Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода. Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских ворот и ещё.
Порой путники встречали караван восточных купцов
Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок (1) за стенами (2) которого (3) их товары находились в относительной безопасности (4). Голые в корован истории. Порой путники встречали караван восточных купцов. Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода.
Антонин Ладинский: Анна Ярославна — королева Франции
Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок (1)за стенами, (2)которого (3)их товары находились в относительной безопасности, (4). Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары. Порой‚ путники встречали караван восточных купцов‚ спешивших добраться до захода солнца в соседний городок. Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских. Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских ворот и ещё.
Читать онлайн книгу «Анна Ярославна - королева Франции» » стр. 2
- Анна Ярославна — королева Франции - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
- Антонин Ладинский: Анна Ярославна — королева Франции
- Ответ нейросети Gaia AI
- Читать "Голубь над Понтом" - Ладинский Антонин Петрович - Страница 1 - ЛитМир Club
- Читать онлайн «Голубь над Понтом (сборник)», Антонин Ладинский – Литрес, страница 9
- Антонин Ладинский: Анна Ярославна — королева Франции
Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите цифру -ы , на месте которой -ых в предложении должны стоять запятая -ые. Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских ворот и ещё благодарить судьбу 5 что удалось избежать разбоя и грабежа.
Я сражался на павкалийской равнине с безбожным Склиром, я поражал огнем Каллиника скифские ладьи, видел младенцев, пронзенных варварскими копьями, взирал на разрушенные церкви и на множество других ужасных явлений, но ничто не может сравниться со зрелищем, когда отнимают у человека зрение… Скажут — слепец ближе к Богу, слепота облегчает предаваться благочестивым размышлениям. Почему же даже у испытанных воинов щелкали зубы от страха, когда они присутствовали при сцене ослепления? Но Василий взял на свои плечи эту ужасную тяжесть, и я не покину его до конца. Не ради суетных и мелких забот он совершил этот грех, а ради спасения ромеев.
Его душа витает там, куда не взлететь маленьким слабым душонкам. Он — секира, лежащая у корня древа. После победы, не ожидая сопротивления врагов на долгие годы, Василий направился со всеми воинами в Афины, чтобы там, в Парфеноне, в триумфе и славе, возблагодарить Деву Марию, охраняющую своим покровом ромейское государство. На пути мы остановились в каком-то селении. У колодца, где слуги поили моих коней, стояла кучка поселян.
Приняв меня в сером походном плаще за обыкновенного воина, они не стеснялись, разговаривали о своих делах. Один говорил моему слуге: — Как жить бедным и убогим? Суди сам, милостивец! Подати житные да еще подымная, по три фолла с дыма. Потом пастбищная — энномион.
Да десятина меда, приплода свиней, овец. Да еще подушная… — За право дышать воздухом, — прибавил другой поселянин. Что наша душа? А если землетрясение, опять плати. На возведение стен.
Да еще погонное сборщику, за ногоутомление… Второй поселянин долго и с видимым удовольствием, кривя рот, чесал спину. Первый прибавил со вздохом: — А что на земле творится! Пятнадцать тысяч ослепили… В окрестностях было враждебное нам население — тайные богомилы, еретики. Они своими гнусными устами отравляли победы благочестивого. Они смотрели на нас суровыми глазами, осуждая за кровопролитие.
Я сел на коня и отъехал прочь. Проезжая мимо словоохотливого поселянина, я взглянул на него. Обыкновенное деревенское лицо, обветренное непогодой, огрубевшее от дождей и снега. Копна нечесаных волос над низким лбом, длинный нос, бороденка, тощая шея. Вероятно, эта покосившаяся хижина принадлежала ему, и, может быть, дети, смотревшие с любопытством на моего прекрасного коня, были его дети, полуголые, с запачканными рожицами.
Полуголодная жизнь таких — есть прозябание. Сколько людей влачит подобного рода существование, ест впроголодь, спит на соломе, в холоде и в темноте, завися от малейшего своеволия соседнего богатого человека! И все-таки они не желают расстаться даже с такой жизнью. А где мужественный Никифор Ксифий? Где благородный Константин Диоген?
Где Евстафий Ангел и другие герои? Их уже нет с нами. Поселянин посмотрел мне вслед, почесался, вздохнул. Мне хотелось сказать: — Вздыхаешь, приятель? Вздыхай, вздыхай!
Мы тоже вздыхаем. Тебе лень сделать маленькое усилие, чтобы возвыситься над ничтожеством. Мы должны жезлом гнать тебя на поля сражений. Чего вы боитесь? Но ведь умер же с мечом в руке Никифор, ставший мне братом.
Упал рядом с ним Евстафий Ангел, человек с такой нежной душой. Умер другой Ангел, в Самбате, окрыленный строительными мечтами. Под сенью русских дубов лежит в мраморной гробнице Анна, дщерь базилевса, сия вторая Галла Плацидия, супруга варвара, в конце концов пленница… Их души вознеслись к небесам, ликуя и внимая пению ангелов. А ты говоришь, что твоя душа — пар? Впереди раздались крики воинов.
Они увидели благочестивого и приветствовали его рукоплесканьями и грубыми голосами. Шепот ужаса пробегал по толпам: — Болгароубойца! Крики ромеев росли, превращались в бурю. Я ударил коня плеткой и поскакал к Василию, чтобы разделить с ним его славу, страшные грехи, которые он взвалил на себя, его одиночество… Анна Ярославна — королева Франции Часть первая 1 Несмотря на непредвиденные задержки в пути и огромные расстояния от Парижа до русских пределов, послы короля Франции благополучно прибыли в Киев. Посольство возглавлял епископ шалонский Роже.
Он ехал впереди на муле, худой, горбоносый, со старческой синевой на бритых впалых щеках. Аскетическую худобу его лица еще больше подчеркивали глубокие морщины по обеим сторонам плотно сжатого рта, как бы самой природой предназначенного изъясняться по-латыни, а не на языке простых смертных. Пока посольство медленно приближается к Золотым воротам, следует воспользоваться удобным случаем, чтобы поближе познакомиться с этим человеком, жизнь которого весьма показательна для той темной эпохи, куда мы, со всей осторожностью благоразумного путника, вступаем ныне, как в некий черный лес, полный волков и страшных видений. Даже на лопоухом муле епископ сидел с таким достоинством, что одной посадкой доказывал свое благородное происхождение. Отцом его был Герман, граф Намюрский.
Чтобы не дробить владения между наследниками, граф посвятил младшего сына церкви в надежде, что благодаря знатности рода молодой монах рано или поздно получит епископскую митру. Вот почему Роже не пришлось прославить себя на полях сражений. Однако и на винограднике божьем он проявил блестящие способности управителя, сначала в сане аббата в монастыре Сен-Пьер, а позднее сделавшись пастырем Шалона. Отличаясь умом практического склада, сей светильник церкви в бытность свою аббатом одного из самых бедных французских монастырей добился для него многих королевских щедрот. Ему удалось выпросить у короля в кормление монахам соседний городок с его ежегодной ярмаркой, на которую купцы приезжали не только из Шампани и Бургундии, но даже из отдаленных немецких земель.
Кроме того, аббатству были предоставлены важные привилегии, в том числе исключительное право топить общественную печь для выпекания хлеба и позволения ловить сетями рыбу в Марне.
Роже был другого мнения. Возмущение епископа Роже можно было понять по-человечески: бежавшие погонщики принадлежали к его сервам, и поэтому он огорчался вдвойне. Что касается Готье, то этот образованный человек уже думал о других вещах.
После сытной еды толстяк любил припоминать латинские вирши и засыпал под их сладостные словосочетания… Как бы то ни было, посольство приближалось к своей цели. По обеим сторонам дороги проплывали рощи, засеянные пшеницей поля, зеленые лужайки, холмы; порой показывалась на реке водяная мельница с большим неуклюжим колесом и склоненными к воде дуплистыми ивами; в ярмарочный день шумел на пути торговый город; или вдруг возникал за дубравой обнесенный частоколом замок местного барона, более похожий на логово разбойника, чем на жилище защитника вдов и сирот. У подножия мрачного сооружения ютились хижины крепостных. Время от времени у дороги попадались аббатства, где, как муравьи, хлопотали многочисленные монахи.
Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок, за стенами которого их товары находились в относительной безопасности, хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских ворот, как, впрочем, и на всех мостах, у переправ и просто на дорогах, и еще благодарить судьбу, что удалось избежать разбоя и грабежа. И вот в одно прекрасное утро, даже не заметив, что пересекает какую-то государственную границу, посольство очутилось в русских пределах. Никаких пограничных знаков там не оказалось, если не считать выбитого на камне креста. Проехав еще две мили, франки увидели непривычные бревенчатые избушки, в беспорядке разбросанные подле дубовой рощи.
Одна из них, более значительная по размерам и с деревянной дымницей, служила жилищем мытнику.
По его приказанию пересчитали пленников. В плену оказалось около пятнадцати тысяч человек.
Тогда их загнали толпами в ущелье, чтобы легче было стеречь. На соседней равнине были разведены костры, на огне которых воины обжигали заостренные колья и раскаляли железо. Схоларии извлекали из ущелья безоружных пленников и влачили к кострам.
Для них готовилось нечто страшное, но несчастные не знали, какие муки ожидают их, и покорно шли. И вот нечеловеческий вопль огласил равнину. Это ослепили первого пленника.
Ослепленный бился на земле, умоляя о смерти, царапал камни ногтями, поднимал руки к небесам, проклинал и плакал, а к костру уже тащили другого пленника третьего, сотни людей. Даже закаленные в сражениях воины боялись за свой разум при этом ужасном зрелище. Извивающиеся в муках тела, кровавые глазницы, вопли и проклятия, а над всем этим каменное лицо Василия.
Я отвел от него глаза и не смотрел. Пусть он сам даст отчет на последнем судилище за свои дела… Догадавшись о страшной казни, заволновались остальные пленники; в ответ на вопли ослепляемых раздался вой тысяч людей, запертых, как звери в клетке, в узком ущелье. Варвары бросились на стражей, предпочитая умереть от меча, чем потерять драгоценный дар небес.
Некоторых из них убили, остальных повлекли к кострам. По повелению Василия из каждых ста ослепленных одному выжигали только один глаз. Сначала мы не понимали, потом узнали — Василий хотел, чтобы кривые повели к Самуилу тысячи слепцов и поразили его сердце ужасом перед несокрушимой жестокостью ромейского оружия.
Страшными вереницами, цепляясь друг за друга, ведомые окривевшими вожаками, слепцы пустились в путь по горам. Они падали, спотыкались, вопили и плакали кровавыми слезами, проклиная небеса. Многие погибли от голода, были разорваны на пути волками, умерли от отчаянья.
Остальные дотащились до родных селений. Жители выходили на дороги и приносили слепцам пищу, воду, козье молоко, утешали несчастных вестников гибели. А когда ослепленные пришли наконец в Прилеп и наполнили двор перед домом Самуила, старый лев зарыдал, как дитя.
Тысячи слепцов взывали к нему на дворе: — Самуил! Посмотри, что сделал с нами Василий! Тысячи юных глаз, с такой жадностью взиравших на мир, погасли, превратились в гнойные раны.
Болгарскому царю дали чашу с холодной водой. Он сделал несколько глотков и уронил чашу. Дни его были сочтены.
На ложе смерти он ждал появления немилосердных врагов. Но Василий боялся войти в его берлогу. В бедных болгарских хижинах, погруженные в мрак вечной ночи, слепцы плакали, вспоминая солнце, тропинки македонских ущелий, где они пасли коз, гору Белатисту, где они сражались за свободу… А разве мы не слепцы?
Черная тьма стоит над миром, как ночь слепорожденного. Трудно жить человеческой душе среди такого мрака. Нет надежды, что станет иным сердце человека.
Шелестят стихи Иоанна Дамаскина, из церкви Сорока Мучеников доносится антифонное пение, а земля покрыта руинами, рухнувшие купола лежат во прахе, плевелы покрывают поля, волки бродят в предместьях городов. Стоит мне прикрыть глаза рукою, и я вижу перед собой каменное лицо Василия, его сгорбленную от трудов, как у пахаря, спину, плечи, уставшие от тяжести панциря, стариковские жилистые руки, седую жесткую бороду, которая когда-то цвела, как руно ягненка. В ушах еще звенят вопли ослепляемых.
Я сражался на павкалийской равнине с безбожным Склиром, я поражал огнем Каллиника скифские ладьи, видел младенцев, пронзенных варварскими копьями, взирал на разрушенные церкви и на множество других ужасных явлений, но ничто не может сравниться со зрелищем, когда отнимают у человека зрение… Скажут — слепец ближе к Богу, слепота облегчает предаваться благочестивым размышлениям. Почему же даже у испытанных воинов щелкали зубы от страха, когда они присутствовали при сцене ослепления? Но Василий взял на свои плечи эту ужасную тяжесть, и я не покину его до конца.
Не ради суетных и мелких забот он совершил этот грех, а ради спасения ромеев. Его душа витает там, куда не взлететь маленьким слабым душонкам. Он — секира, лежащая у корня древа.
После победы, не ожидая сопротивления врагов на долгие годы, Василий направился со всеми воинами в Афины, чтобы там, в Парфеноне, в триумфе и славе, возблагодарить Деву Марию, охраняющую своим покровом ромейское государство. На пути мы остановились в каком-то селении. У колодца, где слуги поили моих коней, стояла кучка поселян.
Приняв меня в сером походном плаще за обыкновенного воина, они не стеснялись, разговаривали о своих делах. Один говорил моему слуге: — Как жить бедным и убогим? Суди сам, милостивец!
Подати житные да еще подымная, по три фолла с дыма. Потом пастбищная — энномион. Да десятина меда, приплода свиней, овец.
Да еще подушная… — За право дышать воздухом, — прибавил другой поселянин. Что наша душа? А если землетрясение, опять плати.
На возведение стен. Да еще погонное сборщику, за ногоутомление… Второй поселянин долго и с видимым удовольствием, кривя рот, чесал спину. Первый прибавил со вздохом: — А что на земле творится!
Пятнадцать тысяч ослепили… В окрестностях было враждебное нам население — тайные богомилы, еретики. Они своими гнусными устами отравляли победы благочестивого. Они смотрели на нас суровыми глазами, осуждая за кровопролитие.
Я сел на коня и отъехал прочь. Проезжая мимо словоохотливого поселянина, я взглянул на него. Обыкновенное деревенское лицо, обветренное непогодой, огрубевшее от дождей и снега.
[Вопрос решен] Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите цифру(-ы),...
Каждый день нас могут затопить волны варварского моря, а эти люди не хотят расстаться с теплом супружеских постелей. Мы с базилевсом [3] поднимали их среди ночи, гнали жезлом на поля сражений. Они не могли понять, что назначение человека — умереть ради прекрасной цели, а не цепляться за ничтожную жизнь. Они плакали и жаловались на невыносимую тяжесть возложенного на их слабые плечи бремени. Не плакать надо, а трудиться, пылать, как свеча среди ночного мрака, стоять непоколебимо средь бури! Только то прекрасно, ради чего человек согласен отдать свою жизнь, не имея от этого никакой личной выгоды. Иначе как вы проверите ценность вещи? Мрачные предсказания Льва Диакона сбылись. Как он написал в своей книге: северная Аврора возвестила нам о падении Херсонеса. Буря негодования возмутила душу благочестивого. А в это печальное время, как будто ничего не случилось, как будто не угрожала нам со всех сторон гибель, его брат Константин беззаботно охотился с друзьями на холмах Месемврии на диких ослов.
На базарах говорили: — «Побрякушка и крест делаются из одного куска дерева». Огненные столбы вставали на северной стороне неба, наводя ужас на городскую чернь. Страшная комета плыла, как пылающий кипарис, в небесном пространстве, может быть, предвещая гибель мира. Мы были свидетелями того, как рухнул с ужасным грохотом дивный купол одной из наших церквей — непрочное создание человеческих рук. Потом полевая мышь пожрала посевы, и нас посетил голод. Люди платили по номизме за медимн пшеницы, а в море погибло множество кораблей, и земля оросилась кровью христиан. Взятие варварами Херсонеса [4] довершило наши бедствия. Огромной важности события совершались в херсонесской феме! Падение этого города горным эхом отозвалось в тишине гинекеев [5] , в бедных хижинах дровосеков, в становищах доителей кобылиц. Торговцы на сарацинских базарах, корабельщики в портовых кабаках, путники на далеких караванных дорогах, останавливаясь на ночлег в придорожных гостиницах, рассказывали друг другу о событиях в Готии [6].
Странный ветер веял из скифских степей.
Ведь у просвещенных людей сердце не закрыто на ключ для человеческих страданий. Епископ даже хотел привести несколько строк из этого нашумевшего в свое время сочинения, но раздумал и ограничился смущенным покашливанием, так как давала себя знать приятная тяжесть в желудке. Роже был другого мнения. Возмущение епископа Роже можно было понять по-человечески: бежавшие погонщики принадлежали к его сервам, и поэтому он огорчался вдвойне. Что касается Готье, то этот образованный человек уже думал о других вещах. После сытной еды толстяк любил припоминать латинские вирши и засыпал под их сладостные словосочетания… Как бы то ни было, посольство приближалось к своей цели. По обеим сторонам дороги проплывали рощи, засеянные пшеницей поля, зеленые лужайки, холмы; порой показывалась на реке водяная мельница с большим неуклюжим колесом и склоненными к воде дуплистыми ивами; в ярмарочный день шумел на пути торговый город; или вдруг возникал за дубравой обнесенный частоколом замок местного барона, более похожий на логово разбойника, чем на жилище защитника вдов и сирот. У подножия мрачного сооружения ютились хижины крепостных.
Время от времени у дороги попадались аббатства, где, как муравьи, хлопотали многочисленные монахи. Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок, за стенами которого их товары находились в относительной безопасности, хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских ворот, как, впрочем, и на всех мостах, у переправ и просто на дорогах, и еще благодарить судьбу, что удалось избежать разбоя и грабежа. И вот в одно прекрасное утро, даже не заметив, что пересекает какую-то государственную границу, посольство очутилось в русских пределах. Никаких пограничных знаков там не оказалось, если не считать выбитого на камне креста. Проехав еще две мили, франки увидели непривычные бревенчатые избушки, в беспорядке разбросанные подле дубовой рощи. Одна из них, более значительная по размерам и с деревянной дымницей, служила жилищем мытнику.
Люди копошатся среди своих маленьких дел, трусливо прячутся от непогоды, закрывают уши от шума бурь. Спросите их, жаль им героя, который борется за спасение их ленивых и дрожащих от страха душ? Им все равно. Если случится катастрофа, они предадутся унынию. Мою злобу возбуждает нежелание этих поселян, торговцев, стяжателей, судей и писателей хроник и гимнов загореться ревностью к общему делу. Они говорят: — Мы соблюдаем посты, платим налоги и подчиняемся законам. Пусть все останется как есть. Но ведь ромеи живут, как на вулкане. Каждый день нас могут затопить волны варварского моря, а эти люди не хотят расстаться с теплом супружеских постелей. Мы с базилевсом [3] поднимали их среди ночи, гнали жезлом на поля сражений. Они не могли понять, что назначение человека — умереть ради прекрасной цели, а не цепляться за ничтожную жизнь. Они плакали и жаловались на невыносимую тяжесть возложенного на их слабые плечи бремени. Не плакать надо, а трудиться, пылать, как свеча среди ночного мрака, стоять непоколебимо средь бури! Только то прекрасно, ради чего человек согласен отдать свою жизнь, не имея от этого никакой личной выгоды. Иначе как вы проверите ценность вещи? Мрачные предсказания Льва Диакона сбылись. Как он написал в своей книге: северная Аврора возвестила нам о падении Херсонеса. Буря негодования возмутила душу благочестивого. А в это печальное время, как будто ничего не случилось, как будто не угрожала нам со всех сторон гибель, его брат Константин беззаботно охотился с друзьями на холмах Месемврии на диких ослов. На базарах говорили: — «Побрякушка и крест делаются из одного куска дерева». Огненные столбы вставали на северной стороне неба, наводя ужас на городскую чернь. Страшная комета плыла, как пылающий кипарис, в небесном пространстве, может быть, предвещая гибель мира.
Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских ворот и ещё благодарить судьбу 5 что удалось избежать разбоя и грабежа.
Русский язык 11 класс ЕГЭ 2024 варианты РЯ2310101 и РЯ2310102 с ответами работа статград
Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок (1)за стенами, (2)которого (3)их товары находились в относительной безопасности, (4). Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца. Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок, за стенами которого их товары находились в относительной безопасности, хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских ворот, как, впрочем.
Антонин Ладинский: Анна Ярославна — королева Франции
Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских ворот и ещё благодарить судьбу 5 что удалось избежать разбоя и грабежа.
Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских ворот и ещё благодарить судьбу 5 что удалось избежать разбоя и грабежа. Данный ответ сгенерирован автоматически нейросетью, если Вы не нашли ответ на свой вопрос, попробуйте спросить нейросеть самостоятельно, для получения необходимого результата. Это бесплатно.
Нейросеть » Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите цифру -ы , на месте которой -ых в... Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите цифру -ы , на месте которой -ых в предложении должны стоять запятая -ые.
Русский язык 11 класс ЕГЭ 2024 варианты РЯ2310101 и РЯ2310102 с ответами работа статград
| [Вопрос решен] Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите цифру(-ы),... | Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за. |
| Голубь над Понтом (сборник) | Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших. |
| Экзаменационный (типовой) материал ЕГЭ / Русский / 19 задание (24) / 90 | Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок (1)за стенами, (2)которого (3)их товары находились в относительной безопасности, (4). |
| Русский язык 11 класс ЕГЭ 2024 варианты РЯ2310101 и РЯ2310102 с ответами работа статград | Голые в корован истории. Порой путники встречали караван восточных купцов. |
| (Вопрос решен) Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите цифру(-ы),... | Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских. |
Анна Ярославна — королева Франции - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
- Анна Ярославна - королева Франции - Ладинский Антонин, стр. 6
- Порой путники встречали караван восточных купцов
- Ответ нейросети Fast-AI
- Антонин Ладинский: Анна Ярославна — королева Франции
Голубь над Понтом (сборник)
| Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за. | |
| [Вопрос решен] Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите цифру(-ы),... | Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших. |
| Антонин Ладинский - Анна Ярославна — королева Франции | |
| Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за. |
Голубь над Понтом (сборник)
| Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок, за стенами которого их товары находились в относительной безопасности, хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских ворот, как, впрочем. | |
| (Есть ответ) Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите... | Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца. |
| [Вопрос решен] Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите цифру(-ы),... | Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за. |
Антонин Ладинский: Анна Ярославна — королева Франции
Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за. Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок, за стенами которого их товары находились в относительной безопасности, хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских ворот, как, впрочем.
[Вопрос решен] Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите цифру(-ы),...
Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок 1 за стенами 2 которого 3 их товары находились в относительной безопасности 4 хотя за убежище приходилось платить пошлину у городских. Порой путники встречали караван восточных купцов, спешивших добраться до захода солнца в соседний городок (1) за стенами (2) которого (3) их товары находились в относительной безопасности (4). Порой‚ путники встречали караван восточных купцов‚ спешивших добраться до захода солнца в соседний городок.
Порой путники встречали караван восточных купцов
Почему же даже у испытанных воинов щелкали зубы от страха, когда они присутствовали при сцене ослепления? Но Василий взял на свои плечи эту ужасную тяжесть, и я не покину его до конца. Не ради суетных и мелких забот он совершил этот грех, а ради спасения ромеев. Его душа витает там, куда не взлететь маленьким слабым душонкам. Он — секира, лежащая у корня древа. После победы, не ожидая сопротивления врагов на долгие годы, Василий направился со всеми воинами в Афины, чтобы там, в Парфеноне, в триумфе и славе, возблагодарить Деву Марию, охраняющую своим покровом ромейское государство. На пути мы остановились в каком-то селении. У колодца, где слуги поили моих коней, стояла кучка поселян. Приняв меня в сером походном плаще за обыкновенного воина, они не стеснялись, разговаривали о своих делах. Один говорил моему слуге: — Как жить бедным и убогим? Суди сам, милостивец!
Подати житные да еще подымная, по три фолла с дыма. Потом пастбищная — энномион. Да десятина меда, приплода свиней, овец. Да еще подушная… — За право дышать воздухом, — прибавил другой поселянин. Что наша душа? А если землетрясение, опять плати. На возведение стен. Да еще погонное сборщику, за ногоутомление… Второй поселянин долго и с видимым удовольствием, кривя рот, чесал спину. Первый прибавил со вздохом: — А что на земле творится! Пятнадцать тысяч ослепили… В окрестностях было враждебное нам население — тайные богомилы, еретики.
Они своими гнусными устами отравляли победы благочестивого. Они смотрели на нас суровыми глазами, осуждая за кровопролитие. Я сел на коня и отъехал прочь. Проезжая мимо словоохотливого поселянина, я взглянул на него. Обыкновенное деревенское лицо, обветренное непогодой, огрубевшее от дождей и снега. Копна нечесаных волос над низким лбом, длинный нос, бороденка, тощая шея. Вероятно, эта покосившаяся хижина принадлежала ему, и, может быть, дети, смотревшие с любопытством на моего прекрасного коня, были его дети, полуголые, с запачканными рожицами. Полуголодная жизнь таких — есть прозябание. Сколько людей влачит подобного рода существование, ест впроголодь, спит на соломе, в холоде и в темноте, завися от малейшего своеволия соседнего богатого человека! И все-таки они не желают расстаться даже с такой жизнью.
А где мужественный Никифор Ксифий? Где благородный Константин Диоген? Где Евстафий Ангел и другие герои? Их уже нет с нами. Поселянин посмотрел мне вслед, почесался, вздохнул. Мне хотелось сказать: — Вздыхаешь, приятель? Вздыхай, вздыхай! Мы тоже вздыхаем. Тебе лень сделать маленькое усилие, чтобы возвыситься над ничтожеством. Мы должны жезлом гнать тебя на поля сражений.
Чего вы боитесь? Но ведь умер же с мечом в руке Никифор, ставший мне братом. Упал рядом с ним Евстафий Ангел, человек с такой нежной душой. Умер другой Ангел, в Самбате, окрыленный строительными мечтами. Под сенью русских дубов лежит в мраморной гробнице Анна, дщерь базилевса, сия вторая Галла Плацидия, супруга варвара, в конце концов пленница… Их души вознеслись к небесам, ликуя и внимая пению ангелов. А ты говоришь, что твоя душа — пар? Впереди раздались крики воинов. Они увидели благочестивого и приветствовали его рукоплесканьями и грубыми голосами. Шепот ужаса пробегал по толпам: — Болгароубойца! Крики ромеев росли, превращались в бурю.
Я ударил коня плеткой и поскакал к Василию, чтобы разделить с ним его славу, страшные грехи, которые он взвалил на себя, его одиночество… Анна Ярославна — королева Франции Часть первая 1 Несмотря на непредвиденные задержки в пути и огромные расстояния от Парижа до русских пределов, послы короля Франции благополучно прибыли в Киев. Посольство возглавлял епископ шалонский Роже. Он ехал впереди на муле, худой, горбоносый, со старческой синевой на бритых впалых щеках. Аскетическую худобу его лица еще больше подчеркивали глубокие морщины по обеим сторонам плотно сжатого рта, как бы самой природой предназначенного изъясняться по-латыни, а не на языке простых смертных. Пока посольство медленно приближается к Золотым воротам, следует воспользоваться удобным случаем, чтобы поближе познакомиться с этим человеком, жизнь которого весьма показательна для той темной эпохи, куда мы, со всей осторожностью благоразумного путника, вступаем ныне, как в некий черный лес, полный волков и страшных видений. Даже на лопоухом муле епископ сидел с таким достоинством, что одной посадкой доказывал свое благородное происхождение. Отцом его был Герман, граф Намюрский. Чтобы не дробить владения между наследниками, граф посвятил младшего сына церкви в надежде, что благодаря знатности рода молодой монах рано или поздно получит епископскую митру. Вот почему Роже не пришлось прославить себя на полях сражений. Однако и на винограднике божьем он проявил блестящие способности управителя, сначала в сане аббата в монастыре Сен-Пьер, а позднее сделавшись пастырем Шалона.
Отличаясь умом практического склада, сей светильник церкви в бытность свою аббатом одного из самых бедных французских монастырей добился для него многих королевских щедрот. Ему удалось выпросить у короля в кормление монахам соседний городок с его ежегодной ярмаркой, на которую купцы приезжали не только из Шампани и Бургундии, но даже из отдаленных немецких земель. Кроме того, аббатству были предоставлены важные привилегии, в том числе исключительное право топить общественную печь для выпекания хлеба и позволения ловить сетями рыбу в Марне. По ходатайству Роже монастырь получил несколько селений с сервами и пашнями, а также мельницу, пчельник и обширные виноградники.
И вот в одно прекрасное утро, даже не заметив, что пересекает какую-то государственную границу, посольство очутилось в русских пределах.
Никаких пограничных знаков там не оказалось, если не считать выбитого на камне креста. Проехав еще две мили, франки увидели непривычные бревенчатые избушки, в беспорядке разбросанные подле дубовой рощи. Одна из них, более значительная по размерам и с деревянной дымницей, служила жилищем мытнику. У стены его дома виднелось беззаботно прислоненное копье. Ведал заставой упитанный человек с окладистой белокурой бородой.
Судя по тому, как проворно бегали у мытника глаза, можно было предположить, что от него ничего нельзя скрыть ни в одном мешке. Переговорив с этим представителем власти, Людовикус объяснил епископам, что им предлагают отдохнуть, прежде чем пуститься в дальнейший путь. Подобное приглашение вполне совпадало с планами Роже, желавшего привести в надлежащий вид людей и животных, поэтому возражения с его стороны не последовало. Здешние жители, как на подбор рослые, с длинными усами или такими же светлыми бородами, как у мытника, смотрели на чужестранцев необыкновенного вида с любопытством, но миролюбиво, хотя многие франки имели при себе мечи. В свою очередь толстый Готье с интересом наблюдал окружающий мир.
Епископ вспомнил, как перед отъездом посольства из Парижа король Генрих, по обыкновению хмурый и вечно чем-то недовольный, спросил, что представляет собою страна, куда едут за его невестой. Откашлявшись в кулак и приняв надлежащий вид, он объяснял королю: — Руссия, или Рабасция, — огромное царство. У Птоломея упоминается народ, называвший себя рабасциями. Возможно, что это предки русских. В их стране находится город Синтона, а к востоку возвышаются Рифейские горы.
В те же годы Роже построил в аббатстве новую базилику, возложив на ее алтарь серебряный ковчежец с останками св. К сожалению, от этого почитаемого мученика, остался нетленным один только левый глаз, но и такая реликвия привлекала в монастырь значительное число паломников, что весьма увеличивало его годовой доход. Недолго до утомительного и не лишенного опасностей путешествия в Киев епископ Роже совершил благочестивое паломничество в Рим, и Вечный город произвел на него тягостное впечатление своими обветшалыми церквами и заросшими плющом руинами, по которым бродили пастухи в широкополых соломенных шляпах и прыгали дьявологлазые козы. В Латеранском дворце жил папа. О его непотребстве много рассказывали смешливые простолюдины в римских тавернах. Впрочем, Роже утешал себя тем, что в каждом человеке живут две натуры, божественная и животная, и что рано или поздно первая превозможет вторую. По возвращении из Рима Роже возглавил шалонскую епархию, где тотчас же занялся искоренением манихейской ереси, получивший в то время большое распространение во Франции, и суровыми мерами пытался с корнем вырвать это гибельное зло. Но по-прежнему лучше всего удавались епископу всякого рода земные предприятия, и, ценя его дипломатические способности, король Генрих неоднократно посылал Роже с ответственными поручениями в Нормандию и даже к германскому императору. Когда же король, после смерти королевы, стал вновь помышлять о женитьбе, он не мог найти лучшего посредника в таком деле, чем шалонский епископ. Однако Роже не отличался глубокими познаниями в богословии, а во время переговоров в Киеве предстояло затронуть и некоторые церковные вопросы, в частности о приобретении мощей святого Климента, поэтому вторым послом в Руссию отправился Готье Савейер, епископ города Мо, человек совершенно другого склада, малопригодный для хозяйственных дел, но весьма ученый муж, прозванный за свою начитанность Всезнайкой.
Если не говорить о склонности прелата к чревоугодию, к чаше золотистого вина и к некоторым другим греховным удовольствиям, вроде чтения латинских поэтов или, может быть, даже допросов под пыткой полунагих ведьм, обвиняемых в сношении с дьяволом, когда в человеческой душе вдруг разверзаются черные бездны, то это был вполне достойный клирик, изучивший в молодости не только теологию, но и семь свободных искусств. Насколько епископ Роже представлялся худощавым, настолько Готье Савейер отличался, напротив, дородностью. Его широкое, сиявшее вечной улыбкой лицо заканчивалось двойным подбородком, а плотоядные губы и довольно неуклюжий нос свидетельствовали о любви к жизни. Маленькие, заплывшие жиром глаза епископа светились умом. Сопровождавший посольство сеньор Гослен де Шони, получивший повеление защищать епископов от разбойных нападений на глухих франкских дорогах, был рыцарем до мозга костей. Не очень высокий, но широкий в плечах, уже несколько отяжелевший и, как подлинный представитель знатного рода, белокурый и светлоглазый, де Шони, несмотря на сорокалетний возраст, со страстью предавался охоте и не ленился в воинских упражнениях, поэтому сохранил подвижность и ловкость. Его красноватое, обветренное лицо украшали длинные усы, а во взгляде у рыцаря явственно выражались ненасытная жадность и чувство превосходства над людьми, не обладающими рыцарским званием. Гослен де Шони надменно смотрел перед собой, не утруждая себя никакими размышлениями; по его мнению, всякая умственная работа более приличествовала духовным особам, чем рыцарю, понимающему толк в конях и охотничьих псах. Однако Гослен де Шони отличался многими достоинствами: отлично владел мечом, метко стрелял из арбалета и считался самым неутомимым охотником в королевских владениях. В молодости он состоял оруженосцем при графе Вермандуа, получил от него за заслуги небольшое поместье с двумя десятками сервов, был произведен в рыцари и принес сюзерену положенную клятву.
Несколько позже граф разрешил ему перейти на службу к королю. Одновременно Гослен де Шони удачно женился на соседке и получил за ней, единственной дочерью старого сеньора, вскоре отдавшего богу душу, еще одно селение и различные угодья. Жена родила ему трех таких же голубоглазых, как и он, сыновей, и у рыцаря были связаны с потомством самые радужные надежды относительно округления своих владений. Получив королевский приказ сопровождать епископов в далекую Руссию, славившуюся, если верить менестрелям, золотом, мехами и красивыми девушками, Гослен де Шони из этого путешествия также надеялся извлечь немалые выгоды, и в частности привезти для супруги несколько соболей, какие ему приходилось видеть на ярмарке в Сен-Дени. Как известно, меха весьма украшают женщин, хотя справедливость требует отметить, что рыцарь мечтал о приобретении мехов не столько из нежности к своей Элеоноре, сколько из тех соображений, что ее наряды будут свидетельствовать перед людьми о богатстве фамилии. Жене, преждевременно располневшей, с багровым румянцем на щеках, с неискусно наложенными белилами и с большими, почти мужскими руками, он предпочитал юных поселянок, застигнутых случайно где-нибудь на укромной лесной тропинке во время охоты на оленей. В свою очередь и супруга, огрубевшая в ежедневных заботах о птичнике и скотном дворе, давно забыла о нежных чувствах к своему господину и порой, разгоряченная на пиру чашей вина, вздыхала неизвестно почему, бросая затуманенные взоры на литые торсы молодых оруженосцев, прислуживавших ей за столом. От них пахло мужским потом и кожей колетов! Будучи страстным охотником, Гослен де Шони рассчитывал принять участие в прославленных на весь мир русских ловах и в пути настойчиво расспрашивал переводчика Людовикуса, на каких зверей охотятся в Руссии. Переводчик объяснял: — О, эта страна покрыта дремучими лесами.
В степях носятся табунами дикие кони. Но князья предпочитают охотиться на лисиц, енотов и бобров. Меха находят большой спрос в Константинополе. Поэтому Ярослав собирает дать с покоренных племен шкурами зверей. Однако самой благородной забавой в Руссии считается охота на диких быков, которых называют турами. Она требует от охотника большой отваги, и князья предаются ей при всяком удобном случае. Людовикус хорошо изучил слабости человеческой натуры и затронул слабую струнку Шони. В ответ на слова переводчика рыцарь горделиво разгладил усы. Он был в темно-красном плаще, застегнутом на груди серебряной пряжкой, которую снял в одной счастливой стычке с убитого нормандского рыцаря под замком Тийер. После разговора с переводчиком синьор искренне пожалел, что его охотничьи псы остались в родовом шонийском замке, построенном из грубых полевых камней и бревен.
Собаки теперь находились под присмотром жены, в нижнем помещении башни, служившем одновременно поварней и жилищем для слуг.
Одна из них, более значительная по размерам и с деревянной дымницей, служила жилищем мытнику. У стены его дома виднелось беззаботно прислоненное копье. Ведал заставой упитанный человек с окладистой белокурой бородой.
Судя по тому, как проворно бегали у мытника глаза, можно было предположить, что от него ничего нельзя скрыть ни в одном мешке. Переговорив с этим представителем власти, Людовикус объяснил епископам, что им предлагают отдохнуть, прежде чем пуститься в дальнейший путь. Подобное приглашение вполне совпадало с планами Роже, желавшего привести в надлежащий вид людей и животных, поэтому возражения с его стороны не последовало. Здешние жители, как на подбор рослые, с длинными усами или такими же светлыми бородами, как у мытника, смотрели на чужестранцев необыкновенного вида с любопытством, но миролюбиво, хотя многие франки имели при себе мечи.
В свою очередь толстый Готье с интересом наблюдал окружающий мир. Епископ вспомнил, как перед отъездом посольства из Парижа король Генрих, по обыкновению хмурый и вечно чем-то недовольный, спросил, что представляет собою страна, куда едут за его невестой. Откашлявшись в кулак и приняв надлежащий вид, он объяснял королю: — Руссия, или Рабасция, — огромное царство. У Птоломея упоминается народ, называвший себя рабасциями.
Возможно, что это предки русских. В их стране находится город Синтона, а к востоку возвышаются Рифейские горы. Но зимою в тех пределах выпадает так много снега, что для путника затруднительно попасть в северные области.