Крылов рассея 1 о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. Узнай на какое время сейчас вызывает твой судья в Арбитраже.
Иду на грозу
| Читать "Иду на грозу" - Гранин Даниил Александрович - Страница 1 - ЛитМир Club | Крылов рассея (1)о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. |
| Сериал Папины дочки 19 сезон 11 серия смотреть онлайн | Да, конечно, - рассеянно соглашался Крылов, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. |
| Иду на грозу | Задание 4 3) Рассеянно соглашался (наречие, пишем столько Н. Крылов рассея(1)о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. |
| Крылов рассеянно соглашался и женя егэ | Двукратная чемпионка мира по фигурному катанию Анжелика Крылова рассказала, как смогла пережить поражение на Олимпиаде в 1998 году. |
Я не вернусь… || Женя и Илья || Практика
И огромные ярко-лиловые колокола звенели, когда вся эта волшебная страна плыла, покачиваясь сквозь мягкую серую голубизну неба. Она не хотела возвращаться. Было так жалко и не нужно уходить отсюда. Все стало крохотным: дома, люди, прошлые переживания. Женя перешагивала через горы, и солнце лежало у нее на плече. Встречные мужчины пристально оглядывали ее с головы до ног, так, что она чувствовала под платьем свою грудь. Женя невинно вздохнула: — Каблуки. Сила собственных чувств поражала ее, как открытие. Она была уверена, что Тулин должен испытывать то же самое, и не уставала допытываться у него, за что он ее любит, и как любит, и как у него это все произошло, словно пытаясь через него увидеть собственное сердце.
И вдруг все испортилось. Начала Катя. Это она утром, наблюдая, как Женя причесывается, не выдержав, спросила: — Ты уверена, что у него серьезное чувство? Женя сидела в одной рубашке у раскрытого окна. Холодный чистый воздух щипал кожу, он напоминал газированную воду, он вздувал рубашку и наполнял все тело, и она казалась себе невесомой, как воздушный шарик, — толкни и полетит. Женя тихо смеялась. Женю всегда забавляло в Кате странное сочетание рассудительности и выспренности. В их группе Катя считалась самой целеустремленной.
У нее был твердый порядок во всем, в кино она ходила только на девятичасовой, не раньше, не позже. Поведение Тулина настораживало Катю. Несомненно, он и не собирается жениться на Жене, тем более имея дело с такой дурочкой. Куда это годится — бегать за ним потеряв голову, с какой стати так нерасчетливо вести себя. Имей в виду, мужчины не уважают тех, кто вешается им на шею. Тогда они считают себя безответственными. Оставь его в покое, если хочешь чего-нибудь добиться, кроме ребенка. По-своему Катя была права, и спорить с ней не имело смысла.
У тебя вся жизнь наперед вычислена. Он сказал: у меня профиль, как на камее. Я не камея. И отец у меня не инженер. Я всему обязана своей воле. Ты знаешь, при моей язве желудка я должна себя соблюдать, иначе мне ничего не добиться. Женя пристыженно расцеловала ее и стала ей укладывать волосы. Само по себе лицо Кати было симпатичным.
Просто оно никак не соответствовало ее характеру. Оно подошло бы миленькой, глуповато-беззаботной машинистке, а на Кате оно выглядело как школьное платьице на взрослой женщине. Сбить Катю было невозможно. Раз начав, она должна была кончить. В лучшем случае Тулин превратит Женю в домашнюю хозяйку, он слишком эгоист, чтобы считаться с другими. В наше время нельзя жить одними чувствами. Надо думать о будущем. Ты присмотрись: ему никто не нужен, и ты в том числе… Почему-то эти слова больней всего задели Женю.
Что бы там ни происходило, а надо было заканчивать и сдавать отчеты и спешить с дипломами. И снова жужжали моторы, весело и ровно потрескивали ртутники. В перерыве посылали кого-то за персиками, бегали купаться, и Лисицкий потихоньку снял парочку ламп с установки, на которой работал Ричард. С утра Агатов проводил совещание насчет практики. Тут же сидел Тулин, потом зашел Лагунов. Алеша спросил, почему закрывают тему. Агатов хохотнул: — Это к нашей теме не относится. Но Лагунов принялся разъяснять Алеше доверительно, свойским тоном, каким он считал нужным говорить с молодежью.
Началась душеспасительная беседа о науке, об образе ученого, всякая тягомотина, которую Женя терпеть не могла. Лагунов повторил, что при Сталине работу продолжали бы, не считаясь ни с какими жертвами. Так ведь это нормально, — сказал Алеша. Но Алеша распалился. После аварии он чем-то стал напоминать Жене Ричарда, вмешивался, спорил, влезал в такие дела, за которые сам раньше высмеивал Ричарда. Агатов накинулся на него: молодежь пошла, слишком легко вам все дается, войны не знали, развели тут демократию! Тулин молчал и рассеянно улыбался. Тогда Женя не вытерпела: — Может, начать войну для нашего воспитания?
Агатов что-то шепнул Лагунову, они оба усмехнулись, и Лагунов с любопытством стал разглядывать Женю, а Агатов сказал ей: — На вашем месте я бы держался скромнее. Тулин слышал это и даже глазом не повел, слово побоялся сказать. Алеша продолжал еще спорить с Лагуновым и спрашивал у него: «Согласен, тридцать седьмой год, но как вы могли допустить это? Как водится, несчастья посыпались одно за другим. В лаборатории споткнулась о ящик, порвала новый капроновый чулок. В сердцах стала разбирать схему и рванула провод так, что полетела колодка. Агатов, конечно, заметил, разорался. Но Женя уже завелась: — Подумаешь, колодка, вы о человеке не думаете, у меня, может, горе!
Агатов оторопел: какое горе? Женя задрала юбку и помахала перед Агатовым ногой. Вы никогда не носили капроновых чулок? Вера Матвеевна прикрикнула на нее: — Сейчас же извинитесь! Вера Матвеевна заслонила ее, как наседка, и увела к себе, достала штопальный набор в кожаном футлярчике. Вера Матвеевна показала, как закрепить петлю, а потом сказала: — Мы, женщины, переоцениваем себя. Мы много можем дать мужчине, но далеко не все. В ее словах не было ни зависти, ни ревности, а какое-то непонятное Жене чувство, свойственное только женщинам, которым уже за сорок и которые говорят о мужчинах спокойно.
Я говорю: свадьбу сыграли. А дальше? Ну что ему ответить, чтобы было интересно? Наверное, дальше у этого принца ничего хорошего не было. Она оказалась сварливой и отсталой девицей. Шутка ли, проспать столько лет! Все хорошее было, пока он добирался до замка. Тулин был небрежно-ласков, и было ясно: для него не существует никого, в том числе и Жени с ее любовью.
Она поймала себя на том, что любуется его руками. Это ужаснуло ее. Значит, кроме всего прочего, она развратная, порочная. Она была низвергнута к тем несчастным, околпаченным девчонкам, которых она всегда жалела и высмеивала. Мужчины на нее больше не глядели. Ноги у нее были толстые и на подбородке прыщ. Она-то верила, что у нее будет все не так, как у других. До чего ж пошлая получилась история!
А Ричард уверял ее, что Тулин — человек будущего, — вот потеха!.. Они лежали, прижавшись друг к другу, и она ощущала его всего — щекой, животом, ногами, и ей было этого мало, ей хотелось чувствовать его спиной, затылком, чтобы всюду был он, завернуться в него. Она ему нужна, как все стало просто! Слова тут были ни при чем, она почувствовала это сразу, когда распахнула дверь и успела увидеть его глаза, рванувшиеся навстречу, и сразу ощутила его сухие, вздрагивающие губы на руках, на лице. Она еще пробовала что-то объяснить, но все это уже потеряло смысл. И все же ей зачем-то надо, чтобы он говорил. Когда он говорит про это, она начинает не верить, а когда он не говорит, ей хочется, чтобы он говорил. Почему так?
Она засмеялась, Тулин поцеловал ее в плечо, и она снова засмеялась, чувствуя, как нравится ему ее смех. Наверное, она все же девчонка, если поцелуй остается для нее событием. Он усмехнулся: — А тебе? Я тщеславна. Мне нужно, чтобы ты стал знаменитостью. Я мещанка и обывательница. Помнишь, ты обещал мне покорить грозу? Помнишь, какой ты был… — Ей хотелось пробудить в нем хотя бы честолюбие.
Других мне не надо. Я хочу, чтобы твои портреты были во всех газетах и чтобы у тебя был значок лауреата. Я могу жить только с лауреатом. Жена лауреата — это же звучит! Я буду каждый день чистить твой значок, буду перевешивать его с пиджака на пиджак, а вечером на пижаму, а зимой я буду пришпиливать на пальто, а дома опять на пиджак, я буду все утро и весь вечер занята. Съездим в Москву, можно пойти в ЦК, там разберутся. Они сами тебя позовут, увидишь… — Не то, это все не то. При свете луны он казался бледным и похудевшим.
Глаза его беспокойно бегали. Начав говорить, он успокоился, как-то сосредоточился. Женя любовалась им, ей все хотелось взъерошить ему волосы, потом она спохватилась и стала слушать. Благодетель человечества! Я всегда был всего лишь приспособлением к своему мозгу. А мозг был механизмом для расчетов. Сегодня иду, смотрю на небо, плывут облака, как старинные каравеллы. Понимаешь, впервые я увидел не диполи, не объемные заряды, а каравеллы.
Я хочу быть свободным, чтобы видеть каравеллы. У меня все мозги высохли. Постоянно должен то, должен это, хуже рабства, прикован, как невольник на галерах. К черту! Читаю чужие работы — завидую. Не хочу завидовать. Я сам себя как расценивал: сколько сделал, а сколько написал статей? Почему я не имею права просто ходить по земле, любить, сидеть в кино и чтобы не чувствовать при этом, что где-то тебя ждет, ждет работа?
Не мучайте вы меня. Я хочу быть как все люди, не желаю я заботиться о человечестве. Я тоже человек. Что такое, по-твоему, человек: цель или средство? А ведь человек сам по себе цель. Человек — он высшая ценность, все для него. Ни ты, ни я, мы больше никогда не будем. Мы существуем только однажды.
Ради чего я лишал себя простых человеческих радостей? Был бы я гений… А то ведь максимум, что я могу, это обогнать других на полгода. Не я, так другой решит. Сотни людей работают над тем же самым. Ученых нынче хватает… Возьми Алтынова. Какое тебе дело, умеет ли он решать эллиптические функции и сколько у него статей? Тебе что важнее — что у него добрая душа, он честный дядя и любит людей, — вот что важно, человеческое! Это машины оценивают мощностью, производительностью… Он задумался, и она терпеливо ждала, как всегда ждут женщины мужчин, увлеченных своими рассуждениями.
Он знает лучше меня. Нет, ничего он не знает. Чего он хочет, он сам не знает. Разве он сможет так жить, просто так? Он пропадет, без меня он совсем пропадет». Женя обрадовалась. Он приподнялся, заглянул ей в лицо. Волнуясь, она пробовала возражать: — Мы же все трудимся во имя будущего.
Надо иметь перспективу. Наш труд, особенно творческий, служит обществу. Ты имеешь талант, и вдруг так… Если б у меня был талант! Ты ударился в индивидуализм. Конечно, талант в нашем обществе должен быть поставлен в условия… но и мы должны жертвовать, если надо, ради движения… Ей не хватало слов. Она не умела спорить на такие темы, он легко сбивал ее, а ей подвертывались только унылые, стертые фразы. Она чувствовала, что сейчас, здесь, на ее глазах совершается непоправимое: он отрывал от себя то, что составляло его душу, весь смысл его жизни, его самого, того Тулина, которого она любила. И она никак не могла переубедить его.
Вскоре Тулину позвонили из Москвы, и он появился перед Крыловым вместе с Женей, сияющий, взбудораженный. Кажется, порядок. Его — тьфу, тьфу, тьфу! Ведущее задание эпохи. Можно реабилитироваться в два счета. Крылов сидел за столом, заваленным пленками, рулонами осциллограмм, таблицами, старательно рисуя кораблики, десятки корабликов, сотни корабликов… — Загнал тебя старик в угол? Крылов принужденно улыбнулся, потер красные веки. Завтра вылетаю.
Он держался твердо, но Тулин не верил ему. Надеешься осилить? Тут надо терпение, — сказал Крылов. Тулин подмигнул Жене. Нет, я шучу. Я ж тебя все равно люблю, бедолагу. Либо — либо. Тулин присвистнул.
Комиссия, закрыв тему, будет настаивать на своем. Акт комиссии утвердит еще более высокое начальство, и они тоже не захотят выглядеть дураками. Да и кто тебе разрешит тут чикаться с этим делом? Если ты не вернешься к Голицыну, тебя закатают в какую-нибудь дыру. Но таковой не бывает. Но допустим даже, что кругом ангелы, которые жаждут прогресса. Так вот что: тебе придется начинать все сызнова. Оборудовать самолет, сколачивать группу.
Когда все это произойдет, можете рассчитывать на мою помощь.
Раненые — отглагольное имя прилагательное образовано от глагола несовершенного вида, не имеет при себе зависимых слов, не имеет приставки. Набросанным — полное страдательное причастие прошедшего времени, образовано от глагола совершённого вида те, которые набросали , а также имеет при себе зависимые слова набросанным в виде мостовой. Обвязанные — полное страдательное причастие прошедшего времени, образовано от глагола совершённого вида те, которых обвязали , а также имеет при себе зависимые слова обвязанные тряпками. Нахмуренными — полное страдательное причастие прошедшего времени, образовано от глагола совершённого вида нахмурить , есть приставка. Указание: Орфография. Законную — имя прилагательное, образовано от существительного закон с основой на -н. Собственность — имя существительное, образованное от имени прилагательного собственный, где по правилу пишется суффикс -енн-. Непроданными — полное страдательное причастие прошедшего времени совершенного вида, имеет приставку про-. Тружеников — написание с одной Н слов труженик, ученик, мученик, вареник необходимо запомнить образованы от глаголов несовершенного вида.
Самозабвенно — наречие, образовано от имени прилагательного самозабвенный, где по правилу пишется суффикс -енн-. В настоящее время -ян- входит в состав корня этого слова. Оставленному — полное страдательное причастие прошедшего времени, имеет при себе зависимые слова оставленному ему , а также образовано от глагола совершенного вида тот, которого что сделали?
Цифры укажите в порядке возрастания. Феликс Кривин — автор десятков книг, выходивших с начала 1960-х годов в различных издательствах Советского Союза. Сотрудничал с Аркадием Райкиным, для которого писал интермедии. В 1998 г. Задание Какие из перечисленных утверждений являются верными? Задание Из предложения 4 выпишите фразеологизм.
Задание Среди предложений 3—7 найдите такое -ие , которое -ые связано -ы с предыдущим при помощи личного местоимения.
В презентации показали, что будет использоваться перспективное искажение, что придаст глубины и все также подчеркнет динамику. Форма в виде зигзагов также может перспективно искажаться и уходить за пределы фрейма носителя. Вероятно, команда показала не все приемы использования новой айдентики, и новый фирменный стиль пополнит копилку ещё парочкой приемов. Осмелюсь предложить использовать способ наклейки скотча по форме лого, тоесть зигзагом. Насколько практично это, здесь можно подумать. Носители фирменного стиля Новый логотип перекликается и использует схожие принципы с «Афишой» и «Деливери».
Единственное, что вызывает множество вопросов это ипользование новой типографики. Изначально у вас стояла цель подружить лого, чтобы легче поддерживать продуктовую линейку и начали вы здраво, но в типографике решили свернуть...
Вакансия «Стандарт»
- Lenta.Ru в соцсетях
- Биография 2
- Сервис расписаний
- Гранин Даниил. Иду на грозу (стр. 22) -
- Слайды и текст этой презентации
- Этапы закрепощения крестьян в России
Ведущий Первого канала Крылов по ошибке назвал Минина новгородцем
[НН] Крылов рассея(1)о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. Двукратная чемпионка мира по фигурному катанию Анжелика Крылова рассказала, как смогла пережить поражение на Олимпиаде в 1998 году. — сервис, который помогает найти работу и подобрать персонал в Москве более 20 лет! Создавайте резюме и откликайтесь на вакансии. Набирайте сотрудников и публикуйте вакансии. — Да, конечно, — рассеянно соглашался Крылов, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. Крылов рассеяННо соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. Поняв, что валун слишком массивен, он пошел в лес, схватил ветку, которую превратил в рычаг, который затем смог сдвинуть камень, застрявший на дороге.
Ты не забыла, что я женат, дорогая?
| Юрий Новиков высказался об игре Евгения Кузнецова за «Каролину» | Укажите все цифры, на месте которых пишется Н. Крылов рассеяННо соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. |
| Крылова вспомнила, как пережила поражение на Олимпиаде в 1998-м | Когда Женя решила всё же принять предложение Александра Семёновича (1) и (2). Расставьте запятые, пожалуйстаКогда Женя решила всё же принять. (13)Свойкин опустился на диван и принялся ждать. |
| Правописание н и нн в суффиксах. Задание 15 | Прямая трансляция «Известия»: главные и последние новости дня онлайн на |
| Иду на грозу | [НН] Крылов рассея(1)о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. |
| Крылова и Овсянников: спор о свадьбе не окончен - Экспресс газета | Персональные рекомендации, подборки на любой случай, подкасты обо всём на свете и музыкальные новинки — с Яндекс Музыкой всегда есть что послушать! |
Даниил Гранин - Иду на грозу
Лисицкий окрестил Крылова снисходительно — «муче(2)ик науки», Алёша защищал его, но в последнее время о Крылове всё чаще говорили покровительстве(3)о, как о каком-то чудаке, обречё(4)ом, несчастливом. – Да, конечно, – рассеянно соглашался Крылов, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. [НН] Крылов рассея(1)о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. дмитрий крылов. Персональные рекомендации, подборки на любой случай, подкасты обо всём на свете и музыкальные новинки — с Яндекс Музыкой всегда есть что послушать! Крылов рассея (1)о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает.
Егэ а13 правописание н нн в суффиксах вариант 1 ответы
Они жаловались, что с ним нельзя так просто болтать, как с Тулиным. В этой стране любви, куда она попала, существовали необъяснимые законы — вот рядом славный человек, а полюбить его невозможно ни при каких обстоятельствах. Катя, та, например, может влюбиться в Крылова, а в Тулина нет, а она, Женя, наоборот. Вам надо действовать самому, а не дожидаться. Хотите, мы в Москве пойдем к начальству насчет вас? Лисицкий окрестил его снисходительно — «мученик науки», Алеша защищал его, но последнее время о Крылове все чаще говорили покровительственно, как о чудаке, обреченном, несчастливом. Когда она шла сюда, ей было стыдно: вот она уезжает в Москву, а он остается вместе с Ричардом и с той работой, которой занимались и Ричард, и Тулин, все они. А оказалось, что все это для Крылова попросту не существует. Ни ее стыд, ни эти разговорчики, ни успех Тулина в Москве.
И от этого она почувствовала невнятную тревогу… — Но так, как вы думаете про Тулина, тоже неправильно, — сказала она. Крылов молча смотрел на нее. Его круглое лицо сейчас было очень добрым и усталым. Он развел руками, заходил по комнате. Видно было, как тягостно ему говорить об этом. Он стукнул кулаком по столу, ему легче было объясниться жестами, чем произнести эти слова. Он мне просто не нужен. Я вас понимаю, — сказала Женя.
А о чем же ей думать? Она шла по улице, потом вдоль реки, мимо висячего моста. И так она слишком мало думает. Она не заметила, как пришла на кладбище. Белые кресты, пирамидки из крашеной фанеры с никелированной звездой наверху.
Листве 4 ица, которая была посаже 5 а Софьей Ивановной около дома, была теперь большим деревом. И только на лугу за рекой всё так же паслось пёстрое смеша 6 ое крестьянское стадо. Но его глаза были утомлё 2 о суже 3 ы, устремле 4 ы куда-то вдаль, будто он и впрямь видел над по-верхарновски чёрными фабричными трубами революцио 5 ый рассвет; и даже расслабле 6 ые пальцы руки его выражали глубокое огорчение, почти нескрываемую боль.
Будь у травы и у деревьев лица, все лица были бы обраще 4 ы к земле, все уста были бы скова 5 ы огромным бездо 6 ым молчанием. А из этих, бывало, некоторые влетали к нему соверше 2 о расстрое 3 ые: забыть не могут — после бессо 4 ых ночей и созерцания — его картин. Не для красоты рассказа, исти 5 ая правда: были такие, которые на коленях умоляли автора уступить им какую-нибудь картину или незаконче 6 ый этюдик его работы.
Да, и сила, и ловкость, и самбо тут ни к чему. На танцах девушки будут косить глазами на Алешину спортивную фигуру. Любая будет рада завязать с таким парнем: высший класс танца, умеет выдавать всякие байки, и всем кажется, какой шикарный. А на самом деле, что он рядом с Крыловым? Ему вдруг захотелось вот так же сидеть, мучиться. Пусть там танцуют, веселятся, а он сидит всю ночь напролет, он ходит небритый, шатается от усталости, одет как попало, ему не до танцев.
От того, что он придумает, зависит многое. Захотелось бороться одному, когда вокруг не верят, смеются, чем-то жертвовать, от чего-то отказываться. То, над чем он когда-то посмеивался, казалось ему, глядя на Крылова, самым нужным и главным в жизни. Но для того, чтобы мучиться, надо иметь способности. Из соседней комнаты доносилось гудение выпрямителя. Там работала Вера Матвеевна. Она единственная, кто в этой обстановке как ни в чем не бывало заканчивал свои измерения. Крылов завидовал ей. Он завидовал Алеше.
Он завидовал каждому, потому что каждый знал свое дело и делал свое дело, а он один ни на что не способен. Кривые окружали его, графики, точки, он блуждал там, изнемогая от отчаяния. В кривых воплотились десятки полетов, и каждая точка была облаком, ветром, высотой, ревом моторов, он брел по небу снова и снова, перепахивая месиво облаков. Где-то внизу лежала земля с миллиардами людей, со всеми их страстями и событиями, которые никак не могли повлиять на законы, по которым жили облака. Он бился над этими законами, и никто не мог помочь ему. Окончательно одурев, и он побрел к метеорологам уточнить кое-какие данные полетов. Главный синоптик помог разыскать старые карты — ничего утешительного там не обнаружилось. Они вышли вместе на площадь, в сутолоку только что прибывших с ленинградского самолета. Кругом раздавались возбужденные возгласы, кричали шоферы, пассажиры восторгались теплынью, воздухом, горами.
С ума можно сойти от этой человеческой скудости. Он был сутулый, узкоплечий. Желчное, сморщенное, прокопченное солнцем лицо его с умными, насмешливыми глазами напоминало Крылову Мефистофеля. В ларьке выпили по стакану кислого вина, потом по стакану сладкого. А жить надо для… Например, я пью для того, чтобы отшибить память. Память — наказание, придуманное дьяволом. Недаром такое выражение. Мы ведь вместе с Голицыным начинали. Он членкор, а я в этой дыре — синоптик.
А встретились — и никакой разницы: оба старики. Перед Крыловым появился наполненный стакан. Синоптик распрямился, вытянул шею. Он оказался длинным и тощим. Он махал руками, словно собираясь взлететь. Я прорицатель. Судьбу легче предсказывать, чем погоду. Хотите, открою вам тайну? Вы знаете истину?
Вы опасны! Вот я уже не опасен. Голицын все хотел мне напомнить. Жалел меня. А я себя не жалею. Я вполне доволен. Хватит с меня. Тулин тоже перестал сражаться, и молодец. А с кем сражаться?
Противники-то не сражаются. Вот в чем фокус. Я вашего Лагунова знаю. Что бы вы ни сделали, вы будете работать на Лагунова, прибыль получает Лагунов. Результат ничего не исчерпывает. За ним будет другой результат. Снова уточнят скорость генерации зарядов. И наши результаты — тю-тю. Важно, чтобы ты шел, карабкался, полз — но вперед.
Но ради чего? Объясните мне. Я в юности сражался, сражался, думал, добиваю последнюю несправедливость. И вот уже старость, а несправедливостей столько же. Подумать только! И все эти люди имели билеты и знали, куда им лететь. Жертвы науки! Грибы, скользя, разбегались по тарелке. Он погрозил ей пальцем.
Они хотят, чтобы он вернулся к этому проклятому письменному столу. Ни за что.
Со стороны казалось, что он возился в лаборатории, ходил в столовую, шутил с Зоечкой, слушал. Со стороны казалось, что у него есть аппетит, что он щеголяет польскими сандалетами, усердно занимается лечебной гимнастикой. На самом же деле он неотрывно сидел, сжимая голову, и у него ничего не было, кроме этой распухшей бесполезной головы.
Проклятый серый студень, из которого нельзя уже ничего выжать! Что определяют центры грозы? Почему пики разрядов не подчиняются такому-то уравнению? Почему невозможно рассчитать нормальную схему, какую же тогда схему применить? Почему другие таланты, а он нет?
Будь на его месте Дан, все решилось бы в два счета. Дан нашел бы выход. Дан умел видеть вещи иначе, чем видят их остальные люди. Это свойство гения. В последнее время он часто вспоминал Дана, его легкую, рассеянную улыбочку: «Сейчас Сергей Ильич сообщит нам про бесконечно длинную молнию, действующую в бесконечно однородной среде на бесконечно неверующих коллег».
Дан был лишен слабостей, он не стал бы терзаться и мучиться, порвав с близким другом. Вряд ли одиночество мешало ему, с ним рядом оставался его талант. Человек может добиться чего угодно — йоги останавливают сердце, Аникеев на пари, не умея играть, выучил сонату Бетховена, а вот сделаться талантливым человек не может. Он готов был ждать Наташу год, два. Он готов просиживать за этим столом, за этими бумагами месяцы, не вставая, да что толку, тут задницей не возьмешь.
Нужен талант. Кроме таланта, ему ничего не нужно. Положение, успех, даже любовь — как следует захотев, человек может всего достигнуть, а вот таланта черта с два. Хоть разбейся, хоть удавись. Что же следует из того, что зоны, где возникают молнии, редки?
Неужели так и будет всю жизнь — откровение, догадка и тотчас новые мучения? В чем же тут радость, где удовлетворение? Ах, радость творческого труда! Ах, счастье созидания! Выдумки романистов.
Лаборантам лафа: подсчитывают, принесут — и до свидания. Голова не болит. Гуляй себе до утра. Техник — давай ему схему, он проверит, испытает. Вот Алеша явился — построил по точкам кривую.
А то, что шесть точек ни туда ни сюда, — это его не касается. Впрочем, он славный парень, изо всех сил старается как-то помочь. Теперь, когда Лисицкий уехал и остальные уже сидят на чемоданах, когда все демонтировано, когда сдают дела, без Алеши было бы совсем туго. Выложил на стол сливы. Спорт содействует.
Все великие люди уважали спорт. А то на танцы? Тоже усиливает кровообращение. Настоящий рок — это спортивно. Есть конкретные консерваторы?
Было бы с кем бороться. Хуже, когда закавыка здесь, — он постучал себя пальцем по лбу. Алеша повертел кулаками. Да, и сила, и ловкость, и самбо тут ни к чему. На танцах девушки будут косить глазами на Алешину спортивную фигуру.
Любая будет рада завязать с таким парнем: высший класс танца, умеет выдавать всякие байки, и всем кажется, какой шикарный. А на самом деле, что он рядом с Крыловым? Ему вдруг захотелось вот так же сидеть, мучиться. Пусть там танцуют, веселятся, а он сидит всю ночь напролет, он ходит небритый, шатается от усталости, одет как попало, ему не до танцев. От того, что он придумает, зависит многое.
Захотелось бороться одному, когда вокруг не верят, смеются, чем-то жертвовать, от чего-то отказываться. То, над чем он когда-то посмеивался, казалось ему, глядя на Крылова, самым нужным и главным в жизни. Но для того, чтобы мучиться, надо иметь способности. Из соседней комнаты доносилось гудение выпрямителя. Там работала Вера Матвеевна.
Она единственная, кто в этой обстановке как ни в чем не бывало заканчивал свои измерения. Крылов завидовал ей. Он завидовал Алеше. Он завидовал каждому, потому что каждый знал свое дело и делал свое дело, а он один ни на что не способен. Кривые окружали его, графики, точки, он блуждал там, изнемогая от отчаяния.
В кривых воплотились десятки полетов, и каждая точка была облаком, ветром, высотой, ревом моторов, он брел по небу снова и снова, перепахивая месиво облаков. Где-то внизу лежала земля с миллиардами людей, со всеми их страстями и событиями, которые никак не могли повлиять на законы, по которым жили облака. Он бился над этими законами, и никто не мог помочь ему. Окончательно одурев, и он побрел к метеорологам уточнить кое-какие данные полетов.
Первокурсницы
Женя перешагивала через горы, и солнце лежало у нее на плече. Встречные мужчины пристально оглядывали ее с головы до ног, так, что она чувствовала под платьем свою грудь. Женя невинно вздохнула: — Каблуки. Сила собственных чувств поражала ее, как открытие. Она была уверена, что Тулин должен испытывать то же самое, и не уставала допытываться у него, за что он ее любит, и как любит, и как у него это все произошло, словно пытаясь через него увидеть собственное сердце. И вдруг все испортилось. Начала Катя.
Это она утром, наблюдая, как Женя причесывается, не выдержав, спросила: — Ты уверена, что у него серьезное чувство? Женя сидела в одной рубашке у раскрытого окна. Холодный чистый воздух щипал кожу, он напоминал газированную воду, он вздувал рубашку и наполнял все тело, и она казалась себе невесомой, как воздушный шарик, — толкни и полетит. Женя тихо смеялась. Женю всегда забавляло в Кате странное сочетание рассудительности и выспренности. В их группе Катя считалась самой целеустремленной.
У нее был твердый порядок во всем, в кино она ходила только на девятичасовой, не раньше, не позже. Поведение Тулина настораживало Катю. Несомненно, он и не собирается жениться на Жене, тем более имея дело с такой дурочкой. Куда это годится — бегать за ним потеряв голову, с какой стати так нерасчетливо вести себя. Имей в виду, мужчины не уважают тех, кто вешается им на шею. Тогда они считают себя безответственными.
Оставь его в покое, если хочешь чего-нибудь добиться, кроме ребенка. По-своему Катя была права, и спорить с ней не имело смысла. У тебя вся жизнь наперед вычислена. Он сказал: у меня профиль, как на камее. Я не камея. И отец у меня не инженер.
Я всему обязана своей воле. Ты знаешь, при моей язве желудка я должна себя соблюдать, иначе мне ничего не добиться. Женя пристыженно расцеловала ее и стала ей укладывать волосы. Само по себе лицо Кати было симпатичным. Просто оно никак не соответствовало ее характеру. Оно подошло бы миленькой, глуповато-беззаботной машинистке, а на Кате оно выглядело как школьное платьице на взрослой женщине.
Сбить Катю было невозможно. Раз начав, она должна была кончить. В лучшем случае Тулин превратит Женю в домашнюю хозяйку, он слишком эгоист, чтобы считаться с другими. В наше время нельзя жить одними чувствами. Надо думать о будущем. Ты присмотрись: ему никто не нужен, и ты в том числе… Почему-то эти слова больней всего задели Женю.
Что бы там ни происходило, а надо было заканчивать и сдавать отчеты и спешить с дипломами. И снова жужжали моторы, весело и ровно потрескивали ртутники. В перерыве посылали кого-то за персиками, бегали купаться, и Лисицкий потихоньку снял парочку ламп с установки, на которой работал Ричард. С утра Агатов проводил совещание насчет практики. Тут же сидел Тулин, потом зашел Лагунов. Алеша спросил, почему закрывают тему.
Агатов хохотнул: — Это к нашей теме не относится. Но Лагунов принялся разъяснять Алеше доверительно, свойским тоном, каким он считал нужным говорить с молодежью. Началась душеспасительная беседа о науке, об образе ученого, всякая тягомотина, которую Женя терпеть не могла. Лагунов повторил, что при Сталине работу продолжали бы, не считаясь ни с какими жертвами. Так ведь это нормально, — сказал Алеша. Но Алеша распалился.
После аварии он чем-то стал напоминать Жене Ричарда, вмешивался, спорил, влезал в такие дела, за которые сам раньше высмеивал Ричарда. Агатов накинулся на него: молодежь пошла, слишком легко вам все дается, войны не знали, развели тут демократию! Тулин молчал и рассеянно улыбался. Тогда Женя не вытерпела: — Может, начать войну для нашего воспитания? Агатов что-то шепнул Лагунову, они оба усмехнулись, и Лагунов с любопытством стал разглядывать Женю, а Агатов сказал ей: — На вашем месте я бы держался скромнее. Тулин слышал это и даже глазом не повел, слово побоялся сказать.
Алеша продолжал еще спорить с Лагуновым и спрашивал у него: «Согласен, тридцать седьмой год, но как вы могли допустить это? Как водится, несчастья посыпались одно за другим. В лаборатории споткнулась о ящик, порвала новый капроновый чулок. В сердцах стала разбирать схему и рванула провод так, что полетела колодка. Агатов, конечно, заметил, разорался. Но Женя уже завелась: — Подумаешь, колодка, вы о человеке не думаете, у меня, может, горе!
Агатов оторопел: какое горе? Женя задрала юбку и помахала перед Агатовым ногой. Вы никогда не носили капроновых чулок? Вера Матвеевна прикрикнула на нее: — Сейчас же извинитесь! Вера Матвеевна заслонила ее, как наседка, и увела к себе, достала штопальный набор в кожаном футлярчике. Вера Матвеевна показала, как закрепить петлю, а потом сказала: — Мы, женщины, переоцениваем себя.
Мы много можем дать мужчине, но далеко не все. В ее словах не было ни зависти, ни ревности, а какое-то непонятное Жене чувство, свойственное только женщинам, которым уже за сорок и которые говорят о мужчинах спокойно. Я говорю: свадьбу сыграли. А дальше? Ну что ему ответить, чтобы было интересно? Наверное, дальше у этого принца ничего хорошего не было.
Она оказалась сварливой и отсталой девицей. Шутка ли, проспать столько лет! Все хорошее было, пока он добирался до замка. Тулин был небрежно-ласков, и было ясно: для него не существует никого, в том числе и Жени с ее любовью. Она поймала себя на том, что любуется его руками. Это ужаснуло ее.
Значит, кроме всего прочего, она развратная, порочная. Она была низвергнута к тем несчастным, околпаченным девчонкам, которых она всегда жалела и высмеивала. Мужчины на нее больше не глядели. Ноги у нее были толстые и на подбородке прыщ. Она-то верила, что у нее будет все не так, как у других. До чего ж пошлая получилась история!
А Ричард уверял ее, что Тулин — человек будущего, — вот потеха!.. Они лежали, прижавшись друг к другу, и она ощущала его всего — щекой, животом, ногами, и ей было этого мало, ей хотелось чувствовать его спиной, затылком, чтобы всюду был он, завернуться в него. Она ему нужна, как все стало просто! Слова тут были ни при чем, она почувствовала это сразу, когда распахнула дверь и успела увидеть его глаза, рванувшиеся навстречу, и сразу ощутила его сухие, вздрагивающие губы на руках, на лице. Она еще пробовала что-то объяснить, но все это уже потеряло смысл. И все же ей зачем-то надо, чтобы он говорил.
Когда он говорит про это, она начинает не верить, а когда он не говорит, ей хочется, чтобы он говорил. Почему так? Она засмеялась, Тулин поцеловал ее в плечо, и она снова засмеялась, чувствуя, как нравится ему ее смех. Наверное, она все же девчонка, если поцелуй остается для нее событием. Он усмехнулся: — А тебе? Я тщеславна.
Мне нужно, чтобы ты стал знаменитостью. Я мещанка и обывательница. Помнишь, ты обещал мне покорить грозу? Помнишь, какой ты был… — Ей хотелось пробудить в нем хотя бы честолюбие. Других мне не надо. Я хочу, чтобы твои портреты были во всех газетах и чтобы у тебя был значок лауреата.
Я могу жить только с лауреатом. Жена лауреата — это же звучит! Я буду каждый день чистить твой значок, буду перевешивать его с пиджака на пиджак, а вечером на пижаму, а зимой я буду пришпиливать на пальто, а дома опять на пиджак, я буду все утро и весь вечер занята. Съездим в Москву, можно пойти в ЦК, там разберутся. Они сами тебя позовут, увидишь… — Не то, это все не то. При свете луны он казался бледным и похудевшим.
Глаза его беспокойно бегали. Начав говорить, он успокоился, как-то сосредоточился. Женя любовалась им, ей все хотелось взъерошить ему волосы, потом она спохватилась и стала слушать. Благодетель человечества! Я всегда был всего лишь приспособлением к своему мозгу. А мозг был механизмом для расчетов.
Сегодня иду, смотрю на небо, плывут облака, как старинные каравеллы. Понимаешь, впервые я увидел не диполи, не объемные заряды, а каравеллы. Я хочу быть свободным, чтобы видеть каравеллы. У меня все мозги высохли. Постоянно должен то, должен это, хуже рабства, прикован, как невольник на галерах. К черту!
Читаю чужие работы — завидую. Не хочу завидовать. Я сам себя как расценивал: сколько сделал, а сколько написал статей? Почему я не имею права просто ходить по земле, любить, сидеть в кино и чтобы не чувствовать при этом, что где-то тебя ждет, ждет работа? Не мучайте вы меня. Я хочу быть как все люди, не желаю я заботиться о человечестве.
Я тоже человек. Что такое, по-твоему, человек: цель или средство? А ведь человек сам по себе цель. Человек — он высшая ценность, все для него. Ни ты, ни я, мы больше никогда не будем. Мы существуем только однажды.
Ради чего я лишал себя простых человеческих радостей? Был бы я гений… А то ведь максимум, что я могу, это обогнать других на полгода. Не я, так другой решит. Сотни людей работают над тем же самым. Ученых нынче хватает… Возьми Алтынова. Какое тебе дело, умеет ли он решать эллиптические функции и сколько у него статей?
Тебе что важнее — что у него добрая душа, он честный дядя и любит людей, — вот что важно, человеческое! Это машины оценивают мощностью, производительностью… Он задумался, и она терпеливо ждала, как всегда ждут женщины мужчин, увлеченных своими рассуждениями. Он знает лучше меня. Нет, ничего он не знает. Чего он хочет, он сам не знает. Разве он сможет так жить, просто так?
Он пропадет, без меня он совсем пропадет». Женя обрадовалась. Он приподнялся, заглянул ей в лицо. Волнуясь, она пробовала возражать: — Мы же все трудимся во имя будущего. Надо иметь перспективу. Наш труд, особенно творческий, служит обществу.
Ты имеешь талант, и вдруг так… Если б у меня был талант! Ты ударился в индивидуализм. Конечно, талант в нашем обществе должен быть поставлен в условия… но и мы должны жертвовать, если надо, ради движения… Ей не хватало слов. Она не умела спорить на такие темы, он легко сбивал ее, а ей подвертывались только унылые, стертые фразы. Она чувствовала, что сейчас, здесь, на ее глазах совершается непоправимое: он отрывал от себя то, что составляло его душу, весь смысл его жизни, его самого, того Тулина, которого она любила. И она никак не могла переубедить его.
Вскоре Тулину позвонили из Москвы, и он появился перед Крыловым вместе с Женей, сияющий, взбудораженный. Кажется, порядок. Его — тьфу, тьфу, тьфу! Ведущее задание эпохи. Можно реабилитироваться в два счета. Крылов сидел за столом, заваленным пленками, рулонами осциллограмм, таблицами, старательно рисуя кораблики, десятки корабликов, сотни корабликов… — Загнал тебя старик в угол?
Крылов принужденно улыбнулся, потер красные веки. Завтра вылетаю. Он держался твердо, но Тулин не верил ему. Надеешься осилить? Тут надо терпение, — сказал Крылов. Тулин подмигнул Жене.
Нет, я шучу. Я ж тебя все равно люблю, бедолагу. Либо — либо. Тулин присвистнул. Комиссия, закрыв тему, будет настаивать на своем. Акт комиссии утвердит еще более высокое начальство, и они тоже не захотят выглядеть дураками.
Да и кто тебе разрешит тут чикаться с этим делом? Если ты не вернешься к Голицыну, тебя закатают в какую-нибудь дыру. Но таковой не бывает. Но допустим даже, что кругом ангелы, которые жаждут прогресса. Так вот что: тебе придется начинать все сызнова. Оборудовать самолет, сколачивать группу.
Когда все это произойдет, можете рассчитывать на мою помощь. Почему бы нет? Только, я надеюсь, к тому времени я вытащу тебя из очередной лужи. Крылов хотел встать, но Тулин плотно сидел, мешая сдвинуть кресло. И Крылов осекся.
И отец у меня не инженер. Я всему обязана своей воле. Ты знаешь, при моей язве желудка я должна себя соблюдать, иначе мне ничего не добиться. Женя пристыженно расцеловала ее и стала ей укладывать волосы.
Само по себе лицо Кати было симпатичным. Просто оно никак не соответствовало ее характеру. Оно подошло бы миленькой, глуповато-беззаботной машинистке, а на Кате оно выглядело как школьное платьице на взрослой женщине. Сбить Катю было невозможно. Раз начав, она должна была кончить. В лучшем случае Тулин превратит Женю в домашнюю хозяйку, он слишком эгоист, чтобы считаться с другими. В наше время нельзя жить одними чувствами. Надо думать о будущем. Ты присмотрись: ему никто не нужен, и ты в том числе… Почему-то эти слова больней всего задели Женю.
Что бы там ни происходило, а надо было заканчивать и сдавать отчеты и спешить с дипломами. И снова жужжали моторы, весело и ровно потрескивали ртутники. В перерыве посылали кого-то за персиками, бегали купаться, и Лисицкий потихоньку снял парочку ламп с установки, на которой работал Ричард. С утра Агатов проводил совещание насчет практики. Тут же сидел Тулин, потом зашел Лагунов. Алеша спросил, почему закрывают тему. Агатов хохотнул: — Это к нашей теме не относится. Но Лагунов принялся разъяснять Алеше доверительно, свойским тоном, каким он считал нужным говорить с молодежью. Началась душеспасительная беседа о науке, об образе ученого, всякая тягомотина, которую Женя терпеть не могла.
Лагунов повторил, что при Сталине работу продолжали бы, не считаясь ни с какими жертвами. Так ведь это нормально, — сказал Алеша. Но Алеша распалился. После аварии он чем-то стал напоминать Жене Ричарда, вмешивался, спорил, влезал в такие дела, за которые сам раньше высмеивал Ричарда. Агатов накинулся на него: молодежь пошла, слишком легко вам все дается, войны не знали, развели тут демократию! Тулин молчал и рассеянно улыбался. Тогда Женя не вытерпела: — Может, начать войну для нашего воспитания? Агатов что-то шепнул Лагунову, они оба усмехнулись, и Лагунов с любопытством стал разглядывать Женю, а Агатов сказал ей: — На вашем месте я бы держался скромнее. Тулин слышал это и даже глазом не повел, слово побоялся сказать.
Алеша продолжал еще спорить с Лагуновым и спрашивал у него: «Согласен, тридцать седьмой год, но как вы могли допустить это? Как водится, несчастья посыпались одно за другим. В лаборатории споткнулась о ящик, порвала новый капроновый чулок. В сердцах стала разбирать схему и рванула провод так, что полетела колодка. Агатов, конечно, заметил, разорался. Но Женя уже завелась: — Подумаешь, колодка, вы о человеке не думаете, у меня, может, горе! Агатов оторопел: какое горе? Женя задрала юбку и помахала перед Агатовым ногой. Вы никогда не носили капроновых чулок?
Вера Матвеевна прикрикнула на нее: — Сейчас же извинитесь! Вера Матвеевна заслонила ее, как наседка, и увела к себе, достала штопальный набор в кожаном футлярчике. Вера Матвеевна показала, как закрепить петлю, а потом сказала: — Мы, женщины, переоцениваем себя. Мы много можем дать мужчине, но далеко не все. В ее словах не было ни зависти, ни ревности, а какое-то непонятное Жене чувство, свойственное только женщинам, которым уже за сорок и которые говорят о мужчинах спокойно. Я говорю: свадьбу сыграли. А дальше? Ну что ему ответить, чтобы было интересно? Наверное, дальше у этого принца ничего хорошего не было.
Она оказалась сварливой и отсталой девицей. Шутка ли, проспать столько лет! Все хорошее было, пока он добирался до замка. Тулин был небрежно-ласков, и было ясно: для него не существует никого, в том числе и Жени с ее любовью. Она поймала себя на том, что любуется его руками. Это ужаснуло ее. Значит, кроме всего прочего, она развратная, порочная. Она была низвергнута к тем несчастным, околпаченным девчонкам, которых она всегда жалела и высмеивала. Мужчины на нее больше не глядели.
Ноги у нее были толстые и на подбородке прыщ. Она-то верила, что у нее будет все не так, как у других. До чего ж пошлая получилась история! А Ричард уверял ее, что Тулин — человек будущего, — вот потеха!.. Они лежали, прижавшись друг к другу, и она ощущала его всего — щекой, животом, ногами, и ей было этого мало, ей хотелось чувствовать его спиной, затылком, чтобы всюду был он, завернуться в него. Она ему нужна, как все стало просто! Слова тут были ни при чем, она почувствовала это сразу, когда распахнула дверь и успела увидеть его глаза, рванувшиеся навстречу, и сразу ощутила его сухие, вздрагивающие губы на руках, на лице. Она еще пробовала что-то объяснить, но все это уже потеряло смысл. И все же ей зачем-то надо, чтобы он говорил.
Когда он говорит про это, она начинает не верить, а когда он не говорит, ей хочется, чтобы он говорил. Почему так? Она засмеялась, Тулин поцеловал ее в плечо, и она снова засмеялась, чувствуя, как нравится ему ее смех. Наверное, она все же девчонка, если поцелуй остается для нее событием. Он усмехнулся: — А тебе? Я тщеславна. Мне нужно, чтобы ты стал знаменитостью. Я мещанка и обывательница. Помнишь, ты обещал мне покорить грозу?
Помнишь, какой ты был… — Ей хотелось пробудить в нем хотя бы честолюбие. Других мне не надо. Я хочу, чтобы твои портреты были во всех газетах и чтобы у тебя был значок лауреата. Я могу жить только с лауреатом. Жена лауреата — это же звучит! Я буду каждый день чистить твой значок, буду перевешивать его с пиджака на пиджак, а вечером на пижаму, а зимой я буду пришпиливать на пальто, а дома опять на пиджак, я буду все утро и весь вечер занята. Съездим в Москву, можно пойти в ЦК, там разберутся. Они сами тебя позовут, увидишь… — Не то, это все не то. При свете луны он казался бледным и похудевшим.
Глаза его беспокойно бегали. Начав говорить, он успокоился, как-то сосредоточился. Женя любовалась им, ей все хотелось взъерошить ему волосы, потом она спохватилась и стала слушать. Благодетель человечества! Я всегда был всего лишь приспособлением к своему мозгу. А мозг был механизмом для расчетов. Сегодня иду, смотрю на небо, плывут облака, как старинные каравеллы. Понимаешь, впервые я увидел не диполи, не объемные заряды, а каравеллы. Я хочу быть свободным, чтобы видеть каравеллы.
У меня все мозги высохли. Постоянно должен то, должен это, хуже рабства, прикован, как невольник на галерах. К черту! Читаю чужие работы — завидую. Не хочу завидовать. Я сам себя как расценивал: сколько сделал, а сколько написал статей? Почему я не имею права просто ходить по земле, любить, сидеть в кино и чтобы не чувствовать при этом, что где-то тебя ждет, ждет работа? Не мучайте вы меня. Я хочу быть как все люди, не желаю я заботиться о человечестве.
Я тоже человек. Что такое, по-твоему, человек: цель или средство? А ведь человек сам по себе цель. Человек — он высшая ценность, все для него. Ни ты, ни я, мы больше никогда не будем. Мы существуем только однажды. Ради чего я лишал себя простых человеческих радостей? Был бы я гений… А то ведь максимум, что я могу, это обогнать других на полгода. Не я, так другой решит.
Сотни людей работают над тем же самым. Ученых нынче хватает… Возьми Алтынова. Какое тебе дело, умеет ли он решать эллиптические функции и сколько у него статей? Тебе что важнее — что у него добрая душа, он честный дядя и любит людей, — вот что важно, человеческое! Это машины оценивают мощностью, производительностью… Он задумался, и она терпеливо ждала, как всегда ждут женщины мужчин, увлеченных своими рассуждениями. Он знает лучше меня. Нет, ничего он не знает. Чего он хочет, он сам не знает. Разве он сможет так жить, просто так?
Он пропадет, без меня он совсем пропадет». Женя обрадовалась. Он приподнялся, заглянул ей в лицо. Волнуясь, она пробовала возражать: — Мы же все трудимся во имя будущего. Надо иметь перспективу. Наш труд, особенно творческий, служит обществу. Ты имеешь талант, и вдруг так… Если б у меня был талант! Ты ударился в индивидуализм. Конечно, талант в нашем обществе должен быть поставлен в условия… но и мы должны жертвовать, если надо, ради движения… Ей не хватало слов.
Она не умела спорить на такие темы, он легко сбивал ее, а ей подвертывались только унылые, стертые фразы. Она чувствовала, что сейчас, здесь, на ее глазах совершается непоправимое: он отрывал от себя то, что составляло его душу, весь смысл его жизни, его самого, того Тулина, которого она любила.
Хотите, открою вам тайну?
Вы знаете истину? Вы опасны! Вот я уже не опасен.
Голицын все хотел мне напомнить. Жалел меня. А я себя не жалею.
Я вполне доволен. Хватит с меня. Тулин тоже перестал сражаться, и молодец.
А с кем сражаться? Противники-то не сражаются. Вот в чем фокус.
Я вашего Лагунова знаю. Что бы вы ни сделали, вы будете работать на Лагунова, прибыль получает Лагунов. Результат ничего не исчерпывает.
За ним будет другой результат. Снова уточнят скорость генерации зарядов. И наши результаты — тю-тю.
Важно, чтобы ты шел, карабкался, полз — но вперед. Но ради чего? Объясните мне.
Я в юности сражался, сражался, думал, добиваю последнюю несправедливость. И вот уже старость, а несправедливостей столько же. Подумать только!
И все эти люди имели билеты и знали, куда им лететь. Жертвы науки! Грибы, скользя, разбегались по тарелке.
Он погрозил ей пальцем. Они хотят, чтобы он вернулся к этому проклятому письменному столу. Ни за что.
Он улетит в Сыктывкар. Он женится на Зоечке. И приедет с ней к Наташе.
Познакомься с моей женой. Может быть, Зоечка сделает его талантливым. Он с интересом наблюдал, как он разделился: один Крылов еще сидел, стиснув голову руками, пытаясь обдумать все наново.
Второй, бесшабашный малый, уже был свободен, хотел бежать на танцы, лечь спать и, наконец, обнаружил, что умеет растягивать столы, сгибать тарелки и вытворять такое, отчего мебель извивалась и пела на разные голоса, заглушая радиолу. Затем появился третий, который стал осаживать каких-то иностранцев, пристававших к Зоечке, задирался, и все это кончилось великолепной мужской дракой на кулаках. Откуда-то появился Алеша, Крылов был в восторге от своих прямых в челюсть, сам он получил хороший удар под глаз, немного протрезвел, и Алеше и синоптику удалось уволочь его до появления милиции.
Ночь была тихая, звездная. Он не хотел домой, его тошнило от цифр и таблиц. А синоптик и Алеша вели его неумолимо, как конвоиры ведут беглеца.
Он и сам мог бы идти прямо, но ему было лень утруждать себя. Почти три миллиарда людей на земле, а помочь никто не может. Вот что горько!
Помешать всякий может, а помочь и хотели бы, да не могут! Звездочки, звездочки, такое красивое небо, а приходится с ним воевать. Он должен воевать с небом один на один, за всех этих людей.
Эх ты, небо мое, небо!.. Дежурная, укоризненно покачивая головой, передала ему телеграмму. Его срочно вызывали в Москву, в отдел кадров.
Вид у него был страшенный: лиловый синячище под глазом, физиономия исцарапана. Девицы в отделе кадров переглядывались. Ему предложили ехать на Памир, там строится линия электропередачи, надо изучить грозовые условия для грозозащиты.
Он пытался втолковать им, что не может ехать, пока не докажет… Градиент напряженности… дельта Е… Девушки разочарованно усмехались. Дельта Е! Кое-кто собирался сунуть его бог знает куда, но начальник отдела кадров, демобилизованный полковник, сказал: «Не люблю, когда кругом победители, а побежденный один».
Девушки гордились, что защищают его, подыскали самостоятельную интересную работу, и вот пожалуйте — перед ними никакой не герой, несправедливо гонимый, а самый обычный ловчила из тех, кто по-всякому изворачивается, лишь бы не ехать на периферию. Родители больны, жена пианистка, а у этого — дельта Е. Начальник терпеливо выдавал про госзначение объекта, и госинтересы, и госдисциплину.
Оба недоуменно посмотрели друг на друга, и начальник отдела кадров отправился докладывать по инстанции. Ничего не скажешь, Агатов умел становиться нужным человеком. Он был главным свидетелем, ведь это он предвидел все заранее и предупредил Южина.
Он помогал Лагунову формулировать и уговаривать, он показал себя как верный ученик и соратник Голицына, на него временно возложили руководство группой, ликвидацию дел. В присутствии Лагунова он всячески восхвалял Голицына. Лагунов относился к этому с видимым безразличием, однако Агатов чувствовал, что к нему приглядываются.
Агатов ждал. Терпеливо ждал, искусно. Наконец однажды, когда они остались вдвоем, Лагунов осведомился о здоровье Голицына — дело в том, что институты сливаются, создан один отдел атмосферного электричества, — не будет ли старику слишком труден организационный период?
Создание подобного центра было давнишней мечтой Голицына, несколько лет он хлопотал и доказывал необходимость такой организации.
Почему невозможно рассчитать нормальную схему, какую же тогда схему применить? Почему другие таланты, а он нет? Будь на его месте Дан, все решилось бы в два счета. Дан нашел бы выход. Дан умел видеть вещи иначе, чем видят их остальные люди. Это свойство гения. В последнее время он часто вспоминал Дана, его легкую, рассеянную улыбочку: «Сейчас Сергей Ильич сообщит нам про бесконечно длинную молнию, действующую в бесконечно однородной среде на бесконечно неверующих коллег». Дан был лишен слабостей, он не стал бы терзаться и мучиться, порвав с близким другом.
Вряд ли одиночество мешало ему, с ним рядом оставался его талант. Человек может добиться чего угодно — йоги останавливают сердце, Аникеев на пари, не умея играть, выучил сонату Бетховена, а вот сделаться талантливым человек не может. Он готов был ждать Наташу год, два. Он готов просиживать за этим столом, за этими бумагами месяцы, не вставая, да что толку, тут задницей не возьмешь. Нужен талант. Кроме таланта, ему ничего не нужно. Положение, успех, даже любовь — как следует захотев, человек может всего достигнуть, а вот таланта черта с два. Хоть разбейся, хоть удавись. Что же следует из того, что зоны, где возникают молнии, редки?
Неужели так и будет всю жизнь — откровение, догадка и тотчас новые мучения? В чем же тут радость, где удовлетворение? Ах, радость творческого труда! Ах, счастье созидания! Выдумки романистов. Лаборантам лафа: подсчитывают, принесут — и до свидания. Голова не болит. Гуляй себе до утра. Техник — давай ему схему, он проверит, испытает.
Вот Алеша явился — построил по точкам кривую. А то, что шесть точек ни туда ни сюда, — это его не касается. Впрочем, он славный парень, изо всех сил старается как-то помочь. Теперь, когда Лисицкий уехал и остальные уже сидят на чемоданах, когда все демонтировано, когда сдают дела, без Алеши было бы совсем туго. Выложил на стол сливы. Спорт содействует. Все великие люди уважали спорт. А то на танцы? Тоже усиливает кровообращение.
Настоящий рок — это спортивно. Есть конкретные консерваторы? Было бы с кем бороться. Хуже, когда закавыка здесь, — он постучал себя пальцем по лбу. Алеша повертел кулаками. Да, и сила, и ловкость, и самбо тут ни к чему. На танцах девушки будут косить глазами на Алешину спортивную фигуру. Любая будет рада завязать с таким парнем: высший класс танца, умеет выдавать всякие байки, и всем кажется, какой шикарный. А на самом деле, что он рядом с Крыловым?
Ему вдруг захотелось вот так же сидеть, мучиться. Пусть там танцуют, веселятся, а он сидит всю ночь напролет, он ходит небритый, шатается от усталости, одет как попало, ему не до танцев. От того, что он придумает, зависит многое. Захотелось бороться одному, когда вокруг не верят, смеются, чем-то жертвовать, от чего-то отказываться. То, над чем он когда-то посмеивался, казалось ему, глядя на Крылова, самым нужным и главным в жизни. Но для того, чтобы мучиться, надо иметь способности. Из соседней комнаты доносилось гудение выпрямителя. Там работала Вера Матвеевна. Она единственная, кто в этой обстановке как ни в чем не бывало заканчивал свои измерения.
Крылов завидовал ей. Он завидовал Алеше. Он завидовал каждому, потому что каждый знал свое дело и делал свое дело, а он один ни на что не способен. Кривые окружали его, графики, точки, он блуждал там, изнемогая от отчаяния. В кривых воплотились десятки полетов, и каждая точка была облаком, ветром, высотой, ревом моторов, он брел по небу снова и снова, перепахивая месиво облаков. Где-то внизу лежала земля с миллиардами людей, со всеми их страстями и событиями, которые никак не могли повлиять на законы, по которым жили облака. Он бился над этими законами, и никто не мог помочь ему. Окончательно одурев, и он побрел к метеорологам уточнить кое-какие данные полетов. Главный синоптик помог разыскать старые карты — ничего утешительного там не обнаружилось.
Они вышли вместе на площадь, в сутолоку только что прибывших с ленинградского самолета. Кругом раздавались возбужденные возгласы, кричали шоферы, пассажиры восторгались теплынью, воздухом, горами. С ума можно сойти от этой человеческой скудости. Он был сутулый, узкоплечий. Желчное, сморщенное, прокопченное солнцем лицо его с умными, насмешливыми глазами напоминало Крылову Мефистофеля.
Я не вернусь… || Женя и Илья || Практика
Короткая ссылка 22 июля 2023, 15:20 Двукратная чемпионка мира по фигурному катанию Анжелика Крылова рассказала, как смогла пережить поражение на Олимпиаде в 1998 году. РИА Новости «Не скажу, что переживала долго. Вначале да, испытала шок. Было состояние, которое даже сложно с чем-то сравнить.
Галина Сергеевна возвращается в науку и оказывается на кафедре у Бабушки, лишая Бабушку работы. В результате все проблемы решает Олигарх.
Семья проводит тихий семейный вечер за игрой в "Монополию", в которой также принимает участие Олигарх. Даша готовит для Веника романтический ужин. Мама тоже хочет продемонстрировать зятю свои кулинарные таланты. А Папе ничего не остается, как страдать от голода. В результате им обеим приходится отправиться в Российскую государственную библиотеку.
Мама начинает переживать за Галину Сергеевну, ведь та стала рассеянной и почти ничего не ест. Олигарх вместе с Женей, Машей и Пуговкой озеленяет участок Васнецовых. Она сразу дает сыну деньги, чтобы он наконец смог снять квартиру и переехать туда вместе с Дашей. Теперь Даше предстоит как-то сказать о своих планах родителям. То же необходимо сделать и Маше, которая твердо решила съезжать.
Между тем Галина Сергеевна устаивает для матери Веника экскурсию по Москве. Пуговка, Женя и Олигарх готовят сюрприз к торжеству по случаю новоселья. Чтобы купить платье и косметику, ей очень нужны деньги.
Настя — чтобы проследить за соседкой по блоку Ульяной, а Жанна — чтобы вспомнить молодость и не дать Насте помешать Ульяне веселиться. Жанна и Вика идут на примирение, ведь Жанна обещает помочь подруге заполучить Кирилла. Жанна случайно становится свидетельницей того, что ее муж изменяет своей любовнице-вегану. С очень сочной и горячей штучкой. Настя попадается на развод интернет-мошенников и с помощью Данилы отправляет им крупную сумму денег, чтобы в сеть не попало постыдное видео с ее участием. Но она не подозревает, что Данила рассчитывает на совершенно другие булочки.
Жанна извиняется перед Викой за свои отношения с Кириллом.
Вы, очевидно, не подумали о том, как трудно работать даже с хорошими фото, постоянно дергая страницу вверх и вниз, то раскрывая, то закрывая картинку. Печатайте задания, если хотите получать ответы. Кроме того, большинство Ваших заданий связаны с работой над предложениями из текста, а текст Вы не дали даже на плохом фото.
Наконец только к вечеру ему удалось
| Готовимся к ЕГЭ,ОГЭ | Образовательная социальная сеть | чтобы Семен УВИДЕЛ Машеньку и узнал о чудовищном обмане своей новой молоденькой жены. |
| Ты не забыла, что я женат, дорогая? | Несмотря на то, что Крылов очень активно и достаточно энергично работал над своими баснями, издавая один сборник за другим, он славился необыкновенной ленью. |
| Гранин Даниил. Иду на грозу | — Да, конечно, — рассеянно соглашался Крылов, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. |
| : новости спорта - Чемпионат | КРЫЛОВА И ОВСЯННИКОВ: иногда Анжелика забиралась на такую высоту, что начинала кружиться голова у ее партнера. |
Иду на грозу Даниил Гранин
это социальная сеть, где вы можете найти своих старых друзей. Общение, онлайн игры, подарки и открытки для друзей. Приходите в ОК, делитесь своими эмоциями с друзьями, коллегами и одноклассниками. — сервис, который помогает найти работу и подобрать персонал в Москве более 20 лет! Создавайте резюме и откликайтесь на вакансии. Набирайте сотрудников и публикуйте вакансии. Сегодня узнала. Пока скажу так: ЭТУ тайну наш козлобород скрывает куда тщательней, чем содомию, вдобавок, которая, дела прошлые все же. Как это случилось, разбирается МИД Канады. Поняв, что валун слишком массивен, он пошел в лес, схватил ветку, которую превратил в рычаг, который затем смог сдвинуть камень, застрявший на дороге.
Задание 15. Правописание Н и НН в суффиксах: все задания
Заснеженная — полное страдательное причастие прошедшего времени, образовано от глагола совершенного вида та, которую что сделали? Высеченные — полное страдательное причастие прошедшего времени, имеет пояснительные слова из камня , также образовано от глагола совершенного вида те, которые что сделали? Драгоценного — имя прилагательное, образовано от существительного дорогая цена с основой на -н. Серебряного — имя прилагательное, образовано от существительного серебро с помощью суффикса -ян-.
Совершенно — наречие, сохраняет столько же Н, сколько в причастии, от которого оно образовано совершенный. Расстроенные — полное страдательное причастие прошедшего времени совершенного вида, имеет приставку. Бессонных — имя прилагательное, образовано от существительного сон с основой на -н.
Истинная — имя прилагательное, образовано от существительного истина с основой на -н. Незаконченный — полное страдательное причастие прошедшего времени совершенного вида, имеет приставку. Задание Решение: Рассеянно — наречие, пишется столько Н, сколько было в слове, от которого это наречие образовано; образовалось от слова рассеянный, которое, в свою очередь, образовано от глагола совершенного вида тот, которого рассеяли , пишется НН.
Мученик — слово для запоминания, пишется Н. Покровительственно — наречие, пишется столько Н, сколько было в слове, от которого это наречие образовано; образовалось от прилагательного покровительственный, которое образовано от существительного покровительство при помощи суффикса -енн-.
Трагически напряжё 1 ый, полный контрастов и противоречий, освещё 2 ый изнутри постоя 3 ыми поисками идеала художестве 4 ый м Ир Ф. Достоевского отчётливо отражается в языке его произведений. Серова были проявле 1 ы почти все черты, свойстве 2 ые ему как пейзажисту: острота видения, глубочайшее проникновение в суть изображаемого, изыска 3 ость и точность колорита. Как нарочно, в то же самое время в Москве была арестова 3 а поэма нашего достопочте 4 ого Степана Трофимовича, написа 5 ая им ещё лет шесть назад в Берлине. А он называл себя образова 4 ым и рассказывал, что учился в духовном училище. Листве 4 ица, которая была посаже 5 а Софьей Ивановной около дома, была теперь большим деревом.
Источник Русский писатель, баснописец, академик Петербургской Академии Наук 1841. Издавал сатирические журналы «Почта духов» 1789 и др.
Писал трагедии и комедии, оперные либретто. В 1809 — 43 создал более 200 басен, проникнутых демократическим духом, отличающихся сатирической остротой, ярким и метким языком. В них обличались общественные и человеческие пороки. Гоголь назвал басни И. Крылова «…книгой мудрости самого народа». Биография Иван Андреевич Крылов в молодости Иван Андреевич Крылов родился в феврале 1769 года в Москве, в семье бедного армейского офицера. Умер Крылов-старший в 1778 году в чине капитана. Жизнь вдовы и детей старшему сыну Ивану выполнилось лишь 9 лет стала ещё бедней. Творчество Молодой Крылов, не получив никакого системного образования, настойчиво занимался самообразованием. Он много читал, самостоятельно научился играть на разных инструментах.
Спустя год появилась драма «Клеопатра», а позже — трагедия «Филомела». В это же время пишет комическую оперу «Бешеная семья» и комедию «Сочинитель в прихожей» Иван Крылов, годы жизни которого можно охарактеризовать как плодовитые. Но молодой человек ищет себя. Они с нежностью относятся друг к другу. В казённой палате Крылов получал тогда 80-90 рублей в год, но положением своим не был доволен и перешёл в Кабинет Её Величества. Произведения эти ни известности, ни денег молодому автору не принесли, однако помогли войти в круг литераторов Петербурга. Покровительствовал Крылову Я. Княжнин, известный драматург, но самолюбивый юноша, решив, что над ним насмехаются в доме «мэтра», порвал со своим другом. Он написал комедию под названием «Проказники» — произведение, в котором главные герои, Таратор и Рифмокрад, сильно напоминали Княжнина и его супругу. Это было уже более зрелое творение, чем предшествующие пьесы, однако постановка данной комедии была запрещена.
У Ивана Андреевича испортились отношения с театральной дирекцией, которая решала судьбу драматических сочинений. Однако Крылов не падает духом, а начинает издавать журнал «Почта духов». Проявившаяся уже в раннем творчестве сатирическая направленность здесь сохранилась, но несколько трансформировалась. Крыловым была написана карикатурная картина, изображающая современное общество. Свой рассказ он облек в форму переписки между волшебником Маликульмульком и гномами. Это издание было закрыто, поскольку у журнала было очень мало подписчиков — всего 80. Судя по тому, что в 1802 году «Почту духов» переиздали, появление ее для читающей публики не осталось незамеченным. В 1790 году биография Крылова отмечена тем, что Иван Андреевич вышел в отставку, приняв решение сосредоточиться на литературной деятельности. Писатель приобрел в январе 1792 года типографию и вместе с Клушиным, своим другом, также литератором, принялся издавать журнал под названием «Зритель», который пользовался уже некоторой популярностью. Росло число подписчиков.
Санктпетербургский Меркурий, ежемесячное издание 1793 года Журнал в 1793 году переименовали в «Меркурий». Его издатели к тому времени сосредоточились на иронических нападках в адрес Карамзина и его сторонников. Одной из излюбленных тем творчества Крылова в молодые годы, а также объектом изображения во множестве комедий, написанных им, является преклонение перед Западом. Карамзинисты, кроме того, отталкивали Ивана Андреевича пренебрежением к классицистической традиции стихосложения, этого писателя возмущал «простонародный», излишне незамысловатый слог Карамзина. Издание «Меркурия» прекратилось в 1793 году, и Крылов уехал из Петербурга на несколько лет. В конце 1793 г. Есть сведения, что с осени 1795 г. С 1797 г. Голицына личным секретарем, следует за его семейством в ссылку. После назначения князя генерал-губернатором Лифляндии Крылов на протяжении двух лет 1801-1803 работает управителем дел канцелярии.
В это же время Иван Андреевич пересматривает свою творческую платформу, разочаровавшись в идее перевоспитать людей посредством литературы, отказывается от книжных идеалов в пользу практического опыта. Его возвращение в литературу состоялось в 1800 г. В 1801 году князь Голицын был назначен рижским генерал-губернатором, и Крылов определился к нему секретарём. В том же или в следующем году он написал пьесу «Пирог» напеч. Наук»; представлена в 1 раз в Петербурге в 1802 г. Несмотря на дружеские отношения со своим начальником, Крылов 26 сентября 1803 г. Что делал он следующие 2 года, мы не знаем; рассказывают, что он вёл большую игру в карты, выиграл один раз очень крупную сумму, разъезжал по ярмаркам и пр. За игру в карты ему одно время было запрещено появляться в обеих столицах. В 1805 г. Крылов был в Москве и показал И.
Дмитриеву свой перевод двух басен Лафонтена: «Дуб и Трость» и «Разборчивая невеста». По словам Лобанова, Дмитриев, прочитав их, сказал Крылову: «это истинный ваш род; наконец, вы нашли его». Крылов всегда любил Лафонтена или Фонтена, как он называл его и, по преданию, уже в ранней юности испытывал свои силы в переводах басен, а позднее, может быть, и в переделках их; басни и «пословицы» были в то время в моде. Прекрасный знаток и художник простого языка, всегда любивший облекать свою мысль в пластическую форму аполога, к тому же сильно наклонный к насмешке и пессимизму, Крылов, действительно, был как бы создан для басни, но всё же не сразу остановился он на этой форме творчества: в 1806 г. Объект сатиры в обеих один и тот же, в 1807 г. Третья пьеса Крылова: «Илья Богатырь, волшебная опера» написана по заказу А. Нарышкина, директора театров поставлена в первый раз 31 декабря 1806 г. Неизвестно, к какому времени относится неоконченная в ней всего полтора действия, и герой ещё не появлялся на сцену комедия Крылова в стихах: «Лентяй» напеч. Наук» ; но она любопытна, как попытка создать комедию характера и в то же время слить её с комедией нравов, так как недостаток, изображаемый в ней с крайней резкостью, имел свои основы в условиях жизни русского дворянства той и позднейшей эпохи. В 1810 году он вступает помощником библиотекаря в Императорскую публичную библиотеку, в которой будет работать до 1841 года.
Крылова в двух томах на французском, русском и итальянском языках. Данная книга была первым зарубежным изданием басен. Уместно будет отметить, что, например, на армянский язык первый перевод был сделан в 1849 году, а на грузинский — в 1860. Уважаемым членом «Беседы любителей русской словесности» Крылов является с самого её основания. Крылов был весьма неординарной личностью. Он часто становился главным героем анекдотов и баек даже в те времена. У него было множество пороков, как чревоугодие, неопрятность, которых он не только не боялся, но и всячески выставлял. Он всю жизнь учился, развивался. Два языка, английский и древнегреческий, он изучал до конца своей жизни. Его уважали и ценили даже те, кто не разделял его взглядов на то, как должно выглядеть творчество.
Свет увидел более 200 басен, написанные Иваном Андреичем. Писатель мастерски умел высмеять в них человеческие пороки и действительность суровой жизни того времени. Огромное множество его фраз стали крылатыми, они были понятны всем слоям общества, а не только образованным. Всенародную любовь доказывает то, что только при его жизни были издано 80 тысяч сборников басен. Современники описывают писателя, как человека спокойного, рассеянного, ленивого, но при этом добродушного, не любящего ссориться. О его неряшливости и любви к обжорству слагали анекдоты, что, впрочем, не оставляло его без внимания слабого пола, благодаря его врожденному обаянию. Один из лучших друзей писал о нем: «Не замечено в нем каких-либо душевных томлений, он всегда покоен. Не имея семейства, родственных забот и обязанностей, не знал он ни раздирающих душу страданий, ни упоительных восторгов счастья». По утрам и вечерам Крылов сидел или лежал у себя дома на диване в изношенном халате. Над диваном висела картина в тяжелой раме и с каждым годом все больше кренилась набок.
Ему не лень было сделать математический расчет, зато он ленился следить за хозяйством. В один прекрасный день Крылов обратил внимание, что пирожки, которые ему испекла кухарка, имеют странный привкус. Сходил на кухню, заглянул в посуду, где замешивалось тесто. Медные стенки оказались сплошь в ядовитой зелени. Иван Андреевич вздохнул да и пошел доедать пирожки, рассудив: «Я ведь уже съел два. А, чтобы отравиться, нет разницы — два или десять! Купил английский ковер на пол, новую мебель из красного дерева у мастера Гамбса, фарфоровые и хрустальные сервизы, кадки с лимонными, померанцевыми, миртовыми и лавровыми деревьями… «Все вместе стоило мне более десяти тысяч! А через месяц фарфор и хрусталь были побиты горничной Фенюшей, на щегольской мебели покоились кучки золы и сигарные окурки, деревья, которые никто не удосуживался поливать, завяли, а что касается ковра, с ним Крылов расправился самым оригинальным образом, увлекшись кормежкой голубей. Выходить для этого на улицу он ленился: просто сыпал на пол овес и открывал окно. Если не считать званых обедов, единственное, что могло заставить этого малоподвижного, тяжелого на подъем человека выйти в неурочное время из дому, были пожары.
Крылов исправно ездил на них смотреть и даже имел собственных агентов среди пожарных, чтобы вовремя узнавать о возгораниях. Поговаривали, что этот странный интерес произошел от… известной крыловской осторожности. Просто 14 декабря 1825 года Иван Андреевич оказался на Сенатской площади — из чистого любопытства, и был замечен. Сам император Николай спрашивал: дескать, что вы там, Иван Андреевич, делали? Крылов ответил: «Я думал — пожар, вот и пошел взглянуть. Страсть как люблю пожары! Пожар в Петербурге Личная жизнь О рассеянности, небрежной неряшливости и невероятном аппетите Ивана Крылова ходили легенды и слагались анекдоты. Вполне в его духе было положить в карман сюртука ночной чепчик вместо платка, вытянуть его во время пребывания в обществе и высморкаться. Иван Андреевич абсолютно равнодушно относился к своему внешнему виду. Казалось бы, такой человек никак не мог пользоваться вниманием у дам.
Тем не менее сохранились сведения его современников, утверждавших, что личная жизнь Ивана Крылова хотя и не была бурной, но уж точно не отсутствовала. В 22 года он полюбил дочь священника из Брянского уезда Анну. Девушка ответила ему взаимностью. Но когда молодые люди решили жениться, родные Анны воспротивились этому браку. Они были в дальнем родстве с Лермонтовым и, к тому же, состоятельны. Поэтому выдать замуж дочь за бедного рифмоплёта они отказались. Но Анна так тосковала, что родители наконец согласились выдать её замуж за Ивана Крылова, о чём телеграфировали ему в Санкт-Петербург. Но Крылов ответил, что у него нет денег, чтобы приехать в Брянск, и попросил привезти Анну к нему. Родные девушки были оскорблены ответом, и брак не состоялся. Писатель и Мария Федоровна Современники Ивана Крылова писали, что к неряшливому и сумасбродному баснописцу были неравнодушны именитые дамы.
Якобы его любила балерина, бывшая содержанкой великого князя Константина Павловича. Но баснописец отшутился, что к браку непригоден. Говорят, что обаятельному толстяку очень симпатизировала сама императрица Мария Фёдоровна. И это несмотря на то, что Иван Андреевич осмелился появиться перед ней в дырявом сапоге, из которого торчал палец, да ещё и чихнуть, когда целовал руку императрице. Иван Крылов так никогда и не женился. Официально у него нет детей. Но современники баснописца утверждали, что у Ивана Андреевича всё же наличествовала гражданская жена. Это была его домработница Феня. Жениться на ней Крылов не мог, так как общество бы его осудило. Тем не менее Феня родила девочку Сашу, которую считают внебрачной дочерью Крылова.
О том, что это может быть правдой, говорит факт, что после смерти Фени Саша осталась жить у Крылова. А после её замужества Крылов с удовольствием нянчил её детей и переписал всё свое имущество на имя мужа Александры. Во время кончины Ивана Крылова у его постели находились Саша, её муж и двое детей. Последние годы жизни Но до самых последних дней писатель продолжал работать, подготавливая к печати новое полное собрание своих басен. Крылов не успел получить книги из типографии, но завещал раздать часть их своим друзьям на собственных похоронах, что и было сделано. Прослужив в Императорской библиотека почти 30 лет, в 1841 году Крылов вышел в отставку и поселился в квартире на Васильевском острове. Он жил тихо и в своё удовольствие. Любил сытно покушать и полежать на диване. Некоторые считали считать его лентяем и обжорой. Умер Иван Андреевич от двухстороннего воспаления лёгких 9 21ноября 1844 года в Санкт-Петербурге.
Отдавая дань уважения великому писателю, второй человек в государстве — граф Орлов лично нёс его гроб вместе с простыми студентами до погребальной повозки. Умер баснописец 21 ноября 1844 года.
Попробуйте сделать его короче","supernova. Попробуйте позже. Введите другую, чтобы подписаться","search. Давайте перенесём его! Работодатель увидит звонок вместе с вашим резюме. Обратитесь к персональному менеджеру.
Заполните все обязательные поля, чтобы резюме стало доступно для работодателей","supernova. Допускаются компании от 100 сотрудников. Оплата только за успешный подбор кандидата. Изучить материалы, а также ","supernova. Сообщите работодателю, если ваши планы изменились","negotiation. Проверьте наличие квот заранее","vacancy. Услуга осталась на счёте. Она нарушает правила размещения или законодательство.
Опишите, кто нужен, и выбирайте лучших среди откликнувшихся.