В этом году Дашкевич отмечает 90-летний юбилей, к которому коллектив и студенты Московского государственного института культуры приурочили ряд мероприятий. В 1996—2008 годах Владимир Дашкевич был композитором в передаче "Джентльмен-шоу". В 1996—2008 годах Владимир Дашкевич был композитором в передаче "Джентльмен-шоу". Спонтанно сыгранная тема стала знаменитой увертюрой к популярнейшему сериалу «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона» и увековечила имя её создателя – Владимира Дашкевича.
Композитор Дашкевич: «У нас негде слушать музыку»
В 1938 г. В 1950-х Дашкевич поступил в Московский институт тонкой химической технологии и окончил его, получив диплом инженера-химика. После вуза, параллелельно … Read all Владимир Сергеевич Дашкевич р. После вуза, параллельно с работой по полученной специальности, учился музыке, посещая семинар самодеятельных композиторов.
Композитор предложил сравнить цифры: в России числится всего 71 оркестр, в то время как в США — 1210. По словам Дашкевича, в каждом российском регионе должно быть минимум 2-3 симфонических оркестра. Нет, нельзя», — заключил он.
Однако далеко не все знают, что Владимир Сергеевич является одним из крупнейших отечественных композиторов - он автор девяти симфоний, трёх опер, пяти мюзиклов, пяти инструментальных концертов, многочисленных произведений камерной, программной и вокальной музыки. На протяжении многих лет Дашкевич активно работает и для театра — им создана музыка к более чем тридцати спектаклям.
Давние дружеские и профессиональные узы связывают композитора с театром «Эрмитаж», художественным руководителем которого является режиссёр Михаил Левитин. Очередная совместная работа и привела творческий тандем на «Мосфильм». В Первой студии записывается музыка к постановке «Цари» - трёхчасовому сценическому действу, в котором сплелись история и почти фантасмагорический вымысел. Сюжет составляют некие реминисценции на тему создания этими авторами двух выдающихся произведений русской словесности: исторической драмы «Борис Годунов» и поэмы «Пугачёв». В ходе действия происходит столкновение не только различных эпох, но и характеров», - рассказал Mosfilm. Понимая в то же время, что тягаться с поэтической мощью «солнца русской поэзии» ему будет непросто. И всё же он пытается. Вот этот поиск постоянно угасающего вдохновения, некоего творческого азарта, которым всегда была полна русская поэзия, русская музыка — мы и пытаемся передать в этом спектакле.
Музыка у нас очень разная — в силу разброса исторических эпох.
Владимир Дашкевич Думаю, что это реальная цифра. Остальное - блестящая режиссура, великолепные актёры и, что немаловажно, уникальное чувство юмора. Все говорят, что у англичан замечательное чувство юмора. Так вот: лучше, чем Василий Ливанов и Виталий Соломин , никто из актёров, сыгравших пару Холмс-Ватсон, это чувство не передал. Мы посмотрели много экранизаций, когда готовились к нашему «Шерлоку Холмсу», и больше всего нас удивило отсутствие юмора.
Сейчас этого нет. То поразительное русское чувство юмора отодвинуто стёбом и различного рода кривлянием. Дмитрий Лузган В целом, благодаря чему советский «Шерлок Холмс» настолько удался? Есть объективные причины? Владимир Дашкевич Понимаете, кинематограф делается командой. Нашим делом было «забить гол».
Когда давали пас Михалкову , Караченцеву , Соломину или Янковскому - любому из тех актёров, которые играли у Масленникова , - они не упускали возможность блистательно отыграть. И, конечно, мы жили и творили в ощущении того, что нам легко, мы летаем. Этот момент полёта и свободы присутствовал в наших картинах того времени, и поэтому рождались такие мелодии, в которых всё-таки самая главная черта - это чувство свободы. Дмитрий Лузган Как вы думаете, композитор новой версии «Шерлока Холмса» заранее находился в проигрышной ситуации?
Владимир Дашкевич: «Тонстудия» на «Мосфильме» входит в число лучших в мире»!
- Владимир ДАШКЕВИЧ: Музыка - социальный инструмент колоссальной силы – Учительская газета
- Больше артистов
- Владимир ДАШКЕВИЧ:Киномузыка-хит подземелий - Нижегородские новости
- Владимир Сергеевич Дашкевич
- Популярное в разделе
Владимир Дашкевич: Мы – люди одной планеты
В своей первой песне Бумбараш поёт «Наплевать, наплевать, надоело воевать», и первое, что ребёнок должен понимать: война — это противоестественно. Очень важно донести до сегодняшних детей неприятие войны, вражды между странами! Владимир Сергеевич, какие художественные фильмы, для которых вам приходилось писать музыку, вы можете выделить? Я считаю, что детские фильмы прежде всего должны отображать не сказочную, а настоящую реальность. Одна из моих детских работ, которые я больше всего ценю, — спектакль Театра сатиры «Пеппи Длинныйчулок», на основе которого был позже снят одноимённый фильм.
В этой истории важно было применить музыкальные приёмы, которые показали бы абсолютно не похожий на остальных образ ребёнка, сила которого заключается в его оригинальности и умении не поддаваться никаким шаблонам и взрослым указаниям. Ещё один детский фильм, который, к сожалению, смотрели в основном взрослые, — «Плюмбум, или Опасная игра». Героем фильма является мальчик 14 лет, который сам не испытывал боль и не чувствовал боли других людей.
Институт Гнесиных Дашкевич окончил с отличием, тогда же создал первые большие работы — симфонию и ораторию «Фауст». В 1965 году Дашкевич получил первый заказ — написать музыку к мультфильму «Медвежонок на дороге».
В 1971 году режиссер Николай Рашеев заказал у Дашкевича музыку к фильму «Бумбараш», а в 1973 году композитор был приглашен Яковом Сегелем для создания музыки к картине для детей «Капля в море» 1973. В этом фильме впервые прозвучала его знаменитая «сказочная тема», которая приобрела широкую известность, благодаря телепередаче «В гостях у сказки», музыкальной заставкой которой она стала. Эта мелодия также использовалась в различных сюжетах «Ералаша», а в 1982 году — в фильме-сказке «Там, на неведомых дорожках…».
Я разозлился и говорю: «Юлик, это надо на трёх нотах…»». Юлий Ким: «…в разгаре съемок мы любили с Золотухиным состязаться, кто лучше и громче споет «Реве та стогне Днипр широкий». И я таким же образом запел эту песню. Дашкевич послушал и говорит: «Нет, это нужно сделать на трех нотах».
И тут же он сочинил эти три ноты, просто на моих глазах. Потому что я бился над текстом минут тридцать, а он в течение пяти минут. И уже вечером мы все это пели в унисон». Интересно, что первоначально эта песня предназначалась актёру Юрию Смирнову, игравшему бандитского атамана Гаврилу. Смирнов лично попросил сочинить для его героя что-нибудь лирическое. Юлий Ким: «Он канючил: «Что такое — бандит и бандит, я хочу, чтобы образ был сложнее». Он хотел что-то вроде Григория Мелехова.
Однако песня оказалась столь хороша, что Золотухин наотрез отказался отдавать её Смирнову и на правах главного актёра забрал «Ходят кони» себе. А в виде компенсации Ким и Дашкевич сочинили для Гаврилы романс «Дайте мне минуту отдыху, спокою…». Но финал-то возник как раз потому, что появилась песня». Каких-то особых проблем с выходом фильма тоже не было. И опять, во многом благодаря песням… Владимир Дашкевич: «…начальство поначалу было от режиссёра не в восторге, но, когда мы с Юликом пришли и спели наши песенки, сразу всё устаканилось. Они попросили сделать для них персональную запись, и песни таким образом ушли в народ ещё до выхода фильма». Всесоюзный успех «Бумбараша» резко изменил судьбы, как поэта, так и композитора.
Хотя из-за диссидентского прошлого в титрах Кима указали под псевдонимом «Ю. Михайлов», этот фильм помог ему легализоваться и сочинить ещё немало замечательных кинопесен. Правда из всей массы песен, сочинённых Дашкевичем после «Бумбараша» в народной памяти прочно закрепилась лишь детская песенка «Приходи, сказка», долгое время служившая заставкой к телепередаче «В гостях у сказки». Свой окончательный вид она приобрела не сразу и подробнее о её истории можно прочитать здесь. Из других детских киноработ Дашкевича я бы отметил песни из к-ф «Пеппи Длинный Чулок» 1984 , снова написанные совместно с Кимом. Очередной всплеск народной славы композитора пришёлся на 1979 год, когда на экраны вышел фильм Игоря Масленникова «Шерлок Холмс и доктор Ватсон». Но о нём — в следующей статье….
Поначалу поэт отказывался от работы над фильмом, но композитор его убедил, выиграв у него в шахматы. В дальнейшем Дашкевич не раз сотрудничал с Кимом — в частности, поэт является автором либретто оперы «Ревизор». Внимание к киномузыке не мешает Дашкевичу создавать не только оперы, но и симфонии, вокальные циклы, инструментальные концерты. Он убежден, что академическая музыка — это тот «большой формат», который заставляет мозг работать на полную мощность, стимулируя многогранное, творческое мышление. По мнению композитора, крупномасштабные произведения особенно необходимы жителям России с ее бескрайними просторами. Главными требованиями к музыкальным произведениям Дашкевич считает «запоминаемость и проблемность». По его мнению, музыкальный авангард не обладает первым качеством, а современная популярная эстрадная музыка — вторым.
О произведениях самого Дашкевича можно с уверенностью сказать, что они соответствуют обоим критериям — в них есть и ясные, яркие мелодии, и глубокий смысл. Все права защищены. Копирование запрещено.
День рождения любимого композитора
Композиторы это на себе ощущают? Режиссер делает картину для одного человека - для себя самого. А продюсер хочет сделать картину для всех. Но в Америке продюсер становится фактически соавтором режиссера. С соответствующими амбициями вместе создать что-то такое, чего до них не создавали. Творческое соавторство режиссера с продюсером сделало американский кинематограф одним из мировых лидеров. У нас - иначе. У нас продюсер - добытчик и распорядитель денег, больше никто. Образное содержание картины его совершенно не интересует. Он давит на режиссера, заставляет его работать на успех, сообразуясь при этом с собственным пониманием успеха.
То есть, чтобы картина понравилась всем, в ней должно быть столько-то мелодрамы, столько-то детектива, столько-то комедии, столько-то узнаваемых актеров. И мы получаем дикий результат. Я очень часто отказываюсь подписывать договор, где сказано, что музыку принимает продюсер. Я сразу говорю: если вы доверяете режиссеру, если он у вас доверенное лицо по творческим вопросам, то я сдаю музыку ему, работаю с ним. Продюсер сегодня один, завтра другой, я не могу писать музыку, которая нравится всем, кто у вас там командует или будет командовать. Но даже если продюсер в процессе съемок не меняется, композитору от этого не легче. Режиссер говорит композитору, что ему нужно то-то и то-то, потом приходит продюсер и говорит: а мне это не нужно. Ну, найдите себе другого режиссера либо снимайте другую картину. Но у них штаб по конструированию успеха.
Причем этот штаб везде работает одинаково. На всех телеканалах сегодня могут запуститься мелодрамы с похожим финалом, завтра - однотипные детективы, послезавтра - какие-то дикие комедии, которые страшно смотреть. И везде одна и та же рука, как будто это делает один человек. То есть начали становиться на их позицию. Я помню, Куросава в работе над картиной "Идиот" три месяца ждал, когда пойдет густой снег. А снег не шел и не шел. Явился продюсер и сказал: господин Куросава, я требую, чтобы вы продолжали съемки, иначе я разорюсь. На что Куросава ответил: хорошо, я сниму картину в обозначенный вами срок, но я сделаю себе харакири. И продюсер от него отстал, потому что альтернатива была такая: он разорится либо в ожидании снега, либо от того, что на него все станут показывать пальцем - глядите, это человек, из-за которого Куросава покончил с собой.
Все режиссеры отличаются звериным чутьем на музыку - В вашей киносимфонии по "Шерлоку Холмсу" - сорок две темы. Как это делается? Режиссер говорит вам: мне нужна музыка под такой-то сюжетный поворот, или вы сами решаете, где, когда и что должно звучать? Конечно, композитор, не умеющий слушать режиссера, в кино работать не может. Но и режиссер далеко не всегда способен объяснить, чего он хочет, особенно в таком тонком деле, как музыка. Их подходы к киномузыке сильно разнятся? Ты играешь, и по тому, как режиссер тебя слушает, понимаешь, что это не совсем то. Но как только он слышит то, что ему нужно, он, как охотничья собака, моментально делает стойку. Работая над этим фильмом, режиссер Николай Рашеев взял мою музыку из спектакля Таганки "Господин Мокинпотт".
И мне потом пришлось ее оттуда изъять, всю - от первой до последней ноты. Потому что Мокинпотт был немец, а Бумбараш - чистокровный русак. При всех темповых и эмоциональных совпадениях это совершенно не совпадало по национальному колориту. Но все было снято акцент в акцент. Поэтому требовалось написать музыку, которая точно попадала бы в эти акценты. Что я и сделал. Ведь песня "Ходят кони" вообще не была запланирована. Это было пожелание Юры Смирнова, который играл Гаврилу. Он сказал: ребята, я там злодей, но мне нужна какая-нибудь душевная песня.
Мы ему и написали. Потом пришел Валера Золотухин и забрал эту песню себе. Правда, в финале они ее пели вместе.
При этом он настаивал, что его музыка к «Холмсу» написана без «западного влияния»: «Это чисто русская музыка, которая сильна тем, что она обращена ко всему миру.
Английская музыка, особенно викторианской эпохи, откровенно скучноватая и очень холодная. Ею зрителя не захватишь», — утверждает Владимир Дашкевич. Проницательный режиссёр догадался, что только что услышанная им мелодия — чистой воды импровизация, и настоял, чтобы автор сразу же зафиксировал гениальную находку посредством нот. Было абсолютно ясно: это — именно то, что нужно фильму для того, чтобы получилось единое целостное полотно.
Чутьё режиссёра сполна оправдалось: успех «Холмса», вышедшего на экраны в начале весны 1980 года, был таким оглушительным, что дал импульс к целой франшизе. Причём в каждом продолжении Дашкевич добавлял новые музыкальные темы, а старые — по-новому аранжировал и миксовал, придавая им свежее и порой неожиданное звучание. Например, композитор смог, не меняя нот, придать радостной мажорной «Увертюре» трагическое звучание — и получилась тема, появляющаяся в картине после мнимой гибели сыщика в Рейхенбахском водопаде.
Сегодня композитору Владимиру Дашкевичу, автору популярной киномузыки, исполняется 75 лет. Владимир Сергеевич Дашкевич родился в Москве в 1934 году, окончил Московский институт тонкой химической технологии и Музыкально-педагогический институт имени Гнесиных.
С 1970 года регулярно писал музыку для кино. Она звучала в таких фильмах, как «Красавец мужчина», «Ярославна, королева Франции», «Бумбараш», «Собачье сердце».
Концерт к 85-летию Владимира Дашкевича прошел в Москве 10:48, 7 сентября 2019 г. В юбилейную программу вошли знакомые публике произведения и две премьеры. За час до начала концерта Владимир Дашкевич у дверей Консерватории. Лично встречает гостей, и спешит к музыкантам Российского симфонического оркестра кинематографии. В программе вечера знаменитая сюита «Шерлок Холмс», музыка из кинофильма «Собачье сердце», и новые сочинения. Две симфонии — «Чеховская» и «Пушкинская» - на концерте Дашкевича в Большом зале консерватории звучат впервые.
Во МГИКе прошли мероприятия в честь 90-летнего юбилея композитора Владимира Дашкевича
Он сохранил яркие воспоминания об учительнице музыки, строгой и сухой женщине, которая к тому же всем ставила в пример дисциплинированную девочку, Наташу Машинскую. Владимиру это было совсем не по нраву. Потом он познакомился с методистом Клячко, который, увидев руки Владимира, заявил, что пианиста из него не выйдет. Но будущего композитора это не слишком-то и расстроило, — главное, ноты он выучить успел. В школьные годы у ребенка появился друг — Витя Маренков. Вместе они стали прогуливать школу, катаясь на трамвайном буфере. Однажды Владимир решил все-таки пойти в школу, а Витя сорвался с буфера и погиб. Там же у него появилось пристрастие к шахматам.
Вскоре отца перевели на вольное поселение. Но увы — так и не выпустили. По его письмам юный Владимир узнал, что такое настоящий русский язык. Они сильно на него повлияли. Когда отца перевели на вольное поселение, мама с сыном отправилась к нему в Воркуту. Там они жили в избе, где спали на полу. Там же у него начался приступ аппендицита.
Дело осложнялось тем, что поблизости не было врачей. Но, тем не менее, все обошлось. Особой привязанности к новым товарищам Владимир не ощутил. Его, как москвича, в первый же день выкинули из саней, на которых они ехали в школу. Вскоре отец стал работать в геологической экспедиции, в Ашхабаде, на другом конце страны. Там он пережил землетрясение, а в 1949-м Сергея вызвали в Москву и снова арестовали — шла вторая волна репрессий. Владимир очень болезненно пережил арест, да и обыск ему хорошо запомнился.
И в то же время он стал испытывать редкостное наслаждение от музыки. Билеты на галерку Большого театра стоили копейки, и он по два-три раза в неделю ходил на выступления. В десятом классе он влюбился в девочку Риту Зотову, которая отличалась живостью и непосредственностью. Как-то раз она спросила его, кем он собирается стать после школы. Тот ответил, что композитором. Девушка странно посмотрела на него, но ничего не сказала. Увы, долго их отношения не продлились — через год Рита умерла от саркомы.
В 1950-м году Владимир поступил в Московский институт тонких химических технологий, который и закончил, получив при этом диплом инженера-химика. Это было трезвое и взвешенное решение — сына репрессированного в университет не взяли бы. Он даже не вступил в комсомол. Одним лишь инженерным образованием он, тем не менее, не ограничился. Еще во время обучения в институте посещал семинары самодеятельных композиторов. В то время он проходил обучением под руководством Филиппа Гершковича и Николая Каретникова. Хотя обучение в институте и не вызывало у будущего композитора особого восторга, он, тем не менее, отмечал, что его педагоги были совершенно замечательными учеными.
Профессор математики Цубербиллер, химик Преображенский и физик Сыркин произвели на него сильнейшее впечатление. Под их руководством он и развил структурное мышление. Технические и научные предметы требовали сильнейшего интеллектуального напряжения. Здесь-то и пригодилась шахматная выучка: к тому времени он уже был кандидатом в мастера. И все пять лет учебы он оставался чемпионом. Второй виток В 1954-м году отец вернулся. Его не освободили, а всего лишь отпустили как умирающего.
Реабилитировали его лишь два года спустя. Но квартиру так и не дали — отец наотрез отказывался вступать в партию, из которой его исключили еще перед первым арестом. Его злоключения продлились целых восемнадцать лет, а потому особо нежных чувств к советскому правительству у него не осталось. Более того — в лесном хозяйстве ему на ногу упало бревно, и больше он почти не мог ходить. Настроение отца понемногу передавалось Владимиру. Вообще-то он был далек от политической жизни, но испытал огромное, ничем не объяснимое чувство счастья от смерти Сталина. Но это было лишь одно из обстоятельств, повлиявших на жизнь юноши.
Второе было более бытовым и в то же время более определяющим. Его соседку, Нину Савостьянову, выдавали замуж. В комнате не было места для кровати, но стояло пианино, которое благополучно переехало к Дашкевичам. Это привело к поистине удивительному результату — Владимир стал играть на нем едва ли не по двенадцать часов в день. Он быстро вспомнил нотную грамоту, которой его обучили еще в музыкальной школе, и те произведения, которым его учили, и, что самое главное — он почти сразу стал писать свои собственные произведения. Увлечение, переросшее в страсть, привело к исключению из института. Отец отреагировал незамедлительно.
Он толково объяснил сыну, что исключенному студенту светит армия, а не музыка, и отвел его к ректору. Тот, из уважения к Сергею как репрессированному, позволил Владимиру сдать экзамены еще раз — если тот их сдаст, то сможет возобновить обучение. Для Владимира эта была катастрофа — ему практически пришлось забыть о сочинении музыки на время обучения в институте. Молодой студент продолжил обучение, понемногу разучивая сложные фортепианные партитуры и участвуя в общественной жизни — ездил на практику, сборы военных лагерей… Во время одной из практик он работал на Московском шинном заводе вальцовщиком — месил резиновую массу на стальных валках. Там, в заводской редколлегии, он познакомился с Мишей Долинским, который стал его другом, партнером по шахматам, а также оказал немалое влияние на развитие Владимира как композитора. Начало трудовой деятельности Но вернемся немного назад — к 1956-му году. Владимир уже окончил институт и был благополучно определен на работу в подготовительный цех завода «Сангигиена».
Сейчас это завод «Вулкан». Основным воспоминанием юноши об этом периоде стало то, что, спустя всего пять минут труда, работник становился похожим на трубочиста — главным компонентом при производстве резины была сажа. Там он стал работать мастером цеха. Переходя на мат при построении пьяных рабочих, которые пытались засунуть руки в вальцы, Владимир продолжал усердно работать. В одну неделю он выходил на дневную смену, во вторую — в вечернюю, а в третью — в ночную. Странно, но молодой человек даже успел увлечься парашютным спортом, несмотря на то, что выходным оставался всего один день, а рабочая смена длилась восемь часов. Это тоже оказалось занятным — близорукому Владимиру пришлось наизусть выучить таблицу проверки остроты зрения, чтобы его допустили к занятиям.
В аэропорт он приходил утром, спрятав очки. Садился в двухместный самолет, по команде пилота вылезал на крыло, прыгал, в полете открывал парашют, затем надевал очки и направлял парашют к кресту. На тринадцатый раз он потерял в воздухе очки и забыл вовремя раскрыть парашют. Его отнесло на станцию Мытищи-товарная, там он с треском приземлился в метре от остановившегося товарного состава. Спустя минуту подъехала машина с начальством, а еще через минуту его вышибли из коллектива. Так мало-помалу отсекались его возможности. Но оставалась музыка.
В 1957-м году он узнал, что при Московском союзе композиторов работает семинар, который проходил раз в неделю по воскресеньям. На семинаре были совершенно замечательные люди — стоит упомянуть хотя бы будущего балетмейстера Владимира Васильева. Владимиру там несказанно повезло — он познакомился с Николаем Каретниковым. Это был автор балетов и симфоний, кроме того, он писал музыку к фильмам.
Но, тем не менее, все обошлось. Особой привязанности к новым товарищам Владимир не ощутил. Его, как москвича, в первый же день выкинули из саней, на которых они ехали в школу. Вскоре отец стал работать в геологической экспедиции, в Ашхабаде, на другом конце страны. Там он пережил землетрясение, а в 1949-м Сергея вызвали в Москву и снова арестовали — шла вторая волна репрессий.
Владимир очень болезненно пережил арест, да и обыск ему хорошо запомнился. И в то же время он стал испытывать редкостное наслаждение от музыки. Билеты на галерку Большого театра стоили копейки, и он по два-три раза в неделю ходил на выступления. В десятом классе он влюбился в девочку Риту Зотову, которая отличалась живостью и непосредственностью. Как-то раз она спросила его, кем он собирается стать после школы. Тот ответил, что композитором. Девушка странно посмотрела на него, но ничего не сказала. Увы, долго их отношения не продлились — через год Рита умерла от саркомы. В 1950-м году Владимир поступил в Московский институт тонких химических технологий, который и закончил, получив при этом диплом инженера-химика.
Это было трезвое и взвешенное решение — сына репрессированного в университет не взяли бы. Он даже не вступил в комсомол. Одним лишь инженерным образованием он, тем не менее, не ограничился. Еще во время обучения в институте посещал семинары самодеятельных композиторов. В то время он проходил обучением под руководством Филиппа Гершковича и Николая Каретникова. Хотя обучение в институте и не вызывало у будущего композитора особого восторга, он, тем не менее, отмечал, что его педагоги были совершенно замечательными учеными. Профессор математики Цубербиллер, химик Преображенский и физик Сыркин произвели на него сильнейшее впечатление. Под их руководством он и развил структурное мышление. Технические и научные предметы требовали сильнейшего интеллектуального напряжения.
Здесь-то и пригодилась шахматная выучка: к тому времени он уже был кандидатом в мастера. И все пять лет учебы он оставался чемпионом. Второй виток В 1954-м году отец вернулся. Его не освободили, а всего лишь отпустили как умирающего. Реабилитировали его лишь два года спустя. Но квартиру так и не дали — отец наотрез отказывался вступать в партию, из которой его исключили еще перед первым арестом. Его злоключения продлились целых восемнадцать лет, а потому особо нежных чувств к советскому правительству у него не осталось. Более того — в лесном хозяйстве ему на ногу упало бревно, и больше он почти не мог ходить. Настроение отца понемногу передавалось Владимиру.
Вообще-то он был далек от политической жизни, но испытал огромное, ничем не объяснимое чувство счастья от смерти Сталина. Но это было лишь одно из обстоятельств, повлиявших на жизнь юноши. Второе было более бытовым и в то же время более определяющим. Его соседку, Нину Савостьянову, выдавали замуж. В комнате не было места для кровати, но стояло пианино, которое благополучно переехало к Дашкевичам. Это привело к поистине удивительному результату — Владимир стал играть на нем едва ли не по двенадцать часов в день. Он быстро вспомнил нотную грамоту, которой его обучили еще в музыкальной школе, и те произведения, которым его учили, и, что самое главное — он почти сразу стал писать свои собственные произведения. Увлечение, переросшее в страсть, привело к исключению из института. Отец отреагировал незамедлительно.
Он толково объяснил сыну, что исключенному студенту светит армия, а не музыка, и отвел его к ректору. Тот, из уважения к Сергею как репрессированному, позволил Владимиру сдать экзамены еще раз — если тот их сдаст, то сможет возобновить обучение. Для Владимира эта была катастрофа — ему практически пришлось забыть о сочинении музыки на время обучения в институте. Молодой студент продолжил обучение, понемногу разучивая сложные фортепианные партитуры и участвуя в общественной жизни — ездил на практику, сборы военных лагерей… Во время одной из практик он работал на Московском шинном заводе вальцовщиком — месил резиновую массу на стальных валках. Там, в заводской редколлегии, он познакомился с Мишей Долинским, который стал его другом, партнером по шахматам, а также оказал немалое влияние на развитие Владимира как композитора. Начало трудовой деятельности Но вернемся немного назад — к 1956-му году. Владимир уже окончил институт и был благополучно определен на работу в подготовительный цех завода «Сангигиена». Сейчас это завод «Вулкан». Основным воспоминанием юноши об этом периоде стало то, что, спустя всего пять минут труда, работник становился похожим на трубочиста — главным компонентом при производстве резины была сажа.
Там он стал работать мастером цеха. Переходя на мат при построении пьяных рабочих, которые пытались засунуть руки в вальцы, Владимир продолжал усердно работать. В одну неделю он выходил на дневную смену, во вторую — в вечернюю, а в третью — в ночную. Странно, но молодой человек даже успел увлечься парашютным спортом, несмотря на то, что выходным оставался всего один день, а рабочая смена длилась восемь часов. Это тоже оказалось занятным — близорукому Владимиру пришлось наизусть выучить таблицу проверки остроты зрения, чтобы его допустили к занятиям. В аэропорт он приходил утром, спрятав очки. Садился в двухместный самолет, по команде пилота вылезал на крыло, прыгал, в полете открывал парашют, затем надевал очки и направлял парашют к кресту. На тринадцатый раз он потерял в воздухе очки и забыл вовремя раскрыть парашют. Его отнесло на станцию Мытищи-товарная, там он с треском приземлился в метре от остановившегося товарного состава.
Спустя минуту подъехала машина с начальством, а еще через минуту его вышибли из коллектива. Так мало-помалу отсекались его возможности. Но оставалась музыка. В 1957-м году он узнал, что при Московском союзе композиторов работает семинар, который проходил раз в неделю по воскресеньям. На семинаре были совершенно замечательные люди — стоит упомянуть хотя бы будущего балетмейстера Владимира Васильева. Владимиру там несказанно повезло — он познакомился с Николаем Каретниковым. Это был автор балетов и симфоний, кроме того, он писал музыку к фильмам. Возрастом он был лишь ненамного старше Дашкевича, а по взглядам был схож с приверженцами додекафонии и шестидесятниками. Несмотря на то, что, как педагог Каретников был очень строгий, он сразу и безоговорочно одобрил незрелые опусы Владимира.
Второй удачей юноши стало его знакомство с беженцем из фашисткой Германии, еврейским музыкантом по имени Филипп Моисеевич Гершкович. По тем временам это была легендарная личность. Позже он переехал в Вену, куда его пригласило Венское общество Албана Берга, чьим учеником он был в юности. Являясь фанатом нововенской школы, он был к тому же весьма парадоксальным философом. В итоге он стал гуру российского авангарда. С Дашкевичем же его свела лишь прихоть судьбы. Но так как Филипп Моисеевич, как ни странно, совершенно не играл на фортепиано, его уроки превратились в диалоги с Дашкевичем. И все сочинения, которые он разбирал на своих занятиях, играл молодой Владимир. Гершкович был довольно необычным преподавателем: он мог без паузы почти два часа разбирать два такта из пьесы Бетховена.
Вот тогда-то будущий композитор и ощутил самый что ни на есть мистический ужас перед невообразимыми тайнами сочинения музыки. И если не в это самое время из него стал формироваться композитор, то, по крайней мере, именно эти два педагога сделали из него музыканта. Кроме того, именно Каретников взял на себя мужество заявить отцу Владимира, что юноше суждено стать композитором. Тот уже много чего повстречал на своем веку, а потому встретил весть хоть и без восторга, но уважительно, заявив, что его сын должен решить для себя сам, кем он хочет стать. Как вы уже могли понять, родитель Владимира был человеком, весьма далеким от музыки.
В результате у композитора потом хранились два документа: приказ об отчислении из-за неуспеваемости, который вручил ему ректор Муромцев, и диплом с отличием, который вручил ему тот же человек. Когда Владимира восстановили, его вызвал к себе проректор Владимир Исаакович Авратинер и сказал следующие слова, которые потом композитор также записал в своей биографии: «Дашкевич! Пора вам бросить завод и заняться музыкой».
На заводе тот проработал ровно шесть лет. Владимир понимал, что проректор прав, а потому незамедлительно подал заявление об уходе. Авратинер помог ему устроиться педагогом по фортепиано в доме культуры «Новатор». Но тут ему пришлось совсем уж туго. Нет, конечно, зарабатывать он мог столько же, сколько и старший инженер на заводе, однако на следующий день после такого марафона у бедного молодого преподавателя все валилось из рук. Стоит ли упоминать о том, что его первая музыкальная профессия так и не принесла ему много радости? С другой стороны, он закончил институт Гнесиных с отличием. Его первые две большие работы произвели особо сильное впечатление на Гершковича.
Это были симфония и оратория «Фауст». Последний произвел на учителя Владимира самое яркое впечатление. Своей цели добилась и Валентина Алексеевна. Как вспоминает сам Дашкевич, она хотела сделать из него отличного теоретика. И ей это положительно удалось. Даже более того, по завершении обучения Владимиру предложили преподавать анализ музыкальных произведений для студентов первого и второго курсов. Вот в этот-то период жизни композитор и понял, насколько по-разному для музыкантов течет время. В пятом классе у него был один одноклассник, Гарик Вайль, который играл на виолончели.
В то время учился играть на ней, ходил с большим нелепым футляром, и ему определенно досаждали разные мальчишки, которые считали игру на инструменте совсем не мужским занятием. Шли год за годом. Гарик Вайль по-прежнему ходил с виолончелью, играя по переулкам, а Владимир учился, закончил институт, поступил на завод, затем в институт Гнесиных и закончил его. И первого, кого он увидел, когда впервые вошел в класс в качестве преподавателя музыкального анализа, был никто иной как… Гарик Вайль! Впрочем, было нечто куда более интересное, что привлекло внимание Владимира… Любовь и творчество Когда молодой преподаватель впервые вошел в класс в качестве преподавателя, то первого, кого он увидел, был Гарик Вайль, его бывший одноклассник, стойкий музыкант, который в юношестве получил немало тумаков от своих сверстников. Впрочем, там же оказалось и кое-что другое, что куда более сильно завоевало внимание молодого человека. Ну да, вы не ошиблись. Оля Щиголева …Эту парочку сам Владимир называл «двое шипящих».
Дело в том, что они почти все время болтали, а «шипящими» были их фамилии: Шершунова и Оля Щиголева. Вот Оля-то и привлекла особое внимание молодого преподавателя, который позже вспоминал о ней как о «небесном создании». Вообще-то все началось с немилости Дашкевича: преподаватель он был строгий и, если видел две одинаковые работы по музыкальному анализу, ставил «неуд» за обе, не особо разбираясь, кто у кого списывал. А Оля была девушкой доброй, и у нее списывали все кому не лень. Вот и получалось так, что «неудов» в группе было как-то многовато. Но группа оказалась настолько хорошо подготовленной, что была отправлена сдавать экзамен досрочно. На Олю взвалили всю ответственность за его организацию, на вопросы она должна была отвечать последней, и пока до нее дошла очередь, то оказалось, что она мирно спит. Некоторое время спустя Оля стала его первой и единственной женой.
Кто-то может возразить, мол, к тому времени он уже был зарегистрирован с одной студенткой. Это, знаете ли, вопрос шекспировского характера, и вряд ли можно сказать, что та девушка в действительности была его супругой. Когда ее ребенок родился, они тут же развелись. Строго говоря, к самому Владимиру она вообще мало имела отношения, ребенку просто надо было дать имя. Примерно в это же время, а было это в 1965-м году, Дашкевич получил свой первый заказ. Его позвала режиссер студии «Союзмультфильм» Раса Страутмане. И молодой композитор принялся писать музыку к мультфильму о заблудившемся медвежонке. Сложность заключалась в том, что в течение десятиминутного мультфильма не было ни одного слова, а всю гамму чувств и переживаний маленького зверька надо было передать посредством музыки.
Впрочем, для Дашкевича это оказалось не так уж и трудно. Партитуру он написал за неделю, после чего ее сыграл оркестр кинематографии под управлением Гамбурга. Так родился мультфильм «Медвежонок на дороге». Примерно в это же время Владимир познакомился с начинающим тогда театральным режиссером Театра Советской Армии. Он был под впечатлением от музыки к мультфильму, однако пригласил Владимира для работы над совсем не детской темой — предстояло написать музыкальное сопровождение к спектаклю «Блюзы для мистера Чарли» по пьесе Джеймса Болдуина. Дашкевич никогда раньше не писал блюз! Более того, он никогда и не задумывался над сочинением такой музыки! Но, когда он однажды мылся в ванной, ему внезапно, одна за другой, в голову пришли мелодии, которые впоследствии очень понравились режиссеру театра Андрею Попову.
Увы, репетиции были прекращены: было решено, что на главной армейской сцене не следует ставить пьесы про американских негров. Здесь Хейфец и Попов пошли на отчаянные шаги: когда их спросили, что они хотят поставить, то сказали, что «Ивана Грозного» Алексея Толстого. Относилась бы эта сцена к министерству культуры, то за такое крамольное заявление в «Иване Грозном» были прямые параллели со Сталиным могли нешуточно наказать. Но орган, который славился своим умопомрачительным догматизмом, подвоха не заметил, и было разрешено ставить «Грозного». Пьеса пошла просто на ура. Постановщики очень славно потрудились, и народ валил, заполняя зал до отказа. Ходили на нее и генералы из пура. Стало ясно, что запрещать пьесу уже бессмысленно, хотя было предельно ясно, о ком на самом-то деле шла речь.
Как-то на выступление пришел Анастас Микоян, бессменный член Политбюро всех режимов, и после спектакля он зашел за кулисы и коротко сказал: «Таким он и был». Грозного он не знал. Зато очень хорошо помнил Сталина. Вскоре Владимир Дашкевич стал понимать, что действительно может многому научиться благодаря своей работе в театре. Он продолжил работу в нем, успешно сочиняя музыку ко многим произведениям. Но вскоре на Хейфеца начались гонения. Дело доходило даже до абсурда: затеяли ревизию музыкальных произведений. Причем не песен, а именно мелодий.
Слева направо на первом ряду амфитеатра сидели генералы из пура, там же сидел эксперт Холминов. И они стали слушать все пьесы Дашкевича, одну за другой. Сам Дашкевич уже и не знал, как воспринимать такое мероприятие. Что там можно понять, если музыка к таким произведениям отличается обилием повторов, акцентов, и, слушая только ее, практически ничего невозможно понять. Но члены ревизионной комиссии умудрились прослушать все подчистую, а потом вломились в кабинет директора театра, полковника Леонтьева, в ожидании решения Холминова. Попутно они себя накручивали, но, вопреки их мрачным ожиданиям, Холминов отметил, что «музыка вполне профессиональная и соответствует театральным задачам». Генералы были разочарованы. Между тем развивались его отношения с Олей.
У самого Владимира было не так все просто: официальная регистрация, ребенок… Когда же он узнал, что его возлюбленная отдыхает в Коктебеле, композитор втихомолку собрал вещи и поехал туда. Там он нашел женщину, в доме которой снимала комнату Оля со своей подругой. Та по секрету рассказала, что девушки живут впроголодь, так как денег у них нет, а Оля у отца ничего просить не хочет. Владимир оставил хозяйке денег и пошел искать Олю. Когда он ее нашел, то поразился ее изможденности. Сделал ей второе предложение, которое было отвергнуто, как и первое, и уехал в Тарусу. Там довольно часто собиралась московская интеллигенция… Владимир стал пробовать писать музыку не только для театра и кино, — и тут-то он понял, что у него ничего не получается.
Жалко что-то упустить, хоть чуть-чуть, буквально маленький фрагмент из "Собачьего сердца", минутное, знаменитый хор "Суровые годы уходят", — сообщил музыкальный руководитель Театра музыки и поэзии, заслуженный артист России Олег Синкин. О произведениях Владимира Дашкевича в исполнении Елены Камбуровой говорят: яркие музыкально-драматические интерпретации шедевров русской поэзии. И, конечно, одно из самых дорогих для Камбуровой сочинений Дашкевича — "Реквием" на стихи Анны Ахматовой. Специально для Елены Камбуровой Дашкевич написал оперу "Двенадцать" по поэме Александра Блока, которая шла на этой сцене.
Владимир Сергеевич Дашкевич
С 1979 по 1986 год работал над музыкой для цикла фильмов « Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона » [9]. Известность получила и написанная композитором главная тема к кинофильму « Собачье сердце » 1988. Составители «Новейшей истории отечественного кино» характеризуют Владимира Дашкевича как композитора-актёра, который «превосходно умеет соответствовать задачам игровым, театральным, стилизаторским». Эти качества, проявившиеся в дебютном « Бумбараше », были продолжены в других фильмах с участием Дашкевича [10]. В 1996—2008 годах Владимир Дашкевич был композитором в передаче « Джентльмен-шоу » [11]. Помимо симфонической музыки сочиняет песни и другие вокальные произведения на стихи Юлия Кима , а также русских и зарубежных поэтов.
Основной материал медиалекции был посвящён работам Владимира Дашкевича в кино. Много интересного слушатели узнали о съёмках фильма «Бумбараш», совместной работе Дашкевича с поэтом Юлием Кимом над песнями к нему.
Особый интерес вызвал рассказ о создании музыкального сопровождения к фильму «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона», ставшему очень популярным. Режиссёр Масленников то ли в шутку, то ли всерьёз предлагал Дашкевичу самому попробоваться на роль великого сыщика.
Музыка к фильмам 5. Дашкевич-старший некоторое время работал в московском политуправлении — инструктором.
Но радость его длилась недолго. Издание «Яродом» приводит слова композитора: «Наш сосед по коммуналке поэт Долин, омерзительная личность, написал, что мой отец едет в Малоярославец собирать мужиков, чтобы с дрекольями отобрать Москву у большевиков. Папу отправили в лагерь. А Долин расстроился, что заодно не забрали мать, потому что рассчитывал на нашу комнату».
Будущему композитору тогда было всего четыре года. Отец отсидел в лагере 16 лет, реабилитировали его много позднее. Сам он тоже занимался музыкой. Правда, преподаватели музыкальной школы не увидели в нём таланта и посоветовали заниматься чем-нибудь другим.
Однако упорный мальчик всё же выучил ноты. И скоро это знание ему пригодилось. Ей понадобилось больше места, и она отдала Дашкевичам громоздкое пианино. Это стало решающим моментом: только тогда Владимир понял, как ему не хватало музыки всё это время.
Теперь он играл упоённо, по 12 часов в день, едва успевая, как умел, записывать в тетрадь ноты сочинённых мелодий. Отец пришёл в ярость: он так хотел, чтобы сын получил высшее образование и добился успеха в жизни, и за себя, и за него! Володя взял себя в руки, доучился, получил диплом. Пошёл работать на завод.
Специальный репортаж На этой странице вы можете посмотреть видео ««Легенды музыки». Владимир Дашкевич» с RuTube канала «Звезда». Данная видеозапись опубликована на видеохостинге RuTube 21 мая 2022.
День рождения любимого композитора
Последние новости о персоне Владимир Дашкевич новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое. Vladimir Dashkevich. Muzyka kino Сегодня невозможно представить себе советский кинематограф без такой яркой личности как Владимир Дашкевич. Композитор Владимир Дашкевич в беседе с выразил своё отношение к прозвучавшей идее ввести во всех вузах курс музыкального образования. Трек «Юлий Ким, Владимир Дашкевич, Леонид Каневский, Леонид Ярмольник, Московский государственный академический камерный хор & Инструментальный ансамбль "Мелодия" — Городские жулики» плюс текст, видео и не только. Владимир Дашкевич посвятил свою жизнь музыке, создавая произведения, которые до сих пор восхищают слушателей по всему миру.
Владимир Дашкевич
Российский композитор Владимир Дашкевич ответил на обвинения в финансовых связях с Украиной. Главные новости о персоне Владимир Дашкевич на Но мы решили поговорить с Дашкевичем о головной боли любого хорошего композитора — современной популярной музыке. культовые "Шерлок Холмс и доктор Ватсон", "Бумбараш", "Собачье сердце". Владимир Дашкевич является автором музыки к фильму "Три сестры" режиссера Юрия Грымова. Владимиру Дашкевичу исполняется 90! В состоявшейся накануне юбилея беседе с «Культурой» великий композитор приоткрыл детали своей необычной биографии, рассказал о проблемах, стоящих перед современной культурой, и поделился соображениями о том, как.
Владимиру Дашкевичу — 85 лет!
Прямой эфир | Композитор Владимир Дашкевич представит две новые симфонии на концерте в Большом зале Московской консерватории в честь своего 85-летнего юбилея. |
Во МГИК прошел концерт в честь легендарного композитора Владимира Дашкевича | Композитор Владимир Дашкевич, автор музыки к советской версии «Шерлока Холмса» с Василием Ливановым и Виталием Соломиным, рассказал нашему корреспонденту, какова роль саундтрека в картинах о легендарном сыщике. |
Легенды музыки (2022) | Интересные факты и биография Владимира Дашкевича, автора музыки к фильму "Шерлок Холмс и доктор Ватсон". |
Концерт к 85-летию Владимира Дашкевича прошел в Москве | Владимир Дашкевич родился 20 января 1934 года в семье потомков дворянского рода Дашкевичей. |
Композитор Владимир Дашкевич и его музыка | О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам. |
Композитору Владимиру Дашкевичу исполнилось 90 лет / События на ТВЦ
За последний год Владимир Дашкевич, всенародно любимый композитор, написал музыку к кинофильмам «Вместо меня» Владимира и Ольги Басовых и «Дом для богатых» Владимира Фокина, телефильму «Новый год в ноябре» Ивана Попова, двум театральным постановкам. Vladimir Dashkevich. Muzyka kino Сегодня невозможно представить себе советский кинематограф без такой яркой личности как Владимир Дашкевич. Музыка к мультфильму понравилась театральному режиссеру Леониду Хейфецу, и он привлек Дашкевича к созданию музыки для спектакля «Блюзы для мистера Чарли», повествующего о жизни негров в США.