В разговоре с «Фонтанкой» научный журналист Ася Казанцева напомнила о своей пацифистской позиции, которая вызывает негатив. Ася казанцева новости.
Ася Казанцева: «Умным проще нравиться противоположному полу»
Ася Казанцева — на странице писателя вы найдёте биографию, список книг и экранизаций, интересные факты из жизни, рецензии читателей и цитаты из книг. это такая девочка в очках, которая ходит по ютубчикам, мелькает во всяких интервью и называет себя научным журналистом. это такая девочка в очках, которая ходит по ютубчикам, мелькает во всяких интервью и называет себя научным журналистом. На все самые важные «мамские» вопросы ответила Ася Казанцева, научный журналист, нейробиолог по образованию и автор трех бестселлеров про работу мозга. Ася Казанцева – журналист, популяризатор науки, лауреат премии «Просветитель», автор научно-популярных книг.
Ася Казанцева: «Идеальная судьба для моей книги — быть забытой на остановке»
Общие положения 1. Настоящая политика обработки персональных данных далее — Политика проекта «Гласная» разработана в соответствии с Федеральными законами от 27 июля 2006 г. Назначением Политики является обеспечение защиты прав и свобод субъекта персональных данных при обработке его персональных данных далее — ПДн Оператором. Термины, используемые в тексте настоящей Политики, подлежат применению и толкованию в значении, установленном Федеральным законом от 27 июля 2006 г. Оператор собирает, использует и охраняет персональные данные, которые предоставляет субъект персональных данных при использовании сайта «glasnaya. Цели сбора и обработки персональных данных 2. ПДн собираются и обрабатываются Оператором в целях: коммуникации с субъектом персональных данных, когда он обращается к Оператору; отправки отчетов о расходовании собранных средств; организации участия субъекта персональных данных в проводимых Оператором мероприятиях и опросах; предоставления субъекту персональных данных информации о деятельности Оператора; направления субъекту персональных данных новостных материалов; для других целей с согласия субъекта персональных данных. Правовые основания обработки персональных данных 3.
Правовыми основаниями обработки ПДн являются: Федеральный закон от 27 июля 2006 г. Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 сентября 2008 г. Объем и категории обрабатываемых персональных данных, категории субъектов персональных данных 4. Персональные данные, разрешенные к обработке в рамках настоящей Политики, предоставляются субъектом персональных данных путем заполнения веб-форм на сайте, предоставления информации в сообщениях, направляемых Оператору, или другим образом свободно, своей волей и в своем интересе. Субъектами персональных данных являются пользователи и авторы проекта «Гласная».
На этот раз в метро «Пионерская», по камерам [при помощи системы распознавания лиц]. Сначала сказали, что как призывника! Она также добавила, что представителям правозащитного проекта «ОВД-Инфо» внесен в реестр незарегистрированных общественных объединений, выполняющих функции иностранного агента уже известно о произошедшем. В комментарии Forbes Woman, Казанцева рассказала, что ее доставили в ОВД по району Дорогомилово, где она «сидит в очереди из настоящих призывников».
В рамках популяризации науки после выхода книги Ася стала активно участвовать в различных публичных выступлениях и читать лекции. Зимой 2016 года Казанцева опубликовала вторую книгу, «В интернете кто-то неправ! Научные исследования спорных вопросов», которая вошла в шорт-лист премии «Просветитель» в 2017 году. Сейчас Ася активно учится и продолжает участие в открытых мероприятиях, нацеленных на просвещение и популяризацию науки. Произведения Аси Казанцевой можно читать и слушать на ЛитРес в режиме онлайн или скачать в форматах fb2, txt, epub, pdf. Похожие авторы.
Автор научно-популярной книги « Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости », получившей в 2014 году премию «Просветитель». Сейчас готовит к публикации свою вторую книгу и читает научно-популярные лекции в разных городах. Я, как научный журналист, пытаюсь донести до общественности мысль о том, что мы живем в прекрасное время в мире, где многое изучено и потому многое возможно. И знания эти носят, в том числе, прикладной характер. Скажем, у человека в роду были какие-то наследственные заболевания, но при этом он на свой страх и риск решает завести ребенка естественным путем, зачастую даже не подозревая, что существует преимплантационная диагностика, способная гарантированно предотвратить зачатие малыша с муковисцидозом или другим наследственным заболеванием. Научные знания — это то, что просто помогает принимать решения в повседневной жизни. Но есть у них и другое приложение. Развивая мозги, каждый из нас тем самым повышает свою персональную ценность. Потому что интеллект — это магистральная линия человеческой эволюции. Мы стали таким успешным видом, расплодившимся до 7,5 миллиардов и захватившим все лучшие места обитания, именно за счет нашего интеллекта. У нас нет сильных клыков или быстрых ног, зато мы умеем делать копья, возводить дома и строить атомные электростанции. Поэтому когда вы умный, вам проще нравиться противоположному полу. На этот счет есть множество забавных экспериментов. Например, молодых людей просили написать сочинение на нейтральную тему, об их учебе в институте. Половине испытуемых до этого показывали фотографии молодых прекрасных красоток, второй половине — фотографии взрослых актрис, старше 50 лет. Лингвистический анализ сочинений показал, что те, кто смотрели на фото юной девушки, использовали в тексте больше умных слов. Потому что интеллект — это наш аналог павлиньего хвоста, который мы «распушаем», чтобы произвести впечатление. Есть мнение, что необходимость в популяризации науки в России — это надуманная проблема. Совершенно не так. Это очень важный вопрос, которым обязательно нужно заниматься. Вообще как развивалась научная журналистика? В Советском Союзе эта ниша была уделом журналистов и ученых, которые не хотели работать в строгих государственных структурах из-за цензуры. Материалы по теме Егор Задереев: «Родители не должны занижать детям планку знаний» Зачем нам всем нужна популярная наука? В научной журналистике они становились «неуловимыми Джо» — чиновников не очень интересовало, кто и что там популяризирует. У журналистов была большая творческая свобода. В сложные 90-е годы спрос на знания такого рода у широкой общественности исчез. В это время научная журналистика не вымерла, но схлопнулась до очень узких и мало востребованных ниш. В «нулевые» интерес начал возрождаться вновь и главная заслуга здесь принадлежит фонду «Династия». За 15 лет планомерной работы фонда не просто появилось научно-журналистское сообщество, главное — была создана аудитория, сформирован спрос.
Научная журналистка Ася Казанцева лишилась заработков в России и эмигрировала
Само слово "рецензируемый" означает, что статью перед публикацией читают другие учёные, работающие в той же области. Научный журнал отличается от другого СМИ, потому что в нём проблематично опубликовать ерунду. Если вы написали полную ерунду, то ваши коллеги не дадут вам её опубликовать, чтобы не компрометировать общее дело. Что касается всех остальных источников информации, даже интервью самих учёных, то учёный может акцентировать внимание на том, что ему нравится, и опускать то, что ему не нравится, потому что учёные — тоже люди, и научные журналисты тоже люди.
Остальные источники хуже. Понятно, что обычные СМИ, которые вообще никак не связаны с наукой, ещё хуже. Но когда мы говорим о СМИ, ориентированных на широкую общественность, тогда имеет смысл смотреть, на что они ссылаются.
Если мы оцениваем научно-популярные СМИ или СМИ, которые иногда пишут про науку, то имеет смысл раз или два перейти по ссылкам, которые они приводят, и посмотреть, написано ли там именно то, что пишут журналисты. НАДИНА: Довольно часто бывает такое, что встречаются в студии два кандидата наук или профессора, и они с пеной у рта спорят, у каждого есть аргументация, но они занимают диаметрально противоположные точки зрения. Как же здесь понять, кто из них прав?
Классических журналистов, не научных, учили, что хорошо, когда есть конфликт. В случае с научными вопросами им приходится конфликт создавать искусственно путём приглашения в студию двух неравноценных собеседников. Если вы позовёте в студию двух биологов и попробуете поговорить об эволюции, то оба будут согласны, что эволюция играет такую же важную роль в биологии, как таблица Менделеева в химии, и конфликта не получится.
Поэтому придётся звать только одного биолога, а в пару к нему — фрика. Иногда бывают фрики с биологическим образованием, даже со степенью, но при этом с точки зрения научного сообщества они не учёные. Учёный — тот, кто занимается исследовательской деятельностью и публикует статьи в научных рецензируемых журналах.
Тем не менее она решила, что ГМО ей не нравится, в связи с чем её зовут на телек. Это смешная история, она говорит, что у неё есть публикации в журнале Nature Biotechnology, что было бы очень круто, но эта публикация в разделе публицистики этого журнала, и там есть четыре генетика, которые в пух и прах разносят суждения Ермаковой и объясняют, почему она не права. НАДИНА: Вот видите, это же всё глубоко, а простой человек туда не лезет, ему говорят, что есть публикации, и он верит.
Вы в своих книгах охватили самые разные области человеческой жизни. Давайте коротко и приближённо к информационной повестке пройдёмся по последним событиям и попытаемся объяснить их с научной точки зрения. Сегодня я увидела и очень повеселилась, когда прочитала о том, что люди за последние 25 лет в нашей стране стали гораздо больше надеяться на Божью помощь.
В 1991 году таких было меньше половины. Более того, в ад стали верить больше людей. И гораздо больше людей стали верить в то, что жизненный путь человека предопределён и его невозможно изменить.
Почему люди вообще верят в Бога и как объяснить с научной точки зрения, что мы стали в Бога верить гораздо активнее за последние 25 лет? Я знакома с опросами, как люди относятся к эволюции. Но когда мы смотрим ответы, то обнаруживаем, что там есть довольно серьёзный процент людей, которые говорят, что они атеисты, и при этом одновременно говорят, что человека создал Бог, или те, кто считает себя сторонниками эволюции и при этом говорят, что жизнь была создана и не менялась.
То ли у людей в голове каша, то ли они не очень вникают в то, что у них спросили, то ли они отвечают не так, как на самом деле думают, а так, как с их точки зрения модно и правильно считать. Скорее всего, в наше время есть духовные скрепы, есть государственная поддержка православия, и православие воспринимается как мейнстрим. Если человек особо не задумывался о собственной духовной жизни, то в соцопросе, он скорее, выберет православие, как что-то самое очевидное.
Тот же человек до 1991 года выбрал бы атеизм, как что-то самое очевидное. НАДИНА: Нельзя это связать с тем, что меняется материальное положение людей, люди, которые меньше зарабатывают и у которых доходы ниже, больше верят в Бога? Ещё есть некоторая корреляция с уровнем образования.
Есть много опросов, в которых пытаются понять, сколько учёных верят в Бога. Бывают разные методики опроса и оценки. Есть знаменитая история про Лапласа, который пришёл к важным астрономическим выводам, теории движения планет, если не ошибаюсь, представлял их Наполеону, который спросил, где в его модели Бог.
Лаплас ответил, что он не нуждается в этой гипотезе. Поэтому у религии бывают сложные отношения с эволюцией, до сих пор среди верующих людей много креационистов именно потому, что эволюция сделала для биологии то же самое: она перестала нуждаться в этой гипотезе. Те, с которыми вы общаетесь?
С другой стороны, об этом не очень принято говорить вслух среди учёных, я могу просто не знать.
Николай Кузьмин Кузьмин, по данным Минюста, участвовал в создании и распространении контента иноагентов, высказывался против СВО и распространял фейки о решениях и политике российских властей. Филиппов участвовал как респондент "на информационных площадках, предоставляемых иностранными СМИ и иностранными агентами", а также участвовал в создании и распространении контента иноагентов. Также он распространял "недостоверные сведения, направленные на формирование негативного образа Российской Федерации, а также Вооруженных Сил Российской Федерации, выступал против специальной военной операции на Украине".
Как мозг заставляет нас делать глупости" 2013 получила премию "Просветитель" за вклад в популяризацию науки. Вторая — "В интернете кто-то неправ! Научные исследования спорных вопросов" — вошла в шорт-лист премии "Просветитель" 2017 года. Третья книга «Мозг материален» 2019 посвящена принципам работы нашего самого важного органа и тому, как пользоваться им более эффективно и улучшать его за счет обучения и правильного образа жизни.
Как лично вы относитесь к малогабаритному жилью? Наверное, я отношусь к той категории людей, которые пока вообще не понимают, как им заработать на свое жилье любого размера. Я живу в Москве в съемных квартирах почти двадцать лет с 1998 года — ред. А это довольно утомительно! За всю мою жизнь у меня было штук тридцать арендных квартир смеется. Поэтому, когда я слышу истории о том, что люди, у которых есть средства на покупку хотя бы чего-то из жилья, пусть и самого скромного по площади, а они отказываются в ожидании лучшего и более комфортного, то я таких людей открыто осуждаю. Я ничем не могу оправдать их попытку дожидаться лучшего. Специальный томограф, созданный для его исследований, выделяет три категории мыслей, которые очень легко считываются: это категория съедобного, категория инструмента, который мы держим в руках, и категория убежища — чего-то большого, куда можно забраться.
Ася Казанцева: «Умным проще нравиться противоположному полу»
Ася Казанцева — одна из немногих наших соотечественников, кто умеет изложить науку просто, увлекательно и весело. Редакция The Вышки поговорила с Асей Казанцевой об устройстве мозга, ее любви к Вышке планах на будущее и выборе между беременностью и PhD. Ася Казанцева — одна из самых талантливых популяризаторов науки, пишущих на русском языке.
Журналист Ася Казанцева: биография, личная жизнь, книги
Ася Казанцева – современный российский научный журналист, блогер, автор научно-популярных книг. Почему люди заводят детей, рассказывает нейробиолог по образованию, научная журналистка, автор книги «Откуда берутся дети» Ася Казанцева*. умение учиться и готовность быстро осваивать новые знания, уверена научный журналист Ася Казанцева. Ася Казанцева* — о преследованиях, выживании и материнстве в современной России. Ася Казанцева — одна из немногих наших соотечественников, кто умеет изложить науку просто, увлекательно и весело. Главная» Новости» Ася казанцева новости.
Ася Казанцева: Младенец Елизавета успела вскочить в последний и единственный вагон;
Они продолжают проводить ток, как если бы оставались в ней. И тут есть удивительные молекулярные истории. У нас есть молекула, которая называется NMDA-рецептор. Это детектор совпадений. Это молекула, которая реагирует на одновременную активность двух нейронных ансамблей. Вот мы сейчас с вами сидим в кафе, и тут играет какая-то песенка. И если вы прислушаетесь к ней, у вас активируется нейронная сеть, связанная с песенкой. И одновременно у вас активна нейронная сеть, связанная со мной. Вы потом будете слушать эту песенку и вспоминать, как брали у меня интервью.
Именно потому, что сработали NMDA-рецепторы, детекторы совпадений, и запустили процесс формирования новых нейронных связей, соединяющих репрезентацию песенки в вашем мозге и репрезентацию меня. Мы конструктивно предрасположены к тому, чтобы запоминать совпадения между событиями. Не только люди, но и вообще любые животные, у которых есть нервная система. Это, по-моему, довольно офигенно. Мы даже к вере в лженауку склонны как раз потому, что склонны запоминать совпадения между событиями. Человек съел сахарный шарик — выздоровел — сформировал ассоциацию, воспринял совпадение как причинно-следственную связь. Если все это изучать, то можно достичь более глубокого понимания того, как мы воспринимаем и анализируем окружающую реальность. Причем все самые интересные открытия на самом деле происходят не тогда, когда исследователи работают с людьми, а во время изучения животных.
Их меньше защищает этический комитет, и с ними можно делать гораздо более сложные вещи с технологической точки зрения. Самый известный пример — оптогенетика. На поверхности нервных клеток размещают светочувствительные белки, и это позволяет выборочно их включать, выключать и, например, записывать воспоминания на конкретные нейроны. Сейчас есть очень интересные технологии, связанные с использованием живых вирусов. Они мигрируют по нервной ткани, распространяясь между теми нейронами, которые более тесно взаимодействуют друг с другом, и это позволяет выявить границы конкретного нейронного ансамбля, связанного, например, с реализацией материнского поведения. Я пока не готова рассказывать про это подробно и понятно, потому что сама пока только в самых общих чертах это понимаю. Именно поэтому собираюсь пойти в магистратуру по молекулярной нейробиологии, чтобы меня там заставили во всем разобраться. О новой книге: «Когда я начала писать книжку, предложила Олегу Навальному ее иллюстрировать» В своей новой книге Ася разбирает три темы.
Мозг материален. Для наших мыслей, эмоций, решений существуют конкретные нейронные контуры, у всей психической деятельности есть биологический базис. Мозг пластичен. Наш сегодняшний выбор влияет на то, каким окажется наш следующий выбор завтра. Мозг неоднороден. В нем есть много нейронных сетей, которые обрабатывают разные аспекты информации и подталкивают нас к разным выборам. Если это осознавать, то можно более эффективно управлять собой. Управлять собой — единственный способ управлять жизнью, потому что мозг — наш главный рабочий инструмент.
Многие темы из новой книги Аси мы затронули в наших предыдущих интервью. Почитать про нейропластичность, функции мозга и рациональность выбора можно тут , а о том, как обучается мозг, — тут. И это отмечают многие. Мне кажется, помимо прочтения книги, нужно дополнительно посмотреть несколько ваших лекций о ней. У первой очень низкий порог входа: ее легко прочитать человеку, который никогда раньше не интересовался биологией и почти ничего о ней не помнит из школьной программы. А новая книжка ориентирована на людей, которые уже заинтересованы в науке о мозге и согласны прикладывать какие-то интеллектуальные усилия, чтобы читать о сложных вещах. В каком-то смысле новая книжка — это эксперимент. Я не то чтобы ожидаю от нее большого притока денег и славы.
Но мне очень интересно, каким он будет, потому что в зависимости от этого я либо начну писать еще более сложные тексты, вот про молекулярную нейробиологию, либо решу, что спроса на них пока нет. Пока что все идет неплохо.
Активистка Ася Казанцева уехала из России Всеволод Яров Общество После всплеска общественного возмущения она решила скрыться в Грузии Либеральная активистка и научная журналистка Ася Казанцева объявила в социальных сетях, что уехала из России в Тбилиси. Причиной того, по ее словам, стали публикация депутатом Госдумы Андреем Луговым ее домашнего адреса, а также отмена лекций в Москве и Казани.
Наверное, молодежи сейчас сложнее.
Но с другой стороны, постоянно появляются какие-то новые каналы на YouTube и в Telegram. Люди осваивают новые форматы, создают и занимают новые ниши. Об ошибках и тупеющем интернете — Не получится ли так, что с ростом популярности научпопа средний уровень подачи материала и его достоверность будут падать? Наоборот, если что-то становится популярнее, то это хорошо, ведь нарастает конкуренция. Появляется много разных людей, которые думают, как лучше подать информацию.
Возникают внутренние группировки, которые вступают друг с другом в борьбу. Это хороший признак профессионализации научпопа. Когда я начинала в 2008 году, на всю Россию было 10 человек, которые в каком-то виде занимались научпопом. Мы все друг друга знали, дружили, делить было нечего. Потому что развитие было экстенсивным: мы привлекали новую аудиторию, а не боролись за имеющуюся.
Сейчас возникают элементы интенсивного развития, когда надо конкурировать за аудиторию, которая уже интересуется научпопом. Появились течения, которые пытаются друг друга принизить: люди рассказывают, что конкуренты все врут, делятся устаревшей информацией, все делают не так и вообще дураки. Благодаря моим любимым хейтерам нашлась ошибка в моей старой желтой книжке. Семь лет эту довольно позорную ошибку никто не замечал: я написала, что никотин действует на нервно-мышечные синапсы насекомых, а на самом деле он действует на синапсы в центральной нервной системе насекомых. Эффект тот же, но воздействие направлено не на то звено.
Утверждение было бы правильным, если бы я говорила о млекопитающих или червячках. Я просто не проверила, что у насекомых по-другому работают эти нейромедиаторные системы. В новом тираже книжки мы это исправили. Когда ко мне на лекциях подходят подписать старую редакцию желтой книжки, я ее отбираю, зачеркиваю ошибку на 51-й странице и пишу правильно. Позорно, но такое бывает.
Аудитория у них порой бывает больше, чем тиражи научно-популярных книг… Лет 12 назад, когда интернет был уделом немногих, он казался историей светлого будущего, едва ли не утопией. Сейчас же все превращается в историю грязного киберпанка, где есть свои шарлатаны и лжепророки. Это люди отупляют интернет или интернет отупляет людей? Сплошная польза. Он дает всем хотя бы гипотетически равные возможности.
В какой бы скудной среде человек ни жил, в интернете он может найти интересные лекции, выучить английский. Интернет колоссально расширяет возможности, предоставляет бесплатный доступ к образовательным ресурсам, дает шанс выучить биологию, поступить в МГУ и попасть в совершенно иную среду. Понятно, что есть конкуренция информационных потоков и есть более простые для усваивания потоки. Но каждый раз, когда возникает какая-то угроза, люди на короткое время оказываются перед ней беспомощными, а потом понимают, как с нею бороться. В 1990-х к нам хлынул огромный поток лженауки, люди перед телевизорами заряжали воду в банках.
У них не было иммунитета, у них не было понимания того, как снимать лапшу с ушей и что эта лапша в принципе бывает. Постепенно они этому научились. Если говорить про интеллектуальную элиту — как вы пытаетесь презентовать тех, кто пришел в интернет первым, — то столкновение с другим миром им идет на пользу. Они понимают, насколько большие у людей пробелы в образовании, поэтому идут в народ, что-то ему объясняют. Я написала розовую книжку о борьбе с лженаукой в том числе с гомеопатией не потому, что мне интересно воевать, а потому, что это некоторый долг любого популяризатора — посвятить несколько месяцев своего времени борьбе с лженаукой.
Я написала эту книжку для того, чтобы никогда об этом больше не разговаривать. Она является набором аргументов и ссылок на исследования, которыми как готовой шпаргалкой могут пользоваться все желающие защитить здравый смысл от лженауки. К тому же она в твердой обложке, и ей можно бить по голове всех тех, кто с вами не согласен. Писатели не любят, когда их книги называют книжками. Почему свои работы вы называете именно так?
Есть ли в этом какой-то глубинный смысл? У меня нет цели писать книги. Я написала три веселые и понятные книжки про то, как работает мозг. Их весело читать в метро и электричке. О материальном мозге — Про мозг пишут много и с разных сторон.
Есть книга Генри Марша, который рассматривает мозг с позиции врачебных проблем, есть Митио Каку, который заглядывает в будущее и синергию мозга и технологий. О чем ваша новая книга? Onliner отражает ее основную мысль. Речь идет о том, что для всех наших мыслей, выборов, эмоций и решений где-то в мозге есть конкретные нейронные контуры, которые иногда можно найти. И если вы их нашли, то на них можно повлиять.
Книжка дает джентльменский набор, базовый минимум тех вещей, которые полезно было бы знать о мозге, если вы хотите понимать научные новости и примерно представлять, чего ожидать от будущего с точки зрения развития нейробиологии, и понимать, как вам пользоваться самому этим прекрасным органом. Текст разбит на три логические части. Первая рассказывает, как в принципе устанавливают связи между структурами и функциями головного мозга. Как понимают, где хранится страх, сила воли… Эта часть в значительной степени отсылает к экспериментам XIX века, когда нейробиология только начиналась. Такой исторический обзор.
Вторая часть посвящена нейропластичности: в ходе обучения мозг меняется, а долговременная память и есть анатомические изменения в мозге, новые связи между нейронами. Это мне представляется главным открытием нейробиологии XX века. Идея о том, что мозг меняется в ходе обучения, для нейробиологии практически настолько же фундаментальна, насколько фундаментальны идеи эволюции для биологии в целом.
Было хорошо в программе «На будущее» на канале «Россия 2», но она тоже закрылась, как это часто бывает с телепрограммами.
Это из-за тематики передач? Передача выходила три года 2007-2010 — ред. В какой-то момент на канале стало меняться руководство, сетка вещания. Мы не нравились новым начальникам стилистически.
Они хотели сделать канал более стильным, модным, молодежным, а тут мы с какими-то молекулами и учеными. Но программа тем не менее продолжала набирать довольно приличные рейтинги. Незадолго до закрытия мы к тому же получили грант министерства печати, который практически полностью покрывал расходы на производство передачи. И мы были уверены, что теперь-то будем жить долго и счастливо.
Но канал все рано нас закрыл, причем никак нам не объяснив это решение, сообщили через «третьего помощника пятого секретаря» о своем решении, а объяснение было в духе: «мы понимаем, что у вас хорошие рейтинги, вы получили грант, но не нравитесь вы нам, не нравитесь! Они хотят то, что гарантировано будет смотреть сразу много людей, а не какая-то небольшая, заинтересованная аудитория. От количества зрителей ведь зависит цена на рекламу. С другой стороны, подобные программы могут быть интересны маленьким каналам, но у них обычно и денег мало.
А проблема в том, что за два-три года журналисты научно-популярной передачи успевают снять и показать примерно все интересное, что происходит в нашей стране в сфере науки. И после этого они должны ехать в зарубежные командировки, чтобы снимать сюжеты по всему миру. Для этого нужны деньги. Чтобы их было много, необходимы высокие рейтинги.
Они достигаются за счет большей сенсационности, желтушности, провокативности и одновременно снижения уровня сложности программ, которые ты снимаешь. Он молодец. Но я не очень бы хотела работать в его программе, потому что мне интересна более глубокая степень детализации подаваемого материала. Как делать на современном российском телевидении программу с таким уровнем детализации и одновременно добиться высоких рейтингов, чтобы передача оправдывала свое существование, я не очень понимаю.
Наверное, это возможно, если посвятить жизнь этой задаче. Но я не готова на это, и к тому же у меня нет достаточного количества коллег, чтобы делать это вместе с ними. Первый вариант: быть фрилансером и писать статьи в разные глянцевые журналы. Но в этом мало смысла.
За то же время, что я потрачу на написание статьи, я могу сделать лекцию. А лекция принесет мне больше удовольствия, денег и, как мне кажется, больше общественной пользы. Второй вариант: идти работать в штат какого-нибудь журнала или телепрограммы. Но я сейчас на той стадии, когда меня уже зовут туда в качестве шеф-редактора.
А я не люблю быть самым умным парнем в комнате. Мне очень нравится, когда у меня есть офис и коллеги, но только если от них я могу чему-то учиться. А в научной журналистике в России сейчас не очень много людей круче меня, и они совершенно не горят желанием собираться в одну общую редакцию. То есть в журналистике мне работать в команде так, чтобы другие были круче меня, уже негде.
Как раз поэтому я думаю, что сейчас нужно менять основную область деятельности и идти в науку, потому что там точно не будет никаких проблем с тем, чтобы вокруг было много людей круче меня. Оба ученые, занимаются астрономией, астрофизикой. Параллельно читают лекции и пишут книжки, которые пользуются большим спросом у аудитории. А если говорить именно об авторах научно-популярных статей, то там вспомнить яркие имена как раз сложнее, читатели вообще редко их запоминают.
Света Ястребова пишет статьи, но, наверное, вскоре от этого отойдет в сторону книжек и лекций. Ирина Якутенко продолжает публиковаться в журнале «Вокруг света», потому что многие годы работала там редактором и дружит с ними, но в основном все равно занята лекциями и книжками. Я думаю, это нормальный процесс развития научного журналиста.