РУКОВОДИТЕЛЬНИЦА ГРУППЫ, ЗАДЕРЖАВШЕЙ ТЕРРОРИСТА 👏 Она подполковник, принимала участие.
Назначены судьи Третьего апелляционного суда в Сочи
Екатерина Сиротина является первым тренером Каролины Севастьяновой, Олимпийской чемпионки 2012 года по художественной гимнастике в групповом многоборье, чемпионки. все новости художественной гимнастики, чемпионата Мира по гимнастике, Гран-При по художественной гимнастике этого сезона. На конкурсе решались и более серьезные задачи, у спортсменок был шанс показать свои способности жюри и старшему тренеру юниорской сборной страны Екатерине Сиротиной.
Защита документов
Владимир Колокольцев принял решение наградить полицейских, отличившихся при раскрытии резонансного преступления в Нижегородской области «Министр внутренних дел РФ генерал полиции принял решение наградить сотрудников отдела МВД России по Семеновскому городскому округу Нижегородской области за высокий профессионализм, проявленный при раскрытии резонансного преступления», - сообщила официальный представитель МВД России Ирина Волк. Сегодня в полицию поступило сообщение о взрыве автомобиля в одной из деревень Борского района Нижегородской области. В результате один человек погиб, находившийся в машине писатель Захар Прилепин получил ранения.
Пресс-служба Главы и Правительства РИ.
Учебно-тренировочные сборы проходят в Тольятти, Самарской области с 1 по 9 августа.
Это такие большие красочные массовые гимнастические номера. В июне месяце в Москве планируется гимнастрада, которую организовывает академия гимнастики Ирины Александровны Винер-Усмановой.
Воронеж принимает участие в гимнастраде впервые, а потому наши тренеры обратились за помощью к профессионалу с большой буквы. Причем, Сиротина решила не только помочь в постановке номера, но и предложила провести мастер-класс для местных воспитанниц. Алина Брякина, представитель воронежской областной федерации художественной гимнастики: - Это большая честь для воспитанников для наших, для тренеров учиться у лучших. Дети волновались не меньше, чем перед соревнованиями, так как работать с заслуженным тренером России наравне с юниорской сборной это большая честь, уникальный шанс, который бывает очень редко. В мастер-классе, который проходил в Рамони, приняли участие около 100 гимнасток. Их разделили на 4 группы, с каждой из которых Сиротина и ее помощница Татьяна Вавренчук работали по целому часу. Екатерина Сиротина, старший тренер юниорской сборной России по художественной гимнастике: - Достаточно много детишек разных возрастов, все проходят через меня и через мою коллегу Татьяну. Она дает предметную подготовку, я даю интенсив.
Мастер-класс от тренера по художественной гимнастике Екатерины Сиротиной
| Сиротина, Екатерина Сергеевна | ОСН ТВ: Екатерина Сиротина. Заслуженный тренер, старший тренер юниорской сборной России по художественной гимнастике. |
| Екатерина Сиротина: О художественной гимнастике, стиле, любви и не только... | Третий судебный состав по административным делам. Сиротина Екатерина Сергеевна. |
| Домен припаркован в Timeweb | ekaterina_sirotina_official. |
| Мастер-класс от тренера по художественной гимнастике Екатерины Сиротиной- РГВК "Дагестан" | Смотрите свежие новости на сегодня в Любимом городе | В Ингушетию с рабочим визитом прибыла знаменитая гимнастка Екатерина Сиротина. |
Екатерина Сиротина
| Пресса о нас | Ekaterina Sirotina Official. ПЕРВЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЙ ТУРНИР ПО ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ГИМНАСТИКЕ "НЕБЕСНАЯ ГРАЦИЯ". |
| EKATERINA SIROTIINA | Сиротина (Щавелева) Екатерина Владимировна, 34 года, пос. Коммунарка, НАО, г. Москва. |
| EKATERINA SIROTIINA | 3: Екатерина Сиротина: О Художественной Гимнастике, Стиле, Любви И Не Только. |
Путин назначил трех судей Третьего апелляционного суда в Сочи
Путин назначил трех судей Третьего апелляционного суда в Сочи Президент России Владимир Путин подписал указ «О назначении судей федеральных судов». Документ опубликован на официальном портале правовой информации. По информации портала «Право.
Матрешке исполнилось полтора года, и двойное путинское пособие, положенное как матери-одиночке, перестали платить. Она устроилась нянечкой в садик, в трудовой появилась первая запись: «Помощник воспитателя». И дочку устроила туда же. Почти год проработала. И тут из кабинета заведующей пропали пять тысяч рублей. Ползарплаты нянечки. Но она не брала, честное слово, не брала.
Просто раз она детдомовка, значит, и воровка. Елена Георгиевна гладила ее волосы, обнимала, утешала. Заснули они вместе на стареньком диване. С этой ночи и началась их дружба. Лена заставила ее поступить в местное педагогическое училище, а сама возилась с Матрешкой. Дочь была в восторге. Они клеили, читали, вырезали, обошли все детские площадки в округе, записались на гимнастику и плавание. Марина, как сирота, получала повышенную стипендию, но денег катастрофически не хватало. Вечерами, когда Матрешка засыпала, они с Леной под тихий бубнёж телевизора раскладывали выкройки и шили, вязали, «крутили» банки.
И болтали, смеялись как девчонки, шутили. Им было легко вместе. Разницу в возрасте почти не ощущали. Казалось, что бывшие ученики у Елены Георгиевны — везде, в том числе и в отделе образования местной администрации. После училища она устроила Марину на работу в хорошую гимназию. Матрешка пошла в школу. Учеба ей давалась легко. Еще бы с такой-то подготовкой. А Марина поступила на заочку в университет.
Жизнь потихоньку налаживалась. Они даже на море в Крым все вместе ездили. Лена все пыталась Маринину личную жизнь устроить. А в итоге устроила свою — познакомилась с нестарым еще вдовцом — преподавателем Краснодарского университета. И осталась жить с ним. С моря Марина и Матрешка возвращались одни. Только дружба никуда не делась. Они так же болтали вечерами — по скайпу. И Новый год встречали вместе, чокаясь бокалами с шампанским через экран.
Через три года Лена вернулась домой. Марина встретила ее на вокзале и не узнала. Элегантная дама исчезла. Перед ней стояла согнутая старуха в мешковатом платье, с паклей серых волос, скрученных в небрежный хвост. Отвези меня, пожалуйста. Дома, за чашкой крепкого горячего чая с каплей коньяка, Лена рассказала, что муж умер неожиданно. Его внуки в тот же вечер сложили ее вещи и выставили из дома. Наверное, испугались за наследство. Не дали даже попрощаться, проводить его.
Все, что у нее осталось, — венчальное кольцо. Она так и не стала прежней. Сильно тосковала по мужу и совершенно потеряла интерес к жизни. Марина и Матрешка пытались ее расшевелить, растормошить. Спрашивали советы по нарядам — раньше они любили все вместе бродить по магазинам, покупали билеты в театр, филармонию и, от отчаяния, на Басту. Лена никогда им не отказывала и все развлечения мужественно выдерживала, но оставалась безучастной. С началом весны она, казалось, ожила. Появилась энергия и блеск в глазах. Достала свои костюмы и заказала вместо старушечьей клюшки элегантную палочку.
Марина радовалась, но ровно до того дня, как Лена вручила ей коробку: — Здесь деньги. И нечего хмуриться. Они не тебе. Меня хоронить. И Матрешке. Ей скоро поступать. Марина возмущенно открыла рот, но под жалобным взглядом подруги осеклась. Подошла, обняла и продолжила молча слушать. Там все-все о Матрешке.
Ты то училась, то работала, дочку почти и не видела. Я для тебя записывала, а отдать все забывала. И последняя просьба. У меня есть внук. Я была не очень хорошей матерью и отвратительной свекровью. Стыдно мне, поэтому тебе не рассказала. Сын пил, но я думала — молодость, перегуляется, перебесится. Впрочем, меня он и не слушал особо. Потом вроде бы остепенился, женился, родился внук, Максимом назвали.
Жену взял — дочь алкашей, я ее не приняла. Однажды невестка пришла за помощью, рассказала, что мой сын пьет неделями. А я ответила, что у хороших жен мужья алкашами не становятся. Галлюцинации, белая горячка, и сын покончил с собой. После похорон невестка уехала, внука забрала. И адреса не оставила. Найди Максима. Отдай ему завещание и документы на квартиру. И фотоальбом.
Там его отец и прабабушки с прадедушками. На них ему не за что обижаться. Через месяц после разговора Елена Георгиевна умерла. Как будто уснула. Сидела, читала и просто закрыла глаза. Марина похоронила подругу так, как обещала: в сосновом лесу, на старом сельском кладбище. И последнюю просьбу тоже выполнила. Ее пост в социальной сети набрал тысячи лайков, и через «мостики»-репосты Марина нашла Максима Емельянова. Написала о просьбе его бабушки и о том, что он наследовал двухкомнатную хрущевку в городке на тридцать тысяч жителей.
Максим общаться отказался, сообщил, что внуком этой женщины себя не считает. Правда, прислал почтовый адрес «до востребования», чтобы она выслала ему фотоальбом. В бандероль Марина вложила дневники Лены, где она писала, как скучает по внуку и раскаивается, что так поступила с его матерью. Через месяц в ее дверь постучали. В «глазке» высокий, статный молодой мужчина. Через закрытую дверь спросила: — Вы кто? Меня зовут Максим Емельянов, вы мне писали. Простите, что поздно. Через ваш город поезда только с ночными остановками.
Марина открыла дверь и отступила. Будем пить чай. Они проговорили всю ночь, уже под утро Максим ушел в квартиру бабушки. Из задумчивости Марину вывел голос мужа. Надеюсь, не обо мне? Максим сгреб мусор, собранный женой, в мешки. Подошел к памятнику, нежно провел рукой по фотографии: — Все, бабушка, нам пора. Дети ждут. Матрешка звонила, обед уже на столе.
Солнце пробилось сквозь тучи и окрасило все в нежно-розовые тона. Серого, мглистого дня как и не было. Легкий ветерок играл с пламенем свечи, и казалось, что Лена смотрит на них через прозрачное стекло. Улыбается и что-то неслышно говорит. Евгения Петрова Евгения Игоревна Петрова окончила Международную академию бизнеса и новых технологий Ярославль и Ярославский государственный университет имени П. Историк, специалист по связям с общественностью. В августе 2022 года приняла участие в проекте «Мастерские — молодым писателям в Санкт-Петербурге». Живет и работает в городе Мурино Ленинградской области. Мешок муки Рассказ Наш дом на Забаве, куда семья переехала в 1937 году, стоял буквально на краю деревни, у самого обрыва, заросшего тонкими, как прутья, деревцами.
Летом они густо зеленели, и весь обрывистый склон покрывался полупрозрачной, мелкой, зеленовато-бледной листвой. Правый берег Волги, где мы жили, — мягкий и песчаный, самый высокий в этой части реки. С такой высоты легко было наблюдать, как по весне вскрывается волжская вода, как летом река неторопливо извивается между песчаными берегами и как после первых морозов лед затягивает темную воду. Летом на обрыве селились ласточки, и мы, деревенские, любили лазать и заглядывать в их гнезда, а потом скатываться с песчаных гор. Многие годы спустя некогда большая деревня съежилась, теперь в домах живут все больше дачники, и только летом, а от того места, где стоял наш дом, не осталось и следа — берег осыпался и забрал с собой многие мои воспоминания о детских годах, проведенных здесь. А те, что я еще помню, похожи на вспышки, то цветные, то черно-белые. В последнюю зиму войны, когда мне исполнилось одиннадцать и я еще ходила в школу, мы все чаще голодали. Нас у родителей было шестеро. Я — самая старшая в семье, а последним ребенком был брат Сашка.
Отец перебивался случайными заработками, временами работал на хлебной базе, построенной еще до войны, в год, когда мы обосновались на Забаве. Хлебная база с четырьмя высокими элеваторами находилась между Семеновским и Верзиловом, позже превратившимся в микрорайон со смешным и странным названием Копаево. Огромные, до самого неба, серые каменные корпуса элеваторов возвышались над Волгой, дорогами, лесом и хмурыми избами окружавших ее деревень. В тяжелые военные годы каждый выживал как мог. Воровство в деревне тогда не считалось зазорным. С хлебной базы, где подрабатывал отец, подворовывали много и часто. Каждый старался вынести хотя бы горсть муки, чтобы прокормиться. Приносил муку и отец. Часто он, договорившись с кем-то из рабочих с ночной смены, уходил на ночь глядя, а утром, когда мы просыпались, в доме уже пахло хлебом.
Однажды вечером отец сказал, чтобы я шла с ним и еще одним соседским мужиком ночью к элеваторам и хлебной базе, а я, глядя на него с печки, спокойно кивнула. Никаких особых сборов и приготовлений не было. Когда стемнело и деревня успокоилась, мы оделись и вышли из дома. Едкий мороз вмиг прошелся по моему лицу, щеки защипало, но надо было уже догонять отца. Пока мы шли, отец и его приятель почти не говорили, лишь изредка перекидывались парой слов. Я молчала. Воздух от мороза был колюч и обжигал мне лицо и нос. От деревни до элеваторов мы шли по дороге, и свет был лишь от луны и снега, другого освещения тогда еще не было. Вокруг — только белые поля спали под сугробами.
Темными пятнами из такой же иссиня-черной ночи выступали деревенские дома, заборы и темные ограды с еще более темными крестами и памятниками старого сельского кладбища, мимо которого проходила дорога, поворачивая и ведя уже напрямик к элеваторам. Даже в мороз от кладбища пахло старыми крестами, перевороченной мерзлой землей, облезлыми железными оградами и никому не нужными людьми. Почерневших в ночи башен элеватора не было видно. Мы стояли у забора хлебной базы недолго, когда по ту сторону замерзших заборных досок послышались шаги, приминающие хрустящий снег. Сдавленный голос окрикнул отца, и через секунду на него сверху из темноты свалился мешок, заполненный не более чем наполовину мукой. Не успел отец схватить его, как слева от нас услышали шум бегущих в нашу сторону людей, почти сразу началась пальба. Это нас заметили сторожа. Мы бросились врассыпную. Я видела, как отец, схватив мешок и закинув его на спину, пробивался через снег к лесу, низко нагнувшись.
Растерявшись, я очень быстро потеряла из виду и его, и нашего соседа. Я карабкалась по сугробам, пытаясь догнать отца. Ноги путались и вязли в снегу, а выстрелы все продолжались. Одна из пуль пролетела совсем близко у правого уха, лизнув мой платок. Я упала и лежала так очень долго. Сторожа, прогнав нас, ушли, а я продолжала лежать в снегу, пока не начала замерзать. До дороги я ползла, боясь, что меня могут увидеть и снова начать стрелять. Только у самого кладбища, уже скрывшись за деревьями, я выпрямилась. В это время мне навстречу уже шли рабочие, чьи смены начинались на рассвете.
Никого из них я не узнала и просто шла, не глядя им в глаза. Когда добрела до нашей деревни, уже рассветало. Красоту рассвета над Волгой я рассмотрела много позже — глубокой старухой. А тогда зимний рассвет был как и все прежние: холодный и безмолвный. На фоне серо-голубого неба с еле заметной розовой полосой темнели коричневые растопыренные ветки деревьев, бесконечно тянущиеся вдоль берега, будто торчащие из самой воды. Заметив меня у соседних с нашим домов, мужики и бабы высыпали на улицу, уже прознав о том, в какую мы попали передрягу. Сердобольные соседки подбежали ко мне, дергали за плечи, трясли, кто-то из них гладил меня по голове. С их слов я поняла тогда, что сосед, ходивший с нами ночью за мукой, видел, как я упала, и решил, что меня застрелили. Прибежав в деревню, он рассказал всем, что меня убили.
В передней меня встретило, как всегда, равнодушное лицо матери. Только сестры и брат Сашка чуть громче, чем обычно, запищали: «Тамарка! Позже соседка рассказала, что, узнав от своего мужика о случившемся, она побежала к моей матери. Еще из сеней закричала ей: «Лиза, Тамарку-то твою, говорят, убили! У меня их много». Светлана Гурова Светлана Гурова окончила философский факультет Свердловского государственного университета. Выпускница «Театральной школы Николая Коляды». Окончила курс «Сердце бестселлера 2. Работает преподавателем русского языка как иностранного.
Автор пьес, инсценировок, рассказов и сценариев. Спектакли по пьесам идут в Екатеринбурге, Чите, Кириллове, Лавоозерске. Рассказы были опубликованы в журнале «День и ночь», пьесы публикуются на сайтах «Театральная библиотека Сергея Ефимова» и «Библиотека пьес уральских драматургов», в альманахе «Монолит», в сборнике «Молодые люди». Пьесы входили в лонг-листы и шорт-листы международных конкурсов. Победитель конкурса «Поэзия Z» в номинации «Драматургия». Секретарь Гильдии драматургов РФ. Участница проекта «Литературные резиденции», инициированного Ассоциацией союзов писателей и издателей. Живет в Екатеринбурге. Неважно, Или пять неотправленных писем Рассказ Мы купили дом.
Мы давно хотели купить себе что-нибудь под дачу. Но как-то не складывалось. То название деревни не нравилось ну согласитесь, не комильфо жить в месте под названием Грязь , то дом, то деньги кончались внезапно они всегда кончаются внезапно. А этот нам приглянулся сразу. Впрочем, сначала нам понравилось название Логиново. Было в этом названии что-то манящее, что-то созвучное туманам и озерам. И сам дом был такой ладный, крепкий, с зеленой крышей и сиренью. И внутри он был как дом из моих снов: камин и кресло-качалка с клетчатым пледом, аккуратно свернутым, письменный стол ну вот точно такой был у меня в школе и стоял он точно так же, у окна. И даже серая кошка, дремлющая на пледе, была прямо оттуда, из моих снов.
Потом она засуетилась, испугавшись своих слов, и начала говорить про клубнику, которая здесь всегда была сладкая, про вишню, которая цветет каждый год, но плодов не дает, про теплицы и еще много всего, а потом внезапно заплакала. А мне этот сад ни к чему. Надо ли говорить, что мы купили этот чудесный дом? Женщина передала нам ключи и серым, бесцветным голосом сказала: — Все, что мне дорого, я уже забрала. Остальное можете выбросить. Потом она взяла кошку и ушла. А мы остались в доме наводить порядок. Как же здесь было хорошо! На полке над камином стояли тома Полного собрания сочинений Н.
Коляды, а в ящиках стола лежали аккуратной стопочкой программки «Коляда-театра». Их было так много, что они занимали весь ящик. А в самом нижнем стояла коробка из-под обуви. Все это богатство я выложила, раздумывая над вечным вопросом: выбросить или камин топить. Муж взглянул мельком и предложил: «Надо позвонить. Пусть заберут». Одно неловкое движение — и коробка упала на пол. Из нее посыпались письма. Целая коробка писем.
Они точно были никому не нужны. Хотя бы потому, что не были отправлены. Написанные аккуратным почерком, сложенные в конверт... Нехорошо читать чужие письма. Но мы с мужем их прочитали все. Или почти все. Да откуда я знаю? Вечная тяга к чужим тайнам. Человеческое любопытство.
Я не видела хозяйку этого дома. Может быть, она была такой же статной, как ее дочь, с карими глазами и упрямым взглядом. Но в письмах своих она была маленькой и хрупкой. Девочкой, оказавшейся в этом большом мире одной. Я потом часто перечитывала эти письма. А теперь у меня осталось всего пять. Я не помню, куда девались остальные. Но эти пять сохранились. И я люблю, закутавшись в плед, удобно устроившись в кресле перед камином, перечитывать их, как перечитывают любимые страницы.
Письмо первое Николай Владимирович, здравствуйте! Пишу вам письмо. Сижу одна в Логинове, будь оно неладно. И вы тоже, наверное, один в своем театре. И сидите, наверное, так же, как я, у окна, пьете шампанское, и поговорить вам не с кем. И неважно, что вы меня не знаете, да и я вас тоже. Все равно я письмо не отправлю. Я вас поздравляю... Желаю вам счастья, здоровья, материального благополучия...
Да и зачем? Все это неважно. Потому что никто не знает, в чем оно, это самое счастье. Я много раз была счастлива в своей жизни. И только дважды я была счастлива абсолютно. Вот такое абсолютное счастье. Это когда я рожала... Их у меня двое.
Спортсменкам в своих возрастных категориях присудят разряды. На награждении отличившиеся девочки займут три пьедестальных места, еще троим, занявшим четвертое по шестые места, вручат дипломы.
Екатерина Сиротина поблагодарила организаторов турнира, отметила теплый прием, которые устроили московской гостье нижнекамцы и пожелала юным воспитанницам победы. Покажите все то, чему научили вас ваши тренеры на тренировках, покажите эмоционально, красиво, от души, получите свои заслуженные награды. На открытии состоялся гала-концерт, в рамках которого участницы в разнообразных костюмах представили показательные номера.
Юные заполярные гимнастки тренируются под руководством трене 03 августа 2023 в 13:17, Мурманск Молодые гимнастки из Мурманской областной спортивной школы начали тренировки на сборах под руководством Екатерины Сиротиной, заслуженного тренера России, старшего тренера юниорского состава сборной команды России по художественной гимнастике, кандидата педагогических наук и хореографа-постановщика. Девочкам предстоит освоить новые элементы, улучшить физическую и техническую подготовку, определить приоритеты и продвинуться дальше в спортивном мастерстве.
Екатерина Сиротина: О художественной гимнастике, стиле, любви и не только...
По информации портала «Право. Как ранее сообщали «Кубанские новости», президент РФ Владимир Путин подписал закон о создании в России отдельных кассационных и апелляционных судов общей юрисдикции. Федеральный конституционный закон создает в рамках действующей системы российских судов структурно самостоятельные кассационные и апелляционные суды общей юрисдикции, которые будут действовать в пределах территории соответствующего судебного округа.
Екатерина Сиротина рассказала, что мастер-классы стали самым ярким событием полуфинала: «С лозунгом "Нет ничего невозможного" мы живем последние годы. После мастер-класса для меня эти слова по-новому зазвучали. Это был эффективный психологический тренинг». Финалистам Екатерина Сиротина пожелала уверенности и силы духа.
Я для тебя записывала, а отдать все забывала. И последняя просьба. У меня есть внук. Я была не очень хорошей матерью и отвратительной свекровью. Стыдно мне, поэтому тебе не рассказала. Сын пил, но я думала — молодость, перегуляется, перебесится. Впрочем, меня он и не слушал особо. Потом вроде бы остепенился, женился, родился внук, Максимом назвали. Жену взял — дочь алкашей, я ее не приняла. Однажды невестка пришла за помощью, рассказала, что мой сын пьет неделями. А я ответила, что у хороших жен мужья алкашами не становятся. Галлюцинации, белая горячка, и сын покончил с собой. После похорон невестка уехала, внука забрала. И адреса не оставила. Найди Максима. Отдай ему завещание и документы на квартиру. И фотоальбом. Там его отец и прабабушки с прадедушками. На них ему не за что обижаться. Через месяц после разговора Елена Георгиевна умерла. Как будто уснула. Сидела, читала и просто закрыла глаза. Марина похоронила подругу так, как обещала: в сосновом лесу, на старом сельском кладбище. И последнюю просьбу тоже выполнила. Ее пост в социальной сети набрал тысячи лайков, и через «мостики»-репосты Марина нашла Максима Емельянова. Написала о просьбе его бабушки и о том, что он наследовал двухкомнатную хрущевку в городке на тридцать тысяч жителей. Максим общаться отказался, сообщил, что внуком этой женщины себя не считает. Правда, прислал почтовый адрес «до востребования», чтобы она выслала ему фотоальбом. В бандероль Марина вложила дневники Лены, где она писала, как скучает по внуку и раскаивается, что так поступила с его матерью. Через месяц в ее дверь постучали. В «глазке» высокий, статный молодой мужчина. Через закрытую дверь спросила: — Вы кто? Меня зовут Максим Емельянов, вы мне писали. Простите, что поздно. Через ваш город поезда только с ночными остановками. Марина открыла дверь и отступила. Будем пить чай. Они проговорили всю ночь, уже под утро Максим ушел в квартиру бабушки. Из задумчивости Марину вывел голос мужа. Надеюсь, не обо мне? Максим сгреб мусор, собранный женой, в мешки. Подошел к памятнику, нежно провел рукой по фотографии: — Все, бабушка, нам пора. Дети ждут. Матрешка звонила, обед уже на столе. Солнце пробилось сквозь тучи и окрасило все в нежно-розовые тона. Серого, мглистого дня как и не было. Легкий ветерок играл с пламенем свечи, и казалось, что Лена смотрит на них через прозрачное стекло. Улыбается и что-то неслышно говорит. Евгения Петрова Евгения Игоревна Петрова окончила Международную академию бизнеса и новых технологий Ярославль и Ярославский государственный университет имени П. Историк, специалист по связям с общественностью. В августе 2022 года приняла участие в проекте «Мастерские — молодым писателям в Санкт-Петербурге». Живет и работает в городе Мурино Ленинградской области. Мешок муки Рассказ Наш дом на Забаве, куда семья переехала в 1937 году, стоял буквально на краю деревни, у самого обрыва, заросшего тонкими, как прутья, деревцами. Летом они густо зеленели, и весь обрывистый склон покрывался полупрозрачной, мелкой, зеленовато-бледной листвой. Правый берег Волги, где мы жили, — мягкий и песчаный, самый высокий в этой части реки. С такой высоты легко было наблюдать, как по весне вскрывается волжская вода, как летом река неторопливо извивается между песчаными берегами и как после первых морозов лед затягивает темную воду. Летом на обрыве селились ласточки, и мы, деревенские, любили лазать и заглядывать в их гнезда, а потом скатываться с песчаных гор. Многие годы спустя некогда большая деревня съежилась, теперь в домах живут все больше дачники, и только летом, а от того места, где стоял наш дом, не осталось и следа — берег осыпался и забрал с собой многие мои воспоминания о детских годах, проведенных здесь. А те, что я еще помню, похожи на вспышки, то цветные, то черно-белые. В последнюю зиму войны, когда мне исполнилось одиннадцать и я еще ходила в школу, мы все чаще голодали. Нас у родителей было шестеро. Я — самая старшая в семье, а последним ребенком был брат Сашка. Отец перебивался случайными заработками, временами работал на хлебной базе, построенной еще до войны, в год, когда мы обосновались на Забаве. Хлебная база с четырьмя высокими элеваторами находилась между Семеновским и Верзиловом, позже превратившимся в микрорайон со смешным и странным названием Копаево. Огромные, до самого неба, серые каменные корпуса элеваторов возвышались над Волгой, дорогами, лесом и хмурыми избами окружавших ее деревень. В тяжелые военные годы каждый выживал как мог. Воровство в деревне тогда не считалось зазорным. С хлебной базы, где подрабатывал отец, подворовывали много и часто. Каждый старался вынести хотя бы горсть муки, чтобы прокормиться. Приносил муку и отец. Часто он, договорившись с кем-то из рабочих с ночной смены, уходил на ночь глядя, а утром, когда мы просыпались, в доме уже пахло хлебом. Однажды вечером отец сказал, чтобы я шла с ним и еще одним соседским мужиком ночью к элеваторам и хлебной базе, а я, глядя на него с печки, спокойно кивнула. Никаких особых сборов и приготовлений не было. Когда стемнело и деревня успокоилась, мы оделись и вышли из дома. Едкий мороз вмиг прошелся по моему лицу, щеки защипало, но надо было уже догонять отца. Пока мы шли, отец и его приятель почти не говорили, лишь изредка перекидывались парой слов. Я молчала. Воздух от мороза был колюч и обжигал мне лицо и нос. От деревни до элеваторов мы шли по дороге, и свет был лишь от луны и снега, другого освещения тогда еще не было. Вокруг — только белые поля спали под сугробами. Темными пятнами из такой же иссиня-черной ночи выступали деревенские дома, заборы и темные ограды с еще более темными крестами и памятниками старого сельского кладбища, мимо которого проходила дорога, поворачивая и ведя уже напрямик к элеваторам. Даже в мороз от кладбища пахло старыми крестами, перевороченной мерзлой землей, облезлыми железными оградами и никому не нужными людьми. Почерневших в ночи башен элеватора не было видно. Мы стояли у забора хлебной базы недолго, когда по ту сторону замерзших заборных досок послышались шаги, приминающие хрустящий снег. Сдавленный голос окрикнул отца, и через секунду на него сверху из темноты свалился мешок, заполненный не более чем наполовину мукой. Не успел отец схватить его, как слева от нас услышали шум бегущих в нашу сторону людей, почти сразу началась пальба. Это нас заметили сторожа. Мы бросились врассыпную. Я видела, как отец, схватив мешок и закинув его на спину, пробивался через снег к лесу, низко нагнувшись. Растерявшись, я очень быстро потеряла из виду и его, и нашего соседа. Я карабкалась по сугробам, пытаясь догнать отца. Ноги путались и вязли в снегу, а выстрелы все продолжались. Одна из пуль пролетела совсем близко у правого уха, лизнув мой платок. Я упала и лежала так очень долго. Сторожа, прогнав нас, ушли, а я продолжала лежать в снегу, пока не начала замерзать. До дороги я ползла, боясь, что меня могут увидеть и снова начать стрелять. Только у самого кладбища, уже скрывшись за деревьями, я выпрямилась. В это время мне навстречу уже шли рабочие, чьи смены начинались на рассвете. Никого из них я не узнала и просто шла, не глядя им в глаза. Когда добрела до нашей деревни, уже рассветало. Красоту рассвета над Волгой я рассмотрела много позже — глубокой старухой. А тогда зимний рассвет был как и все прежние: холодный и безмолвный. На фоне серо-голубого неба с еле заметной розовой полосой темнели коричневые растопыренные ветки деревьев, бесконечно тянущиеся вдоль берега, будто торчащие из самой воды. Заметив меня у соседних с нашим домов, мужики и бабы высыпали на улицу, уже прознав о том, в какую мы попали передрягу. Сердобольные соседки подбежали ко мне, дергали за плечи, трясли, кто-то из них гладил меня по голове. С их слов я поняла тогда, что сосед, ходивший с нами ночью за мукой, видел, как я упала, и решил, что меня застрелили. Прибежав в деревню, он рассказал всем, что меня убили. В передней меня встретило, как всегда, равнодушное лицо матери. Только сестры и брат Сашка чуть громче, чем обычно, запищали: «Тамарка! Позже соседка рассказала, что, узнав от своего мужика о случившемся, она побежала к моей матери. Еще из сеней закричала ей: «Лиза, Тамарку-то твою, говорят, убили! У меня их много». Светлана Гурова Светлана Гурова окончила философский факультет Свердловского государственного университета. Выпускница «Театральной школы Николая Коляды». Окончила курс «Сердце бестселлера 2. Работает преподавателем русского языка как иностранного. Автор пьес, инсценировок, рассказов и сценариев. Спектакли по пьесам идут в Екатеринбурге, Чите, Кириллове, Лавоозерске. Рассказы были опубликованы в журнале «День и ночь», пьесы публикуются на сайтах «Театральная библиотека Сергея Ефимова» и «Библиотека пьес уральских драматургов», в альманахе «Монолит», в сборнике «Молодые люди». Пьесы входили в лонг-листы и шорт-листы международных конкурсов. Победитель конкурса «Поэзия Z» в номинации «Драматургия». Секретарь Гильдии драматургов РФ. Участница проекта «Литературные резиденции», инициированного Ассоциацией союзов писателей и издателей. Живет в Екатеринбурге. Неважно, Или пять неотправленных писем Рассказ Мы купили дом. Мы давно хотели купить себе что-нибудь под дачу. Но как-то не складывалось. То название деревни не нравилось ну согласитесь, не комильфо жить в месте под названием Грязь , то дом, то деньги кончались внезапно они всегда кончаются внезапно. А этот нам приглянулся сразу. Впрочем, сначала нам понравилось название Логиново. Было в этом названии что-то манящее, что-то созвучное туманам и озерам. И сам дом был такой ладный, крепкий, с зеленой крышей и сиренью. И внутри он был как дом из моих снов: камин и кресло-качалка с клетчатым пледом, аккуратно свернутым, письменный стол ну вот точно такой был у меня в школе и стоял он точно так же, у окна. И даже серая кошка, дремлющая на пледе, была прямо оттуда, из моих снов. Потом она засуетилась, испугавшись своих слов, и начала говорить про клубнику, которая здесь всегда была сладкая, про вишню, которая цветет каждый год, но плодов не дает, про теплицы и еще много всего, а потом внезапно заплакала. А мне этот сад ни к чему. Надо ли говорить, что мы купили этот чудесный дом? Женщина передала нам ключи и серым, бесцветным голосом сказала: — Все, что мне дорого, я уже забрала. Остальное можете выбросить. Потом она взяла кошку и ушла. А мы остались в доме наводить порядок. Как же здесь было хорошо! На полке над камином стояли тома Полного собрания сочинений Н. Коляды, а в ящиках стола лежали аккуратной стопочкой программки «Коляда-театра». Их было так много, что они занимали весь ящик. А в самом нижнем стояла коробка из-под обуви. Все это богатство я выложила, раздумывая над вечным вопросом: выбросить или камин топить. Муж взглянул мельком и предложил: «Надо позвонить. Пусть заберут». Одно неловкое движение — и коробка упала на пол. Из нее посыпались письма. Целая коробка писем. Они точно были никому не нужны. Хотя бы потому, что не были отправлены. Написанные аккуратным почерком, сложенные в конверт... Нехорошо читать чужие письма. Но мы с мужем их прочитали все. Или почти все. Да откуда я знаю? Вечная тяга к чужим тайнам. Человеческое любопытство. Я не видела хозяйку этого дома. Может быть, она была такой же статной, как ее дочь, с карими глазами и упрямым взглядом. Но в письмах своих она была маленькой и хрупкой. Девочкой, оказавшейся в этом большом мире одной. Я потом часто перечитывала эти письма. А теперь у меня осталось всего пять. Я не помню, куда девались остальные. Но эти пять сохранились. И я люблю, закутавшись в плед, удобно устроившись в кресле перед камином, перечитывать их, как перечитывают любимые страницы. Письмо первое Николай Владимирович, здравствуйте! Пишу вам письмо. Сижу одна в Логинове, будь оно неладно. И вы тоже, наверное, один в своем театре. И сидите, наверное, так же, как я, у окна, пьете шампанское, и поговорить вам не с кем. И неважно, что вы меня не знаете, да и я вас тоже. Все равно я письмо не отправлю. Я вас поздравляю... Желаю вам счастья, здоровья, материального благополучия... Да и зачем? Все это неважно. Потому что никто не знает, в чем оно, это самое счастье. Я много раз была счастлива в своей жизни. И только дважды я была счастлива абсолютно. Вот такое абсолютное счастье. Это когда я рожала... Их у меня двое. Ну ведь правда же это счастье? Боль прошла, токсикоз тоже, и лежат они рядом с тобой. Такие красивые, такие сладкие. Правда, ведь это счастье? Да вы, наверное, не знаете. Вы же мужчина. Да это и неважно. Я-то знаю. Я и сейчас счастлива. Вы не думайте. Они же у меня есть. У меня уже и внуки есть. И какая, в сущности, разница, что вот сейчас их здесь нет? Да и вот так если разобраться: а что им в Логинове делать? Неважно, что я их ждала. Неважно, что я подарки наготовила. Вон сапожки новогодние как дура полгода вышивала. Кому они теперь нужны? Кому теперь я нужна? У всех свои дела. Леночка в Турцию укатила по горящей путевке. Как будто нельзя было завтра улететь? А Володя с женой у ее родителей. Нет, я все понимаю. В Турции сейчас тепло. Не то что здесь, в Логинове. Вон все окна замерзли. Да и родители жены — святое. Вы знаете, Николай Владимирович, какие у Анжелы истеричные родители. Чуть что не так, мама сразу в обморок и корвалол пьет, а папа скорую вызывает. Конечно, на праздник надо непременно к ним ехать. Я ведь в обморок не падаю. И корвалола у меня нет. А только ведь можно было сначала ко мне заехать? Просто так, на минуточку хотя бы? Главное, ведь договаривались, что Новый год будем отмечать здесь, в Логинове. Елку вон во дворе нарядила. Шампанского целую батарею купила. Да неважно это все. В конце концов, все это неважно. Важно только то, что они у меня есть и все у них хорошо. Ну ведь правда? Мне теперь неважно даже, что Толя не приедет. Толя — это мой муж. Он — директор. И у него корпоратив. И очень важно, чтобы он там был. А здесь, в Логинове, неважно... В конце концов, он же не обязан все время со мной сидеть. А здоровья желать вообще глупость. Спрашивается, зачем? Если все равно этого здоровья ни у кого нет. А если у кого оно и есть, то зачем им его желать? Вот я фразу завернула! Вот у вас здоровье же есть. Я сама видела. Вон как вы по сцене скачете. У меня, между прочим, даже программка есть с вашим автографом. Николай Владимирович, как я раньше любила в театры ходить! Особенно в оперный. Я так любила эту атмосферу. Скрипки настраиваются.
А Саша Александр Ишутин, исполнитель роли Владимира. В итоге вывесили наконец распределение — и я увидела, что роль моя. Мы с ним так радовались! Потому что эта сцена очень важна и для Сашиного персонажа, это ведь переломный момент. Вам комфортно вместе работать? Вообще, очень важно в профессиональном плане найти того, кто будет тебя оценивать, кого ты будешь слышать и слушать. Тебе, конечно, весь театр говорит о том, что ты делаешь правильно или неправильно улыбается. Но надо отсеивать лишнее. И Саша один из тех, к кому я прислушиваюсь. Это просто огонь. Моя героиня Нурит — арабка из бедного квартала, беременная от еврея. Им нельзя было даже просто общаться, поскольку это давний межнациональный конфликт, — а тут такое… Там все герои неблагополучные: курят, пьют, матерятся правда, по цензурным соображениям мат из текста в итоге решили убрать. Пьеса написана белым стихом, это какие-то куски, фрагменты. Мне особенно нравился момент, когда Нурит пишет письмо своему парню. Начинает: «Дорогой Седат, куда же ты пропал? Потом: «Слышь, Седат! Я сколько могу ждать одна, беременная! Ну, и так далее. И вот все эти её мучения, какие-то прорывы лирики было очень интересно играть. С коллегами по спектаклю «Поминальная молитва» — Как вы входите в образ? Есть ли у вас собственная методика или приёмы, которые помогают настроиться? Если я этого не сделаю, мне всё время кажется, что на сцене меня не слышно, что я непонятно говорю и так далее. Ещё растягиваюсь, подтягиваюсь — напряжение-расслабление. Но многое, конечно, непосредственно от спектакля зависит. Например, на ту же «Шикарную свадьбу», где мне нужна динамика, я специально прихожу всего за час. Надо всё сделать очень быстро: и тренинг, и накраситься, и одеться… Я должна быть немножечко на нервах. А на «Коварство и любовь» я, наоборот, должна прийти за несколько часов и готовиться не торопясь, очень плавно… — Вы сейчас говорите о подготовке непосредственно перед спектаклем. А если речь идёт о проработке роли, которую вы только получили? К примеру, в этом году я ездила в Москву. Этот город я не люблю, ощущаю себя там муравьём, до которого никому нет дела. В Москву! Всё остальное в этой роли на чувственном уровне понятно, кроме вот этой линии, что надо непременно уехать в Москву. И я решила походить по тем местам, где жили Прозоровы. Нашла Старую Басманную улицу, и вот теперь хотя бы понимаю, куда она рвётся, представляю себе это. Касательно Ирины, кстати, был ещё один случай в этом году. Мы отдыхали в Крыму, и судьба сама привела меня к даче Чехова не той, что в Ялте, а в Гурзуфе. Я подошла и сразу же увидела табличку: в этом доме А. Чехов в 1900 году начал работу над пьесой «Три сестры». Просто мурашки по коже… Захожу внутрь — а там эскизы сцены, что-то из реквизита к первой постановке Станиславского, фотографии со спектаклей… Мимо меня уже несколько групп прошли, а я всё стояла и читала эти стенды. Это на счастье? Целуя роль, я показываю своё отношение к ней: мол, я тебя люблю, у нас всё должно получиться, мы сможем. Детский сад, конечно, понимаю смеётся. Но для меня роль как живой организм. Мы сейчас работаем над этим спектаклем, а я всё думаю «Матушки мои, осилим — не осилим…» — Вы очень красивая девушка. Насколько важно для актрисы, на ваш взгляд, иметь эффектную внешность? Знаете, поначалу все хотят играть принцесс, королев, красавиц. Когда мне дали роль Золушки, я от радости так визжала, что мой педагог Виолетта Владимировна Власенко. Но когда из раза в раз тебе достаётся одно и то же, ты уже страдаешь: «Боже мой, опять эта «голубая героиня» у нас это амплуа так называется , как я от них устала…» Конечно, хорошо иметь приятную внешность, но, на мой взгляд, также безумно интересны характерные актрисы. Поэтому я считаю, что все должны быть разные и у каждого своя ниша, в которой нужно честно и хорошо делать своё дело. Я не беру в пример таких гениев, как Фаина Раневская или Инна Чурикова, но из тех, кто поближе, вот та же Марина Федункив, например, — классная характерная актриса. Или Ирина Горбачева из театра Петра Фоменко. Потрясающая просто. Вот я сколько угодно могу быть молодец в теории, но если в меня изначально не заложен такой типаж, я никогда с ней даже рядом не встану.
Уроандрологическое отделение
Третий судебный состав по административным делам. Сиротина Екатерина Сергеевна. Судьями Третьего апелляционного суда в Сочи назначены Дмитрий Гылкэ, Екатерина Сиротина и Александр Фофонов. Директор Института дополнительного образования Екатерина Сиротина поделилась своими впечатлениями от очного этапа кадрового конкурса «Лидеры возрождения.
В Ингушетию с рабочим визитом прибыла знаменитая гимнастка Екатерина Сиротина
Ekaterina Sirotina Official. ПЕРВЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЙ ТУРНИР ПО ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ГИМНАСТИКЕ "НЕБЕСНАЯ ГРАЦИЯ". Уже 10 лет Екатерина Сергеевна Сиротина проводит сборы по своей авторской методике. О министерстве Деятельность Документы Контакты Госслужба Доступная среда Новости Олимпийское движение Спорт в муниципальных образованиях Спортивные звания, разряды.
Екатерина Сиротина — последние новости
Пропади пропадом эта клубника с ее усами! Я вот все время думаю: для чего мы живем? Ну вот для чего? Неужели только для того, чтобы спать, есть да деньги зарабатывать? Где этот смысл жизни? Вот у тебя он есть. У тебя театр есть. А у меня нет ничего, кроме этого огорода и дождя за окном. А я так люблю солнце!
Я вот точно помню, что мечтала... Николай, ты же из Казахстана? Ты сам писал об этом ВКонтакте. Я там с тобой задружилась. Я каждый день читаю твои посты. И мне кажется, что ты со мной разговариваешь. А Толя со мной не говорит. Мы давно не говорим.
Не назовешь ведь разговорами: «налей чаю», «убери» и «что купила». А ты со мной разговариваешь. Про Казахстан, например. Я же тоже казахстанская. Целых шесть лет там прожила. В детстве. Город у меня назывался Никольский, а теперь он Сатпаев. Под Джезказганом.
Там еще обломки ракет падали. Ну тех, которые с Байконура запускали. А мы сидели и желания загадывали. Потому что думали, что это звезды падают. А вечером воздух там полынью пахнет. И летом земля солончаками покрытая. Там даже деревья тени не дают. И я там так скучала по нашим уральским соснам и березам.
Саксаул — это не дерево, это мученик какой-то. Он даже листики свои вертикально держит, чтобы не обгореть. Ужасный климат. Только вот знаешь, Николай, как полынью запахнет, так в душе моей тепло становится. Казахстан мой вспоминается. Тогда и отец еще не пил. А дожди! Ты помнишь, какие раньше были дожди?
По лужам босиком бегали. А волосы такие мягкие были после дождя. А теперь я хочу, чтобы было солнце. Много солнца. Я знаю, в Крыму много солнца. Я там была... И море. И я знаю, что я там буду счастлива.
Снова счастлива. Потому что там тепло и там море. А здесь дождь льет уже вторую неделю, и на участке у меня болото. Опять помидоры не созреют. А только, Николай, никуда мне не уехать из этого Логинова. Начать бы жизнь сначала. А может, ее вообще не было, этой моей жизни? Приснилась она мне?
Да что гадать, лучше пойду клубнику пощипаю. Дождь вроде бы закончился. На следующей неделе поеду в город, детям клубнику повезу да в театр твой схожу. Письмо третье Наконец-то на Урале пришло лето! Солнце-то какое сегодня! А я пишу тебе письмо. Здравствуй, Коля, мой родной! Я же купила еще один том из твоего собрания сочинений.
И я такая счастливая! Все потому, что была на твоем спектакле и даже умудрилась сфотографироваться с тобой. Теперь вот твоя фотография у меня на столе стоит. А то все программки да программки. И неважно совсем, что ты вряд ли меня запомнил. Там многие с тобой фотографировались и автографы брали, чтобы потом хвастаться перед знакомыми типа с самим Колядой фоткались, вот тут собственной рукой подписал мне... А я тобой подписанную книгу никому не покажу. Я только вечером ее достану, посвящение мне прочитаю — и так мне на душе хорошо!
Я же с тобой теперь каждый вечер разговариваю. А как же? Книгу откроешь — и вот ты тут весь. Такой, как есть. Никто тебя не знает так, как я. Они просто не умеют читать. А я внимательно читаю твои книги и спектакли внимательно смотрю. А у меня большая радость, Коля!
Приезжали внуки, потоптали мне всю морковь и уехали. Все-таки прав был Шекспир, мы остаемся в наших детях и внуках. А ради чего еще жить? Вот в молодости мы все мечтали... И вот что я тебе скажу. Главное в жизни — это дети! Вот знаешь, Коля, лежала я после операции и уже совсем умирать собралась, да вспомнила, что дочь у меня и за садик не заплачено. Так я сразу на поправку пошла.
А уж когда последние 200 рублей за бальные танцы отдала, так вообще болеть перестала — все равно денег на лекарство не осталось. И неважно, что Леночка у меня только два занятия из десяти отходила. Отчислили ее, а деньги не вернули. Да неважно это все! Толя правильно тогда сказал: «Откуда к танцам способности, если она в тебя — тормознутая? Ты-то вон как на сцене скачешь. Я даже завидую немного. Зато сын у меня и красавец, и умница, весь в папу.
Только мне он совсем не звонит. Анжела не любит в Логиново ездить. Я вот клубнику соберу и им отвезу в город. Сейчас солнце, она сладкая должна быть. А я вот клубнику не ем. Не люблю. Моя мама раньше курицу не любила, а я клубнику. Мама нам с сестрой ножки отдавала, папке грудку, а крылья в суп.
И я клубнику своим соберу и отвезу, а сама не ем. Мне хватает ее усов. Так наработаешься, что и ягод не хочется. С молоком или сливками. Как же раньше я ее любила! А теперь не люблю. Все течет, все меняется. Прости, Коля, что я чушь тебе всякую пишу.
Поговорить хочется, а не с кем. Разве что с Муркой. Ты вон со своими зрителями разговариваешь. В каждом своем спектакле, в каждой своей пьесе. И артисты твои как дети для тебя. Любимые и неблагодарные. И они нас так легко предают. Ради Турции или Анжелы какой-нибудь.
Месяцами не звонят и если и приезжают, то только за клубникой или картошкой. Неважно все это, Коля. Они же у нас есть. И мы их любим. И прощаем. А что еще у нас в этой жизни есть? У тебя театр. У меня дети.
Где-то там. А в другой жизни еще и любовь была. Только я ее не помню. Ну вот, поговорила с тобой, пойду клубнику соберу, а то завтра Володя приедет с Анжелой. А она не любит долго у меня сидеть. Она вообще огороды не любит. Как и я. Хорошего тебе дня, дорогой мой Коля!
В следующий раз куплю еще один том твоих сочинений. Прибереги для меня там томик. Ой, да что это я? Письмо-то я не отправлю. Буду надеяться, что не все раскупят. Письмо четвертое Здравствуй, хороший мой! Вот и дожила я до Нового года. Опять зима.
Как же я ее не люблю. Да что поделаешь? Урал он и есть Урал. Что-то мне сегодня тоскливо и на душе тревожно. У меня всегда так бывает в канун Нового года. Все плакать хочется. Вот с утра уже наревелась. Взяла книгу твою и душу отвела.
С тобой наговорилась. И ведь ты прав, Коля, как же ты прав! Что такое наша жизнь? Все мы какие-то несчастные. Мы счастья ищем и не находим. Вот как все твои герои. И что же было в этой нашей жизни? Да ничего и не было.
Ну вот уехала я с мужем по месту службы. На Дальний Восток. Он мне тогда говорил, что так быстрее по службе продвинешься, в зарубежные гарнизоны поедешь служить. А теперь я думаю, что он просто троечник был и по распределению последним шел. Приехали мы в этот гарнизон. Граница с Китаем. Нет, все хорошо. Муж на службе, я в доме, прямо как сейчас в Логинове.
Только там вокруг тайга и медведи у меня на участке хозяйничают. Я же первое время в доме закроюсь и реву, целыми днями реву. Но ничего! Нас же в итоге перевели. Там тоже медведи хозяйничали. Но хоть не у меня в огороде. Мы же все думали, что отслужим и в тепло переедем. На Украину или к морю.
Квартиру получим. Нам же всего по 45 лет будет. Вот такие мечты были. А тут раз — и перестройка. И оказались мы за бортом. Выкарабкались же. Только кажется мне, что я снова сижу в доме на границе. Муж на службе, а я с медведями в огороде.
Всю жизнь хотела жить в тепле. Чтобы вечером ветер теплый. И полынью пахнет. А в саду у меня грецкий орех растет. И по весне вишня цветет. И помидоры красные, как яблочки райские, висят. А у нас в Логинове летом смотри, чтобы задницу вечером не отморозить, а зимой дай бог вообще выбраться. Вон все замело.
И мороз под сорок. Опять яблони вымерзнут. Одна трава нарастет. Ну ладно! Неважно все это. Я чего пишу-то. Коля, милый ты мой человек, родной мой! Новый год на пороге.
Поздравляю тебя! Может быть, там, в театре, тебе вспомнится смешная такая тетка, которая смотрит на тебя влюбленными глазами и плачет на каждом твоем спектакле. А если и не вспомнится, то неважно. С Новым годом тебя! Письмо пятое Милый мой, любимый мой Коленька! У нас в Логинове уже две недели как льет дождь. А я сижу за столом и пишу тебе письмо. И неважно, что ты его не получишь никогда.
Потому что я его не отправлю. Как и все другие мои письма, написанные тебе за эти полтора года. И я снова и снова говорю тебе, как говорила вчера, и позавчера, и неделю назад: как же я тебя люблю! С той самой минуты, когда увидела тогда в театре. Тогда, полтора года назад. Неважно, что ты меня не помнишь. Наверное, не помнишь. Скорее всего, не помнишь.
С тобой ведь много кто фотографируется после спектакля. Странно было бы помнить каждого. Это неважно. Я же тебя помню. Я тогда сразу увидела в твоих глазах печаль. Неважно, что ее не видят другие. Они просто не хотят видеть. А я увидела и сразу все поняла.
Нет, я почувствовала... Ведь неважно, сколько вокруг тебя людей. Неважно даже, мужчина ты или женщина. Одиночество не имеет пола. Ему, одиночеству, даже неважно, есть ли у тебя семья. Вот как у меня. И ты не думай: я замужем. Я много лет уже замужем.
У меня даже дети есть. И внуки. А только я все равно одна, как ты в своем театре. Это наша с тобой тайна. И ведь совсем неважно, что ты не помнишь меня. Ты же все равно говоришь со мной в своих книгах. Я открываю их на любой странице, и ты смеешься или плачешь вместе со мной. Мне иногда кажется...
Хотя никогда меня и не видел. Зато я каждый раз как будто прикасаюсь к тебе, слышу твой голос и заглядываю в твои глаза. А большего мне не надо. И ты не думай — я и мужа люблю. Я точно помню, что я его любила. Я его очень любила. Ты знаешь, он же был курсантом военного училища. Не просто курсантом, а барабанщиком.
Документ опубликован на официальном портале правовой информации. По информации портала «Право. Как ранее сообщали «Кубанские новости», президент РФ Владимир Путин подписал закон о создании в России отдельных кассационных и апелляционных судов общей юрисдикции.
Приставы вычли деньги с зарплаты и банковских счетов нерадивого отца, запретили сделки с недвижимостью в Подмосковье и несколькими внедорожниками премиум-класса. Скрин с сайта r74. Пара расписалась в Миассе.
Как объяснил КП-Челябинск Олег Сиротин, пара сейчас проходит через бракоразводный процесс и решения суда — обычная житейская ситуация. Это — тому, это — этому.
Как вам удается уделять им время в таком рабочем режиме? Я замужем, у меня две взрослые дочери. Младшая Полина увлекается изобразительным искусством, изучает иностранные языки. Мне всегда приходилось часто уезжать из-за участия в различных проектах, сборах, соревнованиях и когда они были помладше, расставания давались им нелегко. Сейчас они уже взрослые и видят результаты моей работы, гордятся ими. И мне кажется, что к ним пришло понимание «цены» этих достижений и уважение к этому. Безусловно, близким хотелось бы чаще видеть меня дома… Наверное поэтому локдаун не стал большим испытанием для нас: мы наслаждались каждым мгновением, проведенным друг с другом.
До сих пор вспоминаем это время, как одно из самых счастливых для нашей семьи. Всякий раз, когда появляется возможность, пусть даже крохотное окошко в графике, мы стараемся провести это время вместе. А когда к нам приезжают родители и сестра с мужем, мы как большая, дружная, итальянская семья проводим время за настольными играми и душевными беседами! Хотелось бы, чтобы таких мгновений было больше, ведь это самое настоящее счастье быть в кругу родных и любимых. Что Вы можете посоветовать начинающим гимнасткам? Как выдержать напряженные тренировки и преуспеть? Любая работа, хобби, занятие, да и вообще все, что мы делаем, должно основываться на любви! Это самый большой ресурс для достижения успеха. Когда любишь то, чем занимаешься, все сложности: неудачи на тренировках, усталость, горечь поражений, воспринимаешь, как просто очередное препятствие на пути к своей Мечте.
Если по настоящему «горишь» своим делом, даже преодоление этих трудностей в какой-то момент становится увлекательным занятием! Главное — понять «твое это или нет», а для этого требуется определенная смелость и умение быть честным с самим собой. Поэтому первый и главный вопрос, который нужно задать себе: «Люблю ли я то, чем занимаюсь? Мы знаем, что, Вы часто даете ценные советы по созданию костюмов к вашим постановкам, а иногда даже разрабатываете эскизы совместно с костюмерами.
Екатерина Сиротина провела мастер-классы для юных гимнасток республики
О важности ранней диагностики орфанных заболеваний Екатерина Костерина: — Мы живем во вдохновляющее время, когда все большее количество пациентов с редкими заболеваниями получают шанс остановить прогрессирование неизлечимых ранее заболеваний. К сожалению, во многих случаях эти заболевания выявляются на поздних стадиях, когда в организме уже произошли необратимые изменения. Чтобы ускорить постановку верного диагноза, «Новартис» поддерживает ряд инициатив, направленных на диагностику тяжелых генетических заболеваний. Благодаря программе генетической диагностики наследственных заболеваний сетчатки в 2021 году уже 6 пациентов с пигментным ретинитом и врожденным амаврозом Лебера, вызванными биаллельными мутациями в гене RPE65, смогли уточнить свой клинико-генетический диагноз и получили шанс остановить прогрессирование заболевания и сохранить зрение.
По завершению мероприятия все гимнастки получили сертификат участника, памятный подарок и фото с Екатериной Сиротиной. Поделиться ссылкой: Официальный сайт Администрации Петровского муниципального района Свидетельство о регистрации средства массовой информации: выданное Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций Роскомнадзор Учредитель: Администрация Петровского муниципального района Саратовской области Главный редактор: Архипова Е.
В результате один человек погиб, находившийся в машине писатель Захар Прилепин получил ранения. Заместитель начальника ОУУП и ПДН отдела МВД России по Семеновскому городскому округу Нижегородской области подполковник полиции Екатерина Сиротина, старший участковый уполномоченный майор полиции Александр Соколов и участковый уполномоченный лейтенант полиции Дмитрий Воеводин, проводя мероприятия по горячим следам, обнаружили у лесного массива и задержали ранее судимого мужчину, который может быть причастен к подрыву автомобиля. Он доставлен в территориальный отдел внутренних дел.
Какие цели вы преследуете, как постановщик?
Мне хочется создавать красоту, и это, наверное, даже не цель, а предназначение. Когда я берусь за постановку для конкретной гимнастки, то, конечно, главная задача — сделать так, чтобы композиция была для нее максимально удобна, чтобы музыка соответствовала ее темпераменту и внешности, чтобы на ковре в итоге получилось гармоничное действо. Если все элементы упражнения подходят друг к другу, и смотрится это на одном дыхании, то значит, все получилось. Когда вы ставите на гимнастку, вы объясняете ей образ или отталкиваетесь от ее ощущений? Всегда стараюсь объяснить гимнастке ее образ. Рассказать с помощью аллегорий и ассоциаций то, как я это чувствую. Совсем недавно, составляя упражнение одной маленькой девочке, я предложила ей сделать движение, будто она рисует кистью на холсте. Но у нее получалось не плавное и амплитудное движение, а резкое и короткое. И я посоветовала ей закрыть глаза и представить красивую картину, выполненную широкими мазками. Такая ассоциация ей очень помогла, и она смогла перенести образ в упражнение.
Путин назначил трех судей Третьего апелляционного суда в Сочи
Екатерина Сиротина. Возраст. 21 год. Судья Сиротина Екатерина Сергеевна. Общие сведения. Суд. 25.11.2004 года Постановлением Государственной Думы Ставропольского края мировым судьей судебного участка №3 Советского района назначена Екатерина Сергеевна Сиротина.