О том, как образуются «человейники», есть ли в России гетто и как градостроительная политика влияет на преступность в городах, «Стройгазете» рассказал декан факультета городского и. Эксклюзивы ВМ Афиша Москвы Проще, чем кажется «Вечерке» — 100 лет Новости Фото Видео Спецпроекты. Сегодня мы рассказываем о самых огромных «человейниках» нашей необъятной страны. Сегодня Москва-Сити – место крайне неприятное, находиться в этом районе можно только по делам.
Стерилизация Москвы — человейники на месте институтов и предприятий.
| Самый известный "человейник" страны | Такие застройки москвичи называют «человейники» — ряды разноцветных высоток, расположенные близко друг к другу, отчего страдает инфраструктура. |
| Уральские девелоперы заявили, что в Екатеринбурге не строят «человейники» | Даже не эволюция градоначальника от неприятия высотного строительства к тотальной застройке Москвы человейниками. |
| В скором времени многоэтажные «человейники» могут захлестнуть всю Россию. Чем это может грозить? | Каменные джунгли человейники. Москва высотка человейник. |
| Про человейники на юго-восточной окраине Москвы и зарядную инфраструктуру для электромобилей | Но дальнейшая погоня за сданными квадратами в коробках-человейниках – это путь в никуда. |
«Человейники и алкоголики»: Милонов назвал российский город с самой «ужасной» архитектурой
- В Крылатском возведут многоэтажку с ФОКом на месте существующего ФОКа
- ЧЕЛОВЕЙНИКИ - проблемы современных многоквартирных домов
- Человейники – болезнь. Где взять лекарство?
- Проблемы жизни в «человейниках»: особенности быта
- Известный актер раскритиковал московские «человейники»: Город: Среда обитания:
- Проблемы жизни в «человейниках»: особенности быта
Парковочные войны: «человейники» против человека, или Кто такой калмэн
Вероятно, это отсылка к Шакшинскому мосту, но пользователь, конечно, преувеличил. А в случае чего — как из города выезжать, мостов то нет, — написал он. О переезде задумался и еще один читатель. Настолько властям республики наплевать на облик и историю Уфы, на мнение жителей, что уже хочется уехать в другой регион. Всё, что нам дорого, уничтожают и портят своими безвкусными новоделами и человейниками, — подытожил он. Другой его поддерживает: — Реально надо уезжать не только из Уфы, но и Башкирии в целом! Цены дикие, застройка беспредельная!
За последние 10 лет город изуродовали этими безликими человейниками! Все эти мероприятия по сносу называются «комплексным развитием территории», но некоторые считают, что на самом деле это сделано для застройщиков. А есть те, кто считает, что вместо домов стоило бы заняться дорогами. Поэтому везде пробки, — пишет следующий комментатор.
Будь эти квартиры настоящим потребительским товаром, то можно надеяться, что люди, «поумнев», перестану кредитовать «суррогатное» жилье, уничтожив таким образом диктат нынешнего строительного комплекса. Но, оказалось, что один и тот же формат человейников стал обслуживать несколько разных запросов. Первый запрос — спекулятивный актив, притягивающий денежную массу, скапливающуюся у части людей с доходами выше среднего. У них нет потребности в жилье. Поэтому они и не рассматривают человейники с точки зрения своих потребностей.
Спекулятивный пузырь возникает тогда, когда в некий сектор производства начинают вливаться не только деньги потребителей, но его начинают рассматривать как инвестиционный. Возникает не обусловленный потребностями спрос на производство этого товара. Чем больше спрос, тем больше цена. Чем быстрее растет цена, тем выше ажиотаж. Перестают действовать механизмы конкуренции. Работают совсем другие инструменты — способные еще больше раздуть ажиотаж. Второй запрос — инфляционные ожидания. Не секрет, что инфляция в стране очень высока. Допустим, некто живет и работает на Севере, в ближайшие годы жилье ему в крупном городе не нужно.
Но он покупает «на будущее», когда выйдет на пенсию, для детей, которые когда-нибудь поедут учиться. Покупает сегодня, потому что завтра ведь подорожает! Сегодня эта квартира удовлетворила его инфляционные ожидания и человек спокоен. У него аспект потребностей так же не актуализирован. Он может вообще приобретать квартиру он-лайн и даже сдавать ее не собирается. Ждущие, когда лопнет пузырь и делящиеся друг с другом наблюдениями: «дом давно сдан, а половина окон не горит», вполне возможно видят окна квартир, которые успокоили чью-то инфляционную тревогу. Третий запрос — от «беженцев», решающих задачи выживания, поэтому мирящихся с инфраструктурной необустроенностью человейников, скученностью и отсутствием инфраструктур. Прежде всего это внутренние мигранты, переезжающие внутри страны и меняющих совсем безнадежные территории на более перспективные. Часть их приобретает квартиры в собственность, часть — поддерживает стабильный спрос на аренду «убежищ», тем самым укрепляя «инвесторов» в мысли о том, что они все делают правильно.
Таким образом, представители первых двух запросов вливают свои деньги не в чистый пузырь, а обслуживают массовый процесс. В результате житель рентополиса, который захотел улучшить свои жилищные условия, то есть является в истинном смысле потребителем, приходит на рынок, перегретый спекулятивными и инфляционными ожиданиями, а не на спокойный потребительский. Он хочет купить качественное и инфраструктурно обустроенное жилье, но вынужден, неся все риски «инвестора», кредитовать застройщика и приобретать по спекулятивным ценам квартиру в «месте входа мигрантов», получив несколько лет нервотрепки или пополнив ряды обманутых дольщиков. Синтез противоположностей Формат человейников оказался удобным для того, чтобы совместить совершенно противоположные запросы. Экономисты сообщают, что доходы россиян падают. Поэтому, по законам ценообразования потребительского рынка цена квартир массового сегмента должна падать. Но «инвесторы», руководствующиеся спекулятивными или инфляционными ожиданиями, будут нести в этот сегмент деньги только до тех пор, пока растет цена за м2. Поэтому она должна расти и будет расти. При этом не должны быть потеряны и те, кто хочет приобрести квартиру для себя, то есть люди бедные.
Надо оставить им возможность впрячься в ипотечную кабалу, даже при повышении цены за м2 и снижении их доходов. Противоречие снято совершенно гениальным образом: повышать цену м2, поддерживая градус спекулятивного ажиотажа, но при этом увеличивать количество квартир все меньшего метража. В доме на тысячу квартир восемьсот студий не потому, что в них будут жить одинокие холостяки, а потому что низкодоходные группы могут взять ипотеку или арендовать только такой формат. Если недавно казалось, что студия 18м2 это предел минимализма, то сегодня предлагают студии размером 11м2. Итак, всем сестрам по серьгам. Одни хотят, чтобы цена м2 повышалась — получите. Другие — чтобы не повышалась цена отдельной квартиры — тоже получите. Итак, мы получили ситуацию патологического массового процесса, который невозможно остановить и который имеет эпидемический характер. У подобных ситуаций очень возможен негативный исход в виде коллапса.
В средние века чума заканчивалась просто потому, что территория обезлюдивалась. Однако в ситуации с Россией кроме конечного ресурса внутренних мигрантов есть неисчерпаемый ресурс мигрантов из бывших союзных республик. Но, допустим, и они закончатся. Еще один вариант затухания данного процесса — исчерпание ренты. Но тоже непонятно, сколько еще придется ждать слезания с «нефтяной иглы». Нельзя сбрасывать со счетов возможность того, что на каком-то этапе количество перейдет в качество, что есть элемент паразитического перераспределения начнет доминировать и «здоровая» часть города просто не сможет справиться с такой нагрузкой. Цель моего разбора — описать ситуацию таким образом, чтобы появилась возможность ставить цели управления по отношению к сложившейся ситуации. Может показаться, что я себе противоречу, т. Запретить действительно нельзя.
А ставить цели управления — можно. Капитан в бурном море и не помышляет о том, чтобы запретить бурю. Но, с учетом ситуации, он ставит цели управления своим судном. И, несмотря на мощь океана, он тоже очень многое может — по отношению к своему объекту управления. И в этом случае стихия начинает работать на его цели. Итак, что делать? Прежде всего назвать вещи своими именами. Нужно перестать называть стихийный рост агломерированием. У нас не агломерирование, а негативный процесс стягивания населения в трущобные пояса рентополисов.
Нужно перестать связывать этот процесс с урбанизацией. Наоборот, рост трущобного пояса поглощает истинные малые города. Это процесс трущобизации. Поэтому одна из моих целей — ввести этот термин в оборот. Понятно, что лоббисты продолжат отгламуривать эти процессы, но должно быть и альтернативное видение ситуации. Необходимо на законодательном уровне предусмотреть, чтобы до начала строительства у каждого многоквартирного дома был определен домовладелец — собственник дома как целостного объекта. Для масс, которые уже привыкли на стадии котлована давать застройщику деньги «на кирпичи», может ничего не измениться. Человек, если хочет, становится формальным собственником квартиры. Можно позаимствовать опыт Китая и законодательно предусмотреть еще одну опцию, когда человек покупает право аренды на жизненный цикл дома.
Ни первый, ни второй вариант никак не ограничивают его право владения, распоряжения, продажи собственности или аренды. Проработка правовых нюансов и деталей — это следующий шаг, сейчас речь идет о смене принципов. Некоторые эксперты уверены, что ситуацию изменит только полный запрет схемы ДДУ договоров долевого участия , а оставить можно только кооперативы, или иную схему с предварительным формированием собственника — кондоминиума до начала строительства. Я считаю, что запретить что-то в ситуации массового процесса невозможно. Но необходимо подвести итоги эксперимента, который проводили последние 30 лет, чтобы проверить гипотезу: можно ли из нескольких сотен собственников квартир сформировать коллективного субъекта — собственника дома? Не только из нескольких сотен, но даже из нескольких десятков не удалось. Все равно получается масса собственников квартир, которые не складываются в коллективного субъекта — в собственника дома. Коллектив — это, как минимум, целевое и ценностное единство. А, как уже отмечено, в человейнике на одной площадке оказываются люди с перпендикулярными целями и даже из разных культурных миров.
Как предусмотреть, чтобы у каждого дома были домовладельцы? Как сделать так, чтобы они не сбегали? Ведь человейники, как целостные объекты недвижимой собственности, никому не нужны. Это проблемы, по которым нужно вести поиск. Я делаю только первый шаг по переориентации внимания с «более лучших проектов» на управленческую проблематику. Начать можно с жилья, строительство которого финансируется из бюджета. Это миллиарды. Но город тоже не хочет брать на себя обязанности домовладельца, как это в подобных случаях происходит во всем мире. Может быть начать с того, чтобы заставить операторов городского бюджета ставить социальные цели на новую застройку, привязав их ответственностью домовладельца?
Необходимо дифференцировать градостроительную политику по отношению к разным запросам. Запрос на формирование «мест входа мигрантов» никуда не денется и его не ликвидировать никакими архитектурными проектами. Так как от городских администраторов не зависит уменьшение влияния рентной экономики на социально-пространственные процессы, то примем процесс стягивания мигрантов в рентополисы за фактор непреодолимой силы. Но есть смысл выработать разные градостроительные политики по отношению к разным типам мигрантов. Этого не сделать без знания о городе. Традиционно такое знание дает социология. Однако ее следует переориентировать с исследований «чего хочет Москва? Нужны не стратегии городского развития, а стратегии развития деятельности городского управления. Нужно разделить потоки, чтобы каждый тек в свой формат жилья.
Например, бюджетные потоки — в формат социального жилья и это должны быть социальные проекты. Важно понимать, что хотя это будут проекты домов, архитектурно-строительная компонента в них не должна всецело доминировать. Уже стало общим местом, что в разработку проектов нужно привлекать социологов. Но я бы расширила список необходимых профессионалов. Обязательны специалисты в области безопасности, причем самые неожиданные, например, по борьбе с наркотиками. Какие подходы управления возможны по отношению к потокам мигрирующих с депрессивных окраин? Они по умолчанию временные, потому что даже сами мигранты рассматривают их как жилье на первое время.
Итак, всем сестрам по серьгам. Одни хотят, чтобы цена м2 повышалась — получите. Другие — чтобы не повышалась цена отдельной квартиры — тоже получите. Итак, мы получили ситуацию патологического массового процесса, который невозможно остановить и который имеет эпидемический характер. У подобных ситуаций очень возможен негативный исход в виде коллапса. В средние века чума заканчивалась просто потому, что территория обезлюдивалась. Однако в ситуации с Россией кроме конечного ресурса внутренних мигрантов есть неисчерпаемый ресурс мигрантов из бывших союзных республик. Но, допустим, и они закончатся. Еще один вариант затухания данного процесса — исчерпание ренты. Но тоже непонятно, сколько еще придется ждать слезания с «нефтяной иглы». Нельзя сбрасывать со счетов возможность того, что на каком-то этапе количество перейдет в качество, что есть элемент паразитического перераспределения начнет доминировать и «здоровая» часть города просто не сможет справиться с такой нагрузкой. Цель моего разбора — описать ситуацию таким образом, чтобы появилась возможность ставить цели управления по отношению к сложившейся ситуации. Может показаться, что я себе противоречу, т. Запретить действительно нельзя. А ставить цели управления — можно. Капитан в бурном море и не помышляет о том, чтобы запретить бурю. Но, с учетом ситуации, он ставит цели управления своим судном. И, несмотря на мощь океана, он тоже очень многое может — по отношению к своему объекту управления. И в этом случае стихия начинает работать на его цели. Итак, что делать? Прежде всего назвать вещи своими именами. Нужно перестать называть стихийный рост агломерированием. У нас не агломерирование, а негативный процесс стягивания населения в трущобные пояса рентополисов. Нужно перестать связывать этот процесс с урбанизацией. Наоборот, рост трущобного пояса поглощает истинные малые города. Это процесс трущобизации. Поэтому одна из моих целей — ввести этот термин в оборот. Понятно, что лоббисты продолжат отгламуривать эти процессы, но должно быть и альтернативное видение ситуации. Необходимо на законодательном уровне предусмотреть, чтобы до начала строительства у каждого многоквартирного дома был определен домовладелец — собственник дома как целостного объекта. Для масс, которые уже привыкли на стадии котлована давать застройщику деньги «на кирпичи», может ничего не измениться. Человек, если хочет, становится формальным собственником квартиры. Можно позаимствовать опыт Китая и законодательно предусмотреть еще одну опцию, когда человек покупает право аренды на жизненный цикл дома. Ни первый, ни второй вариант никак не ограничивают его право владения, распоряжения, продажи собственности или аренды. Проработка правовых нюансов и деталей — это следующий шаг, сейчас речь идет о смене принципов. Некоторые эксперты уверены, что ситуацию изменит только полный запрет схемы ДДУ договоров долевого участия , а оставить можно только кооперативы, или иную схему с предварительным формированием собственника — кондоминиума до начала строительства. Я считаю, что запретить что-то в ситуации массового процесса невозможно. Но необходимо подвести итоги эксперимента, который проводили последние 30 лет, чтобы проверить гипотезу: можно ли из нескольких сотен собственников квартир сформировать коллективного субъекта — собственника дома? Не только из нескольких сотен, но даже из нескольких десятков не удалось. Все равно получается масса собственников квартир, которые не складываются в коллективного субъекта — в собственника дома. Коллектив — это, как минимум, целевое и ценностное единство. А, как уже отмечено, в человейнике на одной площадке оказываются люди с перпендикулярными целями и даже из разных культурных миров. Как предусмотреть, чтобы у каждого дома были домовладельцы? Как сделать так, чтобы они не сбегали? Ведь человейники, как целостные объекты недвижимой собственности, никому не нужны. Это проблемы, по которым нужно вести поиск. Я делаю только первый шаг по переориентации внимания с «более лучших проектов» на управленческую проблематику. Начать можно с жилья, строительство которого финансируется из бюджета. Это миллиарды. Но город тоже не хочет брать на себя обязанности домовладельца, как это в подобных случаях происходит во всем мире. Может быть начать с того, чтобы заставить операторов городского бюджета ставить социальные цели на новую застройку, привязав их ответственностью домовладельца? Необходимо дифференцировать градостроительную политику по отношению к разным запросам. Запрос на формирование «мест входа мигрантов» никуда не денется и его не ликвидировать никакими архитектурными проектами. Так как от городских администраторов не зависит уменьшение влияния рентной экономики на социально-пространственные процессы, то примем процесс стягивания мигрантов в рентополисы за фактор непреодолимой силы. Но есть смысл выработать разные градостроительные политики по отношению к разным типам мигрантов. Этого не сделать без знания о городе. Традиционно такое знание дает социология. Однако ее следует переориентировать с исследований «чего хочет Москва? Нужны не стратегии городского развития, а стратегии развития деятельности городского управления. Нужно разделить потоки, чтобы каждый тек в свой формат жилья. Например, бюджетные потоки — в формат социального жилья и это должны быть социальные проекты. Важно понимать, что хотя это будут проекты домов, архитектурно-строительная компонента в них не должна всецело доминировать. Уже стало общим местом, что в разработку проектов нужно привлекать социологов. Но я бы расширила список необходимых профессионалов. Обязательны специалисты в области безопасности, причем самые неожиданные, например, по борьбе с наркотиками. Какие подходы управления возможны по отношению к потокам мигрирующих с депрессивных окраин? Они по умолчанию временные, потому что даже сами мигранты рассматривают их как жилье на первое время. Поэтому проекты, предполагающие разворачивание «убежищ», должны разрабатываться в логике производственных проектов, с просчетом жизненного цикла, утилизацией и рекультивацией почвы. По отношению к этому формату вообще не надо считать логику потребления и пытаться выстроить потребительский рынок. В сфере массового производства все-таки есть редкие исключения, не требующие создания потребительского рынка, например, производство кирзовых сапог. Все, попадающие в армию, их носят, многие даже с удовольствием. В этом секторе тоже есть конкуренция, но не предпринимательская, а производственная. Вместо торговли там сбыт. Все участники процесса понимают, что находятся в особой ситуации, не имеющей отношения к нормальному потреблению. Примерно в такой производственно-сбытовой логике можно рассматривать строительство человейников. Строительным компаниям удалось организовать этот процесс, у них получается привлечь деньги масс — пусть строят, пусть формируют тысячи новых собственников квартир, тем более, что запретить это невозможно. Но пусть остаются домовладельцами этих домов как целостных объектов и несут за них ответственность на протяжении всего жизненного цикла, а не как сейчас — завуалировано, через свои УК и до тех пор, пока это выгодно. В общем, надо отдать должное организаторским способностям российских застройщиков, но внести в их самоотверженный труд эту небольшую коррективу. Понятно, что привязать застройщика к его детищу до конца жизненного цикла не удастся. Но, как минимум, будут созданы управленческие индикаторы ситуации. И третий денежный поток — от псевдо-инвесторов. Сейчас они действительно псевдо, т. А он должен идти в формат доходных домов. Ведь только немногие профессиональные инвесторы ориентированы именно на спекулятивную игру. А большинство тех, у кого скапливается денежная масса, хотят именно стабильного дохода или защиты от инфляции. И этот поток нужно направить по назначению — в доходные дома. Именно на этом потоке начнет развиваться предпринимательство. Инвесторы должны нести деньги не застройщику, а предпринимателю и ситуация развиваться как предпринимательский проект. На третьем потоке будет формироваться истинный потребительский рынок жилья, который во всех смыслах будет пост-индустриальным. Но в случае с предпринимательским проектом ситуация должна разворачиваться по законам этого жанра: никаких «обманутых дольщиков» появляться не должно. Рыночные бизнес-субъекты — инвестор, предприниматель, застройщик, производственники заключают договора, действуют под свою ответственность, получают доход или банкротятся. Конечно, должны развиваться ипотечные программы, в том числе льготные. Но исключительно для покупки уже готового жилья, как это и действует во всем мире. Если банк готов кредитовать застройщика, то он должен делать это напрямую, а не маскируя его под ипотеку, перекладывая все риски на людей. Можно еще продолжать список того, «что делать». Однако он повисает в пустоте без ответа на вопрос: «Кому делать? Формальный ответ: предпринимателю, управленцу и политику. Эта троица, по Максу Веберу, является субъектами развития социума. Они же — субъекты процессов, которые будут создавать сферы, вообще не связанные с обслуживанием рентной экономики. Все ответы на вопрос «что делать? Но проблема в том, что среди представителей нашего административного аппарата или политиков по должности можно найти только прото-субъектов, готовых выходить в истинную политику и управление. Эту готовность надо программировать, в том числе общественными и экспертными дискуссиями. Мои версии того, «что делать», заведомо дефициентны и должны быть подвергнуты критике.
И город не может развиваться иначе. Мы не можем построить линию метро, если у нее нет достаточного трафика, — некого возить, не хватает пассажиров. Чтобы было кого возить, нужна плотность, чтоб там просто жили люди достаточно компактно. Иначе, экономически город будет столько стоить в обслуживании, что все деньги будут уходить не на нужды, не на социальные обязательства, а просто на поддержание этого хозяйства», — утверждает архитектор. Кроме того, существуют требования ГОСТа, которые необходимо соблюдать при строительстве: из-за жестких требований государства к застройке приходится возводить высокие дома. Из-за того, что у нас инсоляция, пожарные нормы и куча всякой всячины.
ЧЕЛОВЕЙНИКИ
Настолько властям республики наплевать на облик и историю Уфы, на мнение жителей, что уже хочется уехать в другой регион. Всё, что нам дорого, уничтожают и портят своими безвкусными новоделами и человейниками, — подытожил он. Другой его поддерживает: — Реально надо уезжать не только из Уфы, но и Башкирии в целом! Цены дикие, застройка беспредельная! За последние 10 лет город изуродовали этими безликими человейниками! Все эти мероприятия по сносу называются «комплексным развитием территории», но некоторые считают, что на самом деле это сделано для застройщиков. А есть те, кто считает, что вместо домов стоило бы заняться дорогами. Поэтому везде пробки, — пишет следующий комментатор. Еще один посетитель нашего портала стал сравнивать Уфу с другими городами. Что за пародия на Новосибирск, который пародия Москвы? Напомним, ранее мы приводили мнения жителей Башкирии о поселке Чишмы, о котором у нас выходил репортаж.
На 67 гектаров — 19 000 человек. Для транспортной доступности хотят слегка подрубить земли Лесного фонда — соток 30, и вырубить примерно 9 га под дорогу для выезда из ЖК к железнодорожной станции. Взамен компания обещает компенсационные посадки, но от них местным жителям ни горячо, ни холодно. Закон позволяет высадить деревья не рядом с вырубкой, а в любом другом месте лесопарка. Федурновцы и жители ближайших поселков останутся с дорогой под окнами и перехватывающей парковкой. Больше всего жителей волнует, как новый ЖК будет утилизировать отходы своей жизнедеятельности.
Спускать ливневые и канализационные стоки планируется в местную речку приток реки Черная прямо за ЖК. Строители уверяют, что разработаны новейшие ЛОСы и КОСы локальные очистные сооружения и канализационные очистительные сооружения. Для них больше не требуется больших отстойников, как на старых очистных сооружениях. Современные технологии спускают в реку якобы чистейшую воду после компактных фильтров. Хоть сразу пей! Нечто подобное та же компания-застройщик говорила и жителям Ленинского городского округа.
Канализационные стоки большого ЖК излились в водоем. Всплыла кверху брюхом рыба, а жители до сих пор очищают берег реки от последствий фекального наводнения. Вторая проблема будущей стройки — колодезная вода. Вся деревня пьет воду из частных колодцев. В ходе стройки и обустройства водопровода может резко понизиться уровень воды, в результате колодцы просто высохнут.
Первый признак геттоизации района — имеющаяся инфраструктура стремительно меняется не в лучшую сторону. Закрываются отделения банков, салоны красоты и пекарни. Их место занимают ломбарды, алкомаркеты, автомойки и аналогичный «соцкультбыт».
Такой «досуг» влечет рост социальной напряженности — расслоение населения приводит к увеличению криминала: учащаются кражи, угоны автомобилей. Жить в неблагополучных районах становится опасно даже взрослым, что уж говорить о том, чтобы отпустить ребенка одного на прогулку. Экология в таких локациях, как правило, тоже оставляет желать лучшего. Особенно «славятся» неблагополучной экологией Некрасовка и Люблино — они соседствуют с Капотней, известной своими заводами в том числе нефтеперерабатывающим , очистными сооружениями и мусорными свалками. Кстати, не так давно Тайный покупатель Новострой-М проверял ЖК «Некрасовка», который возводится на территории, где до 70-х годов размещались сооружения для очистки канализационных вод. По соседству находится промзона «Руднево», где размещены мусоросжигательный завод, Федеральная сетевая компания Единой энергетической системы и приют для животных. Мусоросжигательный завод буквально не дает дышать жителям района Некрасовка. Если летом часть выбросов принимает на себя Салтыковский лесопарк, то зимой жители ощущают весь ужас такого соседства в полной мере.
При сжигании мусора выбрасываются сотни вредных веществ, они могут привести к серьезным заболеваниям, в том числе онкологическим. Наряду с ними можно назвать и некоторые отдельные локации с дешевым жильем на севере Москвы — например, Коровинское шоссе и Ангарская улица. Безликие шаблонные локации с недорогим жильем популярны только у мигрантов и арендаторов. Москвичи, которые могут себе позволить покупку квартиры в более благополучном районе, уезжают из таких локаций — или продают квартиры, или сдают в аренду.
И относясь к недвижимости, как необычному продукту, потребитель зачастую даже не пытается найти недочеты или отрицательные стороны приобретенного жилья. Напротив, на пике необычности, когда такие дома представляют собой совершенно новую среду, люди закономерно испытывают удовлетворение. Но рано или поздно такое жилье станет обыденностью, и как обыватель посмотрит на него тогда — большой вопрос! Ведь наши соотечественники искренне радовались и когда переезжали в хрущевки. Но потом прошло время, и хрущевки стали обыденностью, все недостатки вылезли наружу. Так что когда-нибудь это случится и с новыми высотками. Три основные категории покупателей в экономе: одиночки, которые не выходят из дома; совсем молодые семьи; пожилые люди, которым приобретают квартиру их дети. Фото Максима Платонова «Человейники»: кто их вообще покупает? Основной контингент жильцов в высотках составляют в основном переселенцы из других городов или те, кто переезжает из ветхого жилья. И те варианты жилья, которые они приобретают в больших городах, в любом случае выигрышнее тех, где они жили до этого. Безусловно, есть категория избирательных клиентов, которые изучили нормативы и пусть находятся в поиске квартиры экономкласса, но при этом требовательно подходят к выбору вариантов. В основном люди покупают жилье в «человейниках» с целью как можно быстрее переехать в мегаполис и осесть в нем и вовсе не думают оставаться в этой квартире надолго. На самом деле многие остаются там жить навсегда. Тут странно рассуждать о том, что они могут хотеть каких-то изысков от архитектуры: наличие лифта и парковочных мест во дворе уже воспринимаются как огромные бонусы при покупке такого рода жилья. Бизнес-класс: а бизнес ли? В роли малоэтажной застройки на первых порах вполне мог бы выступить так называемый «бизнес-класс». Когда застройщик анонсирует какой-то свой объект как бизнес-класс, он надеется повысить его маржинальность.
Экономика человейников: нужно ли бороться с многоэтажной застройкой
Если можно смириться с тем, что их вид вызывает тоску, то сложно смириться с элементарными неудобствами. Жители многоэтажки, расположенной на отшибе в поле, могут пользоваться только автомобилем. Все мы знаем площади, например, у IKEA. Некрасиво, когда большой пустырь заставлен автомобилями. Вот так выглядят дешевые высокоэтажные районы», — сказала «Газете. К тому же происходит деградация среды.
По словам эксперта, даже если при продаже квартиры рядом с домом рекламируется красивый сквер, скорее всего, они придет в запустение. Это не прогноз, это факты жизни. Такие районы в ближайшем «замкадье» есть», — сказала она. Из таких мест бегут нормальные магазины, а местные школы, детские сады, больницы оказываются неготовыми принять столько людей. О зелени вокруг дома и вовсе стоит забыть, хотя у каждого человека есть потребность быть близко к природе.
И совсем другое восприятие, когда вы ежедневно из окна наблюдаете шумную транспортную бабочку-развязку. А от этих «пейзажей» серьезно зависят и настроение, и работоспособность людей», — говорил «Газете. Что касается «застройки для приезжих», этот факт легко объяснить ценами на жилье. Районы гетто будут востребованы — без общественных пространств и комфортной для жизни среды цены на квартиры продолжат падать. В конце августа эксперты инвестиционно-риэлтерской компании Est-a-Tet назвали ЮВАО самым дешевым районом на рынке первичного жилья.
Средний бюджет предложения там находится на уровне 8,3 миллиона рублей. При этом, как известно, цена всегда являлась и является главным критерием при покупке жилья. У приезжих нет другого выбора — заселять районы, медленно, но верно превращающиеся в гетто. Наука о высотном Получается, что зачастую красивый облик города — это только слова. И выглядеть приятно и служить людям заслуживают только зоны, соседствующие с Красной площадью.
Так, например, Зарядье — это повод для гордости главного архитектора Москвы. Но дальше от центра строится все больше несуразных многоэтажек-гробов без инфраструктуры.
И тут началась битва правых и неправых. Подробности этих жестоких войн — на портале «АвтоВзгляд». Новые жилые районы — красивые, стильные и привлекательные по стоимости ипотеки — имеют, как оказалось, и свои недостатки. Ключевой — парковочные места, которых остро не хватает.
А какие человейники строят в Москве — это кошмар! Мы по сравнению с ними очень комфортные решения предлагаем», - выступил с защитой Шилов. Он подчеркнул, что нужно выдавать такой продукт, где человек сможет жить. Так, например, на площадке 5-7 квартир — это нормально, а 20 — другая история. Мы понимаем, что их застройщики работают с покупателем, у которого нет денег, порой даже на аренду. Отсюда и спрос на крошечные квартиры.
Его планируют сдать этой осенью. Шесть домов первой очереди проекта введены в эксплуатацию. Началось строительство в Западном квартале во второй очереди жилого комплекса, где девелопер повысил класс комфортности домов, добавив много новых опций для их жителей. Западный квартал это 5 камерных домов, каждый со своей авторской архитектурой. Дома здесь расположатся у ручья, на первой линии вековой дубовой рощи.
Гетто-районы Москвы: причины появления «человейников» и маргинализации локаций
| «Город не может развиваться иначе». Главный архитектор Кузнецов – о московских «человейниках» | ЧЕЛОВЕЙНИКИ БУДУЩЕГО. Не секрет, что за последние годы Ярославская область демонстрирует весьма хорошие показатели в строительной сфере. |
| «Человейники»: самые большие многоквартирные дома в России | Плотную многоэтажную застройку, которой в Москве становится все больше, неслучайно назвали «человейниками». |
| ЧЕЛОВЕЙНИКИ - проблемы современных многоквартирных домов | Жители Лобни сообщили "Экообороне", что экспериментальным полям Института кормов имени Вильямса в микрорайоне Луговая угрожает многоэтажная застройка. Об этом в приватной. |
В скором времени многоэтажные «человейники» могут захлестнуть всю Россию. Чем это может грозить?
На баннерах размещены фотографии жилого комплекса с рекламным посылом «Не человейники». 17 июня 2021. Новости. Один из самых известных человейников Москвы — ЖК «Селигер Сити» в районе Западное Дегунино. Депутат Виталий Милонов в эфире НСН напомнил, что мегаполисы привлекают молодежь инфраструктурой и рабочими местами, но «Москва не резиновая». Новое гетто, или человейник не имеет инфраструктуры и своего лица. Депутат Виталий Милонов в эфире НСН напомнил, что мегаполисы привлекают молодежь инфраструктурой и рабочими местами, но «Москва не резиновая».
Человейники и другие проблемы реновации обсудили в Мосгордуме
Потому что Московская область – лишь главный полигон, где реализуются общие для страны тенденции по возведению бесконечных «человейников», как по аналогии с муравейниками. Невероятное распухание Москвы, которая всосала в себя (если с пригородами и маятниковой миграцией) почти 20 миллионов человек, только самый яркий пример. Фото: Кирилл ЗЫКОВ/Агентство городских новостей «Москва». На рынке высокобюджетного жилья Москвы полноценный ренессанс: растет как число премиальных проектов в стадии строительства, так и продажи. Самый высокий доходный дом Москвы, построенный до Революции, был высотой уже в 10 этажей (б. Гнездниковский, д. 10). «Человейники» – это и есть бараки, человеческие отстойники, жизнь – в толпе, окно в окно, быть – дешевкой, которой продали самый дешевый квадратный метр за максимальные деньги.
Что такое человейник?
- человейники будущего
- Человейник, тебе меня не сломить! Анализ жилья в мегаполисе / Хабр
- ЧЕЛОВЕЙНИКИ
- В скором времени многоэтажные «человейники» могут захлестнуть всю Россию. Чем это может грозить?
- Из чего складывается качество жизни в мегаполисе
- Базы данных
Москвичи пожаловались на массовую застройку и появление «человейников»
Журналист Елена Зеликова объясняет, почему «человейники» в России — это навсегда. Дома-человейники в Москве, несмотря на все их недостатки, продолжают пользоваться спросом. В человейники стройсектор выскребает клиентов из последних сусеков, что остались в провинции. Даже не эволюция градоначальника от неприятия высотного строительства к тотальной застройке Москвы человейниками. Плотную многоэтажную застройку, которой в Москве становится все больше, неслучайно назвали «человейниками».