Нужен ли вообще детский дом в сельской глубинке, куда не едут ни специалисты, ни спонсоры, ни наставники, ни волонтеры.
Детский дом
А потом тащит ее в туалет и заставляет мыть унитазы голыми руками. Хватает за волосы и пытается макнуть лицом в грязную воду. Другие дети увлеченно снимают происходящее на камеры мобильных телефонов. Разразился скандал. Возмущенные интернет-пользователи со всей страны потребовали немедленно привлечь виновных к ответственности. В детский дом выехали уполномоченный по правам ребенка, следователи и прокуроры. Возбудили два уголовных дела. Воспитателей обвиняют в халатности, а агрессивную девочку - в истязании несовершеннолетних. Глава региона Виталий Хоценко распорядился проверить все детские учреждения в Омской области - вместе с общественниками. В составе рабочей группы - корреспондент "РГ". Нужен ли вообще детский дом в сельской глубинке, куда не едут ни специалисты, ни спонсоры, ни наставники, ни волонтеры Большеуковский дом детства находится в селе за триста с лишним километров от города.
Остановка скромная. Чисто, но бедно. На аккуратно заправленных кроватях - пожелтевшие мягкие игрушки. Само здание давно не видело ремонта. Потрепанный линолеум закрывают старые ковры. Спонсоры и шефы до Больших Уков не доезжают. В местном доме детства воспитываются 42 ребенка, у 17 из них имеются особенности здоровья. Дети живут группами по семейному типу. В одной из них и оказались вместе две девочки-лидера - Валя и новенькая Снежана. Обе с крайне непростой судьбой.
Одна попала в детский дом во второй раз - мама восстановилась в правах, но не смогла справиться с дочкой. Другая с четырех лет воспитывалась в приемной семье, но, когда наступил переходный возраст, начались сложности. Приемные родители преодолеть их не смогли. Воспитатели говорят, что это обычная практика. Берут в семьи маленьких хорошеньких ангелочков. А они почему-то очень быстро вырастают и превращаются в трудных подростков.
Здесь находятся и дети — сироты и дети, чьи родители ограничены в правах или лишены их.
Сразу хочу сказать, что ребенок-сирота — это ребенок, у которого нет обоих родителей они либо погибли, либо пропали без вести, либо их не удалось установить. Им присвоен официальный статус «сироты» и они получают от государства различные льготы. Большую часть составляют дети, которых называют «социальными сиротами». Это «сироты» при живых родителях. Как правило, эти дети так и не получают официальный статус ребенка -сироты и поэтому ни на какие льготы от государства, кроме обеспечения проживания в детском доме рассчитывать не могут. Главное отличие детского дома от подобных ему учреждений состоит в том, что в нем дети только проживают и проводят свободное от учебы время, а получают образование они в ближайших школах.
Малыши с удовольствием участвовали в эстафетах: «Кто быстрее вызовет пожарную команду», «Кто быстрее оденет пожарную форму», «Чья пожарная машина быстрее доедет до пожара», «Тушение пожара», «Спасение своих друзей из огня», тренировались в ловкости, смекалке, быстроте, учились ориентироваться в проблемных ситуациях. Так же «юные спасатели и пожарные» отвечали на запутанные вопросы и играли в интеллектуальную викторину. Юля Ч. Ребята продемонстрировали свои познания по пожарной безопасности и сделали вывод, что пожарный — это очень важная и нужная профессия в жизни. В начале мероприятия педагоги познакомили воспитанников с биографией замечательного детского писателя. Дети узнали много интересных эпизодов из его жизни и совершили круиз по сказочной стране дедушки Корнея! Ребята дружно выполняли задания, отгадывали загадки, определяли сказочных героев и с удовольствием участвовали в литературной игре. Так же дети показали мини-спектакли по мотивам сказок «Муха-Цокотуха», «Мойдодыр», «Федорино горе», «Айболит». Вниманию всех участников была представлена книжная выставка «Сказки дедушки Корнея», где ребята увидели популярные и любимые произведения. Данное мероприятие было направлено на формирование у дошкольников потребности в чтении, знакомство с биографией и творчеством Корнея Чуковского. Фестиваль проводился с целью выявления и пропаганды инновационных идей, решений и передового педагогического опыта в сфере преподавания. В рамах фестиваля работали следующие секции: «Творческая мозаика», «Когда закончился урок…», «Психологическая копилка». На Фестивале педагогических идей Шуйский детский дом представляли воспитатели Климова О. На секции «Творческая мозаика» воспитатели Климова Оксана Евгеньевна и Горбунова Анна Николаевна выступили с мастер-классами: «Оберег для дома — подкова на счастье» и «Линейный календарь». Учитель-логопед Тамара Николаевна Охлопкова представила доклад «Работа с неговорящими детьми». Социальные педагоги Светлана Александровна и Елена Геннадьевна поделились опытом работы с детьми из замещающих семей по социальному проекту «Я-волонтёр», а педагог-психолог Светлана Валерьяновна рассказала о «Развитии родственных связей детей-сиблингов, как значимого компонента социальной ситуации развития личности ребенка». Каждый педагог, участвующий в мероприятии смог почерпнуть для себя что-то новое и интересное для дальнейшего использования в своей работе. Цель данного мероприятия заключалась в том, чтобы помочь будущим родителям осознать необходимость создания и поддержания теплых семейных отношений, способствовать приобретению родителями практических знаний по созданию благоприятной психологической атмосферы в семье. В ходе мероприятия обсуждались вопросы о роли и значении семейных отношений в развитии эмоционально — чувственной сферы ребенка. Участники тренинга выполняли следующие упражнения: «Подари улыбку», «Недетские запреты», «Связующая нить», «Душа ребенка», «Что я сделаю для того, чтобы мой ребенок стал счастливым» и другие. В общем кругу по окончании занятия будущие родители высказались об эффективности занятий, о возможности использования полученных знаний на практике в воспитании детей и сделали вывод о том, что в каждой семье ребенок должен видеть тепло, любовь и уважение. Встреча прошла в тёплой и непринуждённой обстановке. В работе сессии принимала участие социальный педагог Центра подготовки приемных родителей и сопровождения замещающих семей Шуйского детского дома Шураева Светлана Александровна. Мероприятие открыла директор Ресурсного центра добровольчества — Виктория Титова презентацией о деятельности волонтерского направления в Ивановской области. Затем участники сессии продолжили работу в направлениях «Первые шаги» и «Шагаем вместе». Каждый узнал о портале Добро. О своем опыте работы рассказали эксперты и победители грантовых конкурсов Росмолодежь, волонтёры-активисты города Шуи, Шуйского, Лежневского, Савинского и Родниковского районов. Каждый участник смог получить индивидуальную консультацию представителей Ресурсного центра организации добровольческой деятельности «Ивановский Волонтерский Центр». В реалиях современного мира воспитание патриотических чувств у подрастающего поколения — важнейшая задача взрослых. Знакомство с историей России, её достижениями способствует воспитанию достойных граждан, настоящих патриотов своей Родины. В ходе теплой встречи педагоги затронули важные темы любви к Родине, к её истории. Вниманию детей было представлено слайд-шоу, познакомившее воспитанников с достопримечательностями Крыма, ребята посмотрели небольшой видео-ролик об истории полуострова и его воссоединении с Россией. В ходе мероприятия звучали стихи о Родине, песни о дружбе и Крыме. Закончилась беседа созданием панно с изображением сердца, символизирующего жизнь и дружбу. В эту неделю люди провожают зиму и встречают весну. Символами этого праздника считаются солнце, блины и чучело Масленицы. Все дети знают про масленицу, про блины, которые нужно есть и про чучело, которое нужно сжигать. Но знать это одно, а увидеть, а ещё лучше поучаствовать в этом совсем другое дело. В Шуйском детском доме празднование Масленицы давно уже стало хорошей и доброй традицией. Весёлый и зажигательный праздник со скоморохами, организованный для воспитанников 15 марта, не оставил никого равнодушным. В ходе программы ребята принимали участие в различных конкурсах, декламировали стихи, водили хороводы, пели песни-заклички весны и, конечно, угощались блинами. Традиционно праздник закончился сжиганием чучела. Праздник прошел в непринужденной, веселой атмосфере, ребята не только встретили красавицу- Весну, а зарядили друг друга бодростью, энергией и хорошим настроением! Масленица по народным поверьям, самый весёлый, очень шумный и народный праздник. Любимые персонажи детей — скоморохи устроили веселые масленичные забавы. Дети соревновались в конкурсах: «Донеси блин», «Перекати полено», «Пролезь в обруч», «Попади в ведро», «Блин на горячей сковороде», «Кто быстрей на метле» и многие другие, водили хороводы, пели песни, зазывая Весну и Красное солнышко. Все участники по окончании мероприятия угощались горячими блинами и ароматным чаем. Организаторы мероприятия — Отдел образования Администрации г. Шуя, Шуйский филиал ИвГУ кафедра педагогики и специального образования. В конференции принимали участие руководители, воспитатели и узкие специалисты дошкольных образовательных учреждений Ивановской области, преподаватели Шуйского филиала ИвГУ.
И ситуация изменилась в лучшую сторону. Мария Хадеева: Но что касается как бы психологической и социальной поддержки, то собственно ровно все те проблемы, с которыми сталкивались дети, они ровно с ними и сталкиваются. И соглашусь с коллегами, что обозначалось и раньше, что самая большая проблема начинается по выходу из учреждений. И здесь я опять же абсолютно согласна с вами, что если бы был какой-то способ это мониторить… Я экономист по первому образованию. И лично мне вообще не понятна история, когда огромные деньги — просто огромные, несопоставимые! И я могу сказать, что я тоже приемный родитель, я приемный родитель троих подростков. То есть деньги, которые выделяются на ребенка в приемной семье и в учреждении, они несопоставимы. Но тем не менее это огромные суммы, которые тратятся… Александр Гезалов: Надо цифры назвать. Анастасия Урнова: А сколько вы получаете? Мария Хадеева: Я проживаю в Московской области, в частном доме. Я получаю 12 тысяч рублей в месяц на ребенка. Анастасия Урнова: А если бы он находился в детском доме? Елена Альшанская: Смотрите. По регионам несколько лет назад Аппарат уполномоченного собирал эти данные. То есть это еще было при Астахове, но тем не менее… Тем более, да? В среднем 80—100 тысяч в крупных городах. В малых городах и селах от 30 до 60. Анастасия Урнова: Я читала, что прямо минимум-минимум в самом бедном регионе — 25. Елена Альшанская: От региона зависит. Александр Гезалов: Министерство образования давало информацию, что в среднем 700—800 тысяч. Анастасия Урнова: Это в год. Мария Хадеева: Это мы говорим не про инвалидов, то есть это для детей без особенностей развития. Там, конечно, суммы больше. Анастасия Урнова: То есть получается, что теперь нет этих ужасных стен, отсутствия ванн и всего того кошмара, который нам раньше показывали по телевизору. Елена Альшанская: Все равно может быть на самом деле. Мария Хадеева: Практически нет, я бы сказала. Елена Альшанская: Да. Потому что здесь уже вопрос, если мы видим такой кошмар, распределения этих средств, как они на самом деле распределяются, как они на самом деле тратятся. Потому что действительно это региональные деньги, нужно понимать, поэтому есть, к сожалению, регионы, где и 30, а есть, где и 150, извините. Мария Хадеева: И есть проблема с тем, что они стали бюджетными учреждениями, и там, грубо говоря, им распределяют из общего котла, как ты сказала совершенно справедливо. Елена Альшанская: По-разному. Мария Хадеева: То есть если раньше можно было… Ну, тоже есть проблема распределения средств. Елена Альшанская: Я хочу сказать. Вы говорили, что 12 тысяч в приемной семье. Допустим, 70 тысяч в детском доме. Но если ребенок остается в кровной семье, то, извините… Мария Хадеева: Зеро. Елена Альшанская: Зеро, да. Анастасия Урнова: Ничего не получают? Анастасия Урнова: При этом вы начали об этом говорить я так поняла, что не решаются проблемы психологические ребенка. Так ли это, Анатолий? Есть ли какие-то подвижки в этом направлении? Анатолий Васильев: Вы знаете, тут интересный вопрос. Последние два десятилетия… И вообще реформа детских домов была рождена за счет НКО, за счет общественных организаций. И только эти организации смогли перед государством выявить эти проблемы. За счет собственного опыта. НКО работала, как правило, на какие-то локальные проблемы. И всегда в центре был ребенок. Это не масса детей-сирот в каком-то учреждении, а конкретный ребенок, конкретная прима. И каждая НКО свою эту проблему очень хорошо изучила. Мало того, к сегодняшнему дню у нас у всех есть свои технологии, которые мы предложили государству. Анастасия Урнова: И что происходит с вашими предложениями? Анатолий Васильев: Мы — детские деревни, которые я представляю, — мы предложили и увидели, в чем потребность ребенка, которая до сих пор не удовлетворяется в обычном детском доме. Физически, видимо, это сложно сделать. Потребность ребенка в привязанности. В детской деревне за счет того, что… Анастасия Урнова: Что называется "один значимый взрослый", да? Анатолий Васильев: Да, один значимый взрослый. В детской деревне, когда дети живут не в блоке учебном или спальном, а есть семья, конкретный дом, в доме есть мама-воспитательница, пускай это критикуется, но есть еще теперь и семейные пары. И дети живут с этой парой или с этой одинокой женщиной, неважно, они постоянно живут. Возникает привязанность. И вот эта привязанность — самый главный момент для ребенка. И уже тут формируется его личность совершенно иным образом. И к 18 годам эти ребята достаточно самодостаточные. Анастасия Урнова: Но на данный момент у нас эта практика не масштабирована по стране? Анатолий Васильев: А ее очень трудно масштабировать. Хотя была национальная концепция, стратегия действий в отношении ребенка, в отношении детей, где было сказано: "реформировать сиротские учреждения по модели детских деревень". Там даже была такая фраза. Но, кроме как создания квартир в детских домах, ничего дальше не пошло. Александр Гезалов: Условия, условия. Анатолий Васильев: Условия, да. Елена Альшанская: У нас сейчас идет реформа детских домов уже второй год. Наталья Городиская: Третий. Анастасия Урнова: С 2015 года. У нас на самом деле там, по сути, как раз таки похожая модель заложена, вот как раз таки на основе экспериментального разного опыта, который был в России, патронатных детских домов и частных проектов, как деревня SOS, и многих других. И там сейчас заложена идея о том, что должен быть постоянный состав воспитателей, которые выполняют разнообразные функции, в том числе наставничества, в отношении ребенка. Это заложено в постановлении. А как в реальности? В реальности все упирается, к сожалению, в то, что у нас старые нормы штатного расписания, которые не очень соответствуют этим новым требованиям, во-первых. Во-вторых, к сожалению, экономия средств. В итоге, конечно, новые вот эти требования уже говорят о том, что нам нужно увеличить количество денег, которые нужно платить человеку, потому что он больше времени находится с ребенком. И здесь уже не вопрос экономии, а вопрос его интереса. Анастасия Урнова: Но при этом вы говорите, что довольно большие деньги выделяются на каждого ребенка ежемесячно. Они же не только на еду и одежду идут, наверное. Елена Альшанская: Они размазываются на все учреждение, на все, начиная с зарплаты директора, извините. И в итоге… Анастасия Урнова: Ну, он должен зарабатывать. Елена Альшанская: Это понятно. Но я о том, что, собственно говоря, пока такого понятного расходования этих средств, чтобы действительно все эти 100 тысяч шли бы в интересах ребенка, его нет. И я расскажу просто такую смешную совершенно историю… Ну как? И смешную, и грустную одновременно. Потому что мы сейчас как раз ездим с мониторингом детских домов. И вот мы были в одном детском доме, где мы видим… вот по детям видно, что у детей такая хорошая привязанность к воспитателям. Начинаем выяснять, как у них так вышло. Оказалось, что у них очень низкие, вообще просто смешные ставки. Такие смешные… Анастасия Урнова: А где это? Город, регион? Елена Альшанская: Умолчим. Александр Гезалов: Вместе с надбавками? Елена Альшанская: Нет, секундочку. Они настолько… Анастасия Урнова: Ну, хотя бы регион вы можете сказать? Елена Альшанская: Удмуртия. Анастасия Урнова: Удмуртия? Елена Альшанская: В итоге эти педагоги для того, чтобы им получать нормальную зарплату, работаю на полторы-две ставки. Они круглосуточно, практически ночуют с детьми. Александр Гезалов: Что тоже ненормально. И появляется вот этот постоянный взрослый. Не потому, что они как бы так сделали ну, отчасти они понимали, что важно , а потому, что человеку нужно как бы больше зарабатывать. То есть я не хочу, чтобы это читалось как призыв уменьшать оклад. Ровно наоборот — его нужно увеличивать, чтобы заинтересовывать людей, которые с хорошим педагогическим образованием шли бы в учреждения. Но главное, что график нужно строить ровно так, чтобы взрослый был максимально постоянно с этой группой. Анастасия Урнова: И не менялся. Анастасия Урнова: Анна, я, естественно, не могу не задавать вопросы, потому что сейчас, мне кажется, просто лихорадит СМИ и общество от той информации о насилии, о котором мы постоянно слышим, которое происходит в детских домах. По вашей оценке, насколько это распространенная проблема? Или какие-то фрагментарные случаи попадают в СМИ — и создается ощущение, что это повсеместно? Анна Кочинева: Я со своей позиции, со своего опыта могу сказать, что в любой структуре общественной, где есть такая иерархия, как в детских домах, насилие неизбежно появляется. Александр Гезалов: Абсолютно верно. Анна Кочинева: Это то, что я могу сказать. А детали лучше осветят мои коллеги. Елена Альшанская: Я думаю, что Александр, который, собственно говоря, был… Александр Гезалов: Вы знаете, я могу сказать, что правильное было начало, хорошее, и я сейчас его разовью. Когда ребенок втискивается в систему детского дома, он только появляется, нет этого самого главного — супервизии его травмы. То есть он туда вошел, а потом идут еще разные-разные утраты, еще. И уже когда говорят: "А возьмите его теперь в приемную семью"… Он стал там хуже, и говорят: "Вот он стал хуже, берите в приемную семью", — тем более подростки. Учитывая, что в рамках системы есть определенная борьба за ресурсы, за статусы, за взаимодействие со значимым взрослым, о котором говорил Анатолий, то, конечно, внутри самой системы насилие так или иначе возникает объективно. Старшие подавляют младших. Младшие хотят вырасти, тоже стать старшими и кого-то там чего-то… История в Ижевске несколько лет назад, когда директор детского дома схлестнулся с одним из руководителей, так сказать, внутреннего детдомовского ОПГ. И по приказанию его все дети вскрыли себе… Ну, они, конечно, не вскрыли вены, но сделали порезы. Анастасия Урнова: Ну, порезы. Александр Гезалов: Челябинск. Анастасия Урнова: Ну, последнее. Александр Гезалов: Поэтому, конечно, когда это выплескивается, все эмоционально реагируют. Но, на мой взгляд, если сегодня взять информацию из прокуратуры, из Следственного комитета и ее постоянно выкладывать, то это уже будет просто нормой. Ну, то есть будут понимать, что это существует, это есть. Но когда это вдруг неожиданно появляется и опять затихает, со временем опять появляется, возникает клиповая история. Анастасия Урнова: Исходя из того, что вы говорите, то сейчас это, по сути, норма? Александр Гезалов: А? Анастасия Урнова: Исходя из того, что вы говорите, я правильно понимаю, что сейчас это, по сути, норма? Александр Гезалов: Да нет, это всегда было. Анна Кочинева: Это вообще. Анастасия Урнова: Ну, я и говорю: это норма, потому что это повсеместно? Александр Гезалов: В этом году системе детских домов исполняется ровно 100 лет. Я в этой теме 50 лет. Я родился, пригодился и так далее. Но всегда во всех учреждениях так или иначе возникали трения и между детьми, и с сотрудниками. У нас, например, в детском доме вообще были бунты: мы, дети, против воспитателей, воспитатели против нас. И возникает такая некоторая каша. Как выруливать? Как выживать ребенку? Как выстраивать свои отношения? Поэтому здесь, конечно, нужны значимые взрослые, которые могли бы это изменить. Мария Хадеева: Я Александра хотела бы поддержать, но сказать, что все-таки, прежде чем говорить, нужно определиться с терминами. Александр Гезалов: Конечно. Мария Хадеева: То есть когда вы говорите о насилии, то это достаточно… Александр Гезалов: Это необязательно избиение. Мария Хадеева: Вот. Это очень широкий такой и многозначный термин. Анастасия Урнова: И в каких формах оно проявляется? Мария Хадеева: Дело в том, что то, что выплескивается, и то, что, естественно, находит огласку — это крайняя форма. Александр Гезалов: Это крайняя форма. Мария Хадеева: То есть это запредельна сама ситуация. И если говорить опять же… То есть я не так глубоко, допустим, как Александр, и не так давно в этой системе, но если говорить о том, что я вижу, то крайние формы насилия — все-таки редкость. В целом… Александр Гезалов: Да-да-да. И это, разумеется, очень эмоционально откликается, потому что тема болезненная. Если говорить о детских учреждениях как о некой системе, в которой, абсолютно верно было сказано, существует иерархия, то, разумеется, подавление и конфликты тех или иных уровней — это данность. И так было всегда. То есть вот, наверное, ответ на ваш вопрос. Анастасия Урнова: Да. Елена Альшанская: То, что говорит Маша… Нужно понимать вот то, о чем уже здесь говорилось про травмы. Ребенок приходит в детский дом в ситуации… Он не в санаторий на отдых приходит. Он приходит в ситуации, когда либо произошел отказ от ребенка, либо его забрали у родителей, которых он любил. У него была к ним привязанность, но вот государству показалось, что что-то они делают не так. Или там вообще происходила какая-то чудовищная ситуация: папа на глазах у ребенка зарубил маму. То есть там всегда что-то такое уже травматичное, и сама эта ситуация травматичная для ребенка. Дальше вы собрали целое учреждение таких детей. То есть вы набрали в учреждение кучу детей с разными травматичными ситуациями и разным опытом. Кто-то жертва насилия. Кто-то жил в условиях, когда ему разрешали гнобить других детей. Кто-то просто переживает, что он потерял свою маму. Александр Гезалов: Кто-то в будке жил с собакой. Елена Альшанская: Кто-то жил в будке с собакой. Вот вы их всех собрали вместе. И у вас в лучшем случае на это учреждение один психолог, у которого нет задачи заниматься их индивидуальной реабилитацией. А дальше… Мария Хадеева: Да даже если бы она и была, выполнима ли она? Елена Альшанская: Ну, он не справился бы с ней. Если бы она была, она была бы невыполнима. Мария Хадеева: Невыполнима, да, по умолчанию. Елена Альшанская: А дальше нам нужно из них строить коллектив, который будет красиво танцевать перед спонсорами, в школу ходить, кушать. И что, кроме насилия, извините, иерархии, позволит вам решать эту задачу? Это как вы возьмете взрослых-травматиков, не знаю, всех из Афганистана одновременно, тех, у кого все умерли в автокатастрофе — и сделаете такую клинику невроза без единого врача, без единого психолога.
Детский дом: миссия невыполнима?
| О жизни в детском доме честно и без прикрас (история с хорошим продолжением) | “ В попаданиях в приют или детдом есть одно отличие: если в приюте ещё ждут, что их могут скоро забрать домой и есть ощущение, что это временно, то, попав в детский дом, дети осознают, что это надолго. |
| Вы точно человек? | Так вышло, что в наш детский дом забрасывали группками детей из разных мест. |
проблемы и факты о детских домах
На данный момент в «Возрождении» живет 11 таких ребят. Из коридорного уклада проживания к квартирному - В чем, на ваш взгляд, главное достижение реформы детских домов? Видите ли вы положительные изменения в жизни детей? Постоянная смена воспитателей, как это было раньше, приводит к нарушению развития привязанности и другим психологическим проблемам. Человек, выросший в детском доме, раньше достаточно тяжело адаптировался к самостоятельной жизни. Реформа сделала приоритетной работу по устройству детей в семьи. При этом и условия жизни стали максимально приближены к семейным. Была коридорная система проживания: длинный коридор, многоместные спальни, на одном этаже жили мальчики, на другом — девочки.
Было два таких больших спальных корпуса. С 2015 года у нас прошел капитальный ремонт двух корпусов с полной реконструкцией помещений под так называемые квартирные «ячейки семейного типа» — по сути, под квартиры для многодетной семьи. Пока мы ожидали, как все это будет оборудовано, испытывали, конечно, некоторое волнение. Первый корпус после ремонта открылся в сентябре 2015 года, когда ребята вернулись после летнего отдыха. Они стали жить в группах до восьми детей при наличии малышей до шести лет группа может быть меньше. За группой закреплены два постоянных воспитателя и два младших воспитателя. Младшие воспитатели отвечают за порядок в «квартирах» и питание.
Главный плюс наличия младшего воспитателя в том, что, когда есть необходимость оставить с кем-то детей, они приходят на помощь. Например, когда воспитателю необходимо поехать к врачу с ребенком. У нас никогда не было работы по графику «два через два». Сейчас один воспитатель, как правило, работает четыре дня, другой — три. Потом они меняются. С ними в паре младший воспитатель, их помощник, мы используем даже слово «помогатор». Или тетя.
Особенно это было тяжело для старших детей — девятиклассников с уже сформировавшимся характером. Отношение школ тоже, к сожалению, иногда бывает разное… Но нам в этом смысле повезло: наших воспитанников принимают с открытым сердцем и положительными эмоциями. Не очень просто было самим ребятам. Разное расписание уроков, разное время начала занятий. Нужно было успевать забирать всех детей вовремя из 6 школ. Что касается организации быта — конечно, тоже немного переживали. Произошла у нас и одна интересная история, когда нужно было оборудовать мебелью первый корпус.
Получилось так, что оснащала нас фирма, в которой работает один из выпускников центра. Сначала мы об этом не знали, но когда фирма выиграла тендер, он вложил в работу душу и кусочек сердца, оборудовано все было качественно, хорошо и быстро. И, конечно, мы переживали за сохранность всего этого, т. Процесс адаптации мы прошли. На сегодняшний момент ребята приобрели друзей в школе, могут заниматься не только в наших студиях дополнительного образования, но и в школьных, участвовать во всевозможных мероприятиях, экскурсиях. Школы приходят и к нам в центр: у нас проводятся и совместные праздники, и дискотеки — любые развлекательные мероприятия. Хорошо и то, что дети имеют возможность не круглые сутки находиться друг с другом, а все-таки менять среду обитания и расширять круг общения.
Начало его реконструкции ожидается в этом году. Здесь должны появиться еще семь квартир. Сейчас в одном из переоборудованных корпусов их шесть, в другом — восемь. Может, кому-то не понравится скопление такого большого количества детей в одной месте, но все корпуса имеют отдельный вход. То есть, по сути, как многоквартирный дом. Дети могут пересекаться только по своему желанию. Условия максимально приближены к семейным.
Воспитание самостоятельности - Как в «Возрождении» готовят воспитанников к самостоятельной жизни? Популярен миф, что выпускники учреждений для детей-сирот абсолютно не могут заниматься собственным бытом… - С этим мифом можно поспорить.
По информации группы "Типичная Печора", ребенка ударили головой об стену и в живот, после чего он потерял сознание. В полиции сообщили, что 12-летний воспитанник жалоб в адрес педагога не высказывал, в медпомощи не нуждался, не был госпитализирован. При этом, мальчик оскорблял педагога нецензурной бранью.
Необходимости в собственном обслуживании нет. Более того, любая работа например, помощь на кухне под запретом, регламентированным нормами гигиены и техники безопасности. Отсутствие элементарных бытовых навыков приготовить еду, прибраться в комнате, зашить одежду порождает самое настоящее иждивенчество. И дело даже не в банальной лени.
Данная порочная практика губительно сказывается на формировании личности и способности решать проблемы самостоятельно. О самостоятельности Ограниченное, до предела зарегламентированное общение со взрослыми в условиях группы никак не стимулирует развитие ребенка в детском доме в плане самостоятельности. Наличие обязательного твёрдого распорядка дня и контроль со стороны взрослых отсекает всякую необходимость самодисциплины и планирования ребёнком собственных действий. Детдомовские дети с младенчества привыкают лишь выполнять чужие указания. Как результат, выпускники казенных учреждений к жизни никак не приспособлены. Получив жилье, они не знают, как жить в одиночку, самостоятельно заботиться о себе в быту. У таких детей нет навыка покупки продуктов, приготовления пищи, грамотного расходования денег. Нормальная семейная жизнь для них - тайна за семью печатями. В людях такие выпускники совершенно не разбираются, и в результате очень и очень часто попадают в криминальные структуры или просто спиваются.
Печальный результат Даже во внешне благополучных детских домах, где поддерживается дисциплина, не отмечено вопиющих случаев жестокого обращения, детям некому привить нравственные идеалы и дать хотя бы элементарные понятия о жизни в обществе. Такой расклад, к сожалению, порожден самой системой централизованного государственного воспитания сирот. Педагогические задачи в детских домах чаще всего сводятся к отсутствию ЧП и широкой огласки.
Когда мне исполнилось три года, маму посадили за покушение на убийство — она напала на мужчину, который до меня домогался. Отец не захотел обо мне заботиться, поэтому я оказалась в больнице — это временное учреждение, куда поначалу попадают все дети, от которых отказались родители. Пока меня обследовали, решалась моя дальнейшая судьба — детский дом или приемная семья. Спустя полгода, когда мне исполнилось четыре года, я попала в семью. Приемные родители жили в селе Икряное. С ними я прожила восемь лет вместе с двумя детьми-сиротами.
Это было ужасное время, о котором я пытаюсь забыть. Анализируя те годы, я понимаю, что нас взяли из-за выплат от государства. Уже потом мне рассказали, что приемные родители тратили деньги с моей книжки на оплату коммунальных услуг, покупку двух автомобилей и другие свои нужды. А должны были тратить на мое воспитание. В приемной семье я чувствовала себя никем.
История детских домов в России
В итоге в течение жизни детдомовские дети не менее трех-четырех раз меняют коллективы, воспитателей и среду сверстников. Они привыкают к тому, что окружающие взрослые - временное явление, и скоро будут другие. По штатным нормативам на 10 детей приходится всего лишь одна воспитательская ставка, в летний период - один человек на 15 детей. Никакого реального присмотра или настоящего внимания ребенок в детском доме, конечно же, не получает. О повседневной жизни Другая проблема и характерная особенность - в замкнутости мира сирот. Как живут дети в детских домах? И учатся, и общаются они, круглосуточно варясь в среде таких же обездоленных. Летом обычно коллектив отправляют на отдых, где детям предстоит контактировать с такими же, как они сами, представителями других казенных учреждений. В результате ребёнок не видит сверстников из нормальных благополучных семей и не имеет представления о том, как общаться в реальном мире. Дети из детского дома не привыкают к труду с малолетства, как бывает в нормальных семьях. Их некому приучить и объяснить необходимость заботиться о себе и о близких, в результате работать они не могут и не хотят.
Им известно, что государство обязано позаботиться о том, чтобы подопечные были одеты и накормлены. Необходимости в собственном обслуживании нет. Более того, любая работа например, помощь на кухне под запретом, регламентированным нормами гигиены и техники безопасности. Отсутствие элементарных бытовых навыков приготовить еду, прибраться в комнате, зашить одежду порождает самое настоящее иждивенчество. И дело даже не в банальной лени.
Преимущество малого воспитательного учреждения, созданного при храме, еще и в том, что живая церковная община в какой-то степени заменяет ребенку семью. Здесь всегда много знакомых, под присмотром которых он останется, выйдя из детского дома.
У детей, воспитывающихся в приходе, сохраняются связи с духовником, с друзьями в общине, которая очень нужна им. Сегодня при монастырях и приходах один за другим открываются детские дома и приюты. Но, начиная новое дело, верующие часто не подозревают о тех проблемах и препятствиях, которые придется преодолевать. Детский дом на нелегальном положении Проблемы, с которыми сталкивается православный детский дом, разнообразны — материальные, юридические, отсутствие людей, готовых на подвиг работы с детьми. Материальная проблема. Большинство благотворителей, к сожалению, не занимаются крупными проектами. Аркадий Шатов: «Я знаю многих благотворителей, которые распыляют свои средства, потому что хотят помогать всем.
А взять и устроить детский дом или, например, курсы для воспитателей и целиком их финансировать — на это почему-то мало кто решается». В Москве, кроме того, большая проблема с помещениями, которые никто не дает под детские дома — это очень дорого. Даже для небольшого приюта необходимо отдельное здание или часть здания. Однако даже в тех случаях, когда удается каким-то образом решить материальные проблемы, найти спонсоров, возникают почти непреодолимые бюрократические сложности с регистрацией приютов. Необходимо получить разрешение нескольких комиссий, которые, руководствуясь формальными инструкциями, придираются к малейшим отклонениям от предписанных норм, в то время как государственные детские учреждения в большинстве случаев функционируют с гораздо более серьезными нарушениями. Все это приводит к тому, что многие церковные детские приюты существуют на нелегальном положении. Отношения с государством.
Государство не помогает Церкви заниматься делом воспитания, хотя у Церкви есть опыт и возможность вырастить из детей-сирот не преступников, а нормальных граждан России. Отношения Церкви и государства на этом поле не выстроены: нет основополагающих законов, нет нормативных актов местного значения. Детскому дому трудно прожить без регулярного государственного финансирования, только на пожертвования благотворителей. Однако государственное финансирование обычно предоставляется государственным учреждениям — то есть тем, учредителем которых является государство. А там, согласно Закону об образовании, воспитание и обучение должно носить светский характер. В государственном учреждении по этому закону нельзя учить детей вере, воспитывать их по-православному, нельзя устроить храм. Конечно, государство может заключить с православным детским домом соглашение на его финансирование, частичное или полное.
Но таких примеров чрезвычайно мало. А ведь государственная система огромных детских домов, помимо прочих недостатков, еще и очень дорого обходится самому государству. На содержание ребенка в государственном детском доме в Москве сейчас выделяется около 60 тысяч рублей в год — столько ребенок не получает ни в одной семье! Для сравнения: в системе патронатного воспитания на ребенка тратится около 20 тысяч в год. Куда разумнее было бы направить средства на поддержание действительно эффективных и менее затратных типов детских учреждений, в том числе и негосударственных. Ведь дети-то в них воспитываются те же — государственные, российские. Однако чиновники всегда с подозрением относятся к инициативам, исходящим не от государства.
С таким отношением сталкиваются не только православные детские дома. Вот, например, впечатления директора московского негосударственного приюта «Дорога к дому» Сапара Кульянова, высказанные в одном из интервью: «Когда приюты создавались, они испытывали всяческие гонения. Прокуратура затевала дела. Ребенок на улице страдает, мучается, пропадает, он — ничейный. Стоит только его взять сюда — сразу: «С какой стати вы его взяли? А может быть, вы над ним издеваетесь? Надо сказать, что в провинции ситуация несколько иная, чем в Москве.
Власти там куда охотнее сотрудничают с Церковью, в том числе и помогают православным детским домам. Видимо, на местах заметнее, что государство в одиночку с задачей не справляется. Недостаток квалифицированных воспитателей. Найти работников для детского дома очень трудно. Эта работа требует очень много времени и сил, а зарплаты у воспитателей низкие. Здесь, как нигде, нужны люди, готовые на самоотверженное служение. Нужны профессионалы, которые являлись бы при этом церковными людьми.
Чтобы решить острую кадровую проблему, некоторые православные детские дома например, в подмосковном Ногинске идут по такому пути: принимают невоцерковленных педагогов, которые хотели бы стать церковными. Их воцерковление происходит постепенно. И здесь обнаруживается другая сторона проблемы — отсутствие школы для воспитателей и православной педагогической концепции. Искушения Помимо внешних проблем, в детских домах могут быть свои собственные, внутренние искушения. Важно знать о них, чтобы сознательно с ними бороться. Во-первых, это искушение властью над беззащитными детьми. Если нет любви, воспитатели начинают властвовать над ребенком, командовать, получая от этого удовольствие.
К сожалению, опыт показывает, что воспитателю легко стать таким диктатором. Крайние случаи, конечно, редки, но в какой-то степени это присуще многим.
Большинство детей — в учреждении живет 41 воспитанник — было решено отпустить в семьи к родственникам еще до начала карантина. Оставшихся, у кого нет родных и кого трудно устроить в гости, разобрали по домам сотрудники Центра. В непростой ситуации, при введении мер по нераспространению коронавирусной инфекции, некоторые из вас взяли детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей к себе домой.
На сегодняшний день в учреждении не осталось ни одного ребенка! Администрация учреждения благодарит каждого из вас за принятое решение, дети находятся в состоянии комфорта и семейного уюта. Это актуально в нынешней ситуации. Всем здоровья! Центр дает по телефону консультации семьям в кризисных ситуациях и помогает тем, кто на время карантина принял детей.
Дети дома расцвели. Вы бы видели, как им в семьях хорошо. Сейчас еще рано о таком говорить, но есть надежда, что часть ребят не вернутся в детский дом после самоизоляции в семье. Я очень на это надеюсь! А мы как Центр будем всеми силами помогать».
Одними из первых на рекомендации Правительства откликнулись учреждения Московской области. Проанализировали готовность сотрудников принять детей и оперативно разослали по действующим, прекрасно зарекомендовавшим себя приемным семьям сообщения: «Уважаемые родители! Просим вас проанализировать свою ресурсность на предмет принятия в свои семьи несовершеннолетних детей, оставшихся без попечения, если возникнет такая необходимость». Многие учреждения в итоге справились с задачей: дети разъехались в семьи на период самоизоляции. Не знаю, почему мне так повезло, но у нас с Ильей не было никаких особенных проблем в общении.
Мы потихоньку сблизились, я познакомила его со своей семьей, пару раз приглашала на выходные домой. И вот наступила сложная для нас всех весна. Понимая, что изоляция людей друг от друга будет достаточно долгой, я успела отвезти ему в детский дом сим-карту, чтобы мы могли и дальше общаться. После этого детский дом из-за карантина уже не принимал гостей, не брали даже передачи, например какие-нибудь гостинцы. Приглашают забрать Илью на все время карантина.
Я мигом собираюсь, уточняю у руководства, можно ли ехать, и выезжаю. Администрация немного удивлена моей прыткостью, но даже успевает собрать нам помощь, которая заключается в наборе продуктов. Ощущение такое, что я ребенка из тюрьмы забираю на побывку… Становится стыдно за себя, за всех взрослых, за общество. Мы с ума сходим от пары недель ограничений, а ребята все детство так живут». Что касается Москвы, на этой неделе Департамент труда и социальной защиты населения выдал рекомендации детским домам разместить воспитанников в семьях сотрудников и надежных приемных семьях, с которыми у детей налажен контакт.
Однако есть требование передавать сирот только при наличии заключения органов опеки и попечительства о возможности временной передачи ребенка в семью гражданина гостевой режим. По отношению к сотрудникам детдомов это условие явно избыточное! Они регулярно проходят необходимые обследования, включая медицинские, они уже допущены к детям и отвечают за них в силу профессионализма и должностных обязанностей. Было бы логичнее, как и рекомендовано в письме Правительства, разрешить переезд детей в гости к сотрудникам на основании информированного письменного согласия и приказа по учреждению. Иначе это абсурд — есть сотрудники, которые хотят и могут забрать детей, а вот заключения органов опеки у них, разумеется, нет.
Если не к родственникам, то к профессиональным родителям или специалистам.
В нашем ребцентре у всех детей есть родители, просто они либо лишены родительских прав, либо в местах лишения свободы, либо пьют и не работают. А непецинские дети — именно детдомовские, у них никого нет. И чтобы «всех разобрали по приемным семьям» — впервые слышу. Там около 30-ти детей-сирот живет», — рассказала сотрудница центра.
Учреждение в Непецино действительно не называется «Детский дом» или «Дом-интернат». Вывеска гласит «Государственное казенное общеобразовательное учреждение Московской области для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, «Вдохновение». По информации, которую обсуждают в своей среде сидящие на чемоданах сотрудники Коломенского ребцентра, заведения, подобные им, ранее относились к Управлению соцзащиты. А теперь будут переданы в ведение Управления образования. Однако пока говорить о том, что детей стали больше забирать из детских домов и, тем более, о том, что все дети нашли семью, к сожалению, не приходится».
Более того, этот процесс не терпит ускорения, считает депутат. Молниеносно детей из специальных учреждений по домам не расселить. Ведь, прежде чем оформить опеку, потенциальные родители проходят соответствующую подготовку в школе приемных родителей. Таким образом происходит адаптация к новой роли, которая, как может выясниться в процессе консультаций, может и не подойти.
Почему воспитанники детских домов живут недолго. Согласно статистике, многие не доживают до 35 лет
При желании родителей поместить ребёнка в детский дом (в соответствии с трудной жизненной ситуацией) мнение детей до 14 лет не учитывается, хотя здесь, конечно, следует подходить к каждой ситуации индивидуально. Образование - 15 июня 2023 - Новости Омска - Новости детского дома. Ивановский музей камня. А вот в детских домах и коррекционных интернатах, подведомственных министерству образования, детей, наоборот, готовят к приемным родителям, отметила эксперт.
В Коми расследуют случай нападения на подростка в детском доме
Когда приезжали визитеры, детей одевали в красивую одежду, угощали сладостями, давали новые игрушки. А потом, когда они оставались одни, игрушки отнимали, кормили безвкусной кашей и переодевали в казенные платья. Квартирный вопрос Не всем выпускникам детских домов государство предоставляет жилье. Слава вышел из детдома и попал на улицу, в прямом смысле этого слова. Ему некуда было ехать, и он ночевал под мостом, в подвалах, на вокзале. Потом его сильно избили, Слава долго лежал в больнице. Потом его нашел еще один парень из детдома, с которым Слава когда-то дружил. Парень приютил Славу, помог оформить и подать необходимые документы. Через какое-то время Славе предложили квартиру.
Она нуждалась в ремонте, но зато Слава получил свой угол. Известно много случаев, когда детдомовцам давали квартиры, но те их попросту пропивали или отдавали «добрым» людям. Детдомовцы плохо разбираются в жизни, система не готовит их к трудностям взрослой жизни. Они привыкли брать то, что дают, и также легко расставаться с вещами. К сожалению, бесплатного жилья детдомовцы могут ждать годами. Что придумали чиновники? Не строить больше социальных квартир, а сократить число нуждающихся выпускников детских домов. Если нуждающийся человек не встал в очередь на жилье до 23 лет, ему ничего не положено.
Но ведь столько нюансов, когда детдомовец не имеет возможности подать необходимые документы. Получается, он остается на улице, без своего угла. Остается либо становиться бомжом, либо оббивать судебные пороги в надежде на помощь от государства. Но куда идти человеку, который ничего не понимает в юридических вопросах? Общество детдомовцев, которых выпустили в свободное плавание, напоминает город людей, которых выбросили на обочину жизни. Они не приспособлены к новым условиям, с разбитыми сердцами и искалеченной психикой. Государство не сильно старается поддержать и помочь. Вот и получается, что детдомовцы часто уходят из жизни в молодом возрасте, ведь рядом нет необходимой опоры и поддержки.
До сих пор мучаюсь бессонницей. Лежу ночью, смотрю в потолок, а слезы сами льются. Душа изорвана в клочья. Мне очень тяжело, хотя, казалось бы, моя жизнь вполне спокойная и счастливая. Еще один выпускник детского дома — Дмитрий. Сейчас ему 34 года, у него свой бизнес, но семьи нет. Он занимается благотворительностью, активно помогает своим приятелям из детдома, с которыми они много лет делили одно пространство.
Говорит, многие спились, кто-то лежит в психоневрологическом диспансере, но большинство уже нет в живых. Недавно решил отыскать своего друга Ваню, про которого давно ничего не слышал. Оказалось, живет в деревне, дом полуразрушенный, Ваня больше на бомжа похож. Хотя, помню, у него были потрясающие математические способности, мы все шутили, что станет академиком. Я приехал, Ваня меня не узнал. Лежал на каком-то вонючем матрасе, пьяный, грязный. Я ему продуктов привез, одежды, кое-как убрал в доме.
Ваня продолжает пить, но, когда я приезжаю, он всегда трезвый. Ждет меня, радуется, как ребенок. Лена рассказывает, что один из выпускников детского дома, Сергей, сам ее нашел. Плакал на кухне, рассказывал, как ему плохо и одиноко. Лена нашла ему семью. Сейчас он помогает священнослужителю, собирается уходить в монастырь. Сергей искренне счастлив и благодарен Елене.
Ведь детдомовцу в любом возрасте особенно необходимо человеческое тепло и забота. Анне 24 года. Она рассказывает, что первое время ее страшно пугало одиночество. Анне выделили однокомнатную квартиру, в которой она жила одна.
Да, в большинстве Детских садов ребёнок находится не круглые сутки, а в выходные даже может целый день провести с родителями.
Родители бьются за право сдать своего ребёнка в Детский дом, дают взятки, пытаются залезть через знакомых. По любому эти родители хотят сдать своего ребёнка в Детский дом, на время, ненадолго, только бы им не заниматься. Да, у некоторых нет выхода, так например у матери, которая одна воспитывает детей и у которой все родственники умерли, друзей нет не имеет возможности зарабатывать деньги на еду и воспитывать детей. Поверили, что посторонние дяди и тёти лучше справятся с воспитанием их детей и будут разумеется более заботливы, чем родители. Таким образом ваши дети становятся детьми государственными.
Почему я говорю о Детских садах и не говорю о школах? Основа воспитания закладывается в дошкольном возрасте. Конечно школы - это зло, но если правильно воспитал ребёнка, то он не будет социализироваться в общество алкашей, наркоманов и блядей. Ведь какой плюс приписывают Детским садам и школам?
По идее, вся система детского дома должна строиться на устранении последствий этого опыта, создании условий для здоровой социализации. В идеале к каждому ребенку нужен инклюзивный, индивидуальный подход — государство должно позаботиться о том, чтобы дети, которые остались в одиночестве, получили все необходимое для полноценной жизни в обществе. Но что мы имеем по факту? Дети оказываются изолированы от мира, их снабжают всем необходимым для того, чтобы выжить, — но никому нет дела до того, что человек должен жить, а не выживать. Вся их жизнь в детском доме подчинена распорядку. Подъем, завтрак, уроки, обед, ужин, отбой и общие мероприятия, обязательные к посещению. У ребенка нет права распоряжаться собственным временем и собственной жизнью: он не может лечь спать, если ему хочется, не может поесть, когда вздумается, не может хранить в тумбочке дорогие сердцу вещи — их или украдут, или отнимут. Дети дичают, сбиваются в группы, у них есть свои принципы и понятия — совсем как на зоне. Избиения и издевательства в детском доме — совершенно обычное дело. Воспитатели не могут повлиять на детей, их авторитет для детдомовцев слишком сомнителен. Здоровый ребенок возвращается из психбольницы уже с диагнозом, но заступиться за сирот некому. Они быстро привыкают к собственному одиночеству. Личное пространство Воспитанникам детского дома приходится привыкать к отсутствию личного пространства.
Детский дом
Интернаты и детские дома меняют названия. Официальный сайт государственного казенного учреждения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, "ДЕТСКИЙ ДОМ № 31" одска. Детский дом — воспитательное учреждение для детей, лишившихся родителей или оставшихся без их попечения, а также детей, нуждающихся в помощи и защите государства. Home Archive for category "Новости детского дома". Строились специализированные здания Домов ребенка, детских домов и интернатов. Официальный сайт государственного казенного учреждения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, "ДЕТСКИЙ ДОМ № 31" одска.
Как я выпустилась из детского дома и нашла работу
«Детский дом для сирот» – каждый из нас не раз слышал это словосочетание. Детские дома не помогают детям, а вредят им — к таким выводам на основании многочисленных исследований пришли развитые страны еще в середине прошлого века. Ребята посмотрели очень увлекательное и интересное представление, которое подготовили и исполнили воспитанники Шуйского детского дом-школы. Главная Новости Детский дом: история и современность сир. Дедовщина в детдоме: издевательства за малейшую провинность.
История детских домов в России
| Что происходит в омском детдоме, где истязали воспитанницу - Российская газета | Дети из детских домов — обычные люди, но травмы и переживания, которые они несут за собой, зачастую делают их жизнь очень тяжелой. |
| Десятки тысяч россиян вступились за детский дом в Хабаровске — Новости Хабаровска | Детские дома и интернаты для детей с тяжёлыми нарушениями интеллектуального развития – в системе социальной защиты. |
«Сменили вывеску»: куда исчезли детские дома в Московской области
Встречая воспитанников детского дома, невольно ловишь себя на мысли о том, что до сих пор живы стереотипы об одинаково одетых детях, непременно коротких стрижках, потерянных взглядах. Образование - 15 июня 2023 - Новости Омска - Выпускники детского дома плохо знакомы с внешним миром, который так понятен остальным.