Зачем нужна литература в жизни. Зачем нужна современная литература. Последние двадцать лет ознаменованы стремительным развитием науки и информационных технологий. Наш блогер Мария Терленева придерживается другого мнения: классическую литературу надо читать! В этой статье мы разберёмся: нужны ли книги в 21 веке? «Правила жизни» и главным редактором литературного медиа БИЛЛИ Максимом Мамлыгой о том, зачем нужны литературные медиа и критики, как социальные сети формируют литературные тренды и как блогеры повлияли на децентрализацию чтения в России.
Зачем нужна литература?
Однако, в прозаических произведениях художественной литературы использование тропов не несет особой смысловой нагрузки, в отличие от лирических произведений. Все это является характерной особенностью художественной литературы. Использование различной лексики: от возвышенной до низкой, разговорной. Это объясняется характерами персонажей, сюжетной линией и идейным замыслом самого писателя. Также наличие определенных терминов зависит от жанра например, научная фантастика. Рассказ идет от первого или третьего лица. Также для художественной литературы характерно наличие монологов и диалогов между персонажами, что недопустимо во всех остальных видах литературы исключение составляет интервью в публицистическом стиле. Композиционные приемы также характеризуют только художественную литературу. Композиция художественной произведения может быть: линейной, последовательной, кольцевой, зеркальной и многие другие виды.
Photo by David Iskander on Unsplash 4. Культурное развитие Хорошая художественная книга всё равно, что полотно художника.
В каждой книге, как и в картине, заключена своя история. Книги помогают нам ближе познакомиться с разными культурами, народами и их традициями. Будто на картине мы наблюдаем, как перед нами разворачиваются далёкие миры и исторические эпохи. Пусть персонажи будут выдуманными, главное, что их мысли, чувства и желания — настоящие. Начать можно с культуры своей страны. Отличным подспорьем для малышей и их родителей в этом деле станет сборник «Русские народные загадки в картинках» Зины Суровой. Модель сознания Модель сознания — это комплекс знаний, помогающий понять психическое состояние другого человека. Погружаясь в истории других людей, мы незаметно для себя дополняем наше представление об образе их мышления. Развитая модель сознания помогает нам лучше понимать чувства других людей, предугадывать их слова и мысли. В художественных книгах нам даются психологические портреты разных типов личностей, это позволяет узнать об их мотивации и применить эти знания в реальной жизни.
Благодаря такому подходу, ребёнок, читающий художественную литературу, быстрее и безболезненнее социализируется, становится коммуникабельным и открытым.
Лучше понимать людей Чтение классики не только способствует духовному развитию, но и знакомит вас с азами психологии. Задумайтесь: прочитав монументальные произведения Гончарова , Тургенева , Кафки , Уайлда , вы начнете понимать причины и следствия того или иного поведения, узнаете поближе человеческие характеры и постигнете непростую науку взаимодействия с окружающим миром. Ведь если задуматься, несмотря на кажущуюся уникальность, человеку в большинстве случаев свойственно действовать по сложившемуся сотни лет назад шаблону. Читая классику, вам удастся не только с легкостью разгадывать поведенческие мотивы собеседников, но и подбирать к каждому характеру свой «ключик».
Хотите стать мастером переговоров? Обратитесь за помощью к великим писателям. Развивать культуру речи Ни для кого не секрет, что чтение любой качественной литературы, будь то современная проза или классика из школьной программы, помогает развить в себе креативные способности, улучшить мыслительный процесс и пополнить словарный запас подробнее об этом мы писали здесь.
Сегодня многие заменили литературу медиаконтентом, однако среди бесконечного множества творцов есть те, ознакомиться с работами которых всегда будет соблазн. Кто эти авторы?
Какая же литература нужна в наши дни? Какие произведения останутся современными даже спустя века? Найти ответы на эти вопросы нам помогал писатель и литературовед Евгений Водолазкин. Литература не по-научному Художественное произведение — это текст и его восприятие. Читатель является полноценным соавтором писателя.
Он добавляет в текст то, о чём даже не задумывался творец. Глядя на сюжет через призму индивидуального восприятия, мы меняем романы, дополняем их, задаём вопросы самим себе — ответы на них и становятся смыслом произведения. Точнее, одним из сотен тысяч возможных смыслов. Литератур ные «тайм-вояджеры» и постаревшая нестареющая классика Сравним творчество Льва Толстого и Фёдора Достоевского. Первый — великий путешественник в прошлое.
Книга — друг человека. Зачем читать художественную литературу?
Она обогащает нас совершенно особыми знаниями — знаниями о людях, об их внутреннем мире. Литература как искусство слова обладает удивительной способностью влиять на умы и сердца людей, помогает раскрыть подлинную красоту человеческой души. Но понять и увидеть, как при помощи обычных слов открывает нам автор духовный мир человека, невозможно без специальных знаний и определенного читательского опыта. Неподготовленному читателю не откроет литература глубин, позволяющих понять чужие мысли и, может быть, пересмотреть свои. Литературу изучать нужно.
Нужно изучать литературу для того, чтобы научиться не просто читать книги, но понимать, анализировать, научиться видеть то, что желал своим произведением донести до читателя писатель. Узнавать над чем автор смеется, чем восхищается и чем гордится. Истинное чтение — это чтение, которое, по словам М. Цветаевой, «есть соучастие в творчестве».
Каждому человеку, на мой взгляд, необходимо развивать интеллект, эмоциональную отзывчивость.
Это такая не литературная, как в первом случае, а социальная узнаваемость, когда возникает связь с нашим социальным опытом. Возникает равенство или, наоборот, беспокоящее нас неравенство. Такой способ чтения уходит своими корнями в старую добрую теорию отражения. Лучше всего она сформулирована французским социологом Пьером Бурдье.
Это социальный взгляд на литературу — формирование социальной оптики, регистрирующей состояние общества. У Бурдье есть замечательная работа «На поле литературы». В этом тексте он немножко критикует теорию отражения, немножко реформирует, но говорит о большей автономии литературы, и трансформирует ее в теорию провокации. У Бурдье присутствует, еще не оформленная, теория групп, объясняющая, как группа, возникающая внутри общества, создает некий социальный заказ. Литератор считывает запрос или предвосхищает его.
Реализует его в своем творчестве. Улавливая это настроение, он естественно упаковывает его в сюжеты и образы. Осваивая этот текст, новая группа внутри общества окончательно идентифицируется, проявляется, как некий социальный типаж. Ну, например, аудитория читателей Толкиена. Есть и менее очевидные общности, которые изначально возникают, как читательские группы, имеющие одинаковый социальный опыт.
Бурдье интересовали границы, возможного высказывания в тексте — более или менее полное выражение потенциально заложенных в текстах манифестациях французский социолог представлял литературу, как контрагента власти, впрочем, наделяя ее и собственной автономией. Но чтобы не отдавать все лавры Бурдье, я хочу вспомнить прекрасного российского социолога и критика Бориса Дубина, который в своей социальной оптике рассмотрения текстов исходит из социологии Вебера. Третий способ, дополнительный, не столь очевидный — Я бы назвал его аналитическим или даже психоаналитическим, когда мы пытаемся расшифровать текст через психологию авторов, а также через психологию его героев и не забываем при этом, что это не одно и то же. Мы описываем знакомые нам желательные или нежелательные психологические состояния в литературном описании. Вот кастрация, компенсация, сублимация, эдипов комплекс, комплекс Электры, тяга к смерти, тотемы и табу, — это конечно уже совсем другая структура узнавания, не литературная, а чисто психологическая.
Для меня шедевром психоаналитического чтения является очерк Фрейда о Федоре Достоевском. Из более близких нам, я хотел бы вспомнить работы Александра Эткинда, которые сейчас активно переиздаются. В них присутствует интереснейший психоанализ литературы Серебряного века. Из еще более современных можно взять «Словарь культуры ХХ века» Вадима Руднева, который тоже неоднократно переиздавался. Половина его статей посвящена психоанализу современной литературы.
Почему этот способ я считаю дополнительным? Потому, что ни Фрейд, ни Юнг — не создали сколь-нибудь цельного, психоаналитического взгляда на литературу. Возникает вопрос психологический — почему это так? Мне кажется потому, что современную литературу сложнее вписать в структуру психоанализа, сложнее приводить какие-то убеждающие широкую аудиторию доказательные аргументы. Да, и широкая аудитория в подавляющем большинстве своем не знакома с психоанализом.
А раз сложнее доказать, то растет вариативность интерпретаций, и сам анализ рискует окончательно размыться и похоронить под собой или поставить под сомнение сам способ подобного прочтения и восприятия текстов. Четвертые полспособа чтения — Его можно назвать прямым, наивным, элементарным, когда мы доверчиво смотрим глазами автора, следим за его мышлением и стилем, не нуждаясь ни в какой реконструкции, вскрытии, анализе — полностью очарованы, находимся под авторским материалом, и наша собственная эмоция нам самим вполне ясна. Существует ли такой способ: можем ли мы читать безотчетно?
Понятно, что Китае, где каждый год строится столько библиотек, сколько не строится во всём остальном мире, никому в голову не приходит задаваться вопросом, нужна ли библиотека, имеет ли смысл чтение на бумажных носителях и так далее. К несчастью, в России мы сталкиваемся со странным мнением. Мы как-то говорили с Александром Ивановичем Вислым, директором Ленинской библиотеки. Он высказал тезис, что постоянно нужно спорить с людьми, которые говорят, что в Интернете всё есть, которые приходят домой и читают книги в электронном виде. Я озвучил мнение, что, приходя домой, как раз эти люди, скорее всего, не читают вовсе.
Дело в том, что дихотомия «электронные-бумажные» давно уже в мире пережита, никто на эту тему особенно не спорит. Мы говорим о практике чтения, о его видах. Самое главное — чтобы человек читал, а на чём он читает — на глиняных табличках, на айпаде или бумаге — не так принципиально. По мнению Бориса Куприянова, библиотека призвана сохранять не каталоги, а «ту великую практику, которая сопровождает человечество на протяжении семи тысяч лет» — чтение. А как раз с этим сложно. Молодой человек, попадая в библиотеку, чаще всего приходит туда с миссией, с целью изменения мира — приближения культуры к людям. С благими, очень романтическими часто намерениями. Через год от этого не остаётся и следа.
Это фактически «стокгольмский синдром». По мнению Куприянова, библиотекам пора воспринимать читателя как партнёра. Библиотека должна стать тем местом, где производится экспертиза, качественный анализ литературы, поскольку в стране тяжело с критикой. Если человек назубок знает библиотечное дело, но не любит книги и читателей — он профнепригоден. Это принципиально важно. Будете ли вы доверять пилоту, который терпеть не может летать? Библиотека должна выходить из себя в прямом и переносном смысле. Выходить из своих стен, предлагать новые практики, новые отношения.
Простите меня, я нарушаю все уставы — библиотека не является досуговым учреждением. Это место просвещения. Если на пути просвещения вы сталкиваетесь с театром, музыкой, балетом, кино, социальным сообществом — ничто не мешает работать с ними. Если вы сталкиваетесь со всем тем же самым, но это не служит идее просвещения, то, наверное, этим стоит заниматься другим учреждениям культуры. Как составлять свою карту Сегодня мы находимся в литературном океане, где каждый движется так, как ему хватает умения и знаний. Литературная критика как жанр находится в упадке, а мощный советский стимул «прочитать запретное» исчез как факт. Читать можно всё, и в этом главная беда. Что выбрать?
Вопрос тяжёлый. Основные точки поиска обрисовал Константин Мильчин. Конечно, он обращался в первую очередь к библиотекарям, которых призывал стать экспертами на рынке книжных новинок для читателей. Но что-то подсказывает, что за свою «литературную карту» каждому придётся отвечать самому. Вместе с действительно читаемыми жанрами надо ещё поставить «про книжки». Рецензии становятся всё короче и короче, причём это касается как больших рецензий в толстых журналах неакадемического литературоведения, так и рецензий в ежедневных и еженедельных журналах. В 1990-е годы в газете «Сегодня» Андрей Семёнович Немзер писал рецензии как минимум на половину газетного листа. Сегодня в толстых журналах — пара страниц, а в периодике если уж есть что-то про книжки, то максимум на три тысячи знаков.
Значит, скоро толстые журналы перейдут на формат твита, а периодика — на формат смайлика. Это будет очень информативная рецензия, тем более что смайлов всё больше и больше. Где брать информацию о книжных новинках? Константин Мильчин предложил просматривать сразу несколько уровней.
Это абсолютно искусственно. Я не идеи его критикую, а как писателя. Потому что писатель он ужасный.
Есть люди, которые были поражены его книгой. И среди них были великие. Должен ли я говорить тогда, что эту ни в коем случае нельзя читать? Наоборот, пожалуйста, читайте, но будет сложно. Другой пример — Айн Рэнд, «Атлант расправил плечи». Отвратительная книга. Наверное, одна из худших вещей, которые я читал.
Я даже не знаю, что хуже. Возможно, Паоло Коэльо и его «Алхимик». Айн Рэнд, наверное, все-таки хуже, потому что Коэльо читается легче. Есть ли какой-то фундаментальный набор книг, который нужно прочитать каждому, чтобы потом переходить уже к современной беллетристике? Я не фанат списков. Любой вход в литературу очень индивидуален. Единственное, что по-настоящему необходимо, что точно нужно в жизни — это прочесть книгу, которая зацепит, которая приучит человека к тому, что читать — это круто, интересно, и полезно.
Это может появиться в тот момент, когда у тебя идет синхронизация твоих личных переживаний с тем, что описывается в книге. Обычно это происходит в подростковом возрасте. Вот такая первая книга обязательно должна быть, и неважно, будет ли это Федор Михайлович Достоевский или кто-то другой. Это вообще может быть массмаркет. В большую литературу можно и через Донцову прийти. Неважно, какая книга привьет вам любовь к чтению. Когда вы начинаете читать, вам хочется развития, хочется получать новые эмоции, и так вы начинаете открывать для себя литературу.
В конечном счете вы открываете для себя и таких сложных авторов, которых, казалось, вам никогда не осилить. Например, Марселя Пруста. Что делать, если «тяжело читать»? Менять книги до тех пор, пока не найдется твоя, которую ты за ночь проглотишь, потому что интересно? Если у вас уже достаточно приличный возраст и до этого момента вы особо никогда не читали, но зато постоянно погружены в телефон, то надо себя приучать к чтению. Это как заново учиться ходить. Нужно себя заставлять.
Прямо садиться, выделять специально время. Есть такой очень хороший психологический метод: выделяешь определенное время в течение дня, посвящаешь только этому делу, и все. Берешь 10 минут и читаешь, постепенно увеличивая время. Потом концентрироваться станет все проще и проще. Это такая же тренировка. Если человек начинает читать с раннего возраста, то обычно у него нет проблем с тем, что он отвлекается. Как читать?
Аналитическое чтение, мастерство интерпретации — как этого достичь? Нужно понимать, что язык — это структура, огромная схема. И если она простая, она неинтересна. Ты анализируешь построение, какие слова использует автор, как он доносит свою мысль. Понимаешь, проходной этот текст или нет. Сейчас ведь даже искусственный интеллект пишет романы и рассказы — такую ерунду как «Патруль звездных волков». Но большая проблема искусственного интеллекта состоит в том, что он не обладает абстрактным мышлением, а для хорошего писателя оно необходимо.
Не может искусственный интеллект придумать, как драматически показать сцену, эмоционально так, чтобы вы не просто ее увидели, а прямо почувствовали. Я уже упоминал, что последний месяц я читаю Филиппа Дика — предложил эту книгу в «Книжном клубе» вместе с братьями Стругацкими. У нас дело дошло до фантастики, мы начали ее изучать. Нам интересно посмотреть, как фантастика представлялась в Советском Союзе и в Америке. Фантасты ведь абсолютно разные. Борис и Аркадий Стругацкие — очень приличные, спокойные. А Филипп Дик — это чертов наркоман, который почти всю жизнь сидел на спидах, пять раз был женат, умер от остановки сердца, страдал паранойей, видел галлюцинации, гадал по «Книге перемен» [китайский философский текст, который входит в конфуцианский канон — прим.
Он был настоящий рок-н-ролльный фантаст. Удивительно, какие образы он создает. Как вы думаете, по какой причине Филиппа Дика потом с руками и ногами готов был оторвать Голливуд и на его основе делал почти все свои классические боевики 1980-х и 1990-х годов? Потому что он был крут. Возьмем в пример его роман «Мечтают ли андроиды об электроовцах? Главный герой, охотник за андроидами, знает, что выслеживает андроида. Но этот робот поет в опере, а у самого охотника великолепное знание музыки, он ее очень любит.
Ему хочется с андроидом поговорить, потому что она для него совершенство. Охотник начинает к ней испытывать симпатию. Он ее выслеживает вместе с другим охотником, который вообще недостойный человек. В какой-то момент он начинает думать, что сам тоже андроид, потому что не испытывает никаких чувств. А выслеживает где? На выставке Мунка. И через описание картины «Крик» подается первая сцена.
Потом идет описание следующей картины — «Переходный возраст». Причем саму картину он не называет. Плохой писатель назовет, а хороший покажет, что там изображено, чтобы втянуть вас в эту сцену. Дальше этого андроида бесчеловечно убивают. Вот это грамотно выстроенная визуальная сцена. Вас ведут к развязке, показывают образ жертвы, момент проявления чувства. Неоднозначность конфликта, расширение.
Вот это то, как надо писать книги, чтобы они цепляли и мастерски передавали атмосферу. Искусственный интеллект так не пишет.
Какая литература нужна современности, и какая всегда будет современной
Один из ответов на вопрос «Зачем нужно читать книги?» — получение знаний, повышение профессионализма. Читать произведения русской и зарубежной литературы нужно не только будущим филологом, но и тем, кто планирует связать свою жизнь с точными науками. Тогда зачем действительно это нужно? Во-первых, это необходимость: нужно сохранить высокую планку литературы как предмета, который формирует нравственность и передает культурный код. Один из ответов на вопрос «Зачем нужно читать книги?» — получение знаний, повышение профессионализма.
Польза от чтения классической литературы
Его великий соотечественник писатель Ба Джин Ba Jin в одном из интервью так же затронул эту тему: «Литература должна нести свет, доброту и надежду, делать людей более нравственными, более чистыми и полезными для общества. С моей точки зрения, ради этого, писатели должны в своих сердцах поддерживать свет и тепло». Писатель одной рукой открывает дверь, а другую руку как будто протягивает посетителям. Это символ культуры, символ душевности, символ человечности. Литература каждого народа — эхо его духовной культуры. Современный человек нуждается в сочувствии и понимании, кроме того, необходимо развеять его страх перед добрым поступком, научить его открыто выражать чувства.
По мнению участников встречи, современной литературе не хватает доброты. Большинство произведений изобилуют описаниями страданий, жестокости, и очень немногие авторы напоминают нам о вечных ценностях. Китайский писатель Тай Нинг Tie Ning считает, что только «выдающиеся произведения затрагивают душу, возвышают читателей, дают им надежду и спасают от отчаяния». Его великий соотечественник писатель Ба Джин Ba Jin в одном из интервью так же затронул эту тему: «Литература должна нести свет, доброту и надежду, делать людей более нравственными, более чистыми и полезными для общества. С моей точки зрения, ради этого, писатели должны в своих сердцах поддерживать свет и тепло».
Писатель одной рукой открывает дверь, а другую руку как будто протягивает посетителям.
Образ жизни настоящей молодежи никак не связан с литературой. Можно составить верное понятие об уме и характере человека, осмотрев его библиотеку" [4],- сказал как-то Луи Жан Жозеф Блан, в чем был абсолютно прав. В заключение хотелось бы отметить, что влияние классической литературы на образ жизни современного человека исключительно избирательное. Тот, кто в свое время почерпнул знания из книг, его жизнь проходит на этой основе.
В основном, такой человек является «белой вороной» в обществе, особенно в настоящее время, находит недопонимание и зачастую враждебное отношение к себе. И в противовес этому существует большая серая масса людей, которая от своей общей необразованности и неначитанности чувствует комфорт в современном мире. На них классическая литература не влияет никак, потому что они сами этого не хотят, а то и вовсе не считают нужным. Ведь чтение подобных произведений не развлечение, не отдых, а напряженный духовный труд, требующий постоянной внутренней работы над собой. Классика зовет человека вперед, она его тревожит, раздражает, делая явными его тайные грехи и несовершенства [3].
Но нельзя забывать, что "литература служит вам проводником в другие эпохи и к другим народам, раскрывает перед вами сердца людей - одним словом, делает вас мудрым" [4] , - как справедливо отмечал Дмитрий Сергеевич Лихачев. Афоризмы и высказывания писателей, философов, поэтов. Зачем нужна классическая литература. Лебедев, Ю. Литература: учебник 10 класс.
О литературе. Почему люди читают книги?
Сочинение Зачем нужна классическая литература? Ответ нейросети: Зачем нужна классическая литература? Этот вопрос волнует многих людей, которые не понимают, зачем читать произведения, написанные еще несколько веков назад. Однако, ответ на этот вопрос довольно прост. Классическая литература не просто набор старых книг.
Зачем нужна литература?
Любая программа по литературе продуктивна, если учитель понимает, зачем преподаёт свой предмет. Современную литературу нужно читать, чтобы понять, куда мы движемся и зачем. В этой статье мы разберёмся: нужны ли книги в 21 веке?
Зачем нужна русская литература?
Именно благодаря этому мы можем надеяться на более счастливое и насыщенное будущее. Таким образом, классическая литература - это не просто старые книги, а возможность погрузиться в настоящую культуру, получить уникальный жизненный опыт и найти духовное обогащение. Все это делает ее необходимой и важной для каждого из нас. Переписать другими словами.
Один предпочитает уединение, другой не может провести и дня без общения. Человек — существо социальное. Поэтому даже любитель одиночества время от времени нуждается в общении, понимании.
Полное равнодушие ко мнению окружающих - это, по мнению психиатров, признак расстройства личности. Каждый человек, в той или иной степени, стремится нравиться, быть понятым. О нашем богатом внутреннем мире знают лишь наши близкие. На остальных приходится производить впечатление с помощью все того же слова, которое, в этом не стоит сомневаться, обладает поистине магической силой. Хорошие рассказчики пользуются популярностью и уважением у окружающих. Им верят, им доверяют. Конечно, не каждый человек, прочитавший несколько десятков книг, красноречив и убедителен.
Но тому, кто недооценивает пользу чтения, вызвать расположение окружающих весьма сложно. Моя любимая книга Чтение снимает депрессию. Многие из нас в школьные годы писали сочинение «Моя любимая книга». Есть произведения, к которым хочется возвращаться снова и снова. У кого-то на книжной полке стоит зачитанный до дыр роман «Чапаев и пустота». Кто-то наизусть может зачитать отрывки из «Мастера и Маргариты». Быть может, где-то есть человек, который не сумеет заснуть, не прочитав несколько страниц из знаменитого «Капитала», созданного немецким философом.
Ваша любимая книга — это средство от хандры, которое подходит именно вам. Читая ее, вы абстрагируетесь от окружающей реальности, которая, к сожалению, так часто огорчает. Любимое художественное произведение снимает стресс, расслабляет, освобождает от невеселых мыслей. Правда, любимая книга есть не у каждого. В нашей стране, которая еще 20-30 лет назад считалась самой читающей в мире, все больше появляется людей, интересующихся исключительно постами в социальных сетях или объявлениями на рекламных сайтах. Такие люди лишают себя удовольствия, которого невозможно получить при просмотре фильма и даже при прослушивании аудиокниги. Развитие памяти Многие слышали о таком страшном медицинском диагнозе, как болезнь Альцгеймера.
Согласно результатам исследования, эффективными методами профилактики этого недуга являются чтение и заучивание стихов.
И счастье, к которому все так стремятся, нужно заслужить. Оно дается лишь людям, достигшим высокого духовного уровня. По Толстому, человек может совершать ошибки. Это неизбежно, ведь человек несовершенен. Но люди должны стремиться к развитию и совершенствованию, а не «замирать» в одном состоянии.
Такие люди-«мумии» представлены в романе в лице Элен Курагиной, например, или Сони. Сонечка хороша всем: и красива, и достаточно умна, и благонравна. Но скучна, потому что «застыла» на одном месте, предсказуема и неинтересна. Поэтому-то Николай Ростов, которого она так любит, замечает красоту Сонечки, но жениться на ней не хочет. Он думает, что «теперь столько еще других радостей и занятий! Наташа с головой окунается в жизнь, стремится чувствовать, совершать ошибки.
Она хочет быть счастливой и, в конце концов, ей это удается. Наташа находит свою любовь, выходит замуж, у нее появляется своя семья, любящий муж и любимые дети. По Толстому, Наташа выполнила свое природное предназначение — стала матерью, продолжила свой род, то есть обрела смысл жизни. Таким образом, «Война и мир» отвечает на вопрос о смысле человеческой жизни о способах достижения счастья. А эти вопросы — самые актуальные во все времена. Кроме того, это произведение показывает нам, на мой взгляд, идеальную семью, рисует взаимоотношения их членов.
В романе это семья Ростовых и семья Болконских. Лично мне ближе семья Ростовых. Мне нравится дух, атмосфера, царящая в этом доме, нравятся, как родители относятся к своим детям и наоборот. Главное в семье — это любовь, любовь безоговорочная, все принимающая и всех примиряющая. Строгая, но до безумия любящая своих детей княгиня Ростова. Добрый, простодушный, мягкий князь, готовый в любую минуту поддержать каждого из своих детей.
Вспомним, как он достает деньги для проигравшегося в пух и прах Николая, закладывая имение. Но и дети поддерживают родителей в трудный момент. Когда убили общего любимца, младшего Петеньку, княгиня чуть не сошла с ума от горя. Но Наташа очень сильно поддерживала свою мать, тем самым и она сама смогла легче пережить такое тяжелое для всей семьи событие. В своем романе Толстой проповедует, кроме «мысли семейной», «мысль народную». Это, на мой взгляд, особо актуально в наше время.
Сейчас, как и в начале 19 века, идет засилье зарубежной культуры. Страна говорит на английском языке, смотрит американские фильмы, слушает американскую музыку. Даже передачи, выпускаемые, вроде бы, русским телевидением, очень четко ориентируются на Америку, не учитывая специфику русского менталитета. В начале 19 века кумиром русской знати была Франция. Ей подражали во всем, начиная с языка и заканчивая манерой поведения. Показателен в этом плане салон Анны Павловны Шерер.
Здесь собирались сливки высшего общества, говорили только на французском языке, обсуждали французскую моду. Эти люди пусты, внутренне мертвы.
Во всяком случае, я об этом чтении не жалею и не жалел никогда. Сами же уроки литературы, напротив, не оставили следа никакого — помимо ощущения бездарно потраченного времени. Какие-то отрывочные воспоминания всплывают, относящиеся к разным годам а я учился в трех весьма разных школах : "дети, найдите в тексте описания природы" или "покажите, как писатель показывает трудную жизнь крепостного крестьянина". Все это было исключительной бессмыслицей, ничего не добавлявшей ни разуму, ни сердцу.
Примеры сочинений-рассуждений: зачем нужно читать классическую литературу
Большинство чаще читают новости в соцсетях и в СМИ, чем художественные произведения. Между тем вопрос остается простым: зачем нужна литература? Детективы и дамские романы служат для того, чтобы убить время в транспорте по дороге на работу. Заменой литературным произведениям стали совершенно глупые телепередачи, говорящие экраны с «родственниками». Зачем нужна нам всем литература? Есть определенные причины, чтобы читать художественную литературу и таким образом стать лучше. Во-первых, это необходимость: нужно сохранить высокую планку литературы как предмета, который формирует нравственность и передает культурный код.
Зачем люди читают художественную литературу?
Нужна ли классическая литература в школе и какие доводы нужно привести в пользу чтения классики – в колонке журналиста Анны Кудрявской-Паниной. Нужно где-то заказать 3D проект, подготовить документации и многое другое. Почему вам нужно читать художественную литературу? Вместо введения: Зачем нужна русская литература? Одной из доминант современного общественного сознания становится ощущение некой идейной пустоты. 10 фактов, с которыми нужно смириться. Тогда зачем действительно это нужно?
Современная литература: что, как и зачем читаем
Что это значит: остранить — значит сделать странным. Остранение может быть двух типов. Остранением речи являются стихи: в обычной жизни мы смущаемся, сказав что-то случайно в рифму, а в поэзии это обычно достоинство. Второе применение остранения — к вещам. Шкловский писал, что автоматизация «съедает вещи, платье, мебель, жену и страх войны», а цель хорошего писателя — сделать восприятие не автоматическим, а живым. Нет остранения — нет искусства Почему иногда мы не замечаем никакого остранения? Понятно, что язык Хлебникова необычный, но что странного в «скучных» описаниях природы у Тургенева? Чем это полезно в обычной жизни?
Понять, как работает остранение, — значит научиться, во-первых, самому высказываться эффектно и действенно, так, чтобы тебя не слушали вполуха, а прислушивались внимательно. Литература учит видеть за частным — общее Каким образом: у всего на свете есть структура, и ее надо разглядеть. А на книжках можно потренироваться. Термин из теории литературы, который это объясняет: структура. Что это значит: допустим, мы читаем роман, где действуют люди, с которыми мы никогда не встречались. Структуры могут быть уникальными, а могут быть и повторяющимися. Такие однородные тексты являются нормой в традиционных культурах таких как фольклор , а то, что нарушает эту норму, отбраковывается.
Женщина с книгой.
Улучшает память и логику Французский нейробиолог Станислав Деан доказал , что при чтении художественного текста в человеческом мозгу активируются области, ответственные за получение реального чувственного опыта. Так, включаются воспоминания о запахах, вкусах, тактильных ощущениях, музыке или визуальных образах. Такой прогон нервных импульсов к сохраненным в памяти образам помогает освежить нейронные связи, образовавшиеся даже много лет назад. К тому же память иногда тренируется напрямую в процессе чтения, когда читатель должен запомнить, кто кому приходится родственником, мужем и бастардом в «Песни Льда и Огня» , «Войне и мире» или «Тринадцатой сказке». Известные люди с помощью мягких навыков изменили мир. Хотите также? На примере пяти гениев рассказываем , как менять жизнь вокруг. Обогащает словарный запас Чтение художественной литературы действительно способствует увеличению активного словарного запаса, и если в случае чтения на родном языке это не так ощущается, то при изучении иностранной литературы вы точно почувствуете рост. В 2013 году проводилось исследование, в котором сравнивался объем словарного запаса и его зависимость от читательских привычек и возраста респондентов.
Наибольшим словарным запасом обладали люди, часто читавшие художественную литературу.
Зачем читать художественную литературу? Этот вопрос очень часто задают прагматичные, серьезные, целеустремленные люди. Не лучше ли читать практические пособия и познавательные книги?
Она обусловлена вакуумом представлений о том, что есть наша национальная идентичность и что ее формирует. Кроме того, налицо вакуум идеологии, которая могла бы определить характер пройденного исторического пути, наше сегодняшнее место в национально-историческом пространстве, а так же перспективы, дальние и ближние, которые открываются перед современным человеком и обществом в целом. Отсутствие отрефлексированного комплекса идей есть отсутствие осознанной исторической перспективы. Без нее, как представляется, невозможно формирование единства людей, принадлежащих одной нации и государству, на основе надличностных целей и интересов — ведь это единственное, что можно противопоставить атомизации общества. На основе чего возможно формирование общезначимой национальной идеи? Во-первых, на возрождении исторической памяти как актуальной составляющей каждодневного бытия человека. Современный русский российский человек может и должен в своей каждодневной жизни ощущать себя наследником тысячелетней культурно-исторической традиции. Во-вторых, для современного человека точно так же, как и во все времена, необходимо понимание исторической цели существования русской цивилизации и личной причастности к этой цели. Лишь тогда человек ощутит себя и частью общества, и членом государства. В самом деле, что сближает нас всех, прошедших уже первое десятилетие ХХI века? В сущности, две вещи: язык и общая тысячелетняя история, давшая нам ту культуру, которую мы часто не видим и не умеем ценить. Но если родным языком мы овладеваем без усилий, то для овладения историей и культурой требуются весьма значительные труды — и от личности, как в процессе становления, так и на протяжении всей жизни, и от ближайшей социальной среды, в которой созревает человек, от школы, с которой связаны первые десять теперь — одиннадцать сознательных лет его жизни. И вот здесь-то возникает самая большая проблема: школа не выполняет своей главной задачи — культурно-исторической социализации человека, не включает его в контекст тысячелетней истории и не ставит его судьбу в связь с историческими перспективами России — по той причине, что в самом обществе неощутимы эти связи. Они как будто стали не нужны, не востребованы. В результате даже в том случае, если школа и дает некие представления об истории и русской культуре и литературе, то они существуют какое-то время в сознании выпускника сами по себе, а его офисно-менеджерская жизнь а еще лучше — чиновничье-управленческая — вне всякой связи со школьными или вузовскими знаниями гуманитарного профиля. Таким образом, человек, вступая во взрослую жизнь, к тридцати годам ощущает себя не гражданином своего отечества, а менеджером, клерком, обслуживающим если удастся хорошо устроиться интересы транснациональных монополий. Увы, так устроена современная экономика, ей подчинены социальные структуры, ею определяются социальные процессы. Смеем предположить, что это устройство не является единственно верным. Скорее, наоборот: оно не только не учитывает исторические перспективы российской цивилизации и государственности, но противоречит им. Начать с того, что попираются глубинные, выработанные веками национальной жизни и быта принципы отношений, когда культ личного успеха просто не мог доминировать в общинном сознании, когда слово и честность априори были значительно важнее финансовой состоятельности и определяли ценность личности, когда чистоплотность превалировала над нечистоплотностью и существовало понятие нерукопожатности, нерукопожатного человека, когда честь ценилась значительно выше собственной жизни. Возникает лишь вопрос: если эти черты, некогда укорененные в национальной ментальности, безвозвратно канули, откуда мы можем знать об их отдаленном во времени существовании и как мы можем судить о них? Что за мифология прежней прекрасной жизни, противопоставленная нынешним обстоятельствам? Мы можем судить об этом по литературе. Именно литература доносит до нас через десятилетия и века представления о нормах национальной жизни. Формирует представления о должном и недолжном, о той самой нерукопожатности слово, давно ставшее историзмом. Литература формирует наши представления об исторических событиях и о людях, участвовавших в них, — как они мыслили себя, как ощущали в пространстве русской истории, что двигало ими, заставляя вершить историю, совершать поступки, действовать вопреки интересам личного преуспеяния.. Именно от Льва Толстого и по Толстому мы знаем о войне 1812 года, от Грибоедова — о мироощущении декабриста накануне выхода на Сенатскую площадь, от Алексея Толстого — о Петровских преобразованиях, от Достоевского — о том, как чувствует себя человек в период ускоренного развития капитализма. В этом смысле герои «Преступления и наказания» выглядят едва ли не нашими современниками, особенно если вспомнить «теорию целых кафтанов» Лужина и мысль героя о том, «что все в мире на личном интересе основано», — под нее подводится целая научная концепция. Достоевский показывает, к чему приводит подобная идеология и человека, и общество, ступившее на сей путь. Вот только наши современники далеко не всегда могут прочитать и понять роман, написанный без малого полтора века назад. А кажется — что сегодня и о нашем времени. Литература является носителем своеобразного генетического кода, без которого человек и общество теряют преемственные связи по вертикали времени. Через литературу человек получает накопленный столетиями опыт национальной жизни, частного поведения, манеры чувствовать и думать. И считать, что этот опыт архаичен и неприменим в современных условиях можно сослаться на глобализацию , значит, отказаться от принадлежности к собственной национальной культуре. В самом деле, почему неприменим? Потому что не нужен для работы в нефтяной кампании? В какой-либо транснациональной монополии, где вполне достаточно беглого английского языка? Да, там, вероятно, более востребован культ личного успеха любой ценой, и американское кино оказывается, конечно, более привлекательным носителем социальной информации, чем русская литература ХIХ века. А в самом деле, чему учила русская литература двух последних столетий? В двух словах можно сказать: ответственному отношению к собственной жизни и к национальной судьбе, настаивая на том, что сложится она так или иначе при личном и непосредственном участии каждого человека. Безответственное отношение к собственной жизни и непонимание национальной судьбы трактовалось как болезнь, о чем прямо сказал в предисловии к своему роману М. Лермонтов, указав обществу на симптомы и настаивая на необходимости «горьких лекарств». Культ личного успеха с презрением отверг Чацкий, утверждая свое право служить и гневно отказываясь прислуживаться. Хорошо бы, чтобы школа учила такому пониманию художественных текстов. Конечно же, этот двухтомник не представляет из себя никакого учебника: просто авторы обсуждают с читателем те эмоции, которые они испытали, соприкоснувшись с классикой. Но в том-то и фокус, что чувствуют они себя с этой классикой почти что наравне: я писатель, ты писатель, какой уж тут пиитет. Книга занимательная. Из нее я узнал, например, о существовании современного писателя Терехова, который написал главу о Солженицыне. Глава эта представляет этакое панибратское похлопывание по плечу писателя, которого Терехов называет не иначе как Солжем — без малейшей попытки понять его творчество или же хотя бы очертить контуры литературной галактики, созданной им. Или вот Герман Садулаев, размышляя о Есенине, вспоминает, как он прочитал не вполне приличное стихотворение из цикла «Москва кабацкая» в школе на каком-то официальном мероприятии, что, возможно, имеет отношение лично к Садулаеву, но ни малейшего — к Есенину.
10 причин, почему вам стоит читать художественную литературу
Между тем вопрос остается простым: зачем нужна литература? Детективы и дамские романы служат для того, чтобы убить время в транспорте по дороге на работу. Нужна ли классическая литература в школе и какие доводы нужно привести в пользу чтения классики – в колонке журналиста Анны Кудрявской-Паниной. — Литература нужна человеку для того, чтобы оригинально мыслить. Кем бы он ни работал дальше, что бы он дальше ни изучал, ему необходимо чтение книг. Литература нужна в XXI веке, потому что она помогает человеку развиваться, расширять свой кругозор, лучше понимать себя и окружающих.