Музыкальный критик, временно проживающий в Таллине, рассказал о том, почему музыка советских композиторов является ценностью, каким артистом был Кобзон и кто виноват.

Но это исследование демонстрирует первое эмпирическое доказательство того, что грусть может положительно влиять на удовольствие, получаемое от музыки». Собрали главные музыкальные релизы апреля 2024 года: лучшие новые альбомы российских и зарубежных артистов, на которые стоит обратить внимание. Рутина, Музыка, Грусть. Луни. 2023 рэп и хип-хоп. Альбом поддержали все российские музыкальные стриминговые сервисы.

Ученые объяснили, почему людям нравится грустная музыка

После этого у группы спросили, изменилось ли их восприятие выбранной музыки без компонента грусти. Альбом поддержали все российские музыкальные стриминговые сервисы. Новости и СМИ50. Telegram75. Музыка59. По-хорошему так грустили, светлой грустью, совершенно, в принципе, не характерной для скандинавского менталитета.

Грусть-тоска меня съедает. Флешмоб

В этой статье мы попытаемся разобраться, почему после прослушивания музыки можно испытывать грусть и как это научно объясняется. Последние новости поп-музыки. Российская и зарубежная поп-музыка сегодня. грусть и поэзия" (Центральная районная библиотека). Продюсер группы "Три дня дождя" Сергей Slem сообщил в Telegram-канале лейбла IZBA об ухудшении состояния здоровья у вокалиста Глеба Викторова. РИА Новости, 21.06.2023. музыка, новые имена, музыкальные альбомы, премии и фестивали, музыкальная критика, интервью с солистами и музыкантами — последние новости и все самое важное о музыке в. Психолог Долгицкий заявил, что желание слушать грустную музыку может быть формой мазохизма.

Музыка грусти: репортаж со Slowcore fest

Однако стоит помнить, что слишком сильная или продолжительная грусть и апатия может быть признаком депрессии, поэтому если вы чувствуете, что не можете справиться со своими эмоциями самостоятельно, обратитесь за помощью к специалисту. Москва, Большой Саввинский пер. II; Адрес редакции: 119435, г.

В сборник вошли 25 песен, среди них несколько дуэтов. Автор Сергей Шнуров.

После участники эксперимента описали свои чувства. То, что называется в музыке грустью, на самом деле включает в себя и романтику, и печаль. В отличие от повседневной жизни, печаль, которая передается через искусство, почти всегда ощущается как приятное переживание, поскольку не ассоциируется с реальными проблемами, приводит Naked Science работу ученых. Более того, грустные мелодии помогают людям справиться с неприятными переживаниями в их жизни.

Это доставляет вам удовольствие. Это напоминает вам, что все могло быть хуже. Согласно социальной психологии, вы всегда чувствуете себя лучше, если сосредотачиваетесь на ком-то, у кого все намного хуже чем у вас. Этот процесс называется нисходящим социальным сравнением. Это отражение ваших собственных чувств.

грусть клипы - Сток видео

У тебя для грусти нет причины, В зеркало так часто не глядись. Музыкальные новости о современной рок-музыке и ее перспективных направлениях: брит-поп, инди, новый гитарный рок. Сегодня у нас будет проходить второй концерт нашего цикла «Музыка в истории» и называется «Музыкальная грусть». Продюсер группы "Три дня дождя" Сергей Slem сообщил в Telegram-канале лейбла IZBA об ухудшении состояния здоровья у вокалиста Глеба Викторова. РИА Новости, 21.06.2023. Мотивы созерцательной грусти можно найти и в поп-музыке, и в классической, и в городских романсах, и даже в фольклорных жанрах. Слушай музыку от Грусть, похожую на тихая спокойная музыка, Для важных переговоров и не только.

«Грусть-тоска меня съедает»: 5 депрессивных музыкальных произведений

Это любовь, радость, одиночество , грусть, экстаз, спокойствие, печаль. Он выдвинул простую гипотезу: возможно, мы слушаем музыку не ради эмоциональной реакции, а ради ощущения связи с другими. Ведь многие участники признались, что, несмотря на всю её чувственность, грустная музыка не доставляла им особого удовольствия. Если посмотреть на парадокс грустной музыки через эту призму, то наша любовь к грустным мелодиям — это не признание ценности грусти, а признание ценности связи и совместного переживания эмоций. Другие учёные быстро согласились с таким мнением. Однако грустная музыка многослойна, как луковица. И подобное объяснение вызывает ещё больше вопросов. С кем мы пытаемся найти связь? С исполнителем? С самим собой в прошлом?

Разве сила искусства отчасти не происходит из его способности выходить за рамки обобщения и расширять опыт? Исследователи признают многогранность предмета изучения и ограничения своих исследований.

Среди симптомов депрессии Смит назвала усталость и плаксивость, раздражительность, чувство вины и бесполезности, ощущение пустоты и безразличия, покинутости и отчаяния, невозможности наслаждаться любимыми вещами, нереальности происходящего, неуверенности в себе, низкой самооценки. Многие не знают, что она сопровождается и повышенной тревожностью», — отметила врач. Материалы по теме:.

По окончанию исследований специалисты пришли к выводам о том, что прослушивание тяжелой музыки повышает самооценку респондентам. Однако ученые отметили, что человек не сможет существовать на Земле без тех культурных явлений, происходящих в обществе, которые способны придавать его жизни некий смысл и ценность, пишет « Владтайм ».

Какая грусть? В пресс-службе артистки называют сингл легким и позитивным, но мы бы так не сказали, хоть посыл у композиции, безусловно, позитивный. В песне Таня выступает в роли успокаивающей подруги — той, которая должна быть у каждого.

В грустной музыке нашли пользу: чем она помогает

Хотя казалось бы, когда грустно гораздо лучше включить что-нибудь веселое, чтобы отвлечься от печальных дум. А вот ученые выяснили, что на самом деле минорные композиции действительно помогают людям легче пережить неприятные события и быстрее вернуться в стабильное эмоциональное состояние. Суть одной из них заключается в том, что когда человек слушает грустные композиции, он получает удовольствие не от самого чувства печали, а от сопутствующих эмоций таких как предвкушение или же катарсис очищение после пережитых душевных мук.

Источник фото: Instagram alanwalkermusic Увеличиваем негативные слова и уменьшаем позитивные Самый простой способ измерить эмоциональный контент текста — подсчитать количество слов в нём, связанных с эмоциями. Например, слова, связанные с негативным контентом — pain, hate, sorrow, а с позитивным — love, joy, happy и др. Метод звучит очень просто, но даёт вполне точные результаты. Такой анализ чаще всего применяется к постам в соцсетях или политическим речам, но также может быть применён и в широких временных рамках: к содержанию газетных статей за несколько десятилетий и к литературным произведениям за несколько прошедших веков.

Такой метод был применён в исследовании Шарлотты Брэнд и Альберто Асерби. Второй набор данных содержит более 150 тыс. Он включает в себя мировые произведения, и поэтому выборка шире и разнообразнее. В этом наборе данных выявленные тренды совпали с результатами из Billboard Hot 100 charts, и авторы уверены, что они могут быть обобщены результатами хитов из Billboard. Adele на концерте в Вашингтоне. Источник фото: adele.

Суммарное число слов, обозначающих отрицательные эмоции, в песнях из топ-100 выросло более, чем на половину: с 450 в 1965 году до 700 в 2015 году. Количество слов, связанных с позитивными эмоциями, упало за этот же период с 1750 до 1150. В абсолютном значении позитивных слов всегда больше, но это такая особенность любого языка — принцип Полианны, берущий своё название от оптимистичной героини одноимённого романа. Однако важно именно направление, тренд на изменения. Источник фото: Brand, C. Cultural evolution of emotional expression in 50 years of song lyrics.

Evolutionary Human Sciences Если мы посмотрим на частоту отдельных слов, употребляемых в песнях, то эффект сохраняется: например, частота слова love сократилась почти в 2 раза за 50 лет — с примерно 450 до 250, — а слово hate, которое почти не использовалось до 1990-ых в песнях из Billboard Hot 100 charts, сейчас используется более 20 раз каждый год.

Суть одной из них заключается в том, что когда человек слушает грустные композиции, он получает удовольствие не от самого чувства печали, а от сопутствующих эмоций таких как предвкушение или же катарсис очищение после пережитых душевных мук. Суть второй же в том, что люди получают удовольствие напрямую от чувства печали, то есть без «посредника». Таким образом в «плейлист» вошли как классические сонаты Бетховена, так и современные песни таких исполнителей как, к примеру, Тейлор Свифт.

Но это не упрек в адрес автора, ибо его цель заключалась единственно в том, чтобы уточнить свою собственную позицию. Эмоции, переживаемые слушателем, не связаны с выразительным содержанием музыкального произведения. Питер Киви, один из самых значительных представителей когнитивистского направления, считает важнейшим преимуществом собственной позиции устранение парадокса отрицательных эмоций, которое результирует из его понимания феномена выразительности музыки и механизма эмоциональной реакции слушателей.

Киви признает, что музыка способна выражать такие базовые эмоции, как радость, печаль, страх и т. Но при этом он подчеркивает, что между выразительностью произведения и реакцией реципиентов нет каузальной зависимости, а, следовательно, в процессе восприятия грустной музыки эта эмоция не передается слушателям. Согласно Киви, приписывая музыкальной композиции предикат «грустный», мы основываемся не на опыте переживания, а на восприятии выразительных свойств, присущих самой музыке4. Это, однако, не означает, что музыкальное восприятие является строго рациональной деятельностью, которая заключается в распознавании, идентификации выраженных в музыке эмоций. Совсем наоборот — музыка, в том числе инструментальная, может порождать сильную эмоциональную реакцию. Но ее объектом является не эмоциональное содержание произведения, а его эстетические достоинства, красота. Музыкальные произведения порождают в слушателях особый вид эмоций, коренным образом отличающихся от «садовых» эмоций5, которые мы переживаем в обычных жизненных ситуациях6.

Позиции Киви близки воззрения Аллена Бивера, который полагает, что произведения доромантической эпохи, обладая высокой степенью выразительности, не способны вызывать в слушателе отрицательные эмоции. По-иному обосновывает причины положительного воздействия негативных эмоций Джон Хоперс. Музыкальные произведения порождают эмоции, представляющие собой музыкальный аналог жизненных эмоций, от которых они отличаются отсутствием объекта, конкретного стимула. В результате интенсивность переживания настолько снижена, «приглушена», что «музыкальная грусть» становится переживанием счастья, позитивным опытом. Левинсон справедливо заметил, что неприятные переживания, даже в смягченной форме, остаются неприятными по сути — укол иглы хоть и причиняет меньшую боль, чем удар ножа, но не становится поэтому приятным. С другой стороны, если музыкальные эмоции принципиально отличны от обычных эмоций, то правомерен вопрос о том, оправдано ли в данном случае их отнесение к категории эмоций. Introduction to a Philosophy of Music.

Oxford, 2002, p. С аналогичными проблемами сталкивается и теория, согласной которой музыка не порождает эмоции в слушателях, но они лишь убеждают себя в этом. Действительно, если нам удалось с помощью воображения представить, что мы огорчены или испуганы, то, предположительно, наши переживания будут столь же неприятными, как если бы мы в действительности были охвачены этими чувствами8. В защиту этого тезиса приводятся различные аргументы. Некоторые авторы считают, что в основе парадокса отрицательных эмоций лежит ошибочное убеждение в том, что оправдания требуют только те занятия и виды активности, которые связаны с неприятными переживаниями, в то время как те, что приносят удовольствие, естественны и не нуждаются в оправдании. Пытаясь опровергнуть это заблуждение, они указывают, что лишь духовно убогие люди не ощущают потребности в познании отрицательных эмоций, которые являются неотъемлемой частью человеческой жизни9. Само по себе это познание служит источником эстетического наслаждения, но не оно является причиной, побуждающей нас к общению с музыкальными произведениями, выражающими и порождающими отрицательные эмоции — последние привлекательны для нас не менее, чем жизнерадостные композиции, если обладают высокими художественными достоинствами10.

Как подтверждение надуманности парадокса отрицательных эмоций в музыке рассматривается свойственное человеку тяготение к острым ощущениям, которое, в частности, проявляется в популярности фильмов ужасов. Этому трудно найти рациональное обоснование — просто человек так устроен, и здесь нет никакого парадокса. К тому же следует принять во внимание, что музыка, на которой сосредоточено наше внимание, является причиной, но не объектом наших эмоций, заключает один из сторонников этой точки зрения11. С позиций когнитивистской эстетики в духе Нельсона Гудмена музыкальное восприятие рассматривается как эмоционально окрашенное, но при этом переживаемым эмоциям отводится вспомогательная функция оптимизации когнитивных усилий, направленных на познание выразительных свойств музыки. Следуя естественному желанию познать сущность отрицательных эмоций, мы готовы подвергнуть себя неприятным переживаниям. Если он таким образом проводит выходные вместо того, чтобы посвящать их философии, он может показаться слегка эксцентричным; если же он предается своему увлечению ежедневно, то уместен вывод о том, что этому профессору необходим отдых. Derek Matravers, Art and Emotion.

Oxford, 1998, p. Ithaca, London, 1994, p. Левинсон справедливо задается вопросом, на который у Гудмена нет ответа: насколько глубоким должно быть это переживание, чтобы обеспечить желаемый результат? Вполне уместно и указание на то, что в данном случае отрицательные эмоции в известном смысле инструментализи-руются, что противоречит нашему опыту qua слушатели и исполнители. Как правило, общение с музыкальными произведениями, выражающими негативные эмоции, не бывает мотивировано желанием познать эти эмоции, более того, мы получаем удовольствие от общения с этими произведениями12. Примечательно, что объявляя интерес к музыке, выражающей негативные эмоции, естественным и не требующим оправдания, авторы этих теорий вместе с тем в той или иной форме признают наличие положительных аспектов в опыте их восприятия. Несмотря на заверения о том, что последние не играют роли в формировании мотивационного интереса к подобным произведениям, это обстоятельство тем не менее релятивиру-ет «аргумент о естественности».

Вопрос о том, почему мы ищем общения с грустными, трагическими и близкими им по характеру произведениями — если исключить подозрение в мазохистских наклонностях слушателей, — является отнюдь не тривиальным. Стремление к счастью и позитивным переживаниям и одновременно желание избегать, насколько это возможно, отрицательно заряженного опыта значительно естественнее интереса и стремления к переживанию отрицательных эмоций. Последние хоть и являются неотъемлемой частью жизни и поэтому, безусловно, заслуживают изучения и внимания, но это не меняет нашего отношения к ним — большинство людей предпочло бы испытывать их как можно реже. Как нам представляется, ключевую роль в разгадке феномена отрицательных эмоций в музыке и вообще искусстве играет то обстоятельство, что они со всей очевидностью отличаются от обычных жизненных эмоций. Об этом свидетельствует, например, характер нашей реакции, значительно более сдержанной, чем в жизни. Особенно показательно в этом плане восприятие инструментальной музыки. Действительно, если заключительная сцена «Травиаты» вполне может и часто вызывает у зрителей слезы, то подобная реакция во время исполнения «Патетической» Чайковского маловероятна.

Сама обстановка концертного зала и принятые нормы поведения в какой-то степени могут определять особенности нашей эмоциональной реакции, побуждая к подавлению естественных импульсов. Вместе с тем уместно предположить существование более глубоких причин. Выявление специфики музыкальных эмоций является лишь одним аспектом проблемы. Не менее важной и сложной задачей является обоснование их связи с эмоциями, которые человек переживает в жизненных ситуациях. В противном случае применение предикатов, обозначающих эмоциональные состояния, к музыке становится проблематичным: они либо обретают статус метафоры или же утрачивают определенность значения. Общая стратегия философов аналитического направления основана на убеждении в том, что эмоциональный отклик на музыку, выражающую отрицательные эмоции, сопровождается положительными эффектами, которые нейтрализуют их воздействие. Другими словами, негативные переживания являются лишь одним «ингредиентом» целостного опыта.

Соответственно, задача фокусируется на выявлении позитивных моментов и демонстрации того, каким образом они придают положительный заряд опыту в целом. Как показало наше исследование, при объяснении позитивных моментов акцент делается на особенностях структуры эмоций соотношение когнитивного и аффективного компонента , порождаемых музыкой, или же решающее значение придается осознанию слушателями ирреальности этих эмоций. Какбыэмоции Стратегия обоснования положительных эффектов музыки, выражающей отрицательные эмоции, в некоторых моментах пересекается с рассмотренными выше воззрениями, отрицающими само существование парадокса отрицательных эмоций. Но в отличие от них сторонники этой стратегии признают, что опыт переживания музыкальных произведений, выражающих негативные эмоции, всегда окрашен этими эмоциями и что побочные положительные эффекты играют решающую роль в обосновании интереса к этим произведениям. К их числу принадлежит Джеррольд Левинсон, убежденный в том, что в силу специфических особенностей механизма эмоционального отклика на музыку восприятие произведений, выражающих негативные эмоции, сопровождается рядом положительных моментов или, как он их называет, «вознаграждений», которые компенсируют отрицательную заряженность опыта. Предложенное Левинсоном обоснование этой идеи является наиболее основательным и глубоким и потому заслуживает особого внимания. Левинсон основывался на так называемом «когнитивистском анализе эмоций», который выделяет в них три компоненты: когнитивную, аффективную и поведенческую.

Когнитивная компонента предполагает наличие убеждения, желания, оценки, направленных на интенциональный объект. Испытывая страх, мы, как правило, оцениваем конкретную ситуацию или объект как угрожающие нашей безопасности. Аффективная компонента — это то, как эмоция «чувствуется». Она имеет феноменологический аспект, то есть своеобразную окрашенность сознания, и чувственный, под которым подразумевается комплекс внутренних ощущений гусиная кожа, ком в горле и т. Наконец, эмоции могут проявляться в поведении озноб, попытка бежать от опасности. Левинсон убежден, что эмоциональная реакция на музыку не является полноценной эмоцией, ибо здесь когнитивная предпосылка значительно ослаблена или же вообще отсутствует. Но физиологическая и аффективная компоненты присутствуют чаще всего в нередуцированном виде.

Левинсон выделил ряд необходимых условий для наступления сильной эмоциональной реакции во время слушания музыки.

PLOS One: трогательные композиции помогают пережить печаль в безопасной среде

В них — генетическая память нескольких поколений. Это изумительные, чистые, красивые песни, - говорит Хибла Герзмава. Из композиций 1940—1970-х годов артистка выбрала те, что объединяет главная тема тех лет — тема Великой Отечественной войны. Чтобы придать известным вещам вроде «Смуглянки» или «Темной ночи» новизну, Хибла Герзмава привлекла к работе пианиста Олега Аккуратова. Он аранжировал песни «с ноткой джаза, свежо и стильно», чтобы они сохранили свой неповторимый дух и приобрели современное звучание. Мне важно, когда певица может петь оперу, романсы и песни, владея разными приемами звукоизвлечения, разным посылом голоса. Сценическая судьба «Где-то далеко» сложилась счастливо — проект продолжает жить, появляется в афише концертных залов в преддверии Дня Победы.

Вдохновленный романтичным декадентским духом французской культуры, он пишет музыку хоть и грустную, однако отнюдь не мрачную.

Наверное, поэтому под его песни так хорошо ностальгируется, и в голове возникают, кажется, самые забытые воспоминания от первой школьной любви и до последнего расставания. Так было и в этот раз. Отыграв концерт в Петербурге, Йохансон отправился в Москву. Здесь он выступает уже порядка 10 лет, и многие, наверное, помнят его первые столичные концерты. Джей-Джей не меняется внешне: он как всегда тощ, слегка сутул и меланхоличен. И как всегда любит Россию — здесь он едва ли не популярнее, чем у себя на Родине в Швеции. И как всегда — с бокалом виски в руках.

В последнее время за клавишами сидит улыбчивый Эрик. И как всегда — в завершении концерта они делят один стул на двоих и играют на одном инструменте. Но почему-то в случае с Йохансоном «как всегда» звучит вовсе не как «опять», и не как «снова». В его случае «как всегда» похоже на некий островок стабильности — основательность и стабильность это вообще конек шведов.

Затем их попросили представить, каково было бы слушать эту музыку, не испытывая при этом печали. После участников спросили, изменилось ли их восприятие музыки. Эти результаты указывают на то, что грусть, испытываемая при прослушивании музыки, на самом деле усиливает удовольствие от нее. Это может быть связано с тем, что переживание широкого спектра эмоций в безопасной обстановке помогает учиться справляться с жизненными трудностями. Исследователи также обнаружили, что музыка не вызывает чистую грусть. Скорее, она порождает сложные эмоции, такие как взволнованность или растроганность.

Кто бы знал, насколько эротичными в период первой влюбленности казались мне такие строки Окуджавы, как "Что прелесть ее ручек? Что жар ее перин? А еще безумно смелым, откровенным и "понятным только для меня" казался этот перл БГ: "Как много комнат, полных людей... Но пока нет твоей любви Мне всегда будет хотеться чего-то еще".

Светлая музыкальная грусть.

Левинсон справедливо задается вопросом, на который у Гудмена нет ответа: насколько глубоким должно быть это переживание, чтобы обеспечить желаемый результат? Вполне уместно и указание на то, что в данном случае отрицательные эмоции в известном смысле инструментализи-руются, что противоречит нашему опыту qua слушатели и исполнители. Как правило, общение с музыкальными произведениями, выражающими негативные эмоции, не бывает мотивировано желанием познать эти эмоции, более того, мы получаем удовольствие от общения с этими произведениями12. Примечательно, что объявляя интерес к музыке, выражающей негативные эмоции, естественным и не требующим оправдания, авторы этих теорий вместе с тем в той или иной форме признают наличие положительных аспектов в опыте их восприятия. Несмотря на заверения о том, что последние не играют роли в формировании мотивационного интереса к подобным произведениям, это обстоятельство тем не менее релятивиру-ет «аргумент о естественности». Вопрос о том, почему мы ищем общения с грустными, трагическими и близкими им по характеру произведениями — если исключить подозрение в мазохистских наклонностях слушателей, — является отнюдь не тривиальным. Стремление к счастью и позитивным переживаниям и одновременно желание избегать, насколько это возможно, отрицательно заряженного опыта значительно естественнее интереса и стремления к переживанию отрицательных эмоций.

Последние хоть и являются неотъемлемой частью жизни и поэтому, безусловно, заслуживают изучения и внимания, но это не меняет нашего отношения к ним — большинство людей предпочло бы испытывать их как можно реже. Как нам представляется, ключевую роль в разгадке феномена отрицательных эмоций в музыке и вообще искусстве играет то обстоятельство, что они со всей очевидностью отличаются от обычных жизненных эмоций. Об этом свидетельствует, например, характер нашей реакции, значительно более сдержанной, чем в жизни. Особенно показательно в этом плане восприятие инструментальной музыки. Действительно, если заключительная сцена «Травиаты» вполне может и часто вызывает у зрителей слезы, то подобная реакция во время исполнения «Патетической» Чайковского маловероятна. Сама обстановка концертного зала и принятые нормы поведения в какой-то степени могут определять особенности нашей эмоциональной реакции, побуждая к подавлению естественных импульсов.

Вместе с тем уместно предположить существование более глубоких причин. Выявление специфики музыкальных эмоций является лишь одним аспектом проблемы. Не менее важной и сложной задачей является обоснование их связи с эмоциями, которые человек переживает в жизненных ситуациях. В противном случае применение предикатов, обозначающих эмоциональные состояния, к музыке становится проблематичным: они либо обретают статус метафоры или же утрачивают определенность значения. Общая стратегия философов аналитического направления основана на убеждении в том, что эмоциональный отклик на музыку, выражающую отрицательные эмоции, сопровождается положительными эффектами, которые нейтрализуют их воздействие. Другими словами, негативные переживания являются лишь одним «ингредиентом» целостного опыта.

Левинсон основывался на так называемом «когнитивистском анализе эмоций», который выделяет в них три компоненты: когнитивную, аффективную и поведенческую. Когнитивная компонента предполагает наличие убеждения, желания, оценки, направленных на интенциональный объект. Испытывая страх, мы, как правило, оцениваем конкретную ситуацию или объект как угрожающие нашей безопасности. Аффективная компонента — это то, как эмоция «чувствуется». Она имеет феноменологический аспект, то есть своеобразную окрашенность сознания, и чувственный, под которым подразумевается комплекс внутренних ощущений гусиная кожа, ком в горле и т. Наконец, эмоции могут проявляться в поведении озноб, попытка бежать от опасности.

Левинсон убежден, что эмоциональная реакция на музыку не является полноценной эмоцией, ибо здесь когнитивная предпосылка значительно ослаблена или же вообще отсутствует. Но физиологическая и аффективная компоненты присутствуют чаще всего в нередуцированном виде. Левинсон выделил ряд необходимых условий для наступления сильной эмоциональной реакции во время слушания музыки. Во-первых, ре- ципиенту должен быть знаком стиль воспринимаемого произведения, а лучше — и само произведение, но при этом не настолько, чтобы породить скуку. Это достигается в том случае, если в процессе слушания реципиент способен предвосхищать музыкальное развитие, но пребывает в неизвестности по поводу окончательной развязки. Второе требование заключается в полной концентрации внимания на структуре и развертывании музыкального материала при одновременном суспендировании интереса к вне-музыкальному контексту, включая ситуацию самого реципиента в нем.

Третья предпосылка — открытость по отношению к содержанию произведения: слушатель должен стремиться не к дистанцированному созерцанию эмоций, выраженных в музыке, но быть расположенным к тому, чтобы самому пережить их. Эмоциональный отклик возникает в ответ на восприятие и распознавание выраженных в музыке эмоций и является по своей природе эмпатийным или зеркальным: мы отождествляем себя с воображаемым образом таким образом может быть и сама музыка , которому приписываем услышанные в музыке эмоции, и в результате представляем, что сами испытываем их13. Как видно, в возникновении эмоциональной реакции активная роль отводится воображению, которое является когнитивной функцией. Когнитивная составляющая, таким образом, присутствует, хотя и в несколько ослабленной, усеченной форме в сравнении с когнитивной компонентой жизненных эмоций. Ее воздействие проявляется, во-первых, в том, что наряду с физиологической и аффективной компонентами, которые, как отмечалось выше, действуют в полном объеме, эмпатическая реакция на, скажем, грустную музыку включает присутствие в сознании идеи или понятия грусти. Во-вторых, в нашем воображении мы приписываем эту эмоцию либо самой музыке, либо она представляется как аудиальное выражение чьих-то чувств.

В-третьих, мы идентифицируем себя с воображаемым носителем эмоции, представляя, что музыка выражает нашу грусть14. При этом решающее отличие от эмоций, испытываемых в обычных жизненных ситуациях, заключается в неопределенности объекта нашей грусти. Левинсон подчеркивает, что наша грусть не направлена на музыку или на событие реальной жизни, но на некий созданный воображением и лишенный всяких конкретных характеристик образ. Когнитивная «неполноценность» музыкальных эмоций влечет за собой, по Левинсону, отсутствие неприятных последствий, которыми сопровождается их переживание в жизненных ситуациях. В частности, оно не связано с реальным жизненным опытом реципиента, не чревато для него длительным погружением в тяжелые переживания, не требует действий по устранению причин переживаемых эмоций и, наконец, не предвещает ничего плохого в будущем. Отсюда Левинсон выводит три положительных момента, сопутствующих переживанию отрицательных эмоций, порожденных музыкой, — наслаждение, понимание и уверенность в себе.

Наслаждение, или «смакование чувства» savoring feeling , сопровождает любой аффект, если он лишен связи с жизненным контекстом и не является чрезмерно интенсивным. Чувственная компонента негативных эмоций, безусловно, имеет соответствующую окраску, но в музыке ощущение негативного сведено к минимуму. Это происходит потому, что отрицательный заряд создается главным образом осознанием экзистенциальной значимости отрицательных эмоций, которая в музыкальном опыте отсутствует. Благодаря этому переживание отрицательных эмоций, которые мы «смакуем», будучи свободными от всех практических последствий, может доставлять удовольствие15. Эмоциональная реакция на музыкальное произведение включает, далее, «понимание чувства» understanding feeling. В процессе эмоционального переживания музыкальных произведений или по его завершении существует возможность интроспективного исследования аффективного аспекта эмоций.

Человек, охваченный страданием, вряд ли способен к подобного рода рефлексии, в то время как в музыкальном опыте переживание сопровождается присутствием в сознании идеи страдания, фокусирование на которой хотя и не дает представления о том, что собой представляет страдание, но позволяет воспринять его более ясно. Это совершенствует способность распознавать и созерцать это чувство в будущем опыте. Например, восприятие poco allegretto из Третьей симфонии Брамса углубляет понимание того, как «чувствуется» меланхолия, а Этюда Скрябина до-диез минор — безнадежная страсть16. Наконец, переживание отрицательных эмоций, высвобожденное из жизненного контекста, укрепляет уверенность в себе. Каким образом? Несомненным достоинством личности, рассуждает Левинсон, является способность испытывать глубокие чувства, проявлять адекватную эмоциональную реакцию в самых различных обстоятельствах.

Музыка играет особую роль в формировании этой способности, особенно в отношении отрицательных эмоций, предоставляя возможность узнать их различные разновидности и оттенки, избежав при этом все тяжелые моменты, с которыми сопряжено их переживание в жизни. Тем самым обогащается палитра, расширяется диапазон эмоциональных реакций личности и одновременно она проходит своеобразную подготовку к их переживанию в будущих жизненных ситуациях, обретая «эмоциональную уверенность» emotional assurance 17. Более радикальную позицию занимает Питер Мью, представитель эвокационизма — разновидности эмотивизма, в которой эмоциональная реакция реципиента рассматривается как необходимое условие выразительности музыки, основа суждений о выразительности музыки. В концепции Мью когнитивная компонента не просто ослаблена, но лишена конститутивной роли. Опыт восприятия грустного по характеру произве- 15 Ibid. Однако это возможно лишь в репрезентативных видах искусства, располагающих средствами отображения объектов и событий внешнего мира20.

Evolutionary Human Sciences Эти результаты совпадают и с другими исследованиями эмоционального содержания музыки. В некоторых из них анализировались совершенно иные характеристики песен, такие как темп и тональный лад мажор или минор. Так, хиты Billboard стали медленнее и в них теперь чаще преобладает минор. Определяем общее настроение песни Лиор Шамир из Университета Лоренс Текникал проанализировал 6150 текстов песен из Billboard Hot 100 — с 1951 до 2016 года. Алгоритм определял эмоциональные состояния и личностные качества, которые обозначают слова. Конечно, он не сможет полностью точно определить все нюансы сложных текстов, но его оценки настроения совпадают с человеческими. Например, программа правильно определила настроение хита Bonnie Tyler Total Eclipse of the Heart — это «грусть», со значением 0. Кадр из клипа Billie Eilish When the party is over. Источник: YouTube.

Что примечательно, современные песни стали более агрессивными, чем во времена расцвета панк-музыки. Одна из возможных причин — растущая популярность хип-хопа, который отражает социальное беспокойство и ощущения бесправия. В то же время эмоция грусти в музыке была стабильна до 80-х, потом стала динамично возрастать до 2010-х, а эмоция радости и уверенности, наоборот, падать. Чтобы проиллюстрировать данный феномен, Шамир приводит хиты 1950-х с превалирующей радостью: песни All Shook Up Elvis Presley 0. Среди хитов последних лет Bad Blood Taylor Swift набрал высокое значение переменной страха, с маленьким значением радости, а Wrecking Ball Miley Cyrus и Sorry Justin Bieber получили высокие оценки грусти. Все эти песни стали одними из самых популярных за последние шесть лет. Автор использовала базу данных AcousticBrainz, где можно посмотреть акустические свойства песен — мажор и минор, темп, ритм, — затем она анализировала эмоции. Исследовались полмиллиона песен, выпущенных в Великобритании между 1985 и 2015 годами.

Прочее события Немецкие и голландские исследователи в ходе проведенных экспериментов пришли к выводам, что музыкальное направление хеви-метал помогает бороться с депрессионным состоянием и преодолевать страх неминуемой смерти. Чтобы убедиться в том, что тяжелый металл способен помогать человеку адекватно воспринимать перспективу смерти и бороться с депрессией, было проведено исследование, в котором приняли участие 30 респондентов.

Первый в своей жизни магнитофон я увидела у Нади дома. Корпус у этого диковинного устройства был пластмассовый, бирюзового цвета, и неслись оттуда чарующие звуки неизвестного нам еще тогда альбома Queen "A kind of magic". В то время - как впрочем, и сейчас - мой экстаз от музыки был столь велик, что наивысшей формой взаимодействия с понравившимся мне парнем были мечты о совместном прослушивании любимой музыки. Это навязчивое желание в чем-то схоже с идеей героя Пруста любоваться готическими замками вместе с прекрасной девушкой, дабы она своим присутствием усиливала его эстетическое наслаждение красотами старинной архитектуры.

Новости музыкальная грусть