Экономист Александр Аузан – об импортозамещении, перспективах роста и «синдроме Левши». Алекса́ндр Алекса́ндрович Ауза́н — российский институциональный экономист, доктор экономических наук. Декан экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. В гостях программы "Линия жизни" – известный публицист, доктор экономических наук, заведующий кафедрой прикладной институциональной экономики и декан экономического факультета МГУ Александр Аузан. Александр Александрович Аузан (род. 11 июля 1954 года) — российский экономист, д. э. н., декан экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующий кафедрой прикладной институциональной экономики экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, член. новости России и мира сегодня.
Александр Аузан
Александр Александрович Аузан (род. 11 июля 1954 года) — российский экономист, д. э. н., заведующий кафедрой прикладной институциональной экономики экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, член Комиссии Президента РФ по модернизации и технологическому. РУВИКИ: Интернет-энциклопедия — Александр Александрович Аузан (род. 11 июля 1954 года) — российский институциональный экономист, доктор экономических наук. Александр Александрович Аузан — российский экономист, доктор экономических наук, декан экономического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, председатель общественного совета Минэкономразвития, председатель консультативного совета «Яндекса». На этой странице вы найдёте список книг Александра Александровича Аузана. новости России и мира сегодня. Александр Аузан: У нас население в целом богаче бизнеса и правительства вместе взятых.
Александр Аузан: «Нужно не разжигать вражду, а сшивать общество»
Александр Александрович Аузан родился 11 июля 1954 года в Норильске. Информация о спикере: Аузан Александр из МГУ имени М.В. Ломоносова: Образование, профессиональный опыт, участие в конференцияx. В условиях резко поменявшихся в прошлом году обстоятельств, когда многие люди, живущие в России, забеспокоились о ее (и своем) финансовом будущем, главным голосом, разъясняющим, что происходит, стал декан экономического факультета МГУ Александр Аузан. О том, что Александр Александрович Аузан имеет латышские корни, красноречиво говорит его фамилия.
Форум Контрактных Отношений
Александр Александрович является российским экономистом, доцентом экономических наук, деканом на экономическом факультете в МГУ имени Ломаносова, зав. кафедрой прикладной институциональной экономики. Аузан Александр Александрович, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой, декан. Аузан, Александр Александрович — статья из свободной большой энциклопедии. Новости. Мероприятия. Информация о спикере: Аузан Александр из МГУ имени М.В. Ломоносова: Образование, профессиональный опыт, участие в конференцияx.
Александр Аузан: «Нужно не разжигать вражду, а сшивать общество»
Именно сейчас, как отметил Александр Аузан (президент Ассоциации независимых центров экономического анализа), «начнется генеральная работа по исправлению законопроекта». Александр Аузан: У нас население в целом богаче бизнеса и правительства вместе взятых. В условиях резко поменявшихся в прошлом году обстоятельств, когда многие люди, живущие в России, забеспокоились о ее (и своем) финансовом будущем, главным голосом, разъясняющим, что происходит, стал декан экономического факультета МГУ Александр Аузан. Александр Александрович Аузан (род. 11 июля 1954 года) — российский экономист, д. э. н., декан экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующий кафедрой прикладной институциональной экономики экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, член. Александр Александрович является российским экономистом, доцентом экономических наук, деканом на экономическом факультете в МГУ имени Ломаносова, зав. кафедрой прикладной институциональной экономики.
Александр Аузан про маленькое русское экономическое чудо, момент истины и отлив глобализации
Александр Александрович, как, на ваш взгляд, некоммерческий сектор повлиял на жизнь в России за последние 30 лет с экономической точки зрения? Кто такой Александр Аузан? Аузан Александр Александрович — декан экономического факультета МГУ им. Ломоносова, д. э. н., профессор, завкафедрой прикладной институциональной экономики экономического факультета МГУ. Родился 11 июля 1954 года. Александр Аузан — доктор экономических наук, декан экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Осенью 2021 года на сайте Forbes в рамках совместного проекта с изданием Arzamas вышла серия его колонок «Культурные коды экономики».
Связи разорвались, но это не убило экономику. Александр Аузан — о том, переживет ли она 2023 год
Когда Саше исполнилось 18 лет, он решил поступать в Московский университет, но завалил вступительные экзамены. Однако решительности и упорства ему было не занимать, и с третьей попытки потомок латышского стрелка все-таки поступил на экономический факультет МГУ. Еще после школы Аузан дал себе слово, что станет преподавателем университета. Поэтому на третьем курсе студент начал учить школьников в экономико-математической школе ЭМШ при факультете. Александр изучал политэкономию с большим удовольствием и был очень дружен с однокурсниками: Егором Гайдаром, Александром Шохиным, Андреем Нечаевым и Ярославом Кузьминовым. В 1979 году Аузан, окончив пятый курс, поступил в аспирантуру, а спустя три года молодой экономист защитил кандидатскую диссертацию на тему «Развитие Лениным теории планомерности» — и был назначен директором ЭМШ. На следующий год появилась ставка ассистента на кафедре политической экономии факультета, и Александр начал преподавать студентам. Друзья в полной мере пользуются плодами горбачевской гласности и «плюрализмом мнений». Тогда же экономиста увлекает политика и правозащитная деятельность.
На основе первого ленинградского общества потребителей Аузан и Анатолий Собчак создали Ассоциацию обществ потребителей, первым президентом организации стал будущий мэр Ленинграда. В памятном 1991 году в качестве профессионального защитника прав нарождающегося класса потребителей экономист в первый раз выехал в США на крупный международный потребительский конгресс, где он познакомился со многими «акулами бизнеса». На мой вопрос, а что будет, если бизнесмен не прислушается к вашим рекомендациям, последовал очень длинный ответ, который на русский я перевел бы так: «Кислород перекроем». Речь шла об осложнении делового — и не только делового — климата, в котором живет несговорчивый бизнесмен и его компания. Эту рекомендацию экономист хорошо запомнил и часто применял в будущем. Тогда же Аузан защитил докторскую диссертацию по экономике на тему «Развитие самоуправления в социалистической экономике: политико-экономический аспект», а еще через год стал президентом Международной конфедерации обществ потребителей КонфОП , сменив на этом посту Собчака. Тогда же конфедерация начинает издавать журнал «Спрос», профинансированный из бюджета государственного германского исследовательского института Stiftung Warentest. Спустя еще два года Аузан стал первым председателем совета Лиги кредитных союзов.
Но преподавательскую деятельность он тем не менее не оставил и в том же году получил звание профессора экономического факультета МГУ. Декан экономфака МГУ Аузан готовит «когорту пораженцев» для сдачи России Новостное агентство undefined Под крылом у Сороса Такие предприимчивые, склонные к авантюрам люди быстро привлекли внимание «западных друзей России» из разведывательных и прочих подрывных структур, стремящихся как можно глубже укорениться в обществе и «переформатировать» жителей страны. В 1995 году, когда в России был создан фонд «Открытое общество», входящий в сеть фондов известного миллиардера Джорджа Сороса, Аузан вошел в правление организации. О большом личном доверии американского миллиардера к профессору из МГУ говорит тот факт, что Аузан организовывал визит Сороса в Москву в 1997 году и его встречу с тогдашним президентом «Альфа-Банка» Петром Авеном, а также с другими российскими бизнесменами и общественными деятелями в пресс-центре Третьяковской галереи. Работа с Соросом позволила профессору экономики получить доступ к западным спонсорам. В августе 1998 года Аузан от имени КонфОП обратился к американской табачной корпорации Philip Morris с просьбой о выделении 100 тысяч долларов «спонсорской помощи» для финансирования своего нового проекта — журнала «Впрок».
Многие, кто слышал курс лекций по этому направлению, сегодня стремятся заказать бизнес-спикера Александра Аузана, чтобы еще глубже погрузиться в проблематику этого вопроса. Научно-образовательная деятельность российского экономиста поражает своим изобилием. Александр Александрович является автором больше 130 работ, в число которых входит четыре монографии и учебник для университета по институциональной экономике. Аузан — признанный публицист, который сегодня является редактором в научном журнале Вестник Московского университета. Благодаря своим заслугам, вкладу в развитие российской экономики, Аузан в 2002 году был удостоен звания Кавалера Золотого Почетного знака Общественное признание, а в 2012 году — Кавалера ордена Дружбы. И если ваша компания нуждается в погружение вопросов экономической теории, то стоит пригласить бизнес-тренера Александра Аузана. Это признанный специалист в нашей стране, талантливый педагог и прекрасный оратор.
Ломоносова Аузан Александр Александрович родился в 1954 году в Норильске. В 1979 г. В 1982 г. В 1983 году начал преподавать на экономическом факультете МГУ имени М. В 2002 году создал кафедру прикладной институциональной экономики экономического факультета, которую возглавляет по настоящее время.
Только вопрос, что получится потом. Сейчас ведь очень непростой выбор перед макроэкономистами стоит, поскольку сама модель не дает значимых темпов роста, она исчерпана, а либеральная позиция - «вы отойдите, не мешайте, все восстановится» - не очень срабатывает. Но приходят «дирижисты» и говорят: «Так, отойдите, мы будем стимулировать сердце». Им отвечают: «Хорошо, а потом, что будете делать? Выбор очень непростой. Я бы не сказал, что есть очевидная правота той или иной стороны. По существу, думаю, придется искать комбинированный вариант. В принципе, любой грамотный экономист может устроить в стране, причем в любой, и в вашей тоже, - рост. Но только через два года вам придется из страны уезжать. Не спрашивайте, что со страной будет потом. Потому что можно простимулировать вас так, что цифра будет достигнута, а потом будет резкое ухудшение. Поэтому, мне кажется, задача состоит в том, чтобы не допустить такой вот динамики - когда мы потом останемся и без резервов и с падающей экономикой. Поэтому, с моей точки зрения, нужно искать довольно сложные варианты, где сочетались бы государственные инвестиции с частными, где создавались бы закрытые акционерные общества для инвестиций в инфраструктуру, потому что инфраструктура в России - это всегда очень правильные инвестиции. Ведь дураки и дороги остаются проблемой страны. Поэтому нужно инвестировать в дороги разного рода, включая оптоволокно, хабы и так далее, и против одурачивания - нужно инвестировать в человеческий капитал. В образование и здравоохранение. Поэтому эти цели остаются, а методы и источники инвестиций - трудный вопрос, потому что, если говорить, у кого больше всего денег, то больше всего денег у российского населения. Это результаты предыдущего периода. У населения имеется 31 триллион рублей. При том, что у правительства чуть меньше 14 триллионов, у бизнеса чуть больше 15 триллионов. То есть суммарно у населения инвестиционных денег - на депозитах и в других формах - больше, чем у правительства и бизнеса вместе взятых. Это, кстати, не случайно, потому что главным результатом последних 25 лет является не рыночно-демократическая экономика, как казалось в начале 1990-х, а невиданный в истории переход от экономики дефицита к обществу потребления. Оно к кризису 2008-2009 годов в России сформировалось во всех своих видах и активах. Вы можете найти в России все институты общества потребления и все виды потребительских товаров и услуг, которые существуют в мире. Это такой ответ на длительные страдания в экономике дефицита в рамках Советского Союза. Понятно, что строилось это на институтах, которые собирали ренту, в основном. И не только. Кстати, это важно. Если мы возьмем самый успешный период развития российской экономики - с 2000 по 2003 год, это первый срок Путина, - то тогда как раз реформы Грефа дали внутренние результаты: снижение трансакционных издержек, снятие определенных административных барьеров, изменение законодательства. И у роста в России были не только внешние предпосылки. Но, к сожалению, выбор 2004 года произошел, скорее, в пользу рентного роста, и при такой конъюнктуре можно вообще ничего не делать в стране. Вот примерно так и пошло. И в этом смысле мы, конечно, проиграли годы и годы. Хотя возможности движения в другом направлении были и остаются. Санкции - это проявление экономической войны - А насколько сильно на экономику России повлияли санкции? Сильно повлияли. Потому что, во-первых, на войне как на войне. Ведь санкции - это проявление экономической войны. При этом давайте учтем, что экономические потенциалы сильно разные. И тогда предполагалось, что СССР где-то к 80-м годам будет на первом месте в мире. Это, конечно, немного. Выстоим, конечно, переживем. Но говорить, что это не чувствительно, было бы странно. Это повлияло на структуру в экономике. Это повлияло на уровень благосостояния. Это результат суммы факторов - и того замедления, и санкций, и падения цен на нефть. Фатальны ли санкции для страны? Хорошо ли это? Можно торговать не нефтью, а… мозгами - А как уйти от нефтяной зависимости? Во-первых, это вопрос, который всегда был дискуссионным в России. Много десятилетий уже. Вот мы с Егором Гайдаром вместе учились здесь, на экономическом факультете, были в хороших отношениях, он был редактором моих первых статей по перестроечному времени. Егор всегда полагал, что реформы и перемены в России вызываются внешними шоками. В СССР это было так. И он предполагал, что очередные перемены начнутся именно при падении цен, что исторически было неизбежно, потому что цены на ресурсы падают, и когда-то - сильно. Конечно, это подвигает к переменам, но не всегда к положительным. С моей точки зрения, главный вопрос состоит не в том, как уйти от нефтяной зависимости, а как уйти от стремления жить на ренту. Отмечу, что кроме нефти бывают другие способы жить на ренту. Например, у нас огромная территория. Да, сдавать под те или иные нужды - это тоже рентные доходы. У нас много питьевой воды в Байкале. Это главное хранилище воды в мире. Можно водой торговать. Это тоже рентное хозяйство. Поскольку мы поставляем мозги Европе, Америке и Израилю, то можно попытаться продавать эти мозги. Брать за образование. Торгуют же футболистами. Можно торговать инженерами, интеллектуалами, программистами. Это не путь, который я приветствую, поймите правильно. Главный вопрос - как перейти от стремления выдавливать ренту к производительной деятельности как основной. Это не вопрос ухода от нефти и газа, это вопрос перемены устройства в стране, когда мы живем не за счет манны небесной, которой в России всегда с избытком в том или ином варианте, а ровно за счет тех самых мозгов и талантов, которые Россия уже 10 лет поставляет миру. С тех пор, как в России появилась современная наука и образование. Причем я хочу сказать о последствиях. Дело в том, что есть расчет, сделанный одним из лучших российских макроэкономистов и моих учителей на экономическом факультете - академиком Револьдом Михайловичем Энтовым. Вот что делают мозги, которые здесь произросли, а применяются на Западе. Они производят продукт, явно сопоставимый с тем, что может давать нефть, газ и прочее. Коренная российская проблема - это как перенести опору с одной ноги на другую. От богатства, которое должно приносить пенсию, перейти к деятельности, которая должна приносить продукт. При том, что люди для этой деятельности есть. Они непременно ею занимаются по всему миру. Украина может стать точкой примирения - Сможет ли Россия прожить без российских и североамериканских рынков? Сможет, но только зачем? Я хочу напомнить, что СССР - а все-таки Россия составляла основную территорию бывшего Советского Союза - жил без внешних рынков много десятилетий. Иногда поставляли зерно, иногда покупали его. Но в целом расчета на внешнюю торговлю не было. Я вообще считаю, что проблема России состоит в том, что это слишком маленькая страна, чтобы представлять собой отдельный мир, но слишком большая, чтобы помнить о том, что важна внешняя торговля. Потому что вопроса по поводу внешних рынков в Латвии или в Венгрии не возникнет, а в России может. В принципе, можем прожить, другое дело, что люди будут жить в три раза хуже. Поэтому в плане закрытия внешних рынков катастрофически смертельных вариантов нет. Но это плохо, зачем? Поэтому считаю, что нам нужно выруливать из этих геополитических напряжений, санкционных войн. В частности, я полагаю, что Украина, которая нас поссорила с Евросоюзом, может стать точкой примирения. Мы анализировали ситуацию с украинской экономикой, реализовали специальный проект с помощью команд нашего факультета и двух академических институтов, чтобы понять какие сценарии есть у экономики Украины. Она сейчас повернута на военно-политическую сторону, а я бы говорил о стороне экономической. Потому что минский процесс без экономической составляющей результата не даст. Смотрите, что с Украиной происходит. Это единственная страна, одна из двух постсоветских, которая не восстановила советский уровень ВВП. Вторая - Молдавия. Все остальные восстановили. Поэтому перед Украиной задачи очень серьезные - нужно восстановить довоенный уровень 2013 года, докризисный 2007-2008 годов и советский уровень 1990 года. После этого начинается самостоятельное развитие. Для этого Украина нуждается в инвестициях в размере 100 млрд. Этого не может дать ни Европа, ни Россия. И одновременно это страна, которая очень сильно влияет на нас всех. Потому что это и потоки мигрантов, и продовольствие, и машиностроительная база, которая России, конечно же, важна. И расположена она не в Донбассе, а в Днепропетровске, Харькове. Мне кажется, что надо искать вариант, как вот эту образующую черную экономическую дыру большую страну, которая всем будет приносить опасности, за счет международных инвестиций в экономику, конечно, в согласии с украинским правительством, начать поднимать. Но при этом России, на мой взгляд и на взгляд моих коллег, имеет смысл участвовать только, если будут сняты санкции по европейским финансовым рынкам. Если европейский налогоплательщик хочет выложить больше, чем выложил на Грецию, - нет. Другое дело, что Германия сейчас не в том состоянии, чтобы участвовать в этом так, как участвовала в Греции. Пожалуйста, выложите 100 млрд. Но если у вас вдруг нет этих денег, то надо обсуждать вопрос о комбинации усилий. На мой взгляд, европейского избирателя не предупредили, что конкретная ситуация по Украине будет чревата не только военно-политическими рисками, но и экономическими, что за Украину надо будет платить. Что сейчас делает Евросоюз, МВФ? Они дают Украине деньги, чтобы она не умерла. А падать-то она продолжает. И понятно, что напряжение будет нарастать, радикальные силы - выдвигаться.
Александр Александрович Аузан
С 2002 года по н. А так же читать книги онлайн и бесплатно на любом устройстве — iPad, iPhone, планшете под управлением Android, на любой специализированной читалке. Электронная библиотека КнигоГид предлагает литературу Александра Аузана в жанрах. Читать полностью На нашем сайте представлены 13 книг автора Александра Аузана. Самая популярная по мнению наших читателей "".
В настоящее время является Председателем Общественного совета при Министерстве экономического развития России. В 2016 г. Леонтьева «За достижения в экономике» 2015 г.
Лауреат премии «Декан года» 2020 г.
Фото из личного архива — Чем грозит нарастание поляризации? Происходящее очень напоминает процессы, происходившие сто лет назад, когда также сильно нарастала полярность: коммунизм, фашизм, угроза мировой войны. Это сразу наталкивает на мысль о существовании определенной цикличности. Поляризация показывает, что мы находимся в центробежной фазе этой цикличности — в условиях отлива глобализации.
Эпидемия, о которой мы раньше не вспоминали, разбила зеркало социума на неожиданные кусочки: например, появились ваксеры и антиваксеры, которые на дух друг друга не переносят. Сразу скажу, это не конец глобализации. А просто фаза: посмотрите графики по таким показателям, как открытость, финансовая интеграция, международная миграция, с 1880 года, и вы увидите, что волнообразный процесс шел всегда — просто гордое слово «глобализация» было придумано только в конце XX века. В условиях отлива нужно научиться жить, поскольку правила ведения политики и экономики сильно меняются: нормальным явлением для этого периода становятся торговые войны, главное — чтобы они не перерастали в горячие, тем более ядерные. Напоминаю, что несколько дней назад Часы Судного дня были переведены — сейчас до «ядерной полуночи» осталось всего 90 секунд.
Как эти факторы влияют на экономику стран? Если у людей существует доверие к работающим институтам, не очень важно, доверяют они правительству или нет. Швеция, приведенная в списке поляризованных стран, так как там остро стоит проблема миграции, в то же время является лидером в Европе по уровню обобщенного доверия: это когда на вопрос «можно ли доверять большинству» дается положительный ответ. Именно это является главным экономическим показателем, так как успех экономики зависит от того, готовы ли граждане страны идти на сделки друг с другом. Недоверие к правительству — очень распространенное явление даже в странах с высококачественными институтами, где они держатся на обычаях, инерции и отсутствии представления о том, что может быть иначе.
А вот потеря общей идентичности имеет экономические последствия, так как ведет к той самой фрагментации общества и формированию бондингового социального капитала — простыми словами, «доверяю своим против чужих» — вместо бриджингового капитала, основанного на доверии другим. Также очень серьезный вопрос — увеличение несправедливости в социуме. Индекс Джини отражает степень неравенства в распределении доходов внутри различных групп населения. Как и почему общества разных стран все больше поляризуются — Есть ли действенные способы, как уменьшить это неравенство? Первый — строить социальные лифты, чтобы каждый мог стать Илоном Маском, а высшие слои были открыты для любого желающего.
Второй вариант — вводить налоги, которые понижают положение элит и подтягивают по уровню жизни к ним более бедных граждан. Выбор места жизни зависит от склонности к риску. Если он высокий, я бы рекомендовал жить в обществе, где можно подняться на самый верх. Если существуют опасения и страхи — лучше жить в европейском обществе социал-демократического типа. Усиление разрыва между бедными и богатыми потребует от политиков того или иного варианта решения проблемы, однако введение повышенного налогообложения снижает экономические стимулы.
Иногда такая политика может вызвать бегство капитала, поэтому, на мой взгляд, в идеале должны строиться социальные лифты.
Я неоднократно предлагал: налогоплательщик должен иметь право часть своего налога адресно направлять туда, куда считает нужным. Такая система была введена в Венгрии: граждане могут отправить часть своего подоходного налога в одну из некоммерческих организаций. Как вы думаете, люди будут готовы так поддерживать гражданские организации?
Не знаю! Меня тоже очень интересует этот вопрос. Я могу сказать, что когда мы готовили стратегию развития России на 2018-2024 год, то проводили много опросов. Один из них показал, что люди готовы два дополнительных процентных пункта налога на доходы физических лиц отправлять по своему выбору в ту или иную сферу.
И выяснилось, что люди готовы поддерживать сферу образования, здравоохранения и даже социального обеспечения. В общем опросы показали довольно высокий уровень гражданской культуры и готовности людей помогать деятельности, которая не направлена прямо на удовлетворение их личных потребностей. Важно, чтобы такое право у человека появилось. Сейчас оно реализуется в такой, я бы сказал, незавершенной форме.
Но почему только на эту цель? Почему не налогоплательщик выбирает цели? Поэтому я бы сказал, шаг в эту сторону был сделан. Но, мне кажется, этого еще недостаточно.
Подытоживая разговор про вклад государства в развитие сектора, можно ли сказать, что за 30 лет некоммерческий сектор стал деловым партнером государства? Или власть все еще на очень далекой дистанции? Конечно, находится на далекой дистанции. Я думаю, разве что бизнес может восприниматься как партнер, причем младший партнер.
С моей точки зрения, говорить о партнерстве власти и гражданских организаций сейчас нельзя. Это было так во время Гражданского форума 2001 года. Тогда в основе лежала идея партнерства. Сейчас не так.
Мне кажется, мы от этого, к сожалению, ушли далеко. Фактически получается, что сейчас посредником в этом общении становится крупный бизнес, с которым власть готова обсуждать некоторые общественные вопросы. Особенно, если бизнес согласится по этим вопросам нести необходимые затраты. Но для того, чтобы быть партнерами, нужно иметь соответствующую переговорную силу.
За этим должны стоять активы: например, в виде активной поддержки со стороны населения. Наверное, этого актива пока недостаточно. Потому что власть совершенно не обязана любить как бизнес, так и гражданское общество просто так. Это скорее отношения по расчету, а не по любви.
В одной из своих лекций вы рассказываете, что Россия — биполярная страна, которая одновременно имеет черты индивидуализма И-Россия и коллективизма К-Россия. Нет, так нельзя сказать. Потому что гражданская деятельность существует как в И-России, так и в К-России. Я бы сказал, что это бывшие территории освоения, куда люди приходили, оторвавшись от привычных сообществ.
Поэтому они научились вести себя, не спрашивая разрешения. К-Россия — это остальные регионы. Индивидуалисты действуют, не спрашивая разрешения. Коллективисты спрашивают разрешение и советуются с семьей, начальником, духовным авторитетом… Но у них есть другое преимущество.
Юрий Лотман назвал это «архетипом отдания себя». Коллективисты склонны к самопожертвованию, к уважению общей идеи.
Книги автора
- Редакционный совет
- Аузан Александр Александрович
- Аузан, Александр Александрович
- «Рынок заштопает любые дыры»
- Александру Аузану 60 лет
- Декан экономфака МГУ Аузан готовит «смену пораженцев» для сдачи России
Александру Аузану 60 лет
Если не заработает постоянная связка государственных и частных инвестиций, то темпы все равно упадут - только резервов уже не будет. И мы окажемся в той же точке, но в более тяжелом положении. Какое решение предлагаете вы? Нужно внедрять сложные схемы государственно-частного партнерства, создавать специальные общества для инвестирования в инфраструктуру, чтобы под гарантии государственных денег выпускать облигации и вкладывать частные деньги, например пенсионные, под государственные гарантии их доходности. То есть сплетать такие комбинации государственных и частных денег, чтобы был не только впрыск адреналина, заставляющий сердце биться, но и пошла поддержка частных инвестиций. При этом надо закончить войну.
Это задача не гуманитарная, не военно-политическая, а экономическая. Иначе, как бы мы ни улучшали климат, мы не получим для нашей промышленности достаточных дешевых кредитных ресурсов. Как закончить войну? Трудный вопрос. Мне кажется, важно разработать, как я его называю, «план мирной авантюры».
Из-за грома военно-политических новостей мы забыли, что происходит с экономикой Украины. Она фактически на грани дефолта и банкротства. Это 45-миллионная страна, крупный транзитер, который не только российский газ перекачивает, но и остается нашим каналом общения с Евросоюзом - главным деловым партнером России. В случае краха украинской экономики неприятности затронут очень многих - Польшу, Белоруссию, Россию, Молдову, Румынию, далее везде. Разрушится социальная система - и будет не миллион беженцев, а значительно больше; возникнут затруднения с транзитом.
Мы должны вместе с Европой предотвратить этот крах. Америка тут ни при чем, для нее это геополитический, а не экономический вопрос. Ни одна из сторон не осилит этот план в одиночку: он дорогой. От Украины тоже потребуются жертвы: ей придется из режима проедания денег перейти в режим сложных реформ, пока не понятно каких. Спасение украинской экономики не только помирит нас с Европой, но и даст нам дополнительные выгоды: восстановление отношений с Украиной - это еще и восстановление промышленных цепочек, которые нужны обеим странам.
Давайте посмотрим на долгосрочный аспект реанимации нашей экономики. Как нам перейти к новой модели? Хотя разговоры о необходимости перехода на другую модель ведутся давно, сырьевой характер нашей экономики усиливается. На мой взгляд, неверно поставлена сама проблема, раз она не решается. Диверсификация - это «давайте делать что-нибудь еще, кроме добычи нефти».
Мы попробовали делать свои автомобили - не получается. Я утверждаю, что и не получится. Поэтому постановка вопроса должна быть такой: «Чем мы можем заместить привычный минеральный ресурс? Я полагаю, что у нас есть не менее конкурентоспособный ресурс - человеческий потенциал. Мы 150 лет, со времени появления современной науки в России, поставляем миру разного рода таланты.
С тех пор на всех перспективных направлениях есть русские специалисты, которые, правда, разрабатывают или внедряют свои идеи в Европе и в Америке. Экономический масштаб этого явления колоссален. Академик Р. Энтов подсчитал, что Владимир Зворыкин, автор телевидения, одной идеей создал продукт, равный двадцати годовым продуктам нынешней Российской Федерации. Главная проблема этого ресурса в том, что он «летучий».
Если нефть можно загнать в трубу и продавать по контракту, то с талантами это не пройдет. Их можно загнать в шарашку, идеологически мотивировать и некоторое время получать продукт, потому что «родина в опасности». Но долго на этом не продержаться. Нужно на наши университеты замкнуть мировые студенческие потоки и сделать это предметом экспорта. Экспорт игры «World of Tanks» из России по выручке превысил экспорт реальных танков.
Для меня это очень важный и приятный факт. Мы должны поддерживать эти тренды. Почему мы не можем делать автомобили и телевизоры, а другие гораздо более технически сложные продукты - можем? Да, мы можем сделать космический корабль, атомную бомбу или гидротурбину. Чем их создание отличается от создания массового холодильника или автомобиля?
Тем, что для производства конкурентоспособного автомобиля нужно соблюдать стандарты: чтобы лампочки горели, чтобы допуски были соблюдены и т. Нам это очень плохо удается в силу давно заложенных культурных свойств. А вот креативные задачи мы решаем легче. Еще Карамзин писал о русском крестьянине, который каждые семь лет меняет поле, - ему нет смысла работать по стандарту, потому что каждый раз придется осваивать новое поле. Мы внуки того крестьянина.
Страна Левшей. Это и хорошо, и плохо. Это означает, что мы можем делать какие-то вещи, которые не может делать никто. Как сказал один американский менеджер, проходивший наш опрос в 2011 году, «если вам нужна одна уникальная вещь - закажите русским, если нужны 10 одинаковых - заказывайте кому угодно, только не русским». Исходя из этого, какие отрасли нам стоило бы развивать?
Я бы назвал еще одну сферу, где не обязательно соблюдать стандарт, потому что там очень велики допуски, - простые массовые продукты. Например, автомат Калашникова, который, как говорят технологи, ремонтопригоден при помощи кулака. Можем ли мы переломить свое неуважение к стандартам? С помощью образовательной, культурной политики, театров, интернета, телевидения можно менять ситуацию так, чтобы стандарт и закон стали определенной ценностью. Страны, которые уважают стандарты, обычно уважают и законы, как, например, Германия.
Но мы знаем времена, когда немцы не уважали законов и стандартов. Образ немца - сторонника порядка возник в последние 200 лет в результате сознательных действий германских элит. Его создавали железом и кровью, школой, армией и тюрьмой. Точно так же представление о том, что англичане всегда были сторонниками эволюционного развития на основе традиций, - иллюзия. А до этого они были первыми людьми, которые казнили своего монарха, которые вели кровавые гражданские войны, участвовали в Столетней войне, - в общем, об эволюции и традициях речь не шла.
Так что все можно изменить, если захотеть. Чтобы человеческий капитал стал конкурентоспособным ресурсом, нужно создать условия, при которых талантам было бы комфортно здесь жить и работать. Что для этого нужно? Одно из важнейший открытий последних лет его авторы Дарон Асемоглу и Джеймс Робинсон сформулировали в своей книге «Почему нации терпят поражение». Россия - страна экстрактивных институтов: здесь хорошо извлекать прибыли, но семью лучше держать где-то еще.
Вахтовый метод жизни - наиболее подходящий для таких стран. Чтобы талантливым образованным людям в России было комфортно, надо изменить тип институтов. Как это сделать? На мой взгляд, к этому есть три ключа - о них в своей книге «Насилие и социальные порядки» пишут Дуглас Норд, Джон Уоллис и Барри Вайнгаст. В успешных странах элиты делают законы для себя, а потом распространяют на других.
В неуспешных - законы создают для других, а для себя делают исключения. В успешных странах организации - политические, коммерческие, некоммерческие - живут деперсонализировано, после того как уходят или умирают их создатели. В неуспешных - организации приспособлены под создателей и болеют или умирают после их ухода. И третье. В успешных странах элиты контролируют насилие коллективно, в неуспешных - делят контроль насилия: тебе военно-воздушные силы, мне тайную полицию.
Все три признака в нашей истории так или иначе встречались. У нас не было производства законов для себя и распространения их на других. Это попробовал сделать Горбачев, но, к сожалению, ничего не вышло. Что мы должны предпринять, чтобы решить эти три задачи? Вопрос о законах, на мой взгляд, - это сейчас вопрос о налогах.
Человек должен осознавать, что он платит налоги и за что он их платит, - и тогда он поймет, для чего ему законы и чего он хочет от государства, кроме законов. Чтобы добиться деперсонализации, нужно провести реформу наследования. Страну контролируют 60-летние, и сегодня они подходят к рубежу, когда надо решать, как передавать наследство. Сейчас эта проблема урегулируется через офшор, потому что там семье можно оставить доходы, а управление ей не передавать. По- моему, Уоррен Баффет сказал: «Если вы хотите гарантированно проиграть олимпиаду, создайте сборную из детей победителей предыдущих олимпиад».
В жизни мы почему-то пытаемся так действовать. Что нужно, чтобы установить коллективный контроль над инструментами насилия, я не знаю. Либо очень низкое доверие друг другу, либо страх. Между прочим, независимость суда - не что иное, как коллективный контроль применения насилия, потому что элиты должны выпустить суд из сферы своего влияния. В 1990-е в системе защиты прав потребителей миллионы людей пользовались судебным рычагом, и он работал.
Так что все возможно. Что еще мешает нам перейти к инновационной экономике? Одновременно три социокультурные особенности: высокая дистанция власти - представление о том, что на власть повлиять нельзя; низкая договороспособность и индивидуализм - самоорганизация сейчас очень плохая; высокая степень избегания неопределенности - страх перед будущим: если ты ни на власть не можешь повлиять, ни с другими договориться, конечно, будущее пугает. Поэтому лучше сохранять статус-кво. Когда мы померили, что происходит в университетах, выяснилось: для нынешних студентов высокое избегание неопределенности не характерно.
Важно это сохранить и сознательно культивировать в системе образования. Кроме того, нужно увеличивать длину взгляда. Если у человека годовой взгляд, он пилит деньги из бюджета, пока они оттуда не вышли, если пятилетний - пилит, но не все, а если десятилетний - вообще не пилит. Имеет ли место противостояние с США? Будет ли оно иметь место?
Да, потому что мы прошли точку невозврата - санкционные режимы заложены в законодательство. Теперь мы долго будем вынимать эту занозу. Проблема сейчас в том, что наши три процента мирового оборота противостоят американо-европейским 45 процентам. Когда сталкиваются два тела разной массы, более тяжелое даже не замечает столкновения, а легкому приходится несладко. Поэтому нам надо наращивать массу, чтобы заниматься геополитической конкуренцией.
Это значит - развивать интеграцию, например улучшать отношения с Астаной и Минском; я думаю, что и Киев - не потерянное для нас направление. Это первый приоритет. Второй - Европа. Но Европы, по моему мнению, - две: латинского и византийского происхождения. Мы, как Греция, Болгария и Румыния, которые не очень уютно себя чувствуют в Евросоюзе, - Европа восточно-римская, византийского происхождения.
Она другая по институтам и плохо монтируется с латинской Европой, прямой наследницей римского права.
Как педагог он пользуется большим уважением среди своих студентов. И это во многом определило его дальнейшую карьеру — с 2002 году он стал зав. Сегодня российского экономиста привлекают к участие во многих значимых для страны проектов. Он руководит группой при Министерстве образования, которая рассмотрела огромное количество диссертационных работ.
Также экономист является членов многих коллегиальных органов управления. Интересы в профессиональной сфере Пригласить бизнес-тренера Александра Аузана можно, если вас интересуют вопросы институциональной экономической теории, вопросы гражданского общества и защиты прав потребителей, теория социального контракта и вопросы модернизации России. Именно эти темы являются профилирующими у этого экономиста. Сегодня он ведет для магистров научный семинар, а на экономическом факультете очень востребован его курс по Новой институциональной экономической теории.
Спикер и эксперт. Контакты Автономная некоммерческая образовательная организация высшего образования «Европейский университет в Санкт-Петербурге» 191187, Санкт-Петербург, Гагаринская ул.
Ломоносова, доктор экономических наук, создатель и бессменный руководитель первой в стране кафедры прикладной институциональной экономики, научный руководитель Института национальных проектов. Учитель нескольких поколений университетских экономистов, автор стратегий и создатель институтов по защите прав потребителей и малого и среднего бизнеса, консультант правительств, популяризатор науки, исследователь социокультурных факторов экономики, автор самой популярной книги по экономике — «Экономика всего».