Новости шоу-бизнеса, светская хроника, интервью со звёздами. Рамблер/доктор — самое интересное из мира медицины и науки. Узнайте последние новости из медицинской тематики, фармации и здравоохранения. Уголовное дело против нее было возбуждено 2 февраля по поручению председателя Следственного комитета России Александра Бастрыкина. В Барнауле суд вынес приговор заместителю главного врача частной клиники "Добрый доктор" Дмитрию Тимошенскому и директору сети Александру Трофимову по делу о мошенничестве на миллионы рублей, сообщили в СУ СКР по Алтайскому краю.
Из‑под стражи освободили четверых врачей, проходящих по делу о суррогатном материнстве
Проведено 40 обысков, некоторые были в Москве, задержаны 11 человек в возрасте от 22 до 48 лет. В отношении трёх лиц поданы ходатайства о заключении их под стражу, у восьми взята подписка о невыезде. Но количество людей, обманутых мошенниками, и суммы, которые они вытянули из пациентов, будут расти. Ведь подобные клиники работали в течение нескольких лет, и через них прошли тысячи человек. Странно, что они работали так долго, обманывая граждан. Ведь это были не трудноуловимые аферисты из интернета, которые общаются с клиентами только через курьера это весьма распространённый тип мошенничества. Внешне это были настоящие клиники в престижных районах крупных городов — с персоналом, дорогим оборудованием. Их не надо было искать. Компромата на них за годы накопилась масса. Об их махинациях ходили легенды, в СМИ было много материалов, раскрывающих их уловки. Но они продолжали работать и не думали закрываться.
От некоторых подробностей волосы встают дыбом. Оказывается, в фиктивных клиниках зачастую работали лица без медицинского образования. Там стояла вроде бы настоящая и даже дорогая аппаратура, но исследования нередко были липовыми. Пострадавшие рассказывали, как на экране ультразвукового аппарата им показывали, какие жуткие изменения выявлены в их организме. Но потом оказывалось, что исследование проводил не врач и ужасные диагнозы были просто придуманы.
Наша аудитория — лидеры бизнеса и политики, чиновники, десятки тысяч горожан.
Как поддержать человека, которому сообщили о неизлечимом заболевании В больнице я встретила много молодых врачей — открытых, избегающих лишней бюрократии, всегда старающихся помочь пациенту.
Меня поразило наше отделение — человечное, теплое, спасительное в буквальном смысле. Честно говоря, я не знаю, что посоветовать другим. Единственный универсальный совет — быть внимательными к своему здоровью, проходить скрининг онкозаболеваний и, главное, найти врача, которому вы можете довериться. Ольга Лопушанская, 33 года, хирург, врач-онколог Явного стереотипного отношения к себе как к специалисту я не встречала. Когда только начинала, семь лет назад, пациенты могли узнавать «второе мнение» у других специалистов, но мне кажется это нормальным. Я советую пациентам перед приемом записать вопросы, ответы на которые они хотели бы получить. Это позволяет самостоятельно структурировать информацию и запоминать ее. Особенно когда пациент выписывается и ему сразу хочется много всего узнать.
Ольга Лопушанская Фото: Светлана Булатова для ТД К сожалению, в поликлинике время приема одного пациента сейчас ограничено 10—15 минутами. Этого мало, чтобы построить эффективную коммуникацию. Ведение аудиозаписи во время приема в декабре 2023 года депздрав Москвы обязал врачей вести аудиозапись приема пациентов , с одной стороны, эффективно: в спорных ситуациях можно узнать, как было на самом деле. Но с другой стороны, такая обязаловка — разговаривать по регламенту — мешает установлению доверительных отношений. Нужны не подобные меры, а введение для врачей такой обязательной дисциплины, как «общение с пациентом». Ольга Селиверстова, 26 лет, онколог-химиотерапевт, ординатор, резидент Высшей школы онкологии Иногда мне говорят: «Эх, какая молодая! Говорю: «Хорошо, но давайте обсудим не мой возраст, а то, с чем вы ко мне пришли, потому что мне интересно в этом разобраться и помочь». И начинаю подробно рассказывать пациенту о ходе лечения, задачах, которые перед нами стоят, — и людям становится легче.
В конце приема могут сказать: «Как хорошо, что мы к вам обратились! Мне всегда хочется переубедить скептически настроенного пациента — молодой специалист не равно отсутствие опыта и знаний. Слева: Ольга Селиверстова. Справа: значок Российского общества клинической онкологии Фото: Светлана Булатова для ТД Например, у одной из моих первых пациенток, которую я вела самостоятельно, было ярко выраженное чувство тошноты на фоне химиотерапии. Мы вместе с ней подробно расписали, как с этим можно справиться. На следующий прием пациентка пришла со словами «Мне так хорошо! Смотрите, я даже накрасила глаза! Я почувствовала радость от такого доверия и взаимопонимания.
Иногда пациенты говорят, что не хотят общаться с лечащим врачом при студентах или ординаторах, а только наедине. Из-за этого я иногда переживаю. Но когда врач представляет меня как клинического онколога, то пациенты воспринимают иначе. Я никогда не обсуждала с коллегами, как именно меня нужно представлять. Я понимаю: когда посторонний человек вторгается в отношения врача и пациента, то лучше сразу внести ясность, что рядом коллега, который тоже может помочь и которому тоже можно задать вопрос. Лиза, 33 года, рак молочной железы. В ремиссии В конце июля прошлого года я лежала вечером перед телевизором и вдруг в левой груди почувствовала какой-то комочек, в правой — ничего. Сначала я не придала этому значения, но постоянно трогала эту шишку и чувствовала, что у нее неровные края.
Осенью сделала маммографию, она показала — в левой груди уже два новообразования. Меня направили на биопсию. Пока я ждала результаты, появился третий комочек. Когда я пришла за результатами биопсии в онкоцентр, там была большая очередь из женщин. Вызывали по фамилии, и каждая выходила из кабинета со слезами на глазах. Я до последнего надеялась, что меня это не коснется: я молода, полна энергии, у меня ничего не болит, нет генетической предрасположенности. Я зашла в кабинет, где было пять врачей, они крутили меня по очереди, как манекен, трогали и обсуждали на своем медицинском языке. Я спросила, что со мной.
У вас рак. Вам позвонят». Так мне диагностировали рак молочной железы. После первого курса химии мне было нелегко: я спала по 13 часов в день, утром требовалось около часа, чтобы стащить себя с кровати, дойти до ванны, помыться сидя и не упасть в обморок. Если я могла дойти до машины, то считала себя героем. Подняться на третий этаж было практически невозможно. Я все время боялась потерять сознание от усталости. Второй и третий курсы химии уже переносились легче.
Я привыкла к болезни и стала относиться к ней как к пути, который надо пройти. Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы принять этот факт. Выпадут волосы от лечения? Ну и ладно. Брови и ресницы? Нарисую и приклею. Но грудь… Когда мне сообщили, что выбора нет, я пришла домой, легла и не вставала сутки. На полном серьезе собралась помирать и ждать, когда эта плесень сожрет меня.
Потом стала искать таких же девушек, которые столкнулись с подобной проблемой: мне посоветовали одного хирурга-онколога. Именно он сказал — в моем случае можно сохранить кожу и соски, а затем вставить импланты. И пришло принятие. Появилась надежда. Ирина Безъязычная, 30 лет, детский онколог Когда я впервые пришла в детское отделение, мне было не по себе: все дети без волос, а у меня — длинная коса.
Как оказалось, Елена имя пациентки изменено — прим. В дерзком тоне от врача я услышала, чтобы я их убрала и он сам будет смотреть.
Осмотр как у гинеколога просто отвратительный, по моим ощущениям, он делал мне очень больно, мне было невыносимо все это терпеть!!! У меня выступили слезы, и я кричала от боли и молила быть его аккуратней, на что я опять услышала от него в достаточно резкой и грубой форме, что мне нужно привыкать к тому, что мне будет еще долго больно. Я была у многих гинекологов, и всегда все были аккуратны и без боли. По его объяснению я поняла, что это я половым путем заработала себе, при этом в грубой форме! Я даже не стала рассказывать, что ВПЧ у меня передано от мамы, первая папиллома у меня появилась до начала половой жизни, потому что, когда я пыталась оспорить-опять же в грубой форме от него слышала, что я возрастом и мозгами до него не доросла, чтобы спорить с этим «великим человеком». Дальше при осмотре я слышала от него предложения о лечении у него какими-то уколами, который излечивают, только вот ВПЧ не лечится, а максимум можно поднять иммунитет, кстати, про эти уколы вообще ничего не известно. После этого всего я услышала от него запугивания страшным диагнозом ВИЧ и что мне срочно нужно сдать анализы!!!!!!
А что было бы, если бы я не сдала на вич заранее?? Я бы не пережила просто этот день, мало того, что 2 предрака, так еще и ВИЧ!!!! Мне жить не хотелось. Такое ли ощущение должно быть у пациента после общения с великим доктором, мастером своего дела??? Сдается мне, что это все обман, лично я убедилась на своей шкуре. Максимум, что можно ему доверить, как мне кажется, - это какую-нибудь эпиляцию, но не свое здоровье…». Сама Елена пояснила, что не хотела очернить врача, а просто поделилась с другими пациентками своими впечатлениями о визите, выразив частное мнение.
С тех пор идут многолетние тяжбы. Врач обратился в суд с иском к компании, а Елена участвовала в судах в качестве третьего лица.
Актуальное
- Итог этой истории
- Рассылка новостей
- Все новости - Телеканал Доктор
- Фонтанка.ру - последние новости, свежие события сегодня - Новости
- Полезное утро 12+
Исцеление памяти
Ладно они боятся так называемых взяток в виде конфет и бутылки чего-то. Юрий Алексеев: Не все боятся. Руслан Хальфин: Ну, не все. И слава богу, что не боятся. А если они будут бояться оперировать, работать, рисковать, исследовать, изучать… Медицина — это наукоемкий предмет, все время что-то новое, непонятное. Это надо понимать. Юрий Алексеев: Ну, справедливости ради, некоторые хирурги и анестезиологи перед операцией не боятся называть суммы, сколько их услуги стоят. Такое тоже бывает. Павел Андреевич, вот мы заговорили об опыте иностранном — страхование профессиональной ответственности. А насколько эта методика практикуется у нас?
Потому что я знаю, что сейчас некоторые доктора и некоторые медицинские учреждения приглядываются к подобного рода страховкам. Павел Воробьев: Ни на сколько. На ноль. У нас этого не существует. Юрий Алексеев: И что мешает в таком случае? А у нас нет законодательства… Антон Беляков: Законодательство мешает. Павел Воробьев: Для начала — нет законодательства. Андрей Хромов: А позвольте возразить? Смотрите, первое… Юрий Алексеев: Давайте по порядку — вы, а потом вы.
Павел Воробьев: Подождите. Значит, первое. У нас лечит больного кто? Юрий Алексеев: Организация. Павел Воробьев: Организация. Юрий Алексеев: В лице врача. Павел Воробьев: Нет, не в лице врача. Руслан Хальфин: Он никакого отношения не имеет. Павел Воробьев: Он не имеет отношения к лечению.
Юрий Алексеев: Но если совершит ошибку, то он окажется крайним? Павел Воробьев: Да. А вообще-то, главный врач у нас за все отвечает. Ну, такое законодательство. У нас нет определения «врач», нет определения «медицинская сестра», просто не существует. Есть понятие «лечащий врач», который назначается приказом главного врача. Вы много знаете лечащих врачей, назначенных приказом главного врача? Я не слышал. Полина Габай: Нормы такой нет.
Павел Воробьев: В законе прямо написано, прямо написано об этом. Полина Габай: Не написано. Павел Воробьев: Поэтому вообще непонятно, кому мы предъявляем претензии. Кроме того, вот то, о чем была речь — 15 минут, еще какие-то ограничения, которые исходят из Минздрава. Никогда в жизни таких ограничений не было. Никогда врача не ограничивали во времени, которое он должен потратить на больного. На одного он может потратить и две минуты, просто от двери диагноз, что называется. Руслан Хальфин: Норматив, не более того. Павел Воробьев: Норматив — это другое.
Юрий Алексеев: А что такое «норматив»? Главврач правильно требует: «Дружок, ты что-то долго с ними сидел, у тебя там очередь пациентов»? Павел Воробьев: Нет, это средняя температура по больнице. Врач должен в среднем работать восемь часов в день, и за это время он должен принять какое-то количество больных. Но это не значит, что я должен каждые 15 минут, как сейчас это происходит: «Пошел вон! Пошел вон! А если следующий не пришел, то… Юрий Алексеев: То есть некая рекомендация есть, но тем не менее происходит вот так — по 15 минут на пациента? Павел Воробьев: Это общая статистическая рекомендация. Она никакого отношения к деятельности конкретного врача не имеет.
Руслан Хальфин: Врач боится не выполнить план сегодня. Вот о чем разговор. Павел Воробьев: Понимаете? Вот Руслан Альбертович наверняка помнит историю, когда при советской власти что творилось, если умирала женщина в роддоме. Башку же отворачивали! Руслан Хальфин: Комиссия, разбор. Павел Воробьев: Но никто не боялся этого, потому что это был профессиональный разбор. Вы отвечали перед коллегами, а не перед правоохранительными органами. Руслан Хальфин: А сейчас прячут.
Павел Воробьев: А сейчас прячут, потому что на другом конце… Раньше вас просто осуждали, вас могли снять или еще что-то, а сейчас-то у вас, извините, тюрьма, лагерь. Юрий Алексеев: Андрей Игоревич, возвращаюсь к истории со страхованием профессиональных докторов. Андрей Некрасов: Да, конечно, это не ноль процентов, но я говорю о частной медицине, с которой нередко сталкиваются мои доверители. Во всяком случае, в крупных городах и в столичном округе довольно немало таких организаций с широкой филиальной сетью, кто действительно заключает соответствующие договоры со страховщиками. Разумеется, совершенно верно, субъект иной — это сама медицинская организация. Но это и работник… Юрий Алексеев: Договор именно организация заключает, не доктора? Антон Беляков: Не врачи, конечно. Андрей Некрасов: Конечно, конечно. Потому что сам врач — он наемный работник.
Юрий Алексеев: Но добровольное страхование как-то тем, кто под этим подписался, помогает? Как это работает? Андрей Некрасов: Помогает. А вот противной стороне, пациенту с его адвокатами, здорово мешает, потому что в таком случае, представляя и защищая пациента, потребителя услуги, потерпевшего, как мы заявляем, мы боремся не только с юристами медицинской организации и с великолепными специалистами, которые работают в этой организации, но еще и с юристами и экспертами страховщика. Юрий Алексеев: Подкованными юристами, которые знают, как отстаивать интересы. Андрей Некрасов: Весьма. Цель которых — не заплатить деньги, взяв их у вас. Это смысл страховщиков. Руслан Хальфин: Ну, это неплохо.
Идет борьба, идет выяснение истины. Андрей Некрасов: Идет нормальная борьба. Руслан Хальфин: В Штатах приходит пациент, и слева у него юрист или адвокат семейный, а справа — медицинский. Я вот Марине говорил. Развелось их очень много. Они борются за права пациентов. И то же самое в ответ делают медицинские организации и врачи, которые застрахованы. Юрий Алексеев: Андрей Викторович, в такой ситуации как тогда быть? Вот не совсем нам подходит история со страхованием обязательным и добровольным.
Андрей Хромов: Честно говоря, это общемировая практика. И на самом деле все развитие медицины показывает, что это неизбежный путь, когда будет персональная ответственность каждого врача, не медицинской организации, а персональная ответственность врача, когда врачи, по крайней мере в частном здравоохранении, выйдут, скажем так, из-под крыши больницы, как это во всем мире происходит. Врач имеет кабинет свой где-то. Там не нужна медицинская лицензия. Там он принимает, разговаривает, беседует с пациентом. Дальше он может заключать договор аренды с медицинским учреждением, где он оказывает медицинскую помощь. И он уже сам выбирает, что отвечает его условиям, что отвечает интересам пациента, чтобы он оказал максимально качественно. Я говорю про частное здравоохранение. Юрий Алексеев: Но к государственному здравоохранению такая история никакого отношения не имеет?
В мире имеет, а у нас не имеет. Павел Воробьев: В мире-то какая разница? Что частная, что государственная. Андрей Хромов: Абсолютно. Павел Воробьев: Врач — он и есть врач. Андрей Хромов: Конечно. Павел Воробьев: Лицензия у врача. А у нас лицензия у медицинского учреждения. Юрий Алексеев: А что в таком случае делать нам — и пациентам, и российским докторам?
Руслан Хальфин: Мы двигаемся — медленно, но двигаемся. Идет аккредитация специалистов, уже закончивших медицинский вуз какой-то. Идет аккредитация тех, кто уже поработал. Это аккредитация. Следующий этап — получение лицензий. Но идет все очень медленно. И вот то, что сейчас происходит со Следственным комитетом, не с врачами, а что-то с ними там — это ужасно! Это влияет отрицательное на любое развитие, на любое. Юрий Алексеев: Четыре.
Андрей Некрасов: Четыре. Проблема в этих процессах — в уголовных делах — еще и в том, что совсем с недавних пор, как раз до летнего периода, Следственный комитет объявил о завершении создания своих экспертных учреждений. То есть даже за экспертизой будут обращаться не в великолепную и высококвалифицированную Российскую национальную медицинскую палату, к профессиональному сообществу, а обращаться к своим экспертам. Понимаете, что это значит? Полина Габай: У них же нет лицензии. Андрей Некрасов: Были запросы неоднократные. Руслан Хальфин: Они создают свою службу экспертную. Всю жизнь мечтали ее создать. Андрей Некрасов: Кто эти люди?
Как они будут работать? Юрий Алексеев: Антон Владимирович, возвращаюсь к врачебным ошибкам. Что делать? Какие выходы есть? Антон Беляков: Вы знаете, в нашей дискуссии есть нечто шизофриничное. Я поясню свою мысль. Психиатрия — это точная наука, абсолютно точная, и диагноз может ставить компьютер. Я в этом убеждался многократно, просто ему очень много на это времени потребуется. Один из симптомов шизофрении… Если нормальному человеку сказать: «Холодильник можешь описать?
А если шизофренику сказать: «Опиши холодильник», — то один из симптомов, он может сказать: «Вы знаете, это холодильник, у него наверху на 3 миллиметра ниже, чем верхняя грань, и на 5 миллиметров правее, чем права грань, находится ломаная линия. Вот она такой-то длины и такой-то толщины». Юрий Алексеев: Да, понятно. Антон Беляков: Вот мы сейчас с вами… Почему я сказал, что в нашей дискуссии есть нечто шизофреничное? Мы сейчас пытаемся обсуждать настолько надводную часть айсберга, настолько в частности уходим! Ведь все очень просто. Государство недофинансирует здравоохранение. Правительство не выделяет и Министерство финансов не выделяет достаточные средства, чтобы мы имели качественное здравоохранение. Из-за этого есть недостаток заработной платы врачей, которая не позволяет им в свою очередь в том числе заключать договоры на страховую медицину.
Юрий Алексеев: Добровольные пока хотя бы. Антон Беляков: Из-за того, что недофинансировано здравоохранение, есть недовольные пациенты, есть недостаток времени на то, чтобы оказать качественные услуги пациенту. Есть недостаток качества здравоохранения. Недовольные пациенты ищут поводы для того, чтобы как-то ситуацию эту изменить. Соответственно, есть много жалоб. Среди этих жалоб Следственный комитет выделяет те, которые могут быть перспективными, с точки зрения возбуждения уголовного дела о врачебных ошибках. Идут постоянные жалобы на региональном уровне, но в этом случае обвиняют либо министра здравоохранения какого-то региона, либо главврача. У нас появилась мода, что во всем главврач виноват. Знаете, это такой стандартный стрелочник.
Сейчас появляется тенденция: «А давайте еще уголовные дела возбуждать в отношении врачей, потому что неправильно поставлен диагноз». Повторяю: это та самая в правом углу холодильника маленькая трещинка. Давайте… Юрий Алексеев: А суть? Антон Беляков: Суть в том, что у нас недофинансировано здравоохранение, нет достаточных средств на то, чтобы и медикам платить за их работу, чтобы они не работали у нас на две ставки какое-то космическое количество часов в день, когда человек уже не в состоянии просто качественно выполнять свою работу. Плюс эти 15 минут на пациента, абсолютно идиотские. Есть сложные случаи, повторяю, когда… Я уже в начале нашего эфира говорил: мы две недели искали, не могли понять в хирургическом отделении, почему у него температура. Его с ног до головы обследовали, этого пациента, прежде чем случайная находка возникла. Ну, пациент — это не карточка в учетном деле, это человек, с которым надо заниматься, находить и пытаться ему помочь. Юрий Алексеев: Павел Андреевич, а вообще статистика по врачебным ошибкам — пусть закрытая, пусть в какой-то медицинской среде — она существует?
В рамках регионов, в рамках конкретных медицинских учреждений. Павел Воробьев: Нет конечно, потому что никто не понимает, что такое врачебная ошибка. Мы не понимаем, о чем мы говорим. Я совершенно согласен с Антоном: мы на уровне шизофрении общаемся. Руслан Хальфин: Мне нравится такая постановка. Вы открыли этиологию и патогенез шизофрении и показываете куда-то наверх. Полина Габай: Я со своей колокольни юридической могу сказать, что если мы говорим о холодильнике, то мы действительно, как мне кажется, не замечаем две основные его составляющие. Во-первых, в основе абсолютно любого дела, гражданского или уголовного, лежит противоправность, которую нужно доказать или не доказать. И вот что входит в понятие «противоправность» в отношении конкретной медицинской услуги?
Очень сложно… У нас ни врач не понимает, что ему нужно соблюдать, что для него рекомендовано, что для него обязательно. Поэтому судмедэкспертиза, которая также лежит в основе любого дела… Как бы мы ни говорили, что для судьи заключение эксперта не является обязательным, это все понятно, но в итоге-то все время решение принимается на основании заключения СМЭ.
Чудовищное оправдание преступления вызвало шок и у его подчиненных, и у близких тяжелобольных. Пользуясь служебным положением, как полагают правоохранители, вместо дорогостоящих лекарств, которые могли бы облегчить страдания больных со смертельными диагнозами, Олег Тюкалов назначал капельницы с обычным физраствором. Человек думал, что ему вводят препарат, и только медсестры знали, как именно распорядился их начальник. В страхе потерять работу они молча исполняли указания.
По некоторой информации, речь идет в том числе о иммуномодуляторах. Их применяют, чтобы снизить риск послеоперационных осложнений и побочных эффектов химиотерапии. В некоторых случаях они помогают бороться с опухолью.
За 2 года работы воочию не увидела ни одного ребёнка с осложнениями после прививок.
Деток с расстройствами нервно-психического развития немало, но среди них есть как полностью привитые, не привитые вообще, так и привитые наполовину, чёткой корреляции между вакцинацией и нарушениями в развитии нет. Если нет, то с чем связана такая реакция? Как быть уверенным, что тебя не скосит после прививки? В вакцинах действительно содержатся вспомогательные вещества и консерванты.
Их дозировки настолько незначительны, что не оказывают губительного вреда на организм. В продуктах также содержится алюминий, ртуть в микродозах, но никто не перестаёт употреблять в еду, например, тунец. Да, индивидуальная реакция может случиться у одного ребёнка на несколько сотен тысяч и даже миллион детей, точно так же, как на любой лекарственный препарат. Но привиться от столбняка или полиомиелита безопасней, чем стать инвалидом или погибнуть от страшных болезней.
С каждым случаем нужно разбираться индивидуально, нюансов много, может, ребёнок переносил инфекцию во время постановки вакцины, вакцина была просрочена, были нарушены условия хранения, либо же произошла индивидуальная реакция в виде непредсказуемой реакции у данного ребёнка. Может, у него был отягощённый анамнез изначально, и ему вообще нельзя было ставить прививки. Почему от ковида так быстро появилась вакцина, некоторые годами разработать не могут, например, от лихорадки Эбола, как от ковида появилась так быстро? И что медицина говорит насчёт чипирования и т.
Вакцина от ковида была сделана на базе уже давно готовящейся вакцины, за основу взяты работы, которые велись 3 года и были связаны с вакциной против Вируса ближневосточного респираторного синдрома MERS — была вспышка ещё в 2015, ковид-19 оказался «братом» вируса и, можно сказать, основа для вакцины разрабатывалась давно. Внести модификации в разработку вакцины за 2 года пандемии, учитывая, что вовлечены были учёные всего мира, с учётом всех новейших технологий — это нормальный срок. Она же уже очень давно, больше 30 лет Вакцина разрабатывалась с нуля, лихорадка не была так распространена, как Ковид, эпидемия кончилась быстрее, чем вакцина получила лицензию и как будто в ней не стало необходимости. Но наработки вроде остались и в случае чего вакцину сделают также быстро.
Различается ли их эффективность и влияние побочки на сам организм? Нельзя сказать, что инактивированная вакцина хуже живой, просто живыми вакцинами прививаемся 1-2 раза за жизнь и остаётся иммунитет навсегда, а инактивированные приходится повторять.
Пострадавшие рассказывали, как на экране ультразвукового аппарата им показывали, какие жуткие изменения выявлены в их организме. Но потом оказывалось, что исследование проводил не врач и ужасные диагнозы были просто придуманы. Людей запугивали, говорили, что прогноз очень плохой, если они немедленно не начнут лечение. А если не оказывалось денег, предлагали тут же оформить кредит. Что характерно, представители банков работали прямо в медцентрах.
По словам пациентов, они ощущали, как против них используют различные психотехники, чтобы они подписали договор или взяли кредит на дорогостоящее лечение. Но тут же предупреждали, что действовать она будет только здесь и сейчас. При этом сам договор под всякими предлогами читать не позволяли, а результаты обследования, чтобы получить второе мнение от других врачей, на руки не выдавали. Некоторые рассказывали, что им предлагали кофе или чай, после которого они теряли возможность вести себя рационально. Многие уверены, что в напитки что-то подмешивали. Почему такие дикие способы обмана возможны и как это работает? Вот что рассказал доктор медицинских наук, член Совета общественных организаций по защите прав пациентов при Росздравнадзоре Алексей Старченко.
Говоря юридически, их деятельность носит характер навязанной услуги. Ни врачи, ни медучреждения не могут оказывать давление на людей, чтобы они подписывали кабальные договоры и брали кредиты. Такая деятельность подлежит уголовному наказанию. Ведь пациент должен подписывать так называемое добровольное информированное согласие без всякого давления со стороны медиков и без цейтнота.
14. "Добрый доктор": дело Гарольда Шипмана
Болею раз в год, максимум 2-3, и то не сильно. Температуры очень давно не было. Это хороший иммунитет, или как это объяснить? Но переносится чуть легче и вероятность осложнений уменьшается, если быть привитой. Это называется везение. Я каждый день контактирую с десятками вирусов и бактерий, на 1 году работы болела 8-10 раз. В этом году иммунитет настолько научен оказался, что болела, тьфу-тьфу, 2 раза всего. У них убеждение, если поставил — значит точно заболеть не должен, но когда заболевают, разочаровываются. Или многие реагируют на побочки, мол, вот я поставил, и сразу у меня температура поднялась. По твоему мнению, почему люди так не осведомленные в этом? С необразованностью и антипрививочниками?
Объяснять, разговаривать, давать источники на качественную доказательную литературу, приводить примеры и статистику, к примеру, в этом году коклюш поднял голову. Больных очень много, дети до года ежедневно дают остановки дыхания в больницах, школьники и взрослые кашляют по 6-12 месяцев, не могут спать и есть из-за кашля. Но я встречала настолько агрессивно настроенных антипрививочников, мне угрожали судимостью и увольнением, тут уже никакие средства не помогут, как бы грустно не звучало — мириться. Да, из-за уменьшения количества вакцинированных, пока разбушевалась корь, коклюш и встречаются случаи краснухи, остальные инфекции, надеюсь, никогда не вернутся, эпидемия полиомиелита и дифтерии будут фатальны. Но если существует доказанная медицина, которая кричит о том, что люди мрут от отсутствия прививки, почему бы государству не накладывать санкции на таких людей? Не хочешь ставить — плати штраф, не ходи никуда, чтоб не заражать. Блокировать форумы всякие. Что думаешь?
Возражения сводились к тому, что она имела право покидать Москву без всякого уведомления следствия. Скрываться она не была намерена, — отметил в разговоре с MSK1. RU защитник. Особенно учитывая ее личность, возраст и то, что она никакой общественной опасности не представляет. Черджиев сообщил, что намерен обжаловать решение Тушинского суда об аресте. В начале февраля следствие уже обращалось с требованием об аресте врача, но тогда суд оставил ее на свободе. Буяновой избрали меру пресечения в виде запрета определенных действий: ей нельзя было пользоваться средствами связи и интернетом, а также общаться со другими участниками дела, кроме следователей, защитников и прокурора. На прием в поликлинику пришла женщина с сыном: у семилетнего пациента возникли проблемы с глазом.
Женщина утверждала, что была с сыном на приеме у педиатра и что врач якобы заявила ее сыну оскорбительные вещи про его отца, погибшего на СВО. Буянова отрицала обвинения и заявляла, что ничего подобного не говорила. Изначально о споре врача и матери пациента стало известно от некоторых телеграм-каналов, к которым вдова обратилась для огласки, позднее скандал дошел до руководства СК ряд СМИ при этом писали, что заявительница не является "вдовой героя СВО", как женщину представляли в ряде публикаций, и что по некоторым данным с отцом сына она ранее развелась и позднее снова вышла замуж. Акиньшина публично не приводила никаких доказательств вины Буяновой, кроме своих утверждений.
Вы когда-нибудь интересовались темой докторской диссертации Александра Алексеевича? Более того, все 4 статьи были опубликованы уже после якобы присуждения докторской степени, которое, согласно биографии, было в 2004 году. В WoS и Scopus ничего найти не удалось.
Дело врачей 127 серия - "Нэцке"
Суд в Москве отказался арестовывать врача-педиатра по делу о фейках об армии России 3 февраля 2024 года в 17:34 Тушинский суд Москвы не стал заключать под стражу врача-педиатра, которая, по данным СК, насмехалась над тоскующим по погибшему в зоне СВО отцу ребенком и оправдывала действия ВСУ. В Москве на врача, насмехавшуюся над потерявшим отца в ходе СВО ребенком, возбудили уголовное дело 3 февраля 2024 года в 14:26 На врача московской поликлиники, насмехавшегося над ребенком, в ходе СВО потерявшим отца, возбудили уголовное дело, сообщает агентство Регнум.
Сам он медбрат утверждает, что был трезв, просто спросонья. Иных доказательств нет», — добавили в клинике. Со слов коллег, напившийся лаборант «был неплохим сотрудником», а мать и отец ребенка, снимавшие видео, приходили к руководству и написали письменный отказ от претензий.
Ольга Круглова, старший помощник руководителя СУ СК России по Нижегородской области: «По версии следствия, обвиняемый с ноября 2022 года по июль 2023 года дал заведомо незаконные указания среднему медицинскому персоналу возглавляемого им отделения на ввод инъекций физраствора пациентам, страдающим онкологическими заболеваниями, либо применение противоопухолевых и иммуностимулирующих препаратов в уменьшенной дозировке путем доведения до необходимого объема с использованием физраствора». Страшная тайна, по некоторой информации, открылась случайно, когда один из тяжелобольных пациентов заметил несостыковку в результатах анализов. Татьяна Шутова, пациентка больницы: «Взяли анализ, а там ничего такого, лекарства, которое в организме должно быть, не было». Уже на допросе, поняв, что отпираться бесполезно, Тюкалов признался, что подменял препараты. Но ничего якобы не продавал, а просто придерживал дорогостоящие лекарства для тех, у кого, по его мнению, было больше шансов выздороветь. Фактически решал — кому из людей, борющихся за каждый день, еще пожить, а кому пора умирать.
Картина дня.
Советские люди узнали, что знаменитое "дело врачей-убийц", якобы по наущению американской и израильской разведок умертвивших членов Политбюро Щербакова и Жданова и готовивших убийство Сталина и других членов правительства, было сфальсифицировано "руководством бывшего МГБ" и все арестованные по этому делу освобождены. А врач кремлевской больницы Лидия Тимашук, ранее награжденная орденом Ленина "за помощь, оказанную правительству в деле разоблачения врачей-убийц", лишена этой награды "в связи с выявившимися в настоящее время действительными обстоятельствами" дела.
С этого началась вторая "бериевская оттепель", связанная с возвращением Берии в МВД после смерти Сталина и закончившаяся арестом Лаврентия Павловича 26 июня 1953 года.
Популярные видео
- Верховный суд окончательно оправдал алтайских врачей по делу об убийстве новорождённого
- Педиатра Надежду Буянову, оскорбившую вдову погибшего участника СВО, поместили в СИЗО
- Доктор, такое дело I Автор стихотворения: Ах Астахова
- Популярное на сайте
- Исцеление памяти
Обвиненную в фейках об СВО педиатра Буянову отправили в СИЗО
Главный врач – справочная система для главных врачей, начмедов, заместителей по медицинской части, лечебной работе, клинико-экспертной работеи. Над названием темы надо бы поработать. (Доктор, такое дело (сл. Здоровье - 23 июня 2023 - Новости Тюмени - Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ 28 марта 2023 года рассмотрела кассационную жалобу (дело 5-КГ22-147-К2) по иску врача о защите чести, достоинства и деловой репутации, а также компенсации морального вреда, причинённого ей оставленным.
«Дела врачей»: взгляд сотрудника СК
За что судят бывшего руководителя поликлиники «Матросски» Кравченко Заканчивается расследование дела против 1-го из самых человечных тюремных докторов на. После судьи Дворникова дело попадает к судье Ирине Зубаревой в том же Прикубанском районном суде Краснодара. Крупнейший сайт отзывов о врачах и клиниках России. Актуальные новости, экспертные статьи и аналитика в деловом издании «Ведомости». "Нэцке". нино качарава 64 03.07.2020.
Читатели пишут
- Кемеровчанке удалили внутренние органы после неудачных родов: на врачей завели дело о халатности
- С нее началось «дело врачей»: обвиняла ли Тимашук коллег в убийстве Жданова?
- Эскулап. «Дела врачей»: взгляд сотрудника СК
- Нам очень важно ваше мнение!
"Дела врачей" последних лет придуманы для оправдания преступной политики Минздрава России
Первое профессиональное сообщество для врачей «Доктор на работе» объединяет в себе пользователей для обмена опытом и дружеского общения. В новом выпуске подкаста «Тут такое дело» обсудим историю серийного убийцы Гарольда Шипмана, за свои убийства получившего прозвище Доктор Смерть (которое он делит с другими не очень приятными людьми). Многие среди уголовных дел в отношении врачей последних лет, которые мы наблюдаем, сильно похожи на заказные. Председатель Следственного комитета России (СК РФ) Александр Бастрыкин поручил возбудить уголовное дело после избиения ветерана специальной военной операции (СВО) и его супруги в Ростове-на-Дону.