Обосновывается необходимость формирования у певцов в процессе обучения партесному пению как гармонического, так знаменно-попевочного мышления. Для стиля партесного пения характерно использование западноевропейской музыкальной гармонии и чередование полного хора и хоровых групп солистов, которое называется «переменным многоголосием» термин В.
Содержание
- Партесное пение это в музыке
- Что такое партесное пение: история, особенности, значение
- Партесное пение: определение и история
- История развития
- Знаменный распев и Партесное пение: mislpronzaya — LiveJournal
Партесные концерты в эпоху барокко
Если партесный концерт родился как альтернатива католическому пению, то этот вот «ранний партес» родился как альтернатива помпезному и сложному партесному концерту. Этот стиль пения возник раньше, чем появилось зрелое творчество Дилецкого, поэтому он и называется ранним партесом. В его основе лежат западные нарядные аккорды, и для исполнения требуются басы, альты, тенора и дисканты. От партесного концерта этот стиль отличается тем, что в нём нет ни полифонической изощрённости, ни соревнования голосов, нет того страстного эмоционального накала, ярких кульминаций и спадов. Благозвучные аккорды трех или четырёх голосов спокойно переливаются, перетекают друг в друга, а линия баса выписывает на фоне этих аккордов разные узорчатые фигуры, барочные завитки.
Эта музыка полна покоя, света и простоты. Достаточно один раз услышать, чтобы полюбить на всю жизнь. Песнопения раннего партеса представляют собой свободные сочинения для двух — трёх — четырёх голосов, а также гармонизации созданных ранее одноголосных мелодий. Например, до сего дня большой популярностью пользуется «Достойно есть» царя Фёдора Алексеевича — мелодия сочинена была самим государем.
Появился уникальный компромисс — соединение древности с современностью, России с Западом — так называемые партесные обработки знаменного распева. То есть, знаменные мелодии стали помещаться, как икона в золотой оклад, в западные партесные аккорды — одним словом, гармонизоваться. Золотой оклад, подаренный Борисом Годуновым Троице-Сергиевой лавре в 1600 году. Но витиеватый и сложный знаменный распев недолго просуществовал под грузом этого тяжёлого оклада из аккордов — вышел из употребления по причине неудобства использования за богослужением.
Всё-таки гармонизация неестественна для одноголосной природы знаменного распева. Таким образом, эти партесные обработки остались в истории как любопытный эксперимент русских мастеропевцев, увлекшихся западной гармонией. Но надо заметить, что партесные обработки знаменного распева обладают завораживающей красотой — благозвучные аккорды перетекают один в другой, украшенные барочными завитушками то в верхнем голосе, то в нижнем. И хотя из богослужебной практики партесные обработки вышли, сегодня, по причине их необыкновенной красоты, они занимают видное место в концертном репертуаре многих хоровых коллективов.
Для нового нарядного многоголосия требовалась мелодика совсем иной структуры. И она появилась. Это были новые распевы местных традиций — соловецкий, тихвинский, новгородский, усольский, киевский, болгарский, греческий — эти мелодии вытеснили знаменный распев и в различных вариантах гармонизаций живут на русском клиросе до сего дня. Современные церковные распевы — разные монастырские и городские традиции, а также церковно-хоровое творчество русских композиторов — всё это наше бесценное музыкальное богатство, хотя и родилось от нерусского внешнего импульса — того самого польского партеса.
Продолжая мысль протопресвитера Александра Шмемана[8] об историческом пути православия, можно сказать, что в области церковного пения Россия, переняв эстафету от Византии, не уединилась, не спряталась, а шагнула в мир, открыла двери прогрессу, вобрала в себя всё восточное и западное, одухотворила, переосмыслила, наполнила новым содержанием. Всё-таки зрелый партесный концерт эпохи Дилецкого — это настоящее художественное чудо, которое вылилось в новое чудо — музыку Глинки, Мусоргского, Рахманинова… во всю нашу музыкальную культуру, которая представляет собой проповедь всему миру о красоте, православии, любви… — Выходит, не так страшен партес, как его малюют… — На самом деле, это вопрос неоднозначный… Существует несколько точек зрения, одна из которых — максималистская, согласно которой любое многоголосное пение даже такое чистосердечное и молитвенное, как монастырские распевы в определённой мере развлекает и разнеживает. Поэтому поиск церковнопевческой истины, как считают максималисты, должен находиться в области древних одноголосных традиций. Ведь только с культурологической точки зрения партес представляет собой любопытное художественное явление.
А для истории русского церковного пения партес — это явление упадка. Но существует и оптимистический взгляд на роль партеса. Ведь благодаря европейской прививке в России родилось множество необыкновенной красоты — и в светской музыке, и в церковном пении. На материале европейского многоголосия в русских монастырях родился свой особый стиль пения[9] — его можно рассматривать как разумную альтернативу пышному помпезному пению.
Наверное, между оптимистами и максималистами нужно найти золотую середину. Раз уж так повернулась историческая машина, следует внутри самого партеса отфильтровывать вещи, более и менее достойные клироса. Но, вероятнее всего, золотая середина находится не столько в стиле пения, сколько в образе жизни тех, кто исполняет пение за богослужением. Молитвенность пения — сложное понятие.
И партес можно петь молитвенно, и знаменный распев может быть исполнен чувственно… Одним словом, есть о чём подумать. Примечания: [1] Успенский Б. Богословие иконы Православной Церкви. Расслоение и отход от церковного образа.
Лев Успенский: «Этимологический словарь школьника», pochemyneinache. Во французском языке оно превратилось в «partisan». У нас в XVIII веке значило главным образом «сторонник», «приверженец» и лишь после войны 1812 года приобрело и теперешний смысл, и широкое распространение. Заимствованно там же, см.
И апостолами были избраны только мужчины.
Таковы причастные стихи киноники. В общей сложности сохранилось более трех десятков многохорных партесных сочинений в этом жанре. Чаще, нежели отдельные стихи, в источниках середины XVIII века встречаются два 12-голосных цикла: «Причастны дневные» иеродьякона Исавра и анонимные «Причастны праздничные». В первом цикле девять сочинений, предназначенных для пения на протяжении недели см. Структура второго цикла изменчива, в различных списках он включает от трех до 14 киноников, расположенных в различном порядке [5, 90—92].
Государственный исторический музей. Синодальное певческое собрание. Этот жанр претерпел большие изменения, его структура стабилизировалась: исчезла вариантность, каждый ирмос теперь всегда предваряется одним и тем же припевом. В рукописях данного периода записаны два авторских цикла задостойников на 12 голосов. Первый, включающий 15 песнопений, в ряде источников атрибутирован Василию Титову см. Из-за скудости ранних 12-голосных источников трудно утверждать, был ли этот цикл составлен самим Титовым или же скомпилирован десятилетия спустя после смерти мастера.
В пользу последней версии говорит тот факт, что в двух упомянутых источниках цикл предстает в одном случае в усеченном виде без задостойников Рождеству и обоих пасхальных , в другом случае — с заменой пяти песнопений иными. В позднейших же рукописях его состав стабилизируется. Второй авторский цикл на 12 голосов принадлежит Иоанну Колпенскому. В позднейших списках присутствуют задостойники в Лазареву субботу «Чистую славно почтим» , в Великий четверг «Странствия Владычня» и в Великую субботу «Не рыдай Мене, Мати» , которые ранее в партесном стиле не распевались. Гласовых песнопений в партесном стиле в этот период почти не появляется. Сохранились также Блаженны на восемь гласов в вариантах на четыре и на 12 голосов.
Напротив, концерт переживает расцвет. Из почти девятисот партесных концертов на 12 голосов, сохранившихся целиком или частично в виде отдельных партий , в этот период создано более половины. В прижизненных источниках обнаруживаются только семь из этих концертов — «Начало нашего спасения», «Да радуется тварь», «Днесь тварь просвещается», «Украси твой чертог, Сионе», «Прежде шести дней бытия Пасхи», «Поят Христос» и «На безсмертное Твое Успение», — причем там они отнюдь не образуют единого цикла. В музыке для большего числа голосов в этот период представлены далеко не все жанры. Сохранившиеся сочинения на 24 голоса представлены службами Титова и Николая Калачникова, концертами и отдельными задостойниками. Рекорд в области сверхмногоголосия установили в первой половине 1762 года в Ярославле, где была сочинена Служба на 48 голосов и переложены для этого же состава два старинных концерта45.
В 1770-е годы партесный стиль входит в завершающую стадию развития. В одних и тех же сборниках могут соседствовать барочный и классицистский репертуар, квадратная и круглая «итальянская» нотация. Число позднейших партесных рукописей невелико, но достаточно, чтобы обновление репертуара и стиля стало заметным. Наряду с 12-голосным Всенощным бдением Титова копируются еще два цикла для того же состава. Масштабное сочинение дьякона Киселёва46 целиком написано в размере 34. В этом же размере, для эпохи Титова малохарактерном, выдержаны три из четырех частей анонимного «Всенощнаго бдения препорцыалнаго напеву»47 и новый цикл задостойников Двунадесятым праздникам48, также принадлежащий дьякону Киселёву.
Претерпевает сильные изменения структура партесных служб Божиих. Песнопения не только копируются по отдельности, вне цикла, но и компилируются по-новому. Списывая 12-голосные службы Титова, копиисты теперь заменяют отдельные песнопения новыми. При этом прежде всего выпускаются те, в которых интенсивно используется имитационное письмо, очевидно, воспринимаемое теперь как «устаревшее». Во вновь скомпилированных циклах партесное многоголосие может сочетаться с простым, неметризованным. Так, позднейшие списки Службы Василия Виноградского52 включают неметризованные Символ веры и «Отче наш», к тому же написанные не на 12 голосов, а на четыре.
Оба эти песнопения в партесной музыке практически не встречаются. Событием становится появление партесной Преждеосвященной Службы Службы Преждеосвященных даров , ранее в партесной музыке отсутствовавшей. К настоящему времени опубликовано 12-голосное сочинение Николая Бовыкина, которое состоит всего из двух частей: «Ныне силы небесные» и «Вкусите и видите»53. Это единственная Преждеосвященная Служба, дошедшая до нас в виде полного комплекта партий. К сожалению, еще пять позднепартесных циклов, включающих от двух до пяти частей, сохранились не полностью и, по-видимому, не могут быть реконструированы. Большая часть служб и концертов также представляет собой переложения.
Барочная многохорность уходила в прошлое. Благодаря упомянутому каталогу мы можем сопоставить жанровую систему позднего партеса с классицистской. В обоих стилях наиболее часто полифонически распеваются службы а также по отдельности херувимские и Всенощное бдение; присутствуют, в том числе в виде циклов, причастные стихи и задостойники. Сохранились лишь смутные сведения о Литургии Преждеосвященных даров Бортнянского55, однако можно констатировать, что по крайней мере одно из песнопений этого цикла — «Да исправится молитва моя» — в эпоху классицизма получает широкое распространение. Неожиданно вернулись «забытые» в позднем партесе катавасии теперь, как правило, под названием «ирмосы» и даже — как исключение — стихиры [16, 291]. Лишь песнопения «Отче наш» и «Тебе Бога хвалим», абсолютно нехарактерные для партеса, получили развитие в рамках нового стиля.
Таким образом, между двумя ветвями русской полифонии конца XVIII века почти нет различий: жанровая система классицизма фактически сформировалась в партесной музыке. Литература Азбучный указатель имен русских деятелей, для Русского биографического словаря. Часть первая. Сборник Императорского Русского исторического общества.
Рукописи созданы в царствование Елизаветы Петровны. Они позволяют судить о репертуаре монастырского хора, связях с другими певческими центрами России, а также о композиторском творчестве певчих. Обнаружены два ранее неизвестных концерта Николая Калачникова. На страницах сборников найдено ранее не попадавшее в поле зрения исследователей имя композитора Ивана Иовлева автора 16-голосного концерта «Начните Господеви в тимпане», вероятно, работавшего в Пыскорском монастыре.
Давыдов 1777—1825 , И. Турчанинов 1779—1856 ; Д. Бортнянский 1751—1825 был учеником Б. Галуппи 1706—1785 ; у Цоппи, бывшего придворным композитором в 1756 году, и Мартин-и-Солер 1754—1806 учился М. Березовский 1745—1777. Впрочем, нельзя не отметить, что итальянская музыка имела и свое благотворное влияние на общее дело нашего церковного пения. Оно выразилось и в развитии музыкально-творческих сил русских талантов, и главным образом в пробуждении ясного сознания, что свободные духовные сочинения, не имеющие непосредственной связи с древними православными распевами, не есть образцы православного церковного пения и никогда таковыми быть не могут. Понимание этого впервые практически было проявлено Бортнянским и Турчаниновым. Дав полную свободу развернуться своим дарованиям и на поприще сочинительства произведений в итальянском стиле и духе, они сумели приложить их и к делу гармонизации древних церковных распевов, — делу совершенно новому, если не считать не имевших почти никакого значения и не оставивших следов попыток, проявленных в этом направлении отчасти в «строчном» пении и частично в гармонизации киевских напевов в духе польской «мусикии». Вполне естественно, что гармонизация древних распевных песнопений как у Бортнянского, так и у Турчанинова носит западный характер. Они не учитывали, что наши древние песнопения не имеют симметричного ритма, а поэтому не могут вместиться в европейскую симметричную ритмику. Обходя эту существенно важную особенность, они искусственно подгоняли к ней древние песнопения, а в результате изменялась и сама мелодия распева, что особенно относится к Бортнянскому, и поэтому его переложения рассматриваются лишь как свободные сочинения в духе того или другого древнего напева, а не как гармонизация в строгом смысле. Турчанинов по дарованию и композиторской технике ниже Бортнянского, однако его гармонизации, несмотря на западный характер, значительно ближе к древним напевам и более удерживают их дух и стиль. По примеру Бортнянского и Турчанинова большой вклад в дело гармонизации древних распевов внес А. Львов 1798—1870 , но его направление резко отличалось от стиля гармонизации Бортнянского и Турчанинова. Будучи воспитан в культуре немецкой классической музыки, он приложил к нашим древним распевам немецкую гармоническую оправу со всеми ее характерными особенностями хроматизмы, диссонансы, модуляции и пр. Находясь на должности директора Придворной певческой капеллы 1837—1861 , Львов при сотрудничестве композиторов Г. Ломакина 1812—1885 и Л. Воротникова 1804—1876 гармонизовал в немецком духе и издал «Полный круг простого нотного пения Обиход на 4 голоса». Гармонизация и издание Обихода были большим событием, ибо до этого весь цикл осмогласных песнопений исполнялся церковными хорами без нот и изучался по слуху. Нотное издание Обихода быстро распространилось по храмам России как «образцовое придворное пение». Преемник Львова по должности, директор капеллы — Н. Бахметев 1861—1883 переиздал Обиход и еще резче подчеркнул все музыкальные особенности немецкого стиля своего предшественника, доведя их до крайности. Гармонизация Львовым древних церковных распевов и его приемы гармонизации вызвали ожесточенную борьбу со стороны многих композиторов и практиков церковного пения, которая получила широкую огласку в посвященной музыке литературе того периода. Однако решительный удар львовской гармонизации, а вместе с ней и всему существовавшему методу применения европейской гармонии к нашим древним церковным распевам был нанесен М. Глинкой 1804—1857 и князем В. Одоевским 1804—1869. Путем глубокого изучения древних церковных распевов они пришли к убеждению, что гармонизация наших древних распевов, а также оригинальные сочинения, предназначающиеся для церкви, должны основываться не на общеевропейских мажорной и минорной гаммах, а на древних церковных ладах; и что по свойству древних церковных мелодий в них нет места для диссонансов, нет и ни чисто мажорного, ни чисто минорного сочетания звуков; и что всякий диссонанс и хроматизм в нашем церковном пении недопустим, так как искажает особенность и самобытность древних распевов.
Что такое партесное пение в музыке?
- Введение линейной нотации в Российском государстве в XVII в. — Катаев П.Г.
- На сайте ведутся технические работы
- История возникновения
- Что такое партесное пение: история, принципы и особенности
- Что называется партесным пением
Жанровая система многохорной музыки в партесном стиле: этапы развития
Отличительные черты партесного концерта: Полнота звучания Насыщенность Яркие динамические контрасты. Партесное пение берет свое название от слова «голоса», поскольку оно разделяется на голоса или партию. Партесное пение берет свое название от слова «голоса», поскольку оно разделяется на голоса или партию.
ПАРТЕ́СНОЕ ПЕ́НИЕ
| 20. Партесное пение. История богослужебного пения | Отличительные черты партесного концерта: Полнота звучания Насыщенность Яркие динамические контрасты. |
| Партесное пение – Telegraph | голоса) - стиль русской иукраинской многоголосной хоровой музыки 17-18 вв. |
| Что такое партесное пение: история, принципы и особенности | многокрасочное, открыто эмоциональное хоровое пение на несколько голосов - открыл простор для становления авторской индивидуальности. |
| 20. Партесное пение | Для стиля партесного пения характерно использование западноевропейской музыкальной гармонии и чередование полного хора и хоровых групп (солистов), которое называется «переменным многоголосием» (термин В.В. Протопопова). |
Распространение партесного пения
Отличительные черты партесного концерта: Полнота звучания Насыщенность Яркие динамические контрасты. Партесное пение – это форма вокальной музыкальной исполнительской практики, при которой голосовое произведение исполняется несколькими исполнителями. многоголосная песня под названием п с а л ь м а. Подобно стихам покаянным, псальма была основана на поэзии духовного содержания. Партесное пение берет свое название от слова «голоса», поскольку оно разделяется на голоса или партию (состоит из нескольких хоровых «партесов» (партий)).
Развитие русского партесного пения
Партесное пение – стиль многоголосного пения и название, объединяющее совокупность жанров русско-украинской хоровой церковной музыки, возникшей в семнадцатом, восемнадцатом веках. многокрасочное, открыто эмоциональное хоровое пение на несколько голосов - открыл простор для становления авторской индивидуальности. Для стиля партесного пения характерно использование западноевропейской музыкальной гармонии и чередование полного хора и хоровых групп (солистов), которое называется «переменным многоголосием» (термин В.В. Протопопова).
Значение «партесное пение»
В Ренессансе партесное пение стало популярным, особенно в вокальной музыке. В более поздние периоды классической музыки, такие как барокко и романтизм, партесное пение продолжило развиваться и использоваться в музыкальных произведениях. Какие особенности имеет партесное пение? Основная особенность партесного пения заключается в том, что каждый голос имеет свою собственную партию, которая различается от других по мелодии и ритму.
Эти талантливые воспитанники итальянцев в свою очередь вырастили плеяду второстепенных церковных композиторов, которые, следуя по стопам учителей, сочиняли многочисленную церковную музыку концертного типа в вычурной театральной манере, не имевшую ничего общего с церковным осмогласием и древними распевами. Впрочем, нельзя не отметить, что итальянская музыка имела и свое благотворное влияние на общее дело нашего церковного пения. Оно выразилось и в развитии музыкально-творческих сил русских талантов, и главным образом в пробуждении ясного сознания, что свободные духовные сочинения, не имеющие непосредственной связи с древними православными распевами, не есть образцы православного церковного пения и никогда таковыми быть не могут. Понимание этого впервые практически было проявлено Бортнянским и Турчаниновым.
Дав полную свободу развернуться своим дарованиям и на поприще сочинительства произведений в итальянском стиле и духе, они сумели приложить их и к делу гармонизации древних церковных распевов, — делу совершенно новому, если не считать не имевших почти никакого значения и не оставивших следов попыток, проявленных в этом направлении отчасти в «строчном» пении и частично в гармонизации киевских напевов в духе польской «мусикии». Вполне естественно, что гармонизация древних распевных песнопений как у Бортнянского, так и у Турчанинова носит западный характер. Они не учитывали, что наши древние песнопения не имеют симметричного ритма, а поэтому не могут вместиться в европейскую симметричную ритмику. Обходя эту существенно важную особенность, они искусственно подгоняли к ней древние песнопения, а в результате изменялась и сама мелодия распева, что особенно относится к Бортнянскому, и поэтому его переложения рассматриваются лишь как свободные сочинения в духе того или другого древнего напева, а не как гармонизация в строгом смысле. Турчанинов по дарованию и композиторской технике ниже Бортнянского, однако его гармонизации, несмотря на западный характер, значительно ближе к древним напевам и более удерживают их дух и стиль. По примеру Бортнянского и Турчанинова большой вклад в дело гармонизации древних распевов внес А. Львов 1798-1870 , но его направление резко отличалось от стиля гармонизации Бортнянского и Турчанинова.
Будучи воспитан в культуре немецкой классической музыки, он приложил к нашим древним распевам немецкую гармоническую оправу со всеми ее характерными особенностями хроматизмы, диссонансы, модуляции и пр. Находясь на должности директора Придворной певческой капеллы 1837-1861 , Львов при сотрудничестве композиторов Г. Ломакина 1812-1885 и Л. Воротникова 1804-1876 гармонизовал в немецком духе и издал «Полный круг простого нотного пения Обиход на 4 голоса». Гармонизация и издание Обихода были большим событием, ибо до этого весь цикл осмогласных песнопений исполнялся церковными хорами без нот и изучался по слуху. Нотное издание Обихода быстро распространилось по храмам России как «образцовое придворное пение». Преемник Львова по должности, директор капеллы — Н.
Бахметев 1861-1883 переиздал Обиход и еще резче подчеркнул все музыкальные особенности немецкого стиля своего предшественника, доведя их до крайности. Гармонизация Львовым древних церковных распевов и его приемы гармонизации вызвали ожесточенную борьбу со стороны многих композиторов и практиков церковного пения, которая получила широкую огласку в посвященной музыке литературе того периода. Однако решительный удар львовской гармонизации, а вместе с ней и всему существовавшему методу применения европейской гармонии к нашим древним церковным распевам был нанесен М. Глинкой 1804-1857 и князем В. Одоевским 1804-1869. Путем глубокого изучения древних церковных распевов они пришли к убеждению, что гармонизация наших древних распевов, а также оригинальные сочинения, предназначающиеся для церкви, должны основываться не на общеевропейских мажорной и минорной гаммах, а на древних церковных ладах; и что по свойству древних церковных мелодий в них нет места для диссонансов, нет и ни чисто мажорного, ни чисто минорного сочетания звуков; и что всякий диссонанс и хроматизм в нашем церковном пении недопустим, так как искажает особенность и самобытность древних распевов. На заре XX века появляется целая плеяда музыкально одаренных и высокообразованных людей — продолжателей дела, начатого Глинкой.
Они с энтузиазмом взялись за изучение и широкое использование мелодий церковных распевов не только в качестве образцов для гармонизаций, но и в качестве высшего критерия стиля, — критерия, определяющего и мелодический материал, и формы его многоголосного исполнения. К ним относятся Н. Потулов 1810-1873 , М. Балакирев 1836-1910 , Е. Азеев р.
И в пении, и в архитектуре, и в живописи старались ограничится самым малым в изображении земного мира, который "весь во зле лежит" и осужден на погибель.
Земное изображалось только как символ небесного. Обостренное чувство временности, преходящести этого мира вызывало и презрительное отношение к жизни вообще, что особенно ярко проявилось в отношении к женщине и ребенку. Детство в средневековье считалось бесполезным, пустым и для общества, и для человека временем. Средневековье попросту не замечало ребенка. И даже в церковной скульптуре и живописи, изображавших Мадонну с младенцем, младенец Иисус долго оставался ужасающего вида уродцем, не интересовавшим ни художника, ни заказчика, ни публику. И только к концу средневековья возрастает интерес к теме Рождества Христова, что проявилось в особой любви к этому сюжету у св.
Франциска Ассизского, по преданию, сделавшего первое презепе вертеп. С того же времени начинается культ Мадонны и младенца-Христа, который порождает множество живописных, скульптурных и музыкальных произведений на рождественскую тему. Тема воплощения Бога и осознание человеческой природы Христа наряду с его божественной природой обратила средневековых людей к теме человечности, к теме земной жизни, что исподволь подготавливало приход Ренессанса с его идеями гуманизма. Человек вдруг с новой силой осознал себя венцом творения. Он ощутил, что этот мир создан для него, он ощутил себя сотворцом Богу в этом мире. Средневековый человек, одержимый гнетущим страхом, вдруг робко оглянулся по сторонам и заметил красоту земного мира, и ощутил радость жизни в этом мире - ведь Христос тоже жил на земле, ходил по земным дорогам и благословлял поля и труд земледельца, озера и труд рыбака, горы и труд пастуха.
Постепенно труд становится базовой ценностью средневекового общества. Перефразируя слова папы Григория Великого, можно сказать, что "жнец уже трудится в надежде снять урожай". Романское искусство, преисполненное пессимизма, сменяется в XIII веке рвущейся к счастью готикой, обратившейся к цветам и людям. Это был, словно рассвет после ночи средневековья, правда еще только начинающийся, который позже засияет золотым утром Ренессанса. Мир стал восприниматься объемно и красочно. Готические соборы - эти удивительные цветы из камня - взметнулись ввысь, словно отвергая закон земного тяготения и игнорируя инертность каменной массы.
Стены их стали прорезаться окнами, и потоки света, расцвеченного витражами, хлынули внутрь. Вместе с обостренным чувством вертикали в архитектуре приходит вертикаль звуковая в многоголосном церковном пении. Появление терции вполне закономерно в этом новом радостном ощущении объемности и телесности мира. Таким образом, терция с ее теплотой и эмоциональной насыщенностью, в отличие от отрешенной и холодной "пустоты" октавы, квинты, кварты, становится началом аккордовой гармонии, началом нового гармонического мышления и гармонического церковного пения. Истоки нового мировосприятия, появившегося в позднее средневековье на Западе, способствовавшего бурному развитию всех форм церковного искусства и активному проникновению в него светских элементов, следует искать в более личностном характере отношения к Иисусу Христу и Деве Марии на Западе в отличии от Востока. Это обращение к человеческой природе Христа, служение Ему как земному господину, сеньору, а также культ Мадонны берут свое начало в институте рыцарства, который совсем неизвестен византийскому Востоку с его мистическим учением исихазма, набиравшим силу по мере ослабления империи и роста турецкой угрозы.
Учение исихазма от греческого hducia- покой, тишина, отшельничество родилось в монастырях Синая и Афона. Учение исихастов сосредоточивалось на внутреннем мире человека. Целью духовной деятельности считалось не познание Бога через разум путем изучения внешнего мира, а соединение с ним внутренне через очищение сердца, избавление от страстей. Исихазм впитал сокровенные учения восточного монашества. Он звал к удалению от мира, исполненного зла и насилия, к служению Богу в уединении и тишине. Институт рыцарства развился на средневековом Западе на феодальной основе отношений между сеньором и вассалом, построенных на обете верности своему господину со стороны вассала и на обете покровительства со стороны сеньора.
Это были динамичные отношения, требовавшие активности в этом мире и беспрекословного следования вассала за своим сеньором для постоянного служения ему. Сами же корни рыцарского служения находятся еще глубже - в языческой народной культуре германских, франкских, галльских и др. Это соединение дало пышный плод, и в средние века в Западной Европе получили широкое распространение героические поэмы - немецкая "Песнь о нибелунгах", французкая "Песнь о Роланде", испанская "Песнь о Сиде" и др. В поэмах этих, записанных и обработанных индивидуальными авторами, большей частью профессиональными певцами и поэтами, чьи имена в то же время остались неизвестными, использованы древние сказания, мифы, легенды и предания кельтов, германцев, франков, галлов. Общие черты у всего эпоса - героическое содержание песен. В центре их всех - личность одного героя-воина, совершающего подвиги, ведущего борьбу со стоящими на его пути препятствиями.
Человеческая личность, ее самостоятельность и самоутверждение, ее притязания на победу и могущество и в то же время ее способность на величайшее самопожертвование, получает высокое признание в обществе. Причем эта "сильная личность" важна не сама по себе, но ей дано выявить себя только в своей социальной роли, в своем служении верного слуги своему господину. Во времена Крестовых Походов, когда сеньор надолго уходил в далекие земли, в замке оставалась его жена или сестра, или дочь, которые также поручались для охранения верному вассалу. В это время возникают песни с мотивами служения Прекрасной Даме и Госпоже, составляющие фонд средневековой любовной лирики. В живописных полотнах того времени исполнители этих песен обычно изображались с каким-либо музыкальным инструментом, роль которого, как предполагается, сводилась к кратким импровизационным вступлениям, интерлюдиям и заключениям. Такие песни исполняли профессиональные и большей частью бродячие певцы на празднествах и пирах в замках феодалов, на площадях городов и сел во время храмовых праздников или ярмарок.
Зачастую песни и слагались такими певцами, которые были одновременно и поэтами труверы, трубадуры, менестрели. Основная форма этих песен - баллада. Это была стихия народной светской культуры. Постепенно светские образы некоторых песен были заменены религиозными. Мотив служения приобрел религиозную окраску, но вместе с тем в нем осталось глубоко личностное отношение к Иисусу Христу и Деве Марии, граничащее с чувством земной любви. В житии св.
Франциска Ассизского есть такой эпизод: услышав бродячего певца, распевающего на городской площади "песнь о Роланде", св. Франциск, у которого был чарующий голос, вышел на следующий день на эту же площадь и стал петь сложенную им песнь о Христе и о божественной любви. Новая религиозная тематика песен не помешала инструментальному сопровождению. Позднее, в творчестве композитора Гийома Дюфе, положившего начало высокому подъему мессы, в отличие от раннего пения а cappella или с органом, стали использоваться и такие музыкальные инструменты, как блок-флейта, гобой, виола. В духовной музыке инструменты, вероятно, дублировали вокальные партии, а также исполняли интерлюдии, лишенные текста. Эти опыты подготовили появление в Венеции в конце XVI веке новой формы духовного песнопения с инструментальным оркестровым сопровождением под названием концерт.
Композиторы, работавшие при соборе св. Марка в Венеции, сосредоточились на проблеме сочетания голосов и инструментов, нередко сочиняя грандиозные произведения для нескольких полных хоров в так называемом многохорном стиле. Эти произведения назывались концертом concerto - совместное исполнение для голосов и инструментов. XVI-е столетие ознаменовалось бурными изменениями в духовной жизни Запада.
Распространялось путем копирования украинских рукописей и вывоза певчих в контексте общей «европеизации» русского общества. Постепенно в России сформировалась самостоятельная школа партесного пения. Теоретические основы партесного пения были изложены в ряде трактатов. Самый известный из них и единственный сохранившийся в нескольких редакциях — «Грамматика мусикийская» Николая Дилецкого. Известны имена ряда авторов партесных произведений.
Среди них композиторы, которые работали на территории Украины: Н. Дилецкий, И. Домарацкий, С. Пекалицкий и др. В России: В. Титов, С. Беляев, М. Бавыкин, Ф. Редриков, а также Н.
Дилецкий, С. Пекалицкий предположительно и др. Большинство партесных произведений сохранились как анонимные и точно не датированы. Начиная с 1970-х гг. Идеа грамматики мусикийской. Публикация, перевод, исследование и комментарии В. Москва, 1979 Памятники русского музыкального искусства, вып. Герасимова-Персидская Н. Партесный концерт в истории музыкальной культуры.
Москва, 1983.
3. Партесный концерт и в.П. Титов
Концерт был рожден в недрах стиля барокко с его склонностью к пышности, помпезности, динамичности и праздничной орнаментальности. Музыка концертов создавалась в расчете на профессиональное исполнение большим хором до 48 голосов или двумя хорами. Нормой считались композиции на 8-12 голосов. Исполнялись концерты в храме после Литургии отсюда их название «запричастные» без сопровождения каких- либо инструментов. Партесный концерт acapella возник на Руси, минуя общую для европейской музыки стадию развития ренессансного многоголосия.
В их концертах откристаллизовался «роскошный стиль» барочной композиции, где важное место занимали колористические эффекты. В дальнейшем хоровой концерт получил широкое развитие у славянских народов, в частности - в творчестве мастеров польской школы. Влияние этой музыки было особенно ощутимо на ранней стадии становления концертного многоголосия в русских храмах. На создателей польских хоровых композиций ссылается в своей «Мусикийской грамматике» Дилецкий при обобщении основных принципов сочинения партесных концертов.
Главным среди изложенных правил следует считать требование строгого соотнесения музыки и поэзии. Дилецкий рекомендует композиторам внимательно относиться к тексту, определяющему, по его мнению, музыкальную форму. Он придает большое значение так называемой «диспозиции»- расположение частей произведения в соответствии с содержанием литературной основы. Именно поэтому в партесных концертах редко встречается реприза и лишь в тех случаях, если есть повторы текста.
Не менее важным считал Дилецкий концертный принцип организации музыкального материала путем сопоставления полного звучания хора и выделенной ансаблевой группой. В истории культуры имя Дилецкого долгое время оставалось забытым, а его музыка - неизвестной. Лишь сравнительнонедавно рукописи композитора привлекли внимание исследователей. Основная масса сочинений Дилецкого написана для восьмиголосного хора, трактуемого как два хоровых состава по четыре голоса в каждом.
Крупнейшим его произведением является Воскресенский канон, где композитор продемонстрировал мастерское владениеразличными приемами партесного многоголосия. Воскресный канон. В отличие от внеличностного содержания знаменных распевов, партесные композиции воплощали разнообразные человеческие переживания. Спектр этих образов был чрезвычайно широк - от выразительной лирики до масштабных народных ликований.
Большая часть русских концертов отмечена чертами торжественности и праздности. Композиторы в партесном пении. В процессе развития Партесное многоголосие постепенно менялось: усложнялись полифоническая техника и интонационный строй композиций. С введением партесного пения храмовая музыка приобрела авторство.
Талантливыми творцами партесных концертов были такие композиторы, как Федор Редриков, Николай Калашников и др. Самой же большой популярностью пользовались сочинения «государева певчего дьяка» Василия Поликарповича Титова , в творчестве которого партесный концерт достигает наивысшего развития. Биография Титова известна лишь по отрывочным данным. Впервые его имя упоминается среди певчих дьяков в 1682 г.
Через четыре года он уже числится первым певцом , что свидетельствует о необычайной одаренности мастера. Подтверждением сказанному является огромное творческое наследие Титова- им создано более двухсот различных сочинений. Музыка Титова отличается мелодическим богатством и разнообразием форм.
В православной массе, свыкшейся с многовековой культурой строгого церковного унисона, многоголосное пение насаждалось и прививалось не без борьбы. Со стороны православных по отношению к нововведению на первый план выдвигался вероисповедный критерий: православно или неправославно новое пение? Одного факта, что пение это шло на Русь не с традиционного Востока, а с латинского Запада, было достаточно, чтобы считать его еретическим. Первая пора увлечения Православными новым певческим искусством выразилась сначала в том, что, еще не умея объединить в одну форму свое и чужое, они целиком принимали в свою собственность польские католические «канты» и «псальмы» почти без изменения их напева и текста, а иногда, придавая католическому тексту только более православный вид, переносили их на церковный клирос.
Но вскоре стали появляться и самостоятельные опыты в смысле приспособления к новому стилю своих произведений. Наиболее удобным материалом для них были мелодии тех кратких и позднейших напевов, которые особенно отступали от знаменных, то есть «произвольные» напевы. И хотя многоголосное церковное пение никогда не воспрещалось в Православной Церкви и на Руси, оно было введено в богослужебное употребление с согласия восточных патриархов 1668 , но не имело высокой музыкальной ценности и представляло собой всего отпрыск и сколок итальянского католического хорового стиля. Со второй половины XVIII века польское влияние на наше церковное пение уступило свое место итальянскому влиянию. В 1735 году по приглашению русского двора в Петербург прибыл с большой оперной труппой итальянский композитор Франческо Арайя 1709-ок. После него в должности придворных капельмейстеров служили Галуппи 1706-1785 , Сарти 1729-1802 и другие итальянские маэстро. Все они благодаря своим блестящим дарованиям, учености и прочному придворному положению пользовались авторитетом корифеев музыкально-певческого искусства в России.
Занимаясь преимущественно оперной музыкой, они в то же время писали и духовную. И так как самобытный дух и характер исконно православного распевного фольклора им был далек и чужд, то их творчество в области церковного пения заключалось лишь в составлении музыки на слова священных песнопений, и почти единственной формой для произведений такого характера были концерты. Так было положено начало новому, слащавому, сентиментально-игривому, оперно-концертному итальянскому стилю в православном церковном пении, который не изжит у нас и до сего дня. Однако итальянцы воспитали музыкально и много серьезных последователей, в полной мере раскрывших свои таланты в церковном композиторстве. У Сарти учились А. Ведель 1767-1806 , С. Дегтярев 1766-1813 С.
Давыдов 1777-1825 , И. Турчанинов 1779-1856 ; Д. Бортнянский 1751-1825 был учеником Б. Галуппи 1706-1785 ; у Цоппи, бывшего придворным композитором в 1756 году, и Мартин-и-Солер 1754-1806 учился М. Березовский 1745-1777. Эти талантливые воспитанники итальянцев в свою очередь вырастили плеяду второстепенных церковных композиторов, которые, следуя по стопам учителей, сочиняли многочисленную церковную музыку концертного типа в вычурной театральной манере, не имевшую ничего общего с церковным осмогласием и древними распевами. Впрочем, нельзя не отметить, что итальянская музыка имела и свое благотворное влияние на общее дело нашего церковного пения.
Оно выразилось и в развитии музыкально-творческих сил русских талантов, и главным образом в пробуждении ясного сознания, что свободные духовные сочинения, не имеющие непосредственной связи с древними православными распевами, не есть образцы православного церковного пения и никогда таковыми быть не могут. Понимание этого впервые практически было проявлено Бортнянским и Турчаниновым. Дав полную свободу развернуться своим дарованиям и на поприще сочинительства произведений в итальянском стиле и духе, они сумели приложить их и к делу гармонизации древних церковных распевов, — делу совершенно новому, если не считать не имевших почти никакого значения и не оставивших следов попыток, проявленных в этом направлении отчасти в «строчном» пении и частично в гармонизации киевских напевов в духе польской «мусикии». Вполне естественно, что гармонизация древних распевных песнопений как у Бортнянского, так и у Турчанинова носит западный характер. Они не учитывали, что наши древние песнопения не имеют симметричного ритма, а поэтому не могут вместиться в европейскую симметричную ритмику.
Их тематизм интонационно восходил к кантам, фанфарным оборотам инстр. Большую роль играли и общие формы движения. При тематич.
Большую роль в сочленении формы играли кадансы, разграничивавшие её разделы. Широкое распространение получила форма цикла "Службы божьей", "Всенощного бдения" и пр. В стиле, сменившем П. Чайковского, С. Рахманинова и др. Известны имена более пятидесяти укр. Среди них: Василий Титов, особенно выделявшийся творч.
Все миряне поэтому поют в соединении с клиром, и притом так гармонично и благоговейно, что мне, в восторге от слышанного, думалось, будто я в Иерусалиме и вижу там образы и дух первоначальной христианской церкви». Однако если западному уху, привыкшему к абсолютно секуляризованной католической музыке, православное партесное пение казалось «святым и благоговейным», то сознанию, воспитанному на крепких православных началах, это пение представлялось далеко не таковым.
Так, известный ревнитель благочестия афонский инок Иоанн Вишенский протестовал против партесного многоголосия в следующих резких выражениях: «Латинский смрад из церкви изжените. Единою песнью Бога славьте! Со временем же это пение совсем перестало подвергаться нападкам и считаться неким подозрительным явлением в среде православных. Так, Мелетий Смотрицкий писал старцу Печерского монастыря Антонию Мутиловскому: «говорите, о проклятая проклятая уния! А давно ли говорили: о, проклятое искусное пение», свидетельствуя, в частности, о том, что «искусное», то есть партесное пение, считающееся раньше «проклятым», ныне признается явлением вполне православным. Таким образом, к середине XVII в. Не так обстояло дело с принятием партесного пения в Московском государстве. Первое непосредственное соприкосновение москвичей с католической музыкой имело место в 1605—1606 гг. Мнение об этом пении исчерпывающе выразил святой Патриарх Гермоген, говоря Салтыкову: «вижу попрание истинной веры отъ еретиков и отъ вас, изменниковъ, и разорение святых Бо-жиихъ церквей; и не могу более слышать пения латинского въ Москве».
Противодействия вызывали и первоначальные попытки введения партесного пения. Так, известно, что Никон, еще будучи в Новгороде, вводил там киевское многоголосное пение, немало удивлявшее новгородцев, и что патриарх Иосиф 1642—1652 , услышав о таком пении, был против него и запрещал Никону употреблять его за богослужением. Однако, вступив на патриарший престол в 1652 г. Именно царь Алексей Михайлович в самом начале 1652 г. Для вербовки мастеров партесного пения царем и патриархом снаряжались целые экспедиции в Киев и на Украину вообще. Такие поездки и вызовы продолжались и в последующие годы. Приезжие певцы получали места в хоре государевых певчих дьяков, где им поручалось руководство и обучение партесному пению. После освобождения Белоруссии в 1655 г. Белорусские иноки, принесшие с собой элементы западнорусского просвещения, принесли сюда и традиции партесного пения.
Одним из центров партесного пения стал и Новоиерусалимский Воскресенский монастырь, в котором находилась личная резиденция Патриарха Никона.
Энциклопедический словарь
- Подписка на новости
- Вы точно человек?
- Введение линейной нотации в Российском государстве в XVII в. — Катаев П.Г.
- Что называется партесным пением
Что такое партесное пение кратко
Партесное пение является одним из самых популярных видов музыкального исполнительства. часть, участие), стиль русского многоголосного хорового искусства. В случае партесного пения часто создаётся романтическое настроение, в результате чего ум рассеивается, блуждает тут и там, нигде не находя удовлетворения. Написав реферат по теме партесное пение я пришла к выводу, что, несмотря на то, что в церкви произошел раскол все равно церковное пение продолжало развиваться и радовать окружающих. Партесное пение – это один из основных приемов, используемых в хоровом и камерном исполнительстве, при котором каждому голосу исполнителей отводится своя.
Что такое партесное пение кратко
При этом музыкальные формы Дилецкого всегда строго отточены и имеют чёткую структуру: «начало — кульминация — финал», чего тоже нет в знаменном пении, тяготеющем к бесконечности. Как бы ни было блестяще новаторство Дилецкого, как бы ни был роскошен партесный стиль, многие не принимали этих новшеств, не говоря уже о раскольниках-старообрядцах, категорически не признававших ничего киевского. Одним словом, строчное многоголосие XVI века — это шествие Церкви в мир, обожение мира, а партес означает наступление мира на Церковь. Отсюда раскол и вражда двух лагерей, потеря мира, потеря духовного равновесия. Историю делают отдельные личности.
Правда, на уже подготовленной почве. Всё дело именно в этой самой почве: не вдруг свершилась революция 17-го года, не вдруг настала эпоха без-патриаршества, не вдруг произошёл раскол XVII века. И церковное пение сошло с рельс тоже не без предварительного «созревания». А личности — Ленин ли, Пётр ли, Никон, Дилецкий — были на гребне волны.
Церковное пение в XVII веке разветвилось и разошлось разными путями. Так, под действием натиска партесных композиций был создан удивительный стиль пения — так называемый ранний русский партес. Признаюсь, это мой любимейший стиль[7]. Если партесный концерт родился как альтернатива католическому пению, то этот вот «ранний партес» родился как альтернатива помпезному и сложному партесному концерту.
Этот стиль пения возник раньше, чем появилось зрелое творчество Дилецкого, поэтому он и называется ранним партесом. В его основе лежат западные нарядные аккорды, и для исполнения требуются басы, альты, тенора и дисканты. От партесного концерта этот стиль отличается тем, что в нём нет ни полифонической изощрённости, ни соревнования голосов, нет того страстного эмоционального накала, ярких кульминаций и спадов. Благозвучные аккорды трех или четырёх голосов спокойно переливаются, перетекают друг в друга, а линия баса выписывает на фоне этих аккордов разные узорчатые фигуры, барочные завитки.
Эта музыка полна покоя, света и простоты. Достаточно один раз услышать, чтобы полюбить на всю жизнь. Песнопения раннего партеса представляют собой свободные сочинения для двух — трёх — четырёх голосов, а также гармонизации созданных ранее одноголосных мелодий. Например, до сего дня большой популярностью пользуется «Достойно есть» царя Фёдора Алексеевича — мелодия сочинена была самим государем.
Появился уникальный компромисс — соединение древности с современностью, России с Западом — так называемые партесные обработки знаменного распева. То есть, знаменные мелодии стали помещаться, как икона в золотой оклад, в западные партесные аккорды — одним словом, гармонизоваться. Золотой оклад, подаренный Борисом Годуновым Троице-Сергиевой лавре в 1600 году. Но витиеватый и сложный знаменный распев недолго просуществовал под грузом этого тяжёлого оклада из аккордов — вышел из употребления по причине неудобства использования за богослужением.
Всё-таки гармонизация неестественна для одноголосной природы знаменного распева. Таким образом, эти партесные обработки остались в истории как любопытный эксперимент русских мастеропевцев, увлекшихся западной гармонией. Но надо заметить, что партесные обработки знаменного распева обладают завораживающей красотой — благозвучные аккорды перетекают один в другой, украшенные барочными завитушками то в верхнем голосе, то в нижнем. И хотя из богослужебной практики партесные обработки вышли, сегодня, по причине их необыкновенной красоты, они занимают видное место в концертном репертуаре многих хоровых коллективов.
Для нового нарядного многоголосия требовалась мелодика совсем иной структуры. И она появилась. Это были новые распевы местных традиций — соловецкий, тихвинский, новгородский, усольский, киевский, болгарский, греческий — эти мелодии вытеснили знаменный распев и в различных вариантах гармонизаций живут на русском клиросе до сего дня. Современные церковные распевы — разные монастырские и городские традиции, а также церковно-хоровое творчество русских композиторов — всё это наше бесценное музыкальное богатство, хотя и родилось от нерусского внешнего импульса — того самого польского партеса.
Продолжая мысль протопресвитера Александра Шмемана[8] об историческом пути православия, можно сказать, что в области церковного пения Россия, переняв эстафету от Византии, не уединилась, не спряталась, а шагнула в мир, открыла двери прогрессу, вобрала в себя всё восточное и западное, одухотворила, переосмыслила, наполнила новым содержанием. Всё-таки зрелый партесный концерт эпохи Дилецкого — это настоящее художественное чудо, которое вылилось в новое чудо — музыку Глинки, Мусоргского, Рахманинова… во всю нашу музыкальную культуру, которая представляет собой проповедь всему миру о красоте, православии, любви… — Выходит, не так страшен партес, как его малюют… — На самом деле, это вопрос неоднозначный… Существует несколько точек зрения, одна из которых — максималистская, согласно которой любое многоголосное пение даже такое чистосердечное и молитвенное, как монастырские распевы в определённой мере развлекает и разнеживает. Поэтому поиск церковнопевческой истины, как считают максималисты, должен находиться в области древних одноголосных традиций. Ведь только с культурологической точки зрения партес представляет собой любопытное художественное явление.
А для истории русского церковного пения партес — это явление упадка. Но существует и оптимистический взгляд на роль партеса. Ведь благодаря европейской прививке в России родилось множество необыкновенной красоты — и в светской музыке, и в церковном пении. На материале европейского многоголосия в русских монастырях родился свой особый стиль пения[9] — его можно рассматривать как разумную альтернативу пышному помпезному пению.
Наверное, между оптимистами и максималистами нужно найти золотую середину.
Преображенский [13]. Он же обратил внимание на известное произведение Д. Но это не так. Вернее, что оно целиком перешло к нам из напевов польско-униатских. Нами найден пример такой переработки. Оба произведения принадлежат именитым и весьма популярным в свое время авторам. Тем не менее, судьба их оказалась различной. Лишь в 1960—1990-х годах исследованием рукописи ГИМ, Епарх.
Точное совпадение наблюдается в подборе стихов для псалмов. Как указывает В. Именно такой подбор стихов мы видим и в псалме Веделя. В собрании Института рукописей Национальной библиотеки Украины им. Целые фрагменты переходили из одного произведения в другое без значительных изменений. Стереотипные мелодические обороты встречаются во многих духовных произведениях эпохи классицизма.
Музыкальное обучение В учебных заведениях и музыкальных школах партесное пение играет важную роль для развития слуха и вокальных навыков у студентов.
С помощью этой методики, учащиеся учатся различать и исполнять каждую партию в музыкальном произведении, при этом находясь в гармонии с другими участниками. Композиторское творчество Для композиторов партесное пение является неотъемлемой частью процесса написания музыки. Это позволяет им лучше оценить и скомпоновать каждую партию, создавая сложную полифоническую структуру. Благодаря партесному пению, композиторы могут выразить свое музыкальное видение и создать гармоничное произведение. В итоге, партесное пение является важным инструментом в музыкальном мире, позволяющим исполнителям и композиторам лучше понять и вписаться в музыкальную структуру, достигая качественного и выразительного исполнения.
Титов Василий Поликарпович около 1650 — между 1710 и 1715 , государев певчий дьяк, композитор. Имя Титова впервые упоминается в московских документах в 1682, когда он был зачислен в хор государевых певчих дьяков. Возможно, Титов обучался у мастера западноевропейской школы Н.
В середине 1680-х гг. Титов работал над музыкой к «Псалтыри рифмотворной» Симеона Полоцкого. Титов — мастер нового, так называемого партесного многоголосного стиля, появившегося в русской музыке в XVII в. В 1709 Титов написал хоровой концерт по случаю победы русского войска над шведами под Полтавой. Наследие Титова обширно: ему приписывается до 200 произведений, среди которых — духовные концерты для разных хоровых составов, в том числе 28 двенадцатиголосных, «службы Божии» литургические песнопения , другие церковные песнопения. Произведения Титова многократно переписывались и на протяжении длительного периода входили в репертуар многих церковных хоров. Его «Большое многолетие» употребляется в церковно-певческом обиходе и в настоящее время. Биография Титова известна лишь по отрывочным данным.
Впервые его имя упоминается среди певчих дьяков в 1682 г. Через четыре года он уже числится первым певцом, что свидетельствует о необычайной одаренности мастера. Подтверждением сказанному является огромное творческое наследие Титова- им создано более двухсот различных сочинений. Музыка Титова отличается мелодическим богатством и разнообразием форм. Композитор тяготел к монументальным композициям и праздничным музыкальным образам. В отличии от своих предшественников Титов смело использовал разнообразные приемы полифонического развития, преодолевая статистику чисто аккордового склада.