Новости ольга арсланова

Телеведущая Ольга Арсланова известна широкому кругу зрителей нашей страны благодаря своему непосредственному участию в популярном проекте “Отражение”. Ольга Арсланова замечательная ведущая на Общественном телевидении России. Ольга Арсланова — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Ольга Арсланова: В Белоруссии неспокойно, продолжаются акции протестов после президентских выборов.

Отр программа новости

Ольга Арсланова. Биография, личная жизнь, чем знаменита, соцсети, фото, вк? Ведущая Отр Дарья Шулик биография. В интервью «Русской службе новостей» ведущая программы. Ведущая ОТР Ольга Арсланова. Ольга Семина отметила важным увеличение кластеров в регионе, в том числе сельского хозяйства.

Защита документов

Смотрите онлайн видео «ОТРажение недели с Ольгой Арслановой: Европа без российского газа. Судья Русско-Полянского районного суда Елена НИКИТИНА зачитала вердикт по уголовному делу в отношении Ольги КОРСАКОВОЙ. В 2006 году Ольга Арсланова окончила РУДН (филологический факультет), где работает ее отец. Данную тему обсудили Ольга Арсланова и Александр Андреев со слушателями радио "Вести ФМ". Телеведущая Ольга Арсланова известна широкому кругу зрителей нашей страны благодаря своему непосредственному участию в популярном проекте “Отражение”.

Ольга Арсланова: биография, личная жизнь, семья

• Защита документов
• Ольга арсланова биография личная жизнь
• Ярмарки 26, 27, 28 апреля
• Союз адвокатов россии
• Экономика после вируса

Ольга Арсланова

В Ульяновске решили создать общероссийское движение детей и молодежи 15. Движение объединит все существующие школьные организации. Над названием движения пока думают. Место председателя регионального отделения еще вакантно. О создании движения говорили на координационном совете в правительстве. Обсуждали тему в правительстве под председательством губернатора Алексея Русских.

В 42-ом, когда ему было 18 лет, был призван на фронт в пехоту. Воевал на разных фронтах, получил ранение в 44-ом году во время штурма Кенигсберга. Награжден орденом Великой Отечественной войны и медалью за отвагу. После войны приехал в Москву и работал в советской милиции. Анна Тихоновна Потапенок. Родилась в Белоруссии, в августе 1926-го в деревне Борисовского района Минской области. В 41-ом году в неполные 15 лет интернирована в Германию, в город Кассель. Сначала отправлена в трудовой концентрационный лагерь. В апреле 45-го в Кассель и окрестности вошли американские войска. Они и освободили мою бабушку. Она получила медаль — узнику нацизма. И пожизненную денежную компенсацию от Германии. Бабушка вспоминала семьи, в которых работала. И еще сравнивала американских и советских солдат — американцы вошли в город в хорошем обмундировании, снабженные провизией, аккуратно подстриженные. Советские солдаты были в сношенной форме, исхудавшие, многие голодали болели. Но конечно нашим — родным — пленные радовались намного сильнее. К сожалению, ни бабушки, ни дедушки уже нет в живых. И вот еще две истории о людях, переживших кошмары войны — это родственники наших корреспондентов из Карелии и Ставрополья. Рассказ Сергея Петрова Среди моих родственников, заставших Великую Отечественную, тоже есть и пережившие оккупацию, и труженики тыла, и фронтовики — пропавшие без вести и выжившие. В этом доме жил мой дедушка — Иван Леонтьевич Петров. Он родился в 1922 году. В день, когда фашистская Германия напала на Советский Союз, дедушка был в четырех километрах от немецкой границы — служил в Западной Белоруссии. В рядах восьмой стрелковой дивизии десятой армии попал в Белостокский котел. И он там был контужен. После госпиталя дедушка в составе первой гвардейской Краснознаменной танковой армии участвовал в сражениях на Курской дуге, освобождении Украины, Белоруссии, Прибалтики, Польши, а также в штурме Берлина. После войны рассказывать родным о боях — отказывался, зато охотно делился не связанными с ними историями.

Опять про насилие в семье. Очередную активность либералов спровоцировало выступление московского омбудсмена Поделиться: 29. И в ближайшие полчаса поговорим о домашнем насилии. Мягче закон — больше нарушений. После принятия нормы о декриминализации побоев граждане стали чаще жаловаться на случаи семейного насилия. Об этом сообщил уполномоченный по правам человека в столице Татьяна Потяева. Константин Чуриков: Вот если за весь 2016 год, по данным МВД, от семейных конфликтов физически пострадали около 10 000 женщин и 5000 детей, то только за 9 месяцев прошлого года произошло почти в 4 раза больше аналогичных преступлений. И это только официально зарегистрированные случаи. Ольга Арсланова: А за 3 месяца 2018 года только в одной Москве сотрудники полиции составили 818 административных протоколов за побои. Эксперты называют эту цифру заниженной. Кстати, в аппарат уполномоченной все чаще приходят заявления о насилии в отношении людей старшего поколения, пожилых людей. Традиционно высока и доля случаев, когда жертвами становятся женщины и дети. Константин Чуриков: Ранее уполномоченный по правам ребенка в Москве Евгений Бунимович предложил отселять в общежитие этих дебоширов, кто позволяет себе повторное рукоприкладство в отношении членов своей семьи. По мнению детского омбудсмена, такая мера будет способствовать снижению числа случаев домашнего насилия. Сейчас за побои в семье наказывают штрафами. То есть да здравствует наш самый гуманный суд в мире. Ольга Арсланова: Как бороться с домашним насилием и достаточно ли тех мер, которые существуют сейчас? Это то, о чем мы будем говорить вместе с вами. Элина Юрьевна, здравствуйте. Элина Жгутова: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Я так смело заявила: мягче закон — больше нарушений. А так ли это? Мы понимаем, что жалуются чаще, а нарушений стало больше? Элина Жгутова: Дело в том, что эта статья о побоях, которые не приносят существенных вреда, страданий и здоровья, она была просто декриминализирована, именно эта статья. Сейчас за нее наступает не уголовная ответственность, а ответственность административная. Ольга Арсланова: Давайте напомним. Если вред незначительный и если это происходит в первый раз. Элина Жгутова: Да. Совершенно верно. Ольга Арсланова: Тогда штраф. Элина Жгутова: Совершенно верно. На сегодняшний день и по административным правонарушениям, естественно, стало больше обращений. Потому что, во-первых, нет уголовной ответственности. Когда Вы на супруга своего подаете заявление в полицию — вы понимаете, что вы привлечете его к ответственности, но ни его дети, ни родственники не смогут устроиться на какую-то службу, там, в правоохранительные органы и так далее, потому что у них близкие судимые. Никому не нужна судимость в семье, никому не нужна уголовная статья. Все-таки это не административный штраф, согласитесь. Это раз. Налагается административный штраф. И, соответственно, понятное дело, что теперь обращений больше. Но это не означает, что количество самих преступлений стало больше. Наоборот, это говорит о том, что на каком-то этапе мягко пресекаются эти люди, дебоширы и так далее. Константин Чуриков: Но в какой-то момент об этом нужно заявить, если проблема серьезная, чтобы уже был зафиксирован первый случай, правильно? Элина Жгутова: Естественно. Нет культуры семейных отношений. Это, как правило, просто такие разборки, как принято по СМИ и в интернете показывать. Это просто отсутствие культуры. И вот это отсутствие культуры нельзя было, естественно, наказывать уголовно. Теперь на этапе административного штрафа человек, может быть, вернется в нормальное русло семьи уже с какими-то вразумлениями, достаточными для него. Единственное, что нам бы хотелось в этой ситуации — может быть, изменить штраф на какие-то принудительные работы. Ольга Арсланова: Потому что штраф — это все равно доход семьи. Элина Жгутова: Да, совершенно верно. Ольга Арсланова: Получается, что жена за собственные избиения еще и заплатит. А труд всегда облагораживает. Константин Чуриков: Меня что поразило в этой статистике. Что домашнему насилию, этим избиениям, каким-то побоям и не только какому-то физическому насилию подвергаются старики. Поправьте меня, ущипните меня, если я сплю, но, кажется, раньше такого не было. Или мы об этом не знали? Элина Жгутова: Мы живем в такой реальности, когда сложно отличить реальность от чьей-то очередной кампании по пропаганде того или сего. Я в таких ситуациях, когда очень сложно отличить кампанию от реакции на какую-то социальную язву или проблему, советую людям, как в лесу ориентируются по мху, просто про своих знакомых подумайте. У вас часто вообще… Ольга Арсланова: Я помню, на лестничной площадке со мной одно время жила семья: бедная бабушка бегала от своего сына-алкоголика по всему дому. Избивал он ее страшно. Смертным воем. А что в деревнях творится, я думаю, все прекрасно знают. Элина Жгутова: Теперь представьте себе количество своих знакомых, тем более таких, которых вы знаете так же шапочно. Представьте себе, за всю вашу жизнь, за всю вашу практику сколько вы видели вообще людей, и теперь произведите простое арифметическое действие. И вы получите тот процент… Ольга Арсланова: Это не может быть репрезентативно. Элина Жгутова: Почему? Ольга Арсланова: Потому что у всех разный круг общения. Наш опыт крайне ограничен. Константин Чуриков: Многие молчат об этом годами. Ольга Арсланова: Есть официальная статистика. Элина Жгутова: Смотрите, вы сейчас говорите о домашнем насилии. Вообще нет такой статьи. Ольга Арсланова: Побои, да? Элина Жгутова: Побои — тогда вам нужно будет выделить, кто кого бьет. То есть должна быть отдельная статья. Во-первых, у нас есть статейка "семейное насилие", есть статейка "бытовое насилие". А вот такое, что домашнее — кто эти цифры подает? Покажите мы этих людей, и мы с ними уже поговорим конкретно. Ольга Арсланова: Речь идет о людях, которые состоят в каком-то родстве. То есть это не человек шел по улице, ему не понравилось что-то, моя фамилия, лицо. Элина Жгутова: Хотите, я расскажу, как манипулируют с цифрами, допустим, по родительским преступлениям в отношении несовершеннолетних? Вот за прошлый год 43000. Из них 39000 — неуплата алиментов. Понимаете, какой процент? Константин Чуриков: Понятно, да. Неуплата алиментов и домашнее насилие. Ольга Арсланова: Понятно. Мы сейчас действительно не обладаем достаточными знаниями, для того, чтобы говорить, больше насилия стало, меньше стало. Элина Жгутова: Я обладаю. Я делюсь ими просто. Ольга Арсланова: Потому что люди часто молчат и так далее. Но это очевидно серьезная проблема. И тот уровень, который есть сейчас в России, он довольно серьезен. Элина Жгутова: Нет, Ольга.

Снимал много красивого и модного для Gucci и Adidas. Но явно тяготеет к красивому и при этом социальному в запрещенной сети у него все можно внимательно рассмотреть. Жду, с каким Булат вернётся материалом.

Светская хроника: закрытая презентация модного номера в секретном месте для самых успешных

Налагается административный штраф. И, соответственно, понятное дело, что теперь обращений больше. Но это не означает, что количество самих преступлений стало больше. Наоборот, это говорит о том, что на каком-то этапе мягко пресекаются эти люди, дебоширы и так далее. Константин Чуриков: Но в какой-то момент об этом нужно заявить, если проблема серьезная, чтобы уже был зафиксирован первый случай, правильно? Элина Жгутова: Естественно. Нет культуры семейных отношений. Это, как правило, просто такие разборки, как принято по СМИ и в интернете показывать. Это просто отсутствие культуры. И вот это отсутствие культуры нельзя было, естественно, наказывать уголовно. Теперь на этапе административного штрафа человек, может быть, вернется в нормальное русло семьи уже с какими-то вразумлениями, достаточными для него.

Единственное, что нам бы хотелось в этой ситуации — может быть, изменить штраф на какие-то принудительные работы. Ольга Арсланова: Потому что штраф — это все равно доход семьи. Элина Жгутова: Да, совершенно верно. Ольга Арсланова: Получается, что жена за собственные избиения еще и заплатит. А труд всегда облагораживает. Константин Чуриков: Меня что поразило в этой статистике. Что домашнему насилию, этим избиениям, каким-то побоям и не только какому-то физическому насилию подвергаются старики. Поправьте меня, ущипните меня, если я сплю, но, кажется, раньше такого не было. Или мы об этом не знали? Элина Жгутова: Мы живем в такой реальности, когда сложно отличить реальность от чьей-то очередной кампании по пропаганде того или сего.

Я в таких ситуациях, когда очень сложно отличить кампанию от реакции на какую-то социальную язву или проблему, советую людям, как в лесу ориентируются по мху, просто про своих знакомых подумайте. У вас часто вообще… Ольга Арсланова: Я помню, на лестничной площадке со мной одно время жила семья: бедная бабушка бегала от своего сына-алкоголика по всему дому. Избивал он ее страшно. Смертным воем. А что в деревнях творится, я думаю, все прекрасно знают. Элина Жгутова: Теперь представьте себе количество своих знакомых, тем более таких, которых вы знаете так же шапочно. Представьте себе, за всю вашу жизнь, за всю вашу практику сколько вы видели вообще людей, и теперь произведите простое арифметическое действие. И вы получите тот процент… Ольга Арсланова: Это не может быть репрезентативно. Элина Жгутова: Почему? Ольга Арсланова: Потому что у всех разный круг общения.

Наш опыт крайне ограничен. Константин Чуриков: Многие молчат об этом годами. Ольга Арсланова: Есть официальная статистика. Элина Жгутова: Смотрите, вы сейчас говорите о домашнем насилии. Вообще нет такой статьи. Ольга Арсланова: Побои, да? Элина Жгутова: Побои — тогда вам нужно будет выделить, кто кого бьет. То есть должна быть отдельная статья. Во-первых, у нас есть статейка "семейное насилие", есть статейка "бытовое насилие". А вот такое, что домашнее — кто эти цифры подает?

Покажите мы этих людей, и мы с ними уже поговорим конкретно. Ольга Арсланова: Речь идет о людях, которые состоят в каком-то родстве. То есть это не человек шел по улице, ему не понравилось что-то, моя фамилия, лицо. Элина Жгутова: Хотите, я расскажу, как манипулируют с цифрами, допустим, по родительским преступлениям в отношении несовершеннолетних? Вот за прошлый год 43000. Из них 39000 — неуплата алиментов. Понимаете, какой процент? Константин Чуриков: Понятно, да. Неуплата алиментов и домашнее насилие. Ольга Арсланова: Понятно.

Мы сейчас действительно не обладаем достаточными знаниями, для того, чтобы говорить, больше насилия стало, меньше стало. Элина Жгутова: Я обладаю. Я делюсь ими просто. Ольга Арсланова: Потому что люди часто молчат и так далее. Но это очевидно серьезная проблема. И тот уровень, который есть сейчас в России, он довольно серьезен. Элина Жгутова: Нет, Ольга. Я с вами не согласна. Я считаю, что это кампания, которая специально… Смотрите, мы наблюдаем эту кампанию в течение 10 лет. Закон, который вносится, о семейно-бытовом насилии, не претерпевает практически никаких изменений.

Он из себя изначально представлял некий перевод закона. То есть это некий западный макет. И он кочует от одного субъекта законодательной инициативы к другому субъекту. Не меняется ничего. Скажите, это людям навеяло чем? Поэтому я считаю, что это абсолютно заказная кампания. У нас общество достаточно законопослушное. Ольга Арсланова: Заказная кампания чего? Элина Жгутова: По внедрению закона, по принятию закона, по лоббированию закона о семейно-бытовом насилии. Еще раз говорю.

Такого вообще нет даже. Такой формулировки. Это не социальная проблема, которая требует законодательного решения. Я об этом говорю. Ольга Арсланова: Нет бытового насилия? Элина Жгутова: Конечно, оно есть. Вы привели пример. Понимаете, если бы на каждый чих здравствовали очередным законопроектом, мы бы вообще жили просто… не знаю. Константин Чуриков: А у нас так и делают. У нас на каждый чих сейчас законопроект.

Ольга Арсланова: Давайте обсудим предложения, которые сейчас на слуху. Охранный ордер. По крайней мере, жена, возвращаясь обратно к этому человеку, который ее бьет, может себя чувствовать спокойно, потому что ему запретят к ней приближаться. Почему не принимают охранный ордер? Предложение господина Бунимовича отселять такого человека, чтобы он своего ребенка и жену не бил. Элина Жгутова: Я считаю, хорошее предложение. Ольга Арсланова: Сейчас ведь что получается? Написала заявление — а дальше в этот ад человек возвращается. И никто ему не может помочь. Они живут вместе.

Элина Жгутова: Человек приносит ад. Это разные вещи все-таки. Когда у нас возникает вопрос я детьми в основном занимаюсь - "У нас изымают ребенка в приют, а у вас, кто сильный останется, мы с ним поговорим". Извините… А инициатива по переселению дебошира, который уже рецидивист… Извините, у нас в психиатрии сколько не леченых.

А Ольга Исайчева успела скрыться за границей — уехала в Армению, где прожила примерно год. Ей заочно было предъявлено обвинение. Проводятся следственные и процессуальные действия, направленные на сбор и закрепление доказательственной базы», - сообщили в пресс-службе СКр по Ярославской области.

Потому что у нас там больше пяти миллионов компаний, многие умирают тихо и незаметно. Те, которые перекантовались, действительно видны и продолжают работать; те, которые не перекантовались, нам не видны, они прекратили работу, и мы скоро это обнаружим. Поэтому ситуация довольно критичная. Во многих регионах, где поддержки малого и среднего бизнеса не было, в Москве она, например, была достаточно активной, я боюсь, что мы можем увидеть очень большое количество банкротств. Петр Кузнецов: Олег Константинович, по поводу восстановления экономики. Morgan Stanley, например, считает, что это будет V-образное восстановление экономики, то есть резкое падение, но и резкий подъем. Кто-то считает, что это будет в виде U, то есть подкова — плавное падение и потом плавный выход. А кто-то считает, что это будет в виде буквы L, то есть падение и там внизу... Ольга Арсланова:... Петр Кузнецов:... Какая буква для нашей экономики подходит? Мы-то, в принципе, догадываемся, какая, и она здесь не была названа среди прочих, но, может быть, у вас есть что-то конкретное? Олег Шибанов: Если вы про букву Р, потому что российская экономика... Петр Кузнецов: Нет-нет. Олег Шибанов: Тогда нет, не очень подходит, это какая-то ерунда. Петр Кузнецов: Отнюдь. Олег Шибанов: Еще букву Nik» очень часто стали упоминать, которая вот такое вот падение, а потом слишком медленный рост, и, на самом деле, она очень смахивает на то, что есть сейчас в прогнозах у большинства аналитиков, у большинства даже ведомств, если вы думаете про Банк России или Минэко. Мы сильно упадем в этом году, более-менее все относительно крупные экономики, и медленно будем расти в следующем, то есть мы не вернемся на старые уровни даже до конца 2021 года. Что касается инвест-банков, которые дают прогнозы, это здорово и замечательно, но у инвест-банков есть цель, например, общаться со своими клиентами; клиентам продавать историю «Ой, мы сейчас упали, а потом никогда не восстановимся» — довольно неприятно, потому что они не все будут покупать. Поэтому я бы был осторожен с прогнозами инвест-банкиров. Ольга Арсланова: Чьи прогнозы вам кажутся наиболее реалистичными? Какие прогнозы у вас? Олег Шибанов: Даже крупные организации, если вы думаете опять про МВФ, про Всемирный банк, про Банк России, про какие-то такие крупные агентства, они же делают серьезную работу для своего прогнозирования, они даже немного оптимистичны обычно бывают, то есть незначительно, но все равно. Петр Кузнецов: Мы здесь в том числе и о мировой экономике говорим. Насколько мы сильно от нее зависим? Если она восстановится быстро, по V-образному сценарию, предложенному Morgan Stanley, то это нам поможет восстановиться быстрее? Олег Шибанов: Это нам, безусловно, на руку, потому что у нас основные торговые партнеры — Евросоюз и Китай. Если мы сможем продавать туда те же объемы, что и раньше, то есть если эти снижения объемов добычи разных полезных ископаемых, которые в том числе коснулись нефти и до какой-то степени газа, восстановятся, то это, конечно, нам существенно поможет. Просто пока для Евросоюза такого восстановления не видит вообще никто, для Китая, конечно, оно будет, но Китай тоже существенно зависит от экспортных потоков из Европы и США. Поэтому я бы ожидал, что Россия медленно будет восстанавливаться. Ольга Арсланова: Давайте поговорим о том, как повлияет пандемия на экономические системы. Много сейчас говорят о том, что они левеют, многие страны, включая Соединенные Штаты Америки, начинают тяготеть к социализму. Не будет ли у нас рыночного кризиса, кризиса рыночной экономики? Олег Шибанов: Вы знаете, я просто не вижу ничего подобного. То есть с точки зрения социализма в США этого не происходит, там просто государство временно поддерживает как безработных, так и компании, для того чтобы экономика не рухнула, и это нормальное совершенно рыночное явление, потому что вы как регулятор понимаете, что вам нужно помогать в ситуации, когда экономика чувствует себя плохо. Насчет социализма в Европе мы все понимаем, там действительно он растет и растет, еще долго будет расти, но это социализм с капиталистическим лицом, то есть социализм совершенно не тот, который мы понимали, не знаю, как движение к коммунизму, когда жили в Советском Союзе. Поэтому я бы не говорил, что это хоть как-то значимо на экономические связи повлияет. Ольга Арсланова: А если мы говорим о России, что будет с экономикой России? Она будет огосударствляться все больше или рыночные механизмы все-таки победят? Олег Шибанов: Даже у государственных компаний все равно рыночные механизмы. То есть когда мы смотрим, в какой среде они существуют и работают, они конкурируют либо внутри, либо снаружи с другими сильными компаниями, поэтому я бы не говорил, что они живут прямо при социализме или при полном государственном контроле и плановой экономике. Но, действительно, постепенное увеличение роли государства произошло, наверное, во многих странах, включая Россию, и здесь можно поспорить, в каком объем. Тем не менее я думаю, что после кризиса государство действительно временно будет оказывать еще больше влияния на российскую экономику. Ольга Арсланова: Это хорошо или плохо, по вашему мнению? Влияние государства на экономику действительно становится все больше и больше. Это губительно или полезно? Олег Шибанов: Понимаете, если конкурентная среда создается, если все-таки компании имеют возможность выходить на рынки и свои товары, услуги предлагать, тогда это нестрашно. То есть это нормальная ситуация, наверное, когда государство создало среду, в которой в том числе государственным компаниям приходится конкурировать. Вот если начнутся привилегии, в которых будет просто запрет на конкуренцию и вход новых компаний на рынок, тогда это будет, конечно, очень болезненно. Я надеюсь, что в России этого не произойдет. Ольга Арсланова: То есть сейчас, по вашему мнению, у них никаких преференций, привилегий нет перед независимыми компаниями? Олег Шибанов: Дело в том, что большинство государственных компаний — все-таки очень конкретные монополисты в конкретном сегменте, где без монополии почти не обойтись. Если вы думаете про условный «Газпром», у него прямая конкуренция есть, но относительно небольшая. Если вы думаете про РЖД, у него не может быть конкурентов по сути. Если вы думаете про какие-то другие крупные государственные компании, если мы говорим про банки, там, в общем, «Сбербанк» существует в абсолютно конкурентном поле, ВТБ — то же самое. В этом плане я не уверен, что здесь есть какая-то специфика, кроме того, что отдельные монополии — действительно монополии, и ничего там не сделаешь. Ольга Арсланова: Да я даже примитивнее мыслю, я о простых гражданах и их возможности на свободном рынке труда конкурировать и претендовать на какие-то зарплаты. Если этот рынок труда на три четверти государственный, о чем можно говорить? Олег Шибанов: О том, что, если у вас банков не два, а, допустим, хотя бы сотня, тогда конкуренция за сильных участников все равно будет, будь это государственные владения или частные владения — это совершенно неважно. И никто не будет, конечно, создавать такой картель с фиксированными зарплатами по 20 000 для тех, кто работает в этих банках или других компаниях. Я согласен, что на местных, локальных маленьких рынках конкуренция очень низкая, там мало компаний, которые хотят нанимать сотрудников. Поэтому, к сожалению, только крупные рынки такую конкуренцию предлагают. Петр Кузнецов: Олег Константинович, пишет нам Омская область: «Нужно что-то сделать с пенсионной реформой, а лучше всего ее отменить, чтобы освободить рабочие места», — сообщение пришло. Скажите, пожалуйста, на что мы готовы пойти, чтобы справиться с безработицей? Или это для нас не проблема, пусть даже и безработица, претендующая на статус существенной безработицы? Или нам это вообще не грозит на самом деле? Олег Шибанов: Я думаю, что пенсионная реформа к этому не имеет большого отношения, это все-таки про другое совсем была история, про сбалансированность Пенсионного фонда. А вот что касается безработицы в целом в экономике... Понимаете, нам бы было здорово, если бы у нас развивались какие-то компании малого и среднего бизнеса, которые могут нанимать сотрудников, необходимых для них. У нас, к сожалению, МСП пока развивается плохо, а после этого кризиса часть компаний явно умрет, поэтому мы пока скорее снижаем долю МСП в экономике, чем повышаем. А крупные компании — там-то занятость вообще-то последние годы скорее падала, люди уходили в неформальный сектор, как предыдущий эксперт нам и напомнил. Ольга Арсланова: Все-таки давайте об объемах денежной помощи государства людям. Мы не говорим сейчас о налоговых льготах, мы говорим о прямых выплатах. Как вам кажется, полезна ли была эта мера? Достаточно ли щедрым оказалось российское правительство? Олег Шибанов: Вы знаете, надо сравнивать со сравнимыми единицами... Например, с другими развивающимися странами, странами БРИКС, то есть с Бразилией, Индией, Китаем плюс Турцией, плюс Индонезией — с теми странами, которые примерно так же по благосостоянию себя чувствуют, как и Россия. И вы знаете, наши меры особо ни от кого не отличаются, кроме единственной страны Бразилии, где слишком большие пакеты уже очень сильно давят на государство и уже снижают ее кредитные рейтинги. Поэтому у нас все действия государства в рамках того, что делают остальные. Ольга Арсланова: То есть тут слишком много отдать тоже может быть не очень удачным шагом? Олег Шибанов: А денег нет. То есть развивающиеся страны просто не настолько богаты, чтобы выкатывать пакеты, как развитые страны. Ольга Арсланова: Спасибо вам большое.

Зритель: А у остальных заработная плата от 9 тысяч до 15, редко кто 20 тысяч. Вадим Муранов: Что и требовалось доказать. Ольга Арсланова: На 1 ставку работают люди, да? То есть на полную ставку? Зритель: Это люди работают на 2 ставки. Ольга Арсланова: На 2 ставки?

Владимир Путин рассказал о планах развития сельских территорий

Ольга Арсланова. Ольга Арсланова. Должность: Ведущая программ. Пресс-релизы и новости ОТР. ОТР покажет трансляцию Парада Победы с сурдопереводом. Константин Чуриков: Мы за желтыми новостями не следим. В Нью-Йорке Оксана почувствовала разницу между работой новостями местных служб и российских телекомпаний. Новости вели Ольга Арсланова и Оксана Галькевич. Архив новостей: январь февраль март апрель май июнь июль август сентябрь октябрь ноябрь декабрь. Спасибо ведущей Ольге Арслановой, Владимиру Попову заслуженному военному летчику РФ, кандидату технических наук, доценту.

В Ульяновске решили создать общероссийское движение детей и молодежи

Получив диплом, Ольга делала карьеру на радио, где прошли ее самые яркие и прекрасные рабочие моменты. Сейчас она ведет проект «Отражение», где поднимаются интересные и важные темы, как например: Чего не хватает нашей медицине? Переработка мусора. Как люди существуют на зарплаты в провинции? Дороги в России. Как устроены государственные и частные дома для пожилых людей?

Молодежная безработица и другие. Арсланова понимает, что иногда обсуждения в эфире мало что меняют, ведь большую проблему за короткое время не решить, однако уверена, самое главное — народ высказывается, делится мнением и предлагает свой вариант решения.

Константин Чуриков: Вы знаете, мы в последнее время, уже в последние годы наблюдаем за определенным мерилом. Ученые тоже спорят, насколько это мерило, Нобелевская премия. Мы уже давно не видим наших ученых в списке лауреатов. И мы хотим для себя все равно определить место российской науки сегодня в мире. Оно каково, с вашей точки зрения? Может, как раз по биологии.

Михаил Гельфанд: Это как раз можно смотреть по публикациям. Но смотрите. Выяснять, кто лучше, по количеству статей бессмысленно. Но выяснять, кто хуже, в общем, можно. Потому что если человек в течение 10 лет не написал ничего, наверное, это с чем-то связано. Поэтому место России можно смотреть по публикациям. Оно где-то в районе Турции, если я правильно помню. Там еще поучительно, что количество статей — это не так впечатляет.

А по количеству цитирования этих статей, то есть насколько они востребованы, мы довольно сильно проседаем. И, опять-таки, это до некоторой степени связано с этой чудесной системой учета и планирования, потому что, хорошо, если мне, чтоб не вылететь с работы, надо написать две статьи, ну найду я, про что написать две статьи, и журнал, в котором их опубликовать. Это уж совсем надо быть каким-то несчастным человеком, чтобы этого не сделать. Другое дело, что они никому не нужны, их никто не процитирует. Ольга Арсланова: Но их опубликуют при этом. Михаил Гельфанд: Журналов очень много. Ольга Арсланова: И ваш работодатель будет доволен. Михаил Гельфанд: В этом смысле проблемы выполнить план по валу, в общем, нету.

А вот проблема сделать что-нибудь хорошее и разумное — вот это да, трудно. Ольга Арсланова: Тут же отреагировал наш зритель: "Ответственно заявляю. Зарплата 15000 рублей. Инженер первой категории Российской академии наук". Михаил Гельфанд: Инженер первой категории — это замечательно. Это следствие тех же самых майских указов прошлого срока свеженового президента. Потому что ни инженеры, ни стажеры, ни лаборанты, ни завлабы, ни замдиректора института научными сотрудниками не считаются. Поэтому на него этот указ не распространяется.

За счет его зарплаты экономят, чтоб научным сотрудникам что-то выплатить. Константин Чуриков: Очень интересно, что сегодня, какие настроения в среде молодых ученых, в среде тех же… Михаил Гельфанд: Валить. Этим настроения заканчиваются. Константин Чуриков: То есть они ради этого готовы прийти на эту совсем крохотную зарплату… Михаил Гельфанд: Нет, погодите. Зачем люди приходят заниматься наукой — это отдельный вопрос. Он не зависит от зарплат. Люди занимаются наукой, вообще говоря, не за зарплату. Другое дело, что ниже некоторого уровня, когда он семью не может кормить, уже начинаются проблемы.

Ольга Арсланова: Но валить почему? Условия для исследований? Михаил Гельфанд: Люди уезжают по двум основным причинам. Кроме зарплаты, действительно, которая у молодых бывает невелика. Никаких 100 000 там, конечно, нет и рядом. Одна причина — что в России наукой заниматься очень неудобно. Если говорить про биологию, то реактивы существенно дороже, приходят они существенно дольше. И это еще хорошо, если они не сгниют на таможне, пока их будут растаможивать.

С приборами та же самая история. Приборы намного дороже. Константин Чуриков: Реактивы безумно дорогие сами по себе. Михаил Гельфанд: Реактивы сами по себе дорогие. Но они в России дороже, чем за рубежом, потому что таможня и куча накруток. И, по-видимому, надо с кем-то делиться, хотя это уже вопрос не ко мне. Вот сейчас с интернетом будут фокусы. Люди, которые IT занимаются, вынуждены будут уехать.

Вторая сторона — психологическая. И она не ограничена учеными. И я по молодым коллегам вижу довольно сильно, что в этой стране просто очень многим людям неприятно жить. И это существенно выходит за рамки нашей сегодняшней проблемы. Если хотите, я с удовольствием за это поговорю, но вас уволят. Константин Чуриков: Нас не уволят. Но все-таки не "в этой стране", а "в нашей стране". И его тоже в значительной мере пытаются достичь, переводя на полставки".

Михаил Гельфанд: Так и есть. Ольга Арсланова: Очень многие ваши коллеги заявили о том, что после реформы РАН наукой в России теперь занимаются чиновники, а не ученые. Вы с этим утверждением согласны? Потому что до реформы РАН наукой в нашей стране тоже занимались чиновники. И РАН в этом смысле организация очень странная. Потому что, в отличие от академии наук в других странах, где это действительно клуб ученых, не имеет абсолютно никаких распорядительных и административных функций, в советской системе и, соответственно, унаследовавшей ее российской, Академия наук одновременно функционировала и как клуб ученых, и как министерство фундаментальной науки. Академия имела какой-то бюджет, она сама распределяла деньги по институтам. И эта ситуация не очень здоровая, потому что, например, судьба института зависела в значительной степени от того, является его директор академиком или нет.

И было очень много ситуаций, когда какой-то очень достойный академик, который был директором института и собирался уходить в отставку, он, найдя себе преемника, пропихивал его в академию независимо от научных заслуг, чтобы институт не оторвался от соски. Ольга Арсланова: А сейчас что изменилось тогда? Михаил Гельфанд: Сейчас изменилось то, что распределителем бюджета является не президиум Академии наук, не отделение, а то самое ФАНО, которое старается этим рулить. Я бы в этом смысле не идеализировал ту систему, которая была. Многие коллеги со мной в этом месте не согласны, поэтому это не мейнстримная точка зрения. Просто там написано, что это личное мнение. Это и есть. Константин Чуриков: Личное мнение Михаила Гельфанда.

Давайте примем звонок. Сейчас у нас на связи Сергей из Костромской области. Сергей, добрый вечер. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Да. У меня вопрос. У вас столько профессоров выступает, а толку в стране — ничего не придумали, ничего нет. Михаил Гельфанд: Скажите, пожалуйста, а вы лекарствами лечитесь?

Зритель: У нас денег нет на лекарства, мы из глубинки. И аптек у нас рядом нет. Самая ближняя 50 км.

Фотограф из Набережных Челнов, первые творческие проекты реализовал в Казани, потом переехал в Москву. Снимал много красивого и модного для Gucci и Adidas.

Но явно тяготеет к красивому и при этом социальному в запрещенной сети у него все можно внимательно рассмотреть.

В регионах власти разводят руками. Они говорят, что не успевают, нет денег, нет квартир. И пока полностью справились лишь немногие регионы. Сейчас вы видите их на карте. Точнее, не на карте, а в списке. К сожалению, мы не можем показать на карте. Но если бы вы это увидели, вы поняли, что это действительно очень-очень мало. А давайте посмотрим, как выглядят целые кварталы авариек в Челябинске. Вот это дом на улице Сталеваров.

Его признали аварийным еще в 1990-е годы, то есть в прошлом веке. Но новых квартир уже в этом веке людям не дали. Они объявили в итоге голодовку. В других городах пытаются успеть выполнить программу. В итоге аварийщиков расселяют. И делают это кое-где даже быстро. Но радость от переезда у людей тоже проходит быстро. Потому что новые дома, заселенные в спешке, оказываются не многим лучше. Вот, например, так выглядит одна из комнат дома в деревне в Карелии. Сдали этот дом летом этого года.

Людям показали. И они увидели, что буквально через 2 недели двери, стены покрылись плесенью. И сейчас жители отказываются переселяться в такой дом и продолжают жить в своих аварийных бараках. Куда переселять тех, кто живет в таких страшных условиях, как успеть вовремя, но при этом обеспечить людей качественным жильем, а не новой развалюхой, как раз это и будем обсуждать. К нам в гости сегодня пришел Александр Толмачев, заместитель председателя Союза юристов Москвы, доктор юридических наук. Здравствуйте, мы рады вас видеть. Виталий Млечин: Здравствуйте. Александр Толмачев: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Давайте начнем с предложения о первоочередном расселении. Не очень понятно, почему сейчас об этом зашла речь, если ни эти социальные группы, ни какие другие в принципе не успевают расселить должным образом.

Александр Толмачев: Начнем с финансирования. Когда 8 лет создавали фонд капитального ремонта, то суть его была следующая. Во-первых, накопить деньги, чтобы переселить в каждом регионе… Эта программа — федеральная, но только несколько регионов освоили эти деньги. Кстати, город Москва в эту программу так и не вошел. Город Москва своими деньгами обошелся. Потому что в свое время, для того чтобы войти в эту программу, нужно было осуществить следующую позицию. Нужно было, чтоб часть домов были в том или ином регионе в самоуправлении. Например, у тебя должно быть создано товарищество собственников жилья, жилищные кооперативы. Тогда… Ольга Арсланова: Это требование для… Самое смешное, что федеральный фонд имени ЖКХ так и не освоил порядка 800 млрд рублей, потому что они просто не знали, как эти деньги правильно освоить Александр Толмачев: Это было требование для каждого региона, чтобы войти в эту программу. Москва пыталась создать фиктивные товарищества.

Кончилось это плачевно. Жители стали сопротивляться. Поэтому в итоге федералы не дали денег. Но самое смешное, что этот федеральный фонд имени ЖКХ так и не освоил порядка 800 млрд рублей, потому что они просто не знали, как эти деньги правильно освоить. Ольга Арсланова: Подождите, "не освоили" — что имеется в виду? Александр Толмачев: Не освоили — значит, не потратили. Ольга Арсланова: Где они сейчас? Александр Толмачев: И тогда 3 года назад, для того чтобы правильно освоить эти деньги, было создано из одного федерального фонда 85 региональных фондов. Вот те самые фонды капитального ремонта, о которых сегодня уже все знают, и куда мы должны платить какую-то денежку, например, в Москве 15 рублей, в Подмосковье 7 рублей с метра квадратного в месяц. Так вот, смысл заключался в том, что когда через экспертный совет а я вхожу в экспертный совет Госдумы комитета по ЖКХ проводили этот законопроект, мы говорили: "Зачем?

Лучше давайте эти деньги отдадим людям, чтобы они сами улучшили свои жилищные условия". Чиновники говорили: "Нет. Вы не понимаете политики. А политика очень простая. Нам необходимо из одного сделать восемьдесят пять". На вопрос Минфина "скажите, а сколько нужно денег, чтобы создать эти 85 фондов? Все равно деньги уходят не туда, куда нужно". Ответ был такой: "Так надо". Ответ очень простой - "так надо". Так вот, если мы здесь собрались, для того чтобы не критиковать, а рассказывать, что можно сделать, тогда нужно сказать: люди, есть три варианта улучшить свои жилищные условия.

Первый вариант то, что делает Европа и весь мир — это так называемая обстройка и надстройка своего жилья, которое уже было у тебя раньше. Вот у тебя старый барак, ветхий дом. Ты понимаешь, что его фундамент не выдержит надстройки. Ты понимаешь, что если тебя выселят из центра твоего города, то тебя куда-нибудь в совершенную окраину, где вообще жить невозможно и инфраструктура не создана. Что делать? Очень просто. Формируешь в своем доме товарищество или кооператив. Вот твой дом старый. Ты берешь вокруг этого дома 3-4 метра в одну и другую сторону, формируется новая стена, новый фасад и новый фактический дом. А старый остается внутри.

Все коммуникации, технический этаж формируются между старым и новым домом. Это называется берлинская схема реконструкции. Граждан надо отселять. Это схема без отселения граждан. Люди, которые живут на каждом этаже, они получают приращение комнат. В среднем, если брать московскую программу, то это примерно 10-20 квадратных метров. Люди на это соглашаются. Получаешь приращение квадратных метров жилья. При этом если ты сам скидываешься вместе со всеми жителями, то, допустим, по московским ценам это обходится в 500-550 долларов за метр квадратный. Примерно в 10 раз дешевле, чем предлагается сегодня на рынке.

Если ты собираешься привлечь инвестора извне и говоришь: "Инвестор, ты знаешь, у нас совсем нет денег, у нас нищий народ" — инвестор говорит: "Хорошо, я вам за счет приращения бесплатно раздам эту приращенную площадь. Отдайте мне верхние этажи. Из вашего трехэтажного барака сделаем 5-этажный дом". Вот эта программа работает во всем мире. Ольга Арсланова: А если я хочу не инвестора, а хочу за бюджетные деньги это сделать. Александр Толмачев: В этом случае участвует тогда, когда у тебя в доме есть часть муниципальных квартир. Тогда бюджет участвует. Почему, я не могу объяснить. Какое-то у них странное такое бюджетное правило. Так вот, это схема, которая работает.

Хотите попробовать посмотреть, как она в Москве работает? Есть официальный сайт на департаменте градполитики. Так и называется: "Реконструкция ветхого жилья с надстройкой и обстройкой дома без отселения граждан".

Описание документа

• Ольга Арсланова, ОТР: Деревня в нашей остаётся архаичной.
• «События дня» — одна из лучших информационных программ ЦФО
• Второй день после выборов | Институт ЕАЭС
• Жители Башкирии отдали мошенникам десять миллионов рублей за сутки

Читайте также

• «"ОТРажение недели" с Ольгой Арслановой» — когда смотреть по ТВ — Яндекс.Телепрограмма
• актеры и роли
• Ярмарки 26, 27, 28 апреля / Министерство торговли и услуг Республики Башкортостан
• Описание документа
• Ведущая Отр Ольга Арсланова биография

ОТРажение недели с Ольгой Арслановой: Микроэлектроника в условиях санкций

Ольга арсланова телеведущая в купальнике	Ольга Арсланова замечательная ведущая на Общественном телевидении России. Она ведёт ежедневные выпуски популярной, народной передачи "Отражение&q.
Ольга Арсланова - биография, личная жизнь, соцсети, фото ВКонтакте	Ольга Грибанова, Анна Боброва, Наталья Арсланова.

Ольга Арсланова: биография, личная жизнь, семья

ольга арсланова маникюр фото | Дзен	Ольга Арсланова: В Белоруссии неспокойно, продолжаются акции протестов после президентских выборов.
Ольга арсланова телеведущая в купальнике - фото 2024 года	фото в 2023 году.
Ольга арсланова биография личная жизнь	Агафонова Ольга Анатольевна 1961.

олга.арсланова @olga.arslanova в Инстаграме. Смотреть сторис, фото и видео анонимно без VPN

Мария Карпова и Максим Митченков. телеведущая, ведущая новостей, Межпрограммный отдел канал ОТР (Москва). Архив новостей: январь февраль март апрель май июнь июль август сентябрь октябрь ноябрь декабрь. г. Стерлитамак, ул. Худайбердина, д. 85 (межрайбаза). тел.: 8 347 324 52 83 8 917 417 51 34 Арсланова Ольга Владимировна начальник отдела торговли и бытового обслуживания.

«Родителям говорили, что долго не проживу»

Данную тему обсудили Ольга Арсланова Александр Андреев со слушателями в эфире радио "Вести ФМ". Ведущая новостей ОТР Ольга Арсланова. Ольга Арсланова: Итак, в очередной раз мы решили вернуться к теме негосударственных пенсионных фондов. Ведущая новостей ОТР Ольга Арсланова.

В Ульяновске решили создать общероссийское движение детей и молодежи

Второй день после выборов | Институт ЕАЭС	Ольга Грибанова, Анна Боброва, Наталья Арсланова.
Проект:Телевидение/Списки/Список сотрудников ОТР | Television channels Wiki | Fandom	РФ в глобальной политике Фильм Ольги Арслановой «Открывая Россию: Магаданская область» БАЯНИСТ в ЧАТ РУЛЕТКЕ встретил АКТРИСУ WEDNESDAY? |.
ОТР программа «ОТРажение» Суррогатное материнство — Союз адвокатов России	Ольга Арсланова: Итак, в очередной раз мы решили вернуться к теме негосударственных пенсионных фондов.
Защита документов	Ольга Арсланова замечательная ведущая на Общественном телевидении России.

Похожие новости: