Максим Аверин признался, что не хотел сниматься в сериале про правоохранительные органы. В интервью Борису Корчевникову Аверин рассказал о том, как в студенческие годы был влюблен в актрису Марию Порошину.
Максим Аверин: «В момент, когда у меня был успех, я погибал»
О своей личной жизни звезда «Глухаря» Максим Аверин не распространяется. Безумно обаятельная, немного ироничная, но удивительно притягательная улыбка — визитная карточка Максима Аверина. Заслуженный артист России, звезда сериалов «Склифосовский» и «Глухарь» Максим Аверин объяснил, почему у него никогда не было мыслей покинуть Россию. Кому мы сдались, чтобы нас чипировать и нас отслеживать?!», – сказал заслуженный артист России, режиссер, телеведущий Максим Аверин. Вести Интервью Мэр Краснодара рассказал, откуда он узнаёт новости.
Слишком поверил в себя или зазнался? Почему Максима Аверина больше не любят зрители
Максим Аверин: У меня кармический долг перед этой ролью, я не наигрался! встретился с актером и обсудил врачей в кадре и за кадром, идеальный отдых и плотный ужин после шести вечера. МАКСИМ АВЕРИН: «ВСЕ СВОИ ЗАРАБОТКИ Я СТАРАЮСЬ ТРАТИТЬ НА ПУТЕШЕСТВИЯ» (интервью). Я знаю, что Максим Аверин вообще производит впечатление человека самоуверенного, но это большая неправда. Максим Викторович Аверин Родился 26 ноября 1975 года в Москве. Российский актёр Максим Аверин рассказал в интервью «Московскому Комсомольцу», что хоть и считает себя истинным москвичом, но все равно временами скучает по Петербургу. Интервью_с_Максимом_Авериным – 25 просмотров, продолжительность: 12:41 мин., нравится: 3. Смотреть бесплатно видеоальбом Максим Викторович Аверина в социальной сети Мой Мир.
Максим Аверин: «Думаю, что я фаталист по жизни»
Райкин нас любил. Он нас воспитал сильными, я через такое прошел, что теперь мне ничего не страшно. Какого режиссера ты мне сейчас ни дай — он будет меня топтать, кричать — это все ерунда по сравнению с тем, как нас, таких борзых, воспитывал Райкин… Я же был теленком. Щукинское училище — это азбука, «Сатирикон» - университет, а Райкин — мой учитель. И мне его не хватает.
Для меня это живой диалог со зрителем на темы, которые меня волнуют — любовь, выбор, искусство, сама жизнь. Естественно, будет музыка, песни, видеоряд. Будут красиво расста влены световые а кц енты. Но главное, повт орюсь, это откровенное об щение.
Что изменилось за эти годы? Прежде всего, я сам. Для меня этот спектакль живой. Он живет и развивается вместе со мной — взрослеет, мудреет, я надеюсь.
Для меня это большое счастье — возможность открыто поговорить со своим зрителем. В плане сцены — естественно, были внесены коррективы. Что-то дополнялось, какие-то моменты были убраны вообще. Так что моим постоянным собеседникам, тем, кто уже был на встречах предыдущих лет, не будет скучно.
И да, через какое-то время я планирую переосмыслить моноспектакль, мне будет самому интересно, каким я стану лет через 5-10. Многие из них плакали. По недавним отзывам в интернете, даже мужчины, пришедшие на встречу исключительно ради своих дам, признавались, что вы им разнесли душу в клочья. Чем вы так разносите души зрителей?
Возможно, искренностью? А может, отношением к жизни? Я как любой современный человек просматриваю паблики, телеграмм-каналы. У нас стало очень много претензий к жизни.
Все на нее жалуются, как будто она им что-то должна. А это не так. Нужно прежде всего что-то вложить в эту жизнь. Свой труд, время, здоровье, а уж потом требовать.
У нас стало очень много агрессии. А мне хочется увидеть доброе и замечательное в людях. Я надеюсь, что спектакль даст возможность зрителю изменить свою жизнь. За нас это никто не сделает.
Это надо помнить. Можно ли сказать, что часть диалогов — истории из личного опыта? А моноспектакль — тем более. Детализировать не хотелось бы, внимательному зрителю все и так предельно ясно.
Совести, веры в Бога, чувства собственного достоинства. Человеку стало дозволено все.
Одной из сложнейших ролей стал Олег Брагин в сериале «Склифосовский». Потому это огромная работа — снять операционную, на это уходит много времени», — рассказал Аверин. Он отметил, что ему было очень приятно получать похвалу от медиков, ведь сыграть врача — это трудная задача.
Какого режиссера ты мне сейчас ни дай — он будет меня топтать, кричать — это все ерунда по сравнению с тем, как нас, таких борзых, воспитывал Райкин… Я же был теленком. Щукинское училище — это азбука, «Сатирикон» - университет, а Райкин — мой учитель. И мне его не хватает. Хотя мы с ним общаемся», — добавил он. Фото: соцсети.
«Хотел переехать, но не смог»: Аверин рассказал о непростых отношениях с Петербургом
Про приезды в Забайкалье — Максим Викторович, у вас плотный график — спектакли, много разных проектов, а какое значение для вас имеет Забайкальский международный кинофестиваль, на котором вы бывали? Есть ли что-то, чем он отличается от других мероприятий? А атмосфера создаётся людьми, которые организовывают это мероприятие, кто придумывает концепцию, гости, которые приезжают, и кинокартины, которые привозят. Фестиваль — это возможность посмотреть, пообщаться. Мы же носимся, бегаем-прыгаем — что называется совершенно не успеваем. А я очень люблю, мне необходимо смотреть фильмы коллег, спектакли. Для меня это важно, ты учишься, смотришь, наблюдаешь, что происходит нового.
Поэтому для меня фестиваль — это в первую очередь возможность что-то подсмотреть, что-то увидеть, и в этом отличие любого фестиваля. Бывает так, что прилетаешь — открытие — и всё, убегаешь, уносишься дальше. Это, конечно, грустно. А тут была возможность побывать, посмотреть и даже дерево здесь посадить, прогуляться по улице Декабристов одна из самых старых улиц в Чите — ред. В Забайкальском крае я уже очень много раз бывал. Когда выходили из самолёта, видишь, как открывается панорама этих гор, сопок, только начинается рассвет, думаешь: «Прелесть какая».
Перед ним была пресс-конференция, на которой Райкин развил интересную тему: научный прогресс делает нашу жизнь комфортнее, но большинство школьников стали зависимы от гаджетов. Вы чувствуете у себя какую-то зависимость от необходимости скролить соцсети? Сколько это отнимает времени? Я согласен с Константином Аркадьевичем, жизнь стала удобнее, и ай-кью становится гораздо выше благодаря технологиям. Когда я говорю с молодёжью, со студентами, понимаю, что между нами уже какие-то пропасти, они мощнее в прогрессе. Но всё равно, как ни крути, от того, что все люди стали вот так жить — вниз смотря — они перестали видеть жизнь раскрывает ладонь перед собой, имитируя экран телефона — ред.
Уход в виртуальный мир создаёт какую-то свою жизнь, но она, к сожалению, искусственная. Я с ним [с Константином Райкиным] во многих вещах согласен, он мой, что называется учитель, поэтому у нас с ними часто возникают точки соприкосновения. Это нужно в разные периоды жизни, в том числе и взрослому человеку. Вообще, любому артисту, художнику это необходимо. Потому что есть момент, когда артист уходит в заблуждение, особенно добившись какого-то успеха, достигнув какой-то высоты.
Они были слишком разные. А отец, он всю жизнь один. Но я сейчас слышу истории про детей: этот чего-то там, этот, этот бросил институт, этот… Я не помню, чтобы я доставлял сложности своим родителям. У меня особая история про него.
Мне с ним довелось работать. Я делал концерты с Катей Рождественской, посвященные отцу. И Иосиф Давыдович любезно согласился, несмотря на усталость, на нездоровье. Он всегда приходил, всегда... Я сначала сделал сценарий: Иосиф Кобзон напоследок, чтобы «уа»! Иосиф Давыдович приезжает, идет еле-еле. Недолго, очень плохо себя чувствую». И — часа полтора без остановки! А его отношение к публике — это тоже такая сейчас редкость.
Это вообще исчезает. Все начинают вспоминать — что он где-то кому-то сказал. Человек заходил к террористам! Столько людей спас. Каждый артист скажет, что он в его судьбе сыграл какую-то роль. Это было лестно или, наоборот, обидно? Я никогда не стремился никому подражать. Конечно, Джим Керри потрясающий артист. Но вставать и делать вторым чего-то мне неинтересно.
Дурацкая русская черта — все кого-то напоминают. Я снялся у Абдрашитова. Ну, елки-палки, да нет, я — Максим Аверин. Вот и все. И глупо быть вторым. Но сложно быть первым. По крайней мере, меня сложности страшно заводят. Вы играете профессионалов: следователей, медиков; бывают какие-то упреки? А вот то, что «Склифосовский» смотрят врачи, это круто.
И когда мама лежала в Склифе, я заходил с черного входа. И ни у кого не возникало желания остановить и спросить: «Товарищ, вы куда? Поразительная вещь, я никогда не звоню, я не жалуюсь никогда. Не надо ничего просить у друзей, они сами знают, когда тебе плохо, когда тебе хорошо. Они будут и в радости, и горе со мной рядом. Это то, что объединяет вас с Иосифом Давыдовичем Кобзоном, который тоже раздавал всегда и никогда не просил вернуть. Вы стесняетесь напомнить человеку? Мне кажется, это странно — не возвращать. Вы не допускаете, что это без злого умысла?
Я с ума сойду, если я что-то забуду. Если я дал слово, я его сдержу. Даже если я буду в предсмертном состоянии, я никогда не подведу, я не скажу: «Ах, мне там не нравится, я не приду». Я если сказал, я сделал. Я собираюсь на гастроли, и вдруг вижу, что ему тяжело. Я говорю: так, стоп, давай так, старик, отменяем умирание. Я уезжаю, и ты умираешь.
Адрес редакции: 125124, РФ, г. Москва, ул. Правды, д.
Почта: mosmed m24.
А дома сидеть мне вовсе не интересно. Поэтому буду совмещать — должность, гастроли, карьеру. А как иначе? Какие события и воспоминания жизни связывают вас с этим городом? Хотя всегда хотел бывать чаще, мне здесь очень нравится. Мне всегда в Сочи мало времени, отдых пролетает как один миг.
Здесь прекрасные люди, южные, гостеприимные, здесь живут мои близкие друзья. С Сочи, кстати, связана одна история в 2005 году, когда мы снимали фильм «Карусель». Мне тогда сказали: у тебя будет сцена с волками, ты не бойся, это не страшно, вы будете отдельно друг от друга. В итоге меня привезли в Адлер и посадили в вольер с волками. Вернее, с волчицей. После этого мы с ней подружились. И когда спустя год я снимался в фильме «Доктор Живаго», опять была сцена с волками, и среди них была она, и она меня узнала.
Сергей Никоненко: «Меня все еще зовут в эротические фильмы» — Помимо вашей актерской, телевизионной и режиссерской деятельности, вы выступали и в амплуа модели. И случилось это как раз в Сочи. Расскажите подробнее про этот опыт. Мы с Юлией познакомились в Сочи, она родом отсюда, но теперь чаще видимся в Москве. Через одежду мы попытались передать ощущение свежести, свободы и наслаждения жизнью. Самое главное в жизни — это желание жить, в любом возрасте. И дар умения быть счастливым от радости каждому дню, который приносит человеку шанс жить, любить, верить, надевать красивую одежду и отправляться навстречу новому.
Максим Аверин: «То, что даёт судьба, надо делать»
Я же тоже живой. Мне тоже иногда бывает плохо, физически или душевно, но я прихожу в общество, и в нем я должен соответствовать. Люди должны понимать: у этого парня все прекрасно».
В ближайших планах — очень хочу привезти в Сочи спектакли «Лев Зимой» и «Там же тогда же». Скоро сыграю свой моноспектакль «Научи меня жить». А какой есть вариант? Я не могу бросить свою профессию — я артист.
Но артист, который пытается идти дальше, вот я и раздвигаю рамки уготованного мне жребия судьбы, пробую себя. Мне интересно делать то, что заставляет меня самого творчески существовать, будь то телевизионная карьера или режиссерское поприще. А дома сидеть мне вовсе не интересно. Поэтому буду совмещать — должность, гастроли, карьеру. А как иначе? Какие события и воспоминания жизни связывают вас с этим городом?
Хотя всегда хотел бывать чаще, мне здесь очень нравится. Мне всегда в Сочи мало времени, отдых пролетает как один миг. Здесь прекрасные люди, южные, гостеприимные, здесь живут мои близкие друзья. С Сочи, кстати, связана одна история в 2005 году, когда мы снимали фильм «Карусель». Мне тогда сказали: у тебя будет сцена с волками, ты не бойся, это не страшно, вы будете отдельно друг от друга. В итоге меня привезли в Адлер и посадили в вольер с волками.
Вернее, с волчицей. После этого мы с ней подружились. И когда спустя год я снимался в фильме «Доктор Живаго», опять была сцена с волками, и среди них была она, и она меня узнала. Сергей Никоненко: «Меня все еще зовут в эротические фильмы» — Помимо вашей актерской, телевизионной и режиссерской деятельности, вы выступали и в амплуа модели.
И потом, я не согласен со мнением многих моих коллег, которые считают, что сериалы — это что-то среднее. А потом кино, ну, я бы не сказал, что их так мало. Мария Карпова: Ну, их не мало.
Максим Аверин: Но. Тут вот есть фильмы, которые я считаю, что они действительно «крутые» фильмы. Максим Митченков: Какие? Максим Аверин: Ну, вот «Жила была одна баба». Это кино. Мне кажется, вы понимаете, что это кино не для всех. И кино, которое, ну, скажем так, для молодого поколения не совсем может быть даже интересно.
Вы же это понимаете? Максим Митченков: И не совсем понятно. Максим Аверин: И не совсем понятно. И работа с этим великим режиссером, Андреем Сергеичем Смирновым, это просто подарок. Мало того, как я попал в этот фильм. Мария Карпова: Расскажите. Максим Аверин: Это же был уже… Вот в чем величие этого человека, этого художника?
В том, что он отсняв фильм, на монтажном столе понял, что фильм, вот эта глава, где Александр, не получилась. Я не знаю, кто игал до меня эту роль. Я не знаю, я не узнавал, и мне это даже не интересно. И мастер берет, и начинает переснимать эту целую главу. А это очень много. Ну, я же прекрасно понимаю, что это кино, оно не будет там, да, его смотреть многие не будут. Потому, что эта тема им не близка, не знакома, и они этого не хотят.
Но это круто! Я счастлив, что в моей жизни произошел этот момент работы с этим потрясающим режиссером. Что касаемо кинематографа нынешнего, то у меня к нему большие претензии. Мария Карпова: Так. Максим Аверин: Потому, что сейчас, понимаете, там сейчас такая «лазейка», она вся спортивная. Мария Карпова: Что это значит? Максим Аверин: Ну, потому, что играть спортсмена я уже не могу по возрасту.
Сейчас все в спорте, понимаешь? А я вот сейчас пишу сценарий, я пишу сценарий про артистов, вот. Максим Митченков: Вы уже пробовали себя режиссером. Вот в этой картине. Максим Аверин: Не только. Я в «Глухаре» снимал. Максим Митченков: В «Глухаре».
Как вам вообще роль режиссера? Максим Аверин: Очень нравится. Мария Карпова: Нравится всеми руководить? Максим Аверин: Нет! Дело не в руководстве. Вы понимаете, можно же просто придти и руководить. Но это — ничего.
Можно кричать, топать ножкой! И ничего.
Я не могу без этого. Петербург чудесный, но… Мне здесь приятно бывать, любоваться им, я скучаю по нему, потому что бывает, что раз в полгода приедешь, а то и не бываешь ни разу, потому что то ли съемок нет здесь, то ли гастролей. А сейчас вот так сложилось, что я буквально через каждую неделю здесь. У меня такие отношения с Питером… С нежностью люблю его, но все-таки мне нужна моя Москва.
Москва — это ритм, она диктует такой вот свой танец… Питер более спокойный. Поскольку все-таки есть такая актерская вера в предлагаемые обстоятельства… Да, я начинаю примерять любые города, страны — мог бы я там жить, не мог бы? Я люблю вообще этот способ существования — путешествия. Я обожаю быть грузином в Грузии, белорусом в Белоруссии, в Петербурге петербуржцем. Для меня как бы география расширяет мировосприятие. Но тем не менее все равно это как по крови — странника, бродяги, а дом — это дом.
Потому что там есть определенные места твоей исходной точки, и мне она нравится. То есть у меня никогда не было фантазии покинуть Москву, куда-то уехать — никогда в жизни… Нет. В этой жизни я как-то рад, что совпала эта точка моей исходной дороги. Везде хорошо быть гостем, а дом — дом. Я привязан к дому. Дело в той точке, откуда ты.
Я все-таки из той уже жизни. Мне уже так вот все не бросить… Я могу: сейчас вот рванем! Да, рванем… и покататься, и поездить, но вернуться. Это уже какая-то моя устоявшаяся жизнь. Не, ну бывало пару раз так, когда после спектакля я ехал в Петербург, на самолет мчался, на самый последний. Ну так… обстоятельства складывались моей тонкой души.
Но дело в том, что я так связан репертуарным театром и связан работой, что у меня редко получается такое вот спонтанное: а, поехали! Хотя было и такое... Бывало, что утром надо быть на съемочной площадке, а ты думаешь — нет, полечу самым ранним самолетом… и все. Сегодня вот хочу после спектакля на кораблике покататься. Потому что я люблю Питер с воды, он тогда вообще невероятный. Инженерный замок совершенно величественно смотрится.
Очень люблю. Потому что сейчас я был за Полярным кругом — вот там белые ночи, и это кошмар. Такое красивое название города — Полярные Зори. Невероятно, какое красивое название. И природа потрясающая — сопки. Вот там белые ночи.
Вот там отыграешь спектакль — день, ложиться спать — день… — Вам тяжело, что не происходит смены дня и ночи? У меня хороший, здоровый сон — я засыпаю в любом горизонтальном положении. Поезд — я сплю. Меня даже на съемочной площадке называют Штирлицем. Потому что говорят: «Максим, у вас 10 минут перерыв», я тут же где-то ложусь — все, я сплю. Засыпаю моментально.
Хотя сегодня вот чего-то плохо спал, ворочался. А сегодня я еще так боялся на поезд опоздать. Потому что вчера закончили гастроли в городе Краснознаменске — такой интересный военный городок. Пока вернулись, пока то-се. А после спектакля невозможно сразу лечь и уснуть. Потому что тебе это надо все как-то переосмыслить… — Если не белые ночи, тогда что ваше в Питере?
Вот сентябрь, когда еще в Петергофе красные, желтые, зеленые листья падают, когда дождик идет. Мне кажется, Питер — он какой-то осенний. Потому что когда жара в Петербурге — какое-то появляется несочетание в этой таинственности, этой архитектурности и вдруг какой-то влажности Израиля. Как будто, знаешь, тебя взяли и поместили в другие природные условия. Я, конечно, не житель Петербурга, и мне скажут: пошел ты к черту со своими дождями и осенью! Я уже мало отношусь по возрасту к «Алым парусам», но мне кажется, что это невероятной красоты событие для города.
Великолепный БДТ. Все такое вот невероятное, прекрасное, красивое. Вот ты едешь, и просто невозможно оторваться, любуешься этой красотой, которая создана руками. Мариинский театр, Вагановская школа, все это архитектора Росси... Хотя к балету я не имею отношения, но я брал интервью у Николая Цискаридзе, и с какой он любовью рассказывал, как он все восстанавливал, как он сердцем болел... И Коля совершенно с другой стороны открывался мне, таким, как ребенок, болеющим за все, что сделал, за своих студентов, за артистов, за педагогов, за этот музей… Все это так тяжело восстанавливалось, все же было утрачено.
Было не до балета в 90-х годах, а сейчас это все равно возвращается и потихонечку-потихонечку уже начинает жить красотой этой чудесной. А вечно закрытый Спас-на-Крови? Вечно закрытый! Честно говоря, вот Спаса-на-Крови я особенно боялась. Ну, то есть, конечно, не самого Спаса, а идти мимо вместе с Авериным. Думала, сейчас узнают и...
Но этом наше интервью и закончится. Но вычислили Максима у Русского музея... И, конечно, понеслось: селфи, селфи. Фото: Ольга Пономарёва — Вы по духу театральный артист нам наконец-то удалось сбежать с лавочки из сквера Русского музея , что для вас кино? Очень редко сейчас кто работает как большой художник, сегодня все кино все равно продюсерское. Оно экшеновское.
И уже сегодня мало кто себе может позволить длинную панораму с демонстрацией крупного лица актера, его глаз и переход в закат. Этого уже никто не делает. Если в кадре ничего не происходит, все — это мертво. Поэтому кино редко меня так пробирает. Хотя есть работы, от которых я испытывал экстаз. Есть они, и слава богу.
Но кино все равно — искусство обмана.
Эксклюзивное интервью с Максимом Авериным для Нвр.Собака.ru 12+
Чтобы в итоге не стать подлецом. Знаете, иногда идешь по улице, видишь — пара влюбленных, прислушиваешься, а девушка матерится, как сапожник. И вместо умиления — первая мысль, через пару лет кто-то в этой паре начнет распускать руки. Я не знаю, что делать в этой ситуации. Когда мы теряем простые человеческие ориентиры, теряем себя. Мужчины перестают быть сильным полом, женщины перестают вести себя как женщины.
Но я понимаю, как артист, художник, что многое зависит от внутреннего образования. Я имею ввиду не диплом вуза, а внутреннюю потребность в прекрасном, в музыке, искусстве. Любви, в конце концов. А этой потребности в людях становится все меньше. Сначала была пандемия, сейчас — множество вооруженных конфликтов?
Вы почувствовали эти изменения? И самое страшное, что этот хаос у нас в головах. Война — страшная трагедия для всех. Но еще большая трагедия, что она стала последствием внутриличностного распада. Если вдуматься, то все, что сейчас страшное происходит в мире, это результат наших мыслей.
Мы приняли мысль о том, что можно обижать детей, стариков, женщин. Можно обмануть другого и посмеяться над ним. Можно ударить слабого, или даже убить. В уме многие допустили эту возможность, и вот она стала явью. Часть общества начала оправдывать насилие, и вот уже возродился фашизм… За осознание ценности человеческой жизни иногда приходится заплатить слишком высокую цену.
Тогда взлеты, болезни, горе, несчастья тебя не затронут. Если ты цельный, ты не опустишь руки перед бедой, а самые радостные часы тебе не вскружат голову. Любая ситуация дается для того, чтобы ее преодолеть, чтобы она тебя чему-то научила. Вы знаете, у меня случилось радостное событие. В моем родном Щукинском училище скоро у меня появится свой курс.
До этого меня приглашали в качестве педагога. И когда я работал со студентами, мне очень хочется донести до них одну простую мысль. У человека должна быть подушка безопасности, это его душа, его внутренний стержень. Если это есть, то тебя ничего не сломает. Любить нужно обязательно.
Свою семью, работу, жизнь, других людей. Без этого прожить вообще никак нельзя. Все начинается с любви.
Вернее, с волчицей. После этого мы с ней подружились. И когда спустя год я снимался в фильме «Доктор Живаго», опять была сцена с волками, и среди них была она, и она меня узнала. Сергей Никоненко: «Меня все еще зовут в эротические фильмы» — Помимо вашей актерской, телевизионной и режиссерской деятельности, вы выступали и в амплуа модели. И случилось это как раз в Сочи. Расскажите подробнее про этот опыт. Мы с Юлией познакомились в Сочи, она родом отсюда, но теперь чаще видимся в Москве. Через одежду мы попытались передать ощущение свежести, свободы и наслаждения жизнью. Самое главное в жизни — это желание жить, в любом возрасте. И дар умения быть счастливым от радости каждому дню, который приносит человеку шанс жить, любить, верить, надевать красивую одежду и отправляться навстречу новому. Наши взгляды с Юлей совпадают, и сегодня мы продолжаем нашу работу и развиваем идеи. Одежда нашей совместной линии продается в Москве. С чем вы связываете такую длительную любовь к сериалу? Просто мы делаем свою работу хорошо, с любовью. Весь наш огромный коллектив пытается сделать качественную историю и донести ее до зрителей, говорить с ними на понятном и близком им языке, чтобы людям у экрана было интересно. Знаете, несколько лет назад моя мама лежала в больнице Склифосовского, я ходил к ней с фруктами, и врачи меня принимали как своего. Это великая профессия — ежедневно спасать жизни. Я благодарен всем медикам, уважаю их и безумно рад, что среди них есть потрясающие люди. Только представьте, операция идет шесть часов, врачи стоят без перерывов и борются за жизнь. И при этом получают не самую большую зарплату.
Одно время, в 90-х годах на «Мосфильме» была разруха, но потом, когда уже что-то там начиналось новое, он не смог уже в это вписаться. Отец мне сказал тогда: «Мое время уже ушло». Но вы знаете, он такой самодостаточный человек! Ему почти 80 лет, а он занимается спортом каждый день — бегает, ходит по 20 километров. И читает. Он всегда читает. И он в своем мире, в своей жизни счастлив, по-моему. Он оставил всех своих женщин уже, конечно, которых было изрядное количество. И я иногда звоню: «Пап, ты где? Ты почему телефон не берешь? Ну ты мне позвонишь, я же услышу или увижу: оп, смотрю, — ты». А я ему: а почему ты две недели телефон не брал? А он: а вот я там ушел в поход с ребятами, мы по реке сплавлялись. А вот тут недавно отец в горы пошел! Я ему: ты с ума сошел? А что, говорит, нормально. У меня все хорошо вообще. Ну подумаешь связь не брала, но у меня все хорошо. Я: «А-а-а-а! Папа, я же волнуюсь! Да я достаточно рано уже взрослым человеком стал, я видел, что они, родители, не совпадают. Я это ясно видел. То есть, понимаете… папы же часто не было дома. Тогда, в те времена, экспедиции были по пять лет! Глеб Панфилов, с которым работал отец, снимал свой фильм «Запрещенные люди», который еще известен под названием «Мать» пять лет! И отец тогда строил в Нижнем Новгороде целый город. И эти отцовские экспедиции, конечно, мне счастья особого не приносили. И я понимал, что они — мама и папа — они уже не та пара, какими были раньше.
Дата публикации: 03. С 9 лет играл на сцене Театра миниатюр. Окончил Высшее театральное училище имени Б. Щукина при Государственном академическом театре имени Е. Вахтангова в 1997 году. В театре «Сатирикон» с 1997 года. Исполнитель главной роли в телесериале «Глухарь» и одноименном полнометражном фильме. Коррумпированный симпатяга. Как я недавно выяснил, нас посмотрел каждый второй гражданин России, которая занимает одну шестую часть суши Земли. А шел к этому всю жизнь и все для этого делал. Поэтому мне не понятно, когда человек, которому 17 лет, не знает, чего он хочет от жизни. В этом возрасте люди уже подвиги во время войны совершали. А они ничего не читают, в театр и кино не ходят, все свободное время сидят уткнувшись в компьютер. Впрочем, весь мир стал электронным. Это неплохо. Я за цивилизацию, но при этом надо жить и в реальном мире тоже. Хочется, чтобы все получилось. Это же моя работа. Мне кажется, будет правильно, если каждый на своем посту будет нервничать, переживать за свой труд. Тогда что-то у нас сдвинется в лучшую сторону. Конечно, в нашем фильме много комичного, но также много и драматичного. Тут две, скажем так, позиции. Первая — все-таки показать реальную жизнь, а не вымышленных Джеймсов Бондов, как обычно у нас про милицию снимают. Даже не сказал бы, что про милицию. Про обычных людей, которые работают в этой профессии. И второе — мне очень хочется, чтобы у нас прекратилась тотальная «сериализация», когда артисты просто элементарно не работают, не создают роль. Считают, что сериал — это несерьезно. Это неверно. На мой взгляд, артист всегда должен быть живой и всегда, когда работает, все делать на высоком уровне. Это просто мой образ жизни. Мне так комфортно, мне так хорошо, мне нравится… Камера! Мотор… — Так на чем мы остановились? Не мы ее определяем. Мы только живем в социуме и сталкиваемся ежедневно с маленькими грехами, правонарушениями, которые в целом создают большую проблему. И как только права, прописанные в Конституции, будут доступны каждому… Поэтому законы должны знать все. И он сам должен уметь себя защищать. Пока же все думают, что там сидит дядя Степа — милиционер, который должен всех защищать. А у дяди Степы целый район и каждый на него надеется. Граждане сами не должны допускать ситуацию, когда нарушается закон. Вот молодые пацаны изобьют кого-то, машину чужую испортят, а родители будут за них отвечать. Поэтому идут к следователю, просят, деньги предлагают. Почему же эти родители в своих чад в детстве не заложили, что такое хорошо, а что такое плохо.
«Мечтаю стать Карлсоном»: Максим Аверин о творчестве в трудные времена
В преддверии премьеры бессменный исполнитель роли доктора Брагина Максим Аверин рассказал о съемках новых серий, поворотах в жизни его героя и переменах, которые произошли в нем и в мире на волне пандемии. Заслуженный артист России Максим Аверин с Южно-Уральским симфоническим оркестром представил в Челябинской филармонии сказку «Щелкунчик». В эксклюзивном интервью «МК» Максима Аверина.