Подобный инцидент между Китаем и Индией произошел в июне 2020 года.
США пытаются сделать из Индии «противовес Китаю»
Для России это противостояние имеет двойственное значение. С одной стороны, отношения с Китаем для нас экстремально важны с любой точки зрения. С другой — необходимо, чтобы у Китая был противовес, и он не набрал слишком большую силу. Китай таким образом может отчасти уравновешивать США с их неуёмной агрессивностью, а Индия — уравновешивать Китай. Россия активно и с выгодой для себя накачивает Индию оружием и военными технологиями. Можно упомянуть сотни собранных в Индии Су-30, ракеты «Брамос» практически тот же «Оникс» , совместную работу над гиперзвуковой ракетой «Брамос-2» на базе «Циркона».
До сих пор в индийском флоте масса кораблей отечественной постройки, включая один авианосец и мы помогали им со вторым , а на отечественных атомных подлодках вырос не один индийский адмирал. В перспективе отношения с Индией могут стать ещё важнее — так Индия хорошо покупает сжиженный газ, а Россия вкладывается в мощности по его сжижению. А ещё огромный потенциал хранит в себе атомная энергетика, где уровень России пока недосягаем. В идеале, для нас выгодно то напряжённое состояние отношений между Китаем и Индией, которое имеет место сейчас — но не более того. Мы могли бы извлечь немалую выгоду из нормализации отношений между Индией и Китаем — но пора уже признать, что это невозможно.
Любое же усиление китайского давления на Индию поставит Россию перед нелёгким выбором — кого из партнёров «сдать» другому партнёру. И неизбежно ослабит политические позиции Москвы в мире. Обратное тоже верно, нажим Индии на Китай, если он будет, нам тоже не выгоден. Если Россия пожертвует отношениями с Индией ради сохранения мира с Китаем, то это резко усилит роль США и Японии в индийско-китайских делах. Нам это крайне невыгодно.
В обратном случае мы получим враждебный Китай на границе и упадок торговли с этой страной, которая весьма выгодна. Это тоже очень нежелательно. Россия предпринимала немало дипломатических попыток сблизить Индию и Китай, но они все провалились — конфликт между странами имеет слишком сильные объективные причины, чтобы просто усадить их за стол переговоров. От российской дипломатии потребуется экстраординарные умения, чтобы и дальше балансировать на лезвии бритвы между Индией и Китаем. Крен в любую сторону нанесёт нам мощный удар и усилит наших врагов.
Конфликт номер 2: Китай — Вьетнам Индия активно сотрудничает с Вьетнамом — соседом Китая, имеющим нерешённый территориальный спор в Южно-Китайском море. Как и в случае с индийско-китайским противостоянием, китайско-вьетнамское тоже способно пошатнуть даже имеющиеся слабые позиции России в регионе. Но с Вьетнамом имеются некоторые нюансы.
Ведь там и 2020 году был конфликт пограничный, в ходе которого уже погибали люди. И то, что США решили еще и на эту точку надавить… Если смотреть в хронологию, когда начались все события на Украине, встал вопрос: а какую сторону займет Индия? И Индию прям вот старались склонить, вспомните, как туда летал Борис Джонсон премьер-министр Великобритании , он там еще в такой традиционной индийской одежде старался склонить Индию, что вот нужно присоединиться к санкциям — мы готовы сотрудничество предложить. США тут же сказали, что вот вы же у России вооружение закупаете, мы вам предоставим наше вооружение, давайте, присоединяйтесь к санкциям. Не получилось», — подчеркнул он. По словам эксперта, Индия сейчас становится ключевым регионом, через который разыгрывается «китайская карта». Просто Индия еще входит в такой, не оборонительный альянс, больше разведывательный альянс, куда входят в том числе и США, и Великобритания», — пояснил политолог.
Но прагматичный подход России состоит в том, что приходится делать выбор в пользу площадки БРИКС, где все страны равноправны, а участие подразумевает отказ от санкций, то есть подготовку многополярного мира. Поэтому Россия, оставив Индию одну, можно сказать, готова к повтору прошлогоднего коммюнике и не видит в этом ничего страшного, считает доцент факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Андрей Суздальцев. Итоговые формулировки, скорее всего, будут антироссийскими, и вряд ли Нью-Дейли дадут смягчить ситуацию, — полагает Суздальцев. Схожей с индийской позиции придерживается и Китай, уверены эксперты, но только итоговые документы смогут расставить точки над i. У стран теперь есть выбор — почувствовать равенство на альтернативных площадках или существовать под гнётом Запада.
В 2010 году Москва и Нью-Дели объявили об «особом и привилегированном стратегическом партнерстве». Несмотря на опасения Индии по поводу угроз применения ядерного оружия, звучавших от России в прошлом году, в отношениях двух стран нет никаких признаков разногласий. Во время саммита БРИКС в 2014 году премьер-министр Индии Нарендра Моди сказал: «Если вы спросите любого в Индии, кто является самым большим другом нашей страны, каждый человек, каждый ребенок знает, что это Россия». В период с 2012 по 2020 год экспорт деловых, профессиональных и технических услуг из России в Индию увеличился с 234 до 409 миллионов долларов. И, наконец, в феврале советник по национальной безопасности Индии Аджит Довал посетил Россию, чтобы обсудить дальнейшие шаги в особом партнерстве двух стран. Таким образом, чтобы помешать России использовать Индию в качестве спасательного круга, Вашингтон должен продемонстрировать Нью-Дели, что в ее национальных интересах дистанцироваться от Москвы. Недавний саммит «Большой двадцатки» стал примером того, что можно сделать. Индия планировала сосредоточиться на проблемах, затрагивающих развивающиеся страны, но тупиковая ситуация, сложившаяся вокруг российско-украинского конфликта, замедлила прогресс на этом фронте. Кроме того, с самого начала конфликта Индия неоднократно подчеркивала необходимость соблюдения требований международного права, поэтому Соединенные Штаты должны разъяснить ей, что действия России на Украине противоречат ее видению стабильного мирового порядка. Вашингтон также может увеличить объемы торговли, нарастить технологическое сотрудничество посредством Четырехстороннего диалога по безопасности Quad и укрепить военные связи с Нью-Дели, чтобы продемонстрировать более высокое качество своей продукции и готовность совместно защищаться от беспрецедентной экспансии Китая. Одновременно следует рассмотреть вопрос о предоставлении индийским компаниям доли на американских энергетических рынках, чтобы Нью-Дели мог диверсифицировать свой импорт. Россия не захочет полностью подчиниться Китаю. Поэтому она обратится к Индии, что объясняется будущим экономическим потенциалом этого азиатского гиганта и положительными историческими связями между двумя странами.
Лидеры Китая и Индии провели переговоры
Еще одним обстоятельством, которое неожиданно способствовало сближению Китая и Индии, стала ситуация на Украине. китай, индия, территориальный конфликт, гималаи, история Неоднократно встречаясь, лидеры Индии и Китая Нарендра Моди и Си Цзиньпин говорили о желании установить добрососедские отношения. Глава китайского Минобороны также указал на то, что в настоящий момент ситуация на китайско-индийской границе в целом стабильна и стороны поддерживают связь по военным и дипломатическим каналам. "Россию, Индию и Китай объединяет то, что это древние цивилизации, каждая из которых самодостаточна и не собирается вмешиваться в отношения друг друга.
Смогут ли подружиться китайский дракон и индийский слон?
Как результат встречи - одинокий Блинкен в китайском аэропорту, которого приехал провожать лишь американский посол Бернс. Китайские власти таким образом показали своё полное презрение к американской стороне. АДЕКВАТ Z Контекст закончившегося вчера китайского визита Блинкена, грозившего там беспрецедентными санкциями за сотрудничество с нашей оборонкой, почти исчерпывающе описывается выступлениями визитера перед и после. На берегу Блинкен ритуально рыгнул про геноцид уйгуров. По итогам - про наличие типа доказательств китайского воздействия на балаган, который у американцев зовется выборами. В ходе самого визита ног на стол вроде не громоздил, хотя это, пожалуй, единственное, от чего воздержался. Мораль на совершеннейшей поверхности, но проговорить ее вслух все равно стоит: американско-китайские отношения будут деградировать и дальше. Силою вещей. Неуклонно, неизбежно, без ограничителей по степени деградации, независимо от чьей бы то ни было персональной воли на любой из сторон. Глубина взаимных экономических связей непреодолимым аргументом "против" не является: перед Первой мировой десятилетиями было практически общепринято, что большая война в Европе невозможна, потому что разорительный разрыв тех же самых связей перевесит любую возможную выгоду для победителя.
Вполне рациональное в известном смысле соображение не помешало никому и никак, потому что этой рациональности не оставили шансов мотивы абсолютно того же экзистенциального порядка, что во весь рост работают и сейчас. Что с этой перспективы нам? Нам она безусловно на руку: иного, чем обратный, эффекта от американского давления как текущего, так и любого возможного впредь на китайские отношения с нами быть не может и не будет. Не только потому, что стратегически в их противостоянии как позиция России, так и мощь России для Китая важны одинаково жизненно. Еще и потому, что тактически давать слабину под давлением для Китая проигрышно: пойти на уступки под угрозой данных последствий в одном означало бы расписаться в согласии жертвовать чем угодно другим, лишь бы не получить тех же самых последствий - теория шантажа, старая как мир, но от этого не менее актуальная. Тем более если давление совершается в такой подчеркнуто похабной форме, как сейчас, и против адресата, как, наверное, больше никто на глобусе чувствительного к форме. В общем, я с нетерпением жду, когда американцы начнут переходить от слов к делам если, конечно, на это таки хватит слабоумия и отваги. Важность и этой контрольной точки, и следствий из нее, которые обещают стать довольно форсированными, переоценить ни с какой точки зрения невозможно. Отдельный - скорее эстетический - интерес представляет вопрос, решатся ли американцы на этот раунд эскалации еще до пекинского визита Верховного, который стоит ждать в самом скором времени после инаугурации.
Командующие тихоокеанским флотом США умоляют ускорить поставку вооружений Тайваню - они ожидают начала большой войны в течение 3 лет. Правда, вот незадача - американский ВПК с этим справиться не может. Тайвань до сих пор не получил оружие из США по контрактам на 19 миллиардов долларов, заключённым ещё с 2019. Артиллерию, стингеры, многочисленные ракеты перенаправили Украине. На производство новых нужны годы, в связи с острым кризисом в американском ВПК.
Это тоже очень нежелательно. Россия предпринимала немало дипломатических попыток сблизить Индию и Китай, но они все провалились — конфликт между странами имеет слишком сильные объективные причины, чтобы просто усадить их за стол переговоров. От российской дипломатии потребуется экстраординарные умения, чтобы и дальше балансировать на лезвии бритвы между Индией и Китаем. Крен в любую сторону нанесёт нам мощный удар и усилит наших врагов. Конфликт номер 2: Китай — Вьетнам Индия активно сотрудничает с Вьетнамом — соседом Китая, имеющим нерешённый территориальный спор в Южно-Китайском море.
Как и в случае с индийско-китайским противостоянием, китайско-вьетнамское тоже способно пошатнуть даже имеющиеся слабые позиции России в регионе. Но с Вьетнамом имеются некоторые нюансы. Вьетнам выбрал СССР. Результатом стали захват ряда островов архипелага Спратли Китаем в 1978 году, война с Китаем 1979 года, пограничный конфликт 1984 года и бои за ряд островов архипелага Спратли в 1988 году. До этого, ещё в пору существования южновьетнамского режима в 1974 году, Китай отбил несколько островов и у него. Сегодня китайские и вьетнамские позиции в Южно-Китайском море похожи на слоёный пирог из взаимопроникающих в боевые порядки друг друга опорных пунктов на воде. На кону противостояния — нефть и газ Южно-Китайского моря, они крайне нужны и Вьетнаму, и Китаю. Обстановка очень напряжённая. Под давлением Китая Вьетнам потихоньку прогибается, время от времени прекращая геологоразведку и бурение в том или ином районе. За этой уступчивостью стоит, однако, далеко не только сила Китая.
Дело в том, что внутри Вьетнама имеет место скрытый раскол по поводу взаимоотношений с Китаем. С одной стороны, вьетнамцы категорически не хотят подчиняться диктату Китая — если дело дойдёт до войны, готовятся воевать, хотя силы уж очень неравны. Но, с другой стороны, у Китая высочайшая степень проникновения во вьетнамскую экономику, а часть вьетнамских элит может быть просто им подкуплена по крайней мере, если верить вьетнамской патриотической общественности. Это порождает двойственную политику — пока власти Вьетнама, под напором китайской экспансии и, возможно, с подачи китайских агентов влияния внутри страны, потихоньку прогибаются под Китай в политике и экономике, военные готовятся воевать с Китаем с максимальным напряжением всех сил, а народ зачастую относится к политическому руководству как к предателям, сдающим страну китайцам. В целом политику Вьетнама по отношению к Китаю можно охарактеризовать так: избегать прямого конфликта даже ценой уступок, но быть готовым взять с китайцев несоразмерно высокую цену за силовые действия. Вьетнамцы понимают, что в войне Китай их сомнёт, и готовятся к тому, чтобы любые его приобретения по итогам конфликта были несоразмерны понесённым потерям. Неустойчивое положение Вьетнама вынуждает его идти на сближение с врагами Китая, в том числе и США, которым вьетнамцы ничего не забыли и ничего не простили, но вынуждены поддерживать связи на случай удара со стороны китайцев. Это очень сложная и тонкая политика — политика «на грани». Ситуацию осложняет то, что и с другими соседями у Вьетнама отношения не особо дружеские.
При этом четыре из них являются обладателями ядерного оружия, что подвергает континент угрозе физического уничтожения. Вашингтон выстраивает свою политику в отношении Индии таким образом, чтобы разрушить целый ряд евразийских форматов сотрудничества, включая РИК и ШОС. Вооруженный конфликт между Индией и Китаем переносит конфликтный потенциал в Шанхайскую организацию сотрудничества. Состоявшиеся 4 сентября в Москве переговоры министров обороны Индии и Китая не привели к разрядке, поставив Россию в затруднительное положение, поскольку оба государства являются ключевыми партнерами РФ. Силовые акции в Тибете уже привели к негативным последствиям. Индия отказалась принимать участие в стратегическом командно-штабном учении «Кавказ-2020», мотивируя это пандемией коронавируса. Истинной же причиной является нежелание взаимодействовать с Вооруженными силами Китая. Стремление Вашингтона втянуть Индию в свои внешнеполитические стратегии непосредственно затрагивают и Центрально-Азиатский регион. Как отмечает американский Каспийский политический центр, «подключение к Центральной Азии представляет собой жизненно важную геостратегическую цель для растущей Индии, учитывая ее соперничество с Пакистаном и Китаем. Таким образом, Индия является идеальным партнером для Соединенных Штатов в их политике по сохранению независимости и суверенитета Центральной Азии от России и Китая». Речь не только о попытках создания энергетических и транспортных коридоров из ЦА в обход России и Китая, но и провоцировании индийской стороны на усиление противостояния с Пакистаном, еще одним членом ШОС. Японская Nikkei Asian Review разместила статью американского сенатора М. Рубио под названием «Индии следует игнорировать предложение Путина выступить в качестве посредника в соглашении с Китаем». Как подчеркивает один из самых последовательных противников России в Сенате США, «люди, рассчитывающие на Кремль, должны осознавать, что, пока Путин остается у власти, у них не будет долгосрочного партнера в лице России». Еще более показательным является материал The Wall Street Journal «Россия Индии не друг», в котором говорится, что «США однозначно поддержали Индию во время пограничного кризиса с Китаем, активизировав консультации и одновременно с этим направив в Индийский океан авианосец, начавший действовать совместно с кораблями ВМС Индии. Россия же призвала Индию и Китай к «поиску выхода из кризиса к взаимному удовлетворению». С такими друзьями враги уж точно не нужны. Как отмечает почетный научный сотрудник фонда Observer Research Foundation Н. Унникришнан, «у индийской элиты появились некоторые сомнения насчет позиции России не только по отношению к Китаю, но даже иногда и по отношению к Пакистану. Поэтому в индийской политике сейчас можно увидеть существенный крен в сторону США, и, естественно, потому что США видится как более надежный партнер для балансирования Китая». Главной задачей вашингтонских стратегов является разрушение сложившегося военно-технического сотрудничества между Россией и Индией, что позволит поставить Нью-Дели в полную военную зависимость от США. Более того, разрыв с Россией и Китаем автоматически толкнет Индию «под зонтик» США, что лишит одну из сверхдержав и третью экономику мира возможностей проведения независимой политики. Дополнительным фактором ослабления Индии является прямой экономический ущерб от прекращения торговых связей с Китаем. Поднебесная занимает второе после США место во внешней торговле Индии. При этом Индия сильно зависит от торговли с Китаем в ключевых областях. Конфликты на границе уже привели к отключению в Индии целого ряда китайских мобильных приложений под видом защиты национальной безопасности.
Кроме того, нерешенным остается вопрос правового статуса Тибета. И по сей день остро стоит проблема «тибетского правительства в изгнании». Помимо двусторонних вопросов, на фоне растущей роли и военной мощи двух азиатских стран происходит рост геополитических противоречий. КНР и Индия с опорой на свои национальные интересы проводят активную внешнеполитическую деятельность, что не всегда приходится по нраву другим странам. Так, к примеру, КНР опасается, что растущие вооруженные силы Индии и ее отношения с США могут нести в себе угрозу китайским транспортировкам через Индийский океан, а потому активно наращивает свое присутствие в Индийском океане. Ряд экспертов считает, что китайско-индийские отношения на современном этапе выходят за рамки «двустороннего измерения» и представляют собой часть «многомерной комбинации». Отношения с ними неизбежно накладывают свой отпечаток на практику китайско-индийского сотрудничества.
Востоковед объяснил нежелание Индии расширять БРИКС
Потенциальное соперничество в экономике может обострить непростые отношения Индии и Китая, в частности из-за территориальных споров. Индия не будет поддерживать принятие новых стран в БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР), полагая, что Китай будет использовать расширение организации в собственных целях, пи. Министр обороны Раджнатх Сингх в воскресенье заявил, что переговоры между Индией и Китаем проходят гладко и в хорошей обстановке, и Индия никогда не уступит.
Индия и Китай договорились о мире и спокойствии на границе
Однако теперь индийское правительство вдруг вспомнило про ограничения и, боясь испортить свои отношения с США, отказывается принять судно. Новости Китая, 18 апреля: новые банки отказывают в платежах, «Формула-1» в Шанхае, Индия обогнала Китай по числу жителей. В своём отношении к спецоперации на Украине Китай и Индия оказались по одну сторону баррикад.
Однополярная логика: как США угрожают Китаю за поддержку России
«Законные права Китая на развитие необоснованно ущемляются, и наши основные интересы сталкиваются с вызовами», — подчеркнул глава китайской дипломатии. Из-за непрекращающегося дождя часть шоссе Ронг Анини на границе индийского штата Аруначал-Прадеш и Китая смыло. Горный Кашмир на севере Индии отделяет от Китая Линия фактического контроля, которая не признана официально, но имеет статус фактической границы. Состояние торговых отношений между Индией и Китаем окажет влияние на мировую экономику, учитывая размеры их рынков и уровень вовлечённости в торговлю, бизнес и инвестиции. При этом индийская газета “Hundistan Times” написала что лидеры Индии и Китая не смогли прийти к широкому взаимопониманию на встрече и скорее лишь обменялись позициями. Отношения Индии и Китая – это смесь конфликтов и сотрудничества.
Китай и Индия поставили крест на западном прессинге России
Китай и Индия неоднократно подходили к проблеме растущего дефицита торгового баланса и даже предпринимали ряд шагов к взаимной либерализации торговли. Так, в 2003 году Китай и Индия создали совместный межгосударственный диалоговый механизм - Группу a Joint Study Group JSG по расширению торгово-экономического сотрудничества. Начиная с создания в 2003 году JSG обе страны двигались в сторону большей экономической открытости. В 2005 году JSG подготовила отчет о китайско-индийском торгово-экономическом сотрудничестве29, в котором содержались рекомендации о целесообразности заключения торгового соглашения между Китаем и Индией, охватывающего инвестиционное сотрудничество и торговлю товарами и услугами30. Однако, как отмечают некоторые исследователи, продолжающаяся в течение длительного времени публичная дискуссия о растущем дефиците торгового баланса Индии с Китаем замедлила продвижение двустороннего соглашения о свободной торговле31. Как раз в период активной фазы переговоров о заключении регионального торгового соглашения 2005-2007 гг.
В случае заключения торгового соглашения Индия могла бы значительно нарастить объемы экспорта в Китай. Для этого есть определенная экономически обусловленная целесообразность. Стороны пытались подойти к проблеме несбалансированной структуры торговли за счет возможности увеличения импорта со стороны Китая индийских товаров и услуг в фармацевтической и ИТ-отраслях. Что касается фармацевтического сектора, то длительный и сложный процесс лицензирования в Китае не позволяет индийским компаниям в полной мере закрепиться на его рынке. Однако в зависимости от изменения вектора двустороннего сотрудничества в сторону большей кооперации данная тенденция может измениться в будущем33.
Так, в 2018 году после успешных встреч лидеров двух государств - Си Цзиньпина и Нарендры Моди - для преодоления взаимной враждебности, усиленной пограничным конфликтом на плато Доклам летом 2017 года, начались переговоры об освобождении от тарифного регулирования 28 видов индийских медицинских препаратов34. На 11-м заседании Совместной индийско-китайской группы по экономическим отношениям, торговле, науке и технологиям 26 марта 2018 года в Нью-Дели обе стороны подтвердили позитивные результаты предыдущих переговоров по заключению соглашения о зоне свободной торговли35. Однако в 2020 году произошло резкое изменение вектора переговоров, и в ответ на события в Ладакхе Индия стала заявлять о планах серьезно ужесточить регулирование импорта некоторых товарных позиций, включая активные медицинские компоненты, необходимые в том числе и для производства дженериков. Кроме того, в том же году премьер-министр страны Н. Моди заявил о планах сделать индийскую экономику полностью самодостаточной «Atmanirbhar Bharat Abhiyan» self-reliant India campaign , не только в производственном плане, но и «громко заявлять о местной продукции» «local mein vocal» vocal about local для стимулирования потребительского спроса.
Премьер-министр Индии также запустил совместную с Японией и Австралией Инициативу по обеспечению надежности цепочки поставок Supply Chain Reliance Initiative , с тем чтобы увеличить экспорт Индии в эти страны. Это фактически является отражением более глобальных попыток Индии переориентировать свой экспорт в долгосрочной перспективе для снижения чрезмерной зависимости от Китая36. Сохранение политического недоверия между Китаем и Индией Очевидно, что внушительный торговый оборот и экономическая целесообразность должны подталкивать Пекин и Нью-Дели к сохранению стабильности их отношений, несмотря на периодическую эскалацию пограничных споров. Одно из наиболее интенсивных начиная с войны 1962 года вооруженных столкновений между двумя странами произошло в июне 2020 года в районе Ладакха северная часть Гималаев. Кризис на линии фактического контроля ЛФК , которая заменяет отсутствие юридической демаркации и делимитации границы, привел к гибели 20 индийских солдат и не менее четырех китайских военнослужащих.
С тех пор отношения остаются напряженными, несмотря на попытки политического и военного руководства нивелировать последствия обострения. Инцидент удалось быстро урегулировать благодаря оперативному задействованию механизмов экстренного взаимодействия по дипломатическим и военным каналам. Еще большему недоверию в китайско-индийских отношениях добавляют взаимные претензии двух стран к их региональной политике. Индия, в частности, опасается экспоненциального роста китайской военной и экономической мощи и постоянного расширения его влияния в Индийском океане и странах Южной Азии37 за счет углубления всесторонних партнерских отношений в том числе с Пакистаном и Шри-Ланкой. Нью-Дели также обращает внимание и на растущее военно-стратегическое присутствие Пекина в зоне ее интересов: Китай строил и впоследствии получил в аренду глубоководный порт Гвадар в Пакистане, расположение которого позволяет Пекину отслеживать военно-морскую деятельность Индии в Аравийском море, а также наблюдать за американо-индийскими маневрами в Индийском океане38.
С настороженностью Индия подходит и к концепции «нить жемчуга» по цепи военно-морских объектов КНР по ее периметру. В этой связи введение в эксплуатацию в 2017 году и последующее расширение в 2020 г. Китай воспринимает оборонное и стратегическое партнерство Индии с США особенно в рамках Четырехсторонней группы по безопасности с участием Австралии и Японии QUAD как военный союз, направленный на сдерживание его интересов в регионе и за его пределами, а также как явную угрозу китайским геополитическим интересам в Южной и Юго-Восточной Азии, а также акватории Южно-Китайского моря. Активизация китайско-индийской конкуренции в ИТР заставляет Китай и Индию усиливать международные и региональные позиции, в связи с чем обе стороны стали еще более активно продвигать свои экономические интересы и модернизировать вооруженные силы, что вызывает рост взаимного недоверия40. В 2022 году Индия поддержала Индо-Тихоокеанскую экономическую структуру ИТЭС под эгидой США, которая, согласно своим официальным целям, призвана содействовать многостороннему экономическому сотрудничеству в регионе.
Индия, опасаясь дальнейшего ухудшения отношений с Китаем, начала усиливать процесс секьюритизации своих торговых связей с ним. Это вылилось как в ужесточении контроля за внешними инвестициями и увеличении количества импортных барьеров, так и негативно сказалось на желании страны участвовать в региональных интеграционных объединениях. И хотя мотивы в основном сводились к опасениям увеличения конкуренции для индийских производителей со стороны потенциальных партнеров по ВРЭП, одной из наиболее весомых причин был ожидаемый рост уязвимости индийского рынка перед наплывом более дешевых китайских товаров. Таким образом, представляется, что Индия планомерно идет на усиление контроля за китайскими инвестициями в качестве меры по снижению зависимости своего рынка от экономики КНР. Хотя при этом экономический разворот Индии от Китая к Западу сталкивается с различными препятствиями.
В настоящее время Китай занимает центральное место в азиатских цепочках поставок, а расширение ограничений на импорт из Китая и отказ от участия во ВРЭП делают экономику Индии менее привлекательной для встраивания в глобальные цепочки добавленной стоимости. Процесс секьюритизации экономических отношений с Китаем со стороны Индии еще раз свидетельствуют о том, что сохраняющаяся политическая напряженность препятствует раскрытию всего потенциала китайско-индийской торговли. Как отмечает в своем исследовании Вани Арчана из Индийского совета по исследованиям в области социальных наук ICSSR , при условии действия между Китаем и Индией зоны свободной торговли и, как следствие, отмены тарифов и пошлин торговля товарами между ними стала бы более эффективной, а взаимный импорт по ряду позиций мог бы заменить более дорогостоящее внутреннее производство42. Как подчеркивали некоторые индийские исследователи до 2020 года, Индия в целом рассматривала экономический подъем Китая как возможность для достижения собственных социально-экономических целей, так как она нуждается в китайском капитале и потребительском рынке для стимулирования внутреннего экономического роста43. Вместе с тем стоит учитывать и тот факт, что взаимная либерализация рынков без сохранения механизмов по защите отечественных производителей могла бы иметь и обратный эффект на производственный сектор Индии, который стал бы фактически неконкурентоспособным перед лицом более выгодных предложений производителей КНР.
Некоторые индийские экономисты, включая Арвинда Панагария, отмечают, что дефицит торгового баланса не является экономически целесообразным обоснованием для дальнейшего ужесточения торговой политики страны по отношению к КНР, так как потери от этого превосходят потенциальную выгоду.
Это сильнейшие современные державы Востока и, пожалуй, древнейшие цивилизации Азии. Дружба между ними стала невозможна довольно давно. Это геополитические соперники, конфликтующие за доминирование в регионе с XIX века. Индия входит в военный союз QUAD. Союз направлен на стратегическое сдерживание Китая в Тихом и Индийском океанах. В свою очередь, Китай с 1972 года сформировал стратегический альянс с Пакистаном, с 1989 года является основным военным партнером Мьянмы, а с 2000-х — Шри-Ланки. Таким образом, КНР и союзники окружают Индию со всех сторон кроме океана. С соседом дружись, но за саблю держись Русская пословица Любопытно, что Китай является вторым по значимости экономическим партнером Индии. Доля торгового оборота составляет 95,9 млрд.
Для Китая партнерство с Нью-Дели не так значимо. Однако сотрудничеством Пекин дорожит. С тех пор регулярно проводятся встречи между двумя странами. Поскольку на общей границе между странами регулярно возникают конфликты. Иногда дело доходит до кровопролития. Так было в 1962, 1967, 1987 и 2020 годах. Главными точками конфликта являются выяснение территориальной принадлежности области Аксайчин и штата Аруначал-Прадеш. В 1914 году, в период колониальной Британской Индии, эти регионы были «подарены» англичанам государством Тибет. После освобождения Индии обе области вошли в состав молодой страны.
Пекин хочет быть лидером в объединениях, в которых состоит, того же желает и Нью-Дели. Это создаст почву для их противостояния. Вопрос будет обсуждаться на саммите, который пройдет с 22 по 24 августа в Йоханнесбурге.
Достигнуто понимание о необходимости поддержания мира и спокойствия на примыкающих друг к другу территориях, уточняется в сообщении.
Индия потеснила Китай в глобальных поставках электроники
СССР и Китай в 20-м веке были скорее соперниками, чем врагами. В 1929 году у них произошёл советско-китайский вооружённый конфликт из-за Китайско-Восточной железной дороги. В 1969 году - советско-китайский пограничный конфликт на острове Даманский. Подписанный в 2001 году договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между правопреемником СССР Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой — это скорее экономический договор о взаимовыгодном сотрудничестве, нежели союзный договор. Именно так большинство мировых стран о нём и думали, до текущего года. Как только США вместе со своими западными союзниками начали свою экономическую и политическую экспансию против РФ, они вдруг обнаружили, что слова "дружба и сотрудничество" - это не просто для красивого словца. Воплощённый Россией и Китаем в жизнь договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве — это, по сути, некий ключик, который поспособствует скорейшему сближению двух сегодняшних стратегических антагонистов. Да, я сейчас про Индию и Китай. И да, даже и не на первый взгляд, тот факт, что хоть какое-то ощутимое сближение между ними может произойти в ближайшее время — кажется, крайне невероятно. У Индия и Китай - давний пограничный спор.
В 1962 году между ними произошёл Высокогорный пограничный конфликт, в результате которого, только убитых было несколько сотен. Новый виток взаимной агрессии, в рамках китайско-индийского пограничного конфликта, произошёл в 1967 году. То вооружённое столкновение между войсками Индии и Китая вошло в историю под названием Чольский конфликт. Начиная с 5 мая 2020 года, китайско—индийский пограничный конфликт вновь привёл к возникновению повышенной напряжённости, стычкам и даже стрельбе на китайско-индийской границе, которая тлеет, периодически вспыхивая, и по сегодняшний день. Однако всё же смею утверждать, что есть как минимум три причины, по которым дипломатическая революция может произойти максимум в ближайшие несколько лет, и две из них очевидны из приведенной ниже диаграммы. В текущем столетии, количество людей трудоспособного возраста в Индии будет незначительно увеличиваться, в то время как количество людей трудоспособного возраста в Китае — неуклонно падать. К концу столетия, количество граждан в возрасте от 15 до 49 лет в считающейся менее интеллектуально развитой мусульманской Азии, превзойдёт количество людей трудоспособного возраста в Индии и Китае вместе взятых. Такая тенденция роста для мусульманской Азии — это не только реальная возможность экономического роста для этих стран, но экзистенциальный вызов для самих граждан этих стран. И это, отнюдь не религиозный вопрос.
Суть вызова будет именно в росте культурного и образовательного уровня людей. Я докажу вам это. Количество людей трудоспособного возраста в остальной части Восточной Азии, тем временем, реально может к концу столетия сократится до уровня незначительности. Тут всё дело в том, что происходит в этих странах именно сейчас. В том, что современные японцы и южные корейцы предпочитают шесть дней в неделю делать карьеру, а единственный день отдыха проводить в загульном отдыхе. Семейная жизнь и тем более дети — это у них далеко в конце списка приоритетов. В настоящее время в Японии проживает около 50 миллионов граждан в возрасте от 15 до 49 лет. Однако, к концу столетия, и если сохранятся текущие показатели рождаемости, количество людей трудоспособного возраста Японии будет никак не выше 20 миллионов. В Южной Корее количество граждан в возрасте от 15 до 49 лет к концу столетия может опуститься до отметки в 6,8 миллиона человек, по сравнению с 25 миллионами на текущий момент.
А в Тайване упадёт с 12 миллионов человек, до всего 3,8 миллиона людей трудоспособного возраста к концу столетия. Индия Индия просто обескуражила Соединенные Штаты, отказавшись поворачиваться спиной к своему давнему географическому соседу. В лице России она предпочла увидеть стратегического союзника и партнёра. США никак не рассчитывали, что Индия воспротивится выполнять их указания и откажется присоединиться к санкционной политике. Более того, они уж никак не ожидали, что "благодарностью" за обучение целого пласта трудоспособного населения Индии, будет не рабский труд на IT-гиганты Америки, а их присутствие в первых рядах "копальщиков могилы" для Swift. Индийские IT-специалисты разработали за короткое время целый ряд протоколов для осуществления работы инвестиционных механизмов и ведения двусторонней торговли с помощью своей национальной валюты. Да, пусть до уровня межбанковской системы передачи информации и совершения платежей Swift, стране пока далеко, но Индия уже сейчас начала проводить расчёты за двустороннюю торговлю с Россией по схеме рупия-рубль. Более того, всё положительное сальдо от внешней торговли, Индия тут же инвестирует в свой же рынок корпоративных облигаций. США пытались "убедить" Индию.
Далеко не раз пытались.
Индийская сторона в свою очередь обвиняет в эскалации ситуации Пекин. Кто бы ни был инициатором, ситуация вопиющая: оружие заговорило впервые с 1975 года. Отзвуки мирового геополитического противостояния Нарастание индийско-китайского конфликтного потенциала невозможно рассматривать вне мирового геополитического контекста.
Вашингтон в последние месяцы резко активизировал противостояние с Китаем и Россией. Маслов, «это часть общей большой атаки на Китай. С одной стороны, происходят события в Гонконге, с другой — идет большая психологическая атака со стороны США на Синьцзян-Уйгурский автономный район за нарушения там прав человека. И вот теперь пробуждаются старые территориальные споры.
То есть КНР оказывается окружена различными конфликтами. Поэтому многие эксперты говорят сейчас, что нельзя исключать, что Индия сегодня пошла на обострение отношений между двумя странами именно потому, что сейчас хорошее время для того, чтобы пнуть Китай». Вашингтон давно делает ставку на Дели как одного из основных союзников в борьбе с Поднебесной. В июне 2016 года США объявили Индию «основным партнером по обороне».
Это уникальный статус в практике внешней политики безопасности США. К слову, этой осенью Вашингтон намерен провести в Нью-Дели саммит с целью формализации упомянутого союза. Задача, по его мнению, состоит в том, чтобы работать вместе на уровне регионального блока против «потенциальных вызовов со стороны Китая» и «создать критическую массу общих ценностей и интересов, что привлекло бы больше стран Индо-Тихоокеанского региона». Не потому ли так резко обострилось приграничное противостояние с Китаем?
Вашингтон явно провоцирует Индию на конфликт. Сразу же после инцидента госсекретарь США М. Помпео обвинил Китай в «невероятно агрессивных действиях», подчеркнув, что «мир не должен допускать этой агрессии». Трамп, в свою очередь, отметил, что действия Пекина «лишь подтверждают истинную природу Коммунистической партии Китая».
Еще один антикитайский проект США — Blue Dot Network Сеть голубых точек , направленный на противодействие реализации китайской инициативы «Один пояс — один путь». Официальное представление проекта состоялось в ноябре 2019 года в ходе Индо-Тихоокеанского бизнес-форума, прошедшего в рамках 35-го саммита Ассоциации государств Юго-Восточной Азии. Советник Белого дома по национальной безопасности Р. Blue Dot Network должна стать всемирно признанной системой оценки и сертификации дорог, портов и мостов в основном в Индо-Тихоокеанском регионе.
То есть Госдеп США будет ставить «печать одобрения» лишь на те инфраструктурные проекты, которые устраивают американскую сторону. К американской инициативе уже присоединились Япония и Австралия, а вот Индия все же медлит. Все это осуществляется в рамках принятой 13 июня минувшего года стратегии США в Индо-Тихоокеанском регионе.
Показать больше.
Как и в случае с индийско-китайским противостоянием, китайско-вьетнамское тоже способно пошатнуть даже имеющиеся слабые позиции России в регионе.
Но с Вьетнамом имеются некоторые нюансы. Вьетнам выбрал СССР. Результатом стали захват ряда островов архипелага Спратли Китаем в 1978 году, война с Китаем 1979 года, пограничный конфликт 1984 года и бои за ряд островов архипелага Спратли в 1988 году. До этого, ещё в пору существования южновьетнамского режима в 1974 году, Китай отбил несколько островов и у него. Сегодня китайские и вьетнамские позиции в Южно-Китайском море похожи на слоёный пирог из взаимопроникающих в боевые порядки друг друга опорных пунктов на воде. На кону противостояния — нефть и газ Южно-Китайского моря, они крайне нужны и Вьетнаму, и Китаю.
Обстановка очень напряжённая. Под давлением Китая Вьетнам потихоньку прогибается, время от времени прекращая геологоразведку и бурение в том или ином районе. За этой уступчивостью стоит, однако, далеко не только сила Китая. Дело в том, что внутри Вьетнама имеет место скрытый раскол по поводу взаимоотношений с Китаем. С одной стороны, вьетнамцы категорически не хотят подчиняться диктату Китая — если дело дойдёт до войны, готовятся воевать, хотя силы уж очень неравны. Но, с другой стороны, у Китая высочайшая степень проникновения во вьетнамскую экономику, а часть вьетнамских элит может быть просто им подкуплена по крайней мере, если верить вьетнамской патриотической общественности.
Это порождает двойственную политику — пока власти Вьетнама, под напором китайской экспансии и, возможно, с подачи китайских агентов влияния внутри страны, потихоньку прогибаются под Китай в политике и экономике, военные готовятся воевать с Китаем с максимальным напряжением всех сил, а народ зачастую относится к политическому руководству как к предателям, сдающим страну китайцам. В целом политику Вьетнама по отношению к Китаю можно охарактеризовать так: избегать прямого конфликта даже ценой уступок, но быть готовым взять с китайцев несоразмерно высокую цену за силовые действия. Вьетнамцы понимают, что в войне Китай их сомнёт, и готовятся к тому, чтобы любые его приобретения по итогам конфликта были несоразмерны понесённым потерям. Неустойчивое положение Вьетнама вынуждает его идти на сближение с врагами Китая, в том числе и США, которым вьетнамцы ничего не забыли и ничего не простили, но вынуждены поддерживать связи на случай удара со стороны китайцев. Это очень сложная и тонкая политика — политика «на грани». Ситуацию осложняет то, что и с другими соседями у Вьетнама отношения не особо дружеские.
Вьетнам предельно агрессивно ведёт себя в территориальных спорах с другими игроками, кроме Китая. Вьетнам — это страна-хищник, и только китайский колосс сдерживает их от силовой экспансии во все стороны. Поэтому другие страны опасаются и чрезмерного усиления Вьетнама, понимая, что это в будущем будет чревато массой рисков. Интересным примером местной политики является история с попыткой Индии продать Вьетнаму противокорабельные ракеты «Брамос». Как только о потенциальной сделке стало известно, Китай немедленно выступил с гневным заявлением, сделанным через газету Народно-освободительной армии, что поставка этих ракет увеличит напряжённость в регионе.