По информации портала «Кино и театр», артист умер 26 сентября. Причины и обстоятельства смерти не уточнялись. Леонид Шумский родился в Литве, работал токарем, слесарем, учителем сельской школы. Артист Артист Александр Шумский, полная информация.
Привычки и нравы
- Умер актер и певец Леонид Шумский // Новости НТВ
- «Он работал до последнего»: коллеги простились со звездой сериалов Александром Симонцом | STARHIT
- Подписка на новости Политнавигатора
- Популярное
Певец и актер Леонид Шумский ушел из жизни в 78 лет
Последние новости об Александре Шумском. Александр Шумский – известный православный публицист. В своих проповедях он говорил о патриотизме, борьбе с "пятой колонной" и либералами, ругал актера Ивана Охлобыстина и шоумена Ивана Урганта. Александр Шумский – известный православный публицист. В своих проповедях он говорил о патриотизме, борьбе с "пятой колонной" и либералами, ругал актера Ивана Охлобыстина и шоумена Ивана Урганта. По информации портала «Кино и театр», артист умер 26 сентября. Причины и обстоятельства смерти не уточнялись. Леонид Шумский родился в Литве, работал токарем, слесарем, учителем сельской школы. Все новости с тегом: Александр Шумский. Актер Александр Симонец.
«Он как ребёнок». Как прощались с актёром из «Счастливы вместе» Симонцом
Светлана Османова, Анна Стрельбицкая, Наталья Мещерякова, первый в стране Аверин — наш патриарх Геннадий Славинский, Владимир Колявкин, Андрей Жданов, Александр Куприн, сам Игорь Шумский, исполнивший, наконец, роль, в которой 30 лет назад блистал его отец, — были в этот вечер неподражаемы. Как и это просто необходимо отметить! Молодой маэстро, будто мегаваттами, излучал энергию, которая передалась и музыкантам, и актёрам. Хочется верить, что мы стали свидетелями зарождения замечательной и трогательной традиции — почитания ушедших кумиров. Тем более что Волгоградский музыкальный театр — уникальное явление в городе, единственный из театров, кто обладает мощными устоями актёрской преемственности. Тем что раньше называли трудовыми династиями. Для примера достаточно ещё раз обратиться к участникам памятного спектакля. Анна Стрельбицкая — дочь заслуженной артистки РФ Мадины Галимхановой, отдавшей почти полвека родному театру, и которая, слава Богу, всё ещё выходит на подмостки. На нашей сцене танцует в балете и успешно пробуется в ролях юная Настя Колявкина — дочь знаменитых солистов волгоградского театра Татьяны и Владимира Колявкиных.
Не забудьте, что это были не 60-е, а 70-е годы, эпоха Д.
Толстого и М. Каткова, замундштучивших классицизмом бодрый порыв юности после эпохи освобождения. Это была пора, когда внимание, прилежание и поведение по всей линии могли заменить знание, когда тифлисские гимназисты подозревались в сепаратических стремлениях и сочувствии Польше — словом, когда крутой поворот назад был лозунгом эпохи. Как только аттестаты зрелости сняли с нас синие с серебряными галунчиками мундиры и как только мы утопили Кюнера в мутных волнах Куры, немедленно, в ожидании разъезда в университеты в августе месяце, «люди литературно-театрального преломления» опрометью кинулись к пассивному и активному участию в театре. Наш фанатизм доходил до того, что мы смотрели на кончивших наших товарищей, не умевших или не хотевших играть в затеваемых нами спектаклях, не только как на тупиц, но просто как на изменников какому-то призванию, какому-то неписанному договору — «жить и умереть» в театре по завету Белинского. До сих пор не могу без смеха вспомнить унылые физиономии наших бедных друзей по гимназии, совершенно, говоря деликатно, «не имевших сценических данных», но запряженных нашим молодым деспотизмом в сбрую всяких Новосильских и Бординых и беспомощно барахтавшихся в пучинах объемистых ролей. Были случаи, когда от нашего насилия спасались только бегством из города или вмешательством престарелых матерей, отпрашивавших своих детей от участия в наших затеях, как от воинской повинности. Трудно было ладить студенческие спектакли летом 1877 года в Тифлисе будущим директорам государственных академических театров!! Во всяком случае, не легче, чем теперь...
Лично моей характерной чертой было — здесь я говорю только о себе — мое слепое преклонение перед профессиональными актерами местной труппы этого лета 1877 года. Между ними, правда, было несколько очень даровитых людей, к сожалению, сильно разменявшихся на мелочь в своей дальнейшей карьере, но для меня самый факт принадлежности кого бы то ни было к труппе А. Яблочкина раньше или С. Пальма в лето освобождения от Кюнера уже озарял человека сиянием избранного мужа. От премьерши труппы до выходного артиста, от изящной ingenue или coquette до третьей комической старухи я был определенно и несомненно влюблен во всех вместе и порознь, и встреча с кем-либо из них в жизни — на улице, на гулянье, в ресторане — вгоняла меня в предательскую краску, а весь день встречи наполнял особым смыслом и счастьем. Должен покаяться, что на это лето я сильно изменил литературе, кроме, конечно, драматической. Все мои силы ушли на общение с театром, и когда в августе я пустился в путь в Санкт-Петербург, к месту моего назначения, мой маршрут, несмотря на ограниченность моих студенческих капиталов, поражал своей неопределенностью и мог навести на самые подозрительные мысли любого Шерлока Холмса. Задержавшись лишний день во Владикавказе только для того, чтобы посмотреть прелестную Погодину-Долинскую в «Двух сиротках», я миновал Ростов, ибо в его труппе не было моих знакомых, доехал до Харькова, где служил некто Кубалов, актер на выходных ролях в Тифлисской труппе Пальма, из Харькова — в Орел, оттуда, повидавшись с В. Шумилиным и посмотрев его в «Блуждающих огнях», проехал через Елец в Воронеж повидаться с Е.
Черновым, потом опять вернулся в Елец, где служил тот сезон П. Протасов, заглянул в Тулу, уж не помню для кого, и только после всех этих заячьих петель добрался до Москвы. Москва была мне не чужая. По черте характера, свойственной людям литературно-театрального преломления, я оппозиционно относился к оценкам Немировича, который, в противоположность мне, отличался необыкновенно сильно обостренным критическим задором и с мужеством, сохраненным им и в более зрелом возрасте, низвергал мои кумиры с созданных мною алтарей. Его несомненным превосходством надо мной в спорах и оценках были его авторитет сотрудника московской печати и личное знакомство с некоторыми корифеями Малого театра. В жарких спорах в жаркие ночи тифлисского лета язык особенно прилипал у меня к гортани, когда он, как ядрами тяжелой артиллерии, поражал меня священными именами Шумского и Самарина, Федотовой и Медведевой, тогдашних звезд первого калибра Малой сцены. Но я не уступал ему ни одного божества из моего местного Олимпа и не очень, откровенно говоря, доверял его рассуждениям о «тоне Малого театра» и его «традициях». Тогда это были новые слова, к которым я относился несколько подозрительно, как к туманным заволокам совершенно определенных понятий о таланте актера и яркости спектакля. Но Москва и Малый театр маячили передо мною всю дорогу.
Не обратив внимания на это пророчество, я быстро справился с моим несложным багажом, занял номер в ближайшей гостинице и окунулся в лабиринт соседних улиц и переулков, в конце концов выведших меня на Театральную площадь, где серел приземистый, низенький дом рядом с массивным колоссом — Большим театром. Этот дом и был и есть Малый театр, тогда такой же облупленный и полинялый, каким он предстает перед нами через сорок семь лет. Его вообще не баловали. До начала спектакля в семь часов оставалось часа три-четыре. Как я провел их, к предмету настоящего очерка не относится. Я взял билет на галлерею, помню — 38-й номер, я удивился, что мне его легко и свободно выдали из кассы. В Тифлисе и партер трудно было достать. Шла хорошо мне знакомая по Тифлису пьеса Тарновского «Тетеревам не летать по деревам», переделка на русские нравы остроумной комедии, кажется, Сарду «Le voyage de M-r Perrichon». Я был в оппозиционном настроении.
Все эти знаменитости, как нарочно, играли роли, в которых меня приводили в восторг Пальм, Чернов, Арбенин и dei minores летней тифлисской труппы. Талантливый комик С. Пальм был моим особенным любимцем, и даже то, что он беспощадно картавил и гнусавил, было в моих глазах едва ли не самым привлекательным и неотразимым признаком его дарования и, во всяком случае, одним из самых действительных оружий его сценических побед. Вот этому Пальму и грозил Шумский, вооруженный против него своей колоссальной всероссийской популярностью и авторитетом одного из первейших, если не первого, русских актеров. Весь день до спектакля я провел в мучительной тревоге. Мне казалось, что для меня вопросом чести и верности является обязанность не поддаться могущественному гипнозу этого авторитета. В моих глазах это было бы изменой, хуже того — предательством. Пробило семь часов. Я на своем 38-м номере.
Подо мною почти пустой зрительный зал, обитый малиновым плисом, как теперь. Сыграли увертюру. Занавес поднялся. То, что происходило на сцене, было совсем не то, к чему я привык. Вначале мне просто все показалось точно слинявшим, точно подернутым каким-то матом. Когда вышел Шумский со своею дочерью и сопровождавшей его компанией, я был даже несколько озадачен. Так это-то и есть этот враг моего друга, которого я так боялся? Этот худенький, с большими черными глазами старичок, с гемороидальным цветом лица, почти без жестов, без суетливости, без уморительных интонаций и комического грассирования, без подчеркнутых фраз, без раздражительного фальцета, вообще безо всех тех особенностей крупного комизма Пальма, которым он одинаково блистал во всех своих ролях и покорял наши юные сердца. Но вот что со мной было в этом левом уголке нашей галерки.
Я совершенно забыл о мучивших меня опасениях, о том, что я в театре, что мне надо остерегаться обаяния крупного имени и т. Глядя на фигуру Шумского, я не мог отделаться от воспоминаний о всех тех бесчисленных вокзалах, которые я только что перевидал на моем путаном маршруте от Владикавказа до Москвы, и тех фигурах и группах, с которыми мне на них пришлось сталкиваться. Я бессознательно искал, кого мне напоминает этот старик, и ни на ком одном я не мог остановиться: он напоминал мне всех тех многочисленных учителей, судейских, помещиков — и худых, и толстых, и плешивых, и густоволосых, и всяких, суетившихся у кассы и в багажных прилавках и в Ростове, и в Ельце, и в Туле — везде. А он, Шумский, ни на кого не был похож ни лицом, ни голосом, ни жестом, но одно было несомненно, что встреть я этого самого Черемухина завтра на Николаевском вокзале при моем отъезде в Санкт-Петербург, я нисколько не буду удивлен, а он будет тем же самым, кем я его сейчас вижу на сцене. Движений, беганий и размахиваний руками, всего того, что так, казалось, верно характеризовало у Пальма предотъездную суету, не было в помине у Шумского, а в то же время все его существо было полно этой суетой, и не было возможности отделаться от участия в тревожных заботах этого старика о багаже, билетах, носильщиках и т. Несомненно, Пальм лучше играл,— думалось мне. Думалось все это, думалось весь первый акт, — каюсь в этом.
Мужчина в возрасте 61 года скончался в Благовещенске. Похороны актера. Фото: Амурский областной театр драмы vk. Об этом сообщил Амурский областной театр драмы на официальной странице во «ВКонтакте».
Ребенка вытащили живым — он без сознания, на машине реанимации был госпитализирован в одну из больниц Севастополя. Мы были ровесниками, познакомились 17 лет назад, регулярно виделись, а во время пандемии он приезжал к нам домой, чтобы исповедать и причастить…» - пишет Юрий Лоза. После он вместе с родными направился на поклонение стопе святого апостола Андрея Первозванного. Спускаясь по ступенькам скалы, священник поскользнулся и упал», - сообщает 17 сентября «Комсомольская правда — Севастополь».
«Он как ребёнок». Как прощались с актёром из «Счастливы вместе» Симонцом
Казахстанский актер Алексей Шумский впал в кому и умер во время отдыха в Китае, сообщил руководитель пресс-службы министерства иностранных дел Казахстана Ануар Жайнаков. смотреть фото и новости из личной жизни (Биография). Кроме того, Александр Симонец запомнился и телезрителям, как актер кино – с 2001 по 2004 года он играл главную роль в стикоме «Дружная семейка», эпизодические роли в сериалах «Моя прекрасная няня», «Счастливы вместе», «Глухарь» и многих других. Артист Амурского областного театра драмы Александр Симонец, снимавшийся в таких сериалах, как «Моя прекрасная няня» и «Глухарь», скончался в Благовещенске в возрасте 61 года. Иерей Александр Шумский считает, что деятельность скандального актера-священника создает очень нехороший прецедент в Церкви. Дата поступления: 10.09.2023. Автор: Станислав Красильников. Источник: РИА Новости.
В Крыму погиб московский священник Александр Шумский
В Крыму трагически погиб известный священник, клирик московского храма святителя Николая в Хамовниках Александр Шумский. Об этом сообщил артист Юрий Лоза, передает корреспондент «Вести Крым».По данным российского артиста, священнослужитель сорвался. Сегодня наш партнёр, очень талантливый и одаренный человек, профессор стоматологии, проректор по науке института «Реавиз», а ещё и замечательный актёр Шумский Александр Владимирович, дал благотворительный моноспектакль «Телефон». «Мужикам на заметку #рекомендации #жизнь#тольковроссии» от автора Шумский Александр с композицией «оригинальный звук» (исполнитель Шумский Александр). Валерий Шумский. Дата рождения: 14 мая, 1999. Актер, Актер дубляжа. Лучшие фильмы: Карпов. Сезон третий, Сладкая жизнь, Последний мент, Будет светлым день, Папа напрокат.
Шумский Александр
Во время отдыха на территории музея-заповедника «Херсонес Таврический» в Севастополе погиб священник Александр Шумский. Что если Соледар и Бахмут падут? Последние новости и комментарии западных экспертов. Несколько часов назад стало известно о смерти заслуженного артиста России Леонида Шумского. Знаменитый музыкант, актер и певец покинул этот мир на 78-м году жизни.
Умер актер Леонид Шумский
Впервые оказался на сцене во время службы в армии. Тогда же начал писать стихи. Выступал на конкурсах, где его заметили и пригласили в Литовскую филармонию. После перебрался в Москву, где работал в Мюзик-холле, оркестре «Современник» и Москонцерте, участвовал в ТВ-программах, организовывал концерты, выступал с оркестрами.
Самарин и Шумский стали лицом к лицу. Изящный, вежливый, неумолимо-холодный Самарин сперва мало пугает парящего над Монбланом наравне с орлом Шумского. Шумский еще весь в ореоле своей популярности номер «Голоса», картина , он еще не вполне освободился от уверенности в том, что вся родина встанет на защиту его драгоценной жизни. Но когда он узнает, что князь известный бретер, еще в прошлом году кого-то «укокошивший» на дуэли,— описать невозможно, как он меняется. Те же черты, то же лицо,— ни единой гримасы, ни единого резкого штриха!
Но точно вынули из-под этого лица все, чем оно дышало и светилось. Глаза померкли и расширились. Животный страх, полная беспомощность, лихорадочная готовность куда бы то ни было спрятаться от нагрянувшей грозы на некоторое время сменили безмерное самодовольство и величавую снисходительность. Он невольно ищет глазами своего спасителя, первого жениха своей дочери, но его нет. Становится маленьким-маленьким без подгибания колен, без дрожи и приседаний. Словом, пузырь, из которого выпустили воздух. Вдруг — счастливая мысль: донести на дуэлистов полиции, — и Шумский вновь прежний. Больше прежнего: написав донос, он всему своему семейству — жене, дочери, обоим претендентам, лакею, гостю — всем сообщает о своей дуэли.
Он неустрашим. Мне рассказывали спустя много лет, что Самарин, что-то объясняя, предложил одному своему ученику дать сперва смеющееся, а потом плачущее лицо. Тот, разумеется, сперва распустил по всему лицу улыбку, обнаружил зубы, сузил глаза, а потом постепенно, по руководству «Грим», опустил углы губ, сморщил и поднял брови — все, как полагается. Без гримас? И на глазах рассказчика у старика стали подергиваться губы, дрожать какие-то незаметные мускулы лица, из глаз засветился неудержимый смех, настолько заразительный, что лицо ученика невольно растянулось в широкую улыбку — да не надолго. Потом теми же приемами лицо Самарина приняло выражение невыносимого горя, и из глаз засветилась такая безнадежность, перед которой бессильно всякое утешение. И ни одного резкого штриха. Все шло из глубины.
Улыбка быстро сошла с лица ученика. Когда мне это рассказывали, я вспомнил описанную сцену Шумского. К третьему акту пьесы я определенно чувствовал, что я не смотрю спектакль, а втянут в чью-то потешную жизнь, из которой некто написал забавную шаржированную комедию, которую прекрасно и смешно играли в Тифлисе милый Пальм с товарищами. Я это ощущение пережил десятки раз впоследствии, когда я видел одни и те же пьесы на Малой и на других первоклассных сценах России и Европы. Особенно четко я это ощущал, когда мне приходилось видеть и сравнивать исполнение на этих сценах моих собственных пьес. В Малом театре точно шла та жизнь, из которой я брал свои сюжеты и свои лица, может быть, не то, что я из этой жизни взял. На других сценах зачастую бесподобно играли комедию или драму из этой жизни. В подчеркнутых выше строках я только отчетливо формулирую то, что я так же отчетливо пережил сорок семь лет назад впервые на 38-м номере галлереи Малого театра и что неминуемо повторялось, конечно, не в ударной силе первого раза, когда это ощущение просто-напросто перевернуло все мои представления о театре, далеко отбросило от всего, что раньше было для меня несомненным и ясным.
Особенной яркостью этого озарения сверкнула передо мной одна из сцен последующего действия. Дело идет к развязке. Два претендента откровенно беседуют о средствах, какие они употребляли, чтобы обольстить Черемухина и получить согласие на руку дочери. Как обыкновенно практиковалось в пьесах, «заимствованных» с французского, Черемухин подслушивает эту беседу. Это же, конечно, делал и Пальм, и Шумский, и двое-трое первоклассных артистов, которых я видел в этой роли впоследствии. Все, кроме Шумского, давали мимическую игру лица, отражавшую их переживания. Шумский один слушал почти без единой ужимки, несколько склонив набок голову. При словах Миловецкого: «Ни один дурак не вынесет того нравственного бремени, которое зовется благодарностью, а вы мне позволите не причислять моего будущего тестя к разряду светлых голов», Шумский только мотнул головой и закрыл окно.
Я, ошеломленный, так и откинулся назад. В спектакле играла жену Черемухина наиболее индивидуальная актриса того времени, наиболее талантливая комик-буфф — С. Играла бесподобно, уморительно, так сказать, являясь довершением, высшей точкой того, чем на сцене брал талантливый Пальм. Но и в ней, как буквально во всех исполнителях, начиная с Шумского и Самарина до лакея из дворовых Порфирия, чувствовалось одно: они со своими индивидуальностями, достоинствами и недостатками, со всей разницей в размерах их личных дарований, войдя в спектакль, считали его самым главным своим делом, подлинною своею жизнью, перед которой стушевывается их личная жизнь, в которой растворяется их личность, важнее которой нет для них ничего. Этим пропитан был весь воздух Малого театра. Какова бы ни была сама пьеса, раз она идет на сцене Малого театра, она уже является отрывком самой жизни, отрывком важным или ничтожным, смешным или потрясающим, но непременно подлинным, настоящим для всех, кто ее переживает, а не представлением ее. Слова моего друга и оппонента Немировича о традициях и тоне получили для меня реальную, видимую иллюстрацию. Спектакль кончился.
Я спустился с 4-го яруса. Во всем театре у меня не было ни одной знакомой души. Виденное и пережитое мною всецело меня охватило, вытеснило все... В десять часов вечера, когда кончился спектакль, запад еще светился непогасшей вечерней зарей. Мне хотелось поскорее добраться до своей комнаты в гостинице, чтобы в четырех стенах одному продумать все, что недрилось в моей голове, разобраться в вихре отдельных несвязных мыслей и ощущений. Я кликнул извозчика. Легко сказать! Как я, и без того не спавший прошлую ночь под тяжестью навалившейся на меня семипудовой тульской купчихи в тесно набитом вагоне Курской дороги, добрался наконец до своей кровати, я плохо помню.
Но отчетливо помню все это бессонное утро в гостинице и унылый, серый, дождливый день, когда я выехал в Петербург. Я чувствовал, что я другой. У меня точно открылись глаза на что-то такое, чего и существования я не подозревал. Невольно назойливо теснилось в голову что-то; что я пережил в Малом театре, имело неразрывное общее с тем, что я переживал, когда мальчиком после «Аскольдовой могилы» прочел «Тысячу душ», позднее — после «Железной маски» — «Воеводу» Островского или после «Монте-Кристо» — «Войну и мир». Для меня не было вопроса — лучше ли этот новый для меня театр или хуже того, прежнего, дававшего мне столько радости? Это было просто что-то совсем другое, не похожее на театр вообще, на представление. Это было что-то очень для всех важное, что-то необходимое, и прежде всего важное и необходимое для самих артистов. Чувствовалось, что в этой великой простоте речи и движения — целые эпохи работ творческой мысли ряда гениальных художников, искавших что-то самое главное, самое вечное, самую душу искусства.
Никто из них не похож друг на друга, а все они единое целое, точно голова, руки, плечи, образующие красивое и живое целое тело.
Одни говорят, что ты должен быть, например, стильно одет … Но это тоже не всегда верно. Все упирается в ситуацию и ожидания того, кто в итоге будет смотреть твое портфолио. В целом, с фотографиями такая же история, как и с визитками — никогда не поймешь, какая фотография понравится режиссеру. Это просто надо делать на систематической основе. Важно следить за тем, чтобы фотографии были актуальными и не рассылать на все проекты одну и ту же выборку. Поэтому, я думаю, здесь работает правило «чем больше, тем лучше», потому что есть из чего выбирать. За полгода человек же мало меняется. Внешние изменения всегда происходят, та же прическа или вес. Бывает даже происходят какие-то внутренние перестройки или переосмысления, которые сказываются на внешних данных.
Очень интересна человеческая природа, конечно. Поэтому обновлять свое портфолио однозначно лучше чаще чем раз в год! Предстоят самопробы, очень популярный формат в пандемийную эпоху. Как правильно себя записать? А, впрочем, и тут не угадаешь. Какие-то артисты записывают трехсекундное видео, где они вместо чтения текста делают что-то свое. Недавно одному актеру прислали текст на роль одного воинственного мужчины с соответствующей сценой.
Кроме того, он снимался в сериалах «Возвращение Мухтара», «Счастливы вместе» и других. Ошибка в тексте?
В Китае скончался казахстанский актер Алексей Шумский
Артист Артист Александр Шумский, полная информация. Известный московский священник, клирик храма Святителя Николая Мирликийского в Хамовниках Александр Шумский погиб в результате несчастного случая в Крыму, под Севастополем, на территории историко-археологического заповедника «Херсонес Таврический». Предположительно, у 46-летнего артиста возникли проблемы с сердцем. Актер фильма «Двадцать восемь панфиловцев» Устюгов экстренно госпитализирован. Заслуженный артист России Леонид Шумский умер в возрасте 77 лет. Леонид Шумский родился в июне 1945 года в городе Тракай (Литовская ССР). Молодой артист Театра на Бронной Александр Шумский делает первые шаги в профессии. Он – ученик Андрея Кончаловского, чей курс закончил в ГИТИСе. А на профессиональной сцене Шумский набирается опыта в спектаклях Константина Богомолова.