Далее рассказывается о профессии Башмачкина, о его чине и работе. Очень много лет Акакий Акакиевич находился на одном и том же месте, один и тот же чин. Характеристики героевАкакий АкакиевичАкакий Акакиевич Башмачкин – главный герой повести Н. В. Гоголя «Шинель», бедный титулярный советник в департаменте Петербурга. В 1863 году Чин Башмачкин был принят в труппу Театра Александрийских зрелищ в Санкт-Петербурге. План краткого содержания произведения: Внешность и работа Башмачкина, Свободное время Башмачкина, Шинель прохудилась, Башмачкин решает заказать новую шинель, Башмачкин.
Объяснение сюжета
- «Кудряш» — цитатная характеристика героя пьесы «Гроза»
- «Какое было отношение к Башмачкину во время службы?» — Яндекс Кью
- «Шинель» Гоголя: вечный титулярный советник Акакий Акакиевич
- Краткая характеристика
- Чин носителя башмачек
- Шинель - краткое содержание повести Гоголя
Роль значительного лица в повести шинель кратко
«Что касается до чина (ибо у нас прежде всего нужно объявить чин), то он был то, что называют вечный титулярный советник». «Что касается до чина (ибо у нас прежде всего нужно объявить чин), то он был то, что называют вечный титулярный советник». Титулярный советник – это чин IX класса. Башмачкин – мелкий бедный чиновник. Типичность героя. В повести рассказывается о титулярном советнике Акакии Акакиевиче Башмачкине, который решает изменить жизнь, чтобы купить новую шинель.
Происхождение чина Башмачкин
- Главные герои и их характеристика
- Характеристики героев повести Николая Васильевича Гоголя «Шинель»
- О повести «Шинель»
- Пересказ очень кратко
- Какой чин занимал Башмачкин: история и подробности
- Какой чин был у башмачкина
Привет! Нравится сидеть в Тик-Токе?
на пять единиц выше последнего в иерархической лестнице чинов. До 1845 года чин титулярного советника был последней ступенью на гражданской службе перед получением потомственного дворянства. Значительное лицо имело генеральский чин.
Шинель - краткое содержание
Важен чин, положение на социальной лестнице. После пропажи шинели, Башмачкин впервые в жизни решается отстоять свои права и отправляется с жалобой к «генералу». После смерти Башмачкин поднялся на недоступную ему ранее высоту, он преодолел убогие представления о чине. Бунт "маленького человека " становится главной темой повести. Продержав Башмачкина в передней изрядное время, значительное лицо с неудовольствием выслушал косноязычную речь чиновника.
Привет! Нравится сидеть в Тик-Токе?
От такой новости Башмачкин совершенно поник духом. описывается внешность Акакия Акакиевича Башмачкина? Какой чин был у него? Здесь стоит сказать несколько слов о чине Башмачкина.
Лепажевское ружье и чиновничья шинель
Главный герой повести — «маленький человек», не имевший высоких устремлений и занимавший низкий чин титулярного советника. Башмачкин честно исполнял свои обязанности, всегда аккуратно переписывая порученные ему бумаги. Однако несмотря на долгие годы честной службы Акакий Акакиевич жил бедно и не мог приобрести такую необходимую вещь, как шинель, предварительно не отказывая себе во многом. В то же время люди, не обладавшие достоинствами Башмачкина, однако умевшие прислуживаться, добивались высоких должностей и богатства. Так, в мире, изображённом Н.
Он очень любил сильные эффекты, любил вдруг как-нибудь озадачить совершенно и потом поглядеть искоса, какую озадаченный сделает рожу после таких слов.
Если положить на воротник куницу да пустить капишон на шелковой подкладке, так и в двести войдет. А Петрович по уходе его долго еще стоял, значительно сжавши губы и не принимаясь за работу, будучи доволен, что и себя не уронил, да и портного искусства тоже не выдал. Вышед на улицу, Акакий Акакиевич был как во сне. Засим последовало опять долгое молчание, после которого он произнес: «Так этак-то! Дорогою задел его всем нечистым своим боком трубочист и вычернил все плечо ему; целая шапка извести высыпалась на него с верхушки строившегося дома.
Он ничего этого не заметил, и потом уже, когда натолкнулся на будочника, который, поставя около себя свою алебарду, натряхивал из рожка на мозолистый кулак табаку, тогда только немного очнулся, и то потому, что будочник сказал: «Чего лезешь в самое рыло, разве нет тебе трухтуара? Здесь только он начал собирать мысли, увидел в ясном и настоящем виде свое положение, стал разговаривать с собою уже не отрывисто, но рассудительно и откровенно, как с благоразумным приятелем, с которым можно поговорить о деле самом сердечном и близком. А вот я лучше приду к нему в воскресный день утром: он после канунешной субботы будет косить глазом и заспавшись, так ему нужно будет опохмелиться, а жена денег не даст, а в это время я ему гривенничек и того, в руку, он и будет сговорчивее и шинель тогда и того... Петрович, точно, после субботы сильно косил глазом, голову держал к полу и был совсем заспавшись; но при всем том, как только узнал, в чем дело, точно как будто его черт толкнул. Акакий Акакиевич тут-то и всунул ему гривенничек.
Новую шинель уж я вам сошью на славу, уж на этом постоим». Акакий Акакиевич еще было насчет починки, но Петрович не дослышал и сказал: «Уж новую я вам сошью беспременно, в этом извольте положиться, старанье приложим. Можно будет даже так, как пошла мода: воротник будет застегиваться на серебряные лапки под аплике». Тут-то увидел Акакий Акакиевич, что без новой шинели нельзя обойтись, и поник совершенно духом. Как же, в самом деле, на что, на какие деньги ее сделать?
Конечно, можно бы отчасти положиться на будущее награждение к празднику, но эти деньги давно уж размещены и распределены вперед. Требовалось завести новые панталоны, заплатить сапожнику старый долг за приставку новых головок к старым голенищам, да следовало заказать швее три рубахи да штуки две того белья, которое неприлично называть в печатном слоге, — словом, все деньги совершенно должны были разойтися; и если бы даже директор был так милостив, что вместо сорока рублей наградных определил бы сорок пять или пятьдесят, то все-таки останется какой-нибудь самый вздор, который в шинельном капитале будет капля в море. Хотя, конечно, он знал, что за Петровичем водилась блажь заломить вдруг черт знает какую непомерную цену, так что уж, бывало, сама жена не могла удержаться, чтобы не вскрикнуть: «Что ты с ума сходишь, дурак такой! В другой раз ни за что возьмет работать, а теперь разнесла его нелегкая запросить такую цену, какой и сам не стоит». Хотя, конечно, он знал, что Петрович и за восемьдесят рублей возьмется сделать; однако все же откуда взять эти восемьдесят рублей?
Еще половину можно бы найти: половина бы отыскалась; может быть, даже немножко и больше; но где взять другую половину?.. Но прежде читателю должно узнать, где взялась первая половина. Акакий Акакиевич имел обыкновение со всякого истрачиваемого рубля откладывать по грошу в небольшой ящичек, запертый на ключ, с прорезанною в крышке дырочкой для бросания туда денег. По истечении всякого полугода он ревизовал накопившуюся медную сумму и заменял ее мелким серебром. Так продолжал он с давних пор, и, таким образом, в продолжение нескольких лет оказалось накопившейся суммы более чем на сорок рублей.
Итак, половина была в руках; но где же взять другую половину? Где взять другие сорок рублей? Акакий Акакиевич думал, думал и решил, что нужно будет уменьшить обыкновенные издержки, хотя, по крайней мере, в продолжение одного года: изгнать употребление чаю по вечерам, не зажигать по вечерам свечи, а если что понадобится делать, идти в комнату к хозяйке и работать при ее свечке; ходя по улицам, ступать как можно легче и осторожнее, по камням и плитам, почти на цыпочках, чтобы таким образом не истереть скоровременно подметок; как можно реже отдавать прачке мыть белье, а чтобы не занашивалось, то всякий раз, приходя домой, скидать его и оставаться в одном только демикотоновом халате, очень давнем и щадимом даже самим временем. Надобно сказать правду, что сначала ему было несколько трудно привыкнуть к таким ограничениям, но потом как-то привыклось и пошло на лад; даже он совершенно приучился голодать по вечерам; но зато он питался духовно, нося в мыслях своих вечную идею будущей шинели. С этих пор как будто самое существование его сделалось как-то полнее, как будто бы он женился, как будто какой-то другой человек присутствовал с ним, как будто он был не один, а какая-то приятная подруга жизни согласилась с ним проходить вместе жизненную дорогу, — и подруга эта была не кто другая, как та же шинель на толстой вате, на крепкой подкладке без износу.
Он сделался как-то живее, даже тверже характером, как человек, который уже определил и поставил себе цель. С лица и с поступков его исчезло само собою сомнение, нерешительность — словом, все колеблющиеся и неопределенные черты. Огонь порою показывался в глазах его, в голове даже мелькали самые дерзкие и отважные мысли: не положить ли, точно, куницу на воротник? Размышления об этом чуть не навели на него рассеянности. Один раз, переписывая бумагу, он чуть было даже не сделал ошибки, так что почти вслух вскрикнул «ух!
В продолжение каждого месяца он хотя один раз наведывался к Петровичу, чтобы поговорить о шинели, где лучше купить сукна, и какого цвета, и в какую цену, и хотя несколько озабоченный, но всегда довольный возвращался домой, помышляя, что наконец придет же время, когда все это купится и когда шинель будет сделана. Дело пошло даже скорее, чем он ожидал. Противу всякого чаяния, директор назначил Акакию Акакиевичу не сорок или сорок пять, а целых шестьдесят рублей; уж предчувствовал ли он, что Акакию Акакиевичу нужна шинель, или само собой так случилось, но только у него чрез это очутилось лишних двадцать рублей. Это обстоятельство ускорило ход дела. Еще каких-нибудь два-три месяца небольшого голодания — и у Акакия Акакиевича набралось точно около восьмидесяти рублей.
Сердце его, вообще весьма покойное, начало биться. В первый же день он отправился вместе с Петровичем в лавки. Купили сукна очень хорошего — и не мудрено, потому что об этом думали еще за полгода прежде и редкий месяц не заходили в лавки применяться к ценам; зато сам Петрович сказал, что лучше сукна и не бывает. На подкладку выбрали коленкору, но такого добротного и плотного, который, по словам Петровича, был еще лучше шелку и даже на вид казистей и глянцевитей. Куницы не купили, потому что была, точно, дорога; а вместо ее выбрали кошку, лучшую, какая только нашлась в лавке, кошку, которую издали можно было всегда принять за куницу.
Петрович провозился за шинелью всего две недели, потому что много было стеганья, а иначе она была бы готова раньше. За работу Петрович взял двенадцать рублей — меньше никак нельзя было: все было решительно шито на шелку, двойным мелким швом, и по всякому шву Петрович потом проходил собственными зубами, вытесняя ими разные фигуры. Это было... Он принес ее поутру, перед самым тем временем, как нужно было идти в департамент. Никогда бы в другое время не пришлась так кстати шинель, потому что начинались уже довольно крепкие морозы и, казалось, грозили еще более усилиться.
Петрович явился с шинелью, как следует хорошему портному. В лице его показалось выражение такое значительное, какого Акакий Акакиевич никогда еще не видал. Казалось, он чувствовал в полной мере, что сделал немалое дело и что вдруг показал в себе бездну, разделяющую портных, которые подставляют только подкладки и переправляют, от тех, которые шьют заново. Он вынул шинель из носового платка, в котором ее принес; платок был только что от прачки, он уже потом свернул его и положил в карман для употребления. Вынувши шинель, он весьма гордо посмотрел и, держа в обеих руках, набросил весьма ловко на плеча Акакию Акакиевичу; потом потянул и осадил ее сзади рукой книзу; потом драпировал ею Акакия Акакиевича несколько нараспашку.
Акакий Акакиевич, как человек в летах, хотел попробовать в рукава; Петрович помог надеть и в рукава, — вышло, что и в рукава была хороша. Словом, оказалось, что шинель была совершенно и как раз впору. Петрович не упустил при сем случае сказать, что он так только, потому что живет без вывески на небольшой улице и притом давно знает Акакия Акакиевича, потому взял так дешево; а на Невском проспекте с него бы взяли за одну только работу семьдесят пять рублей. Акакий Акакиевич об этом не хотел рассуждать с Петровичем, да и боялся всех сильных сумм, какими Петрович любил запускать пыль. Он расплатился с ним, поблагодарил и вышел тут же в новой шинели в департамент.
Петрович вышел вслед за ним и, оставаясь на улице, долго еще смотрел издали на шинель и потом пошел нарочно в сторону, чтобы, обогнувши кривым переулком, забежать вновь на улицу и посмотреть еще раз на свою шинель с другой стороны, то есть прямо в лицо. Между тем Акакий Акакиевич шел в самом праздничном расположении всех чувств. Он чувствовал всякий миг минуты, что на плечах его новая шинель, и несколько раз даже усмехнулся от внутреннего удовольствия. В самом деле, две выгоды: одно то, что тепло, а другое, что хорошо. Дороги он не приметил вовсе и очутился вдруг в департаменте; в швейцарской он скинул шинель, осмотрел ее кругом и поручил в особенный надзор швейцару.
Неизвестно, каким образом в департаменте все вдруг узнали, что у Акакия Акакиевича новая шинель и что уже капота более не существует. Все в ту же минуту выбежали в швейцарскую смотреть новую шинель Акакия Акакиевича. Начали поздравлять его, приветствовать, так что тот сначала только улыбался, а потом сделалось ему даже стыдно. Когда же все, приступив к нему, стали говорить, что нужно вспрыснуть новую шинель и что, по крайней мере, он должен задать им всем вечер, Акакий Акакиевич потерялся совершенно, не знал, как ему быть, что такое отвечать и как отговориться. Он уже минут через несколько, весь закрасневшись, начал было уверять довольно простодушно, что это совсем не новая шинель, что это так, что это старая шинель.
Наконец один из чиновников, какой-то даже помощник столоначальника, вероятно для того, чтобы показать, что он ничуть не гордец и знается даже с низшими себя, сказал: «Так и быть, я вместо Акакия Акакиевича даю вечер и прошу ко мне сегодня на чай: я же, как нарочно, сегодня именинник». Чиновники, натурально, тут же поздравили помощника столоначальника и приняли с охотою предложение. Акакий Акакиевич начал было отговариваться, но все стали говорить, что неучтиво, что просто стыд и срам, и он уж никак не мог отказаться. Впрочем, ему потом сделалось приятно, когда вспомнил, что он будет иметь чрез то случай пройтись даже и ввечеру в новой шинели. Этот весь день был для Акакия Акакиевича точно самый большой торжественный праздник.
Он возвратился домой в самом счастливом расположении духа, скинул шинель и повесил ее бережно на стене, налюбовавшись еще раз сукном и подкладкой, и потом нарочно вытащил, для сравненья, прежний капот свой, совершенно расползшийся. Он взглянул на него, и сам даже засмеялся: такая была далекая разница! И долго еще потом за обедом он все усмехался, как только приходило ему на ум положение, в котором находился капот. Пообедал он весело и после обеда уж ничего не писал, никаких бумаг, а так немножко посибаритствовал на постеле, пока не потемнело. Потом, не затягивая дела, оделся, надел на плеча шинель и вышел на улицу.
Где именно жил пригласивший чиновник, к сожалению, не можем сказать: память начинает нам сильно изменять, и все, что ни есть в Петербурге, все улицы и домы слились и смешались так в голове, что весьма трудно достать оттуда что-нибудь в порядочном виде. Как бы то ни было, но верно, по крайней мере, то, что чиновник жил в лучшей части города, — стало быть, очень не близко от Акакия Акакиевича. Сначала надо было Акакию Акакиевичу пройти кое-какие пустынные улицы с тощим освещением, но по мере приближения к квартире чиновника улицы становились живее, населенней и сильнее освещены. Пешеходы стали мелькать чаще, начали попадаться и дамы, красиво одетые, на мужчинах попадались бобровые воротники, реже встречались ваньки с деревянными решетчатыми своими санками, утыканными позолоченными гвоздочками, — напротив, всё попадались лихачи в малиновых бархатных шапках, с лакированными санками, с медвежьими одеялами, и пролетали улицу, визжа колесами по снегу, кареты с убранными козлами. Акакий Акакиевич глядел на все это, как на новость.
Он уже несколько лет не выходил по вечерам на улицу. Остановился с любопытством перед освещенным окошком магазина посмотреть на картину, где изображена была какая-то красивая женщина, которая скидала с себя башмак, обнаживши, таким образом, всю ногу, очень недурную; а за спиной ее, из дверей другой комнаты, выставил голову какой-то мужчина с бакенбардами и красивой эспаньолкой под губой.
Он будет работать непосредственно с производственными отделами и ответственными лицами в Объединении Тапочек, чтобы гарантировать, что все товары соответствуют высоким стандартам качества и безопасности. Это значимое назначение для Башмачкина, которое позволит ему дальше развиваться в сфере обувного производства и продолжать делиться своими знаниями и опытом с коллегами. Таким образом, можно с уверенностью сказать, что Башмачкин с большой ответственностью и профессионализмом будет выполнять свои обязанности по новой должности. Особенности и привилегии чина Башмачкина Чин Башмачкина имел свои особенности и привилегии, которые делали его достаточно привлекательным для царской службы. Во-первых, представители этого чина имели право на носить особые украшения и одежду, которые отличали их от обычных служащих. Они носили широкие штаны, башмачки с блестящими пряжками и разнообразные головные уборы. Кроме того, чин Башмачкина обладал определенным социальным статусом.
Его представители были признаны достойными особыми почетами и привилегиями. Они имели право на льготное обслуживание в торговых и государственных учреждениях, а также получали предоставление жилья и другие социальные льготы. Важной особенностью чина Башмачкина было также его связь с исполнением различных функций связанных со служебными обязанностями. Представители этого чина занимались обслуживанием дворца, участвовали в проведении протокольных мероприятий и прослеживали за порядком на придворной территории. Итак, чин Башмачкина был особенным и привлекательным для служащих, обладающих определенным социальным статусом, возможностью носить уникальную одежду и получать различные привилегии и льготы от государства. Башмачкин был носильщиком и выполнял ряд разнообразных обязанностей. Главной задачей Башмачкина было переносить тяжелые предметы, такие как книги, ящики с документами и другие грузы, с одного места на другое.
В нём просыпается горделивое достоинство солидного чиновника, одетого так, как подобает, и чувствующего себя в своей одежде очень комфортно. Потому, придя в департамент, герой поручает шинель, против обыкновения, «в особый надзор швейцару», требуя должного почтения к себе и своей одежде. Шинель изменяет не только самооценку Акакия Акакиевича, но и привычный ход его жизни.
Шинель краткое содержание повести по главам
Но он очень ревностно относится к этому делу. Когда за старание директор захотел наградить его более интересной работой, Башмачкин разволновался, не сумев ничего выполнить, поэтому он так и остается вечным титулярным советником. С коллегами почти не общается, лишь когда их насмешки начинают мешать рабочему процессу, Акакий робко просит оставить его в покое. Работа является для Башмачкина источником радости и единственной любовью, на остальное он просто не обращает внимания. Его внешность, и без того ничем не примечательная — невысокий рост, сероватое лицо и редкие рыжеватые волосы, становится еще невзрачнее из-за старой, перелатанной одежды. Впрочем, Акакий никуда и не ходит: ни на балет, ни на вечеринки, а придя домой, обедает и начинает переписывать бумаги, получая от этого немалое удовольствие. Бедный чиновник идет к портному.
Тот славится своим мастерством, но сильно любит выпить чего-нибудь покрепче, из-за этого часто ссорится со своей женой. Он заверяет Акакия в невозможности залатать вещь и предлагает сшить новую. Правда обойдется это в 150 рублей — большие деньги для титулярного советника. Но Григорий Петрович сговорчивее, когда выпьет — поэтому во второй визит Башмачкина цена меняется, останавливаясь на 80 рублях. Акакий очень воодушевлен будущей обновкой, у него уже есть 40 накопленных рублей, остается собрать еще часть. Он отказывается от чая, почти не использует свечи, редко стирает одежду, шаг за шагом набирая нужную сумму и приближаясь к долгожданному моменту.
Его подбадривают мечты о шинели. Спустя полгода Акакий приходит в новой шинели в департамент, вызывая удивление и восторг сослуживцев.
Гоголя «шинель.
Образ Акакия Акакиевича Башмачкина. Образ Башмачкина в повести шинель. О чем повесть шинель.
Характеристика Акакий Акакиевич Башмачкин шинель. Характеристика главного героя шинель Акакия Акакиевича. Характер героя шинель Акакия Акакиевича.
Характеристика главного героя Акакия Акакиевича шинель Гоголь. Башмачников Акакий Акакиевич. Аркадий Аркадьевич Башмачкин.
Акакий Акакиевич Башмачкин мертвец. Характеристика Акакия Башмачкина. Гоголь шинель Башмачкин характеристика.
Фамилия Акакия Акакиевича из шинели. Акакий Акакиевич маленький человек. Маленький человек в литературе персонажи.
Образ маленького человека картинки. Маленький человек в литературе герои. Шинель Гоголь Акакий Акакиевич фильм.
Ролан Быков шинель призрак Акакия. Шинель титулярного советника. Норштейн "шинель" иллюстрации.
Акакий Акакиевич служил в департаменте. Разночинец это в литературе. Разночинцы это.
Кто такой разночинец. Ролан Быков Акакий Акакиевич. Ролан Быков шинель.
Ролан Быков в роли Акакия Акакиевича. Характеристика Башмачкина шинель. Портрет Акакия Акакиевича Башмачкина.
Гоголь шинель таблица по Акакию Акакиевичу. Персонаж Гоголя Акакий. Маленькие образы человечки.
Образ маленького человека. Образ маленького человека в литературе. Неелова Акакий Акакиевич.
Акакий Акакиевич лит портрет. Акакий Акакиевич профессия.
О причудливом выборе имени его матерью. Далее рассказывается о профессии Башмачкина, о его чине и работе. Очень много лет Акакий Акакиевич находился на одном и том же месте, один и тот же чин.
Сидя за переписыванием бумаг, более молодые чиновники постоянно мешали и подбрасывали бумажки к нему на стол и всячески издевались. Но однажды один из молодых чиновников, в очередной раз решивший посмеяться над Башмачкиным, остановился, услышав его слова «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете? Человек живет в своей должности, и даже приходя домой, после скудного ужина, он садился писать и переписывать документы. Описывается петербургский вечер, отображающий всю серость и слякоть и то, что видит Акакий Акакиевич. Эта зарисовка показывает и саму жизнь Башмачкина - такую же серую и тусклую без развлечений и целей.
Он зарабатывает всего четыре сотни рублей в год, чего ему едва хватает. На улице холодно, и герой старается как можно быстрее добежать до работы в прохудившейся «тощенькой шинелишке». Он обращается к Григорию, а в сокращении к Петровичу за помощью. Как было уже написано Петрович в прошлом крепостной крестьянин, а ныне портной. Описание дома Григория вызывает некое отвращение.
Придя к нему домой и поднявшись наверх, Акакий Акакиевич в ходе разговора понимает, что Петрович трезв, и договориться с ним не получиться. Григорий не поддался уговорам Башмачкина починить его старую шинель и обязался сшить новую, не понимая сколько значила для Башмачкина эта шинель. Ведь она дорога не только как память, но и по цене. В итоге попытка снизить цену или уговорить починить старую шинель не увенчалась успехом. Одержимый мыслями о шинели он заходит к Петровичу поговорить о ней.
И вот шинель сшита. Акакий Акакиевич идет в департамент в новой шинели.
Символ бедности Башмачкин традиционно связывается с низкими доходами и скромным образом жизни. Негативные коннотации Термин «башмачкин» употребляется для обозначения негативных аспектов, таких как простота, непритязательность или некомпетентность. Несмотря на то, что роль Башмачкина может быть рассматривается как негативная в русском обществе, стоит отметить, что упоминание о Башмачкине в различных контекстах является олицетворением и упрощением сложных социальных и экономических явлений. Башмачкин является символом, который навязывает образы и представления об определенном типе людей, объединяющих их на основе некоторых общих характеристик. Разнообразные имена и функции титула личности в Российской империи В Российской империи в XIX и начале XX века существовало множество различных титулов и имен для указания статуса и роли личности. В зависимости от социального положения, профессии и заслуг перед государством, каждый человек мог получить определенное звание или чин. Один из таких титулов — «башмачкин». Башмачкин — это представитель мещанской или купеческой среды, который занимался производством или торговлей обувью.
Этот титул указывал на принадлежность к определенной сфере деятельности и имел свои особенности и права. Кроме «башмачкина», в Российской империи были и другие титулы, имеющие различные имена и функции. Например: Боярин — титул, указывающий на принадлежность к высшей знати, близкой к царскому двору. Бояринам принадлежали особые права и привилегии. Князь — титул, указывающий на принадлежность к высшей аристократии, родственной крови с русскими княжескими династиями.