Зубаревич, будучи, по сути, географом, заняла нишу в решении этой проблемы.
Экономист Наталья Зубаревич рассказала, как регионы выдержали санкционный удар
Говоря о ситуации в экономике, Наталья Зубаревич обратила внимание на еще один, пока не оцененный фактор. На рынке РФ появятся авто из Индии и Уганды. В свежем интервью BILD на русском Зубаревич проанализировала, что происходит с российским бюджетом летом 2023 года и как выживают потребители и бизнес в непростых условиях — под давлением санкций и на фоне дешевеющего рубля. Как выглядит милитаризация экономики, почему падает рубль и кто от этого выигрывает — об этом экономист Наталья Зубаревич рассказала в интервью «Правмиру». Экономика Интервью Натальи Зубаревич «Затыкайте уши»: Наталья Зубаревич — о нехватке медиков, росте цен и мечте о миллионниках в Кузбассе.
Зубаревич — о предстоящем нефтяном эмбарго: «Адаптация — не значит расцвел пышным цветом»
Экономист-географ Наталья Зубаревич заявила, что большая часть россиян столкнулась с «чудовищным» обнищанием. Специалист по социально-экономическому развитию российских регионов Наталья Зубаревич рассказала в интервью Forbes Capital, какие отрасли и города окажутся среди наиболее пострадавших от санкций и других последствий «спецоперации», как власти, по ее мнению. Наука Сегодня 18:31 Фото: [Издательство «Подмосковье»] По словам экономиста Натальи Зубаревич, искусственный интеллект в будущем станет лишь активнее развиваться, однако полностью заменить человека ему не удастся. Наталья Зубаревич объяснила, почему завод поступил на баланс Москвы и где здесь параллельный импорт.
Последние выпуски
- Рынок труда и уровень безработицы
- Наталья Зубаревич о производстве в РФ
- «Россия ведет себя как бедная страна»: главное из интервью Натальи Зубаревич
- В Калининграде вызовы бешеные. Зубаревич о турбулентности в РФ и регионе
- Экономист Зубаревич назвала причины невозможности полной замены человека нейросетью
- Олег Буклемишев — о внутреннем производстве и «повороте к Китаю»
Новости по тегу: Наталья Зубаревич
На пике вы получали на эту зону до 56 млрд, сейчас разговор идет о 20 млрд, а может и меньше — просто сейчас очень трудно стало добывать детальную статистику. Знаете почему? Потому что количество резидентов этой зоны резко сократилось, а платеж зависит от количества резидентов и объема производимой продукции. В 2009 году Наталья Зубаревич награждена международной Леонтьевской медалью за достижения в региональном экономическом анализе и обосновании региональных экономических реформ в России. В 2016 году награждена премией имени Егора Гайдара в номинации «За выдающийся вклад в области экономики». В 2019 году она выступила в Совете Федерации с докладом о тенденциях развития российских регионов, который имел большой общественный резонанс.
В 2020 году ученая исследовала влияние пандемии коронавируса на экономическую жизнь в России. Профессор выявила погрешности статистического подсчета числа заболевших и спрогнозировала прирост дополнительной смертности. Однозначного ответа нет. По той простой причине, что в крупных городах, в основном, экономика сервисная, но не только. Например, в Новосибирске и в уральских городах вовсю пашет оборонно-промышленный комплекс, он на подъеме.
Соответственно, сервисная экономика проседала, но сейчас восстанавливается. Поуехал народ именно из миллионников. Рыночные отрасли вообще более адаптивны, но сейчас потребление-то ведь ходит как американские горки то вверх, то вниз. Но то, что они [крупные города] более жизнестойкие — без сомнения, тут вопроса нет, а вот как они этот кризис проходят… да по-разному. Я по городам вам не могу сказать — статистика только по регионам идет.
В Приморском крае например, пролетает промышленность — просто идет вниз, в Калининградской области то же самое, а в Татарстане и Башкортостане все существенно лучше, Питер и Новосибирск прут вверх по промышленности, потому что там оказалось немало оборонных предприятий. По инвестициям тоже все очень по-разному. По вводу жилья Приморский край и Новосибирская область дают стране прирост на четверть, а то и больше, чем на треть. То есть, размер имеет значение, но для некой устойчивости, а мы обсуждаем текущую ситуацию, и тут кто в лес, кто по дрова. Еще одна фишка.
Вся страна — я наблюдаю это второй год подряд, но в 2023-м это как-то феноменально круто — заедает и запивает свои проблемы проживания, скажем так, в турбулентных условиях. Именно вот заедает и запивает — это ключевые слова. Вот этот процесс снижения психологического дискомфорта с помощью еды и питья, он, видимо, шире распространен, ну плюс там еще и гости бывают. Либо они не волнуются и турбулентность у них не видна и не слышна, либо столько общепита сидит в тени, что понять, сколько эти ребята производят продукции, довольно сложно. Мне кажется, это сочетание двух факторов.
Потому что плечо перевозок чудовищно огромное, издержки логистики выросли в разы. И мы понимаем прекрасно, что преимущество, которое было у всего Северо-Запада — рядом рынки сбыта — оно утрачено. И дальше все будет зависеть от цены. Если цены на вывозимую продукцию — а это в основном сырье — будут высокими, то тогда как-то логистику подорожавшую можно пережить, а если цены будут снижаться, ну вы ж в убыток-то себе возить не будете, а издержки выросли. Я смотрю дальше вперед и полагаю, что вот эта флуктуация от лат.
То есть, те санкции, которые заработали летом, уже по августовской статистике показывали нам сжатие промышленного производства. Санкции на нефть вступают в силу в декабре, санкции на нефтепродукты — в конце февраля, вот тогда мы с вами и будем обсуждать динамику этих видов продукций». Адаптация к худшему «Значит ли это что выкрутились? Нет, не значит. Давление идет гораздо медленнее, чем предполагалось, и значимые результаты мы увидим даже не в конце 2022 года, а в 2023-м. Уже будет понятно, что с нефтью: что-то удастся перенаправить [после введения ограничений на морские поставки], но [вопрос] какую часть. Уже сейчас понятно, что рушится газовый экспорт, а его перенаправить невозможно. Пока работает все то оборудование, которое мы закупили, но когда-то у него наступает срок ремонта. Еще очень важное наблюдение: общее консенсусное ощущение, что по потребительскому импорту справились. Да, «труба пониже, дым пожиже», но рынок не стал остро дефицитным.
По импорту промежуточного типа — это комплектующие — уже существенно сложнее. И самые большие сложности по так называемому инвестиционному импорту — это готовые машины и оборудование. Вывод: не бежать впереди паровоза. Помнить, что наша страна прошла через такое количество ударов, что, в общем, опыт уже наработан. Помнить, что российский бизнес невероятно живучий, ему больно и тяжело, но он пытается выкрутиться. И помнить, что в 2023 году спад продолжится и это уже официальные прогнозы Минэкомразвития и Центробанка. Не надо гнать волну, что мы все помрем, все грохнется, все развалится. Не правда. Не надо гнать другую волну: мы все преодолеем, у нас все будет хорошо, мы все «импортозаместим». Не все, очень многое не сможем.
Но пауза в этом процессе неизбежна, а домну нельзя задуть, понимаете, это непрерывное производство: если вы домну задули, то вы потом несколько месяцев будете возвращать ее в работу. Поэтому вот считаю ущербы, поражаюсь тому, в какой мере люди это не понимают, потому что это вся страна, это множество городов. Еще я не готова вам назвать кучу городов, их просто сосчитать невозможно, где сидят комплектующие ко многим этим предприятиям. Ну вы сделайте комплектующие, пожалуйста, а сборки-то не будет, потому что не хватает каких-то деталей, которые в нашем машиностроении покупаются.
Вахтовики, ау, которые туда ездили сотнями и тысячами работать со всей России, потому что зарубежное оборудование «НОВАТЕКу» поставляться на газосжижающие заводы не будет. Все, что связано с нефтегазовым оборудованием, — ждем-с. Запрет прямой из Штатов на энергетическое оборудование, а у нас мы много покупали в ТЭКе оборудование. Поэтому какие-то запасы есть, но… Опытные люди мне сказали следующее: по ширпотребу, ну это в пределах месяца, когда встали поставки, по комплектующим для business-to-business — это в пределах двух.
То есть II квартал будет кварталом икс, будем посмотреть. Поэтому сейчас, оглядев поле боя, я просто понимаю и уже не буду успокаивать людей, вот уже не буду успокаивать людей, я понимаю масштабы происходящего. Ценовым сдерживанием, давлением на бизнес, «сволочи, сахар выше такого-то количества рублей не повышать», ну вы что-то тормознете. Но любой производитель не работает себе в убыток.
О мобилизационной экономике и возвращении России к госплану Олег Буклемишев: [Мобилизационная экономика] требует совершенно иных управленческих талантов, которых не осталось. Я не думаю, что у нас есть люди, которые помнят, как работал Госплан, как составлялся валютный план. Наверное, возможно [возвращение к госплану], но с такими жуткими потерями и в процессе этого перехода, и, самое главное, после того, как этот механизм окончательно рухнет, а это много времени не займет. И мой оптимизм в данном случае, скорее всего, связан с тем, что современная экономика не может существовать в таком режиме.
Андрей Мовчан: Я думаю, что нет никакого выбора просто, это единственная возможность, это единственный способ, как в ситуации, когда вы потеряли хозяйственные связи, попытаться проконтролировать ситуацию и все-таки перераспределить какие-то имеющиеся средства. В 1991 году, в 1992-м, в 1993 году был проведен крайне рискованный и, вообще говоря, великий эксперимент по выходу из подобной ситуации в обратную сторону, по попытке построения развитого рыночного общества. Но, с одной стороны, смотрите, это был крайне тяжелый эксперимент, и он едва-едва удался, и на самом деле я бы даже сказал, что он не удался, потому что были допущены тяжелейшие ошибки типа олигархической приватизации. И ради поддержания этого эксперимента была разрушена демократия в стране, что, в общем, привело к сегодняшнему дню.
И второй момент важный, что все это делалось в тесном сотрудничестве с Западом. Запад очень сильно помогал: Запад давал деньги, Запад давал продовольствие, Запад давал технологии, Запад давал кадры и т. Сейчас такого сотрудничества с Западом нет и быть не может, соответственно, единственное движение для, в общем, не слишком дальновидных и не очень смелых российских политиков сегодня — это обратно к тотальной национализации и централизованному перераспределению. Наталья Зубаревич: Российский бизнес будет прилаживаться.
Только он тихой сапой уберет ту номенклатуру, тот сортамент металлических изделий, который ему будет по цене невыгодно делать, попробует найти боковые лазейки на экспорт. Он все равно будет выживать, это функция. У бизнеса нет функции политики и протеста, у бизнеса есть функция зарабатывания денег. Обстоятельства ухудшились резко — они будут пытаться выживать в этих обстоятельствах.
Им не дадут увольнять много людей, и мы это прекрасно понимаем. Частника будут уже потом и в этой как бы части простите за повторение гнобить: вот сейчас ты, сволочь, цены не повышаешь потому что слово «прокуратура» там шло через два предложения на третье, основной «инструмент» рыночной экономики — прокуратура , а потом мы тебе дадим госзадание, на сколько ты можешь сократить численность, и как хочешь, вот как хочешь. Посадят на тариф, понятно. Что будет с деньгами населения?
Олег Вьюгин: Ну вот с замораживанием валютных вкладов ситуация понятная. Большой спрос на доллары, а долларов в стране нет — что в этой ситуации делать? Ну, потому что иначе курс бы летел там 200 рублей за доллар или неизвестно куда, а это означает, что просто полная дезориентация внешнеторговых операций, они просто прекратились бы вообще. А рубли нет смысла замораживать, ну вот если прагматически подходить к вопросу, потому что рубли — это национальная валюта, ею можно управлять.
Были попытки там, когда уже Советский Союз к закату катился, павловская реформа, 50-рублевки замораживали. То есть такие вещи, это в памяти людей сидит. А есть другая проблема — это банки. Ведь все, что лежит не в наличных, это лежит в банках, не в стеклянных, а в коммерческих.
И как бы возникает вопрос — а эти банки-то вообще, они как, способны хранить эти депозиты? Ну, как мне сказал один высокопоставленный работник даже не буду говорить какой организации, но официальный, правительственный, он сказал: «Ну а что? Все меняется, сейчас нет правил». Я это к тому, что, наверное, если угроза будет банкам, то тогда просто Центральный банк их, как говорится, профинансирует.
Понятно, что столько лётчиков и стюардесс не потребуется. Пока уходящие с российского рынка автопроизводители зарплату платят. Но бесконечно она тоже платиться не будет. При этом в простой пришлось уйти и отечественному автопрому из-за нехватки комплектующих. Грядущие сокращения в промышленности Все живые предприятия имеют что-то импортное, и далеко не всегда китайское. Складские запасы составляют пару-тройку месяцев. Второй квартал — час икс. Многие предприятия получили гигантские ограничения на экспорт. Это означает, что производить столько металла уже не надо.
Смогут ли они найти альтернативные рынки — вопрос времени. Если будет происходить ограничение производства, наверное, будет оптимизироваться и занятость.
💥 Всё хуже, чем кажется! Спад экономики России в 2023 году продолжится | Наталья Зубаревич
Но их продукция нужна только в рамках гособоронзаказа. А у бюджета на оборону сколько денег, столько и заказов. Нет ли опасности в том, как стремительно это происходит, не надувается ли ипотечный пузырь? Мы уже видим замедление в октябре, потому что выросла ключевая ставка, соответственно, выросли нормативы резервирования у банков. И все, кто хотели взять под меньший процент, под небольшой первоначальный взнос, - они свои ипотечные решения приняли. И теперь — совершенно точно — объем ипотеки будет уменьшаться. Вопрос — в какой мере. Поэтому до лета 2024 года, пока действуют эти программы, как-то, худо-бедно, эти программы протащат.
До этого времени власти будут регулировать рынок тем, что заставят банки ужесточать условия по выдаче кредитов. Мы уже видим, что гораздо сложнее стало получить необеспеченный потребительский кредит. Брали-то как — перекредитование, под рефинансирование уже имеющихся займов. Вот это сейчас все ужесточается. Пузырь — да, но на ипотеке пока не очень большой, на потребительском кредитовании больше, его и будут ужесточать.
Ломоносова, доктор географических наук Наталья Зубаревич. Ее доклад был посвящен тенденциям развития российских регионов. Наталья Зубаревич затронула вопросы демографии и экономики, децентрализации, качества перераспределения налогов и объем федеральных трансфертов в бюджет регионов и консолидированные расходы субъектов РФ.
Ты подданный, ты гражданин этого государства. А не то, что ты немец, и это Германия потому, что там только немцы. Мировые города — порождение конца XX века, когда случился бурный рост современных отраслей экономики, сектора услуг, высоких технологий. Они концентрируются там, где самое образованное население. Эти услуги — банковские, страховые, образовательные — создают очень большой потенциал развития. Плюс торговля: во многих странах штаб-квартиры ведущих компаний и банков расположены в крупнейших городах, что дает дополнительные бонусы — туда стягиваются финансовые потоки. Все это следствие глобализации, когда через границы идут контакты и взаимодействия, а крупнейшие города становятся как бы ядрами. В них эти взаимодействия и осуществляются. Можем ли мы перейти от стран к городам-государствам? Не думаю. Именно за наш счет она хорошо живет и меняет плитку каждый год. Эксперт Центра Карнеги Андрей Мовчан приводит исторические параллели: наша столица — это Великобритания, а регионы — это Индия. Все так или иначе? Два фактора формируют особое состояние Москвы. Это самый крупный мегаполис в стране. У нее есть свои конкурентные преимущества, как, например, у Парижа и Нью-Йорка, так называемые агломерационные преимущества. В этих городах концентрируется современная экономика, так как там ниже издержки, потому что плотность населения очень высокая. Плюс очень высокое разнообразие: разные бизнесы, каждый может найти свою нишу; у бизнесов огромный выбор работников с теми компетенциями, которые этому бизнесу нужны. Это преимущества агломерационного эффекта, они работают в любой экономике. Специфика России в том, что у нас очень сильно действует второй тип преимуществ — институциональный. Москва — столица страны с жесткой вертикалью власти, когда принятие решений сосредоточено в центре. Кроме того, в российском бизнесе доминируют крупные сырьевые компании и госкорпорации. Они, как и крупнейшие госбанки, — основные налогоплательщики. Большинство штаб-квартир находится в Москве, соответственно значительная часть прибыли стягивается туда. Можно ли как-то изменить систему? Агломерационный эффект не трогайте, он работает в любой стране. А вот особое статусное институциональное преимущество может быть снижено двумя способами. Первый — децентрализация системы управления, которой так боятся наши власти. Второй — выращивание среднего и малого предпринимательства, когда страна постепенно уходит от сырьевой рентной экономики, в регионах развиваются другие бизнесы. Это очень трудно в наших институциональных условиях, давление на бизнес пока только растет. Как работает наша бюджетная система? Больше половины налогов идет в федеральный бюджет и тратится федеральным правительством. Они не про Москву. Прежде всего это нефтяная рента налог на добычу полезных ископаемых в части нефти и газа , ее платит и Самарская область. Главный кормилец российского бюджета — Ханты-Мансийский автономный округ, больше четверти всех налоговых доходов федерального бюджета поступает оттуда. Второй федеральный налог — НДС. Где он концентрируется? Там, где конечное потребление. Где у нас крупнейшие рынки конечного потребления? Москва, Московская область и Санкт-Петербург. За счет чего жирует Москва? Где находятся штаб-квартиры Сбербанка, Роснефти и далее по списку? В Москве. Где они платят налог на прибыль? Где у нас самые высокооплачиваемые рабочие места, где сидит менеджмент и топ-менеджмент крупных компаний и корпораций? Федеральная бюрократия? Чиновники и силовики с очень неплохими зарплатами? В итоге два налога делают бюджет столицы фантастически богатым. В общем, проблема не в том, что Собянин обобрал Россию. Налоговая система работает так, что рентные налоги уходят на федеральный бюджет. Проблема в суперконцентрации большого бизнеса, чиновничества и высокооплачиваемых работников в Москве. Доходы бюджета Москвы в 2018 году — 2,3 трлн рублей, налог на прибыль — 764 млрд, налог на доходы физлиц — 943 млрд. За счет институциональной системы Москва пожинает все плоды, бюджеты остальных регионов несопоставимы. Роснефть в Самарской области, как и в других регионах, использует трансфертные цены, поэтому прибыль минимальна. Сбербанк что показывает по Самаре? То же минимум. В результате бюджет области в 2018 году получил только 56 млрд рублей налога на прибыль. В Иркутской области работают «Русал», «Роснефть» и другие крупные компании, но в бюджет поступило всего лишь 62 млрд налога на прибыль. И даже в главном «кормильце» страны — Ханты-Мансийском АО — налог на прибыль мизерные 121 млрд. Да, провинция — это колония, прибыль вывозится.
Росстат недавно отчитался. Но тут надо учитывать несколько факторов: выплаты по СВО, хорошие индексации пенсий, полтора триллиона рублей социальных выплат и пособий. Все это совокупно дало рост доходов, — отметила профессор. Дефицитный бюджет Карелии Зубаревич также отметила, что в Карелии уже в первом полугодии 2023 года наблюдается дефицит в бюджете. Профессор считает, что это «звоночек». Если у вас уже в первом полугодии дефицитный бюджет, то это звоночек. Надо предпринимать меры, во втором полугодии придется экономить, — подчеркнула экономист. В конце выступления профессор подытожила, что проблемы Северо-Западного региона обусловлены санкциями ЕС, а выход из этого спада очень медленный. Прогноз на будущее тоже неутешительный — замедление роста экономики в конце 2023 года прогноз ЦБ и рост инфляции. Оценить долгосрочные перспективы профессор не берется, так как неопределенность очень высокая.
Экономист Зубаревич назвала причины невозможности полной замены человека нейросетью
Отдельно отмечу локальные протесты — тот же Шиес, или деревню, где цыгане убили русского. Этнические протесты тухнут довольно быстро, хотя подспудное напряжение остается. А вот Шиес держится. Я их очень уважаю и понимаю, почему они стоят. Там люди живут с дикоросов в лесу, с рыбы и дичи. Если вы туда эту мусорную дрянь поставите, у них усохнет источник существования. Они четко понимают, что их ресурсную базу подрывают.
Слишком рискованно подрывать экономическую основу существования и обрекать людей на нищету. А вот в Москве вряд ли. Протестующих будут пытаться проучить. Посмотрим, ничего не предопределено, но если случится кровь, несколько сильно покалеченных или убитых людей, ситуация пойдет вразнос. Но пока власть пытается страхом не допустить развития процесса. Через выборы?
Там народ иногда показывает кузькину мать. Будут думские выборы, потом президентские. Посмотрим, в каком состоянии мы до них доживем. Вы видели последнюю социологию Левада-Центра? Эту структуру не заподозришь в особой любви к режиму. Это надежда на то, что пенсию повысят, что бюджетникам будет повышена зарплата.
А кто другой, кроме него? Мы живем в сложной ситуации, но она не вечна. Для авторитарных режимов неизбежна передача власти по естественным, физиологическим причинам. Я культурно выразилась? Это всегда очень сложный период. Как бы там ни было, отстаивать свои права нужно все равно.
А у федеральной власти есть план на среднесрочную перспективу? Или нам остается рассчитывать только на национальные проекты? Я на них смотрю философски. Демографический указ явно не выполнят, указ по вводу жилья тоже. Невозможно реализовать эти красивые «хотелки», объективные барьеры сильнее. Что им делать?
Оставаться в своей провинции, ожидая изменения региональной политики и экономического роста, или, если есть силы и возможности, переезжать в Россию-1? Молодняк уезжает, и этот процесс не вчера начался. В Москву — сложно, но в принципе возможно. Питер часто более приемлем, там не так дорого жить. Более взрослым, если они имеют работу и зарплату и понимают, что она более-менее стабильна, лучше иметь то, что имеешь. Но в этом году началось очередное снижение спроса на автомобили, поэтому тем, у кого проблемы с работой, стоит рассмотреть вариант переезда.
Раньше можно было переехать в Калугу и устроиться на завод Volkswagen, но теперь и в Калуге проблемы. В малом бизнесе особо не заработаешь. Начинается мучительный поиск альтернатив. У кого есть деньги, пытаются продать квартиру в Тольятти и купить в Подмосковье, на Москву вряд ли хватит. Если вы смогли прилично продать квартиру, можно купить что-то в Подольске или Клину и найти работу в Москве и области, потому что это огромный рынок труда. Без своего жилья трудно, ползарплаты нужно отдавать за аренду квартиры.
Еще вариант — купить что-то в ближней Ленинградской области, около Питера, и искать работу в городе. В Питере есть вакансии в промышленности, но платят не очень много, поэтому, возможно, придется пробовать себя в другой профессии. К сожалению, все эти варианты для людей в возрасте плюс-минус 30. Другой известный вариант — вахта. Она часто разрушает семьи, но дает заработок. Основная работа вахтовиков — на нефтегазовых северах.
Беда в том, что крупные нефтегазовые компании могут на полгода задержать оплату тем конторам, которые нанимают вахтовиков. По официальным данным, полтора миллиона человек в стране работает вахтовым методом, но на деле, конечно, больше. Мы еще в начале 2000-х говорили, что надо сделать дешевую скоростную электричку, чтобы при проблемах на АВТОВАЗе люди хотя бы в Самаре работу находили. Насколько я знаю, в Самаре тоже не очень здорово с работой за приличную зарплату, динамика развития регионального центра не впечатляет. К сожалению, города-миллионники больших преимуществ от своего миллиона жителей не получают в силу тех институциональных барьеров развития муниципалитетов, о которых я говорила. Ни бюджета, ни полномочий, ни возможностей развития инфраструктуры.
Когда вся страна в известном месте, Самара там же. Протесты, ослабление вертикали центральной власти — не приведет ли все это к распаду на регионы? Россия — достаточно монотонная по культуре страна, за исключением части этнических территорий. Она связана взаимодействиями родственников, друзей, инфраструктурно. Распад СССР как пример не годится, союзные республики были крупными этническими территориями с полноценной системой управления, их элиты воспользовались ситуацией.
Tinkoff Private Talks 525 подписчиков Подписаться «Учите географию, она полезна для инвесторов». В новом выпуске Private Talks мы подробно поговорили о том, что происходит в различных регионах России и отраслях экономики, с Натальей Зубаревич — экономикогеографом и профессором географического факультета МГУ им.
Но есть незащищенные статьи. Сокращаются расходы на здравоохранение и большие стройки — в том числе непонятно, как быстро построят скоростную автодорогу в Казань. Федеральный бюджет может урезать расходы на национальную экономику, а бюджеты регионов — вряд ли.
Кратно выросла российская зависимость от китайского импорта. Строительство растет на востоке и юго-западе. Но активность на другом конце страны намного выше. И бюджет, и население «пока шикуют». Растут зарплаты и социальные выплаты.
Тем не менее разница между доходами и расходами остается значительной. Государство будет сокращать расходы. Точно не пойдут под нож расходы на оборонные цели и трансферты Социальному фонду. Но есть незащищенные статьи. Сокращаются расходы на здравоохранение и большие стройки — в том числе непонятно, как быстро построят скоростную автодорогу в Казань. Федеральный бюджет может урезать расходы на национальную экономику, а бюджеты регионов — вряд ли. Кратно выросла российская зависимость от китайского импорта. Строительство растет на востоке и юго-западе.
«Счастье такое долго продлиться не может». Наталья Зубаревич о росте ОПК и строек на Урале
Такое мнение в подкасте Александра Соколовского выразила экономист, профессор географического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова Наталья Зубаревич. Экономист-географ Наталья Зубаревич заявила, что большая часть россиян столкнулась с «чудовищным» обнищанием. Говоря о ситуации в экономике, Наталья Зубаревич обратила внимание на еще один, пока не оцененный фактор. Эксперт по региональной экономике Наталья Зубаревич затронула в интервью ситуацию в металлургии. Наталья Зубаревич: На доходы населения кризис повлиял меньше, чем на занятость.