Журналист Елена Зеликова объясняет, почему «человейники» в России — это навсегда. Гетто-районы Москвы: причины появления «человейников» и маргинализации локаций. В-третьих, 30-40-50-этажные человейники не являются комфортным жильем в средне и долгосрочной перспективе.
Бетонное гетто: 4 города Подмосковья, бесконтрольно застраиваемые "человейниками"
| «Человейники и алкоголики»: Милонов назвал российский город с самой «ужасной» архитектурой | Собравшиеся в своих выступлениях обозначили основные проблемы, возникающие в Москве в ходе реализации программы жилищной реновации. |
| COLDY | Главная | высотки, которые похожи друг на друга как две капли воды. |
| «Человейники и алкоголики»: Милонов назвал российский город с самой «ужасной» архитектурой | Россия отказывается от массового возведения человейников и переходит к развитию малоэтажного строительства. |
«Зачем строить так, будто живешь на острове?»: эксперт о «человейниках» в Москве и Подмосковье
Справедливороссы призывают власть Москвы признать памятником культуры Конструктивистские гаражи Автокомбината №4 и спасти их от сноса. Вывод простой: большинству россиян надоели «человейники», которые как грибы после дождя выросли вокруг столицы. Мода. Видео. Москва для жизни: лучшие дома и районы. Уральские девелоперы заявили, что в Екатеринбурге не строят «человейники». Дискуссия урбанистов в Москве. Он считает, что за строительством «человейников» скрывается ворох проблем: растут очереди к врачам, в школы и детские сады.
В скором времени многоэтажные «человейники» могут захлестнуть всю Россию. Чем это может грозить?
Те несколько школ, что есть в центре, переполнены! Где будут учиться дети из этих новостроек? Кто-то опасается, что не сможет выехать из города, если тут с жильем станет всё совсем плохо. Вероятно, это отсылка к Шакшинскому мосту, но пользователь, конечно, преувеличил. А в случае чего — как из города выезжать, мостов то нет, — написал он. О переезде задумался и еще один читатель. Настолько властям республики наплевать на облик и историю Уфы, на мнение жителей, что уже хочется уехать в другой регион. Всё, что нам дорого, уничтожают и портят своими безвкусными новоделами и человейниками, — подытожил он. Другой его поддерживает: — Реально надо уезжать не только из Уфы, но и Башкирии в целом! Цены дикие, застройка беспредельная!
За последние 10 лет город изуродовали этими безликими человейниками!
Он сформировался из безобидных ручейков, каждый из которых можно было, наверное, перекрыть в истоке. Но сейчас поток набрал такую силу, что попытка его «запретить» сродни желанию заткнуть мизинцем Ниагарский водопад. Тут мы воистину наблюдаем власть денег и власть масс, перед которыми бессильны органы власти. Потребности, потребители и потребительские рынки Теперь разберемся с претензией к «неумному потребителю». Много говорят про коррупцию в сфере жилищного строительства. Но где у нас нет коррупции? Однако сложился более-менее нормальный потребительский рынок товаров и услуг, автомобильный, компьютерный и многие другие.
На этих рынках наверно тоже все не просто, там тоже сговоры, монополизм, но потребителей это кардинально не затрагивает. Потребительский рынок складывается в опоре на разнообразные потребности людей и разнообразные способы их удовлетворения, а не в опоре на их глупость. Везде есть «неумные» потребители и недобросовестные, а иногда и преступные производители. Везде можно найти суррогат и потребителей суррогата. Но это будет маргинальный сегмент рынка. У нас же «суррогатным» оказывается почти все новое массовое жилье сегмента эконом-класса. Почему же эта сфера в нашей стране не подчиняется законам, которые действуют, пусть и с искажениями, на других потребительских рынках? А значит, нет и потребителя.
А что есть? Есть «места входа мигрантов» В апреле 2021 г. Оба согласились с тем, что необходимо повысить уровень массового жилья, чтобы избавить новые районы от превращения их в «гетто, места входа в Москву, куда приезжают мигранты». Итак, очевидный до банальности ответ на вопрос, чем является новая массовая застройка, озвучен с высокой трибуны. Это уже хорошо. Плохо то, что проблему продолжают ставить как архитектурную. Приоритетами, по мнению паблик-токеров, должны стать «логичные большие проекты по созданию районов и кварталов в одной стилистике, разной этажности, со своей социальной сферой и понятным прогнозом, кто может эти квартиры купить». Это, на мой взгляд, ложные цели.
Разработано уже очень много логичных проектов. Для того, чтобы обосновать перевод очередного сельского поля под многоэтажки, обязательно рисуется очень красивый проект. Но картинка неизбежно ломается. Градостроительное планирование перестало быть средством городского управления. Оно стало средством застройщика. Поэтому, пока эту проблему ставят как архитектурно-проектную, ситуация останется неуправляемой. Но, вместо того, чтобы городским администраторам признать это и решать проблему именно как кризис или даже катастрофу городского управления, в очередной раз выдвигают архитекторов с обсуждением «еще более лучшего» проекта. Места для входа мигрантов — это трущобы Трущобы бывают разные.
Мне довелось познакомиться с трущобами Каира. До этого слово «трущобы» ассоциировалось с одноэтажными самодельными постройками. А тут были многоэтажки, правда с торчащей во многих местах вместо крыш арматурой. Выяснилось, что эти предельно уплотненные массивы — незаконные постройки, лишенные не только социальной инфраструктуры, но даже канализации. Как, многоквартирный дом и без канализации? А куда, извините, все течет? Как это — просто дома без улиц, без школ и другой социальной инфраструктуры? Я была потрясена.
Сейчас я удивлюсь, если жилой массив, построенный на границе российского мегаполиса, будет с полноценной уличной сетью, а не с узеньким проездом, со школой в нормативной доступности и канализацией, которая попадает на очистные сооружения, а не в ближайший овраг. Мегаполис и Рентополис: две большие разницы Мегаполисы — это точки сверх-концентрации человеческого капитала. Конкретный локус по уникальной совокупности качеств становится узлом глобальных инфраструктурных потоков. Это позволяет получить сверх-капитализацию, которая и сопровождается физическим ростом мегаполиса и ростом населения особого качества, которое принято называть «человеческим капиталом». Люди, которых можно отнести к «человеческому капиталу», ориентированы на то, чтобы решать задачи развития. Однако в мире есть много крупных городов, которые стали точками сверх-концентрации людей, которые решают задачи выживания. То есть доминирует не развитие, а совсем другой процесс. Для городов такого типа я предлагаю термин Рентополис.
Поясню опять на примере Египта. Экономика Египта рентная — большую долю бюджета дает Суэцкий канал. Любая страна с рентной экономикой структурирована примерно одинаково: столица — центр аккумуляции и перераспределения ренты и все остальное — депрессивные территории. Результат: периферия все больше обезлюдивается, население страны бежит с депрессивных окраин и концентрируется вокруг центров перераспределения ренты. Люди стремятся в эти центры потому, что там они смогут выжить, обслуживая нижний уровень цепочки рентополучателей. В рентополисе находится не только верхушка власти и миллионеры — держатели рентных доходов, но и армия чиновников, силовиков, бюджетников — тех, кто получает пусть небольшую, но гарантированную зарплату. Они создают рынок труда для большого количества низкоквалифицированной рабочей силы. Постоянный приток новых жителей, стремящихся занять хоть какое-то место в пирамиде рентного перераспределения, создает потребность в уже упомянутых «местах входа мигрантов».
Так формируется пояс трущоб вокруг всех столиц стран с рентной экономикой. Органы власти не в силах остановить стихийную застройку, которая ведется вопреки градостроительным планам и невзирая на отсутствие инфраструктур. Но только в нашей стране этот процесс называют «агломерированием» и решением проблемы доступного жилья. Бесструктурное разрастание рентополисов ничего общего не имеет с процессами агломерирования вокруг мегаполисов. Агломерирование усиливает структурную сложность, окрестные малые города и сельские населенные пункты сохраняют свои границы и самоуправление. Рентополисы, разрастаясь, уничтожают самостоятельность и идентичность малых городов. Трущобная застройка возводится на деньги масс И сейчас я хочу зафиксировать самый существенный признак трущобной застройки: она возводится на деньги масс. В Каире эта схема реализуется в чистом виде: утром новые нуждающиеся в крыше над головой выдают строителям средства на покупку кирпичей, те в течение дня заполняют очередной объем между торчащей арматурой и доступное жилье готово.
В России схема более завуалирована, но принцип тот же. Застройщик стал непосредственным агрегатором денег десятков тысяч людей. Получив деньги, он заполняет «доступным жильем» очередной объем окраинных сельхозполей. Подобная схема реализуется везде, где происходит стихийный рост многоэтажных трущоб. Но в столь гигантском масштабе эта схема не реализуется больше нигде в мире. У нас «трущобный» сегмент застройки стал основным. Деньги масс — это кредит застройщику Вторая существенная и совершенно фантастическая деталь: деньги масс являются, по сути, кредитом застройщику. Люди не покупают квартиры, а кредитуют застройщиков, которые обязуются вернуть долг квартирами.
Осуществлять кредитование имеют право кредитные организации. Поэтому данная финансовая операция маскируется под покупку. Но это именно кредит, который застройщик обязуется вернуть квартирой. Правовую коллизию вроде бы устраняют эскроу-счета. Однако они не устраняют самого факта, что в РФ именно на деньги масс кредитуется производство массового жилья. Просто теперь кредиты людей банк кладет в один карман, а из другого выдает аналогичную сумму застройщику. С этой деталью связаны и особенности национальной ипотеки. По статистике, около трети выданных банками ипотечных кредитов люди используют не для того, чтобы купить готовую квартиру, а для того, чтобы кредитовать застройщика.
Нередки ситуации, когда люди, становясь обманутыми дольщиками, платят по ипотеке и одновременно вынуждены арендовать жилье. Зачем это двухступенчатое кредитование? Почему бы банкам не кредитовать застройщиков напрямую? Вопрос риторический. Банк должен быть уверен, что выданный им кредит окажется прибыльной инвестицией, иметь гарантии возврата и многое другое. Все это делает кредиты банка очень дорогими. А если все риски берет на себя человек, то по деньгам кредит оказывается дешевле. Никто же не монетизирует ущерб для здоровья и психики от постоянного стресса, названный «ипотечной кабалой».
Нам нужен и хлеб, однако мы не даем деньги напрямую хлеборобам. Всем занимается бизнес, а мы покупаем готовую продукцию. Ни в одной сфере массового производства нет такого, чтобы люди, минуя предпринимательские бизнес-структуры, напрямую давали деньги производителю, причем за еще не произведенную продукцию и без профессиональных расчетов кредитных рисков. Такое даже невозможно представить, если речь идет о массовом стандартном производстве, а не об элитном сегменте или каких-то нишевых продуктах. Но невозможное стало возможным. Так что фраза «это будут строить до тех пор, пока это покупают» в корне неверна. Это будут строить до тех пор, пока реализуется такая схема кредитования, замаскированная под покупку. Массовая застройка требует масштабного перераспределения городских благ Формирование инфраструктурно необустроенных «мест входа мигрантов» на окраинных сельхозполях ведется в предположении, что город будет вынужден перераспределить часть инфраструктурных благ и бюджета в пользу новых жителей.
То есть рубль, отданный застройщику, привлечет бюджетные рубли. После заселения выясняется, что людям не выехать, детям негде учиться и т. И город вынужденно финансирует строительство социальных объектов, «хорд» и «диаметров». Большое количество конфликтов вызвано уничтожением зеленых зон, привычных мест отдыха в целях создания магистралей к новым жилмассивам. Транзитная функция начинает доминировать в жилой застройке среднего городского пояса, разрушая сложившуюся среду. В свое время были сделаны расчеты, давшие ответ на вопрос, почему на Манхеттене, где каждый квадратный метр земли стоит миллионы долларов, не застроили Централ-Парк. Обнаружилось, что его застройка приведет к резкому снижению цены уже окружающей его недвижимости.
В СП полагают, что низкие темпы строительства — важная причина, почему многие регионы РФ предпочитают замалчивать реализацию там нацпроекта «Жилье и городская среда». К сожалению, про нацпроекты есть хоть какое-то упоминание только на семи.
И только на двух представлена информация о том, что сделано реально в городе в рамках этих национальных проектов, то есть актуальная информация», — отметила Наталья Трунова. В ином случае регионы предпочитают акцентировать внимание не на жилищных стройках, а на объектах инфраструктуры. Так, в Саратовской области в качестве объектов, реализованных в рамках нацпроекта, упоминаются реконструкции скверов, площадей и спортивных площадок. В СП также указывают на еще одну новую особенность жилищного строительства в РФ — этажность новостроек. В ведомстве Кудрина рассказывают, что с 2009 года жилые дома все сильнее тянутся к небу. Дома становятся выше, а сами квартиры уменьшаются. По данным СП, в стране растет доля ввода однокомнатных квартир. И есть регионы, где основной объем строящегося жилья — это квартиры-клетушки. Аналогичные показатели наблюдаются в Ленинградской области и Республике Алтай.
Однокомнатные квартиры составляют две трети строящегося жилья в Адыгее, Санкт-Петербурге, Приморском крае и Крыму, сообщают аудиторы. Тяга людей к однокомнатным квартирам и сокращение жилищного строительства имеет одну и ту же причину: низкую покупательную способность населения, замечают эксперты «НГ».
Но покажите хороший сценарий. Расскажите, как через 30 лет, когда подойдет срок капремонта, тысяча собственников соберется и примет решение о том, что делать дальше.
Таких сценариев нет, потому что они нужны только домовладельцу. Можно без преувеличения сказать, что эксперимент с созданием гигантских массивов без домовладельцев, без расчетов полного цикла ставится впервые в мире. Уникальный фонд Мне могут возразить — а фонд капремонта? Из него возьмут деньги и отремонтируют, не спрашивая собственников.
Да, отремонтируют, если к тому времени в фонде будут деньги. В большинстве стран тоже есть фонды капремонта. Но своего дома! Нигде больше, кроме РФ и Беларуси, нет общего фонда просто потому, что везде есть домовладельцы — индивидуальные, коллективные кондоминиумы , корпоративные или муниципальные.
Ни один реальный собственник дома не отдаст свои деньги в непонятный фонд, которым оперируют неведомые ему чиновники. Свои деньги люди обычно любят тратить на себя. При выборе оплаты капремонта всем был предоставлен выбор. Эксперты, анализирующие функционирование этого фонда, уже выявили огромное количество проблем.
Например, расходы на капремонт не зависят от амортизации. Одинаковую сумму платит как владелец абсолютно новой квартиры — после пяти лет, так и владелец разваливающейся 60-летней хрущовки. Но последний при этом получает капремонт, а первый, оплатив полную стоимость своей новой квартиры, потом начинает оплачивать еще и ремонт какого-то чужого дома. А до капремонта своей квартиры он скорее всего не доживет.
Однако социальная несправедливость и уравниловка, неизбежная в результате такой глобальной централизации, имеет ту же причину — отсутствие домовладельцев. Эти и другие проблемы фонда капремонта не будут решены до тех пор, пока эта позиция не будет восстановлена. Лопнет ли пузырь недвижимости? Горожане, вокруг которых сжимается «ренто-пояс», с нетерпением ждут, когда же лопнет пузырь недвижимости или когда же все-таки закончатся люди, которые «это покупают».
Будь эти квартиры настоящим потребительским товаром, то можно надеяться, что люди, «поумнев», перестану кредитовать «суррогатное» жилье, уничтожив таким образом диктат нынешнего строительного комплекса. Но, оказалось, что один и тот же формат человейников стал обслуживать несколько разных запросов. Первый запрос — спекулятивный актив, притягивающий денежную массу, скапливающуюся у части людей с доходами выше среднего. У них нет потребности в жилье.
Поэтому они и не рассматривают человейники с точки зрения своих потребностей. Спекулятивный пузырь возникает тогда, когда в некий сектор производства начинают вливаться не только деньги потребителей, но его начинают рассматривать как инвестиционный. Возникает не обусловленный потребностями спрос на производство этого товара. Чем больше спрос, тем больше цена.
Чем быстрее растет цена, тем выше ажиотаж. Перестают действовать механизмы конкуренции. Работают совсем другие инструменты — способные еще больше раздуть ажиотаж. Второй запрос — инфляционные ожидания.
Не секрет, что инфляция в стране очень высока. Допустим, некто живет и работает на Севере, в ближайшие годы жилье ему в крупном городе не нужно. Но он покупает «на будущее», когда выйдет на пенсию, для детей, которые когда-нибудь поедут учиться. Покупает сегодня, потому что завтра ведь подорожает!
Сегодня эта квартира удовлетворила его инфляционные ожидания и человек спокоен. У него аспект потребностей так же не актуализирован. Он может вообще приобретать квартиру он-лайн и даже сдавать ее не собирается. Ждущие, когда лопнет пузырь и делящиеся друг с другом наблюдениями: «дом давно сдан, а половина окон не горит», вполне возможно видят окна квартир, которые успокоили чью-то инфляционную тревогу.
Третий запрос — от «беженцев», решающих задачи выживания, поэтому мирящихся с инфраструктурной необустроенностью человейников, скученностью и отсутствием инфраструктур. Прежде всего это внутренние мигранты, переезжающие внутри страны и меняющих совсем безнадежные территории на более перспективные. Часть их приобретает квартиры в собственность, часть — поддерживает стабильный спрос на аренду «убежищ», тем самым укрепляя «инвесторов» в мысли о том, что они все делают правильно. Таким образом, представители первых двух запросов вливают свои деньги не в чистый пузырь, а обслуживают массовый процесс.
В результате житель рентополиса, который захотел улучшить свои жилищные условия, то есть является в истинном смысле потребителем, приходит на рынок, перегретый спекулятивными и инфляционными ожиданиями, а не на спокойный потребительский. Он хочет купить качественное и инфраструктурно обустроенное жилье, но вынужден, неся все риски «инвестора», кредитовать застройщика и приобретать по спекулятивным ценам квартиру в «месте входа мигрантов», получив несколько лет нервотрепки или пополнив ряды обманутых дольщиков. Синтез противоположностей Формат человейников оказался удобным для того, чтобы совместить совершенно противоположные запросы. Экономисты сообщают, что доходы россиян падают.
Поэтому, по законам ценообразования потребительского рынка цена квартир массового сегмента должна падать. Но «инвесторы», руководствующиеся спекулятивными или инфляционными ожиданиями, будут нести в этот сегмент деньги только до тех пор, пока растет цена за м2. Поэтому она должна расти и будет расти. При этом не должны быть потеряны и те, кто хочет приобрести квартиру для себя, то есть люди бедные.
Надо оставить им возможность впрячься в ипотечную кабалу, даже при повышении цены за м2 и снижении их доходов. Противоречие снято совершенно гениальным образом: повышать цену м2, поддерживая градус спекулятивного ажиотажа, но при этом увеличивать количество квартир все меньшего метража. В доме на тысячу квартир восемьсот студий не потому, что в них будут жить одинокие холостяки, а потому что низкодоходные группы могут взять ипотеку или арендовать только такой формат. Если недавно казалось, что студия 18м2 это предел минимализма, то сегодня предлагают студии размером 11м2.
Итак, всем сестрам по серьгам. Одни хотят, чтобы цена м2 повышалась — получите. Другие — чтобы не повышалась цена отдельной квартиры — тоже получите. Итак, мы получили ситуацию патологического массового процесса, который невозможно остановить и который имеет эпидемический характер.
У подобных ситуаций очень возможен негативный исход в виде коллапса. В средние века чума заканчивалась просто потому, что территория обезлюдивалась. Однако в ситуации с Россией кроме конечного ресурса внутренних мигрантов есть неисчерпаемый ресурс мигрантов из бывших союзных республик. Но, допустим, и они закончатся.
Еще один вариант затухания данного процесса — исчерпание ренты. Но тоже непонятно, сколько еще придется ждать слезания с «нефтяной иглы». Нельзя сбрасывать со счетов возможность того, что на каком-то этапе количество перейдет в качество, что есть элемент паразитического перераспределения начнет доминировать и «здоровая» часть города просто не сможет справиться с такой нагрузкой. Цель моего разбора — описать ситуацию таким образом, чтобы появилась возможность ставить цели управления по отношению к сложившейся ситуации.
Может показаться, что я себе противоречу, т. Запретить действительно нельзя. А ставить цели управления — можно. Капитан в бурном море и не помышляет о том, чтобы запретить бурю.
Но, с учетом ситуации, он ставит цели управления своим судном. И, несмотря на мощь океана, он тоже очень многое может — по отношению к своему объекту управления. И в этом случае стихия начинает работать на его цели. Итак, что делать?
Прежде всего назвать вещи своими именами. Нужно перестать называть стихийный рост агломерированием. У нас не агломерирование, а негативный процесс стягивания населения в трущобные пояса рентополисов. Нужно перестать связывать этот процесс с урбанизацией.
Наоборот, рост трущобного пояса поглощает истинные малые города. Это процесс трущобизации. Поэтому одна из моих целей — ввести этот термин в оборот. Понятно, что лоббисты продолжат отгламуривать эти процессы, но должно быть и альтернативное видение ситуации.
Необходимо на законодательном уровне предусмотреть, чтобы до начала строительства у каждого многоквартирного дома был определен домовладелец — собственник дома как целостного объекта. Для масс, которые уже привыкли на стадии котлована давать застройщику деньги «на кирпичи», может ничего не измениться. Человек, если хочет, становится формальным собственником квартиры. Можно позаимствовать опыт Китая и законодательно предусмотреть еще одну опцию, когда человек покупает право аренды на жизненный цикл дома.
Ни первый, ни второй вариант никак не ограничивают его право владения, распоряжения, продажи собственности или аренды. Проработка правовых нюансов и деталей — это следующий шаг, сейчас речь идет о смене принципов. Некоторые эксперты уверены, что ситуацию изменит только полный запрет схемы ДДУ договоров долевого участия , а оставить можно только кооперативы, или иную схему с предварительным формированием собственника — кондоминиума до начала строительства. Я считаю, что запретить что-то в ситуации массового процесса невозможно.
Но необходимо подвести итоги эксперимента, который проводили последние 30 лет, чтобы проверить гипотезу: можно ли из нескольких сотен собственников квартир сформировать коллективного субъекта — собственника дома? Не только из нескольких сотен, но даже из нескольких десятков не удалось. Все равно получается масса собственников квартир, которые не складываются в коллективного субъекта — в собственника дома. Коллектив — это, как минимум, целевое и ценностное единство.
А, как уже отмечено, в человейнике на одной площадке оказываются люди с перпендикулярными целями и даже из разных культурных миров. Как предусмотреть, чтобы у каждого дома были домовладельцы? Как сделать так, чтобы они не сбегали? Ведь человейники, как целостные объекты недвижимой собственности, никому не нужны.
В Москве построили первые «человейники» с квартирками по 9 «квадратов»
Человейники Красногорска Ближайшее Подмосковье де-факто уже превратилось в пригород Москвы, но этот вовсе не тот живописный пригород с частными коттеджами для среднего. Дискуссия урбанистов в Москве. 80-120 кв метров в одноэтажном доме — это по сути трех-четырехкомнатная квартира, но не многоэтажном человейнике, а на своей земле. Но дальнейшая погоня за сданными квадратами в коробках-человейниках – это путь в никуда. Покупатели квартир и инвесторы должны знать о том что пятницкое шоссе в сторону Москвы не едет вообще, оно мёртвое уже лет 15. #человейники. Все материалы. 18 результатов.
Экономика человейников: нужно ли бороться с многоэтажной застройкой
Жизнь в человейниках: как застройщики закладывают бомбу замедленного действия под наши города. Плотную многоэтажную застройку, которой в Москве становится все больше, неслучайно назвали «человейниками». Фото: Кирилл ЗЫКОВ/Агентство городских новостей «Москва».
Меняем дворцы на хижины: загородные дома в Подмосковье переживают шринкфляцию
Сегодня Москва-Сити – место крайне неприятное, находиться в этом районе можно только по делам. Кредит предоставляется по программе приобретения на первичном рынке недвижимости квартиры, в аккредитованных Банком объектах строительства по адресу: г. Москва. В Москве же народ также вот такие клумбочки рядом с человейниками делает. В скором времени многоэтажные «человейники» могут захлестнуть всю Россию.
«Человейники»: самые большие многоквартирные дома в России
А если он хорошо продается — к нему могут добавить ещё один корпус или несколько этажей. Искажение и несоответствие заявленным проектам — проблема предпринимательской культуры в России. На что нужно обратить внимание, выбирая себе жилье Понять, что хочет конкретно покупатель. Обращать внимание на транспортную доступность. Следить за качеством проекта, репутацией застройщика, вникнуть в характеристики проекта, его инфраструктуру. Пообщаться с действующими жильцами. Возможно ли в России формирование культуры малоэтажных городов-спутников? В России много таких проектов, но они замерли на стадии экономической оценки. Из реализованных примеров — Иннополис в Казани и Доброград во Владимирской области.
Создание таких городов возможно в кооперации государства и бизнеса, необходимы колоссальные инвестиции, жилье и инфраструктура должны быть привлекательными для новых жителей. Еще одна важная составляющая для хорошего города-спутника — удачное расположение с точки зрения и транспорта, и торговли. В таком городе должна быть жизнь: офисный кластер, стержневое предприятие, предпринимательское ядро. Более реализуемый вариант для России — агломерации, менее оторванные от городов.
Реалии»; Кавказ. Реалии; Крым. НЕТ»; Межрегиональный профессиональный союз работников здравоохранения «Альянс врачей»; Юридическое лицо, зарегистрированное в Латвийской Республике, SIA «Medusa Project» регистрационный номер 40103797863, дата регистрации 10. Минина и Д. Кушкуль г.
Возведение одного из двух детских садов в первой очереди ЖК уже завершается. Его планируют сдать этой осенью. Шесть домов первой очереди проекта введены в эксплуатацию. Началось строительство в Западном квартале во второй очереди жилого комплекса, где девелопер повысил класс комфортности домов, добавив много новых опций для их жителей. Западный квартал это 5 камерных домов, каждый со своей авторской архитектурой.
Отсюда все большее количество людей могут позволить себе собственное жилье, считает архитектор. При этом малоэтажная застройка в виде 1-2-3-4-5 этажных домов не идеальна и также может вызывать проблемы, утверждает собеседник. И она сейчас в диком кризисе, и не понимает, как из этого выруливать. Потому что эта территория порождает кучу пробок, невозможно абсолютно ее обслужить никак. В школы детей часами возят на автобусе, метро не провести, потому что нет плотности», — сказал Кузнецов. Архитектор напомнил, что плотную застройку многоэтажными домами сейчас обеспечивают и в Азии, например, в Китае и Японии.
Российский рентополис: почему победил человейник и что с этим делать?
Ранее сервис «Работа. Милонов объяснил, почему молодое поколение предпочитает именно эти города. Перебор: Число городов-миллионников сочли избыточным для России «В мегаполисах обычно больше рабочих мест, комфортной среды для молодежи, мест досуга. Но в этом нет заслуги ни Москвы, ни Санкт-Петербурга. Это очень тревожный сигнал другим городам к тому, что нужно подтягиваться, чтобы они стали более привлекательными и доступными для молодежи.
Почему они не работают над тем, чтобы создавать положительный образ? Я искренне считаю, что отличное место для молодежи — это Калининград. Но надо продвигать города, находить фишечки, чтобы молодежь там была.
Безусловно, комфортная этажность не существует вне контекста, а всегда зависит от особенностей городского ландшафта: одно дело жить в Нью-Йорке в квартире на 45-м этаже с видом на Центральный парк, а другое, например, в нашумевшем питерском ЖК «Есенин» с видом на соседний дом или на плотно припаркованные машины во дворе, куда, к слову, солнце может проникнуть лишь на 40 минут в день!
Ситуация в Казани не столь критична, как в столице, но тенденции из белокаменной рано или поздно доходят до периферии. Ни для кого не секрет, что непопулярность малоэтажного строительства в черте города традиционно связана с низкой рентабельностью таких проектов для застройщиков. Будет ли приход федеральных застройщиков на рынок Татарстана сопряжен с развитием высотного строительства или малоэтажному жилью также будет уделено достойное внимание, покажет время. На сленге архитекторов однотипные высотки в спальных районах называются «человейниками» по аналогии с муравейниками.
Фото Максима Платонова Проблемы жизни в «человейниках»: особенности быта На сленге архитекторов однотипные высотки в спальных районах называются «человейниками» по аналогии с муравейниками. Жизнь в «человейниках» связана с рядом проблем, которые стоит осветить отдельно. По словам зарубежных аналитиков, для комфортной застройки максимальная плотность населения не должна превышать 450 человек на гектар. В современных спальных районах российских мегаполисов допустимая норма превышается почти в два раза, как следствие это приводит к проблемам, связанным с отсутствием соответствующей транспортной и социальной инфраструктуры.
Кроме того, уже сейчас абсолютно однозначно можно сказать, что через определенное время нас ожидает так называемый кризис неуправляемости в жилищной сфере. Что конкретно я имею под этим в виду? Когда многоэтажный комплекс насчитывает более 2 000 квартир, собрать всех собственников на собрание невозможно, как и осветить и выслушать их насущные проблемы. Вследствие этого «человейники» утратят управляемость своими собственниками, потому что последние определенно попадут в зависимость от управляющих компаний.
После того, как управляющая компания перестанет оправдывать ожидания собственников, жильцы дома захотят сменить ее, но за неимением альтернатив проблема решена не будет. В идеале такими мегакомплексами должна управлять специально созданная компания, а если прибегнуть к опыту Запада, то можно проследить, что их управляющая компания отстаивает интересы максимум 10 квартир: при таких условиях жильцам проще прийти к единому консенсусу и решать возникающие вопросы быстро и оперативно. В наших реалиях, к сожалению, градостроители возводят жилые объекты, не задумываясь о том, как компании будут впоследствии ими управлять. А это, в свою очередь, и кончится тем, что жильцы начнут выходить на улицы и требовать от руководства города решить проблему с управляемостью — так же, как сейчас выходят и требуют, скажем, чтобы расселяли коммунальные квартиры или делали капитальный ремонт.
К примеру, такой стометровый дом строят в районе Измайлово. По их словам, размеры районов будут такими же, как в СССР: широких улиц в них не предусмотрено, а между зданиями оставлены лишь узкие подъездные дороги для машин. Жители нижних этажей многоэтажек «никогда не увидят солнца», а на верхних этажах люди будут хорошо видеть друг друга, предостерегает «Лента.
По версии издания, в итоге такое жилье владельцы будут сдавать мигрантам. Единственным светлым пятном издание назвало цвет многоэтажек.
По факту дома одинакового качества с идентичными планировками в рамках одного квартала в городе могут называться экономклассом и бизнес-классом. Просто в случае с позиционированием дома как «бизнес-класс», например, входную зону отделывают искусственным мрамором — вот и весь бизнес-класс. А ведь бизнес-класс — это прежде всего инфраструктура, этажность и комфорт жильцов. По факту от реального бизнес-класса — лишь метро в шаговой доступности и супермаркет на первом этаже. Когда девелопер заявляет о намерении построить бизнес-класс, он отдает себе отчет в том, что его конечным клиентом будет не представитель бизнес элиты, а заурядный обыватель, готовый доплатить дополнительные деньги за название «бизнес-класс» с целью похвастаться перед друзьями и родственниками, что он повысил статус и может позволить себе жизнь такого уровня. На самом деле нормальный бизнесмен предпочтет недвижимость из другого разряда.
В нашей стране относительно дорого заниматься девелопментом экономкласса. При этом маржинальность бизнес-класса, а также уровень предлагаемого комфорта в разы больше, чем в экономе. Поэтому на сегодняшний день в ходу две перспективы: строить огромные многоквартирные новостройки дешево либо малоэтажный уютный «бизнес-класс» и сбывать его по завышенной стоимости. Среднего сегмента как такового нет: либо много дешевого, либо мало элитки. В ближайшее время мы ожидаем прихода на рынок Казани федерального застройщика, который позиционирует свои объекты как бизнес-класс. Я надеюсь, что игроки примут во внимание потребности покупателя и создадут действительно стоящие проекты. Фото Максима Платонова Зарубежный опыт: а как у них? Оценивая опыт зарубежных коллег, мы, в первую очередь, конечно, ориентируемся на страны со схожим с нами климатом: на скандинавские страны.
Наши специалисты, переехавшие в Финляндию после нескольких лет работы в российских бюро, подтверждают, что их проекты и отношение к строительству в целом существенно отличаются от нашего подхода. За рубежом даже к самому дешевому жилью предъявляют жесткие требования, а рынок настолько перенасыщен, что борьба за клиента идет на уровне предложения ему как можно большего количества фишек — дизайнерских, планировочных, ландшафтных и прочих. У нас же даже при таком перегретом рынке до сих пор в ходу поговорка «и так сойдет».