Сколько лет гурченко в вокзале для двоих. Олег Басилашвили вокзал для двоих. ты еще молод, а играешь пенсионера – Самые лучшие и интересные новости по теме: Союз, актеры, возраст на развлекательном портале. Людмила Гурченко: Новости. лучшей актрисой года.
Сегодня исполнилось бы 80 лет Людмиле Гурченко...
За режиссёра Василия Ордынского актриса вышла замуж в 18 лет, их брак продлился чуть больше года. Вторым мужем стал сценарист Борис Андроникашвили. Супруги прожили вместе два года, в браке родилась единственная дочь актрисы — Мария. Отношения с выросшей дочерью не сложились, и они почти не общались. Третий раз актриса вышла замуж за актёра эпизода Александра Фадеева.
Этот брак также не был долгим — через два года они расстались. Самый громкий брак актрисы был четвёртым по счету. В 1967 году она вышла замуж за уже известного певца Иосифа Кобзона. Они прожили три года, со скандалом развелись и больше никогда не общались.
И на пробе "давила бодряка". Тоже обидно, что не снималась. Но все же проба в "Гусарской балладе" мне запомнилась крепко.
А режиссер как бы вычеркнул меня из своей творческой жизни. Весна 1980 года, ВТО. Вечер в кругу артистов.
Артисты в зале, артисты на сцене. Замечательное настроение. Маленький зал - битком.
Сижу, тесно прижатая к чьей-то жаркой спине. Рядом очаровательная черноглазая с короткой стрижкой. Мне понравилось, как добро смотрит она на все вокруг.
Кажется, я ее где-то видела. Может в кино? Да вроде нет.
А, я ее видела на студии. Ну да, на студии "Мосфильм". Чья-то жаркая спина потеснила меня, человек развернулся ко мне лицом, и я сказала: "Ой, Эльдар Александрович, здравствуйте!
Познакомься, это моя жена, Нина. Она осталась в горьком и несправедливом прошлом. А бывают встречи прекрасные!
Я была еще вдалеке от режиссера, но шестым чувством постигла, что в его жизни что-то произошло. Что-то ранее дремавшее, но очень важное сильно всколыхнуло изнутри этого художника. И вот встреча.
Как только я заговорила с той очаровательной женщиной на вечере в ВТО, я все поняла. Я почувствовала в ней покой и надежность. За этой величавой хрупкой женственностью, за нежным голосом скрывается стальная выдержка и воля.
Какое у нее сильное мужское рукопожатие. Она талантливый редактор, хотя никогда не работает в картинах своего мужа-режиссера. А в "Вокзале" она была для нас троих: Рязанова, Басилашвили и меня - всем.
И первым зрителем только что отснятого материала на мониторе. И нашей любовью. В "Вокзале" два финала: летний финал и зимний финал-эпилог.
Первые съёмки фильма начались с зимнего эпилога. А самый последний съемочный день - летний финал. Через всю картину в кадре два актера.
Два актера? Обман зрения. За этими двумя огромная махина - Вокзал.
Он главный персонаж фильма о любви. Этот "неодушевленный предмет" дышит, кипит, капризничает почище, чем самая несносная кинозвезда. У него свои планы, расписания, опоздания, свидания и расставания.
И вот сейчас на этом вокзале произойдет двойное расставание - кинематографическое в сцене, и человеческое за кадром. Все готово, и только нет поезда. Вполноги проходим мизансцену - для оператора, для техники.
Большая сцена одним куском с многочисленными переходами. Люди несут в руках осветительные приборы, провода, кабели. А поезда всё нет и нет.
Исчезло тусклое солнце.
Первый кадр: зима, финал картины, мы где-то в Люберцах, холод, ужас, 28 градусов. Обоим хочется в уборную. А это ж поле голое, гора. Он с одной стороны пописал, я с другой. А к концу картины это был родной человек», — делилась Людмила Марковна.
Со своей партнёршей по фильму, Людмилой Гурченко , они познакомились за два часа до начала съёмок. И в первый же съёмочный день предстояло снимать поцелуй их героев! Басилашвили уговаривал Рязанова переписать сцену, чтобы не пришлось целовать эту незнакомую женщину, даже угрожал отказом от съёмок… На помощь пришла Людмила Марковна, она так переделала диалог, что поцелуй отложили на другую сцену. К концу съёмок Басилашвили и Гурченко были уже близкими друзьями. Рязанов Фильм начали снимать с конца — в первый съёмочный день снимали финал, так как зима уже кончалась и надо было успеть заснять сцены в колонии. Стояла хмурая погода и режиссёр и сценарист считали, что это очень кстати — она подчеркнет переживания из-за опаздывания на поверку и вообще всю тяжесть ситуации, в которую попал главный герой.
Но когда группа выехала на съёмки, неожиданно распогодилось и вышло солнце. Настроение сцены сразу получилось совсем другим! Актёры бежали по снежной дороге, а перед ними на санях ехал оператор с камерой. Сани надо было везти очень быстро, поэтому в них впрягалась вся съёмочная группа, включая Эльдара Рязанова.
«К мечте я шла прямо»: 12 ноября родилась актриса Людмила Гурченко
Поработав над «Вокзалом для двоих» целый год с Гурченко, общаясь ежедневно, я хорошо изучил ее характер. 12 ноября 2023 года народной артистке СССР Людмиле Гурченко могло бы исполниться 88 лет. Сколько лет Гурченко и Басилашвили играли в «Вокзал для двоих»?
Людмила Гурченко
Ну, а насчет «тощая» - Гурченко действительно всю жизнь старалась оставаться максимально стройной по легенде, талия у нее всегда оставалась 48 сантиметров, хотя цифра 68, озвученная в интервью ее костюмером, кажется больше похожей на правду. Урмас Отт в знаменитом интервью 1986 года спросил ее, придерживается ли она диет. Гурченко ответила: «Никогда! Я есть всегда хочу. И сейчас хочу». Гурченко он запомнился навсегда.
В картине были танцы на льду. Актрисе врезался в память момент, когда она стояла на коньках в состоянии безмятежного блаженства: все прекрасно, она снимается в симпатичной картине, ей только что предложили отличные роли в нескольких других фильмах, «вот я и дождалась своего счастья»… Через десять минут начали снимать сцену, и не нее налетел клоун Олег Попов, игравший Медведя. Кость в ноге была размозжена на девятнадцать осколков. Впереди были месяцы в больнице и несколько многочасовых операций - ногу лишь чудом удалось спасти. Гурченко потеряла из-за этого роли, о которых мечтала например, в «Неоконченной пьесе для механического пианино» Никиты Михалкова , а когда вернулась в кино, была вынуждена сквозь слезы ходить перед камерой, не хромая: зритель не должен был замечать, как ей больно.
Так было, например, в «Сибириаде» - хотя Андрей Кончаловский разрешил ей хромать, и она хромала на репетициях, полетела вприпрыжку, как только раздалась команда «Мотор! Сама она несколько пышно выражалась о себе: «Я кручусь в сценарии, задыхаюсь в роли до тех пор, пока не зашипит кислород правды и не забьется спокойно сердце». Зрители это чувствовали и отвечали ей взаимностью. Однажды ей пришло письмо из колонии: «Людочка! На шейке у вас фуфло, а вот в ушках вещица стоящая, верьте, я в этом разбираюсь.
За это и получил свое. Короче, я в этом профи. Ну что ж, думаю, сидеть мне осталось девять месяцев. Решил, как выйду, первую, кого очищу, это Вас. А тут завезли к нам Ваш фильм «Вокзал для двоих».
Смотрел я его два сеанса подряд, ночью не спал. Все разглядывал Ваш портретик, вспоминал картину и думал о Вас.
Первый раз вышла замуж в 18 лет. Последний супруг, Сергей Сенин, был с актрисой до самой смерти. Отношения Гурченко с дочерью Марией вызывали немало кривотолков. Желтая пресса не упускала возможности покопаться в грязном белье. Актрисе нельзя быть матерью. Все нужно отдавать или профессии, или детям. Я никогда не понимала, как можно сочетать работу и детей. Лично я выбрала первый путь.
Уже после выхода фильма она снимала маленькую комнатушку, которую называла углом. Людмила Марковна очень гордилась тем, что не вступила ни в одну политическую и художественную организацию.
После окончания вуза играла сперва в Театре-студии киноактера, а с 1964 года Гурченко 2 сезона проработала в «Современнике», сыграв в постановках режиссера Олега Ефремова «Без креста», «Старшая сестра», «Сирано де Бержерак», «Голый король» и «Вечно живые». Затем Людмила Гурченко по нескольку лет посвятила работе в театре Антона Чехова и Московском театре сатиры. В кино Людмила Гурченко дебютировала еще будучи студенткой. Ее первым фильмом была лента «Дорога правды» Яна Фрида, вышедшая на экраны в 1956 году.
Фильм был замечен, как и молодая актриса, рост известности которой начался с первой же ленты. Очень популярной Гурченко стала после появления на экранах новогодней комедии Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь». Людмила Гурченко в одно мгновенье стала всенародной любимицей и кумиром. Кинокартина побила все рекорды проката, на неё было продано практически 50 миллионов билетов. А песня «Пять минут» в исполнении главной героини Леночки Крыловой стала гимном Нового Года, и по сей день вся Россия на этот праздник рассуждает вместе с Леночкой много ли это, пять минут, или все-таки мало. За «Карнавальной ночью» вышел фильм «Девушка с гитарой», который был придуман специально для Гурченко и в котором артистка опять получила главную роль, очень похожую с предыдущей: тоже в легком, танцевальном жанре.
Эта картина стала менее удачной, хотя по инерции и собрала полные кинозалы страны. Но успех этих 2-х кинолент имел и другую сторону медали: за Гурченко закрепилось амплуа некоторой легкости и беззаботности. Онлайн турнира Bellator в Японии Следующие события были темной полосой в киноактерской биографии Людмилы Гурченко. Из-за непростого финансового положения Гурченко пришлось параллельно со съемками подрабатывать, выступать с концертами на заводах и устраивать творческие вечера со зрителями. Эти актерские «халтуры» вызвали порицание в СМИ. Официально именно это и вызвало трудности в карьере.
Но есть версия, что отказы звезде в новых ролях были направлены «сверху». В 1957 году, во время съемок «Девушки с гитарой», актрису пригласил к себе министр культуры СССР Николай Михайлов и, согласно слухам, предложил сотрудничать с КГБ во время VI международного фестиваля молодёжи и студентов. Гурченко не согласилась. Говорят, именно это было причиной травли и некоторого забвения. Долгие десять лет артистку не брали на главные роли. Несмотря на это, актриса снималась как минимум в одной, а иногда и в 3-х картинах за год.
Людмила даже исполнила нескольких главных героинь, но в проходных фильмах, не имевших особого успеха у зрителей. В это время Людмила Марковна попробовала себя в драматическом амплуа. В кинокартине «Балтийское небо» Людмила Марковна показала, что может играть глубоких, трагических героинь, переживающих сильные чувства. В таком же амплуа Гурченко сыграла в фильмах «Рабочий поселок» и «Старые стены». Черная полоса в карьере Гурченко подошла к концу. Она снова стала одной из наиболее востребованных актрис страны и получила возможность сниматься, получив яркие роли в фильмах.
Это были музыкальные ленты «Небесные ласточки», «Соломенная шляпка», «Табачный капитан» и «Мама». Во время съемок киносказки «Мама» Гурченко очень повредила ногу. Ей грозила инвалидность: закрытый перелом со смещением, девятнадцать осколков. Снова танцевать и ходить на высоких каблуках Людмила Марковна смогла только после многолетних тренировок. Людмила Гурченко хотела исполнять драматические роли в сильных фильмах. Такими лентами в творчестве актрисы стали «Двадцать дней без войны», «Сибириада» и «Пять вечеров».
Людмила Гурченко стала студенткой Всесоюзного государственного института кинематографии ныне Всероссийский государственный институт кинематографии им. Окончила вуз в 1958 г. В театре и на эстраде В 1958-1964 гг. Людмила Гурченко служила в Театре-студии киноактера ныне Центр театра и кино под руководством Никиты Михалкова. В 1964-1966 гг.
В 1966-1969 гг. Людмила Гурченко активно участвовала в музыкальных телепередачах. Широкую известность получили фильм-спектакль "Бенефис Людмилы Гурченко" 1978 и ее сольные программы "Песни войны" 1980 и "Любимые песни" 1982 , запись которых осуществило Центральное телевидение Гостелерадио СССР. В 1990-х гг. Людмила Гурченко вернулась на театральную сцену.
Она играла в спектаклях театра "Школа современной пьесы" с 2023 г. Также участвовала в постановках творческого объединения "Дуэт".
85 лет со дня рождения Людмилы Гурченко
Делать такую передачу без фрагментов из «Карнавальной ночи» и без участия Гурченко казалось обидным. Но я не стал ей звонить сам, опасаясь нарваться на отказ, а попросил сделать это редактора передачи Тамару Якжину. Гурченко сразу же согласилась. Как будто не было обид, горечи, унижений.
Наступил день съемки. Мы не встречались заранее, не обсуждали, о чем будем толковать, не сговаривались ни о чем. Мы оба оказались перед телекамерами, а между нами пролегло больше двадцати лет отдаленности.
И вот начался разговор — мы оба нервничали, забыли о том, что нас снимают. Это было выяснение отношений перед стомиллионной аудиторией. Вернее, не совсем так.
Просто мы говорили друг другу то, что думали, откинув в сторону мелочное и несущественное. Этот эпизод, если только можно так назвать кусок нашей жизни, стал, как мне многие говорили, украшением передачи, но он сделал большее — окончательно сломал барьер, разделявший нас долгие годы. А дальше судьба продолжала свое дело — она свела нас вместе во время отпуска, и мы — моя жена, я и Гурченко — провели две недели в Пицунде.
За эти годы каждый из нас изменился, и, встретившись снова, мы как бы открывали друг друга. Во всяком случае, о своем новом открытии Гурченко я могу сказать с уверенностью. Она оказалась замечательным рассказчиком, наблюдательным, метким, язвительным, одновременно веселым и серьезным.
Я узнал о многом, что ей пришлось пережить. Жизнь не жалела ее, у нее были тяжелые длинные годы забвения и безработицы. Но об этом она написала сама.
Прочтите ее самобытную, искреннюю, исповедальную повесть «Мое взрослое детство» и книгу «Аплодисменты, аплодисменты», и вы убедитесь, что здесь открылось еще одно богатство ее поистине неисчерпаемой творческой натуры — литературный дар. Действительно, «если человек талантлив, он талантлив во всем». Я же могу говорить об этих годах только, как выражаются, «со своей колокольни»...
В «Карнавальной ночи» в роли Леночки Крыловой впервые раскрылись комедийность, легкость, пластичность актрисы, ее вокальное и танцевальное искусство. Гурченко, как мне кажется, прекрасно справилась с ролью молодежной заводилы, эдакого темпераментного чертенка в юбке, которая становится мягкой и женственной под влиянием любви. Она лихо сыграла, но это не было результатом накопленного мастерства, не являлось итогом осознанного построения роли.
Это была, скорее, стихия юности, рвущаяся наружу. Композитор, оператор, художники по гриму и костюму, режиссер, балетмейстер вводили ее в нужное русло, направляли, отсекали излишества, подсказывали, помогали. А дальше случилось неожиданное: мы — я и она, как говорят, «проснулись знаменитыми».
Причем проснулись порознь. Представьте, на двадцатилетнюю студентку, приехавшую в Москву из провинции, свалилась всесоюзная, поистине оглушительная слава. После «Карнавальной ночи» ее имя сразу стало известно всему народу.
Тысячи лестных писем. Заграничные поездки. Творческие встречи.
Ее рвут на части. А ей, повторяю, всего двадцать лет. В подобной ситуации очень трудно удержаться от того, чтобы не «закружилась головка».
Немедленно со всех киностудий полетело множество предложений. И, как водится, в основном приглашали играть более бледные копии героини «Карнавальной ночи». Силы воли, а может, и понимания, что надо отказываться от подобных ролей, не хватало.
И на экранах стали появляться персонажи Гурченко, напоминающие клише с ею же созданного оригинала. Творческая репутация актрисы от роли к роли падала. Наступило время, когда ее почти не приглашали сниматься или же предлагали нечто очень убогое.
И она была вынуждена соглашаться. Ведь жить и есть-то надо! Это были горькие годы.
Актриса металась по разным театрам, стараясь найти отдушину на сценических подмостках. Людмила Марковна сочиняла музыку и песни, думая, что, возможно, в этом ее подлинное призвание. Ее активная творческая натура искала выход, она старалась удержаться на поверхности всеми силами.
Большинству актрис в подобной ситуации уже никогда не удалось бы выкарабкаться из руин. Однако жизнеспособность Гурченко, ее внутренняя душевная мощь, ее любовь к своей профессии оказались поистине неиссякаемыми. Может, именно этот тяжелый период в жизни заставил ее передумать, перечувствовать, перерешить многое.
Собственный тяжелый опыт, как мне думается, выковал ее характер и углубил ее замечательный талант. Отныне выстраданное актрисой в жизни стало входить в ее роли, делая их более личными. Ее образы стали полнокровнее, объемнее, трагикомичнее, духовнее.
И после более чем пятнадцатилетнего перерыва начался снова путь наверх. В начале семидесятых годов к Гурченко как бы пришло «второе дыхание». Удача следует за удачей.
От роли к роли оттачивается мастерство актрисы, становясь действительно филигранным. Музыкальные, драматические, комедийные роли — и в каждой она показывает поразительные грани своего дарования. Гурченко стала одной из самых популярных, самых любимых наших актрис.
И я думаю, что причины всеобщей симпатии не только в замечательных актерских удачах, но и в том еще, что Гурченко — своя, что она из гущи народной, что ее судьба близка, понятна и импонирует массам. По-моему, Людмила Гурченко своей жизнью совершила подвиг, особенно трудный еще и потому, что он потребовал не единовременного порыва, а многолетнего испытания на прочность... Когда сочинялся сценарий фильма «Вокзал для двоих», мы еще не знали, кто должен играть героиню.
Но уже второй, третий, четвертый варианты киноповести писались не только с целью более точного и глубокого проникновения в жизнь. Выверялась и роль Веры — примерялась, уточнялась, корректировалась с учетом личных и артистических качеств Людмилы Гурченко. Роль как бы «надевалась» на актрису.
Им как бы замыкается трилогия, в которую входят «Ирония судьбы» и «Служебный роман». Сценарий, написанный Эмилем Брагинским и мной, рассказывал, казалось бы, о том же самом, что и в прежних работах: как в нашей стремительной, изменчивой, быстротекущей жизни два прекрасных, но не очень-то везучих человека находят друг друга. Их знакомство начинается ссорой, взаимной неприязнью, но постепенно, в процессе всматривания друг в друга души наших героев раскрываются, с них слетает неприятная шелуха, которая, по сути, оказывается оборонительным заслоном.
Так что фабульный ход вещи сильно напоминает предыдущие. Однако самоповторение — творческая смерть. И я надеялся, что эта похожесть окажется чисто внешней.
Ведь предметом нашего рассмотрения стала иная социальная среда. Если раньше мы писали главным образом об интеллигентах, здесь мы погрузили действие в другую обстановку. Привокзальный ресторан, железная дорога, исправительно-трудовая колония, рынок стали местами наших событий.
Официантка, перекупщики, заключенные и их сторожа, железнодорожные проводники, привокзальные хулиганы, милиционеры, рыночные торговцы стали на этот раз нашими персонажами. Исключением являлся лишь один — пианист столичного оркестра Платон Рябинин. Героиню картины, официантку привокзального ресторана, мы символически назвали Верой.
Да и имя героя — Платон — тоже было выбрано не без умысла: толстовский Платон Каратаев незримо витал в глубине нашего сознания... На этот раз сблизить двух наших героев было еще труднее, нежели в предыдущих историях. Помимо резкой ситуации, возникшей при их знакомстве, помимо разности характеров пролегал между нашими героями и социальный барьер, казавшийся непреодолимым.
Иное воспитание, разное образование, контраст в материальных условиях жизни, несовпадение укладов столицы и провинции — разлад во всем. Казалось, невозможно найти между ними хоть какую-нибудь точку соприкосновения. Выбор подобного социального окружения требовал и иной стилистики.
Жизненный материал диктовал более жесткую, более беспощадную, более горькую интонацию. К тому же пружина сюжета отталкивалась от несчастного случая, где погибал человек, и уже невозможно было писать в легкой, иронической, комедийной интонации. Кроме того, это был наш первый сюжет, который не основывается на парадоксе.
В нем нет невероятных, исключительных ситуаций, перевертышей. Больше того, в основе фабулы нет никаких комедийных обстоятельств, никакой анекдотической путаницы. Отсутствуют также и чудачества характеров.
Герои — нормальные люди, без каких бы то ни было забавных отклонений. То есть, по сути, мы уничтожили все предпосылки, из которых рождается произведение комедийного жанра. Мы поступили так не нарочно: на это толкал выбранный нами жизненный материал.
Однако отказаться от преимуществ одного жанра, не введя достоинства других, было бы попросту глупо. И мы, не знаю уж, сознательно или интуитивно, ввели в нашу историю элементы детектива и, пожалуй, признаки хоть и не хочется употреблять этого слова мелодрамы. Но несмотря на все это, сценарий писался устоявшимися комедиографами, которые видят мир в смешном свете, и поэтому в нем наряду с трагическими обстоятельствами существовали и юмор, и смешные частности, и сатирический слой, и комедийный взгляд на характеры.
Если же определить жанр сценария «Вокзал для двоих» одним словом, то это, разумеется, трагикомедия. Но мы все-таки не сумели резко переключиться с привычной интонации в иную, и поэтому в сценарии не существовало стилевого единства. Он представлял собой мешанину из прежних наших симпатий и пристрастий с моими новыми интересами.
Поначалу я это чувствовал весьма смутно. Сценарий вызывал у меня в ряде мест неудовлетворенность. Хотя он был принят и запущен в производство, я все время подумывал о том, что от него надо отказаться и не ставить.
Она единственная стала народной артисткой СССР, не имея партбилета. Даже после первого оглушительного успеха в кино Гурченко довольно долго была стеснена в средствах. Свое первое концертное платье, которое привез ей вернувшийся с войны отец, актрисе пришлось продать, чтобы расплатиться с долгами семьи. Впрочем, через несколько лет друзья подарили ей почти точную копию наряда. Людмила Марковна хранила его до самой смерти.
Гурченко никогда не обижалась, если поклонники называли ее Люсей. Напротив, она гордилась тем, что даже став звездой, осталась своей для миллионов людей. Актриса обожала своих двух собак — Пепу и Гаврика. В последние годы жизни Гурченко даже брала их с собой на гастроли и съемки. Людмила Марковна сама писала песни и исполняла их на гастролях.
И выработка личных методов воспитания, соединяющих и «море», и муштру. Это все потом. Работа в «Современнике» и Театре-студии киноактера также не принесла актрисе каких-то знаковых ролей.
Итак, в один прекрасный день я вдруг подала заявление об уходе из театра по собственному желанию. Тихо и спокойно. Как будто это было давно решено.
Хотя еще утром, идя на репетицию, об этом даже не думала. Я просто представила, что сейчас, на репетиции новой пьесы, я буду долго сидеть в ожидании своих двух реплик... Не было ни одного выступления, где бы зрители не интересовались причинами моего ухода из «Современника».
Почему же я все-таки ушла из лучшего театра? Уязвленное самолюбие? Непризнанный талант?
О, как же я изо всех сил подавляла в себе все негативное и подавила в конце концов. Тогда и стало легче. Но прежде мне нужно было научиться терпеть.
А порой я думала так: первый успех пришел «вдруг», без вклада. Без труда выловила рыбку из пруда. А после была неминуемая расплата.
Научиться терпеть и воспитать в себе волю. На этот раз за Александра Фадеева, приемного сына писателя Александра Фадеева. Саша Фадеев очень напоминал Машиного отца-студента.
Был артистом в театре армии. Его беда была в том, что он неверно выбрал профессию. Он многое сумел бы в жизни, если бы не стал актером.
Здесь кроется причина и нашего разрыва. Меня все тянуло в музыку, в кино... Куда-то в мечту...
А приходилось сидеть на земле. Хоть человеком он был очень добрым. Он, очевидно, переживал свои неудачи и горько их заливал.
Моя интуиция и здоровый дух опять выбросили меня в одиночное плаванье. В них заключены начала, которым потом суждено вылиться на экране в ролях женщин, прошедших испытания жизнью. Зато теперь я знаю, что, пройдя сквозь самое невозможное, можно перенести все.
И, все перенеся, человек может быть даже счастлив! Главное — суметь не растерять остатков доброты, человечности и душевного тепла. После выхода музыкальных фильмов «Табачный капитан» 1971 , «Соломенная шляпка» 1974 , «Небесные ласточки» 1976 , «Мама» 1976 она вновь стала одной из ведущих советских актрис.
На съемках картины «Мама» Гурченко вновь столкнулась с серьезными испытаниями — клоун Олег Попов случайно упал на льду и сломал актрисе правую ногу. После катастрофы на съемке, когда чуть не потеряла ногу, позвонили из родного профсоюза маме: «Мы можем выделить триста рублей. Ну, что она?
Жаль было маму. И моральная травма, и физическая очень похожи. Обе хочешь забыть поскорее, как тяжелый сон.
Обе вынуждают вести себя и жить по-другому. Обе оставляют рубцы. Обе заставляют постоянно задавать себе вопрос: «болит или не болит?
Травмы заставляют тебя пережить наивысший пик трагедии и счастья! И когда в роли есть хоть намек на подобное — тебе все ясно, потому что у тебя такой «потолок», такой запас перенесенного! Она, наконец, дождалась серьезных, глубоких драматических ролей и смены амплуа.
Обломова» 1979 Никиты Михалкова, «Сибириада» 1979 Андрея Кончаловского — эти и другие картины того времени открыли актрису с новой стороны. Интерес к фильму «Сибириада» был большой. Народу полно.
Уже до финала были аплодисменты, а перед концом картины и после они не смолкали и превратились в «скандеж» - как на концерте. И «браво», «браво», «браво»... Мы кланялись вперед, назад, влево, вправо.
Никто не уходил, и мы стояли и кланялись, кланялись... А потом стали обнимать и целовать друг друга… Эмигранты кричали по-русски: «Молодцы! Мы так счастливы за вас!
Смешались звания, регалии, титулы, посты — мы были небольшим русским островком на прекрасной французской земле. Она нас приняла, она почувствовала нашу силу, на ней запахло Русью… из книги «Аплодисменты» В 80-е актриса запомнилась зрителям по своим ярким ролям в картинах «Любимая женщина механика Гаврилова» 1981 Петра Тодоровского, «Вокзал для двоих» 1982 Эльдара Рязанова, «Полеты во сне и наяву» 1982 Романа Балаяна. А реплики эксцентричной роковой Раисы Захаровны из фильма «Любовь и голуби» 1984 Владимира Меньшова — «Девушки, уймите вашу мать!
Последний год, когда казалось, что вот, наконец, наступило небывалое, душевное «перемирие», долгожданное прекрасное затишье. Как долго я его ждала. Достигнут желанный успех и покой.
И весь мой подуставший организм и душевное равновесие сигналили: мгновение, остановись! Это твой личный рекорд. Не о нем ли ты втайне мечтала, хотя и говорила: нет у меня «мечт», ни о чем не мечтаю?
Разве не приятно, что зрители цитируют «Голуби»? А «Вокзал» как отшумел! И шумит.
И как по душе пришелся людям. Конечно, очень, очень приятно. Среди фильмов тех лет — «Прощальные гастроли» 1992 , «Белые одежды» 1992 , «Гардемарины-3» 1992 , «Люблю» 1993 , «Послушай, Феллини!
Кроме того, актриса участвовала в антрепризах, записывала диски со своими песнями и участвовала в театральных постановках Школа современной пьесы, Театр Антона Чехова, Театр Сатиры. В 2000-м Гурченко снялась в картине Эльдара Рязанова «Старые клячи».
Жизненный материал диктовал более жесткую, более беспощадную, более горькую интонацию.
К тому же пружина сюжета отталкивалась от несчастного случая, где погибал человек, и уже невозможно было писать в легкой, иронической, комедийной интонации. Кроме того, это был наш первый сюжет, который не основывается на парадоксе. В нем нет невероятных, исключительных ситуаций, перевертышей.
Больше того, в основе фабулы нет никаких комедийных обстоятельств, никакой анекдотической путаницы. Отсутствуют также и чудачества характеров. Герои — нормальные люди, без каких бы то ни было забавных отклонений.
То есть, по сути, мы уничтожили все предпосылки, из которых рождается произведение комедийного жанра. Мы поступили так не нарочно: на это толкал выбранный нами жизненный материал. Однако отказаться от преимуществ одного жанра, не введя достоинства других, было бы попросту глупо.
И мы, не знаю уж, сознательно или интуитивно, ввели в нашу историю элементы детектива и, пожалуй, признаки хоть и не хочется употреблять этого слова мелодрамы. Но несмотря на все это, сценарий писался устоявшимися комедиографами, которые видят мир в смешном свете, и поэтому в нем наряду с трагическими обстоятельствами существовали и юмор, и смешные частности, и сатирический слой, и комедийный взгляд на характеры. Если же определить жанр сценария «Вокзал для двоих» одним словом, то это, разумеется, трагикомедия.
Но мы все-таки не сумели резко переключиться с привычной интонации в иную, и поэтому в сценарии не существовало стилевого единства. Он представлял собой мешанину из прежних наших симпатий и пристрастий с моими новыми интересами. Поначалу я это чувствовал весьма смутно.
Сценарий вызывал у меня в ряде мест неудовлетворенность. Хотя он был принят и запущен в производство, я все время подумывал о том, что от него надо отказаться и не ставить. Но кое-что мне в нем определенно нравилось.
И я заставлял себя и своего соавтора неоднократно переписывать наше общее сочинение. Каждый раз после следующей переделки мне казалось, что вот теперь сценарий наконец-то получился, но, взяв с пишущей машинки очередную версию, я видел, что он по-прежнему несовершенен. И снова принимался мучить себя и соавтора, пытаясь довести до кондиции литературную основу будущего фильма.
Сейчас, по окончании съемок, я ясно вижу, в чем заключались недостатки и просчеты. Но тогда я работал на ощупь, вслепую. Я же не знал, что пытаюсь открыть новую для себя страницу.
Противоречие, заложенное в сценарии, проявилось в полную мощь, когда начались съемки. А начались они в силу того, что уходила зима, с эпизодов, которые обрамляют фильм и происходят в исправительно-трудовой колонии. Мы снимали в настоящей колонии, где за колючей проволокой находились заключенные.
Когда писались сцены жизни колонии, я не был знаком с бытом подобных заведений. Прежде чем описывать, мы интересовались подробностями и деталями у людей, которые прошли через эту страшную школу жизни. Но недаром говорят: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Когда я приехал в колонию и увидел этих наголо остриженных людей в черных ватниках и зимних шапках на «рыбьем» меху, я испытал ужас, почти физическое ощущение ожога. Я понимал, что это уголовники, преступники, люди, повинные в злодеяниях, но чувство горя, беды, сострадания, сердечной боли за них не покидало меня. Потом, когда начались съемки и мы ежедневно общались с заключенными, эти переживания притупились.
Человек ко всему привыкает. Но первое впечатление, когда просто оборвалось сердце, — чувство несчастья, обездоленности, скорби — легло в основу съемок эпизодов. Ощущение ожога всех нервных клеток легло и в изобразительный ряд.
Каждый натурный кадр мы снимали на фоне северного яркого солнца, которое залепляло объектив кинокамеры, создавая впечатление холода, заброшенности, оторванности, надмирности. Многие кадры в интерьерах колонии мы снимали, направляя аппарат на сильные голые электрические лампочки, которые подчеркивали неуют, казенность, неустроенность. Нам хотелось заставить зрителя испытать хоть в какой-то мере те же горькие, трагические эмоции, которые пережили мы при встрече с этой печальной стороной жизни.
Исполнитель роли Платона Олег Басилашвили, которого мы одели в подлинный костюм заключенного, сняв его с одного из узников, сказал мне: — Ты знаешь, я не могу ничего играть, находясь в этой среде. Что-то изображать рядом с теми, кто подлинно несчастен, кто отбывает наказание, — святотатство! И действительно, Басилашвили влился в массу заключенных и старался не выделяться из них, ни в чем не показать, что он артист, что он играет, то есть притворяется.
В первые же дни мы снимали и эпизод, как наши герои бегут в колонию, чтобы Платон не опоздал к утренней проверке. Ведь опоздание приравнивается к побегу, и заключенному прибавляют новый, дополнительный срок. Поэтому героями движет невероятное отчаяние.
Съемки происходили в солнечные, морозные февральские дни, когда градусник показывал около тридцати. И здесь артистам пришлось не столько играть, сколько пробежать и пережить то, что предстояло пробежать и пережить их персонажам. Они спотыкались, падали, вставали, снова валились, ползли по снежной дороге, изнемогали от усталости по-настоящему.
У Гурченко после этих съемок были вдрызг разбиты обе коленки. Актеры не щадили себя, передавая правду — правду чудовищной, непомерной усталости и правду высокого чувства, которое озарило Веру и Платона. Столкновение с суровым жизненным материалом и определило во многом камертон нашей новой картины.
Все написанное, сочиненное проверялось очень жестко соотношением с реальностью жизни, ведь съемки велись в подлинных интерьерах — на вокзале, рынке и т. И тут выяснилось, что немало реплик, словесных перепалок, фраз попросту фальшивы. Иной раз они сказаны, что называется, ради красного словца, в иных случаях являются репризами, призванными рассмешить, но не отражают при этом правду характеров, социально неточны.
Такая неточность сценария наводила меня на грустные размышления. Жизнь, окружающая нас, ежечасно, ежесекундно меняется, двигается, преображается, и очень трудно двигаться в унисон эпохе, меняться вместе с ней естественно и органично. Ведь каждый из нас — продукт своего века.
Каждый художник формируется под влиянием вкусов, взглядов, теорий своего времени, своей социальной и национальной среды. И очень часто жизнь обгоняет, уходит вперед, делает зигзаги, а творец остается в плену прежних представлений и мыслей, не может трансформировать своих пристрастий, увлечений, помыслов и начинает тянуться в обозе. Негибкость, окостенелость, консерватизм превращают его в пассажира, отставшего от поезда жизни.
Иные, понимая это, подделываются под моду, пытаются угадать поветрия в искусстве, стараются перестроиться, но тогда они изменяют своей натуре, насилуют себя, становятся неискренними. Этого противоречия не удается избежать почти никому. И либо ты рискуешь стать эдаким реликтом для новых поколений, либо превращаешься в своеобразного приспособленца, который пытается обмануть время, изображая из себя не того, кем на самом деле является.
Оба случая достаточно печальны. Процесс творческого старения и умирания идет постепенно, исподволь, порой незаметно для самого деятеля искусства. Творческая смерть не происходит в одно мгновение, ее не зарегистрируешь актом, как это делают доктора, когда пресекается человеческое существование.
Иной корифей даже и не подозревает о собственном небытии и продолжает вовсю писать или лицедействовать — рожать неживых детей. Этому самозаблуждению, поразительной слепоте, неумению оценить себя трезво способствуют произведения, созданные когда-то, помогает славное прошлое, которое, как шлейф, тянется за создателем и не дает ему возможности поставить точный диагноз самому себе. Об этом и еще о многом другом размышлял я, снимая «Вокзал для двоих».
Сценарий, к сожалению, давал повод для таких раздумий. Сама фабула, сюжетный ход не противоречили жизненной правде. А диалоги, написанные в освоенной нами иронической манере, в привычной интонации, были местами и архаичны и неправдивы.
Конечно, мы недостаточно знали социальную среду, в которую вторглись. Мы знали ее как бы по касательной, а не изнутри. И в этом тоже причина приблизительности диалогов.
Для преодоления этого недостатка, который я перед съемками инстинктивно чувствовал, но сформулировать четко еще не мог, я стал набирать актеров, которые были выходцами из нужных слоев общества. Участие Людмилы Гурченко в картине было необходимым еще и по этой причине. Ее происхождение, социальное окружение детства, доскональное знание провинциальной жизни, умение показать окраинную интонацию оказались неоценимы.
Она в какой-то степени играла эту женщину окраины, но в какой-то степени и была ею. Провинциальная русская баба — часть ее богатой и сложной натуры. Каждая съемка начиналась с того, что выяснялось: артистам трудно произносить наш текст в том виде, как он написан.
Диалог сцены-эпизода нужно корректировать, изменять, кое-что выбрасывать, что-то дописывать. Брагинский не мог, к сожалению, бывать на съемках, и я с артистами переделывал диалоги без его участия. Хорошо, что в моем лице соединялись и режиссер и один из авторов сценария.
И в результате при прежнем сюжете, при тех же образах, что выписаны в сценарии, персонажи говорят иной раз другие слова. Такое случается иногда в кинематографической практике, но в моем опыте — тем более с нашим собственным сценарием — подобное произошло впервые. В выборе исполнителей по социальному признаку было лишь одно исключение — Никита Михалков в роли железнодорожного проводника Андрея.
В этом образе хотелось показать тип, который, как нам казалось, еще не получил в то время своего полновесного экранного воплощения. Андрей — жлоб, чувствующий себя хозяином жизни. Хваткий, напористый, энергичный, удачливый, не лишенный обаяния парень — таким мы видели этого героя.
Тип, думается, был угадан верно, но характер был лишь намечен. В наши дни эти крутые ребята стали президентами банков, генеральными директорами совместных предприятий, руководителями концернов, — одним словом, финансовыми воротилами. Авторская тенденция в изображении героя прочитывалась сразу, но не хватало этой роли конкретности.
И здесь актерская одаренность Михалкова, его меткий глаз, понимание социальных корней своего, по сути, эпизодического персонажа сделали, как мне кажется, свое дело. Перед нами на экране — богатырь с железными очевидно, свои были выбиты в какой-то драке зубами. Самоуверенность так и прет из него.
Он явно ничего не читал, да и зачем ему? Но вместе с тем про все знает, про все слышал, как говорят, нахватался. Он излучает энергию, силу, чувство невероятной собственной полноценности.
В его мозгу максимум полторы извилины, а ему больше и не надо. Он, думаю, даже не подозревает о том, что существуют сомнения, колебания, депрессия. Но он не лодырь, не тунеядец, он — труженик.
Что пришлось пережить Людмиле Гурченко и Олегу Басилашвили на съемках «Вокзала для двоих»
Вокзал для двоих1982, драма. Людмила Гурченко вокзал на двоих кадры из фильма. В восьмидесятые годы Гурченко исполнила роли, которые сегодня считаются лучшими в ее фильмографии. «Поработав над «Вокзалом для двоих» целый год с Гурченко, общаясь ежедневно, я хорошо изучил ее характер. Сколько лет Гурченко и Басилашвили играли в «Вокзал для двоих»? «Героине было 18»: как ради Людмилы Гурченко изменили сюжет «Вокзала для двоих». Эльдар Рязанов после «Карнавальной» не снимал актрису более 20 лет и заново открыл её для себя в 1980 году.
ЛЮДМИЛА ГУРЧЕНКО о работе с ЭЛЬДАРОМ РЯЗАНОВЫМ в фильме "ВОКЗАЛ ДЛЯ ДВОИХ".
«Вокзал для двоих» участвовал в основном конкурсе Каннского кинофестиваля. Людмила Гурченко скончалась 30 марта 2011 г. в Москве на 76-м году жизни. Принято считать, что потом в жизни Гурченко начался «страшный период забвения»: 15 лет она будто бы нигде не снималась. «Героине было 18»: как ради Людмилы Гурченко изменили сюжет «Вокзала для двоих». Эльдар Рязанов после «Карнавальной» не снимал актрису более 20 лет и заново открыл её для себя в 1980 году. "Вокзал для двоих" 1982 г. (с Олегом Басилашвили). "Вокзал для двоих" 1982 г. (с Олегом Басилашвили).
Сколько лет было Гурченко, когда снимали «Вокзал для двоих»
Затем артисты развелись. После Кобзона Гурченко наконец удалось найти долго вечную л юбовь. Е е избранником стал пианист Константин Купервейс. Они решили не регистрировать отношения, но прожили вместе почти два десятка лет: с 1973 по 1991 год. В 1993 году Гурченко обручилась с продюсером Сергеем Сенин ым. Муж и жена не расставались вп лоть до 2011 го да, до смерти артистки. Девочка получила и мя Мария.
Ей не довелось провести детство с матерью. Почти сразу после рождения Марию отдали на воспитание бабушке. Гурченко предпочла карьеру семье. Жизнь Марии сложилас ь трагично. Она родила сына и дочь — Марка и Елену. Не дожив до совершеннолетия, Марк, он же старший внук Гурченко, скончался.
Причиной смерти стало злоупот ребление наркотиками. Сама Мария прожила всего 58 лет. Она ушла из жизни в 2017 году. Впрочем, не обошлось и без светлых моментов. Людмила Гурченко успела застать правнучку Таисию. Де вочка появилась на свет в 2008 году.
Смерть Людмилы Гурченко Гурченко скончалась 30 марта 2011 г ода. Месяцем ран ее она поск ользнулась на льду и была доставлена в больницу со сломанной шейкой бедра. Несмотря на старания врачей, она не пошла на поправку. Артистку провожали в ЦДЛ. Проститься с ней пришли коллеги и поклонники. Затем процессия отправилась на Новодевичье кладбище, где и похоронили актрису.
Детское фото Людмилы Гурченко Вот что вспоминала о будущей актрисе ее соседка по парте: Она то там бублик откусит, то там — дети в рев…. Она: ты будешь гордиться, что у тебя Гурченко бублик откусывала. Вот такой ее характер, она ко всем относилась так. Учеба давалась ей легко, за исключением скучных, но обязательных даже для людей творческих профессий предметов вроде политэкономии. Большим препятствием стал и харьковский «говорок», с которым Гурченко боролась не один год.
Людмила Гурченко в юности Начало творческой карьеры Осенью 1956 года состоялась премьера картины «Дорога правды», в которой граждане Советского Союза впервые увидели студентку института кинематографии Людмилу Гурченко. Юная актриса появилась в совсем небольшой роли комсомольской активистки Люси с репликой «Я не затем пришла сюда, чтобы молчать! Родители Гурченко пересматривали «Дорогу правды» около десяти раз и ужасно гордились успехом дочери. Людмила Гурченко в фильме «Сердце бьется вновь» 1956 Вышедшая в этом же году комедийная музыкальная лента «Карнавальная ночь» Эльдара Рязанова стала для Люси билетом на кинематографический Олимп. Песня «Пять минут», исполненная Гурченко, сразу стала хитом, который вот уже несколько десятилетий звучит в новогоднюю ночь в каждом российском доме.
Тогда же состоялась премьера картины «Девушка с гитарой». В этом фильме Гурченко не поразила зрителей новым образом, как и в ленте «Карнавальная ночь», она снова сыграла милую, наивную и поющую о любви девушку Таню, работающую в музыкальном магазине продавцом. Кадр из фильма «Девушка с гитарой» «Карнавальная ночь» стала прорывом и для молодого режиссера Рязанова, ранее снимавшего только короткометражные и документальные картины. Он сам не ожидал такого успеха, как не ожидала Людмила, что ее фотографии вскоре будут украшать главные советские журналы, а сама она станет главным «секс-символом» 50-х. Девушки худели, добиваясь такой же осиной талии 48 см и узких плеч, делали легкую химическую завивку, шили платья с пояском и пышной юбкой, подчеркивающей фигуру.
Тонкой талии Людмилы Гурченко завидовали многие девушки Забвение «Карнавальная ночь», хотя и стала популярной, сделала Гурченко заложницей одного образа, а избавиться от этого и проявить уникальный драматический дар она смогла только через много лет. Гурченко не приглашали в серьезные проекты, полагая, что ее актерский талант ограничивается легкими «танцевальными» работами. Гурченко о «Карнавальной ночи» Нехватка денег вынудила актрису давать сторонние концерты, именуемые в актерской среде «халтурками». После выхода «разоблачительных» фельетонов «Чечётка налево» и «Досифеевские нравы», авторы которых раскритиковали Гурченко за этот способ заработка, а также после отказа актрисы сотрудничать с КГБ, актрису стали «травить» и она практически пропала с экранов. Нет, она продолжала сниматься, не было и года, чтобы на экраны не выходил фильм с ее участием.
Но это были в основном проходные ленты, за исключением «Женитьбы Бальзаминова» и фильма о судьбах блокадников «Балтийское небо». И то, актриса не блистала на первых ролях, а довольствовалась эпизодами, правда, стабильно яркими и запоминающимися. Параллельно Гурченко искала себя на сцене театра «Театр-студия киноактера», «Современник», театр Госконцерта. Кадр из фильма «Женитьбы Бальзаминова» Вторая волна популярности Положение дел изменилось после выхода мелодрамы «Старые стены» 1974. Роль директора ткацкой фабрики Анны Смирновой, пытающейся определить свое место в жизни, вернула Гурченко на большие экраны и сделала одной из самых снимаемых актрис отечественного кинематографа.
Хотя вначале Людмила Марковна отказывалась сниматься с Никулиным, полгода жизни в одном вагоне во время съемок сблизили их и сделали хорошими друзьями. Людмила Гурченко и Юрий Никулин «Двадцать дней без войны» В год выхода ленты «Двадцать лет без войны» зрители увидели ещё одну картину с участием Людмилы Марковны, музыкальный фильм «Мама», снятый советскими кинематографистами совместно с коллегами из Румынии и Франции. Картина стала любимой для нескольких поколений россиян, и главная заслуга в этом Гурченко, в глазах которой на протяжении всего фильма искрилась материнская нежность. Как и Маргарита Вязникова, актриса всю жизнь старалась быть верной себе, часто расплачиваясь за это женским одиночеством. Обладавшая необычной красотой Гурченко никогда не боялась показаться некрасивой, на глазах у зрителей, она словно сбрасывает с себя груз многолетнего одиночества, заставившего её забыть, что она женщина, и снова обретает надежду на счастье.
Бенефис Людмилы Гурченко 1978 Вновь засиявшая звезда Гурченко в 1981 году одарила россиян ещё одним киношедевром. В трогательной и изящной драме «Любимая женщина механика Гаврилова» героиня Людмилы Марковны ждёт своего возлюбленного, героя Сергея Шакурова. Чуть уставшая и уже немолодая женщина в пронзительной истории Эльдара Рязанова потеряла выгодного жениха с дынями, проводника, роль которого исполнил Никита Михалков, но обрела любовь в лице интеллигентного заключённого Рябинина, которого сыграл Олег Басилашвили в драме «Вокзал для двоих». Как и у её героини, нестареющей красавицы, у Людмилы Марковны тоже было «средство Макропулоса» — неистовое желание жить и любовь и поклонение зрителей. Людмила Гурченко в фильме «Рецепт её молодости» Другой народной ролью Людмилы Марковны является роль экстравагантной разлучницы Раисы Захаровны в трагикомедии Владимира Меньшова «Любовь и голуби», в которой роль неверного Кузякина сыграл Александр Михайлов.
Также в этом фильме снимались Сергей Юрский и Нина Дорошина. Как говорит режиссёр, на роль Раисы Захаровны он изначально утвердил Татьяну Доронину, но в ходе работы над фильмом изменил своё решение.
Он остановился, разговорился с ней, отвел в съемочный павильон и попросил другого оператора чуть иначе выставить свет: «Поработай над портретом - и будет человек».
Эльдару Рязанову актриса все равно не казалась идеалом «ему категорически не нравились мои штучки-дрючки» , но он не мог спорить с Пырьевым. И когда через несколько месяцев «Карнавальная ночь» вышла в прокат, Гурченко вмиг стала одной из самых знаменитых молодых артисток в СССР. В Советском Союзе это было невозможно.
Гурченко стала участвовать в «левых» концертах, за которые ей платили наличными в «голубых конвертах». И в «Комсомольской правде» вскоре появился фельетон «Чечетка налево». Ее партнеров наказали тогда очень строго, с Людмилой же обошлись мягко: все-таки талантливая, снималась - в главной роли, неудобно как-то.
Снисходительность товарищей не пошла молодой актрисе впрок. Для виду покаявшись, она вскоре снова отправилась в очередные вояжи. Концерт в клубе шпульно-катушечной фабрики, о котором мы уже рассказали.
Концерт в Подрезкове. Концерт в Апрелевке. Концерт в Дубне...
И в помине нет уже у начинающей двадцатидвухлетней артистки робости перед зрителем, того душевного трепета, который переживает каждый настоящий художник, вынося на суд зрителей свое творчество. Какое уж тут творчество! Людмила снова и снова рассказывает эпизоды из своей биографии, а так как говорить-то ей, собственно, пока не о чем, и сделано ею еще очень мало, она дополняет этот рассказ исполнением все тех же песенок из кинофильма "Карнавальная ночь»…» Эффект от этого фельетона был страшный.
Все, кто только что обожал молодую артистку, повернулись к ней спинами. На концертах даже спустя полгода после публикации ее освистывали. Когда она отдыхала на пляже, буквально бросали в нее камни - маленькие камушки, но реально бросали.
Фильм «Девушка с гитарой», сам по себе очень слабый и вторичный, был встречен холодно: девушка оказалась плохой, в центральной прессе ведь врать не будут… Вообще самой яркой ее ролью за долгие годы стала «несравненная Аграфена Заволжская», шансонетка из «Короны Российской империи» Принято считать, что потом в жизни Гурченко начался «страшный период забвения»: 15 лет она будто бы нигде не снималась. На самом деле снималась она достаточно много. Конечно, фильмы типа «Роман и Франческа», «Белый взрыв» или «Взорванный ад» не остались в истории кино, - и вообще самой яркой ее ролью за долгие годы стала «несравненная Аграфена Заволжская», шансонетка из «Короны Российской империи».
Конечно, играла она в 60-е и начале 70-х вовсе не то, что хотела, и искренне страдала из-за этого.
Далее последовали такие же непродолжительные отношения со сценаристом Борисом Андроникашвили, а позже с актеро м Александром Фадеевым. В 1967 году Г урченко стала женой Иосифа Кобзона. Для э страдног о певца это б ыл второй брак , для актрисы — четвертый. Союз прожил три года. Затем артисты развелись.
После Кобзона Гурченко наконец удалось найти долго вечную л юбовь. Е е избранником стал пианист Константин Купервейс. Они решили не регистрировать отношения, но прожили вместе почти два десятка лет: с 1973 по 1991 год. В 1993 году Гурченко обручилась с продюсером Сергеем Сенин ым. Муж и жена не расставались вп лоть до 2011 го да, до смерти артистки. Девочка получила и мя Мария.
Ей не довелось провести детство с матерью. Почти сразу после рождения Марию отдали на воспитание бабушке. Гурченко предпочла карьеру семье. Жизнь Марии сложилас ь трагично. Она родила сына и дочь — Марка и Елену. Не дожив до совершеннолетия, Марк, он же старший внук Гурченко, скончался.
Причиной смерти стало злоупот ребление наркотиками. Сама Мария прожила всего 58 лет. Она ушла из жизни в 2017 году. Впрочем, не обошлось и без светлых моментов. Людмила Гурченко успела застать правнучку Таисию. Де вочка появилась на свет в 2008 году.
Смерть Людмилы Гурченко Гурченко скончалась 30 марта 2011 г ода. Месяцем ран ее она поск ользнулась на льду и была доставлена в больницу со сломанной шейкой бедра.
Возраст и красота: когда Людмила Гурченко снялась в фильме Вокзал для двоих
Поняв, что тот или иной эпизод удался, она с гордостью замечала: «Пусть тот, кто может, сделает лучше». Но никто не мог её превзойти. Кадр из фильма Legion-media Эльдар Рязанов отмечал, что во время съёмок «Вокзала для двоих» у него были идеальные отношения с Никитой Михалковым, которого он называл одним из лучших актёров, предельно точно выполнявшим поставленную задачу. В сцене встречи Веры и проводника в купе со знаменитой скороговоркой «Сама-сама-сама» режиссёр передал как бешеный напор героя Михалкова, так и готовность героини Гурченко к разрыву и её нежелание продолжать такие отношения. Одним из самых ярких кадров стал эпизод, когда Вера уходит от экс-возлюбленного по мосту, а камера наведена на её безупречно прямую спину.
Она была наиболее эффектной и многогранной на своем курсе, одинаково хорошо танцевала, пела и играла. В этих 2-х ролях Гурченко и пела, и танцевала, и играла на рояле. ВГИК она закончила в 1958 году.
После окончания вуза играла сперва в Театре-студии киноактера, а с 1964 года Гурченко 2 сезона проработала в «Современнике», сыграв в постановках режиссера Олега Ефремова «Без креста», «Старшая сестра», «Сирано де Бержерак», «Голый король» и «Вечно живые». Затем Людмила Гурченко по нескольку лет посвятила работе в театре Антона Чехова и Московском театре сатиры. В кино Людмила Гурченко дебютировала еще будучи студенткой. Ее первым фильмом была лента «Дорога правды» Яна Фрида, вышедшая на экраны в 1956 году. Фильм был замечен, как и молодая актриса, рост известности которой начался с первой же ленты. Очень популярной Гурченко стала после появления на экранах новогодней комедии Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь». Людмила Гурченко в одно мгновенье стала всенародной любимицей и кумиром.
Кинокартина побила все рекорды проката, на неё было продано практически 50 миллионов билетов. А песня «Пять минут» в исполнении главной героини Леночки Крыловой стала гимном Нового Года, и по сей день вся Россия на этот праздник рассуждает вместе с Леночкой много ли это, пять минут, или все-таки мало. За «Карнавальной ночью» вышел фильм «Девушка с гитарой», который был придуман специально для Гурченко и в котором артистка опять получила главную роль, очень похожую с предыдущей: тоже в легком, танцевальном жанре. Эта картина стала менее удачной, хотя по инерции и собрала полные кинозалы страны. Но успех этих 2-х кинолент имел и другую сторону медали: за Гурченко закрепилось амплуа некоторой легкости и беззаботности. Онлайн турнира Bellator в Японии Следующие события были темной полосой в киноактерской биографии Людмилы Гурченко. Из-за непростого финансового положения Гурченко пришлось параллельно со съемками подрабатывать, выступать с концертами на заводах и устраивать творческие вечера со зрителями.
Эти актерские «халтуры» вызвали порицание в СМИ. Официально именно это и вызвало трудности в карьере. Но есть версия, что отказы звезде в новых ролях были направлены «сверху». В 1957 году, во время съемок «Девушки с гитарой», актрису пригласил к себе министр культуры СССР Николай Михайлов и, согласно слухам, предложил сотрудничать с КГБ во время VI международного фестиваля молодёжи и студентов. Гурченко не согласилась. Говорят, именно это было причиной травли и некоторого забвения. Долгие десять лет артистку не брали на главные роли.
Несмотря на это, актриса снималась как минимум в одной, а иногда и в 3-х картинах за год. Людмила даже исполнила нескольких главных героинь, но в проходных фильмах, не имевших особого успеха у зрителей. В это время Людмила Марковна попробовала себя в драматическом амплуа. В кинокартине «Балтийское небо» Людмила Марковна показала, что может играть глубоких, трагических героинь, переживающих сильные чувства. В таком же амплуа Гурченко сыграла в фильмах «Рабочий поселок» и «Старые стены». Черная полоса в карьере Гурченко подошла к концу. Она снова стала одной из наиболее востребованных актрис страны и получила возможность сниматься, получив яркие роли в фильмах.
Это были музыкальные ленты «Небесные ласточки», «Соломенная шляпка», «Табачный капитан» и «Мама». Во время съемок киносказки «Мама» Гурченко очень повредила ногу. Ей грозила инвалидность: закрытый перелом со смещением, девятнадцать осколков.
Так что вызывай, я готов! Но ни одна из многочисленных претенденток ему не понравилась. Тогда кто-то из ассистентов и порекомендовал режиссеру обратить внимание на Людмилу Гурченко. Рязанов долго сопротивлялся — еще после совместной работы на «Карнавальной ночи» у них с Гурченко сложились весьма прохладные отношения. Но время шло, а главной героини все не было. И вот однажды в конце 1980 года Рязанов с женой и Людмила Марковна случайно оказались за одним столиком в Доме актера.
И, пообщавшись с актрисой весь вечер, режиссер, по его словам, открыл свою бывшую звезду заново. Тогда-то Рязанов и понял, что Гурченко идеально подходит на роль главной героини «Вокзала для двоих». Она в какой-то степени играла эту женщину окраины, но в какой-то степени и была ею. Провинциальная русская баба — часть ее богатой и сложной натуры», — писал Рязанов. Однако этот факт совсем не смутил Рязанова и на первый съемочный день он запланировал снимать сцену в купе, в которой Платону и Вере нужно целоваться. К удивлению режиссера, Басилашвили это категорически не понравилось. Будучи по натуре замкнутым и немного стеснительным, Олег сказал, что не может вот так сходу целоваться с незнакомой ему женщиной. Когда же Рязанов стал настаивать, Басилашвили пригрозил вообще уйти из картины. Думал, что меня убрали, и кто-то будет другой играть, но через два дня последовал звонок из киногруппы»,— рассказывал Басилашвили.
Оказывается, увидев смущение Басилашвили, актриса сама переписала проблемную сцену, убрав из нее злосчастный поцелуй. Этот день стал началом дружбы Людмилы Гурченко и Олега Басилашвили. По воспоминаниям оператора Вадима Алисова, в утро, когда предстояло снимать этот эпизод, стояла хмурая погода: как раз то, что надо, чтобы подчеркнуть трагизм ситуации и всей судьбы главного героя. Но, когда группа выехала на съемку, неожиданно распогодилось и выглянуло яркое солнце.
Настроение сцены сразу получилось совсем другим!
Актёры бежали по снежной дороге, а перед ними на санях ехал оператор с камерой. Сани надо было везти очень быстро, поэтому в них впрягалась вся съёмочная группа, включая Эльдара Рязанова. Падали на скользкой и неровной трассе актёры по-настоящему, и после этой сцены Гурченко долго лечила разбитые колени. Рязанов Олег Басилашвили месяц фактически прожил в колонии для несовершеннолетних в Икше, где снимали тюремные сцены. Заключённые долгое время переодетого в зека актёра не любили, постоянно старались как-то задеть и даже ударить, ждали от его присутствия неприятностей.
Басилашвили пытался наладить отношения, потихоньку делился «пайкой» с арестантами из массовки, и вскоре враждебность прошла. У актёра даже появился консультант из числа заключённых — учил, как выглядят и ведут себя люди на зоне, но взамен попросил увековечить его в фильме. Басилашвили выполнил просьбу, и в сцене, когда героиня Людмилы Гурченко пытается разбудить Платона, он сквозь сон говорит: «Онофренков, кончай! Это была фамилия его «наставника».