Автор: Борис Васильев.
Краткое содержание «А зори здесь тихие»
| «А зори здесь тихие» краткое содержание за 1 минуту и по главам за 9 минут | одно из самых известных произведений Бориса Васильева. |
| Борис Васильев. А зори здесь тихие… | «А зори здесь тихие» — произведение, написанное Борисом Васильевым, повествующее о судьбах пяти девушек-зенитчиц и их командира во время Великой Отечественной войны. |
А зори здесь тихие… Повесть: краткое содержание, описание и аннотация
- Анализ повести «А зори здесь тихие» (Б. Васильев) | Литерагуру
- Видеоанонс
- Откуда Борис Васильев взял сюжет для "А зори здесь тихие..."
- Содержание
- Борис Васильев: другие книги автора
- Краткое содержание «А зори здесь тихие»
Борис Васильев - А зори здесь тихие… (сборник)
Россия, Карелия, осень 1941 года. Пять девушек - зенитчиц, многим из которых нет еще и 20 лет, и их командир, старшина Васков, неожиданно обнаруживают, что в этой, еще далекой от линии фронта местности, высадился немецкий диверсионный отряд. Необходимо передать эту информацию в штаб.
Способствует решению большинства социальных проблем населения города с помощью информационных ресурсов библиотек. ЦБС в своей деятельности подчиняется Управлению культуры администрации г.
Судьба книги неотрывна от судьбы человека. Шахты истощаются, города разрушаются, царства исчезают с лица земли, и человек рыдает от бессильного гнева, зная, что тело его не вечно.
Шел май 1942 года.
На западе в сырые ночи оттуда доносило тяжкий гул артиллерии обе стороны, на два метра врывшись в землю, окончательно завязли в позиционной войне; на востоке немцы день и ночь бомбили канал и мурманскую дорогу; на севере шла ожесточенная борьба за морские пути; на юге продолжал упорную борьбу блокированный Ленинград. А здесь был курорт. От тишины и безделья солдаты млели, как в парной, а в двенадцати дворах осталось еще достаточно молодух и вдовушек, умевших добывать самогон чуть ли не из комариного писка.
Три дня солдаты отсыпались и присматривались; на четвертый начинались чьи-то именины, и над разъездом уже не выветривался липкий запах местного первача. Комендант разъезда хмурый старшина Васков писал рапорты по команде. Когда число их достигало десятка, начальство вкатывало Васкову очередной выговор и сменяло опухший от веселья полувзвод.
С неделю после этого комендант кое-как обходился своими силами, а потом все повторялось сначала настолько точно, что старшина в конце концов приладился переписывать прежние рапорта, меняя в них лишь числа да фамилии. Не комендант, а писатель какой-то! И насчет женщин будет как положено.
Но гляди, старшина, если ты и с ними не справишься… — Так точно, — деревянно согласился комендант.
Во взводе Васкова Женя проявляла артистичность; но и героизму хватило места — именно она, вызывая огонь на себя, уводит немцев от Риты и Васкова. Она же спасает Васкова, когда он борется со вторым немцем, убившим Гурвич. Рита Осянина Рита Муштакова первой из класса вышла замуж за лейтенанта Осянина, от которого родила сына — Альберта. Муж Риты погиб во время контратаки 23 июня 1941 года. Лиза Бричкина Лиза Бричкина — простая деревенская девушка, испытывающая давление со стороны отца.
В то же время к ним в дом приходит охотник - путешественник , в которого Лиза влюбляется. Но не испытывая взаимных чувств к Лизе, а видя при этом, в каких условиях растет девушка, он предлагает ей приехать в столицу и поступить в университет. Но стать студенткой Лизе так и не удалось — началась война.
CodyCross Автор повести А зори здесь тихие ответ
Война не делает различий. Возраст, пол, национальность - все едины и равны перед общей бедой. Человек, который смог бы забыть о том, что когда-то тишину утренней зари разорвали взрывы, грохот танков, рёв военных самолётов, стоны умирающих. Повесть написана в память о тех, кто отдал свою жизнь, защищая Родину. Именно поэтому люди помнят и любят книги Бориса Васильева, смотрят помногу раз фильмы, снятые по его сценариям. Впервые повесть «А зори здесь тихие» Бориса Васильева была напечатана в 1969 году в журнале «Юность» и сразу сделала автора известным. Писать Борис Васильев начал на пенсии.
Скрытно чтоб, скрытно!.. Стой, куда ты?
Бричкину ко мне пришлешь. Ползком, товарищ переводчик. Теперь покуда что ползком жить будем. Гурвич уползла, старательно виляя между камней. Комендант хотел что-то придумать, что-то немедленно решить, но в голове было отчаянно пусто, и только одно, годами воспитанное желание назойливо тревожило: доложить. Сейчас же, сию же секунду доложить по команде, что обстановка изменилась, что своими силами ему уже не заслонить ни Кировской железной дороги, ни канала имени товарища Сталина. Отряд его начал отход: где-то брякнула винтовка, где-то сорвался камень. Звуки эти физически отдавались в нем, и, хотя немцы были еще далеко и ничего не могли слышать, Федот Евграфыч переживал самый настоящий страх.
Эх, пулемет бы сейчас с полным диском и толковым вторым номером! Даже бы и не «дегтярь» — автоматов бы тройку да к ним мужиков посноровистей… Но не было у него ни пулеметов, ни мужиков, а была пятерка смешливых девчат да по пять обойм на винтовку. Глянул в близкие, донельзя растопыренные глаза, подмигнул: — Веселей дыши, Бричкина. Это ж даже лучше, что шестнадцать их, поняла? Почему шестнадцать диверсантов лучше, чем два, старшина объяснять не стал, но Лиза согласно покивала и неуверенно улыбнулась. Пройдешь его, опушкой держи вдоль озера. Оттуда иди к протоке. Напрямик, там не собьешься.
Главное дело — болото, поняла? Бродок узкий, влево-вправо трясина. Ориентир — береза. От березы — прямо на две сосны, что на острове. С островка целься на обгорелый пень, с которого я в топь сигал. Точно на него цель: он хорошо виден. Мы тут фрицев покружим маленько, но долго не продержимся, сама понимаешь. Налегке дуй.
Побежала я. Лиза молча покивала, отодвинулась. Прислонила винтовку к камню, стала патронташ с ремня снимать, все время ожидаючи поглядывая на старшину. Но Васков смотрел на немцев и так и не увидел ее растревоженных глаз. Лиза осторожно вздохнула, затянула потуже ремень и, пригнувшись, побежала к сосняку, чуть приволакивая ноги, как это делают все женщины на свете. Диверсанты были совсем уже близко — можно разглядеть лица, — а Федот Евграфыч, распластавшись, все еще лежал на камнях. Кося глазом на немцев, он смотрел на сосновый лесок, что начинался от гряды и тянулся к опушке. Дважды там качнулись вершинки, но качнулись легко, словно птицей задетые, и он подумал, что правильно поступил, послав именно Лизу Бричкину.
Удостоверившись, что диверсанты не заметили связного, старшина поставил винтовку на предохранитель и спустился за камень. Здесь он подхватил оставленное Лизой оружие и прямиком побежал назад, шестым чувством угадывая, куда ставить ногу, чтобы не слышно было топота. Бросились, как воробьи на коноплю, даже Четвертак из-под шинели вынырнула. Непорядок, конечно: следовало прикрикнуть, скомандовать, Осяниной указать, что караула не выставила. Он уж и рот раскрыл, и брови по-командирски сдвинул, а как в глаза их напряженные заглянул, так и сказал, будто в бригадном стане: — Плохо, девчата, дело. Хотел на камень сесть, да Гурвич вдруг задержала, быстро шинельку свою подсунула. Он кивнул ей благодарно, сел, кисет достал. Они рядком перед ним устроились, молча следили, как он цигарку сворачивает.
Васков глянул на Четвертак. В лоб такую не остановишь. И не остановить тоже нельзя, а будут они здесь часа через три, так надо считать. Осянина с Комельковой переглянулись. Гурвич юбку на коленке разглаживала, а Четвертак на него во все глаза смотрела, не моргая. Комендант сейчас все замечал, все видел и слышал, хоть и просто курил, цигарку свою разглядывая. А до ночи, ежели в бой ввяжемся, нам не продержаться. Ни на какой позиции не продержаться, потому как у них шестнадцать автоматов.
Закружить надо, вокруг Легонтова озера направить, в обход. А как? Просто боем — не удержимся. Вот и выкладывайте соображения. Больше всего старшина боялся, что поймут они его растерянность. Учуют, нутром своим таинственным учуют и — все тогда. Кончилось превосходство его, кончилась командирская воля, а с нею и доверие к нему. Поэтому он нарочно спокойно говорил, просто, негромко, поэтому и курил так, будто на завалинку к соседям присел.
А сам думал, думал, ворочал тяжелыми мозгами, обсасывал все возможности. Для начала он бойцам позавтракать велел. Они возмутились было, но он одернул и сало из мешка вытащил. Неизвестно, что на них больше подействовало — сало или команда, а только жевать начали бодро. А Федот Евграфыч пожалел, что сгоряча Лизу Бричкину натощак в такую даль отправил. После завтрака комендант старательно побрился холодной водой. Бритва у него еще отцовская была, самокалочка, — мечта, а не бритва, но все-таки в двух местах он порезался. Залепил порезы газетой, да Комелькова из вещмешка пузырек с одеколоном достала и сама ему эти порезы прижгла.
Все-то он делал спокойно, неторопливо, но время шло, и мысли в его голове шарахались, как мальки на мелководье. Никак он собрать их не мог и все жалел, что нельзя топор взять да порубить дровишек: глядишь, и улеглось бы тогда, ненужное бы отсеялось, и нашел бы он выход из этого положения. Конечно, не для боя немцы сюда забрались — это он понимал ясно. Шли они глухоманью, осторожно, далеко разбросав дозоры. Для чего? А для того, чтобы противник их обнаружить не мог, чтобы в перестрелку не ввязываться, чтоб вот так же тихо, незаметно просачиваться сквозь возможные заслоны к основной своей цели. Значит, надо, чтобы они его увидели, а он их вроде не заметил? Тогда бы, возможное дело, отошли, в другом месте попробовали бы пробраться.
А другое место — вокруг Легонтова озера: сутки ходьбы… Однако кого он им показать может? Четырех девчонок да себя самолично? Ну, задержатся, ну, разведку вышлют, ну, поизучают их, пока не поймут, что в заслоне данном — ровно пятеро. А потом?.. А потом, товарищ старшина Васков, никуда они отходить не станут. Окружат и без выстрела, в пять ножей снимут весь твой отряд. Не дураки же они, в самом-то деле, чтоб от четырех девчат да старшины с наганом в леса шарахаться. Четвертак, отоспавшись, сама в караул вызвалась.
Выложил без утайки и добавил: — Ежели через час-полтора другого не придумаем, будет, как сказал. Готовьтесь… А что — готовьтесь-то? На тот свет разве? Так для этого времени чем меньше, тем лучше… Ну, он, однако, готовился. Достал из сидора гранату, наган вычистил, финку на камне наточил. Вот и вся подготовка: у девчат и этого занятия не было. Шушукались чего-то, спорили в сторонке. Потом к нему подошли.
Не понял Васков: каких лесорубов? Война ведь, леса пустые стоят, сами видели. Они объяснять взялись, и — сообразил комендант. Сообразил: часть — какая б ни была — границы расположения имеет. Точные границы: и соседи известны, и посты на всех углах. А лесорубы — в лесу они. Побригадно разбрестись могут: ищи их там, в глухоте. Станут их немцы искать?
Ну, навряд ли: опасно это. Чуть где проглядишь — и все: засекут, сообщат куда требуется. Потому никогда ведь неизвестно, сколько душ лес валят, где они, какая у них связь… — Ну, девчата, орлы вы у меня! Позади запасной позиции речушка протекала, мелкая, но шумливая. За речушкой прямо от воды шел лес — непролазная темь осинников, бурелома, еловых чащоб. В двух шагах здесь человеческий глаз утыкался в живую зеленую стену подлеска, и никакие цейсовские бинокли не могли пробиться сквозь нее, уследить за ее изменчивостью, определить ее глубину. Вот это-то место и имел в соображении Федот Евграфыч, принимая к исполнению девичий план. В самом центре, чтоб немцы в них уперлись, он Четвертак и Гурвич определил.
Велел костры палить подымнее, кричать да аукаться, чтоб лес звенел. Но из-за кустов все же не слишком высовываться: ну, мелькать там, показываться, но не очень. И сапоги велел снять. Сапоги, пилотки, ремни — все, что армейскую форму определяет. Судя по местности, немцы могли попробовать обойти эти костры только левее: справа каменные утесы прямо в речку смотрелись, здесь прохода удобного не было, но чтобы уверенность появилась, он туда Осянину поставил. С тем же приказом: мелькать, шуметь да костры палить. А вот левый фланг на себя и Комелькову взял: тут другого прикрытия не было. Тем более что оттуда весь плес речной проглядывался: в случае, если б фрицы все ж таки надумали переправляться, он бы двух-трех отсюда свалить бы успел, чтобы девчата уйти смогли, разбежаться.
Времени мало оставалось, и Васков, усилив караул еще на одного человека, с Осяниной да Комельковой спешно занялся подготовкой. Пока они для костров хворост таскали, он, не таясь пусть слышат, пусть готовы будут! Выбирал повыше, пошумнее, подрубал так, чтоб от толчка свалить, и бежал к следующему. Пот застилал глаза, нестерпимо жалил комар, но старшина, задыхаясь, рубил и рубил, пока с передового секрета Гурвич не прибежала. Замахала с той стороны: — Идут, товарищ старшина!.. За деревьями мелькайте, не за кустами. И орите, позвончее да почаще орите. Разбежались его бойцы.
Только Гурвич да Четвертак подтянулась к тому времени все еще на том берегу копошились. Гурвич голой ногой воду щупала, а Четвертак все никак бинты развязать не могла, которыми чуню ее прикручивали. Старшина подошел поспешно: — Погоди, перенесу. Вода — лед, а у тебя хворь еще держится. Примерился, схватил красноармейца в охапку пустяк: пуда три, не боле. Она рукой за шею обняла, вдруг краснеть с чего-то надумала. Залилась аж до шеи. Вода почти до колен доставала — холодная, до рези.
Впереди Гурвич брела, юбку подобрав. Мелькала худыми ногами, для равновесия размахивая сапогами. И юбку сразу опустила, подолом по воде волоча. Комендант крикнул сердито: — Подол подбери! Остановилась, улыбаясь: — Не из устава команда, Федот Евграфыч… Ничего, еще шутят! Это Васкову понравилось, и на свой фланг, где Комелькова уже костры поджигала, он в хорошем настроении прибыл. Заорал что было сил: — Давай, девки, нажимай веселей!.. Издалека Осянина тотчас же отозвалась: — Э-ге-гей!..
Иван Иваныч, гони подводу!.. Кричали, валили подрубленные деревья, аукались, жгли костры. Старшина тоже иногда покрикивал, чтоб и мужской голос слышался, но чаще, затаившись, сидел в ивняке, зорко всматриваясь в кусты на той стороне. Долго ничего там уловить невозможно было. Уже и бойцы его кричать устали, уже все деревья, что подрублены были, Осянина с Комельковой повалить успели, уже и солнце над лесом встало и речку высветило, а кусты с той стороны стояли недвижимо и молчаливо. Леший их ведает, может, и ушли. Васков не стереотруба, мог и не заметить, как к берегу они подползали. Они ведь тоже птицы стреляные: в такое дело не пошлют кого ни попадя… Это он подумал так.
А сказал коротко: — Годи. И снова в кусты эти, до последнего прутика изученные, глазами впился. Так глядел, что слеза прошибла. Моргнул, протер ладонью и — вздрогнул: почти напротив, через речку, ольшаник затрепетал, раздался и в прогалине ясно обозначилось заросшее ржавой щетиной молодое лицо. Федот Евграфыч руку назад протянул, нащупал круглое колено, сжал. Комелькова уха его губами коснулась: — Вижу… Еще один мелькнул, пониже. Двое выходили к берегу: без ранцев, налегке. Выставив автоматы, обшаривали глазами голосистый берег.
Екнуло сердце Васкова: разведка! Значит, решились все-таки прощупать чащу, посчитать лесорубов, найти меж ними щелочку. К черту все летело, весь замысел, все крики, дымы и подрубленные деревья: немцы не испугались. Сейчас переправятся, юркнут в кусты, змеями выползут на девичьи голоса, на костры, на шум. Пересчитают по пальцам, разберутся и… и поймут, что обнаружены. Федот Евграфыч плавно, ветку боясь шевельнуть, достал наган. Уж этих-то двух он верняком прищучит, еще в воде, на подходе. Конечно, шарахнут тогда по нему из всех автоматов, но девчата, возможное дело, уйти успеют, затаиться.
Только бы Комелькову отослать… Он оглянулся: стоя сзади него на коленях, Евгения зло стягивала гимнастерку. Швырнула на землю, вскочила, не таясь. Федот Евграфыч зачем-то схватил ее гимнастерку, зачем-то прижал к груди. А гибкая Комелькова уже вышла на каменистый, залитый солнцем плес. Дрогнули ветки напротив, скрывая серо-зеленые фигуры. Евгения неторопливо, подрагивая коленками, стянула юбку, рубашку и, поглаживая руками черные трусики, вдруг высоким, звенящим голосом завела-закричала: Расцветали яблони и груши, Поплыли туманы над рекой… Ах, хороша она была сейчас, чудо как хороша! Высокая, белотелая, гибкая — в десяти метрах от автоматов. Оборвала песню, шагнула в воду и, вскрикивая, шумно и весело начала плескаться.
Брызги сверкали на солнце, скатываясь по упругому, теплому телу, а комендант, не дыша, с ужасом ждал очереди. Вот сейчас, сейчас ударит — и переломится Женька, всплеснет руками и… Молчали кусты. Эй, Ванюша, где ты?.. Федот Евграфыч отбросил ее гимнастерку, сунул в кобуру наган, на четвереньках метнулся вглубь, в чащобу. Схватил топор, отбежал, яростно рубанул сосну. Сроду он так быстро деревьев не валивал — и откуда сила взялась. Нажал плечом, положил на сухой ельник, чтоб шуму больше было. Задыхаясь, метнулся назад, на то место, откуда наблюдал.
Выглянул осторожно. Женька уже на берегу стояла — боком к нему и к немцам. Спокойно натягивала на себя легкую рубашку, и шелк лип, впечатывался в тело и намокал, становясь почти прозрачным под косыми лучами бьющего из-под леса солнца. Она, конечно, знала об этом, знала и потому неторопливо, плавно изгибалась, разбрасывая по плечам волосы. И опять Васкова до черного ужаса обожгло ожидание очереди, что брызнет сейчас из-за кустов, ударит, изуродует, сломает это буйно-молодое тело. Сверкнув запретно белым, Женька стащила из-под рубашки мокрые трусики, отжала их и аккуратно разложила на камнях. Села рядом, вытянув ноги, подставив солнцу до земли распущенные волосы. А тот берег молчал.
Молчал, и кусты нигде не шевелились, и Васков, как ни всматривался, не мог понять, там ли еще немцы или уже отошли. Гадать было некогда, и комендант, наскоро скинув гимнастерку, сунул в карман галифе наган и, громко ломая валежник, пошел на берег. Хотел весело крикнуть — не вышло, горло сдавило. Вылез из кустов на открытое место — сердце чуть ребра не выламывало от страха. Подошел к Комельковой. Так что одевайся. Хватит загорать. Поорал для той стороны, а что Комелькова ответила — не расслышал.
Он весь туда был сейчас нацелен, на немцев, в кусты. Так был нацелен, что казалось ему — шевельнись листок, и он услышит, уловит, успеет вот за этот валун упасть и наган выдернуть. Но пока вроде ничего там не шевелилось. Женька потянула его за руку, он сел рядом и вдруг увидел, что она улыбается, а глаза, настежь распахнутые, ужасом полны, как слезами, и ужас этот живой и тяжелый, как ртуть. Она что-то еще говорила, даже смеялась, но Федот Евграфыч ничего уже не мог слышать. Увести ее, увести за кусты надо было немедля, потому что не мог он больше каждое мгновение считать, когда ее убьют. Но чтоб легко все было, чтоб фрицы проклятые не доперли, что игра все это, что морочат им головы их немецкие, надо было что-то придумать. Женька завизжала, как положено, вскочила, за ним бросилась.
Васков сперва по бережку побегал, от нее уворачиваясь, а потом за кусты скользнул и остановился, только когда в лес углубился достаточно. И хватит с огнем играться. Сунул, отвернувшись, юбку, а она не взяла, и рука висела в воздухе. Ругнуться хотел, оглянулся — а боец Комелькова, закрывши лицо, скорчившись, сидела на земле, и круглые плечи ее ходуном ходили под узкими ленточками рубашки… Это потом они хохотали. Потом, когда узнали, что немцы ушли. Хохотали над охрипшей Осяниной, над Гурвич, что юбку прожгла, над чумазой Четвертак, над Женькой, как она фрицев обманывала, над ним, старшиной Васковым. До слез, до изнеможения хохотали, и он смеялся, забыв вдруг, что старшина по званию, а помня только, что провели немцев за нос, лихо провели, озорно, и что теперь немцам этим в страхе и тревоге вокруг Легонтова озера сутки топать. Тут все захлопотали, полотенце на камнях расстелили, стали резать хлеб, сало, рыбу разделывать.
И пока они занимались этими бабскими делами, старшина, как положено, сидел в отдалении, курил, ждал, когда к столу покличут, и устало думал, что самое страшное — позади… 7 Лиза Бричкина все девятнадцать лет прожила в ощущении завтрашнего дня.
Васков вычисляет, что маршрут немцев лежит на Кировскую железную дорогу. Старшина решает идти коротким путём через болота к Синюхиной гряде, тянущейся между двумя озёрами, по которой только и можно добраться до железной дороги, и ждать там немцев — они наверняка пойдут окружным путём.
Реклама Лиза с Брянщины, она — дочь лесника. Пять лет ухаживала за смертельно больной матерью, не смогла из-за этого закончить школу. Заезжий охотник, разбудивший в Лизе первую любовь, обещал помочь ей поступить в техникум.
Но началась война, Лиза попала в зенитную часть. Лизе нравится старшина Васков. Соня Гурвич из Минска.
Её отец был участковым врачом, у них была большая и дружная семья. Сама она проучилась год в Московском университете, знает немецкий. Сосед по лекциям, первая любовь Сони, с которым они провели всего один незабываемый вечер в парке культуры, ушёл добровольцем на фронт.
Галя Четвертак выросла в детском доме. Там её «настигла» первая любовь. После детского дома Галя попала в библиотечный техникум.
Война застала её на третьем курсе. Путь к озеру Вопь лежит через болота. Васков ведёт девушек по хорошо известной ему тропке, по обе стороны которой — трясина.
Бойцы благополучно добираются до озера и, затаившись на Синюхиной гряде, ждут немцев. Те появляются на берегу озера только на следующее утро. Их оказывается не двое, а шестнадцать.
Пока немцам остаётся около трёх часов ходу до Васкова и девушек, старшина посылает Лизу Бричкину обратно к разъезду — доложить об изменении обстановки. Но Лиза, переходя через болото, оступается и тонет. Об этом никто не знает, и все ждут подмоги.
А до тех пор девушки решают ввести немцев в заблуждение.
Летом 1941-го , через две недели после начала войны, 17-летним подростком он ушел добровольцем на фронт, три раза попадал в окружение, передает НТВ. Борис Васильев создал много книг, главной темой которых стал поиск истины и смысла жизни. Всенародную любовь и славу Васильеву принесли пронзительные «Завтра была война», «Иванов катер», «Самый последний день», «Не стреляйте в белых лебедей», «Жила была Клавочка», а также роман «В списках не значился», который воскрешает первые дни войны и посвящен героическим защитникам Брестской крепости. Борис Васильев — лауреат многих премий: Государственной премии СССР, премии президента России в области литературы и искусства, Независимой премии движения имени академика Сахарова «За гражданское мужество», литературной премии «Большая книга», премии Российской академии кинематографических искусств «Ника» — «За Честь и Достоинство».
Борис Васильев
Например: author:иванов Можно искать по нескольким полям одновременно: author:иванов title:исследование По умолчанию используется оператор AND. Оператор AND означает, что документ должен соответствовать всем элементам в группе: исследование разработка оператор OR означает, что документ должен соответствовать одному из значений в группе: исследование OR разработка оператор NOT исключает документы, содержащие данный элемент: исследование NOT разработка author:иванов NOT title:разработка Тип поиска При написании запроса можно указывать способ, по которому фраза будет искаться. Поддерживается четыре метода: поиск с учетом морфологии, без морфологии, поиск префикса, поиск фразы. По-умолчанию, поиск производится с учетом морфологии. В применении к одному слову для него будет найдено до трёх синонимов.
Но гляди, старшина, если ты и с ними не справишься… — Так точно, — деревянно согласился комендант. Майор увез не выдержавших искуса зенитчиков, на прощание еще раз пообещав Васкову, что пришлет таких, которые от юбок и самогонки нос будут воротить живее, чем сам старшина.
Однако выполнить это обещание оказалось не просто, поскольку за две недели не прибыло ни одного человека. Фронт перетряси, и то сомневаюсь… Опасения его, однако, оказались необоснованными, так как уже утром хозяйка сообщила, что зенитчики прибыли. В тоне ее звучало что-то вредное, но старшина со сна не разобрался, а спросил о том, что тревожило:.
И насчет женщин будет как положено. Но гляди, старшина, если ты и с ними не справишься… — Так точно, — деревянно согласился комендант. Майор увез не выдержавших искуса зенитчиков, на прощание еще раз пообещав Васкову, что пришлет таких, которые от юбок и самогонки нос будут воротить живее, чем сам старшина. Однако выполнить это обещание оказалось не просто, поскольку за две недели не прибыло ни одного человека.
Фронт перетряси, и то сомневаюсь… Опасения его, однако, оказались необоснованными, так как уже утром хозяйка сообщила, что зенитчики прибыли. В тоне ее звучало что-то вредное, но старшина со сна не разобрался, а спросил о том, что тревожило: — С командиром прибыли? И оторопел: перед домом стояли две шеренги сонных девчат. Старшина было решил, что спросонок ему померещилось, поморгал, но гимнастерки на бойцах по-прежнему бойко торчали в местах, солдатским уставом не предусмотренных, а из-под пилоток нахально лезли кудри всех цветов и фасонов. Девушки таскали доски, держали, где велел, и трещали, как сороки. Старшина хмуро отмалчивался: боялся за авторитет. Федот Евграфыч с сомнением повел глазом по туго натянутым гимнастеркам, но разрешил: — Не дальше речки.
На утро немцы потянулись к Синюхиной гряде между озерами, вражеский отряд состоял из шестнадцати человек.
Глава 6 Поняв, что просчитался, и что большой немецкий отряд ему не остановить, Васков отправил Елизавету Бричкину за подмогой. Он выбрал именно Лизу потому, что она выросла на природе и очень хорошо ориентировалась в лесу. Чтобы задержать фашистов, команда решила изобразить шумную деятельность лесорубов. Они разожгли костры, Васков подрубил деревья, девушки аукались и весело перекликались. Когда немецкий отряд был в 10 метрах от них, Женька выбежала прямо к реке, чтобы, купаясь, отвлечь внимание вражеских разведчиков. Их план сработал, немцы пошли в обход, и команде удалось выиграть целые сутки времени. Глава 7 Лиза очень спешила за подмогой. Не выполнив указания старшины о перевале на островке посередине болота, она, уставшая и замерзшая, продолжила путь.
Почти дойдя до конца болота, Лиза задумалась и сильно испугалась большого пузыря, вспучившегося прямо перед ней в мертвой тишине топи. Инстинктивно девушка рванулась в сторону и потеряла опору под ногами. Шест, на который пыталась опереться Лиза, сломался. Последнее, что она увидела перед смертью — это лучи всходившего солнца. Глава 8 Старшина точно не знал о траектории движения немцев, потому решил отправиться на разведку вместе с Ритой. Они обнаружили привал, 12 фашистов отдыхали возле костра и сушили белье. Где были другие четверо, установить не удалось. Васков принимает решение о смене места дислокации, а потому направляет Риту за девушками и заодно просит принести его именной кисет.
Но в суматохе кисет забыли на старом месте, и Соня Гурвич, не дождавшись разрешения командира, побежала за дорогой вещью. Через короткое время старшина услышал едва различимый крик. Как бывалый боец, он догадался, что этот крик означает. Вместе с Женей они отправились по направлению звука и нашли тело Сони, убитой двумя ударами ножа в грудь. Глава 9 Оставив Соню, старшина с Женей оправились в погоню за фашистами, чтобы они не успели донести о происшествии своим. Ярость помогает старшине четко продумать план действий. Одного из немцев Васков убил быстро, справиться со вторым ему помогла Женя, оглушив фрица прикладом по голове. Эта была первая рукопашная схватка для девушки, которую она очень тяжело перенесла.
В кармане одного из фрицев Васков нашел свой кисет. Вся команда зенитчиц во главе со старшиной собралась возле Сони. Тело сослуживицы достойно похоронили. Глава 10 Пробираясь сквозь лес, команда Васкова неожиданно напоролась на немцев. В доли секунды старшина выбросил вперед гранату, затрещали пулеметные очереди. Не зная сил противника, фашисты приняли решение отступать. Во время короткого боя Галя Четвертак не смогла перебороть страх и не участвовала в стрельбе. За такое поведение девушки хотели осудить ее на комсомольском собрании, однако, командир заступился за растерявшуюся зенитчицу.
Несмотря на сильную усталость, недоумевая о причинах задержки подмоги, старшина отправляется на разведку, взяв с собой Галину в воспитательных целях. Глава 11 Галя была очень сильно испугана происходившими реальными событиями. Фантазерка и сочинительница, она часто погружалась в вымышленный мир, а потому картина реальной войны выбила ее из колеи. Васков и Четвертак вскоре обнаружили два тела немецких солдат. По всем признакам, раненые в перестрелке бойцы были добиты своими же товарищами. Недалеко от этого места продолжали разведку оставшиеся 12 фрицев, двое из которых подошли уже совсем близко к Федоту и Гале. Старшина надежно спрятал Галину за кустами и сам укрылся в камнях, однако девушка не справилась со своими чувствами и с криком выскочила из укрытия прямо под автоматную очередь немцев. Васков стал уводить немцев от оставшихся своих бойцов и добежал до болота, на котором и укрылся.
В ходе погони он был ранен в руку. Когда рассвело, старшина разглядел вдали Лизину юбку, тогда он понял, что теперь не может рассчитывать на подмогу.
А зори здесь тихие...
| Васильев Борис Львович — биография сценариста, личная жизнь, фото, фильмы | А зори здесь тихие слушать на видеосервисе Wink. |
| 11 класс - Литература - Борис Васильев. Повесть «А зори здесь тихие…» - YouTube | «А зори здесь тихие» (Россия — КНР, 2005 г.), реж. Мао Вэйнин, в ролях: А. Соколов, Д. Чаруша, Е. Мальцева. |
| А зори здесь тихие… (сборник). А зори здесь тихие… (Борис Васильев, 1969) | Об этом великом, однако не попавшем в сводки военных событий подвиге повесть «А зори здесь тихие» — шедевр русской «военной прозы», одно из самых проникновенных и трагических произведений о Великой Отечественной войне. |
| Издания и произведения | Краткое содержание книги «А зори здесь тихие» (Б.Л. Васильев) по главам: основные события и важные цитаты из повести для качественной подготовки. |
Анализ повести «А зори здесь тихие» (Б. Васильев)
Краткое содержание книги «А зори здесь тихие» (Б.Л. Васильев) по главам: основные события и важные цитаты из повести для качественной подготовки. Борис Васильев, автор повести «А зори здесь тихие» и режиссер Станислав Ростоцкий — сами фронтовики. Ввечеру воздух сырой тут, плотный, а зори здесь тихие, и потому слышно аж за пять верст.
Роман «А зори здесь тихие…» стал для россиян самой важной книгой о Великой Отечественной войне
«А зори здесь тихие» — произведение, написанное Борисом Васильевым, повествующее о судьбах пяти девушек-зенитчиц и их командира во время Великой Отечественной войны. Название повести «А зори здесь тихие» появилось уже после того, как работа над книгой была окончена. Писатель Борис Васильев, автор множества произведений о войне, в том числе "А зори здесь тихие", скончался на 89-м году жизни, сообщили РИА Новости в Союзе писателей Москвы в понедельник. 10 $a А зори здесь тихие $b Повесть $c Борис Васильев.
Борис Васильев. "А зори здесь тихие..." 12+
- "Весна, которой не было", или история одной книги
- Читать онлайн «А зори здесь тихие...»
- Краткая история создания повести «А зори здесь тихие» Васильева
- Что скажете о пересказе?
«А зори здесь тихие…»: какая история была в реальной жизни
А зори здесь тихие [Кинофильм]: по повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие»: 2 серии / [сцен. Повесть «А зори здесь тихие» Бориса Васильева – одно из самых проникновенных и трагических произведений о Великой Отечественной войне. «А зори здесь тихие» (Россия — КНР, 2005 г.), реж. Мао Вэйнин, в ролях: А. Соколов, Д. Чаруша, Е. Мальцева. В ролях: Андрей Мартынов, Ирина Долганова, Елена Драпеко и др.