Владимир Хавинсон боролся со старением, однако не считал, что жизнь человека можно существенно удлинить. Владимир Хавинсон также был вице-президентом Геронтологического общества при РАН и главным научным сотрудником, руководителем научной группы по изучению пептидной регуляции старения в Институте физиологии имени И. Владимир ХАВИНСОН является директором Санкт-Петербургского института биорегуляции и геронтологии СЗО РАМН, вице-президентом Геронтологического общества РАН, заведующим кафедрой геронтологии и гериатрии.
Светлана Трофимова: биография геронтолога
| Врачи назвали четыре китайских секрета долголетия: ТВ и радио: Интернет и СМИ: | В возрасте 77 лет умер директор Санкт-Петербургского института биорегуляции и геронтологии, академик РАН Владимир Хавинсон. |
| Умер геронтолог, ведущий программы «О самом главном» Владимир Хавинсон | «Личный геронтолог» Путина Владимир Хавинсон, планировавший жить до 100 лет, умер в возрасте 77 лет. |
О Владимире Хавинсоне
минимум 100 лет». В заключение Владимир Хавинсон отметил, что увеличить продолжительность жизни до 120 лет можно уже сейчас. Владимир Хавинсон также был вице-президентом Геронтологического общества при РАН и главным научным сотрудником, руководителем научной группы по изучению пептидной регуляции старения в Институте физиологии имени И. Причина смерти директора Санкт-Петербургского института биорегуляции и геронтологии профессора Владимира Хавинсона не установлена. Владимир Хавинсон, академик РАН, доктор медицинских наук, основатель и директор Санкт-Петербургского Института биорегуляции и геронтологии. Владимир Хацкелевич Хавинсон НН Владимир Хацкелевич, в вашей биографии значится учеба в Суворовском военном училище.
Российские генетики создали препарат, продлевающий жизнь
| Ученые и долгожители о том, как превратить старость в радость. Новости. Первый канал | С тем, что отсрочка пенсии неизбежна, согласен и президент Европейской ассоциации геронтологии Владимир Хавинсон. |
| Утро России. Санкт-Петербург. Геронтолог Владимир Хавинсон | Об этом рассказал главный геронтолог Петербурга Владимир Хавинсон. |
Геронтолог Хавинсон: «Дожить до 110-120 лет реально уже сейчас»
«Личный геронтолог» Путина Владимир Хавинсон, планировавший жить до 100 лет, умер в возрасте 77 лет. что нужно делать, чтобы прожить 120 лет. Умер академик Хавинсон, которого называли «личным геронтологом Путина». Владимир Хавинсон — один из главных геронтологов России и Европы. В заключение Владимир Хавинсон отметил, что увеличить продолжительность жизни до 120 лет можно уже сейчас. СМИ сообщают, что в Санкт-Петербурге скончался глава института биорегуляции и геронтологии, академик РАН Владимир Хавинсон.
Геронтолог объяснил как предотвратить болезнь Альцгеймера
Основатель российской геронтологии Владимир Хавинсон умер в возрасте 77 лет. Он требовал многое из того, к примеру изучения колес и пилюль на животных до выдачи им лицензий, а еще #умервладимирхавинсон, #главныйгеронтологкремляумер. «Стоит включить в свой рацион творог, кисломолочные продукты, некоторые виды сыра и орехи», — уточнил Хавинсон.
Залог долгой жизни. Интервью с главным геронтологом Санкт-Петербурга
Комментаторы отмечают, что Хавинсон неофициально считался геронтологом Владимира Путина, официально же был одним из обласканных властью ученых. Основатель российской геронтологии Владимир Хавинсон умер в возрасте 77 лет. – Владимир Хацкелевич, геронтология считается одним из самых перспективных направлений современной медицины.
Умер геронтолог и телеведущий Владимир Хавинсон
Академик РАН Борис Аркадьевич Лапин умер в прошлом году на 99-м году жизни возглавлял Институт медицинской приматологии, где мы на старых обезьянах проводили эксперименты. При старении у них снижается уровень мелатонина, угнетается эндокринная система. И вот когда им ввели пептид эпифиза, полностью восстановился уровень мелатонина - до нормы молодых. Блестящий результат, которого мы не ожидали. Дозы не были такими уж большими: 10 мкг на обезьяну. Уровень продержался полгода, а затем процедуру надо было повторять. Дальше изучали пептид поджелудочной железы, что актуально при диабете. Еще один опыт мы провели в Санкт-Петербурге в Институте физиологии им.
Проводила его доктор меднаук Тамара Георгиевна Кузнецова. У нее обезьяны были обучены угадывать различные картинки по отработанному алгоритму. Им начали давать пептид в чашке воды в течение 10 дней. Процесс запоминания повысился вдвое. Самый главный наш результат — ни одного побочного эффекта, ни одного случая аллергии. Потому что вводим короткие пептиды, а это вещества, на которые не образуются антитела. В этом нам очень сильно повезло.
Поэтому низкомолекулярные пептидные препараты оказались природоподобными. Выделенные из животных вещества оказались одинаковыми, что у мыши, что у человека. В этом их уникальность. Препараты действуют и на мышей, и на обезьян, и на людей одинаково. В этом большая ценность и безопасность. Пептиды можно только синтезировать в высокой концентрации, либо можно получать какую-то более сниженную концентрацию, допустим, из отдельных продуктов питания? В начале, когда мы выделяли экстракты из органов животных, туда входила примерно сотня пептидов.
Затем стали искать активное начало в этом и нашли наиболее активные из них. Затем изучили их структуру, какие там аминокислоты, а затем синтезировали и получили абсолютную копию натурального. Чем больше в препарате пептидов, тем больше он заденет генов. Экстракты — это все-таки лекарственные вещества. Их сейчас тоже производят и применяют. Это называется фармакогеномика — регуляция конкретных генов с помощью конкретных веществ. Это будущее медицины.
Это не генная инженерия, не изменение структуры генов, а лишь регуляция их активности. Например, совместно с итальянцами провели эксперимент на трансгенных мышах, которым был вмонтирован ген рака молочной железы человека. Когда им вводили пептид эпифиза, мы получили подавление гена рака молочной железы примерно в 4 раза. Диаметр опухоли также существенно уменьшился. Таким образом, это пример фармакогеномики, когда прицельное введение того или иного вещества регулирует конкретный ген. На нем мы провели теоретические математические исследования как пептиды взаимодействуют с генами. Сотрудники начали с дипептидов.
Всего их 400 возможных вариантов из 20 аминокислот. Поэтому наша задача — разобраться, как регулировать конкретные гены при конкретных заболеваниях. Это звучит, как научная фантастика, но на самом деле уже стало нашей реальностью. Уже были проведены эксперименты, которые показали возможность регулирования конкретных генов. Наши пептиды это тоже могут. Тут я хочу отделиться от китайских, индийских и прочих пептидов, потому что просто пептиды — это ничто. Нужно знать его структуру и то, с каким геном этот пептид может взаимодействовать.
Тогда это превращается в науку. Важно понимать безопасность создаваемого препарата и таргетность его действия. Иными словами, прицельность на конкретный ген. Такова медицина будущего. Хавинсона Все эксперименты, которые вы перечисляли изначально, проводятся на животных. В какой момент ученые осознают, что препарат может быть протестирован на людях? И когда ваша последняя разработка будет протестирована на людях?
Любое лекарственное средство или метод лечения в начале испытывается на животных. Когда доказана безопасность и эффективность, направляются документы в Минздрав РФ для получение разрешения на проведение клинического изучения - первой фазы. Первая фаза — это испытание на безопасность. Если все хорошо, то дается разрешение на вторую фазу. Первая фаза занимает где-то год. Вторая фаза занимает примерно два года. И третья фаза занимает около двух лет.
На клинические испытания необходимо отводить примерно пять лет в лучшем случае. Таков алгоритм фармакологии. Вообще, срок создания препарата - «доклиника» и три фазы «клиники» примерно 8-10 лет. Потому что нужно избежать несчастных случаев. Например, был в прошлом веке препарат талидомид, который давали для лучшего засыпания беременным женщинам. После чего родились дети-инвалиды. Хотя в эксперименте на мышах все было хорошо.
Такие бывают трагедии. Сейчас все препараты проходят изучение влияния на гены, на эмбриогенез, на возможные отклонения. Это огромная очень тщательная работа, которая проводится только в лицензированных учреждениях. И кстати, в нашей стране очень мощная и грамотная система. Конечно, это долго и требует больших денег. Но лекарство — это жизнь, любое новое лекарство спасает и продлевает ее. За это, конечно, надо платить.
И общество за это платит в разных плоскостях. Касательно наших препаратов для лечения или профилактики болезни Альцгеймера и Хантингтона, мы проводим сейчас «доклинику». К концу следующего года мы сможем подать документы для проведения клинических испытаний на людях. Вы не раз говорили о необходимости формирования школы научного знания. У вас работает очень много молодых специалистов. Расскажите немного о рабочем процессе. И если это возможно, сформулируйте рекомендации, необходимые для формирования молодого научного сотрудника на практике.
Интеллект — это самая дорогая субстанция в мире. Стоимость любой организации или жизнеспособность любой страны зависит от концентрации интеллекта в данном месте. При социализме со стороны руководства, с точки зрения отношения к науке, было очень мощное, очень правильное отношение. Страна ценила интеллект. Спутник, ядерные реакторы, атомный флот, — все это было сделано благодаря советскому интеллекту и заботе государства, в том числе и поддержке Академии наук СССР молодых ученых. Это были прекрасные времена. Еще со времен ВМедА я всегда проводил отбор талантливых людей.
Ведь в спорте тренеры ищут таланты по всей России. Я точно также занимаюсь поиском талантов всю мою жизнь. И хочу сказать, что в России очень много способных людей. Я сумел собрать коллектив талантливых специалистов, благодаря которым достигнуто все то, о чем я рассказывал. Это были мои идеи, мои планы, но они выполнялись талантливыми людьми. Это огромная работа. Выпускники Политеха, которые работают у меня в институте — это блестящие сотрудники, я бы сказал «золотой стандарт» для любого научного учреждения.
Там есть факультет биофизики, и получилась такая удачная комбинация: они знают генетику, биологию, математику, физику. Именно совокупность этих наук есть крайне важная сумма знаний, а также их талант владения техникой, английским языком, всеми необходимыми компьютерными программами, скорость работы, энергия. Мне удалось создать невероятную команду. Как спецназ в армии, знаете?
Он преподнес в дар вузу серию научных книг медицинской тематики. Он занимается исследованиями в области геронтологии, биохимии, иммунологии. Во время визита Владимир Хацкелевич ознакомился с деятельностью Политеха. В вузе сотни грантополучателей, а самое главное, что мне нравится в СПбПУ, — это то, что постоянно ведется поиск нового, различных направлений исследований, в том числе в науках о жизни.
Похоронен на Смоленском кладбище [6]. Библиография править Автор более 800 научных публикаций, в том числе 30 монографий 2 монографии были опубликованы в Швеции и Швейцарии , 205 патентов в области геронтологии, биотехнологии, иммунологии в том числе 90 международных патентов в США, Канаде, Швейцарии, Австралии, Японии и странах Европы. Под его руководством подготовлены и защищены 64 диссертации на соискание ученой степени доктора и кандидата наук. Vladimir Kh. Peptides and Ageing. Khavinson V. Gerontological Aspects of Genome Peptide Regulation. Peptidergic regulation of ageing. Vladimir N. Anisimov, Vladimir Kh. Small Peptide-associated Modulation of Aging and Longevity. Rattan ed.
Хавинсон разработал пять лекарственных препаратов, которые включены в государственную фармакопею, и более двух десятков парафармацевтиков, или БАД, не проходивших сертифицированные клинические испытания. Рекламную кампанию им помогают делать ведущие телеканалы и СМИ: Владимир Хавинсон и его супруга, профессор Светлана Трофимова, еженедельно дают интервью, а их продукция продается через сетевых агентов. Суммарные обороты продажи пептидных биорегуляторов подсчитать трудно, но четырехмесячный профилактический курс лечения от ишемической болезни сердца, например, обходится в 25 000 руб. Всего курсов предлагается более десятка. Что же касается эффективности пептидов, то большинство геронтологов считают ее доказательства недостаточно убедительными. В эпоху доказательной медицины стандарты, можно сказать, написаны кровью и деньгами пациентов, которые покупались на рекламу средств, эффективность, а то и безопасность их потом не подтверждалась», — говорит биофизик, ведущий эксперт ООО «Институт биологии старения» Игорь Артюхов. Мнение, что разрекламированность этих средств сильно не соответствует степени доказанности, разделяют еще несколько экспертов и врачей, с которыми пообщался «Ко». Главный врач одного из медцентров и вовсе считает, что это мошенничество: «В последнее время усилиями людей, которые носят высокие звания и формально имеют медицинское образование, на фоне общего упадка научной мысли в России распространилось большое количество ложных методов лечения, а также услуг по омоложению и пр. В реальности существует мировая медицина, стандарты которой изложены в рекомендациях профессиональных сообществ, в первую очередь Европы и Америки, и мы стараемся, насколько позволяет квалификация наших врачей, ей следовать». Владимира Хавинсона часто критикуют за дискредитацию самой идеи пептидов, однако широкого обсуждения не получается: ни у одной, ни у другой стороны нет серьезных доказательств. Да и какой спрос с БАД? Главный врач клиники антиэйджинга «Пятый элемент» Юлия Титель полагает, что пептиды доказали свою эффективность: «Стоит сказать, что они работают с клетками, пролонгируя их активную фазу. В том случае, когда она не способна сама включить запрограммированную смерть, пептиды стимулируют ее уход и омоложение ткани. О пролонгации жизни человека мы говорить не можем». По ее словам, большинство фундаментальных исследований пептидов принадлежат российским специалистам Владимиру Хавинсону и Вячеславу Морозову. Европейские врачи также изучают это направление, но в основном они занимаются пептидами, усиливающими регенерацию кожи. Фармацевтические и косметические компании покупают у них патент и добавляют запатентованное вещество в свои препараты и продуктовые линейки: лекарства, капли, кремы, маски», — отмечает Юлия Титель. В «Пятом элементе» отказались озвучить стоимость патентов, сославшись на коммерческую тайну. Пептидная сеть Реализацией «пептидов Хавинсона» занимаются также компании прямых продаж. С 2010 г. Компания нацелена, как сказано на официальном сайте, «на повсеместное внедрение продуктов передовых и научно обоснованных технологий, позволяющих не только увеличить среднюю продолжительность жизни на несколько десятков процентов, но также снизить риск возникновения злокачественных новообразований, заболеваний сердечно-сосудистой системы, опорно-двигательного аппарата и других жизненно важных систем и органов в 3—5 раз». Реклама довольно действенна. По данным Kartoteka. С коллективом Института биорегуляции и геронтологии связь достаточно тесная: вице-президентом ООО «НПЦРиЗ» является старший научный сотрудник лаборатории возрастной клинической патологии института Давид Горгиладзе, а Владимир Хавинсон числится главным научным консультантом. Владимир Хавинсон построил на производстве и продаже пептидных препаратов целую бизнес-империю. Супруга Владимира Хавинсона Светлана Трофимова и ее брат Александр Трофимов владеют клиникой «Древо жизни», которая на ее официальном сайте названа клиникой Санкт-Петербургского института биорегуляции и геронтологии. Оборот клиники по итогам 2015 г.
Умер академик РАН и телеведущий Владимир Хавинсон
Да ничего не беспокоит, но у меня огромное количество планов, мне нужно жить, я хочу быть эффективным, энергичным. Если копнуть глубже, на всех не хватит ценных лекарств. Мы с этим уже столкнулись сегодня. Европа собирала на экологически чистых территориях эпифизы крупного рогатого скота — эндокринные железы животных, из которых мы получаем пептиды, помогающие людям сохранять активность. Один эпифиз весит 0,2 г, и за год в Европе получили 10 кг этой субстанции. Посчитали, что это на 10 тысяч человек. И все!
Мы никогда не думали, что столкнемся с ограничением сырьевой базы. Сергей Милютин: Я читал американскую работу, где сказано: чтобы восполнить дефицит нутриентов, нужно съедать 50 кг современной еды с полок супермаркета. Например, у нас в Обь-Иртышском бассейне в три раза меньше йода и фтора. Что, нужно в три раза больше воды пить? Но ведь это невозможно! Значит, мы обречены принимать биодобавки для всех пластических процессов в организме...
Владимир Хавинсон: Научный руководитель Московского института питания академик Тутельян, в то время когда происходили безосновательные нападки на БАДы, приводил пример: чтобы один элемент получить из продуктов, надо съесть этого продукта 10 кг. Но это нереально. Поэтому нам необходимы БАДы — концентрат этих продуктов. Но при этом ответственность за производство БАДов очень высока. Я считаю важнейшим упущением, что у нас нет соответствующего контроля. Сергей Милютин: Давайте поговорим о сне.
Владимир Хавинсон: Сон является базовой составляющей здоровья. В 1978 году в Ленинграде была защищена диссертация по диспансеризации и выявлению рака молочной железы у работниц одного предприятия. На ткацком производстве обнаружили, что женщины, которые работали больше пяти лет в ночную смену, болели раком молочной железы в пять раз чаще, чем те, кто работал днем. Изучая долгожителей, мы выяснили, что они, как правило, ложились в десять вечера. Светлана была руководителем диссертации, в которой оценивали долгожителей. Знаете, какой фактор занял первое место?
Ритм приема пищи: завтрак, обед, ужин. Даже не курение, не сон, на первое место вышло регулярное поступление питания. Владимир Хавинсон: Совершенно верно, мы продукты природы. Поэтому правильно идущие процессы с помощью витаминов, микроэлементов — тысячи реакций в организме. Все диеты — это глупости, их быть не должно. Человек должен есть все.
Среди вегетарианцев нет ни одного долгожителя. Сергей Милютин: Подождите. После Второй мировой войны агротехнические методы сделали углеводы доступной дешевой едой бедняков. Но, как оказалось, запасать энергию из углеводов наш организм эволюционно не приспособлен; человек абсолютно безопасно запасает энергию из жиров. Более того, это выгодно: нужно чуть ли не в два раза меньше сжечь жиров, чтобы получить то же количество килокалорий. Разве кето-диета — не выход из положения?
Не альтернатива углеводному типу питания?
В 1978 году защитил кандидатскую, а в 1987 году докторскую диссертацию в форме научного доклада. В 1982 году стал младшим научным сотрудником, в 1985 году — старшим научным сотрудником академии.
В 1988 году возглавил научно-исследовательскую лабораторию биорегуляторов. В 1989 году создал Государственный медико-биологический научно-производственный комплекс «Цитомед», который возглавлял в должности генерального директора до 1992 года. В 1992 году профессор основал Институт биорегуляции и геронтологии и с тех пор является его директором.
В 2001 году Санкт-Петербургский институт биорегуляции и геронтологии вошёл в состав Северо-Западного отделения Российской академии медицинских наук. В 1994 году был избран вице-президентом Геронтологического общества Российской академии наук. В 1996 году — членом Итальянской академии экономики и социальных наук и Российской академии естественных наук.
С 2002 по 2004 год занимал должность профессора кафедры геронтологии и гериатрии Санкт-Петербургской медицинской академии последипломного образования Минздрава России.
При старении у них снижается уровень мелатонина, угнетается эндокринная система. И вот когда им ввели пептид эпифиза, полностью восстановился уровень мелатонина - до нормы молодых. Блестящий результат, которого мы не ожидали. Дозы не были такими уж большими: 10 мкг на обезьяну.
Уровень продержался полгода, а затем процедуру надо было повторять. Дальше изучали пептид поджелудочной железы, что актуально при диабете. Еще один опыт мы провели в Санкт-Петербурге в Институте физиологии им. Проводила его доктор меднаук Тамара Георгиевна Кузнецова. У нее обезьяны были обучены угадывать различные картинки по отработанному алгоритму.
Им начали давать пептид в чашке воды в течение 10 дней. Процесс запоминания повысился вдвое. Самый главный наш результат — ни одного побочного эффекта, ни одного случая аллергии. Потому что вводим короткие пептиды, а это вещества, на которые не образуются антитела. В этом нам очень сильно повезло.
Поэтому низкомолекулярные пептидные препараты оказались природоподобными. Выделенные из животных вещества оказались одинаковыми, что у мыши, что у человека. В этом их уникальность. Препараты действуют и на мышей, и на обезьян, и на людей одинаково. В этом большая ценность и безопасность.
Пептиды можно только синтезировать в высокой концентрации, либо можно получать какую-то более сниженную концентрацию, допустим, из отдельных продуктов питания? В начале, когда мы выделяли экстракты из органов животных, туда входила примерно сотня пептидов. Затем стали искать активное начало в этом и нашли наиболее активные из них. Затем изучили их структуру, какие там аминокислоты, а затем синтезировали и получили абсолютную копию натурального. Чем больше в препарате пептидов, тем больше он заденет генов.
Экстракты — это все-таки лекарственные вещества. Их сейчас тоже производят и применяют. Это называется фармакогеномика — регуляция конкретных генов с помощью конкретных веществ. Это будущее медицины. Это не генная инженерия, не изменение структуры генов, а лишь регуляция их активности.
Например, совместно с итальянцами провели эксперимент на трансгенных мышах, которым был вмонтирован ген рака молочной железы человека. Когда им вводили пептид эпифиза, мы получили подавление гена рака молочной железы примерно в 4 раза. Диаметр опухоли также существенно уменьшился. Таким образом, это пример фармакогеномики, когда прицельное введение того или иного вещества регулирует конкретный ген. На нем мы провели теоретические математические исследования как пептиды взаимодействуют с генами.
Сотрудники начали с дипептидов. Всего их 400 возможных вариантов из 20 аминокислот. Поэтому наша задача — разобраться, как регулировать конкретные гены при конкретных заболеваниях. Это звучит, как научная фантастика, но на самом деле уже стало нашей реальностью. Уже были проведены эксперименты, которые показали возможность регулирования конкретных генов.
Наши пептиды это тоже могут. Тут я хочу отделиться от китайских, индийских и прочих пептидов, потому что просто пептиды — это ничто. Нужно знать его структуру и то, с каким геном этот пептид может взаимодействовать. Тогда это превращается в науку. Важно понимать безопасность создаваемого препарата и таргетность его действия.
Иными словами, прицельность на конкретный ген. Такова медицина будущего. Хавинсона Все эксперименты, которые вы перечисляли изначально, проводятся на животных. В какой момент ученые осознают, что препарат может быть протестирован на людях? И когда ваша последняя разработка будет протестирована на людях?
Любое лекарственное средство или метод лечения в начале испытывается на животных. Когда доказана безопасность и эффективность, направляются документы в Минздрав РФ для получение разрешения на проведение клинического изучения - первой фазы. Первая фаза — это испытание на безопасность. Если все хорошо, то дается разрешение на вторую фазу. Первая фаза занимает где-то год.
Вторая фаза занимает примерно два года. И третья фаза занимает около двух лет. На клинические испытания необходимо отводить примерно пять лет в лучшем случае. Таков алгоритм фармакологии. Вообще, срок создания препарата - «доклиника» и три фазы «клиники» примерно 8-10 лет.
Потому что нужно избежать несчастных случаев. Например, был в прошлом веке препарат талидомид, который давали для лучшего засыпания беременным женщинам. После чего родились дети-инвалиды. Хотя в эксперименте на мышах все было хорошо. Такие бывают трагедии.
Сейчас все препараты проходят изучение влияния на гены, на эмбриогенез, на возможные отклонения. Это огромная очень тщательная работа, которая проводится только в лицензированных учреждениях. И кстати, в нашей стране очень мощная и грамотная система. Конечно, это долго и требует больших денег. Но лекарство — это жизнь, любое новое лекарство спасает и продлевает ее.
За это, конечно, надо платить. И общество за это платит в разных плоскостях. Касательно наших препаратов для лечения или профилактики болезни Альцгеймера и Хантингтона, мы проводим сейчас «доклинику». К концу следующего года мы сможем подать документы для проведения клинических испытаний на людях. Вы не раз говорили о необходимости формирования школы научного знания.
У вас работает очень много молодых специалистов. Расскажите немного о рабочем процессе. И если это возможно, сформулируйте рекомендации, необходимые для формирования молодого научного сотрудника на практике. Интеллект — это самая дорогая субстанция в мире. Стоимость любой организации или жизнеспособность любой страны зависит от концентрации интеллекта в данном месте.
При социализме со стороны руководства, с точки зрения отношения к науке, было очень мощное, очень правильное отношение. Страна ценила интеллект. Спутник, ядерные реакторы, атомный флот, — все это было сделано благодаря советскому интеллекту и заботе государства, в том числе и поддержке Академии наук СССР молодых ученых. Это были прекрасные времена. Еще со времен ВМедА я всегда проводил отбор талантливых людей.
Ведь в спорте тренеры ищут таланты по всей России. Я точно также занимаюсь поиском талантов всю мою жизнь. И хочу сказать, что в России очень много способных людей. Я сумел собрать коллектив талантливых специалистов, благодаря которым достигнуто все то, о чем я рассказывал. Это были мои идеи, мои планы, но они выполнялись талантливыми людьми.
Это огромная работа. Выпускники Политеха, которые работают у меня в институте — это блестящие сотрудники, я бы сказал «золотой стандарт» для любого научного учреждения. Там есть факультет биофизики, и получилась такая удачная комбинация: они знают генетику, биологию, математику, физику. Именно совокупность этих наук есть крайне важная сумма знаний, а также их талант владения техникой, английским языком, всеми необходимыми компьютерными программами, скорость работы, энергия. Мне удалось создать невероятную команду.
Как спецназ в армии, знаете? Это лучшие люди, обладающие знанием, энергией и интеллектом.
Способ жить комфортно и долго Сколько люди могут жить? Сейчас люди живут 70 — 75 лет, это в среднем по планете. Библия утверждает, что люди могут жить 120 лет. Американские ученые установили, что люди могут жить 150 лет. Хавинсон Владимир Хацкелевич, советский и российский всемирно известный ученый, нашел способ - что нужно делать, чтобы прожить 120 лет. Быкова АН СССР, заслуженный изобретатель РФ, автор более 800 опубликованных научных работ, в том числе 30 монографий, руководство соискателями ученой степени доктора и кандидата: 17 докторов наук и 47 кандидатов наук. Пептидные биорегуляторы - пептиды Хавинсона Это белковые вещества, замедляющие старение - геропротекторы.