокого класса. И еще важный момент, мне не нравится, когда меня жалеют и еще хуже, когда я себя начинаю жалеть.
Предпринимателям компенсируют потери от паводков: утверждены правила 1 204 просмотра В соответствии с приказом заместителя премьер-министра - министра нацэкономики Нурлана Байбазарова, компенсация убытков будет производиться путем возмещения стоимости потерянного имущества или расходов на восстановление поврежденного имущества, которое принадлежит владельцам малого и среднего бизнеса, за исключением застрахованного имущества, сообщает оперштаб по ЧС Атырауской области. Стоимость утерянных товаров будет возмещаться по закупочной цене у оптовых поставщиков. Основанием для компенсации стоимости является решение региональной комиссии по определению компенсации имущественных потерь.
И в родне все приняли ее, как свою, родную. Началась наша больничная эпопея в конце августа 2010 года. Полина обнаружила у себя какую- то шишечку. С 17 ноября 2010 года отделение онкогематологии стало нашим вторым домом. Мы там жили: лечились, учились, ходили, когда было можно, в магазины, кафешки, кино. Знакомились с новыми людьми. Дружили, ссорились, мирились. В общем, жили почти как раньше, за исключением одного: учились жить с каждодневной болью. У детей боль — физическая, у родителей — моральная, душевная. А еще мы учились переживать потери. Наверное, в нашем случае, это слово надо писать его с большой буквы, ведь это не просто Потери, это Камилочка, Игорь, Сашенька, Илюса, Егорка, Владик… А в душе жила надежда, что нас это минует. Мы вылечимся, забудем об этом времени, как о страшном сне. Полинка мне здесь стала по-настоящему родной. Мне хотелось взять ее на руки, прижать к груди, закрыть собой от этой болезни. Я ее не родила, но выносила, выстрадала. Как мы радовались, когда нас выписали домой в июле. И как недолгой оказалась наша радость… В ноябре мы вновь оказались в нашем 6 отделении. Весь год домой мы приезжали только для того, что бы собрать вещи в очередную поездку. Мы надеялись! Мы жили этой надеждой! Но в декабре и здесь нам вынесли страшный вердикт. До последнего дня Полинка радовалась жизни, радовалась, что скоро наступит весна. Она успела поздравить всех с первым днем весны и прожить в своей последней весне три дня… Как я прожила эти два с половиной года? Первые полгода я просто разучилась разговаривать. Не хотелось ни с кем говорить, никуда ходить, никого видеть. Не отвечала на телефонные звонки. Я уволилась из художки, где проработала 25 лет, была завучем. Я каждый день смотрела фотографии, заходила на ее страничку вКонтакте — перелистывала ее записи и по-новому их осмысливала. В магазине я в первую очередь шла к тем товарам, которые покупала, когда мы лежали в больнице, к тому, что можно купить Польке. На улице видела девочек, похожих на нее. Дома все ее вещи, каждую бумажечку сложила в ее шкаф. Выбросить или отдать что-то я даже не помышляла. Мне кажется, что тогда слезы у меня из глаз просто лились постоянно. В апреле на мое попечение старшая дочь оставила внучку. Сейчас я понимаю, как им трудно было на это решиться, но этим они, наверное, спасли меня, вытянули из депрессии. С внучкой я опять научилась смеяться и радоваться. В сентябре устроилась на работу в Детско-юношеский центр руководителем изостудии. Новая работа, новые люди, новые требования. Куча бумажной работы. Приходилось учиться, не только работать, но и жить в новой для меня действительности. Время на воспоминания были только ночью. Я училась жить, не думая о прошедшем. Это не значит, что я забыла — это было в сердце каждую минуту, просто я старалась не думать об Этом. Я благодарна людям, которые были со мной, что они не тормошили меня расспросами. Иногда было страшно общаться с людьми, боялась, что затронут больную тему. Я знала, что ничего не смогу сказать, вообще ничего — у меня просто перехватывало дыхание, сжималось горло. Но в основном рядом были понимающие и принимающие мою боль люди. Мне и сейчас тяжело говорить на эту тему. С другой стороны, я с благодарностью вспоминаю, как настойчиво звонила мне, если я не отвечала — моим детям, одна из мамочек, ставшая мне просто подругой. Она писала мне в интернете, требовала ответов. Я просто вынуждена была с ней общаться. Она ругала меня, за то, что я не отвечаю другим, ведь они переживают за нас, обижаются моим невниманием, тем,что я их попросту игнорирую. Сейчас я понимаю, насколько она была права. После пройденных вместе испытаний, они не заслужили такого отношения. Это был полнейший эгоизм с моей стороны — думать только о своем горе, заставлять их чувствовать вину за то, что их дети живы, а не радоваться этому вместе с ними. Я благодарна тем, кто помнит Полину. Мне радостно, когда ее подружки пишут что-то о ней в интернете, выкладывают ее фото, вспоминают о ней в дни памяти. Сейчас я понимаю, как была не права, даже эгоистична, когда обижалась на тех, кто мне говорил, что не надо больше ее тормошить, что надо дать ей прожить последние дни спокойно, дома, в окружении близких, не нужно ее больше колоть, принимать лекарства. Я считала, что нужно бороться до конца, тем более что и Полина так хотела. Просто ей никто не говорил, что ей уже нельзя помочь. Но я-то это знала! А продолжала биться в каменную стену. Вспоминаю другую девочку, мама которой приняла неизбежное, и спокойно давала и делала для дочери все, что та хотела. А я Полине не давала покоя. Начинаю прощать тех, на кого обижалась во время лечения. С обидой ушли мы из больницы. Вернее, я ушла с обидой. Полина, мне кажется, вообще не умела обижаться. Или жизнь научила ее это не показывать. Прощаю, потому что они просто люди, просто делают свою работу. А паллиатив не входит в их компетенцию. Оказывается, их этому и не учили. Сейчас я знаю, что паллиативной помощи, как таковой в России нет, за исключением Москвы и Питера, да и там все очень сложно. Однажды меня спросили — хотела бы я забыть об этом периоде своей жизни? Забывать не хочу. Как можно забыть о своем ребенке, о других детях, о том, как жили, что переживали вместе. Болезнь научила нас многому. Это часть моей жизни, и я не хочу ее лишаться. Наша потеря ужасна, и действительно несправедлива. Прошло 10 месяцев, а я до сих пор смотрю на могилу своей доченьки — и не верю. Посещать собственного ребенка на кладбище — в этом есть что-то нереальное. Словно я покинула собственное тело и смотрю на кого-то чужого, незнакомого, который стоит там и кладет на землю цветы и игрушки. Неужели это — моя жизнь? Расхожая фраза о том, что мать готова отдать жизнь за своего ребенка, становится до конца — на уровне эмоций — понятной лишь тогда, когда сама становишься матерью. Быть родителем — значит, носить свое сердце не внутри, а снаружи. Как бы вы ни представляли себе, что чувствует человек, потерявший ребенка, умножьте это в триллион раз — и этого все равно будет мало. Мой опыт таков: искреннее человеческое участие и доброта удивляли меня столько же раз, сколько их отсутствие. На самом деле, не так важно, что говорить человеку. Сказать «я тебя понимаю» мы, на самом деле, тут не можем. Потому что не понимаем. Понимаем, что плохо и страшно, но не знаем глубины этого ада, в котором сейчас человек находится. А вот мать, похоронившая ребенка, испытывает к другой матери, похоронившей ребенка эмпатию, сострадание, подкрепленное опытом. Вот тут каждое слово может быть хотя бы как-то воспринято и услышано. А главное — вот живой человек, который тоже такое пережил. Поэтому первое время я находилась в окружении таких матерей. Осиротевшим родителям очень важно говорить о своем горе, говорить открыто, без оглядки. Я обнаружила, что это — единственное, что хоть как-то облегчает боль. А так же много, спокойно и долго слушать. Не утешая, не приободряя, не прося радоваться. Родитель будет плакать, будет винить себя, будет пересказывать по миллиону раз одни и те же мелочи. Просто быть рядом. Очень важно найти хотя бы одну-две причины продолжать жить. Если заложить в голове такую прочную основу, она будет служить буфером в те моменты, когда возникнет желание «сдаться». А еще, боль — это тренажер. Тренажер всех других чувств. Боль безжалостно, не жалея слёз, тренирует желание жить, разрабатывает мышцу любви. Поэтому, ради всех родителей, которые испытывают горе, я напишу 10 пунктов. Возможно, они изменят к лучшему жизнь хотя бы одного осиротевшего родителя. Прошло 10 месяцев, а я просыпаюсь, каждое утро с тем же ощущением горя, какое испытывала в день смерти Ариши. Разница заключается лишь в том, что теперь я гораздо лучше научилась скрывать боль своего разодранного в клочья сердца. Шок потихоньку улегся, но я до сих пор не могу поверить в то, что это случилось. Мне всегда казалось, что такие вещи происходят с другими людьми — но только не со мной. Вы спрашивали меня, как я, а потом прекратили.
Бебиблог наши потери
Этот график позволяет лучше понять сезонное изменение полулярности запросов по определенной тематике. Значения приведены относительно максимума, который принят за 100. Чтобы увидеть более подробную информацию о количестве запросов в определенный момент времени, наведите указатель на график.
Существует, как сообщила глава департамента, отдельный протокол, в котором говорится о наиболее пострадавших зданиях.
Проект постановления по нему подготовлен. Губернатор Михаил Развожаев поручил внести рассмотрение этого документа в повестку ближайшего заседания правительства, которое состоится на днях. Ольга Смирнова.
Если вы видите, что «что-то идет не так», обратитесь к специалисту ранней помощи, эрготерапевту или физическому терапевту. Это не будет означать, что вы предаете врача, которому вам уже пришлось довериться. Это будет значить, что вы чутки к себе и к ребенку. Помните, что у вас есть право не следовать рекомендациям, смысл которых вы не понимаете. Мероприятия, связанные с переживанием боли не могут принести положительного эффекта. Часто родители рассказывают, что ребенок начинает плакать уже на подходе к кабинету, в котором производится массаж.
Действия, связанные с переживанием боли хорошо запоминаются на уровне тела. Спасаясь, организм будет неосознанно оберегать своего хозяина «за пару секунд до». Мы можем это узнать это в себе, если вспомним, что однажды сильно ударившись пальцем ноги о ножку стола, мы незаметно для себя будем немного напрягаться, проходя мимо этого места и обходить стол чуть дальше. По официальным данным, сейчас только в Москве 1700 человек лечатся от коронавируса на дому. У всех болезнь протекает в легкой форме. Первопроходцами стала многодетная семья Ивановых.
С первого дня мама 14-летнего Тимофея, 8-летнего Вениамина и 2-летнего Федора вела дневник. Лиза уверена, ее записи многим помогут узнать правду о лечении и диагностике коронавируса на дому. Главное, не паникуйте, у них получилось выздороветь, а значит, не все так страшно. Мы публикуем выдержки из дневника Лизы Ивановой. На момент нашего вылета, это было 5 марта, никакой пандемии не было. Ростуризм, как и ВОЗ, не давал рекомендаций отказаться от поездок.
Все это позже началось. Вечером, после целого дня катания муж сказал, что неважно себя чувствует, что у него общее недомогание. Измерил температуру 37. Я дала ему 2 таблетки парацетамола. Все было как обычно, только муж чувствовал лёгкую слабость. Никаких тестов на коронавирус в аэропорту не делали.
Муж прилетел другим рейсом. Ему тоже тест не делали. Мы приехали домой и сели на самоизоляцию. Про взрослых никто не спрашивал. На тот момент всех без разбора увозили в больницы. Во-первых, у нас не было каких-то серьёзных симптомов, во-второй, было страшно, что нас разлучат с детьми.
Мы хорошо все взвесили и от анализа отказались. Уверена, что таких как мы много было до момента отмены этой всеобщей госпитализации. Про нас мужем никто не спрашивал. Мы с мужем тоже решили сдать тесты. К тому времени уже отменили поголовную госпитализацию и мы хотели знать правду. Когда позвонила врач из взрослой поликлиники, мы рассказали ей о своём желании сдать анализы.
Но ответ был таким: «ваш карантин уже закончился, тест уже не положен». Ну хорошо, мы спорить не стали. Около 17. Нам сообщили, что у Тимофея есть Соvid -19 и что скоро приедет скорая. Они три с половиной часа заполняли бумажки. Врачи кому-то звонили, что-то уточняли.
Никто и никого не осматривал. Измерили температуру и взяли мазки изо рта и носа у нас с мужем на коронавирус. Уехали они в 23:30. Она была без маски, без какой-либо защиты. На мой вопрос, где маска, сказала: «ну я надену, если вы хотите, но вообще вы знаете, эти вирусы я ещё в 70-х в институте изучала, все это раздуто непонятно зачем». Она все-таки надела маску, помыла руки, посмотрела горло и прослушала лёгкие у всех детей.
В 12:30 позвонил врач из взрослой поликлиники и спросил, как мы себя чувствуем. Мы нормально чувствовали себе на тот момент. Какие симптомы у нас? Все как обычный грипп, без температуры. До конца дня он звонил ещё три раза. И каждый раз, как в первый.
Товарищ, видимо, обнулялся после каждого звонка. Параллельно нам звонили барышни из Роспотребнадзора. Они спрашивали о симптомах. Внимание: тест от 20 марта, то есть он сделан 9 дней назад! Днем пришла медсестра из детской поликлиники и взяла мазок у сына Тимофея. У сына Федора, у которого уже был подтвержден коронавирус, мазок не брала.
Вениамин тоже ее не интересовал. Врачи говорят: «вот мазок у мужа пришли взять». По их словам, первый тест у мужа отрицательный. Я недоумеваю. Врач показала списки. В них действительно написано, что результат мужа отрицательный.
Взяли мазок, ушли. Я звоню в поликлинику, оставила свои координаты, поставила всех на уши. Обещали перезвонить. Вот такой бардак.
Примерно, как легкий щипок за запястье.
После следующей хватки я увидела головку. Нельзя сказать, чтобы я почувствовала какой-то восторг или умиление. Скорее, облегчение от того, что конец близок. На следующей схватке мой ребенок появился на свет. Перерезали пуповину.
А потом я услышала его голос. Было 5 часов вечера. Я почему-то считала, что родившийся ребенок кричит сердито, его только что вытащили из чудесного места, где было тепло и яблоки. Но он запел так сладко - ему явно нравилось в этом мире. Рождающийся ребенок покрыт слизким веществом фиолетово-белого цвета, как колбасные изделия.
Мне показали, что родился мальчик, и дальше ребенком занялась медсестра - с ребенка снимают эту. А со мной еще ничего не закончилось. Как отошел послед так называемое , я не почувствовала. Просто когда спросила, почему он не выходит остальное, мне сказали, что уже... И потом я видела, как слили в раковину что-то красное.
Затем хорошенько надавили на живот - он так сдулся, стал мягким и маленьким. Положили на живот ледяной пузырь - чтоб матка сокращалась. Я с удовлетворением заметила, что уровень живота ниже уровня ребер и радостно трогала ямку ладошкой. Ребеночка очистили, показали мне уже - вполне красивое зрелище - даже дали потрогать. Потом долго не могли взвесить - были сломаны детские весы качество обеспечения отечественной медицины, бля.
Наконец, выяснили, что вес 3,050, размер 50 см. После чего ребенка куда-то унесли. Тем временем врач осмотрела меня - сначала внутри, треугольной лопаточкой, загнутой буквой - нет ли разрывов шейки матки. К счастью, их не было. Потом стала зашивать разрезы.
Неприятно, но терпимо. Прикольное ощущение - чувствуешь, как на тебе ШЬЮТ. Сказала, что швы снимут на 6-й день, а сидеть нельзя будет еще 3 недели. Потом врач ушла. Акушерка убрала родовой зал и принесла мне телефон.
Сказала, что лежать мне так еще 2 часа. В общем я, вполне счастливая, стала названивать всем кому не лень в основном родственникам и знакомым кролика и сообщать о своем подвиге. Вот я и лежала в луже крови, довольная, как 100 китайцев а кровь потихоньку капала из меня еще 2 часа - довольно интенсивно, еще неделю - не так интенсивно, но что-то капает и до сих пор - это сокращается матка. Акушерка сказала, что я наконец-то улыбаюсь, потому что доставили меня с глазами испуганного кролика. А мне было так хорошо, так легко, как, наверное, не было все предыдущие 9 месяцев.
Чувствовала я себя так, что едва сдержалась, чтобы не предложить помочь акушерке убирать родовой зал. Два часа я пролежала никому не нужная и всеми забытая. Впрочем, как оказалось, издевательства надо мной еще не закончились. Через 2 часа пришла акушерка, забрала катетером мочу в общем, я думала, будет страшнее , вытерла меня и отвезла на каталке в палату, где мне предстояло лежать. Я наконец-то могла лежать на животе!!!
Зато на спине не могла: очень болела задница. Больше ничего не болело. Как будто я не рожала, а с запором боролась. Главное впечатление от всего послеродового периода - как у ослика Феди. В 10 вечера опять пришла акушерка, сводила меня в туалет, сказала, что в связи со швами на унитазе мне сидеть нельзя.
Спросила, как я себя чувствую, не кружится ли голова. Я сказала, что замечательно, только очень болит попа. Я как ни старалась уснуть после родов а предыдущую ночь я тоже почти не спала , несмотря на всю усталость, всю ночь почти ворочалась, счастливая и умиротворенная. А на утреннее кормление в 6 утра мне уже принесли моего мышонка. Так началась моя новая жизнь , в которой было много трудного и интересного например, осваивать кормление грудью и э...
Однако, это уже совсем другая история. Вместо резюме. Если честно, в связи с родами я больше всего боялась двух вещей: 1. Будет больно вообще 2. Будут резать это тоже больно Могу сказать вот что.
Боль вполне терпимая. Чем дальше, тем больше мне кажется, что боли не было вообще. Главное - это очень, естественная боль, не так, как, например, когда болит зуб, или поясница. В общем, это скорее не боль, а просто неприятные ощущения. Самый противный период, конечно, схватки, главным образом потому, что нечего делать, только терпеть.
А дальше интереснее. Когда уже непосредственно рожаешь, боли как таковой нет - просто надо очень сильно потужиться. ПП резать. Как я и писала выше, это не больно вообще. Главная мысль такая.
Это не столько больно, сколько просто труд - такой же, как, например, заниматься бегом, копать на раскопе, писать аналитичку и пр. Это не просто, но это не есть, например, какая-то болезнь, или что-то неприятное и противоестественное. Просто еще один процесс в жизни, требующий внимания и усилий, как, например, написание диплома. И результат, и сам процесс. Даже как-то стало жалко, что мужчинам это испытать не суждено.
Лэйсэн Муртазина Уфа : Мамы, потерявшие детей… Я не знаю, как помочь людям, пережившим, переживающим подобную трагедию. Возможно, истории, рассказанные здесь, дадут им хоть какой-то ориентир. Это хороший и светлый праздник , когда отмечается день самого важного и невероятно любимого человека. Но в жизни случаются непомерно кощунственные вещи, противоестественные и противоречащие самой природе — когда родители теряют своего ребенка. Весь ужас случившегося заключается в том, что женщина остается матерью, но ребенка уже рядом нет.
Эти женщины выжили. Выжили, после своей смерти. Там оставалось много Данькиных друзей, женщины, с которыми мы там познакомились и с которыми мы общались на протяжении нескольких лет. Кроме того, когда мы с Даней еще была в Москве, и я видела, как там для детей были организованы различные праздники , обучение, приходили клоуны, знаменитости какие-то. У нас же дети были предоставлены сами себе, развлекали друг друга как могли.
В первое время я не понимала, что я сама себя спасаю. Помню, Даньке было 40 дней, я купила 3 или 4 трехколесных велосипеда, большие машинки , на которые можно сесть и кататься. Я это везла как подарок от Дани. Я тогда просто вспоминала, как было в Москве, и я хотела, чтобы и у наших детей это было. Проводила праздник, привозила бытовую химию , воду, приезжала с волонтерами.
Мне всегда казалось, что если Данька меня видит, то он мной гордится. У меня и сейчас такое ощущение. Я воспринимаю свой фонд «Потерь нет» , который родился из этой деятельность, как своего ребенка. Когда-то в 2011 году я его родила, а сейчас ему уже 5 лет. И с каждым годом он становится взрослее, сильнее, умнее, профессиональнее.
Мне очень нравится, когда люди вспоминают что-то, какие-то интересные моменты из его жизни. У моего Даньки был друг Рома. Он сейчас взрослый, 21 год. Прошло уже 8 лет, но он каждый год приходит на поминки. И мне так приятно, когда он вспоминает какие-то вещи, которые были связаны с их дружбой.
И я по сей день узнаю какие-то фишечки, которые они творили, а я о них знать не знала! И мне приятно, что этот маленький тогда мальчик, до сих пор помнит моего сына, ценит эту дружбу. Когда я смотрю в соцсетях его фотографии, я думаю, надо же, уже какой большой. И у меня мог бы быть того же возраста ребенок. Мне конечно радостно, что у Ромы жизнь сложилась, и он такой красивый, умный парень.
Наверное, лучше откровенно с ребенком поговорить, о том, что с ним происходит. В этих случаях с мамами не случается необратимых трагедий. Мамы не принимают решения тоже уйти вслед за ребенком. Ребенок же оставляет какой-то наказ. Мы даем ему возможность принять эту ситуацию, имеем возможность попрощаться — и это бесценно!
В погоне за спасением родители забывают о самом умирающем ребенке. Эти паллиативные дети уже настолько замученные лечением, они просто хотят, чтобы их оставили в покое. В этот момент, может быть, лучшим будет осуществить его детскую мечту. Свозить в «Дисней ленд», познакомиться с какой-то личностью, может он просто хочет остаться дома в кругу семьи. Я наделала много ошибок.
Я сейчас вспоминаю, и думаю, может быть, он меня простит. Потому что я, конечно же, хотела как лучше. У меня тогда не было этих знаний. Я вспоминаю, что он даже пытался об это поговорить, а я не услышала. Сейчас я бы обязательно поговорила с ним, объяснила, что в жизни так бывает… нашла бы подходящие слова.
Я мечтаю организовать день памяти для таких мам. Чтобы они имели возможность встречаться, говорить об этом, вспоминать. И не только плакать, но и посмеяться. Потому что у каждой мамы есть какое-то счастливое воспоминание, связанное со своим ребенком. Я стараюсь именно такое вспоминать.
Конечно, ребенок, умирающий у тебя на руках — это отпечаток на всю жизнь. Но когда особенно тяжело, я стараюсь вспоминать что-то хорошее. О том, как он обо мне заботился, как он смеялся, как мы куда-то ездили, как он любил свой велосипед, как он любил собирать свои лего-конструкторы. Его дни рождения, как мы отмечали новый год. Мы все объединялись ради него всей родней.
Я паковала полночи эти подарки, мы придумывали следы, как дед мороз зашел из окна и оставил подарки. И это очень ценные и приятные воспоминания. Я помню, как он родился, как мне дали его на руки. На утро мне его принесли, я подумала: «Боже, какой он красивый! Другие как-то не очень… но мой!
Я гордилась, что в годик он говорил три слова: киса, мама и муха. Когда он пошел, еще не было года, я думала — это только мой! Больше никто! Это уникальный случай! Когда только умирает ребенок, нельзя звонить и спрашивать «как у тебя дела».
Я считаю этот вопрос глупым и неуместным. Как могут быть дела у родителей, которые только что потеряли своего ребенка. И нужно обязательно говорить о случившемся. Если пытаться закрыть эту тему, то родители будут ее переживать внутри себя. Важно вспоминать, дать возможность родителям самим рассказать об этом.
Если ребенок только-только ушел, конечно же, мама каждый день ездит на кладбище. Может, попробовать вместе с ней совершить этот ритуал, помочь ей добраться, если нет автомобиля. Быть помощником. Не нужно отговаривать ездить туда! Мама интуитивно начинает делать какие-то вещи, которые ей помогают.
Просто нужно прислушаться и не идти наперекор. Для меня первые три года — это было самое сложное время. Все вокруг напоминает о присутствии. Я знаю, многие мамы увешивают фотографиями квартиру. Какие-то вещи любимые берегут.
Например, у меня уже девятый год пошел, но до сих пор стоит собранным его конструктор лего. Я люблю говорить: это он собрал! Представляете, в свои годы! Там такая сложная конструкция, автомобиль на моторчике. И я так гордилась тем, что он это собрал.
Конечно же, нельзя оставлять маму надолго наедине с этим горем. Дать ей выговориться, поплакать.
Выпуск новостей в 18:00 от 26.04.2024
Я мать которая 8июля 2012 года около Артёмовска Убили моего сына и 4-ых невинных людей. Я не могу смириться с потерей сына. Читайте и участвуйте в популярных обсуждениях в сообществе Наши потери — на Израиль 33 Израиль 32 Чего хотел Иран и что будет Умер Навальный -2 Зеленский и его боевые наркоманы Армения заблокировала трансляцию передач Владимира Соловьева. НАТО планирует напасть на Россию. Информация об Иване Большакове из картотеки потерь. Наши новости Храм святого благоверного. Вот одно из таких писем, посвещеное мамочке после потери ее деток: "Милость Божия буди с вами!