Эмоциональный интеллект фото. Читайте также: Утка гоголь фото. В России знакомство с понятием произошло благодаря журналисту Дэниэлу Гоулману, который в 1995 году опубликовал книгу «Эмоциональный интеллект» (Emotional Intelligence (EI)). Эмоциональный интеллект картинки инфографика ребенка тест книга игры фото картинка тест на эмоциональный интеллект цитаты детей задания Гоулман дети схема. Эмоциональный интеллект (Emotional Intelligence или Emotional Quotient) — это способность распознавать эмоции, намерения, мотивацию, желания свои и других людей и управлять этим.
Открытки на тему эмоциональный интеллект (80 фото)
The best selection of Royalty Free Emotional Intelligence Vector Art, Graphics and Stock Illustrations. Улучшение эмоционального фона. Эмоциональный интеллект ребенка. Просмотрите доску «Эмоциональный интеллект» пользователя Жанна Алексеенко в Pinterest. Эмоциональный интеллект повышает производительность, вовлеченность и удовлетворенность на работе, психологическое и физическое здоровье, стрессоустойчивость и качество жизни. Картинки на тему эмоциональный интеллект. Также высокий уровень эмоционального интеллекта позволяет взрослым лучше понимать окружающих, избегать стереотипов и эффективно управлять своим поведением, что способствует избежанию конфликтов.
Статьи об эмоциональном интеллекте
Движущей силой рынка является повышение осведомленности организаций о преимуществах эмоционального интеллекта. ЭИ сегодня считается ключевым навыком и входит в десятку важных навыков для карьеры. Эмоциональный интеллект является важным фактором, влияющим на многие аспекты жизни. Он определяет, насколько люди успешны в отношениях, карьере и других сферах. Статистические данные ясно показывают нам, что люди с более высоким уровнем эмоционального интеллекта, как правило, более успешны и добиваются лучших результатов. Поэтому так важно сосредоточиться на улучшении эмоционального интеллекта, чтобы увеличить шансы на успех.
Скачать Интеллект: что это такое?
Интеллект - это способность человека к мышлению, пониманию, анализу и решению различных задач. Это также может означать общую способность к обучению и приспособлению к новым ситуациям. Существует множество определений интеллекта, исследования на эту тему продолжаются уже много лет.
Эмоциональный интеллект: главный навык XXI века?
О выпуске Говорим о том, что такое эмоциональный интеллект и как он влияет на качество нашей жизни.
В структуру эмоционального интеллекта входят четыре группы способностей: Распознавание эмоций — способность человека распознавать собственные эмоции и эмоции другого человека по мимике, жестам, позе, поведению, голосу. Какие эмоции испытываете вы сейчас? А какие эмоции испытывает ваш ребенок? Эти вопросы многих людей заводят в тупик, так как они не находят нужных слов. Важно знать азбуку эмоций, как распознать определенную эмоцию у себя и другого. Использование эмоций для решения задач — способность грамотно направить эмоции на стимулирование умственной деятельности и решение задач. Или, наоборот, помогла решению задачи? Каждая эмоция несет важную функцию и помогает вам и ребенку в определенных ситуациях. Понимание эмоций — способность определять причины возникновения эмоций; предугадать, как эмоциональные состояния меняются со временем эмоциональные сценарии , а также понимать сложные эмоции и чувства.
Посмотрите на своего ребенка. В чем причина той эмоции, которую он сейчас испытывает? Часто при общении с подростками мы замечаем, что наши безобидные слова как нам кажется вызывают у них бурную эмоциональную реакцию. Что могло произойти? Возможно, в данный момент вы затронули ценности ребенка, что для него является очень важным, и, сами того не замечая, их обесценили. Управление эмоциями — способность регулировать эмоции, пробуждать и направлять свои и чужие эмоции для достижения целей.
Развитый эмоциональный интеллект помог распознать фейковые новости
Каждую из шести новостей испытуемых просили оценить критически, затем они отвечали на четыре вопроса «в какой степени вы согласны со следующим утверждением? Ответы давали по пятибалльной психометрической шкале Лайкерта 1 — абсолютно согласен, 5 — категорически не согласен. Помимо этого, участникам предоставляли возможность объяснить свои ответы. Корреляцию наблюдали и с уровнем образования: так, участники с дипломом университета намного лучше справились с задачей по выявлению дезинформации.
И первые — это про уважительное отношение каждого члена команды друг к другу, обмен опытом, помощь и поддержку. Безусловно, внутри любой команды есть явные и скрытые лидеры, есть мыслители и есть «делатели», есть те, кто хорошо выполняет механическую работу, и те, кто генерирует идеи, — в этом нет ничего страшного, главное, чтобы каждый находился на своем месте и понимал, что рядом с ним работает не меньший, а может быть, и больший профессионал, чем он сам.
Чтобы суметь поставить себя на место другого человека Юлия Кондратьева, дизайнер интерфейсов, автор и наставник курса «Дизайнер интерфейсов» в «Яндекс. Практикуме» В 1979 году известный дизайнер Патрисия Мур в возрасте 26 лет отправилась в путешествие по США и Канаде в костюме, имитирующем возрастные изменения в организме. За три года Мур посетила 116 городов в 14 штатах и двух канадских провинциях, ее целью было исследовать проблемы, с которыми сталкиваются в повседневной жизни пожилые люди. В этом и состоит специфика профессии дизайнера и любого другого человека, который взаимодействует с пользователями, — искать простые решения для повседневных проблем. Дизайнеры, например, проводят исследования о культурных различиях разных пользователей, потому что им важно делать свои продукты удобными для более широкого круга людей.
Софья Шматова, интернет-маркетолог, основатель и директор по стратегии Brave Red Market Intelligence Невозможно, сидя за компьютером и почитывая соцсети, представить себе истинное лицо представителя своей целевой аудитории. Метрики показывают, что происходит, но не объясняют причин, не позволяют проверить инсайты и идеи, не дают глубинного понимания мотивации. Именно поэтому существуют такие виды исследований, как наблюдение, глубинное интервью, домашние визиты. Задавая людям вопросы, внимательно выслушивая ответы, наблюдая за их поведением, хороший маркетолог может четко представлять, как потом к ним обращаться, на каком языке с ними разговаривать. Помимо этого общения, всегда должна быть обратная связь от коллег по работе, членов своей команды.
Когда работаешь в маркетинге, у тебя нет возможности забиться в нору и оттуда заниматься продвижением своего бренда. Да и в принципе любому человеку нужен оппонент, редко когда интересные или прорывные идеи создавались в одиночку. Чтобы суметь аргументировать и отстоять свою позицию Юлия Кондратьева, дизайнер интерфейсов, автор и наставник курса «Дизайнер интерфейсов» в «Яндекс. Практикуме» Когда у вас заложена определенная сумма на проект, то программист будет отстаивать свои ресурсы, менеджер — сроки, а дизайнер — пользователей.
Обделенные виноградом шимпанзе, как и капуцины, отказывались выполнять дальнейшие задания и вышвыривали морковку за ограду. Однако никто не предполагал, что и получатели винограда могут занервничать. Если они отказывались от виноградины, то лишь в тех случаях, когда партнеру доставалась морковка, но не в тех, когда виноград получали оба.
Обнаружив у шимпанзе эту реакцию, гораздо более близкую к человеческому чувству справедливости, мы отважились сыграть с ними в игру «Ультиматум». Эта игра считается эталоном оценки чувства справедливости у людей и проводится антропологами по всему миру. Условия ее таковы: изначально человеку дается, скажем, сто долларов, которыми он должен поделиться с другим. Соотношение он определяет сам — хоть пятьдесят на пятьдесят, хоть десять на девяносто. Партнер имеет право как принять предложенную долю, так и отказаться. Если он принимает, оба остаются при деньгах. Если же партнер отказывается, оба не получают ничего.
Право отказа означает, что делить изначальную сумму нужно осмотрительно, поскольку недостаточную с его точки зрения долю партнер может отвергнуть. Если бы люди руководствовались исключительно принципами рациональной максимизации выгоды, партнер, несомненно, принимал бы любую долю. Но даже те, кто отродясь не слышал ни про какую Французскую революцию, от чрезмерно урезанной доли отказывались. Китобои индонезийской деревни Ламалера, например, выходят в открытый океан на больших каноэ, вмещающих около дюжины охотников. Они загарпунивают кита, запрыгивая ему на спину из каноэ. От успеха этого крайне рискованного предприятия зависят целые семьи, поэтому, возвращаясь с добычей, китобои очень ответственно подходят к ее дележу. Неудивительно, что жители Ламалеры более остро воспринимают справедливость, чем представители других культур, например земледельческих, в которых каждая семья собирает урожай с собственного участка.
Чувство справедливости у человека тесно связано с сотрудничеством. Шимпанзе тоже сотрудничают — и на охоте, и при защите территории, не говоря уже о политических коалициях. Но как нам играть в «Ультиматум» с другими видами, если мы не можем объяснить им правила? Мы придумали использовать жетоны двух цветов, которые обменивались на соответствующее каждому цвету количество еды. Наш сотрудник Дарби Проктор приглашал двух испытуемых сесть друг напротив друга по разные стороны решетки и предлагал одному на выбор два жетона разных цветов. За один цвет Дарби выдавал выбравшему пять кусков банана, а партнеру — только один. За другой цвет Дарби выдавал по три куска обоим.
Таким образом, выбирающему оставалось принять простое решение — выбрать вариант, лучший только для себя самого или для обоих. Самое важное, что, как и в «Ультиматуме», его партнеру нужно было принять или отвергнуть этот выбор. Сам выбирающий не мог вернуть жетон Дарби, это должен был сделать партнер. Поэтому выбирающий протягивал жетон через прутья решетки партнеру, который возвращал его Дарби, тем самым показывая, что принимает этот выбор. Шимпанзе быстро усвоили значение каждого из цветов — это было видно по реакции партнера на вручаемый ему «эгоистичный» жетон, по которому выбирающий получал в пять раз больше. Партнер колотил по прутьям клетки или плевался в выбирающего водой, выражая негодование. Когда Дарби играл в ту же самую игру с дошкольниками им в награду вместо кусочков банана выдавались наклейки , они реагировали так же, только выражали возмущение словесно.
Получив «жетон неравенства», они говорили: «У тебя больше, чем у меня» или «Я хочу больше наклеек! В большинстве попыток выбирающие предпочитали жетон, который давал равную награду. На первый взгляд решение кажется экономически неэффективным, но только если мы упускаем из вида ценность социальных взаимоотношений. Чрезмерное себялюбие может положить конец дружбе. Если вы теперь спросите меня, отличается ли чувство справедливости у человека и у шимпанзе, я скажу, что на самом деле уже не знаю. Наверное, некоторые различия все же остаются, но в общем и целом оба вида активно стремятся уравнять результаты. Большой шаг вперед по сравнению с чувством справедливости первого порядка у низших обезьян, собак, ворон, попугаев и некоторых других состоит в том, что мы, гоминиды, лучше умеем прогнозировать будущее.
Люди и человекообразные обезьяны сознают, что, оставляя все себе, могут вызвать недоброжелательные чувства. Поэтому чувство справедливости второго порядка несложно объяснить с чисто утилитарной точки зрения. Мы проявляем справедливость не потому, что любим друг друга или просто такие хорошие, а потому что нам нужно поддерживать сотрудничество. Так мы не позволяем команде распасться. Вот это я и подразумеваю под эмоциональным интеллектом. У человека и высших обезьян чувство справедливости зарождается как негативная эмоция, но затем, дополненное осознанием ее пагубных последствий, меняет минус на плюс. Здесь я диаметрально расхожусь во взглядах с американским философом, специалистом в области философии морали Джоном Ролзом, изложившим свою позицию в знаменитой монографии «Теория справедливости» A Theory of Justice, 1971.
И хотя я восхищаюсь изяществом логических построений Ролза, рассуждающего о том, почему справедливость лучше несправедливости, он упускает из вида эмоциональную природу нашего вида. Он рассматривает только те эмоции, которые одобряет, заявляя ближе к концу своей книги, что «исходя из требований простоты и теории морали, допускал отсутствие зависти». У меня нет слов. С каких пор можно вот так просто взять и исключить эмоцию из анализа человеческого поведения? Какому здравомыслящему человеку такое в принципе придет в голову, особенно когда речь идет об эмоции настолько вездесущей, представленной в любом языке? Ролз считает, что принципы справедливости должны целенаправленно устанавливать те, кому зависть неведома. Но где же таких найдешь?
Даже если зависть — это «порок», как ее называет Ролз, парадокс в том, что, живи мы в мире, где отсутствует зависть, у нас в принципе не было бы оснований заботиться о справедливости. Ее отсутствие просто не вызывало бы никакой реакции, так зачем суетиться? Принципы справедливости Ролза выглядят чрезвычайно логичными и действительно могли бы способствовать уменьшению зависти в этом мире, но, возможно, в ней есть определенный смысл? В 1987 г. Без зависти и попыток ее предотвратить, утверждает он, мы не смогли бы построить свое общество. Нам следует не отрицать эту эмоцию и не считать ее угрозой высокоорганизованному обществу, а принять ее и направить в нужное русло. Шёк призывал «рассекретить» роль зависти в нашей жизни — как психоанализ рассекретил роль секса.
Рациональные доводы — катастрофически слабый фундамент для нравственных принципов, которые всю свою силу черпают из эмоций. Судя по резким формам, которые принимает наша борьба с несправедливостью — вопли и марши протеста, погромы, готовность подставляться под полицейские дубинки и водометы, троллинг и травля в «Фейсбуке», — мы имеем дело отнюдь не с безобидным умозрительным конструктом. Отсутствие справедливости потрясает нас до глубины души — никакие абстрактные рассуждения, пусть даже бесконечно элегантные, на это не способны. Если с шимпанзе обходятся не так, как он ожидает, то он устроит бурную истерику, оглушительно вопя и катаясь по земле в отчаянии. Чрезмерно драматичный, но все же действенный способ напомнить другим, что с ним нужно считаться. Даже альфа-самец будет вынужден выпрашивать и терпеливо дожидаться раздачи, если на охоту он опоздал. В первую очередь владелец добычи оделяет мясом обступивших его охотников.
Это логично: кому захочется в следующий раз помогать и участвовать, если вложенные усилия никак не связаны с наградой? Было бы вопиющей несправедливостью не поделиться с охотниками, помогавшими поймать добычу. Высокий эмоциональный накал реакции на несправедливость хорошо известен и у нашего собственного вида — именно из-за него в сплоченных компактных сообществах не приживается принцип «победитель забирает все». Охотники-собиратели активно его искореняют, в отличие от современного общества, создающего слишком много возможностей для того, чтобы некоторые люди этим принципом злоупотребляли. Однако склонность отхватывать кусок не по заслугам настолько пагубна, что отражается даже на физическом здоровье. Как свидетельствуют эпидемиологические данные, чем сильнее расслоение в обществе, тем короче продолжительность жизни у его представителей. Значительная разница в доходах разрывает ткань социального взаимодействия, снижая доверие друг к другу, усиливая социальное напряжение и порождая тревоги и страхи, которые подрывают иммунную систему и у богатых, и у бедных.
Богатые могут укрыться в охраняемых резиденциях, но и там они не спасутся от растущей напряженности. Если неравенство достигнет критического уровня, может возникнуть взрывоопасная ситуация, и тут важным уроком нам может послужить Великая французская революция. Люди стараются уравнять условия игры, и, если направленные на это усилия слишком долго подавляются, дело может дойти до гильотины. Мне и самому до сих пор не верится, что простой эксперимент с капуцинами вывел меня на размышления о справедливости, входящей в число самых идеализируемых нравственных принципов человечества. Я ничего подобного не планировал, но, как видим, никогда нельзя терять бдительности, чтобы не упустить неожиданные проявления в поведении животных. Одноминутный видеоролик с записью нашего с Сарой эксперимента с огурцами и виноградом собрал множество просмотров, поскольку в бурно протестующем капуцине, трясущем клетку и швыряющемся огурцами, зрители узнавали себя. Кто-то писал мне, что переслал видео начальству, чтобы оно прониклось чувствами сотрудников по поводу зарплаты.
Другие сообщали, что такую же реакцию наблюдали у абонентов кабельного телевидения, узнавших, что соседу, подключившемуся позже, предоставили более выгодные условия. Сами же капуцины к своей славе остались равнодушны. Несколько лет назад мне пришлось распустить лабораторию. Мне было грустно расставаться со своими друзьями-капуцинами и в то же время несказанно радостно, что всем им удалось найти хороший новый дом. Половина колонии отправилась в зоопарк Сан-Диего и собирает толпы посетителей вокруг своего фантастического, словно созданного для птиц вольера с высокими деревьями для лазания. Недавно я наведывался туда, и у меня потеплело на сердце, когда я увидел их здоровыми и довольными жизнью: любящие служители знают каждого по имени, балуют и не дают скучать, грамотно распределяя пищу по вольеру и подкидывая задачки на использование орудий. По словам служителей, Ланс, тот самый, который швырялся огурцами на видео, по-прежнему такой же темпераментный.
Вторая половина колонии осталась служить науке — их перевели на лесистую площадку в районе Атланты, где Сара, получившая должность преподавателя в Университете штата Джорджия, продолжает доказывать несостоятельность модели Homo economicus не только для нашего вида, но и для приматов в целом. Когда я в последний свой приезд туда подошел к открытому вольеру, никто из капуцинов не кинулся на деревья, все остались на земле. Это примечательно, поскольку капуцину для того, чтобы чувствовать себя в безопасности, нужно забраться повыше. И это еще до того, как моя любимица Байас принялась заигрывать со мной, подергивая бровями и кивком указывая куда-то себе за спину, то есть намекая, что знает укромное местечко. Джон Мильтон в своей поэме «Потерянный рай», сочтя, что у падших ангелов слишком много свободного времени, решил подыскать им тему для дискуссии. Этой темой стала свобода воли. Всем нам кажется, что мы ею обладаем, однако четкого определения у нее нет, и поэтому, возможно, все мы глубоко заблуждаемся.
Как однажды выразился Исаак Башевис-Зингер: «Мы вынуждены верить в свободу воли, у нас нет выбора». Так что тема для вечного спора более чем подходящая. К эмоциям этот спор имеет самое прямое отношение, поскольку свобода воли часто считается их противоположностью. Предполагается, что свободный рациональный выбор требует отмести или подавить первое побуждение. Собственно, идея эта берет начало в более широкой дискуссии о том, насколько наше сознание формируется телом. Адепты свободы воли доказывают, что тело можно вынести за скобки вместе со всеми его непроизвольными желаниями и эмоциями и возвыситься над ними, ведь человек — и только человек — способен быть полновластным хозяином своего выбора и судьбы. Противоположность — человек, который не может себя контролировать, «распущенный», как его называют философы.
Распущенный всегда следует первому порыву, идет на поводу у самого горячего и соблазнительного желания и действует без оглядки. Сожаление — это не про него. К этой категории принято причислять детей и всех животных. Мы можем сколько угодно писать Свободу Воли с большой буквы, обозначая свой пиетет перед этим ключевым для ответственности, нравственности и юридического закона понятием, но, если у нас нет способа ее измерить, как нам дать ей единое определение? Кто-то сводит свободу воли к выбору, но выбор делает даже бактерия, и уж конечно, любое животное, обладающее мозгом, способно решить, приблизиться ему или держаться подальше, кого уволочь из стада, на север двигаться или на юг и так далее. Белки в моем районе то и дело решают, перебегать им дорогу или нет. Причем иногда передумывают чуть ли не под колесами, заставляя меня изрядно понервничать.
Допрыгивают до середины — и кидаются обратно, так и не определившись. Пара сиалий лазурных птиц на моем заднем дворе, собравшись свить гнездо, заглядывает во все пустые скворечники — самец с самкой по очереди ныряют в леток снова и снова, много-много раз. Из них вышли бы идеальные герои телешоу «Охотники за недвижимостью». После нескольких недель поисков самец кладет в выбранный скворечник несколько веточек или стеблей травы, затем запускает самку вить гнездо, а сам охраняет территорию. Затянувшийся процесс принятия решения достиг логического конца. Есть ли у сиалий свобода воли? Один из первооткрывателей ДНК — британец Фрэнсис Крик в своей книге «Поразительная гипотеза» The Astonishing Hypothesis, 1994 высказал предположение, что свобода воли у человека базируется в совершенно определенной области мозга — передней части поясной извилины.
Но человек не единственный обладатель такой области, у нас есть все данные, что и у крыс за принятие решений тоже отвечает она. Однако, несмотря на свидетельства того, что животные принимают решения каждый день, свободу воли мы у них признавать отказываемся. Мы утверждаем, что они скованы прошлым опытом, врожденными склонностями и предпочтениями и у них нет возможности рассмотреть все открывающиеся перед ними перспективы. И неважно, что тот же самый довод с успехом приводился в доказательство отсутствия свободы воли у нашего собственного вида, и именно поэтому величайшие умы в истории — Платон, Спиноза, Дарвин — сомневались в ее существовании. Свобода воли просто не укладывается в рамки господствующего материалистического мировоззрения, как отметил в 1884 г. Широко распространенное учение о свободе воли с научной точки зрения совершенно несостоятельно. Любой физиолог, исследующий научными методами изъявление воли у человека и животных, непременно придет к убеждению, что в действительности воля никогда не бывает свободной, но всегда обусловлена внешними или внутренними факторами.
И все-таки есть среди бесчисленного множества определений одно, которое, на мой взгляд, оставляет простор для дальнейших исследований. Американский философ Гарри Франкфурт именует «личностью» того, кто не просто покоряется своим желаниям, но полностью их осознает и способен хотеть их изменить. Как только индивид задумывается о «целесообразности своих желаний», можно сказать, что он обладает свободой воли, уверяет Г. И это замечательно, поскольку это значит, что для проверки нам всего-то и нужно поставить животных в такие ситуации, когда у них возникало бы некое желание, но при этом имелась возможность отказаться от его удовлетворения ради другого желания. Способны ли они отказаться от первого соблазна? Судя по всему, способны, поскольку, поддаваясь каждому возникающему порыву, ни одно животное долго не протянет. Распущенность не имеет ценности для выживания.
Мигрирующие гну в заповеднике Масаи-Мара подолгу стоят на берегу реки, которую им предстоит перейти, прежде чем решаются, наконец, прыгнуть в воду. Детеныши обезьян, прежде чем затеять потасовку с товарищем по играм, дожидаются, пока его мать удалится из поля зрения. Кошка стащит кусок мяса с разделочной доски, только когда вы отвернетесь. Животные прекрасно осознают последствия своего поведения, поэтому часто колеблются или передумывают — как белки перед колесами моей машины. Они могут даже совсем отказаться от достижения цели, особенно это заметно в иерархических сообществах. Молодому самцу шимпанзе хочется спариться с самкой, и он увивается вокруг нее, надеясь улучить подходящий момент, но, едва наткнувшись на взгляд альфа-самца, украдкой отступает, понимая, что у него ничего не выйдет. Еще отчетливее это проявляется, когда высокоранговый самец, появившись из-за угла, застает молодого за демонстрацией самке своей эрекции — у шимпанзе в ходу «толстые намеки».
Увидев доминанта, молодой самец поспешно прикрывает пенис руками, понимая, как сильно ему не поздоровится, если высокоранговый самец просечет его намерения. Все это требует и способности догадываться о том, что видят и понимают другие, и умения подавлять свои порывы. Так ли это далеко от определения свободы воли, которое дал Франкфурт? Однако сам Г. Франкфурт не предполагает свободы воли ни у одного живого существа, кроме взрослого человека, заявляя буквально следующее: «Моя теория свободы воли легко объясняет наше нежелание признавать ее наличие у каких бы то ни было низших по отношению к нам биологических видов». Это брехня собачья! Поймите меня правильно, я сам не любитель подобной лексики, но, поскольку Гарри Франкфурт известен, в частности, как автор вышедшей в 2005 г.
В своей вдумчивой, высокоинтеллектуальной работе — с отсылками к Витгенштейну и святому Августину — Франкфурт подробно объясняет, чем брехня отличается от вздора, искажения или надувательства и блефа. Брехня — это творческая натяжка, сближающаяся с ложью и, по словам Франкфурта, «неизбежная в тех случаях, когда по воле обстоятельств человек вынужден рассуждать о том, в чем не разбирается».
Борис Шпирт «Да, многих из нас в детстве учили держать эмоции глубоко внутри. И мы привыкли, сжав зубы, не плакать или не смеяться. Но это неправильно — подавленные эмоции всё равно дадут о себе знать. Либо они выйдут наружу через агрессию, всплески гнева, либо приведут к серьёзным проблемам со здоровьем».
Также Борис рекомендует пройти курсы актёрского мастерства. Актёров учат погружаться в определённое эмоциональное состояние через переживание разных эмоций. Так, спустя несколько занятий, вам будет проще понимать эмоции других людей», — говорит эксперт. Развитие EQ — дело небыстрое, но в среднем при усердной работе изменения можно увидеть уже через несколько месяцев, утверждает Елена Мечетина. Она делит тренировку эмоционального интеллекта на три этапа. Поиск мотивации Если вы часто испытываете гнев, страх или обиду в стрессовых ситуациях и хотите спокойнее на них реагировать, найдите в себе большую мотивацию измениться.
Например, осознайте, что от постоянных вспышек гнева рушатся отношения с вашим любимым человеком и что он не готов вас воспринимать в таком состоянии. А дальше начните тренироваться, вырабатывать новые привычки реагирования. Выработка новой привычки Представьте, что привычная реакция гнева — это хайвей, который выстроен в вашей голове ещё с детства. А нам нужно создать новый способ реагирования — проложить ещё одну дорогу. Поэтому, как только вы захотите проявить агрессию в стрессовой ситуации, то есть проехать по привычному хайвею, попробуйте отреагируйте по-новому. Например, если вас приводят в гнев плохие оценки ребёнка, из-за чего каждый раз получается скандал, то попробуйте однажды не кричать, а пойти прогуляться.
Можно погулять вместе с ребёнком, поговорить с ним на отвлечённые темы или пройтись в одиночестве. Пробуйте разные способы реагировать на ситуации, и в конце концов вы нащупаете менее травмирующий метод выхода из стресса. Поначалу будет сложно, но со временем новый путь войдёт в привычку. Для этого и нужна сильная мотивация — она помогает не свернуть с неизвестной дороги на привычный хайвей. Обратная связь После нескольких удачных попыток реагировать по-новому, важно получить обратную связь от кого-то со стороны. Потому что ваша оценка себя — субъективна.
Вам может показаться, что вы — молодец, делаете большие успехи и теперь можно расслабиться. А на деле изменения могут быть не видны или даже оказаться негативными. Об обратной связи можно попросить коллегу, руководителя, коуча, психолога или просто близкого человека. Он будет наблюдать за вами и вашими реакциями и давать более или менее объективную оценку к которой, впрочем, нужно тоже отнестись критически, особенно если оценку дал заинтересованный в ваших изменениях человек.
Немного про эмоциональный интеллект
Эмоциональный искусственный интеллект (Emotion AI) — это ИИ, который позволяет компьютеру распознавать и интерпретировать человеческие эмоции и реагировать на них. Expand Menu. Контакты. Эмоциональный интеллект картинка для презентации. Фото 4. Фото 890807696421 из альбома Разное. Разместил Виталий Вакуленко (ДНР) в ОК. Просмотрите доску «Эмоциональный интеллект» пользователя Elvira Sultanova в Pinterest.
Настройка шрифта:
Где живут эмоции? Пособие по развитию эмоционального интеллекта у детей. #литература #эмоциональный_интеллект #работа_с_детьми. Эмоциональный интеллект. Study Motivation, Mood Quotes, Life Quotes, Motivational Quotes, Inspirational Quotes, Clever Quotes, Vision Board, Powerful Words. Я расскажу как рационализировать концепцию эмоционального интеллекта (EQ), не снижая ценности IQ. это способность эффективно разбираться в. Картинки на тему эмоциональный интеллект.
Вебинар «Эмоциональный интеллект» в рамках проекта «Полезный вторник»
У всех ли она есть? К сожалению, нет. Всем ли она нужна? Как это узнать?
Зависть к чужому успеху может показаться мелочностью, однако в долгосрочной перспективе она оберегает нас от надувательства. Так что называть эту реакцию «иррациональной» неправомерно. Если мы с вами часто охотимся вместе и вы всегда забираете лучшие куски добычи себе, я должен либо высказать свои претензии вслух, либо искать себе кого-нибудь другого в напарники.
Но оставаться в дураках я точно не должен. Внимание к тому, как распределяется вознаграждение, позволяет гарантировать выгоду для обеих сторон, а для продолжительного сотрудничества это жизненно важно. Поэтому, может быть, не случайно наиболее остро реагируют на неравенство именно те животные — шимпанзе, капуцины, псовые, — которым свойственно охотиться сообща и делиться добычей. Однако возмущение неравенством характерно не только для этих видов. Американский психолог Айрин Пепперберг описывает типичную застольную перебранку двух жако африканских серых попугаев — ныне покойного пернатого гения Алекса и его более молодого коллеги Гриффина: Я ужинала с Алексом и Гриффином. Они действительно составляли мне компанию, то есть угощались из моих тарелок.
Им нравилась стручковая фасоль и брокколи. Главное было следить, чтобы им всего доставалось поровну, иначе начинались громкие жалобы. Ну и Гриффин не отставал. Ни в одном из этих примеров мы пока не наблюдаем ничего выходящего за рамки эгоцентрической реакции, которую мы назвали «чувством справедливости первого порядка» и которая характеризуется тем, что тот, кто чувствует себя обделенным, испытывает раздражение. Только начав работать с человекообразными обезьянами, мы стали обнаруживать признаки «чувства справедливости второго порядка», связанного с равенством вообще. Человек способен расстраиваться не только когда получает меньше другого, но иногда и в тех случаях, когда получает больше.
Нас может смущать собственная привилегированность. Не сказать, впрочем, чтобы она сильно смущала Ричарда Грассо все-таки у нашего вида вторая разновидность этого чувства развита довольно слабо , однако в принципе справедливости ищут не только бедные, но и богатые. Чувство справедливости второго порядка проявляется в естественном поведении человекообразных обезьян, когда они, например, улаживают чужие конфликты из-за еды. Однажды я наблюдал, как двое детенышей ссорились из-за ветки с пышной листвой, пока не вмешалась самка-подросток. Она забрала у них ветку, сломала пополам и вручила каждому ее часть. Чем она руководствовалась?
Просто хотела прекратить ссору или что-то понимала в дележе? Высокоранговым самцам тоже нередко приходится гасить ссоры из-за еды, от которой они не берут себе ни куска. Они просто распределяют ее между остальными. Бонобо по имени Панбаниша, участвовавшая в экспериментах по выявлению познавательных способностей, заработала за выполнение заданий уйму изюма и молока. Но, чувствуя завистливые взгляды подруг и родных, следивших за ней со стороны, начала отказываться от вознаграждения, словно тяготясь своей привилегированностью. Глядя на экспериментатора, она упорно показывала на остальных, пока и тем наконец не перепало от ее щедрот.
Только после этого Панбаниша принялась за еду. Человекообразные обезьяны умеют просчитывать последствия. Если бы Панбаниша съела все сама на глазах у остальных, по возвращении к ним ее ждали бы серьезные неприятности. Игра «Ультиматум» Известно, что многие богатые люди стараются не афишировать стоимость мебели, кухонной техники и прочих дорогих предметов обихода и снимают с них ценники, чтобы не расстраивать домработниц, нянь и помощников по хозяйству. Не хотят кичиться достатком. Беседуя с состоятельными ньюйоркцами, социолог Рейчел Шерман обнаружила, что подчеркивание разницы в доходах доставляет им дискомфорт и они пытаются приглушить различия.
Они избегают таких характеристик, как «богатые», «представители высших слоев», предпочитая именоваться «обеспеченными». Понимая, что им могут позавидовать, они пытаются не давать для этого лишних поводов. Мотив понятный, но отклеивать ценники бесполезно, такими фокусами уже никого не обманешь. Единственный действенный способ избежать зависти — тот, к которому прибегла Панбаниша, то есть поделиться своим богатством. Это распространенная практика в компактных человеческих общинах — у охотников-собирателей этика обобществления чрезвычайно сурова вплоть до того, что удачливым охотникам даже хвастаться своим мастерством не позволяется. Аналогичными принципами руководствуются и шимпанзе.
Впервые это выяснилось в ходе организованного Сарой Броснан крупномасштабного исследования, в котором за выполнение простого задания шимпанзе получали кусок моркови, однако время от времени Сара выдавала кому-нибудь из испытуемых виноградину, любимое их лакомство. Обделенные виноградом шимпанзе, как и капуцины, отказывались выполнять дальнейшие задания и вышвыривали морковку за ограду. Однако никто не предполагал, что и получатели винограда могут занервничать. Если они отказывались от виноградины, то лишь в тех случаях, когда партнеру доставалась морковка, но не в тех, когда виноград получали оба. Обнаружив у шимпанзе эту реакцию, гораздо более близкую к человеческому чувству справедливости, мы отважились сыграть с ними в игру «Ультиматум». Эта игра считается эталоном оценки чувства справедливости у людей и проводится антропологами по всему миру.
Условия ее таковы: изначально человеку дается, скажем, сто долларов, которыми он должен поделиться с другим. Соотношение он определяет сам — хоть пятьдесят на пятьдесят, хоть десять на девяносто. Партнер имеет право как принять предложенную долю, так и отказаться. Если он принимает, оба остаются при деньгах. Если же партнер отказывается, оба не получают ничего. Право отказа означает, что делить изначальную сумму нужно осмотрительно, поскольку недостаточную с его точки зрения долю партнер может отвергнуть.
Если бы люди руководствовались исключительно принципами рациональной максимизации выгоды, партнер, несомненно, принимал бы любую долю. Но даже те, кто отродясь не слышал ни про какую Французскую революцию, от чрезмерно урезанной доли отказывались. Китобои индонезийской деревни Ламалера, например, выходят в открытый океан на больших каноэ, вмещающих около дюжины охотников. Они загарпунивают кита, запрыгивая ему на спину из каноэ. От успеха этого крайне рискованного предприятия зависят целые семьи, поэтому, возвращаясь с добычей, китобои очень ответственно подходят к ее дележу. Неудивительно, что жители Ламалеры более остро воспринимают справедливость, чем представители других культур, например земледельческих, в которых каждая семья собирает урожай с собственного участка.
Чувство справедливости у человека тесно связано с сотрудничеством. Шимпанзе тоже сотрудничают — и на охоте, и при защите территории, не говоря уже о политических коалициях. Но как нам играть в «Ультиматум» с другими видами, если мы не можем объяснить им правила? Мы придумали использовать жетоны двух цветов, которые обменивались на соответствующее каждому цвету количество еды. Наш сотрудник Дарби Проктор приглашал двух испытуемых сесть друг напротив друга по разные стороны решетки и предлагал одному на выбор два жетона разных цветов. За один цвет Дарби выдавал выбравшему пять кусков банана, а партнеру — только один.
За другой цвет Дарби выдавал по три куска обоим. Таким образом, выбирающему оставалось принять простое решение — выбрать вариант, лучший только для себя самого или для обоих. Самое важное, что, как и в «Ультиматуме», его партнеру нужно было принять или отвергнуть этот выбор. Сам выбирающий не мог вернуть жетон Дарби, это должен был сделать партнер. Поэтому выбирающий протягивал жетон через прутья решетки партнеру, который возвращал его Дарби, тем самым показывая, что принимает этот выбор. Шимпанзе быстро усвоили значение каждого из цветов — это было видно по реакции партнера на вручаемый ему «эгоистичный» жетон, по которому выбирающий получал в пять раз больше.
Партнер колотил по прутьям клетки или плевался в выбирающего водой, выражая негодование. Когда Дарби играл в ту же самую игру с дошкольниками им в награду вместо кусочков банана выдавались наклейки , они реагировали так же, только выражали возмущение словесно. Получив «жетон неравенства», они говорили: «У тебя больше, чем у меня» или «Я хочу больше наклеек! В большинстве попыток выбирающие предпочитали жетон, который давал равную награду. На первый взгляд решение кажется экономически неэффективным, но только если мы упускаем из вида ценность социальных взаимоотношений. Чрезмерное себялюбие может положить конец дружбе.
Если вы теперь спросите меня, отличается ли чувство справедливости у человека и у шимпанзе, я скажу, что на самом деле уже не знаю. Наверное, некоторые различия все же остаются, но в общем и целом оба вида активно стремятся уравнять результаты. Большой шаг вперед по сравнению с чувством справедливости первого порядка у низших обезьян, собак, ворон, попугаев и некоторых других состоит в том, что мы, гоминиды, лучше умеем прогнозировать будущее. Люди и человекообразные обезьяны сознают, что, оставляя все себе, могут вызвать недоброжелательные чувства. Поэтому чувство справедливости второго порядка несложно объяснить с чисто утилитарной точки зрения. Мы проявляем справедливость не потому, что любим друг друга или просто такие хорошие, а потому что нам нужно поддерживать сотрудничество.
Так мы не позволяем команде распасться. Вот это я и подразумеваю под эмоциональным интеллектом. У человека и высших обезьян чувство справедливости зарождается как негативная эмоция, но затем, дополненное осознанием ее пагубных последствий, меняет минус на плюс. Здесь я диаметрально расхожусь во взглядах с американским философом, специалистом в области философии морали Джоном Ролзом, изложившим свою позицию в знаменитой монографии «Теория справедливости» A Theory of Justice, 1971. И хотя я восхищаюсь изяществом логических построений Ролза, рассуждающего о том, почему справедливость лучше несправедливости, он упускает из вида эмоциональную природу нашего вида. Он рассматривает только те эмоции, которые одобряет, заявляя ближе к концу своей книги, что «исходя из требований простоты и теории морали, допускал отсутствие зависти».
У меня нет слов. С каких пор можно вот так просто взять и исключить эмоцию из анализа человеческого поведения? Какому здравомыслящему человеку такое в принципе придет в голову, особенно когда речь идет об эмоции настолько вездесущей, представленной в любом языке? Ролз считает, что принципы справедливости должны целенаправленно устанавливать те, кому зависть неведома. Но где же таких найдешь? Даже если зависть — это «порок», как ее называет Ролз, парадокс в том, что, живи мы в мире, где отсутствует зависть, у нас в принципе не было бы оснований заботиться о справедливости.
Ее отсутствие просто не вызывало бы никакой реакции, так зачем суетиться? Принципы справедливости Ролза выглядят чрезвычайно логичными и действительно могли бы способствовать уменьшению зависти в этом мире, но, возможно, в ней есть определенный смысл? В 1987 г. Без зависти и попыток ее предотвратить, утверждает он, мы не смогли бы построить свое общество. Нам следует не отрицать эту эмоцию и не считать ее угрозой высокоорганизованному обществу, а принять ее и направить в нужное русло. Шёк призывал «рассекретить» роль зависти в нашей жизни — как психоанализ рассекретил роль секса.
Рациональные доводы — катастрофически слабый фундамент для нравственных принципов, которые всю свою силу черпают из эмоций. Судя по резким формам, которые принимает наша борьба с несправедливостью — вопли и марши протеста, погромы, готовность подставляться под полицейские дубинки и водометы, троллинг и травля в «Фейсбуке», — мы имеем дело отнюдь не с безобидным умозрительным конструктом. Отсутствие справедливости потрясает нас до глубины души — никакие абстрактные рассуждения, пусть даже бесконечно элегантные, на это не способны. Если с шимпанзе обходятся не так, как он ожидает, то он устроит бурную истерику, оглушительно вопя и катаясь по земле в отчаянии. Чрезмерно драматичный, но все же действенный способ напомнить другим, что с ним нужно считаться. Даже альфа-самец будет вынужден выпрашивать и терпеливо дожидаться раздачи, если на охоту он опоздал.
В первую очередь владелец добычи оделяет мясом обступивших его охотников. Это логично: кому захочется в следующий раз помогать и участвовать, если вложенные усилия никак не связаны с наградой? Было бы вопиющей несправедливостью не поделиться с охотниками, помогавшими поймать добычу. Высокий эмоциональный накал реакции на несправедливость хорошо известен и у нашего собственного вида — именно из-за него в сплоченных компактных сообществах не приживается принцип «победитель забирает все». Охотники-собиратели активно его искореняют, в отличие от современного общества, создающего слишком много возможностей для того, чтобы некоторые люди этим принципом злоупотребляли. Однако склонность отхватывать кусок не по заслугам настолько пагубна, что отражается даже на физическом здоровье.
Как свидетельствуют эпидемиологические данные, чем сильнее расслоение в обществе, тем короче продолжительность жизни у его представителей. Значительная разница в доходах разрывает ткань социального взаимодействия, снижая доверие друг к другу, усиливая социальное напряжение и порождая тревоги и страхи, которые подрывают иммунную систему и у богатых, и у бедных. Богатые могут укрыться в охраняемых резиденциях, но и там они не спасутся от растущей напряженности. Если неравенство достигнет критического уровня, может возникнуть взрывоопасная ситуация, и тут важным уроком нам может послужить Великая французская революция. Люди стараются уравнять условия игры, и, если направленные на это усилия слишком долго подавляются, дело может дойти до гильотины. Мне и самому до сих пор не верится, что простой эксперимент с капуцинами вывел меня на размышления о справедливости, входящей в число самых идеализируемых нравственных принципов человечества.
Я ничего подобного не планировал, но, как видим, никогда нельзя терять бдительности, чтобы не упустить неожиданные проявления в поведении животных. Одноминутный видеоролик с записью нашего с Сарой эксперимента с огурцами и виноградом собрал множество просмотров, поскольку в бурно протестующем капуцине, трясущем клетку и швыряющемся огурцами, зрители узнавали себя. Кто-то писал мне, что переслал видео начальству, чтобы оно прониклось чувствами сотрудников по поводу зарплаты. Другие сообщали, что такую же реакцию наблюдали у абонентов кабельного телевидения, узнавших, что соседу, подключившемуся позже, предоставили более выгодные условия. Сами же капуцины к своей славе остались равнодушны. Несколько лет назад мне пришлось распустить лабораторию.
Мне было грустно расставаться со своими друзьями-капуцинами и в то же время несказанно радостно, что всем им удалось найти хороший новый дом. Половина колонии отправилась в зоопарк Сан-Диего и собирает толпы посетителей вокруг своего фантастического, словно созданного для птиц вольера с высокими деревьями для лазания. Недавно я наведывался туда, и у меня потеплело на сердце, когда я увидел их здоровыми и довольными жизнью: любящие служители знают каждого по имени, балуют и не дают скучать, грамотно распределяя пищу по вольеру и подкидывая задачки на использование орудий. По словам служителей, Ланс, тот самый, который швырялся огурцами на видео, по-прежнему такой же темпераментный. Вторая половина колонии осталась служить науке — их перевели на лесистую площадку в районе Атланты, где Сара, получившая должность преподавателя в Университете штата Джорджия, продолжает доказывать несостоятельность модели Homo economicus не только для нашего вида, но и для приматов в целом. Когда я в последний свой приезд туда подошел к открытому вольеру, никто из капуцинов не кинулся на деревья, все остались на земле.
Это примечательно, поскольку капуцину для того, чтобы чувствовать себя в безопасности, нужно забраться повыше. И это еще до того, как моя любимица Байас принялась заигрывать со мной, подергивая бровями и кивком указывая куда-то себе за спину, то есть намекая, что знает укромное местечко. Джон Мильтон в своей поэме «Потерянный рай», сочтя, что у падших ангелов слишком много свободного времени, решил подыскать им тему для дискуссии. Этой темой стала свобода воли. Всем нам кажется, что мы ею обладаем, однако четкого определения у нее нет, и поэтому, возможно, все мы глубоко заблуждаемся. Как однажды выразился Исаак Башевис-Зингер: «Мы вынуждены верить в свободу воли, у нас нет выбора».
Так что тема для вечного спора более чем подходящая. К эмоциям этот спор имеет самое прямое отношение, поскольку свобода воли часто считается их противоположностью. Предполагается, что свободный рациональный выбор требует отмести или подавить первое побуждение. Собственно, идея эта берет начало в более широкой дискуссии о том, насколько наше сознание формируется телом. Адепты свободы воли доказывают, что тело можно вынести за скобки вместе со всеми его непроизвольными желаниями и эмоциями и возвыситься над ними, ведь человек — и только человек — способен быть полновластным хозяином своего выбора и судьбы. Противоположность — человек, который не может себя контролировать, «распущенный», как его называют философы.
Распущенный всегда следует первому порыву, идет на поводу у самого горячего и соблазнительного желания и действует без оглядки. Сожаление — это не про него. К этой категории принято причислять детей и всех животных. Мы можем сколько угодно писать Свободу Воли с большой буквы, обозначая свой пиетет перед этим ключевым для ответственности, нравственности и юридического закона понятием, но, если у нас нет способа ее измерить, как нам дать ей единое определение?
Однако, большинство ученых согласны, что интеллект включает в себя не только способность к решению задач, но и креативность, социальное поведение и эмоциональную интеллектуальность. Интеллект может быть измерен различными тестами и шкалами, такими как IQ-тесты, тесты на способности и т. Однако, многие ученые считают, что такие тесты не могут полностью измерить интеллект и не должны использоваться как единственный показатель. Интеллект может быть улучшен и развит различными способами, такими как обучение, чтение, игры и т.
Ru» она объяснила, что эмоциональный интеллект — врожденная когнитивная способность замечать, понимать значение и назначение эмоций, применять их в жизни и управлять ими.
По ее словам, в настоящее время передовые компании вкладываются в развитие эмоционального интеллекта своих сотрудников. Пришла эмоция стыда или досады. А это сигнал, что что-то идет не так.