Второй зять Хрущева Виктор Петрович Гонтарь, женатый на Юлии Никитичне, в прошлом был директором Киевской оперы.
Появились подробности гибели внука Хрущева
Выражение "не имей сто друзей, а женись, как Аджубей" условно. Он стал зятем Хрущева в 1949 году. Это был его второй брак. Первый раз он женился на однокурснице Ирине Скобцевой — будущей звезде театра и кино. Но вскоре у Скобцевой начался бурный роман с Сергеем Бондарчуком, и пара распалась. Браком по расчету женитьбу дочери Хрущева на то время назвать было невозможно. В 1949 году политическая судьба самого Хрущева была не ясной. Попади он под каток послевоенных репрессий, мало бы не показалось и его молодому зятю. В "Комсомольскую правду" на работу рядовым журналистом Аджубей пришел в октябре 1951 года, а в апреле 1957-го стал главным редактором этого издания — одного из самых известных в СССР.
Родство с Хрущевым было не причиной, а ускорителем журналистской карьеры Аджубея. Его карьера состоялась бы и так. Может быть, она была бы не так стремительна, как при всемогущем тесте, но и не так драматична по своему финалу. Хрущев, сын Сергей, невестка Галина, внук Никита. Что давало Аджубею родство с первым лицом? Оно снимало все бюрократические барьеры при реализации его творческих начинаний — партийный аппарат неизменно брал "под козырек". В 1959 году, придя на должность главного редактора "Известий", он выдвинул идею создания Союза журналистов СССР и успешно реализовал ее. В 1959 году, будучи в Англии, узнал от Чарли Чаплина, что тот пишет автобиографию.
Аджубей попросил его, чтобы первые главы книги были опубликованы в "Известиях". Чаплин попросил в качестве гонорара четыре килограмма черной икры. Журналисту Мэлору Стуруа была выделена кастрюля из буфета газеты, с которой он отправился в гастроном "Елисеевский" и купил четыре килограмма икры по 22 рубля за килограмм в то время килограмм говядины стоил 19 рублей.
Мемуары о своем тесте и его нелегком времени Аджубей решился опубликовать только в разгар перестройки.
Обо всём этом и не только в книге Я был зятем Хрущева Алексей Аджубей.
В ней он поделился с читателями сведениями о детстве и своем этническом происхождении. Ему часто задавали вопрос: почему он, славянин, носит типично «турецкую» фамилию Аджу-бей? На что Алексей Иванович неизменно отвечал, что она не турецкая, а украинская, такая же, как Кочубей и многие другие похожие. Однако же тюркские корни в его роду явно присутствовали.
И в жилах матери, уроженки Кавказа, по его признанию, наблюдалось смешение «украинской и русской кровей с некоторыми «добавками» польской и армянской»… Не найдя себе места под солнцем Самарканда, в 1926 году Иван Аджубей-Войтенко расстался с семьей и перебрался в Ленинград. Нина Матвеевна вторично вышла замуж. Отчимом Алексея стал Михаил Ганеев, служивший юридическим консультантом в нескольких хлопковых трестах Средней Азии. Вслед за ним семье приходилось кочевать, переезжая из одного города Узбекистана в другой. В 1931 году отчима пригласили на работу в Караганду. Вьюга так заносила входную дверь, что по утрам Михаил Александрович с трудом открывал ее и обнаруживал в сугробах замерзших.
Голодные люди искали спасения у дверей человеческого жилья, но их голоса поглощала вьюга…». В начале лета 1932 года Михаил Александрович Ганеев заболел тифом и умер. Нина Матвеевна решила искать счастья в Москве, где жил старший брат покойного. Было нелегко. Аджубей, — работала трамвайным кондуктором и растила двух дочерей. Она отгородила фанерой часть своей комнаты, навесила легкую картонную дверь и положила за проживание ежемесячную плату в 160 рублей.
По тем временам — немалые деньги, почти половина того, что мать зарабатывала, но иного выхода у нас не было. Мать устроилась портнихой в модное тогда ателье «Всекохудожник» и, чтобы содержать семью, пропадала на работе с утра до ночи. В ту пору в Москве властвовали три закройщицы: Батова, Данилина и Ефимова. Очень скоро они позволили Нине Матвеевне занять место рядом с собой.
Алексей Аджубей — сын Рады Хрущёвой Аджубей. После окончания школы Рада Хрущёва поступила на филологический факультет МГУ, а позднее перевелась на факультет журналистики того же вуза и окончила его в 1952 году. Во время учёбы она вышла замуж за своего однокурсника Алексея Аджубея. Рада Аджубей работала в журналах «Наука и жизнь», «Советский Союз» и ряде других изданий. Она скончалась в Москве в 2016 году. Алексей Аджубей — старший родился в 1924 году в Самарканде.
Его отец Иван Аджубей был оперным певцом.
Стали известны подробности смерти внука Хрущева Алексея Аджубея
Редактировали текст там же зять Хрущёва Аджубей и главный партийный идеолог Михаил Суслов. Ну, конечно, язвили, что Аджубею повезло больше других, поскольку зять Хрущева. Алексей Иванович Аджубей. заявил РИА Новости друг Сергея Хрущева Гэри Пауэрс.
«Вернуть народу имя Сталина»
Мера порядочности и ответственности тоже сугубо индивидуальна. Когда думал над тем, как выстраивать повествование о теперь уже далеких годах, мне показалось важным не столько следовать хронологическими ступенями или пытаться чертить точную схему событий, во всем их объеме и разнообразии, — да мне и не под силу такая работа, — сколько составить картину из штрихов и фактических зарисовок о людях, событиях, о радостном и горестном, не только о Хрущеве… Алексей Аджубей, муж Рады Никитичны Хрущевой, главный редактор газет «Комсомольская правда» и «Известия». Мемуары о своем тесте и его нелегком времени Аджубей решился опубликовать только в разгар перестройки.
Мера порядочности и ответственности тоже сугубо индивидуальна. Когда думал над тем, как выстраивать повествование о теперь уже далеких годах, мне показалось важным не столько следовать хронологическими ступенями или пытаться чертить точную схему событий, во всем их объеме и разнообразии, — да мне и не под силу такая работа, — сколько составить картину из штрихов и фактических зарисовок о людях, событиях, о радостном и горестном, не только о Хрущеве… Алексей Аджубей, муж Рады Никитичны Хрущевой, главный редактор газет «Комсомольская правда» и «Известия». Мемуары о своем тесте и его нелегком времени Аджубей решился опубликовать только в разгар перестройки.
Выяснилось, что начиная с 1960 года главный редактор «Известий» Алексей Аджубей на постоянной основе получал взятки от госслужащих и военных за «информационное обеспечение» — отказ от публикации компромата. Стоимость отрицательного блока была очень высокой. При средней зарплате рабочего в 80 рублей эта услуга стоит от 3 до 5 тысяч в год», — отмечает автор исследования.
Его осудили на восемь лет лагерей "с отбыванием части срока на фронте". А в марте 1943-го старший лейтенант Хрущев не вернулся из боевого вылета. По одной версии он погиб в том вылете, по другой попал в плен и согласился сотрудничать с немцами. По распоряжению Сталина его нашли и приговорили к расстрелу, хотя Хрущев умолял в буквальном смысле на коленях пощадить сына. Говорят, что с тех пор он ненавидел Сталина за это самое унижение.
Зять Хрущева Аджубей был первым торговцем «блоками для негатива».
Хрущев одобрял отнюдь не все новации своего зятя. Зять Хрущева был главным редактором «Комсомольской правды» (1957-1959) и «Известий» (1959-1964), которые в годы его работы стали одним из символов «хрущевской оттепели». Смотрите видео онлайн «"Как Хрущев Крым сдавал". на 1-м канал в программе "Большая история» на канале «Евгений Спицын» в хорошем качестве и бесплатно. Вот ответ на: Советский журналист, зять Н. С. Хрущева. Кризис, самый серьезный в отношениях между Финляндией и Советским Союзом со времен Второй мировой войны, начался в октябре 1961 года, когда Хрущев вручил президенту.
Умер внук Никиты Хрущева Алексей Аджубей
Зять Хрущева был главным редактором «Комсомольской правды» (1957-1959) и «Известий» (1959-1964), которые в годы его работы стали одним из символов «хрущевской оттепели». Вот ответ на: Советский журналист, зять Н. С. Хрущева. Его старший сын, Никита Сергеевич Хрущев, внук и полный тезка Первого секретаря, журналист в «Московских новостях», жил и работал в России, умер в 2007 году. В 1959 году после победы на международном конкурсе в Вене Кондратюка заметил зять Хрущёва, директор Киевской оперы Виктор Гонтарь, который пригласил его в свой коллектив. А затем, как гром с ясного неба обрушилась на Конюхову новость о том, что ее роль в фильме «Хождение по мукам» режиссер Рошаль отдал другой актрисе.
6 тайн Эльдара Рязанова, о которых молчали годами
Внук Никиты Хрущёва Алексей Аджубей скончался в Москве на 70-м году жизни, сообщает 6 января телеканал РЕН ТВ со ссылкой на осведомлённый источник. Иван Полисский, бывший зять Аджубея, подтвердил его смерть, отметив, что друг мужчины вызвал полицию и медиков, так. Если Вы не читали книгу «Я был зятем Хрущева», Вы можете купить её в магазинах. Ну, конечно, язвили, что Аджубею повезло больше других, поскольку зять Хрущева. При Хрущеве даже унылая государственная газета «Известия» под руководством его зятя Алексея Аджубея стала самым увлекательным чтением в стране.
Падение Никиты Хрущева глазами его зятя Алексея Аджубея
Хрущёв поехал в Москву и поступил в Промышленную академию, где познакомился с Надеждой Аллилуевой женой Сталина и где в 1930-е гг. Кухарчук, которая в коммунизм верила больше мужа, по-прежнему занималась агитацией и пропагандой — то на Московском электроламповом заводе, то ещё где-то, потом выполняла поручения Молотовского райкома Киева и вместе с тем вела домашнее хозяйство. Во второй половине 1930-х, когда родился сын Сергей, Нина Петровна ушла с работы, чтобы успевать растить трёх маленьких детей и служить «крепким тылом» для мужа. Хрущёв и Кухарчук, 1924 г. Суровая эпоха наложила на характер хозяйки отпечаток. Бедное детство, крестьянская жизнь, война , работа на заводе, тиф, жизнь в страхе в годы Большого террора и позднее… Всё это сделало Нину Петровну строгой.
На людей простых она, бывало, смотрела свысока, часто была холодна с родственниками и вообще с людьми , придавала слишком большое значение бережливости охрана даже позднее прозвала её «Коробочкой» — именем персонажа гоголевских «Мёртвых душ». Зять Хрущёва Алексей Аджубей рассказывал, какие правила в доме установила Нина Петровна: «Не задавай ненужных вопросов! Не суй нос в разговоры, которые тебя не касаются! Повзрослев, все они разбежались в разные стороны», — вспоминал Аджубей. При детях а их всего насчитывалось шестеро Нина Петровна звала супруга «Никита Сергеевич» или «отец», а провинившийся мог получить пощёчину.
Нехватку душевного тепла вспоминала и дочь Рада — по её словам, мать «считала заботу о семье своим партийным долгом и ввела в семье партийные порядки»: дисциплина, экономия, ответственность. Но злой она не была. Любовь Нины Петровны к домочадцам чаще проявлялась не в словах или объятиях.
Я никому в ту пору не рассказывал, что в нашу коморку на улице Москвина иногда заезжали то Замятин, то Загладин, цековцы очень «громкие», в немалой степени определявшие идейный климат той эпохи. Я знал, что с точки зрения сталинской темы они близки к Аджубею. И когда за столом в финской бане зашёл спор о маршальских мемуарах, по сути столкнулись две точки зрения, бытовавшие не где-нибудь, не на интеллигентских кухнях, а непосредственно в ЦК КПСС. Помнится, в тот раз за столом было человек восемь. Шестеро молчали, а двое рубились до крика. И в какой-то момент Грибачёв так грохнул кулаком по столу, что зазвенели стаканы в подстаканниках.
Гаркнул: — Правильно сказал Александр Николаевич. Надо вернуть народу имя Сталина! Все знали, что Александр Николаевич — это и. Об этом банном эпизоде я написал в книге «Алексей Аджубей в коридорах четвёртой власти», которую лет двадцать назад выпустили «Известия». Рада Никитична, — с ней я общался до её ухода, — мне этого не забыла и стала шутливо называть меня «обличителем». Вот так. После моей публикации в вышеназванной книге, кое-кто из бывших прорабов очень сильно кривился.
Кроме того, папа призвал советских и американских лидеров к моральной ответственности, заявив, что Карибский кризис — это вопрос глобальный. Феликс Морлион — личность примечательная. Он вошел в историю не только как священник, богослов, киносценарист работал с великим Роберто Росселини , но и как очень ценный агент ЦРУ. После вступления США во Вторую мировую войну руководитель Управления стратегических служб Уильям Донован наладил плотное сотрудничество с Морлионом, который в то время уже создал европейскую католическую разведывательную службу Pro Deo лат. Резиденция этой католической спецслужбы находилась в Лиссабоне. Здесь было удобнее всего собирать информацию от католических священников. Самыми ценными кадрами для сбора разведывательных материалов были иезуиты, в ордене которых культивировались строгая дисциплина и субординация. Сотрудничество ЦРУ и Pro Deo продолжилось и после войны, хотя долгое время официально это никем не подтверждалось. Например, в письме от 1 ноября 1952 года руководитель ЦРУ Аллен Даллес отмечает: «Отец Морлион, чей меморандум прилагается, работал со мной в Нью-Йорке в первые дни войны. У меня сложилось очень благоприятное впечатление о нем». Но вернемся к рассказу о Карибском кризисе. Офицер советской разведки передал озабоченность Кремля по поводу нарастания напряженности и попросил журналиста предложить своим «высокопоставленным друзьям в Госдепартаменте» искать дипломатическое решение кризиса. После чего Фомин—Феклистов передал через Скали предупреждение: в случае вторжения американцев на Кубу СССР может нанести ответный удар в другом районе мира. Через несколько часов Скали уже обсуждал с Фоминым вариант выхода из кризиса: удаление советских ракет с Кубы в обмен на снятие блокады с острова и публичный отказ от вторжения. В ночь на 28 октября по заданию президента его брат Роберт Кеннеди вновь встретился с советским послом Анатолием Добрыниным. Говорили о ситуации, которая «вот-вот выйдет из-под контроля и грозит породить цепную реакцию». К счастью, никакой цепной реакции не последовало — договорились. Мирно разошлись. Блокада со стороны США была снята, а советские корабли повезли ракеты домой. В этом есть и заслуга папы Римского: его воззвание, прозвучавшее по радио 25 октября и адресованное всем людям доброй воли, имело широкий резонанс. Оно появилось в «Правде» в пересказе и цитатах. В качестве ответного жеста Ватикан сквозь пальцы смотрел на происшедшую в том же году странную историю с грекокатолическим священником Иоанном Корниевским, которого КГБ насильно вывез из Бельгии в СССР, так как тот считался невозвращенцем. Корниевскому попытались инкриминировать статью о шпионаже, но вскоре оставили в покое и позволили обосноваться в Запорожье. Был выпущен из тюрьмы лидер грекокатоликов Иосиф Слипый о нем речь впереди. Патриарх Московский и всея Руси поздравил папу Римского с присуждением ему Бальцановской премии, которой награждались борцы за мир и гуманизм во всем мире. Именно присуждение этой премии и стало официальным поводом для поездки в Ватикан Алексея и Рады Аджубей, которых пригласили на церемонию награждения. На высшем кремлевском уровне было решено, что советские посланцы попросят аудиенции у главы Римско-католической церкви. Но ослушаться первого секретаря они не посмели. Похожее сопротивление пришлось преодолевать и папе Римскому. Перед отъездом Хрущев вручил Аджубею личное письмо для понтифика.
Подписывайтесь и будьте в центре событий. Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку! Подписаться На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
Историк: первым торговцем «блоков на негатив» был зять Хрущева – Аджубей
Мера порядочности и ответственности тоже сугубо индивидуальна. Когда думал над тем, как выстраивать повествование о теперь уже далеких годах, мне показалось важным не столько следовать хронологическими ступенями или пытаться чертить точную схему событий, во всем их объеме и разнообразии, — да мне и не под силу такая работа, — сколько составить картину из штрихов и фактических зарисовок о людях, событиях, о радостном и горестном, не только о Хрущеве… Алексей Аджубей, муж Рады Никитичны Хрущевой, главный редактор газет «Комсомольская правда» и «Известия». Мемуары о своем тесте и его нелегком времени Аджубей решился опубликовать только в разгар перестройки.
Просмотров: 20 — …Я не писал политическую биографию Хрущева — это занятие для историков. Хорошо, что такая биография при жизни Никиты Сергеевича у нас в стране не появилась — вряд ли она была бы правдивой. Я не вступаю в спор ни с кем, ибо каждый имеет право на собственную точку зрения.
Реклама «Известия» со ссылкой на близких знакомых Алексея Аджубея уточнили, что много лет он страдал от неизлечимого хронического аутоиммунного заболевания. Тело 69-летнего внука бывшего советского лидера обнаружили в квартире на Тверской улице Москвы. Как сообщил «360» источник в экстренных службах российской столицы, спасателей вызвал знакомый покойного. Он пояснил, что в ходе телефонного разговора собеседник почувствовал себя плохо. После выйти на связь он уже не мог.
Многое повернулось бы иначе, не будь Аджубей мотором, заводилой, человеком порыва, ума и воли». Вот что, кстати, сам Алексей Иванович косвенно заметил по поводу своего родства, отвечая в одном интервью уже после «реабилитации» — в 1988 году на вопрос о месте и роли главного редактора: «Надо, чтобы сошлись в редакторе ощущение времени и способность его выражать. А то, что мой тесть — Хрущев… Возможно, это помогало мне почти интуитивно ощущать, что по «ближнему» просто так палить не станут. Но зато уж если били, то насмерть…» Так практически и случилось в октябре 1964 года. Что же, всё было так благостно в «Известиях» 1959—1964 годов? Нет, конечно. Был главный редактор по молодости горяч, порой даже груб, подчас непоследователен. Недоброжелатели и завистники ловили Аджубея на «слабостях» широкой русской натуры. Но всё это мелочи, застрявшие в памяти, как полуанекдоты. А по сути был он абсолютно доброжелателен и незлобив, людей ценил в первую очередь за деловые качества, даже если не мирился с какими-то человеческими недостатками. Первое, что сделал Аджубей, в 35 лет возглавивший «Известия», — оживил обветшавшие мехи сухого правительственного официоза. Появились новые темы — острые и злободневные, газета стала писать о ярких человеческих судьбах, сложных конфликтных ситуациях на государственном и бытовом уровне.