МИФ: Детский дом учит полезным навыкам социализации. Детский дом №4 отныне официально переименован в Центр содействия семейному воспитанию имени Токтогон Алтыбасаровой. В детском доме практически все «воспы» имели клички — маленькая месть детей. Детдомовцы безошибочно выбирали «кликухи» и между собой называли воспитателей только так, отклонение от «нормы» жестоко каралось. Человек, выросший в детском доме, раньше достаточно тяжело адаптировался к самостоятельной жизни.
Что бывает, когда государство заботится о детях
Главное, чем отличаются дети из детского дома, — у них нет базового доверия к взрослым и вообще к миру. Как рассказали «Парламентской газете» в пресс-службе Министерства просвещения, в 2023 году в детдомах России проживали 31,6 тысячи детей и подростков. Это меньше, чем годом ранее, когда в учреждениях содержались 34,1 тысячи сирот. Воспитание детей в приемных семьях гуманнее их содержания в детдомах, поэтому от них в будущем правительство России может отказаться. В детдоме Калининградской области возбуждено дело о халатности из-за интимных отношений. Психолог подтверждает: проживание в детдомах приносит много сложностей и вызывает глубокие психологические травмы. Некоторые эксперты полагают, что «временных» сирот в российских детдомах может быть не 20 тысяч человек, а в 1,5 раза больше — около 30 тысяч.
Мама не услышит, мама не придет: как устроены детские дома России
Тогда Оля, мы с ней в комнате жили, сказала, что она в семью ходила и там пропали деньги и все на нее повесили. Что и со мной так будет. Они еще были из другого города, я подумала, что меня там отправят в какой-то новый детский дом и написала отказ от того, чтобы к ним в семью идти. Они меня так уговаривали, говорили даже, что, наверное, мне наговорили чего-то, что это не так.
Но я уже молчала. А через год выходить, никого нет у меня. Жалею сейчас».
Детям нужны отношения — прочные и близкие. Только это дает им ощущение устойчивости в мире и силы жить. Только постоянное участие в жизни ребенка значимого взрослого позволяет личности раскрыться, реализоваться.
Такие отношения возможны только в семье. Страх неизвестного, травматичный опыт взаимодействия со взрослыми в прошлом, истории возвратов и отказов от приемных детей, заставляют воспитанников детских домов отказываться от жизни в приемной семье. Детей более старшего возраста можно брать домой в гости, постепенно знакомя с жизнью в семье, не давя и не настаивая на резкой смене обстановки.
Я уже пробовал водку и курил. Они меня увидели в передаче, папа сказал, что я похож на него. Я к ним пошел сразу, мне не нравилось жить в детском доме, всегда семейным в школе завидовал.
Я ничего не рассказывал о детском доме первое время, думал, что они от меня откажутся. Потом мы стали говорить о том, почему я вообще там оказался. Родители пили в общем, и меня забрали у них.
Я никогда не буду пить. А если бы там остался, точно бы бухал, что там еще делать. Там все пьют».
Большинство не доживает до 40 лет, многие спиваются, совершают правонарушения, оказываются в тюрьме, повторяют судьбу биологических родителей. МИФ: Дети из детских домов рады любому вниманию Оля, 14 лет воспитывается в детском доме «Мы — зверушки в контактном зоопарке. Приезжают, фоткаются с нами.
Все такие добренькие, бесит страшно. Гости из разных компаний-спонсоров входят в наши комнаты, и мы еще должны радоваться. Я их что ли приглашала?
Или на экскурсиях. Всегда все вокруг знают, что детдом привезли. И все смотрят.
Временная передача ребенка в семью граждан, постоянно проживающих на территории Российской Федерации, не является формой устройства ребенка в семью и осуществляется на основании распоряжения администрации такой организации в интересах ребенка в целях обеспечения его воспитания и гармоничного развития на период каникул, выходных или нерабочих праздничных дней и другое. Данная передача не допускается, если пребывание ребенка в семье может создать угрозу причинения вреда физическому и или психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию либо иную угрозу его законным интересам. Временная передача ребенка в семью граждан, постоянно проживающих на территории Российской Федерации, осуществляется на срок не более чем три месяца. При наличии исключительных обстоятельств срок временной передачи ребенка в семью граждан может быть продлен с согласия органа опеки и попечительства. При этом непрерывный срок временного пребывания ребенка в семье не может превышать шесть месяцев. Граждане, в семью которых временно передан ребенок в порядке, установленном пунктом 3 настоящей статьи, не вправе осуществлять вывоз ребенка из Российской Федерации.
Родители могут бесплатно лечь в наркологическую клинику, чтобы снять абстинентный синдром. Но это все полумеры.
Они не решают вопрос с зависимостью. Долгосрочные реабилитации часто платные. И тут встает вопрос о том, где взять на это деньги. По мнению психолога, если бы система была выстроена идеально, она бы работала так. Как только становится известно о зависимости родителей, подключается служба сопровождения. Это не означает, что в самой этой службе должны работать эксперты по реабилитации людей с зависимостями. Но должна быть выстроена инфраструктура, когда служба сопровождения может при необходимости подключить на помощь семье нужного специалиста или организацию: центр реабилитации или психиатра. Сейчас такая система еще не выстроена.
Другая причина отобрания — пренебрежение нуждами ребенка. Или мама не может купить ребенку все необходимое для школы. Или ненадлежащие условия жилья. Это такой большой спектр проблем, где без изучения конкретной ситуации не поймешь, что происходит. С одной стороны, может быть пренебрежение нуждами, но с другой стороны, если предложить семье помощь, то она может справиться. Еще одной причиной может стать инвалидность родителя. Юлия Курчанова уточняет, что если у родителей есть диагноз, например, ментальные особенности, то нужно смотреть не на факт психического заболевания, а на то, как им удается решать задачи своего родительства.
То, что мы здесь видим, — профессиональная приёмная семья. А формально — две семьи, в каждой — по восемь детей. Патипат и Розият собственных детей уже вырастили. И с удовольствием работают приёмными родителями. Государство выделяет им все положенные вознаграждения и пособия. А разницу в расходах покрывают Муртузалиевы. Только не подумайте, что эта сказка создана для «своих»: здесь дети разных национальностей. Им просто повезло. Но есть нюанс. Патипат и Розият дети любят, висят на них, обнимают. Но мамами не называют: только «тётя Паша» и «тётя Роза». Даже те, кто никогда не видел свою биологическую мать. А значит, как бы хорошо здесь ни было, как бы добрые «джинны» ни старались создать уют, в профессиональной приёмной семье, как и в самом лучшем детдоме, настоящие родственные отношения не складываются. Доходные инвалиды Но те, кто берут приёмных детей, далеко не всегда руководствуются благими намерениями. Говорят, что любят детей, но интересуются в первую очередь вознаграждением, пособиями, — рассказывает Татьяна Лоенко, куратор приёмных семей Апанасенковского района Ставрополья. Но есть потенциал — могу дарить тепло детям». То есть опять же в ряде случаев это просто форма педагогической работы. Вопрос лишь в том, насколько ответственно и с душой к ней подходят. Известны истории, когда приёмных детей рассматривают просто как некий производственный актив — типа станка или коровы. В Ставропольском крае принявший в семью восемь здоровых детей получает ежемесячное вознаграждение 40 тыс. И ещё пособие на содержание детей — 69 тыс. При необходимости можно тратить и личные деньги воспитанников — зачисляемые на их счета алименты, социальные пенсии. Но и это далеко не всё. При правильно выстроенной стратегии можно получать неплохую финансовую подпитку от спонсоров. Даже если это будут просто одежда, игрушки — уже экономия государственных средств. Если Милери получит здание, возродит бренд «Дом Коргановых», то тоже сможет неплохо зарабатывать, — намекают мне его оппоненты. Дети сами по себе его мало интересуют». Взаимные обиды, обвинения родителей в том, что они что-то не сделали, кого-то больше любили, больше дали, — всё это есть и в обычных семьях. И родные матери часто совершают ошибки, далеко не всегда решаются на операции детям, когда есть риск сделать ещё хуже. Детский дом — там всё-таки психологически хуже. Там с тобой не живут, а работают. Ночные нянечки дежурят». Была ли Корганова таким человеком для меня? Да, была. Даже несмотря на то, что однажды била меня головой о стену», — говорит собеседник. Звонил маме, плакал. Она меня пожалела и вернула. Потом, когда я уже вырос, она меня прописала в этом доме — сказала, что, может, мне это понадобится. Да, у меня и сейчас в паспорте стоит постоянная регистрация: Октябрьская, 180», — добавил он. Отдать детям По мере массовой передачи детей из детдомов в приёмные семьи стал очевиден и круг проблем. Это и превращение доброго дела в бездушный бизнес, и невозможность заниматься детьми-инвалидами, да и здоровыми детьми тоже, если их много. Уже сейчас планируется сократить максимальное число приёмных детей с восьми до четырёх. Но приведёт ли это к каким-то принципиальным изменениям? И сами бывшие детдомовцы, и их воспитатели утверждают: если человек действительно полюбил ребёнка, хочет стать ему родителем, то его нужно усыновить. Процедура сложная, иногда формально действительно проще оформить приёмную семью. Но по факту — усыновить. Тогда получится настоящая семья. Кстати, Елена Побейпеч усыновила одного из своих воспитанников. И государству нужно популяризировать не профессиональные приёмные семьи, где дети как бы находятся на передержке до 18 лет, а именно усыновление. Но пока общество к этому не готово, путь будет хотя бы так — всё лучше, чем казённый детдом. А теперь вернёмся к дому Коргановых и Милери, желающему продолжить дело своей мамы. В 1990-х он служил в патрульно-постовой службе милиции, сейчас работает в охране. Но своё призвание видит в другом. Также по теме «Ищут, к чему придраться»: многодетной семье не разрешают взять опеку над сиротой, вопреки воле его скончавшейся матери В Симферополе многодетная мать Валентина Тарасенко добивается права оформить опеку над сиротой Виктором. Мать мальчика Елена Чемерис... Взрослым получил специальное образование — окончил социальный университет. Обожаю мастерить, строить. Вон тот бассейн во дворе мы выкопали вместе с детьми. Потом я его обложил плиткой. И сейчас бы я с мальчишками построил во дворе печь, готовили бы.
Волынец: «Вызывают вопросы семьи, которые берут под опеку много детей»
- «Он добрый, хороший человек, но насиловал детей». Что происходит в российских детских домах?
- Детские дома: быть или не быть? - Православный журнал «Фома»
- Оставят без «мам»: детдомовцев выселяют на задворки ради новой школы (ВИДЕО) — Новости Хабаровска
- «Детский дом не тюрьма». Жизнь в приюте глазами его воспитанников
Войти через социальную сеть
- Как живут российские сироты и почему это должно волновать каждого из нас
- Что еще почитать
- «Это не генетика, а травма» – 5 главных особенностей детей-сирот
- Кусачее детство: как живется в детдоме?
- Детские дома: быть или не быть?
- Новости по тегу: Детский Дом
Как живут российские сироты и почему это должно волновать каждого из нас
Иногда сирот подбирали местные аналоги сказочной Бабы-Яги: бабки-травницы, ведуньи, целительницы, которых побаивались и уважали. Поскольку государства в современном понимании еще не существовало, забота об обездоленных детях целиком ложилась на плечи общины. Первым опытом общественного призрения за сиротами можно считать так называемые скудельни скудельницы. Это были дома, в которых одинокие старики и старухи присматривали за детьми, оставшимися без родителей, подкидышами или родившимися в результате насилия и оставленными матерями. Туда же могли подбросить больного ребёнка, который оказывался для семьи обузой.
Обитатели скудельни жили за счет пожертвований общины и собственного труда. Первое официальное заведение для сирот учредил князь Ярослав Владимирович, сын Владимира — крестителя Руси. Открытое Ярославом заведение приняло на иждивение 300 мальчиков-сирот, чтобы воспитывать их и обучать. Сестра Владимира Мономаха Анна основала похожее сиротское заведение для девочек, воспитанницы которого не только питались и одевались за счет княжеской казны, но и обучались грамоте и ремеслам.
По мере распространении христианства увеличивалось количество православных храмов и монастырей.
А как представить жизнь ребёнка, оставшегося сиротой? И не сегодня, а в дремуче-незапамятные времена, когда и взрослому-то выжить было трудно. Сирот было немало, и они все-таки выживали. Потому, что даже в древности на Руси об осиротевших детях заботились.
Плохо ли, хорошо ли — как могли. Традиция заботы о сиротах крепла с годами и веками. Как это происходило, рассказывает MedAboutMe. Пройдите онлайн-тест, чтобы узнать есть ли у вас аллергия Дети-сироты в Древней Руси В дохристианские времена участь сирот была туманной и непредсказуемой. Если повезло, ребёнок мог попасть в другую семью, где его кормили и одевали по возможности и достатку, воспитывали и наказывали — как и собственных детей.
И, как и всех, с ранних лет приучали к труду.
Они еще были из другого города, я подумала, что меня там отправят в какой-то новый детский дом и написала отказ от того, чтобы к ним в семью идти. Они меня так уговаривали, говорили даже, что, наверное, мне наговорили чего-то, что это не так. Но я уже молчала. А через год выходить, никого нет у меня. Жалею сейчас». Детям нужны отношения — прочные и близкие.
Только это дает им ощущение устойчивости в мире и силы жить. Только постоянное участие в жизни ребенка значимого взрослого позволяет личности раскрыться, реализоваться. Такие отношения возможны только в семье. Страх неизвестного, травматичный опыт взаимодействия со взрослыми в прошлом, истории возвратов и отказов от приемных детей, заставляют воспитанников детских домов отказываться от жизни в приемной семье. Детей более старшего возраста можно брать домой в гости, постепенно знакомя с жизнью в семье, не давя и не настаивая на резкой смене обстановки. Я уже пробовал водку и курил. Они меня увидели в передаче, папа сказал, что я похож на него.
Я к ним пошел сразу, мне не нравилось жить в детском доме, всегда семейным в школе завидовал. Я ничего не рассказывал о детском доме первое время, думал, что они от меня откажутся. Потом мы стали говорить о том, почему я вообще там оказался. Родители пили в общем, и меня забрали у них. Я никогда не буду пить. А если бы там остался, точно бы бухал, что там еще делать. Там все пьют».
Большинство не доживает до 40 лет, многие спиваются, совершают правонарушения, оказываются в тюрьме, повторяют судьбу биологических родителей. МИФ: Дети из детских домов рады любому вниманию Оля, 14 лет воспитывается в детском доме «Мы — зверушки в контактном зоопарке. Приезжают, фоткаются с нами. Все такие добренькие, бесит страшно. Гости из разных компаний-спонсоров входят в наши комнаты, и мы еще должны радоваться. Я их что ли приглашала? Или на экскурсиях.
Всегда все вокруг знают, что детдом привезли. И все смотрят. Как будто у нас у каждого на лбу будет светиться краткая история того, как в детдоме оказался. Это же им всем интересно.
Я даже не фонд! Я просто человек, и я знаю, что как только эти дети попадут в детский дом, у них изменится взгляд. А сейчас, глядя на этих детей, я могу сказать, что все у них будет нормально. Как только я увижу у них сиротские глазки - всё!
Обходя закон, мы понимаем, что лучше сделать так, чем запихнуть ребёнка в систему, а потом оттуда выдёргивать. У государства нет сердца - есть скелет и бесполезный свод правил. Вот взяла бы эта сотрудница опеки и прямо у себя в Инстаграме разместила фото этих детей. Прошло бы время, она бы ещё раз разместила. Но они же этого не делают. Все должно быть в рамках закона, говорят они. Сайт дома ребёнка «Ёлочка»: главврач и сотрудники выражают обиду по поводу скандала с Серёжей. Кто все эти люди?
Александр театрально разводит руками. Там же кадровый голод! Это люди без специального образования. И знаете, какая самая большая сложность работы с человеком без специального образования? Его невозможно обучить. Невозможно повысить его квалификацию, так как нет супервизии. Это не воспитатель, а, по сути, просто пастух, который пасёт детей. Такие люди в этой системе вообще встречаются?
Есть такие, которые болеют душой. В другом учреждении - цветы, поля, картошка, огороды… Но вопрос ведь не в этом! Мы можем все так организовать, чтобы дети и табуретки делали, и морковь со свёклой выращивали, и в вузы поступали, но самое главное, чего они недополучают, - это родительская ласка. Голос Александра смягчается. Самое ценное, самое необходимое, самое важное - это детско-родительские отношения. От этого зависит все на свете. Это поиски себя. Ответы на разные вопросы.
На этом в дальнейшем основывается построение собственной семьи. У нас есть детские дома - дворцы! С джакузи и хоккейной коробкой! Но это не то, что нужно ребёнку! Ребёнку нужны детско-родительские отношения. Поглаживания, общение, тональность, личностное участие, - без этого вырастает буратино. Даже при огромном желании не сможет! У вас 20 человек, и у каждого свой запрос.
У каждого своя эмоциональная история. Этот ребёнок - интроверт, тот - экстраверт, у одного мама умерла, другой из семьи алкоголиков, у кого-то родители сгорели, кого-то на улице нашли! Воспитатель должен быть просто мультиспециалистом. Это раз! И когда ребёнок попадает в системное учреждение, его никто не обследует на тревожность. Это два. Чем они занимаются? Психологов, которые работают по сиротской травме, у нас в России нет.
Это должен быть клинический психолог, который, принимая ребёнка в систему, уже обнаруживает очаги пожара и понимает, что ребёнок сейчас войдёт в другой пожар, потому что детский дом - это иерархия, это жёсткость, это особый язык, особые условия. Представляете - со своим пожаром да в новый пожар, так он ещё сильнее разгорается… А потом говорят: ну, давай вперёд, мальчик! Никакого обследования на входе. Никакого маршрута внутри системы. И мы получаем кого? Да, этот ребёнок может махать руками, улыбаться, быть таким жизнерадостным с виду, но вы понимаете, что внутри него произошли изменения, которые могут привести к катастрофе. Самые проблемные зоны у него возникнут в 20, 30, 40 лет. Не сразу по выходе из детского дома, а со временем.
Потому что надо двигаться вперёд, а он не умеет ходить! Надо вообще убрать из детских домов волонтёров! Это работа со всеми. А работа со всеми - это уже система. Нужно индивидуализировать взаимодействие с конкретным ребёнком и смотреть, какой у него там пожар, какого объёма, какого цвета и содержания. Работать только с Васей Ивановым и вместе с ним выйти и сопровождать его. А у нас как? Бегали-прыгали-рисовали-танцевали, а ребёнок выходит из детского дома и не то что яйцо сварить не умеет, он просто жить не хочет!
Видеть его маршрут. Я добровольцу говорю: назовите мне хотя бы одного ребёнка, с которым вы бы взаимодействовали больше одной минуты. Не было такого! А почему? Потому что задача волонтёра не погрузиться конкретно в проблематику Васи, разобраться с его сложностями, построить образовательный маршрут, культурологический, спортивный, с родственниками наладить связь, продумать программу обучения после детского дома, а просто прибежать, повеселить и убежать. А у каждого из детей внутри все полыхает! И потом режут руки, садятся на наркотики, алкоголь! Девочки в проституцию.
Потому что не пережили они свою трагедию. Не помогли им. Это же основное. У нас сейчас есть случаи, когда выпускницы рожают от гастарбайтеров по пять-шесть детей! Кто мимо прошёл, тот и муж. Он на неё навалился, а она даже не поняла. Границы стёрты волонтёрами и добровольцами: выпускники детдомов вообще не понимают, где и с кем держать дистанцию. Для них все свои.
А так не бывает. Вот почему они попадают во всякие криминальные переплёты. Кто контролирует, бьют детей или нет? Я пробыл в детдоме 16 лет. Подавляют ребёнка не обязательно побоями. Если ребёнок яркий, думающий, если он активный, задаёт много вопросов - скорее всего, его просто отправят в психушку. Мы сейчас сотрудничаем с учреждениями Москвы и Московской области. Там находятся дети из детских домов… в психушке.
Они оказались там небеспричинно? Это здоровые дети! Но система не может предложить им альтернативу. Психиатры накачивают гиперактивных детей таблетками, мучают их там.
ДЕ́ТСКИЕ ДОМА́
Ну, первый раз он предложил, когда я зашел в кабинет, сказал, здравствуйте. Вот и он стал предлагать, давай я оценки… Ну, не хочешь ли ты там подзаработать денег? Вот, а потом он как раз меня изнасиловал. Третий подозреваемый, бывший воспитанник детдома, водил сирот на концерты благодаря «проходкам» от многочисленных знакомых из шоу-бизнеса. По его рассказу, в первый раз его изнасиловали в 12 лет — это был тот же мужчина, что совратил Сашу. Затем насилие продолжалось в детских лагерях, куда ребята приезжали на каникулы. Через некоторое время Яша отправился в агентство, где занимались съемкой фотомоделей. Кастинг проходил в обычной квартире.
Ребят просили фотографироваться в одежде, затем раздеться, и на следующий день их заставили сниматься в порносъемках. Что такое «сольник»? Фотограф тебя на фото снимает, ты там позируешь, постепенно раздеваешься, становишься голым, мастурбируешь. Вот в принципе «сольник», — говорит Яша. Мальчик продолжил сниматься в фото- и видеосъемках с другими парнями и девушками. Однажды фотограф заявил ему, что продолжить снимать Яшу и платить ему деньги, только если тот согласится с ним заниматься сексом. За каждую фотосъемку Яша получал по 1000 рублей, за каждое видео — 1500.
Это гораздо больше, чем 40 рублей в месяц, выделяемые государством на карманные расходы. Тогда Яша не понимал, что происходит, и просто покупал себе то, что хотел. Может быть из-за того, что был такой возраст — 13 лет, и я не понимал, что делаю. Я не понимал, что делает мой партнер. То есть к этим съемкам я относился чисто как к работе. Пришел, отснялся, получил деньги и ушел, — объясняет Яша. Он добавил, что в этой порностудии снимался почти весь детский дом, но никто ничего не мог изменить.
Только в прошлом году арестовали фотографа, который насиловал детей — из Астрахани его перевезли в Петербург, против него возбудили уголовное дело. Саша и Яша из-за перенесенного пытались покончить с собой, их отправляли на лечение в психиатрическую больницу, а после выпуска они лишились жилья из-за «черных риэлторов». Сейчас Яша снимает квартиру и работает официантом, мечтает стать актером и путешествовать.
Работа в школе была этапом моей карьеры, потом были индивидуальные занятия с детьми. Не могу сказать, что работа с сиротами была осознанным конкретным желанием. Так сложились обстоятельства. Как вы его выбрали? Например, мы хотели отразить в названии наше территориальное расположение, как некоторые наши коллеги. А потом мы рассуждали так: основная масса детей попадает в центр, естественно, из неблагоприятных условий. В наших стенах они перерождаются, в каком-то смысле меняется их отношение к жизни, мировоззрение, появляются более позитивные мечты. Вот так и появилось название «Возрождение». С тех пор оно много раз меняло направление своей работы. Изначально это была школа-интернат для детей дипломатических работников: родители уезжали за границу, а детей, если не могли взять с собой, оставляли в интернате. Потом она трансформировалась в санаторную школу-интернат с математическим уклоном. В 1988 году стала школой-интернатом для детей-сирот, сначала для смешанного контингента воспитанников, а с 1992 года здесь жили дети с задержкой психического развития. В те времена сироты попадали в учреждения в соответствии с особенностями здоровья. После 2014 года в нашем центре смешанный детский коллектив: и с точки зрения возраста, и с точки зрения состояния здоровья и каких-либо особенностей. И если беда случается в семье, где есть разновозрастные дети, то братья и сестры не разлучаются, как это было раньше, а оказываются в одном учреждении? Это была девочка, она попала к нам в 2018 году. Ее старшая сестра уже жила в «Возрождении», потом и малышку к нам направили. Сначала нас это немного озадачило, так как мы не имели опыта работы с такими маленькими детками. Но мы справились. Сегодня обе сестренки воспитываются в семье. Потом была еще одна похожая семейная группа, тоже переданная в итоге в приемную семью. Детей с очень тяжелыми проблемами здоровья у нас пока мало, но вообще дети с инвалидностью воспитываются у нас тоже. На данный момент в «Возрождении» живет 11 таких ребят. Из коридорного уклада проживания к квартирному — В чем, на ваш взгляд, главное достижение реформы детских домов? Видите ли вы положительные изменения в жизни детей? Постоянная смена воспитателей, как это было раньше, приводит к нарушению развития привязанности и другим психологическим проблемам. Человек, выросший в детском доме, раньше достаточно тяжело адаптировался к самостоятельной жизни. Реформа сделала приоритетной работу по устройству детей в семьи. При этом и условия жизни стали максимально приближены к семейным. Была коридорная система проживания: длинный коридор, многоместные спальни, на одном этаже жили мальчики, на другом — девочки. Было два таких больших спальных корпуса. С 2015 года у нас прошел капитальный ремонт двух корпусов с полной реконструкцией помещений под так называемые квартирные «ячейки семейного типа» — по сути, под квартиры для многодетной семьи. Пока мы ожидали, как все это будет оборудовано, испытывали, конечно, некоторое волнение. Первый корпус после ремонта открылся в сентябре 2015 года, когда ребята вернулись после летнего отдыха. Они стали жить в группах до восьми детей при наличии малышей до шести лет группа может быть меньше. За группой закреплены два постоянных воспитателя и два младших воспитателя. Младшие воспитатели отвечают за порядок в «квартирах» и питание. Главный плюс наличия младшего воспитателя в том, что, когда есть необходимость оставить с кем-то детей, они приходят на помощь. Например, когда воспитателю необходимо поехать к врачу с ребенком. У нас никогда не было работы по графику «два через два». Сейчас один воспитатель, как правило, работает четыре дня, другой — три. Потом они меняются. С ними в паре младший воспитатель, их помощник, мы используем даже слово «помогатор». Или тетя. Особенно это было тяжело для старших детей — девятиклассников с уже сформировавшимся характером.
Но у нас, к сожалению, установился другой алгоритм — «минуя голову учителя». Наша федеральная власть, похоже, не видит целесообразности в такой постепенной деятельности, считая, что раз уж приняли решение, значит, его надо выполнять. А выполнение буксует, потому что люди не готовы. Однако обратного пути у нас нет: сложившаяся за много лет система наносила детям-сиротам серьёзный, порой непоправимый ущерб. В этой системе у ребёнка не было ни малейшей стабильности, он переходил из одного учреждения в другое, от нуля до восемнадцати лет был отрезан от мира, выключен из социума, не готовый к нему, живущий совершенно по другим моделям и правилам. И потом эта система «выплёвывала» ребенка в мир без всякой подготовки и поддержки. Работа по возвращению ребенка в кровную семью практически вообще не велась. А в ДДИ не работали и над семейным устройством, считалось, что дети с инвалидностью «не годятся» для семейного устройства. То есть это была плохая, никуда не годная система. Это нужно признать как факт, не рыдать по ней, а сделать вывод: нам нужно начать выстраивать эту систему по-новому. Эти действия необходимо начинать сразу же после того, как он попадает в учреждение, не перекладывая ответственность на органы опеки, а действуя совместно. Во-вторых, ребёнок может быть помещен в организацию только после того, как были испробованы все варианты его устройства на предварительную опеку знакомым, родственникам, и эти попытки не увенчались успехом. Иными словами, детский дом — это крайний случай. В-третьих, это акцент на социализацию, интеграцию во внешний мир, открытость. Это означает, что ребёнок должен жить в обычной среде, посещать обычную школу вместе с детьми из социума, а не сидеть с утра и до вечера в резервации, где он учится, живёт, гуляет. Потом к ребёнку должны приходить в гости и его родственники и даже его знакомые, чего раньше не было, никаким образом даже не предполагалось, а теперь организации обязаны создать условия для общения ребёнка с его прежним окружением, если, конечно, оно не представляет для него опасности. Кроме того, в постановлении прописана необходимость устраивать жизнь ребёнка по семейному типу — в небольших разновозрастных группах с постоянными воспитателями, и в этом новом пространстве у него должна быть возможность участвовать в приготовлении пищи, самому выбирать себе какие-то вещи, то есть это совершено другой подход. Еще перед началом реформ, в 2014 году, мы проводили анализ ситуации. На тот момент содержание ребёнка-сироты в государственном учреждении обходилось примерно от 40 до 100 тыс. Это не считая содержания самого здания, коммунальных расходов, ремонта… А в итоге ребенок выходил в мир неподготовленным, не социализированным, и получалось, что бюджетные средства тратились впустую. Для проведения реформы, в частности, потребуется перестроить помещения детских домов-интернатов по квартирному типу. Но в первую очередь надо проанализировать, на что тратятся деньги, не связанные напрямую с потребностями ребёнка. Например, на содержание огромных зданий. Мы всячески рекомендуем регионам оптимизировать большие здания в пользу сохранения маленьких: они дешевле, в них проще создать условия, приближенные к семейным. Если мы перестанем всех детей собирать в один большой дом, а оставим их там, где мы их выявили, то никакой потребности в огромных зданиях нигде не будет. То есть модернизация системы для детей-сирот со временем может дать определенную экономию. Вы много ездите по детским домам. Каков средний возраст педагогов, работающих в этих организациях, их уровень образования? Но по моим наблюдениям, в последние годы состав педагогов значительно молодеет: много людей 20—30 лет. Конечно, это положительный момент.
Детские дома в России кажутся неизбежным злом, с которым надо смириться. Тема очень сложная, но мне бы хотелось начать дискуссию: а что вообще с этим делать? Как нам реформировать существующую систему, чтобы дети, оставшиеся без родителей, вырастали полноценными членами общества? Давайте посмотрим, как обстоят дела в Германии. Почитал кое-что про систему детских домов в Германии — оказывается, детские дома там существуют, в том числе и учреждения закрытого типа. Но они не такие, как у нас. Несколько лет назад в Германии было более 50 тысяч по некоторым данным, до 65 тысяч сирот и детей из неблагополучных семей, которые проживают в детских коммунах или приёмных семьях. Как работает система, если родителей хотят лишить родительских прав Если что-то случилось, власти забирают ребёнка в приёмник-распределитель он может находиться в здании детского дома. Пока суд не вынес решение по его делу, ребёнок находится под защитой государства. Он живёт либо в детдоме, либо в приёмной семье. Дети дошкольного возраста обычно попадают в семьи. Детский дом может сотрудничать, к примеру, с 10 такими семьями. Обычно у людей в таких семьях есть педагогическое образование либо им нужно закончить спецкурсы. При этом семьи получают финансовую поддержку: 700 евро как попечителям плюс 140 евро — "киндергельд", деньги на ребёнка, которые положены любому родителю в Германии.
Путь к «Возрождению»: как и для чего детские дома стали Центрами содействия семейному воспитанию
Сначала надо разобраться с терминологией, что такое Детский дом по своей сути, тогда будет проще откинуть привитое лояльное отношение к Детским домам названным по другому. Если вы решили помочь детскому дому игрушками, то кроме безопасности следует обратить внимание и на их состояние. Образование - 15 июня 2023 - Новости Омска - Привычная модель детского дома — это коллективное учреждение, где ребенок живет в искусственной социальной среде, теряя возможность адаптироваться в социуме, инфантилизируясь в процессе.
Как я выпустилась из детского дома и нашла работу
Образование - 15 июня 2023 - Новости Омска - Так, исполнительный директор благотворительной организации «Детские деревни SOS» Николай Слабжанин оценивает число «скрытых» сирот в треть от всех воспитанников детдомов. Ровно 256 лет назад, 2 мая 1764 года, по приказу Екатерины II заложен Воспитательный дом приема и призрения подкидышей и бесприютных детей. Об этом она заявила на расширенном заседании рабочей группы Государственной Думы по вопросам обеспечения жильем детей-сирот, которая была создана по решению Председателя ГД Вячеслава Володина. С помощью игры были затронуты такие вопросы: что такое буллинг, как ему противостоять, к кому можно обратиться за помощью, если произошла травля и др. Светлана Строганова говорит, что такое часто случается с выпускниками детских домов, у которых нет никакой поддержки и значимого взрослого рядом.
О жизни в детском доме честно и без прикрас (история с хорошим продолжением)
Всего в Татарстане 13 таких организаций, среди которых восемь детдомов, четыре коррекционных интерната и дом ребенка. Что после детского дома? После выпуска из детдома обычно ребята устраиваются в колледжи. И они рассказали всё: что я из детдома, что у меня есть братья, сёстры, биологические родители. Ровно 256 лет назад, 2 мая 1764 года, по приказу Екатерины II заложен Воспитательный дом приема и призрения подкидышей и бесприютных детей.
«Сменили вывеску»: куда исчезли детские дома в Московской области
Так ведь всегда, когда привыкаешь и привязываешься. Но это был не конец: я и после выпуска в гости заезжал, рассказывал, что да как. Мы уезжали из детского дома, как только поступали в университет или училище. Найти, где учиться, тоже помогали: проводили тесты по профнаправленности, предлагали варианты. Я пошел учиться на монтажника-высотника, и мне это нравилось — я с детства любил высоту. Да и отношения в группе складывались хорошие: никаких косых взглядов не было. Наоборот, ребята из регионов часто подходили к нам, минчанам, и спрашивали, как помоднее в столице одеваться, куда ходить. Меня поселили в общежитии, которое было в аварийном состоянии. Было так холодно, что зимой спал в зимней куртке и все равно замерзал. К тому же постоянный шум, пьяные компании — в общем, долго я там не прожил, тайком переехал в общагу к девушке, с которой тогда встречался.
А временами, когда идти больше было некуда, я приезжал в детский дом. За тобой никто не смотрит, тебя никто не контролирует, ты знаешь, что можешь делать, что хочешь, и тебе ничего за это не будет. Первое время ощущение свободы просто переполняло. Представьте: в детском доме нужно возвращаться к восьми, а тут гуляешь ночами напролет, прыгаешь в воду на Немиге, пьешь джин-тоник, который купил на первую стипендию, стаскиваешь флаги с Дворца спорта — в общем, делаешь, что хочешь. Такими были наши первые дни самостоятельной жизни. Все обходилось без последствий, я даже в опорном пункте был только один раз, и то по своей воле. Как-то гуляли ночью, и милиция попросила документы у моего друга, которых у него с собой не было. Другу уже было 18, но для выяснения обстоятельств все же предложили проехать в отделение. Я тогда подхожу и говорю: «А можно с вами, пожалуйста?
Я никогда не видел, как в опорке все устроено». Они посмеялись, но на «экскурсию» свозили. Соблазн сорваться был очень велик, и сдерживать себя было сложно. Сидишь на парах и думаешь: я же сейчас могу просто встать, уйти, и никто мне не скажет ни слова. Но все-таки на учебу ходил исправно, терпел и понимал, что образование в любом случае пригодится. А большинство срывалось. Сначала отчислили одного детдомовца, потом — моего лучшего друга. Позже он спился. Мне, к счастью, удалось этого избежать: алкоголем я перестал баловаться сразу, как почувствовал привыкание.
Друзья, как бы я их ни отговаривал, пошли другой дорогой. Мне нравится работать, нравится подниматься на высоту, работать с металлическими конструкциями, копаться в технике. Я понимаю, что не смогу работать в офисе, мне нужна доля адреналина. О собственной семье я пока не думаю, но скажу одно: если выйдет так, что девушка окажется не готова к ребенку и отдаст его мне, — я, не задумываясь, воспитаю один. Наверное, любое поколение должно ставить перед собой цель сделать жизнь своих детей лучше. Мне недоставало материнской любви и ласки. Я видел домашних детей и знал, что у них все по-другому. При этом понимал, что моя судьба сложилась вот так и ничего не изменишь. Нужно просто жить дальше, не повторяя ошибок своих родителей.
Мне всегда хотелось показать, что, несмотря на обстоятельства, я вырос хорошим человеком. И я всегда буду стараться относиться к людям с уважением — по сути, мы выросли на их налоги. И буду жить так, чтобы не опозорить тех, кто меня воспитал.
Молодой воспитательнице многому нужно было научиться, но с первых же дней ее ждало серьезное испытание: из ее группы сбежали 8 из 15 детей. А что делать? Нужно было искать их самой, милиция начинала искать спустя три дня.
Нашла их на фруктово-овощной оптовке. Они сбежали туда, чтобы поработать и чтобы поесть фруктов. Я хотела уйти из-за этого. Это же очень тяжело, такая ответственность. Думаешь, всё, ну не могу больше. Потом время проходит, нормально.
Здесь же вся моя жизнь. Такие тяжелые времена были, двухтысячные. Куда идти? А к детям я привыкла и знала особенность каждого, — рассказывает педагог. Таких случаев в практике Светланы Михайловны было много. Дети сбегали на рынки, бродяжничали на улице.
Хотели подзаработать. Но чаще они бегали к родителям, которые от них отказались. Сколько раз их из дома забирала. И в Исилькуль, и в Называевск уезжали. Не важно, какая мама и где она. Сколько живу, удивляюсь: и домашнюю еду приносишь, и приласкаешь, а всё равно бегут к маме.
Хоть она в канаве валяется, хоть наркоманка, но они бегут к ней, потому что это мама, — делится педагог. В кабинете Светланы Михайловны стоят с любовью оформленные поделки детей Источник: Кирилл Башинский Воспитатель — это многодетная мама Родители, конечно, и сами могут навещать дочерей и сыновей в детском доме, но только в трезвом состоянии.
Кристина поддерживала его в этом, советовала книги для расширения кругозора, а затем предложила записать свой трек. Но после того как была проделана большая работа, а песня записана, он убедился, что всё возможно. Для него это было важно!
Коля проживает свои эмоции через слова, музыку». Своим творчеством Коля хочет показать молодёжи, что мир вокруг — чуть больше, чем они могут представить. Он уверен, нет плохих людей, есть те, которые столкнулись с трудной ситуацией. А почему? Подростки из детского дома теряются, не знают, куда податься и к кому пойти за помощью.
Они зажатые, злые из-за обид. Нужно к ним мягче относиться. Они нуждаются в помощи. Дети, как цветы жизни — без внимания и ухода не выживают. Своему ребенку я дам всё возможное, создам семью, которой у меня не было, — говорит Коля.
Если бы не Кристина, я не знаю, кем бы я был». Иногда Кристине казалось, что Коля не слышит её, пропускает советы мимо ушей. Но позже она убеждалась, что все ситуации из жизни и опыта, которые Кристина рассказывала Коле, он перенимал. Иногда он просит совета, а иногда его нужно просто выслушать. Наставничество — это школа жизни.
Увидеть себя без привычной маски, понять, какой ты на самом деле, умеешь ли слышать и слушать. Это сложная работа, но классная. Ты не можешь просто отправить деньги в фонд или купить подарки на Новый год детдому. А отдаёшь своё время, эмоции, переживания», — рассказывает Кристина. Они видят другие грани жизни, другие возможности.
Знакомятся с профессией наставника и его увлечениями. Освобождаются от системы и отпускают многие страхи, связанные с выпуском из детдома. Я видела, что многие дети очень ждут наставников, они по-настоящему нуждаются в таких друзьях». Подростки делятся с наставниками — своими старшими друзьями, мыслями, проблемами и находят в них поддержку. Фонд «Солнечный город» уже нашёл наставников для 550 подростков по всей России.
Чтобы в этом году ещё 200 подростков нашли своих старших друзей, а существующие пары регулярно поддерживали психологи и кураторы, нужно 16 800 000 рублей. Как можно помочь? В этот раз сбор средств объявлен на реализацию проекта «Наставничество» в 13 регионах России. На этой странице можно сделать пожертвование, которое пойдет на оплату профессиональных кураторов и психологов сами же наставники сопровождают ребят бесплатно, на волонтёрских началах. Фонд «Солнечный Город» — один из немногих региональных фондов, которому удается влиять на федеральную повестку, добиваться изменений на законодательном уровне и реально менять систему социального сиротства в России.
За 13 лет системной работы фонд поддержал уже 30 тысяч детей-сирот. Москва, Большой Саввинский пер.
Им присвоен официальный статус «сироты» и они получают от государства различные льготы. Большую часть составляют дети, которых называют «социальными сиротами».
Это «сироты» при живых родителях. Как правило, эти дети так и не получают официальный статус ребенка -сироты и поэтому ни на какие льготы от государства, кроме обеспечения проживания в детском доме рассчитывать не могут. Главное отличие детского дома от подобных ему учреждений состоит в том, что в нем дети только проживают и проводят свободное от учебы время, а получают образование они в ближайших школах. Детские дома находятся полностью на государственном обеспечении или существуют за счет благотворительной помощи редкость.
Зачем переименовали детские дома?
«Это не генетика, а травма» – 5 главных особенностей детей-сирот
В детском доме дети не знают, что такое деньги, так как они ими в общем-то не пользуются – 200 рублей или 200 тысяч – все равно. Главное, чем отличаются дети из детского дома, — у них нет базового доверия к взрослым и вообще к миру. Ранняя смертность, наркотики, самоубийства, разводы и сдача уже своих детей в детдом – наиболее типичная история у детей из детского дома, комментируют эксперты. Выпуск из социального учреждения (детские дома, интернаты).