Интерфакс: Апелляционный военный суд изменил наказание Борису Кагарлицкому (признан в РФ иноагентом) со штрафа на лишение свободы, сообщили "Интерфаксу" в суде.
Громкое дело. Кто такой Борис Кагарлицкий* и за что его приговорили к реальному сроку
Расследование дела Кагарлицкого ведет УФСБ России по Республике Коми, после задержания политолога доставили в Сыктывкар, где будет выбрана мера пресечения. Кагарлицкий Борис Юльевич – биография. Kagarlitskiy Boris Yulievich. 28 августа 1958 года. российский политолог, социолог, публицист (левых взглядов), кандидат политических наук.
Социолога Бориса Кагарлицкого внесли в реестр террористов и экстремистов
Перу Бориса Кагарлицкого принадлежат книги по политике, социологии и истории, публиковавшиеся как в нашей стране, так и за рубежом. Его монография «Мыслящий тростник», вышедшая в Лондоне на английском языке, получила в Великобритании весьма авторитетную Премию памяти Исаака Дойчера. О левом сионизме, о своих шотландских корнях и о приобретенном тюремном опыте Борис Кагарлицкий рассказал в интервью Jewish. Как вы оцениваете сложившуюся ситуацию? Какие изменения ждут Ближний Восток, когда волнения утихнут? Я думаю, что этот процесс по своим масштабам сопоставим с Великой французской революцией. Самое главное — это то, что в арабских странах появятся современные нации. Насколько они будут демократическими — это отдельный вопрос, но они, безусловно, будут демократическими в том смысле, в каком Европа стала демократической после революции. Не факт, что в тех арабских странах, где революция все-таки победила, завтра по всем правилам будет действовать либеральная демократия. Совершенно очевидно, что вместо тоталитарной системы там возникает политическая жизнь демократического типа.
Люди начинают осознавать себя обществом, и это очень болезненный, сложный процесс. Арабский мир кардинально меняется, и я думаю, что это непременно затронет Иран, Израиль и весь Евразийский мир, включая Россию. Весной я был в Тбилиси, так вот, на одном, единственном, пожалуй, оппозиционном телеканале, ведущий сказал: «Интересно, дойдет ли до нас с Ближнего Востока верблюд демократии? В этом и вправду что-то есть, ведь раньше мы всегда думали, что демократия идет с Запада на Восток. Сейчас волна новых демократических преобразований, наоборот, идет с юга. Как вы думаете, с чем это связано? Если взять еврейские общины в Белоруссии и Украине, то там шла борьба двух направлений — сионистов и несионистских левых, причем это были не только бундовцы, но и забытые сейчас еврейские народники, как, например, Социалистическая еврейская рабочая партия СЕРП и целый ряд других организаций, близких к эсерам. Мы знаем, что было много евреев-большевиков, были бундовцы и, кстати, мало кто знает, что «Бунд» в конечном счете влился в РКПБ: сначала они были с меньшевиками, а закончили свое существование в рамках Большевистской партии. Идейная борьба шла между сионистами, в том числе левыми, и социал-демократами и народниками, которые по-разному подходили к будущему еврейской общины.
Если для сионистов будущее народа было связано с Палестиной, то для бундовцев эмансипация евреев должна была происходить через освобождение России. При этом они все равно отстаивали культурную и этническую специфику еврейского рабочего движения. Сионисты обвиняли бундовцев в том, что они были сторонниками ассимиляции, но это неправда. Они были сторонниками интеграции без ассимиляции: хотели, чтобы еврейская идентичность сохранялась в рамках общедемократической и социалистической идентичности в России. У меня есть историческое подозрение, что сионизм, по крайне мере на Украине и в Белоруссии, был вынужденно левым: там настолько доминировали социалистические идеи, что ни в какой другой форме предложить сионизм еврейскому обществу в начале ХХ века было просто невозможно. Однако это не значит, что левые сионисты были неискренни в своих взглядах. Теодор Шанин — участник Войны за независимость и Синайской войны, бывший спецназовец — рассказывал, что когда он приехал в Палестину и стал обучаться военному делу, поначалу ему пришлось стрелять не в арабов, а в евреев. Первое столкновение, в котором ему пришлось участвовать, было между евреями — правыми и левыми сионистами.
Кагарлицкому предъявлено обвинение по ч. Кроме реального срока, гособвинитель Павел Садомский на заседании коллегии Второго Западного окружного военного суда в Сыктывкаре выступил за лишение Кагарлицкого права заниматься деятельностью, которая связана с созданием и администрированием сайтов, электронных и информсетей сроком на два года.
Уголовное дело против социолога было возбуждено после его поста о теракте на Крымском мосту в прошлом году.
И это понятно. Кагарлицкий — один из ведущих идеологов мирового социалистического движения. В России он — самый крупный левый философ, социолог и политолог да, пожалуй, и в Восточной Европе тоже. По его книгам — «Марксизм. Не рекомендовано для обучения», «Между классом и дискурсом», «Периферийная империя», «Долгое отступление» — изучали современный марксизм целые поколения студентов. Он приезжал в наш город на научные конференции, мы тут с ним и познакомились. Выяснилось, что он еще и интереснейшая личность — поразительный эрудит, знаток, наверное, десятка языков, прекрасный рассказчик, просто умный человек. И при этом редкостный по нашим временам типаж — наследственный интеллигент, очень деликатный и мудрый.
Государство должно принадлежать всем своим гражданам, независимо от вероисповедания и происхождения». Однако это единение не вызывает ностальгии. Оно было основано на изначальной лжи». Получится что-то грязно-фиолетовое. Видимо, этим цветом и будет окрашена украинская политика в ближайшие месяцы». Пока у нас есть Лужков и Церетели, у нас будут по крайней мере архитектура и изобразительное искусство. А вот в Шелехове скоро не будет ни школы, ни искусств. И по всей русской провинции — тоже». Ничем не хуже, чем, например, цивилизованная буржуазная Германия 1920-х годов. И чем радикальнее, чем успешнее проводятся у нас рыночные реформы, тем больше это сходство». Но породившее их общество может нас многому научить. Жители обнищавших тропических фавел обладают гораздо большим достоинством и гражданским самосознанием, чем жильцы наших пятиэтажек. Народы Латинской Америки воспитаны многолетней открытой политической борьбой. Они действительно верят, что сами делают свою историю». Между тем речь идет о самом серьезном ударе по гуманитарному образованию со времен сталинских чисток». Сначала её граждане внушительным большинством провалили европейскую конституцию, затем иммигрантская молодежь бунтовала в пригородах, а теперь куда более благополучное студенчество в Сорбонне тоже восстало, да ещё позвало себе на помощь всё тех же молодых людей из пригородов, которых наша пресса ещё несколько месяцев назад объявляла исламскими экстремистами и врагами европейской цивилизации». Ибо с продажным исполнителем можно как-то договориться. Если же злу служат честно и безупречно, получается Третий рейх». Она всё равно обречена, проводимая политика не оставляет ей никаких шансов. А потому обременять государство этими объектами, нет смысла. Остальное — ликвидировать». О чем не говорят в Давосе Борис Кагарлицкий «Антиглобалистские выступления превратили каждое международное сборище элиты в настоящий кошмар.
Борис Кагарлицкий
| Шотландское наследие Бориса Кагарлицкого // — Глобальный еврейский онлайн центр | Борис Юльевич Кагарлицкий (род. 29 августа 1958, Москва) — российский социолог, левый публицист, кандидат политических наук. |
| Биография Бориса Кагарлицкого | ↑ Кагарлицкий Борис Юльевич — Книга: [?b=107005&p=4 «Биография и книги»] — Страница 4. |
| Политологу Борису Кагарлицкому* назначили штраф и отпустили из зала суда | Биография социолога Бориса Юльевича Кагарлицкого: личная жизнь, жена Ирина Гущина, дочь Ксения. |
Про Бориса Кагарлицкого и онлайн-школу «Возрождение»
| Борис Кагарлицкий - новости, биографии, компромат и скандалы | Политолога Бориса Кагарлицкого* (признан в России иноагентом) оштрафовали на 609 тыс. рублей и освободили в зале суда. |
| Громкое дело. Кто такой Борис Кагарлицкий* и за что его приговорили к реальному сроку | Апелляционный военный суд изменил наказание социологу Борису Кагарлицкому* со штрафа на реальное лишение свободы. |
| Борис Кагарлицкий - Они Знамениты | Кагарлицкий Борис Юльевич (1958) — журналист, публицист. |
Социолог-иноагент Кагарлицкий* включён в список террористов и экстремистов
Беглый олигарх Ходорковский в преддверии выборов начал готовить своих сторонников к насильственным действиям во время протестных акций. Как выяснил наш Комитет, на дискредитацию выборов в Госдуму РФ из зарубежных источников в пользу оппозиционных сил и иностранных агентов было выделено как минимум 264 368 699 рублей. Подробнее об этом можно прочитать в нашем расследовании. Недавно принятый в ряды международного левого интернационала Кагарлицкий в это же время был обвинен в ангажированности и составлении заказных публикаций. Коммунисты требовали взыскать с бывшего члена левого движения один миллион рублей. Конфликт Зюганова и Кагарлицкого завершился в 2008 году примирением сторон. Борис Кагарлицкий признал себя неправым и принес извинения. Оцените статью.
Вопрос «Существует ли у нас процедура отзыва депутата представительного органа власти большинством голосов электората его избирательного округа? Родители проживали в Москве. По своей социальной принадлежности относились к категории творческой интеллигенции. Отец будущего диссидента изучал литературу как явление человеческой культуры. Мать преподавала студентам основы иностранной литературы и работала переводчицей с английского языка. Ребенок с младых ногтей рос в обстановке политических дискуссий и творческих поисков. Много читал. В школе Борис учился хорошо. Активно участвовал в общественной жизни. Занимался спортом.
И учитывая масштаб событий, речь идет уже не о больших или очень больших деньгах, а о каких-то астрономических суммах. Думаю, что прав Анатолий Несмиян, связывающий происходящее с перераспределением «африканских сокровищ» путинской группы. Если раньше Пригожин просто охранял общак, то теперь ему вероятно предоставили долю в добыче, может быть даже самую большую долю. А с другой стороны, всё же операции в Африке требуют логистического обеспечения, находящегося за пределами возможностей ЧВК. Так что вариант с полным отъемом добычи не проходит. Пришлось перераспределять доли, но продолжать сотрудничество необходимо. Ситуация очень типичная для мафиозных кланов, делящих доли рынка или потоки какого-либо ресурса, который всё равно удобнее контролировать общими силами. Постреляли, поругались, договорились. А что всё-таки делать с Россией, с государством, с населением? Да кого это волнует? Тем более, что население всё равно остается пока исключительно в роли наблюдателей. Просто раньше мы считали, что смотрим «Игру престолов», а выяснилось, что нам показывают небрежно сделанную криминальную драму. Вчера во время вечернего стрима на «Рабкоре» один из зрителей упрекнул меня, что я «серьезно разбираю конспирлогические теории Анатолия Несмияна». В самом деле конспирология заводит нас в тупик, если с её помощью пытаются объяснять масштабные экономические или социально-политические процессы, вовлекающие сотни тысяч и миллионы людей. Но подумайте, как можно устроить военный мятеж и попытку государственного переворота не организуя заговора? Вопрос тут в другом: чем закончился заговор и закончился ли он вообще? Помним уроки ГКЧП 1991 года. Путч подавили, войска вернули в казармы и даже Горбачева в Кремль привезли, но назад отыграть ситуацию не было никакой возможности, да и потребности тоже. Реальная власть была уже в совершенно других руках и вопрос о роспуске Советского Союза стал уже даже не политическим, а формально-юридическим. Сейчас ситуация складывается во многом похожая. Вернулись мы назад в исходную точку, в позднепутинский «день сурка»? Мне кажется, что нет. Вроде бы всё завершено, бойцы Пригожина отошли от Москвы, все всех простили и делают вид, будто ничего не случилось. Однако вакуум власти сохраняется. Путин никак не выступил по итогам событий, неизвестно даже где он находится. Пригожин исчез. Вроде бы он в Белоруссии, а может быть уже в Африке. В любом случае его больше не видно и не слышно. Наемники из ЧВК Вагнера вернулись в свои лагеря, но кто ими командует? Мишустин покинул столицу, правительство не работает, тем паче, что у нас выходной день. Пропагандистская машина парализована, внятных методичек им явно не поступает, говорят что попало или вообще отмалчиваются. Единого комплекса ресурсов Z-пропаганды, который хоть и не лучшим образом, но работал ещё неделю назад, уже нет. Населению предоставили самому разбираться и давать оценки происходящего. Чем это кончается, хорошо известно.
Кагарлицкий открыл нам теорию мир-системного анализа с автором которой — Валлерстайном он был знаком лично! Борис Юльевич приезжал к нам, в наш город на научные конференции, мы тут с ним и познакомились. Выяснилось, что он еще и интереснейшая личность — поразительный эрудит, знаток, наверное, десятка языков, прекрасный рассказчик, просто умный человек. И при этом редкостный по нашим временам типаж — наследственный интеллигент, очень деликатный и мудрый. Да, у него есть свое мнение по многим вопросам! И это нормально! Интеллектуал, не осмысляющий реальность, а колеблющийся вместе с «линией начальства», — это псевдоинтеллектуал. К сожалению, таковых сейчас множество.
Громкое дело. Кто такой Борис Кагарлицкий* и за что его приговорили к реальному сроку
Зюганов как аппаратный политик понял, что нужно уходить со сцены. Но только на время. Он уходит с выборов, которые для партии ничего не решают и не дают, кроме потенциальных рисков. Он убрал себя с линии огня и расфокусировал оппозицию. Были только 11 голосов против Грудинина — со стороны тех, кто мыслил себя как потенциального кандидата как Левченко, губернатор Иркутской области. Грудинин всех дезориентировал: они готовились критиковать Зюганова, а вместо этого им предложили голосовать за Грудинина.
Эта фигура устроила и администрацию, и элиту КПРФ. Это была большая ошибка и тех, и других. Они мыслили ситуативно, а не стратегически. Грудинин не приводит избирателей на участки, зато начинает отъедать путинский электорат. Их ядерный электорат сокращается.
Но Грудинин как альтернатива становится доступным для избирателей пропутинских, поскольку работает на тех же госканалах, его информация распространяется по тем же самым линиям, по которым идет официальная пропаганда. Это доказывает, что мы не Туркмения, не Северная Корея, у нас свободная страна, с плюрализмом». Фото Максима Платонова — Сейчас меньше его видно на федеральном телевидении. Чиновники увидели свою ошибку и пытаются ее исправить. Начинают его убирать из телевизора.
Но уже поздно: его уже «засветили» там. Теперь, когда его будут «отключать», они только усилят эффект: запустится механизм слухов. И он выходит только на электорат Путина. И сейчас в администрации рискуют получить 40 на 60, что еще хуже, чем то, что было вначале. В то же самое время в КПРФ кризис обостряется.
Он ни словом не упомянул разгон профсоюза «Рабочая ассоциация», не пошел на похороны Анпилова. Он постоянно демонстрирует идейному коммунистическому электорату, что не имеет к ним никакого отношения. Единственное, что фиксируется в его речи — он директор «Совхоза имени Ленина». Но это работает на пенсионеров. Всякий человек моложе 60—70 лет понимает, что никакого совхоза нет, это бренд, это акционерное общество «Совхоз имени Ленина».
Совхоз давно приватизирован. Все больше людей понимают, что хозяин компании — их классовый враг. Это диссонирует с реальностью, задачами и возможностями самого «Левого фронта». Что они хотят изменить в обществе? Вернуться обратно в СССР?
Но это невозможно, нужно предложить что-то новое. Почему директор акционерного общества, латифундист должен нас вернуть обратно в СССР? Диссонанс только усилится. Итак, кризис нарастает и у КПРФ, и у администрации. Как будут выходить?
Администрация будет выходить из кризиса за счет сбрасывания КПРФ. У нее не остается иного выхода, кроме как подкручивать счетчик. Надо понимать, что губернаторопад создал неприятную ситуацию. Значительная часть губернаторов хочет вернуться в Москву, и они не чувствуют себя связанными с регионами, где могли бы находиться всерьез и надолго. Все новые губернаторы понимают, что их оценят по тому, насколько они приблизят результаты к «70 на 70».
Если губернатор просто нарисует эти данные, то наказан не будет. А если посчитает, как на самом деле, и покажет провал, то его точно накажут. Мы помним саратовскую математическую аномалию: на всех избирательных участках все результаты до десятых долей процента были одинаковыми при разных цифрах. Они подогнали результаты под какой-то образец. Любой губернатор выберет саратовский сценарий и нарисует результат, даже понимая, что будет скандал, хихиканье, протесты.
В условиях массового подкручивания должен быть оппозиционный кандидат, который выйдет и скажет, что все честно.
Причина этого лежала в самих успехах советской экономики и соответствующим технологическим и организационным усложнением всего народно-хозяйственного механизма. Методы бюрократического командования и "планирования", дававшие относительные результаты на примитивном уровне экономического развития 1920-1930-х годов, не могли более обеспечивать дальнейшего движение вперед, — причем это справедливо как в отношении количественных показателей роста, так и применительно к качеству продукции, особенно потребительских товаров. Невозможно говорить об экономическом кризисе в СССР 1970-х годов в том смысле, который приложим, например, к 1990-м годам, когда происходило масштабное падение производства, закрытие и банкротство целых отраслей промышленности и выброс на рынок труда десятков миллионов работников, ставших в одночасье ненужными. В позднебрежневский период кризис выражался скорее в общей стагнации, в исчерпанности прежних форм и методов хозяйствования, в накоплении диспропорций, — что представляло собой громадную угрозу, но само по себе не делало еще советскую экономику фатальным банкротом. В социальной сфере продолжалось проведение мер в интересах широких слоев трудящихся. Условия труда носили относительно "цивилизованный" характер, если учитывать интенсивность и продолжительность рабочего дня и гарантированный оплачиваемый отпуск. Значительная доля семей могла перебраться в дешевое и относительно комфортное городское жилье.
Словом, именно в этот период жизнь советского общества впервые стала обретать "нормальный" характер, а суровые тяготы и страдания поколений, прошедших годы индустриализации и коллективизации, а затем войны и первых послевоенных лет ушли, казалось, навсегда в прошлое. Однако в духовной атмосфере и культурной жизни 1970-х годов — несмотря на очевидные и весьма значительные достижения в литературе, кино и театре — кризис ощущался весьма остро и имел наиболее выраженный характер. Он проявлялся во все большем массовом отчуждении от официально декларируемых целей, в разочаровании тем сортом "социализма", который строился под руководством привилегированной партийной номенклатуры. Сама она все глубже погружалась в пучину цинизма и коррупции. Хрущевская "оттепель", казалось, открыла дорогу десталинизации, очищения социализма от "деформаций" периода "культа личности" и возрождения форм советского народовластия. Увы, эти надежды оказались быстро похоронены самой бюрократией, испытывавшей смертельный страх перед эгалитаристскими устремлениями советского народа, стремившегося демократизировать формы управления партией и государством. Жестокое подавление событий в Новочеркасске в 1962 году показало, что бюрократия будет беспощадно карать любой протест против ее властных привилегий, а ввод советских войск в Прагу в 1968 году окончательно похоронил надежды на то, что лицо "реального социализма" имеет более гуманный характер по сравнению с эпохой Сталина. Идеологический кризис сталинизма В общественном мнении резко усилились брожение и фрустрации.
Значительная часть интеллигенции повернула в сторону отказа от самой социалистической перспективы в пользу примирения с буржуазной цивилизацией, притягательность которой усилилась благодаря эпохе послевоенного экономического бума и социальных реформ на Западе. Этот сдвиг главным образом и можно рассматривать в качестве основного вектора тех духовных перемен, которые происходили в эпоху "застоя". Рука об руку с этим шла активизация сил, делавших ставку на русский национализм. В высших эшелонах советской бюрократии оформилось несколько центров, которые со второй половины 1960-х годов настойчиво и целенаправленно покровительствовали неофициальным формам проявления русского национализма, — как это хорошо показано в недавно вышедшей книге Н. Разумеется, русский национализм с самого начала был неотъемлемым элементом сталинизма как идеологии национальной бюрократической элиты, однако с конца 1960-х годов эта тенденция стала все более открыто выступать как нечто самостоятельное, в полном отрыве от идей социализма. Что касается более широких слоев, то возможность социалистического обновления еще продолжала до известной степени служить путеводной нитью, а с началом "перестройки" даже получила новый временный импульс. Но все же в целом это было больше настроением, бессознательной привычкой, специфическим проявлением национальной психологии, нежели действительно осознанным пониманием исторического процесса и его всемирных альтернатив. К сожалению, характерной чертой советского общества в том виде, каким он вышел из кровавой трагедии Большого террора, — когда были физически уничтожены несколько поколений социалистической интеллигенции и рабочих, — было то, что живая связь с историей революции Октября 1917 года и ее политическими основами оказалась утрачена.
Советские люди в широком смысле слова перестали осознавать "связь времен" и в результате этого стали маловосприимчивы к угрозе реставрации капитализма — перспективе, все более открыто проповедовавшейся не только прозападными диссидентами 1970-1980-х годов, но и, более косвенным образом, элитными отрядами самой бюрократии. Стоит напомнить, что Мих. Лифшиц, одна из крупнейших фигур советской теоретической мысли, еще в конце 1960-х годов говорил о "засилье либерала" в среде партийно-государственной элиты. Усиление прозападно-либеральных и националистических тенденций объективно выступало в качестве двуединого процесса, в рамках которого происходил поворот в сторону от идей социализма. Необходимость выработки жизнеспособной альтернативы сталинизму слева в условиях этих господствующих тенденций стала как никогда острой. Объективно на карте стояло само существование Советского Союза. Но именно в этот период те оппозиционные силы и течения в СССР, которые считали себя социалистическими, переживали глубокий кризис. Наиболее значимой и символичной фигурой в этом отношении был историк Рой Медведев, с которым Кагарлицкий был лично знаком и который, по словам Кагарлицкого, оказал на него существенное влияние на рубеже 1970-80-х годов.
Рой Медведев Выступив на арену общественно-политической борьбы в период хрущевской "оттепели", Рой Медведев занял вскоре место ведущего представителя социалистической оппозиции официальному сталинизму. Однако эта оппозиция радикальным образом отличалась от той Левой оппозиции, которая существовала в СССР в 1920-30-е годы и была связана с интернациональной программой Октября 1917 года. При всех драматических особенностях ее эволюции как массового течения в партии, она в целом ориентировалась на Льва Троцкого и его идеи. Если левая оппозиция двух первых послереволюционных десятилетий рассматривала сталинизм как отрицание наиболее фундаментальных принципов и целей революции, то в 1960-е годы оппозиция номенклатуре слева, по существу, не выходила за рамки "генеральной линии", представляя собой лишь наиболее левый фланг официальной государственной идеологии. Взгляды Роя Медведева, сформировавшиеся в целом в период после "эпохи 1937 года", с самого начала впитали в себя ряд основных догматов сталинизма — прежде всего признание поражения троцкизма 1920-30-х годов исторической неизбежностью и ориентация на строительство социализма "сначала" в национальных рамках, чему соответствовало стремление к созданию "сильного" государства. Важной составляющей этой общей ориентации был русский национализм, хотя в случае Роя Медведева он принимал — по крайней мере, поначалу — достаточно просвещенную форму. Не представляя собой какого-либо решительного разрыва со сталинизмом, Р. Медведев оказался неспособен выработать по-настоящему самостоятельную и, стоить добавить, марксистскую линию в момент усилившего брожения и дифференциации в среде советской интеллигенции и политических диссидентов.
Его работы того времени показывают, до какой степени он, по существу, шел по пути последовательной капитуляции перед сталинизмом и русским национализмом. Так, полемизируя в середине 1970-х годов с Солженицыным, с его в то время уже окончательно оформившимся креном в сторону крайних форм русского национализма, Рой Медведев в целом признавал законность общего направления мысли автора "Архипелага ГУЛАГ". Медведев заявлял, что "национальная жизнь русского народа, как это ни странно, затруднена гораздо больше, чем, скажем, армянского, грузинского или узбекского народов" [1]. Продолжая размышлять на эту тему, он утверждал, что "наблюдающееся ослабление русских национальных начал не является в настоящее время ни закономерным, ни прогрессивным" [2], после чего задавался вопросом: "Каким образом следовало бы способствовать не только сохранению, но и развитию национальной самобытности русского народа? Медведева также и на признание общественно-значимой роли православной церкви. Между тем исторически православие было прежде всего связано с деспотическим государством, преданно обслуживало интересы абсолютной монархии и воплощало все самое отсталое и реакционное, что было в русском обществе. Не удивительно, что к концу 1970-х годов Р. Медведев уже в значительной степени отошел от своей роли левого диссидента и стал открыто поддерживать "прогрессивные" течения в сталинистском аппарате, идентифицируя их в определенный период с именем Ю.
Он завязал также тесные связи с некоторыми кругами в КГБ — теми, которые позднее патронировали М. Все это были слои высшей советской элиты, которые со все большей нервозностью и опасением относились к советской политике в том виде, как она проводилась в годы позднего Брежнева. В целом путь, по которому пошло развитие мировоззрения Р. Медведева, — начиная, по крайней мере, с периода "оттепели" — привел его уже в постветское время к активной поддержке политики В. Путина и неумеренным восторгам по отношению к мэру Москвы Ю. Злая ирония истории состоит в том, что нашедший свой путь примирения с новым русским капитализмом Рой Медведев был среди тех, кто в 1970-е годы вообще отрицал саму возможность капиталистической реставрации. В 1974 году, например, он писал, что "перемены, которые произошли в нашей стране после Октября, необратимы" [5]. Чуть позднее в том же году он говорил об общественном сознании, "которое уже сложилось у нашего народа и которое не повернуть ни капитализму, ни к древнему православию" [6].
Такова была степень исторической слепоты и идейной путаницы, которой отличался даже такой нерядовой представитель левого диссидентства как Рой Медведев! Его эволюция как общественного деятеля является лучшим доказательством неотвратимого действия той закономерности, что любые попытки построить левую альтернативу сталинизму, не признавая исторической правоты троцкизма, обречены на провал и идейное перерождение. Медведева, пошел дальше влево. Однако вместо возвращения к политическим истокам русской революции — что требовало поворота в сторону восстановления ориентиров и принципов "троцкистской" оппозиции 1920-х годов, — он оказался под влиянием разнообразных "модных" в то время на Западе леворадикальных течений. Среди них, правда, был и троцкизм, однако лишь в лице его реформистских фракций, которые к тому времени порвали всякую реальную связь с революционным марксизмом и на свой лад искали примирения со сталинизмом, социал-демократией и профсоюзными бюрократиями. Это широкое явление, у которого Кагарлицкий заимствовал некоторые свои идеи, получило название паблоизма. Мы пока ограничимся только общей констатацией, а более полную характеристику паблоизма как международного феномена дадим позже. Начав оппозиционную деятельность в конце 1970-х годов, будучи еще студентом, Кагарлицкий вскоре привлек внимание КГБ и был подвергнут репрессиям за "антиобщественную деятельность".
По существу, вся его жизненная карьера была вмиг сломана "ежовыми рукавицами" тоталитарной бюрократии. Как обычно, она била налево с гораздо большей свирепостью, чем направо. В 1982 году он был арестован в числе группы из семи человек, связанных с изданием социалистических журналов "Варианты" и "Левый поворот" вскоре переименованного в "Социализм и будущее". Они были обвинены в "антисоветской пропаганде" и создании антисоветской организации, но почти все избежали суда после заступничества руководителей западных компартий и согласия "раскаяться". Автор анонимной рецензии, написанной в те же годы, писал, что основополагающую идею круга единомышленников, к которому принадлежал Кагарлицкий, можно было сформулировать так: "Реформы сверху под давлением снизу". По свидетельству одного современного исследования, группа предпочитала относить себя к "еврокоммунистам", сочетая это с идеями левой социал-демократии и западных "новых левых" [7]. В коллективном ответе на вопросы французского журнала "Альтернативы" члены редакции "Вариантов" заявляли, что хотя "с современной властью не может быть никакого сближения", все же в отдаленной перспективе можно надеяться на то, что при достаточно остром кризисе властвующий блок расколется и определенная его часть пойдет на сотрудничество с оппозицией. При этом они ссылались на опыт Чехословакии 1968 года, Испании после 1976 года, Бразилии после 1978 года, Польши в 1980-1981 гг.
Эта политическая концепция самым недвусмысленным образом порывала с одним из фундаментальнейших постулатов марксизма, а именно, что социализм может стать результатом лишь независимой и самостоятельной политической мобилизации рабочего класса. Эта мобилизация реализуется в виде борьбы за построения революционной партии пролетариата. Группа, к которой принадлежал Кагарлицкий, противопоставила этому идею давления на бюрократию снизу и слева, ожидая, что именно по инициативе самой привилегированной касты начнется возрождение социализма. Другим словами, рабочий класс сбрасывался со счетов в качестве революционной социальной силы. Скорее, он должен был своей пассивной поддержкой придать необходимый политический вес тем силам, которые стремились "убедить" бюрократию в выгодах "демократического социализма". Это была, по существу, глубоко реформистская концепция. Но всякий реформизм неизбежно связан с национальным государством, в рамках которого проводятся реформы, а потому всякий реформизм по определению национально ориентирован. В итоге программа Кагарлицкого свелась к отказу от революционного интернационализма в пользу "реалистичной" тактики борьбы за частичные уступки и реформы сверху.
Вся последующая политическая биография Кагарлицкого есть постоянное воспроизведение, с небольшими вариациями, этой самой перспективы, в которой реформистская "тактика" навсегда и полностью вытеснила революционную "стратегию". В 1981 году Кагарлицкий обобщает свои исторические взгляды и через призму этого формулирует свое политическое кредо в книге Диалектика перемен написанной под псевдонимом В. В ней он излагает историю развития социалистических идей в России и их применение на практике, от создания социал-демократической партии и победы Октябрьской революции до наших дней. Эта книга — наряду с другой, написанной позднее в 1980-е годы под названием Мыслящий тростник The Thinking Reed , — стала как бы политической визитной карточкой Кагарлицкого, в особенности в кругах леворадикальной интеллигенции на Западе. Обе книги были переведены на английский язык и опубликованы издательством Verso Press, а за одну из них он получил премию Исаака Дойчера. Диалектика перемен дает представление о том, какого сорта идеологическую альтернативу Кагарлицкий попытался предложить марксизму или, в определенном смысле, троцкизму. Он писал, что среди левых сегодня троцкисты являются наиболее идеологически ориентированной группой. Среди всех радикальных течений они наиболее последовательно отвергают реформизм, рассматривая себя в качестве выразителя революционной воли рабочего класса и бескомпромиссных защитников чисто социалистической политики.
Однако, продолжал он, в той степени, в какой рабочий класс в промышленных демократиях не выказывает какой-либо реальной революционной роли, троцкисты остаются небольшой группой с ограниченным влиянием на массы. Беда троцкистов не в том, что они слишком революционны, а в том, что они недостаточно диалектически понимают революцию. Ссылки на диалектику имеют здесь, конечно, насквозь спекулятивный характер. Под разговоры про диалектику можно удобно проталкивать самые оппортунистические идеи, которые кажутся "ближе к жизни". Вообще, элементы интеллектуального и политического шарлатанства уже тогда были присущи методу аргументации Кагарлицкого. Например, он попытался развить теорию "революционного реформизма", находя ее истоки в работах самого Маркса и говоря о существовании "откровенно реформистских тем" в Капитале, таких как рассмотрение английского фабричного законодательства. Оказывается, с точки зрения Кагарлицкого, что Парижская Коммуна вызвала сильнейший кризис у Маркса. Под давлением активистов рабочего движения он, видите ли, был вынужден делать все больше и больше уступок старому утопическому социализму.
Итогом стало то, что Маркс якобы отверг свои до того научные и по существу реформистские концепции. Затем в Диалектике перемен Кагарлицкий взял под свою защиту Мильерана, французского социалиста, который стал министром в кабинете Вальдека-Руссо и был единодушно осужден всеми революционными социалистами своего времени, став символом предательства рабочего движения. Поставив вопрос о том, как добиться того, чтобы отдельные реформы могли перерасти из этапов улучшения системы до ее замены новым строем, Кагарлицкий заявил, что этот вопрос был решен Жоресом. При этом Кагарлицкий противопоставил Жореса Розе Люксембург. Если первого он назвал "реалистом", то Люксембург — "революционным романтиком". После этого Кагарлицкий заявил, что к концу жизни реформистом стал и Ленин. Об этом якобы свидетельствует работа Ленина Детская болезнь левизны в коммунизме, где Ленин, по мысли Кагарлицкого, защищал парламентаризм и необходимость сотрудничества с реформистскими профсоюзами. Однако апофеозом можно считать рассуждения Кагарлицкого о Народных фронтах 1930-х годов.
Сталинистскую политику поддержки Народных фронтов он считает лучом света в царстве сталинистской системы. Эта линия содержала много "конструктивных элементов". Речь идет о том, что компартии должны были не только вступать в альянс с социал-демократами, но также и защищать каждый дюйм буржуазной демократии от фашизма и буржуазной реакции. Впервые, по мнению Кагарлицкого, был выдвинут лозунг критической поддержки социал-демократических реформ. Между тем этот альянс ГПУ с буржуазной демократией пришелся как раз на тот период, когда в СССР была проведена самая кровавая в мировой истории бойня революционеров. В целом, если рассматривать книгу Кагарлицкого объективным образом, то есть с точки зрения условий того времени, когда происходил процесс внутреннего разложения идеологических и политических институтов сталинизма, то приходится признать, что это была попытка создать некое центристское движение, направленное против независимого движения рабочего класса. Примечания: 1. Медведев, Р.
Медведев, Солженицын и Сахаров. Два пророка. Там же, с. Москва, пр. А для чего к дому пристраивают крыльцо? И как через крыльцо удобней входить в Дом, так и через Предисловие легче входить в Книгу. Кроме того, крыльцо -- это своеобразная визитная карточка Дома, а предисловие -- визитная карточка Книги. Несомненное преимущество предисловия в том, что оно короче.
И его, соответственно, легче прочесть. И нередко предисловия бывает достаточно, чтобы опытный читатель смог определить: стоит ли читать труд автора. Наверное, для усиления интереса было бы нелишне, чтобы предисловие к книге Б. Караглицкого написал Е. Гайдар или В. Мне, в основном разделяющему оценки и видение происходящих в России или точнее сказать с Россией? Попытаюсь, тем не менее, помочь потенциальному читателю, выделив те особенности книги и ее автора, которые противопоставляют их множеству аналогичных монографий и публикаций. Эта книга не просто труд аналитика и публициста, черпающего суждения и оценки из газетных статей и политологических книг.
Изощренный читатель всегда отличит академического политолога от человека, знающего политику не понаслышке. В данной книге рефлексия собственной политической деятельности автора, бывшего деятеля левого социалистического фланга, российского "неформального" движения времен Московского Народного Фронта, лидера Социалистической партии, одного из активистов Партии Труда, бывшего депутата Моссовета и т. Но не того "профессионального революционера" или "профессионального реформатора", сделавшего политическую активность способом бизнеса, которому все равно какую партию "лепить" и какие программы писать, лишь бы "навар" был погуще и гонорары повыше. Мне, например, не хватает фантазии, чтобы представить Кагарлицкого придворным аналитиком, спичрайтером или имиджмейкером какого-нибудь Мавроди хотя некоторые из его бывших сподвижников зарабатывали деньги именно таким образом. Или в роли советника нижегородского плейбоя в ранге вице-премьера, типа Немцова. Для некогда "христианского демократа" и патриота Аксючица такие метаморфозы возможны, для Кагарлицкого, мне кажется, -- нет. И дело даже не только в его принципиальности или порядочности, а в том, что идеи для Кагарлицкого -- нечто большее, чем просто инструмент пропаганды или убаюкивания собственной совести. Кагарлицкий не "прагматик", имея в виду тот новый смысл этого слова, в которое новое поколение российских политиков оборачивают цинизм, полную беспринципность и идейную всеядность.
Автор книги стоял у истоков зарождения российской политики как таковой. Под зарождением политики я имею в виду тот момент, когда понятия "политика" и "политика КПСС" перестали быть синонимами. Многих из ныне действующих на политической арене лиц он знал или знает лично и знает им действительную цену. Автор не особенно стесняется в характеристиках, но эта не та беспардонность и безапелляционность, характеризующая многих авторов политологических и публицистических книг, для которых существует лишь два мнения: свое собственное и неправильное. Резкость Кагарлицкого в большинстве случаев представляется обоснованной и оправданной, будь то характеристики резидентов МВФ в России или думских оппозиционеров из КПРФ. Хотя оценки, скажем, правозащитников Ковалева и Якунина мне показались незаслуженно комплиментарными, трудно сочетающимися с их реальной политической и этической траекторией последних лет. Я объясняю эту неточность характеристик авторским опытом личного общения. Не призываю читателя верить Кагарлицкому на слово везде и во всем -- он субъективен и не особенно скрывает своих симпатий и пристрастий.
Но я хотел бы обратить внимание на то, что субъективность, которая у нас слывет чуть ли не ругательством или, по меньшей мере, синонимом предвзятости, антиподом "объективности", есть в данном случае не недостаток, но достоинство анализа и оценок автора. Выгодно отличающие авторскую позицию от рыбьей беспристрастности иных литераторов. С исчезновением из вузовских программ философии, социально-политической теории даже в вульгарно-догматических вариантах МЛФ или многократно изруганного научного коммунизма приходится констатировать резкое падение методологического уровня подавляющего большинства постсоветских социально-политических работ. Авторы нередко демонстрируют журналистскую позитивистскую поверхностность, когда даже обилие импортных терминов и словечек не могут прикрыть смысловое убожество и бессодержательность текстов. А неуловимость сугубо российских проблем понятийным инструментарием, порожденным западными реалиями, объясняется заведомой иррациональностью и "неправильностью" "этой страны" и ее народа. С другой стороны, попытки заполнить возникший "методологический вакуум" разработками в русле сугубо отечественных теорий пассионарности Льва Гумилева или геополитических изысканий а-ля А. Дугин пока оказались практически бесплодными и скорее более запутывающими суть российской ситуации, нежели ее проясняющими. Книга Кагарлицкого не относится ни к жанру "переводы с английского", ни к паранаучным мистическим штудиям, несущим на себе отпечаток кондового провинциализма и непрофессионализма, появляющимся на лотках почти на каждом политическом мероприятии.
Книга написана в русле марксистской и неомарксистской традиций, которые официальные придворные аналитики и политологи поспешили объявить устаревшими. Но не того марксизма, который из-под палки "проходили" в вузах бывшие комсомольцы, а ныне министры и президенты банков. А марксизма как метода, как открытой системы, органично впитывающей все достижения передовой мировой социальной и, прежде всего, социалистической мысли. Для которой нет авторитетов кроме истины. И это тоже не недостаток, а достоинство автора и книги, которого он не стесняется, но скорее гордится. Да и в самом деле, стоит ли отказываться от марксистского метода, если он подтвердился "на все сто" в эпоху после 1989--91 гг. Причем даже самые кондовые, вульгарные в духе схем "Краткого курса" марксисты нередко оказывались точнее в анализе, оценках, предвидениях развития страны и ее экономики, нежели эрудированные вице-премьеры и их советники, любящие к месту и не к месту ввернуть цитату из Поппера, Милтона Фридмана или фон Хайека. Вообще вся книга призвана объяснить, почему объективно выход из российского рукотворного тупика находится "слева".
Автор относится к числу немногих отечественных аналитиков, которые достаточно хорошо знают мировой контекст происходящих в России процессов. Он лично знаком с рядом зарубежных исследователей и политиков. Поэтому книга выгодно отличается от многих аналогичных работ, в которых российская ситуация выглядит специфично, изолированно, уникально даже в тех своих аспектах, где она уникальной не является. Впрочем, от подкрепления своих ключевых позиций ссылками на Валлерстайна или других достаточно авторитетных авторов книга не проиграла бы. Хотя нестрогость самого жанра книги -- она и научная, и публицистическая -- позволяет избежать строгих канонов научных монографий. С авторской позицией, отдельными формулировками можно спорить. Например, с неизбежностью имевшего место варианта трансформации общества. Можно говорить о вероятности того или иного варианта, но история всегда многовариантна и не терпит всякого рода "иного не дано".
И то, что Китай, Вьетнам, даже Белоруссия не пошли "российским путем", показывает, что на вызовы времени всегда существуют различные ответы -- не обязательно выбирать наихудший. Поэтому мысль, что перед СССР в 1989 г. Равно как и дихотомичный вопрос, что бессмысленно даже ставить вопрос об ином варианте приватизации, кроме ваучерной -- по Чубайсу напомню, что вариант Верховного Совета РФ предполагал именные приватизационные чеки. Тот факт, что она была проведена Указом Президента и, по большому счету, в случае изменения политической ситуации ее законность и легитимность всегда может быть оспорена, доказывает, что стратегические издержки многих решений оказались важнее их кажущихся ситуативных преимуществ. А вот разобраться почему иные варианты решений и тенденций заглохли, какую роль в выборе именно дикого неолиберального варианта "реформ" сыграли объективные и субъективные факторы, соотношение внутренних и внешних импульсов и давлений было бы крайне полезно для политиков и России.
Борис Кагарлицкий утверждал, что советское правительств извратило идеи Карла Маркса, и движущей силой революционных преобразований в России был не пролетариат, а карательные органы. Таким постепенно Борис Кагарлицкий стал тем, кого был принято называть левыми диссидентами. Находясь под пристальным вниманием органов государственной безопасности, он был лишен возможности получить полноценное высшее образование. Сотрудничал с самиздатовскими журналами.
Водолазова «От Чернышевского к Плеханову» [4]. Диссидентская деятельность С 1977 года — левый диссидент , участвовал в издании самиздатовских журналов «Варианты», «Левый поворот» потом «Социализм и будущее». В 1979 году стал кандидатом в члены КПСС. В 1980 году, после отлично сданного госэкзамена, был допрошен в КГБ и исключён из ГИТИСа и кандидатов в члены партии «за антиобщественную деятельность». Работал почтальоном. В апреле 1982 года арестован по « Делу молодых социалистов » и год с небольшим провёл в Лефортовской тюрьме по обвинению в антисоветской пропаганде [5]. В дальнейшем А. Подрабинек , многолетний политический оппонент Б. Кагарлицкого, заявлял, что тот был освобождён после дачи «откровенных показаний» [6] [7] , однако доказательств не предоставил. В ней приняли участие более 300 человек, которые представляли 50 клубов из 12 городов. Организатором этой встречи был Клуб социальных инициатив, в кулуарах говорили, что она «курируется А. Яковлевым» [8]. Из числа участников этой встречи известны: В. Гурболиков, В. Жириновский, В. Золотарёв, А. Исаев, Б. Кагарлицкий, П. Кудюкин, М. Малютин, В. Новодворская, Г. Павловский, Г. Пельман, С. Станкевич [9].
Борис Кагарлицкий
Б.Ю.(Борис Юльевич): Александр, здравствуйте! Вы просили меня рассказать про студенческие годы и учебу в ГИТИСе. Социолог и политолог Борис Кагарлицкий*, арестованный в конце июля на два месяца по обвинению в призывах к терроризму, внесен в список террористов и экстремистов. Кагарлицкий Борис Юльевич, 29.08.1958 года рождения, город Москва", – следует из реестра. Социологу Борису Кагарлицкому суд отменил штраф и назначил 5 лет колонии. Курс Бориса Юльевича продаётся за плату в 5400 руб. и состоит из десяти занятий.
Апелляционный суд отправил социолога Кагарлицкого в колонию на пять лет
С этими протестными настроениями Кагарлицкий из перестроечной и ельцинской России попал в Россию сегодняшнюю. Кагарлицкий Борис Юльевич – директор Института глобализации и социальных движений. Борис Юльевич Кагарлицкий — российский социолог и политолог, специалист в области политической теории и социальной истории.[1]. Суд ужесточил наказание Борису Кагарлицкому, заменив штраф на пять лет колонии. / Фотография Борис Кагарлицкий (photo Boris Kagarlitskiy).
Апелляционный суд отправил социолога Кагарлицкого в колонию на пять лет
российский социолог, левый публицист, видеоблогер. Борис Юльевич Кагарлицкий — видный российский философ, историк, социолог и общественный деятель левого толка, лауреат Дойчеровской премии. Политолога Бориса Кагарлицкого* (признан в России иноагентом) оштрафовали на 609 тыс. рублей и освободили в зале суда. Апелляционный военный суд изменил наказание социологу Борису Кагарлицкому* со штрафа на реальное лишение свободы. Борис Кагарлицкий* получил 5 лет колонии вместо штрафа за оправдание терроризма.
Про Бориса Кагарлицкого и онлайн-школу «Возрождение»
Колганов и кандидат философских наук А. Ведущая организация — Московский государственный социальный университет [13]. Осенью 1997 года баллотировался в Московскую городскую думу от Блока Николая Гончара , но проиграл выборы. После этого Кагарлицкий отошёл от активного участия в политике, занимаясь преимущественно научными исследованиями и преподаванием. Параллельно вёл активную журналистскую работу в ряде изданий — « The Moscow Times », « Новая газета », «Век», « Взгляд. В начале 2000 года принял участие в организации «Союза-2000», который планировал участвовать в выборах в парламент Союза России и Белоруссии , в итоге не состоявшихся. Во время выборов Президента РФ призывал к бойкоту первого тура выборов и к голосованию «против всех» — во втором. В апреле 2002 года стал директором Института проблем глобализации, после его разделения в 2006 году возглавил Институт глобализации и социальных движений ИГСО [16].
По состоянию на 2022 год ИГСО признан банкротом и находится в процессе ликвидации [18]. В 2005 году участвовал в создании Левого фронта ЛФ [19]. Кагарлицкий, примкнув к последним, покинул Совет и вошёл в Организационное совещание [20]. Позднее он разочаровался в Левом фронте [21]. Кагарлицкий в 2008 году В 2006 году обвинил лидера КПРФ Геннадия Зюганова в том, что тот торговал местами в партийных списках на парламентских выборах. Зюганов подал на Кагарлицкого в суд, после чего политолог со своей стороны подал встречный иск на Зюганова. По иску Кагарлицкого суд присудил Зюганову штраф в 500 рублей.
Дело «Зюганов против Кагарлицкого» продолжалось более полутора лет и закончилось мировым соглашением, которое пресса КПРФ интерпретировала как свою победу [22] [23] [24]. Борис Кагарлицкий выступает на митинге «За права москвичей» 2 марта 2013 года. В 2014 году отреагировал на аннексию Крыма как на «маленькую и победоносную войну», нужную для решения «нарастающего внутреннего кризиса»: «Отсрочив в очередной раз разрешение социально-экономических противоречий, крымская победа ничего не изменила внутри России» [25] , но в дальнейшем поддержал создание ДНР и ЛНР. Бессмысленно кричать о русской духовности, которая поможет выдержать противостояние с гнилым Западом в условиях, когда собственный правящий класс и его политическая верхушка сами прогнили насквозь. Точно также немыслимо надеяться, будто Россия сможет предложить миру что-то новое, если сама не радикально не изменится. А этих перемен наши правящие круги боятся в тысячу раз больше чем любых угроз со стороны Америки или Евросоюза» [26]. В 2019 году участвовал в выборах в Мосгордуму от партии « Справедливая Россия » по 42-му округу.
Толпа, представленная преимущественно молодёжью, начала шествие по бульварам и улицам, выкрикивала политические лозунги, в том числе в поддержку арестованного губернатора Фургала. На Петровке, когда численность шествующих достигла полутора тысяч человек, полиция оцепила улицу и позже начала задерживать случайных участников, и среди них оказался Кагарлицкий [28].
Кагарлицкий обвинение отрицает. Внятного ответа на вопрос, зачем в сложное для страны военное время занимался деятельностью, позволяющей заподозрить его в вышеупомянутом преступлении, дать не в состоянии. Кагарлицкий — либерал левого толка. Антигосударственной деятельностью занимался ещё в советское время, будучи диссидентом. Сегодня, благодаря таким, как он, с бывших антисоветских диссидентов слетает флёр романтизма.
Мы видим, что диссиденты были не мужественными интеллектуалами, протестующими против перекосов советской власти, а неуравновешенными разрушителями-внесистемниками, которые умеют ломать, но не умеют строить. Внесистемная оппозиция выступает против любой власти, а государства без власти не существует, значит, внесистемная оппозиция против любого государства как такового. С этими протестными настроениями Кагарлицкий из перестроечной и ельцинской России попал в Россию сегодняшнюю. В 2018 г. Замечен в получении финансирования от немецкого Фонда Розы Люксембург. Фонд принадлежит партии "Левые" Die Linke и проталкивает в массы содомитскую идеологию, пропаганду феминизма и гендерного радикализма, создаёт "свободное от сексизма, транс- и гомофобии пространство".
День рождения 29 августа 1958 российский социолог, левый публицист, кандидат политических наук Запись голоса Б. Биография Сын известного литературоведа и театроведа Ю.
С 1977 — левый диссидент, участвовал в издании самиздатовских журналов «Варианты», «Левый поворот» потом «Социализм и будущее». В 1979 году стал кандидатом в члены КПСС. В 1980 году, после отлично сданного госэкзамена, по доносу Асафа Фараджева и Андрея Караулова позднее ведущий телепередачи «Момент истины» был допрошен в КГБ и исключён из ГИТИСа и кандидатов в члены партии «за антиобщественную деятельность». Работал почтальоном. В апреле 1982 года арестован по «Делу молодых социалистов» и год с небольшим провёл в Лефортовской тюрьме по обвинению в антисоветской пропаганде. В апреле 1983 года был освобождён в порядке помилования. С 1983 по 1988 год Борис Кагарлицкий работал лифтёром, писал книги и статьи, публиковавшиеся на Западе, а с началом перестройки и в СССР.
Это исторически неверно. Поскольку рынок существовал задолго до капитализма и в каких-то формах будет и после капитализма. Многие известные экономисты, начиная с Джона М. Кейнса хотя он не был «чисто» левым , и такие, как Михаил Калецкий, Оскар Ланге, Карл Поланьи, еще в 30-е годы прошлого века предсказывали, что вполне реально увидеть посткапиталистическую экономику, но и в ней определенные элементы рыночных механизмов вполне могут функционировать. Напомню в этой связи известную работу чехословацкого экономиста и политика Ота Шика «План и рынок при социализме». Во всяком случае, представление, что социализм должен отменить в любой форме рынок, для современного левого движения не является очевидным. Второй тезис заключается в том, что нам опять навязывают ложную дилемму — «рынок или планирование». С одной стороны, современный капитализм уже давно ушел от модели рынка, которую описал в свое время Адам Смит; с другой стороны, он давно включает в себя устойчивые элементы планирования. Беда в том, что планирование находится в частных руках и идет в частных интересах. По этому поводу есть интересная работа Мартина Хора, сингапурского экономиста кстати, показательно, что наиболее известный и влиятельный экономический мыслитель этой маленькой страны, которую нам выдают за витрину свободного рынка, был марксистом. Хор доказывает: рынок, стремящийся к т. Вот тогда классическая модель Адама Смита работает. Но это возможно, лишь когда на равных работают несколько сотен! Как только число участников с однотипным товаром снижается до двухзначных чисел, они могут в режиме реального времени прекрасно знать о действиях друг друга. Поэтому при капитализме, который не на бумаге, а в жизни, схема «корректируется». На рынке работают вовсе не сотни поставщиков: порой их меньше десятка. Таким образом, автоматически формируется олигополия, даже если нет картельного сговора. А конкуренция из сферы «чистой» экономики переходит в сферу политики — борьба за влияние на правительство, госзаказы, льготы и т. Государство и общество сейчас повсеместно субсидируют крупный бизнес, не получая ничего взамен. По сути, крупная собственность уже несколько раз была полностью выкуплена государством через льготы и субсидии. Задача левых состоит в том, чтобы аккумулируемые в данной квазирыночной игре ресурсы подчинить демократической логике общественных интересов. Почему в неформальных социалистах эпохи застоя правившая КПСС видела подчас больших антисоветчиков, чем в либералах — сторонниках рынка? Мы с Павлом Кудюкиным постоянно возражаем на подобного рода домыслы. Мы-то как раз и выступали за то, чтобы передать реальные полномочия Советской власти. Ведь понятно, что вся полнота власти находилась тогда в руках партийной бюрократии, которая свела систему Советов к декорации. Неудивительно — бюрократия боялась потерять свои привилегии; и заметьте: как раз люди, в те годы нас «гнобившие», позднее возглавили переход к капитализму. У меня вообще была прелестная история: когда я в 1981 году попал за решётку, один майор КГБ обвинял меня в том, что я против Советской власти. А в 1993 году, когда, как известно, президент Борис Ельцин разогнал и расстрелял Верховный Совет, я узнал, что тот же человек уже генерал получил указание «добить» защитников советской власти. Хотя он мне ещё во время следствия признавался: нам, по сути, всё равно кого сажать… — Думаю, ваш взгляд на перестройку и роль в ней Горбачёва отличен от аналогичных оценок неосталинистов, нашедших приют в сегодняшней КПРФ.
Громкое дело. Кто такой Борис Кагарлицкий* и за что его приговорили к реальному сроку
Кагарлицкий – один из ведущих идеологов мирового социалистического движения. Главная» Новости» Кагарлицкий новости. Борис Юльевич Кагарлицкий (род. 29 августа 1958, Москва) — российский социолог, левый публицист, кандидат политических наук. О знаменитости Карьера: политолог, публицист, социолог Дата рождения: 29 августа 1958 г. (Дева) Место рождения: Москва, СССР Семейное положение: женат Биография Борис Кагарлицкий — российский социолог, автор книг и статей, кандидат политических наук. Борис Юльевич Кагарлицкий — российский социолог и политолог, специалист в области политической теории и социальной истории.[1].