Кино так сказать "не для всех", почти артхаус. Для тех кто устал от однообразных блокбастеров и комикс фильмов-советую. В рамках независимого тура в разных странах покажут российское авторское кино — «Капкан» Галины Уразовой, «Межсезонье» Александра Ханта, «Лебединое озеро» Антона Бильжо, «Рапану» Виталия Суслина, «Молодость» Дмитрия Давыдова. Организаторы предупреждают, такое кино подойдёт не для всех. Кино не для всех, смотреть которое тем не менее интересно. С этой точки зрения кинематограф Муй не без доли условности, но все же можно назвать производной от хоум-видео.
Константин Бронзит: «Авторская мультипликация – кино не для всех»
Для лиц старше 12 лет Адрес электронной почты для отправления досудебной претензии по вопросам нарушения авторских и смежных прав: copyright@ Результаты СОУТ. В ней удалось соблюсти баланс между зрительским кино и кино «не для всех», между новым кино и классическим. Поверь, это кино не будет тебе выматывать мозг, как какой-нибудь «Догвилль», и имя Ларс фон Триер не превратится для вас в ругательство. Год назад организаторы фестиваля "Зимний" задались целью вернуть интерес к российскому авторскому кино. Делитесь видео с близкими и друзьями по всему миру. Пилигрим – это платформа, где можно бесплатно и легально посмотреть российское авторское кино и поддержать финансово создателей фильмов.
Чем авторское кино отличается от зрительского
Для меня отечественное кино — это потрясающий кинематограф, полный как классических шедевров, так и современных достижений. Артхаусное кино не рассчитано на широкую публику. Это блог авторского проекта Кино не / для всех. Альтернативное авторское кино, направленное на узкую прослойку аудитории, некоммерческое, часто затрагивает сложные проблемы и предлагает нестандартные пути их решения. Подборка лучших авторских фестивальных фильмов с нетривиальными сюжетами – высокое качество видео HD (720) или Full HD (1080) и профессиональная озвучка на русском языке. Очень часто авторское кино становится трудным для понимания из-за количества отсылок к старому кинематографу или к картинам, которые могут быть неизвестны зрителю, поэтому и разгадать отсылку бывает просто невозможно.
Артхаусные фильмы, при просмотре которых вы поломаете голову
Авторское кино. События в ленте осн. Всем общий салам, в новом выпуске мы попытались объяснить, почему людям стоит почаще смотреть авторское кино, а также сделали обзор на драму "Уроки Гармонии". это не назидательная передача, а деление.
арт-хаусные фильмы авторское кино
это не назидательная передача, а деление. Арт-хаус – авторское кино "не для всех". Например, недавно здесь демонстрировали чрезвычайно спорный, не для широкого экрана фильм "Большое варево". На суд жюри было представлено восемь ярких лент, которые принято называть фильмами не для всех, так вот одна из миссий смотра — приобщить к такому искусству любого зрителя. Арт-хаус – авторское кино "не для всех".
Как снимать авторское кино в России 2023-го?
Подборка лучших авторских фестивальных фильмов с нетривиальными сюжетами – высокое качество видео HD (720) или Full HD (1080) и профессиональная озвучка на русском языке. Я не сторонник клипового кино: безусловно, экшен должен присутствовать, но я ратую за эпоху возрождения нашего классического кинематографа. Такое авторское кино направлено на расширение познания, заставляет людей более глубоко смотреть на определённые вещи и проблемы. Год назад организаторы фестиваля "Зимний" задались целью вернуть интерес к российскому авторскому кино. * Многие скажут, что это авторское кино, но не арт-хаус.
В России кассовые сборы авторского кино сократились почти в два раза с 2019 года
Дефицитное приглашение в модный кинотеатр приравнивалось к валюте. Тогда же единственный раз раздвинули купольный потолок, восхищенные зрители увидели «звездное небо над нами». Кинозал вмещал 1500 человек, ежедневно давали по 8—9 киносеансов. Старые киноманы рассказывают, что на показах «Дороги» или «Рукописи, найденной в Сарагосе» на утренних сеансах! После реконструкции в 1996-м в кинотеатре организован 735-местный зал с английским платиновым полусферическим экраном и звуковой системой Dolby Digital. В нулевые кинотеатр сдан в аренду компании «КАРО», в 2010 году приостановившей показ кинофильмов. Два года назад объявили об открытии в историческом здании концертного зала «Мега Холл», в прошлом году пообещали создать в здании кинотеатра очередной музей современного искусства.
В главном кинозале СССР проходили премьеры и официальные «датовские» показы. В 1997-м кинотеатр реконструирован и переименован. Зрительный зал, рассчитанный на 2056 мест, оборудован системой звука Dolby Digital. Стихия развлечений рулит страной. Теперь перед памятником Пушкину ежедневно показывают бродвейский мюзикл Disney Theatrical «Русалочка». Барельефы на фасаде изображали античные военные сцены.
Деньги на строительство «Форума» дала московская мещанка Матрена Степанова, не знавшая грамоты, даже не умевшая подписаться под документами. А вот ведь какой синематограф отгрохала, и даже успела получить от него солидные доходы. В годы перестройки кинотеатр горел, ветшал, разрушался. Кто только, включая Примадонну, не планировал его заиметь! Сегодня вроде бы есть решение его восстановить, а значит, можно надеяться, что «Форум» останется кинотеатром. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.
Здесь проходят наиболее интересные киносмотры. До конца года запланированы фестивали: корейского кино, бразильского, европейского, венгерского, немецкого, японского, французского.
Как будто мы не часть России?
Мы действительно, несмотря на все фестивали и награды, не отдаем себе отчет, что Якутия — часть России. Что якутское кино — это важно, что можно делать какие-то выводы из успехов якутских кинематографистов. Что можно анализировать их опыт, изучать, как фильм, снятый за три копейки, может собирать в прокате более 26 миллионов рублей, прежде чем у него заберут прокатное удостоверение.
Но никто не занимается этим, потому что на самом деле это никому неинтересно. Если мы говорим про авторское кино, то наша коллективная ответственность — тех, кто пишет, снимает, прокатывает, — в том, чтобы люди вообще не разучились ходить в кинотеатр. Я и дома много чего смотрю, но поход в кинотеатр — это событие.
А на авторское кино люди вообще ходят в кинотеатры? Знаешь, в чем проблема? Для того чтобы люди туда пошли, авторское кино должно хоть как-то отличаться от того«усредненного», которое есть сейчас.
Необходим коренной перелом, кино должно быть интересно, понятно и должно затрагивать какие-то глубинные вопросы. Плюс — нравится это или не нравится, — но нам нужна редактура в кино. Беда большинства дебютных фильмов в том, что их все, на мой взгляд, можно сократить на 20 минут, и ничего страшного не случится.
И это ответственность продюсеров. Им ведь тоже удобно: взяли деньги в Минкульте, нашли еще какие-то на платформах, что-то скомпоновали. Иногда получается хорошее кино, иногда не очень.
Но в целом дальнейшая судьба фильма ограничена. Он рассасывается и забывается. Мы теряем поколения, потому что не контролируем молодых режиссеров, а это задача продюсеров.
Очень часто можно сократить фильм на 20 минут — и его судьба поменяется. У меня по этому поводу есть пара реплик. Примерно с половиной продюсеров конкурсных фильмов я и начинал разговор с вопроса: «Не желаете ли сократить на двадцать минут?
То, что нет Спилбергов, Кесьлёвских, Феллини, Кубриков… — это мировой процесс. Визионеров почти нет в мире. Это сейчас ретроспективно кажется, что в 60-е, 70-е были одни гении.
Они просто остались, дошли до наших дней! А что касается вопроса о том, ходят ли в кинотеатры на авторское кино, тут я выступлю в глубоко несвойственной мне роли оптимиста. Фото: Ксения Угольникова Алексей Герман — младший.
Стас, меня бесконечно смущают отмазки, что кто-то не Бергман. Это все понятно. У нас какой фильм ни посмотри — одна и та же кухня, один и тот же провинциальный город, одна и та же проблематика, одно и то же отношение к людям.
Надо стимулировать молодых ребят к фантастике, к фильмам ужасов. К чему угодно. Должно быть что-то новое.
Невозможно снимать одинаковые по жанру фильмы о том, как мы все несчастны. Вернемся к авторскому кино. Предлагаю обратиться к международному опыту.
К ответу призывается Лев Карахан, наш человек на Каннском кинофестивале. Лев Маратович, как, на ваш взгляд, выглядит зарубежная картина мира, что занимает мировых режиссеров? Как выглядит актуальность на Каннском фестивале?
И остались ли у нас сегодня какие-то точки соприкосновения? Лев Карахан. Прежде всего я хочу побороться с тем оптимизмом, который из уст Никиты прозвучал в начале.
Мне кажется, что для оптимизма в адрес авторского кино, артхауса абсолютно нет причин. И наша ситуация это доказывает. Более того, вчера на другой дискуссии Александр Цыпкин достаточно ясно, без свойственного ему юмора, заявил, что артхаусу надо идти домой.
В том смысле, что его нужно смотреть на ТВ-экране, а кинотеатры оставить для мейнстрима. Цыпкин вполне осознанно разделил то, что в кинопроцессе на самом деле неразделимо. Мейнстримное кино всегда питается артхаусом.
Это не новая идея, а давно известный факт, и те идеи и свойства, которые подсказывает артхаус, через мейнстрим расшифровываются и доходят до массового зрителя. Взять недавнюю премьеру «идеологически чуждого нам» фильма «Барби»: у нас было много «голубых» картин в истории, но «розовая», помоему, первая. Так вот: в этом «розовом» фильме речь идет об экзистенциальной проблематике.
Иначе как попыткой героини понять, кто она есть — помимо того, что она кукла, — это не назвать. Это даже не «Русалочка». Сказать «хайдеггеровская ситуация» было бы сильно, но сартровская вполне.
Барби все время говорит: «Кто я? Я имею в виду не героиню, а режиссера Грету Гервиг. Другое дело, что смыслы сегодня просели.
Уже давно это общий процесс. Не отказа от смыслов, а игры со смыслами. Никто уже смыслы впрямую не воспринимает, это плохой тон.
Хотя якобы постмодернизм уже не в моде, теперь у нас метамодернизм, который добрые голландцы открыли, сказочники. Хотя это на самом деле то же самое, что сто лет назад говорил Делёз: «Смесь смысла с нонсенсом». Но не работают смыслы сегодня, они девальвируются.
Вот что произошло, и мы тут идем своим путем. Немного по-другому от смыслов отказываемся. Шестидесятники научили нас доверять реальности.
Вознесенский говорил: «Мы растворяемся в людских количествах». Вот что было важно: раствориться, открыться людям. Это завладевало людьми, но постепенно «мы» стало деградировать.
Не потому, что наступил застой, не оттого, что захлебнулась перестройка, просто не могло длиться вечно. Сегодня прикладные смыслы все чаще превращаются в смыслы-символы, в то, чего невероятно боялся Тарковский. Он сам не любил «Иваново детство», потому что там очень много было, как ему казалось — и не без оснований, — смыслов-символов.
Хотя Туровская ему на это отвечала: чем еще, если не символом, можно назвать то, как в финале «Ностальгии» Янковский несет свечу. На это трудно ответить, потому что баланс всегда существует. Но речь о том, когда весь фильм становится символизацией смысла, работает на нечто очень конкретное.
На то, что нам хотят сказать авторы, и мы это понимаем. Исчезает то, что я назвал бы пространством смысла. Настоящий кинематограф никогда не вываливает вам смыслы.
Я помню свои ощущения от фильма «Мой друг Иван Лапшин»: это был шок от того, что я встретился не со смыслом, а с пространством смыслов, в котором я, честно говоря, разбираюсь до сих пор. У меня был опыт большой развернутой статьи, посвященной Герману и его трилогии — «Проверка на дорогах», «Двадцать дней без войны», «Мой друг Иван Лапшин», — и сейчас я решил снова вернуться к этому кинематографу. И он вдруг совершенно по-иному для меня открылся, потому что это пространство смыслов.
А вот кинематограф, который мы видим, — не говорю о конкурсной программе, а вообще сегодня, — это кинематограф смыслов, но не пространства смыслов. В котором можно было бы существовать, с которым можно было бы взаимодействовать. Вот этого мне сегодня не хватает.
При этом одним из последних больших впечатлений для меня стал «Снегирь» Бориса Хлебникова. Хоть его и пытаются сейчас в интернете раскладывать именно на смыслы-символы — столкновение поколений и так далее, но этот фильм гораздо интереснее и глубже. Там не герои-символы, не эпизоды-символы.
Они складываются в художественное пространство, в котором интересно существовать и обретать смыслы. Вот это мне кажется чрезвычайно важным. Вот почему мы зовем Льва Маратовича в жюри!
Ответы на наболевшие вопросы и загадки былых дней даёт плёнка с фильмом. Возможно, это прощание Эрисе с кинематографом. И напоследок у мастера получился шедевр.
Люди покупают места на кладбище и пишут завещание при жизни. Этого никто не сделает, если ты сам не сделаешь. По крайней мере, с таким объемом информации. Дело в том, что наше направление так называемого авторского кино немножко безродное. Нет единого центра авторского кино. Не осталось ни одного киноведа или журналиста, который бы защищал бы наш внутренний устрой, нашу крепость, который подбадривал бы нас, расчищал пространство и помогал идти по этому пути. А проблемы мы сами найдем. Такие уж мы: сами на свою голову наберем проблем. Я уверен, что режиссеры видят все свои недостатки гораздо лучше. Читать О чем рассказывали дебюты Voices Какое-то проклятие с этими терминами — элитарное кино, авторское кино, кино не для всех. А, может быть, это и есть настоящее кино, а все остальное — недокино? Для меня существует такое разделение: есть кинематограф, а есть визуальный товар. Визуальный товар — пожалуйста, идите смотрите. А большую часть авторского кино раздробили и загнали в угол журналисты, которые зачастую пугают и пишут, что это обязательно трудный фильм. Я много раз с этим сталкивался. На самом деле нужно просто почувствовать себя свободным: чем сложнее фильм, тем больше доверия автора к зрителю. Я доверяю тебе, зритель, как себе. Я сделал это для тебя, как для себя. Вот посмотри. И «Сказка» — это, конечно, доверие к зрителю. У нас нет права судить. Мы не судьи, не адвокаты, не следователи.
5 пабликов во «ВКонтакте» для тех, кому интересно авторское кино
Помимо стандартной — нехватки средств, пытались обсудить и вопросы цензуры Фото: пресс-служба фестиваля «Маяк» О проблемах отрасли говорили на деловой сессии фестиваля «Маяк», который сейчас проходит в Геленджике. О цифрах и фактах рассказывает обозреватель Business FM Александра Сидорова, которая работает на киносмотре: Александра Сидорова обозреватель Business FM «На фестиваль, который организовал фонд Романа Абрамовича «Кинопрайм», в принципе приехали много продюсеров, киноаналитиков, руководителей киносетей. Некоторые из них поучаствовали в публичной дискуссии, оперируя цифрами и личным опытом. Как мне показалось, беседа была смелее, чем на других кинофестивалях этого года. Но не во всем.
Привели подсчеты: интересуются отечественным авторским кино 150-200 тысяч человек. При этом если четыре года назад весь арт-мейнстрим собрал 1,5 млрд рублей, в этом — всего около 700 млн, то есть наполовину меньше. Самые кассовые российские авторские фильмы последних двух лет — «Казнь», «Снегирь» и та самая якутская «Айта», которую месяц назад убрали из онлайн-кинотеатров, а потом лишили прокатки.
Для того чтобы люди туда пошли, авторское кино должно хоть как-то отличаться от того«усредненного», которое есть сейчас. Необходим коренной перелом, кино должно быть интересно, понятно и должно затрагивать какие-то глубинные вопросы. Плюс — нравится это или не нравится, — но нам нужна редактура в кино. Беда большинства дебютных фильмов в том, что их все, на мой взгляд, можно сократить на 20 минут, и ничего страшного не случится. И это ответственность продюсеров. Им ведь тоже удобно: взяли деньги в Минкульте, нашли еще какие-то на платформах, что-то скомпоновали. Иногда получается хорошее кино, иногда не очень. Но в целом дальнейшая судьба фильма ограничена. Он рассасывается и забывается. Мы теряем поколения, потому что не контролируем молодых режиссеров, а это задача продюсеров. Очень часто можно сократить фильм на 20 минут — и его судьба поменяется. У меня по этому поводу есть пара реплик. Примерно с половиной продюсеров конкурсных фильмов я и начинал разговор с вопроса: «Не желаете ли сократить на двадцать минут? То, что нет Спилбергов, Кесьлёвских, Феллини, Кубриков… — это мировой процесс. Визионеров почти нет в мире. Это сейчас ретроспективно кажется, что в 60-е, 70-е были одни гении. Они просто остались, дошли до наших дней! А что касается вопроса о том, ходят ли в кинотеатры на авторское кино, тут я выступлю в глубоко несвойственной мне роли оптимиста. Фото: Ксения Угольникова Алексей Герман — младший. Стас, меня бесконечно смущают отмазки, что кто-то не Бергман. Это все понятно. У нас какой фильм ни посмотри — одна и та же кухня, один и тот же провинциальный город, одна и та же проблематика, одно и то же отношение к людям. Надо стимулировать молодых ребят к фантастике, к фильмам ужасов. К чему угодно. Должно быть что-то новое. Невозможно снимать одинаковые по жанру фильмы о том, как мы все несчастны. Вернемся к авторскому кино. Предлагаю обратиться к международному опыту. К ответу призывается Лев Карахан, наш человек на Каннском кинофестивале. Лев Маратович, как, на ваш взгляд, выглядит зарубежная картина мира, что занимает мировых режиссеров? Как выглядит актуальность на Каннском фестивале? И остались ли у нас сегодня какие-то точки соприкосновения? Лев Карахан. Прежде всего я хочу побороться с тем оптимизмом, который из уст Никиты прозвучал в начале. Мне кажется, что для оптимизма в адрес авторского кино, артхауса абсолютно нет причин. И наша ситуация это доказывает. Более того, вчера на другой дискуссии Александр Цыпкин достаточно ясно, без свойственного ему юмора, заявил, что артхаусу надо идти домой. В том смысле, что его нужно смотреть на ТВ-экране, а кинотеатры оставить для мейнстрима. Цыпкин вполне осознанно разделил то, что в кинопроцессе на самом деле неразделимо. Мейнстримное кино всегда питается артхаусом. Это не новая идея, а давно известный факт, и те идеи и свойства, которые подсказывает артхаус, через мейнстрим расшифровываются и доходят до массового зрителя. Взять недавнюю премьеру «идеологически чуждого нам» фильма «Барби»: у нас было много «голубых» картин в истории, но «розовая», помоему, первая. Так вот: в этом «розовом» фильме речь идет об экзистенциальной проблематике. Иначе как попыткой героини понять, кто она есть — помимо того, что она кукла, — это не назвать. Это даже не «Русалочка». Сказать «хайдеггеровская ситуация» было бы сильно, но сартровская вполне. Барби все время говорит: «Кто я? Я имею в виду не героиню, а режиссера Грету Гервиг. Другое дело, что смыслы сегодня просели. Уже давно это общий процесс. Не отказа от смыслов, а игры со смыслами. Никто уже смыслы впрямую не воспринимает, это плохой тон. Хотя якобы постмодернизм уже не в моде, теперь у нас метамодернизм, который добрые голландцы открыли, сказочники. Хотя это на самом деле то же самое, что сто лет назад говорил Делёз: «Смесь смысла с нонсенсом». Но не работают смыслы сегодня, они девальвируются. Вот что произошло, и мы тут идем своим путем. Немного по-другому от смыслов отказываемся. Шестидесятники научили нас доверять реальности. Вознесенский говорил: «Мы растворяемся в людских количествах». Вот что было важно: раствориться, открыться людям. Это завладевало людьми, но постепенно «мы» стало деградировать. Не потому, что наступил застой, не оттого, что захлебнулась перестройка, просто не могло длиться вечно. Сегодня прикладные смыслы все чаще превращаются в смыслы-символы, в то, чего невероятно боялся Тарковский. Он сам не любил «Иваново детство», потому что там очень много было, как ему казалось — и не без оснований, — смыслов-символов. Хотя Туровская ему на это отвечала: чем еще, если не символом, можно назвать то, как в финале «Ностальгии» Янковский несет свечу. На это трудно ответить, потому что баланс всегда существует. Но речь о том, когда весь фильм становится символизацией смысла, работает на нечто очень конкретное. На то, что нам хотят сказать авторы, и мы это понимаем. Исчезает то, что я назвал бы пространством смысла. Настоящий кинематограф никогда не вываливает вам смыслы. Я помню свои ощущения от фильма «Мой друг Иван Лапшин»: это был шок от того, что я встретился не со смыслом, а с пространством смыслов, в котором я, честно говоря, разбираюсь до сих пор. У меня был опыт большой развернутой статьи, посвященной Герману и его трилогии — «Проверка на дорогах», «Двадцать дней без войны», «Мой друг Иван Лапшин», — и сейчас я решил снова вернуться к этому кинематографу. И он вдруг совершенно по-иному для меня открылся, потому что это пространство смыслов. А вот кинематограф, который мы видим, — не говорю о конкурсной программе, а вообще сегодня, — это кинематограф смыслов, но не пространства смыслов. В котором можно было бы существовать, с которым можно было бы взаимодействовать. Вот этого мне сегодня не хватает. При этом одним из последних больших впечатлений для меня стал «Снегирь» Бориса Хлебникова. Хоть его и пытаются сейчас в интернете раскладывать именно на смыслы-символы — столкновение поколений и так далее, но этот фильм гораздо интереснее и глубже. Там не герои-символы, не эпизоды-символы. Они складываются в художественное пространство, в котором интересно существовать и обретать смыслы. Вот это мне кажется чрезвычайно важным. Вот почему мы зовем Льва Маратовича в жюри! Прежде чем возложить ответственность на продюсера Наталью Дрозд, хочу еще раз уточнить свои слова, сказанные в начале нашей встречи. У меня не было никакого оптимизма по поводу состояния российского авторского кино. Я имел в виду лишь то, что долгое время российское кино — и авторское тем более — жило само по себе. Никто им не интересовался. Авторы делали то, что хотели. Потом потихоньку начали появляться какие-то правила, которые воспринимаются болезненно, как и все любые ограничения. Материться нельзя, на ту или другую тему снимать нельзя, сейчас еще больше чего-то нельзя. Но чем больше государство и общество стали интересоваться кино, тем яснее, что этот подход — «я художник, я так вижу», «что хочу, то и ворочу» — больше не работает. Не только с точки зрения цензуры, но и с точки зрения все той же ответственности.
Все плохо и становится только хуже и хуже, и хуже. Так что это не просто реквием, а отечественный «Реквием по мечте» , в котором восьмидеcятническая молодежь идет на заклание, по сути, вместе со страной. Самый жуткий момент картины — это когда ставшие жертвами советской репрессирующей системы ребята оказываются брошенными и никому не нужными на свалке. Понятно, что в этот момент они являются олицетворением не только всех жертв загнивающего тоталитаризма, но и государства в целом. И это, пожалуй, единственный момент в фильме, когда режиссер позволяет себе обобщения такого уровня. В остальном это камерная и частная история, в которой герои соответствуют определенным типажам: отличник, балагур, решала и две нимфы. Впрочем, у Васьянова эти «нимфы» обрели большую субъектность, да и вообще режиссер вместе со своими сценаристами несколько переделал ивановский роман особенно финал.
В этой реальности люди настолько обожают звезд и все, связанное с ними, что готовы даже подсаживать себе их болезни. И нет, не звездную болезнь, а банальные герпес или грипп, лишь бы прежде этот конкретный вирус был добыт из обожаемого организма знаменитости. Сид Марч работает в клинике, которая предоставляет эту экзотическую услугу, а в свободное время перепродает продукцию своей фирмы на черном рынке. Чтобы вынести вирус из клиники, не попавшись на пункте досмотра, Сид должен вколоть его себе, а дома в своей мини-лаборатории выделить образец из своей крови.
Константин Бронзит: «Авторская мультипликация – кино не для всех»
| Артхаусные фильмы, при просмотре которых вы поломаете голову — НАШЕ Радио | Многие считают, что в Каннах показывают сложное авторское кино «не для всех», но это не совсем так. |
| «Кино для избранных». Победители исчезнувших номинаций «Кинотавра» — VATNIKSTAN | Это, как сейчас говорят, кино не для всех. |
| Антон Малышев: «Наши инвестиции в кино – это венчурные инвестиции» - Ведомости | Подборка лучших авторских фестивальных фильмов с нетривиальными сюжетами – высокое качество видео HD (720) или Full HD (1080) и профессиональная озвучка на русском языке. |
| В Петербурге стартует марафон авторского кино // Новости НТВ | На «Ленодоке» начинается 10-дневный фестиваль международного авторского кино «Докер». |
| «Кино для избранных». Победители исчезнувших номинаций «Кинотавра» — VATNIKSTAN | Артхаус и Нетленка | Авторское кино – это уникальный телеграмм-канал, предназначенный для настоящих ценителей кинематографа и поклонников авторского. |
В Москве завершился второй открытый российский фестиваль авторского кино «Зимний»
| Лучшие российские авторские фильмы 2021 года | Афиша – подборки | Группа арт-хаусные фильмы авторское кино в Одноклассниках. группа создана для настоящих ценителей искусства синематографа. |
| Антон Долин: «Если коммерческое кино не прибыльно, оно должно умереть» | Очень часто авторское кино становится трудным для понимания из-за количества отсылок к старому кинематографу или к картинам, которые могут быть неизвестны зрителю, поэтому и разгадать отсылку бывает просто невозможно. |
| Подкаст «Кино не для всех» | Это блог авторского проекта Кино не / для всех. |