Интересные рецензии пользователей на книгу Безмолвный пациент Алекс Михаэлидес: Невероятно захватывающая сюжетная линия, а финал этой книги ужасно неожиданный! «Безмолвный пациент» — это выдающийся дебютный криминальный роман, который прокладывает собственный путь, обеспечивая интеллектуальную проработку персонажей и мастерский сюжет, все это завернуто в гипнотический текст, от которого вы не захотите. #безмолвныйпациент #алексмихаэлидес #книжныйобзор Мое личный отзыв о книге «Безмолвный пациент». Описание, характеристики, фотографии, цена и отзывы. Книга Безмолвный пациент (Алекс Михаэлидес) 978-5-04-105311-6.
Акции сегодня
- Прочитала книгу по рекоменд... Отзывы и оценки о Безмолвный пациент...
- Сейчас на главной
- Безмолвный пациент - Алекс Михаэлидес читать онлайн бесплатно полную версию книги
- Читайте отзывы о Безмолвный пациент - Алекс Михаэлидес
- Отзыв на книгу «Безмолвный пациент» Алекс Михаэлидес
- Навигация по записям
Несколько месяцев назад дочитала книгу "Безмолвный пациент" Михаэлидеса Алекса.
Многие мои рекомендации по чтению взяты из книг Reddit r / 52, и в прошлом году долгое время "Молчаливый пациент" был первым во всех списках. Из книги ясно, что кроме нее у него нет других пациентов, он ничем не озабочен и не ведет приемы, бездельник редкий. Удобная онлайн читалка для книги Безмолвный пациент автора Алекс Михаэлидес. вся информация о книге на ReadRate. одно из моих решительных книжных "нет".
Описание товара
- Изменить размер шрифта
- "Безмолвный пациент" Алекса Михаэлидиса: почему мне не понравился хваленый бестселлер
- О книге Безмолвный пациент
- Рецензии на книгу «Безмолвный пациент» Алекс Михаэлидес
- Telegram: Contact @knigavuhe
Безмолвный пациент алекс михаэлидес книга отзывы
В отличие от Алисии, читатели близко знакомятся с психотерапевтом Тео Фабер. На нем строится вторая часть повествования. Оно более знакомо обыденному читателю за счет чего быстрее начинаешь проникаться персонажем и понимать его. Мы внимательно следим за историей Тео на протяжении всего чтения: мы наблюдаем, как он приступает к своей новой работе в «Гроув», охраняемом психиатрическом отделении, в котором проживает Алисия; мы наблюдаем, как он начинает свои сеансы с Алисией, стремясь нарушить ее молчание; мы наблюдаем, как он ориентируется в бюрократии Рощи и его коллег. В то же время повествование Тео не ограничивается его взаимодействием с Алисией, у него также присутствует личная жизнь, в которой не все так гладко и нужно параллельно всему ее налаживать. Для персонажа, который полон решимости раскрыть секреты своего пациента, Тео сам совершенно скрыт от читателя. Однако в отличие от Алисии, в моменте когда раскрылись все карты, я остался в восторге финалом, связанным с Тео. Помимо всего прочего есть еще один небольшой недостаток, но он является неотъемлемой частью произведения. Так как это был мой первый опыт в подобном жанре здесь преобладает много медицинских терминов, хоть и написаны понятным языком.
Также иногда было слишком много самокопания персонажей для меня, когда для разрядки мне не хватало какого-то действа. В остальном все очень даже хорошо, все построено лаконично, сюжетных дыр не обнаружено, у книги получается удержать интерес до самого финала. Это хорошая книга, которая легко читается и явно не оставит никого равнодушным, однако я бы не отнес ее к категории «обязательно к прочтению», но если наткнулись на нее, то не пожалеете. Также это вполне себе достойный вариант для ознакомления с жанром психологического триллера. Автор не входит в состав редакции iXBT.
Все остальное, связанное с братом, можно выкинуть и книга не пострадает. Отец Алисии практически не присутствует в книге, хотя роль его значительна и стоило бы прописать их отношения с дочерью. Почему она пыталась покончить с собой после его смерти, раз так его ненавидела, остается загадкой. И какие отношения были с матерью и почему она покончила жизнь самоубийством — тоже неясно. Брат мужа Алисии, как оказалось, влюбленный в нее без памяти, благополучно игнорирует ее шесть лет, но вдруг вспоминает о своей любви в конце, рыдая и стеная. Его жена вписана тоже непонятно зачем, как и ее встречи с братом Алисии и советы Тео. Половину персонажей, диалогов и событий не имеют к сюжету никакого отношения. Персонал больницы, где лежит Алисия, отдельная история. К чему столько персонажей, без которых можно обойтись?
В какой то момент начинаешь думать - а вдруг она его не убивала......? Тогда кто???? И тут под подозрение попадают все - и галерист, выставлявший её работы, с которым она хотела разорвать партнерские отношения, и сводный брат мужа, тайно влюбленный в Алисию, и доктор психиатрической клиники, скрывший, что был знаком с пациенткой задолго до инцидента...... Но, вынуждена признаться - развязка меня удивила, такого я не ожидала.... Само повествование понравилось не только интригами и неожиданным финалом, но и тем, что в книге, пристальное внимание уделяется психологическим моментам, объясняются многие причинно-следственные связи, так что читая книгу, можно не просто получить очередную интересную историю, но и разобраться в себе... Если не полностью, то сделать пару шагов в этом направлении. Сам автор несколько лет посвятил изучению психотерапии и это чувствуется в каждой строчке.. Однако все -таки финал - это то,что вынуждает забыть обо всех недостатках. Да, к слову забыла сказать, есть в книге моменты, которые кажутся совсем уж неправдоподобными, особенно какое-то недоумение у меня местами вызвала сама клиника, и так как там вели себя некоторые пациенты и врачи... Ну да это мелочи, по сравнению с тем, что ожидает читателя в конце!!! Когда постепенно все пазлы начинают складываться в один!
И чем больше он узнает об Алисии и её взаимоотношениях с окружающими, тем ближе он становится к разгадке этой тайны. Но хочет ли он в действительности услышать правду о той злополучной ночи? И что на самом деле связывает его с Алисией? Это не триллер года в моем списке книг, а скорее грустная история любви. Но интрига здесь просто отличная, я бы ни за что не могла подумать, что финал будет именно таким. Такое переплетение человеческих судеб.
Книга Эксмо Безмолвный пациент
Рецензии на книгу «Безмолвный пациент» Алекс Михаэлидес. Но «Безмолвный пациент» – тот случай, когда абсолютно не жаль потраченного времени! Итак, «Безмолвный пациент» рассказывает историю психотерапевта Тео и его одержимости печально известной пациенткой Алисией Беренсон. Аннотация к книге «Безмолвный пациент».
О книгах «Безмолвный пациент» и «Убийства в десятиугольном доме»
«Безмолвный пациент» — главный триллер 2019 года. Художница Алисия Беренсон стала пациентом психиатрической клиники, после того, как убила своего мужа пятью выстрелами в лицо. это история художницы, которая убила своего мужа, и теперь находится в психушке, решив замолчать навеки. Безмолвный пациент. Похожие книги по мнению пользователей. Алекс Михаэлидес. «Безмолвный пациент» — это выдающийся дебютный криминальный роман, который прокладывает собственный путь, обеспечивая интеллектуальную проработку персонажей и мастерский сюжет, все это завернуто в гипнотический текст, от которого вы не захотите.
Несколько месяцев назад дочитала книгу "Безмолвный пациент" Михаэлидеса Алекса.
После гибели мужа Алисия перестаёт разговаривать, и её помещают в психиатрическое отделение для преступников. Психолог-криминалист Тео Фабер проявляет большой интерес к делу Беренсонов и устраивается в судебно-медицинское учреждение, где содержат главную героиню, пытаясь понять, что стоит за её одержимостью. В ходе терапии Тео обнаруживает много общего между своими детскими проблемами и трагедиями из прошлого Алисии. Постепенно ему удаётся наладить контакт с пациенткой.
Сначала она отдаёт ему свой дневник, в котором писала главным образом о любви к супругу, потом начинает разговаривать.
Старый Оскол Новости Новости искусства и культуры Читаем вместе: Вокруг столько боли, а мы просто закрываем на это глаза. Отзыв на книгу «Безмолвный пациент» Читаем вместе: Вокруг столько боли, а мы просто закрываем на это глаза. Отзыв на книгу «Безмолвный пациент» Алена Мяснянкина 01.
Детектив «Безмолвный пациент» - рассказ об успешной художнице, красавице, добропорядочной жене Алисия Беренсон, которая убила своего мужа пятью выстрелами прямо в лицо. Внезапно: ведь только несколько дней назад он был для нее Богом: с него она рисовала образ Христа. И тем не менее факт очевиден: связанный на стуле Габриэль, Алисия в состоянии шока и винтовка с ее отпечатками пальцев. Замолчав в день убийства, Алисия больше не произнесла ни слова ни в суде, ни в течение шести лет в психиатрической клинике, куда ее поместили по приговору.
Автор readrate. Это психологический детектив, в котором переплелись красивая греческая легенда об Алкестиде, острый сюжет и тонкое исследование характеров героев. Известная английская художница Алисия Беренсон неожиданно оказывается подозреваемой в смерти своего мужа Габриэля, востребованного фэшн-фотографа. До этого происшествия их жизнь казалась идеальной: взаимопонимание, роскошный дом, прекрасная работа.
После гибели мужа Алисия перестаёт разговаривать, и её помещают в психиатрическое отделение для преступников.
Потом он соглашается. Картина была написана незадолго до трагических событий, когда погибает Габриэль. А ведь у этого эпизода глубокий нравственный и сюжетообразующий посыл.
Глава семьи — муж и отец не потому главный, что он мужчина, а потому, что создан по образу Христа. Жена и дети могут видеть в нём образ безграничной Любви, готовой на самопожертвование, чтобы спасти, защитить, утешить, направить … Об этом мы все должны знать и помнить. И детей своих так воспитывать. А если твой главный мужчина не есть образ Спасителя, то ни жена, ни дети ему ничем не обязаны: ни уважением, ни послушанием … Утратив образ Христа в лице своего отца, главная героиня чувствует себя не просто преданной, а убитой.
Потому она подсознательно хочет видеть образ Спасителя в своём муже… А дальше сюжет романа развивается логично и правдоподобно. Несмотря на то, что «Безмолвный пациент» — дебют автора, и он вместе со своим главным героем Тео Фабером сообщает нам: «Четкого плана я не придумал — имелся лишь смутный замысел. Подобно неопытному художнику, я держал в голове финальный образ работы, не представляя, как достичь желаемого результата. На мой взгляд.
Чего не могу сказать о Тео Фабере… Многослойный сюжет. Замысловатая многоходовка. Неожиданный финал. Ожидаемая концовка.
Хороший слог … Мне было интересно. Это — главное. Книга с глубоким смыслом, несмотря на развлекательность. К тому же познавательная для широкой читательской аудитории.
Одни только «контрперенос» и «психологическое детоубийство» чего стоят … «То, что он сделал, называется «психологическое детоубийство», и Алисия это поняла. Папа только что убил меня», — сказала Алисия. Это хорошо. Ещё лучше бы было так «критиковать» книги и их авторов, чтобы читателям читать хотелось, а не наоборот.
Я вовсе не призываю не делать критические замечания. Просто должно быть «золотое сечение», чтобы не получалось так, что «За деревьями леса не видать» … P. Далеко не у всех может быть личный психотерапевт. И даже лучший друг подруга есть не у каждого.
Тогда на помощь могут прийти книги. Такие, в которых есть несложные ответы на сложные вопросы. У каждого психотерапевта должен быть свой психотерапевт. Оценка: 10 [ 2 ] detective.
Детектив «Безмолвный пациент» широко разрекламирован в социальных сетях. Поддавшись на волну популярности я тоже решил приобщиться к данному произведению и приступил к прослушиванию на storytel сторител. Тео Фабер — психолог криминаналист. Его захватывает загадочный случай художницы Алисии Беренсон, и он во чтобы то не стало решает помочь пациентки и узнать, что послужило причинами совершенного ей преступления.
Успешная молодая женщина выпускает пять пуль в лицо своему мужу Габриэлю и перестаёт разговаривать. Детектив получился интересным. Мне понравилось вплетение легенды об Алкесты и второстепеные персонажи, которых не так много, чтобы запутаться. Автор внятно рассказывает историю.
Но для меня есть один большой минус, а именно второстепенная линия от лица преследователя, которая выливается в совершенно невразумительный финал. Такое чувство что Михаэлидис хотел максимально удивить читателя, а в итоге все испортил и намудрил, да так, что концовка не только разочаровывает, но и выглядит максимально глупо. Надеюсь в будущих книгах будет проделана качественная работа над ошибками от начала до конца. Instagram: detective.
И реклама у романа хорошая, и название интригует, и жанр готовит к тайнам и неизведанному, и сюжетная завязка в тему, и место действия... НО, как же уныло и убого все развивается, герои картонные, мотивы их действий нелогичны. И если это — бестселлер 2019, то что же тогда остальное? Скучно, однообразно, фальшиво.
Оценка: 6 [ 6 ] tsvoff , 14 марта 2019 г. На многих литературных и кинопорталах и на фантлабе тоже есть функция — найти похожие произведения. В данном случае поиск не составит большого труда — за «Безмолвным пациентом» стоит успех сериала «Грешница» по одноименному роману Петры Хаммесфар. Считываются и другие источники вдохновения «Девушка в поезде», например.
Увы, лихо закрученная, по задумке автора, интрига легко просчитывается, стоит в тексте появиться никак, вроде бы, не связанной с основным сюжетом линии Спойлер раскрытие сюжета кликните по нему, чтобы увидеть ревности рассказчика, узнавшего, что жена ему изменила. Упоминание же давней психологической травмы, пережить которую рассказчику помогли сеансы психотерапии, просто не оставляет места для сомнений, кто же истинный злодей В конце, когда автор расставляет все детали головоломки по местам и проясняет мотивы героев, появляется желание закрыть лицо ладонью Спойлер раскрытие сюжета кликните по нему, чтобы увидеть злодей-психотерапевт, движимый профессиональной гордостью, взялся за лечение героини с намерением действительно ее вылечить, хотя ее выздоровление грозило ему разоблачением. Наконец, добившись успеха в лечении, злодей понял, что героиня его вот-вот выдаст, и решил ее убить Будь это видеоролик, тут было бы самое место для фрагмента выступления Джорджа Карлина с фразой «Этот парень [трындец] какой тупой! Если без завышенных ожиданий, то роман на пару вечеров пойдет.
Конечно, роман забывается тут же после прочтения, но свою пользу из чтения вы извлечете. Мне повезло. Я ничего от романа не ждал, и читал я в электронке, так что не жаль потраченного времени. Не скажу что тут что-то новенькое и свежее, тема в принципе избитая, да и особых крутых поворотов сюжета нет, но для любителей триллеров, пойдет.
Да, это именно триллер а не детектив Оценка: 7 Zlata. Книга по праву числится в списках ярких новинок текущего года. Я сожалею лишь о том, что не могла выкроить достаточно времени на непрерывное чтение столь захватывающего триллера — приходилось читать урывками, что заметно снижало степень вовлеченности в нужную атмосферу. К тому же, как это обычно бывает, начало книги казалось растянутым и малоинтересным.
Пока мы знакомились с главными героями через дневниковые записи Алисии и воспоминания Тео, не происходило ничего будоражащего. А вот когда безмолвная пациентка начала реагировать на происходящее вокруг, завертелась такая мощная интрига, которая привела в финале к неожиданной развязке. Мне очень понравилось. Отличный психологический триллер, рекомендую!
Оценка: 9 [ 3 ] thosik , 15 апреля 2019 г. Ну что тут скажешь. Я, в общем-то, в восторге. С этой книгой у меня получились отличные выходные.
Я с головой погрузилась в эту драму и полностью отключилась от своих проблем, а это для меня очень важный показатель при оценке впечатлений.
Алекс Михаэлидес: Безмолвный пациент. Отрывок из книги
Кэти очень верно выразилась. Я действительно пал жертвой любви с первого взгляда. Жертвой страсти — уж точно. В тот вечер я пришел с Марианной, но не мог отвести глаз от Кэти, исподтишка посматривая на зеленоглазую красавицу. Они с Дэниелом о чем-то горячо спорили. И вдруг я прочел по губам Кэти: «Да пошел ты! Дело пахло керосином.
Дэниел поднялся из-за стола и вышел из бара. Всё в порядке. Марианна кинула на меня обиженный взгляд, схватила куртку и удалилась. Я знал, что потом неизбежно разразится скандал, но в тот момент мне было все равно. Я пересел поближе к Кэти. Выпьем еще по одной?
Мы застряли у барной стойки. Помню, я рассказывал про свои занятия по психотерапии, а Кэти говорила про учебу в театральном училище. Учеба оказалась недолгой: в конце первого же курса Кэти заметил агент и предложил работу. С тех пор она выступала на сцене. И я поймал себя на мысли, что Кэти, должно быть, очень талантливая актриса. В настоящую жизнь!
Может, я трус. Мне дико хотелось сгрести ее в охапку и поцеловать. Я никогда раньше не испытывал такого сильного, переполняющего физического желания. Я мог думать только об одном: как притяну Кэти к себе, прижмусь к губам, почувствую жар ее тела… — Прости, — спохватилась Кэти. Вечно болтаю первое, что придет в голову. Я предупреждала, что немного «ку-ку».
Кэти еще не раз повторяла про себя, что она «того», «не в себе», «чокнутая», но я ей не верил. Она смеялась слишком свободно и часто и никак не могла пострадать от той жуткой черноты, которую когда-то пережил я. В Кэти чувствовалась непосредственность, легкость — она любила жизнь и искренне радовалась каждому дню. Что бы ни говорила Кэти, я твердо знал: она — самый душевно здоровый человек из всех моих знакомых. Более того, рядом с Кэти и я чувствовал себя адекватнее. Кэти была американка.
Она родилась и выросла в Верхнем Вест-Сайде [10] на Манхэттене. Ее мать, англичанка, оформила дочери двойное гражданство. Однако Кэти совсем не походила на жительниц Англии. И дело даже не в том, как она говорила, а в мировосприятии, в ее системе ценностей и установок. Кипящая энергия, оптимизм, уверенность в себе — я видел такого человека впервые. Мы вышли из бара, я поймал такси и назвал водителю адрес своей квартиры.
Недолгая поездка прошла в тишине. Когда мы очутились у двери квартиры, Кэти нежно прижала свои губы к моим. Я не мог больше сдерживаться и рывком притянул ее к себе. Не переставая целоваться с Кэти, кое-как открыл ключом дверь. Едва мы зашли в прихожую, как тут же начали срывать друг с друга одежду, спотыкаясь, добрались до спальни и рухнули на кровать. Та ночь стала самой чувственной, самой невероятной в моей жизни.
Я изучал тело Кэти часами. Мы занимались любовью всю ночь, до рассвета. Помню везде белый цвет: яркие лучи раннего солнца, прорывающиеся сквозь щели в шторах, белые стены, белые простыни, белки глаз Кэти, ее кожа, улыбка. Я и не подозревал, что кожа может быть такой белой, почти прозрачной, с нежным оттенком слоновой кости и голубоватыми линиями вен, заметными прямо под тонкой кожей, струящимися, словно цветные вкрапления в мраморе. Как будто статуя великолепной греческой богини ожила у меня в руках. Мы лежали, обнявшись.
Ее глаза были так близко, что все расплывалось. Я смотрел в зеленое море. На губах Кэти мелькнула улыбка. Лично я — уже, — заявила Кэти. Вместо ответа я получил поцелуй. Перед тем как уйти, Кэти зашла в душ.
А я в это время позвонил Марианне. Я хотел встретиться с ней, чтобы сообщить о разрыве лично. Однако Марианна настаивала, чтобы я сказал все немедленно, по телефону. Она не подозревала, что я собираюсь закончить наши отношения. Однако именно это я и сделал, в самых деликатных выражениях. Марианна стала плакать.
Мои слова разозлили и обидели ее. В итоге мне пришлось повесить трубку. Грубо и невежливо, да. Я не горжусь тем разговором. Но тогда только такой поступок и казался порядочным. Я до сих пор не знаю, что мог сделать иначе.
Место предложила она, узнав, что я ни разу там не был. И в оранжереи не заходил? Там жутко жарко, как в печке. Когда я занималась в училище, частенько туда прибегала, просто чтобы погреться… Давай встретимся там, когда ты освободишься? Вечером, когда я добрался до входа в Ботанический сад, она уже стояла там в своем огромном пальто и шарфе. Завидев меня, замахала рукой, как перевозбужденный ребенок.
Мы пошли по застывшей грязи к большому стеклянному сооружению, в котором выращивались тропические растения. Кэти решительно толкнула дверь и потащила меня внутрь. В оранжерее царила настоящая тропическая жара и высокая влажность. Я поскорее сдернул шарф и избавился от пальто. Здорово, правда? С пальто в руках мы бродили по дорожкам, держась за руки, и любовались экзотическими цветами.
Я с изумлением осознал, что счастлив просто находиться рядом с Кэти. Словно она открыла тайную дверь и привела меня в волшебный мир тепла, света и ярких красок, где сотни цветущих орхидей — как синие, красные и желтые конфетти. Я медленно плавился от жары; тело становилось мягким, немного ватным. Я чувствовал себя черепахой, высунувшей из панциря голову после долгой зимней спячки, моргая и пробуждаясь. Это чудо сотворила Кэти — она стала моим приглашением к жизни, и я ухватился за него обеими руками. Помню, как тогда осознал, что влюбился.
Я ни секунды не сомневался, что это любовь. Такого чувства я не испытывал ни разу в жизни. Предыдущие мои романы протекали быстро и неудовлетворительно для обеих сторон. Девственности я лишился в университете. Накачавшись для храбрости алкоголем, переспал со студенткой с факультета социологии — канадкой по имени Мередит. Она носила на зубах брекеты, и во время поцелуев металлические конструкции больно впивались в мои губы.
Затем последовало несколько ничем не примечательных романов. Казалось, я никак не мог встретить ту самую девушку, которую страстно желал повстречать. Я считал себя слишком дефективным, не способным на серьезные чувства. Зато теперь каждый раз, когда до моих ушей доносился заразительный смех Кэти, меня пронизывало радостное возбуждение. Я, как губка, впитывал брызжущий из нее оптимизм, раскованность и веселье. Я соглашался на любые причуды Кэти.
Я не узнавал себя, но мне нравился новый бесстрашный Тео, которого она пробудила к жизни. Мы не вылезали из кровати. Я сгорал от постоянного, жгучего желания. Я не мог насытиться близостью с Кэти. И постоянно хотелось касаться ее — я как будто не мог оказаться достаточно близко к ней. В том же декабре Кэти переехала в мою однокомнатную квартиру в районе Кентиш-таун [11].
Мое скромное обиталище находилось на цокольном этаже — здесь постоянно чувствовалась сырость, полы были закрыты коврами; окна имелись, но ни о каких приятных видах и речи не было. Наше первое совместное Рождество мы жаждали провести как полагается: на праздничном базаре возле метро купили елку, навесили на нее кучу украшений и специально приобретенную электрическую гирлянду. Я помню, как сейчас, запах еловой хвои, дерева и горящих свечей, и Кэти, смотревшая на меня своими изумрудно-зелеными глазами, в которых отражался блеск пламени свечей и мерцание гирлянды. Слова сами собой слетели с языка. Выходи за меня, — повторил я. Кэти засмеялась и, к моей величайшей радости, тут же ответила: — Я согласна!
На следующий же день мы пошли в ювелирный магазин, и она выбрала кольцо. И тут я наконец осознал: отныне мы жених и невеста. Как ни странно, первыми, о ком я подумал, были родители. Я хотел представить им Кэти. Пусть увидят, что их сын счастлив. Я мечтал показать, что мне удалось вырваться из-под их контроля и стать свободным!
Мы сели на поезд в Суррей. Теперь я понимаю, что сглупил. Это была дурацкая затея, обреченная на провал. Отец приветствовал меня все с той же враждебностью. Что за стрижка? Почему так коротко?
Ты похож на преступника. Я тоже рад тебя видеть, — ответил я. Мама выглядела еще более подавленной, чем обычно. Она словно съежилась, стала тише, как будто на самом деле ее там не было. Присутствие отца было гораздо более давящим, неприветливым, бросающимся в глаза, безрадостным. Он все время буравил Кэти тяжелым взглядом.
Я еле пережил обед в родительском доме. Кэти не особенно понравилась родителям, и они не радовались за меня. Не знаю, почему меня это даже не удивило. После обеда отец удалился в кабинет и больше оттуда не выходил. Во время прощания мама обнимала меня слишком долго, и это было слишком близко для меня. Она с трудом держалась на ногах.
Меня вдруг накрыло тихое отчаяние. Когда мы уехали оттуда, я знал, что часть меня так и осталась там — вечным ребенком, словно в ловушке. Я ощущал полную беспомощность, безнадежность, и глаза жгло от подступивших слез. И тут меня в очередной раз удивила Кэти. Она крепко обняла меня и прошептала: «Теперь я все поняла. И люблю тебя еще сильнее!
Да этого и не требовалось. Мы не пригласили родителей. И никакого Бога. Кэти не хотела устраивать венчание в церкви, поэтому я мысленно произнес краткую молитву, пока нас регистрировали в бюро. И возблагодарил Господа за неожиданное счастье, которого я не был достоин. Теперь я прозрел и четко видел Его великую цель.
Бог вовсе не покидал меня в детстве, одинокого и напуганного. Нет, он, как ловкий маг, хранил Кэти, словно козырь, чтобы «достать» ее из рукава, когда придет время. Я был переполнен ощущением смирения и благодарил небо за каждую секунду, проведенную рядом с ней. Я понимал, что вытянул счастливый билет. Мне выпал невероятный, очень редкий шанс повстречать такую любовь! Я осознавал, как редко такое случается.
Остальным повезло меньше. Большинство моих пациентов никто не любил. И Алисию Беренсон не любили. Сложно представить двух менее схожих женщин, чем Кэти и Алисия. Кэти вызывала во мне мысли о свете, тепле, ярких красках и смехе. Алисия — только о пропасти, темноте и печали.
И молчании. Часть II Подавленные эмоции никуда не деваются. Их хоронят заживо, но со временем они обязательно прорвутся наружу в куда более отвратительном виде. Четвертую неделю стоит жара — погода устроила нам тест на выносливость. Каждый день кажется жарче предыдущего. Неужели это Англия?
Больше похоже на Грецию или какую-нибудь другую южную страну. Я пишу сейчас в парке Хэмпстед-Хит. Газоны и скамейки усеяны распростертыми на полотенцах полуголыми людьми с обгоревшими до красноты лицами. Напоминает пляж или поле битвы. Сижу на скамейке в тени. Сейчас шесть часов вечера, и раскаленный воздух начинает понемногу остывать.
На золотистом небе низко висит красноватое солнце. В этот час парк выглядит иначе — тени глубже, цвета ярче. Трава будто в огне… огненные всполохи под моими ногами… По дороге сюда я сняла обувь и шла босиком. Совсем как в детстве, когда играла во дворе. А потом вспомнилось такое же жаркое лето, когда погибла мама. Мы с Полом носились на велосипедах по полям, покрытым золотым ковром диких маргариток, залезали в заброшенные дома и населенные призраками сады.
В моей памяти то лето длится вечно. Я помню маму и те цветастые топы, которые она носила, с желтыми тянущимися бретельками, такими тонкими и изящными, как и она сама. Мама была хрупкой, словно маленькая птичка. Она часто включала радио, брала меня на руки, и мы танцевали под поп-музыку. До сих пор отчетливо помню мамин запах: шампунь, сигареты, крем для рук от «Нивеа» и непременный легкий оттенок водки. Сколько ей тогда было?
Двадцать восемь? Двадцать девять? Меньше, чем мне сейчас. Надо же… По пути сюда я заметила на тропинке возле корней дерева крохотную птичку. Я подумала, что она вывалилась из гнезда. Птичка не шевелилась — видимо, бедняжка поломала крылья.
Я тихонько погладила пальцем ее головку. Птичка не шевелилась. Тогда я осторожно взяла ее в руки и повернула. Нижняя часть тельца отсутствовала напрочь — плоть была съедена червями: белые, толстые, скользкие черви извивались, крутились и лезли друг на друга.
Он живёт в Лондоне, где и происходит действие романа «Молчаливый пациент». После публикации роман занял первое место в списке бестселлеров «Нью-Йорк Таймс».
Алисия — художница, которая шесть лет назад убила своего мужа Габриэля Беренсона. В то время ей было 33 года. Габриэлю было 44. Власти обнаружили Алисию на месте преступления: Она выстрелила Габриэлю пять раз в голову, а затем перерезала себе вены. С тех пор Алисия не разговаривала. Она была помещена в психиатрическую лечебницу «Роща».
Повествование ведётся частично через рассказ Тео в настоящем времени, а частично — через старый дневник Алисии, в котором рассказывается о неделях, предшествовавших убийству Габриэля. В начале повествования прошло шесть лет после убийства. Тео приступает к новой работе в «Роще», которую он получил с целью работать с Алисией. Громкое дело Алисии увлекало его на протяжении многих лет. На первом сеансе с Алисией Тео обнаруживает, что её основной терапевт Кристиан Уэст принимает сильные лекарства. Решив пообщаться с Алисией, Тео просит снизить дозировку.
На следующем сеансе Алисия становится более настороженной и физически нападает на него. Хотя менеджер «Рощи» Стефани Кларк хочет прекратить сеансы Тео с Алисией, Лазарь Диомед, клинический директор «Рощи», вмешивается и решает дать Тео шесть недель на то, чтобы Алисия заговорила. Тео намерен выяснить, почему Алисия убила Габриэля и почему она не хочет говорить. Поскольку он не может общаться с ней вербально, он прибегает к роли детектива, опрашивая её семью, соседей и друзей. От соседки Алисии, Барби Хеллманн, он узнает, что за несколько недель до убийства Габриэля у Алисии был преследователь.
Так мы никогда не уснем, — стал жаловаться Габриэль.
С вентилятором хотя бы не придется потеть, как в сауне. Габриэль проворчал нечто невнятное — и уснул раньше меня. А я лежала и вслушивалась в гудение вентилятора. Мне нравится звук вращающихся лопастей. Он убаюкивает. Можно закрыть глаза, поддаться мелодии и незаметно провалиться в сон.
Теперь я ношу за собой этот вентилятор из комнаты в комнату — то выдергиваю, то втыкаю вилку электропитания. Сегодня решила взять его в мастерскую в глубине сада. С вентилятором это терпимо, и все равно соображаю с трудом — работа не ладится. Я отстаю от графика, но жара так давит, что у меня нет сил переживать по этому поводу. Наметился небольшой прорыв: я наконец поняла, что не так с изображением Иисуса. Почему на меня это не действует.
Дело не в композиции: Иисус распят на кресте. Проблема в том, что на картине изображен не Иисус. Мы не знаем, как Он выглядел, но у меня получился не лик Христа. Это лицо Габриэля. Ума не приложу, как я раньше не заметила. Сама не знаю, как и почему я нарисовала на кресте своего мужа: его лицо, его тело… Я схожу с ума?
Видимо, придется оставить все как есть и довести работу над картиной до конца. В итоге выходит нечто пустое, безжизненное. Но если действительно не спешить и вникнуть, я иногда слышу шепот, который указывает, куда двигаться дальше. И если я следую за ним, как будто это предопределено, он приводит меня к чему-то неожиданному, не к тому, что я задумывала, но потрясающе живому и прекрасному. И результат совершенно не зависит от меня — полотно приобретает собственную жизненную силу! Должна признаться, меня пугает вот так отдаваться неведомому.
Я предпочитаю знать, куда двигаюсь. Именно поэтому я всегда начинаю работу с огромного количества предварительных набросков, желая максимально точно представлять конечный результат на холсте. Неудивительно, что в итоге они так и остаются набросками — ведь я совершенно не представляю себе, что в те моменты происходит передо мной. Нужно открыть глаза — и наконец увидеть реальность, когда происходит это «настоящее», а не то, как мне хотелось бы это видеть. Теперь, осознав, что у меня вышел портрет Габриэля, я могу вернуться к началу, сделать все заново. Попрошу его попозировать мне.
Давно он не помогал мне в этом. Надеюсь, Габриэль оценит идею и не скажет, что это святотатство. А то его иногда переклинивает. Я там сто лет не была. Последний раз мы ходили туда с Габриэлем, когда он решил вспомнить юные годы. Подростком Габриэль с друзьями часто болтался на Кэмденском рынке — чудесное время бессонных ночей, танцев, выпивки и нескончаемых разговоров.
Мальчики заглядывали на рынок ранним утром: посмотреть, как торговцы раскладывают товар. Иногда удавалось разжиться «травкой» — она всегда имелась у растаманов, ошивавшихся на мосту возле кэмденских шлюзов. Однако мы с Габриэлем никаких дилеров там не встретили. Теперь это чистенький туристический маршрут, — огорченно произнес он тогда. Сегодня, гуляя по рынку, я подумала: а ведь дело не столько в том, что изменился рынок, сколько в том, что изменился сам Габриэль. Здесь и по сей день полно шестнадцатилетних подростков.
Вот они, загорают на обоих берегах канала под ярким солнцем. Куча оголенных тел: раздетые по пояс мальчики с закатанными покороче шортами, девчонки в лифчиках или узеньких купальных топиках. Повсюду обнаженная плоть, сгорающая под немилосердными солнечными лучами. Бьющая ключом сексуальная энергия — их ненасытная, нетерпеливая жажда жизни. Мощный импульс задел и меня: я ощутила сильное желание заняться любовью с Габриэлем. Мне дико захотелось почувствовать его мускулистое тело, сильные ноги, его бедра — сверху, на мне.
Занимаясь с Габриэлем любовью, я всегда чувствую этот неутолимый голод; это ни с чем не сравнимое чувство целостности, когда мы сливаемся воедино. Чего-то большего, чем просто я, чем мы оба. Этого не описать словами — какое-то таинство. Неожиданно мое внимание привлек бездомный. Он сидел на тротуаре неподалеку и смотрел на меня. Брюки мужчины держались на веревке, подметки были примотаны к ботинкам скотчем.
Кожа на лице пестрела растрескавшимися волдырями. Меня вдруг накрыло унынием и отвращением. От него разило застарелым потом и мочой. На мгновение показалось, что бездомный обращается ко мне. Потом я поняла, что он просто бормочет ругательства себе под нос: «чертово» то да «чертово» это. Я нащупала в сумке мелочь и подала мужчине.
А затем побрела домой, медленно, шаг за шагом поднимаясь на наш холм. Сейчас дорога показалась гораздо круче. Как будто шла вечность под изнуряющим пеклом. По какой-то причине мысли о несчастном бездомном не выходили из головы. Помимо чувства жалости, было что-то еще, необъяснимое, похожее на страх. Я представила бедолагу младенцем у матери на руках.
Могла ли несчастная вообразить, что ее сын превратится в грязного, воняющего мочой, полубезумного оборванца, который станет коротать дни, сидя на тротуаре и бормоча ругательства? Я задумалась о своей матери. Была ли она сумасшедшей? Почему она это сделала? Почему пристегнула меня к пассажирскому креслу своей желтой «Мини» и на полном ходу въехала в стену из красного кирпича? Я обожала мамину машину такого веселого канареечно-желтого цвета.
Такой же оттенок есть у меня в коробке с красками. С тех пор я возненавидела желтый цвет. Каждый раз, когда приходится его использовать, я думаю о смерти. Почему мама так поступила? Этого я уже никогда не узнаю. Раньше я думала, что мама хотела совершить самоубийство.
А теперь расцениваю ее поступок как попытку убийства. Ведь, помимо мамы, в салоне машины находилась еще и я. А может, она собиралась убить только меня, а не нас обеих? Впрочем, нет. Это уже слишком. С чего бы ей желать смерти собственной дочери?
Еще когда я поднималась на холм, на глаза навернулись слезы. Я плакала не по матери, и не по себе, и даже не по тому несчастному бездомному. Я оплакивала всех нас. Вокруг столько боли, а мы просто закрываем на это глаза… Правда в том, что мы все боимся. Мы в ужасе друг от друга. Я боюсь самой себя и того, что во мне от матери.
Унаследовала ли я ее безумие? Вдруг да? Неужели и я… Нет! Пора остановиться. Я не собираюсь писать об этом. Ни за что.
Мы часто ходим куда-нибудь по пятницам. Он не выставляет чувства напоказ и нарочито высмеивает все то, в чем заподозрит «розовые сопли». Габриэль предпочитает думать о себе как о циничном и лишенном сентиментальности человеке. На самом же деле он очень романтичный — в глубине души, не на словах. Поступки гораздо красноречивее слов, верно? А поступки Габриэля заставили меня влюбиться в него по уши.
У тебя три попытки. Ничего особенного в нем нет, но это наше с Габриэлем излюбленное место, там мы провели массу незабываемых вечеров. Из дома вышли около восьми часов. Кондиционеры в ресторане не работали, поэтому мы выбрали столик у распахнутого окна и, сидя в душном, густом, влажном воздухе, потягивали охлажденное белое сухое вино. Я здорово захмелела, мы много смеялись, зачастую без повода. Мы целовались, выйдя из ресторана, и занялись любовью дома.
Слава богу, Габриэль не стал возражать против вентилятора, хотя бы пока мы в постели. Я поставила его перед нами, и мы лежали под прохладным ветерком в объятиях друг друга. Габриэль нежно провел пальцами по моим волосам и поцеловал меня. Я не ответила. К чему слова? Габриэль и так знает, что я к нему чувствую.
И тут я одной неловкой идиотской фразой разрушила все волшебство, спросив, не согласится ли Габриэль побыть моделью для моей картины. Ты уже рисовала. Я хочу нарисовать тебя еще раз. Я помедлила, а потом призналась, что хочу написать распятого Христа. Габриэль рывком сел в кровати и сдавленно засмеялся. Нарисовать меня распятым на кресте?
Что скажут люди? Они вообразят, будто так видишь меня ты! Получилось само собой, когда я писала картину. Я даже не задумывалась об этом. Это не аллегория на тебя или наш брак! Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
В его словах не прозвучало особой поддержки, но я знаю, что Габриэль верит в меня и мой талант. Если б не муж, я так и не начала бы писать картины. Только благодаря его подталкиваниям, колким шуточкам и словам одобрения я сумела преодолеть несколько бесплодных лет после художественного училища. В то время я пробавлялась лишь тем, что расписывала стены с Жан-Феликсом. К моменту встречи с Габриэлем я потеряла себя. Я не знала, куда двигаться.
Я совершенно не скучаю по вечно пребывающим под кайфом «приятелям», с которыми проводила бесконечные вечера. Я разменяла третий десяток. Так называемые «друзья» исчезали с рассветом, словно вампиры, боящиеся солнечного света. Когда я встретила Габриэля, вся эта шушера, которая крутилась вокруг меня, растворилась в мгновение ока. Я даже не заметила как. Я в их компании больше не нуждалась.
Отныне мне не был нужен никто, кроме Габриэля. Он спас меня — совсем как Иисус. Наверное, именно поэтому я подсознательно нарисовала Габриэля в роли Спасителя. Габриэль для меня — всё. С первого дня нашей встречи и до сих пор. Что бы он ни сделал, что бы ни произошло, я буду его любить.
Как бы он меня ни расстроил, в каком бы грязном или неопрятном виде ни предстал передо мной, как бы эгоистично или бездумно ни поступил, я буду его любить. Я принимаю Габриэля таким, какой он есть. До тех пор пока смерть не разлучит нас. Надо сделать все как следует. Тогда предлагаю перейти сразу к делу, то есть в спальню, — подшучивал Габриэль. Я расположила мужа напротив вентилятора.
Пряди волос надо лбом Габриэля слегка развевались. Не нужно никого изображать. Я вижу его другим. Не надо никаких гримас. Просто стой там и не шевелись. Габриэль вытерпел минут двадцать.
А затем пожаловался, что устал. Я сейчас прорабатываю лицо. Он послушно сел на стул и не раскрывал рта, пока я делала эскиз. С каким удовольствием я рисовала лицо Габриэля! У него очень красивые черты: сильная челюсть, высокие скулы, аристократический нос. Сидя на стуле в мастерской с выставленным освещением, он напоминал греческую статую.
Изваяние одного из легендарных героев. И все же работа не ладилась. Я не могла понять, в чем дело, — возможно, не стоило так усердствовать. Никак не получалось верно передать ни разрез глаз, ни их оттенок. Первое, что я заметила, глядя Габриэлю в глаза, — это их блеск; словно в радужке прятался крохотный бриллиантик. Но почему-то я никак не могла поймать этот блеск сейчас.
Наверное, у меня не хватает мастерства, а может, во взгляде Габриэля есть нечто особенное, что невозможно «запечатать» в картину. Как я ни билась, глаза Габриэля по-прежнему оставались пустыми, безжизненными. Я начинала злиться. Не получается, — раздраженно пробормотала я. Габриэль подскочил, порывисто обнял меня и прижался губами к моему рту. Мы занялись любовью прямо там, на полу мастерской.
И все же я ни на секунду не могла отвлечься от мертвых глаз на неоконченном портрете. Эти глаза преследовали меня, испепеляли. Пришлось отвернуть мольберт в сторону, но я все равно ощущала на себе пристальный взгляд… 2 После встречи с Алисией я отправился к профессору с отчетом. Диомидис оказался у себя в кабинете: рассортировывал нотные листы с партитурами. Диомидис перестал рыться в нотах и непонимающе уставился на меня. Так в чем же дело?
Алисия словно глубоко под водой. Шестнадцать миллиграмм «Рисперидона». Лошадиная доза! Думаю, можно уменьшить дозировку. Кристиан возглавляет команду, которая занимается Алисией. Вам стоит переговорить об этом с ним.
Диомидис задумался. Затем взял из вазочки на письменном столе миндальный орешек в сахаре и жестом предложил мне угоститься. Я отрицательно мотнул головой. Пристально глядя на меня, профессор закинул миндалинку в рот и с хрустом разгрыз.
Отказ Алисии говорить или давать какие-либо объяснения будоражит общественное воображение. Тайна делает художницу знаменитой. И в то время как сама она находится на принудительном лечении, цена ее последней работы — автопортрета с единственной надписью по-гречески «АЛКЕСТА» — стремительно растет.
Тео Фабер — криминальный психотерапевт. Он долго ждал возможности поработать с Алисией, заставить ее говорить. Но что скрывается за его одержимостью безумной мужеубийцей, и к чему приведут все эти психологические эксперименты? Возможно, к истине, которая угрожает поглотить и его самого...